Гражданский кодекс часть 1

Заслушав доклад судьи Брагиной ЛА (помощник судьи К.), пояснения представителя истца ФИО3, действующей на основании доверенности от 25.09.2020, действительной в течение 1 года, настаивавшей на доводах апелляционной жалобы, представителя ответчика ФИО4, действующего на основании доверенности от 14.10.2019, действительной в течение 2 лет, возражавшего против этих доводов, судебная коллегия

у с т а н о в и л а :

ФИО1 обратилась в суд с иском к ФИО2, в котором, с учетом уточнения требований, просила взыскать неосновательное обогащение в размере 250000 руб., проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 5928,97 руб., расходы по оплате государственной пошлины в размере 1730 руб. В обоснование заявленных требований указала, что 13.03.2019 между сторонами заключен предварительный договор купли-продажи недвижимого имущества, согласно которому продавец (ФИО2) и покупатель (ФИО1) обязались в срок до 01.07.2019 заключить основной договор по передаче в собственность покупателю: земельного участка, категория земель - земли населенных пунктов, разрешенное использование - для ведения личного подсобного хозяйства, общей площадью /__/ кв.м, по адресу: /__/, кадастровый номер /__/; земельного участка, категория земель - земли населенных пунктов, разрешенное использование - для ведения личного подсобного хозяйства, общей площадью /__/ кв.м, по адресу: /__/, кадастровый номер /__/. В пункте 2 предварительного договора стороны согласовали сумму задатка в размере 300 000 руб. Сумма задатка была передана истцом, что подтверждается распиской ответчика от 15.03.2019. Затем 05.05.2019 истец и ответчик заключили дополнительное соглашение, которым стороны изменили пункт 2 Предварительного договора. Согласно измененной редакции ответчик обязался в случае продажи недвижимого имущества, являющегося предметом предварительного договора, третьему лицу вернуть истцу часть суммы уплаченного задатка в размере 250 000 руб. Таким образом, стороны согласовали отлагательное условие (ст. 157 ГК РФ), при наступлении которого ответчик обязался вернуть истцу часть внесенной в качестве задатка суммы. Согласно измененной редакции пункта 2 предварительного договора согласованная к возврату сумма 250 000 руб. при наступлении определенного сторонами условия теряет свою обеспечительную природу и перестает быть задатком. Таким образом, с даты наступления условия (заключения договора купли-продажи недвижимости с третьим лицом) указанную сумму необходимо рассматривать в качестве аванса. 21.04.2020 был зарегистрирован переход права собственности на объект недвижимости с кадастровым номером /__/, который был предметом предварительного договора, к третьему лицу ФИО5, что подтверждается выпиской из ЕГРН. 27.04.2020 был зарегистрирован переход права собственности на объект недвижимости с кадастровым номером /__/, который был предметом предварительного договора, к третьему лицу ФИО5, что подтверждается выпиской из ЕГРН. Таким образом, условие, согласованное сторонами в п. 2 дополнительного соглашения от 15.03.2019, является наступившим. Следовательно, правовое последствие в виде возникновения у ответчика обязанности вернуть истцу сумму в размере 250 000 руб. также наступило.

В судебном заседании представитель истца ФИО1 ФИО3 исковые требования поддержала в полном объеме по доводам, изложенным в иске.

Представитель ответчика ФИО4 в судебном заседании возражал против удовлетворения исковых требований, пояснил, что предварительный договор стороны заключили 13.03.2019. В п. 1 данного договора стороны предусмотрели в срок до 01.07.2019 заключить договор купли-продажи. В соответствии с п. 6 данного договора с момента его заключения продавец не имеет права вести переговоры о продаже с третьими лицами до 01.07.2019. Покупатель, понимая, что у нее не будет денежных средств для приобретения имущества, предложила заключить дополнительное соглашение, согласно которому была предоставлена возможность продавцу самостоятельно вести переговоры с третьими лицами и продать это имущество, а себе оставить 50 000 руб. за потерю времени. Согласно п. 4 срок действия данного соглашения установлен не позднее 01.07.2019. Полагает, что действие отлагательного условия не наступило, в связи с чем срок действия соглашения прекратился, так же как и предварительного договора. Сторона ответчика до 01.07.2019 направила покупателю предложение заключить основной договор купли-продажи, сторона покупателя уклонилась от его заключения. Решением Кировского районного суда г. Томска от 08.11.2019 установлено наличие вины покупателя в не заключении договора купли-продажи, сумма задатка осталась у продавца. В течение 6 месяцев по истечении срока действия договора, то есть с 01.07.2019 по 01.01.2020 любая из сторона могла обратиться с иском о понуждении к заключению основного договора, но стороны с иском в суд не обратились. Сторона покупателя в судебном заседании поясняла, что у нее нет финансовой возможности приобрести имущество, соответственно, после вступления решения Кировского районного суда г. Томска от 08.11.2019 в законную силу в апреле 2020 года недвижимое имущество было продано.

