Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании 05 сентября 2022 года дело по апелляционной жалобе адвоката Шершнёва Н.П. в интересах осуждённого Калюги М.Н., апелляционному представлению государственного обвинителя Саенко Ю.А. на приговор Советского районного суда г.Омска от в отношении Калюги М. Н.,

заслушав доклад судьи Клостера Д.А., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Калюга М.Н., года рождения, уроженец оправдан по п. «г» ч.7 ст. 204 УК РФ по эпизодам № (от и от ) на основании ч.1 п.1 ст.24 УПК РФ - за отсутствием события преступления по каждому эпизоду, с признанием права на реабилитацию в указанной части.

Этим же приговором Калюга М.Н. осужден по ч.3 ст.30 - ч. 3 ст. 159 УК РФ к 4 годам лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима, со штрафом в размере 50 000 рублей.

В соответствии с ч. 2 ст. 531 УК РФ наказание в виде лишения свободы заменено принудительными работами на срок 4 года с удержанием из заработной платы осужденного 15 % в доход государства.

Калюге М.Н. зачтено в срок отбытия наказания в виде лишения свободы периоды: задержания, домашнего ареста, запрета определенных действий.

На осужденного возложена обязанность явиться в УФСИН России по Омской области для получения предписания о направлении к месту отбытия наказания и самостоятельно следовать к месту его отбывания.

Срок отбытия наказания в виде принудительных работ постановлено исчислять со дня прибытия осужденного в исправительный центр.

Сохранен арест на имущество Калюги М.Н. до исполнения дополнительного наказания в виде штрафа.

В приговоре также разрешена судьба вещественных доказательств.

Преступление совершено при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Калюга М.Н. вину не признал.

В апелляционной жалобе адвокат Шершнёв Н.П. в интересах Калюги М.Н., не оспаривая приговор в части оправдания, находит судебное решение незаконным и необоснованным в части осуждения по ч.3 ст.159 УК РФ, а уголовное дело подлежащим прекращению.

В обоснование указывает, что версия следствия и государственного обвинителя о том, что в действиях подсудимого имеется состав преступления, предусмотренный п «г» ч. 7 ст. 204 УК РФ, признана судом несостоятельной в силу того, что способ совершения преступления, указанный в обвинении, не нашел своего подтверждения. Калюга М.Н. в силу своего должностного положения не имел возможности влиять на своевременность и полноту оплаты по договорам, поэтому его действия при получении денег от Свидетель №5 расценены как введение в заблуждение последнего.

В обоснование такого вывода суд руководствовался показаниями подсудимого, который вину не признал и пояснил, что денежные средства в размере рублей Свидетель №5 передал в счет оплаты без заключения соответствующего письменного соглашения за консалтинговые услуги, использование его профессиональных знаний в сфере конъюнктуры рынка Омского региона, деловых связей, для продвижения товаров и услуг фирм, подконтрольных Свидетель №5; показаниями свидетелей Свидетель №9, Свидетель №10, Свидетель №41, Свидетель №7, Свидетель №35, Свидетель №17, Свидетель №42, Свидетель №11, Свидетель №12, Свидетель №4, Свидетель №36, которые являются сотрудниками Омского филиала ООО «», показаниями свидетелей Свидетель №31, Свидетель №30, Свидетель №43, , Свидетель №34, , которые являются участниками ОРМ; показаниями понятых при проведении ОРМ , Свидетель №23, Свидетель №24, Свидетель №39; показаниями контрагентов Омского филиала ООО «» , Свидетель №20, Свидетель №22, Свидетель №28, Свидетель №21; показаниями руководителей «» и ООО «» Свидетель №5, , Свидетель №38, Решетникова, Свидетель №18; показания руководителей Омского филиала ООО «». Причем ООО «», руководимое Свидетель №5, действительно имело по итогам года более чем полу миллиардный оборот в условиях пандемии, не без помощи подсудимого Калюги М.Н., о чем было сообщено суду и приобщены соответствующие документы, полученные из общедоступных источников.

Отмечает, что показания работников омского филиала ООО «» сводились к тому, что Калюга М.Н. сам не регулировал сроки и порядок оплаты контрагентам, формировал лишь заявки на оплату, исходя из подписанных документов об окончании выполнения работ, и в силу многоступенчатой процедуры формирования реестра на оплату просто не имел возможности влиять на бюджетные процессы.

Допрошенные руководители фирм, являющихся контрагентами омского филиала ООО «» показали, что никто из сотрудников филиала препятствий в оплате по контрактам не чинил, денежных средств не вымогал, оплата производилась в рабочем порядке.

Считает, что данные показания свидетельствуют о невиновности подсудимого, кроме того, подтвердили невозможность получения подкупа в силу недостаточности должностных полномочий и организации системы платежей по выполненным работам по заключённым контрактам.

Показания сотрудников, проводивших оперативно-розыскные мероприятия, позволяют лишь подтвердить факт передачи денег Свидетель №5Калюге М.Н., что не отрицалось подсудимым, пояснившим в ходе оперативного эксперимента, что у него не имеется при себе денег, полученных незаконным путем, что подтверждено подсудимым в суде. Понятые, допрошенные в суде, позволяют лишь утверждать, что ОРМ проводились без процессуальных нарушений.

Показания вышеуказанных свидетелей убедили суд в невиновности Калюги М.Н. по эпизодам № и № , а по эпизоду № от , либо не подтверждают виновности Калюги М.Н. в совершении преступлений, либо подтверждают его невиновность, и тем самым не могут быть положены в основу обвинительного приговора.

Поскольку суд посчитал, что Калюга М.Н. не обладал полномочиями влиять на сроки и размеры оплаты по заключенным договорам, следовательно он ввел Свидетель №5 в заблуждение о широте его должностных полномочий для принятия самостоятельных решений по оплате произведенных работ, тем самым совершил мошенничество в крупном размере.

Суд пришёл к выводу, что Калюга М.Н. именно путем умолчания о широте своих полномочий ввел в заблуждение и Свидетель №5, как представителей ООО «», которые воспринимали должность заместителя директора омского филиала ООО «» как первого лица, способного решать весь спектр финансовых вопросов.

Считает, что данный вывод противоречит как доказательствам, указанным выше, положенным в основу обвинительного приговора, так и выводам в части оправдательного приговора по первому и второму эпизодам. В обоснование указывает, что доподлинно установлено, как на следствии, так и в судебном заседании, что знаком с подсудимым Калюгой М.Н. с года, когда ООО «», возглавляемое , заключало контракты с ООО «», тем самым не мог быть введен в заблуждение относительно должностного положения Калюги М.Н. как заместителя директора омского филиала ООО «». С Свидетель №5 осужденный Калюга М.Н. знаком с года, что опровергается Свидетель №5, но подтверждается показаниями бывшего директора ООО «» Свидетель №16, пояснившем суду, что Свидетель №5 ранее работал с омским филиалом «ООО» », и не мог заблуждаться относительно должностного положения Калюги М.Н., широте его полномочий, отсутствия возможностей регулировать порядок и сроки оплаты по заключенным контрактам.

Показания признаны судом недостоверными относительно первого и второго эпизода поскольку не нашли своего подтверждения. Более того, показания и показания свидетелей , Решетниковой, Решетникова, Свидетель №18 в совокупности, отсутствие иных объективных данных, убедили суд вынести оправдательный приговор за отсутствием события преступления. Как установил суд, показания указанных лиц непоследовательны, противоречивы, и выразил к ним свое критическое отношение.

Вместе с тем, эти же показания , к которым суд выразил свое критическое отношение, в отношении третьего эпизода от положены в основу обвинительного приговора, следовательно, в приговоре присутствует двоякая и разнонаправленная оценка одних и тех же доказательств.

Таким образом, из всех перечисленных судом доказательств, положенных в основу обвинительного приговора по эпизоду от , на виновность Калюги М.Н. указывают лишь показания Свидетель №38, , и материалы видеозаписи, на которой Калюга М.Н. произносит фразу «это без ноябрьских», а некоторое время спустя получает от Свидетель №5 денежные средства.

Однако «это без ноябрьских» фраза совершенно не относилась к переданным деньгам, она относилась к рабочим расчетам, которыми занимались Калюга и Свидетель №5 относительно деятельности ООО «», поскольку генеральный заказчик - не выполнило в полном объеме свои обязательства перед ООО «», и производился расчет относительно того, сколько в реальности будет оплачено ООО «».

Видеозапись по своему содержанию не отражает каких-либо требований подсудимого относительно необходимости передачи ему денег за лоббирование интересов ООО «» в свете сроков и полноты оплаты по заключенным контрактам, и ничего, кроме самого факта получения подсудимым денег не подтверждает. Но сам факт получения денег от Свидетель №5 подсудимым не отрицался, опровержений того, что это личные взаиморасчеты между Свидетель №5 и Калюгой М.Н. не добыто. Несмотря на то, что Свидетель №5 написал заявление в полицию о том, что с него вымогают денежные средства, в записях нет выраженных требований денежного характера. Несмотря на отрицание Свидетель №5 о том, что он практически не знаком с Калюгой М.Н., его показания опровергаются самой записью, из которой следует, что у них имеется множество общих знакомых из числа руководителей организаций. Допрошенный Калюга М.Н. в суде показал, что денежные средства, переданные ему Свидетель №5 были приняты в качестве оплаты за определенную работу, выполненную в интересах Свидетель №5, а не ООО «», что в общем в совокупности соответствует действительности и противоречит всем утверждениям следствия: размер суммы не составляет 10% от сумм контрактов, сумма не выплачена до заключения контрактов с ООО «», Свидетель №5 незадолго до передачи денег устроился в ООО «», причем лишь заместителем руководителя. Никакого смысла решать вопросы в интересах ООО «» для Свидетель №5 не было.

Помимо этого, как упоминалось выше, Свидетель №5 передал свои личные денежные средства Калюге М.Н. то есть деньги, которые к ООО «» не имели никакого отношения.

Что касается показаний Свидетель №5 и Свидетель №38, то в них кроме непоследовательности, ложности в сопоставлении с другими доказательствами, имеются существенные противоречия между собой, причем суд пришел к выводу о том, что эти противоречия несущественны, и не влияют на то, чтобы признать их доказательствами виновности Калюги.

Выделяет два существенных, по его мнению обстоятельства, которые не позволяют говорить о виновности Калюги М.Н.:

Свидетель №38 и на следствии, и в суде пояснил, что передал Свидетель №5 для совершения подкупа рублей, а Свидетель №5 использовал свои денежные средства в размере рублей, тем самым органами следствия подтверждалась версия о том, что указанные деньги были уплачены подсудимому в интересах ООО «». Свидетель №5 же показал, что использовал свои личные денежные средства, а именно рублей, взятые в подотчет из ООО «», и рублей из своих накоплений. Указанные обстоятельства полностью подтверждают, что Свидетель №5 передавал денежные средства подсудимому исключительно в своих интересах, что не противоречит показаниям подсудимого о том, что это были личные расчеты между ним и Свидетель №5, они не касались интересов ни ООО «», ни ООО «».

Считает, что показания Свидетель №38 являются недостоверными, противоречащими показаниям подсудимого и свидетеля Свидетель №5 Помимо изложенного считает, что Свидетель №38 ввел суд в заблуждение относительно денежных средств, полученных в размере рублей от ООО «», пояснив, что перевел в этот же день указанные денежные средства в ООО «» на основании договора, имеющегося между ООО «» и ООО «», однако сам договор представить не смог, несмотря на то, что суд обязал представить указанный документ, дав свидетелю дополнительное время на представление доказательства. Однако Свидетель №38 неоднократно игнорировал обязанность явки в суд, а затем, явившись, заявил, что не смог подготовить договор в силу болезни. В материалах дела имеются сведения о том, что указанные денежные средства необходимы были ООО «», а именно Свидетель №5, для закупки техники, что и было им сделано.

Полагает, что несостоятельность версии о виновных действиях Калюги М.Н. в отношении ООО «» следует из следующего обстоятельства.

При предположении о наличии вины подсудимого, независимо от того, подкуп это или мошенничество, версия о «отката» никуда не может быть проигнорирована. Если исходить из обвинительного приговора, Калюга М.Н. получил рублей в силу обмана Свидетель №5 относительно своих должностных полномочий, и эти рублей составляли от неких сумм, каких именно - так и не установлено. Указанная версия не нашла подтверждения, поскольку рублей никак не составляют от сумм контрактов, уже уплаченных ( млн. рублей в период года, рублей в года, вместе составили рублей) или составляющих кредиторскую задолженность ( рублей). Свидетель №5 так и не смог пояснить ни на следствии, ни в двух судебных заседаниях, почему именно были переданы Калюге М.Н., соответственно, от какой именно суммы они составили - так и не выяснено.

Считает, что не выяснено указанное обстоятельство потому, что данная версия была выдумана органами следствия и не установлена в суде. Напротив, размер указанной суммы полностью подтверждает довод о том, что без заключения соглашения Свидетель №5 выплатил Калюге вознаграждение, составлявшее в месяц за его консультационные услуги, итого в сумме рублей, и именно по итогам календарного года.

Обращает внимание, что при переквалификации действий Калюги на ч. 3 ст. 159 УК РФ потерпевшая сторона не установлена, несмотря на то, что суд пришел к выводу о том, что произошло хищение денежных средств путем мошенничества. Настаивает на том, что данные денежные средства принадлежат не ООО «», а потраченные личные сбережения Свидетель №5 и те денежные средства, которые он взял в подотчет с ООО «».

Считает, что в данном случае версия обвинения, поддержанная судом, несостоятельна, поскольку интересы ООО « оказываются ни при чём. Оплата по контрактам, заключенным между ООО «» и ООО «» производилась как до задержания Калюги М.Н., так и после его задержания и увольнения с должности, и не доказано ни одного факта, кроме показаний Свидетель №5, и Свидетель №38, имеющих существенные противоречия, о том, что были хотя бы предположительные опасения прекращения такой оплаты.

Суд, указав в приговоре на несостоятельность версии следствия относительно полномочий подсудимого, пришел к выводу, что преступление Калюгой М.Н. совершено следующим образом.

, показания которого этим же судом признаны недостоверными, сообщил заместителю директора ООО «» Свидетель №5, что оплаты по контрактам производиться не будут, в то время как оплата в реальности фактически производилась (на момент оперативного эксперимента выплачено . рублей в года, рублей оплачено , оставалось выплатить по заключённым контрактам рублей, но только после подписания актов выполненных работ) и Свидетель №5, ранее зная Калюгу М.Н. много лет, и в силу этого достоверно осведомленный о полномочиях подсудимого, понимая, что остаток по контрактам составляет менее от уже выплаченных сумм, предпринимает меры для того, чтобы передав подсудимому рублей, обеспечить своевременную и полную оплату этих остатков. Причем по показаниям директора ООО «» Свидетель №38, указанная выплата сводила на нет смысл деятельности ООО «» по заключенным контрактам с ООО «», поскольку переданная Калюге М.Н. сумма практически составляла размер прибыли от выполненных работ.

Ни следствие, ни суд, не обратили внимание, что, во-первых, отсутствие экономического смысла в заключенных контрактах абсурдно; вводить в заблуждение контрагента имеет смысл до поступления платежей, а не тогда, когда 80% от причитающихся сумм уже выплачено. Указанные выводы противоречат экономическому смыслу. Когда контрагент практически получил ему причитающееся, не имеет смысла и не имеется возможности вводить его в заблуждение относительно перспектив не получить денежные средства по обязательствам. Кроме того, после неоднократного получения оплаты по контрактам даже ранее не знакомый с ситуацией руководитель явно понимает, кто и в каком порядке принимает ключевые решения о выплатах. Версия о том, что своими «авторитетными» заявлениями породил сомнения у руководства «» в надлежащем исполнении обязательств ООО «» ничтожна и несостоятельна.

Кроме того, в материалах уголовного дела нет заявления руководителя ООО «» о привлечении Калюги М.Н. к ответственности по факту коммерческого подкупа.

Указывает, что в деле имеется заявление директора Омского филиала ООО «» Свидетель №6, однако он не является руководителем ООО «».

Суд рассмотрел заявление руководителя ООО «» в свете положений ст. 20 УПК РФ, в то время, как стороной защиты было заявлено, что отсутствие заявления руководителя «ООО» » должно повлечь прекращение уголовного дела на основании ст. 23 УПК РФ. Таким образом, вопрос о незаконности возбуждения уголовного дела по п. «г» ч. 7 ст. 204 УК РФ и необходимости его прекращения на основании ст. 23 УПК РФ судом не рассмотрен.

Ссылаясь на ст. 23 УПК РФ и п. 31 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от N 24 "О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях", определение Верховного Суда РФ от № д05-144 об отмене приговора Басманного межмуниципального районного суда от , определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от и постановление президиума Московского городского суда от просит уголовное дело в отношении Калюги М.Н. прекратить на основании ст. 24 ч. 1 п. 5 УПК РФ.

В апелляционном представлении прокурор находит приговор незаконным и подлежащим отмене в связи с несправедливостью назначенного наказания в силу мягкости, существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального законов, несоответствии выводов суда.

Считает, что выводы суда об отсутствии события преступления основаны на неверной оценке имеющихся доказательств, а также неправильном применении судом положений уголовного закона.

В ходе судебного разбирательства, представленные сторонами доказательства оценивались судом односторонне - в пользу частично оправданного, что не позволило принять законное, обоснованное и мотивированное решение по уголовному делу.

Помимо этого считает, что вынесение оправдательного приговора по п. «г» ч. 7 ст. 204 УК РФ по преступлениям от и , обусловлено нарушениями уголовно процессуального закона и несоответствия выводам суда фактическим обстоятельствам дела.

В обоснование принятого решения об оправдании Калюги М.Н. суд указал на отсутствие события преступления с признанием за ним права на реабилитацию. При этом в описательно-мотивировочной части указывает, что суду не предоставлено достаточных доказательств причастности Калюги М.Н. к совершению инкриминируемых преступлений.

Оспаривает данные выводы суда по следующим основаниям:

При вынесении оправдательного приговора из описательно мотивировочной части следует, что Калюга М.Н. не причастен к совершению преступлений, предусмотренных п. «г» ч. 7 ст. 204 УК РФ, таким образом, наличие события преступлений и судом достоверно установлены. Основанием для оправдания Калюги М.Н. является ч. 2 ст. 302 УПК РФ и п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ ввиду непричастности его к совершению преступления.

В судебном заседании достоверно установлено, что имели место факты коммерческого подкупа от и со стороны Свидетель №1, таким образом, состав преступления, предусмотренный п. «г» ч. 7 ст. 204 УК РФ нашел своё подтверждение.

Считает, что суд не указал в приговоре, по каким основаниям при наличии доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, не принял их во внимание, не дав оценку всем рассмотренным в судебном заседании доказательствам. В связи с чем выводы о частичном оправдании являются не подтвержденными.

Таким образом, Калюгу М.Н. следует признать виновным по преступлениям предусмотренным п. «г» ч. 7 ст. 204 УК РФ и назначить наказание в рамках санкции статьи.

Кроме того, полагает, что судом необоснованно переквалифицированы действия Калюги М.Н. с п. «г» ч. 7 ст. 204 УК РФ на ч.3 ст.30 - ч. 3 ст. 159 УК РФ.

В ходе судебного следствия достоверно установлено, что Калюга получил незаконное денежное вознаграждение именно за организацию своевременной выплаты денежных средств за выполненные работы по договорам путем соответствующего согласования в реестре платежей, что входило в его должностные обязанности.

Факт того, что наряду с Калюгой М.Н. реестры платежей согласовывали и иные сотрудники филиала ООО «» и самого ООО «» не влияет на квалификацию его действий, поскольку в обязанности Калюги М.Н. входило согласование таких реестров, за что он получил незаконное денежное вознаграждение.

Таким образом, действия Калюги М.Н. по эпизоду от следует квалифицировать по п. «г» ч. 7 ст. 204 УК РФ и назначить наказание в рамках санкции статьи.

Кроме того, судом по ч.3 ст.30 - ч. 3 ст. 159 УК РФ назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы в колонии общего режима, со штрафом размере 50 000 рублей. В соответствии с ч. 2 ст. 531 УК РФ заменено наказание в виде лишения свободы принудительными работами.

При этом суд не рассмотрел вопрос о назначении дополнительного наказания в виде ограничения свободы, что противоречит разъяснениям, содержащимся в п. 22.3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от № «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания».

При установленных судом обстоятельствах назначение наказания виде штрафа является необоснованным. Таким образом, назначенное дополнительное наказание в виде штрафа необходимо исключить.

Вместе с тем, суд не рассматривая вопросы назначения ограничения свободы, тем самым фактически наказание не назначал. Приговор в связи с этим необходимо отменить.

При постановлении приговора суд должен разрешить вопрос о том, как поступить с имуществом, на которое наложен арест для обеспечения гражданского иска, и в описательно-мотивировочной части приговора привести обоснование принятого решения.

Наложение ареста на имущество производится для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, взыскания штрафа, других имущественных взысканий. Судом постановлено сохранить ранее наложенные аресты до взыскания назначенного наказания в виде штрафа . Гражданские иски по делу отсутствуют.

Очевидно, что стоимость арестованного имущества несоразмерна наложенному аресту. Таким образом, выводы противоречат друг другу. Кроме того, надлежащего обоснования принятого решения в этой части судом в приговоре не приведено, что свидетельствует о противоречивости выводов суда фактически назначенному наказанию.

Помимо этого, судом неверно произведен зачет отбытого наказания в срок отбытия наказания. Калюге М.Н. окончательное наказание назначено в виде принудительных работ, таким образом, и зачет необходимо применять по отношению к принудительным работам, а не к лишению свободы, как это определено в приговоре.

Калюга М.Н. задержан в порядке ст. 91 УПК РФ и лишь была определена мера пресечения в виде домашнего ареста. Таким образом, фактически он и был задержан, следовательно указанный период следует зачесть из расчета один день задержания, за 2 дня принудительных работ.

С по включительно, в виде домашнего ареста - из расчета 1 день домашнего ареста за 1 день принудительных работ.

С до согласно ст.ст. 72, 109 УПК РФ в виде запрета определенных действий - из расчета один день запрета за один принудительных работ.

С до вступления приговора в законную силу - из расчета один день запрета за один день принудительных работ.

В целом прокурор просит приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, представления, судебная коллегия считает приговор в части оправдания Калюги М.Н. по эпизодам инкриминируемых деяний от и , а также в части признания последнего виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 – ч. 3 ст. 159 УК РФ, законным и обоснованным.

Калюга М.Н. обвинялся в том, что он , являясь лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, а именно - заместителем директора по экономике и финансам Омского филиала ООО «», действуя из корыстных побуждений, незаконно получил лично от ., действующего в интересах ООО «», денежные средства (коммерческий подкуп) в крупном размере в сумме рублей за совершение действий, входящих в служебные полномочия Калюги М.Н., а также которым он в силу своего служебного положения мог способствовать, в пользу ООО «» в лице ., в виде организации своевременной оплаты, а также своевременной оплаты образовавшейся задолженности Омским филиалом ООО » на расчетный счет ООО «» за выполненные работы по договорам субподряда в году.

Кроме того, органами следствия Калюга М.Н. обвинялся в том, что , действуя из корыстных побуждений, лично получил от действующего в интересах ООО «», незаконное вознаграждение (коммерческий подкуп) в виде денег в крупном размере в сумме рублей за совершение действий, входящих в служебные полномочия Калюги М.Н., а также которым он в силу своего служебного положения мог способствовать, в пользу ООО «» в лице в организации оплаты Омским филиалом ООО «» на расчетный счет ООО « денежных средств за выполненные работы, а именно - включение ООО «» в реестры платежей по договорам субподряда за год.

В обоснование виновности подсудимого в совершении коммерческого подкупа в пользу ООО «» стороной обвинения были представлены:

Показания свидетеля Свидетель №2, которому со слов стало известно о предложении заместителя директора ООО «» Калюги М.Н. о выплате последнему денежного вознаграждения в размере от суммы, перечисленной в счет оплаты работ, выполненных ООО «», за своевременную их оплату. Для передачи коммерческого подкупа он передавал свои личные денежные средства , а именно - в сумме рублей. В дальнейшем со слов ему стало известно, что тот в этот же день встречался с Калюгой М.Н. около магазина «» по и передал последнему денежные средства в сумме рублей (т.е. с учетом внесенных личных накоплений в сумме рублей). Аналогичным образом денежные средстве в сумме рублей он передавал в году, чтобы тот отдал их Калюге М.Н. в качестве коммерческого подкупа, с учетом вложенной части личных денежных средств ., в общей сумме рублей. Так как они отдавали деньги из своих личных накоплений, потом они забрали их из прибыли ООО «» в конце января. Деньги он передавал потому что лично с Калюгой М.Н. не знаком и ранее с ним не общался. О факте передачи денежных средств Калюге М.Н. иные лица не знали. Бухгалтеру было известно только о том, что им нужно было забрать определенную сумму из прибыли за 2017 и за 2018 годы. О том, что он использовал личные накопления была в курсе его супруга Свидетель №40, но ей он пояснял, что необходимо сделать взнос в кассу ООО «». При этом в правоохранительные органы по указанным фактам они не обращались. Со слов они платили эти деньги за своевременную оплату выполненных работ, т.к. находились в зависимости. При этом у него не возникало сомнений в том, что каким-то образом пытается ввести его в заблуждение, поскольку они доверяли друг другу.

Показания свидетеля , который указал, что по договоренности с Калюгой М.Н. лично отдавал последнему денежные средства или в офисе ООО «» в сумме рублей, часть из которых – в сумме рублей ему передавал Свидетель №2 Аналогичным образом у магазина « по в он передал Калюге М.Н. денежные средства в сумме рублей, часть из которых брал у Свидетель №2 Указанные суммы они брали из своих личных накоплений и затем забирали из прибыли ООО «» в качестве дивидендов. Переговоры о своевременной оплате со стороны ООО «» выполненных ООО «» работ велись именно с Калюгой М.Н., потому что тот определял приоритетность платежей, формировал в ООО «» реестр платежей и все финансовые вопросы шли через него.

Показания свидетеля Свидетель №40 свидетельствующие о том, что её супруг Свидетель №2 брал из личных накоплений денежные средства, поясняя, что их необходимо внести взнос в кассу ООО «».

Аналогичные показания свидетеля . указавшей, что её супруг в и году брал из их личных накоплений денежные средства суммами и рублей, поясняя, что ему нужно «закрыть рабочие вопросы».

Таким образом, в подтверждение самого факта передачи Калюге М.Н. в качестве коммерческого подкупа денежных средств - в сумме рублей и - в сумме рублей стороной обвинения представлены только показания свидетеля При этом об обстоятельствах совершенных преступлений свидетель Свидетель №2 был осведомлен со слов Сам лично Свидетель №2 ни каких переговоров по данному поводу с Калюгой М.Н. не вёл и денежные средства тому не передавал. А показания Свидетель №40 и указывают только на факт заимствования их мужьями из семейных накоплений определённых сумм денежных средств для использования в неких служебных целях, что ни как не подтверждает версию обвинения об их получении Калюгой М.Н.

Показания главного бухгалтера Омского филиала ООО «» Свидетель №4 указывают только на порядок формирования реестров платежей в Омском филиале ООО «».

Показания бухгалтера ООО «» Свидетель №15 свидетельствуют только о том, что и Свидетель №2 из прибыли ООО «» направлялись в качестве дивидендов определенные суммы денежных средств, однако чем была вызвана необходимость выплаты этих дивидендов она не знает.

Иные, представленные стороной обвинения в качестве доказательств свидетельские показания, подробно приведенные в тексте приговора, каким-либо образом не изобличают Калюгу М.Н. в совершении коммерческого подкупа и , а именно имевшем место факте получения им денежных сумм от за первоочередную оплату выполненных ООО «» работ.

При этом письменные доказательства стороны обвинения также бесспорно не подтверждают факты коммерческого подкупа по эпизодам от и .

Так многочисленные финансовые документы, изъятые в ходе выемок и обысков, в дальнейшем осмотренные, свидетельствуют только об имевшихся финансово-хозяйственных отношениях между ООО «» и ООО « произведенных оплатах за выпаленные работы, и согласование Калюгой М.Н. реестров платежей. При этом, как было верно отмечено судом первой инстанции, обвинением не были опровергнуты показания свидетеля Свидетель №16 - директора Омского филиала ООО «» о том, что итоговые решения об очередности платежей он принимал единолично.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции в части отсутствия достаточной совокупности доказательств подтверждающих версию обвинения о месте, времени и способе получения незаконного вознаграждения, предполагаемого к передаче и .

Вопреки доводам апелляционного представления и жалобы, суд дал правильную оценку представленным стороной обвинения доказательствам, в том числе показаниям . и Свидетель №2, иных свидетелей, письменным материалам дела.

Надлежащую оценку также получили предоставленные в обоснование обвинения детализации телефонных соединений, указывающие только на сам факт телефонных разговоров между и Калюгой М.Н. и нахождение указанных лиц вблизи определенных базовых станций. Также из скриншота переписки от между Свидетель №2 и нельзя сделать однозначный вывод, что речь идет о передаче денег Калюге М.Н. за «ускорение» оплаты выполненных работ. На что также не указывают записи в блокноте Калюги М.Н.: « ». Выводы следствия о предмете переписки и данной рукописной записи носят характер предположений.

Доводы прокурора о том, что доказательства по эпизодам от и оценивались судом односторонне, в пользу Калюги М.Н., не подтверждаются материалами дела, так как сторонам были предоставлены равные состязательные права и были разрешены все заявленные ходатайства. Суд мотивированно отверг версию стороны обвинения о получении незаконного вознаграждения Калюгой М.Н. от как не нашедшую объективного подтверждения. Доказательств того, что в виду сложившейся финансовой ситуации в ООО » был вынужден передавать личные денежные средства Калюге М.Н., стороной обвинения не представлено, какие-либо специальные исследования (экономические, бухгалтерские) по данному поводу не проводились.

При постановлении приговора суд обоснованно принял во внимание показания Калюги М.Н. и положил их в основу решения об оправдании, как не опровергнутые стороной обвинения, тщательно мотивировав свои выводы, как и основания, по которым отверг показания ключевого свидетеля обвинения

Доводы, приведенные в апелляционном представлении о совершении Калюгой М.Н. коммерческого подкупа, основаны на иной оценке тех же доказательств. Судебная коллегия учитывает, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы, в том числе, представленные стороной обвинения, либо полученные в ходе предварительного следствия. Согласно протоколу судебного заседания, принцип состязательности сторон был обеспечен, ни одна из них не была ущемлена в праве представлять суду доказательства.

По мнению судебной коллегии, суд в строгом соответствии с требованиями УПК РФ оценил имеющиеся доказательства, что является прерогативой и обязанностью суда. Несовпадение судебной оценки доказательств с их оценкой гособвинителем и стороной защиты ущемлением их прав и нарушением принципа состязательности процесса не является.

В соответствии со ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана.

Установив, что выводы следствия о факте передачи незаконного денежного вознаграждения Калюге М.Н. своего подтверждения не нашли, суд правильно постановил оправдательный приговор в данной части. Данное судебное решение соответствует как требованиям ст.49 Конституции РФ, так и ст.14 УПК РФ, согласно которым все возникшие сомнения в виновности лица, которые не были устранены, должны толковаться в пользу подсудимого.

Нарушений процессуального закона, влекущих отмену приговора в части оправдания подсудимого по эпизодам от и , судом не допущено.

Между тем, заслуживают внимания доводы апелляционного представления в части имеющихся в приговоре противоречий относительно оснований оправдания подсудимого по вышеуказанным эпизодам.

Так в обоснование принятого решения об оправдании Калюги М.Н. суд указал в приговоре на отсутствие события преступления, тщательно мотивировав свои выводы о не доказанности получения подсудимым незаконного денежного вознаграждения от . При этом в описательно-мотивировочной части ошибочно указывает, что по эпизодам (№ и № ) от и суду не предоставлено достаточных доказательств причастности Калюги М.Н. к совершению инкриминируемых преступлений.

Принимая во внимание, что из описательно-мотивировочной и резолютивной части приговора фактически следует, что судом первой инстанции Калюга М.Н. был частично оправдан за отсутствием событий инкриминируемых деяний (от , от ), судебная коллегия считает возможным внести изменения в приговор в данной части, исключив указание на отсутствие по эпизодам от и от доказательств причастности Калюги М.Н. к инкриминируемым преступлениям, указав на отсутствие достаточной совокупности доказательств, указывающих на наличие события преступлений по данным эпизодам.

Относительно доводов стороны защиты о невиновности Калюги М.Н. в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30 - ч. 3 ст. 159 УК, и доводов представления о необоснованной переквалификации действий подсудимого, судебная коллегия отмечает следующее.

Выводы суда о том, что осужденный совершил покушение на мошенничество, т.е. на хищение чужого имущества в крупном размере путем обмана, с использованием своего служебного положения, основаны на всесторонне исследованных и правильно оцененных судом доказательствах, в отношении которых не имеется оснований для признания их недопустимыми.

Судом достоверно установлено, что при обстоятельствах указанных в установочной части приговора, в ходе проведения ОРМ «Оперативный эксперимент» Калюга М.Н. был задержан в своем служебном кабинете при получении рублей от Свидетель №5, представляющего интересы ООО «», под предлогом ускорения процедуры оплаты произведенных по договорам субподряда работ.

В обоснование виновности подсудимого по указанному эпизоду преступления судом приведены показания заместителя генерального директора по финансам ООО «» Свидетель №5, которые объективно подтверждаются иными доказательствами по делу, полученными в результате проведенного ОРМ (соответствующими видеозаписями).

Показания Свидетель №5 в юридически значимых моментах согласуются также с показаниями иных свидетелей по делу, в том числе свидетеля Свидетель №38, работавшего в должности генерального, а затем и финансового директора ООО «».

При этом показания свидетеля по данному эпизоду указывают на то, что он передавал Свидетель №5 требование Калюги М.Н. о выплате незаконного вознаграждения за ускорение оплаты выполненных ООО «» работ, а также после встречи Калюги М.Н. с Свидетель №5 по просьбе последнего рассчитывал прибыльность работ, с которых возможно было оплатить данное вознаграждение.

Вопреки доводам жалобы защитника, критичное отношение суда к показаниям Свидетель №1 по эпизодам от и от , не указывает на недопустимость в целом его показаний относительно обстоятельств (по эпизоду от ), ставших ему известными в результате работы в ООО «».

Показания же иных контрагентов Омского филиала ООО «» о том, что никто из сотрудников филиала препятствий в оплате не чинил, денежные средства не вымогал, на что ссылается защитник в своей жалобе, не опровергают выводов суда о виновности подсудимого в совершении преступления.

Сам факт получения Калюгой М.Н. от Свидетель №5 денежных средств в сумме рублей под предлогом первоочередной оплаты выполненных ООО «» работ объективно подтверждается соответствующими письменными доказательствами, в том числе: заявлением Свидетель №5 в правоохранительные органы по факту вымогательства незаконного денежного вознаграждения; протоколами личного досмотра Свидетель №5, осмотра и пометки денежных средств, использованных в оперативно-розыскном мероприятии «Оперативный эксперимент» в отношении Калюги М.Н.; протоколом осмотра места происшествия от , согласно которого в кабине Калюги М.Н. в письменном столе обнаружены и изъяты ранее помеченные рублей, переданные последнему Свидетель №5; протоколами осмотров дисков с видеозаписями проведенных ОРМ.

Судом первой инстанции также дана надлежащая оценка доводам обвинения о том, что Калюга М.Н. в силу своего служебного положения мог досрочно способствовать перечислению денежных средств на расчетный счет ООО « в ущерб иным субподрядчикам, имел реальную возможность вносить изменения в реестры платежей, необходимые для осуществления оплат субподрядным организациям, и не организовал с этой целью деятельность планово-экономического отдела для произведения расчетов в полном объеме за выполненные в рамках договоров работы.

Суд обосновано пришел к выводу, что стороной обвинения не было доказано, что подсудимый в соответствии со своими должностными обязанностями мог определять первоочередные приоритеты в платежах и способствовал лоббированию тех или иных субподрядных организаций, а также мог выполнять иные действия в интересах ООО в том числе единолично определять порядок оплаты выполненных работ в условиях нестабильного финансирования Омского филиала ООО

Сама процедура подготовки реестра к направлению в исполнительный аппарат ООО () для осуществления оплаты выполненных работ по договорам субподряда, свидетельствует о коллегиальном принятии данных решений, часть из которых соответствует должностным обязанностям Калюги М.Н., но не определяют его как ключевое лицо способное влиять на итоговый результата данных решений.

В обоснование сделанных выводов о полномочиях Калюги М.Н., судом приведены показания свидетелей Свидетель №16, Свидетель №6, Свидетель №3, Свидетель №9, Свидетель №42, Свидетель №10, Свидетель №35 и Свидетель №36

Так из показаний бывшего руководителя Омского филиала ООО « Свидетель №16 следует, что в условиях частичного финансирования заявок исполнительным аппаратом ООО (), решение о том, кто из субподрядчиков первым получит оплату за выполненные работы определял он единолично. Указанные обстоятельства не отрицал и нынешний руководитель Омского филиала ООО Свидетель №6, пояснивший, что в данной ситуации решение об оплате работ, с момента его назначения на должность, принималось коллегиально.

Доводы адвоката о том, что Калюга М.Н. был длительное время знаком с Свидетель №5 и , а потому они не могли быть введены в заблуждение относительно широты полномочий подсудимого (его возможностях влияния на очередность оплаты), являются несостоятельными, так последние с должностными обязанностями Калюги М.Н. и Инструкцией по формированию реестра платежей и платежных поручений в ООО знакомы не были, а лишь предполагали, что фактическая оплата работ была проведена исключительно благодаря действиям Калюги М.Н.

Таким образом, выдвигая Свидетель №5 требования о передачи денежного вознаграждения за ускорение оплаты (первоочередную оплату по реестрам платежей) выполненных работ по договорам субподряда, не имея при этом возможности единолично влиять на такие решения, Калюга М.Н. вводил тем самым Свидетель №5 (а через него и Свидетель №38) в заблуждение относительно своих служебных полномочий.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от N 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», если должностное лицо путем обмана или злоупотребления доверием получило ценности за совершение в интересах дающего или иных лиц действий, либо за способствование таким действиям, которые оно не может осуществить ввиду отсутствия соответствующих служебных полномочий, содеянное следует квалифицировать как мошенничество, совершенное лицом с использованием своего служебного положения.

При этом владелец переданных ценностей в указанных случаях не может признаваться потерпевшим.

Как разъяснил Верховный Суд РФ в вышеуказанном Постановлении, владелец переданных ценностей также не вправе претендовать на возвращение этих ценностей, а также на возмещение вреда в случае их утраты, за исключением случаев если данное лицо до передачи ценностей добровольно заявило об этом органу, имеющему право возбуждать уголовное дело либо осуществлять оперативно-розыскную деятельность. При этом в случае, когда передача имущества производилась под контролем с целью задержания с поличным лица, заявившего такие требования, деньги и другие ценности подлежат возвращению их законному владельцу.

В связи с изложенным, доводы защитника о не установлении потерпевшей стороны по факту совершенного мошенничества, являются несостоятельными.

Каких-либо нарушений Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» при проведении ОРМ в отношении Калюги М.Н., провокации со стороны сотрудников правоохранительных органов суд первой инстанции не установил, не усматривает таковых и судебная коллегия.

Доводы жалобы адвоката сводятся к иной оценке исследованных судом первой инстанции доказательств по эпизоду от , опровергающих по его мнению позицию обвинения, с чем не может согласиться судебная коллегия. Якобы отсутствие экономического смысла в передаче Свидетель №5 незаконного денежного вознаграждения Калюге М.Н. опровергается приведенными судом показаниями свидетелей, в том числе свидетеля Свидетель №18 - главного бухгалтера ООО пояснившей, что в году после выполнения со стороны ООО работ по договорам субподряда, со стороны Омского филиала ООО имели место случаи задержки оплаты выполненных работ, что приводило к образованию задолженности перед контрагентами, а также задолженности по налогам и сборам.

Как верно указал суд, не нашла своего подтверждения и версия подсудимого о расчете Свидетель №5 с ним за якобы ранее выполненные работы, т.к. их конкретизировать, назвать организации, виды работ и условия их оплаты, подсудимый не смог, а Свидетель №5 указанные сведения полностью опроверг. В связи с чем судебная коллегия находит несостоятельной версию стороны защиты о том, что денежные средства в сумме рублей были получены Калюгой М.Н. в счет оплаты без заключения соответствующего письменного соглашения за консалтинговые услуги, использование его профессиональных знаний в сфере конъюнктуры рынка Омского региона, деловых связей, для продвижения товаров и услуг фирм, подконтрольных Свидетель №5

Суд первой инстанции также обосновано не принял во внимание доводы стороны защиты (содержащиеся также в апелляционной жалобе) о противоречивости пояснений о происхождении рублей у Свидетель №5 и Свидетель №38, что не влияет на юридическую оценку деяния.

Также не состоятельна ссылка на отсутствие, в соответствие со ст. 23 УПК РФ, заявления руководителя коммерческой организации о привлечении Калюги М.Н. к уголовной ответственности, так как Свидетель №5, являющимся финансовым директором ООО было подано заявление в правоохранительные органы о вымогательстве денежных средств, что явилось одним из поводов для возбуждения уголовного дела (т. 1 л.д. 14). Кроме того, в материалах дела имеется заявление Свидетель №6 – директора Омского филиала ООО от о привлечении Калюги М.Н. к уголовной ответственности (т. 4 л.д. 4).

Доводы апелляционной жалобы о необходимости прекращения уголовного дела в отношении Калюги М.Н. на основании п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в виду отсутствия заявления руководителя ООО « (Свидетель №6 является директором только Омского филиала), судебная коллегия находит несостоятельными, так как уголовное преследование по ст. 204 УК РФ, по которой изначально было возбуждено уголовное дело, может осуществляется и на общих основаниях в случаях, когда в результате коммерческого подкупа вред причиняется интересам иных организаций либо интересам граждан (абз. 3 п. 31 Постановления Пленума ВС РФ от N 24). В данном же случае, если преступные действия Калюги М.Н. не были пресечены сотрудниками правоохранительных органов, вред был бы причинен как ООО так и самому Свидетель №5, который для передачи «подкупа» частично использовал свои личные денежные средства.

Доводы апелляционной жалобы о несоответствии преданной суммы в размере рублей договорённостям об «откате» в от произведенных выплат, не влияют на юридическую оценку действий осужденного, так как исходя из показаний свидетеля Свидетель №5 данная сумма посчитана округленно и была обговорена с Калюгой М.Н., который, получив её , каких-либо претензий относительно суммы переданных денежных средств не высказывал.

Суд дал оценку доказательствам в соответствии с требованиями ст.ст.87, 88 УПК РФ. Они отвечают требованиям относимости, достоверности, а в совокупности – достаточности для постановления обвинительного приговора в отношении Калюги М.Н. и его осуждения по ч. 3 ст. 30 – ч. 3 ст. 159 УК РФ. При этом суд в соответствии с требованиями ст.307 УПК РФ привел доказательства, на которых основал свои выводы, и указал мотивы, по которым отверг другие доказательства.

Доводы государственного обвинителя о неверной квалификации действий Калюги М.Н., изложенные в апелляционном представлении, судебная коллегия находит несостоятельными. В суде первой инстанции проверялась версия стороны обвинения относительно широты должностных полномочий подсудимого и его возможностей влияния на очерёдность оплаты выполненных работ. Данная позиция обвинения была мотивированно отвергнута конкретными доказательствами, подробно раскрытыми в приговоре. У судебной коллегии нет оснований не соглашаться с приведенными в приговоре выводами.

Суд первой инстанции дал верную критическую оценку позиции осужденного по обстоятельствам получения им денежных средств от Свидетель №5, признав его версию несостоятельной, опровергнутой совокупностью представленных доказательств.

Наличие корыстных мотивов у Калюги М.Н. очевидно подтверждено обстоятельствами, при которых он получил денежные средства в сумме рублей, однако не смог ими распорядился, так как был задержан сотрудниками полиции.

Таким образом, квалификация действий осужденного по ч. 3 ст. 30 – ч. 3 ст. 159 УК РФ является верной, и каких либо сомнений у судебной коллегии не вызывает.

Назначенное осужденному наказание судебная коллегия считает справедливым. При определении вида и размера наказания суд руководствовался требованиями уголовного закона, а именно, ст.ст.6, 60 УК РФ, учел характер и степень общественной опасности преступления, данные о личности виновного, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

Суд признал в качестве обстоятельств, смягчающих наказание состояние здоровья подсудимого и членов его семьи, нахождение на иждивении престарелой матери. Обстоятельств, отягчающих наказание, суд обоснованно не усмотрел.

Суд первой инстанции не нашел оснований для применения положений ч.6 ст.15, ст.64, ст.73 УК РФ при назначении наказания, приведя в приговоре мотивы принятого решения, с которыми судебная коллегия соглашается. Чрезмерно суровым наказание не является, поскольку оно определено с учетом конкретных обстоятельств совершенного преступления, данных о личности виновного, совокупности смягчающих обстоятельств, в пределах станции статьи с учетом положений ч. 3 ст. 66 УК РФ.

Решение суда о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания в местах лишения свободы и замене наказания в виде лишения свободы принудительными работами в соответствии с ч. 2 ст. 53.1 УК РФ, также в должной степени мотивировано, является справедливым, отвечает целям наказания, приято с учетом характера совершенного преступления и личности виновного, и чрезмерно мягким не является.

Таким образом, судебная коллегия оценивает назначенное наказание как справедливое и назначенное в полном соответствии с требованиями уголовного закона.

Между тем судебная коллегия соглашается с доводами апелляционного представления о необоснованном назначении дополнительного наказания в виде штрафа, а также нарушениях, допущенных судом при назначении окончательного наказания в виде принудительных работ и зачета в наказание периодов задержания, домашнего ареста и запрета определенных действий.

Так в соответствии с разъяснениями, содержащимися п. 22.3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от № «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», при замене лишения свободы принудительными работами дополнительное наказание, предусмотренное к лишению свободы, в том числе и в качестве обязательного, не назначается. Суд, заменив лишение свободы принудительными работами, должен решить вопрос о назначении дополнительного наказания, предусмотренного санкцией соответствующей статьи Особенной части УК РФ к принудительным работам.

В данном же случае суд первой инстанции своё решение в части необходимости назначения к лишению свободы дополнительного наказания в виде штрафа в должной степени не мотивировал, оснований для его назначения фактически не имелось, в связи с чем судебная коллегия полагает необходимым исключить из приговора указание на назначение осужденному данного дополнительного наказания.

Принимая во внимание, что арест на имущество осужденного был судом сохранен для обеспечения исполнения приговора в части дополнительного наказания в виде штрафа, которое фактически при назначении окончательного наказания в виде принудительных работ судом не назначалось (в санкции ч. 3 ст. 159 УК РФ дополнительное наказание в виде штрафа к принудительным работам не предусмотрено), наложенные на имущество Калюги М.Н. аресты подлежат отмене.

При замене лишения свободы принудительными работами, суд, в нарушение вышеуказанных разъяснений пленум Верховного Суда РФ, вопрос о назначении дополнительного наказания в виде ограничения свободы, предусмотренного санкцией ч. 3 ст. 159 УК РФ к принудительным работам, не разрешил, фактически не назначив данный вид дополнительного наказания, которое обязательным не является.

Судебная коллегия, изучив данные о личности осужденного, который социально обустроен, впервые привлекается к уголовной ответственности, тяжесть преступления и обстоятельства его совершения, не усматривает оснований для назначения Калюге М.Н. к принудительным работам дополнительного наказания в виде ограничения свобода (о чём не содержится требование в представлении), полагая достаточным для достижения целей наказания отбывание осужденным основного вида наказания.

Кроме того, суд первой инстанции фактически не разрешил вопрос о зачете в наказание в виде принудительных работ периодов задержания в порядке ст. 91 УПК РФ, домашнего ареста и запрета определенных действий, не верно указав о зачёте данных периодов в лишение свободы, на что обращено внимание государственным обвинителем.

По мнению судебной коллегии, по доводам апелляционного представления, постановленный приговор в части вышеуказанного зачета подлежит отмене и дело в указанной части направлению на новое судебное рассмотрение в порядке исполнения приговора, предусмотренном ст. 396-399 УПК РФ, в ином составе суда.

При новом рассмотрении суду первой инстанции надлежит принять решение в соответствии с положениями ч.3, ч. 3.4 ст. 72 УК РФ, п. 1.1 ч. 10 ст. 109, п. 1 ч. 6 ст. 105.1, п. 9 ч. 1 ст. 308 УПК РФ (у учетом наличия в деле постановления от , т.7 л.д. 166-168), а также руководствоваться разъяснениями, содержащимися в Ответах на вопросы, поступившие из судов, по применению положений статьи 72 УК РФ (утв. Президиумом Верховного Суда РФ ).

В остальном судом первой инстанции не допущено существенного нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона, которое влекло бы отмену или иное изменение приговора.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.23, 389.26 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Советского районного суда г.Омска от в отношении Калюги М. Н. - изменить.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание на отсутствие по эпизодам от и от доказательств причастности Калюги М.Н. к инкриминируемым преступлениям, указав на отсутствие достаточной совокупности доказательств, указывающих на наличие события преступлений по данным эпизодам.

Исключить из приговора указание на назначение дополнительного наказания в виде штрафа.

Этот же приговор в части сохранения ареста на имущество осужденного Калюги М.Н. - отменить. Снять арест, наложенный на имущество Калюги М.Н. на основании постановлений Куйбышевского районного суда г.Омска от , от , от , от .

Постановленный приговор в части зачета в наказание периодов задержания в порядке ст. 91 УПК РФ, домашнего ареста и запрета определенных действий - отменить, и дело в указанной части направить на новое судебное рассмотрение в порядке исполнения приговора, предусмотренном ст. 396-399 УПК РФ, в ином составе суда.

В остальном приговор оставить без изменения, апелляционное представление удовлетворить частично, апелляционную жалобу адвоката - оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в течение 6 месяцев со дня его провозглашения в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, путем подачи жалобы (представления) в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в через суд, постановивший приговор.

Осужденный вправе участвовать в рассмотрении дела судом кассационной инстанции и пользоваться помощью защитника.

Председательствующий

Судьи