Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению с дополнениями государственного обвинителя - помощника прокурора г. Кузнецка Пензенской области Балашова А.А. на приговор Кузнецкого районного суда Пензенской области от 18 марта 2021 года, которым

ФИО1, <данные изъяты> не судимый,

по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.290 УК РФ, признан невиновным и оправдан на основании п.3 ч.2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления.

За ФИО1 признано право на реабилитацию в порядке, установленном главой 18 УПК РФ.

Постановлено меру пресечения ФИО1 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении по вступлении приговора в законную силу отменить.

Решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Потаповой О.Н., мнение прокурора Майоровой К.А., поддержавшей доводы апелляционного представления с дополнениями, объяснение защитника оправданного ФИО1- адвоката Труниной О.А., просившей оставить приговор без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Судом в соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ вынесен оправдательный приговор в отношении ФИО1 в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ч.3 ст.290 УК РФ.

В апелляционном представлении и дополнениях к нему государственный обвинитель- помощник прокурора г. Кузнецка Пензенской области Балашов А.А. просит оправдательный приговор отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство. Постановленный приговор считает незаконным и подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, существенного нарушения уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного законе и несправедливости приговора. Указывает, что органом предварительного следствия ФИО1 обвинялся в том, что в период с 26 июля по 7 августа 2018 года в неустановленное время у следователя ФИО1 возник преступный умысел, направленный на получение взятки от Б.О.А. за неисполнение своих служебных обязанностей, а именно в укрытии указанных преступлений от учета, путем не составления рапортов об обнаружении в действиях М.В.А. признаков двух тяжких преступлений, предусмотренных п. «а» ч.3 ст. 158 УК РФ, и не вынесения соответствующих постановлений о передаче по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> в установленном законом порядке для привлечения лица к уголовной ответственности, то есть сокрытия выявленных преступлений и не привлечения М.В.А. к уголовной ответственности, то есть заведомо незаконное бездействие. Реализуя задуманное, следователь ФИО1 7 августа 2018 года в дневное время с 9 до 18 часов, находясь в помещении служебного кабинета №<данные изъяты> МСО СУ СК РФ по <адрес>, предложил Б.О.А. передать ему взятку в виде денег в сумме 20000 рублей за сокрытие выявленных преступлений и непривлечение ее сына М.В.А. к уголовной ответственности, в этот же день в указанный промежуток времени, находясь на участке местности, расположенном между зданием по адресу <адрес> и зданием МБУ <данные изъяты> филиал №, по адресу <адрес>, лично получил от Б.О.А. взятку в размере 20000 рублей за неисполнение своих служебных обязанностей: укрытие от учета путем не составления рапортов об обнаружении в действиях М.В.А. признаков двух тяжких преступлений, то есть за заведомо незаконное бездействие. Автор представления не соглашается с позицией суда, который к показаниям значимого свидетеля Б.О.А. отнесся критически и не принял во внимание показания остальных свидетелей, которым о произошедшем было известно со слов Б. Государственный обвинитель считает, что судом показаниям Б.О.А. дана неверная оценка, считает их правдивыми и достоверными, ее повторные показания носили характер дополнений и уточнений, каких- либо существенных изменений по обстоятельствам дела в показания Б.О.А. не вносилось. Считает, что вина ФИО1 полностью доказана подробными и последовательными показаниями свидетелей Б.О.А.,М.В.А., С.Р.С.,Л.В.А., К.В.В., Б.А.А., С.Р.Р., Б.С.Н., С.Т.В. Также считает возможным в качестве доказательств по делу принять показания сотрудников <данные изъяты> МСО СУ СК РФ по <адрес>К.Г.Б., С.А.Н., И.И.Ю., С.Д.И., С.Г.М., Ф.В.В.; показания сотрудников ОП МО МВД России <данные изъяты>М.Д.А., М.М.А, В.С.Н.; другие доказательства по делу, а именно протоколы следственных действий, исследованные в судебном заседании. Считает добытые по делу доказательства достаточными для признания ФИО1 виновным в совершении инкриминируемого ему преступления, предусмотренного ч.3 ст. 290 УК РФ, и вынесения обвинительного приговора. Просит оправдательный приговор в отношении ФИО1 отменить и уголовное дело направить на новое судебное разбирательство.

В возражениях на апелляционное представление с дополнениями оправданный ФИО1 и его защитник – адвокат Коннов А.Ю. считают, что доводы апелляционного представления направлены на переоценку доказательств по делу, однако, полагают, что оснований для этого не имеется, и приговор суда является законным и обоснованным. Просят приговор оставить без изменения, а апелляционное представление государственного обвинителя с дополнениями- без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления с дополнениями, возражения на него, выслушав участвующих в деле лиц, суд апелляционной инстанции находит приговор суда законным и обоснованным.

Органами предварительного расследования ФИО1 было предъявлено следующее обвинение:

В соответствии с приказом исполняющего обязанности руководителя следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> за №л от 31.05.2018 года, ФИО1, обладая длительным стажем и значительным опытом работы в следственных органах Следственного комитета Российской Федерации (с августа 2009 года), с 01 июня 2018 года до 11 апреля 2019 года состоял в должности следователя <данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> (далее следователь).

Следователь ФИО1, занимая указанную должность, будучи уполномоченным в пределах своих полномочий, предусмотренных п.2 ч.4 ст.1 ФЗ «О Следственном комитете Российской Федерации» от 28декабря2010года №403 – ФЗ, согласно которому был обязан обеспечить законность при приеме, регистрации, проверке сообщений о преступлениях, а также предусмотренных ст.38 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации от 18.12.2001 года № 174-ФЗ (далее УПК РФ), согласно которой был вправе осуществлять предварительное следствие по уголовному делу, а также уполномочен: возбуждать уголовное дело в порядке, установленном УПК РФ, принимать уголовное дело к своему производству или передавать его руководителю следственного органа для направления по подследственности; самостоятельно направлять ход расследования, принимать решение о производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением случаев, когда в соответствии с УПК РФ требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа; осуществлять иные полномочия, предусмотренные УПК РФ, а также на основании ст.ст.144-145 УПК РФ был обязан принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах компетенции, установленной УПК РФ, принять по нему решение в срок не позднее 30 суток со дня поступления указанного сообщения. При проверке сообщения о преступлении следователь ФИО1 был вправе получать объяснения, образцы для сравнительного исследования, истребовать документы и предметы, изымать их в порядке, установленном УПК РФ, назначать судебную экспертизу, принимать участие в ее производстве и получать заключение эксперта в разумный срок, производить осмотр места происшествия, документов, предметов, давать органу дознания обязательное для исполнения письменное поручение о проведении оперативно-розыскных мероприятий. По результатам рассмотрения сообщения о преступлении следователь принимает одно из следующих решений: о возбуждении уголовного дела в порядке, установленном УПК РФ; об отказе в возбуждении уголовного дела; о передаче сообщения по подследственности в соответствии с УПК РФ; а также уведомляет о принятом решении заявителя, при этом заявителю разъясняются его право обжаловать данное решение и порядок обжалования.

Кроме того, следователь ФИО1, будучи уполномоченным в пределах своих полномочий, предусмотренных п.4 Инструкции об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации, (далее – Инструкция), утвержденной Приказом Следственного комитета Российской Федерации №72 от 11 октября 2012 года «Об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации», следует, что невыполнение или ненадлежащее выполнение должностными лицами, указанными в Инструкции, возложенных на них полномочий и обязанностей по приему, регистрации и проверке сообщений о преступлении, а также принятие по ним незаконных процессуальных решений влечет за собой ответственность, предусмотренную законодательством Российской Федерации; п.5 Инструкции, согласно которому, сообщение о преступлении вне зависимости от места и времени совершения преступного деяния, полноты сообщаемых сведений и формы представления, а также подследственности подлежит обязательному приему во всех следственных органах Следственного комитета; п.21 Инструкции, согласно которому следует, что должностное лицо, принявшее сообщение о преступлении, обязано принять меры к незамедлительной его регистрации в книге, ведущейся в том следственном органе Следственного комитета, в котором оно проходит службу; п.33 Инструкции, согласно которому, если при проверке сообщения о преступлении будет установлено, что оно подлежит передаче в другой орган предварительного расследования (в том числе в иной следственный орган (подразделение) Следственного комитета), то правомочное должностное лицо следственного органа Следственного комитета выносит постановление о передаче сообщения о преступлении по подследственности; п.34 Инструкции, согласно которому, если при рассмотрении сообщения о преступлении будут дополнительно установлены обстоятельства, указывающие на признаки другого преступления, подследственного иному органу предварительного расследования, правомочным должностным лицом должен быть составлен и зарегистрирован в книге соответствующий рапорт об обнаружении признаков преступления. Решение по такому сообщению о преступлении принимается в порядке, установленном пунктом 33 Инструкции, а также, что согласно ст.143 УПК РФ при получении сообщения о преступлении, он обязан составить рапорт об обнаружении признаков преступления и принять решение в установленном законом порядке для привлечения виновных лиц к ответственности.

Таким образом, следователь ФИО1 с 01 июня 2018 года до 11 апреля 2019 года постоянно осуществлял организационно-распорядительные функции представителя государственной власти, был наделен правом предъявлять требования и принимать решения, обязательные для исполнения гражданами и предприятиями, организациями и учреждениями, независимо от их ведомственной принадлежности, подчиненности и формы собственности, обладая при этом властными полномочиями по отношению к широкому кругу лиц, то есть являлся должностным лицом.

26 июля 2018 года в книге регистрации сообщений о преступлениях <данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> за № в порядке, предусмотренном ст.144 УПК РФ, зарегистрировано сообщение о преступлении, предусмотренном ч.1 ст.139 УК РФ – рапорт оперуполномоченного группы уголовного розыска отделения полиции Межмуниципального отдела МВД России <данные изъяты> (далее ОП МО МВД России <данные изъяты>) капитана полиции В.С.Н. по факту незаконного проникновения в жилище Б.А.Н., расположенного по адресу: <адрес> поступивший из ОП МО МВД России <данные изъяты> с соответствующим материалом проверки. Проведение проверки в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ по данному сообщению в этот же день было поручено следователю ФИО1

Далее, 01 августа 2018 года в книге регистрации сообщений о преступлении <данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> за № в порядке, предусмотренном ст.144 УПК РФ, зарегистрировано сообщение о преступлении, предусмотренном п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ, – заявление Б.А.Н. о краже ее имущества, совершенной с незаконным проникновением в жилище, расположенное по адресу: <адрес> поступившее из ОП МО МВД России <данные изъяты> с соответствующим материалом проверки, в этот же день приобщенное к материалу проверки, зарегистрированное в книге регистрации сообщений о преступлении <данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> за № от 26 июля 2018 года. Проведение проверки в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ по данному сообщению в этот же день поручено следователю ФИО1

Следователь ФИО1 в период с 26 июля 2018 года по 07 августа 2018 года, при проведении проверки в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ по указанному сообщению установил, что 03 июля 2018 года М.В.А. совместно с С.Р.С., группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище, расположенное по адресу: <адрес> совершили тайное хищение имущества Б.А.Н., причинив ей имущественный ущерб на общую сумму 3500 рублей, а также 05 июля 2018 года М.В.А. совершил тайное хищение имущества Б.А.Н. с незаконным проникновением в жилище, расположенное по вышеуказанному адресу, причинив ей имущественный ущерб на общую сумму 7645 рублей, с участием несовершеннолетнего Ф., тем самым установил в действиях М.В.А. признаки преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ.

В период с 26 июля по 07 августа 2018 года, в неустановленных месте и времени, у следователя ФИО1 возник преступный умысел, направленный на получение взятки лично в виде денег от Б.О.И. за неисполнение своих служебных обязанностей, а именно: в укрытии указанных преступлений от учета путем несоставления рапортов об обнаружении в действиях М.В.А. признаков двух тяжких преступлений, предусмотренных п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, с последующим не вынесением соответствующих постановлений о передаче сообщений о преступлениях по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> в установленном законом порядке для привлечения виновного лица к уголовной ответственности, то есть сокрытия выявленных преступлений и не привлечения М.В.А. к уголовной ответственности, то есть за заведомо незаконное бездействие.

Реализуя задуманное, следователь ФИО1 07 августа 2018 года, в дневное время, с 09 до 18 часов, находясь в помещении служебного кабинета №<данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес>, расположенного по адресу: <адрес> заведомо зная о наличии в действиях М.В.А. признаков преступлений, предусмотренных п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, и о наличии повода и основания для регистрации и направления указанных сообщений в ОП МО МВД России <данные изъяты> наделенный полномочиями по возбуждению уголовных дел указанной категории, а также то, что согласно требованиям ст.151 УПК РФ предварительное следствие по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст.158 частями второй - четвертой Уголовного кодекса Российской Федерации, производится следователями органов внутренних дел Российской Федерации, действуя умышленно, из корыстных побуждений, с целью личного обогащения, предложил Б.О.А. передать ему взятку в виде денег в сумме 20000 рублей за сокрытие выявленных преступлений и не привлечение М.В.А. к уголовной ответственности, то есть за совершение заведомо незаконного бездействия, на что Б.О.А. согласилась.

Продолжая реализовывать свой преступный умысел, следователь ФИО1 07 августа 2018 года, в дневное время, с 09 до 18 часов, осознавая общественную опасность и противоправный характер своих преступных действий, предвидя наступление общественно-опасных последствий в виде нарушения нормальной деятельности органов Следственного комитета Российской Федерации, существенно нарушая охраняемые законом интересы общества и государства, заинтересованного в исполнении должностными лицами государственных органов своих полномочий в строгом соответствии с законами Российской Федерации, иными принятыми на их основе нормативными актами и гарантирующего защиту от преступных посягательств, выразившихся в сокрытии выявленных преступлений и не привлечении к уголовной ответственности заведомо виновного лица, создал обстановку, благоприятную для возможного совершения иных преступлений, грубо нарушая права Б.А.Н. на обязательное государственное соблюдение и защиту прав и свобод человека, о равенстве всех перед законом, на охрану законом права потерпевшей от преступлений, на эффективное средство правовой защиты в государственном органе и доступ к правосудию, предусмотренные ст.ст. 2, 19, ч.1, 2, 3 ст.35, ст.45, ч.1 ст.46, ст.52 Конституции Российской Федерации, поскольку уголовные дела по фактам краж имущества Б.А.Н. своевременно возбуждены не были, их предварительное расследование, в ходе которого должны быть приняты меры, направленные на защиту ее прав и законных интересов, своевременно не проведены, воспрепятствовав своевременному уголовному преследованию от имени государства лица, совершившего преступление, и, желая наступления этих последствий, находясь на участке местности, расположенном между зданием по адресу: <адрес> и зданием МБУ <данные изъяты> по адресу: <адрес> лично получил от Б.О.А. взятку в виде денег в размере 20 000 рублей за неисполнение своих служебных обязанностей: укрытие от учета путем не составления рапортов об обнаружении в действиях М.В.А. признаков двух тяжких преступлений, предусмотренных п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, с последующим не вынесением соответствующих постановлений о передаче сообщений о преступлениях по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> в установленном законом порядке для привлечения виновного лица к уголовной ответственности, то есть сокрытия выявленных преступлений и не привлечения М.В.А. к уголовной ответственности, то есть за заведомо незаконное бездействие.

25 августа 2018 года, в дневное время, с 09 до 18 часов, следователь ФИО1, находясь в помещении кабинета №<данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес>, расположенного по адресу: <адрес> А, действуя умышленно, из корыстной заинтересованности, используя свои должностные полномочия вопреки интересам службы, в нарушение требований п.п. 4, 5, 21, 33 и 34 Инструкции, а также п.3 ч.1 ст.145 УК РФ, п.3 ч.2 ст.151 УПК РФ, вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела о совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.139 УК РФ, по основаниям, предусмотренным п.5 ч.1 ст.24 УПК РФ, а также в отношении Б.А.Н. по признакам преступления, предусмотренного ст.306 УК РФ, по основаниям, предусмотренным п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, и несовершеннолетнего Ф. по признакам преступления, предусмотренного п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, по основаниям, предусмотренным п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, заведомо не дав правовую оценку действиям М.В.А. по фактам совершения двух тяжких преступлений, предусмотренных п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, путем не составления рапортов об обнаружении в действиях последнего признаков указанных преступлений, а также не вынесения соответствующих постановлений о передаче сообщений о преступлениях по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> в установленном законом порядке для привлечения виновного лица к уголовной ответственности.

В результате ведомственного контроля со стороны руководства <данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес>, а также прокурорского надзора за исполнением законов о приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях, выявлен факт длительной не регистрации сообщения о преступлении о совершении кражи, в связи с чем во исполнение требования заместителя руководителя <данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес>И.И.Ю., 19 ноября 2018 года следователь ФИО1 составил рапорт об обнаружении признаков преступления, предусмотренного ст.158 УК РФ, по факту тайного хищения чужого имущества Б.А.Н., совершенного М.В.А. и С.Р.С., группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище, в дальнейшем зарегистрированный в порядке ст.144 УПК РФ в книге регистрации сообщений о преступлениях <данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> 19 ноября 2018 года за №, который в соответствии с требованиями ст.151 УПК РФ передал по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> на основании постановления о передаче сообщения о преступлении по подследственности от 20 ноября 2018 года.

18 января 2019 года в результате проведенной проверки по данному сообщению о преступлении старшим следователем СО Межмуниципального отдела МВД России <данные изъяты>С.Р.Р. вынесено постановление о возбуждении уголовного дела № в отношении М.В.А. и С.Р.С. по признакам преступления, предусмотренного п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ.

Далее, в результате ведомственного контроля со стороны руководства <данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес>, во исполнение требования заместителя руководителя <данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес>И.И.Ю., 23 января 2019 года следователь ФИО1 составил рапорт об обнаружении признаков преступления, предусмотренного ст.158 УК РФ, по факту тайного хищения чужого имущества Б.А.Н. в виде персонального компьютера и комплектующих к нему, совершенного М.В.А. и С.Р.С. группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище, в дальнейшем зарегистрированный в порядке ст.144 УПК РФ в книге регистрации сообщений о преступлениях <данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> 23 января 2019 года за №, который в соответствии с требованиями ст.151 УПК РФ передал по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> на основании постановления о передаче сообщения о преступлении по подследственности от 23 января 2019 года.

27 февраля 2019 года в результате проведенной проверки по данному сообщению о преступлении старшим следователем СО МО МВД России <данные изъяты>С.Р.Р. вынесено постановление о возбуждении уголовного дела № в отношении М.В.А. по признакам преступления, предусмотренного п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ.

27 июня 2019 года приговором Сосновоборского районного суда Пензенской области М.В.А. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, с назначением наказания в виде лишения свободы сроком на 2 года 6 месяцев, условно, с испытательным сроком на 2 года.

Судом первой инстанции при постановлении приговора была исследована вся совокупность доказательств, на которые сторона обвинения ссылалась в подтверждение виновности ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.290 УК РФ, а именно:

-показания свидетеля Б.О.А., о том, что в июле 2018 года ее сын М. и его друзья - С. и несовершеннолетний Ф. совершили кражу имущества у ее свекрови Б.А.Н. Изначально проверку по данному факту производило отделение полиции <адрес> а потом дело передали в <адрес> и его расследовал следователь ФИО1. Адвокат в <адрес> ей сказал, что сыну грозит реальный срок, она испугалась и стала искать адвоката в <адрес>. В начале августа 2018 года, в один из дней, созвонилась с ним, и они встретились в <адрес> около заправки. Адвокат определил ей сумму в 50000 рублей. Поскольку эта сумма показалась ей очень большой, 8 августа 2018 года они с сыном приехали в <адрес> к ФИО2, в следственный комитет. Зайдя в кабинет ФИО2, она представилась следователю, спросила, что грозит ее сыну, а потом сказала, что хочет нанять адвоката. Также сказала, что адвокат запросил с нее 50000 рублей, а поскольку она не понимает в этих делах, спросила, стоит ли ей заплатить такие деньги или нет. На тот момент М. уже привлекался к уголовной ответственности за совершение кражи, но приговора суда еще не было. ФИО2 ей все объяснил и также сказал, что это таких денег не стоит, что срок у сына все равно будет, но можно сделать так, чтобы срок был условным. Она (Б.) спросила у ФИО2, может ли он как-то помочь ее сыну, на что тот сказал, что можно помочь, после чего взял листок формата А4 и написал на нем сумму 20000, затем смял листок и выкинул его в урну. В это время в кабинет зашли мужчина с женщиной, которых ФИО2 ждал. Перед своим уходом, она спросила у ФИО2, до скольки он работает, на что он ответил, что сегодня работает допоздна. Она постояла немного за дверью, думала, что мужчина с женщиной быстро уйдут, но, не дождавшись их ухода, спустилась к своей машине. Позвонила своей племяннице, проживающей в <адрес> и, узнав, что та дома, с сыном поехала к ней. Л. она рассказала о том, что сказал ей следователь, решив с ней посоветоваться – давать ей взятку следователю или нет. Та стала с ней ругаться, говорила, что не стоит этого делать. С собой у нее (Б.) было 50000 рублей, из которых она отложила отдельно в другой отсек сумки 20000 рублей: 4 купюры по 5 000 рублей. М. их разговор с Л. не слышал, поскольку находился в комнате или выходил на улицу. Пока они с Л. были на кухне, сыну позвонил ФИО2 и пригласил его на допрос к 15 часам. К указанному времени они поехали к ФИО2 в следственный комитет. Вместе с М. зашли в кабинет, где ФИО2 получил объяснения от ее сына. Когда ФИО2 сказал, что они могут ехать, сын вышел, а она (Б.) осталась в кабинете. Открыла сумку и начала доставать деньги, ФИО2 перекрестил руки перед собой, и она поняла, что не нужно давать деньги. ФИО2 вышел из кабинета, она вышла за ним следом. Он пошел за помещение мойки, расположенное с левой стороны от комитета, она проследовала за ним по тропинке, вдоль кустов. Когда он остановился, она достала деньги и положила ему в карман брюк. Затем спросила у него, как теперь будет, на что ФИО2 ответил, что всё хорошо будет. После этого она ушла в машину, где расплакалась. На вопрос сына, что случилось, она ответила, что надеется, что всё будет хорошо. Потом они вновь заехали к Л., которой она сказала, что дала деньги следователю, что она деревенская и ФИО2 ее пожалел, поскольку адвокат запросил у нее 50000 рублей, а он всего 20000. Затем она еще раз приезжала к ФИО2 с М. и С., а также со своей свекровью, которая написала заявление, что никаких претензий к ее сыну не имеет, что ей возместили весь ущерб. С августа по декабрь месяц их больше никто не вызвал, и она уже успокоилась, но в конце декабря 2018 года пришло письмо, что в отношении ее сына возбуждают уголовное дело. Она (Б.) пыталась дозвониться до ФИО2, но телефон его был недоступен. Потом приехала в <адрес> в следственный комитет, где узнала, что ФИО2 в командировке. Когда ее сына уже допрашивали в отделе полиции <адрес>, она узнала, что по тому же факту кражи у ее свекрови возбуждено уголовное дело. Тогда она пришла к адвокату П. на консультацию, которому все рассказала. П. посоветовал ей сходить к К. - прокурору <адрес>. Также П. ей сказал, что если она будет говорить, что деньги у нее были с собой, то ей никто не поверит, поэтому нужно сказать, что деньги она взяла у племянницы, проживающей в <адрес>. После новогодних праздников, в конце января, она пришла к прокурору К.В.В на прием и все ему рассказала. Здесь же к ней подошел сотрудник ФСБ Б., который сказал, что разговор весь записан, и будет возбуждено уголовное дело, поскольку нужно наказать ФИО2 за то, что он взял взятку. Она (Б.) написала соответствующее заявление. Своему супругу, о том, что она дала взятку следователю, он рассказала уже позднее, в феврале или в марте 2019 года. В конце марта – в начале апреля 2019 года сотрудники ФСБ сказали ей позвонить ФИО2 и записать их разговор, при этом напомнить о взятке, что деньги он взял, а ничего не сделал. В ходе телефонного разговора, ФИО2 сказал ей, что он ничего не брал. Затем также по просьбе сотрудников ФСБ, которые снабдили ее диктофоном и камерой, она пришла к ФИО2 на работу. Ее целью было вывести ФИО2 на разговор, чтобы он признался, что получил от нее взятку. ФИО2 ответил, что помог, чем мог, что бабушка написала заявление, что претензий не имеет. Звонила она (Б.) и матери С. из следственного комитета, а также говорила С., что она дала взятку следователю в размере 10000 рублей. В следственном комитете ей посоветовали точную сумму взятки не говорить, поэтому и С. и С. она сказала, что дала ФИО2 именно 10 000 рублей. Действительно, она ранее давала показания о том, что она взяла деньги взаймы у Л.В., чтобы ее саму не привлекли к ответственности за дачу взятки. Перед очередным допросом, Л. позвонила ей и сказала, что она расскажет следователю, что на самом деле деньги она у нее не брала, что иначе у нее дома из-за этого скандалы с мужем. В результате, когда ее допрашивали сотрудники следственного комитета из <адрес>, она (Б.) рассказала всю правду;

-показания свидетеля М.В.А. о том, что в середине июля 2018 года они с друзьями – С.Р. и несовершеннолетним Ф. совершили кражу имущества из домовладения его неродной бабушки Б.А.Н. Изначально, по данному факту их опрашивали в районном отделе полиции, а затем материал передали в Следственный комитет <адрес>, следователю ФИО1 К следователю он (М.) неоднократно приезжал на автомашине своего отчима Б.С.Н., вместе с матерью Б. и с С.. Б. хотела нанять для него адвоката. С этой целью они приезжали в <адрес>, где в один из дней Б. встречалась с адвокатом, в районе заправочной станции. Для того чтобы нанять адвоката, у Б. были деньги в сумме 50000 рублей, которые заработал Б.С.Н., но адвоката они не наняли и деньги мать ему не передала. В один из приездов к следователю ФИО2, в августе 2018 года, в этот же день или другой, он уже не помнит, Б. одна ходила к следователю ФИО2, сказав, что ей нужно поговорить с ним. Он (М.) при этом не присутствовал и сидел в машине. Когда мать вышла от следователя, она села в машину, стала плакать и говорить, что он натворил, поскольку в этот момент он уже привлекался к уголовной ответственности за совершение еще одной кражи. Одновременно, Б. сказала, что решит вопрос в отношении него, но как именно, он не интересовался. Потом они с ней поехали домой к племяннице матери - Л.В.А. В доме Л.В.А., мать сидели с ней на кухне и разговаривали о чем-то, разговор между ними он не слышал. Пока они находились у Л.В.А., ему на сотовый телефон позвонил ФИО1 и попросил приехать в Следственный комитет. Вместе с матерью они поехали к следователю, которому он (М.) дал показания, затем опять поехали домой к Л.В.А. Затем, в какой-то из дней, он снова возил Б. и С. к следователю ФИО1 В декабре 2018 года или в январе 2019 года их с С. вызвали в отдел полиции <адрес>, где следователь С. пояснил, что в отношении них возбуждено уголовное дело по тому же факту кражи. Спустя какое-то время, уже после возбуждения уголовного дела, от матери он (М.) узнал, что она дала взятку в сумме 20000 рублей, из тех денег, что были у нее на адвоката, следователю ФИО2 за то, чтобы по факту данной кражи его не привлекли к уголовной ответственности. По обстоятельствам передачи взятки следователю Б. ничего не рассказывала;

- показания свидетеля С.Т.В. о том, что ее сын С.Р.С. летом 2018 года совершил кражу с М. и несовершеннолетним Ф. Поскольку в деле фигурировал несовершеннолетний, уголовное дело, как ей пояснили сотрудники полиции <адрес>, были передано в <адрес> и находилось у следователя ФИО1 Она (С.) созванивалась со следователем ФИО2, интересовалась, по какой статье привлекается сын и какое наказание ему могут назначить. Ее ФИО2 для опроса не вызывал, а сын ездил в <адрес> к следователю совместно с М.. Изначально сын был причастен только к одному эпизоду преступления, но потом они совершили повторную кражу – вместе с М. и третьим фигурантом украли металлолом. Когда уголовное дело только возбудили, в августе месяце, они с Б. – матерью М. вернули потерпевшей емкость под воду, флягу алюминиевую, сковородки и возместили совместно моральный вред. Все это время они с Б. совместно всё это обсуждали и сотрудничали, но та ей ничего не говорила, что нужно постараться договориться, как-то решить вопрос со следователем и съездить к нему. Затем, в январе 2019 года, после возобновления уголовного дела, ей позвонила Б. и спросила, давала ли она взятку следователю ФИО2, на что она ответила, что нет. Тогда та ей заявила, что ее сын дал взятку следователю. Она (С.) сказала Б., что ее сын не мог дать взятку, потому что у него не было денег. Когда он совершил вторую кражу, нужно было возместить ущерб, но на тот момент он был студентом, и всё возмещала она, а если бы ему нужна была какая-то большая сумма денег, то он обратился бы к ней. Тогда Б. сказала, что она дала взятку следователю, чтобы М. и С. не привлекли к уголовной ответственности. В следующий раз Б. позвонила ей 26 или 27 апреля 2019 года, в день похорон ее тети, с тем же самым вопросом, на что она в очередной раз сказала, что она никакой взятки не давала, и сын ее не давал и ни у кого денег не занимал. При первом разговоре Б. сказала, что якобы она дала взятку в сумме 20000 рублей, ее сын 10000 рублей, потом в апреле месяце сказала, что она дала 10000 рублей, которые заняла у своей дальней родственницы, а С. дал 10000 рублей. Звонок Б. в апреле 2019 года ее очень смутил. В ходе разговора она (С.) сказала, что ей не очень удобно сейчас разговаривать, но Б. вела себя странно. Как она (С.) считает, Б. читала вопросы по бумаге, возможно, она сотрудничала в тот момент с сотрудниками ФСБ и записывала этот разговор на телефон, поскольку вопросы были сформулированы не в стиле разговорной речи, и говорила Б., не как обычно. Она (С.) сказала, что позвонит Б. вечером, звонила той два или три раза, но Б. уже не брала трубку и почему-то не захотела с ней разговаривать. Затем ей (С.) позвонил отец сына, из <адрес>, якобы ему звонили из ФСБ и спросили, не перечислял ли он на карту сына какие-либо крупные деньги. Отец сына ответил, что не перечислял. Ее это сильно удивило, поэтому она нашла номер телефона ФИО2, который был у нее записан, позвонила ему и спросила, на самом ли деле возбуждено уголовное дело по факту дачи взятки, на что ФИО2 сказал, что дело возбуждено и он уже уволился. Затем ей позвонил молодой человек, который представился сотрудником ФСБ, и спросил, известно ли ей, что ее сын дал взятку, давала ли она ему деньги, либо деньги ему прислал отец. Сотруднику ФСБ она (С.) сказала, что уверена в том, что сын дал ложные показания, поскольку знала его финансовые возможности и для сына это была большая сумма, желает, чтобы Р. прошел детектор лжи, для того, чтобы доказать правду. После разговора и встречи с сотрудником ФСБ, она пришла домой и поговорила с сыном. Сын пояснил, что в действительности он взятку следователю не давал. Она спросила, зачем он так сказал, на что он ответил, что хотел, таким образом, помочь М. и Б.. Сын сказал, что он уже рассказал следователю о том, что он зашел в кабинет ФИО2, там лежал какой-то листочек, что он положил деньги под листочек. Р. было на тот момент 18 -19 лет, и она посчитала это глупым, что он пришел, взял листочек, положил деньги под него. Р. сказал, что они это всё придумали совместно с М. и Б.. Когда, в один из вечеров сын находился у М. дома, к которому часто приходил как к своему другу и однокласснику, Б. и М. попросили его сказать, что и он дал взятку следователю, чтобы их слова были более весомыми, что не только они одни дали деньги. Потому сын должен им помочь и дать показания о том, что он тоже дал 10000 рублей следователю, Р. согласился, поскольку на тот момент слушал Б. Тогда она спросила у сына, понимает ли он, что это преступление - дача взятки, что, не зная человека, он ломает ему жизнь, а следователя потом с работы уволят. Считает, что сын понял ее. В августе 2019 года их с сыном вызвал на допрос в следственный комитет, где они дали показания, и сын рассказал всю правду, что никаких денежных средств он ФИО2 не передавал;

-показания свидетеля С.Р.С. о том, что летом 2018 года вместе с М. в <адрес> они совершили кражу металла из дома родственницы М. Затем их с М. стали вызывать по этому поводу в Следственный комитет, к следователю ФИО1, куда они ездили как вдвоем, так и с бабушкой и матерью М.. Следователь ФИО2 поочередно вызывал их в кабинет и опрашивал. В начале апреля 2019 года, примерно в период с 1 по 4 апреля 2019 года, в вечернее время, на <адрес> недалеко от своего дома его увидела Б.О.А., которая попросила его зайти к ней домой. Он зашел вместе с Б. на веранду ее дома, где Б. сообщила, что дала взятку ФИО1 за не привлечение М.В.А. к уголовной ответственности, но уголовное дело все же возбудили в полиции, в связи с чем М.В.А. и он ( С.) находятся под следствием. Обстоятельства передачи взятки Б. ему не рассказывала, он также не интересовался ими, но при этом Б. попросила его подтвердить следователям то, что ему от нее стало известно о передачи ею взятки ФИО1, когда его вызовут для допроса. Он пообещал Б. подтвердить это. Когда его вызвали для допроса, он (С.) дал ложные показания, показав, что он дал взятку следователю ФИО1, оговорив того. Сделал он (С.) это для того, чтобы помочь своему другу М.. Заранее обстоятельства дачи показаний в этой части, он ни с кем не обговаривал, никто дать такие показания, в том числе и Б., его не просил. Потом через некоторое время после первого вызова, его вновь вызвали для допроса и он (С.) понял, что его показания в части дачи взятки следователю являются неправдоподобными. Тогда следователю К., который допрашивал его в здании ФСБ, он дал правдивые показания, что в действительности, никакой взятки ФИО2 он не давал, и со стороны ФИО2 никаких намеков не было. Его мама также подтвердила это обстоятельство;

-показания свидетеля Л.В.А. о том, что 07 августа 2018 года она весь день находилась у себя дома по адресу: <адрес> В 12 ч. 56 мин. ей позвонила ее тетя Б.О.А., которая через несколько минут со своим сыном М.В. приехала к ней. В доме они вдвоем с Б. сели в кухне, М. куда-то вышел и при их разговоре не присутствовал. Б. рассказала, что следователь, который проводил проверку по факту кражи М. имущества Б.А.Н., предложил ей передать ему 20 000 рублей, чтобы не привлекать М. за совершение кражи, в связи с чем она стала советоваться с ней по этому поводу. Она стала категорически убеждать Б. не давать деньги следователю, поскольку за это ее саму могли привлечь к ответственности за дачу взятки, и это М.В.А. не поможет. Б. расплакалась, сказала, что за сына переживает, поскольку ему грозит лишение свободы, а в данный момент у нее есть деньги, приготовленные для найма адвоката. Несмотря на эмоции Б., она продолжала уговаривать ее не давать взятку и не договариваться ни о чем со следователем. В какой-то момент М.В.А. позвал Б., после чего они вышли из дома и уехали. Спустя некоторое время к ней домой снова приехали Б. и М.. Б. прошла на кухню, М. находился в соседней комнате. Б. сообщила, что у нее всё получилось со следователем, и она передала ему 20 000 рублей за то, чтобы он не привлекал к уголовной ответственности М.. Она сказала Б., что не надо было этого делать, стала ругаться на нее. Вечером они созвонились с Б., она ругалась на свою тетю, что не нужно было давать взятку следователю, но Б. возражала и поясняла, что иначе ничем не могла помочь М. Поскольку в тот период она очень часто общалась с Б. и М. в том числе и по телефону, в ходе телефонных переговоров Б. просила ее в случае опроса сотрудниками правоохранительных органов говорить о том, что деньги для передачи ФИО1 она (Л.), якобы, дала ей в долг в день передачи взятки, а на следующий день Б., якобы, вернула долг. Б. объясняла свою просьбу тем, что, если рассказать всё, как было в действительности, ее привлекут к уголовной ответственности за дачу взятки. Эта просьба Б. ей очень не нравилась, в связи с чем они ругались и ссорились, она просила Б. признаться и рассказать, как все было в действительности, но Б. опасалась привлечения к уголовной ответственности, в связи с чем просила подтверждать ее показания. Она жалела Б. и подтверждала ее версию, поэтому она сотруднику ФСБ Б. и в дальнейшем в ходе допросов по настоящему уголовному делу до 27 декабря 2019 года подтверждала показания Б. о том, что она, якобы, дала в долг 20 000 рублей Б., которые последняя вернула ей на следующий день. Своему мужу она также сказала, что заняла 20 000 рублей Б.О.А. В декабре 2019 года, она (Л.) позвонила Б. и сказала, что будет давать другие показания, и на очередном допросе сказала следователю правду, что на самом деле она Б. деньги в долг не давала. Сделала она это по собственной инициативе, решив рассказать правду;

- показания свидетеля Б.С.Н. о том, что в декабре 2018 года М.В.А. снова вызвали в полицию <адрес>, в связи с чем Б.О.А. ездила с М.В.А. в полицию. О том, что происходит в полиции и почему М.В.А. снова стали вызывать, он не стал выяснять, поскольку Б.О.А. заявила, что самостоятельно разберется с этим. 31 декабря 2018 года он находился дома, в связи с празднованием Нового года он употреблял спиртное и находился в состоянии алкогольного опьянения. В указанный день утром ему на мобильный телефон позвонил мужчина, который представился следователем ФИО1 и попросил передать телефон Б. Последней дома в тот момент не было, в связи с чем он пригласить Б. для телефонного разговора не смог. ФИО1 в ходе телефонного разговора возмущался и пояснял, что, якобы, Б. рассказывает людям о том, что она передала ему взятку. Он не хотел выяснять в праздничный день отношения с ФИО1, в связи с чем, пояснил ФИО1 что разберется сам и прекратил разговор. В этот же день, когда Б. вернулась домой, он сообщил ей о том, что звонил ФИО1, передал суть разговора, и что тот попросил Б. перезвонить ФИО1, Б. на его слова никак не отреагировала. В феврале 2019 года, в дневное время, находясь дома, Б. сообщила ему и М., что в отношении последнего сотрудники полиции <адрес> возбудили уголовное дело за кражу имущества из дома Б.А.Н. на основании материала, собранного ФИО1 Б. при этом возмущалась произошедшим и поясняла, что такого не должно было случиться, поскольку она решила этот вопрос с ФИО1 путем передачи ему 20 000 рублей. В тот момент со слов Б.О.А. следовало, что деньги в сумме 20 000 рублей она взяла в долг у своей племянницы Л.В.А.Б. кратко рассказала, что в августе 2018 года, когда ФИО1 проводил проверку в отношении М. за кражу имущества, она приехала к ФИО1 на работу, где, находясь наедине с ФИО1 спросила его о том, стоит ли нанимать адвоката и, что будет с М. и, как можно ему помочь, после чего ФИО1 написал на листе бумаги «20000» и показал его Б., после чего смял лист и выбросил его в урну. Б. заняла 20000 рублей в долг у Л.В.А. и передала их ФИО1 на улице за зданием гостиницы, в котором находится следственный отдел, а на следующий день вернула деньги Л.В.А. В дальнейшем, после того, как Б. дополнительно допрашивали, в конце мая 2020 года, у них дома Б. в ходе разговора с ним наедине призналась, что в действительности денег в долг у Л.В.А. не брала, а версию о займе денег в долг у Л. для передачи в качестве взятки й посоветовал адвокат П.С.Е., чтобы избежать привлечения к уголовной ответственности за дачу взятки. Б. рассказала, что поскольку она первоначально сообщила сотрудникам правоохранительных органов о том, что деньги взяла в долг у Л.В.А., последняя была вынуждена подтвердить показания Б., хотя Л.В.А. не желала этого делать и просила Б. рассказать все, как было в действительности. Б., опасаясь привлечения к уголовной ответственности за дачу взятки ФИО1, доверяя П.С.Е., до декабря 2019 года настаивала на своих показаниях о том, что деньги одолжила у Л.В.А., и просила последнюю подтверждать эти показания, из-за чего между Б. и Л. и произошел скандал;

-показания свидетеля ФИО3 о том, что он состоит в должности заместителя руководителя <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес>, отвечает за учетно-регистрационную дисциплину. В конце июля 2018 года в <данные изъяты> следственный отдел из отдела полиции по <адрес> поступил материал проверки по факту кражи, где было три фигуранта: С., М. и несовершеннолетний Ф.. Данный материал был зарегистрирован в КРСП <данные изъяты> следственного отдела и отписан следователю ФИО1, поскольку тот обслуживал <адрес>. Следователю были даны устные указания, опросить заявителя и фигурантов - непосредственно тех, кто совершил кражу имущества. Затем ФИО2 доложил ему, что он опросил фигурантов, установив, что у Ф. не было умысла на совершение кражи, и тот не был осведомлен о том, что он совершает кражу с С. и М.. После этого они со следователем ФИО2 прошли к руководителю <данные изъяты> межрайонного следственного отдела Ф.А.А. Обсудили материал и пришли к общему знаменателю, что при таких обстоятельствах в действиях несовершеннолетнего Ф. состава преступления не имеется. Однако, в действиях остальных лиц, а именно С. и М. имеются признаки преступления, предусмотренного ст. 158 УК РФ, и материал необходимо будет выделить в отдельное производство и направить в отдел полиции <адрес> по подследственности. Примерно с 17 августа он (И.И.Ю..) ушел в отпуск. На тот момент процессуального решения по материалу проверки еще не было принято. Когда он вышел из отпуска, данного материала проверки у него не было, но он подумал, что в связи с тем, что решение принято, он либо направлен прокурору с принятым процессуальным решением, т.к. прокурор часто запрашивает материалы, либо находится в архиве. В дальнейшем, в середине ноября, из прокуратуры <адрес> пришел запрос о предоставлении для изучения материалов проверок, в том числе и данного материала. Он стал поднимать материалы и установил, что этот материал проверки не сдан, находится у ФИО1. Запросил его у ФИО2 и изучил на предмет законности принятого решения. С данным решением он был согласен, что в действиях несовершеннолетнего Ф.А.А. отсутствуют признаки преступления, однако в материале проверки не имелось сведений о том, что в отношении двоих других фигурантов преступления следователь выделил рапорт и направил по подследственности. В связи с этим, он дал повторное указание следователю ФИО2 вывести рапорт и с копиями материалов направить по подследственности. Его указания следователь ФИО1 выполнил и 19 ноября 2018 зарегистрировал рапорт об обнаружении признаков преступления, предусмотренного ст.158 ч. 3 УК РФ в действиях двух фигурантов и материал был направлен по подследственности. В дальнейшем, прокурор <адрес> решение об отказе в возбуждении уголовного дела отменил, указав, что в объяснении фигурантов имеются противоречия. Поскольку, на тот момент следователь ФИО1 находился в командировке, материал проверки на исполнение был передан следователю С.Д.И.. С.Д.И. повторно опросил всех фигурантов и вновь принял решение об отказе в возбуждении уголовного дела, за отсутствием состава преступления в действиях несовершеннолетнего Ф. В 2019 году, в конце апреля – начале мая, ему (И.И.Ю. ) стало известно о том, что в отношении следователя ФИО1 проводится проверка, в связи с тем, что мама одного из фигурантов дала ему взятку за не привлечение ее сына М. к уголовной ответственности. Причину длительного не выделения рапорта из материала проверки ФИО1 объяснил ему большой загруженностью в работе, а также нахождением в командировке. ФИО1 он характеризует положительно, тот всегда исполнял его указания и поэтому, когда следователь сказал, что он не вывел рапорт, поскольку у него была большая нагрузка, он (И.И.Ю.) этому никакого значения не придал и следователю поверил;

-показания свидетеля С.Д.И. о том, что в конце декабря 2018 года, от заместителя руководителя <данные изъяты> межрайонного следственного отдела И.И.Ю. ему поступил материал проверки № по факту незаконного проникновения в жилище Б.А.Н. Заместителем руководителя ему было дано устное указание сделать контрольный опрос С.Р.С., М.В.А. и Ф.А.А. Через несколько дней, так же в конце декабря, им осуществлялся выезд в <адрес> где были опрошены Ф.А.А. и С.Р.С. После контрольного переопроса, он вернулся в свой отдел и предоставил материал проверки заместителю руководителя, но в последующем решения по данному материалу проверки принять не успел, поскольку уехал в <адрес> с целью повышения квалификации. Решение по материалу проверки принимал ФИО1, который вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Примерно в марте 2019 года, он находился в своем кабинете и проводил следственные действия. В указанное время в кабинет ФИО1 зашла женщина, которая стала разговаривать с ФИО1 на повышенных тонах, поясняя, что передала ФИО1 деньги. Детально разговора он не слышал, слышал только голос данной женщины. Женщина в ходе разговора стала высказывать ФИО1 какие-то претензии. ФИО1 в ответ пояснял женщине, что никаких денег не брал и, что всё это провокация. Женщина была в кабинете ФИО1 примерно 10 минут, потом все стихло. Спустя некоторое время, по окончании проведения следственных действий, он зашел в кабинет к ФИО1 и спросил, что произошло. ФИО1 ответил, что к нему приходила мать одного из парней по материалу № и высказывала ему претензии;

-показания свидетеля К.Г.Б. о том, что она состоит в должности помощника следователя <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес>. 26 июля 2018 года в следственный отдел из ОП МО МВД России <данные изъяты> поступил материал проверки по факту незаконного проникновения в жилище Б.А.Н. Она зарегистрировала данный материал и передала его заместителю руководителя отдела И.И.Ю., который дал указание о регистрации данного материала в КРСП. Организация проверки была поручена следователю ФИО1 Она зарегистрировала данный материал и передала его следователю ФИО1 27 августа 2018 года ФИО1 передал ей постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по материалу проверки № с сопроводительным письмом в адрес прокурора <адрес>. Сам материал проверки ФИО1 пообещал принести позже. 15 ноября 2018 года из прокуратуры <адрес> поступило требование о предоставлении материалов проверок, в том числе материала № Данное требование было отписано для исполнения И.И.Ю 19 ноября 2018 года И.И.Ю. передал ей для регистрации в КРСП рапорт следователя ФИО1 об обнаружении признаков преступления в действиях М.В.А. и С.Р.С., совершивших кражу из жилища Б.А.Н. Данный рапорт она зарегистрировала в КРСП за № после чего передала его для проведения проверки следователю ФИО1, который 20 ноября 2018 года передал ей указанный материал проверки для передачи по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> Далее материалы проверки, в том числе материал проверки №, были направлены в прокуратуру <адрес>. Данный материал проверки до указанного времени в прокуратуру не направлялся, с августа 2018 года материал проверки находился у следователя ФИО1 В марте 2019 года к ней в кабинет зашел следователь ФИО1, а перед этим она слышала, что у него в кабинете кричала какая-то женщина. ФИО2 рассказал ей, что к нему приходила женщина и обвиняла его в получении взятки, которую он не получал, что она его оговаривает. Речь шла о материале за № который потом все запрашивали. Женщину, которая в марте 2019 года кричала в кабинете ФИО2, она (К.) не видела, на прием к руководителю следственного отдела она не приходила и не записывалась;

- оглашенные в судебном заседании, по ходатайству государственного обвинителя, с согласия сторон, в порядке ч.1 ст.281 УПК РФ показания свидетеля С.А.Н., из которых следует, что в конце марта 2019 года он находился на работе, услышал женский крик из кабинета ФИО1 По поводу чего кричала женщина, он не понял. Через некоторое время, когда крик стих, к нему в кабинет зашел ФИО1 и рассказал, что какая-то женщина обвиняла его в том, что он получил от нее денежные средства и ничего при этом не сделал. ФИО1 был возмущен и пояснял, что не понимает, в чем дело и что женщина оговаривает его;

-оглашенные в судебном заседании, по ходатайству государственного обвинителя, с согласия сторон, в порядке ч.1 ст.281 УПК РФ показания свидетеля К.Т.В., из которых следует, что с января по март 2019 года она оказывала помощь сотрудникам <данные изъяты> МРСО на общественных началах. В январе 2019 года следователь ФИО1 находился в командировке. В первой половине января 2019 года в <данные изъяты> МРСО пришла незнакомая ей женщина, которая подошла к кабинету ФИО1 №, и стояла у двери. Она зашла в кабинет следователя С.Г.М.№, расположенный напротив кабинета ФИО1 Спустя 1-2 мин. она вышла из кабинета в коридор, где снова увидела данную женщину, после чего сказала ей, что ФИО1 находится в командировке, после чего женщина ушла. При предъявлении на обозрение копии паспорта Б.О.А. и фототаблицы осмотра места происшествия, она узнала ту самая женщину, которая стояла у кабинета ФИО1;

- показания свидетеля С.Г.М. показавшего суду, что он состоит в должности старшего следователя <данные изъяты> МРСО СУ СК РФ по <адрес> и его кабинет расположен практически напротив кабинета, в котором ранее работал ФИО1 В феврале - марте 2019 года в его производстве находилось уголовное дело по ст. 158 ч.3 п. «а» УК РФ в отношении М.В.А. и С.Р.С. Данное уголовное дело было передано им из ОМВД по <адрес>. По данному делу был дополнительный эпизод по ст.150 ч.3 УК РФ – вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления. Он (С.) опросил несколько свидетелей, предъявил окончательное обвинение М. и С. и направил уголовное дело в суд. В ходе следствия обвиняемые вину признавали, дело в суде было рассмотрено и был вынесен приговор. При расследовании дела, в марте 2019 года, он находился в помещении <адрес> отдела полиции, когда ему позвонил следователь ФИО1, возмущенно и эмоционально сказав, что в следственный отдел, к нему в кабинет, пришла женщина, мать одного из его обвиняемых, и обвиняла его в получении каких-то денег. На следующий день, утром, на работе к нему в кабинет зашел ФИО1, который стал пояснять, что приходила женщина, которая на весь коридор кричала, что якобы передала ему деньги, но он пояснил, он ничего не брал. При расследовании уголовного дела было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по ст. 139 УК РФ и это постановление выносил ФИО1. Сам он (С.) мать обвиняемого М. не допрашивал;

-показания свидетеля И.А.Ю., пояснившего, что в марте 2019 года, в один из дней, женщина, которая как-то связана с материалом проверки, поступившим из <адрес>, приходила в отдел к следователю ФИО1 и ругалась. Конкретные подробности разговора он не слышал, потому что его кабинет находился достаточно далеко от кабинета ФИО1. Узнал затем, что женщина шумела по причине того, что якобы ФИО1, по материалу проверки, который ранее находился у него в производстве, взял у нее какие-то денежные средства. Сам ФИО1 ему пояснял, что никаких денежных средств он не брал;

-показания свидетеля Ф.А.А. о том, что с декабря 2014 года по июнь 2019 года он состоял в должности руководителя <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес>. За регистрацию сообщений о преступлениях и осуществление процессуального контроля на стадии процессуальной проверки отвечал заместитель руководителя <данные изъяты> МРСО И.И.Ю. В период времени с 17 августа по 09 сентября 2018 года И.И.Ю. находился в отпуске. Принятое следователем ФИО1 решение об отказе в возбуждении уголовного дела от 25 августа 2018 года по материалу проверки №, по факту незаконного проникновения в жилище Б.А.Н., во время нахождения в отпуске И.И.Ю. он (Ф.) не изучал. За время своей работы он и сотрудники следственного отдела практически ежедневно в его кабинете обсуждали уголовные дела и текущие вопросы организации следствия и проведения процессуальных проверок. В августе 2018 года, на очередном совещании, на котором кроме него также находились И.И.Ю. и ФИО1, из доклада последнего по факту незаконного проникновения в жилище Б.А.Н. ему стало известно, что в ходе проверки выявлены факты краж имущества Б.А.Н. ее неродным внуком М.В.А., С.Р.С. и несовершеннолетним Ф.А.А. Последний свою причастность отрицал и пояснял, что не знал о совершении кражи из дома Б.А.Н. Исходя из вышеизложенного, в действиях Ф.А.А. они не усмотрели перспективы возбуждения уголовного дела по ст.158 УК РФ, в виду отсутствия у Ф.А.А. умысла на совершение кражи. Вместе с тем, они пришли к выводу, что в отношении М.В.А. и С.Р.С. необходимо выделить материалы проверок и передать их по подследственности в органы внутренних дел по признакам преступления, предусмотренного ст.158 УК РФ. В связи с чем, материалы проверок по признакам преступления, предусмотренного ст.158 УК РФ, в действиях М.В.А. и С.Р.С., своевременно не выделены и не направлены по подследственности, ему не известно, поскольку процессуальный контроль за ходом проверки он не осуществлял. В июне 2019 года ему стало известно, что в отношении следователя ФИО1 возбуждено уголовное дело по факту получения взятки;

-показания свидетеля М.М.А. – заместителя начальника ОП МО МВД России <данные изъяты> пояснившего, что летом 2018 года поступило заявление Б.А.Н. о краже имущества, по делу были установлены подозреваемые - М., С. и Ф.. По требованию прокурора материал был направлен в следственный комитет для принятия решения, поскольку один из фигурантов был несовершеннолетним. Впоследствии он (М.) узнал, что по материалу принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела, по какой причине, ему было непонятно. Следователь ФИО1, с которым он затем общался, пояснил, что в действиях М. нет состава преступления, потому что он является родственником Б. и он уже вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. В дальнейшем, прокурор изучал данный материал, отменил это постановление и направил им для принятия решения о возбуждение уголовного дела. Было возбуждено уголовное дело в отношении С. и М. по ч.3 ст. 158 УК РФ, которое затем направлено в суд;

-показания свидетеля В.С.Н. – сотрудника МО МВД России <данные изъяты> давшего суду показания, аналогичные показаниям свидетеля М.М.А.;

-оглашенные в судебном заседании показания свидетеля М.Д.А., из которых следует, что 23.07.2018 г. в ОП МО МВД России <данные изъяты> обратилась Б.А.Н., которая сообщила о совершении кражи металлических изделий, персонального компьютера с комплектующими к нему, и написала заявление о краже. Со слов Б.А.Н., кража произошла в период с июня по июль 2018 года. В ходе проведения разбирательств было установлено, что к совершению кражи причастны М.В.А., С.Р.С. и несовершеннолетний Ф.А.А. По факту вовлечения М.В.А. в совершение кражи Ф.А.А.. инспектором ПДН был составлен рапорт, проверка по которому была передана по подследственности в <данные изъяты> межрайонный следственный отдел. Ввиду того, что в действиях Ф.А.А., М.В.А. и С.Р.С. усматривались признаки преступления, предусмотренного п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, материал проверки был передан по подследственности в <данные изъяты> МРСО, проверку по которому проводил следователь ФИО1 При составлении отчета в сентябре 2018 года он вспомнил про данный материал и позвонил ФИО1 с целью узнать номер дела, поскольку данное преступление было раскрыто сотрудниками уголовного розыска, и он был уверен в том, что по данному материалу будет принято решение о возбуждении уголовного дела. ФИО1 ответил, что он уже принял решение об отказе в возбуждении уголовного дела, что в суд дело не пойдет, потому что М.В.А. и Б.А.Н. родственники, и отказались от своих показаний;

- показания свидетеля С.Р.Р. о том, что в конце 2018 года ему из следственного комитета поступил материал проверки по факту кражи имущества Б.А.Н., фамилии фигурантов - М.,Ф. и С. Изначально было установлено, что совершены две кражи, первая - хищение изделий из металла из дома Б., вторая – хищение компьютера и третий эпизод возбудили по ст. 150 УК РФ. Поскольку имелся материал по ст. 150 УК РФ, исходя из этого, была определена подследственность следственного комитета, куда прокурор и направил материал. Затем следственный комитет принял решение об отказе в возбуждении уголовного дела, выделив рапорт о том, что в действиях С. и М. усматривается ч. 3 ст. 158 УК РФ. Ему этот рапорт пришел для принятия решения в порядке ст. 144 УПК РФ, и по результатам проверки было возбуждено уголовное дело. В ходе проверки он опрашивал М., который в первый раз пришел к нему с матерью – Б.О.А.. Б.О.А. стала выяснять, почему М. снова вызывают для дачи объяснения, ведь она с ФИО1 всё решила. Что Б. имела в виду под словом «решила», она не поясняла. Б. возмущалась, пояснив, что этот вопрос уже разбирался и что в следственном комитете вынесли решение об отказе в возбуждении уголовного дела. Он (С.) разъяснил Б., что ему поступил материал от ФИО1 по факту кражи имущества Б.А.Н. М.В.А., по которому он должен провести проверку и принять решение, в ходе проверки он должен опросить М.В.А. Он также разъяснил Б.О.А., что М.В.А. может давать объяснение с защитником. Выслушав его, Б.О.А. и М.В.А. попросили его отложить опрос М. на несколько дней для консультации с защитником, после чего ушли. Спустя примерно час после ему позвонил <адрес> адвокат П.С.Е., который сообщил, что к нему за консультацией обратилась Б., после чего поинтересовался, есть ли у него материал проверки в отношении М. Он ответил П.С.Е., что у него в производстве есть материал в отношении М., которого необходимо опросить, на этом разговор был закончен. Через несколько дней он созвонился с М. и спросил, придут ли они, на что М. ответил, что придет, но без адвоката. Он (С.) знает о том, что ФИО2 привлекается к уголовной ответственности за то, что ему якобы дал взятку кто-то из участников расследуемого им уголовного дела;

-показания прокурора <адрес>К.В.В. о том, что в июле 2018 года в МО МВД России <данные изъяты> поступило сообщение по факту кражи имущества из жилища Б.А.Н.. Поскольку данное преступление относилось к категории тяжких преступлений, была проведена рабочая встреча с сотрудниками МО МВД России <данные изъяты>М.Д.А. и М.М.А. Они доложили ему о причастности к совершению преступления М.В.А., С.Р.С., а также несовершеннолетнего Ф.А.А. Так как имелись сведения о причастности к совершению кражи несовершеннолетнего лица, то в соответствии с требованиями ст. 151 УПК РФ, указанный материал из ОП МО МВД России <данные изъяты> был передан в <данные изъяты> МСО СУ СК России по <адрес>. Примерно в 20-х числах августа 2018 года ему позвонил следователь <данные изъяты> МСО СУ СК России по <адрес> ФИО1, попросивший о возможности обсудить имеющийся у него в производстве проблемный материал. В этот же день, либо спустя два дня в прокуратуру <адрес> подъехал следователь ФИО1 для обсуждения материала проверки по факту незаконного хищения имущества из жилища Б.. Из разговора с ФИО1 он (К.) понял, что на тот момент следователь еще не опросил потерпевшую Б., поскольку та находилась за пределами <адрес>. На рекомендацию опросить Б., ФИО2 начал выдвигать разные версии, в числе которых: какая будет перспектива по материалу проверки в случае, если потерпевшая Б.А.Н. откажется от подачи заявления о привлечении указанных лиц к уголовной ответственности по ст.139 УК РФ. Он ответил, что даже если Б. напишет такое заявление, то по материалу в любом случае необходимо принимать решение по п. «а» ч.3 ст. 158 УК РФ. Далее ФИО1 спросил, какая перспектива будет по материалу, если Б.А.Н. скажет в объяснении о том, что она сама разрешила забрать ее имущество ее неродному внуку М.В.А., либо скажет, что имущество ей не принадлежало, а принадлежало каким-то образом указанным лицам, которые непосредственно и совершили хищение. На что он ответил, что в данном случае необходимо будет дать оценку действиям М.В.А.,С.Р.С. и Ф.А.А. с учетом способа их проникновения в жилище. Подобный подход ФИО2 к обсуждению материала его (К.) насторожил, поскольку вместо того, чтобы принимать меры, направленные на раскрытие преступления, на изобличение виновных лиц, в данном случае выдвигались противоположные версии, которые, наоборот, позволяют уйти виновным лицам от предусмотренной законом уголовной ответственности. 25 августа 2018 года следователем ФИО1 было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела о совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 139 УК РФ, по основанию, предусмотренному п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, т.е. за отсутствием заявления потерпевшей Б.А.Н., а так же этим постановлением было принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела о совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст.158 УК РФ, в связи с отсутствием состава преступления в действиях Ф.А.А. Копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела поступила в прокуратуру <адрес> 25 августа 2018 года факсимильной связью. 29 августа 2018 года он указанный материал проверки запросил в числе прочих из <данные изъяты> МСО СУ СК России по <адрес> для проверки законности принятого процессуального решения, однако в установленный срок 07 сентября 2018 года материал проверки в прокуратуру района не поступил. Ввиду того, что отказной материал в установленный срок в прокуратуру <адрес> представлен не был, 22 ноября 2018 года в адрес руководителя СУ СК России по <адрес> было внесено требование об устранении нарушений, в части не предоставления материала проверки в прокуратуру района. Далее, 22 ноября 2018 года в ОП МО МВД России <данные изъяты> поступил материал проверки с рапортом следователя <данные изъяты> МСО СУ СК России по <адрес> ФИО1 от 19 ноября 2018 года, об обнаружении признаков состава преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст.158 УК РФ, в действиях М.В.А. и С.Р.С., т.е. фактически до 19 ноября 2018 года это преступление было укрыто от учета. В дальнейшем, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела было отменено и материал проверки был направлен обратно в <данные изъяты> МСО СУ СК России по <адрес> для проведения дополнительной проверки. В ходе проведения дополнительной проверки следователь ФИО1 выделил в ОП МО МВД России <данные изъяты> два материала проверок по ст.150 УК РФ в отношении М.В.А. и по ст.158 УК РФ в отношении М.В.А. и С.Р.С. В последующем было возбуждено уголовное дело в отношении М.В.А. и С.Р.С. 31 января 2019 года к нему на личный прием обратилась мать М.В.А. - Б.О.А. с вопросом, почему в отношение её сына М.В.А. осуществляется уголовное преследование, несмотря на то, что <данные изъяты> МСО уже вынес постановление от отказе в возбуждении уголовного дела, что она этот вопрос уже решила со следователем ФИО1, которому передала денежные средства. На тот момент в здании прокуратуры <адрес> по служебным делам находился оперуполномоченный <данные изъяты> отдела ФСБ России по <адрес>Б.А.А., которого он пригласил в свой кабинет и рассказал о том, что сообщила ему Б.;

- оглашенные в судебном заседании показания свидетеля Б.А.А., из которых следует, что в январе 2019 года ему поступила оперативная информация о том, что следователь <данные изъяты> МРСО СУ СК России по <адрес> ФИО1 получил денежные средства в размере 20 000 рублей от Б.О.А. за не привлечение к уголовной ответственности ее сына М.В.А. за совершение краж имущества. 31 января 2019 года он находился по служебной необходимости в прокуратуре <адрес> с целью встречи с прокурором К.В.В.. Во время ожидания приема, К.В.В. вышел в коридор и пригласил его в свой кабинет, где в тот момент находилась ранее незнакомая ему Б.О.А. К.В.В. представил их друг другу и предложил Б.О.А. рассказать ему всё про ФИО1 Он представился Б.О.А., после чего предложил ей пройти в соседний кабинет. Они прошли в соседний кабинет, где Б.О.А. рассказала ему, что в июле 2018 года ее сын М.В.А. совместно с С.Р.С. и несовершеннолетним Ф.А.А. проникли в дом ее свекрови Б.А.Н., откуда похитили металлические предметы посуды, а затем персональный компьютер и комплектующие к нему. Поскольку в краже принимал участие несовершеннолетний, материал проверки был передан в <данные изъяты> МРСО, где проведение проверки поручили следователю ФИО1 Со слов Б., в начале августа 2018 года, ФИО1 вызвал по телефону М.В.А. в следственный отдел для дачи объяснения, в этот же день они поехали к ФИО2 вместе с М.. Зашли в кабинет к ФИО1, где она присутствовала при опросе М.В.А. После опроса, оставшись наедине с ФИО1, она поинтересовалась у него, что грозит М.В.А. и смягчит ли его положение заявление Б.А.Н. о том, что она не имеет к нему претензий. В ответ ФИО1 жестом указал ей, что ничего говорить не надо, после чего написал на листе бумаги цифру «20000», который после смял и выбросил в урну. В ответ Б. поинтересовалась у ФИО1, до какого времени он работает, тот ответил, что допоздна. В виду того, что денег при себе у нее не было, позвонила своей племяннице Л.В.А., после чего поехала к ней с М.. Заняв 20000 рублей в долг у Л., она поехала с М. обратно к ФИО1, зашла к нему в кабинет и стала доставать деньги из сумки. ФИО1 указал ей не делать этого в кабинете и сообщил, что выйдет покурить, после чего он направился из кабинета на улицу, она последовала за ним. Они отошли за здание автомойки, расположенное у здания гостиницы, где она передала ФИО1 20000 рублей. На следующий день она снова приехала в <адрес> и отдала Л. 20 000 рублей, взятых из личных сбережений. Со слов Б. следовало, что в дальнейшем в августе 2018 года она и М. еще несколько раз ездили к ФИО1, при этом она один раз звонила ФИО2 и спрашивала его, закрыто ли дело, ФИО1 ответил ей, что все хорошо. В декабре 2018 года М.В.А. снова стали вызвать в отдел полиции <адрес> для опроса и разбирательств по фактам краж имущества Б.А.Н. Она решила выяснить у ФИО1, в чем дело, но дозвониться до него не смогла. В январе 2019 года в отношении М.В.А. было возбуждено уголовное дело, в связи с чем, она решила обратиться к прокурору К.В.В. 27 марта 2019 года Б.О.А. обратилась с заявлением в отдел в <адрес> УФСБ России по <адрес> о даче взятки в размере 20 000 рублей следователю ФИО1 В этот же день, с целью проверки доводов Б.О.А., вынесено и утверждено постановление о проведении оперативно-розыскного мероприятия «Наблюдение», в ходе которого 27 марта 2019 года Б.О.А. под наблюдением сотрудников УФСБ России по <адрес> явилась в служебный кабинет ФИО1, где в ходе разговора с ФИО1 стала выяснять у последнего, почему он, получив от нее 20000 рублей, обещал помочь и не привлекать М. к уголовной ответственности, однако, не сделал этого. ФИО1 стал опровергать факт принятия денежных средств. 28 марта 2019 года им опрошена Л.В.А., которая подтвердила, что по просьбе Б.О.А. одолжила последней 20 000 рублей для их дальнейшей передачи в качестве взятки следователю за вынесение постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении М.В.А. 29 марта 2019 года им зарегистрирован рапорт об обнаружении признаков преступлений, предусмотренных ст.ст.285, 290 УК РФ, собранные материалы оперативно-розыскной деятельности переданы по подследственности в СУ СК России по <адрес> для организации проверки в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ.

Стороной защиты в подтверждение своих доводов о невиновности ФИО1 суду были представлены следующие доказательства, исследованные в ходе судебного разбирательства.

Так, в судебном заседании подсудимый ФИО1 вину в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.290 УК РФ, не признал и показал, что он состоял в должности следователя <данные изъяты> межрайонного следственного отдела. Когда 25 июля 2018 года ему для разрешения из ОП МО МВД России <данные изъяты> поступил материал проверки по заявлению Б.А.Н., по факту незаконного проникновения в ее жилище, он, как следователь, один обслуживал три района: <адрес>. После этого он начал проводить процессуальные действия, вызвал всех фигурантов, проходящих по материалу, в том числе и потерпевшую Б. В материале проверки имелись рапорты сотрудников полиции о том, что незаконное проникновение совершили М., Ф. и С., в том числе в этом материале находились рапорта об обнаружении признаков преступлений, предусмотренных ст. 158 ч. 3 п. «а» УК РФ. 7 августа 2018 года он получил объяснения от М., Ф. и С. Б.О.А. – мать М., приехала вместе со своим сыном, и по ее просьбе, он разрешил ей присутствовать в кабинете, при опросе сына. М. и С. не отрицали свою причастность к совершению краж, с незаконным проникновением в жилище Б., несовершеннолетний Ф., которого он опрашивал в присутствии его законного представителя, пояснил, что не знал, что совершает хищение, М. и С. также подтвердили это обстоятельство. Потерпевшая Б., когда он ее опрашивал, пояснила, что не желает привлекать этих трех молодых людей к уголовной ответственности. Попросила от ее имени написать соответствующее заявление, поскольку сама этого сделать не могла, которое затем прочитала и в нем расписалась. Затем он (ФИО2) повторно опрашивал всех лиц, поскольку имелись противоречия в объяснениях, которые они давали сотрудникам полиции и в объяснениях, которые получил он. После получения всех объяснений, к нему в кабинет пришла Б. и поинтересовалась, что будет с ее сыном, опасаясь, что он получит реальный срок, так как еще привлекается к уголовной ответственности по другому делу. Он (ФИО2) пояснил, что он проведет проверку по материалу, в возбуждении уголовного дела по ст. 139 УК РФ он откажет, но кражу ее сын все же совершил. То, что волеизъявления потерпевшей в данном случае не требуется, и ее сын будет привлекаться к уголовной ответственности за совершение кражи, он ей отдельно не объяснял. Б. успокоилась и ушла, больше они с ней не созванивались. После проведенных всех процессуальных действий, 25 августа 2018 года он (ФИО2) вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, за отсутствием заявления потерпевшей Б. – по п. 5 и за отсутствием состава преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ, в отношении несовершеннолетнего Ф. Копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, в суточный срок, была направлена прокурору <адрес>. В этот период времени он продолжал работу в трех районах, а затем, с 29 октября 2018 года по 11 ноября 2018 года был прикомандирован в <данные изъяты> Межрайонный следственный отдел. Когда уехал в командировку, материалы, по которым выходили сроки, он сдал, по всем вынес решения. Но данный материал проверки остался у него в кабинете, он не сдал его в канцелярию следственного Комитета, поскольку не успел до конца оформить. Когда он вернулся из командировки, заместитель отдела И.И.Ю., осуществляющий надзор за учетно-регистрационной дисциплиной, попросил принести ему этот материал для изучения, после чего сказал, что необходимо вывести еще один рапорт по ст. 158 УК РФ. После этого - 19 ноября 2018 года он (ФИО2) сразу же вывел отдельный рапорт, зарегистрировал его и с копиями материалов проверки направил по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> где затем было возбуждено уголовное дело. Принятое им решение об отказе в возбуждении уголовного дела впоследствии отменялось прокурором, но по результатам дополнительной проверки следователем С. было вновь вынесено решение об отказе в возбуждении уголовного дела. Не отрицает того обстоятельства, что после вынесения 25 августа 2018 года постановления об отказе в возбуждении уголовного дела о совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.139 УК РФ, по основаниям, предусмотренным п.5 ч.1 ст.24 УПК РФ и в отношении несовершеннолетнего Ф. по признакам преступления, предусмотренного п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, по основаниям, предусмотренным п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, он своевременно не выделил рапорт о наличии в действиях М.В.А. двух преступлений, предусмотренных п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ и не вынес соответствующие постановления о передаче сообщений о преступлениях по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> поскольку был сильно загружен работой, а затем на две недели – с 29 октября по 11 ноября 2018 года был направлен в служебную командировку в <данные изъяты> МРСО. Никакого умысла при этом он не преследовал, полагает, что преступления никаким образом от учета укрыты не были. В связи с несвоевременностью выделения рапортов, в его действиях, по его мнению, содержится лишь дисциплинарный проступок. В декабре 2018 года он узнал от сотрудников полиции, что Б.О.А. по <адрес> распространяет слухи о том, что она с ним всё решила и дала ему денег. Б. его оговаривает, ему стало это неприятно, поэтому он решил выяснить все это у нее. Позвонил изначально Б., но телефон был отключен, затем ее супругу. Полагает, что Б.О.А. его оговаривает, поскольку обиделась на то, что он вынес решение об отказе в возбуждении уголовного дела не по всем статьям Уголовного кодекса. Никаких денежных средств он от Б.О.А. не получал, на улицу с ней для их получения не выходил. Вину свою не признает и просит его оправдать.

Судом были исследованы показания свидетелей, на которые сторона защиты ссылалась в подтверждении своих доводов о невиновности подсудимого ФИО1, а именно на противоречивые показания свидетелей Б.О.А., С.Р.С., М.В.А. и Л.В.А., изначально неоднократно допрошенных в ходе предварительного следствия, которые существенно отличаются от тех показаний, которые свидетели дали в ходе дальнейшего предварительного следствия и в судебном заседании.

Данные показания свидетелей были по ходатайству стороны защиты оглашены в судебном заседании:

-так, из показаний свидетеля Л.В.А. следует, что деньги в долг Б.О.А. для передачи следователю в сумме 20000 рублей за не возбуждение уголовного дела в отношении М.В.А., в двадцатых числах августа 2018 года дала именно она, о чем затем она рассказала сотруднику ФСБ и своему супругу, однако, будучи дополнительно допрошенной в судебном заседании, Л.В.А. не подтвердила свои показания в этой части, пояснив, что в действительно деньги в долг Б.О.А. для дачи взятки она не давала, показания такие дала по просьбе Б.О.А., а затем решила рассказать правду;

-из показаний свидетеля С.Р.С. следует, что следователю ФИО1 за не возбуждение в отношении него уголовного дела по факту кражи имущества из дома Б.А.Н., в один из дней, в кабинете следователя, он передал взятку в размере 10000 рублей, которые предварительно попросил у М.В.А. и которые тот занял у своей бабушки. Такие показания он дал в ходе допроса следователю С. а затем следователю З., однако, будучи дополнительно допрошенным в судебном заседании, свидетель С.Р.С. не подтвердил свои показания в этой части, пояснив, что в действительно взятку следователю ФИО1 он не давал, М. их ему не передавал и ни у кого не занимал; указанные показания дал с той целью, чтобы помочь своему другу М.В.А. изобличить следователя ФИО1 и чтобы показания М.В.А. были более достоверные и убедительные; о последствиях своих действий в тот момент не думал; обстоятельства передачи взятки следователю ФИО1, о которых сообщал в первых своих допросах, придумал сам, «на ходу»; при этом, следователь показывал ему детализацию его телефонных разговоров и таким образом, он ориентировался во времени и месте своего нахождения в тот или иной момент; о том, что Б.О.А. дала взятку следователю ФИО1 узнал от последней только в апреле 2019 года;

- из показаний свидетеля М.В.А., сына Б.О.А., следует, что в день приезда его к следователю ФИО1, его отчим также находился дома у Л.В.А., указанные события происходили примерно в начале августа 2018 года, однако, будучи дополнительно допрошенным в судебном заседании, М.В.А. не подтвердил свои показания в этой части, пояснив, что в действительности его отчима Б. не было с ними в тот день у Л.В.А., обстоятельства произошедших событий помнит плохо; по просьбе следователя брал детализацию своих телефонных переговоров, исходя из данных которой и давал свои показания;

-из показаний свидетеля Б.О.А. следует, что взятку следователю ФИО1 она передавала в середине августа 2018 года, а указанные деньги она взяла в долг у своей племянницы Л.В., вернув их ей на следующий день, однако, будучи дополнительно допрошенной в судебном заседании, Б.О.А. не подтвердила свои показания в этой части, пояснив, что в действительности деньги у Л.В. она в долг не брала, а следователю пояснила так по совету адвоката, чтобы самой не быть привлеченной к уголовной ответственности; дата произошедших событий – 7 августа 2018 года, была установлена исходя из распечатки телефонных переговоров, из которых следовало, что 7 августа она (Б.) находилась в <адрес> и указанные события происходили точно до 10 августа, поскольку потом ее свекровь –потерпевшая по делу Б.А.Н. уехала; дачу более подробных показаний в части обстоятельств, при которых она передавала взятку ФИО1 объясняет тем, что только отвечала на поставленные следователем вопросы, какие вопросы ей задавали, на те она и отвечала.

Оценка судом доказательств, представленных стороной обвинения и защиты, убедила суд в том, что обвинение в отношении ФИО1 по ч.3 ст.290 УК РФ в ходе судебного разбирательства не подтвердилось.

У судебной коллегии нет оснований не согласиться с выводом суда первой инстанции.

Исследовав все представленные доказательства, судом установлены обстоятельства уголовного дела, которые заключаются в следующем.

В соответствии с приказом исполняющего обязанности руководителя следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> за № от 31.05.2018, ФИО1, обладая длительным стажем и значительным опытом работы в следственных органах Следственного комитета Российской Федерации (с августа 2009 года), с 01 июня 2018 года до 11 апреля 2019 года состоял в должности следователя <данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета РФ по <адрес>.

Следователь ФИО1, занимая указанную должность, будучи уполномоченным в пределах своих полномочий, предусмотренных п.2 ч.4 ст.1 ФЗ «О Следственном комитете Российской Федерации» от 28декабря2010года №403 – ФЗ, согласно которому был обязан обеспечить законность при приеме, регистрации, проверке сообщений о преступлениях, а также предусмотренных ст.38 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (далее УПК РФ), согласно которой был вправе осуществлять предварительное следствие по уголовному делу, а также уполномочен: возбуждать уголовное дело в порядке, установленном УПК РФ, принимать уголовное дело к своему производству или передавать его руководителю следственного органа для направления по подследственности; самостоятельно направлять ход расследования, принимать решение о производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением случаев, когда в соответствии с УПК РФ требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа; осуществлять иные полномочия, предусмотренные УПК РФ, а также на основании ст.ст.144-145 УПК РФ, был обязан принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах компетенции, установленной УПК РФ, принять по нему решение в срок не позднее 30 суток со дня поступления указанного сообщения. При проверке сообщения о преступлении следователь ФИО1 был вправе получать объяснения, образцы для сравнительного исследования, истребовать документы и предметы, изымать их в порядке, установленном УПК РФ, назначать судебную экспертизу, принимать участие в ее производстве и получать заключение эксперта в разумный срок, производить осмотр места происшествия, документов, предметов, давать органу дознания обязательное для исполнения письменное поручение о проведении оперативно-розыскных мероприятий. По результатам рассмотрения сообщения о преступлении следователь принимает одно из следующих решений: о возбуждении уголовного дела в порядке, установленном УПК РФ; об отказе в возбуждении уголовного дела; о передаче сообщения по подследственности в соответствии с УПК РФ; а также уведомляет о принятом решении заявителя, при этом заявителю разъясняются его право обжаловать данное решение и порядок обжалования.

Кроме того, следователь ФИО1, будучи уполномоченным в пределах своих полномочий, предусмотренных п.4 Инструкции об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации, (далее – Инструкция), утвержденной Приказом Следственного комитета Российской Федерации №72 от 11 октября 2012 года «Об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации», следует, что невыполнение или ненадлежащее выполнение должностными лицами, указанными в Инструкции, возложенных на них полномочий и обязанностей по приему, регистрации и проверке сообщений о преступлении, а также принятие по ним незаконных процессуальных решений влечет за собой ответственность, предусмотренную законодательством Российской Федерации; п.5 Инструкции, согласно которому следует, что сообщение о преступлении вне зависимости от места и времени совершения преступного деяния, полноты сообщаемых сведений и формы представления, а также подследственности подлежит обязательному приему во всех следственных органах Следственного комитета; п.21 Инструкции, согласно которому следует, что должностное лицо, принявшее сообщение о преступлении, обязано принять меры к незамедлительной его регистрации в книге, ведущейся в том следственном органе Следственного комитета, в котором оно проходит службу; п.33 Инструкции, согласно которому следует, что если при проверке сообщения о преступлении будет установлено, что оно подлежит передаче в другой орган предварительного расследования (в том числе в иной следственный орган (подразделение) Следственного комитета), то правомочное должностное лицо следственного органа Следственного комитета выносит постановление о передаче сообщения о преступлении по подследственности; п.34 Инструкции, согласно которому следует, что если при рассмотрении сообщения о преступлении будут дополнительно установлены обстоятельства, указывающие на признаки другого преступления, подследственного иному органу предварительного расследования, правомочным должностным лицом должен быть составлен и зарегистрирован в книге соответствующий рапорт об обнаружении признаков преступления. Решение по такому сообщению о преступлении принимается в порядке, установленном пунктом 33 Инструкции, а также, что согласно ст.143 УПК РФ при получении сообщения о преступлении, он обязан составить рапорт об обнаружении признаков преступления и принять решение в установленном законом порядке для привлечения виновных лиц к ответственности.

Таким образом, следователь ФИО1, с 01 июня 2018 года до 11 апреля 2019 года постоянно осуществлял организационно-распорядительные функции представителя государственной власти, был наделен правом предъявлять требования и принимать решения, обязательные для исполнения гражданами и предприятиями, организациями и учреждениями, не зависимо от их ведомственной принадлежности, подчиненности и формы собственности, обладая при этом властными полномочиями по отношению к широкому кругу лиц, то есть являлся должностным лицом.

26 июля 2018 года в Книге регистрации сообщений о преступлении <данные изъяты> межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета РФ по <адрес> за № в порядке, предусмотренном ст.144 УПК РФ, зарегистрировано сообщение о преступлении, предусмотренном ч.1 ст.139 УК РФ – рапорт оперуполномоченного группы уголовного розыска отдления полиции Межмуниципального отдела МВД России <данные изъяты>В.С.Н. по факту незаконного проникновения в жилище Б.А.Н., поступивший из ОП МО МВД России <данные изъяты> с соответствующим материалом проверки. Проведение проверки в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ поручено следователю ФИО1

Далее, 01 августа 2018 года в Книге регистрации сообщений о преступлении <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес> за № в порядке, предусмотренном ст.144 УПК РФ, зарегистрировано сообщение о преступлении, предусмотренное п.«а» ч.3 ст.158 УК РФ – заявление Б.А.Н. о краже ее имущества, совершенной с незаконным проникновением в жилище, поступившее из ОП МО МВД России <данные изъяты> с соответствующим материалом проверки, в этот же день приобщенное к материалу проверки, зарегистрированное в Книге регистрации сообщений о преступлении <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес> за № от 26 июля 2018 года. Проведение проверки в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ по данному сообщению поручено следователю ФИО1

Следователь ФИО1 при проведении проверки в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ по указанному сообщению установил, что 03 июля 2018 года М.В.А. совместно с С.Р.С., группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище, расположенное по адресу: <адрес> совершили тайное хищение имущества Б.А.Н., причинив ей имущественный ущерб на общую сумму 3500 рублей, а также 05 июля 2018 года М.В.А. совершил тайное хищение имущества Б.А.Н. с незаконным проникновением в жилище, расположенное по вышеуказанному адресу, причинив ей имущественный ущерб на общую сумму 7645 рублей, с участием несовершеннолетнего Ф., тем самым установил в действиях М.В.А. признаки преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ.

25 августа 2018 года, в дневное время с 09 до 18 часов, следователь ФИО1, находясь в помещении кабинета №<данные изъяты> МРСО СУ управления Следственного комитета РФ по <адрес>, расположенного по адресу: <адрес> вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела о совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.139 УК РФ, на основании, предусмотренном п.5 ч.1 ст.24 УПК РФ, а также в отношении Б.А.Н. по признакам преступления, предусмотренного ст.306 УК РФ, на основании, предусмотренном п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, и несовершеннолетнего Ф. по признакам преступления, предусмотренного п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, на основании, предусмотренном п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, не дав правовую оценку действиям М.В.А. по фактам совершения двух тяжких преступлений, предусмотренных п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ путем не составления рапортов об обнаружении в действиях последнего признаков указанных преступлений, а также не вынесения соответствующих постановлений о передаче сообщений о преступлениях по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> нарушив тем самым требования п.п. 4, 5, 21, 33 и 34 Инструкции, а также п.3 ч.1 ст.145 УК РФ, п.3 ч.2 ст.151 УПК РФ, при этом получения взятки, то есть получения должностным лицом лично взятки в виде денег за незаконное бездействие в пользу взяткодателя, ФИО1 не совершал.

В результате ведомственного контроля со стороны руководства <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес>, 19 ноября 2018 года следователь ФИО1 составил рапорт об обнаружении признаков преступления, предусмотренного ст.158 УК РФ, по факту тайного хищения чужого имущества, совершенного М.В.А. и С.Р.С. в дальнейшем зарегистрированный в порядке ст.144 УПК РФ в Книге регистрации сообщений о преступлении <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес> 19 ноября 2018г. за №, который в соответствии с требованиями ст.151 УПК РФ передал по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> на основании постановления о передаче сообщения о преступлении по подследственности от 20 ноября 2018г.

18 января 2019 года в результате проведенной проверки по данному сообщению о преступлении вынесено постановление о возбуждении уголовного дела в отношении М.В.А. и С.Р.С. по признакам преступления, предусмотренного п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ.

Далее, в результате ведомственного контроля со стороны руководства <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес>, во исполнение требования заместителя руководителя <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес>И.И.Ю., 23 января 2019 года, следователь ФИО1 составил рапорт об обнаружении признаков преступления, предусмотренного ст.158 УК РФ, по факту тайного хищения чужого имущества Б.А.Н., совершенного М.В.А. и С.Р.С. группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище, в дальнейшем зарегистрированный в порядке ст.144 УПК РФ в Книге регистрации сообщений о преступлении <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес> 23 января 2019г. за №, который в соответствии с требованиями ст.151 УПК РФ передал по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> на основании постановления о передаче сообщения о преступлении по подследственности от 23 января 2019 года.

27 февраля 2019 года в результате проведенной проверки по данному сообщению о преступлении вынесено постановление о возбуждении уголовного дела в отношении М.В.А. по признакам преступления, предусмотренного п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ.

27 июня 2019 года приговором Сосновоборского районного суда Пензенской области М.В.А. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, с назначением наказания сроком 2 года 6 месяцев лишения свободы условно с испытательным сроком на 2 года.

Проверяя представленные сторонами доказательства с точки зрения относимости и допустимости и давая им оценку, суд первой инстанции исходил из того, что надлежащее обеспечение конституционных гарантий

права на судебную защиту, прав и свобод граждан основывается на принципе всесторонности, полноты, объективности исследования обстоятельств дела.

Оправдывая подсудимого, суд руководствовался требованиями уголовного и уголовно-процессуального закона.

В соответствии с ч.1 ст.5 УК РФ лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.

По смыслу п.2 ст.6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, доказательства, положенные в основу вывода суда о виновности обвиняемого, должны соответствовать требованию, как достаточности, так и убедительности. То есть виновность обвиняемого должна быть доказана без неустранимых сомнений достаточной совокупностью допустимых и достоверных доказательств.

В основу обвинительного приговора могут быть положены лишь доказательства, не вызывающие сомнения в их достоверности и допустимости.

Согласно положениям статьи 87 УПК РФ, проверка доказательств производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.

На основании ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

При этом, по смыслу указанных норм закона, ни одно из доказательств не имеет определяющего значения для принятия решения об установлении обстоятельств, входящих в предмет доказывания по уголовному делу.

Согласно ст. 8 УК РФ основанием уголовной ответственности выступает деяние, содержащее все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным Кодексом РФ.

Часть 3 ст. 290 УК РФ предусматривает ответственность за получение должностным лицом лично взятки в виде денег за незаконное бездействие в пользу взяткодателя.

Согласно ст. 49 Конституции РФ каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Неустранимые сомнения в виновность лица толкуются в пользу обвиняемого.

В соответствии со ст. 14 УПК РФ все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого, а обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.

Суд первой инстанции пришел к убеждению, что доказательства, приведенные в обвинительном заключении и представленные государственным обвинителем в судебном заседании, как каждое в отдельности, так и в совокупности, не дают оснований для признания виновности подсудимого ФИО1 в совершении им преступления.

Так, показания свидетеля Б.О.А. не были приняты судом в качестве относимого и допустимого доказательства, поскольку носят непоследовательный характер. Они неоднократно изменялись и дополнялись в ходе предварительного следствия. Первоначально Б.О.А. говорила о том, что денежные средства для передачи ФИО1 она взяла у Л.В.А., впоследствии изменила свои показания. Также, будучи неоднократно допрошенной в ходе предварительного следствия, она меняла свои показания относительно даты вменяемых в обвинение ФИО1 событий, относительно обстоятельств передачи денежных средств, о чем свидетельствуют ее показания, оглашенные в судебном заседании по ходатайству стороны защиты.

Суд учел, что Б.О.А. была заинтересована в не привлечении своего сына М.В.А. к уголовной ответственности за совершение тайного хищения чужого имущества, что следует и из показаний свидетеля Б.О.А. в судебном заседании, и после возбуждения в отношении М.В.А. и С.Р.С. уголовного дела, будучи возмущенной данным обстоятельством, дала ложные показания о том, что передала следователю ФИО1 денежные средства в сумме 20000 рублей в качестве взятки. В дальнейшем, будучи неоднократно допрошенной в ходе предварительного следствия, Б.О.А. придерживаясь в целом своих показаний, конкретизировала их, изменяла и дополняла, подстраиваясь под развивающуюся следственную ситуацию по уголовному делу, а в частности конкретизируя дату вменяемых органом следствия ФИО1 событий, исходя из полученной в ходе производства предварительного расследования информации, содержащейся в детализации телефонных соединений абонентских номеров №, используемого Б.О.А.,№, используемого ФИО1, установившей наличие телефонных соединений между Б.О.А. и служебным номером ФИО1 07 августа 2018 года, а также ФИО1 и М.В.А. в указанный день.

При таких обстоятельствах, суд обоснованно отнесся к показаниям Б.О.А. как в судебном заседании, так и данным в ходе предварительного следствия 12 июня 2019 года, 14 июня 2019 года, оглашенным в судебном заседании по ходатайству стороны защиты, с согласия сторон и не подтвержденным свидетелем в судебном заседании, критически, посчитав их полностью недостоверными.

С выводом суда о том, что каких-либо иных доказательств получения ФИО1 взятки в виде денежных средств от Б.О.А. стороной обвинения представлено не было, судебная коллегия соглашается.

По мнению суда, показаниями свидетеля К.Г.Б. подтверждается лишь факт того, что материал проверки по факту незаконного проникновения в жилище Б.А.Н., поступивший в <данные изъяты> МРСО 26 июля 2018 года, находился на разрешении у следователя ФИО1, который 27 августа 2018 года передал ей постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, и она направила его прокурору <адрес>, сам материал проверки следователь ей не сдал. 19 ноября 2018 года ФИО1 передал ей для регистрации рапорт об обнаружении в действиях М.В.А. и С.Р.С. признаков преступления, а затем передал весь материал для направления по подследственности.

Однако, данные обстоятельства, в том числе и несвоевременная сдача материла проверки в канцелярию <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес>, не отрицались и самим подсудимым ФИО1, подтверждаются исследованными материалами уголовного дела, но не свидетельствуют о наличии в действиях ФИО1 уголовно-наказуемого деяния. У судебной коллегии нет оснований не согласиться с мнением суда первой инстанции.

То обстоятельство, что 27 марта 2019 года свидетель К.Г.Б. слышала крики незнакомой женщины из кабинета ФИО1, а затем ФИО1 сообщил ей, что эта женщина обвинила его в получении взятки, доказывает лишь факт нахождения Б.О.А. в кабинете ФИО1 27 марта 2019 года, что не отрицалось и самим подсудимым, подтверждается показаниями Б.О.А.., находившейся в указанный момент под наблюдением сотрудников <данные изъяты> отдела ФСБ, а также просмотренной в судебном заседании видеозаписью разговора ФИО1 и Б.О.А.

Свидетель С.А.Н., не являясь непосредственным свидетелем вменяемых ФИО1 действий, также свидетельствует лишь о событиях, имевших место 27 марта 2019 года, когда от ФИО1 он узнал о том, что Б.О.А. в указанный день находилась в <данные изъяты> МРСО и обвинила его в получении от нее взятки.

Следователи <данные изъяты> МРСО Следственного управления Следственного Комитета РФ по <адрес>И.А.Ю., С.Д.И., С.Г.М., допрошенные в ходе предварительного следствия и в судебном заседании по обстоятельствам, имевшим место 27 марта 2019 года, показали, что от своего коллеги – следователя ФИО1 узнали о том, что Б.О.А. обвиняет его в получении от нее денежных средств, а он это обстоятельство не признает.

Однако, данный факт никакого доказательственного значения для доказывания признаков состава преступления, предусмотренного ч.3 ст. 290 УК РФ в действиях ФИО1, не имеет и о его виновности в совершении инкриминируемого ему деяния не свидетельствует, оснований не согласиться с данным утверждением судебная коллегия не усматривает.

Показания свидетеля К.Т.В., оглашенные в судебном заседании, из которых следует, что у входной двери кабинета следователя ФИО1, когда тот был в командировке, она видела женщину, как затем узнала по фамилии Б.О.А., свидетельствуют лишь о том, что Б.О.А. приходила к следователю ФИО1, в производстве которого ранее находился материал проверки в отношении ее сына – М.В.А. и ожидала того в коридоре.

Свидетель И.И.Ю., состоящий в должности заместителя руководителя <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес> и отвечающий за состояние учетно-регистрационной дисциплины в Следственном Комитете, суду показал, что по его указанию следователь ФИО1 выставил рапорт об обнаружении признаков преступления, предусмотренного п. «а» 3 ст.158 УК РФ и материал был направлен по подследственности. Поскольку факт не своевременного выставления рапорта следователь ФИО1 объяснил ему большой загруженностью в работе, и нахождением в командировке, он (И.,) этому никакого значения не придал и следователю поверил, что, по мнению суда, еще раз свидетельствует о допущенных следователем ФИО1 нарушениях требования п.п. 4, 5, 21, 33 и 34 Инструкции об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации, а также п.3 ч.1 ст.145 УК РФ, п.3 ч.2 ст.151 УПК РФ.

Свидетель С.Т.В. об обстоятельствах дела дала показания со слов Б.О.А.., а также подтвердила факт изначальной дачи ее сыном С.Р.С. показаний, не соответствующих действительности, от которых свидетель С.Р.С. впоследствии сам отказался – передачи им денежных средств в виде взятки следователю ФИО1, а также указала о том, что ложные показания ее сын дал по просьбе М.В.А. и Б.О.А., с тем, чтобы их показания о даче взятки следователю, выглядели более весомыми и убедительными.

Допрошенный в судебном заседании свидетель С.Р.С. суду показал, что сам он денежных средств в виде взятки ФИО1 не передавал, изначальные свои показания об этом объясняет желанием помочь изобличить ФИО1 О передаче денежных средств ФИО1 в качестве взятки узнал спустя длительный период времени от Б.О.А.

Показания указанного свидетеля не были приняты судом в качестве бесспорного доказательства виновности ФИО1 в совершении инкриминируемого ему преступления, поскольку С.Р.С. изначально уже дал ложные показания в части передачи им взятки ФИО1, о чем сообщил как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании.

Свидетель М.В.А. дал свои показания в судебном заседании относительно обстоятельств проведения проверки в отношении его, в связи с совершенными им преступлениями и обстоятельств последующего возбуждения в отношении него и С.Р.С. уголовного дела, которые в целом соответствуют обстоятельствам, установленным в этой части в судебном заседании, подтверждаются как показаниями допрошенных в суде свидетелей, так и материалами уголовного дела, не отрицаются и самим подсудимым ФИО1. Однако, об обстоятельствах дачи взятки ФИО1 он (М.) знает только со слов своей матери Б.О.А. и более его показания в этой части никакими объективными данными не подтверждаются.

Свидетель Л.В.А. изменила свои показания относительно источника происхождения денежных средств, переданных, со слов Б.О.А., последней следователю ФИО1 в качестве взятки, а об обстоятельствах вменяемого ФИО1 преступления также знает только со слов своей родственницы Б.О.А.

Таким образом, об обстоятельствах вменяемого ФИО1 преступления, свидетели Л.В.А., М.В.А, С.Т.В. и С.Р.С. знали лишь со слов Б.О.А., и давали свои показания с ее слов, одновременно с нею, в том числе и по ее просьбе, подстраиваясь под сложившуюся следственную ситуацию и под противоречивые показания Б.О.А. В судебном заседании установлено, что все свидетели -Л.В.А., М.В.А. и С.Р.С. давали в ходе предварительного следствия ложные и противоречивые показания. Ложность их показаний они объяснили тем, что действовали так по просьбе Б.О.А., противоречивость показаний должным образом объяснить не могли. Это породило у суда обоснованные сомнения, которые суд истолковал в пользу подсудимого ФИО1, так как устранить противоречия не представляется возможным.

Судебная коллегия согласна с позицией суда первой инстанции.

Также судом дана соответствующая оценка показаниями свидетелей С.Р.Р., М.М.А., В.С.Н., , М.Д.А., К.В.В., Б.А.А., которые не свидетельствуют о том, что какие-либо действия следователем ФИО1 были совершены из корыстной заинтересованности; данные свидетели не располагали какой-либо иной оперативной информацией, какими-либо другими результатами оперативно-розыскной деятельности, напрямую доказывающими бы виновность ФИО1, кроме противоречивых показаний свидетеля Б.О.А..

Обосновывая свой вывод о виновности подсудимого ФИО1 в совершении инкриминируемого деяния, сторона обвинения ссылалась на протоколы осмотров мест происшествия, выемки и осмотра предметов и вещественных доказательств, информации о соединениях между абонентами, заключения судебных экспертиз, исследованные в судебном заседании.

Между тем, сами по себе протоколы осмотров мест происшествия, выемки и осмотра предметов и вещественных доказательств, информации о соединениях между абонентами, заключения судебных экспертиз, не указывают на причастность подсудимого ФИО1 к инкриминируемому ему деянию.

Не своевременно данная следователем ФИО1 правовая оценка действиям М.В.А. по фактам совершения двух тяжких преступлений, предусмотренных п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ путем не выведения рапортов об обнаружении в действиях последнего признаков указанных преступлений, а также не вынесения соответствующих постановлений о передаче сообщений о преступлениях по подследственности в ОП МО МВД России <данные изъяты> в установленном законом порядке для привлечения виновного лица к уголовной ответственности, само по себе не свидетельствует о том, что указанные действия были совершены подсудимым ФИО1 из корыстной заинтересованности.

В данном случае подсудимым ФИО1 были нарушены требования Инструкции об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации, утвержденная Приказом Следственного комитета Российской Федерации №72 от 11 октября 2012 года «Об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации», согласно п.33 которой, если при проверке сообщения о преступлении будет установлено, что оно подлежит передаче в другой орган предварительного расследования (в том числе в иной следственный орган (подразделение) Следственного комитета), то правомочное должностное лицо следственного органа Следственного комитета выносит постановление о передаче сообщения о преступлении по подследственности, что самим подсудимым не оспаривается.

Не собрав бесспорных доказательств вины ФИО1, обвинение ссылается, в том числе на результаты оперативно-розыскной деятельности отдела в <адрес> УФСБ России по <адрес>, однако, как правильно указал суд, результатов ОРД, фиксирующих бы обстоятельства передачи денежных средств ФИО1 7 августа 2018 года, полученных бы в соответствии с требованиями закона и переданных следователю в установленном порядке, материалы уголовного дела в отношении ФИО1 не содержат.

Судом первой инстанции при исследовании личного дела следователя <данные изъяты> МРСО следственного управления Следственного комитета РФ по <адрес> ФИО1 установлено, что ФИО1, согласно приказу исполняющего обязанности руководителя следственного управления Следственного комитета РФ по <адрес>Ф.В.В. за № от 31 мая 2018 года, назначен на должность следователя <данные изъяты> МРСО СУ Следственного комитета РФ по <адрес> 01 июня 2018 года, <данные изъяты> в период с 2013г. по 2015г. был прикомандирован к Главному следственному управлению Следственного комитета РФ по Северо-Кавказскому федеральному округу (с дислокацией в городе <адрес>), ему досрочно, в порядке поощрения приказом от 25.04.2014 присваивалось специальное звание, приказом № от 19.02.2014г. объявлялась благодарность, приказом № от 20.08.2014 года он награжден медалью «За заслуги»; приказом № от 18.10.2013 года награжден медалью «За службу на Кавказе. ФИО4», приказом № от 10.11.2013 - медалью «200 лет Георгиевскому кресту», приказом № от 03.10.2013 - медалью «Маршал Советского Союза ФИО5», приказом № от 07.09.2013г. - медалью «Участнику контртеррористической операции на Кавказе», приказом № от 02.08.2013 - медалью «За службу на Северном Кавказе», приказом № от 08.05.2013 - памятной медалью «За ратную доблесть».

В соответствии с ч.2 ст.47 УПК РФ обвиняемый, по уголовному делу которого назначено судебное разбирательство, именуется подсудимым. Обвиняемый, в отношении которого вынесен обвинительный приговор, именуется осужденным. Обвиняемый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор, является оправданным.

В соответствии с ч.1 ст.297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым.

Согласно ст. 49 Конституции Российской Федерации все неустранимые сомнения в доказанности обвинения должны толковаться в пользу обвиняемого.

В соответствии со ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию событие преступления, виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы.

Согласно ст. 5 УПК РФ лицо подлежит уголовной ответственности только при установлении его вины.

В силу положений ч.4 ст.302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств.

В соответствии с п.3 ч.2 ст. 302 УПК РФ, в случае не установления в деянии подсудимого состава преступления постанавливается оправдательный приговор.

С учетом изложенного, руководствуясь конституционными принципами презумпции невиновности и толкования всех сомнений в пользу подсудимого, а также положений ч.3 ст.14 УПК РФ и ст.49 Конституции Российской Федерации, суд пришел к выводу об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч.3 ст.290 УК РФ, что явилось основанием для признания его невиновным в совершении инкриминируемого деяния и постановления по делу оправдательного приговора за отсутствием в действиях ФИО1 состава преступления.

С позицией суда судебная коллегия согласна.

Обвинение ФИО1 в получении должностным лицом лично взятки в виде денег за незаконное бездействие в пользу взяткодателя, по мнению суда, носит предположительный характер, в связи с чем, по делу был постановлен оправдательный приговор.

У судебной коллегии нет оснований не согласиться с мнением суда первой инстанции.

За ФИО1 признано право на реабилитацию в порядке, установленном главой 18 УПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.13, ст. 389.20 и 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Кузнецкого районного суда Пензенской области от 18 марта 2021 года в отношении ФИО1 – оставить без изменения, апелляционное представление с дополнениями государственного обвинителя- помощника прокурора г. Кузнецка Пензенской области Балашова А.А. – оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в соответствии с требованиями главы 47.1 УПК РФ в Первый кассационный суд общей юрисдикции в течение 6 месяцев со дня вступления приговора в законную силу.

В случае подачи кассационной жалобы оправданный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий:

Судьи: