Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционному представлению и дополнением к нему заместителя прокурора Советского района г. Томска СваровскогоР.А., апелляционной жалобе и дополнением к ней осужденной Соболевой Е.В., апелляционной жалобе ее защитника - адвоката Ивановой С.В., на приговор Советского районного суда г. Томска от 02 февраля 2023 года, которым

Соболева Елена Викторовна, родившаяся /__/, ранее не судимая,

осуждена:

- по ч. 3 ст. 30 - ч. 4 ст. 159 УК РФ к 3 годам лишения свободы;

- по ч. 3 ст. 160 УК РФ к 3 годам лишения свободы, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с выполнением управленческих функций в коммерческих организациях на 3 года.

На основании ч. ч. 3, 4 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения основных наказаний и полного присоединения дополнительного наказания окончательно по совокупности преступлений Соболевой Е.В. назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года с лишением права заниматься деятельностью, связанной с выполнением управленческих функций в коммерческих организациях на 3 года.

В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное Соболевой Е.В. наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 4 года. На Соболеву Е.В. возложены следующие обязанности: не изменять места жительства и действующий абонентский номер сотового телефона без согласия уголовно-исполнительной инспекции; являться в уголовно – исполнительную инспекцию для регистрации 1 раз в месяц в установленные инспекцией дни.

Мера пресечения Соболевой Е.В. в виде подписки о невыезде до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения.

Гражданский иск /__/ оставлен без рассмотрения.

Также по уголовному делу разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Мысина И.В., осужденную Соболеву Е.В. и в защиту ее интересов адвоката Иванову С.В., поддержавших апелляционные жалобы, мнение прокурора Буэль И.В., поддержавшей доводы апелляционного представления, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

По приговору суда Соболева Е.В. признана виновной: в покушении на мошенничество в особо крупном размере; а также в присвоении, т.е. хищении чужого имущества, вверенного виновному, совершенного лицом, с использованием своего служебного положения, в крупном размере.

Преступления совершены в г. Томске при установленных судом обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Соболева Е.В. вину в инкриминируемых ей преступлениях не признала, пояснила, что передавала Ч. в заем 10 миллионов рублей наличными деньгами, о чем был заключен договор займа, поскольку данные деньги тот не отдавал, она обратилась в суд с исковым заявлением. Кроме того, она была директором /__/, на ее счет был переведен 1 миллион рублей в качестве гашения остатка задолженности по договору займа от 29.12.2017.

В апелляционном представлении и дополнении к нему заместитель прокурора Советского района г. Томска СваровскийР.А. выражает несогласие с приговором Советского районного суда г. Томска от 02 февраля 2023 года в отношении Соболевой Е.В. в связи с несправедливостью назначенного наказания вследствие его чрезмерной мягкости, а также существенного нарушения уголовно – процессуального закона. Указывает, что из установленных судом обстоятельств преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 – ч. 4 ст. 159 УК РФ, следовало, что Соболева Е.В. представила в Октябрьский районный суд г. Томска в подтверждение исковых требований о взыскании с потерпевшего Ч. 1013200 рублей договор займа, содержащий недостоверные сведения. В дальнейшем с учетом увеличения исковых требований она намеревалась добиться взыскания с Ч. 10213200 рублей, которые представляют собой 10000000 рублей в качестве основного долга, 200000 рублей в виде процентов за пользование чужими денежными средствами и 13200 рублей в счет компенсации уплаченной государственной пошлины. Однако, при описании обстоятельств данного преступления, судом сделан вывод о попытке хищения Соболевой Е.В. 102013200 рублей, что с очевидностью вызвано технической ошибкой. Наряду с этим при решении вопроса о юридической оценке содеянного (стр. 12 приговора) суд сделал вывод о возможности причинения Ч. в результате противоправных действий Соболевой Е.В. ущерба в сумме 10200000 рублей, т.е. за вычетом государственной пошлины, размер которой составляет 13200 рублей. Однако, данный вывод суда противоречит не только установленным им же обстоятельствам преступления, но и материалам дела, согласно которым Соболева Е.В. в порядке искового производства требовала взыскания с потерпевшего обозначенной суммы государственной пошлины, уплаченной ею при подаче заявления в Октябрьский районный суд г. Томска. В этой связи в описательно – мотивировочную часть приговора следует внести соответствующие изменения. Кроме того, при назначении Соболевой Е.В. наказания, суд пришел к выводу о необходимости применения ст. 73 УК РФ. Вместе с тем, это решение несостоятельно и не отвечает установленному ст. ст. 6, 43 УК РФ принципу справедливости. Соболева Е.В. имеет высшее юридическое образование, длительный опыт работы по полученной специальности, высокий уровень воспитания и культурного развития, которые с одной стороны, предопределяют ее социальное положение и внешне благопристойное поведение, а с другой прямо отражаются в способе и обстоятельствах совершения преступлений. Очевидно, что завладение деньгами Ч. путем обмана суда, равно как и хищение находившихся на счете /__/ средств в результате введения в заблуждение работников банка, могли быть совершены исключительно представителем интеллигенции. Однако, «беловоротничковый» характер этих преступлений никоим образом не коррелирует с нормами ст. 73 УК РФ, которая должна в равной степени применяться к представителям всех слоев российского общества. Избирательное назначение условного осуждения преимущественно к обеспеченным и образованным гражданам не отвечает целям уголовного законодательства, поскольку подрывает принцип равенства всех перед законом, а также не способствует предупреждению преступлений в экономической сфере, которые, как и в рассматриваемом случае, влекут причинение крупного ущерба гражданам и организациям. Возложенные судом на Соболеву Е.В. обязанности никоим образом не будут способствовать ее исправлению, поскольку не связаны с необходимостью сколь-нибудь значительной коррекции ее поведения. Помимо изложенного, противоправные действия Соболевой Е.В., совершенные в сфере экономической деятельности и не получившие адекватного наказания, негативно сказываются на инвестиционной привлекательности Томской области, поскольку препятствуют формированию благоприятного климата в предпринимательской сфере. Фактически безнаказанные хищение и покушение на хищение подрывают доверие к публичным органам власти и охраны правопорядка, а также к судебной системе, особенно в части условного наказания за реальный обман суда. С учетом изложенного, наказание Соболевой Е.В. должно быть определено в виде реального лишения свободы, путем исключения из приговора указания на его назначение с учетом ст. 73 УК РФ. Кроме того, при назначении осужденной дополнительного наказания по ч. 3 ст. 160 УК РФ суд, сославшись на положения ч. 3 ст. 47 УК РФ, фактически не мотивировал свой вывод о необходимости установления запрета на занятие деятельностью, связанной с выполнением управленческих функций в коммерческих организациях. Само по себе принятое судом решение является верным с учетом приведенных данных о личности виновной и сферы преступного посягательства, однако, описательно – мотивировочная часть приговора в указанной части должна быть дополнена. Просит приговор суда в отношении Соболевой Е.В. изменить, исключить из описательно – мотивировочной части указание на хищение 102013200 рублей (стр. 2) и 10200000 рублей (стр. 12), указав на 10213200 рублей, исключить из описательно-мотивировочной и резолютивной частей указание на применение ст. 73 УК РФ при назначении наказания, определить отбывание наказания в исправительной колонии общего режима, зачесть в срок отбытого наказания срок содержания Соболевой Е.В. под стражей с 08.10.2018 по 20.01.2020 из расчета 1 день за 1,5 дня лишения свободы, указать в описательно – мотивировочной части на назначение по ч. 3 ст. 160 УК РФ на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с выполнением управленческих функций в коммерческих организациях, с учетом совершения преступления в сфере экономической деятельности, нарушившего принцип добросовестности предпринимательской деятельности в результате использования служебного положения руководителя юридического лица для обмана подчиненного сотрудника и работников банка. В остальной части приговор оставить без изменения.

В апелляционной жалобе и дополнениям к ней осужденная Соболева Е.В. выражает несогласие с приговором Советского районного суда г. Томска от 02 февраля 2023 года, считает его незаконным, необоснованным и несправедливым. Указывает, что по эпизоду преступления, предусмотренному ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ, суд пришел к выводу о необходимости уточнения юридической квалификации деяния. Но из приговора усматривается, что квалификация деяния осталась прежней, а фактические обстоятельства изменены, поскольку суд пришел к выводу, что ее действия были направлены на получение права на чужое имущество, а именно, на получение правоустанавливающего документа и юридической закрепленной возможности вступить во владение или распоряжение чужим имуществом как своим собственным. Таким образом, суд в нарушении ст. 252 УПК РФ сформулировал новое обвинение, которое существенно отличается от предъявленного ей следствием, тем самым нарушив ее право на защиту. По эпизоду преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 УК РФ, суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на его выводы, изложенные в приговоре. Кроме того, исследуя и анализируя доказательства, приведенные в приговоре, суд первой инстанции не дал им надлежащей оценки в совокупности с другими доказательствами. Кроме того, на следствии и в суде ею заявлялось ходатайство о необходимости разъяснения предъявленного ей обвинения, но в разъяснении было отказано, чем нарушено ее право на защиту. Относительно эпизода ч. 3 ст. 160 УК РФ в основу обвинения положен Устав общества, утвержденный 17.02.2017, который утратил свою силу 18.04.2017, а с 19.04.2017 действовал Устав /__/ в иной редакции, который в материалах дела не содержится, при этом оценка полномочий директора была дана на основании Устава, который утратил силу за 8 месяцев до события деяния, произошедшего в период с 29.12.2017 по 13.03.2018. По эпизоду ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ в обвинительном заключении было указано на мнимость договора займа, при попытке задать вопрос свидетелю М. о мнимости договора, вопрос судом был снят, что лишило ее возможности выяснить обстоятельства сделки. Также судом были нарушены нормы процессуального законодательства, а именно, подписки свидетелей М., Н., К., И., Г., К., Ю., Х., С., К., Н. в материалах дела отсутствуют, а следовательно, показания данных свидетелей получены с нарушением норм УПК РФ, являются недопустимыми доказательствами и не могут быть положены в основу приговора, ссылается на практику судов других регионов. Также в ходе судебного разбирательства 15.02.2022 произошла замена государственного обвинителя с Клименко Л.Ю. на Ламыреву Р.Я., 17.02.2022 с Ламыревой Р.Я. на Ведренцеву С.В., а 21.02.2022 с Ведренцевой С.В. на Ламыреву Р.Я., при этом в нарушение положений ст. 47, 266 УПК РФ председательствующий не выяснил у участников процесса наличие отводов государственному обвинителю, при этом 21.02.2022 было произведено следственное действие допрос свидетеля Х. Таким образом, данное нарушение норм УПК РФ является существенным, ссылается также на практику вышестоящих судов. Отмечает, что действия следователя М. о признании расписки от имени Б. вещественным доказательством являются незаконными, не соответствующими требованиям ст. 81 УПК РФ, как и действия следователя Ш. по невыдаче этой расписки, и бездействие начальника СЧ СУ УМВД России по Томской области Л. по реакции на данные факты нарушений. Имела место быть незаконная выдача транспортного средства, принадлежащего /__/ RAV-4 третьему лицу К., не имеющему отношение к обществу, без определения режима хранения и без предупреждения об уголовной ответственности за сохранность имущества. При избрании меры пресечения заключения под стражу от 09.10.2018 по ходатайству следователя М., с устной корректировкой запрашиваемого срока в судебном заседании, мера была применена с установлением срока, выходящего за установленный законом срок предварительного следствия. При продлении меры пресечения с 05.12.2018 по 20.01.2020 ходатайство было необоснованно заявлено при наличии обвинения по ч. 3 ст. 159 УК РФ, что является преступлением, связанным с экономической деятельностью, по которым продление содержания под стражей по ст. ст. 108-109 УПК РФ недопустимо. Впоследствии деяние было переквалифицировано на ч. 3 ст. 160 УК РФ (потерпевший – /__/), т.е. окончательно вмененное в вину преступление явилось экономическим. В ходе обыска в ее жилище 08.10.2018 был изъят ее заграничный паспорт, который следователь М. обосновывала в качестве одного из условий необходимости продления меры пресечения, 16.10.2018 выдала его под сохранную расписку К. При принятии адвокатом Олейник О.В. мер по передаче заграничного паспорта следователю, последняя в удовлетворении ходатайства отказала. Постановление о допуске представителя /__/К. следователем является незаконным, т.к. решение № 1 единственного участника /__/ является сфальсифицированным, постановление о признании гражданским истцом от 13.05.2019 также незаконно. Сведения, предоставленные оперуполномоченным Н., отраженные в справке (л. д. 56, т. 4), являются недостоверными, опровергаются показаниями Г., сведениями биллинга, на жестком диске, изъятом при обыске у Г. установлено наличие файлов с наименованиями /__/, /__/, /__/, составляющими по размеру о КБ. Жесткий диск вещественным доказательством в соответствии со ст. 81 УПК РФ не признан. Ссылается на заключение эксперта № 01150/06-1 от 23.09.2022. Сведения, предоставленные Управлением уголовного розыска по ТО на основании поручения от 21.03.2019 за подписью Ф. являются недостоверными. Также являются незаконными действия следователя К. по проведению обыска в офисе /__/, т.к. фактически обыск был произведен по адресу: /__/, а не в офисе № /__/. Постановление о предоставлении результатов ОРД от 15.05.2018 вынесено незаконно. При вынесении постановления о возбуждении ходатайства о наложении ареста на имущество от 21.05.2019 предоставлена недостоверная информация следователем относительно потерпевшего, т.к. уже было принято решение № 1781 от 20.05.2019 о предстоящем исключении /__/ из ЕГРЮЛ. С постановлением о продлении ареста на имущество от 22 июля 2019 ее не ознакомили. Следователем необоснованно сохранялись обеспечительные меры в виде ареста на ее недвижимость в период после 29.12.2019. Следователем М. с постановлением об уточнении данных от 09.04.2019, представленных на экспертизу (л. д. 76, т. 16), стороны не ознакомлены. Следователями Ш., М. допущено бездействие по ознакомлению стороны защиты с заключениями экспертов № 00214/-7-1, 00218/07-1, 00597/07-1 от 26.05.2019, заключениями экспертов № 00215/07-1, 00216/07 от 25.06.2019 в период до 05.09.2019. Следователем М. намеренно внесена в постановление об ознакомлении от 05.09.2019 (л. д. 11, т. 17) недостоверная информация об отказе обвиняемой и защитника от подписи. Следователем М. не разъяснено предъявленное ей обвинение, необоснованно отказано в проведении выемки на территории /__/ бухгалтерской документации /__/ по адресу: /__/, не был обеспечен допрос свидетелей Л. и Л., незаконно отказано в удовлетворении ходатайств об истребовании сведений о соединении между абонентами и абонентскими устройствами, с целью подтвердить довод защиты о нахождении в разных местах ее и Ю. 29.12.2017, незаконно окончено ознакомление с экспертными заключениями 05.09.2018, и вынесено уведомление об окончании следственных действий от 06.09.2019. Постановление об окончании производства ознакомления с материалами уголовного дела от 24.12.2019 вынесено следователем Ч. с нарушением закона. В адрес соответствующих должностных лиц, допустивших процессуальные нарушения, просит вынести частные определения (постановления). Кроме того, в материалах уголовного дела отсутствует постановление судьи о назначении судебного заседания, ей не было разъяснено предъявленное обвинение как на стадии следствия, так и на стадии судебного разбирательства. По эпизоду ч. 3 ст. 160 УК РФ в основу обвинения легли противоречивые показания свидетелей С. и К. относительно перевода денежных средств. Устав /__/, утвержденный решением учредителя от 17.02.2017, решением общества (т. 3, л. д. 161-167), утратил силу задолго до осуществления платежей в Банке. Сведения о наличии Устава, действовавшего в новой редакции, были оглашены государственным обвинителем в судебном процессе, а ей акцентировано на запись ОГРН о регистрации нового Устава (л. д. 117 т. 25). Из предъявленного обвинения невозможно установить, как договор купли-продажи доли повлиял на права и обязанности полномочий директора. По эпизоду с /__/ в обвинительном заключении следователь ссылается на мнимый договор займа от 17.05.2016, однако, установлено, что потерпевший не обращался в суд для признания его таковым (л. д. 227, т. 19). На стадии следствия доказательств, подтверждающих введение в заблуждение судьи не добыто, т.к. судья не допрашивалась в качестве свидетеля. Показания свидетеля Г. являются противоречивыми, не согласуются с данными оператора МТС о соединениях абонента с номером телефона /__/, поскольку 12.03.2018 она в конце Фрунзе г. Томска не находилась и встречаться с данным свидетелем не могла. Ссылается на заключение эксперта № 1150/06-1 от 23.09.2023 (л. д. 138-139 т. 25), и отмечает, что оригиналы платежных поручений № 374, № 375 от 12.03.2023 после 05.02.2020 не сравнивались с печатью /__/, которая находится на хранении у представителя потерпевшего К. Приводит собственный анализ показаний свидетелей Ю.С., К., считает, что судом не установлен способ совершения преступления, каким именно образом перечислены деньги с расчетного счета /__/ на ее расчетный счет. Не ясно по каким основаниям суд отверг чек-ордера о снятии денежных средств с ее личных счетов 29.12.2017 в сумме 2000000 рублей с 13:00 до 14:55 в отделениях ПАО «Сбербанк» и внесения этих денежных средств на расчетный счет /__/ в 15:10 в ПАО «Промсвязьбанк». Суд осуществил подмену понятий внесение денежных средств на расчетный счет /__/ внесением денежных средств в кассу общества, не дал надлежащей оценки договору займа от 29.12.2017, ограничившись выражением, что он является подложным, хотя материалами дела это не установлено, не дал надлежащую оценку договору купли-продажи доли, а также тому обстоятельству, что после 12.03.2018 она как директор общества уплачивала налоги в бюджетные и внебюджетные фонды РФ, сдавала отчетности и пр. Суд вышел за пределы судебного следствия, регламентированные ст. 252 УПК РФ, дело должно было быть возвращено прокурору для устранения препятствий. По эпизоду ч. 3 ст. 160 УК РФ, суд пришел к выводу, что она являлась бывшим директором с 07.03.2018, а, следовательно, как директор привлекаться к ответственности не должна, а должна быть привлечена как физическое лицо, не имеющее отношение к обществу, а это уже совершенно новое обвинение. По эпизоду ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ суд уточнил юридическую квалификацию деяния, указав, что ее действия были направлены на получение права на чужое имущество, а именно, на получение правоустанавливающего документа и юридически закрепленной возможности вступить во владение или распорядиться чужим имуществом как своим собственным, а также осуществил подмену фактически предъявленных обстоятельств в обвинении, так ей было предъявлено обращение в суд с договором содержащим недостоверные сведения, а из приговора следует, уже предоставление договора с заведомо ложными сведениями. Таким образом, суд уточнив квалификацию деяния, вменил в вину иные обстоятельства, с учетом которых ей был бы выбран иной способ защиты, отличающийся от той, которая была в суде первой инстанции, но в апелляции, данное нарушение устранено быть не может. В основу обвинительного приговора судом положены протокол изъятия и осмотра «Action камеры» и материальных носителей в виде дисков, материалы ОРД, а также заключения экспертов (л. д. 3-7 т. 10, л. д. 1-16, 247-247 т. 15, л. д. 62-67, 82-205, 219-250 т. 16, л. д. 1-6 т. 17), которые не могут признаваться допустимыми, как несоответствующие требованиям ст. ст. 75, 89 УПК РФ. Приводит выводы заключений № 00214/-7-1, 00218/07-1, 00597/07-1 от 26.05.2019, указывая, что видеокамера экспертами не исследовалась, оригинальность записи на ней не проверена, а, следовательно, производные записи на дисках не могут подтверждать действительность и оригинальность записи, также экспертами не установлено время, когда была скопирована информация и с какого источника. Суд принимая данные заключения, указывает в приговоре адрес: /__/, дата 14.01.2018, выйдя за пределы выводов экспертиз. Имеющиеся в деле противоречия, судом не устранены. Просит приговор суда отменить, вынести оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе адвокат Иванова С.В. в защиту интересов осужденной Соболевой Е.В. выражает несогласие с приговором Советского районного суда г. Томска от 02 февраля 2023 года, считает его незаконным, необоснованным, несправедливым. Указывает, что суд первой инстанции необоснованно критически отнесся к версии событий, последовательно излагаемых Соболевой Е.В., полагает, что ее показания, стороной обвинения опровергнуты не были, доказательств, достаточных для признания ее виновной в совершении инкриминируемых ей преступлений не представлено. Считает, что суд необоснованно ссылается в обжалуемом приговоре на копии материалов гражданского дела №2-1317/2017 поскольку последние в силу положений ст.75 УПК РФ являются недопустимыми доказательствами, копии документов к материалам уголовного дела не предоставлялись, в их предоставлении следователю судом было отказано (т. 2 л. д. 19). Следователь Ш. с материалами гражданского дела №2-1317/2017 не знакомился, поскольку заявление с отметкой самого следователя, а также сотрудника суда об ознакомлении его с материалами дела на указанную дату в деле отсутствовало. Копии, содержащиеся в т.2 л. д. 21-81 заверены только печатью «Копия верна» ОВД СЧ СУ УМВД России по Томской области и подписью следователя Ш., который не обладает полномочиями на удостоверение копий документов, содержащихся в материалах дела в суде. Тот факт, что уже после ознакомления Соболевой Е.В. с материалами указанного гражданского дела в материалы было вшито заявление следователя об ознакомлении с материалами дела сути претензий стороны защиты к указанному доказательству не снимает, поскольку на момент проведения предварительного расследования, заявления в материалах гражданского дела не имелось. Таким образом указанные копии материалов получены из неустановленного источника. Кроме того, данные нарушения не были устранены и в результате исследования материалов гражданского дела в судебном заседании, поскольку источник получения этих копий следователем не установлен, действий по закреплению вышеуказанных документов предприняты не были. Отмечает, что судом при вынесении обжалуемого приговора не приняты во внимание доводы стороны защиты о недопустимости всех доказательств связанных с фиксацией переговоров, проходивших 14.01.2018 в офисе /__/ (протокол выемки, акт добровольной выдачи, постановление о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности от 15.05.2018, протоколы приобщения в качестве вещественных доказательств Action камеры модели YDXJ01XJ, двух компакт-дисков Mirex DVD-R, стенограмм переговоров) в связи с тем, что фиксация указанных переговоров проводилась скрытно от Соболевой Е.В., не в рамках оперативно-розыскной деятельности, лицами на то неуполномоченными и без соответствующего судебного решения, на основании чего указывает, что в силу положений ст. 75 УПК РФ все вышеперечисленные доказательства являются недопустимыми, при этом обращая внимание, что реплики Соболевой Е.В. свидетельствуют о том, что в её намерения не входило взыскание денежных средств с Ч., иск подавался с целью заявления о принятии обеспечительных мер, направленных на воспрепятствование распродажи имущества /__/. Указывает, что суд первой инстанции не дал оценку доводам защиты о недопустимости заключений фоноскопических экспертиз (№ 00215/07-1, № 00216/07 от 25.06.2019), проигнорировав довод о том, что следствием образец голоса Соболевой Е.Е. в рамках данной экспертизы получен не путем записи информации непосредственно от первоисточника звука, а переписан на компакт-диски с иного носителя (Action камера модели YDXJ01XJ), следовательно, верность такой фонограммы-копии не может быть надлежаще проверена и удостоверена, что зафиксировано экспертами в выводах заключения. С постановлением об уточнении данных от 09.04.2019 (т. 16 л. д. 76) сторона защиты ознакомлена не была. Отмечает, что в постановлении об удовлетворении ходатайства (т. 16 л. д. 76) следователь указал эксперту на реплики Соболевой Е.В., что, по мнению адвоката, предопределило вывод эксперта. Кроме того, указанное заключение эксперта в ходе предварительного расследования стороне защиты для ознакомления не предоставлялось, а сведения, содержащиеся в протоколе ознакомления обвиняемой и защитника Олейник О.А. (т. 16 л. д. 208) об отказе последних от подписи не соответствует фактическим обстоятельствам, поскольку данный отказ не удостоверен в присутствии понятых. Однако суд все вышеперечисленные доводы не принял, указав что нарушений при проведении экспертизы и при ознакомлении защиты с заключением эксперта не имеется. Относительно доводов стороны защиты о недопустимости заключения экспертов № 00214/07-1, 00218/07-01, 00597/07-1 от 25.06.2019 суд первой инстанции в приговоре вовсе не высказался, в то время как стороной защиты указано на ряд существенных нарушений. Так, в подписке экспертов (т. 16. л. д. 218) подписи экспертов Д., Г. датированы 18.02.2019, а подпись эксперта Е. 26.04.2019, а поскольку указанный документ, в том числе и даты, представляет собой машинописный текст, то определить, когда именно он изготовлен, не представляется возможным. Вместе с тем, учитывая, что экспертизы № 00214/07-1, 00218/07-1, 00597/07-1 начаты 22.04.2019, можно сделать вывод о том, что эксперт Е. был привлечён к производству судебной экспертизы после начала её производства, при этом в материалах уголовного дела в нарушение ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», п. 14 Инструкции по организации производства судебных экспертиз в судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской Федерации отсутствует ходатайство перед руководителем СЭУ ранее привлеченных экспертов о привлечении к производству судебной экспертизы других экспертов, если это необходимо для проведения исследований и дачи заключения. Уточняя юридическую квалификацию по эпизоду покушения на мошенничество в особо крупном размере, суд исключил из объёма обвинения указание на мнимость договора займа от 17.05.2016, на которой ранее органы предварительного следствия и государственный обвинитель строили обвинение по данному эпизоду, указав, что право на защиту в данном случае не нарушено, поскольку фактические обстоятельства дела и квалификация содеянного не изменяются, однако при учете положений ст. 252 УПК РФ, согласиться с данным выводом нельзя. Кроме того, суд должен исключить рассмотрение уголовного дела по размытому обвинению, на стадии предварительного следствия Соболевой Е.В. неоднократно заявлялись ходатайства о разъяснении предъявленного обвинения для осуществления своей защиты, в том числе и в части «мнимости» договора займа от 17.05.2016, но в предоставлении разъяснения обвинения было отказано. В судебном заседании СоболеваЕ.В. также пояснила о том, что ей непонятно предъявленное обвинение. В связи с чем, принимая во внимание неточность предъявленного обвинения, содержащего противоречия и создающего неопределенность в его понимании, на стадии судебного следствия было невозможным выполнить требования ст. 252 УПК РФ, что является прямым нарушением права подсудимой осуществлять свою защиту. Сторона защиты не ссылалась на то, что для установления факта отсутствия состава преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ требовалось признание в порядке гражданского судопроизводства договора займа мнимым, а лишь указывала на то, что указанный договор вопреки предъявленному Соболевой Е.В. обвинению таковым не является. Приводит собственный анализ заявления Л. (т. 3 на л. д. 7-14), в котором указывает на несоответствие нумерации акта и его перевода, обращая внимание на сомнительность достоверности перевода указанного заявления. Обращает внимание, что на момент дачи объяснений представитель потерпевшего /__/К., действовала на основании доверенности, которая не уполномачивает последнюю представлять интересы в правоохранительных органах. При этом, указанная доверенность К. была выдана директором /__/Т. Так, решение единственного участника данное 16.03.2018, которым Т. назначена на должность директора, принято не самой Л., а от её имени иным неустановленным лицом. Данный довод защита строит на основе ответа заместителя начальника управления по вопросам миграции УМВД России по Томской области на запрос следователя № 55/7600 от 28.04.2021, согласно которому гражданка Л. на территории РФ отсутствовала с 13.03.2018, однако вопреки этому факту в вышеуказанном решении содержится личная подпись учредителя, что невозможно, учитывая вышеуказанные обстоятельства. Данному доводу суд первой инстанции в своем решении также не дал соответствующую оценку. Не дано в обжалуемом приговоре судом и оценки доводу защиты о том, что согласно договору купли-продажи доли, в уставном капитале от 05.03.2018 указанная сумма является лишь номинальной стоимостью доли в уставном капитале /__/. Согласно выписки из ЕГРЮЛ по состоянию на день заключения сделки, в данном договоре отсутствует упоминание о передаче активов общества, таких как в частности денежные средства на расчетных счетах. В соответствии с п.9 договора доля в уставном капитале переходит покупателю с момента внесения соответствующей записи в ЕГРЮЛ, то есть с 16.04.2018, а не с момента подписания договора, как следует из предъявленного СоболевойЕ.В. обвинения. В основу обжалуемого приговора суд положил показания свидетеля Г., согласно которым он по просьбе Соболевой Е.В. изготовил печать /__/, которую якобы использовала последняя в платежных поручениях 12.03.2018, однако, у Соболевой Е.В. отсутствовала какая-либо необходимость в изготовлении указанной печати, поскольку печать у неё имелась, что подтверждается документами, представленными ею в ООО «Фрунзенский» Сибирского филиала ПАО «Промсвязьбанк» 07.03.2018. Согласно заключению эксперта № 01150/06-1 от 23.09.2022, оттиски печати /__/ в платежных поручениях от 12.03.2018 и в группе документов, предоставленных Соболевой Е.В. в филиал ПАО «Промсвязьбанк» 07.03.2018, вероятно нанесены одной и той же печатью. Кроме того, из показаний указанного свидетеля следует, что по просьбе СоболевойЕ.В. свидетель изготовил печать /__/, которую передал ей 12.03.2018 в районе /__/, однако, исходя из сведений, содержащих информацию о соединениях абонентского номера, принадлежащего Соболевой Е.В. следует, что в это время Соболева Е.В. не находилась в зоне действия базовой станции, диапазон которой охватывает указанный Г. адрес. Вместе с тем, согласно данной информации 12.03.2018 между указанными абонентскими номерами вообще отсутствовали сведения об смс-сообщениях и телефонных соединениях. Между тем, при ознакомлении с вещественными доказательствами (результаты ОРД-Г.) было установлено, что на диске содержатся сообщения аналогичного содержания, даты и времени с 2 разными контактами, что, по мнению стороны защиты, позволяет сделать вывод о том, что неустановленное лицо осуществило подлог, изменив имя одного из контактов на имя «Елена Соболева». Обращает внимание, что все вышеперечисленные доказательства суд в приговоре не отразил, не указав также на заключение эксперта №01150/06-1 от 23.09.2022. По эпизоду присвоения, ссылаясь на Постановление Пленума ВС РФ "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате", указывает, что, оценивая сберегательные сертификаты, расходные ордера ПАО «Сбербербанк» суд пришёл к необоснованному выводу о том, что денежные средства в сумме 2 000 000 рублей были внесены в кассу /__/ до того, как подсудимая обналичила в ПАО «Сбербанк» принадлежащие ей сберегательные сертификаты, что противоречит исследованному в судебном заседании маршруту её передвижения 29.12.2017, согласно которому в этот день Соболева Е.В. внесла на расчетный счет холдинга в ООО «Фрунзенский» филиала ПАО «Промсвязьбанк» принадлежащие лично ей денежные средства в сумме 2000 000 рублей в качестве заемных, которые прямо перед этим обналичила в отделении ПАО «Сбербанк». В действиях Соболевой Е.В. состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 УК РФ, отсутствует. Просит приговор суда отменить, оправдать Соболеву Е.В. в связи с отсутствием в ее действиях составов преступлений.

Заслушав выступления участников уголовного судопроизводства, изучив представленные материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.

Выводы суда о виновности Соболевой Е.В. в совершении преступлений, за которые она осуждена, основаны на совокупности доказательств, всесторонне, полно и объективно исследованных в судебном заседании и получивших надлежащую оценку в соответствии с требованиями ст. ст. 17, 88 УПК РФ.

«По эпизоду покушения на мошенничество в особо крупном размере»

Так из показаний потерпевшего Ч. следовало, что он в мае 2016 года вернулся из поездки в Китай, ему нужно было внести 10 миллионов рублей на расчетный счет юридического лица /__/, где он был учредителем и директором. Личные деньги он вносил два раза по 5 миллионов. Чтобы выполнить требование банка и обосновать внесение денег, он подписал со знакомой Соболевой договор займа, но фактической передачи денег не было, расписки он не писал. Договор займа был предоставлен в банк для подтверждения. Впоследующем Соболева подала иск в Октябрьский суд, но ей отказали, поскольку в дату подписания договор он был в Китае.

Согласно показаниям свидетеля Б. следовало, что она работала бухгалтером в /__/, учредителем и директором которого был Ч.Ч. 19.05.2016 и 20.05.2016 через филиал ПАО «Росбанк» по проспекту Фрунзе, 18, внес на расчетный счет /__/ денежные средства по 5 миллионов рублей, а всего в общей сумме 10 миллионов рублей. Она оформила два приходных кассовых ордера. Затем сотрудники службы безопасности банка запросили сведения о происхождении внесенных денежных средств, о чем она сообщила Ч. Соболева, предложила оформить фиктивный договор займа, что якобы она заняла Ч. деньги 10 миллионов рублей. Соболева сама подготовила пакет документов для банка, фактической передачи денежных средств от Соболевой Ч. не было. Данный договор займа фактически был подписан уже после внесения денег.

Согласно показаниям свидетеля Б. следовало, что Ч. 19.05.2016 и 20.05.2016 через филиал ПАО «Росбанк» по проспекту Фрунзе, 18, внес на расчетный счет /__/ денежные средства по 5 миллионов рублей, а всего 10 миллионов рублей. Через день после этого от бухгалтера Б. узнала, что сотрудники банка запросили сведения о происхождении внесенных Ч. денежных средств. При этом разговоре присутствовала Соболева, которая предложила оформить фиктивный договор займа, что якобы она заняла Ч. денежные средства в сумме 10 миллионов, который можно будет предоставить в банк. Договор займа фактически был подписан уже после внесения денег.

Из показаний свидетеля М. следовало, что в 2017 году в Октябрьском районном суде г. Томска рассматривалось гражданское дело по исковому заявлению Соболевой от 14.04.2017 о взыскании с Ч. денежных средств по договору займа, сначала 1 миллиона, потом требования были увеличены до 10 миллионов рублей с процентами за пользование денежными средствами. В ходе судебного разбирательства было установлено, что Ч. подписал договор займа, но денежные средства от Соболевой не получал, суд исковые требования Соболевой не удовлетворил. Со слов Ч. договор займа был подписан для того, чтобы внести деньги в банк как «оправдательный» документ, деньги от Соболевой он не получал. В суде Соболева поясняла, что передача денежных средств была 17.05.2016, вместе с тем, 17.05.2016 Ч. был в Китае, какой – либо расписки Соболева не предоставила.

Из показаний свидетеля Н. следовало, что 14.01.2018 между К. и Соболевой в его присутствии состоялся разговор, в ходе которого Соболева рассказала, что договор займа от 17.05.2016 с Ч. подписывался формально для подтверждения наличия денежных средств, внесенных на расчетный счет /__/, и что фактической передачи денежных средств при подписании договора займа не было.

Согласно показаниям К. следовало, что 14.01.2018 между ней и Соболевой состоялся разговор, в ходе которого Соболева сама рассказала про договор займа от 17.05.2016, подписанный ею с Ч., а именно, что данный договор подписывался формально для подтверждения наличия денежных средств, внесенных на расчетный счет /__/ и фактической передачи денежных средств при подписании договора займа не было, Соболева никаких денежных средств Ч. в сумме 10 миллионов рублей не предоставляла.

Свидетель И. показал, что знаком с Ч., который ему сообщил, что в банк нужно было предоставить основание, Соболева предложила свои услуги, все это делалось задним числом, договор составлялся Соболевой, денег Ч. от Соболевой не получал.

Кроме этого, вина Соболевой Е.В. подтверждается иными исследованными в судебном заседании доказательствами, приведенными в приговоре, в том числе: материалами гражданского дела № 2-1317/2017, исковым заявлением Соболевой о взыскании задолженности с Ч. по договору займа и процентов от 14.04.2017, поданным в Октябрьский районный суд г. Томска, где Соболева сообщает о заключении 17.05.2016 между ней и Ч. договора займа и передачи Ч. 10 миллионов рублей, и что задолженность по договору займа не погашена; заявлением о принятии обеспечительных мер от 14.04.2017; квитанциями и ордерами, согласно которым Ч. внес на расчетный счет /__/ собственные средства учредителя в сумме 10 миллионов рублей; определением Октябрьского районного суда г. Томска о принятии обеспечительных мер; заявлением об увеличении исковых требований от 25.05.2017, в котором Соболева просит взыскать с Ч. в ее пользу сумму основного долга 10 миллионов рублей, проценты за пользование денежными средствами в размере 200 000 рублей и уплаченную ею государственную пошлину в размере 13200 рублей; ответом ПАО «Росбанк» №91-06-02/19808 от 02.06.2017; решением Октябрьского районного суда г. Томска от 15.06.2017, согласно которому исковые требования Соболевой к Ч. оставлены без удовлетворения;протоколами изъятия и осмотра «Action камеры, материалами оперативно-розыскной деятельности, а также заключением эксперта, 14.01.2018 в офисе по адресу: /__/, зафиксирован разговор с Соболевой, в ходе которого та говорила, что когда «они» вносили денежные средства на расчетный счет на «/__/» в «Росбанке», Ч. вызвали в службу безопасности дать пояснения, откуда у него 10 миллионов рублей, он начал объяснять, ему сказали, что он гражданин другой страны, нужно нести документы, Ч. попросил у нее помощи, и они «нарисовали» с ним договор займа, она показывала свои документы, выписки по своим счетам, что снимала 60 тысяч долларов, транзакция у нее по датам билась полностью, деньги у нее были от продажи дома и машины. В действительности она Ч. денег не давала.

«по эпизоду присвоения, с использованием служебного положения, в крупном размере»

Так из показаний К., ранее представителя /__/ следовало, что 05.03.2018 Соболева Е.В. продала 100% доли в уставном капитале /__/, 07.03.2018 написала заявление об освобождении её от должности директора, после чего 07.03.2018 Л. уведомила банк о приобретении ею доли в уставном капитале /__/ и просила не совершать никаких действий, связанных с перечислением денежных средств с расчетных счетов /__/. На уведомлении была поставлена печать /__/, которую 05.03.2018 отдала Соболева. 15.03.2018 узнала, что сотрудники ИФНС России по г. Томску приостановили регистрацию изменений в учредительные документы /__/ в связи с обращением Соболевой. 15.04.2018 были внесены изменения в ЕГРЮЛ в части сведений о том, что Л. является собственником 100% доли в уставном капитале /__/, впоследствии были внесены сведения о перемене директора, новым директором была назначена Т. При обращении в банк обнаружили, что Соболева обратилась в ПАО «Промсвязьбанк» с заявлением об утере электронного ключа, поставив на данном заявлении печать и расписавшись, как директор /__/, получила дубликат электронного ключа, после чего 12.03.2018, согласно платежным поручениям №374 и №375, выступая как директор /__/, перечислила на свой личный расчетный счет деньги в сумме 1000000 рублей двумя платежами по 500000 рублей, указав в основании платежа «частичный возврат беспроцентного займа по Договору от 29.12.2017». Однако, денег Соболева лично не занимала, на счету лежали деньги, принадлежащие фактически учредителям группы компаний – Л. и Л. При проверке бухгалтерской документации /__/ было установлено отсутствие договора займа от 29.12.2017 с Соболевой. Со слов Л. и Л. ей известно, что 29.12.2017 они давали лично Соболевой денежные средства в сумме 2000000 рублей для внесения на расчетный счет. Договор займа 29.12.2017 не составлялся, это была устная формальность, необходимая для внесения денежных средств на расчетный счет банка. Данный факт был выявлен 01.06.2018 при получении документов из банка. Таким образом, Соболева путем обмана сотрудников ПАО «Промсвязьбанк», предоставив недостоверную информацию якобы об утере электронного ключа, получила доступ к расчетному счету /__/, и 12.03.2018 путем перечисления с расчетного счета /__/ на принадлежащий ей расчетный счет похитила денежные средства в сумме 1000000 рублей, принадлежащие /__/, причинив материальный ущерб в крупном размере.

Согласнозаявлению Л., удостоверенному нотариусом КНР, Соболева в феврале 2017 года по его просьбе учредила /__/ (ИНН /__/). Было запланировано, что в последующем Соболева переоформит 100% уставного капитала в данной организации ему. Он лично передавал Соболевой наличные денежные средства для того, чтобы она вносила их на счет /__/ для последующей оплаты вагонов, таможенных платежей, расчетов с поставщиками. В последующем ему стало известно, что после оформления доли в уставном капитале /__/ на Л., Соболева обманным путем присвоила себе денежные средства со счета организации в сумме 1000000 рублей, перечислив их как возврат займа от 29.12.2017. Однако, Соболева никаких личных денег 29.12.2017 на счет /__/ не вносила, так как денежные средства в размере 2000000 рублей для внесения на счет 29.12.2017 ей давал он.

Из показаний свидетеля Г. следует, что по просьбе Соболевой изготавливал для нее печати. В изъятом у него в ходе обыска телефоне с ней сохранилась переписка, согласно которой от Соболевой 11.03.2018 ему поступил заказ на изготовление трех печатей трех фирм: «/__/», «/__/» и «/__/» и в этот же день та скинула ему на электронную почту фотографии оттисков печатей указанных фирм, просила изготовить до 12.03.2018, печати он изготовил 12.03.2018 передав Соболевой.

Свидетель П. нотариус, пояснила, что 05.03.2018 в дневное время к ней в контору в офис №/__/ по /__/, обратились гражданка КНР Л., ее представитель и Соболева, присутствовал переводчик И. Она удостоверила личности лиц, участвовавших в сделке, подготовила договор купли-продажи доли в уставном капитале Общества, зарегистрированный в реестре № /__/, согласно которому Соболева продала Л. 100% доли в уставном капитале /__/ (ИНН /__/). В тот же день посредством электронного документооборота направила в налоговые органы заявление по форме 14001 о государственной регистрации изменений, вносимых в ЕГРЮЛ. 14.03.2018 из МИ ФНС №7 по Томской области ей поступило уведомление о том, что принято решение о приостановлении регистрации сделки. 16.04.2018 пришло уведомление о том, что сделка зарегистрирована и в ЕГРЮЛ внесены изменения об учредителе /__/.

Из показаний свидетеля В., сотрудника налоговой инспекции, следует, что 05.03.2018 в ИФНС поступило заявление нотариуса в связи с заключенным договором купли-продажи доли в /__/, согласно которому доля Соболевой переходила к Л. Потом поступило заявление от Соболевой по форме Р38001, в котором та просила не регистрировать переход доли. Регистрация была приостановлена, 16.04.2018 переход права собственности на долю был зарегистрирован, в связи с чем в ЕГРЮЛ были внесены сведения, согласно которым доля в /__/ принадлежит Л.

Согласно показаниям свидетеля К., менеджера ПАО «Промсвязьбанка» следует, что с марта 2017 года клиентом банка являлось юридическое лицо /__/ в лице директора Соболевой, которой 01.03.2017 в банке была заполнена карточка с образцами подписей и оттиска печати /__/, после чего 02.03.2017 для /__/ в их банке были открыты четыре расчетных счета. Согласно заявлению 03.03.2017 Соболевой был выдан USB-ключ для управления и доступа к счетам /__/. 07.03.2018 в 10-15 Соболевой на имя руководителя банка было подано заявление о том, что ею утерян USB-ключ, принадлежащий /__/, и написано заявление о выдаче нового ключа. Был сформирован доступ к счетам по логину и паролю. В этот же день в послеобеденное время в офис банка с уведомлением обратилась Л. сообщила, что является единственным учредителем в /__/. Согласно выписке о движении денежных средств 12.03.2018 с расчетного счета /__/ №/__/ на основании платежных поручений №374 и №375, Соболевой были перечислены денежные средства в сумме по 500000 рублей, согласно каждому платежному поручению на ее расчетный счет № /__/, всего в общей сумме 1 миллион рублей.

Свидетель Т. показала, что работала помощником бухгалтера, ей известно, что 05.03.2018 между Соболевой и гражданкой КНР Л. женой Л. был подписан договор купли-продажи доли в уставном капитале /__/, согласно которому Соболева продала Л. 100% доли в уставном капитале /__/. 05.03.2018 Соболевой были переданы все учредительные документы, в том числе и печать /__/, а также электронный ключ-флешка от расчетного счета организации в ПАО «Промсвязьбанк». На момент подписания договора на расчетном счете /__/ находились денежные средства. Л. было подготовлено заявление в ПАО «Промсвязьбанк» о приостановлении всех операций по расчетному счету /__/. В середине марта 2018 года узнали, что сотрудники ИФНС России по г. Томску приостановили регистрацию изменений в учредительные документы /__/ в связи с обращением Соболевой, поэтому регистрационные действия о смене учредителя произошли позднее. 15.04.2018 были внесены ЕГРЮЛ в части сведений о том, что Л. является собственником 100% доли в уставном капитале /__/, впоследствии были внесены сведения об изменения директора и юридического адреса, новым директором была назначена она. Узнали, что Соболева обратилась в ПАО «Промсвязьбанк» с заявлением об утере электронного ключа-флешки, поставив на данном заявлении поддельную печать и расписавшись как директор /__/, получила дубликат электронного ключа, и 12.03.2018, согласно платежным поручениям №374 и №375, выступая как директор /__/, перечислила на свой личный расчетный счет деньги в сумме 1000000 рублей, произведенный двумя платежами по 500000 рублей, указав в основании платежа – «Частичный возврат беспроцентного займа по Договору от 29.12.2017». Однако, никаких денег Соболева лично не занимала, договор займа не составлялся, так как деньги, которые последняя вносила на счет от своего имени, Соболева брала наличными у Л.

Из показаний свидетеля Х. следовало, что она на основании договора проводила бухгалтерское исследование по вопросам финансово-хозяйственной деятельности /__/. Согласно реестру договоров, представленных на исследование, договор займа от 29.12.2017 между Соболевой (займодавец) и /__/ в лице директора Соболевой (заемщик) в реестре не отражен и на бумажном носителе не представлен. При внесении на расчетный счет /__/ в ПАО «Промсвязьбанк» наличных денежных средств с момента открытия расчетного счета до 05.03.2018 Соболева в назначении платежа указывала «перечисление денежных средств по договору краткосрочного займа», указанных фактов было два: 02.03.2017 и 10.03.2017, также Соболева в назначении платежа указывала «безвозмездная оказанная финансовая помощь от учредителя», при этом данных фактов было больше, чем «перечисление денежных средств по договору краткосрочного займа», и суммы вносимых денежных средств также были большими по размеру. В бухгалтерских документах /__/ представленных на исследование в феврале 2019 года сведений по отражению договора займа от 29.12.2017 между Соболевой (займодавец) и /__/ в лице директора Соболевой (заемщик), не имелись. Согласно данным информационно-электронной базы 1С Предприятие /__/ денежные средства в сумме 2000000 рублей по договору займа от 29.12.2017 были внесены не на расчетный счет /__/, а в кассу данного общества 29.12.2017, при этом в этот же день 29.12.2017 из кассы /__/ Соболевой были выданы денежные средства в сумме 2000000 рублей для внесения в банк. Из представленных документов следовало, на 29.12.2017 на расчетном счете /__/ в ПАО «Промсвязьбанк» находились денежные средства свыше 2000000 рублей. Ни копию, ни подлинник договора займа от 29.12.2017 между Соболевой (займодавец) и /__/ в лице директора Соболевой (заемщик), она никогда не видела.

Согласно показаниям свидетеля Ю., которая работала в /__/ следовало, что 05.03.2018 между Соболевой и Л. женой Л. был подписан договор купли-продажи доли в уставном капитале /__/, согласно которому Соболева продала Л. 100% доли в уставном капитале /__/. Соболева не высказывала материальные претензии, не сообщала, что на расчетном счете /__/ находятся ее личные сбережения, и о том, что Л. имеет перед ней материальную задолженность. 05.03.2018 на расчетном счете /__/ находились денежные средства, которые поступили на расчетный счет /__/ 27.02.2018 от организации «/__/», это были контрактные денежные средства. Впоследствии Л. было подготовлено заявление в ПАО «Промсвязьбанк» о приостановлении всех операций по расчетному счету /__/, принято 07.03.2018. В середине марта 2018 года сотрудники ИФНС России по г. Томску приостановили регистрацию изменений в связи с обращением Соболевой. Поэтому регистрационные действия о смене учредителя в налоговой произошли позднее. 15.04.2018 были внесены изменения в единый государственный реестр юридических лиц (ЕГРЮЛ) в части сведений о том, что Л. является собственником 100% доли в уставном капитале /__/. Впоследствии были внесены сведения об изменения директора и юридического адреса. Впоследствии обнаружено, что Соболева 07.03.2018 обратилась в ПАО «Промсвязьбанк» с заявлением об утере электронного ключа- флешки, поставив поддельную печать и расписалась как директор /__/, 12.03.2018 согласно платежным поручениям №374 и №375, выступая как директор /__/, перечислила на свой личный расчетный счет деньги в сумме 1000000 рублей, произведенный двумя платежами по 500000 рублей, указав в основании платежа – «Частичный возврат беспроцентного займа по Договору от 29.12.2017», при этом никаких денег Соболева лично не занимала. Со слов Соколовой знает, что та по просьбе Соболевой составляла договор займа на 2000000 рублей. Данный договор был фиктивный и составлен с целью, чтобы завладеть денежными средствами, находившимися на расчетном счете /__/ под видом того, что якобы они принадлежали лично Соболевой.

Свидетель С., работавшая главным бухгалтером /__/ показала, что директором данной организации была Соболева, которая имела право распоряжаться финансовыми потоками. Банковский счет /__/ был открыт в ПАО «Промсвязьбанк». 12.03.2018 она по указанию Соболевой как директора организации, перевела на личный счет Соболевой с расчетного счета /__/ в ПАО «Промсвязьбанк» деньги в сумме 1000000 рублей. А именно, 12.03.2018 в дневное время Соболева приехала к ней домой по /__/, и попросила осуществить указанный денежный перевод, что она и сделала у себя дома со своего ноутбука. Соболева сообщила ей при этом логин и пароль для входа в личный кабинет, после чего Соболевой на телефон поступило смс-сообщение с кодом авторизации, и она по указанию Соболевой составила два платежных поручения по 500000 рублей. Вплоть до мая 2018 года Соболева была директором /__/ и отвечала за финансово-хозяйственную деятельность организации.

Кроме этого, вина Соболевой Е.В. подтверждается иными исследованными в судебном заседании доказательствами, приведенными в приговоре, в том числе: доверенностью №/__/ от 15.04.2018, согласно которой Л. уполномочивает К. быть ее представителем во всех организациях, по всем вопросам, касающимся ее как участника /__/; договором купли-продажи доли в уставном капитале /__/ от 05.03.2018, согласно которому Соболева продала Л. принадлежащую ей долю (100%) в уставном капитале /__/ (ИНН /__/); заявлением Соболевой от 07.03.2018, согласно которому та просит освободить ее от должности директора /__/ по соглашению сторон с даты внесения изменений в ЕГРЮЛ; уведомлением от имени Л. в ПАО «Промсвязьбанк», о приобретении ею доли в уставном капитале /__/, и просьбой не совершать никаких действий, связанных с перечислением денежных средств с расчетных счетов /__/; выпиской по операциям на счете /__/ №/__/ ПАО «Промсвязьбанка» за период с 02.03.2017 по 19.06.2018, согласно которой с 12.03.2018 с расчетного счета /__/ на расчетный счет Соболевой №/__/ перечислены денежные средства на основании документа №374 в сумме 500000 рублей, на основании документа №375 в сумме 500000 рублей; выпиской по счету ПАО «Промсвязьбанка», согласно которым 12.03.2018 на счет №/__/ на имя Соболевой произошло зачисление денежных средств в сумме 1000000 рублей двумя платежами по 500000 рублей; протоколами выемки из ПАО «Промсвязьбанк» и осмотра платежных поручений №374 и №375 от 12.03.2018 на сумму 500000 рублей, в графах вид платежа – «электронно», плательщиком указано /__/ (ИНН /__/), счет №/__/, получателем указана Соболева, счет №/__/; протоколами выемки из ПАО «Промсвязьбанка» и осмотра анкеты клиента /__/, карточки с образцами подписей и оттиска печати /__/, документов на сертификат ключа проверки электронной подписи, в том числе обязательство клиента Соболевой от 03.03.2017, сообщение Соболевой об утере USB-ключа (/__/) от 07.03.2018, заявление от имени Соболевой о выдаче нового СКП ЭП от 07.03.2018, запрос на создание сертификата ключа проверки электронной подписи от 07.03.2018; протоколом выемки и осмотра печати /__/, изъятия и осмотра телефона Соболевой («IPhone 8+» IMEI /__/), протоколом обыска и изъятию жесткого диска и телефона «LG-E612» у Г., материалами оперативно-розыскной деятельности, её перепиской мессенджере, согласно которым Соболева вела переписку с Г. об изготовлении печати /__/ в период с 5 по 12 марта 2018 года, при этом 11.03.2018 Соболева сообщила, что бухгалтер потеряла печати и ключи, и что она скинула изображение по «/__/» на почту; заключением эксперта /__/, согласно которому оттиски печати от имени /__/ в документах, изъятых в ПАО «Промсвязьбанк», на листах №№ 5, 6, 8, 9, 11, 12, 13, 14 сшива № 1, на листах №№ 7, 8, 16, 18, 21, 23, 24, 26, 29, 30 сшива № 2, на листах №№ 2, 3, 4, 5, 6, 8, 9 сшива № 3 нанесены печатью, изъятой у К., на листах №№ 10, 11, 12, 13, 14, 15 сшива № 3, на листах: №№ 38, 39, 40, 101, 102, 103, 104 сшива №3 нанесены другой печатью; протоколом обыска и осмотра, согласно которым по месту жительства Соболевой обнаружены расходный кассовый ордер №353 от 29.12.2017, согласно которому Соболевой выданы деньги в сумме 1015123,29 рублей, наименование банка – «ПАО Сбербанк №8616/0239», направление выдачи – «оплата сберегательных сертификатов СБ РФ СШ 1066538» и расходный кассовый ордер №355 от 29.12.2017, согласно которому Соболевой выданы деньги в сумме 1015123.29 рублей, наименование банка – «ПАО Сбербанк № 8616/0239», направление выдачи – «оплата сберегательных сертификатов СБ РФ /__/»; протоколом №486 опроса Соболевой от 27.03.2018; письмом МИФНС России № 7 по Томской области от 18.02.2019; Уставом /__/; возражением заинтересованного лица относительно предстоящей государственной регистрации внесения сведений в ЕГРЮЛ от 12.03.2018, согласно которому Соболева сообщила, что является директором и учредителем /__/, и возражает против внесения изменений в ЕГРЮЛ в части смены учредителя Общества на Л.; сведениями об учредителях (участниках) юридического лица, согласно которым участником является Л., номинальная стоимость доли составляет 30000 рублей, размер доли – 100%; решением №1 единственного учредителя /__/ от 17.02.2017, согласно которому единственным учредителем Соболевой создано /__/; решением №2 единственного участника от 16.03.2018, согласно которому единственный участник /__/Л. (номинальная стоимость доли 30000 рублей, размер доли в уставном капитале 100%) изменила адрес Общества на /__/; протоколом выемки и осмотра, согласно которым в автомобиле Соболевой обнаружен ежедневник, на странице датированной «12 марта» имеется рукописная запись под номером 17 – «налоговая – отмена регистрации»; согласно заключению № 4048-2363/19, составленному Х., и кассовой книге /__/ за период с 01.01.2017 по 02.03.2018, 29.12.2017 в кассу Общества на основании документа №14 приняты от Соболевой заемные средства учредителя (номер корреспондирующего счета, субсчета – 66.03) в сумме 2000000 рублей, после чего на основании документа №13 указанные денежные средства выданы Соболевой для взноса наличными в банк, согласно карточке счета 66.03 «Краткосрочные займы» приход денежных средств был произведен 29.12.2017 путем внесения Соболевой наличных денежных средств в кассу организации, что отражено на счете 50.01 «Касса», в 12:00:18 часов, при этом договора займа с Соболевой на сумму 2.000.000 рублей в наличии нет и в реестре договор не указан, то есть документы по договорам займа, предоставленные директором перед проведением проверки, не соответствуют данным, отраженным в информационной Базе 1С на 02.03.2018.

На основании указанных и других исследованных в судебном заседании доказательств, которые являются относимыми, допустимыми и достоверными, а в своей совокупности достаточными для разрешения уголовного дела, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о доказанности вины Соболевой Е.В., и верно квалифицировал ее действия по ч. 3 ст. 30 - ч. 4 ст. 159 УК РФ и ч. 3 ст. 160 УК РФ.

Выводы суда имеют надлежащее обоснование и мотивированы в приговоре как в части доказанности вины осужденной, так и в части юридической квалификации ее действий.

Противоречий, которые могли бы повлиять на выводы суда о виновности осужденной, в положенных в основу приговора доказательствах не имеется. При этом, суд указал, по каким основаниям принял одни доказательства и отверг другие, мотивировав свои выводы.

Исследованные судом и приведенные в приговоре доказательства вины Соболевой Е.В. получены с соблюдением требований действующего уголовно – процессуального законодательства. Оснований не доверять указанным доказательствам не имеется, поскольку они полностью согласуются между собой.

К показаниям Соболевой Е.В. о непричастности к данным преступлениям, суд обоснованно отнесся критически, поскольку они опровергаются совокупностью представленных доказательств по делу, в том числе, показаниями свидетелей, письменными материалами дела, при этом свои выводы в приговоре подробно мотивировал и с данными выводами соглашается суд апелляционной инстанции.

Оснований для оговора Соболевой Е.В. как со стороны потерпевших, так и свидетелей судом обоснованно не установлено, их показания согласуются как между собой, так и с иными, исследованными по уголовному делу доказательствами, приведенными в приговоре.

Как верно отражено судом, из показаний потерпевшего и свидетелей следует, что Соболева Ч. денежные средства в сумме 10 миллионов рублей не передавала, договор займа был составлен лишь для обоснования перед банком источника происхождения средств и не отражал реальные отношения действительности, а сама Соболева осознавала безденежность договора займа от 17.05.2016 и что он содержит недостоверные (ложные) сведения.

Вопреки доводам жалоб, материалы оперативно розыскной деятельности получены и переданы органам следствия в соответствие с законом, проверены судом в порядке статьи 89 УПК Российской Федерации, заключения экспертов составлены квалифицированными специалистами, отвечают требованиям статьи 204 УПК Российской Федерации.

Доводы жалоб о недопустимости доказательств, связанных с записью переговоров Соболевой, в связи с нарушением её конституционных прав, судом первой инстанции проверялись, и обоснованно были отклонены, поскольку запись устного разговора была проведена не в рамках оперативно-розыскного мероприятия, а в рамках общения меду частными лицами по инициативе частного лица, при этом не была нарушена тайна телефонных или иных подобных переговоров, тот факт, что образцы голоса переписаны с иного носителя, на законность не влияют.

Вопреки доводам жалоб, нарушений закона при проведении экспертизы и при ознакомлении защиты с заключением эксперта судом обоснованно не усмотрено, экспертам положения статьи 307 УК Российской Федерации разъяснены, для удостоверения факта отказа от подписи присутствие понятых не требуется.

Доводы защиты о недопустимости доказательств в виде копии гражданского дела судом также верно отклонены, поскольку данная копия получена на основании запроса следователя, и кроме того, оригинал данного гражданского дела был непосредственно изучен в судебном заседании с участием сторон.

По смыслу закона, если мошенничество совершается в форме приобретения права на чужое имущество, преступление считается оконченным с момента возникновения у виновного юридически закрепленной возможности вступить во владение или распорядиться чужим имуществом как своим собственным (в частности, со дня вступления в силу принятого уполномоченным органом, введенными в заблуждение относительно наличия у виновного законных оснований для владения, пользования или распоряжения имуществом, правоустанавливающего решения).

Как верно установлено судом, Соболевой представлен в суд содержащий заведомо ложные сведения договор займа от 17.05.2016 между ней и Ч., с помощью которого Соболева намеревалась ввести уполномоченный государственный орган, в данном случае суд, в заблуждение относительно наличия у нее законных права (законных оснований) на денежные средства потерпевшего с целью принятия данным государственным органом правоустанавливающего решения, а именно решения суда, обязательного для исполнения всеми гражданами и государственными органами, и подкрепленного возможностью принудительного исполнения. Соболевой совершены непосредственные действия, направленные на получение права на денежные средства, путем обмана государственного органа, уполномоченного принимать правоустанавливающие решения, имеющего обязательную силу. Соболева действовала умышленно, она осознавала, что представленный ею договор займа содержит ложные сведения, что она не передавала Ч. денежные средства, она осознавала, что у нее не имеется законных оснований для получения правоустанавливающего документа (решения суда), она действовала противоправно, злоупотребив своим правом на обращение в суд.

Поскольку действия Соболевой были направлены на получение права на чужое имущество, а именно на получение правоустанавливающего документа и юридически закрепленной возможности вступить во владение или распорядиться чужим имуществом как своим собственным, суд уточнил юридическую квалификацию деяния.

При этом вопреки доводам апелляционных жалоб, судом первой инстанции право на защиту Соболевой Е.В. в данном случае не нарушено, как и положения ст. 252 УПК РФ, поскольку фактические обстоятельства по делу и квалификация содеянного не изменяется, и положение осужденной не ухудшается.

В связи с тем, что действия Соболевой Е.В., направленные на получение права на чужое имущество, не были доведены по независящим от нее обстоятельствам, а именно в результате отказа суда в принятии правоустанавливающего решения, действия Соболевой Е.В. являются покушением на преступление.

Квалифицирующий признак «в особо крупном размере» установлен судом правильно, поскольку согласно примечанию к статье 158 УК Российской Федерации особо крупным размером признается стоимость имущества, превышающая один миллион рублей.

Вопреки доводам защиты, для установления факта наличия либо отсутствия состава преступления, предусмотренного статьей 159 УК РФ, признания договора займа мнимым в порядке гражданского судопроизводства не требуется, фактические обстоятельства устанавливаются в рамках уголовного судопроизводства на основании совокупности представленных сторонами доказательств.

Вопреки доводам жалобы, осужденной предоставлялось право задать интересующие ее вопросы свидетелю М., что следует из протокола судебного заседания, при этом вопросы, не относящиеся к данному уголовному делу, председательствующим обоснованно были сняты.

Само по себе то обстоятельство что не был допрошен председательствующий судья по гражданскому делу, не опровергает выводов суда о виновности Соболевой Е.В. в совершении преступления предусмотренного ч. 3 ст. 30 – ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Что касается эпизода преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 УК РФ, то исходя из совокупности исследованных доказательств судом верно установлено, что 12.03.2018 Соболева, используя свои полномочия единоличного исполнительного органа юридического лица, зная о том, что 05.03.3018 ею продана 100% доли в уставном капитале /__/ и что 07.03.2018 она написала заявление об увольнении с должности директора, получив путем предоставления подложных сведений в банк и налоговые органы доступ к счету юридического лица, умышленно, предъявив в банк платежные поручения, перевела вверенные ей денежные средства в сумме 1 миллион рублей со счета /__/ на свой личный счет, присвоив их и причинив юридическому лицу крупный ущерб на указанную сумму.

Квалифицирующий признак «в крупном размере» установлен судом правильно, поскольку согласно примечанию к статье 158 УК Российской Федерации крупным размером признается стоимость имущества, превышающая двести пятьдесят тысяч рублей.

Вопреки доводам жалобы судом также верно установлен квалифицирующий признак «с использованием служебного положения.

Так, под лицами, использующими свое служебное положение при совершении присвоения, понимаются лица, отвечающих требованиям, предусмотренным пунктом 1 примечаний к статье 201 УК Российской Федерации, в том числе лицо, выполняющее функции единоличного исполнительного органа организации.

Как верно указал суд, Соболева Е.В. для совершения преступления использовала свои служебные полномочия как руководителя (директора) юридического лица (организационно-распорядительные и административно-хозяйственные обязанности в виде руководства коллективом, в том числе С., принятия решений, имеющих юридическое значение и влекущих определенные юридические последствия, управления и распоряжения имуществом и денежными средствами).

Доводы защиты о том, что деньги со счета /__/ на счет Соболевой были переведены по договоренности с китайскими инвесторами Л. и Н. и во исполнение ранее заключенного договора займа от 29.12.2017, проверялись судом первой инстанции и своего подтверждения не нашли. Так, из показаний К. следует, что конечными бенефициарами /__/ всегда являлись граждане КНР Л. и Н., именно данные лица вносили на счет организации денежные средства. Тот факт, что денежные средства, вносимые Соболевой на счет организации, принадлежали китайским инвесторам, подтвердила и свидетель Т. Из показаний С. и Х. следует, что сведения о внесении денежных средств по займу от Соболевой внесены в базу 1С на основании банковского приходного ордера, в котором сведения об источнике происхождения средств отражены только со слов Соболевой, сам договор займа от 29.12.2017 как в реестре договоров, так и в письменном виде в бухгалтерии /__/ отсутствовал. Свидетель Ю. прямо пояснила, что договор займа от 29.12.2017 носит фиктивный характер, составлен бухгалтером С. по просьбе Соболевой. При таких обстоятельствах, суд пришел к верному выводу, что договор займа носит подложный характер, составлен «задним» числом, и данный факт свидетельствует о неправомерном и корыстном характере действий Соболевой.

Доводы Соболевой, что о внесении ею собственных денежных средств на счет юридического лица, свидетельствуют факт обналичивания ею сертификатов, судом также обоснованно не приняты во внимание, с приведением к этому соответствующих мотивов.

Доводы защиты о том, что К. не могла быть представителем /__/, опровергаются имеющимися в уголовном деле документами, доверенностями, чем судом дана надлежащая оценка, как и заявлению Л., которое является допустимым доказательством, выводы суда при этом мотивированы.

Как обосновано указал суд первой инстанции, доводы защиты, что обвинение необоснованно ссылается на неверную редакцию устава /__/, правового значения не имеют, поскольку полномочия и функции Соболевой как единоличного исполнительного органа юридического лица вытекают непосредственно из закона и ГК Российской Федерации.

Доводы Соболевой Е.В. о необоснованном признании в качестве вещественного доказательства расписки Б., незаконной, по ее мнению, выдаче транспортного средства, необоснованном продлении меры пресечения, необоснованном наложении ареста на имущество, бездействие следствия при сохранении обеспечительных мер, не допросу свидетелей Л. и Л., а также судьи, неполучении следствием детализации телефонных соединений, на выводы суда о её виновности в совершении преступлений не влияют, о чем верно указано в приговоре.

Доводы жалобы Соболевой Е.В. о возможных нарушениях уголовно-процессуального законодательства при продлении меры пресечения в виде содержания под стражей и при ограничении её ознакомления с материалами уголовного дела на выводы суда о виновности или невиновности Соболевой в совершении преступлений не влияют, были предметом проверки вышестоящих судебных инстанции при обжаловании соответствующих процессуальных решений.

Вопреки доводам жалобы, как следует из протокола судебного заседания, государственным обвинителем излагалось предъявленное Соболевой Е.В. обвинение, и на вопрос председательствующего она ответила, что обвинение ей понятно.

Само по себе отсутствие в деле подписок свидетелей М., Н., К., И., Г., К., Ю., Х., С., К., Н., как на то указывает в жалобе осужденная, не является основанием для признания этих показаний недопустимыми доказательствами, поскольку как следует из протокола судебного заседания, а также аудиозаписи, указанные свидетели допрашивались в судебном заседании, их личность устанавливалась, председательствующим им разъяснялись процессуальные права, предусмотренные ст. 56 УПК РФ, и они предупреждались по ст. 307, ст. 308 УК РФ, о чем давали подписки.

Председательствующим в начале рассмотрения уголовного дела разъяснялось осужденной право заявить отвод, в том числе, государственному обвинителю по основаниям, предусмотренным ст. ст. 61, 66 УПК РФ, которое ей было понятно. В ходе судебных заседаний 15.02.2022, 17.02.2022, 21.02.2022, Соболева Е.В. принимала в них участие, ее никто не ограничивал в праве заявить отвод государственным обвинителям, принимавшим участие, однако, отводов она никому не заявляла, а потому какое – либо право осужденной нарушено не было.

Доводы жалобы о предоставлении Н. недостоверных сведений, объективного подтверждения не имеют, оценка показаниям свидетеля Г. судом в приговоре дана, в совокупности с другими доказательствами, в том числе, данным материалам оперативно – розыскной деятельности, данных с телефона и диска.

Доводы жалобы о допущенных следователями нарушений норм УПК РФ, не нашли своего подтверждения в суде первой инстанции.

Оснований для вынесения в адрес должностных лиц частного определения (постановления), проводивших предварительное следствие по данному уголовному делу, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Само по себе отсутствие в деле постановления судьи Хабарова Н.В. о назначении судебного заседания, как на то указано в жалобе, не свидетельствует о незаконности рассмотрения им данного уголовного дела, поскольку, оно передано было ему от другого судьи на основании распоряжения и.о. председателя Советского районного суда г. Томска от 06.10.2021.

Вопреки доводам жалобы, судом в приговоре дана надлежащая оценка как показаниям К., так и С., в совокупности с другими доказательствами. При этом к показаниям свидетеля С. о том, что ей известно, что на тот момент у Л. не было денег, и она помнит, что Соболева сказала, что со своего расчетного счета в банке снимет деньги и положит их на счет /__/ в ПАО «Промсвязьбанк», суд обоснованно отнесся критически, поскольку в данной части они опровергаются другими доказательствами, в том числе, показаниями Ю.

Доводы защиты о том, что осужденная не встречалась со свидетелем Г., со ссылкой на телефонные соединения, являются несостоятельными, и опровергаются как показаниями самого Г., так и перепиской между Соболевой и данным свидетелем.

Также вопреки доводам защиты, исследованные в суде документы и показания свидетеля Г. прямо опровергают показания Соболевой, что у нее имелся экземпляр печати /__/, и напротив, подтверждают показания К., что та при заключении договора купли-продажи доли в уставном капитале /__/ передала Л. учредительные документы, USB-ключ и единственную печать организации.

Ссылка защиты в жалобах на заключения экспертов, показания свидетелей Ю., С., К., не опровергает тех обстоятельств, что вверенные денежные средства в сумме 1 миллион рублей со счета /__/ были переведены на личный счет Соболевой Е.В.

Вопреки доводам защиты, всем имеющимся в приговоре экспертным заключениям судом дана надлежащая оценка.

Суд первой инстанции создал все необходимые условия, для реализации сторонами своих процессуальных прав, предусмотренных УПК РФ, предоставления доказательств как со стороны обвинения, так и со стороны защиты.

Вопреки доводам жалоб, все заявленные стороной обвинения и защиты ходатайства были разрешены судом первой инстанции в установленном законом порядке, с учетом требований УПК РФ, с приведением к этому соответствующий мотивов.

Вопреки доводам жалоб, все изложенные в приговоре доказательства были тщательным образом исследованы судом, по итогам чего им дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в своей совокупности исследованные доказательства признаны достаточными для разрешения уголовного дела, по существу. Каждое из них получило правильную правовую оценку как самостоятельно, так и в совокупности с другими доказательствами, что надлежащим образом отражено в приговоре.

При назначении наказания Соболевой Е.В., суд, исходя из положений ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ, в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, ее личность, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденной и на условия жизни ее семьи.

Так, судом принято во внимание, что Соболева Е.В. совершила покушение на тяжкое корыстное преступление и тяжкое корыстное преступление.

Вместе с тем, судом обоснованно учтено и то, что Соболева Е.В. впервые привлекается к уголовной ответственности, характеризуется положительно.

Обстоятельств, отягчающих наказание осужденной Соболевой Е.В. судом не установлено.

Приняв во внимание все обстоятельства дела, характер совершенных преступлений, а также данные характеризующие личность осужденной, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о назначении Соболевой Е.В. наказания в виде лишения свободы, без реального его отбывания, т.е. с применением положений ст. 73 УК РФ, с установлением испытательного срока и возложением обязанностей, который будут способствовать исправлению осужденной и осуществлению надлежащего контроля за ее поведением в период испытательного срока.

Вопреки доводам апелляционного представления, выводы суда первой инстанции о назначении Соболевой Е.В. наказания с применением положений ст. 73 УК РФ, надлежащим образом мотивированы, и с данными выводами также соглашается суд апелляционной инстанции.

Оснований для исключения из описательно – мотивировочной и резолютивной частей указания на ст. 73 УК РФ, судебная коллегия не находит.

Оснований для применения к Соболевой Е.В. положений ч. 6 ст. 15, ст. 64 УК РФ судом обоснованно не установлено. Правила ч. 3 ст. 66 УК РФ судом применены.

Размер дополнительного наказания Соболевой Е.В. в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с выполнением управленческих функций в коммерческих организациях, определен верно.

Правила ч. 3, ч. 4 ст. 69 УК РФ при назначении Соболевой Е.В. окончательного наказания применены судом правильно.

Выводы суда по назначенному осужденной наказанию в виде лишения свободы, его размеру, с применением положений ст. 73 УК РФ мотивированы и не вызывают у суда апелляционной инстанции сомнений в их правильности.

Вместе с тем, судебная коллегия считает, что вышеназванный приговор подлежит изменению по следующим основаниям.

Так, суд, в установочной части приговора, при описании, совершенного Соболевой Е.В. преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 – ч. 4 ст. 159 УК РФ, установил, что она в период с 14.04.2017 по 15.06.2017 умышленно совершила непосредственные действия, направленные на получение права на чужое имущество в особо крупном размере путем обмана, а именно на денежные средства, принадлежащие Ч., однако довести до конца их не смогла по независящим от нее обстоятельствам, так как решением Октябрьского районного суда г. Томска от 15.06.2017 исковые требования Соболевой к Ч. оставлены без удовлетворения.

В описательно – мотивировочной части приговора, суд также отразил, что является способом приобретения права на чужое имущество, указал, что действия Соболевой Е.В. были направлены на получение права на чужое имущество, а именно на получение правоустанавливающего документа и юридически закрепленной возможности вступить во владение или распорядиться чужим имуществом как своим собственным, в связи с чем уточнил юридическую квалификацию деяния.

Вместе с тем, в описательно – мотивировочной части приговора, при квалификации действий Соболевой Е.В. по ч. 3 ст. 30 – ч. 4 ст. 159 УК РФ, суд ошибочно указал на покушение на хищение чужого имущества, что является явной технической ошибкой.

При указанных обстоятельствах, суд апелляционной инстанции считает необходимым в данной части приговор изменить, в описательно – мотивировочной части при квалификации действий Соболевой Е.В. по ч. 3 ст. 30 – ч. 4 ст. 159 УК РФ, указать на покушение на приобретение права на чужое имущество, вместо ошибочно указанного «покушения на хищение чужого имущества».

Помимо этого, из установленных судом обстоятельств преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 – ч. 4 ст. 159 УК РФ, следовало, что 25.05.2017 Соболева Е.В. в продолжение своего преступного умысла предоставила в Октябрьский районный суд г. Томска заявление об увеличении исковых требований до 10213 200 рублей, состоящей из суммы основного долга в размере 10000 000 рублей, процентов за пользование денежными средствами 200 000 рублей и уплаченной государственной пошлины в размере 13 200 рублей.

Вместе с тем, в описательно – мотивировочной части приговора (страница 2) судом указано, что Соболева Е.В. умышленно совершила непосредственные действия, направленные на получение права на чужое имущество в особо крупном размере путем обмана, а именно, на денежные средства в сумме 102013200 рублей, а также на денежные средства в сумме 10200000 рублей (страница 12), что является очевидной технической ошибкой.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции считает необходимым в данной части приговор изменить, в описательно – мотивировочной части указать на то, что Соболева Е.В. умышленно совершила непосредственные действия, направленные на получение права на чужое имущество в особо крупном размере путем обмана, а именно на денежные средства в сумме 10213 200 рублей, вместо ошибочно указанных в приговоре «102013200» на (стр. 2) и «10200000» на (стр. 12).

Кроме того, согласно ч. 3 ст. 47 УК РФ, лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью может назначаться в качестве дополнительного вида наказания и в случаях, когда оно не предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса в качестве наказания за соответствующее преступление, если с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления и личности виновного суд признает невозможным сохранение за ним права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью.

При назначении осужденной Соболевой Е.В. дополнительного наказания по ч. 3 ст. 160 УК РФ суд, сославшись на положения ч. 3 ст. 47 УК РФ, фактически не мотивировал свой вывод о необходимости установления запрета на занятие деятельностью, связанной с выполнением управленческих функций в коммерческих организациях. Само по себе принятое судом решение является верным с учетом приведенных данных о личности виновной и сферы преступного посягательства, однако, описательно – мотивировочная часть приговора в указанной части должна быть дополнена.

Таким образом, суд апелляционной инстанции считает необходимым в данной части приговор изменить, в описательно – мотивировочной части указать на назначение Соболевой Е.В. по ч. 3 ст. 160 УК РФ на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с выполнением управленческих функций в коммерческих организациях, с учетом совершения преступления в сфере экономической деятельности, нарушившего принцип добросовестности предпринимательской деятельности в результате использования служебного положения руководителя юридического лица для обмана подчиненного сотрудника и работников банка.

Нарушений норм уголовного, а также уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного, и руководствуясь ст. ст. 389¹³, 389²⁰, 389²⁸, 389³³ УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Советского районного суда г. Томска от 02 февраля 2023 года в отношении Соболевой Елены Викторовны – изменить:

- в описательно – мотивировочной части приговора: - при квалификации действий Соболевой Е.В. по ч. 3 ст. 30 – ч. 4 ст. 159 УК РФ, указать на покушение на приобретение права на чужое имущество, вместо ошибочно указанного «покушения на хищение чужого имущества»; - указать на то, что Соболева Е.В. умышленно совершила непосредственные действия, направленные на получение права на чужое имущество в особо крупном размере путем обмана, а именно на денежные средства в сумме 10213 200 рублей, вместо ошибочно указанных в приговоре «102013200» на (стр. 2) и «10200000» на (стр. 12); - указать на назначение Соболевой Е.В. по ч. 3 ст. 160 УК РФ на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с выполнением управленческих функций в коммерческих организациях, с учетом совершения преступления в сфере экономической деятельности, нарушившего принцип добросовестности предпринимательской деятельности в результате использования служебного положения руководителя юридического лица для обмана подчиненного сотрудника и работников банка.

В остальной части приговор суда оставить без изменения, апелляционное представление и дополнение к нему заместителя прокурора Советского района г. Томска СваровскогоР.А. – удовлетворить частично, апелляционную жалобу и дополнения к ней осужденной Соболевой Е.В. и апелляционную жалобу ее защитника - адвоката Ивановой С.В. – оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента его провозглашения и может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции.

Кассационная жалоба и представление, подлежащие рассмотрению в порядке, предусмотренном ст. ст. 401.7, 401.8 УПК РФ могут быть поданы в течение шести месяцев со дня вступления судебного решения в законную силу. В случае пропуска установленного шестимесячного срока или отказа в его восстановлении кассационная жалоба, представление на судебное решение подается непосредственно в суд кассационной инстанции и рассматривается в порядке ст. ст. 401.10 - 401.12 УПК РФ.

Осужденная вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий:

Судьи: