Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Ижевске 13 июля 2020 года гражданское дело по исковым требованиям ФИО1 к ФИО2 о признании договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ недействительным, о применении последствий недействительности сделки,

по апелляционной жалобе истца ФИО1 на решение Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 12 февраля 2020 года, которым постановлено:

«Исковые требования ФИО1 к ФИО2 о признании договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ недействительным, о применении последствий недействительности сделки оставить без удовлетворения».

Заслушав доклад судьи Верховного суда Удмуртской Республики Константиновой М.Р., выслушав объяснения представителей истца ФИО1 – ФИО3 (доверенность от ДД.ММ.ГГГГ сроком на три года, диплом о высшем юридическом образовании) и ФИО4 (доверенность от ДД.ММ.ГГГГ сроком на три года, диплом о высшем юридическом образовании), поддержавших доводы жалобы, дополнений к ней, просивших решение суда отменить, представителя ответчика ФИО2 – ФИО5 (доверенность от ДД.ММ.ГГГГ сроком на три года, диплом о высшем юридическом образовании), возражавшего против доводов жалобы, просившего решение суда оставить без изменения, изучив материалы гражданского дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратился в суд с иском к ИП ФИО2, в котором просит признать недействительным договор купли-продажи недвижимого имущества от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между истцом и ответчиком, применить последствия недействительности сделки, взыскать с ответчика в пользу истца 1 800 000 рублей, аннулировать зарегистрированное в ЕГРН на истца право собственности в отношении объектов недвижимости расположенные по адресу: <адрес> (одноэтажный хозяйственный корпус, назначение нежилое здание, общая площадь 753,2 кв. м, инв. №, Лит. Д – кадастровое дело с кадастровым номером №, и земельный участок, категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: земли под промышленными объектами общая площадь 2 530 кв. м – кадастровое дело с кадастровым номером №).

Требования мотивированы тем, что между ИП ФИО2 и ФИО1ДД.ММ.ГГГГ заключен договор купли-продажи указанного выше здания с земельным участком, по условиям которого ФИО1 принял на себя обязательство оплатить стоимость хозяйственного корпуса в сумме 12 000 000 рублей, а также стоимость земельного участка в сумме 3 000 000 рублей. Согласно пункту 6 договора отчуждаемый хозяйственный корпус с земельным участком на момент подписания договора никому другому не продан, под запретом, арестом, в закладе, в судебном споре не состоят, свободны от каких-либо правопритязаний третьих лиц. Продавец несет ответственность за сокрытие сведений о наличии вышеуказанного имущества в залоге, под арестом. Считает, что спорная сделка заключена истцом под влиянием обмана (часть 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации). Обман заключался в умолчании продавцом сведений о наличии залога (ипотеки) в отношении отчуждаемых объектов недвижимости в момент заключения договора от ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истец ФИО1 изменил (дополнил) основания иска, указывая, что договор купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ заключен истцом под влиянием угрозы (часть 1 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации) и на крайне невыгодных для него условиях (часть 3 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации), мотивируя тем, что оспариваемую сделку заключал не в результате самостоятельного свободного волеизъявления, а под влиянием угрозы со стороны ФИО6 – мужа ответчика ФИО2, и его юриста ФИО7, которая хотя и выражалась в возможности совершения правомерных действий со стороны собственника ФИО2, например, продажи спорных объектов недвижимости конкурентам ООО «Время», но сделка была направлена на достижение правовых последствий, не желаемых истцом ФИО1, то есть в целях защиты экономической деятельности ООО «Время», учредителем и директором которого является истец. В связи с чем, воля истца ФИО1 при заключении оспариваемой сделки была в значительной степени деформирована этой угрозой, истец при заключении спорной сделки был лишен возможности в полной мере самостоятельно устанавливать свои права и обязанности своей волей и в своем интересе.

Кроме того, при совершении спорной сделки под влиянием обмана формирование воли обманутой стороны – истца ФИО1 происходило не свободно, а вынужденно под влиянием обмана со стороны сотрудников Межрайонного отдела филиала Росреестра по Воткинскому и Шарканскому районам по Удмуртской Республике (<адрес>), недобросовестных действий контрагента ФИО2 и третьих лиц ФИО6 и ФИО7, заключающихся в умышленном умолчании, намеренном сокрытии фактов и обстоятельств, знание о которых отвратило бы ФИО1 от совершения спорной сделки. Таким обстоятельством является факт нахождения отчуждаемого недвижимого имущества в залоге у банка ВТБ 24. Обременение (залог) снято только ДД.ММ.ГГГГ, то есть после заключения ФИО1 оспариваемой сделки. Кроме того, истец считает, что оспариваемая сделка совершена на крайне невыгодных условиях, которую истец был вынужден совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка).

ДД.ММ.ГГГГ судом в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации принято заявление ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ, которым последний изменил (дополнил) основания иска, указав, что договор купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ подписан от имени ИП ФИО2 иным лицом, а не ФИО2, что является несоблюдением формы договора продажи недвижимости и влечет его недействительность (статья 154, часть 4 статьи 343, статья 550 Гражданского кодекса Российской Федерации). В части несоблюдения формы договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ, влекущей его недействительность, мотивирует тем, что отсутствуют доказательства, подтверждающие, что указанный договор подписан ответчиком, поскольку ФИО1 подписывал оспариваемый договор в отсутствие ФИО2 и не видел, как ответчик его подписывала. В случае отсутствия ДД.ММ.ГГГГ воли ответчика на отчуждение ФИО1 спорных объектов оспариваемая сделка является результатом недобросовестных действий ФИО6 и ФИО7, что является несоблюдением формы договора продажи недвижимости и влечет его недействительность.

Ответчиком ФИО2 и ее представителем по доверенности ФИО5 заявлено ходатайство о применении к исковым требованиям ФИО1 последствий пропуска срока исковой давности для обращения в суд с настоящим иском.

В судебном заседании (перерывном 10, 11 и 12 февраля 2020 года):

- истец требования с учетом их изменений и доводы, изложенные в заявлениях поддержал, мотивируя основания иска тем, что порок воли ФИО1 при подписании договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ заключался в том, что он ни как физическое лицо, ни как директор ООО «Время» не желал и не планировал приобретать ни данные спорные объекты недвижимости, ни никакие-либо другие объекты недвижимости. Потребности в спорных объектах не было ни у него, как физического лица, ни у ООО «Время». У истца отсутствует необходимое количество денежных средств для приобретения спорного имущества. По настоящее время спорные объекты пустуют, в хозяйственной деятельности не используются, объекты отключены от всех ресурсоснабжающих организаций, в объектах нет электро-, тепло-, газо-, водоснабжения.

- представители истца ФИО4 и ФИО8, действующие на основании доверенностей, исковые требования и доводы, изложенные в заявлениях об изменении оснований иска, поддержали. По ходатайству ответчика о применении срока исковой давности представитель истца ФИО4 пояснил, что срок исковой давности истцом не пропущен, в том числе про обман в части сокрытия наличия залога на спорное имущество истец узнал лишь в октябре 2019 года, получив ответ из Росреестра (л.д. 97 том 1). Кабальность сделки также связана с обманом. Уточнил, что угроза в адрес истца выражена в том, что спорные объекты могут приобрести потенциальные покупатели. При этом признает, что высказывание ФИО9 о том, что он может продать спорные объекты другим конкурентам, было еще в октябре 2016 года. Считает, что угрозу также необходимо рассматривать как обман, так как угроза была не реальная, а стимулировала лишь истца к покупке спорных объектов, о чем истец узнал из ответа в октябре 2019 года. По основаниям, что нарушена форма спорного договора, срок исковой давности также не истек, поскольку истец узнал о пороке формы ДД.ММ.ГГГГ, когда изменил основания иска. ФИО8 суду пояснил, что все обманы со стороны ответчика – наличие залога, не поставлена подпись ответчика, цена завышена, не существующие конкуренты, обещание провести отопление, заверение, что спорное здание имеет действующие инженерные коммуникации, регистрация сделки была с обманом, регистратор не выполнила своих обязанностей – это все происходило до подписания спорного договора. Обман регистратора заключается в том, что не поставила в известность истца о наличии залога на спорные объекты. Кроме того, считает, что регистратор нарушила процедуру регистрации, поскольку ответчик не расписывалась в договоре в присутствии регистратора, расписался лишь истец, что также является формой обмана. Регистратор должна была выдать истцу опись принятых документов на регистрацию, такие документы истцу, как покупателю, не выданы;

- представитель ответчика ФИО2 – ФИО5, действующий по доверенности, исковые требования и доводы с учетом изменения оснований иска не признал. Пояснил, что признаки и проявление угрозы со стороны ответчика и третьих лиц в лице супруга ответчика ФИО6 и ФИО7 по отношению к истцу отсутствовали при совершении сделки. Отсутствие угрозы со стороны ответчика и третьих лиц подтверждается предварительным договором, заключенным между сторонами ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому стороны приняли обязательства до ДД.ММ.ГГГГ заключить основной договор купли-продажи спорного имущества, цена предварительного договора составляла также 15 000 000 руб., что и цена основного договора. С учетом того, что ДД.ММ.ГГГГ стороны не заключили основной договор, предварительный договор прекратил свое действие, потому истец вправе был не заключать основной договор, однако его заключил ДД.ММ.ГГГГ на тех же условиях, что предварительный договор от ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждает стойкое намерение истца приобрести спорное имущество и отсутствие угрозы. Кроме того, истцом не представлено доказательств, что сделка совершена истцом под влиянием угрозы. Считает, что по части 1 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности истек, так как начинает течь с момента прекращения угрозы. Угроза для благополучного бизнеса ритуальных услуг прекратилась для истца с момента регистрации право собственности на спорное имущество, так как с этого момента понимал, что конкуренты спорное имущество уже не купят. Соответственно, течение срока исковой давности началось с ДД.ММ.ГГГГ, так как ДД.ММ.ГГГГ снято обременение, и окончилось ДД.ММ.ГГГГ. Не признает и то, что сделка совершена на крайне невыгодных условиях для истца в силу части 3 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации. Истец не обосновал, в связи с чем спорная сделка не соответствовала интересам истца и в чем она существенно отличалась от условий аналогичных договоров. Сам спорный договор не содержит кабальных условий, в том числе в части порядка оплаты. По условиям договора истец не принимал на себя обременительные обязательства, не соответствующие его воле. Считает, что заключение спорного договора является свободным и равноправным волеизъявлением сторон. В силу пункта 10 спорного договора содержатся условия, что покупателю известно и понятно содержание статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации. Оценка спорного имущества перед заключением договора не проводилась, стороны цену определили по своему усмотрению, что соответствует положениям статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации. Считает, что срок исковой давности по основаниям части 3 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации также истек, так как обстоятельства, с которыми истец связывает кабальность, невыгодность оспариваемой сделки, должны были быть очевидными для истца еще на момент заключения спорной сделки, соответственно, подписывая спорный договор и, осознавая, что условия его невыгодны, именно с этого момента начинает течь срок исковой давности, то есть о нарушенном праве истец должен был знать с момента подписания договора. Не признает исковые требования и по основаниям части 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации – совершение сделки под влиянием обмана. Не отрицает, что в пункте 6 оспариваемого договора ответчик заверил истца, что отчуждаемое имущество в закладе не состоит, свободно от прав и притязаний третьих лиц. Факт того, что на момент подписания спорного договора ДД.ММ.ГГГГ спорное имущество находилось в залоге у 3-го лица, не свидетельствует о правомерности предъявляемых требований по основаниям обмана со стороны ответчика. Обременение снято ДД.ММ.ГГГГ, а право собственности зарегистрировано ДД.ММ.ГГГГ, передача же спорного имущества истцу произошла получением истца уведомления от ДД.ММ.ГГГГ. Считает, что никакого умысла со стороны ответчика на совершение обмана не было. Считает, что истец не доказал, что отсутствие залога спорных объектов на момент подписания договора состоит в причинной связи с решением истца о заключении спорной сделки. Ответчик, получив уведомление от ДД.ММ.ГГГГ о приостановлении регистрации перехода права собственности по спорной сделке, предприняла зависящие от нее меры к снятию обременения совместно с залогодержателем – Банком ВТ-24, что говорит о добросовестности действий ответчика, которые были разумными и адекватными. Срок исковой давности по основаниям части 2 статьи 179 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации также истек. С учетом того, что ответчик ДД.ММ.ГГГГ обратилась с заявлением о снятии обременения, то к ДД.ММ.ГГГГ истец должен был знать о факте приостановления регистрации сделки в связи с наличием обременения. Соответственно, течение годичного срока исковой давности началось с ДД.ММ.ГГГГ и закончилось ДД.ММ.ГГГГ. Исковые требования по основаниям о несоблюдении формы договора надуманны и не основаны на законе. Спорный договор подписывала сама ответчик и истец. Все переговоры по заключению спорной сделки вел супруг ответчика по поручению ответчика, обо всех существенных условиях спорного договора ответчик была информирована. Нет оснований для назначения по делу почерковедческой экспертизы, поскольку подлинность своей подписи в спорном договоре ответчик подтверждает.

Ответчик ФИО2 в судебное заседание не явилась, представила заявление с просьбой рассмотреть дело в ее отсутствие, суду доверяет. Дело рассмотрено в порядке статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в отсутствие ответчика ФИО2

В письменном отзыве на исковое заявление ФИО2 указала, что договор от ДД.ММ.ГГГГ подписывала она лично. Экземпляр данного договора купли-продажи с печатями о регистрации имеются в ее распоряжении, подписи на каждой их странице принадлежат ответчику. О том, что спорные объекты на момент подписания ФИО2 договора находились в залоге, ответчик не знала, хотя и не исключает, что могла об этом забыть. Обращает внимание, что сделку по продаже спорных объектов недвижимости ФИО2 совершила осознанно и добровольно, с договорными документами знакомилась до подписания лично, подписи на страницах договора купли-продажи принадлежат ФИО2

Суд постановил вышеуказанное решение об отказе в удовлетворении иска.

В апелляционной жалобе и в дополнениях к ней (отзыве на возражения) истец просит решение суда отменить, его исковые требования удовлетворить. В обоснование жалобы привел доводы, аналогичные содержанию иска и пояснениям в суде первой инстанции.

Указал, что в основу оспариваемого решения не могли быть положены судебные постановления, принятые по другим ранее рассмотренным Воткинским районным судом Удмуртской Республики гражданским делам, поскольку обязательства и их исполнение, возникшие непосредственно из договора купли-продажи, не являются существенными для настоящего дела обстоятельствами.

Считает не доказанным факт получения истцом уведомления о приостановке государственной регистрации от ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем является необоснованным вывод суда о том, что истец должен был знать о наличии залога из данного уведомления.

Суд уклонился от установления обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, а именно, от кого исходили недобросовестные действия при проведении переговоров.

Не согласен с данной судом оценкой факту высказывания ФИО6 истцу во время переговоров об условиях спорной сделки об имеющихся других покупателях, которые предлагали более высокую цену. Полагает, что именной такой угрозой о продаже спорных объектов конкурентам ООО «Время» ФИО9 и ФИО7 вымогали у истца согласие на заключение оспариваемой сделки.

Полагает незаконным отказ суда в удовлетворении ходатайства о назначении по делу почерковедческой экспертизы. Учитывая, что сторона ответчика возражала против назначения по делу почерковедческой экспертизы, считает, что суд должен был признать установленным факт выполнения подписи на договоре купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ иным лицом, а не ответчиком ФИО2

Представитель ответчика ФИО5 представил в суд возражения на апелляционную жалобу, в которых с доводами жалобы не согласился, просил в ее удовлетворении отказать, решение суда оставить без изменения.

В судебном заседании апелляционной инстанции:

- представители истца ФИО1 – ФИО3 и ФИО4, действующие на основании доверенностей, доводы жалобы поддержали, просили решение суда отменить;

- представитель ответчика ИП ФИО2 – ФИО5, действующий по доверенности, против доводов жалобы возражал, полагал решение суда не подлежащим отмене.

Дело рассмотрено в отсутствие сторон, извещенных о дате, времени и месте судебного заседания надлежащим образом, в том числе и посредством размещения информации о дате и месте рассмотрения апелляционной жалобы на сайте Верховного суда Удмуртской Республики (http://vs.udm.sudrf.ru/).

В силу положений статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Проверив материалы гражданского дела в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом первой инстанции установлены нижеперечисленные обстоятельства.

ДД.ММ.ГГГГ между ПАО Банком ВТБ 24 (залогодержатель) и ФИО2 (залогодатель) заключен договор об ипотеке №. Согласно пункту 1.2. указанного договора залогодатель передает залогодержателю в залог (ипотеку) принадлежащее ему следующее имущество: хозяйственный корпус, назначение: нежилое здание, 1-этажный (подземных этажей - 0), общая площадь 753,2 кв. м, инв. №, адрес: Удмуртская Республика, <адрес>; земельный участок, категории земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: земли под промышленными объектами, общая площадь 2 530 кв. м, расположенное по этому же адресу.

По договору купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ ИП ФИО2 продала ФИО1 недвижимое имущество: хозяйственный корпус, назначение: нежилое здание, 1-этажный (подземных этажей – 0), общая площадь 753,2 кв. м с земельным участком, категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: земли под промышленными объектами, общая площадь 2 530 кв. м, расположенное по адресу: <адрес>.

Согласно пункту 4 договора от ДД.ММ.ГГГГ покупатель уплачивает продавцу стоимость хозяйственного корпуса в размере 12 000 000 руб., стоимость земельного участка в размере 3 000 000. Стоимость хозяйственного корпуса и земельного участка оплачивается покупателем следующим образом: 1 000 000 руб. покупатель уплачивает продавцу в течение 5 дней с даты подписания данного договора и сдачи соответствующих документов на государственную регистрацию перехода права собственности по данному договору. Денежную сумму в размере 14 000 000 руб. покупатель уплачивает продавцу в срок до ДД.ММ.ГГГГ путем внесения денежных средств на расчетный счет продавца в минимальном ежемесячном размере 100 000 руб. Уплата ежемесячных платежей производится в период с 20 по 30 число текущего (отчетного месяца) начиная с декабря 2016 года. Покупатель вправе в любое время досрочно произвести оплату цены приобретаемого имущества.

Из пункта 6 данного договора купли-продажи следует, что отчуждаемый хозяйственный корпус с земельным участком на момент подписания договора никому другому не продан, под запретом, арестом, в закладе, в судебном споре не состоят, свободны от каких-либо правопритязаний третьих лиц. Продавец несет ответственность за сокрытие сведений о наличии вышеуказанного имущества в залоге, под арестом.

Согласно пункту 9 договора от ДД.ММ.ГГГГ право собственности на отчуждаемые объекты недвижимости переходит к покупателю с момента подписания данного договора и передаточного акта.

В силу пункта 10 данного договора сторонам известно и понятно содержание и смысл статей 131, 167, 169, 170, 179, 181, 209, 210, 223, 256, 288, 292, 433, 549-558, 667, 679, 680 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 12 договора от ДД.ММ.ГГГГ передача хозяйственного корпуса с земельным участком осуществляется в течение 10 рабочих дней с даты проведения государственной регистрации перехода права собственности по данному договору по передаточному акту, подписываемому сторонами данного договора. Обязательство продавца передать хозяйственный корпус с земельным участком считается исполненным с момента подписания покупателем передаточного акта.

Из уведомления от ДД.ММ.ГГГГ№, №, следует, что государственный регистратор ФИО10 уведомила ФИО2 о приостановлении ДД.ММ.ГГГГ регистрации перехода права собственности, ипотеки в силу закона на указанный выше объект недвижимости: хозяйственный корпус по адресу: <адрес>. В данном уведомлении указывается, что залог в силу закона на указанный объект был ранее зарегистрирован и до настоящего времени не снят, заявление об этом от залогодержателя и залогодателя не поступало; о существующих ограничениях правообладатель ФИО2 знала, при подаче документов на регистрацию была уведомлена, однако не приняла мер по снятию ограничений на распоряжение имуществом.

Аналогичные уведомления направлены в адрес ФИО1 и ФИО7, действующего на основании доверенности в интересах ФИО2, что подтверждается списком ценных писем от ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно совместному заявлению от ДД.ММ.ГГГГ№ФИО2 и представителя ПАО Банк ВТБ 24, в пользу которого обременено право, последние просят прекратить ограничение (обременения) права: ипотеку в силу закона в отношении здания, расположенного по адресу: <адрес>.

В соответствии с информацией, поступившей в суд ДД.ММ.ГГГГ из Управления Росреестра по Удмуртской Республике, запись об ипотеке по договору от ДД.ММ.ГГГГ№ погашена по заявлению от ДД.ММ.ГГГГ№ (дата прекращения ипотеки ДД.ММ.ГГГГ).

Право собственности ФИО1 на приобретенные по указанному выше договору хозяйственный корпус и земельный участок зарегистрировано в ЕГРН ДД.ММ.ГГГГ.

Данные обстоятельства подтверждаются материалами гражданского дела и сторонами по существу не оспариваются.

Истец, заявляя требования о признании договора купли-продажи недвижимого имущества от ДД.ММ.ГГГГ недействительным, ссылался на то, что данный договор:

- подписан от имени ИП ФИО2 иным лицом, а не ФИО2, что является несоблюдением формы договора продажи недвижимости и влечет его недействительность (статья 154, часть 4 статьи 434, статья 550 Гражданского кодекса Российской Федерации);

- заключен под влиянием угрозы со стороны мужа ответчика ФИО6 и его юриста ФИО7, которая хотя и выражалась в возможности продажи спорных объектов недвижимости конкурентам ООО «Время», но была направлена на достижение правовых последствий, не желаемых истцом ФИО1 в целях экономической защиты ООО «Время», учредителем и директором которого является истец (часть 1 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации);

- заключен под влиянием обмана со стороны продавца ФИО2, третьих лиц, в том числе сотрудников Межрайонного отдела филиала Росреестра по Воткинскому и Шарканскому районам по Удмуртской Республике, который заключался в умолчании сведений о наличии залога (ипотеки) в отношении отчуждаемых объектов недвижимости в момент заключения договора (часть 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации);

- заключен на крайне невыгодных условиях, истец был вынужден заключить договор вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась, поскольку у ФИО1 отсутствовало необходимое количество денежных средств для приобретения спорного имущества. Установление цены объектов недвижимости в договоре в размере 15 000 000 руб. свидетельствует о кабальности сделки (часть 3 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Разрешая настоящий спор, суд первой инстанции, исходя из анализа представленных в материалы гражданского дела доказательств, пришел к следующим выводам.

Истцом не представлены суду доказательства, того, что в его адрес со стороны ответчика или третьих лиц поступали угрозы, выразившиеся как в ухудшении финансового состояния ООО «Время», так и «в расправе с истцом …», а другая сторона сделки (ответчик) знала об этих обстоятельствах. Сообщенные истцу сведения о наличии других покупателей на спорные объекты, которые предлагают более высокую цену, не могут расцениваться как угроза для истца, в том числе для экономического положения ООО «Время», поскольку не противоречат пределам свободы заключения договора статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации. В нарушение статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороной истца не представлено суду доказательств, отвечающих требованиям статей 56, 57, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с достоверностью подтверждающих, что при заключении договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ воля ФИО1 сформировалась под влиянием угрозы со стороны ответчика, что эта угроза являлась непосредственной причиной совершения сделки; что угроза была реальной, осуществимой и противозаконной.

Обременение в виде залога спорного имущества, сокрытие которого, по мнению истца, является обманом, влекущим недействительность сделки, снято ДД.ММ.ГГГГ и на момент регистрации спорной сделки ДД.ММ.ГГГГ спорное имущество было свободным от прав третьих лиц, в залоге не находилось. В то же время наличие на момент заключения договора купли-продажи обременения в виде залога спорного имущества, о котором не было известно истцу и которое не было отражено в договоре купли-продажи, не находится в причинной связи с решением истца о заключении спорной сделки, что подтверждается пояснениями самого истца о том, что он принял решение купить спорные объекты, поскольку боялся, что их могут приобрести другие лица, что повлияло бы на успешность бизнеса истца.

Также стороной истца суду не представлено надлежащих доказательств, подтверждающих стечение для истца на момент заключения договора каких-либо тяжелых обстоятельств и наличие причинно-следственной связи между стечением тяжелых обстоятельств и совершением им сделки на крайне невыгодных для истца условиях, доказательств осведомленности ответчика о перечисленных обстоятельствах и использование их к своей выгоде. Установление цены объектов недвижимости в договоре в 15 000 000 руб. само по себе не свидетельствует о кабальности сделки, поскольку стороны договора купли-продажи вправе самостоятельно определять условия договора, в том числе, устанавливать его цену исходя из согласованных индивидуальных условий.

У ответчика ФИО2, как стороны в сделке, отсутствовал порок воли на заключение спорного договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ. Так, ответчик и ее представитель утверждают, что подпись в спорном договоре выполнена исключительно ответчиком, что последняя желала продать ФИО1 спорный объект.

Кроме того, по всем основаниям истцом пропущен срок исковой давности для обращения в суд с настоящим иском, ходатайство о восстановлении срока исковой давности истцом не заявлено, доказательств его пропуска по уважительным причинам не представлено.

Судебная коллегия с данными выводами районного суда соглашается, поскольку они основаны на правильном применении норм материального права, подтверждены имеющимися в материалах гражданского дела доказательствами.

В соответствии со статьей 153 Гражданского кодекса Российской Федерации (здесь и далее в редакции, действующей на момент заключения оспариваемого договора купли-продажи) сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

При этом одним из условий действительности сделки является, в частности, соответствие воли (внутреннего намерения, желания субъекта, направленного на достижение определенного правового результата) и волеизъявления лица (внешнего проявления воли), являющегося стороной сделки, на ее совершение.

Согласно положениям пунктов 1, 4 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена Гражданским кодексом Российской Федерации, законом или добровольно принятым обязательством. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Статья 549 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество. Покупатель обязан уплатить обусловленную договором цену.

Согласно статье 551 Гражданского кодекса Российской Федерации переход права собственности на недвижимость по договору продажи недвижимости к покупателю подлежит государственной регистрации.

В соответствии с положениями статьи 555 Гражданского кодекса Российской Федерации, договор продажи недвижимости должен предусматривать цену этого имущества.

В силу положений статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации:

1. Сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

2. Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

Согласно пункту 1 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Договоры являются двух- или многосторонними сделками, для заключения которых необходимо выражение согласованной воли двух или соответствующего множества сторон (часть 1 статьи 154 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Истец, заявляя о несоответствии оспариваемого договора предусмотренной законом форме договора купли-продажи недвижимости, ссылался на подписание договора от имени продавца ФИО2, не ФИО2, а иным лицом.

Пунктом 1 статьи 160 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

Согласно статье 550 Гражданского кодекса Российской Федерации договор купли-продажи объектов недвижимости заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами. Несоблюдение формы договора купли-продажи недвижимости влечет его недействительность.

Подписи участников сделки являются необходимым элементом простой письменной формы, которую нельзя признать соблюденной при их отсутствии. Такая правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ№.

Проанализировав содержание указанных правовых норм и оспариваемого договора купли-продажи, судебная коллегия приходит к выводу о том, что стороны по делу не только достигли соглашения относительно всех существенных условий договора, но и надлежащим образом соблюли требования закона, предъявляемые к его форме и содержанию, поскольку договор заключен в письменной форме, в нем четко определен предмет договора, определена цена квартиры и порядок расчетов между продавцом и покупателем. При этом, переход права собственности в установленном законом порядке зарегистрирован в Управлении Росреестра по Удмуртской Республике.

Оспариваемый договор подписан сторонами, ответчик ФИО2 свою подпись в указанном документе не оспаривала, утверждала, что подпись принадлежит ей.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает не заслуживающими внимание доводы стороны истца о необходимости признания сделки недействительной по основаниям, установленным положениями статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку оспариваемая сделка соответствует требованиям, предъявляемым к оформлению такого рода сделок положениями действующего законодательства. В ходе рассмотрения спора по существу не нашел подтверждения факт неподписания оспариваемого договора продавцом ФИО2

При этом, довод жалобы о необоснованном отказе суда первой инстанции в удовлетворении ходатайства о назначении почерковедческой экспертизы для установления подлинности подписи ответчика в договоре, судебной коллегией признается несостоятельным.

В соответствии с частью 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

В соответствии со статьей 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение экспертов является одним из доказательств, на основании которых суд устанавливает обстоятельства, имеющие значение для дела.

Таким образом, судебная экспертиза назначается судом в случаях, когда вопросы права нельзя разрешить без оценки фактов, для установления которых требуются специальные познания.

Полномочие суда по назначению экспертизы вытекает из принципа самостоятельности судебной власти и является проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия.

Соответственно, руководствуясь судейским усмотрением и отклоняя ходатайство о назначении судебной экспертизы, суд первой инстанции посчитал, что имеющиеся доказательства – пояснения (в том числе письменные) стороны ответчика, являются достаточными для установления факта подписания оспариваемого договора продавцом ФИО2, необходимость в проведении судебной экспертизы при наличии в деле указанных доказательств, отвечающих требованиям действующего законодательства, отсутствует.

По правилам статьи 166 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации удовлетворение ходатайства стороны является правом, а не обязанностью суда, в связи с чем, несогласие с результатами рассмотрения судом первой инстанции заявленных ходатайств, сами по себе, применительно к обстоятельствам данного дела, не свидетельствуют о нарушении судом норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и не являются основанием для отмены обжалуемого решения суда.

Доводы апелляционной жалобы о том, что по настоящему делу суду необходимо было назначить почерковедческую экспертизу, судебная коллегия отвергает, т.к. исходя из предмета и указанного выше основания иска, для установления юридически значимых обстоятельств суду специальные познания эксперта не требуются.

Оспаривая указанный договор купли-продажи, ФИО1 ссылался на его недействительность по основаниям, предусмотренным частью 1 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, указывая на то, что ответчик вынудил подписать договор под угрозой.

Разрешая исковые требования суд проверил указанные доводы истца и пришел к выводу, что они не нашли своего объективного подтверждения в ходе рассмотрения дела.

Суд указал, что для признания сделки недействительной на основании статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации насилие и угроза должны быть непосредственной причиной совершения сделки, они также должны быть серьезными, осуществимыми и противозаконными. Кроме того, в отношении угрозы необходимы доказательства ее реальности. Необходимо доказать, что сделка совершена потерпевшим именно потому, что угроза данным действием (бездействием) заставила заключить данную сделку.

Из правовой позиции, содержащейся в пункте 98 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" следует, что сделка, совершенная под влиянием насилия или угрозы, является оспоримой и может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего (пункт 1 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом закон не устанавливает, что насилие или угроза должны исходить исключительно от другой стороны сделки. Поэтому сделка может быть оспорена потерпевшим и в случае, когда насилие или угроза исходили от третьего лица, а другая сторона сделки знала об этом обстоятельстве. Кроме того, угроза причинения личного или имущественного вреда близким лицам контрагента по сделке или применение насилия в отношении этих лиц также являются основанием для признания сделки недействительной.

Оценивая доводы жалобы, аналогичные позиции стороны истца в суде первой инстанции, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что сообщенные истцу сведения о наличии других покупателей на спорные объекты недвижимости, которые предлагают более высокую цену, нельзя расценить как угрозу для экономического положения ООО «Время», директором которого является истец, и что его воля при заключении оспариваемой сделки была этим деформирована.

В связи с чем, суд первой инстанции обоснованно отказал в удовлетворении требований истца о признании оспариваемой сделки недействительной, как совершенной под влиянием угрозы.

Истец также ссылался на совершение оспариваемой сделки под влиянием обмана. Пересматривая решение суда в данной части, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с пунктом 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

Согласно пункту 99 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. №25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" сделка под влиянием обмана, совершенного как стороной такой сделки, так и третьим лицом, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего (пункт 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Обманом считается не только сообщение информации, не соответствующей действительности, но также и намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота (пункт 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана недействительной, только если обстоятельства, относительно которых потерпевший был обманут, находятся в причинной связи с его решением о заключении сделки. При этом подлежит установлению умысел лица, совершившего обман.

В нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательств, подтверждающих наличие соответствующего умысла у ответчика, представлено не было, каких-либо обоснований, по которым суд пришел бы к выводу о заключении сделки под влиянием обмана не приведено.

Истец в иске ссылается на обман со стороны ответчика ФИО2 и третьих лиц ФИО7, регистратора ФИО10, выразившийся в том, что от него был скрыт факт обременения спорного объекта, а именно наличие залога (ипотеки) в пользу ПАО Банка ВТБ-24.

Между тем, по убеждению судебной коллегии, сам по себе факт наличия обременения на момент заключения сторонами оспариваемого договора не является обманом по смыслу пункта 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации и не может служить основанием для признания сделки недействительной, поскольку истцом в материалы гражданского дела не представлено доказательств наличия у ответчика ФИО2 и третьих лиц ФИО7, регистратора ФИО10 умысла на обман и, что наличие обременения приобретаемых объектов недвижимости находится в причинной связи с решением истца о заключении сделки.

Отсутствие у указанных лиц умысла на заключение сделки под влиянием обмана подтверждается дальнейшими (после подписания оспариваемого договора) действиями стороны ответчика, а именно тем, что после получения сообщения о приостановлении регистрации перехода прав к покупателю ответчик ФИО2 и залогодержатель ПАО Банк ВТБ-24 незамедлительно предприняли действия к снятию указанного обременения: запись об ипотеке погашена ДД.ММ.ГГГГ на основании заявлений ФИО2 и ПАО Банк ВТБ-24 от ДД.ММ.ГГГГ, и уже ДД.ММ.ГГГГ зарегистрирован переход права собственности на недвижимое имущество к истцу ФИО1

Таким образом, районный суд, оценив имеющиеся доказательства, пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для признания сделки недействительной как заключенной под влиянием обмана.

Кроме того, истец ФИО1 заявил требование о признании договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ недействительным по основанию, предусмотренному пунктом 3 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, а именно, как заключенного на крайне невыгодных условиях, вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка).

Из данной нормы права следует, что для кабальной сделки характерными являются следующие признаки: сделка вынужденно совершена потерпевшим лицом на крайне невыгодных для него условиях вследствие стечения тяжелых обстоятельств; другая сторона в сделке сознательно использовала эти обстоятельства в собственных интересах, получив от заключения такой сделки выгоду, на которую она не могла бы рассчитывать при заключении аналогичной сделки на свободных договорных началах. При таком заключении сделки воля слабой стороны, находящейся под гнетом трудных обстоятельств, искажается, так как заключение сделки для нее не является свободным, другая же сторона, злоупотребляя гражданскими правами, в нарушение принципа свободы договора фактически принуждает контрагента, находящегося в тяжелой ситуации и опасающегося еще большего ее ухудшения, принять очевидно невыгодные для него условия.

Только при наличии в совокупности указанных признаков сделка может быть оспорена по мотиву ее кабальности; самостоятельно каждый из признаков не является основанием для признания сделки недействительной по указанному мотиву.

Обязательства по доказыванию признаков кабальности сделки лежат на лице, обратившемся с требованием о признании недействительной сделки по указанному основанию.

Истцом не представлено доказательств наличия вышеописанных обстоятельств, которые необходимы для признания сделки недействительной по причине ее кабальности.

Завышение цены договора купли-продажи само по себе не свидетельствует о недобросовестности продавца, об обмане или о злоупотреблении с его стороны, поскольку покупатель был надлежаще осведомлен о том, что именно покупает и за какую цену.

Проявив должную степень разумности и осмотрительности, покупатель ФИО1 имел возможность самостоятельно проверить всю представленную ему информацию о состоянии приобретаемых объектов недвижимости и их реальной рыночной стоимости, и принять решение по их покупке, проведя независимую оценку.

Кроме того, судом первой инстанции не выявлен и не установлен такой критерий кабальности сделки, как осведомленность второй стороны о заключении сделки контрагентом в результате стечения тяжелых обстоятельств.

Из-за отсутствия совокупности элементов юридического состава, необходимых в силу пункта 3 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации для квалификации сделки в качестве кабальной, правовых оснований для признания оспариваемого договора купли-продажи недействительным по данному основания у суда первой инстанции не имелось.

В соответствии с пунктом 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Оспариваемый истцом договор купли-продажи подписан сторонами ДД.ММ.ГГГГ.

Именно с этого момента у сторон возникли предусмотренные соглашением права и обязанности применительно к положениям статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающей, что гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

С учетом изложенного, суд правомерно заключил, что в данном случае истец, утверждающий, что заключил сделку на крайне невыгодных для себя условиях и в результате стечения тяжелых обстоятельств, чем воспользовалась другая сторона, и, что при этом данный договор не соответствовал по форме требованиям закона, знал или должен был знать о существовании этих обстоятельств непосредственно в момент заключения сделки, следовательно, годичный срок исковой давности для признания ее недействительной по данным основаниям подлежит исчислению с даты ее заключения, то есть с ДД.ММ.ГГГГ.

Течение срока исковой давности по требованию о признании сделки недействительной, как совершенной под угрозой, начинается со дня прекращения такой угрозы. Учитывая, что угроза, под влиянием которой истец, по его мнению, заключил оспариваемый договор, выражалась в возможности приобретения спорных объектов недвижимости конкурентами истца по бизнесу, соответственно, момент прекращения такой угрозы является день заключения оспариваемого договора – ДД.ММ.ГГГГ, когда была утрачена возможность продажи объектов недвижимости другим потенциальным покупателям.

Течение срока исковой давности по требованию о признании сделки недействительной по основанию ее заключения под влиянием обмана, начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об этих обстоятельствах.

Ссылаясь на совершение сделки под влиянием обмана, истец указывал на сокрытие от него сведений о наличии обременения в виде залога приобретаемых объектов недвижимости.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции, сделанном по результатам оценки на предмет относимости, допустимости и достоверности каждого из представленных доказательств, что о таком обременении истец узнал или должен был узнать из уведомления о приостановлении государственной регистрации от ДД.ММ.ГГГГ, направленного в его адрес государственным регистратором ФИО10, что подтверждается таким уведомлением и списком ценных писем, поданных Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Удмуртской Республике ДД.ММ.ГГГГ в отделение почтовой связи (т. 2 л.д. 69).

При этом, факт неполучения истцом указанного уведомления, на который ссылалась сторона истца, указанного вывода не опровергает в силу статьи 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, которая предусматривает, что заявления, уведомления, извещения, требования или иные юридически значимые сообщения, с которыми закон или сделка связывает гражданско-правовые последствия для другого лица, влекут для этого лица такие последствия с момента доставки соответствующего сообщения ему или его представителю. Сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено (адресату), но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним.

Доводы стороны истца о том, что ФИО1 узнал о наличии залога на приобретенную недвижимость из ответа Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Удмуртской Республике от ДД.ММ.ГГГГ противоречат материалам гражданского дела, в том числе доводам, изложенным в иске, поданным истцом в суд ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, иск подан ФИО1 со значительным пропуском установленного законом годичного срока исковой давности, что в соответствии с пунктом 2 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска.

О восстановлении срока исковой давности истец не просил, об уважительности причин его пропуска не заявлял.

Судебная коллегия полагает, что в ходе судебного разбирательства истцом в нарушение приведенных положений допустимых и достоверных доказательств наличия обстоятельств, являющихся основанием к признанию договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ недействительным, не представлено, а судом первой инстанции не добыто.

Доводы апелляционной жалобы о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, суд апелляционной инстанции находит несостоятельными, т.к. разрешая спор по существу, суд первой инстанции на основании тщательного анализа представленных доказательств правильно установил фактические обстоятельства по делу, в связи с чем, руководствуясь положениями норм действующего законодательства, пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска, приведя логичные, последовательные и исчерпывающие мотивы принятого решения.

В связи с этим, доводы апелляционной жалобы о неверной оценке суда представленных сторонами доказательств, судебная коллегия считает несостоятельными, т.к. из содержания оспариваемого судебного акта следует, что судом первой инстанции с соблюдением требований статей 12, 55, 56, 195, части 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в качестве доказательств, отвечающих статей 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, приняты во внимание объяснения лиц, участвующих в деле, представленные в материалы гражданского дела письменные доказательства в их совокупности, которым дана оценка как того требует статья 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Остальные доводы, изложенные в апелляционной жалобе, фактически выражают несогласие истца с выводами суда, однако по существу их не опровергают, оснований к отмене решения не содержат, в связи с чем, не принимаются судом апелляционной инстанции к вниманию, т.к. иная точка зрения на то, как должно быть разрешено дело, - не может являться поводом для отмены состоявшегося по настоящему делу решения.

Судебная коллегия считает, что судом первой инстанции правильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, применены нормы материального права, собранным по делу доказательствам дана верная оценка, нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену судебного решения не допущено.

Таким образом, оснований для изменения или отмены решения суда, предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не имеется. Апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 12 февраля 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу истца ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий: Д.Н. Дубовцев

Судьи: Ю.В. Долгополова

М.Р. Константинова