Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Шипиной Н.А., апелляционную жалобу адвоката Холманского С.А. в защиту интересов осужденного ФИО1 на приговор <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым

ФИО1, <данные изъяты> ранее не судимый,

осужден по ч. 1 ст. 286 УК РФ к 1 (одному) году лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении.

Постановлено в силу ст. 75.1 УИК РФ возложить на осужденного ФИО1 обязанность следовать в колонию-поселение за счет государства самостоятельно, получив в течение пяти дней с момента вступления приговора в законную силу предписание в уголовно-исполнительной инспекции по месту его жительства. Время следования осужденного ФИО1 к месту отбывания наказания засчитывается в срок лишения свободы.

Меру процессуального принуждения в виде обязательства о явке в отношении ФИО1 постановлено отменить после вступления приговора в законную силу.

В приговоре также разрешен вопрос с вещественными доказательствами.

Заслушав доклад судьи Першиной Т.Ю., выслушав мнение осуждённого ФИО1 и его адвоката Холманского С.А., поддержавших доводы жалобы, а также мнение прокурора Сыромотиной М.Н., полагавшего приговор изменить по доводам апелляционного представления и возражавшего в удовлетворении доводов жалобы, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 осужден за превышение должностных полномочий, то есть, являясь должностным лицом, совершил действия, явно выходящие за пределы его полномочий и повлекшее существенное нарушение прав гражданина ЗВР и охраняемых законом интересов общества и государства.

Преступление совершено ДД.ММ.ГГГГ. в <адрес> при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Шипина Н.А. просит приговор изменить в связи с существенным нарушением уголовно - процессуального закона, несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции,

Указывает, что при описании преступного деяния, а также в конце описательно - мотивировочной части приговора суд, признав ФИО1 виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.286 ч.1 УК РФ квалифицировал его действия, как превышение должностных полномочий, то есть совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав граждан и охраняемых законом интересов общества и государства (1, 2, 35 страницы приговора).

Так, суд в нарушение положений ст. 252 УПК РФ в приговоре, соглашаясь с правильностью квалификации действий ФИО1 органами предварительного следствия и не изменяя обвинения, не приведя в приговоре мотивов данного решения, необоснованно указал, что действия ФИО1 повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов «общества», что не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. При этом считает, что из объема обвинения необходимо исключить указание суда на слово «общества».

Также указывает, что при описании преступного деяния суд необоснованно указал, что ФИО1 обязан был в своей деятельности руководствоваться требованиями «ведомственными нормативными актами». Органами предварительного следствия ФИО1 не вменялось нарушение требований ведомственных нормативных актов, поэтому данное указание суда из приговора также подлежит исключению (страница 2 приговора).

В судебном заседании прокурором апелляционного отдела уголовно-судебного управления прокуратуры <адрес> Сыромотиной М.Н. с согласия государственного обвинителя представление в остальной части отозвано.

В апелляционной жалобе адвокат Холманский С.А. в защиту интересов осужденного ФИО1 считает приговор необоснованным, несправедливым, незаконным. Просит приговор отменить, направить на новое рассмотрение в тот же суд, в ином составе.

Указывает, что на стадии предварительного следствия, как и на стадии судебного разбирательства, им неоднократно подавались ходатайства о прекращении уголовного преследования в отношении ФИО1 в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, т.е. по основаниям указанным в ч.2 ст.24УПК РФ.

Считает, что доказательств в отношении ФИО1 в совершении инкриминируемого ему правонарушения, недостаточно для вынесения обвинительного приговора, так как имеется явное несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, что в свою очередь повлекло неправильное применение уголовного закона. Так в своем решении суд указал, что действия ФИО1 повлекли существенные нарушения прав гражданина ЗВР, и охраняемые законом интересы общества и государства, которые выразились в том, что ФИО1 на ДД.ММ.ГГГГ, состоял в должности участкового уполномоченного полиции, сфальсифицировал сообщение о преступлении, убедил в этом ЗВР, ЯЯС и ШЕА, составил от имени этих лиц заявление о преступлении, объяснения, и не предупредил ЗВР о последствиях привлечения к уголовной ответственности ЯЯС об уголовных последствиях дачи заведомо ложный донос и дачу заведомо ложных пояснений, а ШЕА - за дачу заведомо ложных показаний, и изготовил процессуальный документ в виде протокола осмотра места происшествия, и изготовления вещественного доказательства.

Указывает ФИО1 свою вину в предъявленном ему обвинении полностью отрицал, как на предварительном следствии, так в суде, считая, что он не совершал инкриминируемых ему действий, и что ЗВР, ШЕА и ЯЯС, при вызове в отдел ФСБ и прокуратуру оклеветали его, дав совершенно другие, чем в ДД.ММ.ГГГГ показания.

Считает, что сомнений в адекватности, дееспособности и здравом уме, ЗВР, ЯЯС и ШЕА, не было и нет. Однако эти люди подписались под заявлением в ОП <данные изъяты> о совершенном в отношении ЯЯС преступления имеется заявление собственноручно написанное ЯЯС, его подпись имеются объяснения всех трех лиц- ЯЯС, ШЕА и ЗВР, также подписанные ими.

Указывает, что действительно протокол осмотра места происшествия составлен ФИО1, как и изъятый в ходе осмотра обломок кирпича. Однако, каким образом ФИО1 мог ввести в заблуждение оперативного дежурного по ОП <данные изъяты>, когда оперативный дежурный просто обязан зарегистрировать любое сообщение о совершенном преступлении, в соответствии с теми же ведомственными приказами МВД РФ. Считает, что такой вывод суда просто несостоятелен, и не нашел своего подтверждения.

Считает, что возможности ФИО1 по введению в заблуждение ряда должностных лиц: оперативного дежурного по ОП <данные изъяты> старшего дознавателя ПЮВ и её начальника отдела дознания ОП <данные изъяты> преувеличены стороной обвинения.

Указывает, что после регистрации заявления ЯЯС в дежурной части ОП <данные изъяты> материал поступает в распоряжение дежурного дознавателя ПЮВ, и ФИО1 к этому материалу больше не имел никакого отношения, ФИО1 как участковый уполномоченный полиции не имеет полномочий, в соответствии с требованиями ст.144 УПК РФ, только дознаватель и следователь обязаны принять, проверить сообщение о совершенном преступлении, и в пределах своей компетенции, в 3-х дневный срок, вынести свое решение по нему -либо возбудить уголовное дело, либо отказать в возбуждении уголовного дела.

Указывает, что уголовная ответственность наступает с момента возбуждения уголовного дела, т.е. с момента вынесения дознавателем ОП <данные изъяты>ПЮВ постановления о возбуждении уголовного дела в отношении ЗВР, и привлечении его к уголовной ответственности, с надлежащим уведомлением ЗВР об этом процессуальном решении.

Однако, в приговоре суда указано, что ФИО1 ввел в заблуждение старшего дознавателя ОП <данные изъяты>ПЮВ, но в приговоре суда не раскрыто, каким образом ПЮВ «поддалась» или была введена в заблуждение ФИО1, в чем именно состояли эти уговоры, убеждения или другие доводы. По мнению стороны защиты именно старший дознаватель ПЮВ сама нарушила требования ст.ст.140-145 УПК РФ, и свою должностную инструкцию.

Считает, что ФИО1 провел так называемую доследственную проверку, помог составить заявление в полицию ЯЯС, отобрал объяснения у троих лиц, составил протокол осмотра места происшествия, с приобщением вещественного доказательства - обломка кирпича. Однако это доказательство в виде протокола осмотра места происшествия так и не было признано, в соответствии со ст.75 УПК РФ, недопустимым доказательством, а вещественное доказательство - обломок кирпича, постановлением дознавателя ПЮВ было уничтожено, т.е. никаких процессуальных действий на стадии дознания ФИО1 не совершал, и соответственно не мог сфальсифицировать никаких доказательств по этому уголовному делу.

Считает, что ФИО1 также не имеет никакого отношения к незаконному уголовному преследованию ЗВР со стороны государства в виде: производство допроса ЗРВ в качестве подозреваемого; применение меры процессуального принуждения в виде обязательства о явке; вынесение постановления о прекращении уголовного преследования в отношении ЗВР по ст.25 УПК РФ (в связи с примирением с потерпевшим); составление и подача сведений о привлечении ЗВР к уголовной ответственности для внесения в банк данных информационного центра ГУ МВД России по <адрес>.

Обращает внимание, что все эти процессуальные действия были проведены не ФИО1, а другим лицом, в данном случае - старшим дознавателем ПЮВ

Указывает, что исходя из материалов уголовного дела, в том числе оглашенных в ходе судебных заседаний, усматривается, что сам ФИО1 произвел следующие действия, которые не имеют процессуально-юридической значимости и силы, а именно взято объяснения у ШЕА, у ЯЯС, произвел опрос ЗВР

Полагает, что все эти материалы относятся к так называемой доследственной проверке, и были ФИО1 сданы оперативному дежурному по ОП <данные изъяты>", для решения вопроса в порядке требований ст.ст.140-145 УПК РФ.

Считает, что из всех выше перечисленных действий, процессуально значимым документом является только протокол осмотра места происшествия, и изъятие обломка кирпича.

Указывает, что уголовное дело № было возбуждено дознавателем отдела дознания ОП <данные изъяты>ПЮВ, в соответствии со своими должностными полномочиями, а также положениями ст. ст. 140-146 УПК РФ, в том числе с немедленным уведомлением о возбуждении уголовного дела прокурору, в данном случае заместителю прокурора <адрес>ГНН, курирующей отдел дознания ОП <данные изъяты> Данное уголовное дело № было прекращено ДД.ММ.ГГГГ опять же дознавателем ПЮВ, а не УУП ФИО1, по основаниям, предусмотренным ст.25 УПК РФ - за примирением сторон, т.е. по не реабилитирующим основаниям. ДД.ММ.ГГГГ следственным отделом по <адрес> СУ СК РФ по КО было возбуждено уголовное дело №, по факту превышения должностных полномочий сотрудниками ОП <данные изъяты> т.е. по признакам преступления, предусмотренным ч.1 ст.286 УК РФ.

По мнению стороны защиты, ФИО1 не совершал тех действий, инкриминируемых ему стороной обвинения. Указывает, что на ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 состоял в должности участкового уполномоченного полиции ОП <данные изъяты>», подтверждением которому служат приказ о его назначении на эту должность, а также положения должностных обязанностей ФИО1 указывает, что все процессуальные действия, которые были совершены участковым уполномоченным полиции ФИО1 в виде отбора объяснений у ЯЯС, ШЕА, ЗВР, кроме составления протокола осмотра места происшествия, изъятия кирпича, не имеют процессуальной значимости, так как отобрание объяснений, не сопровождаются и не предусматривают предупреждения о правах и обязанностей свидетелей, с разъяснением ст.51 Конституции РФ, (в соответствии с положениями ст.56 УПК РФ, и с предупреждением об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний, так и за дачу заведомо ложных показаний, т.е. по ст.307, и ст.308 УК РФ).

