Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Кривовой С.С., апелляционной жалобе адвоката Фомичева Д.Ю. в защиту осужденного М. на приговор Фрунзенского районного суда г.Владимира от 5 июля 2019г., которым

М., **** года рождения, уроженец ****, несудимый

осужден:

по ч.4 ст.160 УК РФ (хищение квартир) к 3 годам лишения свободы со штрафом в размере 500 000 рублей;

по ч.4 ст.159 УК РФ (хищение гибочной линии ЧПУ) к 3 годам лишения свободы со штрафом в размере 500 000 рублей;

по ч.4 ст.160 УК РФ (продажа доли в ООО «ОРГ2») к 3 годам лишения свободы со штрафом в размере 500 000 рублей.

На основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 4 года 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима и со штрафом в размере 700 000 рублей.

Мера пресечения М. изменена на заключение под стражу, он взят под стражу в зале суда; срок отбывания наказания исчислен с 5 июля 2019г., с зачетом в срок отбывания наказания времени содержания под стражей с 15 марта 2016г. по 14 марта 2017г. и до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Этим же приговором М. оправдан по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ст.196 и ч.2 ст.201 УК РФ, на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ – за отсутствием в деянии состава преступления, и за М. признано право на реабилитацию.

За гражданским истцом признано право на удовлетворение гражданского иска, вопрос о размере возмещения которого передан на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Принято решение о продлении ареста на имущество в обеспечение гражданского иска и разрешена судьба вещественных доказательств;

и по апелляционной жалобе адвоката Фомичева Д.Ю. в защиту осужденного М..

на постановление судьи Фрунзенского районного суда г.Владимира от 3 октября 2019г., которым удовлетворено ходатайство государственного обвинителя Кривовой С.С. о восстановлении срока на ознакомление с протоколом и аудиозаписью судебного заседания,

и постановление судьи Фрунзенского районного суда г.Владимира от 4 октября 2019г., которым удовлетворены замечания государственного обвинителя Кривовой С.С. на протокол судебного заседания.

Заслушав доклад судьи Вершининой Т.В., выступления: осужденного М. и его адвоката Фомичева Д.Ю., поддержавших доводы апелляционной жалобы (с учетом дополнений), просивших об отмене приговора и возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, кроме этого, об отмене постановлений судьи от 3 и 4 октября 2019г. и возражавших относительно удовлетворения апелляционного представления; прокуроров Исаевой О.Л., Кривовой С.С., поддержавших апелляционное представление и просивших об отмене приговора в части оправдания М. с передачей уголовного дела в этой части во Фрунзенский районный суд г.Владимира на новое судебное разбирательство, возражавших относительно удовлетворения апелляционной жалобы (с учетом дополнений) защитника; представителей потерпевших И., Р., П., высказавших мнение, совпадающее с позицией прокуроров, Б., не выразившего своей позиции, суд апелляционной инстанции

установил:

согласно приговору М. признан виновным и осужден за совершение двух растрат, т.е. хищений чужого имущества, вверенного виновному, лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере и мошенничества, т.е. приобретения права на чужое имущество путем обмана, лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере при обстоятельствах, подробно приведенных в приговоре.

М. же оправдан по обвинению в преднамеренном банкротстве, т.е. в совершении руководителем юридического лица действий, заведомо влекущих неспособность юридического лица в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежных обязательствам и исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если эти действия причинили крупный ущерб, а также в использовании лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод для себя, нанесения вреда другим лицам, если это деяние повлекло причинение существенного вреда законным интересам организации, повлекшее тяжкие последствия.

М. в суде первой инстанции вину в совершении преступлений не признал.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Кривова С.С. считает приговор в части оправдания М. подлежащим отмене вследствие несоответствия выводов суда, изложенных в нем, фактическим обстоятельствам уголовного дела и существенных нарушений уголовно-процессуального закона. По доводам приведено, что суд оценил каждую сделку в отдельности, однако не принял во внимание финансовое состояние ОАО «ОРГ1» в это время, обстоятельства заключения (исполнения) сделок, предбанкротный период их совершения. Сделки займа с ООО «ОРГ4» и ООО «ОРГ3» были обеспечены ипотекой незадолго до окончания срока их действия и возбуждения дела о банкротстве, носили явно противоправный характер, что следует из заключения конкурсного управляющего Ч1. и Определения Арбитражного суда Владимирской области от ДД.ММ.ГГГГ по делу № ****, которым в рамках дела о банкротстве договор ипотеки между ОАО «ОРГ1» и ООО «ОРГ4» признан недействительным, в судебном акте указано, что на момент совершения сделки должник обладал признаками неплатежеспособности и к указанной дате перестал выполнять обязательства перед "ОРГ14" по кредитным соглашениям. Указывает, что срок возврата займа с ООО «ОРГ3» был умышленно сокращен с целью, ускорить обращение взыскания на заложенное имущество. Договоры ипотеки с ООО «ОРГ4» и ООО «ОРГ3» подписаны М., минуя процедуру согласования, это обстоятельство и факт причинения вреда от этих сделок подтвердили в суде представители потерпевших Р., И., К., свидетели В1., Н1.. Отмечает, что при анализе сделки купли-продажи земельного участка между ОАО «ОРГ1» и ООО «ОРГ4» судом не учтено, что обязательства по оплате земельного участка были погашены ООО «ОРГ4» путем зачета встречных требований, поэтому предприятие не получило финансовой выгоды в виде денежных средств, в которых остро нуждалось и с помощью которых могло погасить долг перед кредиторами, в т.ч. ООО "ОРГ5" для предотвращения введения процедуры банкротства. Согласно заключению об оценке данного земельного участка его стоимость составляла более 18 000 000 рублей. Суд по вопросу стоимости положил в основу приговора заключение эксперта о размере в 5 120 000 рублей, предоставленное стороной защиты и сделанное на основании запроса Арбитражного суда Владимирской области от ДД.ММ.ГГГГ, которое получено вне рамок уголовного дела, экспертиза для определения стоимости земельного участка судом не проводилась, поэтому использование заключения стороны защиты является недопустимым. По мнению государственного обвинителя, в приговоре не нашло отражение и не дано оценки тому, что установленные судом обстоятельства погашения заводом задолженности по договору займа с ООО «ОРГ6» в размере 100 000 000 рублей причинили реальный ущерб кредиторам предприятия – должника, что указано в определениях Арбитражного суда Владимирской области от ДД.ММ.ГГГГ по делу № **** и свидетельствует о том, что ОАО «ОРГ1» могло погасить долг перед ООО "ОРГ5". Выражает несогласие с данной в приговоре оценкой заключениям конкурсного управляющего Ч1. о наличии признаков преднамеренного банкротства ОАО «ОРГ1» и внешнего управляющего П1. - об отсутствии таковых, последний пояснил, что он не исследовал и не учитывал сделки с ООО «ОРГ4», ООО «ОРГ3», по возврату займа ООО «ОРГ6», договоры подрядных работ, заключенные с ООО «ОРГ7». Обращает внимание, что судом необоснованно признаны недостоверными показания свидетелей под псевдонимами «И2.», «К2.», «П3.», т.к. они не смогли назвать источник своей осведомленности. Однако «И2.» и «К2.» не пожелали сообщать эти сведения из-за опасения за свою безопасность и лиц, от которых эти сведения им стали известны, «П3.» привела факты, очевидцем которых являлась лично, ее показания не опровергаются иными доказательствами. Считает, что необоснованно отвергнуты показания свидетеля С1., данные тем в ходе предварительного следствия, которые подробны, последовательны, получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, не принимать их вследствие того, что свидетель не подтвердил их в суде, оснований не имелось, а также свидетеля Д1., который сообщил, что информация о намерении обанкротить завод ему стала известна лично от М., из Интернета он узнал лишь о принадлежности семье М. земельных участков /адрес изъят/. Считает, что в приговоре не приведены и не дана оценка показаниям представителя потерпевшего ОАО «ОРГ1» конкурсного управляющего К. и свидетеля Ч1. в ходе предварительного следствия. Не могут быть положены в основу приговора показания свидетелей – заинтересованных лиц П2., Н3., Р1., М1., М2., Н2., Г1., которые на протяжении длительного периода и до настоящего времени работают вместе с М. и членами его семьи, ****. Утверждает, что показания свидетеля Р2. подтверждают предъявленное М. обвинение. У ОАО «ОРГ1» имелась реальная возможность погасить задолженность перед ООО "ОРГ5" и в результате избежать банкротства, о чем свидетельствуют обстоятельства перечисления ОАО «ОРГ1» 1 000 000 000 рублей в ООО «ОРГ6», факт погашения в течение недели (с 25 июля по 1 августа 2012г.) задолженности перед Р3.. Осужденный желал заявить о банкротстве ОАО «ОРГ1» через аффилированное лицо и иметь возможность представить в качестве временного управляющего П1., чья кандидатура впоследствии была утверждена Арбитражным судом Владимирской области по инициативе ООО "ОРГ5" при введении процедуры наблюдения. Не учтено, что действиями М. ущерб причинен не только "ОРГ14", но и государству в лице МИ ФНС, поскольку налоговый орган включен в число кредиторов завода с задолженностью 34 750 934, 57 рублей. Утверждает, что выводы суда в приговоре содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности либо невиновности М., на правильность применения уголовного закона и назначение наказания. Так, признавая М. виновным в совершении трех преступлений, суд со ссылкой на ст.2 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» установил, что сделки с квартирами, гибочной линией и долей в уставном капитале ООО «ОРГ2» были направлены на вывод имущества предприятия в преддверии банкротства, а на странице 25 приговора констатировал наличие у М. умысла на причинение вреда кредиторам завода, в числе которых "ОРГ14". Указывает, что заключение финансово-аналитической экспертизы от 24 ноября 2016г. является допустимым доказательством по делу. При назначении и проведении экспертизы нарушений требований УПК РФ не допущено. Постановление о назначении экспертизы вынесено до возбуждения уголовного дела в соответствии с ч.4 ст.195 УПК РФ, М. приобрел статус подозреваемого 15 марта 2016г. - после возбуждения в отношении него уголовного дела, поэтому до этого времени с постановлением о назначении экспертизы не мог быть ознакомлен. Уголовно-процессуальным законом не запрещено проведение экспертизы в коммерческой организации, следователь не ограничен в выборе экспертного учреждения и эксперта. Экспертиза проведена экспертом С2. – работником ООО «ОРГ8», квалификация и специальность которой подтверждены в суде, поэтому она имеет знания, необходимые для производства экспертизы. Различие в наименовании полученной и фактически проведенной экспертизы недопустимость доказательства не влечет, существенной разницы между финансово-экономической и финансово-аналитической экспертизами не имеется, экспертом даны ответы на все поставленные вопросы, отсутствие в заключении эксперта подписки о разъяснении прав, обязанностей и ответственности не может свидетельствовать о допущенном нарушении, в заключении указано, что эксперт предупреждена об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, суду она пояснила, что права, обязанности и ответственность ей следователем разъяснялись, заключение ею подписано. Эксперт не собирала самостоятельно материалы для проведения исследования, в ее заключении приведено, что она обращалась с ходатайством к следователю об истребовании определенных доказательств, которые ею были получены и использованы, не является самостоятельным сбором материалов посещение экспертом завода, фактически дополнительные материалы получены не были, следователь участия в проведении исследования не принимал. Отмечает, что судом не дано оценки имеющему преюдициальное значение постановлению двадцатого Арбитражного апелляционного суда по делу №**** от ДД.ММ.ГГГГ, которым установлены факты взаимозависимости ОАО «ОРГ1» и ООО «ОРГ1» и причинение ущерба ОАО от совместной деятельности с ООО. Просит приговор в части оправдания М. отменить и в этой части передать уголовное дело на новое судебное разбирательство во Фрунзенский районный суд г.Владимира.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Фомичев Д.Ю. в защиту осужденного считает приговор постановленным с нарушением ч.4 ст.7 УПК РФ, поскольку изложенные в нем выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным судом первой инстанции, и ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона. Отмечено, что по эпизоду растраты с квартирами пять из восьми квартир ранее принадлежали М., в 2008г. между осужденным и ОАО «ОРГ1» были заключены договоры купли-продажи шести квартир, при этом ОАО рассчиталось с М. не в полном объеме: осталось должно 12 014 000 рублей. Наличие кредиторской задолженности перед М. на указанную сумму в период с 2008 по июль 2011г. нашло отражение в показаниях эксперта С2., свидетелей Н3., З1., Х1., П2.. Судом установлено, что 4 июля 2011г. ОАО в счет вышеуказанной задолженности за квартиры выдан простой вексель №**** на 12 014 000 рублей, что подтверждается показаниями свидетеля З1. и документами из бухгалтерской базы ОАО, срок оплаты по которому по предъявлению - не ранее ДД.ММ.ГГГГ. Таким образом, завод первоначально имел задолженность за квартиры, а затем по векселю. Отмечает, что ОАО пользовалось квартирами, извлекало из этого доход и имело перед М. задолженность по ним, поэтому полноценным собственником квартир не являлось, М. имел право расторгнуть неоплаченные договоры купли-продажи квартир. Выданный заводом вексель является по сути долговой распиской. Путем предъявления данного векселя К1. в счет оплаты квартир у завода прекратились обязательства по собственному векселю, а у К1. – обязательства по оплате указанной суммы в рамках договоров купли-продажи квартир, поэтому завод ничего не потерял. Оспаривает вывод суда о замене ликвидного имущества – недвижимости - на неликвидные необеспеченные ценные бумаги, поскольку собственный вексель завода не является активом ОАО и представляет по сути долговую расписку на предъявителя с определенным сроком предъявления, завод не вправе был отказать в принятии векселя к погашению. Судом установлено, что А1. полностью рассчитался с ОАО за приобретенные квартиры ДД.ММ.ГГГГ., перечислив со своего расчетного счета на расчетный счет ОАО 6 710 000 рублей, при этом источник получения А1. денежных средств значения не имеет. ОАО данные деньги перечислены в ООО «ОРГ3» в качестве оплаты процентов по договору займа от ДД.ММ.ГГГГ. Источник получения К1. денежных средств в размере 2 800 000 рублей и их последующее перечисление заводом в ООО «ОРГ9» в качестве кредиторской задолженности за аренду помещений также не имеют значения. В связи с этим указанные сделки не являлись для завода безвозмездными. По эпизоду растраты доли в уставном капитале ООО «ОРГ2» сообщает, что в приговоре на дано оценки показаниям свидетеля Н3. о том, что оплата за проданную заводом долю произведена путем зачета, и исследованному в судебном заседании подлиннику соглашения о зачете встречных требований от ДД.ММ.ГГГГ между ОАО «ОРГ1» и ООО «ОРГ4», которое содержит сведения о заключении сторонами ДД.ММ.ГГГГ. договора купли-продажи доли в уставном капитале Общества на сумму 20 020 000 рублей (п.1), ДД.ММ.ГГГГ - договора купли-продажи простых векселей на сумму 21 000 000 рублей (п.2), стороны договорились провести взаимный зачет вышеуказанных сумм, поскольку образовавшаяся задолженность погашается совпадением должника и кредитора в одном лице (п.3), по результатам проведенного зачета задолженность ОАО «ОРГ1» на сумму 20 020 000 рублей считается полностью погашенной, а задолженность ООО «ОРГ4» уменьшенной на эту же сумму (п.4). Договор подписан четырьмя должностными лицами с обеих сторон, согласуется с тем, что по бухгалтерской отчетности завода за 2012г. – Расшифровки отдельных показателей бухгалтерского баланса ОАО в графе «Финансовые вложения (за исключением денежных эквивалентов)» на ДД.ММ.ГГГГ – у ОАО «ОРГ1» значились финансовые вложения на сумму 21 000 000 рублей, что корреспондирует с договором купли-продажи простых векселей от ДД.ММ.ГГГГ. Данная отчетность подтверждает наличие на балансе завода финансовых вложений в виде векселей на 21 000 000 рублей в 2011 г., о которых упоминается в договоре купли-продажи простых векселей от 24 августа 2011г. между ООО «ОРГ4» и ОАО «ОРГ1». По его мнению, является несостоятельной оценка в приговоре о невозможности принять во внимание показания свидетелей защиты А2., Г2., И3. о том, что уплата по договору купли-продажи доли в ООО «ОРГ2» произведена на основании указанного выше соглашения о зачете, т.к. эти сведения представлены только в судебное заседание и на день заключения купли-продажи доли отсутствовали. В ходе предварительного следствия к материалам уголовного дела была приобщена содержащаяся в т.72 л.д.1-280 копия заключения специалиста "ОРГ10" от 15 сентября 2017г., согласно которому договор купли-продажи доли в уставном капитале от ДД.ММ.ГГГГ и соглашение о зачете от ДД.ММ.ГГГГ являются сделками, заключенными на рыночных условиях, следователь от проверки этих сведений уклонился, чем нарушил право М. на защиту, новыми эти сведения не являлись, а подлинник соглашения признан судом в качестве допустимого доказательства. Ставит под сомнение оценку в приговоре показаний свидетелей З1. и Х1. об отсутствии должного учета веселей на ОАО «ОРГ1», поскольку в суд представлена справка З1. о том, что журнал учета векселей на заводе не велся. Однако операции с векселями имели место в 2011г., Х1. и З1. трудоустроились в ОАО в 2016г., неизвестно, какие бухгалтерские документы они проверяли, их показания не опровергают показания свидетелей А2., Г2., И3.. К материалам дела приобщены сведения о векселе от ДД.ММ.ГГГГ на сумму 12 014 000 рублей, выданном М., которые подготовлены З1., а справка о них подписана Х1.. По утверждению адвоката, на предприятии велся бухгалтерский учет, в котором надлежащим образом отражались все операции по векселям, о чем свидетельствует исследованная в суде бухгалтерская отчетность завода за 2012г. Ходатайство стороны защиты о проведении судебной бухгалтерской экспертизы в целях установления обстоятельств заключения сделок между ОАО «ОРГ1» и ООО «ОРГ4», в т.ч. с **** доли в уставном капитале, было оставлено судом без удовлетворения, чем нарушено право М. на защиту. Полагает не соответствующей действительности ссылку в приговоре как на доказательство растраты на Определение Арбитражного суда Владимирской области от ДД.ММ.ГГГГ (т.59, л.д. 33-35), которым сделка купли-продажи указанной доли признана недействительной, поскольку в судебном акте приведено, что оценка этому не дается. Стороны вправе заключать соглашение о зачете однородных встречных требований. Данные о том, что ценные бумаги, реализованные ООО «ОРГ4» в адрес ОАО, являлись неликвидными, в суде не исследовались. Рыночная стоимость **** доли в уставном капитале ООО «ОРГ2», находившегося в предбанкротном состоянии, либо ее стоимость как чистых активов не определялись, экспертиза не проводилась, поэтому размер «гипотетического ущерба» не установлен. Утверждает по эпизоду мошенничества с гибочной линией, что в тексте обвинения М. отсутствует описание способа мошенничества как обмана, что привело к нарушению права на защиту, невозможно установить, кого именно осужденный, являясь **** акционером и генеральным директором ОАО «ОРГ1», обманул или мог обмануть и каким образом, юридическое лицо обманутым быть не может. В обвинении приведено, что П2. подписано на территории /адрес изъят/ соглашение об уступке прав (требований) и переводе долга по договору лизинга №**** от ДД.ММ.ГГГГ с ООО «ОРГ7» в лице Б1., датированное ДД.ММ.ГГГГ, однако данный договор является трехсторонним, подписан и представителями ООО «ОРГ11» с местом заключения /адрес изъят/. Полагает несостоятельным утверждение в приговоре о заключении договора №**** более поздней датой – после 25 октября 2011г., поскольку это противоречит показаниям свидетеля П2., подсудимого М. о том, что заключение этих сделок было обусловлено разумной необходимостью, с целью - не потерять гибочную линию, в связи с отсутствием возможности своевременного внесения лизинговых платежей, соглашение и акт приема передачи к нему от ДД.ММ.ГГГГ являлись трехсторонними и подписывались /адрес изъят/, отсутствием доказательств, что генеральный директор ООО «ОРГ11» Р4. подписал документы «задним числом», на странице 44 обвинительного заключения указано о перечислении денежных средств с расчетного счета ООО «ОРГ7» в ПАО "ОРГ12" на основании платежных поручений №**** от ДД.ММ.ГГГГ и №**** от ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет ООО «ОРГ11» в ЗАО КАБ «ОРГ13» 1 318 133,97 рублей и 1 487 242, 94 рубля. Завод не являлся собственником гибочной линии, она находилась в финансовой аренде, что подразумевает использование имущества за плату. Из показаний подсудимого М., главного бухгалтера завода Н3. установлено, что затраты на гибочную линию окупились в 2011г. за счет включения лизинговых платежей в себестоимость выпускаемой продукции. Согласно заключению специалиста "ОРГ10" от ДД.ММ.ГГГГ лизинговые платежи включаются в себестоимость производимой продукции, выплаченные заводом лизинговые платежи квалифицироваться как ущерб не могут. Ссылка в приговоре на п.10 ст.264 НК РФ является необоснованной. Согласно данным бухгалтерского учета ОАО «ОРГ1» гибочная линия была оприходована по дебету забалансового счета 001 на основании ордера №**** от ДД.ММ.ГГГГ. Ущерб от осуществления лизинговых платежей М. не вменялся. Рыночная стоимость гибочной линии на 5 октября 2011г. либо стоимость права на нее, в т.ч. путем проведения судебной экспертизы не устанавливалась. Ни из одного исследованного документа не следует вмененная стоимость - 36 638 220, 05 рублей. Указание в приговоре, что эта стоимость сложилась из стоимости 848 950 евро в пересчете на курс рубля, установленного ЦБ РФ на 5 октября 2011г., необоснованно, поскольку справка о курсе евро не исследовалась, произведенный расчет не учитывает влияние на рыночную стоимость имущества или права на него морального и естественного износа, противоречит данным бухгалтерского учета ОАО, согласно которому гибочная линия оприходована по стоимости 28 203 858 рублей. Отмечает, что договор был исполнен тремя сторонами, поэтому фиктивным не является, ущерб от сделок с гибочной линией не установлен. Предположения о том, что ООО «ОРГ7» являлось фирмой – однодневкой, а его руководитель Б1. – номинальным руководителем опровергаются выпиской о движении денежных средств по счету ООО «ОРГ7», из которой видно, что организация регулярно осуществляла налоговые отчисления, свидетели Н3., М3. и подсудимый М. подтвердили факт наличия арендных отношений между заводом и ООО, строительной техники и сотрудников - сметчиков, установлен факт перечисления ООО «ОРГ7» денежных средств в качестве арендной платы на расчетный счет ОАО, свидетели И1. и Д2. подтвердили знакомство с Б1., последний занимался строительными вопросами, по просьбе Б1. сотрудники организации И1. вносили изменения в учредительные документы ООО «ОРГ7», в суде исследованы налоговые декларации Б1. о наличии у него значительных официальных доходов, ему начислялась зарплата в ООО «ОРГ7», организация сдавала в налоговые органы налоговые декларации, на ее балансе числится дорогостоящий автомобиль и гибочная линия с ЧПУ, на которую начислялась амортизация. Содержащийся в материалах налоговой проверки допрос свидетеля Б1. не является относимым доказательством. Адвокат приводит допущенные, по его мнению, существенные нарушения уголовно-процессуального закона по делу. В частности, провозглашение приговора было начато 4 июля 2019г. и завершено 5 июля 2019г., на основании выписки из приговора от 5 июля 2019г. осужденный помещен в СИЗО, поэтому суд начал оглашение приговора, который еще не был постановлен и подписан судьей, что свидетельствует о нарушении тайны совещательной комнаты и влечет отмену приговора. Следователем при неизвестных обстоятельствах утрачены документы, имеющие доказательственное значение по делу: официальная бухгалтерская отчетность ОАО «ОРГ1» за 2008-2015 годы, содержащая сведения о финансовых вложениях, расшифровки кредиторской и дебиторской задолженности, отчетность предоставлялась для производства финансово-аналитической судебной экспертизы, заключение которой признано судом недопустимым доказательством, следователем она не осматривалась, не приобщалась к уголовному делу в качестве вещественного доказательства, за исключением отчетности за 2012г., что является основанием для возвращения уголовного дела прокурору. В суде в связи с невозможностью исследования не исследовалось вещественное доказательство – жесткий диск, на который была скопирована бухгалтерская база **** ОАО «ОРГ1». Кроме этого, в ходе предварительного и судебного следствия не исследовался бухгалтерский учет завода за 2011г. и, соответственно, динамика изменений кредиторской и дебиторской задолженности в разрезе контрагента ООО «ОРГ4», поэтому сторона защиты была лишена возможности аргументированно возражать по предъявленному обвинению по эпизоду растраты **** доли в уставном капитале ООО «ОРГ2», обосновать факт зачета встречных требований по договору от ДД.ММ.ГГГГ, что повлекло нарушение принципа состязательности. Показания следователя Н4. о проверке им проводки по счетам, сверки по взаиморасчетам и тому, что взаиморасчетов по оплате доли не было, не могут быть признаны относимым и допустимым доказательством. Считает незаконными решения суда - о восстановлении прокурору срока для ознакомления с протоколом судебного заседания от 3 октября 2019г. (т.91, л.д.139) и удостоверение замечаний на протокол судебного заседания от 4 октября 2019г. (т.91, л.д.150) как не отвечающие ст.259 УПК РФ и Постановлению Конституционного Суда РФ от 14 июля 2017г. №21-П. Отмечает, что подача замечаний на протокол судебного заседания исключена после направления уголовного дела в суд апелляционной инстанции, аналогично – восстановление пропущенного срока для ознакомления с протоколом судебного заседания и аудиозаписью. Суд мог только выдать копии протокола и аудиозаписи, а в восстановлении пропущенного срока - отказать. Прокурором не приведены уважительные причины пропуска процессуального срока. Считает, что постановление от 4 октября 2019г. направлено на коррекцию судом своих действий и решений, в сохранении юридической силы которых он заинтересован, оно не может заменить отсутствующий протокол судебного заседания, не содержит сведений о составе суда, разъяснении прав участникам и иных, необходимых реквизитов протокола. Не соблюдены требования ст.266 УПК РФ, поскольку уголовное дело слушалось при 4-х секретарях судебного заседания, однако судом о замене секретарей судебных заседаний не объявлялось в судебных заседаниях 21 августа 2018г., 4 и 11 сентября 2018г., 23 и 24 апреля 2019г., 14 и 15 мая 2019г., 4 и 5 июня 2019г., о чем свидетельствует аудиозапись, протокол же содержит сведения об этом. Отмечает, что законом не установлена возможность снятия дела с апелляционного рассмотрения для проведения служебной проверки. Просит (с учетом дополнения) приговор отменить, возвратить уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, отменить решение об изменении меры пресечения М. с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции защитник просил об отмене вместе с итоговым решением по делу указанных выше постановлений судьи от 3 и 4 октября 2019г., указав дополнительно, что в постановлении судьи от 3 октября 2019г. в качестве причин восстановления процессуального срока указано на изготовление протокола судебного заседания в срок более 3 дней, что не соответствует действительности.

Осужденным позиция защитника поддержана в полном объеме.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления государственного обвинителя, апелляционной жалобы и дополнительных апелляционных жалоб адвоката, заслушав выступления участников, суд апелляционной инстанции считает необходимым отменить приговор в отношении М. и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

В силу положений ст.297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таковым, если он соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к его содержанию, процессуальной форме и порядку постановления, а также основан на правильном применении уголовного закона.

Исходя из требований п.п.3, 4 ч.1 ст.305, п.2 ст.307 УПК РФ, в описательно-мотивировочной части приговора надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого; при этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом; если какие-либо из исследованных доказательств суд признает не имеющими отношения к делу, то указание об этом должно содержаться в приговоре.

Постановленный по настоящему уголовному делу приговор указанным выше требованиям закона в полной мере не отвечает.

Доводы апелляционного представления относительно того, что при вынесении оправдательного приговора по преступлению, предусмотренному ст. 196 УПК РФ, суд оценил каждую сделку в отдельности, не принял во внимание финансовое состояние ОАО «ОРГ1» в это время, обстоятельства заключения (исполнения) этих сделок, период их совершения, оставил без какой-либо оценки ряд доказательств, заслуживают внимания.

Относительно финансового – хозяйственного состояния ОАО «ОРГ1» судом указано в приговоре, что в ходе производственной деятельности организации по выпуску автокомпонентов в 2008-2009 годах вследствие разразившегося кризиса в автомобильной промышленности страны и образования большой дебиторской задолженности, у предприятия возник острый дефицит оборотных средств для поддержания производственных мощностей и выполнения обязательств перед своими контрагентами, крупных автопроизводителей страны. В указанное время у ОАО «ОРГ1» возникли признаки банкротства. В условиях неспокойной финансовой обстановки в стране, риска невыполнения заводом своих обязательств, многие банки отозвали свои соглашения о кредитовании предприятия. ОАО «ОРГ1» обратилось с заявкой о выдаче кредита для пополнения оборотных средств к "ОРГ14" в г.Владимире, ранее кредитовавшему завод без осуществления залога имущества заявителя. В свою очередь "ОРГ14" в г.Москве, куда была передана заявка предприятия, в целях обеспечения возврата кредита и после оценки всех возможных рисков, предложил заводу кредит с предоставлением залога практически всех его активов, с исключением его перекредитования в других организациях, возможности погашения займов и других всевозможных условий. В целях дальнейшего функционирования завода М. вынужден был согласиться на предложенные условия. Однако в дальнейшем в условиях допущенных "ОРГ14" задержек перечислений денежных средств на счета завода, создавшейся угрозы остановки предприятия, в целях погашения выданных кредитов М. обратился к аффилированным ему организациям - ООО «ОРГ4», ООО «ОРГ3», ООО «ОРГ6» о выдаче займов. Такие были предоставлены незадолго перед введением процедуры банкротства завода, на выгодных для завода условиях и соответствовали объективным условиям хозяйствования. Суд констатировал, что не установлено, что не позднее 2010 года у М. как генерального директора ОАО «ОРГ1» возник преступный умысел на увеличение кредиторской задолженности Общества, что заведомо повлекло бы неспособность ОАО «ОРГ1» в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе обязательств по кредитным соглашениям с "ОРГ14", а также исполнять обязанность по уплате обязательных платежей, то есть на преднамеренное банкротство руководимого им Общества. Также не установлено, что в период с 2010 по 2013 г.г. М., как руководителем коммерческой организации, с использованием служебного положения совершено заключение экономически необусловленных и нецелесообразных договоров и сделок, заведомо влекущих неспособность юридического лица в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, направленных на создание и увеличение неплатежеспособности ОАО и последующего признания его банкротом (стр. 405-406 приговора).

При этом, как следует из приговора, данные выводы и суждения сделаны судом на основании показаний свидетелей П2., Р1., Н3. о том, что ухудшение финансового состояния завода началось в 2008г., было вызвано финансово-экономическим кризисом, досрочным прекращением кредитных соглашений с рядом банков, участие в государственной программе по утилизации автотранспорта, оплатой продукции ценными бумагами с большим сроком обращения; свидетеля М1., **** об отсутствии у ОАО средств для осуществления деятельности, о наличии объема заказов, который не могли выполнить, о причинах создания ООО «ОРГ1»; свидетеля Б2., **** о рассмотрении заявок ОАО «ОРГ1» в "ОРГ14"; свидетеля М4., **** о том, что делалось все, чтобы сохранить трудовой коллектив, о модернизации производственного комплекса, о внедрении инструментов бережливого производства, о приобретении нового оборудования; свидетеля В2.**** об обращении после 2009г. М. неоднократно за мерами господдержки ****, по поводу ухудшения финансово-экономической ситуации на заводе, вместе с этим завод развивался, внедрялись новые технологии; свидетеля Б3., **** который сообщил, что ОАО «ОРГ1» не смог реализовать ряд коммерческих проектов по привлечению денежных средств с использованием имущества, находящегося в залоге у "ОРГ14", в связи с отсутствием согласия "ОРГ14" на это (стр. 394-397 приговора).

Однако данные показания носят общий характер, приняты во внимание без проверки и документального подтверждения. Суд учел эти доказательства, вместе с тем не привел и не дал какой-либо оценки в связи с исследуемым событием показаниям представителя потерпевшего ОАО «ОРГ1» К., свидетеля Ч1., представителя потерпевшего МИ ФНС.

В приговоре лишь констатировано (стр.400-401) наличие в деле 2-х заключений: арбитражного управляющего П1. об отсутствии в действиях М. признаков преднамеренного банкротства и арбитражного управляющего Ч1., наоборот, о действиях М., направленных на преднамеренное банкротство. Вместе с этим содержание этих доказательств не приведено и не оценено, какое из этих заключений суд признает достоверным доказательством и мотивы принятого решения.

Кроме вышеизложенного суд сослался в обоснование своего суждения: на переписку М. с "ОРГ14" по вопросам ускорения выдачи кредита и долгое рассмотрение заявок, на выписку со счета ОАО «ОРГ1», из которой, как указано в приговоре, следует задержка выдачи банковских кредитов, на документы, обосновывающие инвестиции в развитие предприятия, ограничившись перечислением этих документов и без изложения их содержания и дачи какой – либо оценки, а также на сведения из постановления о возбуждении уголовного дела от 11 мая 2016г. о том, что из анализа представленных ОАО «ОРГ1» карточек предприятия **** установлено, что всего сумма затрат по реконструкции (модернизации) за период с 1 июля 2010г. по 31 декабря 2012г. составила 444 613 880,62 рубля, без указания на доказательство, которым это обстоятельство установлено.

Далее, давая оценку сделкам, которые по версии стороны обвинения, являлись экономически необусловленными и нецелесообразными, заведомо влекущими неспособность ОАО «ОРГ1» в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, направленные на создание и увеличение неплатежеспособности ОАО, приведшие к уменьшению его активов, судом изложены следующие выводы.

По сделке купли-продажи земельного участка общей площадью 15 512 кв.м. по адресу: /адрес изъят/, - между ОАО «ОРГ1» и ООО «ОРГ4» указано, что рыночная стоимость земельного участка не устанавливалась, согласно имеющемуся в материалах дела о банкротстве ОАО «ОРГ1» №**** заключения эксперта, сделанного на основании запроса Арбитражного суда №**** от ДД.ММ.ГГГГ, рыночная цена спорного земельного участка на дату заключения сделки – 8 ноября 2012г. составила 5 120 000 рублей.

Вместе с этим, судебная коллегия находит правомерным довод апелляционного представления о том, что данное заключение получено вне рамок уголовного дела, по каким причинам суд посчитал его относимым и допустимым доказательством и положил в основу приговора – мотивов не приведено. Как и отсутствуют какие – либо суждения, по которым отвергнут довод стороны обвинения о стоимости земельного участка, исходя из его кадастровой стоимости в 44 422 955 рублей.

В апелляционном представлении также обоснованно указано на отсутствие в приговоре оценки тому обстоятельству, что обязательства по оплате земельного участка были погашены ООО "ОРГ4" путем зачета встречных требований, поэтому завод не получил финансовой выгоды в виде денежных средств, в которых остро нуждался.

Давая оценку договору ипотеки от 18 апреля 2012г., заключенному между ОАО «ОРГ1» и ООО «ОРГ4», в соответствии с которым ОАО были переданы в залог ООО нежилые здания и земельные участки на общую сумму 38 855 000 рубля, суд пришел к выводу, что эта сделка не повлекла за собой причинение вреда имущественным правам кредиторов, так как Определением Арбитражного суда Владимирской области от ДД.ММ.ГГГГ в рамках дела о банкротстве договор ипотеки признан недействительным, в связи с чем ООО «ОРГ4» не получило права преимущественного удовлетворения своих требований от реализации имущества, а вырученные с торгов денежные средства были распределены на текущие обязательства должника.

По договору ипотеки от ДД.ММ.ГГГГ между ОАО «ОРГ1» и ООО «ОРГ3», предмет залога по которому составил 63 824 669 рублей, суд в приговоре исходил лишь из того, что Определением Арбитражного суда Владимирской области от ДД.ММ.ГГГГ установлено отсутствие злоупотребления правом при его заключении.

Вместе с этим, в приговоре же судом было признано, что в указанное время у ОАО «ОРГ1» уже возникли признаки банкротства, данные организации наряду с ООО «ОРГ6» являются аффилированными по отношению к ОАО (стр. 405, 406 приговора).

Не получили какой-либо оценки доводы обвинения о том, что сделки займа с ООО «ОРГ4» и ООО «ОРГ3» были обеспечены ипотекой незадолго до окончания сроков действия договоров займа и возбуждения дела о банкротстве, срок возврата займа с ООО «ОРГ3» был сокращен, на момент подписания договора ипотеки имелась просроченная задолженность перед "ОРГ14" и др.

Обращает на себя внимание и тот факт, что приговором установлено, что ОАО «ОРГ1» признано несостоятельным (банкротом) 2 сентября 2014г., определения Арбитражного суда Владимирской области, которые учтены судом, состоялись после этой даты, не получила судебной оценки и дальнейшая судьба заложенного имущества, приведенная в обвинении.

Кроме этого, суд первой инстанции, оправдывая М., оставил без внимания и какой-либо оценки эпизод по обстоятельствам погашения ОАО «ОРГ1» задолженности в размере 100 000 000 рублей по договорам займа с ООО «ОРГ6» в период с 29 октября 2012г. по 8 февраля 2013г., который включен в обвинение по ст.196 УК РФ.

Судебная коллегия отмечает обоснованность доводов представления о наличии в приговоре противоречивых выводов, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности либо невиновности М. и на правильность применения уголовного закона.

В частности, оправдывая подсудимого по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст.196 УК РФ, суд пришел к выводу об отсутствии доказательств, свидетельствующих об умышленных действиях М. на банкротство предприятия (стр. 388, 406 приговора).

Одновременно с этим, осуждая М. по преступлениям, предусмотренным ч.4 ст.160 УК РФ (хищение квартир), ч.4 ст.159 УК РФ (хищение гибочной линии с ЧПУ), суд признал, что сделки совершены в преддверии банкротства ОАО «ОРГ1», когда предприятие имело признаки неплатежеспособности, о чем достоверно было известно М., с заинтересованными лицами, направлены на вывод имущества предприятия (его активов) в преддверии банкротства (стр. 9,21 приговора).

По преступлению, предусмотренному ч. 4 ст.159 УК РФ (продажа доли в ООО «ОРГ2»), в приговоре установлено наличие у М. преступного умысла на совершение ничтожной сделки с целью неполучения кредиторами активов предприятия (стр. 25 приговора).

По всем трем преступлениям суд сослался на ст.2 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».

Оправдывая М. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.201 УК РФ, судом не проверены и не дано какой-либо оценки доводам обвинения о взаимозависимости ОАО «ОРГ1» и ООО «ОРГ1», причинению, по версии обвинения, ущерба ОАО от этой деятельности. Обстоятельства, которые вменены обвинением, не получили какого - либо суждения. В основу своих выводов суд положил обстоятельства, установленные определениями Арбитражного суда Владимирской области от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ без указания мотивов, почему они признаны имеющими преюдициальное значение.

С учетом вышеизложенного, суд апелляционной инстанции считает, что выводы суда об отсутствии в действиях М. составов преступлений, предусмотренных ст.196 и ч. 2 ст. 201 УК РФ, содержат противоречия и сделаны без оценки по правилам ст.88 УПК РФ всех собранных по уголовному делу доказательств, поэтому приговор нельзя признать законным и обоснованным.

Что касается отмены приговора в части осуждения М. по преступлениям, предусмотренным ч.4 ст.159 УК РФ и ч.4 ст.160 УК РФ (2 преступления), суд апелляционной инстанции учитывает (кроме наличия в приговоре противоречивых выводов), формат предъявленного М. по уголовному делу обвинения и невозможность исследования обстоятельств по инкриминированным преступлениям отдельно друг от друга.

Судебная коллегия находит заслуживающими внимания и доводы апелляционной жалобы адвоката о существенных нарушениях уголовно-процессуального закона, несоблюдения процедуры уголовного судопроизводства, которые наряду с прочими приведенными выше нарушениями влекут отмену приговора.

Согласно положениям ч.1 ст. 298 УПК РФ приговор постановляется судом в совещательной комнате.

В соответствии с ч.1 ст.310 УПК РФ после подписания приговора суд возвращается в зал судебного заседания и председательствующий провозглашает приговор.

По смыслу закона и в соответствии с разъяснениями, содержащимися в п.43 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016г. №55 «О судебном приговоре» датой постановления приговора следует считать день подписания приговора составом суда независимо от даты его провозглашения.

По настоящему делу имеется нарушение тайны совещательной комнаты и начало провозглашения приговора до его подписания председательствующим.

Из протокола судебного заседания следует, что оглашение приговора было начато судом в 11 часов 4 июля 2019г., в этот же день в 17 часов 45 минут объявлен перерыв до 10 часов 5 июля 2019г. В указанное время следующего дня оглашение приговора было продолжено, судебное заседание закрыто 5 июля 2019г. в 13 часов (т. 89, л.д. 168).

Вместе этим, приговор подписан председательствующим 5 июля 2019г. (т.90, л.д.1), поэтому его провозглашение было начато без подписания председательствующим, что ставит под сомнение вынесение приговора в полном объеме в совещательной комнате и свидетельствует о нарушении положений ч.1 ст.298 и ч.1 ст.310 УПК РФ и в силу п.8 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ является основанием для отмены приговора.

С целью достоверного отображения судебного процесса в ст.259 УПК РФ установлены правила фиксации хода и результатов судебного заседания в протоколе.

По смыслу закона, закрепленные в п.п. 5, 6, 9 - 14 ч.3 данной нормы общие требования к ведению протокола судебного заседания, предопределяют его значение как процессуального документа, который призван достоверно и последовательно отражать ход судебного разбирательства, способствовать постановлению приговора в соответствии с доказательствами, исследованными в судебном заседании, и обеспечивать возможность контроля со стороны вышестоящих судебных инстанций за выполнением судом требований закона при разрешении уголовных дел.

Согласно положениям ст.ст.83, 389.16 и 389.17 УПК РФ протокол используется судом апелляционной инстанции для проверки законности и обоснованности приговора.

В соответствии с п.11 ч.2 ст.389.17 УПК РФ отсутствие в уголовном деле надлежаще оформленного протокола судебного заседания является существенным нарушением уголовно-процессуального закона и аналогично в любом случае влечет изменение либо отмену приговора.

Из материалов уголовного дела следует, что судебное заседание было отрыто 7 августа 2018г. в 11 часов, закрыто – 5 июля 2019г. в 13 часов (т.88, л.д. 1, т.89, л.д. 168).

При рассмотрении уголовного дела судом неоднократно принималось решение об отложении судебного заседания.

В частности, 20 марта 2019г. судебное заседание было отложено на 9 часов 30 минут 21 марта 2019г. (т.89, л.д. 5об.).

Вместе с тем, какие-либо сведения о судебном заседании от 21 марта 2019г. в протоколе отсутствуют, имеется запись о продолжении судебного заседания 11 апреля 2019г. в 9 часов 30 минут (т.89, л.д. 5об.).

Стороны в суде апелляционной инстанции пояснили, что судебное заседание 21 марта 2019г. состоялось, что подтверждено аудиозаписью судебного заседания и результатами служебной проверки.

Сторона защиты считает значимым результаты судебного разбирательства в этот день, поскольку исследовались вещественные доказательства в коробке №2 и сторона защиты обращала внимание на бухгалтерскую отчетность ОАО «ОРГ1» за 2012г. – наличие на балансе финансовых вложений – векселей на сумму 21 000 000 рублей, что, по их мнению, свидетельствует об отсутствии в деянии М. состава растраты **** доли в уставном капитале ОАО «ОРГ2», а также иные документы и привело к тому, что этим документам в приговоре не дано какой-либо оценки, нарушено право на защиту М.. Стороной обвинения данные доводы не опровергнуты.

Поэтому суд апелляционной инстанции считает, что отсутствие части протокола судебного заседания свидетельствует о несоблюдении судом обязательной к исполнению процедуры фиксации уголовного разбирательства, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона и ставит под сомнение законность и обоснованность вынесенного приговора.

Нашли свое подтверждение и указание в жалобе на то, что в ряде случаев протокол судебного заседания содержит сведения о замене секретаря судебного заседания, однако это не подтверждается приобщенной к протоколу аудиозаписью.

Так, согласно протоколу судебного заседания уголовное дело слушалось при секретарях Е1., М5., С3., К3..

4 сентября 2018г. в судебных заседаниях принимала участие секретарь М5., до этого – часть протокола судебного заседания была подписана секретарем Е1. (т.88, л.д. 13).

В протоколе от 4 сентября 2018г. указано об объявлении о замене секретаря судебного заседания: вместо Е1. участвует секретарь М5., - и разъяснении права заявления отводов в соответствии с гл. 9 УПК РФ. Вместе с тем на аудиозаписи эти сведения отсутствуют.

Аналогично по судебному заседанию от 23 апреля 2019г. - секретарь судебного заседания С3. (т.89, л.д. 26), 24 апреля 2019г. – секретарь К3. (т.89, л.д. 26об.) и др.

Также суд апелляционной инстанции находит убедительными доводы апелляционной жалобы о незаконности и необоснованности постановлений судьи от 3 октября 2019г. об удовлетворении ходатайства государственного обвинителя Кривовой о восстановлении срока на ознакомление с протоколом и аудиозаписью судебного заседания (т.91, л.д. 139), и от 4 октября 2019г. – об удовлетворении замечаний этого же участника на протокол судебного заседания (т.91, л.д. 150-152).

Согласно ч.7 ст.259 УПК РФ ходатайство об ознакомлении с протоколом и аудиозаписью судебного заседания подается сторонами в письменном виде в течение 3 суток со дня окончания судебного заседания; указанный срок может быть восстановлен, если ходатайство не было подано по уважительным причинам; ходатайство не подлежит удовлетворению, если уголовное дело уже направлено в апелляционную инстанцию.

Вопреки требованиям закона, в ходатайстве о восстановлении срока на ознакомление с протоколом судебного заседания и аудиозаписью государственным обвинителем приведена лишь ссылка на наличие объективных причин, по которым не представилось возможным подать ходатайство об ознакомлении в установленный законом срок, об иных уважительных причинах не сообщено (т.91, л.д. 138).

Судья в постановлении от 3 октября 2019г. посчитал ходатайство государственного обвинителя подлежащим удовлетворению лишь на том основании, что протокол судебного заседания в силу большого объема изготовлен по истечении 3 суток со дня окончания судебного заседания. Однако из материалов уголовного дела следует, что срок изготовления протокола судом соблюден. Поэтому указание в судебном акте на обратное противоречит материалам дела, кроме этого, срок восстановлен при отсутствии на то уважительных причин.

Удостоверение правильности замечаний на протокол судебного заседания произведено судьей без учета правовой позиции Конституционного Суда РФ, сформулированной в Постановлении от 14 июля 2017г. №21-П, согласно которой ч.1 ст.260 УПК РФ по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего уголовно-процессуального законодательства исключает восстановление пропущенного срока для подачи замечаний на протокол судебного заседания суда первой инстанции и их подачу после направления уголовного дела в суд апелляционной инстанции, что не лишает стороны возможности при рассмотрении уголовного дела в суде апелляционной инстанции заявить ходатайство о подтверждении или опровержении тех или иных имеющих значение для данного дела фактов и обстоятельств, относящихся к судебному заседанию суда первой инстанции, но не нашедших отражения или неверно отраженных в его протоколе, и без учета того обстоятельства, что уголовное дело в отношении М. возвращалось 24 сентября 2019г. в суд первой инстанции лишь для проведения служебной проверки.

При изложенных обстоятельствах указанные постановления судьи как не соответствующие требованиям ч.4 ст.7 УПК РФ подлежат отмене вместе с приговором.

Таким образом, согласно п.п.1 и 2 ст.389.15, п.2, 4 ст.389.16, ч.1 ст.389.17 УПК РФ основаниями для отмены приговора по настоящему уголовному делу являются:

несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, выразившихся в том, что суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда; в приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие; выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности лица;

существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем несоблюдения процедуры судопроизводства повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Убедительных доводов для принятия решения о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ стороной защиты не приведено, и судебной коллегией при апелляционном рассмотрении уголовного дела не установлено.

Допущенные судом первой инстанции нарушения не могут быть устранены при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке, учитывая принятие решения об отмене приговора в части оправдания М., а также наличие в деле существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые затрагивают фундаментальные основы уголовного судопроизводства и препятствуют суду второй инстанции принять решение по существу.

При таких обстоятельствах после отмены приговора уголовное дело подлежит передаче на новое судебное разбирательство, в ходе которого суду необходимо устранить допущенные нарушения, исследовать совокупность собранных по уголовному делу доказательств и принять по нему решение в строгом соответствии с требованиями закона.

В связи с отменой приговора суд апелляционной инстанции не дает оценку иным доводам апелляционного представления и апелляционной жалобы (с учетом дополнений), которые касаются существа принятого решения и связаны с вопросом о доказанности обвинения и оценкой доказательств. Все изложенные в них доводы подлежат обсуждению при новом рассмотрении уголовного дела.

С учетом количества и тяжести инкриминируемых М. деяний, конкретных обстоятельств дела, свидетелями по которому являются в т.ч. близкие и знакомые М., лица, находящиеся от него в служебной зависимости, фактических обстоятельств предъявленного обвинения, связанного с профессиональной деятельностью обвиняемого, данных о его личности, семейном положении, состоянии здоровья, финансовых возможностях, в целях обеспечения публичного интереса правосудия об осуществлении правосудия объективно, всесторонне и в разумный срок, при наличии имеющегося риска того, что на свободе М. может скрыться от суда и оказать давление на свидетелей (в деле имеются «засекреченные свидетели»), судебная коллегия считает в соответствии со ст.255 УПК РФ и с учетом требований ст. 97 и 99 УПК РФ избрать в отношении М. меру пресечения в виде заключения под стражу сроком на три месяца.

Признает, что на стадии принятия данного решения имеющиеся сведения о личности и обстоятельства дела (после отмены в т.ч. обвинительного приговора) обрели новый смысл, который увеличивает риск того, что под угрозой возможного наказания в виде лишения свободы на длительный срок обвиняемый может скрыться от суда.

Поэтому просьба адвоката в жалобе относительно меры пресечения – удовлетворению не подлежит.

Учитывая, что по уголовному делу имеется гражданский иск, судебная коллегия считает сохранить арест на имущество, по которому принималось решение приговором суда, с запретом его собственникам и владельцам на распоряжение имуществом на срок три месяца.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.389.13, 389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

определил:

приговор Фрунзенского районного суда г.Владимира от 5 июля 2019г. в отношении М. – отменить.

Постановление судьи Фрунзенского районного суда г.Владимира от 3 октября 2019г. о восстановлении государственному обвинителю Кривовой С.С. срока ознакомления с протоколом и аудиозаписью судебного заседания – отменить.

Постановление судьи Фрунзенского районного суда г.Владимира от 4 октября 2019г. об удовлетворении замечаний государственного обвинителя Кривовой С.С. на протокол судебного заседания – отменить.

Уголовное дело в отношении М. передать на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе со стадии судебного разбирательства.

Избрать в отношении М. меру пресечения в виде заключения под стражу на срок 3 месяца, по 5 февраля 2020г. включительно.

Сохранить арест на имущество:

квартиру по адресу: /адрес изъят/; квартиру по адресу: /адрес изъят/; квартиру по адресу: /адрес изъят/; квартиру по адресу: /адрес изъят/; квартиру по адресу: /адрес изъят/; квартиру по адресу: /адрес изъят/; квартиру по адресу: /адрес изъят/; квартиру по адресу: /адрес изъят/;

гибочную линию с ЧПУ ****, находящуюся по адресу: /адрес изъят/;

земельный участок ****;

нежилое здание ****;

незавершенная строительством станция ****;

нежилое здание ****;

денежные средства в сумме **** рублей, **** –

с запретом собственникам и владельцам на распоряжение этим имуществом на срок 3 месяца, по 5 февраля 2020г. включительно.

Апелляционное представление государственного обвинителя Кривовой С.С., апелляционную жалобу защитника Фомичева Д.Ю. – удовлетворить частично.

Апелляционное определение может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий Е.Б. Живцова

Судьи А.В. Клюквин

Т.В. Вершинина