Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя старшего помощника Якутского транспортного прокурора Хонюковой Т.Б. на постановление Усть-Янского районного суда Республики Саха (Якутия) от 15 февраля 2013 года о признании доказательств недопустимыми и на приговор Усть-Янского районного суда Республики Саха (Якутия) от 01 марта 2013 года, которым

Р.В.В., _______ года рождения, уроженец .........., ранее не судимый,

оправдан по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159, ч. 4 ст. 159 УК РФ за отсутствием в деянии состава преступления, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 ПК РФ;

Е.Е.И., _______ года рождения, уроженка .........., ранее не судимая,

оправдана по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159, ч. 4 ст. 159 УК РФ за отсутствием в деянии состава преступления, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 ПК РФ.

За Р.В.В. и Е.Е.И. признано право на реабилитацию на основании ст. 134 УПК РФ.

Р.В.В. и Е.Е.И. разъяснено право на возмещение имущественного и морального вреда в порядке, предусмотренном ст. ст. 135-136 УПК РФ.

Также приговором суда решён вопрос о мере пресечения и вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Захаровой М.Е., выступление прокурора Хонюковой Т.Б., поддержавшей доводы апелляционного представления об отмене постановления и оправдательного приговора, мнение оправданных Р.В.В., Е.Е.И. и адвоката Местниковой Т.И., полагавших постановления и приговор суда подлежащим оставлению без изменения, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Органами предварительного следствия Р.В.В. и Е.Е.И. обвиняются в совершении двух эпизодов мошенничества, то есть хищения чужого имущества путём обмана, совершённого лицом с использованием своего служебного положения, организованной группой, в крупном размере.

Приговором суда от 01 марта 2013 года Р.В.В. и Е.Е.И. оправданы по предъявленному обвинению в связи с отсутствием в деянии состава преступления на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 ПК РФ.

Не согласившись с приговором суда, государственный обвинитель старший помощник Якутского транспортного прокурора Хонюкова Т.Б. подала апелляционное представление, в котором просит отменить приговор, материалы уголовного дела направить на новое судебное рассмотрение, и отменить постановление суда о признании доказательств недопустимыми, считая их незаконными и необоснованными.

В части постановления от 15 февраля 2013 года о признании доказательств недопустимыми указывает, что жёсткий диск и авансовые отчёты, изъятые оперуполномоченным СВ ЛУ МВД РФ Б.Д.В., в ходе проведения гласного оперативно-розыскного мероприятия «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств», далее изъяты следователем в соответствии с требованиями закона, поэтому введены в уголовный процесс на законных основаниях и признаны вещественными доказательствами, из постановления суда от 15 февраля 2013 года не ясно, в связи с какими нарушениями УПК РФ признан недопустимым доказательством жёсткий диск, заключение эксперта № ... от 24-28 июня 2011 года.

Выемка, оформленная протоколом обыска (выемки) от 26 мая 2011 года (т. 2 л.д. 206-207), которым изъяты документы: детализации соединений по абонентскому номеру № ... на цифровом носителе с пояснительной надписью, сопроводительное письмо № ... от 26 мая 2011 года (т. 2 л.д. 208) произведена на основании постановления Якутского городского суда РС (Я) от 13 мая 2011 года старшим оперуполномоченным СВ ЛУ МВД России на транспорте Б.Д.В., поскольку он входил в состав следственной группы, поэтому поручение на производство следственных действий данному должностному лицу не требуется. Суд разрешил производство выемки с ОАО .......... в РС (Я) по адресу .........., но фактически выемка произведена в филиале ОАО .......... в РС (Я) по адресу .........., то есть в одном и том же учреждении, но расположенном по иному адресу.

Сторона государственного обвинения не согласна с выводами суда о том, что документы: копии платежного поручения № ..., копия извещения № ..., копии счёт-фактуры № ..., копия ведомости прихода материалов (т. 1 л.д. 136-141), счета № ... от 14 марта 2007 года, выписан ООО «..........», счета № ... от 27 июля 2007 года, выписан ООО «..........», заявки на отправку контейнера в адрес ООО «..........», телеграммы ОАО «..........», приложение к накладной № ..., квитанции к приёму груза к перевозке от 07 августа 2007 года, счета № ... от 08 августа 2007 года ООО «..........», счета № ... от 16 марта 2007 года ООО «..........», документа (счета) № ... от 19 июля 2007 года поставщик ООО «..........», акта общей формы № ... от 06 августа 2007 года, наряда 20910 от 30 июля 2007 года, необоснованно не приняты судом как допустимые доказательства по причине того, что являются копиями. Ссылаясь на положения ч. 1 ст. 74, ст. 85, ст. 73, ст. 87, п. 1 ст. 88 УПК РФ, считает, что использование копий документов в качестве доказательств уголовно-процессуальным законом не запрещено и указанные документы оценены следователем в соответствии с требованиями УПК РФ, как достоверные и допустимые вещественные доказательства.

Заключения эксперта № ... от 06-17 июня 2011 года, № ... от 20-23 июня 2011 года, № ... от 01 июня 2011 года, № ... (167) от 16-17 июня 2011 года, № ... от 16-18 мая 2011 года, также необоснованно признаны недопустимыми. Эксперт К.А.Н. в ходе судебного заседания показала, что она проводила экспертизу по тем материалам, которые ей поступили, возможно, они были в материалах уголовного дела. Оснований не доверять показаниям эксперта не имелось, она была предупреждена за дачу заведомо ложных показаний. Также эксперт К.А.Н. показала, что экспертизы проводились путём «взаимного контроля документов». То обстоятельство, что в каком количестве документы были экспертом возвращены следователю после проведения экспертизы, не может свидетельствовать о нарушении закона при проведении экспертизы и соответственно повлечь за собой признание вышеуказанных доказательств недопустимыми, согласно п. 24 Инструкции по организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации, по которому в случаях недостаточности представленных эксперту материалов для решения поставленных вопросов и (или) отсутствия в постановлении разрешения на применение при проведении экспертизы разрушающих методов (при наличии такой необходимости) эксперт составляет ходатайство, которое в установленном порядке направляется лицу (органу), назначившему экспертизу.

Указывает, что при вынесении приговора суд признал заключение эксперта № ... от 23-27 мая 2011 года (т. 4 л.д. 4-9), таблицу расчетов (т. 1 л.д. 95) и таблицу (т. 1 л.д. 100) недопустимыми доказательствами необоснованно, когда как по происхождению таблицы имеются показания свидетеля Ч.Г.И.

Представленными доказательствами взаимоотношения, описанные свидетелем З.А.Ю. между ним и Р.В.В., между Янским РВПиС и ООО «..........» нашли своё подтверждение показаниями свидетеля З.А.Ю.

В нарушение п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года № 10 «О судебном приговоре», суд не указал в приговоре, по какой причине доказательства, представленные стороной обвинения в виде допроса свидетеля З.А.Ю., отверг, указав лишь одну фразу: «взаимоотношения, описанные свидетелем З.А.Ю. между ним и Р.В.В., между Янским РВПиС и ООО «..........» не нашли своё подтверждения в доказательствах представленных сторонами», «подтверждение фактов передачи-получения денежных средств между З.А.Ю.и Р.В.В. суду не представлено».

Суд в приговоре приводит показания свидетеля П.К.М., который свидетельствует в пользу Р.В.В. относительно оказания помощи последнему, однако П.К.М. не подтверждает тот факт, что Р.В.В. лично приобретал товарно-материальные ценности.

Показание свидетелей – работников Янского РВПиС Ф.С.Н., К.Т.Н.,П.Г.В., Ч.Г.И., С.В.В., В.А.В., П.В.М., Ч.С.А., Я.В.И. в их совокупности полностью подтверждают, что стальные трубы в Янский РВПиС не поступали, но были по указанию Р.В.В. и Е.Е.И. оприходованы и впоследствии списаны. Суд не дал оценку показаниям данных свидетелей в их совокупности, а дал им критическую оценку.

Заключение эксперта № ... от 01 июня 2011 года (т. 4 л.д. 118-124) признано судом недопустимым доказательством по собственной инициативе, не вынося на обсуждение сторон, нарушив принцип состязательности сторон, предусмотренный ч. 1 ст. 15 УПК РФ, сторона государственного обвинения была лишена возможности выразить своё мнение. УПК РФ не регулирует вопрос о том, в какой момент «до или после» те или иные предметы либо документы должны быть признаны вещественными доказательствами по уголовному делу. Признавая заключение эксперта № ... в судебном приговоре недопустимым доказательством, суд не указал, с нарушением какого федерального закона получено данное доказательство.

Ссылка суда на то обстоятельство, что «требования» (по которым проводилась экспертиза) не были исследованы, как доказательства с участием сторон в ходе судебного заседания, является необоснованной. Указанные «требования» подшиты к журналу «Склад за январь-июнь 2007 г.» и были исследованы в ходе судебного заседания с участием сторон, о чём свидетельствует протокол судебного заседания от 17 мая 2012 года.

О том, что «требования» подшиты в журнале «Склад за январь-июнь 2007 г.» подтверждает и суд приговоре, указывая, что в протоколе осмотра предметов и документов от 17 июня 2011 года (т. 4 л.д. 275-288) «в журнале «Склад январь-июнь 2007 г.» имеются требования».

Суд в приговоре указывает на то обстоятельство, что по вышеуказанным причинам невозможно проверить показания свидетелей С.В.В., К.М.В., П.В.М., В.К.К., Ч.С.А., В.А.В., К.М.А. по отношении к упомянутым ими в показаниях «требованиям» в связи с чем, к показаниям указанных свидетелей суд относится критически.

Однако указанные свидетели были подробно допрошены относительно каждого требования, о чём дали соответствующие показания, которые несут в себе факт подтверждения виновности в совершённых преступлениях Е.Е.И. и Р.В.В. Учитывая, что «требования», о которых давали показания данные свидетели были исследованы в ходе судебного заседания, не ясна позиция суда, в связи с чем к показаниям семи свидетелей суд относится критически.

Карточками складского учёта (т. 1 л.д. 113-118) установлено, на какой теплоход, какие трубы и в каком количестве якобы были направлены на ремонт через работников Янского РВПиС В.К.К. и С.В.В., что свидетельствует о том, что не поступившие в Янский РВПиС по государственному контракту от 12 декабря 2006 года были оприходованы в Янский РВПиС и впоследствии списаны. То обстоятельство, что в карточках складского учёта отсутствует указание на государственный контракт б/н от 12 декабря 2006 года и отсутствует подпись, не может свидетельствовать о том, что они не подтверждают факт списания оприходованных, но фактических не поступивших в Янский РВПиС труб. Карточки складского учёта в совокупности с показаниями свидетелей подтверждают факт списания оприходованных, но не поступивших по государственному контракту труб.

Также заключение эксперта № ... от 23-27 мая 2011 года признано судом недопустимым доказательством по собственной инициативе. При этом суд не выносил на обсуждение сторон вопрос о признании заключения эксперта недопустимым доказательством, тем самым нарушил принцип состязательности сторон, предусмотренный ч. 1 ст. 15 УПК РФ. Сторона государственного обвинения была лишена возможности выразить своё мнение относительно позиции суда о признании заключения эксперта № ... недопустимым доказательством.

Признавая заключение эксперта № ... недопустимым доказательством, суд указывает, что имеются различия в описании ноутбука, изъятого из хозяйственной комнаты, расположенной за кабинетом начальника Янского РВПиС Р.В.В.

При этом фактически во всех документах речь идёт об одном и том же ноутбуке. Несмотря на то, что в резолютивной части постановления о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от 15 июня 2011 года индивидуальные отличительные признаки ноутбука не указаны, они указаны в протоколе осмотра предметов от 15 июня 2011 года. Кроме того, никем не оспаривался тот факт, что речь идёт об одном и том же предмете.

Суд указал, что акт о проведении проверки поступления и расходования труб стальных был составлен без соблюдений следующих требований: п. 27 Положения по ведению бухгалтерского учёта и бухгалтерской отчётности в РФ, утв. Приказом Минфина РФ от 29 июля 1999 года № 34, методических указаний и др.

Между тем данный акт не является актом инвентаризации, этим актом зафиксировано отсутствие поступления и фактическое расходования на судоремонт, а также фиктивный факт списания труб стальных, которые якобы поступили и были оприходованы в Янском РВПиС.

В оправдание Р.В.В. и Е.Е.И. суд приводит акт документальной проверки финансово-хозяйственной деятельности Янского района водных путей и судоходства ФГУ «..........». Из данного акта следует, что в ходе ревизии не установлено каких-либо нарушений в Янском РВПиС, указывающих на наличие «подложных документов», «фиктивного списания», на отсутствие ТМЦ и хищение денежных средств.

Однако при наличии в Янском РВПиС документов, согласно которым стальные трубы поступили на предприятие, были оприходованы и впоследствии списывались, то есть при наличии «хорошо замаскированного поступления стальных труб и их списания» ревизор не имел возможности выявить хищение денежных средств, не обладая соответствующей информацией.

Кроме того, при рассмотрении судом данного уголовного дела допущены следующие нарушения УПК РФ.

В нарушение требований ч. 1 ст. 281 УПК РФ при несогласии государственного обвинителя суд принял решение по ходатайству защиты огласить показания свидетелей Д.Ю.А. и П.К.М.

В связи с признанием недопустимыми доказательствами судом заключений экспертизы № ... и № ... государственным обвинителем было заявлено ходатайство о назначении повторной судебно-бухгалтерской экспертизы в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 283 УПК РФ и ч. 1 ст. 207 УПК РФ.

Также было заявлено ходатайство о вызове в судебное заседание свидетеля З.А.Ю. для дополнительного допроса с целью выяснения вопроса о легитимности происхождения выданных им следователю документов, которые впоследствии судом были признаны недопустимыми доказательствами.

Также государственным обвинителем было заявлено ходатайство об отложении судебного заседания с целью получения оригиналов документов, в частности платёжного поручения № ... от 15 декабря 2013 года из Национального банка РС (Я) и ФГ» «..........», копия которого имеющаяся в материалах уголовного дела была признана недопустимым доказательством.

Отказывая в удовлетворении ходатайства суд указал, что суду не предоставлено достаточных доказательств о том, что данное платёжное поручение находится в Национальном банке РС (Я) и не предоставлено сведений о направлении запросов. Однако на следующее судебное заседание стороной государственного обвинения было заявлено ходатайство о приобщении к материалам запросов в Национальный банк РС (Я) и в ФГУ «..........», в чём было необоснованно отказано судом.

В судебном заседании, которое началось 07 февраля 2013 года, произошла замена государственного обвинителя. В соответствии с требованиями ч. 4 ст. 246 УК РФ по ходатайству прокурора суд может повторить допросы свидетелей, потерпевших, экспертов либо иные судебные действия. При этом ходатайство государственного обвинителя о дополнительном допросе свидетеля З.А.Ю. было отклонено. Также суду было сообщено, какие вопросы необходимо выяснить у свидетеля З.А.Ю., а именно: происхождение документов, выданных им следователю.

Необоснованно судом отказано в ходатайстве государственного обвинителя о назначении повторной экспертизы. Суд сослался на то, что часть документов, по которым ранее проводилась экспертиза, признана недопустимыми доказательствами. Однако государственный обвинитель при заявлении ходатайства указывал о необходимости уведомления эксперта о невозможности использования при производстве повторной судебно-бухгалтерской экспертизы тех документов, которые были признаны судом недопустимыми доказательствами.

Постановлением суда от 19 февраля 2013 года в удовлетворении всех заявленных ходатайств государственного обвинителя было незаконно отказано. При этом суд в постановлении указал «все вышеперечисленные ходатайства государственного обвинителя по своей сути направлены на отложение данного судебного заседания на длительный срок по различным мотивам, которые выше были признаны судом необоснованными».

Отказывая в удовлетворении указанных ходатайств, суд нарушил принцип состязательности сторон, предусмотренный ст. 15 УПК РФ. Таким образом, судом допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона.

В возражении на апелляционное представление государственного обвинителя адвокат Местникова Т.И., оправданные Р.В.В. и Е.Е.И. просят постановление суда от 15 февраля 2013 года и оправдательный приговор от 01 марта 2013 года оставить без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления и возражения на него, судебная коллегия не находит оснований для отмены как постановления суда от 15 февраля 2013 года, так и состоявшегося оправдательного приговора суда, считая их законными и обоснованными.

Постановлением от 15 февраля 2013 года суд разрешил ходатайство защитника об исключении доказательств, представленных стороной обвинения (т. 8 л.д. 187-218).

Вопреки доводам апелляционного представления государственного обвинителя, суд в постановлении от 15 февраля 2013 года указал, по каким основаниям признаёт жесткий диск, приобщенный к делу в качестве вещественного доказательства, недопустимым.

Судом установлено, что оперуполномоченный Индигирского ЛОМ Л.С.Н. протоколом оперативно-розыскного мероприятия от 13 декабря 2010 года изъял жёсткий диск персонального компьютера (ноутбука, закреплённого за главным бухгалтером Янского РВПиС Е.Е.И.) марки .......... модель ..........№ ... (т. 8 л.д. 90-96).

Следователь в протоколе о выемке от 07 июня 2011 года указывает, что оперуполномоченный Индигирского ЛОМ Л.С.Н. выдал жёсткий диск, который упакован в полиэтиленовый пакет № ... (т. 3 л.д. 200-201) без описания индивидуальных признаков данного жёсткого диска.

В протоколе осмотра предметов от 15 июня 2011 года (т. 4 л.д. 257-258) указано, что осмотрен прозрачный полиэтиленовый пакет, внутри которого находится жёсткий диск, металлическая коробка стального цвета размером 10 x 7 см., на одной из сторон находится белая этикетка с надписью «..........».

Осмотренный диск постановлением от 15 июля 2011 года был признан вещественным доказательством и приобщён к материалам уголовного дела (т. 4 л.д. 259).

Суд, сопоставив содержание вышеперечисленных процессуальных документов, указал, что в связи с различным описанием жёстких дисков невозможно достоверно установить происхождение жёсткого диска, приобщённого к уголовному делу как изъятый в ходе оперативно-розыскного мероприятия от 13 декабря 2010 года из ноутбука главного бухгалтера Янского РВПиС Е.Е.И., и признал данное вещественное доказательство недопустимым.

Для законного и обоснованного использования в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности, кроме положений ст. 89 УПК РФ, необходимо учитывать требования ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 года (далее – ФЗ «Об ОРД»), а также положения Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю, прокурору или в суд, утверждённой приказом МВД России, ФСБ России, ФСО России, ФТС России, СВР России, ФСИН России, ФСКН России, Минобороны России от 17 апреля 2007 года (далее – Инструкция).

В Инструкции указаны требования, предъявляемые к результатам оперативно-розыскной деятельности, представляемым органам предварительного расследования или в суд, порядок их представления.

В п. 21 Инструкции указано, что результаты ОРД, представляемые для использования в доказывании по уголовным делам, должны позволять формировать доказательства, удовлетворяющие требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к доказательствам в целом, к соответствующим видам доказательств; содержать сведения, имеющие значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, данные, позволяющие проверить в условиях уголовного судопроизводства доказательства, сформированные на их основе.

Уголовно-процессуальный закон, в свою очередь, не предусматривает в связи с использованием в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности каких-либо изъятий из установленного им порядка доказывания по уголовным делам, согласно которому, в частности, в основу обвинительного приговора могут быть положены лишь доказательства, не вызывающие сомнения с точки зрения их достоверности и соответствия закону. Неустранимые сомнения в виновности лица, возникающие при оценке с точки зрения допустимости и достоверности доказательств, в том числе полученных на основе результатов оперативно-розыскной деятельности, в силу ч. 3 ст. 49 Конституции РФ должны толковаться в пользу обвиняемого.

Представляемые материалы должна сопровождать информация не только о времени, месте и обстоятельствах изъятия в ходе ОРМ предметов, но и описание их индивидуальных признаков, что впоследствии должно обеспечить их идентификацию в ходе судебного следствия.

Сомнение, касающееся в достоверности происхождения жёсткого диска, приобщённого к материалам уголовного дела в качестве вещественного доказательства и поступившего в последующем на экспертизу (т. 4 л.д. 158-163), путём сопоставления вышеуказанных исследованных судом доказательств устранить невозможно, что указывает на несоответствие вещественного доказательства – жёсткого диска к требованиям, предъявляемым УПК РФ, как к допустимому и достоверному доказательству. Возникшее при его проверке сомнение в достоверности доказательства, является неустранимым и влечёт его оценку как недопустимого доказательства.

Вопреки доводам апелляционного представления государственного обвинителя, суд первой инстанции указал в своём решении доводы, по которым признал жёсткий диск, приобщённый к материалам уголовного дела, недопустимым доказательством.

Судебная коллегия также не может согласиться с доводами апелляционного представления о том, что суд необоснованно признал недопустимыми доказательствами авансовые отчеты (некоторые из них с приложениями), указав о невозможности установить какие именно и в каком количестве были изъяты документы и приобщены к материалам уголовного дела.

Согласно протокола от 02 декабря 2010 года оперуполномоченный Б.Д.В. в ходе проведения гласного оперативно-розыскного мероприятия изъял документы, в том числе авансовые отчёты:

№ ... от 29 августа 2007 года на одном листе,

№ ... от 09 января 2008 года на одном листе,

№ ... от 21 апреля 2008 года на одном листе (т. 8 л.д. 97-115).

Из постановления следователя о производстве выемки от 07 июня 2011 года (т. 3 л.д. 211) следует, что в ходе расследования уголовного дела было установлено, что старший оперуполномоченный ОРЧ-2 Б.Д.В., в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий изъял авансовые отчёты, по которым в данное время необходимо проведение экспертиз, в связи с чем было постановлено произвести выемку авансовых отчётов № ... от 29 августа 2007 года, № ... от 29 августа 2007 года, № ... от 09 января 2008 года (т. 3 л.д. 211).

В протоколе выемки от 08 июня 2011 года указано, что изъяты авансовые отчёты:

№ ... от 29 августа 2007 года на 33 листах,

№ ... от 29 августа 2007 года на 1 листе,

№ ... от 09 января 2008 года на 81 листах (т. 3 л.д. 212-213),

без описания обязательных сведений, идентифицирующих содержащую в них информацию.

Протоколом осмотра от 17 июня 2011 года осмотрены авансовые отчёты:

№ ... от 03 июля 2007 года,

№ ... от 29 августа 2009 года,

№ ... от 09 января 2008 года,

без указания количества листов и приложенных документов, при этом в протоколе запись об осмотре авансового отчета № ... от 29 августа 2007 года отсутствует (т.4 л.д. 286).

Протоколом от 24 июня 2011 года повторно осмотрены авансовые отчёты № ... от 29 августа 2008 года и № ... от 09 января 2008 года (т. 4 л.д. 310-313).

Постановлением от 25 июня 2011 года (т. 4 л.д. 314) в качестве вещественного доказательства были признаны и приобщены к материалам уголовного дела фискальный чек, копия чека и накладная, без указания каких-либо характеризующих признаков указанных документов и их количества (номер, дата документов и т.п.), хотя описание документа должно быть достаточно полным и подробным, чтобы исключить возможные сомнения в том, что именно данный документ подвергался осмотру.

В связи с отсутствием в процессуальных документах по авансовым отчётам и приложенным к ним документам обязательных сведений, касающихся их индивидуальных признаков для идентификации, невозможно установить, какие именно и в каком количестве были признаны и приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств.

По этим основаниям, суд правильно признал указанные вещественные доказательства и соответствующие протоколы следственных действий недопустимыми, поскольку сомнения в том, что именно изъятые в ходе оперативно-розыскного мероприятия документы подвергались осмотру и были признаны вещественными доказательствами, являются неустранимыми.

Кроме того, в материалах уголовного дела сведения об изъятии и выемке авансового отчёта № ... от 03 июля 2007 года отсутствуют, хотя данный авансовый отчёт явился объектом исследований судебно-бухгалтерских экспертиз, по результатам которых выданы заключения экспертов № ... от 06-17 июня 2011 года (т. 4 л.д. 135-144) и № ... от 20-23 июня 2011 года (т. 4 л.д. 225-237).

Согласно протоколу от 02 декабря 2010 года в ходе ОРМ был изъят авансовый отчёт № ... от 21 апреля 2008 года, но данный протокол следователю в установленном порядке предоставлен не был, соответственно, его нельзя признать допустимым доказательством.

По смыслу ст. ст. 75, 89 УПК РФ, ст. 7 ФЗ «Об ОРД», результаты ОРМ могут быть положены в основу приговора, если они получены в соответствии с требованиями закона. При этом согласно ст. 2 ФЗ «Об ОРД» задачами такой деятельности являются, в частности, выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших.

Суд правильно указал, что эти требования закона по настоящему делу не соблюдены.

Как правильно указано в постановлении суда от 15 февраля 2013 года, авансовые отчёты № ..., № ..., № ..., № ... были изъяты в ходе ОРМ до возбуждения уголовного дела с оформлением протоколов от 02 и 13 декабря 2010 года, но в установленном порядке не были предоставлены следователю, как результаты ОРМ.

Документы, материальные объекты и т.п., полученные до возбуждения уголовного дела в результате ОРД и претендующие на признание их в качестве вещественных доказательств должны быть переданы следователю для проверки и принятия процессуального решения в порядке ст. ст. 144 и 145 УПК РФ, вместе с рапортом об обнаружении признаков преступления либо вместе с сообщением о результатах ОРД, как того требуют положения Инструкции с указанием, когда, где, в результате какого ОРМ и какие именно получены результаты, когда и кем санкционировалось ОРМ, с приведением информации о прилагаемых к сообщению предметах, документов, материальных (физических) носителях информации с описанием их индивидуальных признаков, времени, места и обстоятельств их изъятия (получения), на основании постановления о представлении результатов ОРД дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд, утверждённого руководителем органа, осуществляющего ОРД.

По материалам дела, изъятые в ходе ОРМ документы (авансовые отчёты с приложениями) и жёсткий диск следователю были предоставлены без указанного постановления и введены в процесс в качестве вещественных доказательств.

В постановлении от 12 ноября 2012 года, представленному 11 февраля 2013 года в ходе судебного заседания, указано, что результаты ОРД: распоряжение о проведении ОРМ № ... от 26 ноября 2010 года, протокол от 02 декабря 2010 года, распоряжение о проведении ОРМ № ... от 10 декабря 2010 года, протокол от 13 декабря 2010 года, предоставляются в суд, а сам результат ОРМ в виде изъятых документов и жёсткого диска не приложены к указанному постановлению.

Суд первой инстанции правильно указал, что представленное постановление от 12 ноября 2012 года не может свидетельствовать о надлежащей передаче результатов ОРД следователю для осуществления проверки и принятия процессуального решения в порядке ст. ст. 144 и 145 УПК РФ.

В связи с этим доводы апелляционного представления о том, что предоставление и выемка у оперативных сотрудников результатов ОРД было произведено в рамках закона, несостоятельны.

В соответствии с положениями ст. 89 УПК РФ в процессе доказывания запрещается использование результатов ОРД, если они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам УПК РФ.

В связи с изложенным, вопреки доводам апелляционного представления, вещественные доказательства: жёсткий диск, признанный 15 июля 2011 года вещественным доказательством, авансовые отчёты № ... от 03 июля 2007 года, № ... от 29 августа 2007 года с приложениями в виде расходных накладных и фискальных чеков, № ... от 29 августа 2007 года, № ... от 09 января 2008 года с приложениями в виде копий чеков, № ... от 21 апреля 2008 года, суд законно и обоснованно признал недопустимыми доказательствами.

Вопреки доводам апелляционного представления, суд в своём постановлении привёл мотивы, по которым признал заключение эксперта № ... от 24-28 июня 2011 года недопустимым, так как экспертиза проводилась на основании вышеприведённых документов, признанных судом недопустимыми доказательствами.

Также суд правильно признал недопустимыми доказательствами: протокол обыска (выемки) от 26 мая 2011 года (т. 2 л.д. 206-207), изъятые этим протоколом детализации соединений по абонентскому номеру № ... на носителе СD-R Vегbatim с пояснительной надписью, сопроводительное письмо № ... от 26 мая 2011 года (т. 2 л.д. 208, 209-221, 234-239, 240-252).

По материалам уголовного дела, выемка детализации соединений абонентского номера № ..., зарегистрированного на Р.В.В., производилась с ОАО .......... в РС (Я) на основании решения Якутского городского суда РС (Я) от 13 мая 2011 года в рамках возбужденного уголовного дела старшим оперуполномоченным СВ ЛУ МВД России на транспорте Б.Д.В. без поручения следователя (т. 2 л.д. 207).

Доводы апелляционного представления о том, что старший оперуполномоченный Б.Д.В. входил в состав следственной группы, в связи с чем поручение следователя на производство следственных действий не требовалось, являются несостоятельными как противоречащие положениям ст. 183 УПК РФ, поскольку выемка – это следственное действие, заключающееся в изъятии у конкретных лиц строго определённых решением компетентного органа (суда) предметов и (или) документов, имеющих значение для уголовного дела, производимая только уполномоченным на то лицом – следователем.

В соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ следователь по расследуемым им делам уполномочен давать органу дознания письменные поручения о производстве отдельных следственных действий. Судом было установлено, что такого поручения не было.

Таким образом, суд правильно признал произведённую выемку незаконной, не соответствующей требованиям УПК РФ, а доказательства, касающиеся абонентского номера № ..., которые были добыты указанной выемкой – недопустимыми на основании ч. 2 ст. 88 УПК РФ как доказательства, полученные с нарушением УПК РФ.

Суд также правильно признал копии: платежного поручения № ... (т. 1 л.д. 136), извещения № ... (т. 1 л.д. 137), счёт-фактуры № ... (т. 1 л.д. 138), ведомости прихода материалов (т. 1 л.д. 139-141), счёта № ... от 14 марта 2007 года ООО «.........., счёта № ... от 27 июля 2007 года ООО «..........», заявки на отправку контейнера в адрес ООО «..........», телеграммы ОАО «..........», приложение к накладной № ..., квитанции к приёму груза к перевозке от 07 августа 2007 года, счёта № ... от 08 августа 2007 года ООО «..........», счёта № ... от 16 марта 2007 года ООО «..........», документа (счёта) № ... от 19 июля 2007 года поставщик ООО «..........», акта общей формы 1/691 от 06 августа 2007 года, наряда № ... от 30 июля 2007 года недопустимыми доказательствами.

Доводы апелляционного представления о том, что вышеуказанные документы были оценены следователем как относимые, достоверные и допустимые, поэтому были признаны вещественными доказательствами, несостоятельны, поскольку суд в оценке представленных сторонами доказательств в ходе судебного следствия руководствовался положениями ст. ст. 17, 75 УПК РФ, согласно которым никакие доказательства не имеют заранее установленной силы, а доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, относятся к недопустимым доказательствам.

Указанные документы являются копиями, они надлежащим образом не заверены, в них отсутствуют какие-либо подписи, в том числе заверительные, а также печати, отметки банка, а копи извещения № ... от 21 декабря 2006 года и счёт-фактуры № ... от 12 декабря 2006 года в части не читаемы ввиду некачественного изображения копии. Подлинники вышеуказанных документов суду не предоставлялись и судом не исследовались.

Суд правильно указал, что из представленных копий невозможно установить источник получения данных доказательств, проверить их на достоверность путём сопоставления и правильно признал их недопустимыми доказательствами на основании ч. 2 ст. 88 УПК РФ, поскольку из принципа непосредственности исследования доказательств в целях достижения состязательности судопроизводства, закон требует привлечения первоисточника вещественного доказательства. Согласно ч. 3 ст. 240 УПК РФ приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании. Это значит, что доказательства, не проверенные в судебном заседании, не могут быть использованы при постановлении приговора или иного итогового судебного решения, то есть являются недопустимыми.

По мнению судебной коллегии, правильно были оценены и заключения судебно-бухгалтерских экспертиз № ... от 06-17 июня 2011 года (т. 4 л.д. 135-147) и № ... от 20-23 июня 2011 года (т. 4 л.д. 225-237), а также заключения почерковедческих экспертиз № ... от 01 июня 2011 года (т. 4 л.д. 47-52) и № ... (167) от 16-17 июня 2011 года (т. 4 л.д. 31-37).

Суд установил неустранимые сомнения по наименованиям поступивших на экспертизу документов, по их количеству и качеству, а также, что документы эксперту (по вышеуказанным четырём заключениям) были представлены с нарушением п. 4 ч. 1 ст. 195 УПК РФ, согласно которому в постановлении о назначении экспертизы должны быть перечислены материалы, которые предоставляются в распоряжение эксперта, поскольку эти материалы должны быть допустимыми для их экспертного исследования, что означает их получение следователем лишь в порядке, предусмотренном УПК РФ для их вовлечения в уголовный процесс для исключения сомнений, не внесены ли в эти объекты (материалы) умышленные или неосторожные изменения после их изъятия.

Кроме того, установлено, что доказательства, являвшиеся объектами исследований:

по заключению № ... – копия платежного поручения № ... от 15 декабря 2006 года, копия счёт-фактуры № ... от 12 декабря 2006 года, копия ведомости прихода материалов за апрель 2007 года, авансовые отчёты № ..., № ..., № ..., № ...;

по заключению № ... – авансовые отчёты № ... и № ..., копия счёт-фактуры № ... от 12 декабря 2006 года, копии платежного поручения № ... от 15 декабря 2006 года и ведомости прихода ТМЦ,

были признаны судом недопустимыми доказательствами.

При проведении экспертизы исследовался авансовый отчёт № ... с приложенными к нему документами, который отсутствует в материалах дела.

Суд также установил, что в материалах дела имеются две экспертизы за одним и тоем же номером – № ... от 16-17 июня 2011 года (т. 4 л.д. 32-37) и от 01 июня 2011 года (т. 4 л.д. 48-52), которые были проведены на основании материалов, количество и наименование которых в постановлениях следователя об их назначении не указан и усматривается различие в количестве листов (материалов), поступивших эксперту и возвращенных следователю после исследований.

В ходе судебного следствия сторона обвинения и эксперт К.А.Н. не смогли объяснить факт одновременного нахождения у двух разных экспертов копии счёт-фактуры № ... от 12 декабря 2006 года как объекта исследований № ... (судебно-бухгалтерская, эксперт К.А.Н.) от 20-23 июня 2011 года (т. 4 л.д. 225-237) и № ... (почерковедческая, эксперт О.В.Н.) от 21 июня 2011 года (т. 4 л.д. 195-197).

На основании вышеизложенных нарушений, заключения судебных экспертиз № ... от 06-17 июня 2011 года, № ... от 20-23 июня 2011года, № ... (№ ...) от 16-17 июня 2011 года и № ... от 01 июня 2011 года судом обоснованно признаны недопустимыми, в связи с чем судебная коллегия считает доводы апелляционного представления о надуманности выводов, по которым суд признал заключения экспертов недопустимыми доказательствами, несостоятельными.

Судебная коллегия считает, что ходатайство защитника было рассмотрено с соблюдением положений ст. 15 УПК РФ, в условиях состязательности сторон и при обеспечении участникам судопроизводства возможности обосновать свою позицию по рассматриваемому ходатайству.

Постановление суда отвечает требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, основано на объективных данных, содержащихся в представленных суду материалах, принято в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и содержит мотивы принятого решения.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих безусловную отмену постановления, судом не допущено. При таких обстоятельствах оснований для отмены постановления суда от 15 февраля 2013 года, о чём ставится вопрос в апелляционном представлении, судебная коллегия не усматривает.

В соответствии со ст. 123 Конституции РФ судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон.

Постановленный приговор отвечает требованиям ст. 305 УПК РФ, в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора изложены существо предъявленного обвинения, обстоятельства уголовного дела, установленные судом, основания оправдания подсудимых и доказательства их подтверждающие, а также мотивы, по которым суд отверг доказательства, представленные стороной обвинения. Выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Судом первой инстанции нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену оправдательного приговора, не допущено. При этом суд исходил из требований ст. ст. 10, 12, 15, 17, 75, 87, 88 УПК РФ, а также положений ст. 14 УПК РФ, согласно которой обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, поскольку бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту обвиняемого, лежит на стороне обвинения, все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого и обвинительный приговор не может быть основан на предположениях. Формулировки, ставящие под сомнение невиновность оправданных Р.В.В. и Е.Е.И., судом не допущены.

Как видно из протокола судебного заседания, представленные суду доказательства исследовались в судебном заседании, при этом в их исследовании суд сторонам не препятствовал. Все исследованные доказательства проанализированы судом и получили надлежащую оценку в приговоре. Оценивая доказательства с точки зрения их допустимости, достоверности и относимости как каждое отдельно, так и в совокупности с точки зрения достаточности для разрешения дела по существу, суд пришел к обоснованному выводу о том, что они не составляют такую совокупность, которая бы позволила постановить обвинительный приговор. К такому выводу суд пришел, исходя из требований закона о том, что каждое доказательство требует подтверждения совокупностью иных доказательств, собранных по делу (ч. 2 ст. 77 УПК РФ).

Судом дана оценка доказательств в соответствии с требованиями ст. ст. 17, 88 УПК РФ, то есть по внутреннему убеждению каждое доказательство оценено с точки зрения допустимости и достоверности, а все имеющиеся доказательства в совокупности – с точки зрения достаточности для правильного разрешения уголовного дела.

Вопреки доводам апелляционного представления, таблицу расчётов (т. 1 л.д. 95) суд правильно не принял как допустимое доказательство, так как в силу ст. 87 УПК РФ проверка доказательств производится судом при сопоставлении их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.

Таблица расчётов не содержит реквизитов, отсутствуют наименование организации от имени которой составлена таблица, дата её составления, подпись лица её составившего, таблица не заверена печатью. При таких обстоятельствах суд правильно пришёл к выводу, что достоверность данной таблицы невозможно проверить и признал недопустимым доказательством.

Доводы государственного обвинителя о том, что выводы суда в части не подтверждения версии обвинения по показаниям свидетеля З.А.Ю. о взаимоотношениях последнего с Р.В.В. и между Янским РВПиС и ООО «..........», противоречат установленным фактическим обстоятельствам в ходе судебного заседания, несостоятельны.

Так, по показаниям свидетеля З.А.Ю., в 2005 или 2006 году он в одной юридической организации купил зарегистрированное предприятие «..........», получил учредительные документы, дискету для управления расчётным счётом, программу и пароль. Юридическое лицо было зарегистрировано на Г., которого он не знает, видел его только на очной ставке. В декабре 2006 года ему позвонил Р.В.В. и спросил, может ли «..........» поставить Янскому РВПиС трубы и сообщил количество труб примерно на ******** рублей, он на трубы выписал счета и отправил Р.В.В. счёт с наценкой в 20%, государственный контракт, счёт-фактуру, товарную накладную. Текст государственного контракта с «..........» и ФГУ «Ленское государственное бассейновое управление водных путей и судоходства» изготовил он, поставил подпись за директора «..........». Через некоторое время на расчётный счёт «..........» поступили ******** рублей. Позвонил Р.В.В. и сказал, что сейчас нет необходимости в трубах, для Янского РВПиС нужны продукты, запчасти и направил заявку с перечнем товаров. Он начал работать от имени «Сибмаркет», закупал товар и отправил два контейнера. В 2007 году Р.В.В. позвонил и сказал, что ему нужна счёт-фактура на трубы, поэтому второй раз отправил счёт-фактуру. Р.В.В. давал ему ******** рублей наличными на окорочка, которые он вернул Р.В.В., который после сказал ему, что если хочет дальше работать с ним, то должен заплатить ******** рублей, он решил, что в дальнейшем будет точно также поставлять товар и дал ему ******** рублей. Он тоже получил ******** рублей, минус из этого транспортные расходы, минус отплата экспедитору, складские расходы за хранение товара.

Также свидетель З.А.Ю. пояснил по таблице расчётов (т. 1 л.д. 95), составленную им, что таблицу составлял для себя, чтобы контролировать расход средств: сколько поступило от Янского района, сколько вознаграждение «..........», на какую сумму закуплено товара, сколько отправлено. По таблице поступило ******** рублей, ******** рублей дал Р.В.В., ******** рублей – это доплата за мясо. Вознаграждение «..........» ******** рублей, необходимо вернуть наличными ******** рублей, плюс ******** рублей, плюс ******** рублей.

Судом сделан правильный вывод, что показания свидетеля З.А.Ю. про взаимоотношения между ним и Р.В.В., Янским районом РВПиС и ООО «..........», не нашли своего подтверждения в доказательствах, представленных сторонами, поскольку доказательства, которые подтвердили бы показания свидетеля З.А.Ю., были признаны судом недопустимыми.

Сведения по таблице расчётов, выданной свидетелем З.А.Ю. (т. 1 л.д. 95), содержат информацию с его показаний, данную таблицу он составлял для себя, чтобы контролировать расход средств, поэтому сведения по таблице, также как и показания самого свидетеля невозможно проверить иными доказательствами по вышеизложенным основаниям.

Суд правильно указал в приговоре, что таблицу расчётов суд не может принять как доказательство, подтверждающее расход-приход между ООО «..........» и Янским РВПиС, поскольку таблица не является официальным документом, которую невозможно проверить иными доказательствами.

В связи с этим, суд правильно признал таблицу расчётов (т. 1 л.д. 95), составленную свидетелем З.А.Ю., недопустимым доказательством.

Вопреки доводам представления, суд указал в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты, а также дал надлежащую оценку показаниям свидетелей обвинения в соответствии с требованиями закона.

Также суд правильно признал недопустимым доказательством таблицу расчётов (т. 1 л.д. 95), составленную свидетелем Ч.Г.И., обосновав тем, что достоверность доказательства не возможно проверить иными доказательствами, невозможно установить источник его происхождения, так как в документе отсутствуют наименование, дата составления, чьи-либо подписи, печати.

Судом правильно установлено, что версия обвинения о том, что в начале декабря 2006 года Р.В.В., обладая правами начальника Янского РВПиС, сделал устную фиктивную заявку в вышестоящую организацию о необходимости приобретения для Янского РВПиС стальных труб, поэтому выиграл конкурс на поставку стальных труб в объёмах, указанных им, а также Р.В.В. обеспечил ООО «..........» выигрыш в конкурсе по поставке труб, самостоятельно определив наименьшую сумму, не доказана, поскольку в подтверждение данной версии были представлены доказательства в виде показаний свидетеля Д.Ю.А. – руководителя вышестоящей организации ФГУ «..........», который не показывал, что Р.В.В. вводил его в заблуждение, сделав фиктивную заявку о необходимости приобретения для Янского РВПиС стальных труб, а также показаниями свидетеля Ч.Г.И. – работника Янского РВПиС, показавшего, что Р.В.В. сказал ему о необходимости составления расчёта потребности труб в феврале 2007 года и показаниями представителя потерпевшего И.И.В., что конкурс на поставку труб производился комиссией.

Государственный контракт был заключен 12 декабря 2006 года, в связи с вышеизложенными обстоятельствами, суд правильно установил, что потребность в трубах для Янского РВПиС в феврале 2007 года с заключенным государственным контрактом не взаимосвязана.

Вопреки доводам апелляционного представления, суд дал оценку показаниям свидетелей работников Янского РВПиС Ф.С.Н., К.Т.Н.,П.Г.В., Ч.Г.И., С.В.В., В.А.В., П.В.М., Ч.С.А. и Я.В.И. в совокупности с другими доказательствами.

По оглашенным показаниям свидетеля Ф.С.Н. (т. 1 л.д. 70-71), в феврале-марте 2007 года водитель передал ему сопроводительные документы, в которые он не вчитывался, но помнит про новосибирскую фирму, из документов следовало, что он получил у водителя стальные трубы, за которые расписался в получении у водителя, хотя трубы не привозил и не получал, в период 2007-2008 г.г. заместитель начальника Янского РВПиС по флоту Ч.Е.И. как-то сказал, что Р.В.В. и Е.Е.И. провернули с какими-то трубами аферу, а он ( Ч.Е.И.) вынужден был по их указанию оформлять какие-то документы.

Суд не принял во внимание данные показания, поскольку документы, на которые ссылается свидетель как на основание своей осведомлённости, суду предоставлены не были. Показания в части того, что Ч.Г.И. говорил ему про аферу Р.В.В. и Е.Е.И. с какими-то трубами, опровергаются показаниями самого Ч.Г.И. (т. 3 л.д. 197-198), в которых он не указывает о каких-либо аферах с трубами, но показывал, что «о том, что трубы или денежные средства, выделенные на приобретение труб, были похищены, не знал, он просто сделал по указанию Р.В.В. расчёт количества труб, необходимых для судоремонта».

Показания свидетелей П.Е.В. и К.М.А. не согласуются в части содержания счёт-фактуры № ... от 12 декабря 2006 года, установленные разногласия по содержанию документа не были устранены, поскольку копия счёт-фактуры (т. 1 л.д. 138) была признана недопустимым доказательством, а оригинал не представлялся суду и не исследовался как доказательство по делу. При этом суд правильно указал, что по пояснениям Р.В.В. в документе «Ведомость прихода материалов за апрель 2007 г.» (т. 1 л.д. 36) нет его и Е.Е.И. подписей, а сторона обвинения в ходе судебного следствия не заявляла об исследовании этого фрагмента документа.

Свидетель С.В.В. в судебном заседании показал, что в требованиях от 23 и 24 апреля 2007 года стоят его подписи, однако такое количество труб за один раз он не мог получить, Р.В.В. не отдавал ему ( С.В.В.) распоряжений списать трубы на судоремонт.

По показаниям свидетеля К.М.А. требования № ... от 23 апреля 2007 года, № ... от 24 апреля 2007 года, № ..., № ..., № ..., № ..., № ..., № ..., № ..., № ..., № ..., № ..., № ... от 28 апреля 2007 года, № ... от 18 января 2008 года, № ... и № ... от 26 февраля 2008 года, № ... от 21 марта 2008 года, о передаче со своего подотчёта стальных труб заполняла по незаконному указанию Е.Е.И.

Свидетель П.В.М. в своих показаниях (т. 1 л.д. 123-124) упоминает требование № ... от 28 апреля 2007 года о передаче с подотчёта К.М.А. через С.В.В. на судоремонт стальных труб.

Свидетель В.К.К. (т. 1 л.д. 68-69) давал показания в отношении требований № ... от 18 января 2008 года, № ... и № ... от 26 февраля 2008 года, № ... от 21 марта 2008 года, № ... от 28 апреля 2007 года, свидетель В.А.В. (т. 1 л.д. 147-148) давал показания на предварительном следствии в отношении требования № ... от 28 апреля 2007 года, свидетель Ч.С.А. (т. 1 л.д. 119-120) упоминает требование № ... от 28 апреля 2007 года о передаче с подотчёта К.М.А. через С.В.В. на судоремонт стальных труб. Свидетель К.Н.Т. в своих показаниях (т. 1 л.д. 102) пояснял, что предъявленные ему требования о передаче материалов с подотчёта К.М.А. через С.В.В. и В.К.К. на судоремонт в период начала навигации 2007 года, не соответствуют действительности.

Государственный обвинитель на указанные показания свидетелей и заключение эксперта № ... от 01 июня 2011 года, проведённого на основании требований, про которые показывают вышеуказанные свидетели (т. 4 л.д. 118-124), ссылался как на доказательства вины подсудимых в совершении инкриминируемых преступлений.

Однако экспертиза № ... от 01 июня 2011 года была проведена в отношении «требований», не признанных вещественными доказательствами по уголовному делу, что является нарушением положений ст. 10 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ (ред. от 06.12.2011) «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».

Кроме того, в протоколе осмотра предметов (документов) от 17 июня 2011 года (т. 4 л.д. 275-288) по документам «Журнал Склад Январь-Март 2008 года», «Журнал Склад Январь-Июнь 2007 года» указано, что имеются требования, но при осмотре этих документов, вид ТМЦ (наименование), сорт, размер, количество, цена и сумма ТМЦ не описаны. В постановлении о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от 27 июня 2011 года (т. 4 л.д. 289) указано, что признаны вещественными доказательствами и приобщены к уголовному делу требования в папке «склад»», без указания какие конкретно документы были приобщены и из какой именно «папки».

При этом, вышеперечисленные «требования» не были исследованы как доказательства с участием сторон в ходе судебного следствия.

Кроме того, в протоколе осмотра предметов (документов) от 17 июня 2011 года (т. 4 л.д. 275-288) описаны документы только из одной «папки склад июль-сентябрь 2007 г.», в которой не описаны какие-либо требования, а другие «папки» следователем не осматривались. В указанном протоколе зафиксирован осмотр документов «журнал «Склад Январь-Июнь 2007 г.» и «журнал «Склад Январь-Март 2008 г.», в которых было упоминание о требованиях.

Однако в постановлении о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от 27 июня 2011 года (т. 4 л.д. 289) нет указаний о приобщении какого-либо из вышеперечисленных «журналов». Поэтому суд первой инстанции правильно указал, что данные журналы невозможно расценивать как вещественные доказательства по делу.

В связи с установленными нарушениями, суд установил, что из постановления о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от 27 июня 2011 года (т. 4 л.д. 289) невозможно установить источник и происхождение данных «требований».

Иных постановлений о признании и приобщении к уголовному делу каких-либо «требований», «журналов» в качестве вещественных доказательств суду предоставлено не было.

В связи с чем, заключение эксперта № ... от 01 июня 2011 года (т. 4 л.д. 118-124) правильно было признано недопустимым доказательством на основании ч. 2 ст. 88 УПК РФ.

В связи с отсутствием документов (требований), по которым дали показания свидетели С.В.В., К.М.А., П.В.М., В.К.К., Ч.С.А., В.А.В. и К.Н.Т., их показания суд не смог проверить и сопоставить с документами, сторона обвинения других доказательств, которые бы подтвердили показания этих свидетелей, суду не предоставила.

Таким образом, доводы апелляционного представления, что суд не дал оценку показаниям свидетелей К.Т.Н.,С.В.В., В.А.В., П.В.М., Ч.С.А., Я.В.И. в их совокупности, необоснованны и полностью опровергаются исследованными судом доказательствами.

Доводы о том, что карточки складского учёта (т. 1 л.д. 113-118) в совокупности с показаниями вышеуказанных свидетелей подтверждают факт списания оприходованных, но не поступивших труб, несостоятельны, поскольку в этих документах отсутствует подпись главного бухгалтера – подсудимой Е.Е.И. Отсутствие подписи самой подсудимой Е.Е.И. на указанных документах, с учётом непризнания ею вины в инкриминируемых ей преступлениях, является существенным обстоятельством для оценки данного доказательства и суд правильно не принял его как доказательство вины.

Также, вопреки доводам апелляционного представления, заключение эксперта № ... от 23-27 мая 2011 года (т. 4 л.д. 4-9) обоснованно признано судом недопустимым доказательством.

Согласно заключению эксперта № ... от 23-27 мая 2011 года на экспертизу поступил ноутбук, изъятый из хозяйственной комнаты руководителя Янского РВПиС. Изъятие ноутбука в ходе выемки был зафиксирован в протоколе осмотра предметов (документов) от 15 июня 2011 года (т. 4 л.д. 257-258). Согласно постановлению о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от 15 июня 2011 года (т. 4 л.д. 259) ноутбук, изъятый из хозяйственной комнаты, расположенной за кабинетом начальника Янского РВПиС был признан и приобщён к уголовному делу № ... в качестве вещественного доказательства.

Таким образом, ноутбук был признан вещественным доказательством и приобщён к материалам уголовного дела позже (15 июня 2011 года), чем произведена по нему экспертиза (23-27 мая 2011 года). Следовательно, в нарушение положений ст. 10 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ, «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» ноутбук, поступивший эксперту на исследование, на тот момент не являлся вещественным доказательством по настоящему уголовному делу.

Кроме того, в протоколе обыска (выемки) от 21 марта 2011 года (т. 1 л.д. 80-81) и исследовательской части экспертизы (т. 4 л.д. 4-9), в протоколе осмотра предметов (документов) от 15 июня 2011 года (т. 4 л.д. 257-258) указан ноутбук с разными индивидуальными номерами и данными, а в постановлении о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от 15 июня 2011 года (т. 4 л.д. 259) индивидуальные отличительные признаки ноутбука не указаны.

В случае, если в протоколе следственного действия не отражены (либо отражены недостаточно полно) индивидуальные признаки предмета, его специфические особенности, указанный протокол признаётся недопустимым доказательством, а заключение эксперта подлежит исключению из числа допустимых доказательств в связи с исследованием предмета, полученного с нарушением закона.

Доводы апелляционного представления о том, что УПК РФ не регулирует вопрос о том, в какой момент до или после те или иные предметы либо документы должны быть признаны вещественными доказательствами по уголовному делу, несостоятельны, противоречат положениям главы 27 УПК РФ, согласно которым судебная экспертиза проводится только в отношении тех предметов и т.п., которые осмотрены и признаны по делу вещественными доказательствами. Также не состоятельны доводы о том, что никем не оспаривался тот факт, что речь идёт об одном и том же предмете, поскольку доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ.

Не могут быть приняты судебной коллегией и доводы апелляционного представления о том, что заключение эксперта признано недопустимым доказательством по инициативе суда в нарушение принципа состязательности сторон и сторона обвинения была лишена возможности выразить своё мнение, поскольку ч. 2 ст. 50 Конституции РФ корреспондирует суду как единственному органу государства, осуществляющему правосудие в РФ (ч. 1 ст. 118 Конституции РФ, ч. 2 ст. 8 УПК РФ), при его осуществлении (правосудия) не допускать использования доказательств, полученных с нарушением федерального закона.

Также акт проверки поступления и расходования труб от 10 марта 2011 года (т. 1 л.д. 6) составлен на основании счёт-фактуры № ... от 12 декабря 2006 года, копии платежного поручения № ... от 15 декабря 2006 года, извещения № ... от 21 декабря 2006 года, которые были признаны недопустимыми доказательствами, в связи чем суд дал данному акту правильную оценку, поэтому доводы о том, что данный акт не является актом инвентаризации, не могут быть приняты во внимание судебной коллегии.

Вопреки доводам, касающимся акта документальной проверки финансово-хозяйственной деятельности Янского района водных путей и судоходства ФГУ «..........», приобщённой к материалам дела по ходатайству защитника, суд дал правильную оценку, но при этом нельзя утверждать, что суд признал данный документ в качестве доказательства в оправдание подсудимых, с учётом того, что суд первой инстанции оценил каждое доказательство в отдельности и в совокупности.

Суд огласил показания свидетеля Д.Ю.А. законно, поскольку на основании п. 1 ч. 2 ст. 281 УПК РФ при неявке в судебное заседание свидетеля суд вправе по ходатайству стороны или по собственной инициативе принять решение об оглашении ранее данных им показаний в случае смерти свидетеля.

Показания свидетеля П.К.М. оглашены по ходатайству защитника при возражении государственного обвинителя, что указывает на нарушение положений ч. 1 ст. 281 УПК РФ, хотя в апелляционном представлении государственный обвинитель ссылается на показания данного свидетеля как на одно из доказательств вины подсудимых.

Судебная коллегия считает, что допущенная судом нарушение требования о непосредственности исследования доказательств в этой части не повлияло на обоснованность выводов суда, в судебном заседании все представленные государственным обвинителем доказательства исследованы с достаточной полнотой.

Кроме того, судебная коллегия считает, что показания свидетеля П.К.М. по обстоятельствам обвинения, предъявленного Р.В.В. и Е.Е.И., доказательственного значения не имеют.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами апелляционного представления о том, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя о назначении повторной судебно-бухгалтерской экспертизы в порядке в связи с признанием недопустимыми доказательствами заключений судебно-бухгалтерских экспертиз № ... и № ... (т. 8 л.д. 223-227), хотя государственный обвинителем было указано о необходимости уведомления эксперта о невозможности использования при производстве повторной судебно-бухгалтерской экспертизы тех документов, которые были признаны судом недопустимыми доказательствами.

Суд обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя о проведении повторной судебно-бухгалтерской экспертизы, указывая, что в силу ч. 2 ст. 207 УПК РФ повторная экспертиза может быть назначена только в случае возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличии противоречий в выводах эксперта или экспертов.

Судом было установлено, что представленные государственным обвинителем вопросы отличаются от вопросов, ранее поставленных, что с учётом требований ч. 2 ст. 207 УПК РФ недопустимо.

Данный вывод суда является правильным, учитывая, что только при производстве повторной экспертизы (а не дополнительной), новые вопросы могут быть связаны с появлением уточняющих и дополнительных данных (объектов исследований), которые могут повлиять или изменить выводы эксперта, поскольку государственным обвинителем уточняющие и дополнительные данные (объекты исследований) не были предложены. Повторная же экспертиза производится вместо вызывающей сомнение первоначальной экспертизы по тем же вопросам и с теми же объектами.

Также суд правильно указал, что предложенные и перечисленные государственным обвинителем для повторной экспертизы документы – доказательства, были признаны судом недопустимыми доказательствами (т. 8 л.д. 228-234).

Вопреки доводам апелляционного представления, суд первой инстанции обосновал свои выводы об отказе в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя о вызове в судебное заседание свидетеля З.А.Ю. по происхождению документов, выданных им следователю, которые были признаны судом недопустимыми доказательствами.

Государственное обвинение по данному делу поддерживали прокуроры Э.К.Е. и Х.Т.Б., которые участвовали в исследовании доказательств. В соответствии с ч. 4 ст. 246 УПК РФ замена прокурора в ходе судебного разбирательства не влечёт за собой повторения действий, которые к тому времени были совершены в ходе судебного разбирательства. В этой связи отказ судьи в допросе ранее допрошенного свидетеля З.А.Ю. не может свидетельствовать о лишении либо стеснении прав государственного обвинителя, с согласия которого свидетель был освобожден от дальнейшего участия в судебном заседании в порядке ч. 4 ст. 278 УПК РФ.

Как видно из протокола судебного заседания, с учётом наличия существенных противоречий в показаниях свидетеля обвинения З.А.Ю. суд обеспечил сторонам после его допроса и в его присутствии возможность выяснить у свидетеля причины противоречий.

Ходатайство было заявлено государственным обвинителем в письменном виде (т. 8 л.д. 221-222, 228-234), где вопреки доводам апелляционного представления, конкретные вопросы, которые необходимо выяснить у свидетеля З.А.Ю. не были представлены суду, в ходатайстве указывается, что в связи с признанием недопустимыми доказательствами документов, добровольно выданных свидетелем З.А.Ю., возникли дополнительные вопросы по каждому конкретному документу о лигитимности их происхождения.

Основанием признания недопустимыми этих вещественных доказательств – документов, выданных свидетелем З.А.Ю., явилось невозможность проверить их с точки зрения достоверности в связи с непредоставлением стороной обвинения подлинников документов, а приложенные к делу копии не были заверены, а также невозможностью их проверки путём сопоставления с другими доказательствами, поскольку таковые не были представлены стороной обвинения. При этом судебная коллегия учитывает и то обстоятельство, что свидетель З.А.Ю. в суде не отрицал факт того, что он в тот период занимался незаконной предпринимательской деятельностью, подделывая подписи в документах, в том числе в отношении документов, касающихся контракта с ФГУ «..........» по поставке труб.

Кроме того, как видно из протокола судебного заседания, указанный свидетель, доставленный из г. Новосибирск на основании судебного решения о приводе, действительно был допрошен в суде 07, 08 и 09 ноября 2012 года, в течение длительного времени, в присутствии государственного обвинителя, при этом свидетель был допрошен с соблюдением требований ст. 278 УПК РФ, и сторона обвинения реализовала своё право задать вопросы свидетелю обвинения. Вопросы, касающиеся происхождения документов задавались, ответы на них он давал. То, что в повторном вызове в судебное заседание свидетеля З.А.Ю. судом было отказано, не является нарушением уголовно-процессуального закона.

Вопреки доводам апелляционного представления, суд обоснованно отказал в ходатайстве об отложении судебного заседания с целью получения оригинала платежного поручения из Национального банка РС (Я) и ФГУ «..........», копия которого была признана недопустимым доказательством, указывая, что государственный обвинитель не пояснил суду, какие обстоятельства реально препятствовали стороне обвинения сделать указанные запросы как на стадии предварительного следствия, так и после передачи дела в суд, учитывая, что ходатайство заявлено 18 февраля 2013 года, тогда как уголовное дело было возбуждено 20 марта 2011 года, суд дважды выносил постановления о возврате дела прокурору, и дело находится на рассмотрении в суде первой инстанции с 26 марта 2012 года, разбирательство дела шло с многочисленными перерывами на длительные сроки, в основном по причине неявки в суд свидетелей обвинения. Судебная коллегия соглашается с выводами суда, что отложение судебного заседания ведёт к нарушению права подсудимых на судопроизводство в разумный срок, закреплённое в ч. 1 ст. 6.1. УПК РФ. Кроме того, при заявлении ходатайства суду не были предоставлены доказательства, что подлинник документа достоверно находится в Национальном банке РС (Я) и не были предоставлены сведения о направлении запросов.

Таким образом, ходатайства, заявленные государственным обвинителем, судом обсуждался с участием сторон, отклонены обоснованно с оформлением отдельного постановления, отвечающего требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ.

Судебная коллегия считает, что отказ в удовлетворении ходатайств государственного обвинителя не привёл к ограничению гарантированных уголовно-процессуальным законом прав участников процесса, в том числе государственного обвинителя, отказ не мог повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора. Суд при разрешении ходатайств участников уголовного судопроизводства и рассмотрении материалов уголовного дела мотивировал свои решения путём указания на конкретные, достаточные с точки зрения принципа разумности, основания, по которым эти доводы отвергаются.

Вопреки доводам апелляционного представления, суд в соответствии с требованиями ч. 2 ст. 15 УПК РФ создал необходимые условия для исполнения сторонами своих процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства, представленные сторонами, разрешены все заявленные ходатайства. Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов сторонам в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Вопреки доводам апелляционного представления, каких-либо не устранённых судом существенных противоречий в доказательствах, требующих их переистолкования в пользу обвинения, по делу не имеется. Суд тщательно проверил в судебном заседании все представленные стороной обвинения доказательства, в связи с этим, трактуя в соответствии со ст. 14 УПК РФ все сомнения в пользу подсудимых, суд отметил, что собранными доказательствами, в том числе, на которые ссылается государственный обвинитель в апелляционном представлении, не представляется возможным достоверно установить виновность подсудимых в совершении преступлений.

Судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии надлежащих и достаточных доказательств наличия в действиях подсудимых состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, по двум эпизодам, что подлежало доказыванию стороной обвинения в соответствии со ст. 73 УПК РФ.

Такая оценка фактических обстоятельств, имевших место по делу, повлекшее оправдание Р.В.В. и Е.Е.И. в предъявленном обвинении на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, является правильной и оснований для иной правовой оценки их действий, как об этом поставлен вопрос в апелляционном представлении, не имеется.

В связи с изложенным, судебная коллегия находит несостоятельными доводы апелляционного представления о ненадлежащей оценке доказательств обвинения и необоснованности выводов суда.

Изложенные в апелляционном представлении доводы о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела судебная коллегия считает несостоятельными, поскольку они противоречат изложенным выше обстоятельствам и материалам дела, которым суд дал обоснованную и мотивированную оценку.

Судебная коллегия с учётом закрепленных в ст. 14 УПК РФ принципа презумпции невиновности приходит к убеждению, что на основе доказательств, представленных стороной обвинения, установить вину Р.В.В. и Е.Е.И. в совершении двух эпизодов мошенничества в крупном размере, совершённого организованной группой с использованием служебного положения, не представляется возможным.

В приговоре суд не допустил формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданных. Структура описательно-мотивировочной части приговора в целом соответствует требованиям ст. 305 УПК РФ, поскольку Р.В.В. и Е.Е.И. по двум предъявленным эпизодам обвинения органами предварительного следствия были представлены одни и те же доказательства.

Приговор суда соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, предъявляемым к оправдательному приговору, в том числе положениям ст. 305 УПК РФ. Нарушений уголовно-процессуального и уголовного закона, влекущих безусловную отмену приговора, судебная коллегия не усматривает, приговор является справедливым, как законный и обоснованный.

При вышеизложенных обстоятельствах оснований для удовлетворения доводов апелляционного представления и отмены постановления суда от 15 февраля 2013 года и оправдательного приговора нет.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.9, п. 1 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Оправдательный приговор Усть-Янского районного суда Республики Саха (Якутия) от 01 марта 2013 года в отношении Р.В.В. и Е.Е.И., а также на постановление Усть-Янского районного суда Республики Саха (Якутия) от 15 февраля 2013 года о признании доказательств недопустимыми оставить без изменения, апелляционное представление государственного обвинителя Хонюковой Т.Б. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ в Верховный Суд Республики Саха (Якутия) в течение 1 года с момента его провозглашения.

Председательствующий Е.М. Винокуров

Судьи М.Е. Захарова

С.С. Тарасова