Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Темирлиева И.И. на заочное решение Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики от 01 октября 2020 года по гражданскому делу № 2-192/20 по иску Сазарукова Н.Х. к Темирлиева И.И. и Темирлиевой А.С-Б. о взыскании суммы долга.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики Болатчиевой А.А., объяснения представителя истца Сазарукова Н.Х. – Узденовой Ю.И., представителя ответчика Темирлиева И.И.- Лайпанова Р.Б., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Сазаруков Н.Х. обратился в суд с иском к Темирлиеву И.И. и Темирлиевой А.С-Б. о взыскании суммы долга. В обоснование указал, что решением Черкесского городского суда КЧР от 30.03.2018 исковые требования Темирлиевой А.С.-Б. и Темирлиева И.И. удовлетворены. Суд признал недействительными договора купли-продажи квартиры по адресу: КЧР, г.Черкесск, ул.Космонавтов, 21А кв.1, от 11.05.2010г., заключенный между Темирлиевой А.С-Б. и Шамановым М.М., от 21.04.2012г., заключенный между Шамановым М.М. и Половиной А.Н., от 11.11.2014г., заключенный между Половиной А.Н. и Чотчаевым А.С., от 22.09.2016г., заключенный между Чотчаевым А.С. и Созаруковой Ф.Н. и прекратил право собственности Созаруковой Ф.Н. на квартиру расположенную по вышеуказанному адресу. Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КЧР от 30.08.2018 решение суда первой инстанции оставлено без изменения, апелляционные жалобы Созаруковой Ф.Н., Половиной А.Н., Созарукова А.Н. - без удовлетворения. Постановлением Президиума Верховного Суда КЧР судебные акты оставлены без изменения. Из данных судебных актов следует, что 11.05.2010 между Темирлиевой А.С-Б. и Шамановым М.М. заключен договор купли-продажи недвижимого имущества в виде квартиры. Со стороны Темирлиевой А.С.-Б. договор купли-продажи подписан Созаруковым А.Н. Судебными инстанциями установлено, что у Темирлиевых имеется неисполненное перед истцом обязательство на сумму 5 000 000,00 рублей. Истец просил суд: взыскать с Темирлиева И.И. и Темирлиевой А.С-Б. в долевом порядке сумму долга 5 000 000,00 рублей Также в порядке ст.39 ГПК РФ истцом было заявлено требование о применении последствий недействительности (ничтожности) договора купли-продажи квартиры, заключенного между Темирлиевой А.С-Б. и Шамановым М.М., путем внесения записи в ЕГРН об обременении (праве залога). Истец просил внести в ЕГРП на недвижимое имущество запись об обременении (залоге) в пользу истца в отношении квартиры по адресу: КЧР, г.Черкесск, ул.Космонавтов, 21А кв.1.

Определением Черкесского городского суда от 17.04.2019г. в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечены Темирлиев Ш.И., Темирлиева Ф.А., Трамова М.М..

Определением Черкесского городского суда от 21.05.2019 исковое заявление ФИО1 к ФИО2 и ФИО8С-Б. о взыскании суммы долга оставлено без рассмотрения.

Определением Черкесского городского суда от 16.09.2019 определение от 21.05.2019 об оставлении без рассмотрения искового заявления отменено, производство по делу возобновлено.

Определением Черкесского городского суда от 20.10.2019г. в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора по ходатайству представителя истца привлечены ФИО3 и ФИО4.

17.12.2019 вх. №5856 ответчиком ФИО8С-Б. заявлено о применении срока исковой давности ко всем исковым требованиям истца, просила в удовлетворении исковых требований в полном объеме отказать.

30.01.2020 истец ФИО1 вновь обратился с заявлением о дополнении исковых требований в порядке ст.39 ГПК РФ и просил:

-применить последствия недействительности (ничтожности) договора купли-продажи квартиры по адресу: КЧР, <...> от 11.05.2010г., заключенного между ФИО8С-Б. и ФИО5, путем внесения записи в ЕГРН об обременении (праве залога);

-внести в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество запись об обременении (залоге) в пользу ФИО1 в отношении квартиры по адресу: КЧР, <...>;

-взыскать с ФИО2 и ФИО8С-Б. в долевом порядке сумму долга в размере 5 000 000,00 рублей в пользу ФИО1;

-обратить взыскание за заложенное имущество в виде квартиры, находящейся по адресу: КЧР, <...> (двадцать один «а») кв. 1 (один).

13.08.2020 вх.№ 4250 истец ФИО1 увеличил исковые требования в порядке ст.39 ГПК РФ, просил увеличить сумму иска с учетом процентов по денежному обязательству согласно расчета процентов. Расчет процентов по ст.317.1 ГК РФ за период с 02.06.2016г.-10.08.2020г. на сумму долга в размере 5 000 000,00 рублей составляет 1 662 927,88 рублей; расчет процентов по правилам ст.395 ГК РФ на сумму долга 5 000 000,00 рублей за период с 02.06.2016 по 10.08.2020 составляет 1 634 310,40 рублей - общая сумма 3 297 238,28 рублей, а с учетом основного долга 8 297 238,28 рублей. Со ссылками на нормы действующего законодательства просил исковые требования ФИО1 рассмотреть в данной редакции:

- применить последствия недействительности (ничтожности) договора купли-продажи квартиры по адресу: КЧР, <...> от 11.05.2010г., заключенного между ФИО8С-Б. и ФИО5, путем внесения записи в ЕГРН об обременении (права залога);

- внести в ЕГРП на недвижимое имущество запись об обременении (залоге) в пользу ФИО1 в отношении квартиры по адресу: КЧР, <...>.

- взыскать с ФИО2 и ФИО8С-Б. в долевом порядке сумму долга с процентами 8 297 238,28 рублей в пользу ФИО1;

- обратить взыскание на заложенное имущество в виде квартиры, находящейся по адресу: КЧР, <...> «а» (двадцать один «а») кв.1 (один).

- назначить по делу судебнооценочную экспертизу, поручив его проведение экспертам КЧР, для определения рыночной стоимости кв. №1 в доме №21 «а» по ул.Космонавтов в г.Черкесске в настоящее время.

Истец ФИО1 в судебное заседание в суд первой инстанции не явился, согласно письменному заявлению просил рассмотреть дело без его участия.

Представитель истца ФИО1 - ФИО6 в судебном заседании поддержала заявленные требования по изложенным в исковом заявлении основаниям, просила их удовлетворить в редакции от 10.08.2020г., ходатайство о назначении по делу оценочной экспертизы представитель истца не поддержала, просила рассмотреть дело по имеющимся в деле доказательствам.

Представитель ответчика ФИО2 - ФИО7 в судебное заседание не явился, ранее возражал против удовлетворения исковых требований.

Иные участники судебного разбирательства в судебное заседание не явились, о дате и времени его проведения надлежащим образом извещены, однако о причинах неявки не сообщили, о наличии уважительных причин также не сообщили.

Ответчик ФИО8 предоставила письменные возражения, в которых просила в удовлетворении иска отказать в полном объеме, применить последствия пропуска срока исковой давности ко всем исковым требованиям.

Заочным решением Черкесского городского суда КЧР от 01 октября 2020 постановлено:

- исковое заявление ФИО1 к ФИО2 и ФИО8С-Б. о взыскании суммы долга - удовлетворить.

- применить последствия недействительности (ничтожности) договора купли-продажи квартиры по адресу: КЧР, <...> от 11.05.2010, заключенного между ФИО8 и ФИО5, путем внесения записи в ЕГРН об обременении (права залога);

- внести в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество запись об обременении (залоге) в пользу ФИО1 в отношении квартиры по адресу: КЧР, <...>;

- взыскать с ФИО2 и ФИО8 в долевом порядке сумму долга с процентами в размере 8 297 238,28 рублей в пользу ФИО1;

- обратить взыскание на заложенное имущество в виде квартиры, находящейся по адресу: <...> (двадцать один «а») кв. 1 (один);

- взыскать с ФИО2 и ФИО8 в солидарном порядке государственную пошлину в размере 33 200,00 рублей.

В апелляционной жалобе ФИО2 ставится вопрос об отмене заочного решения суда ввиду его незаконности и необоснованности. В обоснование доводов жалобы указано на ненадлежащее извещение судом первой инстанции о времени и месте рассмотрения дела ФИО2 и ФИО8, в результате чего незаконно было постановлено заочное решение, в материалах дела доказательства их извещения отсутствуют. Ответчик указывает, что исходя из соглашения о переуступке права требования от 13.02.2016, ФИО2 был полностью освобожден от обязательства. Фактом, подтверждающим перевод долга, является также расписка ФИО1 от 16.02.2016. Также указывает, что в соглашении указано на жилой дом, а не на квартиру, которая не принадлежит ни одному из лиц, подписавших соглашение. ФИО8 и ФИО9 также просили применить пропуск срока исковой давности ко всем исковым требованиям истца, однако в заочном решении отсутствуют выводы по вопросу применения срока исковой давности. Со ссылками на действующее законодательство полагает, что требования истца о применении последствий недействительности сделки не имеют правового значения ввиду недобросовестности ФИО1 Указывает, что судом первой инстанции не дана правовая оценка всем обстоятельствам дела, судом неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела, неправильно применены нормы материального и процессуального права. В связи с чем, просил заочное решение отменить, принять по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказать.

Письменных возражений на апелляционную жалобу не поступило.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КЧР от 26 мая 2021 года назначена оценочная экспертиза.

В судебном заседании в суде апелляционной инстанции представитель ответчика ФИО2- ФИО7 поддержал доводы апелляционной жалобы, просил её удовлетворить.

Представитель истца ФИО1 – ФИО10 просила решение суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Истец ФИО1, ответчики ФИО2, ФИО8С-Б., третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора- ФИО9, ФИО11, ФИО4, ФИО3, ФИО12, представитель МВД по КЧР, не явились, были надлежаще извещены о времени и месте рассмотрения дела.

Дело рассмотрено судебной коллегией в порядке ст. 167 ГПК РФ в отсутствие лиц, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, судебная коллегия приходит к выводу о том, оснований для отмены судебного акта, не имеется, а резолютивная часть подлежит дополнению указанием на установление начальной продажной стоимости спорного имущества.

Из материалов дела следует, что ФИО2 и ФИО8С-Б. обратились в суд с иском к ФИО5, ФИО13, ФИО14, ФИО3 о признании недействительными договоров купли-продажи квартиры по адресу: КЧР, <...>, от 11.05.2010, заключенного между ФИО8С-Б. и ФИО5, от 21.04.2012, заключенного между ФИО5 и ФИО13, от 11.11.2014, заключенного между ФИО13 и ФИО14, от 22.09.2016, заключенного между ФИО14 и ФИО3 и прекратил право собственности ФИО3 (том 1 л.д.8-21).

Обосновывая данные исковые требования ФИО2 и ФИО8С-Б. ссылались на отсутствие согласия на совершение оспариваемых сделок.

Решением Черкесского городского суда от 30 марта 2018 года требования ФИО2 и ФИО8С-Б. были удовлетворены.

Суд первой инстанции, удовлетворяя требования, руководствовался положениями п.1 ст. 178 УК РФ. О наличии, каких-либо обязательств перед ФИО3 стороны суду не сообщали.

В суд апелляционной инстанции ФИО3 было представлено соглашение от 13 февраля 2016 года, из которого следовало, что у ФИО2 имелась задолженность в сумме 5 000 000 рублей перед ФИО1 истцом по настоящему делу.

Оценивая данное соглашение с учетом фактических обстоятельств по делу, судебная коллегия пришла к выводу о том, что договор купли-продажи заключенный в результате нескольких сделок между ФИО2, ФИО8С-Б. и ФИО3 (дочь истца) прикрывал собой договор займа с залогом который должен был обеспечить возврат займа ФИО1 (том 1 л.д. 29). Решение суда первой инстанции было оставлено без изменения.

Постановлением президиума Верховного Суда КЧР от 27 декабря 2018 года вышеуказанные судебные акты оставлены без изменения.

Определением судьи Верховного Суда РФ от 11 апреля 2019 года ФИО15 было отказано в передаче дела для рассмотрения в судебном заседании судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ (том 1 л.д.274-276).

В данном судебном акте также содержится указание на то, что договор купли-продажи спорной квартиры от 11 мая 2010 года прикрывал договор займа с залогом заключенный между ФИО2, ФИО8С-Б. и ФИО1 (том 1 л.д. 275).

Согласно выписке и ЕГРН от 19.08.2001 г. собственником жилого помещения по адресу: КЧР, <...> а, кв. 1 на основании договора купли-продажи от 22.09.2016 является ФИО3, дата о государственной регистрации права – 26.09.2016.

Согласно части 2 статьи 61 ГПК Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

В соответствии с частью 2 статьи 209 ГПК Российской Федерации после вступления в законную силу решения суда стороны, другие лица, участвующие в деле, их правопреемники не могут вновь заявлять в суде те же исковые требования, на том же основании, а также оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты и правоотношения.

Как разъяснено в пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному гражданскому делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица. Такое же значение имеют для суда, рассматривающего гражданское дело, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением арбитражного суда (часть 3 статьи 61 ГПК РФ). Под судебным постановлением, указанным в части 2 статьи 61 ГПК РФ, понимается любое судебное постановление, которое согласно части 1 статьи 13 ГПК РФ принимает суд (судебный приказ, решение суда, определение суда), а под решением арбитражного суда - судебный акт, предусмотренный статьей 15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно правовой позиции, содержащейся в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2011 года № 30-П, признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности. Таким образом, не допускается оспаривание установленных вступившим в законную силу судебным постановлением обстоятельств, равно как и повторное определение прав и обязанностей стороны спора, путем предъявления новых исков.

Данные требования процессуального права учитываются судом апелляционной инстанции, в связи с чем судебная коллегия исходит из того, что не позднее 2010 года у ФИО2 и ФИО8С-Б. возникло заемное обязательство перед ФИО1 на сумму 5 000 000 рублей.

Доводы представителя ФИО2 – ФИО7 о том, что данное решение не порождает каких-либо прав для ФИО1, поскольку он не принимал участие в разрешении вышеуказанного спора, судебная коллегия находит основанными на неправильном применении норм процессуального и материального права.

Так, положения части 2 статьи 61 ГПК Российской Федерации, предусматривают обязательность судебного постановления для лиц, участвовавших в деле, однако не запрещают лицу, который не принимал участие в рассмотрении конкретного спора, ссылаться на конкретный судебный акт, который не нарушает его права и обязанности. Отсутствует законодательный запрет на возможность лицу, не участвовавшему в конкретном споре, ссылаться на обстоятельства, установленные судебным актом, поскольку они могут иметь для него юридическое значение, при этом не нарушают права и обязанности заявителя.

Как разъяснено в абзаце третьем пункта 86, абзаце первом пункта 87, абзаце первом пункта 88 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», притворная сделка может прикрывать сделку с иным субъектным составом; для прикрытия сделки может быть совершено несколько сделок; само по себе осуществление государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к промежуточным покупателям не препятствует квалификации данных сделок как ничтожных на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса РФ.

Тот факт, что судебные инстанции при рассмотрении иска ФИО2 и ФИО8С-Б. об оспаривании нескольких сделок установили иной субъектный состав сделки, которую стороны имели ввиду не лишает ФИО1 судебной защиты, даже в том случае, если он не принимал участие в данном споре.

При таких обстоятельствах у суда апелляционной инстанции не имеется правовых оснований для отказа ФИО1 в удовлетворении настоящего иска в связи с тем, что он не был лицом, привлеченным к участию в деле по иску ФИО2 и ФИО8С-Б. к ФИО5, ФИО13, ФИО14, ФИО3 о признании недействительными договоров купли-продажи квартиры по адресу: КЧР, <...>.

Согласно пункту 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В пункте 87 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ). Пункт 88 этого же постановления Пленума разъясняет, что, применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ).

Из содержания указанной нормы и разъяснений Пленума следует, что для признания прикрывающей сделки недействительной в связи с ее притворностью суду необходимо установить, что действительная воля всех сторон сделки была направлена на заключение иной (прикрываемой) сделки.

Вышеуказанные обстоятельства установлены вступившими в законную силу судебными актами, которые в силу ч.2 ст. 61 ГПК РФ для ответчиков являются обязательными.

Однако признание договора притворной сделкой не влечет таких последствий как реституция, поскольку законом в отношении притворных сделок предусмотрены иные последствия - применение к сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемой сделке), относящихся к ней правил, с учетом существа и содержания такой прикрываемой сделки.

По смыслу действующего законодательства притворная сделка ничтожна потому, что не отражает действительных намерений сторон.

Общим правилом является применение закона, относящегося к прикрытой сделке, при этом она представляет собой произвольную комбинацию условий, прав и обязанностей, не образующих известного Кодексу состава сделки, и также может выходить за рамки гражданских сделок. Применение закона, относящегося к прикрытой сделке, состоит в оценке именно тех ее условий, которые указаны в законах, на которые ссылается истец.

В соответствии с п. 1 ст. 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (заимодавец) передает или обязуется передать в собственность другой стороне (заемщику) деньги, вещи, определенные родовыми признаками, или ценные бумаги, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество полученных им вещей того же рода и качества либо таких же ценных бумаг.

Согласно п. 1 ст. 334 Гражданского кодекса Российской Федерации в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества (предмета залога) преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит заложенное имущество (залогодателя).

Заложенное имущество остается у залогодателя, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, другим законом или договором (п. 1 ст. 338 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Применение последствий притворной сделки - договора купли продажи как сделки, прикрывающую договор займа с залогом недвижимости, в виде внесение записи в ЕГРН соответствует правовой природе обеспечения обязательства. Так, по договору залога право собственности на заложенное имущества до момента предъявления кредитором требования об обращении на него взыскания принадлежит заемщику, а не передается полностью кредитору с государственной регистрацией права собственности на него.

Кроме того, запись в ЕГРН в отношении ФИО3 как о собственнике спорного имущества лишала ФИО8 С-Б. прав предусмотренных законодательством о залоге.

Судебная коллегия также полагает необходимым обратить внимание на то, что в пункте 43 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора» даны разъяснения, что условия договора подлежат толкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ, другими положениям ГК РФ, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статьи 3, 422 ГК РФ).

Условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.

Поскольку, суду первой инстанции надлежало применить к притворной сделке правила прикрываемой сделки, с учетом ее существа и содержания, то внесение в ЕГРН записи об обременении в виде залога квартиры по адресу: КЧР, <...> в пользу ФИО1 является обоснованным.

Сведения об обременении спорного имущества находящиеся в ЕГРН, по мнению судебной коллегии позволяют обеспечить справедливый баланс в возникших правоотношениях, защищая права как заёмщика, так и кредитора.

Лишение кредитора того обеспечения, на которое он мог бы рассчитывать по закону вместо того, на который стороны согласились (т.е. права ипотеки в отношении квартиры заемщика вместо обеспечительной собственности на имущество), было бы не справедливым, при том, что судебная коллегия не усматривает в действиях кредитора злоупотребления, а заёмщики не являются слабой стороной в споре.

При этом судебная коллегия не может согласиться с доводами ответчиков об исполнении обязательства по возврату займа.

Судом первой и апелляционной инстанции неоднократно сторонам разъяснялись юридически значимые обстоятельства по делу (том 1 л.д. 280-282, том 4 л.д. 61-65), ФИО2 и ФИО16 С-Б. предлагалось представить соответствующие доказательства о возврате займа.

Так, ст. 55 ГПК РФ определено, что доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами (статья 60 ГПК РФ).

В силу пункта 1 статьи 160 ГК РФ сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

Несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства (пункт 1 статьи 162 ГК РФ).

По смыслу приведенных выше норм права в их нормативно-правовом единстве, факт совершения определенных действий по сделке, для заключения которой законом предусмотрена необходимость соблюдения письменной формы, не может быть установлен судом только на основании объяснений одной из сторон сделки при наличии письменных доказательств, опровергающих данный факт.

В связи с этим применительно к настоящему делу с учетом наличия в материалах дела судебного акта, установившего факт наличия долговых обязательств ответчиков перед истцом, доводы об исполнении обязательства могли быть подтверждены только соответствующими письменными доказательствами.

Таких доказательств, материалы дела не содержат.

Из решения Черкесского городского суда от 30 марта 2018 года, апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КЧР от 30 августа 2018 года и постановления президиума Верховного Суда КЧР от 27 декабря 2018 года следует, что ответчики никогда не сообщали судебным инстанциям как о существовании своих обязательств перед ФИО1, так и об их исполнении.

В материалы дела при подаче апелляционной жалобы была представлена копия расписки, выданная ФИО1, датированная 16 февраля 2016 года из которой следовало, что последний не имеет претензий по долгу к ФИО2 и ФИО16 С-Б. на основании полного соглашения (том 2 л.д. 191).

Подлинник данной расписки был предоставлен только в суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия с учетом последовательной и одинаковой позиции сторон в отношении данного факта исходит из того, что в расписке идет речь о соглашении от 13 февраля 2016 года, поименованном как «соглашение о переуступке права требования» (том 1 л.д. 223).

Однако, исходя из фактических обстоятельств по делу, данную расписку нельзя рассматривать как отдельный документ подтверждающий прекращение обязательства супругов Т-вых, поскольку она связана с соглашением от 13 февраля 2016 года.

Данное соглашение, по мнению судебной коллегии не только послужило доказательством заключения между сторонами настоящего спора притворной сделки, но являлось бы в случае его исполнения – соглашением об отступном, которое прекратило бы первое обязательство.

Оценивая данное соглашение как отступное, судебная коллегия исходит из права суда при разрешении конкретного спора с учетом фактических обстоятельств по делу применить материальный закон, подлежащий приминению.

В соответствии с пунктом 1 статьи 407 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательство прекращается полностью или частично по основаниям, предусмотренным данным кодексом, другими законами, иными правовыми актами или договором.

Одним из оснований прекращения обязательства является отступное - уплата должником денежных средств или передача иного имущества (статья 409 указанного кодекса).

При этом, по смыслу приведенных статей, стороны вправе прекратить первоначальное обязательство предоставлением отступного как полностью, так и в части, в отношении основного и (или) дополнительных требований.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце пятом пункта 2 и пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 2020 № 6 «О некоторых вопросах применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о прекращении обязательств», при неясности условий соглашения об отступном и невозможности установить, была воля сторон направлена на прекращение обязательства полностью или в какой-либо части, толкование соглашения осуществляется в пользу того, что первоначальное обязательство прекращается полностью, а также прекращаются дополнительные требования по нему, включая обязанность уплатить неустойку.

Соглашение об отступном может предусматривать предоставление отступного как непосредственно в момент заключения такого соглашения, так и в будущем. Если моменты заключения соглашения и предоставления отступного не совпадают, между сторонами возникает факультативное обязательство, по которому должник вправе как исполнить первоначальное обязательство, так и предоставить отступное, которое кредитор обязан принять.

С учетом приведенных выше норм права и акта их толкования для прекращения обязательства в связи с предоставлением отступного необходимо наличие соглашения об отступном и исполнение данного соглашения, выражающееся в фактическом предоставлении отступного.

Соглашение было подписано ФИО9, ФИО11, ФИО17, ФИО2,ФИО1

Из текста соглашения от 13 февраля 2016 года следует, что ответчики по делу ФИО9 и ФИО11 обязались погасить долг ФИО2 в сумме 5 000 000 рублей следующим образом:

-путем передачи ФИО17 1 000 000 рублей не позднее 1 июня 2016 года;

-путем передачи ФИО3 недостроенной 2-х комнатной квартиры стоимостью 2 752 000 рублей по адресу: <...> подъезд, 9 этаж не позднее 17 февраля 2016 года.

-путем погашения долга ФИО1 перед ФИО4 в сумме 810 000 рублей.

После исполнения вышеуказанных обязательств, квартира по адресу: КЧР, <...>, должна была быть переоформлена на имя ФИО9

Однако, в материалы дела не представлено доказательств надлежащего исполнения данного соглашения ответчиками.

В суде апелляционной инстанции ФИО17 категорически отрицала факт погашения долга перед ней ответчиками, указав, что обязательство было исполнено ФИО1

Письменных доказательств, опровергающих данные объяснения, ответчиками не представлено.

Из справки и договора инвестирования от 22 сентября 2016 года следует, что участником долевого строительства 2-х комнатной квартиры стоимостью 2 752 000 рублей по адресу: <...> подъезд, 9 этаж являлась не ФИО11, а ФИО18 (том 2 л.д.129-135).

При этом, было ли реализовано и каким образом заявление ФИО11 о переоформлении этой же квартиры на имя ФИО3 (том 2 л.д. 190) в отсутствие каких-либо договорных отношений с застройщиком ООО «Югеврострой», ответчики судебным инстанциям не смогли пояснить.

Далее, из заявления ФИО4 от 24 сентября и 12 октября 202021 года следует, что он не имеет претензий к ФИО1 и ФИО2, а долг в сумме 810 000 рублей был погашен истцом по настоящему делу, а не ФИО2,ФИО9

Таким образом, из вышеуказанных доказательств следует, что соглашение от 13 февраля 2016 года ФИО2 и ФИО9 исполнено не было.

Более того, из поведения ФИО2 и ФИО8С-Б. следует, что вышеуказанное соглашение исполнять они не намеревались.

Так, 9 июня 2017 года они обратились в Черкесский городской суд с иском к ФИО5, ФИО13, ФИО14, ФИО3 о признании недействительными договоров купли-продажи квартиры от 11.05.2010, заключенного между ФИО8С-Б. и ФИО5, от 21.04.2012г., заключенного между ФИО5 и ФИО13, от 11.11.2014г., заключенного между ФИО13 и ФИО14, от 22.09.2016г., заключенного между ФИО14 и ФИО3 и прекращении право собственности ФИО3 (том 1 л.д.8-21). При этом заёмщики и залогодатель судебным инстанциям не сообщали о наличии финансовых обязательств перед ФИО1

Окончательный судебный акт по делу был принят 27 декабря 2018 года.

Из смысла статьи 409 ГК РФ следует, что соглашение об отступном не прекращает обязательства. Для прекращения обязательства по основанию, предусмотренному названной статьей Кодекса, необходимо наличие соглашения об отступном и исполнение данного соглашения, выражающееся в фактическом предоставлении отступного.

Оценивая действия сторон, судебная коллегия приходит к выводу о том, что с момента заключения соглашения об отступном возникает право должника на замену исполнения и обязанность кредитора принять отступное. Соглашение об отступном не создает новой обязанности должника, следовательно, не порождает права требования кредитора предоставить отступное. При неисполнении соглашения об отступном в определенный сторонами срок кредитор (истец) вправе потребовать исполнения первоначального обязательства и применения к должнику мер ответственности в связи с его неисполнением.

Таким образом, обязательство ответчиков возвратить сумму займа и уплатить проценты предусмотренные законом не прекратилось, поэтому отказ в удовлетворении иска о взыскании задолженности и обращении взыскания на заложенное имущество был бы не обоснован.

В соглашении от 13 февраля 2016 года стороны предусмотрели право должника взамен исполнения обязательства по займу предоставить в определенный срок отступное. Воля сторон данного соглашения была направлена на предоставление должнику возможности прекратить обязательство путем передачи кредитору отступного (квартиры и уплаты денежных средств третьим лицам). Следовательно, заключив соглашение об отступном, ФИО1 фактически предоставил заёмщикам отсрочку в исполнении первоначального обязательства. Учитывая изложенное, кредитор не вправе до истечения срока предоставления отступного требовать исполнения обязательства по договору займа.

Стороны установили следующие сроки исполнения обязательства:

-не позднее 1 июня 2016 года передача ФИО17 1 000 000 рублей;

-не позднее 17 февраля 2016 года передача ФИО3 недостроенной 2-х комнатной квартиры стоимостью 2 752 000 рублей по адресу: <...> подъезд, 9 этаж.

В отношении погашения долга ФИО1 перед ФИО4 в сумме 810 000 рублей, конкретная дата не была установлена.

После исполнения вышеуказанных обязательств квартира по адресу: КЧР, <...>, должна была быть переоформлена на имя ФИО9

Таким образом, срок передачи 810 000 руб. ФИО4 не был определен, в связи с чем судебная коллегия приходит к выводу о том, что исполнения обязательства не был установлен и определен совершением определенных действий.

Возражая по иску, ответчики подали заявление о пропуске истцом срока исковой давности по заявленному требованию.

Между тем, судебная коллегия полагает, что оснований для применения сроков исковой давности не имеется.

В силу статей 195, 196 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено. Общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 указанного Кодекса.

Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (часть 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Течение срока исковой давности прерывается совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга (статья 203 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По истечении срока исковой давности течение исковой давности начинается заново, если должник или иное обязанное лицо признает свой долг в письменной форме (пункт 2 статьи 206 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11.06.2020 № 6 «О некоторых вопросах применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о прекращении обязательств», сформирована позиция в которой указано, что истечение срока исковой давности по первоначальному обязательству не препятствует заключению соглашения об отступном. Соглашение об отступном, заключенное в письменной форме после истечения срока исковой давности, в зависимости от его содержания может быть квалифицировано в качестве признания долга (пункт 2 статьи 206 ГК РФ).

Приняв во внимание вышеизложенные нормы права, разъяснения, содержащиеся в пунктах 20, 21, 25 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», учтя наличие в материалах дела соглашения о от 13 февраля 2016 года, которое содержит признание задолженности долга в сумме 5 000 000 рублей, а также порядок исполнения обязательства, судебная коллегия приходит к выводу о том, что пропущенный по состоянию на 8 февраля 2019 года (дата обращения в суд с настоящим иском) срок исковой давности по долгу, возникшему 8 сентября 2010 года (как указано в соглашении), начинает течь заново, поскольку должник признал свой долг в письменной форме.

30 января 2020 года истец заявил требования о внесении в ЕГРН записи обременении (залоге) в пользу ФИО1 и обращении взыскания в отношении квартиры по адресу: КЧР, <...> (том 1 л.д. 240).

Ответчик ФИО8С-Б. завила о применении сроков исковой давности ко всем требованиям ФИО1(том 1 л.д.212).

Согласно Конституции Российской Федерации признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина составляют обязанность государства (статья 2). Право частной собственности как элемент конституционного статуса человека и гражданина охраняется законом; каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами (части 1 и 2 статьи 35 Конституции Российской Федерации).

Соответствующие конституционные положения получили развитие и конкретизацию в гражданском законодательстве. Граждане и юридические лица свободны в заключении договора, что предполагает равенство, автономию воли и имущественную самостоятельность, в том числе при заключении собственником недвижимого имущества договора об ипотеке для обеспечения исполнения обязательств, включая обязательства, должниками по которым являются иные лица (статьи 1, 2, 334, 335 и 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 1 и 2 Федерального закона от 16 июля 1998 г. N 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)»).

Согласно пункту 1 статьи 334 Гражданского кодекса Российской Федерации в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это имущество (залогодателя), за изъятиями, установленными законом.

В соответствии со статьей 348 данного кодекса взыскание на заложенное имущество для удовлетворения требований залогодержателя (кредитора) может быть обращено в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства.

Залогодержатель приобретает право обратить взыскание на предмет залога, если в день наступления срока исполнения обязательства, обеспеченного залогом, оно не будет исполнено, за исключением случаев, если по закону или договору такое право возникает позже либо в силу закона взыскание может быть осуществлено ранее.

Кроме того, из положений пункта 1 статьи 353 этого же кодекса следует, что в случае перехода права собственности на заложенное имущество от залогодателя к другому лицу в результате возмездного или безвозмездного отчуждения этого имущества (за исключением случаев реализации этого имущества в целях удовлетворения требований залогодержателя в порядке, установленном законом) либо в порядке универсального правопреемства право залога сохраняет силу. Правопреемник залогодателя становится на место залогодателя и несет все обязанности залогодателя, если соглашением с залогодержателем не установлено иное.

Таким образом, целью института залога является обеспечение исполнения основного обязательства, а содержанием права залога является возможность залогодержателя в установленном законом порядке обратить взыскание на заложенное имущество в случае неисполнения основного обязательства должником.

Заемщики ФИО8С-Б. и ФИО2 обеспечили свое обязательство по возврату ФИО1 заемных денежных средств залогом квартиры, расположенной по адресу: <...>.

Доводы ФИО8С-Б. о том, что договор займа ею не заключался, и ей ничего не известно о существовании долга не только не логичны, но и опровергаются судебными актами, которые для неё являются преюдициальными.

Так, в определение судьи Верховного Суда РФ от 11 апреля 2019 года содержится прямое указание на то, что договор купли-продажи спорной квартиры от 11 мая 2010 года прикрывал договор займа с залогом заключенный между ФИО2, ФИО8С-Б. и ФИО1 (том 1 л.д. 275).

Возражая против удовлетворения исковых требований супруги Т-вы ссылаются на невозможность обращения взыскания на заложенное имущество, титульным собственником которого является ФИО8С-Б., в связи с пропуском срока исковой давности.

Действующее нормативное регулирование частно-правовых отношений исходит из того, что граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права (пункт 1 статьи 9 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как было указано ранее согласно пункту 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 названного кодекса.

По обязательствам с определенным сроком исполнения течение исковой давности начинается по окончании срока исполнения (пункт 2 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 207 данного кодекса с истечением срока исковой давности по главному требованию истекает срок исковой давности и по дополнительным требованиям (неустойка, залог, поручительство и т.п.).

Абзацем вторым пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Из приведенных правовых норм в их взаимосвязи следует, что истечение исковой давности по требованию об обращении взыскания на заложенное имущество свидетельствует о невозможности реализации залогодержателем своих прав в отношении предмета залога. Из этого следует, что право кредитора в отношении залогового имущества не может существовать бессрочно, осуществление кредитором такого права не должно нарушать права и законные интересы других лиц, на защиту данного права распространяются общие правила об исковой давности.

Кроме того, в отличие от истечения исковой давности по главному требованию, которое влечет истечение исковой давности по дополнительным требованиям, приостановление и перерыв течения исковой давности по главному требованию сами по себе не приостанавливают и не прерывают течение срока исковой давности по дополнительным требованиям.

Так, в пункте 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» разъяснено, что предъявление в суд главного требования не влияет на течение срока исковой давности по дополнительным требованиям (статья 207 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, истечение срока исковой давности в отношении требований об исполнении обязательства за счет заложенного имущества лишает кредитора и залогодержателя права на обращение взыскания на предмет залога, если залогодатель заявит об исковой давности.

Однако, в соглашении от 13 февраля 2016 года стороны оговорили необходимость переоформления спорного имущества после исполнения обязательств на имя ФИО9, подтвердив как наличие обеспечения, так и возможность его прекращения ( п.4 соглашения, том 1 л.д. 223).

При этом доводы ответчиков о том, что в соглашении не указана конкретная квартира, являются неубедительными. Так из согласованных и последовательных пояснений и действий сторон следует, что именно квартиру, расположенную по адресу: <...> заёмщики предоставили в залог ФИО1

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что стороны подписывая вышеуказанное соглашение признали наличие обеспечения обязательства, следовательно, срок и по дополнительным требованиям начал течь вновь в силу части 2 ст. 206 ГК РФ.

Как указано в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 15 апреля 2020 г. № 18-П по делу о проверке конституционности абзаца второго пункта 1 статьи 335 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина ФИО19, механизм применения норм, регулирующих отношения собственности и иные имущественные отношения, должен быть предсказуемым и понятным субъектам правоотношений, которые должны иметь возможность в разумных пределах предвидеть правовые последствия своего поведения (пункт 3).

Исходя из назначения залога и необходимости обеспечения баланса прав и интересов как кредитора, так и собственника заложенного имущества в случае невозможности обращения взыскания на заложенное имущество в счет исполнения обеспеченного залогом обязательства залог утрачивает обеспечительную функцию, а следовательно, подлежит прекращению.

Однако, судебная коллегия приходит выводу о том, что в настоящем споре срок исковой давности по требованиям об обращение взыскания на заложенное имущество не пропущен.

Согласно пункту 1 статьи 200 Гражданского кодекса (в редакции, действовавшей во время спорных правоотношений) течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

Так, до обращения в суд Т-вых с иском об оспаривании сделок по отчуждению спорным имуществом ФИО1 не мог знать о нарушении своих прав, поскольку заёмщиком было подписано соглашение от 13 февраля 2016 года, в результате которого первоначальное обязательство подлежало прекращению.

Окончательный судебный акт по делу был принят постановлением Президиума Верховного Суда КЧР от 27 декабря 2018 года.

До вступления в законную силу решения Черкесского городского суда от 30 марта 2018 года истец сохранял разумные ожидания в отношении того, что денежные средства будут возвращены, а тот факт, что данное решение ответчиками не реализовано (до сих сохраняется запись о праве собственности ФИО3 в ЕГРН), позволяло предполагать, что обязательства будут исполнены.

Руководствуясь нормами применимого права к вопросу о начале исчисления срока исковой давности учитывая, что в гражданских отношениях ненадлежащее исполнение или неисполнение обязательства должником нарушает субъективное материальное право кредитора, а значит, право на иск возникает с момента нарушения права кредитора, и именно с этого момента определяется начало течения срока давности (с учетом того, когда об этом стало известно или должно было стать известно кредитору), суд апелляционной инстанции полагает, что в настоящем спорном случае срок исковой давности должен отсчитываться со дня вынесения постановления Президиума Верховного Суда КЧР от 27 декабря 2018 года применительно ко всем взаимоотношениям сторон спорного правоотношения.

До того момента, как вступило в законную силу решение Черкесского городского суда от 30 марта 2018 года – 27 декабря 2018 года за ФИО1 фактически сохранялось титульное обеспечение в отношении спорного имущества, поскольку если следовать логике применения последствий притворности сделки, займ был обеспечен записью в ЕГРН о собственнике – заимодавце. После того, как судебным актом сделка была признана недействительной и записи в ЕГРН должны были быть погашены, у истца возникло право требовать обращения взыскания на заложенное имущество, что и было сделано в течении общего срока исковой давности – 30 января 2020 года.

Кроме того, исходя из положений действующего гражданского законодательства, в договоре об ипотеке должны быть указаны предмет ипотеки, его оценка, существо, размер и срок исполнения обязательства, обеспечиваемого ипотекой (часть 1 статьи 9 Федерального закона от 16.07.1998 № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» (далее - Закон N 102-ФЗ).

В силу части 4 статьи 9 Закона № 102-ФЗ обязательство, обеспечиваемое ипотекой, должно быть названо в договоре об ипотеке с указанием его суммы, основания возникновения и срока исполнения. В тех случаях, когда это обязательство основано на каком-либо договоре, должны быть указаны стороны этого договора, дата и место его заключения. Если сумма обеспечиваемого ипотекой обязательства подлежит определению в будущем, в договоре об ипотеке должны быть указаны порядок и другие необходимые условия ее определения.

Если обеспечиваемое ипотекой обязательство подлежит исполнению по частям, в договоре об ипотеке должны быть указаны сроки (периодичность) соответствующих платежей и их размеры либо условия, позволяющие определить эти размеры (часть 5 статьи 9 Закона № 102-ФЗ).

Аналогичные положения содержатся в пункте 43 Постановления Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 6, Пленума ВАС РФ № 8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что существенными условиями договора о залоге являются предмет залога и его оценка, существо, размер и срок исполнения обязательства, обеспечиваемого залогом, а также условие о том, у какой из сторон (залогодателя или залогодержателя) находится заложенное имущество (пункт 1 статьи 339 ГК РФ). Если сторонами не достигнуто соглашение хотя бы по одному из названных условий либо соответствующее условие в договоре отсутствует, договор о залоге не может считаться заключенным.

Таким образом, и действующее законодательство, и судебная практика признают существенным условием договора залога указание только на срок исполнения обеспечиваемого обязательства, при этом наличие или отсутствие указания на срок существования залога в договоре не является существенным условием для данных типов договоров.

При этом абз. 2 п. 1 ст. 335 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что в случае, когда залогодателем является третье лицо, к отношениям между залогодателем, должником и залогодержателем применяются правила статей 364 - 367 настоящего Кодекса, если законом или соглашением между соответствующими лицами не предусмотрено иное.

Таким образом, законодатель прямо предусмотрел возможность для сторон правоотношений изменять установленные в указанной статье регулирование, соответственно, доводы ответчиков об императивности нормы, устанавливающей условия о сроке действия поручительства, является ошибочным и не основаны на действующем законодательстве.

Поскольку сторонами не был согласован срок действия ипотеки (поскольку сторонами фактически было согласовано условие о прекращении, а не непосредственно срок ипотеки), доводы представителя ответчика о том, что к истцу должен применяться годичный срок, предусмотренный для поручительства, является неверным.

Из материалов дела следует, что ответчики не позднее 1 июня 2016 года должны были передать ФИО17 1 000 000 рублей, не позднее 17 февраля 2016 года передать ФИО3 недостроенной 2-х комнатной квартиры стоимостью 2 752 000 рублей по адресу: <...> подъезд, 9 этаж. В отношении погашения долга перед ФИО4 в сумме 810 000 рублей, конкретная дата не была установлена.

И только, после исполнения вышеуказанных обязательств квартира по адресу: КЧР, <...>, должна была быть переоформлена на имя ФИО9

Таким образом, срок исполнения обязательства был обусловлен совершением ответчиками определенных действий.

В данном случае к правоотношениям сторон, поскольку срок исполнения всего обязательства и срок действия ипотеки не был предусмотрен сторонами и наличие указанного условия не является обязательным для действительности договора, судебная коллегия исходит из общих положений о сроках исполнения обязательств, установленных ст. 314 Гражданского кодекса РФ. В соответствии с данной нормой в случаях, когда обязательство не предусматривает срок его исполнения и не содержит условия, позволяющие определить этот срок, а равно и в случаях, когда срок исполнения обязательства определен моментом востребования, обязательство должно быть исполнено в течение семи дней со дня предъявления кредитором требования о его исполнении, если обязанность исполнения в другой срок не предусмотрена законом, иными правовыми актами, условиями обязательства или не вытекает из обычаев либо существа обязательства. При непредъявлении кредитором в разумный срок требования об исполнении такого обязательства должник вправе потребовать от кредитора принять исполнение, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами, условиями обязательства или не явствует из обычаев либо существа обязательства.

Как следует из материалов дела постановлением Президиума Верховного Суда КЧР от 27 декабря 2018 года решение Черкесского городского суда от 30 марта 2018 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КЧР от 30 августа 2018 года оставлены без изменения.

Из изложенного следует, что в данном случае срок ипотеки следует исчислять с 27 декабря 2018 года, начиная с этой даты у истца есть три года - до 27 декабря 2021 (общий срок исковой давности, предусмотренный ст. 196 ГК РФ) для защиты своего нарушенного права либо путем заявления требования о взыскании денежных средств по договору займа, либо путем заявления требования об обращении взыскания на заложенное имущество, что и было реализовано истцом в трехгодичный срок, поскольку с требованием об обращении взыскания заложенное имущество истец обратился в суд 30 января 2020 года.

С учетом того, что сторонами не оспаривалось существование обеспечиваемого ипотекой требования и просрочки его исполнения со стороны заемщика, судебная коллегия не усматривает каких-либо оснований для отмены решения суда в части обращения взыскания на предмет залога. Оставляя без изменения решение суда первой инстанции об обращении взыскания за заложенное имущество, судебная коллегия также исходит из того, что договор займа от 2010 года в обеспечение исполнения которого был заключен договор залога указанной выше квартиры между истцом и ответчиком, не был признан недействительным или незаключенным в установленном законом порядке, не был оспорен ни заемщиком, ни залогодателем по мотиву безденежности.

В соответствии с п. 4 ст. 54 Закона РФ «Об ипотеке (залоге недвижимости)», принимая решение об обращении взыскания на имущество, заложенное по договору об ипотеке, суд должен определить и указать в нем: начальную продажную цену заложенного имущества при его реализации. Начальная продажная цена имущества на публичных торгах определяется на основе соглашения между залогодателем и залогодержателем, достигнутого в ходе рассмотрения дела в суде, а в случае спора - самим судом. Если начальная продажная цена заложенного имущества определяется на основании отчета оценщика, она устанавливается равной восьмидесяти процентам рыночной стоимости такого имущества, определенной в отчете оценщика. Особенности определения начальной продажной цены заложенного имущества устанавливаются пунктом 9 статьи 77.1 настоящего Федерального закона.

В ходе рассмотрения дела судом апелляционной инстанции была назначена оценочная экспертиза заложенного имущества. В соответствии с заключением эксперта ООО «ГлавЭксперт» № 113/21 от 17.08.2021 рыночная стоимость недвижимого имущества, в виде квартиры, расположенной по адресу: КЧР, <...>, составляет 9 013 663 рублей.

В связи с изложенным судебная коллегия полагает возможным установить начальную продажную цену квартиры в размере 7 210 930 рублей 40 копеек, поскольку указанная сумма составляет 80% от рыночной цены. Надлежащих и допустимых доказательств иной стоимости предмета ипотеки сторонами не представлено, а правильность результатов судебной экспертизы не оспаривалась.

Учитывая вышеизложенное, судебная коллегия полагает необходимым дополнить резолютивную часть обжалуемого решения установив начальную продажную цену недвижимого имущества в размере 7 210 930 рублей 40 копеек.

Доводы апелляционной жалобы о ненадлежащем извещении судом первой инстанции о времени и месте рассмотрения дела ФИО2 и ФИО8, в результате чего незаконно было постановлено заочное решение, несостоятельны и подлежат отклонению ввиду следующего.

В соответствии с ч. 4 ст. 167 ГПК РФ суд вправе рассмотреть дело в отсутствие ответчика, извещенного о времени и месте судебного заседания, если он не сообщил суду об уважительных причинах неявки и не просил рассмотреть дело в его отсутствие.

Согласно ч. 1 ст. 113 ГПК РФ лица, участвующие в деле, а также свидетели, эксперты, специалисты и переводчики извещаются или вызываются в суд заказным письмом с уведомлением о вручении, повесткой с уведомлением о вручении, телефонограммой или, по факсимильной связи либо с использованием иных средств доставки, обеспечивающих фиксирование судебного извещения или его вручение адресату.

Таким образом, независимо от того, какой из способов извещения участников судопроизводства избирается судом, любое используемое средство связи или доставки должно обеспечивать достоверность переданного сообщения и факт его получения адресатом.

Как следует из материалов дела 28.08.2020 и 09.09.20 направлялись судебные извещения о времени и месте судебных заседаний суда первой инстанции, назначенных на 03.09.20 и 01.10.20 соответственно. Указанные извещения направлялись по адресу места жительства ФИО2 и ФИО8С-Б.: <...>. Однако конверты с повестками были возвращены в суд по истечении срока их хранения. Ответчиками другой адрес суду не предоставлялся, данный адрес также указан ФИО2 и в апелляционной жалобе. Проживание ответчиков по указанному адресу подтверждается также и заключением эксперта ООО «ГлавЭксперт» № 113/21 от 17.08.2021, согласно которому осмотр квартиры производился с участием ФИО8С-Б.

В абз. 2 п. 1 ст. 165.1 ГК РФ указано, что сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено (адресату), но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним.

Из правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в п. п. 67 - 68 Постановления Пленума от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» следует, что юридически значимое сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено, но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним (пункт 1 статьи 165.1 ГК РФ). Например, сообщение считается доставленным, если адресат уклонился от получения корреспонденции в отделении связи, в связи с чем она была возвращена по истечении срока хранения.

Риск неполучения поступившей корреспонденции несет адресат.

Статья 165.1 ГК РФ подлежит применению также к судебным извещениям и вызовам, если гражданским процессуальным или арбитражным процессуальным законодательством не предусмотрено иное.

Следовательно, отказываясь от получения поступающей в его адрес корреспонденции, ответчик несет самостоятельно все неблагоприятные последствия, связанные с этим.

С учетом изложенного ответчики были извещены о дате и времени судебного заседания, а потому не были лишены возможности направить заблаговременно в суд соответствующее ходатайство об отложении слушания дела, с подтверждающими доказательствами уважительности неявки в судебное заседание, однако данным правом не воспользовались.

При таких обстоятельствах, судом первой инстанции обоснованно рассмотрено гражданское дело в отсутствие ответчиков в порядке заочного производства.

Таким образом, материалами дела подтверждается, что судом в полной мере выполнены предусмотренные ст. 113 ГПК РФ требования по направлению ответчикам судебных извещений, в то время как со стороны ответчиков усматривается уклонение от получения корреспонденции суда. В этой связи, доводы апелляционной жалобы об отсутствии надлежащего извещения ответчиков отклоняются в связи с их необоснованностью.

В остальной части обжалуемое решение суда полежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба - без удовлетворения.

Руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

заочное решение Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики от 01 октября 2020 года изменить.

Дополнить резолютивную часть решения следующим абзацем:

Установить начальную продажную цену недвижимого имущества в виде квартиры, общей площадью 169, 8 кв.м., инвентарный номер 14597, кадастровый номер 09:09:011/060/2008-773, регистрационный номер 70-281-16, расположенной по адресу: КЧР, <...> в размере 7 210 930 (семь миллионов двести десять тысяч рублей девятьсот тридцать) рублей 40 копеек.

В остальной части заочное решение Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики от 01 октября 2020 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу ФИО2 – без удовлетворения.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 21 октября 2021 года.

Председательствующий

Судьи:

1версия для печатиДело № 33-186/2021 (Определение)