Гражданский кодекс часть 1

- по апелляционной жалобе защитника-адвоката Черковой К.С. на постановление судьи Центрального районного суда города Красноярска от 10.11.2021, на основании которого частично удостоверены её замечания на протокол судебного заседания,

- по апелляционной жалобе осужденного Кузнецова А.А. на постановление судьи Центрального районного суда города Красноярска от 16.11.2021 об отклонении его замечаний на протокол судебного заседания,

- по апелляционным жалобам с дополнениями защитника-адвоката Черковой К.С. и осужденного Кузнецова А.А. на приговор Центрального районного суда города Красноярска от 16.08.2021, на основании которого

Кузнецов А.А., родившийся <дата> в <адрес>, гражданин Российской Федерации, имеющий среднее образование, в браке не состоящий, имеющий малолетнего ребенка, нетрудоустроенный, регистрации на территории Российской Федерации не имеющий, проживающий <адрес>, судимый:

1). 30.09.2015 Центральным районным судом города Красноярска по
п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима; освобожден 09.06.2017 по отбытии срока наказания;

2). 18.12.2017 Центральным районным судом города Красноярска по
п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима; освобожден 16.08.2019 по отбытии срока наказания,

осужден по п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к лишению свободы на срок 15 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Злобина И.А., выслушав осужденного Кузнецова А.А. и его защитника – адвоката Черкову К.С. по доводам апелляционных жалоб с дополнениями к ним, мнение прокурора Ильиной О.Э., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Кузнецов А.А. осужден за незаконный сбыт наркотических средств, совершенный в крупном размере, при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Кузнецов А.А. свою вину указанном в преступлении не признал, указав, что сбытом наркотических средств никогда не занимался.

10.11.2021 защитником-адвокатом Черковой К.С. на протокол судебного заседания поданы возражения, которые постановлением судьи Центрального районного суда города Красноярска от 10.11.2021 удостоверены частично.

16.11.2021 осужденным Кузнецовым А.А. на протокол судебного заседания поданы замечания, которые постановлением судьи Центрального районного суда города Красноярска от 16.11.2021 отклонены.

В апелляционной жалобе с дополнениями на приговор Центрального районного суда города Красноярска от 16.08.2021 защитник-адвокат Черкова К.С. указывает, что считает приговор незаконным, необоснованным и несправедливым, подлежащим отмене, так как изложенные в нём выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании, судом существенно нарушен уголовно-процессуальный закон, суд положил в основу приговора недопустимые доказательства, а в деле отсутствуют доказательства виновности Кузнецова А.А.;

обращает внимание, что Кузнецов не являлся собственником наркотических средств, действовал по просьбе приобретателя ПСВ, а не по просьбе продавца, вследствие чего его действия должны быть квалифицированы по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228 УК РФ;

считает, что при проведении проверочной закупки сотрудниками правоохранительных органов была осуществлена провокация;

приводя содержание п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2006 № «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами», указывает, что в деле нет доказательств того, что до вмешательства ПСВ у полиции имелись основания подозревать Кузнецова в распространении наркотиков, а утверждения оперативного сотрудника в постановлении о проведении ОРМ о причастности Кузнецова к обороту наркотиков является голословным;

полагает, что представленные доказательства не подтверждают, что Кузнецов до проведения проверочной закупки имел намерения заниматься сбытом наркотических средств;

указывает, что суд неверно изложил в приговоре, что 16.12.2019 звонки осуществлялись с абонентского номера +№ Кузнецова на абонентский номер +№ПСВ, так как это опровергается исследованными в судебном заседании материалами: протоколом осмотра от 22.01.2020 (т. 1, л.д. 94-96), детализацией <данные изъяты>»;

утверждает, что суду не были представлены доказательства законности проведения проверочной закупки, которая, по её мнению, была проведена с грубыми нарушениями закона, а показания ПСВ о том, что Кузнецов сам ему звонил, опровергаются протоколом осмотра предметов от 22.01.2020 (т. 1, л.д. 94-96);

обращает внимание на то, что суд не дал оценку тому, что ПСВ неоднократно звонил Кузнецову, настаивая на приобретении наркотического средства, фактически склоняя последнего к совершению преступления, что подтверждается исследованными доказательствами, а совершение преступления было спровоцировано ПСВ при попустительстве оперативных сотрудников;

утверждает, что оперативные сотрудники сами возбудили у Кузнецова желание совершить действия по передаче наркотика ПСВ, а заявление гражданина или рапорт оперативного сотрудника сами по себе не могут служить основанием для проведения оперативно-розыскных мероприятий; показания оперативных сотрудников о наличии у них информации о том, что задержанный занимался сбытом наркотиков, недостаточны для подтверждения законности проведения проверочной закупки;

считает, что показания свидетелей САВ, СМБ, ГСА и ОДП не подтверждают вывод суда о наличии у Кузнецова умысла на сбыт наркотического средства, поскольку свидетелями сбыта или его попытки они не являлись, а только подтвердили факт добровольной выдачи ПСВ;

указывает, что Кузнецов приехал к ПСВ с целью употребления наркотиков, поскольку является наркозависимым лицом;

обращает внимание, что свидетель СМБ пояснил в суде, что оперативные сотрудники были ему знакомы, а свидетель САВ, - что не давал показания на предварительном следствии, а прочитал то, что было составлено следователем заранее, и расписался, вследствие чего суд не должен был принимать их показания;

указывает, что не установлено, какое именно вещество было передано на исследование и на экспертизу, обращая внимание на различие упаковочного материала, и утверждая, что выданный ПСВ наркотик был не в той упаковке, в которой он получил его от Кузнецова, а ПСВ, получив наркотик, находился в квартире один без контроля сотрудников полиции, и в его квартире обыск не проводился;

считает, что судом было нарушено право Кузнецова на защиту, поскольку после оглашения Кузнецовым ходатайства об истребовании детализации, суд выслушал мнение государственного обвинителя и не выяснил мнение защитника (т. 2, л.д. 211);

обращает внимание, что в нарушение ч. 2 ст. 256 УПК РФ суд 29.09.2019 без удаления в совещательную комнату отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о возвращении уголовного дела прокурору (т. 2, л.д. 209-211);

считает, что приговор основан на предположениях, а суд необоснованно отнесся к показаниям свидетеля А., показавшего, что Кузнецов сбытом наркотиков не занимался, критически, указав, что свидетелем событий он не являлся;

указывает на неправильное применение уголовного закона, неверную квалификацию содеянного Кузнецовым по п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, так как факт сбыта и умысел Кузнецова не доказаны, а в приговоре не отражены доказательства, свидетельствующие о том, что до момента задержания Кузнецов занимался сбытом наркотических средств, а следствием не представлены результаты по проведению обыска по месту жительства Кузнецова, несмотря на то, что свидетель СМБ подтвердил своё в нём участие;

просит приговор отменить и вынести оправдательный приговор.

На апелляционную жалобу адвоката государственным обвинителем Шилиной О.В. поданы возражения, в которых она просит оставить приговор без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В апелляционной жалобе с дополнениями на приговор Центрального районного суда города Красноярска от 16.08.2021 осужденный Кузнецов А.А. указывает, что считает приговор незаконным, необоснованным, подлежащим отмене, поскольку выводы, изложенные в нём не соответствуют установленным фактическим обстоятельствам, судом существенно нарушен уголовно-процессуальный закон, в основу приговора положены недопустимые доказательства, приговор основан на домыслах и предположениях без исследования представленных доказательств;

выражает несогласие с показаниями ПСВ, так как тот является наркозависимым лицом, и его показания основаны на лжи и домыслах;

указывает, что детализация телефонных соединений опровергает показания ПСВ, что тот звонил Кузнецову по поводу наркотиков с октября 2019 года, в то время как звонки, согласно детализации, стали поступать лишь с 12.12.2019, и, согласно аудиозаписи № 1, ПСВ не интересовался о приобретении наркотиков у Кузнецова, а лишь отправляет к сбытчику, чтобы узнать о его наличии, что подтверждает то, что Кузнецов не готовился к сбыту, наркотика у него не было, а сбытчиком является не он, а иное лицо по имени «В»;

полагает, что судом необоснованно не приняты во внимание показания свидетеля А., пояснившего, что в автомобиль к ИИВ и ЗДИ он сел без наркотика, тем самым, наркотик был передан ему в автомобиле, а, значит, время и место появления у Кузнецова наркотика установлено;

обращает внимание, что ПСВ был знаком с ИИВ и ЗДИ, что подтверждается детализацией телефона с номером №, согласно которой ПСВ с номера № неоднократно соединялся с ними, что свидетельствует об их неслучайном появлении 16.12.2019;

указывает, что запись № подтверждает, что Кузнецов просил у ПСВ только наркотик, а весы не просил, как об этом пояснял ПСВ в дополнительном допросе;

считает, что проверочная закупка была проведена безосновательно, без опроса свидетелей и соседей, прослушивания телефонов и т.д., что могло бы подтвердить факт занятия сбытом наркотиков;

полагает, что поводом и основанием проведения проверочной закупки стали непроверенные сведения, полученные от ПСВ, а сама проверочная закупка является незаконной и необоснованной;

ставит под сомнение показания оперативных сотрудников КИА и ЕСВ о том, что у них имелась оперативная информация о сбытах наркотиков Кузнецовым, считая, что допрос сотрудников не может проводиться для легализации ОРМ;

утверждает, что оперативные сотрудники КИА и ЕСВ не могли иметь информации о Кузнецове, так как он никогда не сбывал наркотики, а анкетные данные им не были известны, поскольку сим-карты ему дал ПСВ за 2 недели до закупки, а прописки на территории РФ Кузнецов не имеет;

полагает, что в его действиях обнаруживались признаки преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228 УК РФ;

утверждает, что не получила надлежащей оценка представленная ПСВ детализация от 16.12.2019 между номерами его и Кузнецова, а аудиозапись, где Кузнецов обещает ПСВ привезти домой наркотик не существует; полагает, что она была уничтожена, что свидетельствует о фальсификации со стороны сотрудников полиции, поскольку ПСВ 3 минуты уговаривал его помочь приобрести наркотик, обещая вознаграждение в виде полграмма наркотика;

указывает, что сотрудники полиции КИА и ЕСВ знали о том, что сбытчик едет с Кузнецовым и зовут его В, который стал свидетелем, поскольку Кузнецов не успел передать ему деньги;

утверждает, что результаты оперативно-розыскной деятельности были сфальсифицированы, так как все звонки были входящими, а сам Кузнецов никому не звонил;

считает, что результаты ОРМ не отвечают требованиям УПК РФ, вследствие чего суд не мог обосновывать приговор показаниями КИА и ЕСВ, ЗДИ, записью диска, наркотическим средством;

обращает внимание, что свидетель ЗДИ в зале суда отказался от ранее данных им показаний, пояснив, что наркотик у Кузнецова не видел, а показания ЗДИ о том, что он видел наркотик, так как ему его показали сотрудники полиции, являются ложью, поскольку знал, что наркотик голубого цвета, так как сам передал его с ИИВ в автомобиле; показания ЗДИ суд не имел права оглашать, его показания в суде и оглашенные противоречивы;

указывает, что ЗДИ и ИИВ сами звонили ему, предлагая свои услуги в приобретении наркотика, а повезли к ПСВ, так как Кузнецов им пояснил, что деньги отдаст после получения их от ПСВ;

обращает внимание, что ЗДИ и ИИВ в ходе закупки звонили ему, и он ответил им, что стоит возле ПСВ и 1000 рублей у него;

указывает, что наркотик был выдан спустя два часа и, полагает, что сотрудники упаковали его в еще один лист с машинописным текстом форматом 8х6 см, которого понятые ГСА и ОДП не видели, а видели лист белого цвета, который непонятно, когда появился;

обращает внимание, что при задержании целлофан не находили, а отпечатки Кузнецова на упаковках, согласно экспертизе, обнаружены не были;

приводя свои рассуждения об упаковке наркотика, ссылаясь на аудиозапись № 3 своего разговора с ПСВ, считает, что наркотик ПСВ оставил себе, а выдал другое наркотическое средство, которое не соответствует описанию, поскольку является наркозависимым, а сделку никто не контролировал, так как она происходила у него дома; считает, что сотрудники полиции должны были произвести осмотр квартиры ПСВ, а ОРМ нужно признать незаконным, так как сделка купли-продажи наркотика была неконтролируемой и неясно, что ПСВ делал в квартире за закрытыми дверями и какой наркотик выдал;

указывает, что ИИВ и ЗДИ звонили А., предлагая наркотик, а последний передал трубку Кузнецову, а он, в свою очередь, пояснил им, что наркотик ему необходим, но деньги за него отдаст возле ПСВ;

полагает, что незаконно в отношении неустановленного лица выделено уголовное дело по факту сбыта Кузнецову наркотика, который ему никто не сбывал, а он передал наркотик от ИИВПСВ, а в настоящее время ЗДИ задержан за сбыт такого наркотика по п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ;

обращает внимание, что помогал ПСВ, а не ИИВ, в его (Кузнецова) действиях не было корыстной заинтересованности, которая состояла в приобретении наркотика и помощи ПСВ;

указывает, что с постановлением о назначении экспертизы был ознакомлен одновременно с заключением эксперта, чем были нарушены его права, а в его ходатайствах о назначении генетической экспертизы, проведение которой являлось обязательным, для установления следов на упаковках следствием и судом необоснованно было отказано, при этом судом – без удаления в совещательную комнату;

обращает внимание, что ни одно из 34-х его ходатайств, помимо его допроса и ознакомления с делом, не было удовлетворено; в удовлетворении его ходатайства о допросе свидетеля М., который во время ОРМ звонил Кузнецову с просьбой передать ИИВ и ЗДИ о желании приобрести у них наркотик, было отказано, так как суд посчитал, что просьба адресована Кузнецову;

указывает, что материальной выгоды не имел, так как полученные от ПСВ 1000 рублей должен был передать ИИВ;

отрицает выводы суда о том, что умысел на сбыт наркотиков сформировался у него независимо от деятельности оперативных сотрудников, а вся инициатива исходила от ПСВ и сотрудников полиции;

обращает внимание, что владельцем наркотика не являлся, иначе взял бы часть себе без разрешения ПСВ, который и являлся владельцем;

утверждает, что свидетель СМБ является заинтересованным лицом, так как был знаком с сотрудниками КИА и ЕСВ до проведения проверочной закупки, а действия последних необходимо квалифицировать как искусственное создание преступления и фальсификация результатов ОРД;

приводя перечень доказательств по делу указывает, что умысла на сбыт наркотических средств не имел;

считает, что доказательства, полученные в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий нужно признать недопустимыми, поскольку они получены с нарушением Федерального закона «Об ОРД»;

обращает внимание на противоречие в приговоре, согласно которому суд указал, что Кузнецов оспаривает свою вину в сбыте, но факт сбыта не оспаривает;

считает, что общественная опасность, на что указано в приговоре, не должна учитываться при назначении наказания;

приводя свои рассуждения о неправильной квалификации содеянного, просит приговор отменить и вынести оправдательный приговор по ч. 4
ст. 228.1 УК РФ, а его действия переквалифицировать на ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228 УК РФ;

дополняя доводы жалобы и ссылаясь на обзор судебной практики, подготовленный Президиумом ВС РФ от 27.06.2012, указывает, что у сотрудников КИА и ЕСВ до проведения проверочной закупки информация о его причастности к незаконному обороту наркотиков отсутствовала; нет её ни в заявлении ПСВ, ни в постановлении о проведении ОРМ;

считает, что суд был обязан признать проверочную закупку проведенной без достаточных оснований, в нарушение Федерального закона «Об ОРД», а доказательства признать недопустимыми;

приводя перечень доказательств по делу, указывает, что сотрудники полиции КИА и ЕСВ в нарушение Инструкции от 17.04.2007 «О порядке предоставления результатов ОРД следствию или суду» не указали количество, цвет и формат упаковок;

утверждает, что показания свидетелей, экспертиза, освидетельствование имеют существенные противоречия в части упаковки наркотического средства;

ссылаясь на показания ПСВ, ГСА и ОДП, обращает внимание на противоречия, также касающиеся упаковки наркотического средства, поскольку ПСВ приобрел наркотик в листе бумаги, вырванном из газеты, а не в двух свертках и не в белом форматом 8х6 см., однако, на какой стадии появился второй лист, судом не было установлено;

полагает, что постановление о проведении проверочной закупки не было обоснованным и мотивированным, так как не содержало никакой информации о его преступной деятельности;

приводя содержание разговоров с ПСВ, который не просил продать наркотик, а только узнать о нем, указывает, что наркотика у него (Кузнецова) в наличии не имелось, вследствие чего оперативные сотрудники были обязаны прекратить ОРМ;

утверждает, что не обещал сбыть наркотик, а только приехать со сбытчиком, которому отдадут деньги, а сотрудники полиции не пресекли и не предупредили преступление, а создали его сами и возбудили дело искусственным путем, уничтожив аудиозапись;

указывает на фальсификацию результатов ОРД, поскольку в деле отсутствуют сведения о проведенном в его жилище обыске, который, по словам свидетеля СМБ, проводился;

считает недопустимыми показания свидетеля ПСВ в т. 1, л.д. 134-136 ввиду необоснованного проведения проверочной закупки;

обращает внимание, что в материалах дела отсутствуют сведения о том, что он ранее совершал аналогичные преступления в отношении других лиц, что свидетельствует о провокации со стороны оперативных сотрудников, а, значит, его действия не могут расцениваться как уголовно наказуемые;

указывает, что суд необоснованно отказал ему в осмотре упаковок наркотика и оглашении показаний ПСВ от 24.07.2020, вследствие чего Кузнецов был лишен возможности представить доказательства подмены наркотика;

считает показания свидетеля А. достоверными, доказывающими факт сбыта наркотика ИИВ совместно со ЗДИ, показания которых не соответствуют действительности, а они оба знакомы с ПСВ, поскольку между ними имелись множественные телефонные соединения; кроме того, А. пояснил в суде, что ПСВ был в зависимом от оперативных сотрудников положении, так как те задержали за сбыт его сожительницу;

указывает, что лингвистическая экспертиза по делу не проводилась, а суд обязан был дать оценку каждому заявленному им ходатайству;

обращает внимание, что поданные им в отношении доказательств ходатайства были судом без обсуждения отклонены до итогового решения;

утверждает, что следователь не разъяснила ему права, предусмотренные ч. 5 ст. 217 УПК РФ, в результате чего им было заявлено ходатайство о рассмотрении дела коллегией из 3 судей, что лишило его права на рассмотрение дела с участием присяжных заседателей;

указывает, что суд в приговоре не привел доказательств приобретения им наркотика до 16.12.2010, а на момент подписания постановления о проведении проверочной закупки наркотика у него (Кузнецова) не было;

анализируя показания свидетеля ЗДИ в суде и в ходе предварительного следствия, обращает внимание на их противоречивость, отсутствие со стороны суда их надлежащей оценки, а цвет наркотика был ЗДИ известен, поскольку он сам дал его для ПСВ;

утверждает, что доказательства, и, в том числе, аудиозаписи и показаниями свидетеля А., свидетельствуют о причастности к сбыту ИИВ и ЗДИ;

обращает внимание на нарушение своего права на защиту при направлении дела в суд, а также, что ходатайствовал о проведении предварительного слушания по делу в установленный законом срок, которое не было проведено, и он был лишен возможности оспорить и исключить доказательства;

указывает, что направленные им через СИЗО ходатайства не зачитывались и разрешались тайно, а не в состязательном процессе;

отмечает, что после удовлетворения его ходатайств о получении детализаций номеров №, №, заявил ходатайство о признании показаний ПСВ недопустимыми в части, поскольку не созванивался с последним в октябре, ноябре 2019 года, однако ходатайство не было разрешено;

утверждает, что ПСВ, ИИВ и ЗДИ были знакомы и 11.12.2019 договорились произвести закупку наркотика и выставить его (Кузнецова) закупщиком наркотика;

оспаривает достоверность своего объяснения и показаний в качестве подозреваемого от 17.12.2019, которые давал без адвоката Бушиной О.А., которая, согласно сведениям ИВС, к нему в тот день не приходила;

выражает несогласие с размером назначенного наказания, указывая на изъятие наркотического средства из оборота, вследствие чего вред здоровью и общественной нравственности являлся неполным, а также плохое состояние своего здоровья, вследствие наличия хронических заболеваний;

полагает, что размер изъятого наркотического средства не свидетельствует о повышенной опасности преступления, а суд отнесся к нему предвзято;

считает назначенное наказание несправедливым, назначенным с формальным учетом смягчающих его обстоятельств, а имеющиеся противоречия в приговоре не устранены;

указывает, что 16.12.2019 ПСВ звонил ему 4 раза, а не наоборот;

утверждает, что при поступлении уголовного дела в суд, подпись начальника СО № на постановлении об избрании меры пресечения отсутствовала, что свидетельствует о фальсификации материалов дела;

указывает, что подавал ходатайство о привлечении адвоката Бушиной О.А. к ответственности по ст. 303 УПК РФ, так как та подписала протокол допроса в качестве подозреваемого от 17.12.2019, в то время как, согласно представленной суду выписке, она Кузнецова не посещала;

обращает внимание, что суд, вопреки возражениям стороны защиты, огласил показания всех 6 явившихся в суд лиц, чем лишил возможности уличить их во лжи;

указывает, что не согласен с выделением из материалов уголовного дела в отношении неустановленного лица, так как наркотик для передачи ПСВ был получен им от ИИВ и ЗДИ, которые также были задержаны и оказали сопротивление при задержании, однако затем стали свидетелями;

считает, что прокурор в своей речи в прениях не могла ссылаться на показания ПСВ, ЕСВ и КИА, так как они не были исследованы;

приводя содержание показаний ГСА, ОДП, С., ЗДИ в суде, указывает, что те показания не давали, а просто поставили свои подписи в протоколах;

выражает несогласие с приговором, указывая, что судом не проведена оценка всех имеющихся в деле доказательств, а суд проявил необъективность и предвзятость, стеснил сторону защиты в исследовании доказательств;

указывает, что суду надлежало в описательно-мотивировочной части приговора дать оценку и разрешить все ходатайства, оставленные до вынесения итогового решения, а прокурор не выполнила возложенные на неё ч. 4 ст. 235 УПК РФ обязанности;

считает, что в приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни и отверг другие;

кроме того, указывает, что 12.04.2021 им было заявлено ходатайство о прослушивании файла № 3 (т. 3, л.д. 225), суд постановил исследовать его в следующем судебном заседании, чего не было сделано, а суд в приговоре сделал вывод о том, что не представлено объективных данных о том, что ИИВ передал наркотик через Кузнецова, без исследования указанного файла;

дополнительно обращает внимание, что ПСВ приобрел наркотик в журнальном листе, а выдал в белом размерами 8х6 см., однако судом этому не было дано разумного объяснения;

указывает, что в приговоре суд не сослался на протокол его допроса в качестве подозреваемого от 17.12.2019, но и не дал ему оценки;

полагая, что суд первой инстанции ненадлежащим образом рассмотрел заявленные им ходатайства, в том числе, не дал оценку им в приговоре, вследствие чего дело подлежит направлению на новое судебное разбирательство, так как судебное следствие было неполным и необъективным;

выражает несогласие с выводом суда о том, что предоставленная им и свидетелем А. информация о систематических сбытах наркотиков свидетелями ПСВ, ЗДИ и ИИВ, не имеет отношения к данному делу;

обращает внимание, что суд отказал в вызове для допроса в качестве свидетеля ФДО который проживал у ЗДИ и ИИВ, и являлся очевидцем изготовления и сбытов ими наркотиков;

указывает, что согласно детализации номера № 16.12.2019 ЗДИ и ИИВ сами позвонили ему, из чего следует, что он (Кузнецов) не просил их подвезти его до ПСВ;

полагает, что о сговоре ПСВ, ЗДИ и ИИВ с оперативными сотрудниками свидетельствует факт имевших место быть соединений их абонентских номеров 11.12.2019 (т. 4, л.д. 3);

указывая на осуждение ПСВ за сбыт наркотических средств 10.12.2019, ставит под сомнение добровольность его участия в проверочной закупке 16.12.2019 и составление в ходе неё актов выдачи денежных средств и диктофона, а также что ПСВ был в полиции в этот день; считает, что все документы оперативно-розыскного мероприятия были составлены после его проведения с указанием нужного времени, а все свидетели являются заинтересованными лицами;

просит приговор изменить, вынести новое судебное решение, либо передать дело в суд первой инстанции на новое рассмотрение, так как совершенное им деяние должно быть квалифицировано по ч. 5 ст. 33, ч. 2
ст. 228 УК РФ.

В апелляционной жалобе на постановление Центрального районного суда города Красноярска от 10.11.2021защитник-адвокат Черкова К.С. выражает несогласие с частичным удостоверением замечаний на протокол судебного заседания, указывая, что все замечания были поданы соответствии с реальными показаниями и действиями участников процесса, соответствуют аудиозаписи судебного заседания;

обращает внимание, что суд не сопоставил замечания с содержанием аудиозаписи судебного заседания, не мотивировал отклонение замечаний, в то время как, по её мнению, отсутствующие в протоколе судебного заседания сведения имеют непосредственное значение для установления обстоятельств, имеющих значение и подлежащих доказыванию по уголовному делу;

указывает, что председательствующим не разъяснено право на обжалование постановления одновременно с обжалованием итогового решения;

просит постановление отменить и удостоверить замечания.

В апелляционной жалобе на постановление Центрального районного суда города Красноярска от 16.11.2021осужденный Кузнецов А.А. указывает на незаконность постановления об отклонении его замечаний на протокол судебного заседания, несоответствие его ч. 4 ст. 7 УПК РФ;

не соглашается с выводами суда о том, что в протоколах отражены все действия и ход судебного заседания, а также с тем, что несоответствия текста в протоколе судебного заседания и аудиозаписи не касаются существенных обстоятельств;

приводя содержание своих замечаний на протокол судебного заседания, утверждает, что протокол судебного заседания и обжалуемое постановление не являются законными, а протокол судебного заседания скрывает судебные действия, где он предъявлял доказательства и факт фальсификации;

указывая, что в итоговом решении суд не указал причины и основания, по которым протокол его допроса в качестве подозреваемого от 17.12.2019 был признан недопустимым доказательством, просит признать обжалуемое судебное решение незаконным и необъективным, полностью удовлетворить свои замечания, учесть их в качестве обстоятельств, имеющих значение для разрешения дела по существу.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб с дополнениями осужденного и его защитника, выслушав участников судебного разбирательства, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Так, вопреки апелляционным доводам, совершение Кузнецовым А.А. указанного преступления при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре, полностью подтверждается собранными по настоящему уголовному делу доказательствами.

Выводы о виновности Кузнецова А.А. основаны на исследованных в судебном заседании материалах уголовного дела, подтверждены изложенными в приговоре доказательствами, которые в соответствии с требованиями
ст.ст. 87, 88 УПК РФ проверены и оценены на предмет относимости и достоверности, обоснованно признаны судом первой инстанции допустимыми, поскольку получены в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Описательно-мотивировочная часть приговора согласно требованиям п. 1 ст. 307 УПК РФ содержит описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, даты, времени и способа его совершения, а также формы вины осужденного.

Изложенные в приговоре выводы о виновности Кузнецова А.А. в незаконном сбыте наркотического средства, совершенном в крупном размере, то есть в совершении преступления, предусмотренного п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, вопреки доводам жалоб осужденного и его защитника, являются верными и подтверждаются всей совокупностью исследованных в судебном заседании и положенных в обоснование обвинительного приговора доказательств.

Несмотря на позицию стороны защиты, виновность Кузнецова А.А. в указанном преступлении подтверждается следующими исследованными судом доказательствами, содержание которых с необходимой полнотой приведено в приговоре, и в частности:

- показаниями свидетеля ПСВ, участвовавшего в проведении проверочной закупки под псевдонимом ЛИС, согласно которым 16.12.2019 он принимал участие в оперативно-розыскном мероприятии «Проверочная закупка» у Кузнецова А.А., у которого ранее также приобретал наркотические средства. Сотрудниками полиции ему были переданы диктофон и денежные средства для приобретения наркотиков, о чем были составлены соответствующие документы. Со своего номера № звонил Кузнецову А.А. на номер № и договорился о приобретении наркотиков. Около 13 часов 16.12.2019 Кузнецов А.А. приехал к нему домой по <адрес>, где за 1000 рублей передал ему (ПСВ) наркотическое средство, которое он позднее выдал сотрудникам полиции;

- показаниями свидетелей – оперативных сотрудников полиции ЕСВ и КИА, согласно которым в ОНК ОП № МУ МВД России «Красноярское» имелась оперативная информация о фактах систематических сбытов Кузнецовым А.А. наркотических средств, в связи с чем в отношении последнего было проведено оперативно-розыскное мероприятие «Проверочная закупка» с участием ПСВ (ЛИС) в качестве приобретателя, которому были переданы диктофон и денежные средства. 16.12.2019 ПСВ позвонил Кузнецову и договорился с ним о встрече в своей квартире по <адрес> После передачи денежных средств Кузнецов был задержан, а ПСВ было выдано приобретенное наркотическое средство;

- показаниями свидетеля ЗДИ, согласно которым он работает в такси и 16.12.2019 со своим братом ИИВ довозили Кузнецова А.А. по его просьбе к дому по <адрес>. Кузнецов А.А. рассказал им, что везет кому-то наркотическое средство. Возле указанного дома ждали Кузнецова А.А. около 10 минут, когда тот вышел из подъезда в сопровождении сотрудников полиции;

- показаниями свидетелей – представителей общественности САВ и СМБ, согласно которым 16.12.2019 в их присутствии ПСВ были переданы денежные средства и диктофон, о чем были составлены соответствующие протоколы;

- показаниями свидетелей – представителей общественности ГСА и ОДП, согласно которым 16.12.2019 в их присутствии ПСВ было выдано приобретенное им у Кузнецова за 1000 рублей наркотическое средство, а у Кузнецова были изъяты 2 сотовых телефона и две купюры по 500 рублей, а также сделаны смывы с рук, о чем составлены протоколы, в которых они расписались.

Вопреки всем приведенным в жалобах доводам осужденного и его защитника, каких-либо поводов сомневаться в достоверности показаний вышеуказанных свидетелей, оснований для оговора которыми Кузнецова А.А., в судебном заседании не установлено, у судебной коллегии не имеется, поскольку они полностью согласуются между собой и с исследованными судом документальными доказательствами, в том числе, полученными в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, а именно с:

- совокупностью документов о проведении оперативно-розыскных мероприятий, содержание которых и полученные в ходе их проведения результаты подробно изложены в описательно-мотивировочной части приговора (протоколами личных досмотров, в том числе, Кузнецова А.А., актами добровольной выдачи);

- справкой об исследовании от 16.12.2019 № 2381 и экспертным заключением от 15.01.2020 № 11/1642, согласно которым установлены вид и крупный размер сбытого Кузнецовым А.А. наркотического средства;

- экспертным заключением от 15.01.2020 № 11/1642, согласно которому на двух денежных купюрах достоинством 500 рублей, изъятых у Кузнецова А.А., а также на смывах с его рук, обнаружено вещество, применявшееся для пометки указанных купюр;

- протоколами осмотров предметов и документов, приобщенных к уголовному делу в качестве вещественных доказательств, в том числе протоколом изъятого у Кузнецова А.А. сотового телефона марки «SAMSUNG», а также протоколом осмотра детализации абонентского номера ПСВ., согласно которым установлены телефонные соединения, имевшие место 16.12.2019 между абонентскими номерами Кузнецова А.А. и ПСВ;

- прослушанными в ходе судебного заседания аудиофайлами, согласно которым также установлен факт телефонных переговоров между Кузнецовым и ПСВ, а также факт разговора в квартире последнего, содержание которых свидетельствует о договоренности на сбыт Кузнецовым наркотического средства ПСВ, а также подтверждает факт самого сбыта наркотического средства.

Вопреки апелляционным доводам, судебная коллегия считает, что все имеющие значение для дела обстоятельства судом первой инстанции были всесторонне исследованы и проанализированы, а всем собранным доказательствам, а также доводам сторон, приведенным каждой из них в обоснование своей позиции по делу, в приговоре дана надлежащая оценка с указанием мотивов, по которым суд доверяет одним из них и отвергает другие.

Суд апелляционной инстанции не усматривает и каких-либо существенных противоречий в изложенных в приговоре доказательствах, совокупность которых признается допустимой, относимой и достаточной для подтверждения виновности осужденного, которая, вопреки позиции стороны защиты, полностью установлена и доказана.

При этом имеющиеся различия в показаниях допрошенных по делу свидетелей при описании содержания и вида упаковки наркотического средства о недопустимости или недостоверности показаний этих свидетелей никоим образом не свидетельствуют, а имеющиеся различия объясняются индивидуальными особенностями восприятия, запоминания и через определенный промежуток времени последующего изложения указанной информации, что объективно способствует её искажению.

При таких обстоятельствах судебная коллегия также приходит к выводу о том, что все имеющие значение по делу фактические обстоятельства установлены судом первой инстанции в полном объеме, и им дана надлежащая юридическая оценка, а действия Кузнецова А.А. правильно квалифицированы по п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ.

Доводы стороны защиты о необходимости квалификации совершенного Кузнецовым преступления по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228 УК РФ, поскольку тот не являлся собственником наркотических средств, действовал по просьбе приобретателя ПСВ, а не по просьбе продавца, судебной коллегией признаются несостоятельными, поскольку являются следствием неверного толкования положений уголовного закона, а изложенные самим Кузнецовым А.А. обстоятельства, при которых он передал Прокопьеву наркотическое средство, также свидетельствуют о наличии в действиях осужденного именно сбыта.

Так, в частности, в соответствии с п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2006 № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» под незаконным сбытом наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, следует понимать незаконную деятельность лица, направленную на их возмездную либо безвозмездную реализацию (продажа, дарение, обмен, уплата долга, дача взаймы и т.д.) другому лицу (приобретателю). При этом сама передача лицом реализуемых средств, веществ, растений приобретателю может быть осуществлена любыми способами, в том числе непосредственно, путем сообщения о месте их хранения приобретателю, проведения закладки в обусловленном с ним месте, введения инъекции.

Довод Кузнецова об отсутствии в его действиях умысла на сбыт наркотических средств, поскольку он лишь помог ПСВ в приобретении наркотика, выполнив функции посредника при передаче наркотического средства от ИИВПСВ, судом первой инстанции верно расценен в качестве необоснованного, поскольку, как правильно указано в приговоре, ПСВ договаривался о приобретении наркотического средства непосредственно с Кузнецовым, которому и передал за него денежные средства, а сам Кузнецов фактически не отрицал наличие у него корыстной заинтересованности в сбыте наркотических средств ПСВ, так как, будучи наркозависимым лицом, рассчитывал получить от ПСВ за оказанные ему услуги часть наркотического средства. При этом каких-либо объективных данных о причастности к сбыту наркотических средств ИИВ, ЗДИ или иных лиц, помимо Кузнецова, суду первой инстанции не было представлено, как не было представлено таких данных и суду апелляционной инстанции.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о правильности выводов суда первой инстанции о квалификации содеянного Кузнецовым по
п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, вследствие чего доводы стороны защиты об обратном признаются необоснованными.

Все приведенные стороной защиты в обоснование невиновности Кузнецова А.А. доводы были проверены судом первой инстанции и получили надлежащую оценку в описательно-мотивировочной части приговора.

Так, проведение оперативно-розыскных мероприятий в данном случае не противоречило требованиям Федерального Закона «Об оперативно-розыскной деятельности», поскольку в их результате информация о преступлении, связанном с незаконным оборотом наркотических средств, подтвердилась и противоправная деятельность Кузнецова А.А., направленная именно на незаконный сбыт наркотических средств, была пресечена.

Каких-либо процессуальных нарушений при проведении оперативно-розыскных мероприятий судебная коллегия не усматривает, учитывая, как наличие оснований для их проведения, так и соблюдение предъявляемых к ним требований, в том числе и по участию представителей общественности (понятых), присутствие которых сомнений у суда апелляционной инстанции не вызывает, о чем свидетельствует и наличие их подписей в соответствующих документах, составленных по результатам проведения оперативно-розыскных мероприятий, а также подтверждения ими данного факта в заседании суда первой инстанции.

Таким образом, каких-либо сомнений в законности и обоснованности проведенных в отношении Кузнецова А.А. оперативно-розыскных мероприятий у суда первой инстанции не имелось. Отсутствуют они и у судебной коллегии.

Установленные фактические обстоятельства дела свидетельствуют о том, что преступный умысел Кузнецова А.А., направленный на незаконный сбыт наркотических средств, сформировался у него независимо от действий сотрудников полиции, проводивших оперативно-розыскные мероприятия.

Судом первой инстанции верно было установлено и указано в описательно-мотивировочной части приговора, что в отношении Кузнецова А.А. имелась информация о его преступном поведении до начала проведения в отношении него сотрудниками полиции оперативно-розыскного мероприятия «Проверочная закупка».

Как в ходе предварительного расследования, так и в ходе судебного заседания стороне защиты были предоставлены процессуальные возможности для постановки вопросов и проверки судом версии о провокации сбытов наркотических средств сотрудниками полиции, которая однако не нашла своего подтверждения, в имевшаяся у сотрудников полиции оперативная информация о причастности Кузнецова к незаконному обороту наркотических средств полностью подтвердилась в результате проведенного оперативно-розыскного мероприятия, по результатам которого наркотические средства были изъяты из незаконного оборота.

Оценивая в приговоре утверждения стороны защиты об отсутствии у сотрудников полиции основания для проведения в отношении Кузнецова указанного оперативно-розыскного мероприятия, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об их несостоятельности, указав, что свидетели ЕСВ и КИА подтвердили наличие у них оперативной информации о причастности Кузнецова к сбыту наркотических средств еще до обращения в правоохранительные органы ПСВ, указавшего, что у Кузнецова наркотические средства он приобретал до проведения оперативно-розыскного мероприятия неоднократно.

Получили надлежащую оценку в приговоре и доводы стороны защиты о, якобы, имевшей место провокации со стороны ПСВ, что выразилось в неоднократных телефонных звонках на протяжении нескольких дней с просьбой о приобретении наркотиков, и мотивированно, с приведением соответствующих суждений были им отвергнуты.

Каких-либо оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции об отсутствии провокации сбыта наркотических средств судебная коллегия, вопреки доводам жалоб, не находит, поскольку из совокупности исследованных судом доказательств достоверно следует, что умысел на сбыт наркотических средств сформировался у Кузнецова независимо от действий ПСВ, а также от действий сотрудников правоохранительных органов, а обращение ПСВ к Кузнецову с просьбой о продаже наркотических средств при установленных обстоятельствах о провокации их сбыта никоим образом не свидетельствует.

Не являются основанием для признания незаконным или необоснованным приговора и доводы жалобы осужденного об отсутствии в материалах дела сведений о том, что он ранее совершал аналогичные преступления в отношении других лиц, что, якобы, свидетельствует о провокации со стороны оперативных сотрудников, вследствие чего его действия не могут расцениваться как уголовно наказуемые, поскольку для признания Кузнецова виновным в совершении настоящего преступления совершение им аналогичных преступлений не является безусловным и необходимым.

Доводы Кузнецова о неоднократных участиях ПСВ в оперативно-розыскных мероприятиях о незаконности проведенной в отношении него проверочной закупки никоим образом не свидетельствует, на недопустимость или недостоверность полученных в результате её проведения доказательств не указывает.

Вопреки доводам жалобы осужденного, результаты проведенных оперативно-розыскных мероприятий органу предварительного следствия были предоставлены в строгом соответствии с требованиями закона, на основании соответствующего постановления (т. 1, л.д. 23), в соответствии с требованиями Приказа МВД России № 776, Минобороны России № 703, ФСБ России № 509, ФСО России № 507, ФТС России № 1820, СВР России № 42, ФСИН России
№ 535, ФСКН России № 398, СК России № 68 от 27.09.2013 «Об утверждении Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд».

Доводы жалобы осужденного о ненадлежащем оформлении постановления № 5633с о проведении проверочной закупки от 16.12.2019 признаются судебной коллегией надуманными и необоснованными, поскольку это опровергается самим содержанием указанного постановления, вынесенного и утвержденного соответствующими уполномоченными должностными лицами (т.1, л.д. 29), которое вопреки доводам жалобы содержит информацию о преступной деятельности Кузнецова А.А.

Кроме того, доводы осужденного о несогласии с постановлением о проведении проверочной закупки от 16.12.2019 № 5633с ввиду наличия на нем штампа с датой 29.10.2019 (т. 1, л.д. 29), о незаконности и необоснованности этого постановления также никоим образом не свидетельствуют, поскольку наличие указанного штампа с датой само по себе содержание постановления, факт его вынесения именно 16.12.2019, не опровергает. При этом на оборотной стороне этого постановления имеется рукописная запись о том, что оно изготовлено 16.12.2019 в единственном экземпляре исполнителем ЕСВ

Доводы Кузнецова А.А. о том, что оперативные сотрудники, располагая информацией об изначальном отсутствии у него наркотического средства, должны были прекратить проведение оперативно-розыскного мероприятия, признаются судебной коллегией надуманными и несостоятельными, поскольку ни на чем не основаны и противоречат задачам оперативно-розыскной деятельности, установленным ст. 2 Федерального закона от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности».

Несостоятельными признаются и доводы жалобы осужденного со ссылкой на показания свидетеля СМБ о фальсификации результатов оперативно-розыскной деятельности ввиду отсутствии сведений о проведенном в его жилище обыске, поскольку какие-либо объективные данные, подтверждающие фактическое проведение этого мероприятия, в уголовном деле отсутствуют.

Надлежащую оценку в приговоре получили также доводы стороны защиты о фальсификации доказательств по уголовному делу, и в частности уничтожении сотрудниками полиции части аудиофайлов, полученных в ходе проведения проверочной закупки, поскольку никаких объективных данных этому установлено не было, и стороной защиты не представлено, а все доводы Кузнецова основаны на неподкрепленных какими-либо объективными фактами домыслах.

Кроме того, давая оценку доводам стороны защиты, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что проведенные по делу экспертные исследования как доказательства являются допустимыми и достоверными, так как все они проведены на основании постановлений следователя, в специализированном экспертном учреждении, соответствующими специалистами, которые предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, о чем в заключениях имеются соответствующие подписки.

Каких-либо нарушений при проведении экспертных исследований судом не выявлено и сторонами не представлено, а сведений о наличии какой-либо заинтересованности в исходе дела у лиц, проводивших эти исследования, судом также не установлено и стороной защиты не представлено. При этом экспертные исследования полностью согласуются с другими доказательствами.

Доводы Кузнецова о нарушении его права на защиту, в связи с поздним ознакомлением с постановлениями о назначении судебных экспертиз, что лишило его права поставить перед экспертами необходимые вопросы, судом первой инстанции также оценены в приговоре и мотивировано им отвергнуты, о чем приведены соответствующие суждения, являющиеся верными.

Вопреки доводам осужденного, факт одновременного ознакомления с постановлением о назначении судебной экспертизы и с заключением эксперта, не относится к существенным нарушениям уголовно-процессуального закона, основанием для признания экспертного исследования недопустимым, недостоверным доказательством не является, поводом к изменению или отмене приговора не служит, поскольку сторона защиты не была лишена возможности в ходе предварительного или судебного следствия заявлять ходатайства о назначении и проведении по делу дополнительных или повторных экспертиз.

Доводы осужденного о том, что судом первой инстанции необоснованно было отказано в проведении по делу генетической экспертизы для установления следов на упаковках без удаления в совещательную комнату, о существенном нарушении требований закона, которое явилось бы основанием к отмене приговора, никоим образом не свидетельствует, поскольку, согласно
ч. 2 ст. 256 УПК РФ, выносится в совещательной комнате и излагается в виде отдельного процессуального документа только решение о назначении судебной экспертизы, а не решение об отказе в её назначении. Тем самым, разрешая соответствующее ходатайство стороны защиты, суд первой инстанции требования уголовно-процессуального закона никоим образом не нарушил.

Кроме того, судебная коллегия полагает, что у суда первой инстанции никаких объективных оснований для назначения и проведения по настоящему уголовному делу генетической экспертизы не имелось, а ст. 196 УПК РФ, вопреки доводам жалобы осужденного, не относит такую экспертизу к числу обязательных.

Получили надлежащую оценку в приговоре также и доводы стороны защиты, касающиеся различий в описании упаковки сбытого наркотического средства, о чем в приговоре приведены подробные мотивированные суждения, с которыми у судебной коллегии, вопреки апелляционным доводам, никаких оснований не согласиться не имеется.

При этом суд апелляционной инстанции считает необходимым указать, что согласно справке об исследовании от 16.12.2019 № 2381 (т. 1, л.д. 41) при вскрытии упаковки был обнаружен сверток из отрезка лощеной бумаги с машинописным текстом, внутри которого был обнаружен сверток из отрезка бумаги белого цвета, внутри которого обнаружено порошкообразное вещество голубого цвета. Вместе с тем, для определения массы вещество было перенесено в предварительно взвешенный бесцветный полимерный пакет, что и объясняет последующее его наличие при экспертном исследовании.

