Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Мухачева Д.А. на приговор Тейковского районного суда Ивановской области от 18 апреля 2019 года, которым

ФИО1, <данные изъяты> не судимый,-

осужден по ч.1.1 ст.293 УК РФ и, на основании ч.8 ст.302 УПК РФ, от наказания освобожден.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении ФИО1 отменена.

Гражданский иск Министерства обороны РФ передан на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Приговором решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Михалевой О.Б., изложившей краткое содержание приговора, доводы апелляционного представления и возражений на него, выслушав прокурора Мухачева Д.А., поддержавшего апелляционное представление, адвоката и осужденного, возражавших против его удовлетворения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Согласно приговору ФИО1 признан виновным и осужден за халатность, то есть ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей по должности, когда это повлекло причинение особо крупного ущерба, при следующих обстоятельствах.

В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГФИО1, являясь должностным лицом, - ведущим инженером-инспектором группы инспекции технического надзора в отделе строительства специальных объектов (<адрес>) регионального управления федерального казенного предприятия «Управление заказчика капитального строительства Министерства обороны Российской Федерации» (далее по тексту - ОССО (<адрес>) ТУ ФКП «УЗКС МО РФ»),<данные изъяты>

<данные изъяты>

В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГФИО1, <данные изъяты> был наделен полномочиями по контролю и техническому надзору за выполнением строительно-монтажных работ (объемами, качеством, стоимостью и сроками выполнения работ, качеством применяемых строительных материалов), полномочиями принимать строительно-монтажные работы (этапы работ) с оформлением акта приемки (форма КС-2) и согласно должностных инструкций при выполнении обязанностей по должности ФИО1 мог и должен был руководствоваться нормативными правовыми актами, регламентирующими полномочия и обязанности государственного заказчика (Заказчика, Технического заказчика).

Несмотря на то, что у ФИО1 имелась реальная возможность надлежащего исполнения своих обязанностей по должности, и не было обстоятельств, препятствующих их выполнению, он в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, как должностное лицо, допустил ненадлежащее исполнение обязанностей по должности вследствие небрежного к ним отношения при осуществлении контроля и надзора за строительством автомобильных дорог и площадок в рамках заключенного государственного контракта, выразившееся в подтверждении ФИО1 своей подписью, без надлежащей проверки, объемов и качества строительно-монтажных работ, качества поставляемых субподрядными организациями при строительстве автодорог и площадок на указанном объекте строительного песка, асфальтобетона, качества изготовления песчано-цементной смеси, наличия укладки геотекстильного материала, отраженных в актах о приемке выполненных работ (формы КС-2): <данные изъяты><данные изъяты>

Более подробно обстоятельства преступления изложены в приговоре.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Мухачев Д.А., выражая несогласие с приговором, просит его отменить ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, и, как следствие, неверной квалификации содеянного, существенного нарушения уголовно-процессуального закона, а уголовное дело - направить на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе, - и в обоснование приводит следующие доводы:

- выводы суда о недоказанности осведомленности ФИО1 в принятии им фактически невыполненных работ и материалов ненадлежащего качества и о наличии у него иной личной заинтересованности, послужившие основанием для переквалификации его действий, являются необоснованными;

- судом не приняты во внимание последовательные показания ФИО1, данные им в ходе предварительного следствия в присутствии защитника, согласно которым имеющихся у него квалификации, опыта и знаний было достаточно для надлежащего исполнения своих должностных обязанностей; для проверки скрытых работ он не реже одного раза в неделю выезжал на место выполнения работ и принимал скрытые работы в период их выполнения или по их завершению; при приемке работ выполнял измерения, в том числе с использованием необходимых приборов; в момент нахождения на объекте его устраивали выполненные подрядчиком работы, все они выполнялись по проекту; выездов на место выполнения работ и времени для проверки хода строительства объекта было достаточно; во время нахождения на площадках его доступ никто не ограничивал; он осматривал все то, что считал необходимым;

- в судебном заседании ФИО1 показания изменил, сообщив об отсутствии у него необходимой квалификации, а также возможности и времени для надлежащей проверки и приемки выполненных работ по строительству автодорог объекта №, но суд не учел, что эти показания опровергаются показаниями свидетелей и материалами уголовного дела, в связи с чем, очевидно, являются выработанной линией защиты и попыткой избежать уголовной ответственности;

- судом не дана надлежащая правовая оценка тому факту, что в ходе судебного заседания ФИО1 неоднократно подтверждал свою осведомленность об изготовлении пескоцементной смеси непосредственно на объекте строительства и включении им в акты выполненных работ формы КС-2 заведомо недостоверных сведений о ее изготовлении в заводских условиях с целью экономии денежных средств подрядчика и заказчика;

- допрошенные в ходе судебного следствия свидетели ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, протоколы допросов которых также в соответствии с ч.3 ст. 281 УПК РФ оглашены при рассмотрении дела, дали согласующиеся между собой показания о допущенных при строительстве автодорог объекта № недостатках и осведомленности ФИО1 об их наличии;

- суд необоснованно и немотивированно отверг показания ФИО13, прямо указавшего на присутствие ФИО1 на служебных совещаниях, на которых обсуждался вопрос о качестве выполнения работ по укладке дорожных плит, и отсутствии в теле дороги геотекстиля и цемента;

- эксперт ФИО14 подробно пояснил, что все вменяемые ФИО1 недостатки при строительстве указанного объекта являются очевидными и видны визуально, в связи с чем подсудимый не мог не видеть их при посещении объекта строительства;

- в нарушение ст.305 УПК РФ, в приговоре не указаны мотивы, по которым суд отверг вышеперечисленные доказательства, представленные стороной обвинения;

- иная личная заинтересованность ФИО1 достоверно подтверждена показаниями свидетелей ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО31 и ФИО18;

- непривлечение ФИО1 к дисциплинарной ответственности, получение им дополнительных и премиальных выплат лишь подтверждает вывод органов следствия об успешной демонстрации им руководству своих мнимых организаторских и профессиональных качеств в вопросах ведения технического надзора, способности организовать завершение строительства закрепленных за ним объектов в кратчайшие сроки, создании видимости благополучия на вверенном направлении и высокой исполнительности в вопросах ведения технического надзора, обеспечении мнимого авторитета и высокой оценки служебной деятельности в условиях ненадлежащего строительства указанного объекта;

- вопреки изложенным в приговоре выводам, органами предварительного следствия ФИО1 не вменялось ненадлежащее осуществление входного контроля поступающих материалов;

- суд незаконно и необоснованно исключил из обвинения период преступной деятельности ФИО1 со ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и, как следствие, причинение им государству ущерба <данные изъяты>., так как совершенное ФИО1 преступление является длящимся и подлежит квалификации по ч.3 ст.285 УК РФ, что согласуется с позицией, изложенной Президиумом Верховного Суда Российской Федерации в Обзоре судебной практики от 27 июня 2012 года;

- в нарушение ст.ст.299 и 308 УПК РФ резолютивная часть приговора не содержит указания на вид и размер наказания, назначенного подсудимому за преступление, в совершении которого он признан виновным.

В отзыве представитель Министерства обороны Российской Федерации ФИО40 поддерживает апелляционное представление государственного обвинителя и просит его удовлетворить.

В возражениях адвокат Солнцев Д.М. просит приговор оставить без изменения, а апелляционное представление государственного обвинителя - без удовлетворения.

В суде апелляционной инстанции прокурор Мухачев Д.А. поддержал доводы апелляционного представления, просил приговор отменить, а уголовное дело - направить на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе.

Осужденный ФИО1 и защитник Солнцев Д.М. просили приговор как законный, обоснованный и справедливый, оставить без изменения, а апелляционное представление - без удовлетворения.

Судебная коллегия, изучив и проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционном представлении и возражениях на него, выслушав участников судебного разбирательства, приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст.297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таковым, если постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

В описательно-мотивировочной части приговора, исходя из положений п.п.3,4 ч.1 ст.305, п.2 ст.307 УПК РФ, надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом.

Согласно ст.ст.87, 88 УПК РФ проверка доказательств производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство. При этом каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относительности, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

Соглашаясь с доводами, приведенными в апелляционном представлении, судебная коллегия считает, что указанные требования закона судом первой инстанции были нарушены. Вместе с тем, их устранение не представляется возможным ни в апелляционном порядке, ни в ходе нового судебного разбирательства судом первой инстанции, поскольку обвинительное заключение составлено с такими нарушениями требований уголовно-процессуального закона, которые могут быть устранены только органом предварительного расследования

Так, из материалов уголовного дела следует, что в ходе судебного разбирательства судом исследованы доказательства, представленные сторонами обвинения и защиты: показания подсудимого ФИО1, в том числе данные им в ходе предварительного следствия; показания представителя потерпевшего и гражданского истца ФИО19; показания свидетелей - руководителей и сотрудников федерального казенного предприятия со стороны заказчика госконтракта - ТУ ФКП «УЗКС МО РФ» - ФИО17, ФИО20, ФИО13, ФИО31, ФИО18, ФИО15, ФИО21, ФИО22; показания свидетелей - руководителей и сотрудников подрядных организаций, являющихся исполнителями госконтракта,- ФИО23, ФИО24, ФИО25, ФИО6, ФИО7, ФИО26, ФИО27, ФИО34, ФИО35, ФИО28, ФИО16. ФИО29, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, в том числе данные ими в ходе предварительного расследования; показания экспертов ФИО14, ФИО30; письменные доказательства: заключения комплексных строительно-бухгалтерских судебных экспертиз № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ, заключение судебной бухгалтерской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ об определении размера материального ущерба, причиненного Министерству обороны Российской Федерации в результате противоправных действий ФИО1; документы, подтверждающие заключение государственного контракта №, дополнительные соглашения к нему, договоры подряда и субподряда, акты приемки выполненных работ (форма КС-2), справки о выполненных работах (форма КС-3) и другие бухгалтерские документы.

Как следует из приговора, выводы суда о виновности ФИО1 в халатности, имевшей место в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, основаны на следующем.

Суд установил, что ФИО1 в полной мере овладел теоретическими знаниями и практическими навыками по осуществлению инженерно-технического надзора за строительством. Он был ознакомлен под роспись с должностной инструкцией, включающей, кроме прочего, его обязанность по участию в осуществлении от лица заказчика строительного контроля, проведению проверки выполнения строительно-монтажных работ, то есть их состава, объема и качества, соответствия расценок и видов работ утвержденным локальным сметным расчетам, подтверждению объемов выполненных работ в актах приемки (форма КС-2). На ФИО1 распоряжениями начальника отдела были возложены контроль выполнения и приемка (проверка объемов выполненных работ и правильности применения единичных расценок) работ на объекте капитального строительства <адрес>.

ФИО1 в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, работая в ОССО (<адрес>) ТУ ФКП «УЗКС МО РФ» <данные изъяты> подтвердил своей подписью в соответствующих актах о приемке выполненных работ (формы КС-2) завышение объемов работ и материалов, некачественно выполненных работ при строительстве автомобильных дорог и площадок из сборных железобетонных плит типа ПАГ, из асфальтобетона на сумму <данные изъяты>; без надлежащей проверки объемов и качества работ, качества поставляемого строительного песка, асфальтобетона, изготовленной пескоцементной смеси, наличия укладки геотекстильного материала. Акты формы КС-2 о приемке ФИО1 выполненных работ послужили основаниями к оформлению и подписанию уполномоченными лицами ОССО ФКП УЗКС МО РФ сводных актов (форма КС-2) о приемке выполненных работ и справок о стоимости выполненных работ и затрат (форма КС-3), по которым произведена соответствующая оплата.

Эти действия ФИО1, подписавшего акты КС-2, содержащие недостоверные сведения, повлекли за собой причинение государству в лице Министерства обороны Российской Федерации особо крупного материального ущерба на сумму <данные изъяты>.

Согласно приговору, из обвинения ФИО1 исключены инкриминированные ему органами следствия действия по злоупотреблению должностными полномочиями в период со ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. В обоснование своих выводов, суд, сославшись на разъяснения, данные в абз.4 п.11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 N 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий", положения ч.2 ст.50 и ст.113 Гражданского кодекса РФ, ст.2 ФЗ от 14.11.2002 N 161-ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях", п.1 примечания к ст. 285 УК РФ (в ред.ФЗ от 13.07. 2015 N 265-ФЗ) указал, что ФИО1, работая в Федеральном казенном предприятии «УЗКС МО РФ», отнесенном Федеральными законами РФ и Уставом (т.26 л.д.192-211) к государственному унитарному предприятию, в этот период не являлся должностным лицом и, соответственно, субъектом должностного преступления. В этой связи суд не согласился с государственным обвинителем о необходимости применения положений ст.9 УК РФ, поскольку деятельность подсудимого до ДД.ММ.ГГГГ не образовывала состава должностного преступления. Причин и оснований для иной квалификации действий ФИО1 до ДД.ММ.ГГГГ суд согласно ч. 3 ст. 15 УПК РФ, ст. 17 УК РФ, не усмотрел.

Выводы суда о недоказанности вины ФИО1 в злоупотреблении должностными полномочиями основаны на следующем:

- обвинением не доказано, что ФИО1 в силу должностных обязанностей выполнял в Вооруженных силах РФ административно -хозяйственные функции, и на него были возложены обязанности по осуществлению проверки полноты и соблюдения входного контроля, так как в его полномочия не входило управление и распоряжение имуществом, денежными средствами, а также совершение иных действий (например: по принятию решений о начислении заработной платы, премий, осуществлению контроля за движением материальных ценностей, определению порядка их хранения, учета и контроля за их расходованием);

- обвинением не доказано, что ФИО1, достоверно зная о завышении строителями объемов работ и качества строительных материалов, подписывал акты КС-2, действуя при этом из иной личной заинтересованности и ложно понятых интересов службы, поскольку премии он получал согласно положению об оплате труда и трудовому контракту, ежемесячных профнадбавок и премий не лишался, дисциплинарных взысканий не имел;

- обвинением не представлено достаточных доказательств того, что ФИО1, принимая работы и подписывая акты КС-2, имел намерения обеспечить подрядчика дополнительными денежными средствами для завершения строительства объектов; фактов того, что ФИО1 каким-либо образом был аффилирован в структуры подрядных организаций, связан с производителями работ, получал какую-либо выгоду от подписания актов приемки выполненных работ (форма КС-2). не установлено; доказательств того, что подрядные организации нуждались в дополнительных средствах, суду не предоставлено;

- органами следствия не дано правовой оценки действиям ФИО1 по внесению в акты КС-2 недостоверных сведений об объемах пескоцементной смеси, некачественного песка, что не соответствует разъяснениям п.17 постановления Пленума ВС РФ от 16.10.2009 N19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий", и, в отсутствие взаимосвязи, ставит под сомнение суть обвинения в злоупотреблении должностными полномочиями;

- обвинением не представлено непротиворечивых доказательств того, что ФИО1 имел возможность карьерного роста в связи с приданием видимости благополучия на закрепленном участке работы, что ему кто-либо из руководства ФКП «УЗКС МО РФ» делал замечания по поводу несвоевременного, вопреки установленному плану, принятия работ;

- значительными материальным средствами ФИО1 не располагал, что подтверждается показаниями свидетеля ФИО38., проведенным следователем обыском в жилище подсудимого, имущественным положением последнего и другими материалами дела.

Судебная коллегия, изучив и проанализировав материалы уголовного дела, оценив доводы государственного обвинителя, изложенные в представлении, считает, что выводы суда о недоказанности заведомой осведомленности ФИО1 в завышении объемов выполненных работ, в ненадлежащем качестве примененных строительных материалов при подписании актов КС-2, его иной личной заинтересованности в подписании актов, содержащих недостоверную информацию, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции.

Так, из показаний свидетеля ФИО15 следует, что подпись ФИО1 в актах КС-2 являлась для начальников, подписывающих эти документы, подтверждением того, что работа на объекте сделана, и в случае, если инженер-инспектор выявляет отступления от проектной документации, он должен выдать предписание подрядчику об устранении недостатков либо о запрете работ. Заинтересованность работников ФКП УЗКС состояла в том, что за неисполнение плана они могли недополучить заработную плату, премию и за срыв плана к ним могли быть применены меры дисциплинарного воздействия вплоть до выговора и увольнения .

Свидетель ФИО21 показал, что деятельность инженера-инспектора оценивается с точки зрения выполнения графиков ввода объектов в эксплуатацию на текущий год, эти вопросы обсуждались на производственных совещаниях с представителями подрядчика и сотрудниками отдела. Инициатором соблюдения графика ввода было руководство подрядчика и заказчика - ФКП «УЗКС МО РФ» и ТУ «ФКП УЗКС МО РФ». При невыполнении указанного графика начальник ОССО <адрес> ТУ ФКП «УЗКС МО РФ» направляет в адрес руководителей генерального подрядчика обращения с требованием о выполнении графика ввода объектов в эксплуатацию. Если инженер-инспектор приостановит работы в случае выявления их невыполнения должным образом (с нарушением требований рабочей и нормативной документации), то получит в свой адрес замечание по поводу того, что не потребовал качественного выполнения работ подрядчиком .

Из показаний свидетеля ФИО18 следует, что ФИО1 должен был контролировать объем и качество работ, при подписании актов о приемке выполненных работ формы КС-2 инженер-инспектор своей подписью подтверждал объем и качество выполненных заказчиком работ. Акты по объекту №К подписывались сначала инженером-инспектором, потом сметной группой, далее начальником или его заместителем. После этого они проверялись бухгалтерией, потом направлялись в ФКП, а затем - в Департамент строительства МО РФ для оплаты. Руководство отдела было заинтересовано в выполнении плана потому, что о его выполнении постоянно спрашивало руководство территориального управления заказчика капитального строительства .

Из показаний свидетеля ФИО17 следует, что качество работы ОССО <адрес> ТУ ФКП «УЗКС МО РФ» оценивалось с точки зрения выполнения отделом имеющегося производственного плана и ввода объектов строительства в эксплуатацию. По итогам работы отдела за месяц согласовывалась выплата надбавки к должностному окладу, в случае невыполнения плана могли приниматься решения о снижении размера выплат. Начальник ОССО (<адрес>) ФИО31 и инспекторы были заинтересованы в своевременной приемке выполненных подрядчиком работ в соответствии с производственным планом и требованиями нормативно-технической документации, ФИО31 отчитывался за выполнение производственного плана, данный вопрос руководство ФКП «УЗКС МО РФ» постоянно держало на контроле. В случае невыполнения производственного плана, могли применяться меры финансового дестимулирования и дисциплинарные взыскания .

Свидетель ФИО31 - начальник отдела строительства специальных объектов ТУ ФКП «УЗКС МО РФ», в подчинении которого работал ФИО1, показал, что Заборовским осуществлялся технический надзор и контроль за строительством подрядной организацией внутренних автодорог в рамках госконтракта №. Работа отдела оценивалась с точки зрения обеспечения выполнения плана строительства и производственного плана. Кроме плана существовал график ввода объектов в эксплуатацию. Он, как начальник отдела, должен был контролировать выполнение указанных планов и графиков, поскольку у него постоянно об этом спрашивало руководство ТУ ФКП «УЗКС МО РФ» и требовало объяснений в случае нарушения установленных сроков, ФИО1 никто не препятствовал исполнять свои обязанности, у него было достаточно времени и технических средств для надлежащего исполнения свои обязанностей .

Из показаний свидетеля ФИО25 следует, что он работал начальником строительного управления <данные изъяты> и руководителем проектного офиса <данные изъяты>. При выполнении работ по госконтракту № все работы принимались ФИО1, который взаимодействовал в своей работе с начальниками участков и принимал работы именно у них. ФИО1 прибывал на объект строительства для приемки выполненных работ и приемки скрытых работ, смотрел работы, проверял объемы работ. Бывали случаи направления ему в офис фотографий выполненных работ, но самостоятельно подписывал акты он. В период строительства лабораторные испытания песка не проводились, готовая пескоцементная смесь на площадку не привозилась, ее готовили на месте рабочие вручную из слоя песка и цемента, который высыпался сверху, потом культиватором песок и цемент перемешивались. Технического решения на изготовление смеси на месте не имелось. Пескоцементная смесь принималась ФИО1 не в проектном объеме - 100 мм, а только 30 мм и 70 мм. Это было связано с тем, что пескоцементная смесь изготавливалась на месте. Он выяснял у ФИО1, по какой причине тот не принимает проектный объем смеси. ФИО1 сказал, что пескоцементная смесь изготавливается на месте, и его не устраивает ее качество. О позиции ФИО1 он доложил руководителю проектного офиса ФИО34, тот сказал, что пескоцементную смесь надо делать в том объеме, в котором указывает заказчик. После разговора с ФИО34 он сказал начальникам участков о необходимости делать тот объем пескоцементной смеси, который требует заказчик. ФИО1 постоянно писал замечания в черновых КС-2 и даже в чистовых сметах и указывал, что объемы работ выполнены не в полном объеме, в том числе по объемам использованного песка и цемента. После возврата черновых актов он (ФИО25) докладывал об этом ФИО34, который постоянно решал с ФИО31 вопрос о необходимости подписания актов КС-2 в объемах, предлагаемых СУ <данные изъяты>, в соответствии с проектными объемами. Это происходило практически ежемесячно. В итоге ФИО34 добивался того, что инженер - инспектор подписывал акт в том виде, в котором предлагалось СУ№. На производственных совещаниях ФИО31 высказывал в адрес руководителей строительной организации - ФИО34, ФИО32 и ФИО33 - замечания, касающиеся выполнения плана ввода объектов в эксплуатацию, говорил, что выполнение плана от него требует вышестоящее руководство. При строительстве автодорог начальники участков докладывали об отсутствии необходимых строительных материалов для выполнения работ по устройству дорожной одежды, в том числе о недопоставке песка и цемента, о чем он докладывал своему начальнику ФИО34, а тот говорил, чтобы строительство продолжалось с использованием тех материалов, которые есть. ФИО34 часто приезжал на место работ и давал указания начальникам участков выполнять работы с использованием имеющихся материалов, говорил, что решит вопрос с заказчиком. Поскольку инженерами - инспекторами акты КС-2 подписывались без каких-либо замечаний, он понимал, что данный вопрос ФИО34 согласовал с ФИО31 После подписания заказчиком актов КС-2 начальники участков подготавливали документы, необходимые для списания стройматериалов, при списании руководствовали объемами, отраженными в КС-2. Само по себе подписание инспектором актов приемки скрытых работ не означало, что он по умолчанию подпишет объемы, указанные СУ <данные изъяты> в подготовленных актах КС-2 .

Свидетель ФИО2 показал, что ФИО1 приезжал на объект раз в неделю и по мере необходимости его вызывали для освидетельствования скрытых работ. Он визуально смотрел и, если надо, проверял прибором, использовал нивелир. Как реально строилась дорога, как изготавливалась пескоцементная смесь на месте путем перемешивания песка с цементом с помощью культиватора, лопаты или граблями на полотне дороги, на ее песочном основании в пропорции 80 кг цемента на 1 куб.м. песка, и так делалось везде, ФИО1 видел, от него ничего не скрывалось. Таких случаев, чтобы ФИО1 приезжал, и они одним способом исполняли работы, а потом, когда он уезжал, - другим способом, - не было. Составленные акты КС-2 передавались инспектору; если было необходимо и позволяло, то они процентовались на месте; формы КС-2 подписывались и могли быть откорректированы. Если бы ФИО1 не были подписаны акты формы КС-2, оплата выполненных работ не была бы произведена, и рабочие не получили бы зарплату, потому что фонд зарплаты состоит в факте выполненных работ. ФИО1 был заинтересован в скорейшем выполнении работ, во вводе объекта в эксплуатацию, в соблюдении сроков строительства, так как работы велись по госконтракту .

Свидетель ФИО34 показал, что инженер-инспектор ФИО1 представлял интересы технического заказчика, подтверждал объемы выполненных работ согласно рабочей документации, видел, как изготавливаются цементно-песчаные смеси, работы принимал, по автодорогам от него предписаний не поступало. ФИО1 взаимодействовал со строительными организациями, осуществлял контроль выполненных работ, принимал скрытые работы, выезжал на площадку, делал общие замеры на месте, изучал исполнительную документацию и подписывал акты. Форму актов КС-2 первоначально отрабатывали инженер-инспектор и производители работ, начальники участков, выполняющие непосредственно работу на объекте, то есть в течение месяца выполнялись определенные виды работ, производитель работ и начальник участка предъявляли выполненные работы инженеру-инспектору, предоставляли составленные ими исполнительные схемы, карты на скрытые работы, исполнительную документацию, паспорта, сертификаты на использованные материалы. Затем изучались объемы работ на самом объекте, где делались контрольные замеры. После этого, если объемы подтверждались, их подписывали, а если не подтверждались, их корректировали, они выставлялись по факту, и документы отдавали в производственный офис для формирования общего комплекта документов. На объекте № по автодорогам принимал работы ФИО1, выезжал на объект примерно один раз в неделю, производил проверку скрытых работ или принимал выполненные работы. ФИО1, как представитель заказчика, контролировал строительство объекта совместно с представителем исполнителя работ. Если бы к ФИО1 были претензии от руководства, к нему могли применить дисциплинарные меры .

Свидетель ФИО35 показал, что пескоцементная смесь изготавливалась на месте рабочими СУ №, ее качество контролировалось визуально, но по проекту должна была использоваться пескоцементная смесь ГОСТ 23558-94. При составлении актов КС-2 применялись расценки на готовую пескоцементную смесь. Решение об изготовлении пескоцементной смеси на месте принималось начальником СУ №ФИО25 и им. Об этом решении знал ФИО34 и был с ним согласен. С заказчиком это решение также было согласовано, и ФИО1 знал об этом решении. Документы качества пескоцементной смеси не составлялись, заказчик документов о качестве пескоцементной смеси не требовал. ФИО1 был на объекте, видел, как выполняются работы, не требовал проверки уплотнения песка после его укладки, испытания плотности песка не проводились. Объем материалов, использованных при строительстве автодороги, в том числе пескоцементной смеси, при подписании актов формы КС-2 контролировался со стороны заказчика. Начальник отдела ОССО <адрес> ТУ ФПК «УЗКС МО РФ» ФИО31 и его заместитель ФИО18 лично прибывали на площадки, где выполнялись работы, были осведомлены о вопросах строительства, ФИО31, кроме личных визитов, получал информацию о ведении строительства от своих инспекторов

Свидетель ФИО4 показал, что в период ДД.ММ.ГГГГ-ДД.ММ.ГГГГ выполнял работы по монтажу плит на объекте №, по окончании работ составлялись акты скрытых работ, исполнительные схемы. К скрытым работам отнесено устройство пескоцемента, песчаного основания, укладка геотекстиля. Со стороны заказчика контроль за строительством дороги, приемкой выполненных работ, объемами и качеством осуществлял ФИО1, которого вызывали на площадку и в его присутствии предъявляли выполнение скрытых работ, он подписывал акты. Со стороны ФИО1 не было претензий по поводу качества песка, используемого при строительстве. Технологической карты на изготовление пескоцементной смеси не было, она изготавливалась на месте, вручную из того же песка, который ранее был уложен. Цемент марки не ниже М-400 в количестве одного мешка под плиту рассыпался вручную и перемешивался с песчаным основанием. Слой цемента разравнивался граблями, получался слой около 3 см. ФИО1 знал о том, что пескоцементная смесь изготавливается на месте. Работы по изготовлению пескоцментной смеси в таком порядке выполнялись повсеместно по указанию начальника участка ФИО2 Проектный объем - 10 см пескоцементной смеси - не изготавливался, поскольку инженеры-инспекторы ОССО <адрес> ТУ ФКП «УЗКС МО РФ» не подписывали объемы в количестве 10 см, ФИО1 принимал только 3 см пескоцементной смеси, о чем ему говорил ФИО2 Руководство ФИО1 о способе изготовления пескоцементной смеси знало. Документов, подтверждающих качество изготовленной смеси, не было. Ему известно, что начальник участка с составленными им (ФИО28) исполнительными схемами и КС-2 ходил на процентование к инспектору ФИО1. ФИО1, выезжая на объект, визуально смотрел выполненные работы, претензий не высказывал .

Таким образом, в приведенных выше показаниях содержатся сведения об осведомленности ФИО1 в приемке работ с завышением объемов и ненадлежащего качества, однако суд первой инстанции оценки этим доказательствам не дал.

Кроме того, суд, исключив из обвинения ФИО1 действия по подписанию им в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ девяти актов выполненных работ (форма КС-2), содержащих недостоверные сведения об объемах и качестве работ, что повлекло причинению государству в лице Министерства обороны РФ материальный ущерб на сумму более 17 млн.руб., в приговоре не привел и не дал надлежащую оценку доказательствам обвинения:

- показаниям свидетеля ФИО3, из которых следует, что ФИО1 знал об изготовлении пескоцементной смеси на месте путем перемешивания песка с цементом вручную. Ее качество и объем не соответствовал проектной технологии: цемент лопатами расстилался под плиту, разравнивался граблями и укладывался под плиты, вместо 80 кг цемента на 1 куб.метр песка под плиту и укладки пескоцементной смеси высотой 10 см, в действительности, под плиту укладывали 30-26 кг цемента, где-то 3 см, ФИО1 знал, что все делается таким образом, видел это, когда приезжал, говорил, что проектную толщину пескоцементной смеси принимать не будет. Таким образом осуществлялось строительство автодорог на всех участках, проектная толщина смеси не выполнялась, при выполнении работ торопились, хотели сдать быстрее площадку

- показаниям свидетеля ФИО10, согласно которым ФИО1 видел, как ведутся работы, приезжал с рулеткой, делал измерения, и замечаний к выполняемым работам у него не было. Готовую пескоцементную смесь не привозили, все делалось на глаз, цемент рассыпался из расчета один мешок под плиту, слой пескоцементной смеси в размере 100 мм нигде не выполнялся ;

- показаниям свидетеля ФИО5 о том, что ФИО1 прибывал в место выполнения работ по строительству дорог, был осведомлен о том, как ведется строительство. Никто от ФИО1 ничего не скрывал. В ходе строительства дорог геотекстиль нигде не укладывался, поскольку со слов начальников участков было известно, что геотекстиля на складе нет. При составлении исполнительных схем какие-либо сведения о существующем порядке укладки пескоцементной смеси не указывались, в них обозначался проектный объем указанной смеси. Руководство заказчика и подрядчика знало о том, что пескоцементая смесь изготавливается на месте путем рассыпания мешка цемента на песок под плиту, без соблюдения проектного объема, так как мероприятия по изготовлению правильной пескоцементной смеси были очень трудоемкими. На еженедельных производственных совещаниях озвучивалось, что работы по укладке пескоцементной смеси должны выполняться именно таким образом, что обеспечивало бы выполнение плана ;

- а также показаниям свидетелей ФИО9 , ФИО8 , ФИО5 , ФИО11 ,ФИО12 , ФИО9 , ФИО8 , данным в ходе следствия и в суде, из которых усматривается наличие у ФИО1 осведомленности в завышении объемов работ, ненадлежащем качестве выполненных работ и примененных стройматериалов на объекте №, в том числе пескоцементной смеси и геотекстиля.

Суд не дал надлежащую оценку приведенным в приговоре показаниям представителя потерпевшегои гражданского истца ФИО19 о том, чтоименно на ФИО1 лежала обязанность по приемке работ, и его умыслом охватывалось принятие некачественных работ, поэтому в результате его действий Министерству обороны РФ причинен значительный материальный ущерб на сумму <данные изъяты> ; показаниям свидетеля ФИО16 о том, что с участием ФИО1 проводилось составление черновых актов выполненных работ, их процентование, исправление, но в дальнейшем по пескоцементной смеси в ДД.ММ.ГГГГ и в ДД.ММ.ГГГГ были серьезные исправления, так как изготовление смеси на месте перестало устраивать кого-то, при этом, стоимость пескоцементной смеси, изготовленной на месте и в заводских условиях, отличается; по автодороге на объекте № по песку в ДД.ММ.ГГГГ применялись корректировки - минусование выполненных работ; к ней пришли ФИО1 с ФИО37 и их начальник и попросили сделать минуса на пескоцементную смесь; на песок были минусовые акты, так как песок брали по базовой расценке, согласно проектной сметы, а в ДД.ММ.ГГГГ взяли пробу песка, и она не удовлетворила комиссию; по геотекстилю ей объяснили, что вскрыли в некоторых местах дорогу и не обнаружили геотекстиль, она подготовила минусовые акты - корректировку по пескоцементной смеси, по качеству песка и по геотекстилю на сумму около 5 млн.руб. и предоставила их заказчику, то есть в организацию, где работал ФИО1

Судебная коллегия считает, что суд не проанализировал полно, всесторонне и объективно все доказательства, не дал им надлежащей оценки в приговоре и не привел мотивы, по которым отверг доказательства обвинения.

Кроме того, суд не дал оценку противоречиям в показаниях ФИО1, данных им в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, не привел в приговоре ту часть его показаний, которая полностью противоречит выводам суда об отсутствии у ФИО1 при подписании актов приемки выполненных работ осведомленности об их объеме и качестве строительных материалов, отраженных в этих актах.

Так, из показаний ФИО1, данных в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого и обвиняемого, усматривается, что он в полной мере владел необходимыми теоретическими знаниями и практическими навыками в области строительства и эксплуатации зданий и сооружений, был знаком с должностными обязанностями, понимал, что должен был осуществлять инженерно-технический надзор за объектами капитального строительства Министерства обороны РФ. При приемке работ выполнял измерения, в том числе с использованием необходимых приборов. В момент нахождения на объекте, выполненные подрядчиком работы его устраивали, все они выполнялись по проекту. Выездов на место выполнения работ было достаточно для выполнения им своих обязанностей. Акты приемки скрытых работ им подписывались непосредственно во время нахождения на объекте строительства, его доступ к проверке никто не ограничивал, он осматривал все то, что считал необходимым. Когда приезжал на объект, брал рулетку, проходился, смотрел, подписывал акты на работы, которые в этот момент делались. При обходах видел толщину песка и асфальта. Акты КС-2 они, как инспекторы визировали, чем подтверждали объемы работ. Дальше их утверждал начальник, на них стояли подписи руководителя проекта от строителей и непосредственно от исполнителя. Затем к актам плановый отдел прикладывал справку КС-3, и все это направлялось на оплату. Содержащиеся в актах подписи принадлежат ему, изложенные в актах сведения он подтверждает. В актах подписывал объемы стройматериалов и выполненные работы, предусмотренные проектом, действовал по указанию своего начальника ФИО31, который в ДД.ММ.ГГГГ дал ему указание о подготовке акта инженерной проверки и удержания стоимости разницы по цене песка. Подрядчиком данный акт был принят, ранее выплаченные деньги за песок возвращены. Ему было известно о том, что для строительства дорог из ПАГ-14 пескоцементая смесь изготавливалась подрядчиком на месте выполнения работ из песка и цемента М-500 в пропорции 80 кг цемента на 1 м³. Вопрос о приемке у подрядчика только 30 мм или 70 мм пескоцементной смеси, а не проектного объема этой смеси - 100 мм, - согласовывал со своим начальником ФИО31, который также выезжал на строительство, подписывал акты КС-2. Именно ФИО31 дал указание на подписание КС-2 только в объеме 30 мм или 70 мм, и данный вопрос был согласован ФИО31 с ФИО34, так как при выполнении проектного объема укладки пескоцементной смеси подрядчик не успел бы выполнить план работ .

Не приведены в приговоре и не оценены судом показания ФИО1, данные в судебном заседании, о том, что он достоверно знал об изготовлении пескоцементной смеси непосредственно на объекте строительства и удостоверении в актах выполненных формы КС-2 заведомо недостоверных сведений об ее изготовлении в заводских условиях с целью экономии денежных средств подрядчика и заказчика, так как изготовление смеси на месте привело бы к удорожанию работ, а также о том, что он присутствовал на совещаниях, где обсуждались вопросы строительства объектов, в том числе курируемого им .

Из анализа доказательств, приведенных в приговоре, следует, что ФИО1 подтвердил в актах формы КС-2 наличие геотекстиля и пескоцементной смеси, изготовленной заводским способом, то есть заведомо недостоверные сведения, поэтому вывод суда о его неосведомленности об этих фактах является необоснованным.

Так, в шести актах о приемке выполненных работ (формы КС-2) - № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ№ от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, - ФИО1, кроме прочего, подтверждено выполнение работ по геотекстилю и по пескоцементной смеси (цемент М 400), при фактическом невыполнении этих работ, что подтверждено отсутствием геотекстиля, укладка которого в обязательном порядке была предусмотрена проектной документацией, и отсутствием пескоцементной смеси, которая согласно проекту, должна была изготовлена на заводе, а не путем создания видимости таковой (насыпание цемента на песок).

Согласно экспертному заключению, только стоимость фактически не выполненных работ, отраженных в актах, подписанных ФИО1, составляет более 3 млн.рублей.

Судом не дано оценки вышеуказанным обстоятельствам, и выводы о том, что ФИО1 не злоупотреблял должностными полномочиями, а лишь ненадлежащим образом исполнял свои обязанности по должности в течение продолжительного периода времени - более полутора лет, - что повлекло причинение особо крупного ущерба, не основаны на материалах дела.

В силу п.1 ст.389.15 УПК РФ основанием отмены судебного решения в апелляционном порядке является несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.

В соответствии с ч.3 ст.389.16 УПК РФ приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если в приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суд, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие.

По результатам рассмотрения уголовного дела судебная коллегия находит убедительными доводы апелляционного представления в этой части и приходит к выводу о том, что в нарушение требований закона, в приговоре не получили оценки все рассмотренные в судебном заседании доказательства, суд не учел обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, и в приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение, суд принял одни из них и отверг другие.

С доводами государственного обвинителя Мухачева Д.А., изложенными в апелляционном представлении, о ненадлежащей оценке представленных доказательств судом первой инстанции судебная коллегия согласна.

Кроме того, признавая ФИО1 виновным в халатности, в нарушении ст.252 УПК РФ, суд вышел за пределы предъявленного ФИО1 обвинения, сделав выводы о том, что контролю со стороны заказчика, а, следовательно, ФИО1, подлежала каждая партия песка, в конкретную дату, а не по объему, указанному в паспортах качества на песок, как на это указывает ФИО1, и ФИО1, вопреки обязанностям по должности, игнорировалось участие при отборе проб асфальтобетона, не контролировались и не сверялись с данными лабораторных испытаний асфальтобетона, предоставляемые ему паспорта качества и лабораторных испытаний.

Суд указал в приговоре, что отсутствие выборочного контроля в целом за однородными операциями, а также принципиального, соответствующего проекту и рабочей документации, подхода к изготовлению пескоцементной смеси, заниженные со стороны ФИО1, как лица обязанного и уполномоченного государственным заказчиком, требования к приготовлению пескоцементной смеси согласно технологической карты, привели к причинению Министерству обороны РФ ущерба по данному виду строительных работ, что указано в экспертных заключениях как общее отсутствие пескоцементной смеси и исключение ее из стоимости выполненных работ. ФИО1 при процентовании пескоцементной смеси применялись расценки по укреплению грунтов на месте, что не было согласовано с проектной организацией.

Однако, указанные обстоятельства органами следствия ФИО1 в вину не вменялись.

Приняв во внимание показания ФИО1, представленное защитой техническое решение , согласно которому при невозможности изготовления грунтоцементной смеси с доведением ее оптимальной влажности в соответствие с требованиями СНиП № и руководства по изготовлению грунтоцементных смесей, допускается использование для устройства нижних слоев внутриплощадочных дорог - песка по ГОСТ 8736-93, другие нормативные документы, которыми должен был руководствоваться ФИО1, и в которых отсутствуют указания на то, что на заказчика (его представителя) возложен постоянный входной контроль за применяемыми при строительстве материалами и их качеством, учтя существующий до ФИО1 подход при строительстве автодорог со стороны генерального подрядчика по изготовлению пескоцементной смеси на месте строительства, одобрение со стороны руководства ОССО <адрес>, суд пришел к выводу, что ФИО1, визуально наблюдая изготовление пескоцементной смеси на месте, не рассматривал данные действия, как запрещенные условиями рабочей документации и проекта. Однако, суд не учел того, что в актах (форма КС-2), подписанных ФИО1, отражено использование при строительстве готовой пескоцементной смеси, соответствующей ГОСТу.

В этой связи, суд не дал оценки показаниям свидетеля ФИО22 - главного инженера проекта по объекту №, отвечающего за разработку проектной документации о том, что техническое решение, разрешающее изготовление пескоцементной смеси на месте согласовывалось проектным институтом, но не касалось вопросов дорожной одежды (устройства геотекстиля, песчаной прослойки, пескоцементной смеси), что имело место в данном случае. Применение геотекстиля, согласно проекту, также было обязательным

Доводы апелляционного представления о необоснованной переквалификации действий ФИО1 с ч.3 ст.285 УК РФ на ч.1.1 ст.293 УК РФ в связи с приведенными выше обстоятельствами, судебная коллегия также считает мотивированными, поскольку выводы суда о фактических обстоятельствах дела, и, соответственно, о квалификации сделаны без анализа и оценки ряда доказательств, представленных стороной обвинения, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

Доводы обвинения о том, что суд незаконно и необоснованно исключил из существа и объема обвинения период преступной деятельности ФИО1 со ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и, как следствие, причинение им государству ущерба в размере <данные изъяты>, заслуживают внимания.

Согласно приговору, суд исключил из объема обвинения период деятельности ФИО1 в качестве инженера - инспектора (старшего, ведущего) на объекте №, вменяемый ему в вину до ДД.ММ.ГГГГ, так как ФИО1, работая в предприятии , отнесенном Федеральными законами РФ и Уставом к государственному унитарному предприятию, и до ДД.ММ.ГГГГ не относился к должностным лицам, поэтому не являлся субъектом должностных преступлений.

В соответствии с ч.1 ст.10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу.

Учитывая, что органами предварительного следствия ФИО1 инкриминировалось злоупотребление должностными полномочиями, выразившееся в совершении тождественных действий - подписании 15 актов выполненных работ (формы КС-2) в период ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, - часть действий совершены до ДД.ММ.ГГГГ, суд пришел к верному выводу о том, что применительно к действиям, имевшим место до ДД.ММ.ГГГГ, ФИО1 не является субъектом должностных преступлений, указанных в главе 30 УК РФ, и в отношении него уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет.

Доводы обвинения о том, что совершенное ФИО1 преступление является длящимся, и в этой связи его действия подлежат квалификации по ч.3 ст.285 УК РФ, что согласуется с позицией, изложенной Президиумом Верховного Суда Российской Федерации в обзоре от 27 июня 2012 года, основаны на неверном толковании законодательства. ФИО1 не может нести уголовную ответственность по ч.3 ст.285 УК РФ за действия, имевшие место в период, когда он не являлся должностным лицом, а по другим статьями УК РФ обвинение ФИО1 не предъявлялось.

Причин и оснований для иной квалификации действий ФИО1, вменных ему как совершенных до ДД.ММ.ГГГГ, согласно ч.3 ст.15 УПК РФ, ст.17 УК РФ, суд не усмотрел.

Вместе с тем, выводы суда в указанной части не мотивированы, так как уголовным законом предусмотрена ответственность по ст.201 УК РФ за злоупотребление должностными полномочиями лицами, постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющими организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в коммерческой или иной организации.

Иные доводы, которые, по мнению государственного обвинителя, являются основаниями для отмены приговора, нельзя признать обоснованными.

Так, в приговоре на л.115 содержится оценка показаний свидетеля ФИО13, дополнительно допрошенного в суде о проводившихся служебных совещаниях по качеству строительства с участием ФИО1 К этим показаниям свидетеля суд отнесся критически, так как свидетель с достоверностью не мог указать лиц, присутствовавших на совещаниях, и подтвердил показания, данные в ходе следствия, о том, что вопрос о качестве работ и несоответствии их проектной норме поднимался в присутствии начальника СУ №ФИО25, начальника проектного офиса ФИО34 и начальника ОССО <адрес> ТУ ФКП «УЗКС МО РФ» ФИО31, не указывая на присутствие при этом ФИО1

Доводы обвинения о том, что в нарушение ст.ст.299 и 308 УПК РФ резолютивная часть приговора не содержит вид и размер наказания, назначенного подсудимому за преступление, в совершении которого он признан виновным, не состоятельны. Согласно п.3 ч.5 ст.302 УПК РФ суд может постановить обвинительный приговор без назначения наказания. Придя к выводу о виновности ФИО1 в совершении преступления небольшой тяжести, установив истечение сроков давности уголовного преследования (п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ), суд постановил обвинительный приговор без назначения наказания, что прямо предусмотрено ч.2 ст.308 УПК РФ.

Учитывая вышеизложенное, судебная коллегия считает, что приговор в отношении ФИО1 не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, так как суд не учел ряд обстоятельств (осведомленность Заборовского при подписании актов выполненных работ в завышении объема работ, их ненадлежащем качестве и несоответствии проектной документации, его заинтересованность в подписании этих актов, что следует из показаний осужденного и ряда свидетелей), которые могли существенно повлиять на выводы суда; в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял доказательства защиты и отверг доказательства обвинения (п.2 и п.3 ст.389.16 УПК РФ).

Кроме того, судебной коллегией установлено, что органами предварительного расследования и судом при рассмотрении уголовного дела в отношении ФИО1 допущены существенные нарушения требований уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, что, в соответствии с ч.1 ст.389.17 УПК РФ является основанием для отмены приговора суда.

В соответствии с ч.3 ст.389.22 УПК РФ обвинительный приговор суда первой инстанции подлежит отмене с возвращением уголовного дела прокурору, если при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке будут выявлены обстоятельства, указанные в ч.1 ст.237 УПК РФ.

Как неоднократно отмечал Конституционный Суд РФ в своих решениях, привлечение к уголовной ответственности - по смыслу ч.2 ст.54 Конституции РФ и конкретизирующих ее положений ч.2 ст.8 и ч.1 ст.14 УК РФ - безусловно предполагает, что ее основанием может быть лишь деяние, являющееся опасным для личности, общества или государства, и содержащее все признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом, которые должны быть присущи ему в момент совершения (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2017 года N 2-П, Определение Конституционного Суда РФ от 25.04.2019 N 1179-О).

В частности, таким деянием может быть злоупотребление должностными полномочиями - использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, если оно совершено из корыстной или иной личной заинтересованности, повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государств, повлекшие тяжкие последствия (ч.3 ст.285 УК РФ).

Регламентируя осуществление уголовного судопроизводства, УПК РФ закрепляет перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, включая виновность лица в совершении преступления, форму его вины и мотивы (п.2 ч.1 ст.73), и допускает постановление обвинительного приговора лишь при условии, что он не основан на предположениях, в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств, а в приговоре содержатся описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, а также доказательств, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивов, по которым суд отверг другие доказательства.

Учитывая, что суд не формулирует и не предъявляет обвинение, не обосновывает его, и обязанность осуществления уголовного преследования, согласно ст.21 УПК РФ лежит на прокуроре и следователе, юридическая формулировка обвинения не должна противоречить квалификации преступления.

Согласно п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований настоящего Кодекса, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

В соответствии с п.3 и п.4 ч.1 ст.220 УПК РФ обвинительное заключение должно содержать в себе указание на существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия, характер и размер вреда, причиненного преступлением, и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, а также формулировку предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление.

По смыслу уголовно-процессуального закона, указанные положения обвинительного заключения должны быть согласованы между собой.

В целях обеспечения права обвиняемого на защиту, предъявленное ему обвинение должно быть конкретным, понятным и предоставлять возможность защищаться от него всеми законными способами и средствами.

Соответствующим требованиям УПК РФ может считаться такое обвинительное заключение, в котором изложены все предусмотренные законом обстоятельства.

Указанные выше требования уголовно-процессуального закона органами следствия по настоящему делу не соблюдены.

Согласно закону, уголовная ответственность по ст.285 УК РФ наступает только в том случае, если использование должностных полномочий вопреки интересам службы было совершено из корыстной или иной личной заинтересованности и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества и государства.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п.15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 N 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий", под использованием должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы судам следует понимать совершение таких деяний, которые были непосредственно связаны с осуществлением должностным лицом своих прав и обязанностей, однако при этом не вызывались служебной необходимостью и объективно противоречили как общим задачам и требованиям, предъявляемым к государственному аппарату и аппарату органов местного самоуправления, так и тем целям и задачам, для достижения которых должностное лицо было наделено соответствующими должностными полномочиями.

В соответствии с п.22 того же постановления, при рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст.285 УК РФ, судам надлежит выяснять, какими нормативными правовыми актами, а также иными документами установлены права и обязанности обвиняемого должностного лица, с приведением их в приговоре, и указывать, злоупотребление какими из этих прав и обязанностей или превышение каких из них вменяется ему в вину, со ссылкой на конкретные нормы (статью, часть, пункт). При отсутствии в обвинительном заключении указанных данных, восполнить которые в судебном заседании не представляется возможным, уголовное дело подлежит возвращению прокурору в порядке ст.237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Содержание обвинительного заключения в отношении ФИО1, несмотря на наличие значительного объема обвинения (29 листов печатного текста), и приведение в нем большого перечня нормативных законодательных актов, которые обязан был соблюдать ФИО1 (в том числе нормы Конституции РФ, Гражданского, Градостроительного кодексов, Федерального закона «О бухгалтерском учете», Положения о проведении строительного контроля и других), его должностных обязанностей, свидетельствует о том, что оно оставлено с нарушением требований ст.220 УПК РФ.

Так, согласно обвинению, ФИО1 инкриминировано совершение преступления в период ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Приведенные в обвинении обязанности ФИО1, установленные соответствующими пунктами должностных инструкций старшего инженера-инспектора и ведущего инженера-инспектора инспекции технического надзора за капитальным строительством и капительным ремонтом ОССО (<адрес>) ТУ ФКП «УЗКС МО РФ», утвержденных руководителем территориального управления ДД.ММ.ГГГГ и заместителем генерального директора ФКП «УЗКС МО РФ» в ДД.ММ.ГГГГ, с которыми ФИО1 был ознакомлен в ДД.ММ.ГГГГ и в ДД.ММ.ГГГГ, не соответствуют периоду совершения преступления, указанному в обвинении, а также тексту самих должностных инструкций, находящихся в материалах уголовного дела

В нарушение положений п.п.1,2 ч.1 ст.73, ч.2 ст.171, п.п.3,4 ст.220 УПК РФ, органами предварительного следствия в постановлении о привлечении ФИО1 в качестве обвиняемого (т.24 л.д.154-191) и в обвинительном заключении , не указано, какими конкретными служебными полномочиями он злоупотребил.

Согласно обвинению, в период со ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГФИО1, действуя с единым умыслом, на территории ОССО (<адрес>) ТУ ФКП «УЗКС МО РФ», по адресу: <адрес>, являясь должностным лицом - старшим инженером-инспектором инспекции технического надзора ОССО (<адрес>) ТУ ФКП «УЗКС МО РФ» в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и ведущим инженером-инспектором инспекции технического надзора ОССО (<адрес>) ТУ ФКП «УЗКС МО РФ» с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, - постоянно выполняющим административно - хозяйственные функции <данные изъяты> будучи наделенным полномочиями по контролю и техническому надзору за выполнением строительно-монтажных работ (объемами, качеством, стоимостью и сроками выполнения работ), полномочиями принимать строительно-монтажные работы (этапы работ) с оформлением акта приемки (форма КС-2), действуя из иной личной заинтересованности и ложно понятых интересов службы, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя возможность наступления общественно - опасных последствий, не желая, но сознательно допуская эти последствия либо относясь к ним безразлично, достоверно зная, что по строительству автомобильных дорог и площадок на объекте № работы не выполнены и не поставлены материалы, работы выполнены и поставлены материалы в меньшем объеме либо поставлены материалы ненадлежащего качества, совершил злоупотребление должностными полномочиями, то есть использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, совершенное из иной личной заинтересованности, повлекшее существенное нарушение охраняемых законом интересов государства, выразившегося в подтверждении ФИО1 своей подписью в 15 актах о приемке выполненных работ (формы КС-2) завышения объемов работ и объемов материалов по строительству автомобильных дорог и площадок на объекте №, повлекшее тяжкие последствия в виде причинения государству в лице Министерства обороны РФ значительного материального ущерба в размере <данные изъяты>.

Далее, в фабуле обвинения подробно приведены сведения о заключенном государственном контракте, его условиях и сроках выполнения, сроках и условиях оплаты работ по нему, других обязательствах сторон - Заказчика (Министерство обороны РФ) и Генерального подрядчика (ФГУП <данные изъяты>), - о заключенных договорах субподряда, дополнительных соглашениях к ним, начале исполнения условий заключенных договоров. Затем подробно приведены обязанности работников инспекции технического надзора (без указания на ФИО1), после чего указано на то, что « в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ сотрудники УМиА №, а в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ сотрудники СУ №, желая обеспечить своевременное выполнение производственного плана, при выполнении строительно-монтажных работ по устройству автомобильных дорог и площадок из сборных железобетонных плит типа ПАГ на объекте № допускали систематическое нарушение проектной документации и требований нормативно-правовых актов в области строительства: не выполняли в проектном объеме укладку геотекстиля, устройство подстилающих и выравнивающих слоев оснований из песка, устройство подстилающих и выравнивающих слоев оснований из пескоцементной смеси, не выполняли входной контроль используемого в строительстве материала и не проводили проверку качества выполненных работ». Далее указано: «В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ сотрудники ООО <данные изъяты>, желая обеспечить своевременное выполнение производственного плана при выполнении строительно-монтажных работ по устройству автомобильных дорог и площадок, благоустройству и вертикальной планировке из асфальтобетона на объекте № допускали систематическое нарушение проектной документации и требований нормативно-правовых актов в области строительства: не выполняли в проектном объеме устройство подстилающих и выравнивающих слоев оснований из песка, устройство основания из щебня, устройство покрытий из горячих асфальтобетонных смесей плотных крупнозернистых (мелкозернистых), не выполняли входной контроль используемого в строительстве материала и не проводили проверку качества выполненных работ».

Таким образом, ФИО1, кроме прочего, вменены нарушения, допущенные другими лицами при строительстве контролируемого им со стороны заказчика объекта.

Далее в обвинении ФИО1 указано на то, что в ходе исполнения служебных обязанностей ему стало известно о нарушениях, допускаемых сотрудниками СУ № и УМиА № и ООО <данные изъяты> при выполнении строительно-монтажных работ на объекте, и он, понимая, что устранение выявленных недостатков приведет к невозможности выполнения подрядчиком к установленному сроку всех запланированных работ, желая избежать негативных для себя последствий по работе в виде мер дестимулирующего характера или наложения дисциплинарного взыскания, продемонстрировать руководству ОССО (<адрес>) ТУ ФКП «УЗКС МО РФ» свои организаторские и профессиональные качества в вопросах ведения технического надзора и способность организовать завершение строительства закрепленных за ним объектов в кратчайшие сроки (что не входило в его полномочия), пытаясь создать видимость благополучия на вверенном направлении и высокой исполнительности в вопросах ведения технического надзора, обеспечения мнимого авторитета и высокой оценки служебной деятельности, а также желая обеспечить подрядчика дополнительными денежными средствами для завершения строительства объектов, полагая, что в последующем подрядчик выполнит указанные в актах формы КС № завышенные объемы работ, решил, помимо реально выполненных работ, принимать фактически невыполненные подрядчиком работы, а также работы, выполненные с завышением их объемов и некачественно выполненные работы, путем подписания актов формы № КС-2, что свидетельствовало бы о своевременности выполнения запланированных строительно-монтажных работ, то есть, действуя из иной личной заинтересованности и ложно понятых интересов службы. При этом ФИО1 осознавал, что действия, связанные с подписанием актов формы № КС-2, содержащих завышения объемов и стоимости работ по объектам строительства, а также объемов и стоимости вовсе не выполненных и некачественно выполненных работ, повлекут необоснованную оплату подрядчику денежных средств по государственному контракту.

Далее в обвинении подробно приведены сведения по 15 актам выполненных работ (форма КС-2), подписанным ФИО1 с период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, и указано, что он подтвердил завышение объемов работ, некачественно выполненных работ при строительстве автомобильных площадке из сборных железобетонных плит типа ПАГ, из асфальтобетона на сумму <данные изъяты>., ввел в заблуждение своего руководителя ОССО (<адрес>) ТУ ФКП «УЗКС МО РФ» ФИО31, а также заместителя руководителя ОССО (<адрес>) ТУ ФКП «УЗКС МО РФ» ФИО18 (в отношении которых в возбуждении уголовных дел отказано на основании п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ). В последующем акты формы КС-2 о приемке выполненных работ, сводные акты формы КС-2 о приемке выполненных работ и справки о стоимости выполненных работ и затрат формы КС-3 представлены в Департамент государственного заказчика капитального строительства Министерства обороны Российской Федерации, где после проверки приняты соответствующие решения об их оплате.

Далее, в обвинении указано, что противоправные действия ФИО1 повлекли за собой существенное нарушение охраняемых законом интересов государства в области сохранности федеральной собственности в виде бюджетных денежных средств, выделенных на финансирование капитального строительства, в связи с причинением государству в лице Министерства обороны Российской Федерации значительного материального ущерба на сумму <данные изъяты>. вследствие необоснованного списания кредиторской задолженности ФГУП <данные изъяты> перед Министерством обороны РФ в результате погашения ранее выплаченного аванса, а также оплаты указанной организации фактически не выполненного объема работ, что в совокупности причинило тяжкие последствия.

Таким образом, согласно обвинению, ФИО1 инкриминировано, что, целью подписания им актов с недостоверными сведениями, кроме прочего, явилось его желание обеспечить подрядчика дополнительными денежными средствами для завершения строительства объектов, и он осознавал, что эти действия, связанные с подписанием актов, повлекут необоснованную оплату подрядчику денежных средств по государственному контракту, и в итоге, его противоправные действия повлекли за собой существенное нарушение охраняемых законом интересов государства в области сохранности федеральной собственности в виде бюджетных денежных средств, выделенных на финансирование капитального строительства.

Такое описание субъективной стороны преступления свидетельствует о фактическом вменении ФИО1 действий, которые не охватываются составом инкриминированного ему преступления, а именно: пособничества исполнителям госконтракта (генеральному подрядчику, субподрядчикам) в приписках в отчетных документах о выполнении планов при строительстве объекта, что повлекло хищение бюджетных средств, выделенных Министерству обороны РФ на строительство специальных военных объектов.

Указание на умышленное введение ФИО1 в заблуждение руководителей, подписавших акты с недостоверными сведениями, соответствует описанию объективной стороны такого преступления, как мошенничество, и также не согласуется с квалификацией его действий по ч.3 ст.285 УК РФ

Приведенные обстоятельства свидетельствуют о наличии существенных противоречий в предъявленном ФИО1 обвинении.

ДД.ММ.ГГГГ из материалов уголовного дела в отношении ФИО1 выделены в отдельное производство материалы проверки сообщения о преступлении в отношении директора ООО <данные изъяты>ФИО26 по признакам преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, по факту мошеннических действий, связанных с включением в акты приемки выполненных работ КС-2 заведомо фиктивной информации по строительству объекта №, контроль за которым осуществлял ФИО1, чем причинен материальный ущерб на сумму <данные изъяты> Данные материалы направлены для принятия решения в порядке ст.144-145 УПК РФ в УМВД России по <адрес>

ДД.ММ.ГГГГ из материалов уголовного дела в отношении ФИО1 также выделены в отдельное производство материалы проверки сообщения о преступлении в отношении должностных лиц УМиА № и СУ № ФГУП <данные изъяты> и проектного офиса <адрес> ФГУП <данные изъяты>», производивших работы на объекте №, по признакам преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, по факту мошеннических действий, связанных с включением в акты приемки выполненных работ КС-2 заведомо фиктивной информации по строительству объекта №, контроль за которым осуществлял ФИО1 Данные материалы направлены для принятия решения в порядке ст.144-145 УПК РФ в следственный комитет <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ было возбуждено уголовное дело по ч.4 ст. 159 УК РФ в отношении должностных лиц УМиА № и СУ № ФГУП <данные изъяты> и проектного офиса <адрес> ФГУП <данные изъяты>, производивших работы на объекте №, причинивших ущерб государству на сумму <данные изъяты> Расследование по данному уголовному делу не завершено и продолжается в настоящее время.

Вышеуказанные обстоятельства взаимосвязаны с предъявленным ФИО1 обвинением и, с учетом неконкретности и противоречивости изложенных в обвинительном заключении обстоятельств, свидетельствуют о невозможности принятия законного и обоснованного решения по уголовному делу в отношении ФИО1

Кроме того, в предъявленном обвинении указано на постоянное выполнение ФИО1 административно-хозяйственных функций в Вооруженных Силах РФ. Согласно п.5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 N 19"О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий", как административно-хозяйственные функции надлежит рассматривать полномочия должностного лица по управлению и распоряжению имуществом и (или) денежными средствами, находящимися на балансе и (или) банковских счетах организаций, учреждений, воинских частей и подразделений, а также по совершению иных действий (например, по принятию решений о начислении заработной платы, премий, осуществлению контроля за движением материальных ценностей, определению порядка их хранения, учета и контроля за их расходованием). В обвинении ФИО1 не приведено содержание его конкретных полномочий, подтверждающих выполнение им административно-хозяйственных функций в Вооруженных Силах РФ.

Кроме того, обвинительное заключение содержит неполные, неконкретные данные о времени совершения ФИО1 преступления, так как ему инкриминировано подписание 15 актов по форме КС-2, в которых указаны конкретные даты, что не соответствует периоду совершения преступления, указанному в обвинении.

Ущерб, причиненный ФИО1 в результате совершения инкриминируемого ему преступления, предусмотренного ч.3 ст.285 УК РФ, - в сумме <данные изъяты>, определен органами предварительного следствия и судом на основании заключения судебной бухгалтерской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ .

Данная экспертиза проведена начальником отдела (по расчетам с личным составом) федерального казенного учреждения «Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по <адрес>» ФИО36, то есть руководителем отдела финансового управления Министерства обороны РФ. Предметами исследования явились копии бухгалтерских документов: актов о приемке выполненных работ (формы КС-2), сводных актов о приемке выполненных работ формы КС-2, справок о стоимости выполненных работ и затрат формы КС-3, счетов и решений на оплату, платежных поручений, а также заключения комплексных судебно-бухгалтерских экспертиз № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно п.2 ч.2 ст.70 УПК РФ, эксперт не может принимать участие в производстве по уголовному делу, если он находился или находится в служебной или иной зависимости от сторон или их представителей.

Потерпевшим по данному делу признано Министерство обороны Российской Федерации , поэтому производство экспертизы по определению размера причиненного материального ущерба не могло быть поручено начальнику отдела Федерального казенного учреждения, находящегося в подчинении Министерства обороны РФ, признанного по данному делу потерпевшей стороной.

Таким образом, заключение эксперта, в силу ст.ст.70, 75 УПК РФ, не может являться допустимым доказательством, и у суда отсутствовали основания для использования указанного заключения в качестве доказательства при определении ущерба.

Кроме того, в обвинительном заключении в качестве доказательства обвинения приведен акт о приемке выполненных работ формы КС-2 № от ДД.ММ.ГГГГ, подписанный должностными лицами заказчика и генподрядчика, согласно которому в ранее подписанные акты о приемке выполненных работ, оплаченных Министерством обороны Российской Федерации, внесены корректировки, касающиеся объема выполненных работ по устройству пескоцементной смеси и устройству подстилающих и выравнивающих слоев оснований из песка на сумму более .

Следствием расценено подписание данного акта формы КС-2 № от ДД.ММ.ГГГГ со стороны подрядчика – ФИО24, со стороны заказчика- ФИО31 и ФИО1, - как признание факта приемки работ, которые не были в полном объеме выполнены подрядными организациями и попытки возмещения материального ущерба, причиненного Министерству обороны РФ.

Вместе с тем, исследованные судом документы указывают на то, что до возбуждения уголовного дела - ДД.ММ.ГГГГ, -органы следствия располагали информацией о том, что в рамках дополнительного соглашения от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного во исполнение соглашения о расторжении госконтракта от ДД.ММ.ГГГГ, был предусмотрен контрольный обмер, который был проведен ДД.ММ.ГГГГ, получено фактическое согласие генподрядчика на зачет суммы завышения в счет стоимости выполненных работ, произведена корректировка работ по примененному песку, и компетентными лицами проектной организации было дано согласие заказчику на фактическое применение песка, не отвечающего требованием проектной документации, без внесения изменений в рабочую документацию.

Кроме того, в обвинительном заключении перечислены вещественные доказательства, в том числе: акты о приемке выполненных работ формы КС-2, справки о стоимости выполненных работ и затрат формы КС-3, многочисленные документы (рабочая документация по генплану, сметам, инженерным изысканиям), но не приведено краткое изложение их содержания, что препятствует определению относимости данных доказательств к предъявленному обвинению, и является нарушением п.5 ч.1 ст.220 УК РФ.

По смыслу закона, процессуальными документами, определяющими пределы судебного разбирательства, являются постановление о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительное заключение. Формулирование обвинения является прерогативой органов следствия. Суд в соответствии с ч.3 ст.15 УПК РФ не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или на стороне защиты.

Согласно ч.1 ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Учитывая указанные требования закона, в том числе о пределах судебного разбирательства, судебная коллегия считает, что инкриминированные ФИО1 действия, имевшие место в период со ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, выразившиеся в подписании им 9 актов о приемке выполненных работ с недостоверными сведениями, повлекшими причинение ущерба ., были квалифицированы органами следствия без учета действующего в тот период уголовного закона и изменений, внесенных Федеральным законом № 265-ФЗ от 13.07.2015 в Примечание к ст.285 УК РФ.

Вышеперечисленные обстоятельства являются существенными, они препятствуют определению пределов судебного разбирательства, ущемляют гарантированное обвиняемому право знать, в чем он конкретно обвиняется, и исправление приведенных нарушений относится к исключительной компетенции органов предварительного следствия.

Таким образом, обвинительное заключение по данному уголовному делу препятствует постановлению судом приговора или вынесению иного решения, отвечающего принципу законности и справедливости.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу о том, что постановленный в отношении ФИО1 приговор подлежит отмене, а уголовное дело в соответствии с п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ - возврату военному прокурору Западного военного округа для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В соответствии с ч.4 ст.389.19 УПК РФ при отмене приговора и возвращении уголовного дела прокурору суд апелляционной инстанции не вправе предрешать вопросы о доказанности или недоказанности вины обвиняемого, достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществах одних доказательств перед другими, виде и размере наказания.

В связи с отменой приговора, в том числе по процессуальным основаниям, доводы апелляционного представления о доказанности вины, неправильной квалификации содеянного, назначении наказания, подлежат проверке при новом рассмотрении судом первой инстанции в том случае, если уголовное дело в отношении ФИО1 будет направлено прокурором в суд.

Отменяя приговор с возвращением уголовного дела прокурору, судебная коллегия, руководствуясь ч.3 ст.237, п.9 ч.3 ст.389.28 УПК РФ, считает необходимым сохранить в отношении ФИО1 меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, избранной ему в ходе предварительного расследования, с учетом характера и степени общественной опасности инкриминируемого ему тяжкого преступления, данных о личности, дающих основание полагать, что он может воспрепятствовать производству по делу.

Руководствуясь статьями 389.13, 389.15, 389.16, 389.17, 389.20, 389.22, 389.28 и 389.33 УПК РФ судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Тейковского районного суда Ивановской области от 18 апреля 2019 года в отношении ФИО1 отменить.

Уголовное дело в отношении ФИО1, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.285 УК РФ, на основании ст.237 УПК РФ, возвратить военному прокурору <адрес> для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Апелляционное представление государственного обвинителя Мухачева Д.А. удовлетворить частично.

Меру пресечения ФИО1 оставить прежнюю - подписку о невыезде и надлежащем поведении.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента его оглашения и может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий Ю.В. Андрианова-Стрепетова

Судьи А.В. Замазкин

О.Б. Михалева