Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Первого заместителя Генерального прокурора РФ в интересах Российской Федерации к Петрову С. А., АО «Рольф», ООО «Рольф Моторс», ООО «Рольф Э. С.-Петербург» о солидарном взыскании денежных средств,

по апелляционным жалобам Петрова С. А., АО «Рольф», ООО «Рольф Моторс», ООО «Рольф Э. С.-Петербург»,

на решение Химкинского городского суда от ,

заслушав доклад судьи Ситниковой М.И.,

объяснения явившихся лиц,

у с т а н о в и л а:

Первый заместитель Генерального прокурора РФ в интересах Российской Федерации обратился в суд с исковым заявлением к Петрову С.А., АО «Рольф», ООО «Рольф Моторс», ООО «Рольф Э. С.-Петербург» с требованиями о солидарном взыскании денежных средств.

В обоснование заявленных требований указано, что при осуществлении надзора за расследованием уголовного дела в отношении руководства группы компаний «Рольф» (далее – ГК «Рольф») и входящих в неё структур, получены сведения о несоблюдении экс-депутатом Государственной Думы Российской Федерации Петровым С.А. в период осуществления им своих полномочий, предусмотренных антикоррупционным законодательством запретов и ограничений. Петров С.А. с по являлся депутатом Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации V и VI созывов. Избирался по спискам политической партии «Справедливая Россия» и работал в комитете Государственной Думы по бюджету и налогам. Проверка показала, что одновременно с исполнением функций представителя народа и осуществлением законодательных полномочий, Петров С.А. управлял ООО «Рольф» и другими хозяйственными обществами, входящими в ГК «Рольф», занимался предпринимательством на территории Российской Федерации (, г. С.-Петербург) и за её пределами ( и Австрийская Республика). От данной коммерческой деятельности вопреки установленным ч. 3 ст. 97 Конституции РФ, ст. 6 Закона , ч. 3 ст. 12.1 Закона запретам он извлекал доход для себя и своих близких родственников. Согласно учредительным документам основным видом коммерческой деятельности ООО «Рольф» ( реорганизовано в АО «Рольф») являлась торговля автотранспортными средствами. Учредителями этого общества выступали зарегистрированные в Р. Кипр частные компании с ограниченной ответственностью «Деланс Лимитед» и «Панабел Лимитед». В соответствии с данными ЕГРЮЛ учредителями ООО «Рольф Моторс», ООО «Рольф Э. С.-Петербург» являются АО «Рольф» и частная компания с ограниченной ответственностью «Деланс Лимитед». Бенефициарами трех названный компаний были Петров С.А. и члены его семьи, а управление ими осуществлялось через трастовые соглашения для скрытого получения незаконного обогащения. Из собранных доказательств следует, что передача Петровым С.А. своего бизнеса и контроля за ГК «Рольф» своему сыну носила фиктивный характер, поскольку после избрания депутатом он продолжил определять судьбу этого общества, участвовать в его хозяйственно-финансовой деятельности, принимать руководящие решения, извлекать с его помощью доход и обогащать себя запрещенным антикоррупционным законодательством способом.

Обратившись в суд, с учетом уточненного искового заявления, Первый заместитель Генерального прокурора РФ в интересах Российской Федерации просит солидарно взыскать в доход Российской Федерации с Петрова С.А., АО «Рольф», ООО «Рольф Моторс», ООО «Рольф Э. С.-Петербург» денежные средства в размере . – по фиктивным сделкам через Кипрские компании).

Ответчик Петров С.А. в судебное заседание не явился.

Представитель ответчика Петрова С.А. – адвокат Куприянов А.А. в судебное заседание явился, подтвердил факт извещения ответчика Петрова С.А., возражал против удовлетворения иска, представил письменные возражения, согласно которым в иске просил отказать в полном объеме, в том числе, просил применить срок исковой давности.

Представитель ответчиков АО «Рольф, ООО «Рольф Моторс», ООО «Рольф Э. С.-Петербург» Сулим О.Н. возражала против удовлетворения иска, представила письменные возражения каждого из соответчиков относительно удовлетворения иска, просила отказать, в том числе, применить срок исковой давности.

Решением Химкинского городского суда от исковые требования удовлетворены.

Не согласившись с указанным решением, ФИО1, АО «Рольф», ООО «Рольф Моторс», ООО «Рольф Э. С.-Петербург» подали апелляционные жалобы, ссылаясь на неправильное применение судом первой инстанции норм материального и процессуального законодательства, недоказанность обстоятельств, на которые ссылался истец в обоснование исковых требований, что является основанием для отмены судебного акта.

Проверив материалы дела, выслушав объяснения явившихся лиц, обсудив доводы апелляционных жалоб, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Как следует из материалов дела, ФИО1 в период с по являлся депутатом Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации V и VI созывов. Избирался по спискам политической партии «Справедливая Россия» и работал в комитете Государственной Думы по бюджету и налогам.

В 2012-2016 гг. ФИО1 в Комиссию Государственной Думы по контролю за достоверностью сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, представляемых депутатами Государственной Думы поданы справки о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, о доходах супруги.

Согласно разделу 1 ежегодно составляемых справок о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера ФИО1 в период 2012-2016 гг.

В качестве дохода, полученного в обозначенный период супругой, работавшей в должности консультанта в ООО «Рольф», ФИО1 указал сумму в размере

В разделах 2, 3 справок о доходах, предоставленных в 2012-2016 гг. отражены сведения о находящихся в собственности ФИО1 и его супруги недвижимом имуществе, денежных средства, находящихся на банковских счетах, которые предметом заявленных исковых требований не являются. Законность и правомерность нахождения приведенного в указанных разделах справок имущества в собственности ФИО1 и его супруги истцом не оспаривается, в связи с чем, судом обстоятельства их происхождения не рассматриваются и не оцениваются.

В разделе 4 справок о доходах за 2011 год указано, что ФИО1 является участником «Rolfimmobilien Verwaltungs Gmbh», зарегистрированной в Австрии, а его супруга ФИО2 – участником ООО «Орент-ТВ Медиа», ООО «Оник», ООО «Орент-ТВ», ООО «Максима+», ООО «Рольф Урал», частной компании с ограниченной ответственностью «Лайтвейв Лимитед» (зарегистрирована ).

В разделе 4 справок о доходах за 2012 год указано, что ФИО1 является участником «Rolfimmobilien Verwaltungs Gmbh», зарегистрированной в Австрии, с долей участия 50%, «Periklin Vermogensverwaltung Gmbh», зарегистрированной в Австрии, со 100% долей участия, а его супруга ФИО2 – участник тех же юридических лиц, что и в 2011 году.

В разделе 4 справок о доходах за 2013 год указано, что ФИО1 является участником ООО «СП-Траст», а его супруга ФИО2 – участником ООО «ОРЕНТ-ТВ Медиа», ООО «Оник» ООО «Орент-ТВ», ООО «Максима+», ООО «Рольф Урал».

В разделе 5 справок о доходах за 2014 год указано, что ФИО1 является участником ООО «СП-Траст», а его супруга ФИО2 – участник ООО «Орент-ТВ Медиа», ООО «Оник» ООО «Орент-ТВ», ООО «Максима+».

В разделе 5 справок о доходах за 2015 год сведения об участии ФИО1 в коммерческих организациях и фондах отсутствует, а его супруга ФИО2 – участник ООО «Оник».

Частью 3 статьи 97 Конституции Российской Федерации закреплено, что депутаты Государственной Думы не могут заниматься другой оплачиваемой деятельностью, кроме преподавательской, научной или иной творческой.

В Федеральном законе от № 3-ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» (пп. «в», «г», «д», «е», «к» ч. 2, чч. 2.1, 2.2 ст. 6), предусмотрено, что депутат Государственной Думы не вправе заниматься предпринимательской или другой оплачиваемой деятельностью, участвовать в деятельности по управлению хозяйственным обществом или иной коммерческой организацией, входить в состав их органов управления, участвовать в работе общего собрания, получать не предусмотренные законодательством Российской Федерации вознаграждения от юридических лиц, открывать и иметь счета (вклады), хранить наличные денежные средства и ценности в иностранных банках, расположенных за пределами территории Российской Федерации, владеть и (или) пользоваться иностранными финансовыми инструментами.

Согласно ч. 1 ст. 10 названного закона депутат Государственной Думы обязан ежегодно, не позднее 1 апреля, представить в соответствующую комиссию Государственной Думы сведения о своих доходах, расходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, а также о доходах, расходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера своих супруги (супруга) и несовершеннолетних детей.

Федеральным законом от № 79-ФЗ «О запрете отдельным категориям лиц открывать и иметь счета (вклады), хранить наличные денежные средства и ценности в иностранных банках, расположенных за пределами территории Российской Федерации, владеть и (или) пользоваться иностранными финансовыми инструментами» (ч. 2) предусмотрено, что лицам, занимающим государственные должности Российской Федерации, запрещается открывать и иметь счета (вклады), хранить наличные денежные средства и ценности в иностранных банках, расположенных за пределами территории Российской Федерации, владеть и (или) пользоваться иностранными финансовыми инструментами.

Ограничения лицам, замещающим государственные должности Российской Федерации, на участие в управлении коммерческой организацией, занятие другой оплачиваемой деятельностью, кроме преподавательской, научной и иной творческой деятельности, получение в связи с выполнением служебных (должностных) обязанностей не предусмотренные законодательством Российской Федерации вознаграждения (ссуды, денежное и иное вознаграждение, услуги, оплату развлечений, отдыха, транспортных расходов) и подарки от физических и юридических лиц, содержатся в положениях Федерального закона от № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» (ч. 3 ст. 12.1).

Частью 4 статьи 12.1 указанного закона предусмотрено, что лица, замещающие государственные должности Российской Федерации, обязаны представлять сведения о своих доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, а также сведения о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера своих супруг (супругов) и несовершеннолетних детей.

У. П. РФ от утверждено Положение и определен порядок представления лицами, замещающими государственные должности Российской Федерации, сведений о полученных ими доходах, об имуществе, принадлежащем им на праве собственности, и об их обязательствах имущественного характера, а также сведений о доходах супруги и несовершеннолетних детей, об имуществе, принадлежащем им на праве собственности, и об их обязательствах имущественного характера.

В соответствии с п. 3 Положения, утвержденного У. П. РФ от (далее – Положение), сведения о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера представляются по утвержденной Президентом Российской Федерации форме справки, ежегодно, не позднее 1 апреля года, следующего за отчетным.

Согласно п. 17 Положения, в случае непредставления или представления заведомо ложных сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера лицо, замещающее государственную должность Российской Федерации, несет ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Проанализировав указанные нормы права, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что на ответчика ФИО1 возложена обязанность в период его нахождения в государственной должности Российской Федерации декларировать отношения с компаниями, так как они, как следует из нормативного правового регулирования, носят имущественный характер и основаны на осуществлении функций по владению юридическими лицами и контролю за их действиями (решениями), получении выгод от их деятельности и других обязательств.

Декларированию подлежат не только правоотношения, в которых ФИО1 выступал как собственник имущества, но и иные формы участия, что следует из положений соответствующих справок:

раздела 1 «Сведения о доходах», где указано, что декларированию подлежат не только доходы от основного места работы, вкладов в банках, ценных бумаг и долей в коммерческих организациях, но и все иные доходы;

раздела 4 «Сведения о ценных бумагах», где в подпункте 4.1. от государственного служащего требуется указать сведения не только о принадлежащих ему акциях, но и об ином участии в коммерческих организациях и фондах. При этом П. РФ, как следует из утвержденной им формы справок, не установил конкретные способы участия и не ограничил перечень организаций, об участии в которых подотчетные лица обязаны сообщать, тем самым требуя от них предоставления полной информации обо всех видах участия в коммерческих организациях и фондах.

Названные положения справок полностью согласуются с нормами Гражданского кодекса РФ, где под участниками регулируемых гражданским законодательством отношений понимаются граждане и юридические лица, а под их участием – вступление в отношения, регулируемые гражданским законодательством, в том числе в связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими (корпоративные отношения); занятие предпринимательской и любой иной не запрещенной законом деятельностью; создание юридических лиц самостоятельно или совместно с другими гражданами и юридическими лицами; совершение любых не противоречащих закону сделок и участие в обязательствах (статьи 2, 18, 49 и др. ГК РФ).

Однако информация об участии ФИО1 в период с 2011 по 2016 гг. в иных коммерческих организациях и получении дохода от них в исследованных справках не содержится.

В качестве доказательств своей позиции истцом представлены акт налоговой проверки от и результаты финансового расследования Федеральной службы по финансовому мониторингу (Росфинмониторинг), анализ которых свидетельствует о том, что ФИО1 в период замещения государственной должности Российской Федерации систематически не отражал в них сведения об участии в российских и иностранных коммерческих организациях, получении дохода от их деятельности, а также скрытом участии в предпринимательской деятельности и осуществление контроля над группой компаний «Рольф» через родственников и трасты, получении под видом дивидендов и реализации гражданско-правовых договоров обогащения.

Также судом были проанализированы результаты оперативно-розыскной деятельности ФСБ России, из которых усматривается вовлеченность ФИО3 в коммерческую деятельность группы компаний «Рольф», управление ими и получение с их помощью дохода из запрещенных антикоррупционным законодательством источников.

В силу части 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

В соответствии со статьей 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации письменными доказательствами являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела, акты, договоры, справки, деловая корреспонденция, иные документы и материалы, выполненные в форме цифровой, графической записи, в том числе полученные посредством факсимильной, электронной или другой связи, с использованием информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", документы, подписанные электронной подписью в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, либо выполненные иным позволяющим установить достоверность документа способом. К письменным доказательствам относятся приговоры и решения суда, иные судебные постановления, протоколы совершения процессуальных действий, протоколы судебных заседаний, приложения к протоколам совершения процессуальных действий (схемы, карты, планы, чертежи).

Письменные доказательства представляются в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Подлинные документы представляются тогда, когда обстоятельства дела согласно законам или иным нормативным правовым актам подлежат подтверждению только такими документами, когда дело невозможно разрешить без подлинных документов или когда представлены копии документа, различные по своему содержанию. Если копии документов представлены в суд в электронном виде, суд может потребовать представления подлинников этих документов (ч. 2).

Копии письменных доказательств, представленных в суд лицом, участвующим в деле, или истребуемых судом, направляются другим лицам, участвующим в деле. Копии письменных доказательств, истребуемых судом, направляются другим лицам, участвующим в деле (ч. 3).

В соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при оценке документов или иных письменных доказательств суд обязан с учетом других доказательств убедиться в том, что такие документ или иное письменное доказательство исходят от органа, уполномоченного представлять данный вид доказательств, подписаны лицом, имеющим право скреплять документ подписью, содержат все другие неотъемлемые реквизиты данного вида доказательств (часть 5).

При оценке копии документа или иного письменного доказательства суд проверяет, не произошло ли при копировании изменение содержания копии документа по сравнению с его оригиналом, с помощью какого технического приема выполнено копирование, гарантирует ли копирование тождественность копии документа и его оригинала, каким образом сохранялась копия документа (часть 6).

Оценивая представленные истцом доказательства, судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда соглашается с выводом суда первой инстанции о их допустимости, отклоняя в указанной части доводы апелляционных жалоб.

Согласно У. П. РФ от , Федеральная служба по финансовому мониторингу (Росфинмониторинг) является федеральным органом исполнительной власти, который осуществляет функции по противодействию легализации (отмыванию) преступных доходов и руководствуется в своей деятельности Конституцией РФ, федеральными законами и другими нормативными актами.

Абзацем 5 У. предусмотрено, что Росфинмониторинг осуществляет полномочия по контролю за выполнением юридическими и физическими лицами законодательства Российской Федерации о противодействии легализации (отмыванию) преступных доходов, привлекает к ответственности лиц, допустивших нарушение законодательства в этой сфере; осуществляет сбор, обработку, анализ и проверку информации об операциях (сделках) с денежными средствами или иным имуществом; запрашивает и получает информацию об операциях (сделках) клиентов и о бенефициарных владельцах клиентов организаций, осуществляющих операции (сделки) с денежными средствами или иным имуществом, а также информацию о движении средств по счетам (вкладам) клиентов кредитных организаций; осуществляет контроль за операциями с денежными средствами или иным имуществом; участвует в противодействии коррупции в соответствии с законодательством РФ.

Таким образом, у Росфинмониторинга имелись полномочия для проведения соответствующей проверки, доступ к первичной информации об операциях и самих клиентах, а предметом его анализа являлись конкретные данные об ответчиках и аффилированных с ними лицах, а также их имущественном положении – сведения из банковских учреждений, налоговых органов, компетентных органов иностранных государств и других организаций, их информационных систем.

Акт налоговой проверки от и решение налогового органа от составлены компетентным органом и в соответствии с главой 14 Налогового кодекса Российской Федерации.

Материалы оперативно-розыскной деятельности, включающие в себя, в том числе, протоколы, акты, справки, меморандумы, составлены по правилам ст. 166 УПК РФ, соответствуют положениям Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» от № 144-ФЗ.

Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу о том, что представленные истцом доказательства отвечают требованиям действующего законодательства, выполнены уполномоченными лицами в пределах своей компетенции, в установленном законом порядке не отменены, в связи с чем отсутствует необходимость исследования первичной документации, о чем заявляли ответчики как суду первой инстанции, так и в апелляционных жалобах.

В соответствии с частью 1 статьи 157 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд при рассмотрении дела обязан непосредственно исследовать доказательства по делу: заслушать объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, заключения экспертов, консультации и пояснения специалистов, ознакомиться с письменными доказательствами, осмотреть вещественные доказательства, прослушать аудиозаписи и просмотреть видеозаписи.

Представленные справки, акты, решения, протоколы являются письменными доказательствами, которые были непосредственно исследованы судом первой инстанции, в связи с чем доводы апелляционных жалоб о нарушении принципа непосредственности и устности судебного разбирательства отклоняются судебной коллегией.

Судом первой инстанции были проанализированы представленные сторонами доказательства и возражения на них по правилам статьи 67 ГПК РФ, и сделан вывод об обоснованности заявленных требований, с чем соглашается судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда.

При этом судом правильно применены нормы материального законодательства.

Разрешая данный спор, суд пришел к выводу о том, что, несмотря на передачу бизнеса сыну, ФИО1 после избрания депутатом продолжил определять судьбу ГК «Рольф», участвовать в его финансово-хозяйственной деятельности, принимать руководящие решения, извлекать с его помощью доход и обогащать себя запрещенным антикоррупционным законодательством способом. На основании исследованных доказательств судом сделан вывод о наличии у ответчика замысла на обогащение и принятие им решения по выводу накопленного капитала с помощью других ответчиков (юридических лиц) за рубеж в период исполнения депутатских полномочий; ФИО1 незаконно занимался предпринимательской деятельностью, лично и через доверенных лиц участвовал в управлении хозяйственными обществами, пользовался иностранными финансовыми инструментами и скрыто ими владел, то есть совершил действия, в силу которых он достиг запрещенного антикоррупционным законодательством результата в виде обогащения себя и подконтрольных ему лиц. Участие ФИО1 в деятельности ГК «Рольф» привело к извлечению полученного коррупционным путем дохода, часть которого органы управления организаций незаконно сформировали и изъяли из оборота с последующей выплатой ему и членам его семьи под видом дивидендов.

Установив изложенное, суд сделал правомерный вывод о том, что к данным правоотношениям подлежат применению положения статей 13, 14 Федерального закона № 273-ФЗ, статьи 235, 1080 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Проверяя доводы апелляционной жалобы в части данного вывода суда, судебная коллегия не усматривает оснований для его переоценки, поскольку принятое судом решение относится к особым правовым мерам, направленным на предупреждение незаконного обогащения лиц, осуществляющих публичные функции, связанных с ними юридических и физических лиц, и тем самым на эффективное противодействие коррупции, отвечает предназначению правового регулирования в этой сфере, по защите конституционно значимых ценностей, и не нарушает баланс публичных интересов борьбы с коррупцией и частных интересов ФИО1 и других ответчиков.

Доводы ответчиков в апелляционных жалобах о том, что безналичные денежные средства не относятся к имуществу, в отношении которого возможно изъятие в доход Российской Федерации в порядке, предусмотренном пунктом 8 части 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации, несостоятельны.

В соответствии со статьей 17 Федерального закона от № 230-ФЗ «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» (далее - Федеральный закон «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам») в доход государства могут быть обращены земельные участки, другие объекты недвижимости, транспортные средства, ценные бумаги, акции (доли участия, паи в уставных (складочных) капиталах организаций), цифровые финансовые активы, цифровая валюта, в отношении которых не представлено сведений, подтверждающих их приобретение на законные доходы, или на денежные суммы, эквивалентные стоимости такого имущества, если его обращение в доход Российской Федерации невозможно.

Прекращение права собственности на указанное в статье 17 Федеральный закон «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» имущество, его изъятие у собственника и обращение в собственность Российской Федерации осуществляется в судебном порядке в соответствии с подпунктом 8 пункта 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В подпункте 8 пункта 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации используется обобщенное понятие «имущество». Содержание этого понятия раскрыто в статьях 128-129 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми под имуществом следует понимать вещи (включая наличные деньги и документарные ценные бумаги), имущественные права - вещные, обязательственные, исключительные, корпоративные, в том числе безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги и цифровые права, которые могут отчуждаться или переходить от одного лица к другому, выступать в качестве предмета сделок.

Таким образом, безналичные денежные средства по своей юридической природе представляют собой охватываемое понятием «имущество» право требования, т.е. являются правом на деньги в материально-правовом понимании этого слова, которое дает их обладателям право получать любые объекты гражданских прав (вещи, услуги, работы и т.д.), в том числе наличные денежные средства соответствующие их эквиваленту.

Изложенный правовой подход согласуется с позицией Конституционного Суда Российской Федерации, который указал, что по своей природе безналичные денежные средства, существующие в виде записи на банковском счете кредитора (их обладателя), представляют собой его обязательственное требование на определенную сумму к кредитной организации, в которой открыт данный счет, охватываемое понятием имущества (пункт 3 постановления от -П «По делу о проверке конституционности частей шестой и седьмой статьи 115 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой ЗАО «Глория», пункт 2 постановления от -П «По делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 836 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.С. Билера, ФИО4, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7 и ФИО8»).

Проверяя конституционность рассматриваемых законоположений Конституционный Суд Российской Федерации указал, что, несмотря на то, что согласно буквальному смыслу статьи 17 Федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» взыскание в доход государства может быть обращено лишь на прямо названное в ней имущество, в случае, когда имущество, в отношении которого не доказана законность происхождения доходов, направленных на его приобретение, было реализовано собственником с целью избежать применения соответствующих мер, а полученные от реализации этого имущества средства фактически выступают его денежным эквивалентом, изъятие этих средств не может рассматриваться как свидетельствующее о расширительном толковании закона, на недопустимость которого применительно к установленным им мерам ответственности неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от -П, определениях от -О, от -О-П и др. Из этого Конституционный Суд Российской Федерации сделал вывод, сто статья 17 Федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» не препятствует обращению взыскания на денежные средства, полученные от реализации названного в ней имущества, в отношении которого не подтверждена законность происхождения доходов, направленных на его приобретение. Иное истолкование являлось бы неоправданным и не согласующимся с конституционно значимыми целями законодательного регулирования в сфере противодействия коррупции, допущением возможности уклонения от неблагоприятных последствий в виде изъятия имущества и с неизбежностью приводило бы к существенному снижению эффективности осуществленного федеральным законодателем правового регулирования вопреки его действительной воле (пункт 5.5 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от -П «По делу о проверке конституционности подпункта 8 пункта 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 17 Федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» в связи с запросом Верховного Суда Республики Башкортостан»).

Поскольку указанная в статье 17 Федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» мера имеет специальную цель - борьбу с деяниями коррупционной направленности, то эта цель предопределяет допустимость названной формы реагирования на факты коррупционных проявлений на основании презумпции, в силу которой несоответствие расходов законным доходам свидетельствует о совершении деяния коррупционной направленности (пункт 4 постановления от -П «По делу о проверке конституционности части 1 статьи 16 и части 1 статьи 17 Федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» в связи с жалобой гражданина ФИО9»).

Допустимость изъятия имущества у собственника закреплена статьей 19 Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию (принята в Страсбурге ), в силу пункта 3 которой государство принимает такие законодательные и иные меры, которые позволяли бы производить конфискацию доходов от уголовных правонарушений, признанных в качестве таковых в соответствии с данной Конвенцией, или имущества, стоимость которого эквивалентна таким доходам.

Ратифицируя Конвенцию ООН против коррупции (принята Резолюцией 58/4 Генеральной Ассамблеи ООН) Российская Федерация не включила в число своих обязательств (безусловных обязанностей) признание уголовно наказуемым умышленного незаконного обогащения (значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать), указанного в статье 20 данной Конвенции (пункт 1 статьи 1 Федерального закона от № 40-ФЗ), однако это, по мнению Конституционного Суда Российской Федерации, не означает, что она не вправе была ввести в правовое регулирование изъятие незаконных доходов или имущества, приобретенного на них, не в качестве уголовно-правовой санкции, а в качестве специальной меры, предусмотренной в рамках антикоррупционного законодательства для случаев незаконного обогащения.

Принятие Российской Федерацией мер, направленных на предупреждение коррупции и незаконного личного обогащения, включая возможность изъятия по решению суда имущества, приобретенного на незаконные доходы, согласуется с признаваемыми на международном уровне стандартами борьбы с коррупцией (пункт 4.1 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от -П ««По делу о проверке конституционности подпункта 8 пункта 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 17 Федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» в связи с запросом Верховного Суда Республики Башкортостан»).

Доводы ответчиков о невозможности обращения в доход Российской Федерации безналичных денежных средств, поскольку до вступления в законную силу Федерального закона от № 44-ФЗ «О внесении изменений в статью 26 Федерального закона «О банках и банковской деятельности» и Федеральный закон «О противодействии коррупции»» () отсутствовали соответствующие правовые основания и механизм для этого, являются несостоятельными и основанными на неправильном применении норм материального права, регулирующих спорные отношения.

Кроме того, в обоснование своей позиции ответчики ссылаются на пояснительную записку к инициированному Правительством Российской Федерации законопроекту , которая официальным источником толкования норм материального права не является и правового значения для рассмотрения данного спора не имеет.

Таким образом, безналичные денежные средства представляют собой обязательственные права требования, охватываемые понятием «имущество», на которое при наличии коррупционной составляющей может быть обращено взыскание в порядке подпункта 8 пункта 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 17 Федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам», что согласуется с позицией Конституционного Суда Российской Федерации и признаваемыми на международном уровне стандартами борьбы с коррупцией, включающими в себя возможность изъятия по решению суда любых активов, превышающих законные доходы, происхождение которых разумным образом не обосновано.

Ссылки на неправомерное привлечение к ответственности юридических лиц за нарушение законодательства о противодействии коррупции, содержащиеся в апелляционных жалобах, также отклоняются судебной коллегией по следующим основаниям.

В нарушение требований статьи 13.3 Федерального закона от № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» ответчики АО «Рольф», ООО «Рольф Моторс» и ООО «Рольф Э. С.-Петербург» не приняли мер по предупреждению коррупции, не обеспечили добросовестную работу организаций, то есть совершили самостоятельное коррупционное правонарушение. Уполномоченные лица способствовали изъятию из оборота компаний и направлению доходов ФИО1, принимая тем самым участие в его обогащении. Кроме этого, АО «Рольф» в лице его руководителей принимало непосредственное участие в получении легализованного коррупционного имущества и совместно с ФИО1 вводило его в хозяйственный оборот.

По смыслу положений статей 10, 13 Федерального закона № 273-ФЗ к числу выгодоприобретателей от коррупционной деятельности относятся, в том числе граждане и организации, связанные с должностным лицом имущественными, корпоративными или иными отношениями.

При этом юридически обязывающие положения Федерального закона № 273-ФЗ, как следует из статей 13 и 14 этого нормативного акта, распространяются не только на лиц, замещающих должности в органах государственной власти, но и на физических и юридических лиц, которые в случае совершения коррупционного правонарушения привлекаются к уголовной, гражданско-правовой или иной ответственности в соответствии с законодательством.

Таким образом, круг лиц, который может быть привлечен к гражданско-правовой ответственности, не определяется в системе действующего законодательства Российской Федерации каким-либо перечнем, а напрямую зависит от факта совершения или участия в совершении тем или иным физическим/юридическим лицом в коррупционном правонарушении.

То обстоятельство, что юридическими лицами были разработаны положения по противодействию коррупции, с учетом установленных по делу связей группы компаний «Рольф» с ФИО1 в период замещения им государственной должности, не является основанием для их освобождения от предусмотренной законом ответственности.

Также являются несостоятельными доводы ответчиков о неприменимости к спорным правоотношениям положений подпункта 8 пункта 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации, которые, по мнению ответчиков, не предполагают солидарной ответственности, что исключает возможность участия в гражданском дела юридических лиц в качестве надлежащих ответчиков.

Согласно положениям статьи 10 Федерального закона от № 273-ФЗ, в коррупционных правонарушениях могут участвовать состоящие с должностным лицом органа власти в близком родстве или свойстве лица (родители, супруги, дети, братья, сестры, а также братья, сестры, родители и дети супругов и супруги детей), которые получили от исполнения им своих должностных обязанностей доход в виде денег, иного имущества, в том числе имущественных прав, услуг имущественного характера, результатов выполненных работ или каких-либо выгод (преимуществ) лицом. К числу выгодоприобретателей от коррупционной деятельности закон также отнес граждан и организации, которые связаны с должностным лицом, либо состоящими с ним в близком родстве или свойстве лицами, имущественными, корпоративными или иными близкими отношениями.

За совершение коррупционных правонарушений статьями 13 и 14 Федерального закона № 273-ФЗ установлены меры ответственности, которые могут быть применены к физическим и юридическим лицам.

Из вышеприведенного нормативного регулирования следует, что круг физических и юридических лиц, который может быть привлечен к ответственности за совершение коррупции, не определяется в системе действующего законодательства Российской Федерации каким-либо перечнем, а напрямую зависит от факта совершения или участия в совершении тем или иным физическим либо юридическим лицом коррупционного правонарушения.

Сделки с коррупционным имуществом ничтожны, поскольку противоречат основам правопорядка и нравственности. В качестве гражданско-правовых последствий коррупционного поведения подпункта 8 пункта 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено принудительное изъятие у собственника имущества, в отношении которого не представлены в соответствии с законодательством Российской Федерации о противодействии коррупции доказательства его приобретения на законные доходы, по решению суда в доход Российской Федерации по основаниям, предусмотренным законом.

Группа компаний «Рольф» (АО «Рольф», ООО «Рольф Моторс», ООО «Рольф Э. С.-Петербург») совершила самостоятельные коррупционные правонарушения, предусмотренные подпунктов 3 и 5 части 2 статьи 13.3 Федерального закона № 273-ФЗ, а именно: руководство принимало непосредственное участие в получении легализованного коррупционного имущества совместно с депутатом Государственной Думы Российской Федерации ФИО1 и введении его в хозяйственный оборот. Указанные обстоятельства, вопреки доводам ответчиков, прямо свидетельствуют о непринятии мер со стороны руководства компании по предупреждению коррупции - обеспечению добросовестной работы.

Указанные выше действия ответчиков ГК «Рольф» являлись самостоятельной стадией в реализуемом ФИО1 длительном и поэтапном коррупционном правонарушении, были основанием для перехода к последующим этапам и достижению конечной цели - незаконном обогащении депутата Государственной Думы Российской Федерации ФИО1, что свидетельствует о наличии оснований для их привлечения к солидарной ответственности.

Позиция ответчиков об отсутствии законных оснований для их привлечения к солидарной ответственности и о неприменимости к делу положений ст. 1080 ГК РФ оценена судом как несостоятельная, и у судебной коллегии не имеется оснований для переоценки данного вывода.

Довод о невозможности привлечения ФИО1 к гражданско-правовой ответственности ввиду наличия у него статуса депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации основан на неверном толковании действующего законодательства и противоречит установленному ст. 19 Конституции Российской Федерации принципу равенства всех перед законом и судом.

Действующее антикоррупционное законодательство не позволяло ФИО1 заниматься предпринимательской деятельностью, участвовать в управлении хозяйствующими субъектами и скрыто владеть активами, то есть совершать все те действия, в силу которых он достиг запрещенного результата в виде обогащения себя и подконтрольных ему лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 98 Конституции Российской Федерации депутаты Государственной Думы обладают неприкосновенностью в течение всего срока их полномочий, не могут быть задержаны, арестованы, подвергнуты обыску. Согласно статье 19 Федерального закона от № 3-ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» депутат без согласия соответствующей палаты Федерального Собрания Российской Федерации не может быть: привлечен к уголовной или к административной ответственности, налагаемой в судебном порядке; задержан, арестован, подвергнут обыску или допросу; подвергнут личному досмотру.

Таким образом, являясь депутатом Государственной Думы Российской Федерации, ФИО1 обладает правовым иммунитетом, однако его действие, как следует из нормативного регулирования, не распространяется на гражданское судопроизводство и не освобождает его от ответственности за коррупцию.

При этом привлечение ФИО1 к гражданско-правовой ответственности не обусловлено и не ставится в безусловную зависимость от его привлечения к уголовной ответственности. Иное истолкование закона ведет к неоправданному исключению из сферы правового регулирования и контроля субъектов гражданского оборота при наличии объективных и неопровергнутых данных о незаконном получении ими имущества коррупционным путем, что противоречит принципам законности и справедливости, а также неотвратимости ответственности за совершение коррупционных правонарушений, препятствует эффективному противодействию коррупции и способствует незаконному личному обогащению соответствующих должностных лиц.

Также отклоняются судебной коллегией и доводы о незаконности производства наблюдения за ФИО1 без судебного решения, поскольку они не основаны на законе.

В соответствии со ст. 9 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» от № 144-ФЗ санкция суда требуется только тогда, когда оперативное мероприятие сопряжено с ограничением конституционных прав граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи, на неприкосновенность жилища. Для иных мероприятий, в т.ч. для наблюдения, судебного одобрения не требуется. Не имеется такого предписания и в Федеральном законе «О статусе сенатора РФ и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания РФ» от № 3-ФЗ, действовавшем в редакции на момент проведения соответствующего мероприятия.

Доводы ответчиков о применении к спорным правоотношениям общего срока исковой давности мотивированно отклонены судом первой инстанции, и у суда апелляционной инстанции отсутствуют предусмотренные законом основания для переоценки сделанного судом вывода. Иной подход к данным правоотношениям приведет к немотивированному освобождению от гражданской ответственности физических и юридических лиц за совершение коррупционных правонарушений.

Соглашается судебная коллегия и с объемом взысканных судом денежных средств, являющихся имуществом, в отношении которого не представлены в соответствии с законодательством Российской Федерации о противодействии коррупции доказательства его приобретения на законные доходы и законным способом. При этом судебная коллегия отклоняет доводы ответчиков о том, что уточненный иск принят с нарушением требований действующего законодательства, в связи с чем спор рассмотрен незаконным составом суда.

В соответствии с частью 1 статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истец вправе изменить основание или предмет иска, увеличить или уменьшить размер исковых требований либо отказаться от иска, ответчик вправе признать иск, стороны могут окончить дело мировым соглашением.

Частью 4 статьи 14 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что дело, рассмотрение которого начато одним судьей или составом суда, должно быть рассмотрено этим же судьей или этим же составом суда.

Таким образом, истец был вправе увеличить исковые требования, что не является одновременным изменением предмета и основания иска, уточненный иск принят судом, о чем в протоколе судебного заседания имеется соответствующее определение (том 7 л.д. 149), и спор законно рассмотрен тем судьей, который начал его рассмотрение. Доводы апелляционных жалоб ответчиков в указанной части основаны на субъективном толковании норм процессуального законодательства, что не является основанием к отмене судебного акта.

В соответствии со статьей 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Полномочия суда апелляционной инстанции предусмотрены статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Рассмотрев доводы апелляционных жалоб ответчиков в полном объеме, судебная коллегия приходит к выводу о их отклонении по указанным выше мотивам, а также в силу того, что они не могут привести к иному, отличному от выводов суда первой инстанции, результату рассмотрения спора.

Решение суда законно и обоснованно.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда

о п р е д е л и л а:

решение Химкинского городского суда от оставить без изменения, апелляционные жалобы ФИО1, АО «Рольф», ООО «Рольф Моторс», ООО «Рольф Э. С.-Петербург» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи