Апелляционное постановление № 22-1782/18 от 24.07.2018 Верховного Суда Республики Крым (Республика Крым)

УСТАНОВИЛ:

Приговором Ленинского районного суда Республики ФИО2 от ДД.ММ.ГГГГФИО1 признан виновным в нарушении ветеринарных правил, повлекшее по неосторожности распространение эпизоотии.

Указанное преступление, ФИО1 совершено в 4 км. северо-западнее <адрес> Республики ФИО2, при обстоятельствах подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе защитник Падалка В.В. в интересах осужденного ФИО1, просит приговор отменить, постановить новый приговор, которым ФИО1 оправдать в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 249 УК РФ. Свои доводы мотивирует тем, что суд первой инстанции не учел всех обстоятельств, которые существенно могут повлиять на выводы суда, надлежащим образом их не исследовал, а также возложил на себя функции обвинения, отдал предпочтение одним доказательствам, часть из которых добыта с нарушением требований УПК РФ, а часть исключена из перечня доказательств судом, так как признана им недопустимыми доказательствами, что по мнению защиты, повлекло к постановлению незаконного, необоснованного и несправедливого приговора. Так, защитник указывает, что вопреки выводам суда протокол осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которого в ходе проведения осмотра каких-либо закрытых помещений для содержания свиней на территории егерского пункта обнаружено не было, не может быть положен в основу обвинительного приговора, поскольку все помещения, находящиеся на территории егерского пункта ФИО1 были уничтожены в декабре 2016 года при проведении карантинных мероприятий, что подтверждается его заявлением на проезд трактора в карантинную зону для утилизации построек на ферме. Показания свидетеля ФИО6 данные им в ходе предварительного следствия и в судебном заседании имеют противоречия относительно времени начала падежа свиней, что свидетельствует об ошибочности следствия в установлении времени падежа свиней, и следовательно, времени возникновения заболевания. Защитник указывает, что с целью установления времени начала указанных событий, им было заявлено ходатайство о вызове и допросе в качестве свидетелей ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, повторном допросе свидетеля ФИО6, а также приобщении к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств мобильного телефона, картонного футляра-упаковки к мобильному телефону и др., которые как указывает свидетель ФИО6, были приобретены для него ФИО1 и переданы ДД.ММ.ГГГГ, когда он стал проживать на ферме осужденного. Вместе с тем, в приобщении вещественных доказательств и повторном допросе свидетеля ФИО6 судом было отказано. Защитник, подробно излагая в апелляционной жалобе показания свидетелей ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО7, допрошенных в судебном заседании, указывает, на несоответствие показаний свидетеля ФИО15 показаниям свидетеля ФИО7, о том, что он знаком с ней, о заболевании его свиней еще в конце октября 2016 года, и применением им в корм для свиней корма «Примекс», поставляемый ему из <адрес>, о чем указала вышеуказанный свидетель. Более того, не смотря на показания свидетелей ФИО10, ФИО14, ранее работающих на ферме ФИО1, показавших в суде, что в конце августа на ферму стали приходить чьи-то домашние свиньи, а также большой белый хряк с обрезанным ухом, свидетель ФИО15 отрицает наличие у него в хозяйстве хряка с обрезанным ухом, которого он приобрел в <адрес>. При этом, защитник обращает внимание на статью, опубликованную в общественно-политической газете «ФИО2» ДД.ММ.ГГГГ, в которой Министр сельского хозяйства ФИО2 назвал причину вспышки эпидемии африканской чумы свиней в <адрес>, завезенного из <адрес> хряка-производителя. Указанное, по мнению защиты, может свидетельствовать о том, что падеж свиней на ферме ФИО1 мог возникнуть в результате заражения свиней, принадлежащих иному лицу, которые приходили на ферму и контактировали со свиньями, принадлежащими ФИО1 Данные обстоятельства, в ходе предварительного следствия проверены не были. Кроме того, защитник считает недопустимыми доказательствами протоколы проверки показаний на месте с участием свидетелей ФИО6, ФИО21, ФИО16, а также протоколы их допросов и допроса свидетеля ФИО22, в виду недостоверности времени указанного в протоколах следственных действий, в частности невозможности в течении 5-10 минут после производства допроса в служебном кабинете в следственном отделе <адрес> указанных лиц прибыть на участок местности вблизи ЛКХ, принадлежащего ФИО1 в районе <адрес> при расстоянии минимум 50 км. для проверки их показаний. Кроме того, обращает внимание, что согласно времени, указанного в протоколе допроса свидетеля ФИО22, ее допрос проводился одновременно с допросом свидетеля ФИО16, при этом допрос последнего проводился в следственном отделе в <адрес>, а допрос Овсянниковой в ОМВД <адрес> в пгт. Ленино. Кроме того, свидетель ФИО6 в суде показал, что его допрос осуществлялся в помещении ОМВД России по <адрес>, а не в <адрес>, а перед его допросом оперативными сотрудниками в отношении него применялись меры психологического воздействия. Обращает внимание на противоречия в показаниях свидетеля ФИО16, данными им в ходе предварительного следствия и в суде, чему в приговоре оценки не дано. Защитник указывает на неправдивость показаний свидетеля ФИО17, данных им в судебном заседании относительно того, что свиньи на территории фермы ФИО1 находились совместно с крупным рогатым скотом, в виду того, что в хозяйстве ФИО1 никогда не было крупного рогатого скота, при этом такой скот имелся в хозяйстве ФИО15 Защитник обращает внимание, что для установления времени производства опроса ФИО6, в судебном заседании был допрошен в качестве свидетеля ФИО18 – заместитель прокурора <адрес> Республики ФИО2, проводившего проверку по факту введения на территории <адрес> режима чрезвычайной ситуации биолого-санитарного характера, показания которого о сведениях, которые ему стали известны при проведении дознанческих действий, в нарушение уголовно-процессуального закона, суд первой инстанции положил в основу обвинительного приговора. При этом, время производства опроса ФИО6 по результатам допроса указанного свидетеля, установлено не было. Кроме того, адвокат Падалка В.В. указывает, что не смотря на то, что постановлением Ленинского районного суда Республики ФИО2 из перечня доказательств по уголовному делу были исключены: письмо Государственного комитета ветеринарии Республики ФИО2 от ДД.ММ.ГГГГ, протокол лабораторных исследований №, протокол лабораторных исследований №, результат исследований по экспертизе № от ДД.ММ.ГГГГ, результат исследований по экспертизе № от ДД.ММ.ГГГГ, результат исследований по экспертизе № от ДД.ММ.ГГГГ, суд первой инстанции сослался на указанные доказательства как подтверждающие виновность ФИО1 Указывает, что в ходе предварительного следствия не было предпринято каких-либо мер по установлению источника возникновения вируса африканской чумы свиней. Не были отобраны образцы почвы, воды для их исследования, а результаты Акта снятия почвы на месте обнаружения трупов свиней в районе орнетологического заказника, не известны. Защитник не согласен с выводами суда о том, что ФИО1 подлежит уголовной ответственности, поскольку по данному уголовному делу ему вменяется в вину нарушение ветеринарных правил, а к административной ответственности он был привлечен по ч. 1 ст. 10.7, ч. 3 ст. 10.8 КоАП РФ за сокрытие падежа животных. Защитник указывает, что без производства по уголовному делу ветеринарной, санитарно-эпидемиологической, экологической экспертиз, невозможно установление виновности ФИО1, в связи с чем, им неоднократно в ходе судебного разбирательства были заявлены соответствующие ходатайства, в удовлетворении которых судом было отказано. Указанное по мнение защитника, свидетельствует о том, что ни в ходе предварительного следствия, ни в ходе судебного разбирательства объективная сторона преступления установлена не была, а следовательно в действиях ФИО1 отсутствует состав преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 249 УК РФ.

Изучив материалы дела, выслушав мнения сторон, проверив доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции, приходит к следующему выводу.

Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника выводы суда о виновности ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 249 УК РФ соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным судом первой инстанции, и подтверждаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, приведенных в приговоре, которые получили надлежащую оценку.

Так, в подтверждение выводов о виновности осужденного суд обоснованно сослался на показания свидетеля ФИО6, данные им в ходе предварительного следствия, из которых следует, что с середины лета 2016 года он проживал на егерском пункте у ФИО1, где должен был кормить свиней, которых разводил ФИО1 Свиньи содержались в открытых загонах, из которых свиней утром выпускали, и они свободно передвигались как по территории ЛКХ, так и за ее пределами. Примерно в середине октября 2016 года он обнаружил, что на ферме начался падеж свиней, о чем сообщил ФИО1 Туши умерших свиней он и ФИО1 грузили в автомобильный прицеп и вывозили на различные расстояния от фермы в сторону <адрес>, где выбрасывали их в камыши.

В ходе проверки вышеуказанных показаний на месте ДД.ММ.ГГГГ с участием ФИО6, последний указал на места, куда он совместно с ФИО1 вывозил туши умерших в загоне свиней, используя автомобильный прицеп (т. 1 л.д. 214-218).

Суд первой инстанции обоснованно сослался в приговоре на вышеуказанные показания свидетеля ФИО6, данные им в ходе предварительного следствия, поскольку данные показания после их оглашения в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ, последний поддержал, указав, что говорил следователю правду, а не соответствие показаний данным им в суде, показаниям которые он давал в ходе предварительного следствия, объяснил давностью имевших место событий.

Кроме того, достоверность вышеуказанных показаний свидетеля ФИО6 также подтверждается показаниями свидетелей ФИО15, ФИО19, ФИО16, допрошенных в судебном заседании, и пояснивших, что свиньи ФИО1 свободно перемещались и могли гулять по территории <адрес>. Кроме того, свидетель ФИО15 указал, что был случай, когда свиньи ФИО1 приходили к его хозяйству и ели сено. ДД.ММ.ГГГГ у него умерла одна свинья, о чем он незамедлительно сообщил в госветслужбу. Из показаний свидетеля ФИО21 следует, что 26-ДД.ММ.ГГГГ, примерно в 200 метрах от хозяйства ФИО1 им была обнаружена туша умершего поросенка бело-розового цвета.

В ходе проверки показаний на месте ДД.ММ.ГГГГ с участием свидетеля ФИО21, последний подтвердил свои показания, указав, на место где им был обнаружен труп поросенка (т. 1 л.д. 227-231).

При этом вопреки доводам апелляционной жалобы противоречия в показаниях свидетеля ФИО16 судом были устранены, путем оглашения его показаний, данных в ходе предварительного следствия, которые последний поддержал частично, а именно в той части, что ФИО1 не обеспечил безвыгульное содержание свиней, которых он разводил, что в данном случае, имеет существенное значение по настоящему уголовному делу.

Таким образом, показаниями свидетелей ФИО6, ФИО15, ФИО19, ФИО16 подтверждается факт содержания ФИО1 свиней в открытых загонах, а также их свободное перемещение и за пределами его хозяйства.

Из показаний, допрошенной в суде свидетеля ФИО22, состоящей в должности заместителя руководителя ГБУ РК «<адрес> лечебно-профилактический центр» следует, что к ним ДД.ММ.ГГГГ обратился ФИО20 и сообщил, ДД.ММ.ГГГГ у него в подсобном хозяйстве произошел падеж свиней. По прибытию на место, после производства эпизоотического обследования, были обнаружены клинические признаки характерные для африканской чумы свиней. ДД.ММ.ГГГГ к ним в центр обратился ФИО21 и сообщил, что им в 4 км. от <адрес> был обнаружен труп свиньи. После производства исследования патологического материала отобранного у указанной свиньи, подтвердился факт заражения свиньи вирусом африканской чумы. ДД.ММ.ГГГГ их центром на территории заказника «Останинские плавни» также были обнаружены туши павших свиней, которые находились в непосредственной близости с территорией егерского пункта, принадлежащего ФИО1 По результатам проведенного исследования подтвердился факт заражений указанных свиней вирусом африканской чумы. Кроме того, свидетель ФИО22 также показала, что хозяйство ФИО1 на территории <адрес> не зарегистрировано, последний в ходе обхода, скрыл от нее, что у него в хозяйстве содержатся свиньи. По мнению свидетеля, источник распространения заболевания африканской чумы был именно на территории заказника – «Останинские плавни», так как трупы свиней, обнаруженных на данной территории умерли гораздо раньше, чем начался падеж свиней у ФИО15 При этом свиньи ФИО15 содержались на ферме в строгом соответствии с ветеринарными правилами.

Показания свидетеля ФИО17, являющегося заведующим сектором ветеринарии <адрес> регионального управления государственного ветеринарного надзора и взаимодействия, состоящего в должности главного государственного ветеринарного инспектора <адрес>, по своей сути аналогичны показаниям свидетеля ФИО22 с одним лишь отличием, что, по мнению ФИО17 источником распространения африканской чумы является хозяйство ФИО1, так как свиньи находились с крупным рогатым скотом около 50 голов в одном помещении, а трупы свиней, которые были обнаружены на территории возле хозяйства ФИО1, имели двухмесячную степень разложения.

Свидетели ФИО23, являющаяся научным сотрудником, референтом лаборатории по африканской чуме свиней ФГБУ «ВНИИЗЖ», ФИО24, являющаяся ветеринарным врачом отдела вирусологии ПЦР ЦФА ФГБУ «Краснодарская МВЛ», в судебном заседании подтвердили, что по результатам исследований, проведенных в их лабораториях биоматериала свиней, обнаруженных на территории орнотологического заказника «Останинские плавни», в том числе свиней, принадлежащих ФИО15, был обнаружен геном вируса африканской чумы свиней.

Кроме того, вопреки доводам апелляционной жалобы защитника, суд первой инстанции обоснованно сослался в приговоре на показания свидетеля ФИО18, состоящего в должности заместителя прокурора <адрес> Республики ФИО2 и выезжавшего на ферму ФИО15 по факту падежа свиней от африканской чумы. Так, по мнению суда апелляционной инстанции, действия ФИО18 в рамках проводимой им проверки, не были связаны с осуществлением предварительного следствия либо дознания по данному уголовному, на момент производства указанной проверки настоящее уголовное дело возбуждено не было, а поэтому сведения, которые были сообщены указанным свидетелем суду, о которых ему стало известно непосредственно со слов ФИО1 и ФИО6, не свидетельствует об их недопустимости и невозможности использования в доказывании по настоящему уголовному делу. Более того, согласно протоколу судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ свидетель ФИО18 пояснил, что ФИО6 был им опрошен 03 или ДД.ММ.ГГГГ (т. 3 л.д. 125-128).

Таким образом, суд обоснованно признал показания всех приведенных выше свидетелей достоверными, поскольку они получены в соответствии со ст. ст. 86, 278, 281 УПК РФ, взаимно согласуются по времени, месту и обстоятельствам описываемых в них событий, в связи с чем не вызывают сомнений. Кроме того у сторон отсутствуют неприязненные отношения друг к другу, и у допрошенных лиц нет причин оговаривать осужденного, также как у суда не имелось оснований не доверять их показаниям.

Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника, каких-либо существенных противоречий в показаниях данных лиц, свидетельствующих об их недостоверности, которые могли бы повлиять на постановление законного и обоснованного решения по настоящему уголовному делу судом первой инстанции не установлено, как и не установлено судом апелляционной инстанции.

Кроме того, сведения, содержащиеся в показаниях вышеуказанных свидетелей, и уличающие ФИО1 в совершении инкриминируемого ему деяния, также объективно подтверждаются и письменными доказательствами, непосредственно исследованными в ходе судебного разбирательства, в том числе сведениями, содержащимися в протоколе осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому на территории егерского пункта, принадлежащего ФИО1 каких-либо закрытых помещений для содержания свиней обнаружено не было (т. 1 л.д. 219-223). При этом вопреки доводам жалобы защитника не свидетельствует об уничтожении данных помещений, написанное ФИО1 заявление о предоставлении трактора в зону заражения для уничтожения указанных построек, поскольку материалы уголовного деле не содержат сведений о том, что указанные действия осужденным были осуществлены.

Из сведений, содержащихся, в протоколе лабораторных исследований № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что в пробах, отобранных от домашних свиней, с помещения бывшей свинофермы в <адрес> Республики ФИО2, выявлен геном вируса африканской чумы свиней (т. 3 л.д. 187-188); согласно протоколу лабораторных исследований № от ДД.ММ.ГГГГ в пробе патматматериала дикого кабана, отобранного на территории Республики ФИО2<адрес>, РОО КРООР в районе орнитологического заказника «Останинские плавни» выявлен геном вируса африканской чумы свиней (т. 3 л.д. 189-190); результатом исследований по экспертизе № от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что в пробах биоматерила от свиней, отобранных на территории охотничьего угодья орнитологического заказника «Останинские плавни» в 4 км. северо-западнее от <адрес> Республики ФИО2, выявлен геном вируса африканской чумы свиней (т. 3 л.д. 227-230); результатом исследований по экспертизе № от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что в пробах биоматериала от свиней, отобранных на территории охотничьего угодья орнитологического заказника «Останинские плавни», западнее егерского пункта, принадлежащего ФИО1, в 4 км. северо-западнее от <адрес> Республики ФИО2, выявлен геном вируса африканской чумы свиней (т. 3 л.д. 231-236); согласно результатам исследования по экспертизе № от ДД.ММ.ГГГГ в пробах биоматериала (трубчатая кость) свиней, отобранных на территории <адрес> Республики ФИО2, выявлен геном вируса африканской чумы свиней (т. 3 л.д. 198-199).

Вопреки доводам апелляционной жалобы в основу обвинительного приговора не были положены доказательства, ранее исключенные из числа таковых, поскольку протоколы лабораторных исследований № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, а также результаты исследований по экспертизам № от ДД.ММ.ГГГГ; № от ДД.ММ.ГГГГ; № от ДД.ММ.ГГГГ, на которые суд сослался в приговоре были представлены суду в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, установленные ранее нарушения были устранены, в частности сотрудниками соответствующих учреждений, которыми были подготовлены вышеуказанные документы, были представлены оригиналы протоколов лабораторных исследований, а также результаты исследований по экспертизам, которые были осмотрены в судебном заседании, после чего заверенные копии указанных документов с согласия сторон были приобщены к материалам уголовного дела. При этом, в материалах уголовного дела имеются сопроводительные письма, направленные в адрес ФГБУ «ВНИИЗЖ» о направлении биоматериала, в которых указаны даты и время их отбора, а также имеются соответствующие акты отбора. Что же касается результатов исследований по экспертизам, то, по мнению суда апелляционной инстанции, указанные исследования не могут рассматриваться как заключение эксперта, в связи с чем, к ним не могут быть предъявлены требования гл. 27 УПК РФ, предусматривающей порядок производства судебной экспертизы. При этом, не смотря на то, что данные исследования не являются заключением эксперта, данное обстоятельство не препятствует приобщению их к материалам уголовного дела и использованию в процессе доказывания. Что касается письма Государственного комитета ветеринарии Республики ФИО2 от ДД.ММ.ГГГГ, то, как следует из описательно-мотивировочной части приговора, указанный документ не был положен в основу обвинительного приговора в качестве доказательства, подтверждающего виновность осужденного ФИО1

Таким образом, проверив и оценив исследованные доказательства в их совокупности, суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что они были получены в установленном законом порядке, согласуются между собой, являются относимыми, допустимыми и достоверными, а в своей совокупности достаточными для установления виновности осужденного.

В приговоре суд привел мотивы, по которым принял одни доказательства, основывая на них приговор, и отверг другие. Данные мотивы не вызывают сомнений в своей обоснованности, в частности судом первой инстанции оценены показания самого подсудимого отрицавшего свою причастность к совершению преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 249 УК РФ, а также показания свидетелей ФИО13, ФИО10, ФИО25, ФИО7, заявленных стороной защиты, к которым суд отнесся критически, мотивировав свое решение в данной части надлежащим образом, и указав, что показания данных свидетелей, а также подсудимого не нашли своего подтверждения в ходе судебного разбирательства, и полностью опровергаются объективными и достоверными доказательствами, исследованными в ходе судебного следствия. И с такой оценкой суд апелляционной инстанции соглашается в полном объеме.

Кроме того, суд апелляционной инстанции находит правильными выводы суда о том, что необъективное указание времени составления протоколов допросов свидетелей ФИО6, ФИО21, ФИО16, ФИО22, а также протоколов проверки показаний на месте с участием свидетелей ФИО6, ФИО21, ФИО16, не является основанием для признания указанных доказательств недопустимыми, поскольку сведения изложенные в них были объективно подтверждены другими достоверными доказательствами, исследованными в ходе судебного разбирательства. Кроме того, никто из указанных свидетелей не указал о том, что данные следственные действия ДД.ММ.ГГГГ с их участием не проводились. Ссылка в жалобе защитника о том, что свидетель ФИО6 в судебном заседании указал о применении в отношении него психологического воздействия со стороны сотрудников полиции, а также, что производство его допроса осуществлялось не в <адрес>, а в пгт. Ленино, является несостоятельной, поскольку как следует из протокола судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ (т. 3 л.д. 106-112), свидетель ФИО6 указанных сведений суду не сообщал.

Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника выводы суда об отсутствии оснований для назначения по уголовному делу ветеринарной, санитарно-эпидемиологической и экологической экспертизы, суд апелляционной инстанции также находит обоснованными, поскольку образцы биоматериала падших свиней, изъятых в местах эпизоотического обследования, в настоящее время уничтожены. Кроме того, вышеуказанные экспертизы в соответствии уголовно-процессуальным законом не относятся к числу обязательных к назначению экспертиз. Также следует отметить, что из показаний самого осужденного ФИО1 следует, что никаких профилактических и иных действий, предусмотренных ФЗ «О ветеринарии», он не соблюдал, в органы государственного ветеринарного надзора о содержании им в своем хозяйстве свиней, не сообщал, как и не сообщил о массовом падеже своих свиней. Содержал свиней в вольере, из которого они свободно уходили и приходили. Таким образом, указанное выше свидетельствует о нарушении осужденным ФЗ «О ветеринарии», Ветеринарных правил содержания свиней в целях воспроизводства, выращивания и реализации, а также Ветеринарных правил осуществления профилактических, диагностических, ограничительных и иных мероприятий, установления и отмены карантина и иных ограничений, направленных на предотвращение распространения и ликвидации очагов африканской чумы, приведшее по неосторожности к распространению на территории <адрес> Республики ФИО2 эпизоотии, что подтверждается уничтожением 187 голов свиней, принадлежащих ФИО15, 777 голов в первой угрожаемой зоне, а также введением на указанной территории режима чрезвычайной ситуации биолого-санитарного характера. При таких обстоятельствах, между действиями ФИО1, выразившимся в нарушении ветеринарных правил, а также наступившими последствиями в виде распространения эпизоотии имеется причинно-следственная связь, и соответственно состав преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 249 УК РФ.

Привлечение ФИО1 к административной ответственности по ч. 1 ст. 10.7, ч. 3 ст. 10.8 КоАП РФ не исключает уголовную ответственность по ч. 1 ст. 249 УК РФ, поскольку как правильно указано судом первой инстанции по ч. 1 ст. 10.7 КоАП РФ ФИО1 был привлечен за сокрытие падежа животных, а по настоящему уголовному делу ему вменяется в вину нарушение ветеринарных правил, повлекшее по неосторожности распространение эпизоотии. Частью 3 ст. 10.8 КоАП РФ предусмотрена ответственность за нарушение ветеринарно-санитарных правил сбора, утилизации и уничтожения биологических отходов, что ФИО1 по настоящему уголовному делу также не вменено.

Кроме того, судом первой инстанции были оценены доводы стороны защиты относительно публикации в газете «ФИО2» статьи, в которой высказывается мнение о причине вспышки эпидемии вируса африканской чумы, которые суд обоснованно отверг, указав, что только органы предварительного следствия и суд наделены полномочиями устанавливать объективную и достоверную истину по конкретному уголовному делу.

Таким образом, все доводы стороны защиты, в том числе и те, на которые защитник ссылается в своей апелляционной жалобе, судом первой инстанции были тщательно проверены, которые суд обоснованно отверг, основываясь на совокупности собранных по делу доказательствах, изложив в приговоре мотивы принятого решения. Все ходатайства, заявленные стороной защиты в судебном заседании, были разрешены судом в соответствии с требованиями закона.

Каких-либо не устраненных существенных противоречий в исследованных судом доказательствах, сомнений в виновности осужденного, требующих истолкования их в его пользу, а также влияющих на выводы суда о доказанности вины осужденного, по делу не имеется, в связи с чем оснований для иной оценки доказательств, суд апелляционной инстанции не усматривает.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что судом первой инстанции были приняты все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, а в приговоре получили оценку все исследованные доказательства, как изобличающие осужденного, так и оправдывающие его, в связи с чем, суд первой инстанции правильно квалифицировал действия ФИО1по ч. 1 ст. 249 УК РФ, как нарушение ветеринарных правил, повлекшее по неосторожности распространение эпизоотии.

При назначении наказания ФИО1 судом, в соответствии со ст. 60 УК РФ учтены характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности виновного, наличие обстоятельств смягчающих наказание, отсутствие отягчающих, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Должным образом судом изучена личность осужденного, который на учете у врача нарколога и психиатра не состоит.

Обстоятельствами, смягчающими ФИО1 наказание судом правильно признаны наличие у последнего медалей «За защиту ФИО2», «За заслуги в воссоединении ФИО2 с Россией», «За возвращение ФИО2» и медали «Маршал Жуков» 2 степени.

Обстоятельств, отягчающих наказание ФИО1, судом обоснованно не установлено.

Выводы суда о назначении осужденному вида и размера наказания в виде обязательных работ, являются мотивированными, обоснованными, и справедливыми, соответствующими характеру и степени общественной опасности содеянного, полностью отвечает задачам восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений.

Каких-либо нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену либо изменение приговора, в том числе исходя из доводов апелляционной жалобы защитника, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33, 389.35 УПК РФ, апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Приговор Ленинского районного суда Республики ФИО2 от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 – оставить без изменения, а апелляционную жалобу защитника Падалка В.В. в интересах осужденного ФИО1 – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Судья: В.И. Зиньков