Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осуждённого Ильясова И.Ю. и его защитников – адвокатов КиселевойЕ.М. и Саласюк Е.В. на приговор Курганского городского суда Курганской области от 28 октября 2019года, по которому

ИЛЬЯСОВ Ильгиз Юнусович, <...>,

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 285 УК РФ (в злоупотреблении должностными полномочиями при строительстве режимного корпуса ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Курганской области), на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления, с признанием за ним права на реабилитацию;

осуждён:

- по ч. 1 ст. 290 УК РФ (за получение взятки в виде стальной трубы) к штрафу в размере 100000 рублей, на основании п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ, п. 3 ч. 1 ст.24УПК РФ освобождён от назначенного наказания в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности;

- по ч. 3 ст. 285 УК РФ (за злоупотребление должностными полномочиями при строительстве 36-квартирного жилого дома) к 4 годам лишения свободы с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций, на срок 2 года;

- по ч. 2 ст. 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года №324-ФЗ) (за получение взятки в виде песка) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

- по ч. 2 ст. 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года №324-ФЗ) (за получение взятки в виде минплиты и тротуарной плитки) к 2годам лишения свободы;

- по ч. 2 ст. 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года №324-ФЗ) (за получение взятки в виде напольной плитки) к 2 годам 6месяцам лишения свободы;

- по ч. 1 ст. 285 УК РФ (за злоупотребление должностными полномочиями, связанное со строительством жилого дома в <адрес>) к 1 году лишения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения назначенных наказаний Ильясову И.Ю. окончательно назначено 5 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии общего режима с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций, на срок 2 года.

Заслушав доклад судьи Ермохина А.Н., выступления осуждённого ИльясоваИ.Ю. и его защитников – адвокатов Киселевой Е.М. и Саласюк Е.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб, представителя потерпевшего УФСИН России по Курганской области – А., мнение государственного обвинителя Киселева А.А. об отсутствии оснований для отмены или изменения приговора, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

по приговору суда Ильясов признан виновным в том, что являясь должностным лицом – начальником УФСИН России по Курганской области (далее – УФСИН), осуществляя организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции:

- в период с 1 мая по 20 декабря 2012 года использовал свои служебные полномочия вопреки интересам службы, действуя из корыстной и иной личной заинтересованности, лично подписал от имени государственного заказчика акты о приёмке выполненных работ (форма КС-2), составленные от имени ФГУП«Строительно-монтажное управление № 22 ФСИН России» (далее – СМУ?22), а также иные производные от них финансово-хозяйственные документы без их фактической проверки, зная о недостоверности содержащихся в них сведений, что повлекло существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, а также тяжкие последствия, выразившиеся в причинении УФСИН значительного материального ущерба в размере 13196504рубля ввиду оплаты за счёт средств, выделенных в рамках Государственного оборонного заказа, невыполненных работ при строительстве 36?квартирного жилого дома;

- в период с начала октября по 23 октября 2012 года лично получил от В. взятку в значительном размере в виде иного имущества – песка стоимостью 62400 рублей за совершение действий в пользу представляемого взяткодателем лица – ООО <...>, если такие действия входят в служебные полномочия должностного лица;

- в период с 11 по 31 декабря 2012 года лично получил от В. взятку в значительном размере в виде иного имущества – минплиты (утеплителя) и тротуарной плитки общей стоимостью 25296 рублей 60 копеек за совершение действий в пользу представляемого взяткодателем лица – ООО<...>, если такие действия входят в служебные полномочия должностного лица;

- в период с 22 октября по 27 декабря 2013 года лично получил взятку от Р. в значительном размере в виде иного имущества – напольной плитки общей стоимостью 75858 рублей 76 копеек за совершение действий в пользу представляемого взяткодателем лица – ООО <...>, если такие действия входят в служебные полномочия должностного лица, имея возможность в силу должностного положения способствовать указанным действиям;

- в период с 20 мая по 4 июля 2014 года лично получил взятку от В. в виде иного имущества – трубы стальной на общую сумму 24402 рубля за совершение действий в пользу представляемого взяткодателем лица – ООО<...>, если такие действия входят в служебные полномочия должностного лица;

- в период с 18 июля 2012 года по 10 декабря 2014 года использовал свои служебные полномочия вопреки интересам службы из корыстной и иной личной заинтересованности путём привлечения осуждённых к строительству загородного дома для членов своей семьи по адресу: <адрес>, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства.

Преступления совершены в г. Кургане при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Этим же приговором Ильясов оправдан в связи с отсутствием в деянии состава преступления по предъявленному обвинению в злоупотреблении должностными полномочиями, то есть использовании своих должностных полномочий вопреки интересам службы из корыстной и иной личной заинтересованности при строительстве режимного корпуса ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Курганской области, повлекшем существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства, и тяжкие последствия, оправдан в связи отсутствием в деянии состава преступления.

Приговор суда в части оправдания Ильясова сторонами не обжалован.

В судебном заседании Ильясов виновным себя по предъявленному обвинению не признал.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней осуждённый Ильясов И.Ю. выражает несогласие с приговором и просит его отменить. Указывает, что вывод суда о причинении ущерба в сумме 13196504 рублей при строительстве 36?квартирного жилого дома основан на заключении эксперта Х., которое дано не по документам УФСИНРоссии по Курганской области, а по актам выполненных работ между СМУ-22 (генподрядчиком) и ООО <...> (субподрядчиком). При этом суд не учёл стоимость работы СМУ-22. Согласно гарантийному письму от 29декабря 2012 года в 2013 году необходимо было выполнить работы на сумму 500тысяч рублей, а не 13 млн. рублей. Его действия по завершению строительства дома были совершены в интересах людей, нуждающихся в улучшении жилищных условий, а не из корыстной и иной личной заинтересованности. Суд не учёл заключение эксперта № 3/292 от 28 февраля 2018 года, согласно которому некоторые акты выполненных работ на сумму более 11 млн. рублей были подписаны его заместителем. Получение им в конце года премии не подтверждает наличие у него корыстного мотива, поскольку его деятельность как руководителя управления оценивалась по результатам всей служебной деятельности УФСИН, включающей более 30 направлений. Судом не установлено, в какой степени освоение бюджетных средств повлияло на его премию. Вопреки выводам суда, уголовное преследование по ч. 4 ст. 160 УК РФ должно быть прекращено ввиду отсутствия состава преступления. Квалифицируя его действия по ч.3 ст.285 и ч. 1 ст. 285 УК РФ, суд указал, что они совершены из корыстной или иной личной заинтересованности, тем самым фактически не установил мотив преступлений, чем нарушил его право на защиту. Суд не установил и не изложил в приговоре обязательные признаки состава преступлений, предусмотренных ч.ч. 1 и 3 ст.285УК РФ, а также не указал, какие именно последствия совершённого им деяния он признаёт тяжкими. Вместе с тем такие последствия не наступили и не были установлены в судебном заседании. Действий с использованием своих служебных полномочий вопреки интересам службы он не совершал; целью заключения государственных контрактов № 73 от 12 марта 2012 года и № 372 от 11декабря 2012 года было строительство 36-квартирного жилого дома. Денежные средства были освоены в полном объёме, и указанный дом был построен в объёмах, предусмотренных государственными контрактами. На момент подписания актов по форме КС-2, КС-3 и КС-11 между сторонами на дату окончания срока контракта часть работ не была выполнена, однако по гарантийному письму они были выполнены в первом квартале 2013 года. В дальнейшем в течение года субподрядчиком в рамках гарантийного срока эксплуатации дома производились работы по устранению выявленных жильцами недостатков. Допущенные нарушения процедуры подписания актов должны расцениваться как совершение должностного проступка. На момент возбуждения уголовного дела и постановления приговора ущерба не имелось. Суд оставил без должной оценки заключение жилищной инспекции, согласно которому построенный жилой дом является пригодным для проживания, что указывает на отсутствие оснований считать жильцов потерпевшими. В заключении строительно-технической судебной экспертизы, на основании которой суд пришёл к выводу о причинении УФСИН значительного материального ущерба, не учтено, что государственный контракт включает в себя не только стоимость произведённых подрядчиком работ, но и его экономическую выгоду, уплату генподрядчиком и подрядчиком налога с указанного дохода и другие расходы. При этом суд отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о производстве судебной экспертизы с целью оценки всего дома, а не только размера затраченных субподрядчиком средств. При описании получения им взяток суд не указал его действия, которые он выполнил или обещал выполнить в пользу взяткодателя. Суд установил, что В. предполагал, что могут быть возможные действия с его стороны в пользу ООО <...>, однако он В. ничего не обещал, и В. в зависимом от него положении не находился. Кроме того, УФСИН никакие контракты с организациями, возглавляемыми В., не заключались. По факту получения им взятки от В. в судебном заседании достоверно не установлен объём привезённого на участок песка. Суд необоснованно отверг его показания о том, что он рассчитался с В. за песок. В нарушение требований ст. 281 УПК РФ суд огласил показания У. и В., данные ими в качестве обвиняемых. Факт работы нескольких осуждённых на приусадебном участке его сына не может расцениваться как преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 285 УК РФ. В данном случае имеет место несоблюдение процедуры вывода осуждённых на работы, что является лишь должностным проступком. При этом осуждённые добровольно выполняли работу, которая им оплачивалась. Указание о занижении заработной платы за проведённые работы на участке не свидетельствует о существенном нарушении прав осуждённых, обязанных трудиться согласно требованиями УИК РФ. Следствием не представлены расчёты недополученной осуждёнными заработной платы, что необходимо для вывода о существенном нарушении их прав. Вопреки выводам суда С. не находился в зависимом от него положении. Решение о направлении осуждённых на строительство дома О. принималось исключительно С. Суд не дал оценки показаниям прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях П.Р. о том, что нарушений при заключении договоров между ФКУ КП-5 и ООО<...>, а также при выполнении работ осуждёнными при строительстве дома О.. при проведении прокурорской проверки не выявлено. Нарушения закона при привлечении осуждённых к выполнению работ по строительству дома его сына отсутствуют. Решение суда об избрании ему меры пресечения в виде заключения под стражу, принятое при постановлении приговора, является незаконным и необоснованным. Неверным является и постановление о частичном удостоверении правильности замечаний на протокол судебного заседания.

В совместной апелляционной жалобе защитники осуждённого – адвокаты Киселева Е.М. и Саласюк Е.В. просят приговор в части осуждения Ильясова отменить и постановить по делу оправдательный приговор ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела и существенного нарушения уголовно-процессуального закона.

В дополнении к апелляционной жалобе адвокат Киселева Е.М. указывает, что в приговоре не изложены полномочия Ильясова, позволявшие ему влиять на установленный законом порядок определения исполнителя работ для государственных нужд. Осуждённый такими служебными полномочиями не обладал. Свидетель В. только после его задержания стал давать показания о просьбе Ильясова помочь в приобретении стройматериалов, которую свидетель необоснованно воспринял как требование передать взятку. В., давая показания в отношении Ильясова, имел личную заинтересованность, желал смягчить своё наказание, однако суд положил его показания в основу обвинения, при этом оставил без мотивированной оценки доводы Ильясова о том, что за поставленные В. стройматериалы он рассчитался и не обещал выполнить в его пользу какие-либо действия или оказать содействие в связи с передачей этих стройматериалов. Вывод суда о том, что Ильясову было доставлено 160 тонн песка на сумму 62400 рублей противоречит фактическим обстоятельствам дела, установленным в суде показаниями свидетеля Е. и Ш. Согласно заключению строительно-испытательной лаборатории от 30 июня 2018 года песчаного покрытия на участке не имеется. Показания специалиста Г. являются недостоверными, поскольку на момент осмотра территории высота снежного покрова составляла 45 см, и он не мог наблюдать покрытие из песка. Из содержания изъятых у В. документов следует, что в указанный в обвинении период 2012 года остаток песка у В. составлял 47,5 тонн, поэтому он не мог привезти Ильясову 160 тонн песка. Обвинение в получении Ильясовым взятки в виде трубы является необоснованным, поскольку показания В. о времени, месте и размере взятки носят предположительный характер. По заключению эксперта использованная для устройства ворот труба имеет не тот диаметр, который указан в счёте-фактуре согласно обвинению. Г. измерение труб не производил, так как это не отражено в протоколе осмотра места происшествия. По делу не установлена тротуарная плитка, которая согласно обвинению является предметом взятки. Представленные стороной защиты доказательства, которым суд не дал оценку, свидетельствуют, что Ильясов мог приобрести у В. не более 8кв.м. тротуарной плитки, что согласуются с показаниями осуждённого. За приобретённую Р. плитку Ильясов в 2015 году передал денежные средства его работнику Ч., что подтверждается распиской Ч. о получении 100000 рублей от Ильясова за стройматериалы. Показания свидетеля Ч. согласуются с заключением эксперта о том, что текст расписки выполнен им, и выводами психофизиологической экспертизы с применением полиграфа. В судебном заседании Ч. пояснил, что он изменял свои показания ввиду давления, оказанного на него Р. Просьбу Ильясова помочь в приобретении плитки Р. необоснованно воспринял как требование передать взятку. Показания Р. являются непоследовательными и противоречивыми, даны после его задержания с целью смягчить своё наказание. Ильясов, получая строительный материал от Р. и намереваясь за него заплатить, не предполагал, что Р. воспримет это как получение взятки, так как каких-либо действий в пользу Р. он не совершал. Судом не дана оценка показаниям свидетеля Н.Ч., согласно которым Ильясов не давал никаких неправомерных указаний о приёмке некачественно выполненных Р. работ. Суд сделал неверный вывод о наличии в действиях Ильясова состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст.290 УК РФ. Кроме того, суд ошибочно зачёл два дня нахождения осуждённого под домашним арестом за один день лишения свободы, поскольку время нахождения под домашним арестом лицу, совершившему преступление до 14 июля 2018 года, засчитывается из расчёта один день нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

В дополнении к апелляционной жалобе адвокат Саласюк Е.В. указывает, что суд необоснованно сослался на Положение об УФСИН при перечислении должностных полномочий Ильясова, поскольку в нём перечислены функции управления, а не начальника УФСИН. Ильясов, как начальник УФСИН, руководствуясь своими должностными обязанностями, закрепил объект строительства за конкретными лицами, которые обязаны осуществлять непосредственный контроль за ходом строительства, в том числе проверять акты, представленные генподрядчиком, следить за работой субподрядчика. Факт организации и осуществления контроля за ходом строительства со стороны Ильясова подтверждён исследованными в суде доказательствами. При этом Ильясов подписывал акты КС после визирования их всеми специалистами, не доверять которым у него не было оснований, и что свидетельствует об отсутствии нарушений. О подмене и фальсификации актов и отражении в них невыполненных работ Ильясову ничего не было известно. Суд необоснованно вменил Ильясову в вину подписание всех актов по форме КС-2 и КС-3, так как часть актов была подписана З. Ильясов, подписывая акты, не руководствовался корыстной заинтересованностью и желанием избежать наступления неблагоприятных последствий по службе, его действия были направлены на то, чтобы предотвратить ущерб от простоя строительства после возврата денежных средств и ожидания нового финансирования. Данные обстоятельства подтверждаются гарантийным письмом СМУ-22 от 29 декабря 2012 года, а также письмом СМУ-22 об обеспечении дополнительных работ на строящемся объекте безотзывной банковской гарантией. Выводы суда о том, что гарантийное письмо было изготовлено в 2013 году не свидетельствуют о наличии у Ильясова умысла, так как установлено, что условия письма были согласованы в конце 2012 года. Установлено, что дом был построен и сдан в эксплуатацию. Суд незаконно определил размер ущерба, причинённого УФСИН, как значительный, исходя из соотношения общей цены двух контрактов по строительству дома к размеру ущерба, определённому заключением эксперта, а не из финансово-экономического состояния УФСИН в 2012 году. Заключение строительно-технической экспертизы является недопустимым доказательством, а изложенные в нём выводы – необоснованными. Вопреки выводам суда, Н.В. принимал участие при проведении экспертизы в качестве эксперта, а не специалиста, при этом ему не разъяснялись права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК РФ, и он не предупреждался об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, что свидетельствует о недопустимости данного заключения. Экспертом использовались цифровые фотоматериалы в количестве 43 шт., которые следователь вещественными доказательствами не признавал, и которые отсутствуют в уголовном деле. ООО «Ассоциация независимых судебных экспертов «Экспертиза» до 2018 года не имело право проводить судебную экспертизу по уголовному делу. Заключение эксперта не соответствует требованиям ст. 204 УПК РФ, а изложенные в нём выводы эксперта являются необоснованными и недостоверными.

В возражении на апелляционные жалобы осуждённого и защитников государственный обвинитель Киселев А.А. считает изложенные в них доводы необоснованными, в связи с чем просит оставить жалобы без удовлетворения, а приговор – без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним, заслушав выступления сторон, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Нарушений уголовно-процессуального закона при возбуждении уголовных дел, а также в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства, влекущих отмену приговора, по настоящему уголовному делу не допущено.

Вывод суда о виновности осуждённого Ильясова в злоупотреблении должностными полномочиями при строительстве 36-квартирного жилого дома и использовании труда осуждённых при строительстве жилого дома в <адрес>, а также в получении взяток от В. и Р. сделан судом на основании исследованных в ходе судебного разбирательства дела убедительных и достаточных доказательств, содержание и анализ которых приведены в приговоре.

Доводы стороны защиты о невиновности Ильясова в совершении указанных преступлений были предметом рассмотрения суда первой инстанции и мотивированно им отвергнуты. Оснований не согласиться с данными выводами судебная коллегия не усматривает.

Как следует из материалов дела, между УФСИН (государственный заказчик) в лице Ильясова и СМУ?22 (генподрядчик) в лице Б.Х. были заключены: государственный контракт № 73 от 12 марта 2012 года на окончание строительства и ввод в эксплуатацию объекта «36-квартирного жилого дома в Учреждении ОФ?73/6 ст.Иковка, Курганская область», с ценой контракта 46241000 рублей и сроком выполнения работ до 15 ноября 2012 года; государственный контракт №372 от 11 декабря 2012 года по выполнению дополнительных работ по строительству указанного объекта, с ценой контракта 5400000 рублей и сроком выполнения работ до 30 декабря 2012 года (т. 4 л.д. 270-276, 287-296).

Согласно договорам и соглашениям, заключённым СМУ-22, субподрядной организацией, которой поручалось выполнение работ в объёме, определённом государственными контрактами № 72 и № 372, являлось ООО <...> (т. 4 л.д. 256-269, 297-306).

Суд правильно установил, что Ильясов, действуя умышленно, рассчитывая избежать негативных последствий по службе в виде применения к нему возможных мер взыскания за срыв исполнения Государственного оборонного заказа, укрепить и повысить среди подчинённых сотрудников и у вышестоящих руководителей ФСИН России свой авторитет грамотного и эффективного управленца, используя вопреки интересам службы свои служебные полномочия, путём дачи обязательных для исполнения указаний подчинённым сотрудникам обеспечил согласование уполномоченными должностными лицами УФСИН актов о приёмке выполненных работ (форма КС?2), составленных от имени СМУ-22, без их фактической проверки, которые лично подписал от имени государственного заказчика, зная о недостоверности содержащихся в них сведений.

Он же лично подписал от имени государственного заказчика акт приёмки от 14 декабря 2012 года законченного строительством объекта (форма КС-11) – жилого дома на ст. Иковка, достоверно зная о несоответствии фактически выполненных работ проектно-сметной документации и о фактической неготовности дома по состоянию на 14 декабря 2012 года к вводу в эксплуатацию.

На основании указанных недостоверных актов о приёмке выполненных работ (форма КС-2) и акта приёмки законченного строительством объекта (форма КС?11), подписанных Ильясовым, а также производных от них иных финансово-хозяйственных документов на расчётный счёт СМУ-22 были перечислены денежные средства УФСИН в сумме 51641000 рублей, в том числе в качестве оплаты невыполненных работ.

Согласно п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 октября 2009 года № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» как злоупотребление должностными полномочиями должны квалифицироваться действия должностного лица, которое из корыстной или иной личной заинтересованности совершает входящие в круг его должностных полномочий действия при отсутствии обязательных условий или оснований для их совершения.

В соответствии с договором № 75 от 10 января 2012 года ФСИН России передало УФСИН в лице Ильясова функции государственного заказчика, в том числе: заключать государственные контракты на строительно-монтажные работы в пределах лимитов бюджетных обязательств федерального бюджета; осуществлять технический надзор за строительством объектов и инженерных коммуникаций (контроль за соответствием проекту, качеством, сроками их выполнения, применением соответствующих материалов и т.д.); производить платежи в соответствии с заключёнными государственными контрактами; организовывать работу по приёмке в эксплуатацию законченных строительством объектов и получения разрешения на ввод объектов в эксплуатацию (т. 19 л.д. 166-169).

Положением об Управлении Федеральной службы исполнения наказания по Курганской области (п. 13) определено, что начальник Управления осуществляет руководство и несёт персональную ответственность за выполнение возложенных на Управление задач и функций (т. 6 л.д. 108-123).

Таким образом, подписание актов о приёмке выполненных работ (форма КС?2) и приёмки законченного строительством объекта (форма КС?11) входило в круг должностных полномочий осуждённого Ильясова, как начальника УФСИН.

Вопреки доводам апелляционных жалоб исследованные в судебном заседании доказательства подтверждают, что Ильясов был осведомлён о том, что на момент подписания актов не все указные в них работы выполнены.

Так, свидетель У. в суде показал, что при Ильясове еженедельно проводились планерки по строительству 36-квартирного жилого дома, на которых присутствовал В. Когда стало понятно, что подрядчик не успевает закончить работы в срок и сдать объект в эксплуатацию, Ильясов распорядился увеличить количество осуждённых на объекте до 70 человек, и выполнять работы, не обращая внимания на качество. Отопление в доме в конце года не функционировало, было холодно, сыро, штукатурка и лакокрасочные материалы не ложились на стены, отваливались. Ильясов это знал, так как неоднократно посещал объект и лично проводил все строительные совещания. Сметой было предусмотрено подключение дома к газу, оклейка стен обоями, все работы были оплачены, но не выполнены. Также не сделали площадку для мусорных контейнеров и ряд других работ. В декабре 2012 года Ильясов подписал акт приёмки законченного строительством объекта (форма КС?11). В данном акте было указано, что все работы завершены, объект подключён к сетям теплоснабжения, водоснабжения, водоотведения и газоснабжения. Ильясов знал, что объект не подключён и не будет подключён к газу, и что работы в конце 2012 года не выполнены, но подписал акт КС-11, и объект по документам был сдан в 2012 году.

Из показаний свидетеля В. следует, что в конце 2012 года на совещании у Ильясова поднимался вопрос о том, что не успевают достроить дом до конца года согласно государственному контракту. Ильясов сказал, что они никакой ответственности не понесут, он будет за всё отвечать, после этого дал команду У. готовить документы на ввод объекта в эксплуатацию, С.А. поставил задачу перечислять деньги генподрядчику. В декабре 2012 года деньги были полностью выплачены СМУ-22 по фактически незаконченному строительству. Он знал, в том числе от Ильясова, что возврат неосвоенных денежных средств мог повлечь негативные последствия для руководителя УФСИН. В начале 2013года по запросу СМУ-22 он подготовил гарантийное письмо о выполнении оставшихся работ.

В судебном заседании свидетель В. подтвердил свои ранее данные показания, согласно которым Ильясов присутствовал на месте строительства и видел, что субподрядчик не успевает достроить объект. Подписывая акт приёмки законченного строительством объекта (акт КС-11), Ильясов заведомо знал о том, что фактически строительство не завершено. Последние подписанные Ильясовым акты КС-2 включали в себя те работы, которые на момент изготовления актов ещё не были выполнены, но с санкции Ильясова оплачены (т. 42 л.д. 204-206).

Согласно показаниям свидетеля Х.О. 36-квартирный дом по документам был сдан в декабре 2012 года. Это было сделано для выполнения рейтинговых показателей и освоения денежных средств. Фактически оснований для сдачи дома не было, так как он был не достроен.

Из показаний потерпевших Б.А., А.Г., Л.А., Г.В., К.А., Р.А., М.А., В.А., свидетеля П.Т. следует, что в октябре 2013 года им передали квартиры с многочисленными недостатками, во всех квартирах стены не были оклеены обоями, площадка под ТБО и детская площадка отсутствовали, дом до настоящего времени не подключён к газоснабжению. Значительную часть недостатков устраняли своими силами.

Оснований ставить под сомнение достоверность указанных показаний потерпевших и свидетелей не усматривается, их показания не содержат существенных противоречий, которые могли бы повлиять на выводы суда, и согласуются с другими доказательствами. При этом в материалах дела не имеется каких-либо сведений, дающих основания полагать о заинтересованности указанных лиц в исходе дела либо оговоре осуждённого.

В силу ст. 17 УПК РФ никакие доказательства, в том числе показания лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, не имеют заранее установленной силы, в связи с чем оценка показаниям У. и В., наряду с другими доказательствами, правильно дана судом по правилам ст.88УПКРФ. Оба указанных лица были заявлены стороной обвинения по настоящему делу как свидетели и допрашивались в таком качестве в судебном заседании с участием сторон в условиях состязательного процесса.

В связи с существенными противоречиями между их показаниями в суде и ранее данными показаниями суд по ходатайству стороны защиты принял обоснованное решение об оглашении показаний У. и В., данных ими при производстве предварительного расследования. Нарушений уголовно-процессуального закона при оглашении их показаний судом не допущено.

Об умышленных действиях осуждённого свидетельствуют и его собственные показания, данные в ходе очной ставки с У., согласно которым, подписывая акты о приёмке выполненных работ (форма КС-2) в декабре 2012 года, он санкционировал оплату невыполненных на тот момент работ (т. 45 л.д. 47-50).

Таким образом, Ильясов осознавал, что он от имени государственного заказчика подписывает акты, содержащие недостоверные сведения, в связи с чем предварительное визирование их иными сотрудниками УФСИН, являвшимися его подчинёнными, не имеет правового значения.

Гарантийные письма ООО <...> от 28 декабря 2012 года и СМУ-22 от 29 декабря 2012 года, на которые ссылается сторона защиты в апелляционных жалобах, подтверждают, что указанные в них перечни работ при подписании Ильясовым акта приёмки законченного строительством объекта (форма КС-11) от 14декабря 2012 года не были выполнены (т. 16 л.д. 286; т. 9 л.д.164). О том же свидетельствуют и две безотзывные банковские гарантии от 17декабря 2012 года ООО <...> на общую сумму 1571 400 рублей (т. 16 л.д. 37-40).

Поскольку акты (форма КС-2 и КС-11) осуждённым были подписаны при отсутствии к тому оснований, так как предусмотренные проектно-сметной документацией и государственными контрактами работы по строительству 36?квартирного дома не были выполнены в полном объёме, о чём ему было достоверно известно, его действия правильно квалифицированы судом как злоупотребление должностными полномочиями.

Факт подписания указанных актов Ильясовым подтверждается заключением эксперта № 3/292 от 28 февраля 2018 года (т. 18 л.д. 158-167). При этом после исследования в судебном заседании суда апелляционной инстанции актов о приёмке выполненных работ (форма КС-2) №№ 2, 3 и 5, подписание которых осуждённым оспаривается защитником Саласюк в дополнении к апелляционной жалобе, сторона защиты не указала, какие подписи в них выполнены не Ильясовым, сославшись лишь на то, что некоторые справки о стоимости выполненных работ (форма КС-3) и счета-фактуры подписаны заместителем начальника УФСИН З.

Вместе с тем судебная коллегия отмечает, что осуждённому Ильясову не предъявлялось обвинение в подписании данных справок, которые не содержат перечень выполненных работ, подлежащих оплате, а лишь воспроизводят их стоимость, указанную в актах КС-2. Наличие в счетах-фактурах резолюций должностных лиц УФСИН, не предусмотренных ст. 169 Налогового кодекса Российской Федерации, не влияет на правовую оценку действий осуждённого.

То обстоятельство, что 36-квартирный жилой дом был построен и признан пригодным для проживания не свидетельствует о невиновности осуждённого и не освобождает его от уголовной ответственности, поскольку в результате его действий за счёт бюджетных средств были оплачены работы, предусмотренные проектно-сметной документаций, но не выполненные в полном объёме. При этом конкретный вид невыполненных работ (повлиявших или не повлиявших на пригодность дома для проживания) определяющего значения не имеет.

Использование Ильясовым своих служебных полномочий вопреки интересам службы из иной личной заинтересованности, которая выражалась в желании избежать негативных последствий по службе в виде применения к нему возможных мер взыскания за срыв исполнения Государственного оборонного заказа, укрепить и повысить среди подчинённых сотрудников и у вышестоящих руководителей ФСИН России свой авторитет грамотного и эффективного управленца, подтверждается исследованными доказательствами, в том числе показаниями самого осуждённого о подписании им акта выполненных работ в декабре 2012 года ввиду неоднократного указания руководства ФСИН России на недопустимость возврата денежных средств в бюджет (т. 45 л.д. 40-46), а также письмом заместителя директора ФСИН России от 20 марта 2012 года о результатах деятельности строительного комплекса ФСИН России в 2011 году, из которого следует, что за неполное освоение капитальных вложений ряд руководителей территориальных органов ФСИН России был привлечён к дисциплинарной ответственности (т. 45 л.д. 73-78).

При этом данные обстоятельства не давали осуждённому оснований полагать, что выполнение задачи полного и своевременного освоения бюджетных средств, выделенных на капитальное строительство, допустимо путём совершения противоправных действий.

Суд также установил, что совершая инкриминируемые действия, Ильясов действовал и из корыстной заинтересованности, которая выражалась в возможном его материальном поощрении вышестоящим руководством ФСИН России за высокие показатели эффективности работы.

В обоснование данного вывода суд указал на получение Ильясовым премии в размере десяти окладов денежного содержания в соответствии с приказом ФСИН России от 13 декабря 2012 года, однако из материалов дела следует, что акт приёмки законченного строительством объекта (форма КС-11), подтверждающий освоение в полном объёме средств Государственного оборонного заказа, был подписан им 14декабря 2012 года.

Несмотря на то, что осуждённый получил премию до выполнения действий, которые могли повлиять на её получение, суд не учёл данное обстоятельство при постановлении приговора и не привёл иных мотивов в обоснование вывода о наличии в действиях осуждённого корыстной заинтересованности, в связи с чем обвинение в данной части судебная коллегия находит необоснованным.

Действия Ильясова повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, поскольку он, являясь руководителем территориального органа ФСИН России, вовлёк в противоправные действия своих подчинённых, дискредитировал авторитет должностного лица, нарушил нормальную деятельность возглавляемого им управления и установленный законом порядок использования бюджетных средств.

Признавая Ильясова виновным в злоупотреблении должностными полномочиями, суд указал, что его действия повлекли тяжкие последствия в виде причинения УФСИН значительного материального ущерба в размере 13196504рубля. Выводы суда в данной части основаны на заключении эксперта Х. №1/92с-17 от 15 сентября 2017 года, которое суд признал допустимым и достоверным доказательством (т. 20 л.д. 24-185).

Из заключения эксперта следует, что в ходе производства экспертизы для проведения геодезических работ (по съёмке благоустройства, воздушной линии электропередач, газопровода, водоснабжения и тепловых сетей) был привлечён эксперт Н.В., полученные им результаты обследования объекта были учтены экспертом Х. при исследовании и повлияли на её выводы о фактической стоимости выполненных ООО <...> работ и их несоответствии проектной и рабочей документации.

Вместе с тем в соответствии с п. 2 ч. 4 ст. 57 УПК РФ эксперт не вправе самостоятельно собирать материалы для экспертного исследования. Согласно п. 2 ч. 3 ст. 57 УПК РФ при наличии к тому оснований эксперт вправе ходатайствовать о предоставлении ему дополнительных материалов, необходимых для дачи заключения, либо привлечения к производству судебной экспертизы других экспертов.

Поскольку следователем комиссионная либо комплексная судебная строительно-техническая экспертиза по делу не назначалась, а эксперт Н.В. был привлечён к производству экспертизы в нарушение установленного уголовно-процессуальным законом порядка и не предупреждался об ответственности по ст.307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения, выводы эксперта Х., основанные помимо прочих материалов на результатах геодезических работ, произведённых Н.В., не могут быть признаны достоверными.

Кроме того, экспертом при подготовке заключения использовались цифровые фотоматериалы в количестве 43 штук, которые согласно постановлению о назначении экспертизы следователем эксперту не передавались. В материалах уголовного дела цифровой носитель данных фотоматериалов отсутствует, достоверных сведений о источнике его получения не имеется.

Указанные обстоятельства исключают возможность надлежащей проверки в соответствии со ст. 88 УПК РФ достоверности выводов эксперта о фактической стоимости выполненных ООО <...> работ.

В то же время судебная коллегия не находит оснований для признания заключения эксперта Х. недопустимым доказательством, как об этом ставит вопрос сторона защиты в апелляционных жалобах, либо недостоверным вывода эксперта о том, что 36-квартирный жилой дом пригоден для постоянного проживания и не является аварийным, поскольку он основан на результатах проведённых ею экспертных исследованиях, является аргументированным и соответствует фактическим обстоятельствам дела.

Суд установил материальный ущерб, причинённый УФСИН действиями осуждённого, в размере 13196504 рублей в виде разницы стоимости фактически выполненных работ (согласно заключению эксперта стоимость выполненных ООО<...> работ составила 38444496 рублей), и оплаченных на основании подписанных Ильясовым актов (согласно заключению эксперта стоимость выполненных СМУ-22 работ, отражённая им для заказчика в изъятых актах по формам КС-2, КС-3, составила 51641000 рублей).

Вместе с тем указанный расчёт определяет размер вознаграждения генерального подрядчика (СМУ-22), а не ущерба, для исчисления которого необходимо установить фактическую стоимость выполненных генеральным подрядчиком работ, вопрос о которой на разрешение эксперта не ставился.

Ввиду того, что поставленные перед экспертом вопросы следователя в любом случае не позволяют установить размер причинённого УФСИН ущерба, оснований для назначения повторной судебной строительно-технической экспертизы по тем же вопросам судебная коллегия не находит.

Поскольку приговор стороной обвинения не обжалован, не имеется оснований и для назначения новой судебной экспертизы по вопросам, которые следователем на разрешение эксперта не ставились и не были предметом рассмотрения суда первой инстанции, поскольку это может повлечь ухудшение положения осуждённого.

Таким образом, с учётом указанных обстоятельств, вывод суда о том, что действия Ильясова повлекли тяжкие последствия в виде причинения УФСИН значительного материального ущерба не подтверждается доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, в связи с чем приговор подлежит изменению с переквалификацией действий осуждённого на ч. 1 ст. 285 УК РФ –использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, если это деяние совершено из иной личной заинтересованности и повлекло существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства.

Поскольку указанное деяние относится к категории преступлений средней тяжести, осуждённый не уклонялся от следствия и суда, а со дня совершения преступления истекло более 6 лет, в соответствии с ч. 8 ст. 302 УПК РФ судебная коллегия приходит к выводу об освобождении Ильясова от наказания за данное преступление в связи с истечением срока давности, предусмотренного п. «б» ч. 1 ст. 78 УК РФ.

С учётом того, что предъявленное Ильясову обвинение в растрате не содержит указание на совершение им каких-либо иных противоправных действий, кроме тех, которые квалифицированы судом как злоупотребление должностными полномочиями, суд обоснованно исключил из обвинения ч.4 ст. 160 УК РФ как излишне вменённую и привёл в приговоре мотивы принятого решения. Оснований для прекращения уголовного преследования по ч. 4 ст. 160 УК РФ в отношении осуждённого ввиду отсутствия состава преступления не имеется.

Вывод суда о виновности Ильясова в злоупотреблении должностными полномочиями при использовании труда осуждённых подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.

Как следует из материалов дела, в период с 2012 по 2014 год ООО<...> на основании ряда договоров выполняло по заказу О. строительство жилого дома в <адрес> с привлечением труда осуждённых, отбывающих наказание в ФКУ КП-5 УФСИНРоссии по Курганской области (далее – КП-5) (т. 11 л.д. 144, 147-152, 165-167, 169-178, 181-183, 185-187, 189-192, 200-202; т. 39 л.д.148-153, 179-184, 192-197, 214-219, 241-244; т. 40 л.д. 39-59, 60-157).

Согласно показаниям свидетеля С. с 2009-2010 года его организация сотрудничает с исправительными колониями УФСИН, оборудование ООО <...> по изготовлению цилиндрованного бревна размещено в КП-5, ИК-1 и ИК-6. С О. был заключён договор на изготовление и монтаж сруба и кровли. На тяжёлые работы по заливке фундамента, а также изготовление песчаной подушки для пола привлекались осуждённые. Стоимость их работы входила в сумму договора и оплачивалась заказчиком.

В ходе предварительного следствия свидетель С. показал, что в августе 2012 года началось строительство дома. В октябре 2012 года он по указанию Ильясова заключил договор на использование рабочей силы пяти человек из числа осуждённых КП-5. Размер оплаты их труда был определён сотрудниками колонии. Указаний вывозить осуждённых на объект строительства загородного дома он в КП-5 не давал, их труд не табелировал. Осуждённые работали с утра до вечера, пять дней в неделю. Оплату их работы он осуществил по цене, указанной в договоре, то есть как за уборку мусора, хотя фактически осуждённые выполняли более высокооплачиваемые строительные работы, о чём Ильясов знал. В 2013 и 2014 годах он подписал договоры подряда между ООО <...> и КП-5 на выполнение работ по строительству загородного дома, в которых фамилия Ильясова не указывалась, но уже присутствовал адрес строительства. Также он подписывал прилагавшиеся к договорам сметные расчёты. Указанные договоры и расчёты он подписывал по просьбе либо Л., либо М., при этом смотрел только конечную цену договора, не вникая в содержание договоров и смет. С весны 2013года оставались только отделочные работы, к которым он уже как такового отношения не имел, однако Ильясов настоял на том, чтобы он контролировал эти работы с обязательным привлечением к ним осуждённых. В этой связи осуждённые выполняли все отделочные работы, завершённые в конце 2014года. Он подписал не соответствующие действительности договоры подряда и сметные расчёты за 2013 и 2014 годы, которые впоследствии явились основанием оплаты выполненных осуждёнными работ (т. 40 л.д. 159-160, 163-165).

Из показаний свидетеля Б., данных в ходе предварительного следствия, следует, что осенью 2012 года от Ильясова поступило указание о привлечении осуждённых к строительству загородного дома его сына. С целью сокрытия указанного факта, Ильясов дал указание ему и его заместителю М. осуществлять вывоз осуждённых на участок строительства данного дома по договорам возмездного оказания услуг с ООО <...>. При этом цена данного договора, включающаяся в себя размер оплаты труда осуждённых, была определена лично Ильясовым. По условиям договора осуждённые привлекались в соответствии с заявкой ООО<...> к уборке производственных помещений по адресу: <адрес>, но в действительности они работали на строительстве домовладения Ильясовых в <адрес>. Как правило, выезжали четверо осуждённых, которые работали восьмичасовой рабочий день, полную неделю. Осуждённые также выполняли работы, не связанные со строительством. Указания о выполнении таких работ исходили от Ильясова и доводились до осуждённых как им лично, так и через Л. Эти работы осуждённые по указанию Ильясова выполняли систематически, работы им не оплачивались. Кроме того, осуждённые с участка колонии-поселения ИК-1 привлекались по указанию Ильясова для изготовления и установки теплицы на приусадебном участке дома (т. 37 л.д. 184-185; т. 38 л.д. 50-54).

В судебном заседании свидетель Б. также пояснил, что в июле 2013 года осуждённый Я. совершил побег со строительства дома. Ильясов дал ему команду указать, что побег был с территории колонии-поселения, потому что на тот момент не были оформлены документы о работе осуждённых у Ильясова.

Из показаний свидетеля М. следует, что за строительство дома для Ильясова отвечал сотрудник колонии Л., которому Ильясов сказал, что в договоре с ООО <...> необходимо указать сумму 13500 рублей. ООО <...> осуществляло оплату в соответствии с табелем учёта рабочего времени как за уборку территории. В 2013 году был заключён новый договор, в котором также указывалось, что осуждённые используются для уборки территории в производственных помещениях ООО<...>, а в действительности выполняли отделочные работы на доме, копали землю, пололи, разбрасывали по участку перегной, сеяли дёрн, копали ямы для посадки деревьев и многие другие работы. Осуждённые работали пять дней в неделю полный рабочий день, но в табелях указывалось по четыре часа. После побега осуждённого строительство дома по указанию Ильясова стали оформлять договорами подряда между КП-5 и ООО <...>

Согласно показаниям свидетеля Л. осенью 2012 года по указанию начальника колонии или его заместителя он подобрал четверых осуждённых для работы на объекте в <адрес>. С. поручил им подготовить фундамент под дом. Когда приступили к работе, Ильясов дал ему указание поставить в договоре сумму 12-13 тысяч рублей, что он и передал М. В октябре 2012 года Ильясов сообщил, что привезут песок и надо посмотреть, куда его разгрузить. Песка доставили много, осуждённые засыпали его внутри фундамента и утрамбовывали. С весны 2013 года осуждённые занимались отделкой. Вид работ и расценки определяли или Ильясов, или С.. В один из дней, когда осуждённых на стройку сопровождал Е.Н., сбежал осуждённый Я. В 2013 году Ильясов сказал ему составить сметы на все выполненные осуждёнными работы, но бывало, что осуждённые по указанию Ильясова выполняли работы, которые не отражались в смете.

Согласно показаниям свидетеля Л., данным в ходе предварительного следствия, осенью 2012 года началось строительство дома Ильясова. Он получал от Ильясова указание вывозить осуждённых на участок строительства загородного дома. Для изготовления фундамента дома он вывозил осуждённых в период с 1октября по середину ноября 2012 года. Как правило, четыре-пять человек работали восьмичасовой рабочий день, полную неделю. Срок договора между ООО<...> и КП-5 составлял 1 месяц, однако фактически труд осуждённых использовался полтора месяца. В договоре местом работы осуждённых указан другой выводной объект – база ООО <...> по адресу: г<адрес> Кроме того, размер оплаты труда по данному договору существенно ниже, чем по другим аналогичным договорам, заключённым между КП-5 и ООО <...> в аналогичный период времени. В 2013 году осуждённых он начал вывозить на строительство загородного дома Ильясова весной. До побега осуждённого Я. работа и оплата труда осуждённых осуществлялась также, как и в 2012 году, работали пять дней в неделю по восемь часов. После побега вывоз осуждённых на стройку по указанию Ильясова был прекращён. Спустя 2-3 недели Ильясов дал ему указание составить сметы на строительство дома, начиная с первого этапа работ. Ильясов пояснил, что механизм использования осуждённых у него на строительстве надо изменить, но при этом его фамилия нигде не должна быть указана. Выполняя распоряжение Ильясова, он составлял сметы на работы, которые осуждённые выполняли в 2012 году, а фактически в 2013 году они уже занимались внутренней отделкой дома. Он готовил акты КС-2, которые не соответствовали действительности, о чём Ильясов, С. и руководство КП-5 знали. При таком механизме оплаты труда оставалось большое количество неучтённых работ, которые осуждённые выполняли по прямому указанию Ильясова, и которые не были включены ни в какие сметы и нигде не учитывались. Некоторые виды работ вообще не относились к строительству и выполнялись осуждёнными для Ильясова бесплатно. Например, осуждённые копали ямы для посадки деревьев и кустарников на приусадебном участке, снимали и просеивали дёрн, выполняли хозяйственные работы по дому и т.п. (т. 38 л.д. 23-25, 28-30).

Согласно показаниями свидетеля Ф. в октябре 2012года по заданию Б. он составил калькуляцию к договору между КП-5 и ООО <...> на оказание услуг по уборке помещений в период с 1 по 31октября 2012 года. Стоимость услуг по договору в размере 13500 рублей была названа Б., который позже пояснил, что эта сумма была определена Ильясовым и не подлежала изменению. По аналогичным договорам месячная сумма на одного осуждённого составляла 13200 рублей. Исходя из численности осуждённых, которых планировалось задействовать, сумма договора была бы 55000 - 58000 рублей. По табелям учёта рабочего времени два осуждённых были указаны, как осуществляющие работу в ООО <...> по уборке территории, а два осуждённых указаны на АО <...>, поскольку сумма договора не могла быть увеличена по указанию Ильясова, и не позволяла заплатить зарплату всем осуждённым по объекту ООО <...>.

Из показаний свидетелей Е.Н., Х.А., О.В., Т.В., Ш.О., О.Т., Р.А., З.В. следует, что 25 июля 2013 года осуждённый Я. совершил побег с объекта строительства загородного дома Ильясова.

Согласно показаниям потерпевших Т., П., свидетелей И.В., А.В., И.Т. в период отбывания наказания в КП-5 они работали на объекте строительства загородного дома Ильясова.

Из показаний потерпевшего Т. следует, что осенью 2012 года он выполнял указанные работы примерно в течение месяца, затем работы возобновились весной 2013 года и продолжались до 2014 года. Осуждённые работали пять дней в неделю. С 2013 года также занимались обустройством территории дома, поливали огород, по указанию Ильясова садили саженцы, делали зимний сад и выполняли иные работы. Официально он был трудоустроен оператором теплопункта КП-5, свою работу ему приходилось выполнять во вторую смену, в выходные и праздничные дни.

Из показаний потерпевшего П. следует, что указанные работы по строительству он выполнял с 12 апреля 2013 года по 11 сентября 2014 года, с понедельника по пятницу. В 2013 году копали огород, поливали в теплице, просеивали землю, садили саженцы, подшивали карнизы, строили гараж и выполняли другие работы. Также он выкладывал тротуарную плитку от ворот до крыльца дома, примерно 25 кв.м. Несколько раз Ильясов давал ему указание, чтобы в бочке для полива всегда была вода. В 2014 году он также работал постоянно. Оплата труда составляла в среднем 300-400 рублей в месяц. По указанию Ильясова осуждённые, отбывавшие наказание на участке колонии-поселения ИК-1, делали теплицу.

Из показаний свидетеля А.В. следует, что помимо строительных работ осуждённые выполняли работы на приусадебном участке.

Согласно показаниям свидетеля Н., данным в ходе предварительного следствия, по указанию Ильясова на территорию загородного дома доставлялись теплицы и мебель, которые собирали осуждённые участка колонии-поселения ИК-1, труд которых не оплачивался (т. 38 л.д. 63-64).

О безвозмездном использовании труда осуждённых участка колонии-поселения ИК-1 при строительстве дома для семьи Ильясова показал и свидетель Э.

Виновность осуждённого также подтверждается письменными материалами дела, в том числе договорами между ООО <...> и КП-5, копиями личных карточек денежного довольствия осуждённых Т., П., Я., У.В., Л.В.

Каких-либо противоречивых доказательств, которые могли бы повлиять на выводы суда, и которым суд не дал бы оценки в приговоре, по делу не имеется.

Имевшиеся в показаниях противоречия, обусловленные давностью событий, были устранены судом путём оглашения на основании ч. 3 ст. 281 УПК РФ их показаний, данных в ходе предварительного следствия.

Суд обоснованно признал достоверными те доказательства, которые соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются другими доказательствами.

Вопреки доводам стороны защиты судом правильно установлено, что именно по указанию осуждённого Ильясова был заключён договор между КП-5 и ООО<...> от 1 октября 2012 года, в соответствии с которым осуждённые должны были осуществлять уборку помещений и (или) прилегающей территории по адресу: <адрес> а в действительности выполняли работы по строительству загородного дома в <адрес> для его семьи, и установил цену договора в размере 13500 рублей как оплату труда 5осуждённых за период с 1 по 31 октября 2012 года, что значительно ниже аналогичных договоров с другими организациями. При этом начальник КП-5 являлся подчинённым осуждённого, а ООО <...> осуществляло производственную деятельность на территории исправительных учреждений УФСИН, руководители которых также подчинялись Ильясову.

Согласно ст. 105 УИК РФ осуждённые к лишению свободы имеют право на оплату труда в соответствии с законодательством Российской Федерации о труде. Размер оплаты труда осуждённых, отработавших полностью определённую на месяц норму рабочего времени и выполнивших установленную для них норму, не может быть ниже установленного минимального размера оплаты труда. Оплата труда осуждённого при неполном рабочем дне или неполной рабочей неделе производится пропорционально отработанному осуждённым времени или в зависимости от выработки.

Данные законодательные требования корреспондируют рекомендациям Минимальных стандартных правил обращения с заключенными от 30 августа 1955года, в соответствии с которыми максимальная продолжительность рабочего дня или недели устанавливается законом или на основе административных постановлений с учётом местных правил и обычаев в области условий труда свободных рабочих, а за свой труд заключённые должны получать справедливое вознаграждение в рамках определённой системы (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 18 декабря 2007 года № 939-О-О).

О занижении размера оплаты труда осуждённых КП-5 в 2012 году свидетельствует и то обстоятельство, что после побега осуждённого Я., по указанию Ильясова с 2013 года с ООО<...> были заключены договоры подряда, стоимость работ по которым кратно превышает суммы, выплаченные за те же работы по договору возмездного оказания услуг №184 от 1 октября 2012 года.

Ссылка стороны защиты на показания свидетеля Щ. в подтверждение своих доводов является необоснованной, поскольку из её показаний следует, что даже исходя из минимального размера оплаты труда заработная плата четверых осуждённых превышает сумму указанного договора, предусматривающего использование труда пяти человек.

Также несостоятельными являются и доводы апелляционной жалобы осуждённого о том, что прокурором по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях П.Р. при проведении прокурорской проверки нарушений при заключении договоров между КП-5 и ООО <...> и выполнении работ осуждёнными при строительства дома Ильясова не выявлено, поскольку указанный свидетель в судебном заседании показал, что законность заключения договоров и применяемые расценки им не проверялись.

В соответствии с ч. 1 ст. 106 УИК РФ осуждённые к лишению свободы могут привлекаться без оплаты труда только к выполнению работ по благоустройству исправительных учреждений и прилегающих к ним территорий.

Вместе с тем судом установлено, что в 2013-2014 годах осуждённые помимо прочей выполняли в загородном доме семьи Ильясова хозяйственную работу, не предусмотренную какими-либо договорами, оплата за которую им не производилась. Показания свидетеля О. о том, что данную работу осуждённые выполняли из благодарности за отношение к ним, опровергаются показаниям потерпевших и свидетелей из числа осуждённых и противоречат фактическим обстоятельствам дела.

При таких обстоятельствах суд пришёл к обоснованному выводу о злоупотреблении Ильясовым должностными полномочиями, повлекшем существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства.

С учётом установленных нарушений прав осуждённых, размер их заработной платы, фактически подлежавшей выплате, не имеет определяющего значения для квалификации действий Ильясова.

Поскольку при описании преступного деяния в приговоре суд верно указал об использовании Ильясовым своих служебных полномочий вопреки интересам службы как из корыстной, так и из иной личной заинтересованности, указание при квалификации его действий по ч. 1 ст. 285 УК РФ на совершение преступления из корыстной или иной личной заинтересованности не влияет на оценку законности и обоснованности приговора.

Виновность Ильясова в получении взятки в виде песка, минплиты (утеплителя), тротуарной плитки и стальной трубы правильно установлена судом на основе исследованных в судебном заседании доказательствах.

Из показаний свидетеля В., данных в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства, следует, что в октябре 2012 года ему стало известно, что Ильясов начинает строительство загородного дома. Тогда же, во время совещания, на котором обсуждали вопросы окончания строительства объектов и объёмы строительства новых объектов на следующий год, Ильясов в присутствии У. попросил привезти ему песок на стройку для фундамента дома, при этом об оплате ничего не говорил. Надеясь на общее покровительство, быстрое подписание актов КС, содействие перед СМУ-22 по оплате и рассчитывая на дальнейшую работу, он выполнил просьбу Ильясова, понимая, что это является взяткой. В присутствии Ильясова он по телефону дал указание своему подчиненному сотруднику И. о заказе песка и его последующей доставке на место строительства загородного дома в <адрес>. И. выполнил его указание. В октябре 2012 года было две поставки песка, каждая на сумму не менее 30 000 рублей, за которые Ильясов с ним не рассчитывался. В ноябре-декабре 2012 года Ильясов обратился к нему с просьбой помочь ему со стройкой его дома. Он ответил, что остались излишне завезённые материалы, в том числе минплита и тротуарная плитка. Ильясов сказал, что пришлёт своих людей, которые определят что нужно. Он дал указание И. показать и отгрузить строительный материал. Со слов И. ему известно, что от Ильясова пришло три человека, которые выбрали материал и вывезли его на служебных автомобилях ЦИТОВ УФСИН. Вывезли не менее 20 куб.м минплиты, общей стоимостью по состоянию на 2012 год не менее 50 000 рублей; плитку тротуарную производства ФКУ КП-5 в количестве не менее 100 кв.м общей стоимостью не менее 45 000 рублей. За указанный материал Ильясов с ним не рассчитывался и не обещал оплатить. В 2014году по требованию Ильясова в сталепромышленной компании г. Кургана была приобретена труба на ворота с доставкой в <адрес>, на сумму около 24 000 рублей, за которую Ильясов деньги также не отдавал и изначально не обещал оплатить (т. 42 л.д. 204-206).

Свидетель У. в судебном заседании подтвердил, что в его присутствии Ильясов сказал В., что ему нужен песок и щебень для строительства загородного дома. Сказано это было не в виде просьбы, а звучало как требование. ООО <...> на тот момент осуществляло строительство трёх объектов УФСИН. В. сразу же позвонил и договорился о поставке песка и щебня.

Согласно показаниям свидетеля Е. в октябре 2012 года он являлся директором ООО <...>, которое поставляло песок в том числе ООО<...>. Для доставки песка почти всегда он арендовал в автоколонне № 29 четырехосные автомобили иностранного производства, в которые загружалось 40 тонн песка. Он старался сопровождать груз, но на повторяющиеся адреса водитель доставлял груз один. Накладные передавал прорабу ООО<...>И. В декабре 2012 года по просьбе И. он сделал ему копии двух товарных накладных и счетов-фактур, заверил их подписью и печатью, написал, что это дубликаты. Поскольку в товарных накладных указано по 80 тонн песка, доставку по ним осуществляли именно четырехосные автомобили, грузоподъемностью 40 тонн. То есть по первой и по второй накладной по два автомобиля.

Согласно показаниям свидетеля Ш. в октябре 2012 года ООО <...> арендовало у него автомобили для перевозки песка <адрес>. Грузоподъёмность его автомобилей позволяла за четыре раза перевезти 160 тонн песка.

Согласно показаниям свидетеля Л. в октябре 2012 года, когда заливали фундамент загородного дома Ильясова, большие автомобили иностранного производства два раза привозили песок. Подписи в товарных накладных от 19 и 23 октября 2012года выполнены им в <адрес>

Из показаний потерпевшего Т. следует, что осенью 2012 года в один день две машины привезли песок по 30-40 тонн каждая. Песок принимал Л. Данный песок осуждённые засыпали внутрь фундамента дома, делая по всей его площади «подушку» для пола высотой около полуметра.

В ходе обыска в жилище О. по адресу: <адрес>, были изъяты: товарная накладная № 25 от 19 октября 2012 года, счёт-фактура № 26 от 19 октября 2012 года, товарная накладная № 26 от 23 октября 2012 года, счёт-фактура № 27 от 23 октября 2012 года, согласно которым 19 и 23 октября 2012 года ООО <...> в адрес ООО<...> осуществило доставку в г. Курган песка растворного массой 160 тонн на общую сумму 62 400 рублей, груз отпустил – Е., получил – Л. (т. 10 л.д. 175-192; т. 11 л.д. 161-164).

По заключению эксперта № 3/1454 от 2 сентября 2019 года подписи в графе «Груз принял» в товарных накладных № 25 от 19 октября 2012 года и № 26 от 23октября 2012 года выполнены Л. (т. 56 л.д. 18-22).

В ходе обыска в помещения ООО <...> изъяты копии аналогичных по содержанию товарных накладных и счетов-фактур (т. 13 л.д. 71-104; т. 14 л.д. 126-129). После предъявления их в судебном заседании свидетель Е. подтвердил, что именно эти копии он делал для И.

Из показаний свидетеля С. следует, что в конце осени 2012 года Ильясов сообщил, что тот привезёт минплиту и тротуарную плитку. Данные материалы были привезены на автомобиле и хранились <адрес>, в дальнейшем были использованы при строительстве загородного дома (т. 40 л.д.159-160).

Из показаний свидетеля Д.В. следует, что в конце 2012 года на склад ООО <...> привезли минплиту и плитку тротуарную. Впоследствии он узнал, что минплита была использована при строительстве крыши загородного дома Ильясова (т. 40 л.д. 161-162).

Свидетель Б. показал, что КП-5 производила тротуарную плитку и бордюры для строительства 36-квартирного жилого дома в с. Иковка. В 2015 году он видел на участке загородного коттеджа О. тротуарную плитку, похожую на плитку, производимую в КП-5.

Согласно показаниям потерпевшего П. в 2013 году он выполнял на территории дома Ильясова работы по укладке примерно 25 кв.м. плитки тротуарной от ворот до дома.

Из показаний свидетеля О. следует, что его отец приобретал стройматериалы у В., в том числе тротуарную плитку в форме «волны», которой выложили площадку перед входом в его дом. Впоследствии он не смог найти подобную плитку, чтобы выложить остальную часть двора, поэтому пришлось её полностью снять и выложить другую. Для утепления потолка второго этажа дома привозили утеплитель в количестве около 8 штук, за который он отдал около 5 000 рублей.

При осмотре жилого дома и прилегающей к нему территории по адресу: <адрес> установлено наличие минплиты (утеплителя) на крыше дома, а также ворот с тремя стойками в виде стальной трубы диаметром 219мм (толщина стенок 6 мм) и высотой каждой из стоек от уровня грунта 2 м, в грунте 1 м (т. 46 л.д. 124-130).

По информации КП-5 с ООО <...> были заключены договоры №№141 и 142 от 15 августа 2012 года на поставку тротуарной плитки «Волна» для объектов строительства: 36-квартирный жилой дом учреждения ОФ-73/6 УФСИН на ст. Иковка и иммунологической лаборатории по диагностике ВИЧ-инфекций и вирусного гепатита УФСИН по адресу: <адрес> Стоимость тротуарной плитки «Волна» в 2012 года составляла 48000 рублей за 100 кв.м. (т. 42 л.д.217, 228).

Согласно счёту-фактуре № 14201002-0195206 от 4 июля 2014 года ООО<...> приобрело у ЗАО <...> 11,6м трубы Э/С 219 6-10-20, стоимостью 22932 рубля, с оплатой услуг резки трубы в сумме 403 рубля 98 копеек и автодоставки в сумме 1470 рублей, всего оплачено 24805 рублей 98 копеек (т. 42 л.д. 230, 239-244).

Оснований для признания каких-либо из указанных доказательств недопустимыми не имеется.

Все доводы стороны защиты о невиновности осуждённого в получении взяток от В., аналогичные тем, которые приводятся в апелляционных жалобах, тщательно проверялись судом первой инстанции и были обоснованно им отвергнуты, с приведением убедительных мотивов принятого решения, которое судебная коллегия считает правильным.

Суд дал надлежащую оценку всем представленным стороной защиты доказательствам и пришёл к обоснованному выводу о том, что содержащиеся в них сведения не опровергают виновность осуждённого, которая подтверждается совокупностью приведённых в приговоре доказательств.

Показания свидетеля Ш. о том, что ООО <...> не заказывало у него машины в <...> не ставит под сомнение показания свидетеля Л., который лично принял песок, оплаченный ООО<...>, и расписался за его получение в товарных накладных, показания потерпевшего Т., который вместе с другими осуждёнными переносил песок с места его разгрузки внутрь фундамента дома, а также показания осуждённого Ильясова (т. 45 л.д. 111-114), который в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого показал, что В. действительно завозил песок растворный на участок строительства, при этом утверждал, что полностью рассчитался за него с В., передав ему в своём кабинете деньги в сумме 63-65 тысяч рублей, что согласуется со стоимостью песка, указанной в счетах-фактурах ООО <...>.

Заключение специалистов ООО «Курганстройэкспертиза» Ю. и Ж., согласно которому объём песка, использованного для устройства подстилающих слоёв в жилом доме, составляет 17,8 куб.м, не может быть признано обоснованным, поскольку из его содержания следует, что ни визуальное, ни инструментальное обследование песчаного слоя ими не проводилось (т. 52 л.д.244?269). При этом показания специалиста Ю. о том, что при обследовании был сделан шурф под фундамент дома противоречит его же заключению, в котором отсутствуют сведения о проведении данной операции и применении необходимых для этого инструментов.

Заключение ООО «Строительная испытательная лаборатория» подтверждает лишь то обстоятельство, что в верхнем слое грунта в произвольно выбранных специалистом точках на <адрес> наличие песка не установлено (т. 52 л.д. 225-243).

Показания специалиста Ю. о размерах трубы, использовавшейся при изготовлении ворот дома в <адрес>, противоречат фактическим обстоятельствам дела и опровергаются исследованными судом доказательствами, а также самим осуждённым Ильясовым, который в суде апелляционной инстанции пояснил, что высота указанных ворот составляет около 2 м, а не 1,2 м, как утверждал специалист Ю.

Расчёт количества стройматериалов, полученных Ильясовым в виде взятки от В., на который ссылается сторона защиты, основан на её собственном анализе материалов дела, который не подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами и сделан без учёта показания свидетеля В. о том, что часть переданных осуждённому в качестве взятки материалов он включал в объёмы строительства.

Оценив исследованные доказательства в совокупности, суд первой инстанции пришёл к обоснованному выводу о доказанной виновности Ильясова в получении от В. строительных материалов в качестве взятки, правильно установив их количество и стоимость.

При допросе в качестве подозреваемого Ильясов факты получения от В. песка, минваты (утеплителя), тротуарной плитки и стальной трубы не отрицал (т. 45 л.д. 111-114).

Указанный допрос Ильясова в качестве подозреваемого проведён в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона в присутствии защитника, протокол допроса соответствуют требованиям ст. 166, 190УПКРФ. Ильясову при даче показаний были разъяснены его права, предусмотренные ст.46УПК РФ. Заявлений об отказе давать показания по существу подозрения либо о понуждении к их даче протокол не содержит. По окончании допроса замечаний к содержанию протоколов со стороны защиты не поступило.

Данные показания осуждённого Ильясова судебная коллегия оценивает как достоверные, поскольку они согласуются с иными доказательствами и соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Вместе с тем приговор в части осуждения Ильясова за данные преступления по ч. 1 ст. 290, ч. 2 ст. 290 УПК РФ подлежит изменению ввиду неправильного применения уголовного закона (ст. 389.18 УПК РФ).

Согласно обвинению Ильясов получил от В. взятки в том числе за общее покровительство представляемого им ООО <...>, которое выражалось в обеспечении его дальнейшей беспрепятственной работы на объектах, финансируемых УФСИН.

В соответствии с разъяснениями, данными в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2013 года № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», при получении взятки за общее покровительство конкретные действия (бездействие), за которые она получена, на момент её принятия не оговариваются взяткодателем и взяткополучателем, а лишь осознаются ими как вероятные, возможные в будущем.

Относящиеся к общему покровительству или попустительству по службе действия (бездействие) могут быть совершены должностным лицом в пользу как подчинённых, так и иных лиц, на которых распространяются его надзорные, контрольные или иные функции представителя власти, а также его организационно-распорядительные функции.

Суд правильно установил и указал в приговоре, что Ильясов получил от В. взятки за те действия, которые согласно обвинению относятся к общему покровительству, но вопреки собственным выводам квалифицировал его деяния как получение взяток за совершение действий в пользу представляемого взяткодателем лица, если указанные действия входят в служебные полномочия должностного лица.

При этом суд также не учёл, что от совокупности преступлений следует отличать продолжаемые дачу либо получение в несколько приемов взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе. Как единое продолжаемое преступление следует, в частности, квалифицировать систематическое получение взяток от одного и того же взяткодателя за общее покровительство или попустительство по службе, если указанные действия были объединены единым умыслом (п. 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2013 года № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях»).

Принимая во внимание, что Ильясов систематически получал от В. взятки за общее покровительство, то его действия должны быть квалифицированы как единое продолжаемое преступление, предусмотренное ч. 2 ст.290 УК РФ.

Вместе с тем в силу положений ст. 389.24 УПК РФ при отсутствии апелляционного представления государственного обвинителя получение Ильясовым взятки в виде стальной трубы не может быть включено в состав единого продолжаемого преступления, поскольку за данное преступление он освобождён от наказания.

При таких обстоятельствах судебная коллегия квалифицирует действия Ильясова по получению взяток в виде песка, минплиты (утеплителя) и тротуарной плитки на общую сумму 87696 рублей 60 копеек по ч. 2 ст. 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года № 324-ФЗ) как получение должностным лицом лично взятки в виде иного имущества за общее покровительство по службе, в значительном размере.

Действия Ильясова в части осуждения по ч. 1 ст. 290 УК РФ подлежат переквалификации на ч. 1 ст. 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3июля 2016 года № 324-ФЗ) – получение должностным лицом лично взятки в виде иного имущества за общее покровительство по службе.

Вносимые в приговор изменения, направленные на устранение неправильного применения уголовного закона судом первой инстанции, не ухудшают положение осуждённого, поскольку не увеличивают объём обвинения, не изменяют фактические обстоятельства дела и не влекут применение уголовного закона о более тяжком преступлении.

Виновность Ильясова в получении взятки в виде напольной плитки правильно установлена судом на основе исследованных в судебном заседании доказательствах.

Свидетель Р. в судебном заседании показал, что он работал в ООО<...>. По просьбе Ильясова он оплатил с помощью своей банковской карты в магазине «Пиастрелла» напольную плитку стоимостью 75000рублей, предназначенную для дома Ильясова. Плитку приобрёл с той целью, чтобы не было претензий к работе ООО <...>, которое осуществляло ремонт училища в ИК-1 и больницы в ИК-6. Деньги за плитку Ильясов ему не отдал, Ч. ему деньги от Ильясова не передавал и не сообщал о передаче Ильясовым для него каких-либо денег.

Из оглашённых показаний свидетеля Р. следует, что в 2013 году ООО<...>, в котором он руководил строительством, осуществляло ремонт объектов в ИК-1 и ИК-6. Первые акты выполненных работ по форме КС-2 готовились в конце ноября – начале декабря 2013 года. С целью обеспечения беспрепятственной работы он по просьбе Ильясова оплатил в магазине плитку для строящегося загородного дома Ильясова (т. 23 л.д. 52-56).

Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника Киселевой указанные показания свидетеля Р. не содержат каких-либо противоречий, согласуются с другими доказательствами, в связи с чем суд первой инстанции правильно признал их достоверными.

Согласно государственному контракту № 320 от 22 октября 2013 года ФКУ«Исправительная колония № 1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Курганской области» (Государственный заказчик) поручило ФГУП«Строительно-монтажное управление № 38 Федеральной службы исполнения наказаний» (Генеральный подрядчик) капитальный ремонт здания профессионально-технического училища в жилой зоне в срок до 25 декабря 2013года; цена контракта составляла 20430000 рублей (т. 24 л.д. 71-73). В соответствии с договором от 23 октября 2013 года Генеральный подрядчик поручил выполнение указанных работ ООО <...> (субподрядчику) (т. 24 л.д. 132-139).

Согласно государственному контракту № 628 от 29 октября 2013 года ФКУ«Исправительная колония № 6 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Курганской области» (Государственный заказчик) поручило ФГУП«Строительно-монтажное управление № 38 Федеральной службы исполнения наказаний» (подрядчик) капитальный ремонт здания санчасти в срок до 20 декабря 2013года; цена контракта составляла 19 180000 рублей (т. 24 л.д.146-148). В соответствии с договором от 5 ноября 2013 года указанные работы выполняло ООО <...> с привлечением контингента ФКУ ИК-6 (т. 24 л.д. 185-186).

В ходе обыска в жилище О. по адресу: <адрес>, были изъяты: счёт от 20 декабря 2013 года на приобретение в ЗАО «Торговый центр «Пиастрелла» керамогранита и плитки напольной на общую сумму 75 858 рублей 76 копеек с чеком от 20 декабря 2013года об оплате с карты Р. (т. 10 л.д.175-192; т. 11 л.д. 133-237, 219).

При осмотре коттеджа по адресу: <адрес>, установлено наличие керамической плитки на полу помещений на первом и втором этаже (т. 23 л.д. 135-170).

Доводы стороны защиты о том, что согласно расписке Ильясов в 2015 году возвратил через Ч. денежные средства в сумме 100000 рублей за приобретённую Р. напольную плитку опровергаются совокупностью исследованных доказательств.

Так, в ходе очной ставки с Р. свидетель Ч. показал, что он написал расписку о получении денег под диктовку Ильясова на доверительных отношениях с ним, однако денег от Ильясова он не получал. Р. об этом не знал, он ему впоследствии об этом не сообщал (т. 23 л.д. 216-217).

Суд обоснованно признал достоверными указанные показания свидетеля Ч. и отверг его показания, данные в судебном заседании, о том, что перед очной ставкой в помещении следственного комитета Р. попросил всех выйти из кабинета, после чего угрожал ему; в действительности он получил деньги от Ильясова.

Как следует из показаний свидетеля С.Л., Ч. показания давал добровольно, какого-либо незаконного воздействия на него не оказывалось, Р. с Ч. до проведения следственного действия не общался.

Свидетель Р. также показал, что давления на Ч. он не оказывал.

На момент проведения данного следственного действия Р. содержался под стражей, ввиду чего не мог остаться с Ч. наедине и угрожать ему.

Очная ставка между Р. и Ч. проведена с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, по её окончании каких-либо заявлений от Ч. не поступило.

Вопреки доводам стороны защиты материалы уголовного дела не содержат допустимых и достоверных доказательств, подтверждающих, что Р. оплатил выбранную Ильясовым напольную плитку не безвозмездно, а осуждённый изначально намеревался произвести расчёт с Р. за неё и рассчитался.

Согласно заключению эксперта № 792/2-1/1 текст расписки от 20 июня 2015года о получении Ч. от Ильясова 100000 рублей за стройматериал (кафельную плитку) выполнен Ч. (т. 23 л.д. 192-199), однако данное обстоятельство не свидетельствует о невиновности осуждённого в получении взятки.

Как следует из материалов дела, свидетель Ч. подчинённым или представителем Р., либо работником ООО <...> не являлся. Сам Ч. в судебном заседании показал, что он работает врачом по общей гигиене ФБУЗ <...>; в 2012-2013 году по заданию Роспотребнадзора проводил проверки УФСИН. Согласно показаниям Р. обратиться к Ч. с целью подбора специалистов для выполнения работ на объектах УФСИН ему посоветовал У.; в дальнейшем ему было известно, что Ч. поддерживает отношения с Ильясовым. Показания Р. в суде и Ч. в ходе очной ставки опровергают наличие у осуждённого договорённости с Р. о возврате ему денежных средств через Ч.

При таких обстоятельствах даже в случае фактической передачи Ильясовым денег Ч. не имелось бы оснований полагать, что они представляли собой возврат временно позаимствованных у Р. денежных средств.

Заключение эксперта № 537/2018/002-ПЭ от 17 января 2018 года по результатам психофизиологического исследования в отношении Ч. с использованием полиграфа не может быть признано допустимым доказательством, поскольку вопреки положениям ст. 17 УПК РФ, которые наделяют правом оценивать доказательства только судью, прокурора, следователя и дознавателя, эксперт по сути разрешил вопросы, направленные на оценку достоверности показаний свидетеля Ч. (т. 24 л.д. 11-22).

Принимая решение, суд правильно учёл, что осуждённый имел возможность передать деньги, имевшиеся у него на счёте, лично Р., который незадолго до этого находился в г.Кургане, или путём безналичного перевода на его счёт. Также суд обоснованно принял во внимание, что указанная в расписке Ч. сумма превышает стоимость приобретённой Р. плитки.

Ответственность за получение взятки установлена в том числе за способствование должностным лицом в силу своего должностного положения совершению действий (бездействию) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, которое выражается в использовании взяткополучателем авторитета и иных возможностей занимаемой должности для оказания любого влияния на других должностных лиц в целях совершения ими указанных действий (бездействия) по службе.

В соответствии подп. 5 п. 13 Положения об Управлении Федеральной службы исполнения наказания по Курганской области начальник Управления является старшим оперативным начальником для всех учреждений, исполняющих наказания, следственных изоляторов и других подведомственных учреждений, входящих в состав УИС, расположенных на территории субъекта Российской Федерации, в связи с чем Ильясов в силу своего должностного положения мог способствовать совершению действий в пользу ООО <...>, выполнявшего в качестве субподрядчика работы на объектах ИК-1 и ИК-2, начальники которых подчинялись осуждённому.

С учётом данных обстоятельств, оплата напольной плитки для личных нужд начальника УФСИН Ильясова представителем ООО<...> в период окончания сроков выполнения этой организацией строительных работ в исправительных учреждения Курганской области правильно квалифицирована судом как получение взятки в виде иного имущества за совершение действий в пользу представляемого взяткодателем лица, если оно в силу должностного положения может способствовать указанным действиям, в значительном размере.

Вместе с тем выводы суда о получении осуждённым данной взятки в том числе за совершение действий, которые входят в его служебные полномочия, не подтверждается исследованными доказательствами. Судебная коллегия таких действий не усматривает, поэтому указание на их совершение подлежит исключению из осуждения Ильясова И.Ю. по ч. 2 ст. 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года № 324-ФЗ), со смягчением наказания за данное преступление в пределах, соответствующих вносимым в приговор изменениям, с учётом общих правил назначения наказания, личности осуждённого и установленных обстоятельств дела.

Все иные доводы апелляционных жалоб осуждённого и защитников, в том числе о неверном отражении в протоколе судебного заседания показаний ряда допрошенных лиц, не опровергают выводы суда первой инстанции относительно значимых обстоятельств дела, не указывают на существенное нарушение уголовно-процессуального закона или на иные основания для отмены приговора.

При назначении осуждённому Ильясову наказания по ч. 1 ст. 285 УК РФ (за злоупотребление должностными полномочиями, связанное со строительством жилого дома в <адрес>) суд в соответствии с требованиями ст. 6, 43, 60 УК РФ учёл характер и степень общественной опасности преступления, обстоятельства его совершения, данные о его личности, влияние назначенного наказания на его исправление и на условия жизни его семьи, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

Суд при назначении наказания учёл все известные ему данные о личности Ильясова и установленные в судебном заседании смягчающие обстоятельства. Каких-либо иных обстоятельств, которые в соответствии со ст.61УК РФ могут быть признаны смягчающими наказание, но не были учтены судом первой инстанции, судебная коллегия не усматривает.

С учётом характера и степени общественной опасности преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года № 324-ФЗ) (получение взятки в виде песка, минплиты (утеплителя) и тротуарной плитки), обстоятельств его совершения, данных о личности осуждённого и смягчающих наказание обстоятельств, в целях восстановления социальной справедливости, судебная коллегия приходит к выводу о назначении Ильясову за указанное преступление наказания в виде лишения свободы на определённый срок без назначения дополнительного наказания, полагая его достаточным для исправления осуждённого и предупреждения совершения им новых преступлений.

Выводы суда об отсутствии оснований для применения положений ч. 6 ст. 15, ст. 53.1, 73УК РФ подробно изложены в приговоре с приведением убедительных мотивов, не согласиться с которыми оснований не имеется.

Окончательное наказание подлежит назначению Ильясову на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения наказаний.

В соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ судебная коллегия назначает осуждённому отбывание лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Суд на основании ст. 72 УК РФ зачёл в срок отбытия Ильясова наказания время его нахождения под домашним арестом с 4 ноября 2017 года по 5 июля 2018года из расчёта два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы. Однако суд не учёл, что данные правила зачёта домашнего ареста в срок лишения свободы, предусмотренные ч. 3.4 ст. 72 УК РФ, ухудшают положение лица по сравнению с порядком, применявшимся до вступления в силу Федерального закона от 3 июля 2018 года № 186-ФЗ, и согласно ч. 1 ст. 10 УК РФ обратной силы не имеют.

При таких обстоятельствах время нахождения осуждённого Ильясова под домашним арестом с 4 ноября 2017 года по 5 июля 2018 года подлежит зачёту в срок лишения свободы из расчёта один день за один день.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.16, 389.18, 389.20, 389.26, 389.28, 389.33УПКРФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

приговор Курганского городского суда Курганской области от 28 октября 2019 года в отношении Ильясова Ильгиза Юнусовича изменить:

- в части осуждения по ч. 3 ст. 285 УК РФ действия Ильясова И.Ю. переквалифицировать на ч. 1 ст. 285 УК РФ, от наказания по которой его освободить на основании ч. 8 ст. 302 УПК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования;

- в части осуждения по ч. 1 ст. 290 УК РФ переквалифицировать действия Ильясова И.Ю. на ч. 1 ст. 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года № 324-ФЗ);

- в части осуждения за получение двух взяток в виде песка, минплиты (утеплителя) и тротуарной плитки квалифицировать действия Ильясова И.Ю. как одно преступление, предусмотренное ч.2 ст. 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года № 324-ФЗ), за которое ему назначить 3 года лишения свободы;

- из осуждения Ильясова И.Ю. по ч. 2 ст. 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года № 324-ФЗ) (за получение взятки в виде напольной плитки) исключить указание о получении взятки за совершение тех действий, которые входят в его служебные полномочия, и смягчить наказание за данное преступление до 2 лет лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путём частичного сложения наказаний, назначенных по ч. 1 ст. 285 УК РФ (за злоупотребление должностными полномочиями, связанное со строительством жилого дома в <...>) и за два преступления, предусмотренные ч.2 ст. 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 года №324?ФЗ), окончательно назначить ИльясовуИ.Ю. 4 года лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Зачесть Ильясову И.Ю. в срок лишения свободы время его нахождения под домашним арестом в период с 4 ноября 2017 года по 5 июля 2018года из расчёта один день нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

В остальном приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи