Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление помощника прокурора Октябрьского административного округа г.Мурманска Кавинской О.Л. и апелляционную жалобу адвоката Панфилова А.В. в интересах потерпевшего ФИО1 на постановление Октябрьского районного суда г.Мурманска от 17 мая 2017 года, которым

уголовное дело в отношении ФИО2, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.4 ст. 160, ч.4 ст. 159 УК РФ, возвращено прокурору Мурманской области для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Изложив содержание обжалуемого постановления и существо апелляционных представления и жалобы, выслушав выступления прокурора Белых Е.А. и представителя потерпевшего ФИО1 - адвоката Ананьева В.С., поддержавших доводы представления и жалобы, а также адвоката Антас К.А. и обвиняемого ФИО2, полагавших постановление законным и обоснованным, суд

установил:

постановлением Октябрьского районного суда г.Мурманска от 17 мая 2017 года уголовное дело в отношении ФИО2, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.4 ст. 160, ч.4 ст. 159 УК РФ, возвращено прокурору Мурманской области для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку обвинительное заключение составлено с нарушением требований ст.220 УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

В апелляционном представлении помощник прокурора Октябрьского административного округа г.Мурманска Кавинская О.Л. выражает несогласие с постановлением суда, находя его необоснованным. Считает, что обвинительное заключение отвечает требованиям ст. 220 УПК РФ.

Указывает, что согласно предъявленному ФИО2 обвинению по ч.4 ст.160 УК РФ, денежные средства ФИО1 были переданы обвиняемому на основании договоров доверительного управления, вверены ему для совершения конкретных действий (операций по приобретению ценных бумаг на бирже в интересах потерпевшего), т.е. находились у ФИО2 в правомерном ведении.

Считает, что имеющееся в обвинительном заключении указание на то, что ФИО2 ввел потерпевшего в заблуждение относительно своих истинных намерений путем подписания договоров доверительного управления, не исключает наличие в его действиях признаков состава преступления, предусмотренного ч.4 ст.160 УК РФ, а лишь констатирует наличие у него умысла на совершение хищения в форме присвоения. При этом из показаний обвиняемого и потерпевшего ФИО1 следует, что последний передал (перечислил на счет) денежные средства обвиняемому добровольно при условии совершения последним конкретных сделок в интересах потерпевшего.

Также из текста обвинительного заключения следует, что на момент совершения данного преступления ФИО2 находился на территории ..., денежные средства, поступившие от ФИО1, были похищены им путем перечисления на его личные расчетные счета и банковские карты, а также на расчетные счета и банковские карты иных лиц.

Выражает несогласие с выводом суда об отсутствии в предъявленном ФИО2 обвинении по ч.4 ст. 159 УК РФ указания на способ совершения преступления, на конкретные действия и на местонахождение ФИО2 во время отдельных инкриминируемых действий, поскольку из текста обвинительного заключения следует, что на момент совершения и окончания преступления ФИО2 находился на территории ..., денежными средствами и акциями, находящимися на брокерских счетах ФИО3 и ФИО4, обвиняемый смог распорядиться с использованием электронно-цифрового ключа, при этом факт проживания ФИО2 с _ _ в другом регионе, не исключает совершение им преступления в .... Таким образом, при описании преступного деяния, предусмотренного как ч.4 ст. 160 УК РФ, так и ч.4 ст. 159 УК РФ, в обвинительном заключении приведены необходимые элементы объективной стороны преступления. При этом полагает, что детальное установление всех обстоятельств совершения преступления является предметом судебного следствия и невозможно без исследования доказательств.

Считает необоснованным вывод суда о неверной квалификации действий ФИО2, связанных с хищением денежных средств потерпевших ФИО4 и ФИО3, как единого преступления, поскольку, как следует из обвинительного заключения, данные действия были совершены в один период времени и охватывались единым умыслом.

Выражая несогласие с доводами суда о недопустимости изложения в предъявленном ФИО2 обвинении результатов исследований специалиста по расчетном счету ФИО2, указывает, что в соответствии со ст. 74 УПК РФ наряду с другими в качестве доказательств по уголовному делу допускается заключение специалиста. При этом ст. ст. 171, 220 УПК РФ не содержат запрета на изложение в тексте обвинения выводов по заключению специалиста, и изложение указанных сведений не препятствует исследованию заключений специалиста в ходе судебного следствия в совокупности с иными доказательствами.

Считает, что выводы суда о невозможности принятия окончательного решения в виду указанных в постановлении суда существенных нарушений норм УПК РФ при составлении обвинительного заключения не основаны на законе, в связи с чем, просит постановление суда отменить.

В апелляционной жалобе адвокат Панфилов А.В. в интересах потерпевшего ФИО1 выражает несогласие с постановлением суда, находя его необоснованным и незаконным.

Считает, что обвинительное заключение составлено с соблюдением требований ч.2 ст. 171 УПК РФ, в том числе требований об указании времени и места совершения ФИО2 преступления. Полагает, что, исследуя вопрос о местонахождении обвиняемого в период совершения преступления, сопоставляя эти обстоятельства со способом и другими обстоятельствами преступления, суд вошёл в оценку доказательств, что недопустимо на данном этапе уголовного процесса.

Указывает, что обжалуемое судебное решение затрагивает права потерпевшего ФИО1 на доступ к правосудию, нарушает его процессуальное право на судопроизводство в разумный срок. Просит постановление суда отменить.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалобы, выслушав участников судебного процесса, суд находит обжалуемое постановление законным и обоснованным.

Согласно п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного обвинительного заключения.

В силу ст. 171 УПК РФ при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления, следователь выносит постановление о привлечении данного лица в качестве обвиняемого, в котором должно содержаться в том числе описание преступления с указанием времени, места его совершения, а также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии со ст.73 УПК РФ.

В соответствии со ст.73 УПК РФ при производстве по уголовному делу в суде подлежат доказыванию, в частности, событие преступления, время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления, виновность подсудимого в совершении преступления, форма его вины и мотивы преступления.

Согласно п.3 и п.4 ч.1 ст.220 УПК РФ в обвинительном заключении следователь указывает существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела; формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление.

В соответствии с ч.1 ст.47 Конституции РФ, никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

Данные требования уголовно-процессуального закона органом предварительного расследования при составлении обвинительного заключения соблюдены не были.

Вопреки доводам апелляционных представления и жалобы, возвращая уголовное дело прокурору, суд обоснованно указал на допущенные органами следствия нарушения указанных норм уголовно-процессуального закона, препятствующие его рассмотрению судом по существу.

Так, в предъявленном ФИО2 обвинении и обвинительном заключении в описании преступного деяния, инкриминируемого ФИО2 по ч.4 ст. 160 УК РФ, следователем приведены признаки иного преступления, характеризующегося такими действиями как «злоупотребление доверием», «введение в заблуждение относительно своих истинных намерений», «придание правомерного характера своим преступным действиям». Следователь, описывая преступление по ст. 160 УК РФ, приводит в обоснование то, что ФИО2 ввел ФИО2 в заблуждение относительно своих истинных намерений, поскольку заведомо знал, что в соответствии со ст. 5 Федерального закона РФ от 22 апреля 1996 года № 39-Ф3 «О рынке ценных бумаг» деятельность по доверительному управлению ценными бумагами, денежными средствами, предназначенными для совершения сделок с ценными бумагами и (или) заключения договоров, являющихся производными финансовыми документами, осуществляются профессиональными участниками рынка ценных бумаг - юридическими лицами, т.е. осуществлять такую деятельность физическое лицо не вправе, и исполнять обещанное он (ФИО2) не будет.

Кроме того, в описании указанного деяния отсутствует указание на способ его совершения, на конкретные действия, выполненные обвиняемым, для реализации преступного умысла и достижения преступной цели, на место совершения объективной стороны указанного преступления, на местонахождение ФИО2 во время выполнения объективной стороны преступления. В обвинении не приведены данные о способе распоряжения ФИО2 похищенными денежными средствами, на какие конкретно счета, на карты каких лиц были переведены обвиняемым денежные средства.

Помимо этого в предъявленном ФИО2 обвинении по ч.4 ст. 160 УК РФ, в нарушение требований ст.ст.171, 220 УПК РФ, указаны результаты исследований по расчетному счету ФИО2, проведенных специалистом в период предварительного расследования. Содержание заключения специалиста не может быть приведено в описании преступного деяния, так как оно подлежит исследованию и оценке при рассмотрении дела по существу.

Также обвинение содержит противоречие, которое выразилось в том, что присвоение - это хищение чужого имущества, вверенного виновному, при этом следствие указывает, что ФИО2 были составлены договоры доверительного управления денежными средствами ФИО1 с целью «придания правомерности своим преступным действиям», т.е. полномочия, как того требует диспозиция ст. 160 УК РФ, отсутствовали, и имущество не находилось у ФИО2 в правомерном владении.

Согласно предъявленному ФИО2 обвинению по ч.4 ст. 159 УК РФ, в период с _ _ по _ _ он похитил *** рублей, принадлежащие ФИО4, израсходовав их на проведение операций на рынке ценных бумаг не в интересах владельца, чем причинил ему значительный материальный ущерб, а в период с _ _ по _ _ похитил денежные средства в сумме *** рублей, принадлежащие ФИО3, израсходовав их также на проведение операций на рынке ценных бумаг без ведома последней, чем ей был причинен значительный материальный ущерб. Органом предварительного следствия указанные действия ФИО2 квалифицированы как одно преступление, совершенное в период с _ _ по _ _ , в результате которого похищены денежные средства на общую сумму *** рублей, то есть в особо крупном размере.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что поскольку действия ФИО2 квалифицированы как преступление, в результате которого ущерб причинен двум разным собственникам, не является верным в предъявленном по ч.4 ст.159 УК РФ обвинении ссылка на причинение ущерба в особо крупном размере только при указании общей суммы ущерба, причиненного и ФИО4 и ФИО3, в размере *** рублей, и отсутствие указания на причинение такого рода ущерба при описании действий ФИО2, связанных с хищением в особо крупном размере денежных средств, принадлежащих ФИО4

Кроме того, в описанном преступном деянии по ч.4 ст. 159 УК нет указания на способ совершения преступления, на конкретные действия, выполненные обвиняемым для реализации преступного умысла и достижения преступной цели, на местонахождение ФИО2 во время выполнения отдельных инкриминируемых действий. Также в обвинении отсутствует описание действий, связанных с выполнением обвиняемым объективной стороны преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, не указано, в чем именно заключались со стороны обвиняемого обман и злоупотребление доверием потерпевших, неясно, какой в рамках мошенничества причинен ущерб потерпевшим, если денежные средства оставались на их счетах, и в непосредственное распоряжение ФИО2 не поступали.

Помимо этого в нарушение требований ст.ст.171, 220 УПК РФ приведена ссылка на результаты исследований специалистов по расчетным счетам потерпевших ФИО4 и ФИО3, поскольку заключение специалиста, как доказательство по делу, подлежит исследованию и оценке при рассмотрении дела по существу, то оно не может быть приведено в обвинении.

Кроме того из материалов уголовного дела следует, что ФИО2 с _ _ проживал в ..., т.е. преступление окончено тогда, когда ФИО1 находился и проживал на территории другого субъекта РФ. Однако следствие, предъявив ФИО2 обвинение по ч.4 ст. 159 УК РФ в отношении имущества потерпевшего ФИО4, установило, что свои преступные действия ФИО2 в период с _ _ по _ _ совершал, находясь на территории .... Указанное обстоятельство является существенным препятствием в разрешении вопроса о подсудности рассмотрения настоящего уголовного дела.

В связи с изложенным, суд пришел к обоснованному выводу о том, что обвинение в отношении ФИО2 не содержит конкретных данных относительно обстоятельств, подлежащих доказыванию, что свидетельствует о том, что обвинительное заключение по настоящему уголовному делу не соответствует приведенным выше требованиям закона, препятствует рассмотрению дела в судебном заседании и вынесению судебного решения на основе данного обвинительного заключения.

Доводы прокурора и представителя потерпевшего ФИО1 – адвоката Панфилова А.В. о необоснованности выявленных судом нарушений являются несостоятельными и противоречат нормам уголовно-процессуального закона, поскольку определение существа обвинения и указание в нем всех фактических данных, в том числе место и времени совершения преступления, относится к исключительной компетенции следственных органов.

Согласно ч.3 ст.15 УПК РФ, суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Свои выводы суд надлежаще мотивировал в постановлении, не согласиться с которыми у суда апелляционной инстанции оснований не имеется.

Доводы прокурора об отмене постановления суда по основаниям, указанным в нем, суд апелляционной инстанции не может признать состоятельными, так как это противоречит нормам уголовно-процессуального законодательства и в частности ч.1 ст.252 УПК РФ, поскольку судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Таким образом, суд пришел к обоснованному выводу о том, что обвинительное заключение по уголовному делу составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного обвинительного заключения, то есть о наличии оснований, предусмотренных п.1 ст.1 ст.237 УПК РФ, для возвращения уголовного дела прокурору с целью устранения указанного выше препятствия к рассмотрению уголовного дела судом.

Вопрос о мере пресечения в отношении ФИО2 разрешен в соответствии с требованиями закона.

Нарушений норм уголовно-процессуального законодательства, при рассмотрении и принятии судом решения, допущено не было.

Принятое судом решение направленно на соблюдение прав подсудимого в соответствии с Конституцией РФ.

Таким образом, обжалуемое решение является законным и обоснованным и оснований для его отмены не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд

постановил:

постановление Октябрьского районного суда г.Мурманска от 17 мая 2017 года, которым уголовное дело в отношении ФИО2, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.4 ст. 160, ч.4 ст. 159 УК РФ, возвращено прокурору Мурманской области для устранения препятствий его рассмотрения судом – оставить без изменения, а апелляционные представление помощника прокурора Октябрьского административного округа г.Мурманска Кавинской О.Л. и жалобу адвоката Панфилова А.В. в интересах потерпевшего ФИО1 – без удовлетворения.

Постановление суда апелляционной инстанции может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий: