Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционному представлению помощника прокурора Авиастроительного района г. Казани Давлетшина Д.Т. и апелляционной жалобе потерпевшей ФИО1. на приговор Авиастроительного районного суда г. Казани от 3 июня 2020 года, которым

ФИО11, <данные изъяты>,

оправдана по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 160, частью 2 статьи 201 УК РФ в связи с отсутствием в её действиях состава преступлений на основании пункта 3 части 2 статьи 302 УПК РФ.

За ФИО11 признано право на реабилитацию, с разъяснением в соответствии со статьей 133 УПК РФ ее права на возмещение вреда, причиненного в результате уголовного преследования по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 160; частью 2 статьи 201 УК РФ.

Заслушав доклад судьи Телишева А.В., мнения прокуроров Чугуновой С.Ю., Давлетшина Д.Т., представителя потерпевшей ФИО1 - адвоката Тухватуллиной Г.Х., поддержавших апелляционное представление и апелляционную жалобу, выступление адвоката Камалетдиновой О.В., возражавшей удовлетворению апелляционного представления и апелляционной жалобы потерпевшей ФИО1., Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

органами предварительного расследования ФИО11 было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 160 и частью 2 статьи 201 УК РФ, а именно, в том, что она, являясь директором ООО «<данные изъяты>» (ООО «<данные изъяты>), выполняющей организационно-распорядительные, административно-хозяйственные и управленческие функции в коммерческой организации, действуя из корыстных побуждений, с целью извлечения выгод и преимуществ для себя и третьих лиц, в том числе в интересах ООО «ДИЕЗ», где одним из соучредителей являлся ее супруг ФИО2., а также с целью нанесения вреда интересам ООО «<данные изъяты>» и его соучредителя ФИО1,, зная, что ООО «<данные изъяты>» не реорганизовывалось и не ликвидировалось, не ранее 30 января 2017 года, находясь в помещении ООО «<данные изъяты>» по адресу: <...> ...., составила информационное письмо за своей подписью в адрес генерального директора ООО «Корстон-Казань» с просьбой расторгнуть с 31 января 2017 года договор на оказание услуг б/н от 1 июля 2016 года в связи с реорганизацией ООО «<данные изъяты>» и заключить аналогичный договор с ООО «ДИЕЗ» с 1 февраля 2017 года. Договор был перезаключен 1 марта 2017 года, в результате чего ООО «<данные изъяты>» лишилось возможности оказывать предусмотренные договором услуги и получать от этого соответствующую прибыль. Тем самым, были существенно нарушены и ограничены права и законные интересы ООО «<данные изъяты>» на занятие предпринимательской деятельностью и извлечения от этого прибыли, поскольку ввиду незапланированного расторжения договорных отношений с одним из основных контрагентов была нарушена нормальная текущая деятельность организации. В результате указанных действий ФИО11, согласно заключению эксперта №1 от 29 сентября 2017 года, по состоянию на 5 сентября 2017 года упущенная материальная выгода ООО «<данные изъяты>» составила 418200 рублей, что является крупным размером.

28 февраля 2017 года ФИО11 составила информационное письмо генеральному директору ООО «Икея Сентерс Рус Оперэйшн» с просьбой переоформить договор на возмездное оказание услуг от 1 сентября 2014 года с ООО «<данные изъяты>» на ООО «ДИЕЗ» в связи с реорганизацией ООО «<данные изъяты>» и переводом всех сотрудников ООО «<данные изъяты>» в ООО «ДИЕЗ» с 1 марта 2017 года с сохранением всех договорных обязательств. 7 марта 2017 года было заключено соглашение о передаче прав и обязанностей по договору на оказание услуг № .... от 1 сентября 2014 года от ООО «<данные изъяты>» в пользу ООО «ДИЕЗ», в результате чего ООО «<данные изъяты>» лишилось возможности получения прибыли на сумму 664934,86 рубля, что является крупным размером.

В период с 30 января 2017 года по 16 мая 2017 года ФИО11, не имея законных оснований и вопреки установленному порядку, без оформления соответствующих документов и соблюдения процедуры, вывезла из арендуемого ООО «<данные изъяты>» помещения, расположенного по адресу: <...> д....., компьютерную технику и комплектующие к ней на сумму 68760 рублей, а также 7 кашпо на сумму 27993 рубля, причинив ООО «<данные изъяты>» материальный ущерб на общую сумму 96753 рубля.

Органами предварительного расследования указанные действия ФИО11 были квалифицированы по части 3 статьи 160, части 2 статьи 201 УК РФ.

Суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии в деяниях ФИО11 состава преступлений и постановил в отношении неё оправдательный приговор.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Давлетшин Д.Т. просит отменить приговор суда и вернуть уголовное дело на новое рассмотрение. Указывает в обоснование, что в апелляционном постановлении Верховного Суда Республики Татарстан от 17 апреля 2018 года, которым отменено судебное решение о возвращении дела прокурору, указано, что в случае сомнения в установлении причиненного ущерба ООО «<данные изъяты>» суд вправе с учетом мнения сторон и высказываний ими в судебном заседании позиции по данному вопросу назначить при необходимости дополнительные экспертизы. Из показаний эксперта ФИО3 следует, что ущерб, касающийся упущенной выгоды, установлен объективно, и меньшим быть не может. Точно установленная выгода составляет 400000 рублей. По сумме 600000 рублей упущенная выгода не подтверждена, так как отсутствует акт сверки задолженности между ООО «Диез» и ТЦ «Икеа». Выводы сделаны только по ТЦ «Корстон». В ходе судебного следствия допрошена эксперт ФИО4., проводившая судебно-экономическую экспертизу №1 от 29 сентября 2017 года, которая показала, что в случае предоставления акта сверки было бы доказано, что недополученный доход в размере 604000 рублей был бы получен организацией ООО «<данные изъяты>», а не ООО «ДИЕЗ» по перезаключенным договорам. Суд первой инстанции показания данного свидетеля не расписал в приговоре, лишив тем самым сторону государственного обвинения доказательственной базы вины ФИО11 Стороной государственного обвинения в период рассмотрения уголовного дела были истребованы из ООО «Икея Сентерс Рус Оперэйшн» заверенные копии актов сверок между указанной организацией и ООО «<данные изъяты>», которые судом были приобщены по ходатайству стороны обвинения к материалам уголовного дела. На неоднократные ходатайства о назначении дополнительной экономической судебной экспертизы, суд отказал в этом, не мотивировав причину отказа, чем лишил сторону обвинения возможности, по результатам дополнительной экспертизы либо подтвердить, либо опровергнуть наличие причиненного ущерба ООО «<данные изъяты>» в сумме 604000 рублей, что является существенным для квалификации действия ФИО11 Также отмечает, что суд при вынесении оправдательного приговора проигнорировал заключение эксперта №1 от 29 сентября 2017 года, согласно которому прекращение договорных отношений ООО «<данные изъяты>» с ООО «Корстон-Казань» и ООО «Икея Сентерс Рус Оперэйшн» значительно ухудшило финансово-экономическое состояние ООО «<данные изъяты>». Считает, что несостоятельны выводы суда о том, что действия ФИО11 по предъявленному обвинению по части 2 статьи 201 УК РФ относятся к сфере гражданско-правовых отношений, а также о том, что при перезаключении договоров с контрагентами она действовала строго в рамках своих полномочий, являясь на тот момент директором и соучредителем ООО «<данные изъяты>», поскольку в материалах уголовного дела имеются доказательства о том, что действия ФИО11 были направлены на соблюдение собственных интересов и получение выгоды в ущерб интересов второго соучредителя – ФИО1 и организации ООО «<данные изъяты>» в целом, поскольку финансовые потоки от исполнения договоров поступали в последующем в стороннюю организацию, что подтверждается аналитической запиской к отчету анализа поступлений на расчетный счет ООО «<данные изъяты>». Суд в приговоре указал, что не была изучена финансово-хозяйственная деятельность организации и финансовое положение не оценивалось, однако при этом также не учел имеющуюся в деле экспертизу от 29 сентября 2017 года, которая в полном объеме отражает положение финансово-хозяйственной деятельности ООО «<данные изъяты>», а в случае проведения дополнительной экспертизы, в полном объеме подтвердилась бы и сумма причиненного ущерба. Сторона обвинения также не согласна с позицией суда о том, что в действиях ФИО11 формально усматривается состав преступления, предусмотренного статьей 330 УК РФ, а не части 3 статьи 160 УК РФ. При таких обстоятельствах ФИО11 должна была быть не оправдана по указанной статье со ссылкой на статью 302 УПК РФ, а суд должен был сослаться на положения статьи 24 УПК РФ. Судом при вынесении оправдательного приговора намеренно делался упор на отсутствие существенного вреда организации ООО «<данные изъяты>», упуская суть обвинения, а именно, квалифицирующий признак совершение хищения чужого имущества, вверенному виновному, совершенное лицом с использованием своего служебного положения.

В апелляционной жалобе потерпевшая ФИО1. просит приговор отменить по тем же доводам, указанным в апелляционном представлении государственного обвинителя. При этом, добавив, что суд первой инстанции в приговоре не изложил ни одного доказательства, представленной стороной обвинения, не перечислив даже их, а также грубо нарушил статью 42 УПК РФ, проигнорировав доводы потерпевшей стороны, а также доказательства, которые были представлены потерпевшей как в ходе рассмотрения дела в суде, так и в ходе предварительного расследования, не изложив в приговоре позицию потерпевшей стороны, не указав мотивы, по которым отвергает эти доказательства. В ходе рассмотрения дела потерпевшей стороной неоднократно заявлялись различные ходатайства и заявления, которые также не нашли своего отражения в приговоре. Также отмечает, что некоторые обстоятельства, указанные в обжалуемом приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, в том числе, установленными иными судебными актами, в том числе, решением Московского районного суда г. Казани от <дата> 2017 года по иску ФИО1. к ООО «<данные изъяты>» о признании приказов о дисциплинарном взыскании и об увольнении незаконными. Также несостоятельно указание суда о якобы блокировке расчетного счета ООО «<данные изъяты>» в ПАО «Бинбанк», поскольку это является вымыслом ФИО11 и полностью опровергается материалами уголовного дела и показаниями потерпевшей. Согласно ответу данного банка (т.4 л.д.210) расчетные счета ФИО11 за период с 14 декабря 2016 года по 14 сентября 2017 года арестованы не были, операции по данным счетам не приостанавливались, отсутствуют иные обременения. В материалах уголовного дела имеются документы, подтверждающие, что у ООО «<данные изъяты>» имелся лишь один расчетный счет, находящийся в ПАО «Росбанк», который также не был арестован, операции по данным счетам не приостанавливались, отсутствуют иные обременения. Суд в своем решении не дал оценку многочисленным доказательствам, имеющимся в материалах уголовного дела, а именно, заключению эксперта №1 от 29 сентября 2017 года, аналитической записке отчету анализа поступлений на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» и определение возможных причин, приведших к снижению данных поступлений от клиентов. Согласно выписки из ЕГРЮЛ от 17 мая 2017 года, юридически и фактически реорганизация не осуществлена, часть имущества передана в иное предприятие, при этом обязательства остались на ООО «<данные изъяты>». Также указывает, что государственным обвинителем, потерпевшей и представителем потерпевшей неоднократно заявлялись ходатайства о назначении дополнительной экономической судебной экспертизы, которые были оставлены без удовлетворения без мотивировки отказа, более того, данные ходатайства судом в совещательной комнате не рассматривалось, тем самым нарушив ее право на обжалование. Также отмечает, что в приговоре не дана оценка действиям ФИО11 как директора ООО «<данные изъяты>». Суд не учел, что на момент хищения ФИО11 имущества ООО «<данные изъяты>», последняя являлась также участником данной организации, следовательно, хищение она совершала как директор с использованием своего служебного положения. Также обращает внимание, что суд допустил нарушение уголовно-процессуального права, ошибочно указал в резолютивной части приговора о возврате ФИО11 имущества, принадлежащее ООО «<данные изъяты>», а именно, системный блок ...., системные блок ..... Считает, что судом также в резолютивной части приговора ошибочно указано о снятии после вступления приговора в законную силу ареста на имущество ФИО12, в действительности же, перечисленное имущество принадлежит ООО «<данные изъяты>».

В возражении на апелляционное представление прокурора адвокат Яркаева А.М., действующая в интересах ФИО11, считает приговор суда законным и обоснованным, а доводы апелляционного представления несостоятельными.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, Судебная коллегия считает, что ФИО12 обоснованно оправдана в совершении инкриминируемых ей преступлениях.

В обоснование виновности ФИО11 в инкриминируемых ей преступлениях органы предварительного следствия фактически привели следующие доказательства: показания потерпевшей ФИО1., свидетелей ФИО5.-мужа потерпевшей, ФИО3.-эксперта и заключение эксперта.

Так, из показаний потерпевшей ФИО1 следует, что с 2011 года она стала работать с ФИО11 Они сняли офис на ул. Лаврентьева и были равными партнерами. Она-ФИО1., занималась проектами, а ФИО12 занималась финансовой частью. У них было несколько крупных проектов, которые они проводили через фирму «ДИЕЗ». В 2015 году у них был большой оборот, и они решили открыть свое ООО «<данные изъяты>», уставной капитал был 50% на 50%. 13 февраля 2017 года ФИО11 предложила ей стать обычным работником, либо снизить долю в уставном капитале до 30%, но она не согласилась. После этого доступа в офис у неё не было. ФИО11 забрала себе самых крупных заказчиков: «Корстон» и «Мега». Обороты предприятия составляли 12 миллионов рублей в год. 20 марта 2017 года на сайте ФНС она увидела, что ФИО11 вышла из состава ООО «<данные изъяты>», а через неделю ее доля вернулась обратно. ФИО11 от имени фирмы написала письмо в «Корстон» и «Мегу» с просьбой перезаключить договоры с ООО «<данные изъяты>» на ООО «ДИЕЗ», и указала формулировку «в связи с реорганизацией». У ООО «<данные изъяты>» был большой офис по адресу: <...> ...., и складское помещение на ул. Тэцевская, имущества было много, на складе были кашпо, косилки, триммеры. В 2015 году через расчетный счет ООО «<данные изъяты>» были приобретены новые компьютеры и кашпо. Приобретенная техника и товарно-материальные ценности на баланс организации не ставились. Ключ от склада висел на видном месте, любой сотрудник мог зайти на склад. ФИО11 сняла все деньги со счета ООО «<данные изъяты>», заблокировала его и незаконно уволила её в апреле 2017 года. С марта 2017 года помещение фирмы арендует ИП «<данные изъяты>», и таким образом она лишила фирму юридического адреса. В марте 2017 года от «Корстон» и «Меги» платежи уже прекратились, на расчетном счете денег не было. В настоящее время деятельность фирмы парализована, счет заблокирован, заказчиков нет, сотрудники ООО «<данные изъяты>» остались с ФИО11 Она не обращалась в «Корстон» и «Мегу» с тем, что письмо о переводе договоров было незаконным, вернуться в ООО «<данные изъяты>» не просила. До настоящего времени работы не осуществляет, поскольку у неё заблокирован счет ввиду долга перед налоговой инспекцией в размере 20000 рублей. В результате действий ФИО11 ООО «<данные изъяты>» был причинён существенный вред, поскольку ООО «<данные изъяты>» фактически не функционирует.

Свидетель ФИО5 - супруг ФИО1., в ходе предварительного следствия дал аналогичные показания.

Из показаний эксперта ФИО3. следует, что при проведении экспертизы была учтена упущенная выгода, то есть недополученный доход вследствие нарушения договорных обязательств только по ТЦ «Корстон». В отчете он хотел посчитать деньги, которые поступили от ТЦ «Корстон», ТЦ «Икеа», но у «Икеа» не было привязки к договорам, поэтому он исходил только от акта выполненных работ. Упущенная выгода составила 400 000 рублей, а по сумме 600 000 рублей упущенная выгода не подтверждена, так как отсутствовал акт сверки задолженности между ООО «ДИЕЗ» и ТЦ «Икеа».

Согласно заключению эксперта № 1 от 29 сентября 2017 года, прекращение договорных отношений ООО «<данные изъяты>» с ООО «Корстон – Казань» и ООО «ИКЕА Сентерус Рус Оперейшен» значительно ухудшило финансово-экономическое состояние общества, так как вышеуказанные организации в 2017 году являлись основными покупателями услуг от ООО «<данные изъяты>», доход по которым составил в 2017 году 82 % от общего объема выручки. В связи с расторжением договорных отношений ООО «Корстон – Казань» с ООО «<данные изъяты>» по состоянию на 5 сентября 2017 год упущенная материальная выгода ООО «<данные изъяты>» составила 418 200 рублей.

Суд первой инстанции, проверив данные доказательства наряду с другими, имеющимися в материалах дела, обоснованно пришел к выводу об отсутствии составов инкриминируемых ФИО11 преступлений.

В судебном заседании ФИО11 вину не признала и показала, что с 2007 года она занималась предпринимательской деятельностью. В 2011 году она придумала название «<данные изъяты>» и решила открыть свою фирму. В 2013 году до появления в компании ФИО1 был создан сайт, рабочий номер телефона оформлен на ФИО6., а позже был переоформлен на ФИО1. В 2014 году она открыла ИП «Зявкина» и привлекла туда ФИО1., «<данные изъяты>» тогда был как бренд. В 2015 году появились заказы с «Мегой» и «Корстоном», заказы от них она проводила через фирму мужа <данные изъяты>». В 2015 году фирма приобрела стабильные обороты, и она открыла ООО «<данные изъяты>», а ФИО1 напросилась к ней партнером. Осенью 2016 года ФИО1 стала реже выходить на работу. ФИО13, создала шесть одностраничных сайтов, и одна тащила бизнес, влезла в долги, поэтому компания была в минусе. В феврале 2017 года у неё с ФИО1 состоялся разговор по поводу отсутствия денег у фирмы. Она предложила ФИО1 снизить учредительный процент до 30%. После этого разговора, 13 февраля 2017 года одностраничные сайты были заблокированы, ФИО1 изменила все пароли, а также заблокировала поток входящих клиентов в фирму на рабочий телефон. Затем ФИО1 стала требовать у неё 1,5 миллиона рублей и клиентов, при этом угрожала. Начиная с 13 февраля 2017 года в фирме начались налоговые проверки, ФИО1 жаловалась на неё в прокуратуру и полицию. ФИО13, позвонила в «Мегу» и объяснила сложившуюся ситуацию. Ей сообщили, что хотят работать именно с ней и попросили написать, что будет реорганизация. На счету в «Бинбанке» было примерно 200 000 рублей. Данный счет оказался заблокированным. Поскольку ФИО1. угрожала ей, то она, испугавшись, что не сможет выполнять обязательства по договорам, с согласия заказчиков перевела все договоры обратно в ООО «ДИЕЗ». В марте 2017 года по совету юриста она-ФИО11, обратилась в налоговую инспекцию и вышла из состава учредителей, но потом вновь обратилась с заявлением в налоговую инспекцию, но её заявление не заметили и исключили из состава учредителей. У фирмы был склад по адресу: <...> и офис по адресу: <...> д...., все сотрудники уволились еще в феврале 2017 года, работа была приостановлена, договор с офисом был расторгнут. На складе оставался её хлам, и она перевела договор со складом на ИП «Зявкина». Когда она открывала ООО «<данные изъяты>», уставной капитал она взяла с ИП «Зявкина» и вносила свои личные деньги в фирму. У них в офисе были списанные компьютеры, которые по договору она продала ФИО7, но деньги за компьютеры на счет ООО «<данные изъяты>» он не перевел. Доступ к складу был у любого сотрудника, ключ от склада просто висел. Все договоры были переведены с согласия заказчиков. Все суммы, которые приходили им от ООО «Мега», были по разным договорам. ООО «<данные изъяты>» проработала полтора года и не имела прибыли до и после перевода договоров.

Свидетель ФИО2 в судебном заседании подтвердил показания ФИО11

Из показаний свидетеля ФИО8. следует, что в период с 2013 года по 2016 год ФИО11 и ФИО1. создали ООО «<данные изъяты>». Они обе являлись соучредителями ООО «<данные изъяты>», ФИО11 отвечала за финансовую деятельность, а ФИО1 являлась директором по развитию. Ключевые решения принимала ФИО11 У ООО «<данные изъяты>» имелись складские помещения, где хранились материальные ценности в виде рабочего инвентаря (кашпо, грунт, инструменты). Ключи от склада всегда находились в офисе, лежали в кабинете ФИО11 и ФИО1. При необходимости любой сотрудник мог воспользоваться ключами. У ФИО1 состоялся разговор с ФИО11, после чего ФИО1 перестала выходить на работу, а на следующий день перестал работать рабочий телефон ООО «<данные изъяты>», интернет-сайты, поток клиентов резко сократился.

Судебная коллегия, как и суд первой инстанции приходит к выводу о том, что между ФИО11 и ФИО1 сложились гражданско-правовые отношения.

В начале ФИО1, а затем и ФИО11 своими действиями парализовали нормальную деятельность ООО «<данные изъяты>», в результате чего исполнение ранее взятых на себя обязательств по заключенным договорам не представилось возможным.

В соответствии с частью 4 статьи 302 УПК РФ, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.

По эпизоду обвинения по части 2 статьи 201 УК РФ, суд первой инстанции исходил из следующего.

Так, диспозиция статьи 201 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за использование лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц, либо нанесения вреда другим лицам. Обязательным признаком состава преступления, предусмотренного частью 2 статьи 201 УК РФ, является причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций, либо охраняемым законом интересам общества или государства, повлекшее тяжкие последствия.

Согласно статье 420 ГК РФ, граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена настоящим Кодексом, законом или добровольно принятым обязательством.

Судом первой инстанции было установлено, что ФИО11 и ФИО1 после случившегося конфликта намеревались разделить бизнес. Показаниями ФИО11 и свидетелей было установлено, что после её разговора с ФИО1, последняя перестала выходить на работу, после чего были заблокированы одностраничные сайты, а также расчетный счет в ПАО «Бинбанк». С целью продолжить выполнение обязательств по договорам, ФИО11 написала письма контрагентам с просьбой перезаключить договоры.

Потерпевшая ФИО1 показала, что она знала о существовании данных писем, но не обращалась в ООО «Корстон» и ООО «Мега» с заявлением о том, что письмо о переводе договоров было незаконным, вернуться в ООО «<данные изъяты>» не просила, в тендерах не участвовала.

Из показаний свидетеля ФИО9 следует, что она работает в ООО «ИКЕА Сентерс Рус Оперейшен», и работы по озеленению ТЦ «Мега» выполнялись на основании выигранного ООО «ПСК «ДИЕЗ» тендера, который в последующем был перезаключен на ООО «<данные изъяты>». 21 февраля 2017 года в сети «ФЭЙСБУК» она увидела сообщение от страницы ООО «<данные изъяты>» о том, что ООО «<данные изъяты>» реорганизуется, рабочие телефоны сменились, и всем клиентам необходимо звонить на абонентский номер ФИО11 Она позвонила ФИО1 и сообщила о данной информации, на что последняя сообщила, что с ФИО11 произошел конфликт. 7 марта 2017 года поступило письмо за подписью ФИО11 с просьбой перезаключить ранее заключенный договор между ними и ООО «<данные изъяты>» на ООО «ДИЕЗ» в связи с реорганизацией, которое было удовлетворено, договор был перезаключен на ООО «ДИЕЗ».

Сторона обвинения ссылается на показания свидетелей в качестве доказательства вины ФИО11 в совершении инкриминируемых преступлений, однако вышеуказанные показания свидетелей свидетельствуют лишь о том, что они работали в ООО «<данные изъяты>», а ФИО11 выполняла свои обязательства по вышеуказанным договорам.

Органом следствия вменяется в вину ФИО11 то, что она написала письма основным контрагентам с просьбой перезаключить договоры на ООО «ДИЕЗ» ввиду реорганизации. ФИО11 действовала строго в рамках своих полномочий, являлась на тот момент и директором, и соучредителем ООО «<данные изъяты>». Направление писем и перезаключение гражданско-правовых договоров не образуют состав преступления, предусмотренный статьей 201 УК РФ, поскольку такие правоотношения регулируются гражданско-правовым законодательством.

Кроме того, не доказан факт и причинения существенного вреда и тяжких последствий, поскольку экспертом был сделан анализ поступлений денежных средств на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» и определение возможных причин, приведших к снижению данных поступлений от контрагентов, не определяет размер получаемой прибыли. Однако финансово-хозяйственная деятельность организации не проверялась и финансовое положение организации не оценивалось.

По эпизоду обвинения по части 3 статьи 160 УК РФ, суд первой инстанции исходил из следующего.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции, который оценив имеющиеся доказательства относительно характера вывоза ФИО11 компьютерной техники и кашпо из офиса ООО «<данные изъяты>», пришел к выводу о том, что в её действиях отсутствует состав преступления, предусмотренного частью 3 статьи 160 УК РФ, а имеются формальные признаки состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 330 УК РФ, то есть самоуправства, поскольку ФИО11, вопреки установленному законом порядку и иным нормативным правовым актом порядку, без оформления соответствующих документов взяла часть имущества и оргтехники из помещения ООО «<данные изъяты>».

Как следует из показаний ФИО11, она забрала компьютерную технику, принадлежащую ООО «<данные изъяты>», с целью навредить ФИО1 за то, что она заблокировала расчетный счет в ОАО «Бинбанк» как индивидуального предпринимателя. Она думала, что данные компьютеры принадлежат ей, а после требований ФИО1 вернуть компьютеры, обнаружила, что на балансе ООО «<данные изъяты>» компьютеры не числятся, поэтому компьютеры не вернула. Только после возбуждения уголовного дела она узнала, что компьютеры приобретены за счет ООО «<данные изъяты>».

Из показаний свидетеля ФИО10 следует, что по бухгалтерии имущества у ООО «<данные изъяты>» не числилось, в офисе была мебель, оргтехника, но на бухгалтерском балансе данных предметов не было. Хозяйственный инвентарь в конце отчетного периода списывался при его наличии.

Кроме того, как видно из предъявленного обвинения, общая сумма вышеуказанного имущества составляет 55058 рублей, тогда как обязательным признаком самоуправства является последствие в виде причинения существенного вреда.

Поскольку со слов потерпевшей ФИО1 и исследованных в судебном заседании доказательств, общий ежегодный оборот ООО «<данные изъяты>» составлял более 12000000 рублей, а свою долю в фирме ФИО1 оценила в размере 1500000 рублей, то в данном случае причинения существенного вреда не усматривается.

Согласно частям 2 и 3 статьи 49 Конституции РФ во взаимосвязи с положениями статьи 14 УПК РФ, обвиняемый не должен доказывать свою невиновность. Все неустранимые сомнения в виновности лица должны толковаться в пользу обвиняемых. В силу частью 2 статьи 14 УПК РФ, бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции правильно пришел к выводу об отсутствии достаточных доказательств виновности ФИО11 в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 160; частью 2 статьи 201 УК РФ.

Доводы апелляционного представления и жалобы не являются основаниями для отмены оправдательного приговора.

Судебная коллегия не усматривает оснований для назначения дополнительной экономической судебной экспертизы, как об этом ставится вопрос в апелляционных жалобе и представлении, поскольку считает, что между ФИО12 и ФИО1. сложились гражданско-правовые отношения. Проведение данной экспертизы и её результаты не повлияют на выводы суда об отсутствии в действиях ФИО12 состава преступления.

Ссылка ФИО1 на упущенную выгоду также не может рассматриваться как безусловное основание для привлечения ФИО11 к уголовной ответственности.

Таким образом, оценив совокупность всех представленных стороной обвинения доказательств, и учитывая, что ни в отдельности, ни в совокупности, они не подтверждают предъявленное подсудимой обвинение, и в целом является недостаточной для формирования бесспорного вывода об её виновности, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о недоказанности вины ФИО11 в совершении инкриминируемых ей преступлений и оправдал её в связи с отсутствием в деяниях преступлений в соответствии с пунктом 3 части 2 статьи 302 УПК РФ.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению в части возврата ФИО11 системных блоков с серийными номерами .... и ..... Так, в ходе судебного заседания было установлено, что данная компьютерная техника приобреталась за счет ООО «<данные изъяты>», в связи с чем, она подлежит возврату ФИО1 по принадлежности.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, Судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Авиастроительного районного суда г. Казани от 3 июня 2020 года в отношении ФИО11 изменить. Системный блок с серийным номером ....; системный блок с серийным номером .... принадлежащие ООО «<данные изъяты>» – хранящиеся в камере хранения вещественных доказательств первого отдела по расследованию особо важных дел СУ СК России по РТ вернуть ФИО1 по принадлежности.

В остальном приговор суда оставить без изменения, апелляционное представление государственного обвинителя Давлетшина Д.Т. и апелляционную жалобу потерпевшей ФИО1 – удовлетворить частично.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Шестой кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий:

Судьи: