Гражданский кодекс часть 1

Заслушав доклад судьи Колесниковой О.Г., объяснения ответчика и его представителя по устному ходатайству ФИО2, поддержавших доводы апелляционной жалобы, объяснения представителя истца ФИО3 (доверенность № 110 от 09.01.2019 сроком по 31.12.2019), возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ГУП СО «Фармация» (далее по тексту Предприятие) обратилось в суд с иском к Х.Р.РБ. о взыскании денежных средств, полученных по ничтожной сделке.

В обоснование исковых требований указано, что ответчик с 07.05.2013 работал в Предприятии в должности заместителя директора по логистике на основании трудового договора № 125 от 28.05.2013. Дополнительным соглашением от 17.10.2016 в трудовой договор внесены дополнения, согласно которым в случае расторжения трудового договора, в том числе, по соглашению сторон, работнику подлежит выплате компенсация при увольнении в размере трех среднемесячных заработных плат. 16.05.2017 между Предприятием в лице директора ФИО4 и ответчиком подписано соглашение о расторжении трудового договора, приказом № 264-лс от 16.05.2017 ФИО1 уволен 16.05.2017, при увольнении ему выплачена компенсация, предусмотренная соглашением от 17.10.2016, в размере 379219,69 руб. Истец полагал, что включение в трудовой договор дополнительным соглашением от 17.10.2016 условия о выплате компенсации в связи с увольнением противоречит требованиям ч. 3 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ, не допускающей включение в соглашения о расторжении трудовых договоров с руководителями и заместителями руководителей государственных унитарных предприятий условий о выплате выходных пособий, компенсаций или иных выплат. Соответственно, спорная сумма выплачена ответчику незаконно, в добровольном порядке им не возвращена (досудебная претензия истца от 08.12.2017 оставлена без ответа) и подлежит взысканию с ФИО1

На основании изложенного, Предприятие просило признать пункт 1 дополнительного соглашения к трудовому договору от 17.10.2016 недействительным (ничтожным), применить последствия ничтожной сделки и взыскать с ФИО1 полученные по ничтожной сделке денежные средства в размере 379219,69 руб., а также расходы по оплате государственной пошлины в размере 6992 руб.

15.03.2018 Ленинским районным судом г. Екатеринбурга постановлено заочное решение, которым иск Предприятия удовлетворен частично: с ФИО1 в пользу Предприятия взыскано 379219,69 руб. в счет возмещения ущерба и 6992 руб. в возмещение расходов по оплате государственной пошлины. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

26.09.2018 ответчик обратился в суд с заявлением об отмене заочного решения от 15.03.2018. В обоснование указал на неизвещение его о рассмотрении дела, выразил несогласие с постановленным решением.

Определением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 04.12.2018 в удовлетворении заявления ФИО1 об отмене заочного решения от 15.03.2018 отказано.

В апелляционной жалобе ответчик, ссылаясь на нарушение судом норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела и ненадлежащую оценку доказательств, просит решение отменить и вынести новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований. В обоснование приводит доводы о неизвещении его о рассмотрении дела, настаивая на том, что ни искового заявления Предприятия с приложенными к нему документами, ни судебного извещения он не получал, в результате был лишен возможности возражать относительно требований истца. Узнав о вынесении заочного решения, он сразу подал заявление о его отмене, однако указанное заявление необоснованно оставлено судом без удовлетворения, при этом рассмотрено с существенным нарушением установленного гражданским процессуальным законодательством срока. Апеллянт оспаривает вывод суда о причинении им ущерба Предприятию, указывая на добровольность решения работодателя о выплате спорной суммы и отсутствие каких-либо виновных действий со своей стороны. Просит учесть, что ч. 3 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ содержит запрет на включение условия о выплатах при увольнении руководителям и заместителям руководителей государственных унитарных предприятий лишь в соглашение о расторжении трудового договора, тогда как заключенное между ним и истцом соглашение о расторжении трудового договора от 16.05.2017 указания на выплату каких-либо денежных средств при увольнении не содержит. Кроме того, согласно ч. 4 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ допускается выплата указанным категориям работников компенсации при увольнении, размер которой не должен превышать трехкратный средний месячный заработок. Разрешая спор, суд не дал надлежащей оценки имеющимся в деле доказательствам, не допросил по ходатайству ответчика свидетеля А., который мог бы дать показания относительно обстоятельств увольнения ответчика и выплаты ему спорной суммы. Согласно выписке по счету ответчика (которую последний просил принять в качестве нового доказательства вместе со справкой о безналичном зачислении 16.05.2017 спорной суммы) спорная сумма является заработной платой, в связи с чем утверждение Предприятия о том, что выплата заработной платы могла привести к ущербу на стороне работодателя, абсурдно.

Заслушав объяснения сторон, изучив материалы дела, в том числе новые доказательства, принятые судебной коллегией на стадии апелляционного рассмотрения дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда исходя из этих доводов (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса РФ), судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом, ответчик ФИО1 был принят на работу в Предприятие 07.05.2013 на должность заместителя директора по логистике с окладом 50000 руб. и начислением районного коэффициента 15%, что подтверждается приказом о приеме на работу № 238-лс от 28.05.2013, трудовым договором № 125 от 28.05.2013 (л.д. 6, 7).

В соответствии с дополнительным соглашением № 2 от 17.12.2015 к трудовому договору ответчику установлен должностной оклад в размере 103 689 руб. (л.д. 8).

Дополнительным соглашением от 17.10.2016 трудовой договор № 125 от 28.05.2013 дополнен пунктом 8.6, согласно которому в случае расторжения трудового договора по ряду оснований, в том числе, по соглашению сторон, работнику подлежит выплате дополнительная компенсация в размере трех среднемесячных заработных плат (л.д. 9).

16.05.2017 Предприятие в лице директора ФИО4 заключило с ФИО1 соглашение о расторжении трудового договора, по условиям которого стороны договорились расторгнуть трудовой договор в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ (по соглашению сторон) 16.05.2017, работодатель обязался в последний рабочий день выдать работнику оформленную трудовую книжку и произвести с ним полный расчет (л.д. 10).

Приказом № 264-лс от 16.05.2017 директора Предприятия ФИО4 ответчик уволен 16.05.2017 по п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ (л.д. 11).

Согласно представленным истцом расчетному листку, списку на зачисление № 92 от 16.05.2017, платежному поручению № 5328 от той же даты, при увольнении ФИО1 начислена и выплачена компенсация в связи с увольнением по соглашению сторон в размере 379219,69 руб. (л.д. 12-14). Факт получения указанной суммы ответчиком в ходе рассмотрения дела не отрицался.

Удовлетворяя иск Предприятия о взыскании с ФИО1 денежных средств, выплаченных ему в качестве компенсации при увольнении, суд первой инстанции руководствовался положениями ст.ст. 77, 78, 178, 238, 349.3 Трудового кодекса РФ, учел правовую позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в определении от 22.12.2015 № 2773-О, и исходил из того, что включение в трудовой договор, заключенный с ответчиком, замещавшим должность заместителя руководителя государственного унитарного предприятия, условия о выплате компенсации при увольнении по соглашению сторон противоречит требованиям трудового законодательства, а потому данная компенсация выплачена ответчику неправомерно и подлежит обратному взысканию в пользу истца.

Судебная коллегия полагает возможным согласиться с такими выводами суда.

Согласно статье 5 Трудового кодекса РФ регулирование трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений в соответствии с Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами осуществляется: трудовым законодательством (включая законодательство об охране труда), состоящим из данного Кодекса, иных федеральных законов и законов субъектов Российской Федерации, содержащих нормы трудового права; иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права; Указами Президента Российской Федерации; постановлениями Правительства Российской Федерации и нормативными правовыми актами федеральных органов исполнительной власти; нормативными правовыми актами органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации; нормативными правовыми актами органов местного самоуправления. Трудовые отношения и иные непосредственно связанные с ними отношения регулируются также коллективными договорами, соглашениями и локальными нормативными актами, содержащими нормы трудового права.

В соответствии с трудовым законодательством регулирование трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений может осуществляться путем заключения, изменения, дополнения работниками и работодателями коллективных договоров, соглашений, трудовых договоров (ч. 1 ст. 9 Трудового кодекса РФ).

В силу ч. 3 ст. 11 Трудового кодекса РФ все работодатели (физические лица и юридические лица независимо от их организационно-правовых форм и форм собственности) в трудовых отношениях и иных непосредственно связанных с ними отношениях с работниками обязаны руководствоваться положениями трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.

В соответствии со ст. 57 Трудового кодекса РФ в трудовом договоре могут предусматриваться дополнительные условия, не ухудшающие положение работника по сравнению с установленным трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами.

Как установлено ч. 1 ст. 165 Трудового кодекса РФ, помимо общих гарантий и компенсаций, предусмотренных настоящим Кодексом (гарантии при приеме на работу, переводе на другую работу, по оплате труда и другие), работникам предоставляются гарантии и компенсации, в том числе, в некоторых случаях прекращения трудового договора.

Предоставление работникам гарантий и компенсаций при расторжении трудового договора регламентировано нормами главы 27 Трудового кодекса РФ.

В частности, в ст. 178 Трудового кодекса РФ приведен перечень оснований для выплаты работникам выходных пособий в различных размерах и в определенных случаях прекращения трудового договора.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ, основанием прекращения трудового договора является соглашение сторон (ст. 78 Трудового кодекса РФ).

В силу ст. 78 Трудового кодекса РФ трудовой договор может быть расторгнут в любое время по соглашению сторон трудового договора.

При прекращении трудового договора по соглашению сторон выплата работнику выходного пособия законом не предусмотрена.

Однако в соответствии с ч. 4 ст. 178 Трудового кодекса РФ, трудовым договором или коллективным договором могут предусматриваться другие случаи выплаты выходных пособий, а также устанавливаться повышенные размеры выходных пособий, за исключением случаев, предусмотренных Трудовым кодексом РФ.

Особенности выплаты выходных пособий, компенсаций и иных выплат в связи с прекращением трудовых договоров руководителям государственных или муниципальных унитарных предприятий и их заместителям предусмотрены ст. 349.3 Трудового кодекса РФ.

Согласно части 3 названной статьи, соглашения о расторжении трудовых договоров в соответствии со статьей 78 настоящего Кодекса (по соглашению сторон) с вышеуказанными категориями работников не могут содержать условия о выплате работнику выходного пособия, компенсации и (или) о назначении работнику каких-либо иных выплат в любой форме.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в определении от 22.12.2015 № 2773-О, введение в ст. 349.3 Трудового кодекса РФ ограничений размеров выходных пособий, компенсаций и иных выплат в связи с прекращением трудовых договоров в том числе для таких категорий работников, как руководители, их заместители, главные бухгалтеры государственных внебюджетных фондов Российской Федерации, государственных или муниципальных учреждений, государственных или муниципальных унитарных предприятий, основано на специфике их трудовой деятельности и должностных обязанностей.

Поскольку ответчик на момент увольнения занимал должность заместителя руководителя в государственном унитарном предприятии, включение сторонами в трудовой договор (путем подписания дополнительного соглашения к трудовому договору от 17.10.2016) условия о выплате ответчику при увольнении по такому основанию как соглашение сторон компенсации в размере трех средних месячных заработных плат прямо противоречит ч. 3 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ, в связи с чем данная компенсация была получена ответчиком неправомерно.

Доводы жалобы о том, что положения ч. 3 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ применяются лишь в случаях включения условия о выплате компенсации непосредственно в соглашение о расторжении трудового договора, а кроме того, не запрещают выплату компенсации руководителю государственного унитарного предприятия и его заместителям при увольнении по соглашению сторон, а лишь ограничивают размер такой выплаты трехкратным месячным заработком (со ссылкой на ч. 4 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ), основаны на неправильном толковании закона.

Из анализа положений ч. 3 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ следует, что указанная норма прямо запрещает возможность получения компенсации (в любой сумме) руководителями государственного унитарного предприятия и их заместителями при увольнении по соглашению сторон.

Согласно ч. 4 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ, при прекращении трудовых договоров с работниками, категории которых указаны в части первой настоящей статьи (в т.ч. руководителями государственного унитарного предприятия и их заместителями), по любым установленным настоящим Кодексом, другими федеральными законами основаниям совокупный размер выплачиваемых этим работникам выходных пособий, компенсаций и иных выплат в любой форме, в том числе компенсаций, указанных в части второй настоящей статьи, и выходных пособий, предусмотренных трудовым договором или коллективным договором в соответствии с частью четвертой статьи 178 настоящего Кодекса, не может превышать трехкратный средний месячный заработок этих работников.

Приведенные нормативные положения не отменяют требований ч. 3 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ, подлежат применению в случае, когда законом, коллективным договором, трудовым договором предусмотрена выплата выходных пособий, в том числе, руководителям государственного унитарного предприятия и их заместителям (например, выплата выходного пособия при увольнении по сокращению штата).

Из системного толкования норм ч.ч. 3, 4 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ следует, что ограничение по размеру выплаты выходных пособий установлено ч. 4 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ при любых основаниях увольнения, исключая увольнение по соглашению сторон, когда закон, в принципе, запрещает установление выплаты выходного пособия (ч. 3 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ).

При этом доводы апелляционной жалобы о добровольности решения работодателя о выплате спорной суммы и отсутствии каких-либо виновных действий со стороны ответчика не опровергают вывода суда о незаконности такой выплаты, поскольку с учетом прямого законодательного запрета на получение руководителями государственного унитарного предприятия и их заместителями выходного пособия либо компенсации при увольнении по соглашению сторон (ч. 3 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ) данные обстоятельства правового значения не имеют.

Доводы апеллянта со ссылкой на представленные им новые доказательства (выписка по счету в Сбербанке России, справка о безналичном зачислении) о том, что спорная сумма была зачислена на его счет в качестве заработной платы, данное обстоятельство подтверждено и платежным поручением Предприятия в материалах дела, однако суд ему должной оценки не дал, не могут повлечь отмены обжалуемого решения.

Как следует из неопровергнутых пояснений представителя истца, все суммы, начисляемые работникам Предприятия и перечисляемые на их счета в рамках зарплатного проекта, именуются банком как заработная плата. Однако в ходе рассмотрения дела достоверно установлено и ответчиком не отрицалось, что спорная сумма 379219, 69 руб. являлась именно компенсацией в связи с увольнением.

В силу ч. 3 ст. 1109 Гражданского кодекса РФ не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счетной ошибки.

Спорная сумма незаконно выплаченной компенсации при увольнении не может быть отнесена к заработной плате и приравненным к ней платежам, а также к сумме, предоставленной ответчику в качестве средства к существованию, поэтому положения этой нормы к спорным отношениям не применяются. Но даже если следовать логике ответчика, по существу указывающего в апелляционной жалобе о невозможности взыскания спорной суммы, перечисленной ему в качестве зарплаты, то и в этом случае денежная сумма подлежала взысканию, т.к. имелась недобросовестность со стороны ответчика при заключении дополнительного соглашения к трудовому договору с условием о выплате спорной компенсации, учитывая прямой законодательный запрет для получения заместителем руководителя государственного унитарного предприятия выходного пособия, компенсации при увольнении по соглашению сторон (ч. 3 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ).

При указанных обстоятельствах вывод суда о незаконности выплаты компенсации при увольнении ответчику как лицу, замещавшему руководящую должность в государственном унитарном предприятии, является правильным. Вместе с тем, заслуживающими внимания находит судебная коллегия доводы апелляционной жалобы об отсутствии правовых оснований для квалификации спорной суммы как прямого действительного ущерба, причиненного работодателю по вине работника. Указание судом в решении на причинение ущерба работодателю в связи с выплатой ответчику спорной компенсации ошибочно, поскольку спорные правоотношения положениями раздела XI «Материальная ответственность сторон трудового договора» Трудового кодекса РФ не регулируются. Спорная выплата не может быть квалифицирована как прямой действительный ущерб, причиненный по вине работника, а подлежит обратному взысканию с ответчика как сумма, выплаченная без законных на то оснований (ч. 3 ст. 349.3 Трудового кодекса РФ, ч. 1 ст. 1102 Гражданского кодекса РФ). В связи с этим заочное решение суда подлежит изменению с исключением из резолютивной части указания на взыскание спорной суммы в счет возмещения ущерба.

Процессуальных нарушений, приведших к принятию неправильного решения, судом в ходе рассмотрения дела не допущено.

Так, доводы ответчика в апелляционной жалобе о его неизвещении о рассмотрении дела опровергаются материалами дела, в частности, почтовым конвертом, в котором по адресу регистрации ФИО1 по месту его жительства заблаговременно направлялись копия иска и судебная повестка на 15.03.2018 (л.д. 33). Указанный конверт возвращен в адрес суда за истечением срока хранения, в связи с неполучением их адресатом.

В соответствии ч. 1 ст. 165.1 Гражданского кодекса РФ заявления, уведомления, извещения, требования или иные юридически значимые сообщения, с которыми закон или сделка связывает гражданско-правовые последствия для другого лица, влекут для этого лица такие последствия с момента доставки соответствующего сообщения ему или его представителю.

Сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено (адресату), но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним.

Как следует из разъяснений в пунктах 67, 68 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 25 от 23.06.2015 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», юридически значимое сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено, но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним (пункт 1 статьи 165.1 ГК РФ). Например, сообщение считается доставленным, если адресат уклонился от получения корреспонденции в отделении связи, в связи с чем, она была возвращена по истечении срока хранения. Риск неполучения поступившей корреспонденции несет адресат. Статья 165.1 ГК РФ подлежит применению также к судебным извещениям и вызовам, если гражданским процессуальным или арбитражным процессуальным законодательством не предусмотрено иное.

Отсутствие надлежащего контроля за поступающей по месту жительства корреспонденцией является риском самого гражданина, который несет все неблагоприятные последствия такого бездействия.

Утверждение ответчика о том, что судебное извещение не получено им по причине неудовлетворительной работы почтовой службы либо в связи с неправомерными действиями третьих лиц, не может быть признано состоятельным, поскольку не подтверждено никакими доказательствами.

На какие-либо иные обстоятельства, препятствовавшие в получении судебного извещения, ответчик не ссылался, в связи с чем судебная коллегия приходит к выводу о том, что ответчик собственным волеизъявлением уклонился от его получения. В связи с этим дело правомерно рассмотрено судом в порядке заочного производства, оснований для отмены заочного решения, предусмотренных ст. 242 Гражданского процессуального кодекса РФ, не имелось.

Доводы апелляционной жалобы о нарушении срока рассмотрения заявления об отмене заочного решения на законность постановленного судом решения не влияют, данное обстоятельство не создало препятствий для реализации ответчиком права на обжалование решения.

Подлежат отклонению и доводы апеллянта о необоснованном, по его мнению, отказе суда в удовлетворении ходатайства о вызове и допросе в качестве свидетеля А. – бывшего работника Предприятия, поскольку обстоятельство, для подтверждения которого ответчик просил допросить указанного свидетеля – добровольность выплаты спорной суммы работодателем – юридического значения не имеет, а кроме того, самим Предприятием и не оспаривается. В этой связи в удовлетворении данного ходатайства судом первой инстанции правомерно отказано. По этим же мотивам в удовлетворении этого ходатайства отказано и судебной коллегией.

Иных доводов, которые бы имели правовое значение для разрешения спора и нуждались в проверке, апелляционная жалоба не содержит.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено.

Руководствуясь ст.ст. 328, 330 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

заочное решение Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 15.03.2018 в части удовлетворения исковых требований изменить, изложив в следующей редакции.

Взыскать с ФИО1 в пользу государственного унитарного предприятия «Фармация» незаконно полученную при расторжении трудового договора компенсацию в размере 379219 руб. 69 коп., в возмещение расходов на оплату государственной пошлины - 6992 руб.

В остальной части указанное решение суда оставить без изменения.

Председательствующий: Колесникова О.Г.

Судьи: Иванова Т.С.

Редозубова Т.Л.