Дело рассмотрено в отсутствие истца ФИО1, ответчика ФИО2.

Обжалуемым решением суд, руководствуясь ст. 157, 190, 309, 310, 329, 380, 381, 416, 429, 431, 432, 550, 1102, 1103, 1104, 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 56, 61, 94-98, 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказал.

В апелляционной жалобе истец ФИО1 просит решение суда отменить, исковые требования удовлетворить в полном объеме. В обоснование указывает, что судом необоснованно к спорным правоотношениям не были применены положения ст. 157 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым сделка считается совершенной под отлагательным условием, если стороны поставили возникновение прав и обязанностей в зависимость от обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или не наступит. Со ссылкой на обстоятельства дела указывает, что условие, согласованное сторонами в п. 2 дополнительного соглашения от 15.03.2019, является наступившим с момента продажи ответчиком недвижимого имущества, следовательно, правовое последствие в виде возникновения у ответчика обязанности вернуть истцу сумму в размере 250000 руб. также наступило. Полагает, что вывод суда о том, что продажа объектов недвижимости ответчиком третьему лицу не может рассматриваться в качестве отлагательного условия, поскольку указанное обстоятельство зависит от действий сторон по договору, является необоснованным, противоречит позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении Пленума от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», согласно которой наступление условия может зависеть от поведения стороны сделки, это не исключает ее условной природы (п. 52). Указывает, что выводы суда не соответствуют принципу разумности, а также фактическим обстоятельствам дела. Так, указание суда на то, что срок возможной продажи ответчиком недвижимого имущества ограничен датой 01.07.2019, не является верным. В противном случае ФИО1 согласилась бы с тем, что в случае продажи объектов недвижимого имущества ответчиком иному лицу до 01.07.2019 у ответчика возникает обязанность по возврату задатка ФИО1 не в двойном размере, как на то указано в предварительном договоре и следует из закона, а значительно ниже, то есть в размере 250000 руб. При этом в случае, если продажа в названный срок не состоится, то денежные средства возврату не подлежат, что противоречит интересам истца и её намерению при заключении сделки. При указанных обстоятельствах ФИО1 была бы поставлена в полную зависимость от добросовестности и воли ответчика (продавца), для которого выгоднее осуществить продажу после истечения установленного срока – 01.07.2019 и не предпринимать каких-либо действий для продажи имущества. Полагает, что необоснованным является и вывод суда о том, что из буквального толкования условий п. 2 дополнительного соглашения, п. 1 и 6 предварительного договора следует, что как основной, так и возможный договор купли-продажи с третьими лицами должен быть заключен в срок до 01.07.2019. По мнению апеллянта, из буквального толкования п. 2 дополнительного соглашения от 05.05.2019 и его дословного прочтения следует, что единственным условием для возврата 250000 руб. истцу является самостоятельная продажа ответчиком недвижимого имущества, при этом продавец не ограничен какими-либо сроками для продажи. Пункт 1 предварительного договора, на который ссылается суд, содержит только срок для заключения основного договора, не может быть применен к новым обязанностям продавца по возврату денежных средств при самостоятельной продаже имущества ответчику. Полагает, что ссылка суда на п. 6 предварительного договора также не может быть принята во внимание, поскольку право продавца на ведение переговоров о продаже недвижимого имущества с третьими лицами закреплено в п. 2 дополнительного соглашения без ограничений срока. Фактически суд, по мнению истца, искажает текст предварительного договора и дополнительного соглашения. Полагает, что судом не дана оценка недобросовестному поведению ответчика и злоупотреблению им своими правами, т.к. ответчик уклоняется от исполнения обязанности по возврату суммы задатка в размере 250000 руб., искажая при этом суть и цель заключенного между сторонами дополнительного соглашения от 05.05.2019, что, в свою очередь, приводит к нарушению прав истца.

В соответствии со ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия сочла возможным рассмотреть жалобу в отсутствие истца и ответчика, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания и не явившихся в зал суда.

Обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив материалы дела по правилам ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено, следует из материалов дела и не оспаривается сторонами, что 13.03.2019 между ФИО2 и ФИО1 заключен предварительный договор купли-продажи недвижимого имущества, по условиям которого ФИО2 обязуется передать в собственность ФИО1 недвижимое имущество: земельный участок, категория земель – земли населенных пунктов, разрешенное использование – для ведения личного подсобного хозяйства, общая площадь /__/ кв.м, расположенный по адресу: /__/, кадастровый номер /__/, а также земельный участок, категория земель – земли населенных пунктов, разрешенное использование – для ведения личного подсобного хозяйства, общая площадь /__/ кв.м, расположенный по адресу: /__/, кадастровый номер /__/. Продавец и покупатель обязуются в срок до 01.07.2019 заключить основной договор купли-продажи (п. 1).

Общая цена недвижимого имущества составляет 3900000 руб. Расчет между сторонами производится следующим образом: 300 000 руб. уплачиваются наличными в качестве задатка в день подписания договора в доказательство его заключения и в обеспечение его исполнения; 3600 000 руб. – в день подписания основного договора купли-продажи и подачи документов на государственную регистрацию в Управление Росреестра по Томской области (п. 2 предварительного договора).

В случае отказа сторон от заключения основного договора купли-продажи объектов недвижимости наступают следующие последствия: в случае, если покупатель отказывается от приобретения объекта недвижимости, сумма задатка остается у продавца; в случае, если продавец нарушает пункты договора, то на основании ст. 381 Гражданского кодекса Российской Федерации он обязан возвратить покупателю сумму, равную двойному размеру задатка, которая составляет в данном случае 600000 руб. На основании ст. 381, 165 Гражданского кодекса Российской Федерации сторона, ответственная за неисполнение договора, обязана возместить другой стороне все убытки, связанные с заключением договора (п. 3 – 3.2 предварительного договора).

Согласно расписке от 15.03.2019 ФИО2 получила от ФИО1 сумму в размере 300 000 руб. в качестве задатка за следующее недвижимое имущество: земельный участок с кадастровым номером /__/, /__/ кв.м, №/__/, /__/ кв.м, находящееся по адресу: /__/.

05.05.2019 стороны заключили дополнительное соглашение (приложение к предварительному договору купли-продажи от 13.03.2019), согласно п. 1 которого добавлено условие о продаже ФИО1 объекта незавершенного строительства общей площадью /__/ кв.м из бруса под крышей, собственность не зарегистрирована, техническая документация имеется. Цена земельного участка с кадастровым номером /__/ с находящимся на нем строением определена сторонами и составляет 3200 000 руб.

По соглашению сторон с момента его подписания ввиду наличия вероятности отсутствия у покупателя необходимых финансовых возможностей для совершения сделки к сроку, указанному в п.1 предварительного договора, продавец имеет право вести переговоры о продаже недвижимого имущества с третьими лицами. Продавец обязуется в случае самостоятельной продажи вышеуказанного недвижимого имущества вернуть покупателю сумму уплаченного задатка в одинарном размере за вычетом денежной компенсации, которая при оговоренных обстоятельствах составит 250 000 руб. (п. 2 дополнительного соглашения).

Срок действия данного соглашения на основании ст. 429, 190 Гражданского кодекса Российской Федерации определяется указанием на событие, которое должно неизбежно наступить, а именно, подписание основного договора купли-продажи объектов недвижимости, но не позднее 01.07.2019 (п. 4 дополнительного соглашения).

В акте от 01.07.2019, составленном ФИО2 и ФИО1, указано, что дата заключения основного договора была определена сторонами 01.07.2019; в назначенный срок сделка не состоялась, договор купли-продажи не был подписан, окончательный расчет произведен не был по причине неявки покупателя по невыясненным обстоятельствам.

Вступившим в законную силу решением Кировского районного суда г. Томска от 08.11.2019, имеющим в соответствии ч. 2 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации преюдициальную силу для настоящего дела, в удовлетворении иска ФИО1 к ФИО2 о взыскании неосновательного обогащения, судебных расходов отказано. Как следует из текста указанного судебного акта, исходя из содержания предварительного договора, стороны по делу преследовали цель заключить именно предварительный договор купли-продажи. Такие действия сторон были обусловлены отсутствием у истца в момент заключения предварительного договора денежных средств, так как она продавала квартиру. Однако ввиду того, что сделка по ее продаже не состоялась, соответственно, и заключить основной договор стороны не смогли. Стороной, по вине которой заключение основного договора не состоялось, явилась сторона покупателя, в связи с чем уплаченная истцом сумма задатка 300000 руб. не является неосновательным обогащением на стороне ответчика, а потому требования ФИО1 не подлежат удовлетворению.

Обращаясь в суд с настоящим иском, ФИО1 указывает, что поскольку 05.05.2019 стороны заключили дополнительное соглашение, которым изменили п.2 предварительного договора, согласно которому ответчик обязался в случае продажи недвижимого имущества, являющегося предметом предварительного договора, третьему лицу вернуть истцу часть суммы уплаченного задатка в размере 250000 руб. (отлагательное условие), такое условие наступило, т.к. ответчик 21.04.2020 продал объекты недвижимости, являющиеся предметом предварительного договора, то условие, согласованное сторонами в п. 2 дополнительного соглашения, является наступившим, в связи с чем с ответчика подлежит взысканию сумма неосновательного обогащения.

Отказывая в удовлетворении требований истцу, суд первой инстанции исходил из отсутствия доказательств того, что ответчик безосновательно приобрел или сберег имущество за счет другого лица, то есть неосновательно обогатился. Основной договор купли-продажи стороны не заключили, а срок, в течение которого он должен быть заключен, истек, обязательства, предусмотренные предварительным договором, согласно п. 6 ст. 429 Гражданского кодекса Российской Федерации являются прекращенными и на момент заключения договора с третьими лицами 21.04.2020 ФИО1 и ФИО2 не были связаны обязательствами.

Судебная коллегия с таким выводом суда соглашается, не находит оснований для отмены решения суда по доводам жалобы.

Пунктом 1 ст. 8 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

Согласно ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена настоящим Кодексом, законом или добровольно принятым обязательством.

В силу положений ст. 309, 310 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов. Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или иными правовыми актами.

Ппо предварительному договору стороны обязуются заключить в будущем договор о передаче имущества, выполнении работ или оказании услуг (основной договор) на условиях, предусмотренных предварительным договором. Предварительный договор заключается в форме, установленной для основного договора, а если форма основного договора не установлена, то в письменной форме. Несоблюдение правил о форме предварительного договора влечет его ничтожность. Предварительный договор должен содержать условия, позволяющие установить предмет, а также условия основного договора, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение при заключении предварительного договора. В предварительном договоре указывается срок, в который стороны обязуются заключить основной договор (п. 1, 2, 3, 4 ст. 429 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Пунктами 5, 6 той же нормы права предусмотрено, что в случаях, если сторона, заключившая предварительный договор, уклоняется от заключения основного договора, применяются положения, предусмотренные п. 4 ст. 445 Гражданского кодекса РФ. Требование о понуждении к заключению основного договора может быть заявлено в течение шести месяцев с момента неисполнения обязательства по заключению договора. Обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращаются, если до окончания срока, в который стороны должны заключить основной договор, он не будет заключен либо одна из сторон не направит другой стороне предложение заключить договор.

Одним из способов исполнения обязательств согласно п. 1 ст. 329 Гражданского кодекса Российской Федерации является задаток, которым в силу п. 1 ст. 380 Гражданского кодекса Российской Федерации является денежная сумма, выдаваемая одной из договаривающихся сторон в счет причитающихся с нее по договору платежей другой стороне, в доказательство заключения договора и в обеспечение его исполнения.

Пунктом 2 ст. 381 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что, если за неисполнение договора ответственна сторона, давшая задаток, он остается у другой стороны. Если за неисполнение договора ответственна сторона, получившая задаток, она обязана уплатить другой стороне двойную сумму задатка.

Обязательство устанавливается для того, чтобы оно было исполнено. До тех пор, пока обязательство не нарушено ни одной из сторон, оно должно исполняться в точном соответствии с его содержанием. Эта обязанность возлагается на обе стороны в обязательстве. Не только одна сторона обязана надлежаще исполнить обязательство, но и другая сторона не вправе уклониться от принятия производимого надлежащего исполнения.

Надлежащее исполнение обязательств по предварительному договору состоит в совершении его сторонами действий, направленных на заключение основного договора, результатом которых является его заключение в обусловленных срок.

В соответствии со статьей 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 названного Кодекса.

По смыслу указанной нормы, обязательства из неосновательного обогащения возникают при одновременном наличии трех условий: факт приобретения или сбережения имущества, приобретение или сбережение имущества за счет другого лица и отсутствие правовых оснований неосновательного обогащения, а именно: приобретение или сбережение имущества одним лицом за счет другого лица не основано ни на законе, ни на сделке.

Недоказанность одного из этих обстоятельств является достаточным основанием для отказа в удовлетворении иска.

Как указано выше и следует из решения Кировского районного суда г. Томска 08.11.2019, заключение основного договора не состоялось именно по вине самой ФИО1, которая в связи с отсутствием денежных средств уклонилась от его заключения в установленный предварительным договором срок – 01.07.2019, то есть фактически, с указанной даты отношения между ФИО1 и ФИО2 прекращены и, учитывая положения п. 2 ст. 381 Гражданского кодекса Российской Федерации, задаток, переданный покупателем продавцу, возврату не подлежал.

Вновь обращаясь с иском к ФИО2, истец указывает, что к спорным правоотношениям подлежат применению положения ст. 157 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым сделка считается совершенной под отлагательным условием, поскольку стороны такое условие согласовали, что следует из п. 2 дополнительного соглашения, 21.04.2020 такие условия наступили, следовательно, правовое последствие в виде возникновения у ответчика обязанности вернуть истцу сумму в размере 250000 руб. также наступило.

Судебная коллегия полагает такие доводы истца основанными на неверном толковании и понимании норм материального права и подлежащими отклонению.

Действительно, пунктом 1 статьи 157 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что сделка считается совершенной под отлагательным условием, если стороны поставили возникновение прав и обязанностей в зависимость от обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или не наступит. По смыслу пункта 3 статьи 157 Гражданского кодекса Российской Федерации не запрещено заключение сделки под отменительным или отлагательным условием, наступление которого зависит в том числе и от поведения стороны сделки.

Согласно пункту 4 статьи 429 Гражданского кодекса Российской Федерации в предварительном договоре указывается срок, в который стороны обязуются заключить основной договор. Если такой срок в предварительном договоре не определен, основной договор подлежит заключению в течение года с момента заключения предварительного договора.

Правила определения сроков указаны в статье 190 названного Кодекса, согласно которой установленный законом, иными правовыми актами, сделкой или назначаемый судом срок определяется календарной датой или истечением периода времени, который исчисляется годами, месяцами, неделями, днями или часами; срок может определяться также указанием на событие, которое должно неизбежно наступить.

В силу статьи 431 Гражданского кодекса Российской Федерации при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

Пунктом 1 предварительного договора купли-продажи недвижимости стороны предусмотрели, что основной договор должен быть заключен в срок до 01.07.2019. Действие данного договора прекращается подписанием основного договора купли-продажи либо истечением срока, определенного в п. 1 настоящего договора (п. 15).

Как прямо следует из п. 2 дополнительного соглашения от 05.05.2019, которое является неотъемлемой частью предварительного договора купли-продажи от 13.03.2019, по соглашению сторон с момента подписания настоящего дополнительного соглашения ввиду наличия вероятности отсутствия у покупателя необходимых финансовых возможностей для совершения сделки к сроку, указанному в п. 1 предварительного договора, продавец имеет право вести переговоры о продаже недвижимого имущества с третьими лицами. Продавец обязуется в случае самостоятельной продажи вышеуказанного недвижимого имущества вернуть покупателю сумму уплаченного задатка с одинарном размере за вычетом денежной компенсации. По соглашению сторон сумма, подлежащая возврату, при оговоренных обстоятельствах составит 250000 руб.

При этом п. 4 данного дополнительного соглашения прямо устанавливает и не вызывает неясности, что срок действия данного соглашения на основании п. 4 ст. 429, ст. 190 Гражданского кодекса Российской Федерации определяется указанием на событие, которое должно неизбежно наступить, а именно подписание основного договора купли-продажи объекта недвижимости, но не позднее 01.07.2019.

Основной договор 01.07.2019 стороны не заключили.

В силу п. 1, 3 ст. 425 Гражданского кодекса Российской Федерации договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения. Законом или договором может быть предусмотрено, что окончание срока действия договора влечет прекращение обязательств сторон по договору. Договор, в котором отсутствует такое условие, признается действующим до определенного в нем момента окончания исполнения сторонами обязательства.

Таким образом, действие как предварительного договора купли-продажи недвижимости от 13.03.2019, так и дополнительного соглашения к нему от 05.05.2019 прекратилось, как и прекратились обязательства сторон по ним.

Переход права собственности на недвижимое имущество за пределами срока действия предварительного договора и дополнительного соглашения к нему не влечет за собой обязанности ответчика по возврату денежной суммы залога в указанном в дополнительном соглашении размере.

Довод жалобы о том, что из буквального толкования условий п. 2 дополнительного соглашения от 05.05.2019 и его дословного прочтения следует, что единственным условием для возврата 250000 руб. истцу является самостоятельная продажа ответчиком недвижимого имущества, при этом продавец не ограничен какими-либо сроками для продажи, судебная коллегия находит несостоятельным, поскольку как указано выше, п. 4 данного дополнительного соглашения четко устанавливает срок действия дополнительного соглашения до 01.07.2019.

Указание в жалобе на то, что в случае ограничения срока возможной продажи ответчиком недвижимого имущества датой 01.07.2019 ФИО1 была бы поставлена в полную зависимость от добросовестности и воли ответчика (продавца), для которого выгоднее осуществить продажу после истечения установленного срока – 01.07.2019 и не предпринимать каких-либо действий для продажи имущества, судом отклоняется, поскольку изначально, при заключении предварительного договора купли-продажи стороны согласовали срок действия соглашения до 01.07.2019. При этом заключение основного договора не состоялось именно в результате действий самого истца, уклонившегося от его заключения. Заключение договора с третьим лицом после истечения согласованного сторонами срока заключения основного договора купли-продажи является правом ответчика. В противном случае, исходя из доводов истца, условия, которые стороны согласовали дополнительным соглашением от 05.05.2019, являлись бы бессрочными, что противоречит положениям действующего законодательства, согласно которому срок предварительного договора является существенным условием сделки, привело бы к нарушению прав ответчика на распоряжение свои имуществом.

Ссылка апеллянта на положения п. 52 постановлении Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», согласно которой наступление условия может зависеть от поведения стороны сделки, это не исключает ее условной природы, судебной коллегией не может быть принята во внимание, поскольку согласно указанному пункту постановления последствия недобросовестных действий (бездействия) стороны сделки, способствовавших наступлению или ненаступлению условия, установлены пунктом 3 статьи 157 ГК РФ. Если наступлению условия недобросовестно воспрепятствовала сторона, которой наступление условия невыгодно, то условие признается наступившим. Если наступлению условия недобросовестно содействовала сторона, которой наступление условия выгодно, то условие признается ненаступившим. В рассматриваемом случае судебная коллегия не находит оснований полагать, что в действиях (бездействии) ФИО2 присутствуют признаки недобросовестности. Отсутствие вины ответчика в незаключении основного договора купли-продажи подтверждается вступившим в законную силу решением Кировского районного суда г. Томска от 08.11.2019, следует из имеющихся в материалах настоящего дела доказательств. Напротив, ответчик действовала добросовестно, продав принадлежащее ей имущество по истечении длительного времени после окончания действия заключенных с истцом соглашений.

Доказательств, свидетельствующих о наличии признаков злоупотребления правом со стороны ответчика, предусмотренных ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, материалы дела не содержат, истцом не представлено, равно как и не представлено доказательств того, что ответчик уклонился от исполнения обязанности по возврату суммы задатка в размере 250000 руб., искажая при этом суть и цель заключенного между сторонами дополнительного соглашения от 05.05.2019, вследствие чего неосновательно обогатился за счет истца.

Приобретение ответчиком денежных средств истца в размере 300000 руб. произошло по основаниям, прямо предусмотренными положениями п. 2 ст. 381 Гражданского кодекса Российской Федерации, явилось результатом действий самой же истицы, отказавшейся от заключения основного договора.

Доводы апелляционной жалобы о том, что судом первой инстанции неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, и выводы суда, изложенные в решении, не соответствуют обстоятельствам дела, сводятся к изложению правовой позиции истца, выраженной в суде первой инстанции и являвшейся предметом исследования, нашедшей верное отражение и правильную оценку в решении суда, основаны на ошибочном толковании апеллянтом норм материального и процессуального права, направлены на иную оценку обстоятельств, установленных и исследованных судом, а потому не могут служить основанием для отмены решения суда.

Суд первой инстанции с достаточной полнотой исследовал все обстоятельства дела, дал надлежащую оценку представленным доказательствам, выводы суда первой инстанции не противоречат материалам дела, юридически значимые обстоятельства по делу судом установлены правильно, нормы материального права применены верно. Оснований для отмены решения суда первой инстанции и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

Нарушений норм процессуального права судом допущено не было.

Руководствуясь п.1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

Решение Кировского районного суда г. Томска от 12 января 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу истца ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: