Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы и дополнения к ним осуждённого ФИО1, его адвоката Руиной Г.П., представителя потерпевшего <данные изъяты>ФИО15, апелляционное представление государственного обвинителя Сотиковой О.С. на приговор Таштагольского городского суда Кемеровской области от ДД.ММ.ГГГГ-ДД.ММ.ГГГГ, которым

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты>

осуждён по ч. 3 ст. 260 УК РФ к лишению свободы сроком на 2 года;

ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 191.1 УК РФ к лишению свободы сроком на 1 год.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 2года 6 месяцев.

На основании ст. 73 УК РФ – назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 1 год с возложением обязанностей, указанных в приговоре.

Гражданский иск <данные изъяты> оставлен без рассмотрения.

Отменён арест на денежные средства <данные изъяты>, принадлежащие ФИО1

Приговором суда разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Байер С.С., выслушав осуждённого ФИО1, представителя потерпевшего <данные изъяты>ФИО15, поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора, полагавшей необходимым приговор отменить по доводам апелляционного представления, вынести по делу новый приговор, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 признан виновным и осуждён за совершение в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> и в <адрес> незаконной рубки лесных насаждений, с использованием своего служебного положения в особо крупном размере, и покушения на сбыт заведомо незаконно заготовленной древесины, в особо крупном размере.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осуждённый ФИО1 просит приговор отменить как незаконный и необоснованный, ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильного применения уголовного закона, существенного нарушения уголовно-процессуального закона, вынести оправдательный приговор. Указывает, что судом неверно указана дата постановления приговора, обращает внимание, что судом указана не конкретная дата, а период времени с <данные изъяты> по ДД.ММ.ГГГГ, что является недопустимым, порождает двойное исчисление начала сроков при обжаловании приговора, вступлении приговора в законную силу. Указывает, что в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ отсутствовал секретарь, что зафиксировано в аудиозаписи судебного заседания, а также могут подтвердить иные участники дела. Полагает, что судом была нарушена тайна совещательной комнаты, обращает внимание суда на то, что в назначенную ДД.ММ.ГГГГ дату оглашения приговора – ДД.ММ.ГГГГ оглашение приговора не состоялось, помощник судьи сообщил, что судья не успела подготовить приговор, назначил новую дату оглашения приговора – <данные изъяты> минут ДД.ММ.ГГГГ, в указанное время оглашение приговора не состоялось, началось в <данные изъяты> минут ДД.ММ.ГГГГ. Считает, что возможности для продления срока нахождения суда в совещательной комнате УПК РФ не предусмотрено, решение суда о продлении срока нахождения в совещательной комнате процессуально не оформлялось и до сведения участников процесса судом не доводилось. Полагает, что текст приговора был подготовлен судом за пределами совещательной комнаты. Считает, что в период нахождения судьи <данные изъяты> в совещательной комнате, ей рассматривались иные гражданские и уголовные дела.

Считает, что при новом рассмотрении дела и постановлении приговора судом первой инстанции были проигнорированы все указания суда апелляционной инстанции об имеющихся препятствиях для рассмотрения дела судом: в обвинительном заключении от ДД.ММ.ГГГГ и обжалуемом приговоре отсутствуют ссылки на положения Лесного кодекса РФ, ФЗ № 7-ФЗ от 10 января 2002 года «Об охране окружающей среды», регулирующие соответствующие экологические правоотношения, а также в приговоре не указано, в чём непосредственно выразились экологические нарушения; в обвинительном заключении и приговоре в описании преступного деяния отсутствуют ссылки на конкретные пункты должностной инструкции, не указано, какие незаконные указания по заготовке деревьев и кому именно он давал; приговор не содержит сведений о рассмотрении судом при новом рассмотрении доводов апелляционных жалоб по существу. Считает, что суд не обосновал, в чём непосредственно выразились нарушения ч. 1 ст. 12 Лесного кодекса РФ. Поясняет, что должностная инструкция начальника отдела охраны территории парка <данные изъяты> им не подписана, с её содержанием он ознакомлен не был. Указывает, что судом первой инстанции проигнорирован факт наличия в деле <данные изъяты>, не дана юридическая оценка правовому положению каждого из них, в связи с чем ущерб от преступлений исчислен в двойном размере. Полагает, что формулировки обвинения в новом обвинительном заключении по делу полностью повторяют формулировки обвинительного заключения, признанного судом апелляционной инстанции несоответствующим требованиям ст. 220 УПК РФ, считает, что обвинение является неточным и неопределённым, что лишает его возможности защищаться должным образом.

Указывает, что потерпевшие не были извещены и не участвовали в предварительном судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ, материалы дела не содержат сведений о причинах их неявки, по итогам предварительного слушания постановлением от ДД.ММ.ГГГГ суд незаконно, немотивированно отклонил все его ходатайства как заявленные преждевременно. Обращает внимание суда на то, что рассмотрение его ходатайств о признании доказательств недопустимыми, о признании доказательствами защиты, о прекращении уголовного преследования по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 191.1 УК РФ было необоснованно отложено на окончание судебного следствия и стадию постановления приговора, однако при постановлении приговора его ходатайства разрешены не были, его позиция судом первой инстанции принята и рассмотрена не была.

Полагает, что место совершения преступления не установлено, так как территория <данные изъяты> расположена за пределами указанных в приговоре <адрес> и <адрес>. Указывает, что показания представителя потерпевшего <данные изъяты>ФИО15 не подтверждают его вину в совершении преступлений, так как он не был работником парка в <данные изъяты>, не был непосредственным свидетелем происходившего, а свидетельствуют лишь о размере ущерба. Считает, что суд в нарушение ст. 303 УПК РФ, сославшись на показания свидетелей Свидетель №4, Свидетель №5, Свидетель №2 в доказательство его вины, не раскрыл в приговоре их содержание, а также не дал надлежащую оценку показаниям указанных свидетелей. Полагает, что суд исказил и частично дополнил показания свидетеля Свидетель №23, специалистов ФИО36, ФИО38 Считает, что суд скопировал в приговор из обвинительного заключения без учёта результатов проведения судебного разбирательства описание преступных деяний, показания свидетеля Свидетель №1 и перечень доказательств по уголовному делу, не дал доказательствам надлежащую оценку. Поясняет, что из показаний Свидетель №1 следует, что он лишь предложил ему заготовить <данные изъяты> а не давал указаний о совершении незаконной рубки; свидетели Свидетель №3, Свидетель №4, Свидетель №5, Свидетель №2 получили предложения о рубке от свидетеля Свидетель №1, ФИО1 им указаний о рубке деревьев не давал. Также из показаний свидетеля Свидетель №1 следует, что указание рубить на <данные изъяты> он получил не от ФИО1, а от Свидетель №7 по телефону. Полагает, что показания всех свидетелей являются противоречивыми, у них имеется прямая заинтересованность в исходе дела и основания его оговаривать, так как они осознают противоправность своих действий по незаконной рубке леса и стремятся избежать уголовной ответственности за это.

Указывает, что в материалах дела имеются три различающихся между собой экземпляра Лесной декларации <данные изъяты>, при этом суд не указал, какой из экземпляров является достоверным; считает, что изъятая из Минприроды России ДД.ММ.ГГГГ Лесная декларация <данные изъяты> является недопустимой, так как была направлена <данные изъяты>ДД.ММ.ГГГГ, тогда как датой её утверждения директором <данные изъяты>.

Поясняет, что подлинной является Лесная декларация, находившаяся в <данные изъяты>, на основе которой были составлены патрульная путёвка № от ДД.ММ.ГГГГ – прочистка ЛЭП от древесно-кустарниковой растительности в квартале <данные изъяты> выдел <данные изъяты> и квартале <данные изъяты> выдел <данные изъяты> и патрульная путёвка № от ДД.ММ.ГГГГ – расчистка мест отдыха в квартале <данные изъяты><данные изъяты>, таким образом рубка осуществлялась в соответствии с лесной декларацией, что свидетельствует об отсутствии в его действиях состава преступления.

Считает, что не подтверждено, что деревья, являющиеся доказательствами по делу, были срублены в <данные изъяты>. Указывает, что в тетради свидетеля Свидетель №1 отсутствуют <данные изъяты> страницы, на которых могли быть указаны иные даты рубки леса, а также, что на момент рубки деревьев записей в указанной тетради могло не существовать, она могла быть изготовлена впоследствии в личных целях.

Полагает, что при постановлении приговора вышел за пределы полномочий и самостоятельно дополнил доказательственную базу, сделав ссылки на протоколы следственных действий, тома и листы уголовного дела, не указанные в обвинительном заключении, а также сделав вывод о том, что он привлекается к уголовной ответственности за совершение незаконной рубки, совершённой посредством использования другого лица, не подлежащего уголовной ответственности, при совершении преступлений использовал своё служебное положение.

Считает, что судебное следствие по делу проведено с обвинительным уклоном, доказательства по делу не получили должной оценки на предмет достоверности, относимости и допустимости, все выводы суда не основаны на материалах уголовного дела, все доводы защиты судом проигнорированы или искажены до полной потери смысла.

Указывает, что показания свидетелей имеют существенные противоречия как между собой, так и с письменными доказательствами по делу. Считает, что показания свидетеля Свидетель №24 о том, что он не являлся организатором рубки, не давал распоряжений о проведении работ по прочистке и ничего не знал о проведении рубки елей опровергаются иными доказательствами по делу. Полагает, что свидетели, выполняя распоряжение директора Свидетель №24 в силу должностных инструкций, совершили незаконную рубку молодняка хвойных пород, выбрав место рубки и деревья под рубку по своему усмотрению. Указывает, что из показаний свидетеля Свидетель №24 следует, что <данные изъяты> собиралось реализовать заготовленные новогодние ели.

Полагает, что вывод суда о том, что разница в высоте пней от 0,5 до 1,8 м. подтверждает зимнюю вырубку некорректен, так как согласно протоколам осмотра места происшествия разница в высоте пней составляет от 0, 2 до 2 м., что указывает на то, что рубка проводилась как зимой, так и в бесснежный период года, более того, судья не является специалистом в области лесного хозяйства и не может делать подобные выводы самостоятельно, без привлечения специалиста.

Указывает, что суд незаконно привлёк его к ответственности по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 191.1 УК РФ за незаконный оборот древесины, так как деревья породы пихта и ель, предназначенные для новогодних праздников, согласно ч. 2 ст. 32 Лесного кодекса РФ относятся к недревесным лесным ресурсам и не подпадают под понятие древесины; вывод суда о том, что ст. 32 Лесного кодекса РФ распространяется лишь на заготовку и сбор недревесных лесных ресурсов в порядке предпринимательской деятельности основан на неправильном применении судом норм материального права. Сообщает, что суд не разрешил его ходатайство о прекращении уголовного дела по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 191.1 УК РФ, так как отсутствуют утверждённые Правительством РФ таксы для целей ст. 191.1 УК РФ.

Полагает, что наличие у него корыстного мотива на совершение преступлений не нашло своё подтверждение материалами дела, напротив, из материалов дела следует, что прибыль от продажи елей должно было получить <данные изъяты>

Считает, что расчёт ущерба, причинённого лесному фонду РФ, произведённый специалистом ФИО39, является недостоверным, необоснованным и недопустимым, так как в расчёте отсутствуют ссылки на используемую специалистом для расчёта нормативную базу, расчёт произведён для <данные изъяты> деревьям породы пихта, при этом в расчёте указано, что из материалов дела следует, что количество срубленных деревьев породы пихта составляет <данные изъяты> штук. Также указывает, что расчёт стоимости незаконно заготовленной древесины для целей ст. 191.1 УК РФ не производился.

Полагает, что судом не установлено время и место совершения преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 260 УК РФ, даты рубки деревьев и места совершения преступления определены произвольно. Полагает, что описание способа совершения преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 260 УК РФ, изложенное в обвинительном заключении и приговоре, является абстрактным, не отображает конкретных данных, позволяющих персонализировать лиц, которым были даны незаконные указания, форму изложения указания, отданного подчинённым лицам, его точный текст и формулировки. Полагает, что способ рубки деревьев также не установлен. Указывает, что в материалах дела отсутствует письменный текст указания, а также доказательства того, что издание распоряжения о вырубке входило в его компетенцию, носило обязательный для подчиненных сотрудников характер. Считает, что квалифицирующий признак «с использованием своего служебного положения» и факт совершения незаконной рубки не подтверждён материалами уголовного дела.

Поясняет, что он не является исполнителем незаконной рубки, так как на месте совершения преступления никогда не был, рубку совершили свидетели Свидетель №1, Свидетель №2, Свидетель №4, Свидетель №3, Свидетель №5 В материалах дела отсутствуют сведения о том, на каком основании освобождены от уголовной ответственности лица, непосредственно совершившие незаконную рубку.

В апелляционной жалобе адвокат ФИО6 просит приговор отменить как незаконный и необоснованный, в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, вынести оправдательный приговор. Полагает, что вина ФИО1 в совершении инкриминируемых ему преступлений не доказана, осуждённый отрицает дачу распоряжений о рубке елей государственным инспекторам. Указывает, что все ходатайства ФИО1 были судом отклонены без удаления в совещательную комнату, либо оставлены без надлежащего рассмотрения. Полагает, что из материалов дела следует, что осуждённый ФИО1 указания рубить деревья не давал, патрульную путёвку не подписывал, своё служебное положение не использовал. Считает, что предъявленное ФИО1 обвинение носит неопределённый характер: не установлено место, время, способ совершения преступлений; в материалах дела отсутствует должностная инструкция начальника отдела охраны с подписью ФИО1, свидетельствующей об его ознакомлении с данным документов, не установлено, какие именно пункты должностной инструкции нарушены осуждённым. Считает, что у суда имеются основания не доверять показаниям свидетеля Свидетель №24, так как он является директором <данные изъяты> без его указания рубка елей не могла быть осуществлена государственными инспекторами. Указывает, что ели и деревья других хвойных пород, используемые для новогодних праздников, не относятся к древесным ресурсам, предусмотренным диспозицией ст. 191.1 УК РФ. Считает, что судом не дана надлежащая оценка всем имеющимся в материалах дела доказательствам. Поясняет, что квалифицирующий признак незаконной рубки в крупном размере не может быть вменён судом осуждённому, так как отсутствуют утверждённые Правительством РФ таксы для расчёта стоимости незаконно заготовленной древесины. Указывает, что в действиях осуждённого ФИО1 отсутствует корыстный мотив, так как весь доход от реализации новогодних елей был бы обращён в собственность <данные изъяты>

В апелляционной жалобе представитель потерпевшего <данные изъяты>ФИО15 просит приговор изменить в части оставления без рассмотрения гражданского иска потерпевшего, как незаконный, необоснованный и несправедливый. Указывает, что в материалах дела отсутствует письменное постановление о прекращении у <данные изъяты> статуса потерпевшего. Поясняет, что фактическое положение <данные изъяты> таково, что Учреждение осуществляет пользование (владение) лесами, находящимися на территории <данные изъяты>, Учреждению действиями осуждённого ФИО1 был причинён вред. В результате оставления гражданского иска потерпевшего без рассмотрения защита прав и законных интересов Учреждения как потерпевшего осуществлена не была.

В апелляционном представлении государственный обвинитель ФИО7 просит приговор суда отменить как незаконный, в связи с неправильным применением уголовного закона, существенным нарушением уголовно-процессуального закона, несправедливостью назначенного наказания, вынести по делу новый обвинительный приговор. Считает, что дата постановления приговора в отношении осуждённого ФИО1: «<данные изъяты>-ДД.ММ.ГГГГ» указана неверно, провозглашение судом приговора состоялось ДД.ММ.ГГГГ. Полагает, что при назначении осуждённому ФИО1 наказания за неоконченное преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 191. 1 УК РФ, судом не были учтены и применены положения ст. 30, 66 УК РФ. Также полагает, что суд необоснованно при назначении ФИО1 наказания за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 260 УК РФ, не применил в отношении него дополнительное наказание в виде штрафа и лишения права заниматься определённой деятельностью, что повлекло назначение чрезмерно мягкого наказания за совершение тяжкого преступления; считает, что придя к выводу об отсутствии оснований для назначения ФИО1 дополнительного наказания, суд не в полной мере учёл характер допущенных нарушений, данные о личности подсудимого, тяжесть последствий, размер причинённого вреда. Указывает, что характер совершённого ФИО1 экологического преступления предопределяется занимаемой ФИО1 должностью, осуществляемой им деятельностью.

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката ФИО6 государственный обвинитель ФИО7 просит жалобу адвоката оставить без удовлетворения.

Проверив уголовное дело, обсудив доводы апелляционных жалоб, апелляционного представления, а также возражений на жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Признавая ФИО1 виновным в совершении инкриминируемых ему деяний, суд обосновал свой вывод совокупностью исследованных в суде доказательств:

- показаниями законного представителя потерпевшего ФИО15 о том, что действиями ФИО1 Российской Федерации причинен ущерб в размере <данные изъяты>;

- показаниями свидетеля Свидетель №24 о том, что инициатива о проведении рубок исходила от ФИО1, приказов или распоряжений о проведении работ по расчистке <данные изъяты> от древесно-кустарниковой растительности в указанных местах в <данные изъяты> года им не издавалось. Государственные инспекторы Свидетель №1, Свидетель №2, Свидетель №4, Свидетель №3 и Свидетель №5 являлись прямыми подчиненными ФИО1, указания которого в <данные изъяты> года исполняли при незаконной рубке хвойного молодняка;

- показаниями свидетеля Свидетель №1 о том, что в <данные изъяты> году задание по прочистке территории от древесно-кустарниковой растительности ему не давалось, между ним и ФИО1 состоялся разговор именно о заготовке елок для продажи, в дальнейшем ФИО1 указал на необходимость их заготовки в <адрес>;

- показаниями свидетелей Свидетель №3Свидетель №4, Свидетель №5, Свидетель №2 о том, что ФИО1 являлся их непосредственным начальником. Рубку елок для продажи осуществляли ФИО42, Свидетель №4, Свидетель №1, Свидетель №5, Свидетель №2, по предложению ФИО1, поступившему в ноябре <данные изъяты> года, заработать по <данные изъяты> рублей. Рубка осуществлялась ими в местах, показанных им Свидетель №1, по указанию ФИО1, которым контролировалась их работа;

- показаниями свидетеля Свидетель №6 о том, что на основании проекта освоения лесов он готовил лесную декларацию на <данные изъяты> год, экземпляр которой после утверждения директором <данные изъяты>Свидетель №24 был направлен в Министерство. Расчистка на территории и под ЛЭП, лесной декларацией не предусмотрена, поскольку, не относится к территории Шорского национального парка;

- показаниями свидетеля Свидетель №7 о том, что ДД.ММ.ГГГГФИО1 дал ему указание о заготовке в районе <адрес> новогодних елок в количестве <данные изъяты> штук, установил срок заготовки до ДД.ММ.ГГГГ, разрешительные документы ему не предъявлял;

- показаниями свидетеля Свидетель №9 о том, что договоров между <данные изъяты> по расчистке под воздушной линией электропередач – 35 кВ (ВЛ-35), расположенной по адресу: <адрес> р.<адрес> – <адрес>, не имелось. На <данные изъяты> год <данные изъяты> работы по расчистке охранной зоны ВЛ-35 от древесно-кустарниковой растительности на территории <данные изъяты> не планировались;

- показаниями свидетеля Свидетель №12, состоящего в период с <данные изъяты> года в должности <данные изъяты> о том, что по указанию Свидетель №24 он выделил ФИО1<данные изъяты> литров бензина АИ<данные изъяты> для заготовки елок, из которых <данные изъяты> литров были доставлены в <адрес>;

- показаниями специалиста ФИО39 о том, что расчет ущерба произведен на основании представленных документов;

- показаниями свидетелей ФИО8, ФИО9, ФИО9 о том, что ДД.ММ.ГГГГ по просьбе сотрудников полиции с территории частного дома из <адрес> ими вывозились ели и пихты, длиной по <данные изъяты>. Деревья разгружали на земельном участке ФИО8, расположенном по <адрес> в <адрес>, где они хранились около <данные изъяты> лет;

- показаниями свидетеля Свидетель №8 о том, что в <данные изъяты> года по его объявлению, размещенному в сети интернет, позвонил неизвестный мужчина - ФИО1, предложивший ему приобрести партию новогодних елок в количестве <данные изъяты> штук по цене <данные изъяты> рублей за штуку, откуда у него елки, не пояснял. Намереваясь приобрести елки, ДД.ММ.ГГГГ он встретился с ФИО1 в <адрес>, с которым приехал к одному из частных домов в <адрес>, где находилось около <данные изъяты> елей, от их приобретения отказался;

- показаниями свидетеля Свидетель №10 - <данные изъяты>, о том, что работы по расчистке охранной зоны ВЛ-35 от древесно-кустарниковой растительности должны производиться силами <данные изъяты>» либо силами организаций-подрядчиков, привлеченных для проведения указанных работ, <данные изъяты> осуществлять ее не мог. Расчистка охранной зоны линий электропередач производится в бесснежный период, таковая расчистка в <данные изъяты> годах не проводилась.

- показаниями свидетеля Свидетель №14, состоявшего в период с <данные изъяты> года в должности <данные изъяты> о том, что в начале <данные изъяты> он вместе с ФИО1 и старшим государственным инспектором Свидетель №7 увозил бочку с бензином для заготовки новогодних елок, которую выгрузили в <адрес> около дома инспектора Свидетель №3, куда позже перевозили заготовленные новогодние елки;

- показаниями свидетеля Свидетель №16 - главного бухгалтера <данные изъяты>», о том, что договоров на продажу какого-либо имущества <данные изъяты> в период ее работы не заключало;

- показаниями свидетеля Свидетель №17 о том, что Федеральное государственное бюджетное учреждение «<данные изъяты> расположенное по адресу <адрес>, находится в ведении Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации. Лесной декларацией, полученной из Минприроды России, работы по реконструкции, эксплуатации линий электропередачи, линий связи, дорог, трубопроводов и других линейных объектов в выделе <данные изъяты> лесничества не запроектированы;

- показаниями свидетеля Свидетель №23 о том, что в <данные изъяты>ФИО1 принят на работу в <данные изъяты> году на должность <данные изъяты>, через непродолжительное время переведен на должность <данные изъяты> территории парка. При трудоустройстве с ФИО1 заключен трудовой договор, подписанный им собственноручно, к которому после его перевода было составлено дополнительное соглашение. Трудовой договор и дополнительное соглашение с ФИО1 содержат обязанности работника согласно должностной инструкции, которая дорабатывалась <данные изъяты> парка Свидетель №24 и ФИО1, ознакомленным с ней;

- показаниями специалиста ФИО35 о том, что в <данные изъяты> он участвовал в качестве специалиста при осмотре и пересчете заготовленных новогодних елок, находящихся на территории пилорамы, расположенной по адресу: <адрес>. Деревья были породы пихта и ель, диаметры стволов практически у всех были равны 8-10 см, в высоту от 2 м до 2,5 м.;

- показаниями ФИО36, ФИО37, ФИО38, принимавших участие в качестве специалистов при осмотре мест незаконной рубки лесных насаждений - деревьев породы пихта и ель, на территории <данные изъяты> национального парка;

- показаниями эксперта ФИО40, проводившего судебную лесотехническую экспертизу, по результатам которой вынесено заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, о том, что в ходе исследования им установлено, что в представленной лесной декларации <данные изъяты> для проведения рубок формирования ландшафтов в выделе <данные изъяты> не содержится, в общей схеме расположения мест проведения работ при использовании лесов условный знак места проведения работ, то есть лесосеки, отсутствует;

и другими доказательствами, подробно изложенными в приговоре.

Всесторонний анализ собранных по делу доказательств, полученных в установленном законом порядке, полно и объективно исследованных в судебном заседании и получивших оценку суда в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ, вопреки доводам жалоб, позволили суду правильно установить фактические обстоятельства дела и сделать обоснованный вывод о виновности осужденного ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 260 УК РФ, поскольку он, будучи исполняющим обязанности старшего государственного инспектора в области охраны окружающей среды - начальника отдела охраны парка <данные изъяты>, дал незаконное указание подчиненным лицам о заготовке <данные изъяты> деревьев молодняка хвойных пород на особо охраняемой природной территории <данные изъяты> национального парка, в ходе исполнения которого эти лица, которым не было известно о его преступных намерениях и незаконности его указания, не имея умысла на незаконную рубку лесных насаждений, осуществили рубку молодняка деревьев породы пихта в общем количестве <данные изъяты> штук объемом <данные изъяты> и молодняка деревьев породы ель в общем количестве <данные изъяты> штук объемом <данные изъяты>, причинив лесному фонду Российской Федерации ущерб на сумму <данные изъяты> рублей, в особо крупном размере.

Действия осужденного ФИО1 правильно квалифицированы по ч. 3 ст. 260 УК РФ как незаконная рубка лесных насаждений, с использованием своего служебного положения в особо крупном размере.

Вопреки доводам жалоб, виновность ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 260 УК РФ, подтверждается необходимой и достаточной совокупностью доказательств, изложенной и подробно проанализированной в приговоре.

Виновность осужденного ФИО1 подтверждается в том числе, показаниями свидетеля Свидетель №24, полагавшего о законности произведенной рубки новогодних елок, свидетелей Свидетель №1, Свидетель №2, Свидетель №3, Свидетель №4, Свидетель №5, непосредственно осуществлявших рубку по указанию ФИО1, свидетелей Свидетель №20, Свидетель №21, проверявших оперативную информацию о незаконной рубке елок на территории Шорского национального парка, специалистов ФИО35, ФИО36, ФИО37, ФИО38, которые выезжали на места незаконной рубки, фиксировали количество, диаметр, породу срубленных деревьев, составляли пересчетную ведомость.

Показания представителя потерпевшего ФИО15, свидетелей Свидетель №24, Свидетель №1, ФИО10, Свидетель №6, Свидетель №7, Свидетель №9, Свидетель №11, Свидетель №12, Свидетель №13, ФИО8, ФИО9, специалиста ФИО39, данные в судебном заседании, а также показания свидетелей и специалистов, оглашенных в соответствии со ст. 281 УПК РФ, взятые судом за основу обвинительного приговора, вопреки доводам жалобы, являются непротиворечивыми, последовательными, логичными, согласуются между собой, дополняют друг друга в той части, в которой каждый из указанных лиц был очевидцем событий.

Суд первой инстанции обоснованно положил в основу приговора показания представителя потерпевшего ФИО15, хотя и не являющегося очевидцем преступления, однако, они подтверждают наличие и размер причиненного ущерба - одних из обстоятельств, подлежащих доказыванию, что не противоречит требованиям ст. 303 УПК РФ.

Указание судом в приговоре на аналогичность показаний свидетелей Свидетель №4, Свидетель №5, Свидетель №2, исходя из существа представленных ими суду сведений, не является нарушением уголовно-процессуального закона и не влияет на законность и обоснованность приговора. Суд изложил в приговоре доказательства в том объеме, который необходим для мотивирования выводов о виновности осужденного и опровержения доводов стороны защиты.

Изложенные в жалобах доводы, касающиеся показаний свидетелей Свидетель №23, Свидетель №1, Свидетель №3, Свидетель №4, Свидетель №5, Свидетель №2, специалистов ФИО36, ФИО38, сводятся к переоценке доказательств, что является недопустимым и противоречит требованиям ст. 17 УПК РФ.

Тот факт, что осужденный ФИО1 не принимал личное участие в незаконной рубке не влияет на правильность выводов суда о доказанности его вины и квалификации содеянного, поскольку, ФИО1 с учетом объема полномочий, которыми он был наделен в силу занимаемой должности, отдал заведомо незаконное устное распоряжение о производстве незаконной рубки лицам, находящимся в его подчинении, которые не знали о его преступных намерениях и не были поставлены в известность об отсутствии соответствующих документов на указанный вид деятельности. Таким образом, ФИО1 обоснованно привлечен к ответственности за общественно опасное деяние, совершенное посредственно используемыми лицами, по ч. 3 ст. 260 УК РФ.

ФИО1, имеющий высшее профильное образование и опыт работы в сфере лесного хозяйства, являясь должностным <данные изъяты> был обязан знать свои должностные обязанности, в связи с чем, доводы жалоб об отсутствии в должностной инструкции его подписи, не влияют на законность и обоснованность принятого судом решения о виновности осужденного ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 260 УК РФ.

Место преступления, связанного с незаконной рубкой, судом установлено правильно. Выводы суда в этой части основаны на исследованных доказательствах, приведенных в приговоре, в том числе, показаниях свидетеля Свидетель №1, указавшего места незаконных рубок, протоколах осмотров мест происшествий, согласно которым, незаконная рубка осуществлялась на особо охраняемой природной территории <данные изъяты> в <адрес>.

Местоположения участков с незаконной рубкой определялись специалистами посредством навигаторов, прошедших соответствующую поверку, а конкретные кварталы, выделы и лесничества определены Департаментом лесного комплекса <адрес> на основе координат местоположений пней, обнаруженных в ходе дополнительных осмотров мест происшествий, оснований подвергать сомнению которые у суда первой инстанции не имелось.

Действия, связанные с дачей незаконного указания, совершены ФИО1 в <адрес> в помещении <данные изъяты> расположенном по <адрес>, что прямо следует из показаний свидетелей Свидетель №1, Свидетель №7

Анализируя доказательства, суд пришел к обоснованному выводу о наличии у ФИО1 корыстных побуждений при осуществлении незаконной рубки лесных насаждений, поскольку об этом свидетельствует приискание им покупателей новогодних елей заранее, до начала их заготовки, что подтверждается показаниями свидетеля ФИО11 о том, что ФИО1 предложил ему приобрести партию новогодних елок в количестве <данные изъяты> штук в <данные изъяты> по его объявлению, размещенному в сети интернет, а также, показаниями свидетеля Свидетель №16 – главного бухгалтера <данные изъяты>», согласно которым, документы, связанные с реализацией новогодних елей, в <данные изъяты> году ею не составлялись.

При этом, независимо от указания суда в приговоре на высоту пней, оставшихся после незаконной рубки, судом достоверно установлено, и не оспаривается стороной защиты, что выборочная рубка новогодних елок производилась в зимний период с целью их сбыта к новогодним праздникам. В связи с зимним периодом на высоту пней при осуществлении рубки могло влиять неравномерное формирование снежного покрова около стволов деревьев ввиду особенностей рельефа местности и характера растительности.

Суд обоснованно положил в основу приговора Лесную декларацию, полученную в ходе предварительного следствия из Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации (<адрес>), на основании которой, проведены экспертные исследования. Как следует из показаний свидетеля Свидетель №24, оглашенных в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ, подтвержденных им в судебном заседании, подлинной является декларация на <данные изъяты> год, хранящаяся в Министерстве природы в <адрес>, подписанная им в <данные изъяты> года.

Вопреки доводам жалоб, при установлении размера ущерба, составившему <данные изъяты>, причиненного лесному фонду Российской Федерации, суд правомерно взял за основу расчет, произведенный специалистом в соответствии с действовавшим на момент совершения преступления Постановлением Правительства РФ от 08 мая 2007 года N 273 «Об исчислении размера вреда, причиненного лесам вследствие нарушения лесного законодательства», с учетом ставок платы, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 22.05.2007 года № 310 «О ставках платы за единицу объема лесных ресурсов и ставках платы за единицу площади лесного участка, находящегося в федеральной собственности», с учетом повышающего коэффициента на 2016 год – 1,43.

Оснований не согласиться с выводами суда судебная коллегия не усматривает, поскольку, расчет произведен должностным лицом, осуществляющим государственный лесной контроль и надзор, сомнений в его компетенции, а также, в достоверности и обоснованности расчетов, не возникает.

Обвинительное заключение, вопреки доводам жалоб, соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ, содержит все необходимые обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, являвшихся достаточными для постановления обвинительного приговора и признания ФИО1 виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 260 УК РФ.

Обвинительное заключение составлено с учетом указаний Кемеровского областного суда, данных в апелляционном определении от ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем, предъявленное обвинение не лишало ФИО1 возможности защищаться от него должным образом.

Вопреки доводам жалоб, то обстоятельство, что первоначально потерпевшим по уголовному делу было признано <данные изъяты> не ставит под сомнение законность постановленного приговора, поскольку после возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, ДД.ММ.ГГГГ потерпевшим по уголовному делу признано Министерство природных ресурсов и экологии Российской Федерации, представитель которого - ФИО15 участвовал в судебном заседании.

При этом суд обоснованно оставил без рассмотрения гражданский иск <данные изъяты>», поскольку незаконная рубка осуществлялась на территории <данные изъяты>», находящегося в ведении Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации, и ущерб в результате преступления причинен лесному фонду Российской Федерации. Исковые требования самим Министерством в рамках настоящего уголовного дела не заявлялись.

Решение суда в этой части не ограничило Министерство и его представителя ФИО15 в реализации предоставленных прав, в том числе права на возмещение ущерба.

То обстоятельство, что представитель потерпевшего ФИО15 не участвовал в предварительном слушании по уголовному делу не является нарушением уголовно-процессуального закона. Его отсутствие не препятствовало проведению предварительного слушания и не нарушило прав как потерпевшего, так и осужденного, в том числе на защиту, на этой стадии уголовного судопроизводства. Из протокола судебного заседания следует, что предварительное слушание было проведено объективно, с достаточной полнотой и с соблюдением основополагающих принципов уголовного судопроизводства, в том числе принципов состязательности и равноправия сторон в процессе.

В этой связи не являются обоснованными и доводы жалоб, касающиеся разрешения судом заявленных стороной защиты ходатайств. Тот факт, что заявленные в ходе предварительного слушания ходатайства, были отклонены как преждевременные и впоследствии рассмотрены судом по существу при постановлении приговора, не является нарушением уголовно-процессуального закона, действия суда в этой части соответствуют требованиям ст. ст. 17, 87, 299 УПК РФ.

Данных о необъективном рассмотрении дела, проведении судебного следствия с обвинительном уклоном, не имеется. Согласно протоколу судебного заседания, суд создал сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. При этом сторона защиты активно пользовалась предоставленными законом правами. Данных о несоблюдении судьей, вынесшим приговор, требований ст. 298 УПК РФ, рассмотрении им при нахождении в совещательной комнате других дел, не установлено.

При назначении наказания за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 260 УК РФ, суд в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ учёл характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности виновного, обстоятельства, смягчающие наказание, а также, влияние назначенного наказания на исправление осуждённого и на условия жизни его семьи.

Назначенное ФИО1 по ч. 3 ст. 260 УК РФ наказание, является справедливым и соразмерным содеянному, основания считать его чрезмерно мягким, в том числе и по доводам апелляционного представления государственного обвинителя, у суда апелляционной инстанции отсутствуют.

Суд справедливо признал обстоятельствами, смягчающими наказание: отсутствие судимости, наличие постоянного места жительства и работы, положительные характеристики по месту работы и жительства, наличие поощрений и наград, состояние здоровья ФИО1, а также то, что на учетах у врача-психиатра и нарколога он не состоит.

Суд обоснованно при назначении наказания не нашёл оснований для применения положений ч. 6 ст. 15, а также, ст. 64 УК РФ, поскольку каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, не установлено.

В целях восстановления социальной справедливости, исправления ФИО1, предупреждения совершения им новых преступлений суд назначил ему наказание в виде лишения свободы, с применением положений ст. 73 УК РФ. Выводы суда в данной части являются мотивированными и не вызывают сомнений у суда апелляционной инстанции.

Мотивированными являются и выводы суда об отсутствии оснований для назначения ФИО1 дополнительного наказания в виде штрафа и лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью.

Вместе с тем, судебная коллегия находит приговор в отношении осужденного ФИО1 подлежащим отмене в части его осуждения по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 191.1 УК РФ по следующим основаниям.

Судебная коллегия находит обоснованными доводы апелляционных жалоб осужденного и адвоката об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 191.1 УК РФ.

Как следует из описания преступного деяния, признанного судом доказанным, ФИО1ДД.ММ.ГГГГ с целью сбыта заведомо незаконно заготовленной древесины на особо охраняемой природной территории <данные изъяты>», умышленно, из корыстных побуждений, пытался сбыть Свидетель №8, с которым имел устную договоренность, <данные изъяты> деревьев породы пихта и <данные изъяты> деревьев породы ель по цене <данные изъяты> рублей за штуку, стоимость которых согласно произведенному расчету составляет <данные изъяты> рублей, что является особо крупным размером, однако, не довел свой преступный умысел до конца по независящим от него обстоятельствам, поскольку Свидетель №8 отказался от приобретения вышеуказанных деревьев породы пихта и ель по причине плохого качества и вмешательства сотрудников полиции.

Указанные действия осужденного квалифицированы судом по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 191.1 УК РФ, как покушение на сбыт заведомо незаконно заготовленной древесины, в особо крупном размере.

Судом установлено, что ФИО1 пытался сбыть незаконно срубленный к новогодним праздникам молодняк деревьев породы пихта и ель. Однако, согласно ч. 2 ст. 32 Лесного кодекса РФ, ели или деревья других хвойных пород для новогодних праздников относятся к недревесным лесным ресурсам, что исключало осуждение ФИО1 в указанной части.

При этом суд первой инстанции не учел, что сбыт незаконно заготовленных лесных насаждений являлся формой их распоряжения, что не требовало дополнительной квалификации по ч. 1 ст. 191.1 УК РФ.

При таких обстоятельствах, оснований считать ФИО1 виновным в покушении на сбыт заведомо незаконно заготовленной древесины, в особо крупном размере, не имелось, в связи с чем приговор в части осуждения ФИО1 по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 191.1 УК РФ подлежит отмене, а уголовное преследование ФИО1 - прекращению в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Прекращение уголовного преследования в отношении ФИО1 по указанному основанию влечет признание за ним права на реабилитацию в порядке, предусмотренном главой 18 УПК РФ.

Кроме этого, как следует из протокола судебного заседания, приговор Таштагольского городского суда <адрес> в отношении ФИО1 постановлен ДД.ММ.ГГГГ.

Однако в вводной части обжалуемого приговора указано, что датой его вынесения является период <данные изъяты>-ДД.ММ.ГГГГ, что противоречит требованиям п. 2 ст. 304 УПК РФ.

В целях устранения допущенного судом нарушения закона, не являющегося существенным и не влияющего в целом на законность состоявшегося судебного решения, судебная коллегия считает необходимым приговор изменить, указав в вводной части приговора дату его фактического постановления – ДД.ММ.ГГГГ.

Иных нарушений уголовного или уголовно-процессуального закона, влекущих отмену либо изменение приговора, в том числе и по доводам апелляционных жалоб, судебная коллегия не усматривает. Утверждения осужденного и его защитника в жалобах о допущенном судом нарушении тайны совещательной комнаты, являются несостоятельными, поскольку по результатам служебной проверки данных о несоблюдении судьей, вынесшим приговор, требований ст. 298 УПК РФ, не установлено. Оснований подвергать сомнению заключение комиссии у судебной коллегии не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Таштагольского городского суда <адрес> от 14-ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 изменить.

Указать в вводной части приговора дату его постановления – ДД.ММ.ГГГГ.

Этот же приговор в отношении ФИО1 в части осуждения по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 191.1 УК РФ отменить.

Уголовное преследование ФИО1 в этой части прекратить на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием состава преступления.

Исключить из резолютивной части приговора указание на применение ч. 3 ст. 69 УК РФ при назначении наказания.

Признать за ФИО1 право на реабилитацию в порядке главы 18 УПК РФ.

В остальной части приговор суда оставить без изменения.

Апелляционное представление государственного обвинителя, апелляционную жалобу осужденного ФИО1, адвоката – удовлетворить частично, апелляционную жалобу представителя потерпевшего – оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции по правилам главы 47.1 УПК РФ.

Председательствующий В.В. Куртукова

Судьи С.С. Байер

Т.И. Силаева

Копия верна