Кроме того, наличие отрезка из бумаги белого цвета размерами 8х6 см, вопреки доводам стороны защиты, основанием полагать, что эксперту на исследование было представлено отличное от переданного Кузнецовым А.А. ПСВ наркотическое средство, не является, о его подмене никоим образом не свидетельствует, поскольку после выдачи ПСВ наркотическое средство было упаковано в тот же конверт, который поступил эксперту на исследование без видимых нарушений целостности упаковки, что прямо следует из содержания вышеуказанной справки от 16.12.2019 № 2381. При этом наличие первоначальной упаковки из отрезка лощеной бумаги с машинописным текстом, в которой наркотическое средство было сбыто Кузнецовым А.А., а позднее выдано ПСВ, было зафиксировано, как при проведении химического исследования, так и при проведении судебной экспертизы.

При этом доводы жалобы осужденного о необоснованном отказе суда первой инстанции в производстве осмотра в судебном заседании упаковки наркотического средства, признаются судебной коллегией несостоятельными, о нарушении прав Кузнецова А.А. никоим не свидетельствуют, так как никаких объективных оснований для проведения указанного осмотра у суда не имелось, поскольку детальное описание и фотоизображение упаковки содержалось в исследованных судом материалах уголовного дела, и в частности, в акте добровольной выдачи, в справке об исследовании и в экспертном заключении.

Надлежащую оценку в приговоре получила и версия Кузнецова о том, что ПСВ мог подменить наркотическое средство на другое, так как квартира последнего предварительно не осматривалась на предмет отсутствия наркотических средств, визуальное наблюдение за ПСВ не осуществлялось, а добровольная выдача наркотического средства произошла через значительный промежуток времени после задержания Кузнецова.

При этом суд первой инстанции верно расценил эту версию как не соответствующую действительности, поскольку она основана исключительно на предположениях и никакими фактическими данными не подтверждена, а какие-либо сведения, указывающие на подобные намерения ПСВ, суду не были представлены, равно как и не были приведены мотивы, руководствуясь которыми, последний мог бы совершить подобные действия.

Кроме того, факт выдачи наркотического средства ПСВ по истечении почти двух часов после получения его от Кузнецова, о совершении каких-либо манипуляций с ним, в том числе, связанных с его подменой, с учетом того, что сбыт наркотического средства произошел по месту жительства ПСВ, а его выдача – в помещении кабинета № ОП № МУ МВД России «Красноярское», никоим образом не свидетельствует.

При этом суд первой инстанции обоснованно отнесся к показаниям свидетеля А. о непричастности Кузнецова к незаконному сбыту наркотических средств критически, расценив их в качестве недостоверных, о чем в приговоре приведены мотивированные суждения, не согласиться с которыми судебная коллегия повода также не находит, вследствие чего доводы жалобы осужденного о том, что суд не привел в приговоре основания, по которым принял одни доказательства и отверг другие, признаются судебной коллегией необоснованными.

Довод жалобы адвоката о неверном изложении в приговоре, что 16.12.2019 звонки осуществлялись с абонентского номера Кузнецова на абонентский номер ПСВ, выводов суда первой инстанции о виновности Кузнецова никоим образом не опровергает, об отсутствии у последнего умысла на сбыт наркотического средства не свидетельствует, поскольку в данном случае решающее значение имеет сам факт телефонных соединений между указанными лицами, а из приведенных в приговоре доказательств, в том числе показаний ПСВ, сотрудников полиции КИА и ЕСВ, достоверно следует, что именно ПСВ звонил Кузнецову по вопросу приобретения наркотических средств, а не наоборот, вследствие чего указанное адвокатом никаких сомнений в доказанности виновности осужденного в преступлении у судебной коллегии также не порождает.

При этом факт неоднократных звонков ПСВ Кузнецову 16.12.2019, в ходе которых ими обсуждались детали предстоящего приобретения наркотиков, никоим образом не свидетельствует о провокации последнего к сбыту наркотических средств, поскольку совокупностью доказательств достоверно установлено наличие у Кузнецова уже сформированного до проведения проверочной закупки умысла, направленного именно на сбыт.

Апелляционные доводы о том, что Кузнецов приехал к ПСВ с целью употребления полученных от того за услугу в их приобретении наркотиков, поскольку являлся наркозависимым лицом, при установленных фактических обстоятельствах, свидетельствующих именно о сбыте наркотического средства осужденным, выводов суда первой инстанции никоим образом не опровергают, о невиновности Кузнецова не свидетельствуют, как не свидетельствуют об этом и его доводы о знакомстве свидетеля СМБ с оперативными сотрудниками, что само по себе на недопустимость или недостоверность показаний данного свидетеля не указывает.

Доводы о том, что свидетель САВ подписал протокол своего допроса
(т. 1, л.д. 145-149), который был составлен заранее, о недопустимости или недостоверности содержащихся в нём показаний никоим образом не свидетельствует. При этом данный свидетель подтвердил, что содержание оглашенных показаний соответствует действительности (т. 3, л.д. 69), как подтвердили это и другие свидетели, чьи показания были оглашены в судебном заседании по ходатайству государственного обвинителя.

Доводы жалобы адвоката о нарушении судом права Кузнецова на защиту, поскольку после оглашения Кузнецовым ходатайства об истребовании детализации, суд выслушал мнение государственного обвинителя и не выяснил мнение защитника (т. 2, л.д. 211), о существенном нарушении права осужденного на защиту, которое являлось бы основанием для отмены приговора, не свидетельствует, поскольку по существу указанное ходатайство не было судом разрешено, а суд, посчитав его заявленным преждевременно, принял решение о возможном позднем его рассмотрении.

При этом каких-либо оснований и объективных данных полагать, что позиции Кузнецова и адвоката по данному ходатайству не соответствовали друг другу, у суда апелляционной инстанции не имеется, и, согласно протоколу судебного заседания, никаких возражений со стороны адвоката по поводу действий председательствующего не поступило.

Вместе с тем, указанное ходатайство судом первой инстанции позднее было удовлетворено, о чем свидетельствуют истребованные судом и исследованные в судебном заседании соответствующие сведения (т. 3, л.д. 29-50).

Доводы жалобы адвоката о том, что, в нарушение ч. 2 ст. 256 УПК РФ, суд 29.09.2019 без удаления в совещательную комнату отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о возвращении уголовного дела прокурору (т. 2, л.д. 209-211) о существенном нарушении требований закона, которое явилось бы основанием к отмене приговора, никоим образом не свидетельствует, поскольку, согласно ч. 2 ст. 256 УПК РФ, выносится в совещательной комнате и излагается в виде отдельного процессуального документа только решение о возвращении уголовного дела прокурору, а не в его отказе. Тем самым, разрешая соответствующее ходатайство стороны защиты, суд первой инстанции требования уголовно-процессуального закона никоим образом не нарушил.

Доводы жалобы осужденного о несогласии с показаниями свидетеля ПСВ, поскольку тот является наркозависимым лицом, а его показания основаны на лжи и домыслах, о недостоверности или недопустимости показаний данного свидетеля не свидетельствуют, поскольку они подтверждаются всеми другими изложенными в приговоре доказательствами виновности Кузнецова в незаконном сбыте наркотических средств и в целом с ними согласуются.

Доводы жалобы осужденного о том, что детализация телефонных соединений опровергает показания ПСВ, что тот звонил Кузнецову по поводу наркотиков с октября 2019 года, в то время как звонки, согласно детализации, стали поступать лишь с 12.12.2019, выводов суда первой инстанции о виновности Кузнецова никоим образом не опровергают, поскольку указанные обстоятельства находятся за пределами судебного разбирательства, установленными ст. 252 УПК РФ.

Доводы жалобы осужденного о том, что согласно аудиозаписи № 1 ПСВ не интересовался о приобретении наркотиков у Кузнецова, а лишь отправляет к сбытчику, чтобы узнать о его наличии, что, по его мнению, подтверждает то, что Кузнецов не готовился к сбыту, наркотика у него не было, а сбытчиком является не он, а иное лицо по имени «В», признаются судебной коллегией надуманными, продиктованными его собственной субъективной интерпретацией содержания указанной аудиозаписи, которая в совокупности с другими доказательствами, изложенными в приговоре, напротив является доказательством совершения именно осужденным, а не иным лицом, указанного преступления.

Вопреки доводам осужденного, его утверждения о знакомстве ПСВ с ИИВ и ЗДИ, что подтверждается детализацией телефона с номером №, согласно которой ПСВ с номера № неоднократно соединялся с ними, выводов суда о причастности к данному преступлению именно Кузнецова при установленных фактических обстоятельствах не опровергают, а доводы осужденного о неслучайном появлении ИИВ и ЗДИ 16.12.2019 являются надуманными, поскольку из показаний указанных лиц, в том числе самого Кузнецова, следует, что к ПСВ он поехал по собственной инициативе.

Доводы жалобы Кузнецова о том, что он просил у ПСВ только наркотик, и не просил весы, никакого значения для установления фактических обстоятельств совершенного преступления и его квалификации не имеют, вследствие чего отвергаются судебной коллегией как несостоятельные.

Доводы жалобы осужденного о несогласии с показаниями свидетелей – оперативных сотрудников КИА и ЕСВ о наличии у них оперативной информации о сбытах Кузнецовым наркотических средств признаются судебной коллегией необоснованными и надуманными, поскольку никакими объективными данными они не подтверждены, и опровергаются соответствующими показаниями указанных свидетелей, оснований не доверять которым, вопреки позиции стороны защиты, судом не установлено.

Вопреки доводам жалобы осужденного, показания свидетеля ЗДИ, данные им в ходе предварительного следствия, суд обоснованно положил в основу приговора, поскольку они были оглашены в строгом соответствии с требованиями ст. 281 УПК РФ по ходатайству государственного обвинителя
(т. 3, л.д. 121), а ЗДИ в основной части их подтвердил. При этом имевшиеся в его показаниях противоречия относительно того, при каких обстоятельствах и где именно он наблюдал наркотическое средство, никакого значения для установления фактических обстоятельств совершенного Кузнецовым преступления не имеют.

Доводы осужденного о том, что 16.12.2019 ИИВ и ЗДИ сами звонили ему, а к ПСВ повезли, так как Кузнецов им пояснил, что деньги отдаст после получения их от ПСВ, выводов суда первой инстанции также не опровергают, о непричастности Кузнецова к совершению данного преступления никоим образом не свидетельствуют, поскольку эти обстоятельства какого-либо значения для установления фактических обстоятельств, подлежащих доказыванию по данному уголовному делу, не имеют.

Доводы осужденного о том, что на упаковке наркотического средства не были обнаружены отпечатки его рук, выводов суда о его причастности к преступлению также не опровергают, поскольку наличие таковых не является обязательным и безусловным. При этом судебная коллегия отмечает, что, согласно заключению экспертов от 15.01.2020 № 1/1642, на отрезке белой бумаги следов папиллярных линий обнаружено не было, а на отрезке лощеной бумаги были обнаружены следы папиллярных линий, непригодные для идентификации (т. 1, л.д. 74).

Доводы осужденного о том, что сотрудники полиции должны были провести осмотр квартиры ПСВ, поскольку неясно, что тот делал за закрытыми дверями и какой именно наркотик выдал, признаются судебной коллегией необоснованными и надуманными, о незаконности или необоснованности постановленного в отношении Кузнецова приговора, основанного только на добытых и исследованных в судебном заседании доказательствах, никоим образом не свидетельствуют.

Доводы жалобы осужденного о незаконном выделении уголовного дела по факту сбыта ему наркотика, а также о том, что в настоящее время ЗДИ задержан по п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, находятся за пределами судебного разбирательства, определенными ст. 252 УПК РФ, а потому не могут являться основанием к изменению или отмене приговора, выводов о виновности Кузнецова также не опровергают.

Доводы Кузнецова со ссылкой на показания свидетеля А. о том, что ПСВ находился в зависимом от оперативных сотрудников положении, поскольку те задержали его сожительницу за сбыт наркотиков, расцениваются судебной коллегией в качестве надуманных, так как никакого объективного подтверждения этому нет, поэтому основанием для признания показаний свидетеля ПСВ в качестве недостоверных или недопустимых они являться не могут, поводом ставить под сомнение доказанность виновности осужденного не служат.

Кроме того, доводы Кузнецова о том, что осуждение ПСВ за сбыт наркотических средств 10.12.2019 ставит под сомнение добровольность его участия в проверочной закупке 16.12.2019 и составление в ходе неё актов выдачи денежных средств и диктофона, а также, что ПСВ был в полиции в этот день, а все документы оперативно-розыскного мероприятия были составлены после его проведения с указанием нужного времени, и все свидетели являются заинтересованными лицами, основаны на домыслах осужденного, никакого объективного подтверждения не имеют, вследствие чего отвергаются судебной коллегией как необоснованные.

При этом сам ПСВ подтвердил добровольность своего участия в оперативно-розыскном мероприятии, о чем, в том числе, свидетельствует его заявление в томе 1 на л.д. 30.

Вопреки доводам осужденного, оснований для проведения по делу лингвистической экспертизы у суда первой инстанции не имелось, а доказательств обратного стороной защиты не приведено. При этом ст. 196 УПК РФ не относит указанную экспертизу к числу тех, назначение и проведение которых является обязательным.

Не соответствуют действительности утверждения осужденного о том, что следователем ему не были разъяснены права, предусмотренные ч. 5 ст. 217 УПК РФ, что лишило его права на заявление ходатайства о рассмотрении дела с участием присяжных заседателей, поскольку это прямо опровергается содержанием протокола ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела от 19.08.2020 (т. 2, л.д. 134-141), а обвинительное заключение, вопреки доводам Кузнецова А.А., составлено в соответствии с требованиями ст. 220 УПК РФ, вследствие чего объективных оснований для возвращения уголовного дела прокурору у суда первой инстанции не имелось, как не имеется таковых и у суда апелляционной инстанции. Кроме того, данное уголовное дело, согласно положениям ст. 30 УПК РФ, не относится к категории дел, подлежащих рассмотрению судом с участием присяжных заседателей.

Доводы жалобы осужденного о нарушении его права на защиту при направлении дела в суд, а также о том, что он ходатайствовал о проведении предварительного слушания по делу в установленный законом срок, которое не было проведено, и он был лишен возможности оспорить и исключить доказательства, основанием для отмены состоявшегося судебного решения не являются, поскольку соответствующее ходатайство Кузнецова А.А., согласно постановлению суда от 15.09.2020 (т. 2, л.д. 180), было рассмотрено и в его удовлетворении судом было мотивированно отказано.

При этом судебная коллегия считает необходимым отметить, что сторона защиты не была лишена возможности оспаривать представленные стороной государственного обвинения доказательства на последующих стадиях судебного разбирательства, которой, согласно материалам уголовного дела, и в том числе протоколу судебного заседания, фактически воспользовалась, неоднократно заявляя соответствующие ходатайства в ходе судебного следствия.

Таким образом, непроведение предварительного слушания по вопросу об исключении доказательств не свидетельствует о существенном нарушении прав стороны защиты, которое могло бы повлечь за собой признание состоявшегося судебного решения незаконным или необоснованным.

Доводы жалобы осужденного о недостоверности его объяснения и показаний в качестве подозреваемого от 17.12.2019 основанием для отмены приговора также не являются, поскольку указанные документы в качестве доказательств виновности Кузнецова в описательно-мотивировочной части приговора не приведены и в её обоснование судом первой инстанции не положены.

Доводы жалобы осужденного о том, что при поступлении уголовного дела в суд, подпись начальника СО № на постановлении об избрании меры пресечения отсутствовала, что, по его мнению, свидетельствует о фальсификации материалов дела, а также о том, что он подавал ходатайство о привлечении адвоката Бушиной О.А. к ответственности по ст. 303 УК РФ, так как та подписала протокол его допроса в качестве подозреваемого от 17.12.2019, в то время как, согласно представленной суду выписке, она Кузнецова А.А. в этот день не посещала, с учетом отсутствия ссылки на указанные документы в описательно-мотивировочной части приговора, на фактические обстоятельства, подлежащие установлению и доказыванию по настоящему уголовному делу, никоим образом не влияют, о недопустимости положенных в основу приговора доказательств, о незаконности или необоснованности приговора, неверной квалификации совершенного Кузнецовым А.А. преступления, сами по себе не свидетельствуют, вследствие чего отвергаются судебной коллегией как несостоятельные и не влияющие на существо обжалуемого судебного решения.

Вопреки доводам жалобы осужденного, оглашение показаний свидетелей по делу, данных ими в ходе предварительного следствия, производилось в строгом соответствии с положениями ст. 281 УПК РФ и только на основании заявленных государственным обвинителем ходатайств, по которым стороне защиты председательствующим по делу предоставлялась возможность высказать своё мнение. При этом несогласие стороны защиты с оглашением показаний не препятствовало суду в их оглашении, поскольку для этого имелись предусмотренные законом основания, а оглашение показаний, вопреки доводам Кузнецова, способствовало установлению подлежащих доказыванию фактических обстоятельств дела.

Доводы жалобы осужденного, касающиеся недопустимости и недостоверности показаний свидетелей ЕСВ, КИА, ПСВ, ГСА, ОДП, САВ и ЗДИ признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными, поскольку никакими объективными данными они не подтверждены, а указанные свидетели были допрошены в судебном заседании в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, содержание своих оглашенных показаний в части, имеющей значение для установления фактических обстоятельств преступления, в судебном заседании полностью подтвердили.

При этом, вопреки доводам осужденного, суд надлежащим образом оценил в приговоре все представленные доказательства, указав основания, по которым принял одни из них и отверг другие.

Необоснованными признаются судебной коллегией также доводы жалобы осужденного о том, что 12.04.2021 им было заявлено ходатайство о прослушивании файла № 3 (т. 3, л.д. 225), а суд, постановив исследовать его в следующем судебном заседании, этого не сделал, поскольку это прямо опровергается содержанием протокола судебного заседания, согласно которому соответствующий файл судом был исследован (т. 3, л.д. 230).

Доводы жалобы осужденного о несогласии с выводом суда о том, что предоставленная им и свидетелем А. информация о систематических сбытах наркотиков свидетелями ПСВ, ЗДИ и ИИВ, не имеет отношения к данному делу, признаются судом апелляционной инстанции необоснованными, поскольку, согласно ч. 1 ст. 252 УПК РФ, судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Доводы осуждённого и его защитника, изложенные ими в апелляционных жалобах, о том, что протокол судебного заседания не соответствует требованиям закона, признаются судебной коллегией несостоятельными, в связи с чем не могут являться основанием к отмене обжалуемых постановлений Центрального районного суда города Красноярска от 10.11.2021 и от 16.11.2021 приговора.

Так, судебной коллегией установлено, что в ходе судебного заседания суда первой инстанции велся протокол в письменной форме и протоколирование с использованием средств аудиозаписи (аудиопротоколирование). Протокол и диск с аудиозаписью приобщены к материалам уголовного дела. Протокол судебного заседания подписан секретарем и председательствующим и полностью соответствует требованиям, предъявляемым ч. 3 ст. 259 УПК РФ. Осуждённый и его защитник в полном объеме ознакомлен с протоколом судебного заседания и аудиозаписью, что подтверждается их расписками.

В соответствии с со ст. 260 УПК РФ в течение 3 суток со дня ознакомления с протоколом и аудиозаписью судебного заседания стороны могут подать на них замечания. Замечания на протокол рассматриваются председательствующим незамедлительно. Замечания на аудиозапись рассматриваются председательствующим в течение 2 суток со дня их подачи.

Как следует из материалов уголовного дела, протокол судебного заседания велся в судебном заседании синхронно по ходу судебного разбирательства, составлен в соответствии с требованиями ст. 259 УПК РФ. В нём отражен порядок рассмотрения уголовного дела в том объеме и в той последовательности, в которых проводилось судебное заседание.

Замечания осужденного и его защитника на протокол судебного заседания изучены председательствующим по делу, своевременно им рассмотрены с вынесением соответствующих процессуальных решений, соответствующих требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ.

По результатам рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания председательствующим по делу судьей вынесены мотивированные постановления о частичном удостоверении замечаний адвоката и о полном отклонении замечаний осужденного. Порядок рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания, предусмотренный ст.260 УПК РФ, не нарушен.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу, что протокол судебного заседания, который, как то следует из смысла закона, не является стенограммой, в соответствии с требованиями ст. 259 УПК РФ достоверно отражает ход, результаты судебного разбирательства, все действия и решения суда.

При этом доводы жалобы адвоката о том, что в постановлении судьи от 10.11.2021 не разъяснено как таковое право его обжалования, само по себе поводом для отмены этого постановления не является, поскольку в указанном праве защитник фактически не был ограничен и в полной мере им воспользовался, подав апелляционную жалобу.

Таким образом, судебная коллегия полагает, что постановления Центрального районного суда города Красноярска от 10.11.2021 и от 16.11.2021, вынесенные по результатам рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания осужденного и его защитника являются законными, обоснованными и мотивированными, а потому не подлежат отмене, а содержащиеся в жалобах доводы осуждённого и его защитника – не подлежит удовлетворению.

Вопреки доводам жалобы осужденного, при назначении наказания суд в соответствии с требованиями закона в полной мере учел характер и степень общественной опасности содеянного, все данные о его личности, согласно которым он характеризуется удовлетворительно, наличие отягчающего наказание обстоятельства – рецидива преступлений, вид которого верно указан в приговоре как опасный, смягчающие обстоятельства, в качестве которых учел наличие малолетнего ребенка, состояние здоровья осужденного, наличие у него заболеваний.

Оснований для признания иных обстоятельств смягчающими судом первой инстанции не установлено. Не находит таких оснований и суд апелляционной инстанции.

При этом, вопреки доводам жалобы осужденного, характер и степень общественной опасности совершенного им преступления правильно учтены судом первой инстанции при определении вида и размера наказания, что прямо следует из положений ч. 3 ст. 60 УК РФ.

Вменяемость осужденного никаких сомнений не вызывает, поскольку вывод об этом сделан на основе всех исследованных в судебном заседании обстоятельств, в том числе данных о личности Кузнецова А.А., заключения судебно-психиатрической экспертизы от 28.05.2020 № 2411/с, что не дало суду первой инстанции оснований сомневаться в психической полноценности осужденного. Не имеется таких оснований и у судебной коллегии.

Судебная коллегия считает, что суд обоснованно пришел к выводу о том, что цели и задачи назначенного наказания с учетом личности осужденного, характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, могут быть достигнуты лишь при изоляции его от общества, и с учетом положений ч.ч. 1 и 2 ст. 68 УК РФ определил ему справедливое наказание в виде реального лишения свободы, которое чрезмерно суровым, как по своему виду, так и по размеру, не является.

Доводы осужденного о несогласии с размером назначенного ему наказания, указывающего на изъятие наркотического средства из оборота, вследствие чего, по его мнению, вред здоровью и общественной нравственности являлся неполным, а размер изъятого наркотического средства не свидетельствует о повышенной опасности преступления, судом апелляционной инстанции признаются несостоятельными, поскольку состав указанного преступления является формальным, вследствие чего последствия незаконного сбыта наркотического средства никакого значения для квалификации совершенного преступления не имеют, а размер сбытого Кузнецовым А.А. наркотического средства в соответствии с Постановлением Правительства РФ от 01.10.2012 № 1002 «Об утверждении значительного, крупного и особо крупного размеров наркотических средств и психотропных веществ, а также значительного, крупного и особо крупного размеров для растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, для целей статей 228, 228.1, 229 и 229.1 Уголовного кодекса Российской Федерации» относится к крупному.

Кроме того, достаточных оснований и каких-либо заслуживающих внимание обстоятельств для применения положений ч. 6 ст. 15 УК РФ и ст. 64 УК РФ, суд первой инстанции в отношении осужденного также обоснованно не усмотрел. Не находит их и судебная коллегия.

Таким образом, оснований полагать, что при постановлении приговора судом первой инстанции не были учтены какие-либо существенные обстоятельства, которые могли повлиять на справедливость назначенного Кузнецову А.А. наказания, у судебной коллегии не имеется.

Вид исправительного учреждения, в котором Кузнецову А.А. надлежит отбывать лишение свободы, определен судом первой инстанции правильно, в соответствии со ст. 58 УК РФ, – исправительная колония строгого режима.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, ставящих под сомнение законность и обоснованность постановленного по делу окончательного решения, влекущих его изменение или отмену, судом апелляционной инстанции при настоящей проверке материалов уголовного дела не установлено.

Вопреки доводам жалобы осужденного, судом первой инстанции были созданы все необходимые условия для исполнения сторонами своих процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, ограничения или ущемления которых допущено не было, что объективно подтверждается материалами уголовного дела.

В ходе рассмотрения уголовного дела по существу сторона защиты не была ограничена в возможности представлять доказательства невиновности Кузнецова А.А., заявлять ходатайства о признании представленных сторонами доказательств недопустимыми, о вызове дополнительных свидетелей и их допросе, которым фактически неоднократно пользовалась.

При этом все ходатайства стороны защиты, подлежавшие незамедлительному разрешению, судом первой инстанции были рассмотрены в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, после заслушивания мнений участников судебного разбирательства, с постановлением мотивированных решений. В частности судом были разрешены ходатайства Кузнецова А.А. о вызове для допроса в качестве свидетелей стороны защиты М., Г. и ФДО, и, согласно протоколу судебного заседания, в удовлетворении этих ходатайств было мотивированно отказано (т. 4, л.д. 31, 50, 83). Не согласиться с выводами суда первой инстанции судебная коллегия никаких оснований не усматривает, поскольку те обстоятельства, для установления которых подсудимым были заявлены ходатайства о вызове вышеуказанных свидетелей, какого-либо значения для правильного разрешения настоящего уголовного дела, установления фактических обстоятельств, подлежащих доказыванию, не имели.

Вопреки апелляционным доводам осужденного и его защитника, процедура разрешения заявленных участниками процесса ходатайств судом первой инстанции соблюдена, и все ходатайства, как стороны защиты, так и стороны обвинения, разрешены правильно.

Какие-либо неустранимые сомнения, которые надлежало бы толковать в пользу осужденного, вопреки апелляционным доводам жалоб, в уголовном деле отсутствуют.

Согласно протоколу и аудиозаписи судебного заседания, судебное разбирательство проведено судом первой инстанции в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, с соблюдением всех принципов уголовного судопроизводства, в том числе состязательности и равноправия сторон, права на защиту, презумпции невиновности.

Таким образом, каких-либо оснований для изменения либо отмены приговора, и, в том числе, по доводам жалоб осужденного и его защитника, судебная коллегия не находит, вследствие чего в их удовлетворении полагает необходимым полностью отказать.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Центрального районного суда города Красноярска от 16 августа 2021 года в отношении Кузнецова А.А.и постановления судьи этого же суда от 10.11.2021 и от 16.11.2021, вынесенные по результатам рассмотрения замечаний осужденного и его защитника на протокол судебного заседания, оставить без изменения, а апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Приговор и постановления суда первой инстанции, а также апелляционное определение могут быть обжалованы в кассационном порядке в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции по правилам, установленным главой 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вступления их в законную силу, а осужденным – в тот же срок со дня вручения ему их копий.

При этом осужденный вправе ходатайствовать о своём участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующая А.П. Запасова

Судьи И.А. Злобин

Е.А. Бондаренко