Обращает внимание, что дознаватель ПЮВ выносила постановление о возбуждении уголовного дела, так как именно дознаватель по своему внутреннему убеждению, в соответствии с положениями ст.ст.41; 140-146 УПК РФ, принимает такое решение о возбуждении уголовного дела, и обязана в соответствии со ст.144 УПК РФ, принять и проверить сообщение о совершенном преступлении. Дознаватель ОД ОП <данные изъяты>ПЮВ допрашивала, в соответствии с правилами ст.ст.42;56 УПК РФ, в порядке, предусмотренном ст.ст.187-191 УПК РФ, свидетеля ШЕА, потерпевшего ЯЯС, соответственно предупредив их о положениях ст.51 Конституции РФ, и об уголовной ответственности по ст.ст.307 и 308 УК РФ. Точно также был допрошен после возбуждения уголовного дела ЗВР, в качестве подозреваемого, с участием защитника - адвоката Козловой Л.П., в соответствии с требованиями ст.46 УПК РФ. Точно также был произведен осмотр кирпича (или обломка кирпича) дознавателем, с участием понятых, и такое постановление о признании этого кирпича (обломка кирпича) вещественным доказательством (в соответствии с положениями ст.81 УПК РФ) выносит дознаватель или следователь, но никак не участковый уполномоченный, и постановление о приобщении в качестве вещественного доказательства к материалам уголовного дела также выносит дознаватель. Указывает, что по данному уголовному делу дознаватель вынесла постановление об уничтожении вещественного доказательства - обломка кирпича, тем самым устранив на стадии дознания доказательство виновности УУП ФИО1 По мнению стороны защиты это постановление дознавателя не отменено.

Указывает, что даже если гипотетически предположить, что ФИО1 склонял к даче заведомо ложных сведений вышеуказанными лицами до эти же ШЕА, ЯЯС, ЗВР в ходе дознания допрашивались дознавателем, информация этих лиц должна быть проверена дознавателем, и начальником подразделения отделения дознания, т.е. имеется халатность этих лиц.

Указывает, что до возбуждения уголовного дела возможно совершение двух действий: осмотр места происшествия с составлением протокола осмотра т назначение экспертизы, и то в этом случае дознаватель должна была вызвать и опросить понятых, участвующих при составлении осмотра места происшествия, именно в целях объективности такого процессуального действия. Этого не было сделано дознавателем ПЮВ, дознаватель даже вынесла постановление об уничтожении вещественного доказательства, с составлением акта об уничтожении, с записью несуществующих понятых в эти документы.

Считает, что такие доказательства в виде психофизиологических исследований, проведенных в отношении ШЕА и ЗВР, не основаны за законе, так как Верховный Суд РФ неоднократно пояснял, что такие заключения и исследования не могут служить доказательствами по уголовному делу, и такие доказательства правомерно были судом исключены из перечня доказательств.

Обращает внимание, что нахождение сотовых телефонов, принадлежащих ФИО1, НСВ, АНС и другим лицам, в зоне действий каких-то либо базовых станций сотовой связи, никак не может свидетельствовать о наличии этих лиц в этих зонах - а свидетельствует только о нахождении технических устройств - телефонов, и не более того.

Полагает, что протокол осмотра кабинета № в помещении ОП <данные изъяты> следовало признать недопустимым доказательством, а не технической ошибкой.

Поэтому считает, что в действиях ФИО1 отсутствует состав преступления, предусмотренный ч.1 ст.286 УК РФ.

Полагает, что исходя из содержания постановления первого заместителя прокурора <адрес>СИО, именно дознаватель ПЮВ несет всю полноту ответственности за объективность при рассмотрении сообщения, принятия решения о возбуждении уголовного дела, и проведении дознания. Поэтому нет никаких оснований обвинять ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ст.28б УК РФ, поэтому уголовное преследование в отношении ФИО1 должно быть прекращено.

В возражении на апелляционную жалобу государственный обвинитель Шипина Н.А. просит приговор апелляционную жалобу адвоката Холманского С. А. в защиту интересов осужденного ФИО1 оставить без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления, доводы апелляционной жалобы, выступления сторон, судебная коллегия считает приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Выводы суда о виновности ФИО1 в совершении вмененного преступления правильны, основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании и приведённых в приговоре, и соответствуют материалам дела.

Суд обоснованно в подтверждение вины ФИО1 положил в основу приговора показания потерпевшего ЗВР на предварительном следствии, подтвержденные им в судебном заседании, исследованные в судебном заседании в порядке ч.1 ст.281 УПК РФ показания свидетелей ЯЯС, ШЕА, ТЕС, КИВ, КСВ, КИВ на предварительном следствии, и других свидетелей, а также письменные материалы уголовного дела, а именно детализацию телефонных соединений абонентов ФИО1. АНС и НСВ, заключения судебно-почерковедческих экспертиз и т.д.

Содержание всех доказательств подробно изложено судом в приговоре, и им дан полный анализ, приведший суд в соответствии с правилами ст.88 УПК РФ к оценке каждого исследованного в судебном заседании доказательства, данная судом оценка не вызывает сомнений у судебной коллегии.

Вопреки доводам жалобы, судом верно признаны допустимыми и достоверными доказательствами и положены в основу приговора, как доказательства виновности ФИО1 в предъявленном обвинении, показания потерпевшего ЗВР на предварительном следствии, подтвержденные им в судебном заседании, а также исследованные в судебном заседании в порядке ч.1 ст.281 УПК РФ показания свидетелей ЯЯС и ШЕА

Так, потерпевший ЗВР, свидетели ЯЯС и ШЕА последовательно указали, что они втроем находились в помещении ОП <данные изъяты>» <адрес>, где были вызваны для допросов по факту хищения, их в служебный кабинет пригласил в форменном обмундировании участковый ФИО1, который попросил для улучшения своих показателей в работе побыть участниками не существующего преступления. ФИО1 придумал обстоятельства преступления, при которых ЗВР частью кирпича замахнулся на ЯЯС, угрожая убить, а свидетель ШЕА толкнул ЗВР, и потерпевший ЯЯС убежал. Когда вышеуказанные лица согласились помочь, ФИО1 распределил роли между ними, под его диктовку написал заявление ЯЯС, ФИО1 напечатал объяснения, которые ЯЯС, ШЕА и ЗВР подписали. В кабинете же ФИО1 показал часть красного кирпича, которым якобы угрожал ЗВР Также ФИО1 попросил во время допросов у дознавателя подтвердить события выдуманного им преступления. При этом ФИО1 пообещал ЗВР оплатить неоплаченный штраф последнего, и пообещал свою помощь при проблемах с правоохранительными органами. После этого ФИО1 отвел их для допроса к дознавателю, которой передал их объяснения. Уголовное дело было прекращено в отношении ЗВР в связи с примирением с потерпевшим ЯЯС

Следовательно, доводы жалобы о том, что об угрозе убийством ФИО1 узнал со слов ШЕА, заявление о привлечении к уголовной ответственности лично сам написал ЯЯС, объяснения выполнены со слов участников и очевидца угрозы убийством, осмотр места происшествия в присутствии понятых выполнил он, где и изъял часть кирпича, опровергаются последовательными показаниями потерпевшего ЗВР, свидетелей ЯЯС и ШЕА, которые подтверждаются показаниями других свидетелей.

Суд верно дал оценку показаниям указанных свидетелей, указав, что их показания последовательны и непротиворечивы, согласуются между собой и с показаниями других свидетелей и письменными материалами по делу. Какой-либо заинтересованности либо неприязненных отношений у потерпевшего и свидетелей в отношении ФИО1 не установлено, не усматривает их и суд апелляционной инстанции.

Так, свидетель ТЕС пояснила, что она узнала от брата ШЕА о том, что брата и его друзей сотрудник полиции по имени ФИО1 попросил быть участниками преступления, которого они не совершали, а потом уголовное дело прекратить в связи с примирением.

Свидетель КИВ подтвердила факт того, что в ее производстве находилось уголовное дело по факту хищения сигарет, по которому она допрашивала ШЕА, были ли ЯЯС и ЗВР не помнит.

Свидетель ПЮВ пояснила, что ДД.ММ.ГГГГ работала в должности дознавателя. ДД.ММ.ГГГГ она находилась на суточном дежурстве, когда вечером к ней обратился ФИО1 и сообщил, что к нему поступило заявление от ЯЯС об угрозе убийством, лица по данному преступлению ожидают в коридоре. Она приступила к допросу указанных лиц, ЗВР, ЯЯС и ШЕА ей пояснили, что ЗВР обломком кирпича замахнулся на ЯЯС в присутствии свидетеля ШЕА, она все это отразила в протоколах допросов. На момент допроса у нее было заявление от ЯЯС и объяснения от вышеуказанных лиц. На следующий день ФИО1 предоставил ей протокол осмотра места происшествия и часть кирпича. Позже она уголовное дело прекратила в связи с примирением с потерпевшим. ДД.ММ.ГГГГ она узнала, что ФИО1 уговорил ЯЯС и ЗВР дать ложные показания об угрозе убийством, которые они дали во время допросов.

Свидетель ЮМВ суду пояснил, что состоит в должности заместителя начальника ОП <данные изъяты> ФИО1 работал ДД.ММ.ГГГГ в должности участкового. Показатели раскрываемости каждого участкового отражены в журнале учета сообщений преступлений, где фиксируется преступление и лицо, его выявившее или раскрывшее. Показатели раскрываемости учитываются при аттестации каждого участкового, а также фиксируются в рабочем журнале участкового и в лицевом счете участковых подразделений на бумажном носителе, эти сведения хранятся у начальника участковых.

Суд обоснованно признал показания указанных свидетелей допустимыми и достоверными доказательствами, верно указав, что все показания получены в установленном законом порядке, последовательны и непротиворечивы, согласуются между собой и с другими объективными данными.

Суд обоснованно признал недостоверными показания свидетеля ПЕИ, данные им как в суде, так и на предварительном следствии, указав, что считает показания данного свидетеля недостоверными в части утверждений о том, что ШЕА сообщил ФИО1 информацию об угрозе убийством, что в данной части показания ПЕИ полностью опровергаются показаниями потерпевшего ЗРВ, свидетелей ЯЯС и ШЕА, а также письменными материалами уголовного дела, детализацией телефонных соединений абонентов ФИО1, АНС и НСВ

Также обоснованно суд признал недостоверными показания свидетелей НСВ и АНС, данные ими как в суде, так и на предварительном следствии. Согласно показаниям данных свидетелей НСВ хорошо знаком с ФИО1, проживал с ним в одном районе. ДД.ММ.ГГГГ они вдвоем на «<данные изъяты> встретили ФИО1 По просьбе ФИО1 они с ним втроем поехали на служебном автомобиле в <адрес>, где осмотрели недостроенное здание, откуда ФИО1 взял обломок кирпича и сказал, что это улика. ФИО1 составил протокол осмотра места происшествия, где они расписались. На момент осмотра места происшествия мобильных телефонов с собой у НСВ и АНС не было, АНС пояснил, что в момент осмотра места происшествия его телефоном могла воспользоваться его жена.

С оценкой судом показаний указанных свидетелей суд апелляционной инстанции не находит оснований не согласиться, поскольку, как верно указано судом, показания вышеуказанных лиц опровергаются показаниями не только потерпевшего ЗВР, а также свидетелей ЯЯС, ШЕА и ТЕС, но и свидетелей КАМ, КСВ, КИВ, письменными материалами уголовного дела, а именно сведениями о соединениях между абонентами, кроме того – заключениями судебных почерковедческих экспертиз.

Так, свидетель КАМ пояснила, что НСВ является мужем ее сестры, проживают в районе <адрес> знает, что у них есть знакомый АНС, с которым они дружат семьями. Сестра никогда не звонила ей с телефона НСВ и не говорила, что звонит с телефона мужа, так как муж забыл свой телефон дома.

Согласно показаниям свидетеля КСВ в ходе предварительного следствия, которые были оглашены в судебном заседании, он работает в <данные изъяты><адрес> регионального отделения. Отдел полиции <данные изъяты> по <адрес> обслуживает абонентов <данные изъяты> базовыми станция по <адрес>. Согласно представленной ему детализации соединений номера №, который находится в пользовании ФИО1, на ДД.ММ.ГГГГ данный абонент в 17.22 мог находиться в районе <адрес>. В период с 18.27 до 18.39 этого же дня, то есть ДД.ММ.ГГГГ, абонент находился в районе действия базовых станций <адрес>, при этом не мог находиться в районе по <адрес>.

Согласно показаний свидетеля КИВ в ходе предварительного следствия, которые были оглашены в судебном заседании, установлено, что он работает в должности инженера ООО <данные изъяты>. Согласно представленной ему детализации соединений номера №, который находится в пользовании НСВ, следует, что ДД.ММ.ГГГГ указанный абонент с 13.39 и до конца дня находился в районе базовых станций, обслуживающих район <данные изъяты> по <адрес>, а также в районе разных секторов указанных станций, что свидетельствует о том, что абонент передвигался в указанном районе либо срабатывали разные базовые станции. Согласно детализации телефонных соединений абонент АНС№ на ДД.ММ.ГГГГ постоянно находился в зоне обслуживания одной базовой станции по <адрес> (район <адрес>).

Так, согласно данным о телефонных соединениях, указанные абоненты на момент осмотра места происшествия, то есть ДД.ММ.ГГГГ с 18.30 до 18.45 имели соединения с другими абонентами, но не находились в районе базовых станций, обслуживающих ул. 10 микрорайон, 45, где по версии ФИО1 было осмотрено место происшествия.

Согласно детализации телефонных соединений абонентов ЗВР№; ШЕА№; ЯЯС№, ДД.ММ.ГГГГ указанные абоненты в период времени с 14.00 до 19.00 находились в зоне обслуживания одной станции по <адрес>, на которой и расположен Отдел полиции <данные изъяты>

Согласно заключений судебных почерковедческих экспертиз подписи на бланке осмотра места происшествия под графой «2» выполнены не АНС, а кем - то другим (т. № л. д. 143-152); под графой «1» выполнены не НСВ, а кем-то другим (т. № л. д. 161-167); рукописный текст и подпись от имени ФИО1 в протоколе осмотра места происшествия выполнены ФИО1 (т. № л. д. 252-259).

Доводы жалобы о признании недопустимым доказательством протокол осмотра места происшествия – кабинета № Отдела полиции «<данные изъяты>», необоснованны, поскольку свидетели следователь МНА, понятые при осмотре места происшествия ЛАД и КДВ пояснили, что фактически следователь осмотрела кабинет №, допустив техническую ошибку в протоколе осмотра места происшествия, указав № кабинета. В № кабинете следователь осмотрела компьютер, искали ключевые слова ШИО «ЗРВ», «ЯЯС». Были обнаружены файлы за ДД.ММ.ГГГГ под ключевыми словами ШИО и «ЗРВ».

Суд апелляционной инстанции находит, что суд первой инстанции, оценив всю совокупность доказательств, представленных стороной обвинения и стороной защиты, обоснованно дал им оценку в соответствии с требованиями ст.88 УПК РФ, признал указанные доказательства допустимыми и достоверными и пришел к правильному выводу о достаточности доказательств, а также правильно установив фактические обстоятельства дела, объективно и обоснованно пришёл к выводу о доказанности виновности осужденного ФИО1 в совершении вмененного ему преступления и квалификации его действий по ч.1 ст.286 УК РФ, как превышение должностных полномочий, то есть, являясь должностным лицом, совершил действия, явно выходящие за пределы его полномочий и повлекшие существенное нарушение прав гражданина ЗВР и охраняемых законом интересов государства.

Судом первой инстанции с достоверностью установлено, что ФИО1 с ДД.ММ.ГГГГ работал в должности участкового уполномоченного полиции отдела участковых уполномоченных полиции отдела и по делам несовершеннолетних отдела полиции <данные изъяты> Отдела МВД России по <адрес>, таким образом, являлся должностным лицом, поскольку обладал распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся по отношению к нему в служебной зависимости, постоянно осуществлял функции представителя власти.

ДД.ММ.ГГГГ в вечернее время ФИО1, находясь при исполнении должностных обязанностей в отделе полиции <данные изъяты> по <адрес> в <адрес>, желая повысить свои показатели в работе по выявлению и пресечению преступлений, предусмотренных ст. 119 УК РФ, ложно понимая интересы службы, сфальсифицировал сообщение о преступлении, предусмотренном ч.1 ст.119 УК РФ, и материал проверки по нему в порядке ст.144 УПК РФ, лично придумал не имевшие место в действительности обстоятельства преступления. В осуществление задуманного, ФИО1 пригласил в служебный кабинет №ЗВР, ЯЯС и ШЕА, которым предложил быть участниками выдуманного им преступления, предусмотренного ч.1ст. 119 УК РФ, предложил при этом каждому из вышеуказанных лиц добровольно выбрать процессуальное положение потерпевшего, подозреваемого и свидетеля. ФИО1 при этом пообещал, что данное преступление будет зафиксировано на бумаге, никаких правовых последствий негативных для них не повлечет, сразу будет прекращено за примирением сторон, при этом пообещал свое покровительство при возникновении проблем с правоохранительными органами, а именно оплатить имевшийся неоплаченный штраф у ЗВР Когда вышеуказанные лица согласились, то под диктовку ФИО1 ЯЯС собственноручно написал содержащее заведомо ложные сведения заявление на имя начальника отдела полиции <данные изъяты> о привлечении ЗВР к уголовной ответственности. После этого ФИО1 лично напечатал на компьютере содержащие заведомо ложные сведения объяснения от имени ЯЯС, ЗВР, ШЕА об угрозе убийством. Угроза убийством выразилась в том, что якобы ДД.ММ.ГГГГ в районе недостроенного здания по <адрес>ЗВР схватил обломок кирпича и замахнулся им на ЯЯС, высказывая угрозу убийством в его адрес, а рядом находившийся ШЕА оттолкнул ЗВР, и ЯЯС убежал. Вышеуказанные лица подписали изготовленные ФИО1 объяснения, после чего ФИО1 IO.А. попросил их подтвердить изложенные в объяснениях сведения при допросе дознавателем. При этом ФИО1 IO. А. не предупредил ЯЯС, ЗВР и ШЕА об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, ЯЯС также об уголовной ответственности за заведомо ложный донос о совершенном в отношении него преступлении, а ЗВР о последствиях привлечения к уголовной ответственности.

Кроме того, превышая свои должностные полномочия, ФИО1 взял в кабинете половинку красного кирпича и показал ЗВР и ЯЯС, пояснив, что именно данным кирпичем ЗВР угрожал ЯЯС, таким образом сфальсифицировал вещественное доказательство, которое приобщил позже к протоколу осмотра места происшествия.

Во исполнение преступного умысла ФИО1, лично незаконно изготовил протокол осмотра места происшествия, недостроенного кирпичного здания в районе <адрес>, где якобы имело место совершенное ЗВР преступление, угроза убийством в адрес ЯЯС При этом ФИО1 собственноручно внес в протокол заведомо ложные сведения, что ДД.ММ.ГГГГ с 18.30 до 18.45 он в присутствии понятых НСВ и АНС осмотрел место происшествия, где обнаружил и изъял половинку кирпича, приобщив к данному протоколу.

Все вышеперечисленные материалы, составленные лично ФИО1, были переданы им для регистрации в дежурную часть отдела полиции <данные изъяты> Сотрудники дежурной части зарегистрировали материал по факту угрозы убийством в книгу учета сообщений о преступлениях за №, после чего ФИО1 передал все собранные им материалы по факту угрозы убийством дознавателю ПЮВ При этом в приговоре суда законно и обоснованно указано, что ФИО1 ввел в заблуждение как сотрудников дежурной части, так и дознавателя ПЮВ отдела полиции <данные изъяты><адрес>.

Сотрудники дежурной части и дознаватель ПЮВ, согласно собранного ФИО1 материала, были убеждены в том, что угроза убийством имела место в действительности, они не знали и не могли предполагать о том, что все собранные и предоставленные им ФИО1 материалы проверки по заявлению ЯЯС, были сфальсифицированы лично ФИО1, для повышения своих личных показателей в работе по выявлению и пресечению преступлений, предусмотренных ст.119 УК РФ.

В связи с чем доводы апелляционной жалобы о том, что вывод суда в приговоре несостоятелен и не нашел своего подтверждения в части введения ФИО1 в заблуждение сотрудников дежурной части и дознавателя ПЮВ, являются несостоятельными.

Дознаватель ПЮВ, введенная в заблуждение ФИО1 относительно событий угрозы убийством и фактических обстоятельств совершения данного преступления, на основании собранного лично ФИО1 материала, не зная и не подозревая о его фальсификации, возбудила уголовное дело. Согласно приобщенного уголовного дела № по ч.1ст. 119 УК РФ уголовное дело дознаватель возбудила ДД.ММ.ГГГГ в 19.50, после чего начала допрос потерпевшего, свидетеля, подозреваемого. Допрос потерпевшего ЯЯС проведен согласно протоколу допроса ДД.ММ.ГГГГ с 20.20 до 21.20, имеется постановление о признании потерпевшим. Допрос свидетеля ШЕА был проведен ДД.ММ.ГГГГ годас 21.30 до 22.00. Допрос подозреваемого ЗВРДД.ММ.ГГГГ с 14.00 до 14.50, имеется также обязательно о его явки от ДД.ММ.ГГГГ. Приобщенный ФИО1 к протоколу осмотра места происшествия обломок кирпича был осмотрен дознавателем в рамках уголовного дела ДД.ММ.ГГГГ с 15.35 до 16.00, этим же числом вынесено постановление о признании и приобщении данного обломка кирпича в качестве вещественного доказательства. Протокол уничтожения вещественного доказательства, обломка кирпича, датирован также ДД.ММ.ГГГГ с 16.50 до 17.10, то есть после получения заявления потерпевшего ЯЯС и подозреваемого ЗВР от ДД.ММ.ГГГГ о прекращении уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим. Постановление о прекращении уголовного дела вынесено дознавателем ПЮВДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, ФИО1 законно и обоснованно судом признан виновным в том, что, являясь участковым уполномоченным Отдела полиции <данные изъяты> находясь при исполнении должностных обязанностей в надлежащем форменном обмундировании в помещении отдела полиции <данные изъяты>», сфальсифицировал сообщение о преступлении в отношении ЯЯС по ч.1 ст. 119 УК РФ, а также материал проверки в порядке ст. 144 УПК РФ.

Согласно ст. 144 УПК РФ дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа обязаны принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах компетенции принять по нему решение в срок не позднее 3 суток со дня поступления указанного сообщения.

При проверке сообщения о преступлении дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа вправе получать объяснения, образцы для сравнительного исследования, истребовать документы и предметы, изымать их в порядке, установленном настоящим Кодексом, назначать судебную экспертизу, принимать участие в ее производстве и получать заключение эксперта в разумный срок, производить осмотр места происшествия, документов, предметов, трупов, освидетельствование, требовать производства документальных проверок, ревизий, исследований документов, предметов, трупов, привлекать к участию в этих действиях специалистов, давать органу дознания обязательное для исполнения письменное поручение о проведении оперативно-розыскных мероприятий. К органам дознания согласно положениям ст. 40 УПК РФ относятся органы внутренних дел Российской Федерации и входящие в их состав территориальные, в том числе линейные, управления (отделы, отделения, пункты) полиции, а также иные органы исполнительной власти, наделенные в соответствии с федеральным законом полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности.

Учитывая вышеизложенное, ФИО1, как участковый уполномоченный отдела полиции <данные изъяты> в порядке ст. 144 УПК РФ обязан принять, проверить любое сообщение о совершенном преступлении, при проверке данного сообщения вправе получать объяснения, производить осмотр места происшествия. ФИО1, нарушив указанные в приговоре положения Конституции РФ, ФЗ «О полиции», Уголовного кодекса РФ, Должностной инструкции совершил действия, явно выходящие за пределы его полномочий, которые никто, никогда и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать, сам придумал события преступления, которого фактически не было, при этом сфальсифицированные ФИО1 заявление об угрозе убийством в адрес ЯЯС, объяснения, протокол осмотра места происшествия с приобщенным обломком кирпича, содержали повод и основание для возбуждения уголовного дела. На основании собранных и полностью сфальсифицированных ФИО1 материалов дознаватель ПЮВ вынесла постановление о возбуждении уголовного дела по ч.1 ст. 119 УК РФ в порядке ст. 145 УПК РФ. В данном случае поводом для возбуждения уголовного дела послужило сфальсифицированное ФИО1 заявление об угрозе убийством, преступление было придумано участковым, заявление написано ЯЯС под диктовку ФИО1

Основанием для возбуждения уголовного дела явилось наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления, то есть наличие объяснений от ЯЯС, ЗВР, ШЕА, протокола осмотра места происшествия и приобщенного обломка кирпича, содержащие сведения об угрозе убийством, которые были полностью придуманы и собственноручно изготовлены ФИО1 При проведении предварительного следствия в форме дознания дознаватель ПЮВ, допросила ЯЯС, ЗВР и ШЕА, которые во время допросов подтвердили по просьбе опять же участкового ФИО1 сведения об угрозе убийством, изложенные в их объяснениях. Лично дознавателю никто из вышеперечисленных лиц не сообщил, что данного преступления фактически не было, все это придумал участковый ФИО1

Таким образом, сфальсифицированные и собранные ФИО1 материалы проверки в порядке ст. 144 УПК РФ, а также его устные указания ЯЯС, ЗВР и ШЕА подтвердить у дознавателя обстоятельства, не имевшего места в реальности преступления, послужили поводом и основанием не только для возбуждения уголовного дела, но и для незаконного уголовного преследования со стороны государства в отношении ЗВР, который был допрошен в качестве подозреваемого, хотя и дознавателем и в отношении него применена мера процессуального принуждения в виде обязательства о явке, уголовное дело в отношении ЗВР было прекращено по ст. 25 УПК РФ, в связи с примирением с потерпевшим, то есть по не реабилитирующему основанию, данные сведения о ЗВР были внесены в банк данных информационного центра Главного управления МВД России по <адрес>, что повлекло нарушение права ЗВР и его родственников на труд согласно ст. 37 Конституции РФ, ограничение возможности работы в правоохранительных органах. Все это повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан, а именно ЗВР, а также охраняемых законом интересов государства в виде дискредитации деятельности органов внутренних дел не только перед ЗВР, ШЕА и ЯЯС, но и перед иными лицами, которым стало известно о совершенном ФИО1 преступлении, подорван авторитет правоохранительных органов и снижен уровень доверия к ним, нанесен ущерб государственный интересам, что повлекло, в том числе обязанность государства выплатить ЗВР денежную компенсацию за незаконное уголовное преследование со стороны государственных органов. Между умышленными действиями ФИО1 и наступившими негативными последствиями для гражданина ЗВР и охраняемых законом интересов государства имеется прямая причинная связь, в связи с чем он обоснованно привлечен к уголовной ответственности.

В связи с вышеизложенным доводы апелляционной жалобы о том, что в действиях ФИО1 нет состава преступления, так как он провел, по мнению апеллятора, только доследственную проверку до возбуждения уголовного дела, а все следственные действия выполнила дознаватель ПЮВ, а потому процессуальные негативные последствия для ЗВР и государства наступили от действий дознавателя, являются несостоятельными.

Таким образом, суд обоснованно пришел к выводу, что ФИО1, обладая распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся по отношению к нему в служебной зависимости, постоянно осуществляя функции представителя власти, совершил действия, явно выходящие за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов государства, то есть совершил превышение должностных полномочий, преступление, предусмотренное ст. 286 ч. 1 УК РФ.

Вместе с тем, как обоснованно указано в представлении, суд при описании преступного деяния, а также в конце описательно - мотивировочной части приговора, признав ФИО1 виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.286 ч.1 УК РФ, квалифицировал его действия, как превышение должностных полномочий, то есть совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав граждан и охраняемых законом интересов «общества» и государства (1, 2, 35 страницы приговора). То есть суд в нарушение положений ст. 252 УПК РФ в приговоре, соглашаясь с правильностью квалификации действий ФИО1 органами предварительного следствия и не изменяя обвинения, не приведя в приговоре мотивов данного решения, указал, что действия ФИО1 повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов «общества». В связи с чем суд апелляционной инстанции считает, что изложенная судом в приговоре квалификация действий ФИО1 не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. Поэтому, из объема обвинения необходимо исключить указание суда на слово «общества».

Кроме того, при описании преступного деяния суд необоснованно указал, что ФИО1 обязан был в своей деятельности руководствоваться требованиями «ведомственными нормативными актами». Органами предварительного следствия ФИО1 не вменялось нарушение требований ведомственных нормативных актов. Поэтому данное указание суда из приговора также подлежит исключению (страница 2 приговора).

Таким образом, суд апелляционной инстанции считает, что приговор подлежит изменению в связи с существенным нарушением уголовно - процессуального закона и несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, то есть в соответствии с п.1,2 ст.389.15 УПК РФ, ч.1 ст.389.16 УПК РФ и ч.1 ст.389.17 УПК РФ).

В тоже время, по мнению суда апелляционной инстанции, данное изменение приговора никаким образом не влияет на объем обвинения, который в связи с исключением из объема обвинения указания суда на слово «общества» и «ведомственными нормативными актами», не уменьшает обвинения, поскольку конкретные обстоятельства дела не изменились. В связи с чем, суд апелляционной инстанции считает, что изменение приговора не влечет изменение назначенного судом наказания.

По мнению суда апелляционной инстанции, правила ст.ст.60, 61 УК РФ при назначении наказания ФИО1 строго соблюдены. Наказание осуждённому назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о его личности, всех имеющихся по делу смягчающих наказание обстоятельств, при отсутствии отягчающих наказание обстоятельств, а также влияния назначенного наказания на исправление осуждённого и на условия жизни его семьи.

Судом обоснованно не применены нормы ст. 64 УК РФ, поскольку указанные в приговоре обстоятельства обоснованно не признаны судом исключительными. Судом обоснованно не усмотрено оснований для применения ст.73 УК РФ, выводы суда отмотивированы достаточно полно. Суд апелляционной инстанции, также как и суд первой инстанции, считает, что для исправления ФИО1 недостаточно условного осуждения. Также судом обоснованно не установлены основания для применения ч.6 ст.15 УК РФ.

Следовательно, осужденному ФИО1 назначено справедливое наказание, с соблюдением судом требований ч.2 ст.43 УК РФ, правила ст.6 УПК РФ не нарушены.

Таким образом, судебная коллегия считает, что оснований для отмены либо изменения приговора в отношении ФИО1 по доводам жалобы, не имеется. А доводы жалобы – необоснованны. Приговор подлежит изменению по доводам апелляционного представления.

На основании изложенного и руководствуясь ст.389.13, п.9 ч.1 ст.389.20, ст. 389.26, ст. 389.28, ст.389.35 УПК РФ, суд апелляционной коллегии

ПОСТАНОВИЛ:

Приговор <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 изменить.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание суда на слово «общества» из выводов, что действия ФИО1 повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов «общества».

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора при описании преступного деяния указание «ведомственными нормативными актами» из выводов, что ФИО1 обязан был в своей деятельности руководствоваться требованиями «ведомственными нормативными актами».

Апелляционное представление государственного обвинителя Шипиной Н.А. удовлетворить, апелляционную жалобу адвоката Холманского С.А. в защиту интересов осужденного ФИО1 оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главами 47.1 и 48.1 УПК РФ, в президиум Кемеровского областного суда.

Председательствующий: /подпись/ Т.Ю.Першина

КОПИЯ ВЕРНА.

Судья Кемеровского областного суда: Т.Ю. Першина