Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании 01 марта 2013 года кассационное представление старшего помощника прокурора Октябрьского района г. Улан-Удэ РБ Ткачевой Н.В., кассационную жалобу представителя потерпевшей П.И.В. адвоката Ерофеева В.В. на приговор Октябрьского районного суда г. Улан-Удэ Республики Бурятия от 20 декабря 2012 года, которым

ФИО1, ... в <...>, ранее не судимый,

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 330 УК РФ на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления.

Признать за ФИО1 право на реабилитацию и возмещение имущественного и морального вреда на основании ст.ст. 133-136 УПК РФ.

Заслушав доклад судьи Соболева А.А., мнение прокурора Садовниковой Т.В., полагавшей приговор суда отменить по доводам кассационного представления, представителей потерпевшей П.И.В. адвоката Ерофеева В.В., адвоката Чебунина Д.Г., представителя потерпевшей Г.Г.Р. адвоката Васькова Д.В., полагавших приговор суда подлежащим отмене как незаконный и необоснованный, объяснения оправданного ФИО1, его представителя ФИО2, поддержавшей доводы своих возражений на кассационное представление, адвоката Голышева Б.В., полагавшего приговор суда постановленным законно и обоснованно, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Органами предварительного расследования ФИО1 обвиняется в совершении хищения путем растраты чужого имущества, вверенного виновному, в особо крупном размере, то есть совершении преступления, предусмотренного ст. 160 ч.4 УК РФ, при следующих обстоятельствах.

В период с 1 декабря 2007г. по 2 апреля 2010г. ФИО1, будучи учредителем и руководителем ООО «Ю.», в соответствие с договором на оказание юридических услуг от 1 декабря 2007г., оказывал юридические услуги ОАО «С.», зарегистрированному 2 октября 2002г. в Межрайонной инспекции МНС России №1. На основании распоряжения Иркутского Регионального отделения Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг от 28 ноября 2002г. № ... осуществлена государственная регистрация выпуска обыкновенных именных акций бездокументарной формы ОАО «С.» в количестве 6 377 094 шт. номинальной стоимостью ценной бумаги одной штуки 1 (один) рубль.

Согласно реестру владельцев именных ценных бумаг ОАО «С.» по состоянию на 17 октября 2008г. владельцами акций ОАО «С.», в том числе, являлись:

-Г.Г.Р. – 1 757 247 акций на лицевом счету ...;

- П.И.В. – 1 757 246 акций на лицевом счету ....

Генеральным директором ОАО «С.» являлся И.В.Ф.

По состоянию на 22 ноября 2008г. одними из акционеров и собственников акций ОАО «Стройград» являлись Г.Г.Р. и П.И.В., которые в силу сложившихся семейных, дружеских и служебных обстоятельств состояли в доверительных отношениях с членами семей И.В.Ф. и Ф.Ю.В. – бывших учредителей и владельцев акций ОАО «С.».

По состоянию на 2 апреля 2010г. стоимость акций Г.Г.Р. составляла 4 053 000руб., П.И.В. 4 053 000 руб.

22 ноября Г. и П. при участии Ф.А.Ю. обратились к Ф.Ю.В. с просьбой оказания содействия в оформлении на третье лицо доверенностей на представление их интересов в любых органах, организациях, учреждениях, а также перед физическими лицами по всем вопросам, касающимся управления и владения принадлежащими им акциями, кроме заключения договоров купли продажи акций.

По рекомендации Ф.Ю.В.Г. и П. 22 ноября 2008г. в Улан-Удэнском нотариальном округе, расположенном на <...> нотариально заверили доверенности на имя ФИО1, представив последнему права на управление и владение принадлежащими им акциями ОАО «С.» без права распоряжения в виде заключения договоров купли-продажи акций. ФИО1 такие обязательства принял на себя.

В период с 22 ноября 2008г. по 2 апреля 2010г. у ФИО1 из корыстных побуждений с целью личного материального обогащения посредством безвозмездного завладения денежными средствами, вырученными от реализации акций, возник прямой преступный умысел, направленный на хищение путем растраты вверенных ему акций Г. и П. в количестве 1 757 247 штук и 1 757 246 штук соответственно.

2 апреля 2010г. ФИО1 в кабинете генерального директора ОАО «С.», не имея полномочий по распоряжению акциями ОАО «С.» в виде заключения договоров купли-продажи акций Г. и П., ввел в заблуждение С.В.В., одного из работников и акционеров ОАО «С.», о своих полномочиях по продаже акций ОАО «С.» и подачи передаточных распоряжений и переходе права собственности на ценные бумаги в пользу третьих лиц, После достижения соглашения с С. о покупке последним акций Г. и П. ФИО1, введя в заблуждение Ч., ответственное лицо по ведению реестра акционеров ОАО «С.», о своих полномочиях по продаже акций Г. и П., предложил последней составить договоры купли-продажи акций, на что Ч. согласилась и подготовила договор купли-продажи акций от имени Г. в лице ФИО1 и акций П. в лице ФИО1 В тот же день в кабинете Генерального директора ОАО «С.» ФИО1 произвел растрату вверенных ему на основании доверенностей акций Г. и П., заключив ничтожные договоры купли-продажи акций ОАО «С.», принадлежащих Г. в количестве 1 757 247 штук и принадлежащих П. в количестве 1 757 246 штук общей стоимостью 8 106 000 руб., получив при этом от С. вырученные от продажи денежные средства в сумме 351 449 руб. 30 коп., которые обратил в свою пользу, распорядившись по своему усмотрению. ФИО1 подписал от имени Г. и П. передаточное распоряжение о внесении изменений в реестр владельцев акционеров ОАО «С.» записи о переходе права собственности на ценные бумаги от Г. и П. в пользу С.. Ч., введенная в заблуждение, на основании передаточных распоряжений, внесла в реестр акционеров ОАО «С.» записи о переходе права собственности на акции Г. и П. в пользу Семьинского.

В судебном заседании ФИО1 вину в предъявленном обвинении не признал.

Судом в ходе судебного разбирательства установлены следующие обстоятельства.

По просьбе учредителей и акционеров ОАО «С.» Ф.Ю.В.и И.В.Ф.Г.Г.Р. и П.И.В. оформили право собственности на контрольный пакет акций ОАО «С.» соответственно каждой по 27% всех акций в количестве по 1 757 247 штук акций. При этом Г. являлась гражданской женой Ф.А.Ю. - сына Ф.Ю.В., П.И.В. являлась работником Ф.Ю.В.

22 ноября 2008г. Г. и П. по рекомендации Ф.Ю.В. в нотариальной конторе в <...> оформили доверенности, согласно которым уполномочили доверенное лицо – ФИО1 – представлять их интересы в любых органах, организациях и учреждениях любой формы собственности, перед физическими лицами, а также в ОАО «С.», по всем вопросам, касающимся управления и владения принадлежащими им акциями, для чего представили ФИО1 право, в том числе: открывать лицевой счет в реестре акционеров, подписывать и передавать передаточные распоряжения, обменивать за цену и на условиях по своему усмотрению, вносить изменения в реестр акционеров, получать выписку из реестра акционеров и иные документы, передавать и принимать в залог, принимать участие в общих собраниях акционеров со всеми правами, предоставленными законодательством, вносить предложения в повестку дня общего собрания акционеров, голосовать по вопросам повестки дня всеми принадлежащими им акциями, выдвигать кандидатуры в органы управления Обществом, передавать акции в номинальное держание или доверительное управление, оплачивать услуги регистратора и иных специализированных организаций, расписываться за них и совершать все иные действия, связанные с выполнением данного поручения.

29 августа 2009г. умер Ф.Ю.В.

2 апреля 2010г. по просьбе генерального директора ОАО «С.» И.В.Ф. в кабинете последнего по адресу <...> ФИО1 на основании доверенностей от 22 ноября 2008г. от имени Г.Г.Р. и П.И.В. заключил с С. договор купли-продажи 1757 247 акций Г.Г.Р. за 175 724 руб. 70 коп. и договор купли-продажи 1 757 246 акций П.И.В. за 175 724 руб. 60 коп.

В тот же день ФИО1 на основании доверенностей от имени Г.Г.Р. и П.И.В. подписал передаточные распоряжения от 2 апреля 2010г. о внесении в реестр владельцев-акционеров ОАО «С.» записи о переходе прав собственности на ценные бумаги от Г. и П. к С.. Ч., как ответственное лицо по ведению реестра акционеров ОАО «С.», внесла в реестр акционеров ОАО «С.» записи о переходе права собственности на акции ОАО «С.» к С.В.В.

С.В.В. передал ФИО1 денежные средства за покупку данных акций в сумме 351 449 руб. 30 коп. ФИО1 данные денежные средства передал генеральному директору ОАО «С.» И.В.Ф., который, в свою очередь, передал эти денежные средства в присутствии ФИО1, А., С. сыну Ф.Ю.В. – Ф.А.Ю.

В ходе судебного заседания государственный обвинитель отказался от поддержания обвинения по ст. 160 ч.4 УК РФ, указав, что обвинение в незаконном присвоении и растрате путем продажи вверенных акций ФИО1 не нашло своего подтверждения, просил переквалифицировать действия ФИО1 на ст. 330 ч.1 УК РФ - самоуправство, т.е. самовольное, вопреки установленному законом или иным правовым актом порядка совершение каких-либо действий, правомерность которых оспаривается гражданином, если такими действиями причинен существенный вред.

Суд оправдал ФИО1 по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 330 ч.1 УК РФ на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления. Как указал суд, доводы ФИО1 о его праве, на основании доверенностей от Г. и П., на заключение договора купли-продажи акций ОАО «С.», в частности, обменивать за цену и условиях по своему усмотрению, передавать и принимать в залог, подписывать и подавать передаточные распоряжения, обвинением не опровергнуты. Действия ФИО1 по регистрации перехода права собственности на акции в реестре акционеров ОАО «С.», в том числе подписании передаточных распоряжений от имени Г. и П., произведены им в рамках полномочий, представленных доверенностями от 22 апреля 2008г. Нарушений действующего законодательства, в том числе порядка, установленного нормами ст. 183, 185 ГК РФ, не установлено. Обвинение в части заключения ФИО1 ничтожных сделок купли-продажи подтверждения не нашло. Нарушенные права потерпевших подлежат защите в порядке установленном гражданским, но не уголовным законодательством. В ходе судебного разбирательства не установлено данных, свидетельствующих о наличии у ФИО1 умысла на неисполнение своих обязательств при заключении договора купли-продажи либо использования фиктивных документов. Привлечение к уголовной ответственности за самоуправство возможно лишь в случае, если будет доказано, что, заключая такую сделку, лицо действовало умышленно, преследуя цель причинить потерпевшим существенный вред. Однако таких доказательств обвинением не представлено.

В кассационном представлении государственный обвинитель просит отменить приговор суда как постановленный с нарушением уголовно процессуального закона. Суд не привел мотивы, по которым согласился с переквалификацией действий подсудимого, более того, в нарушение требований ст. 305 УПК РФ, не изложил существо предъявленного обвинения по ч. 1 ст. 330 УК РФ.

Суд не предоставил права потерпевшим возражать против позиции государственного обвинителя или согласится с ней. В ходе прений сторон мнение об изменении квалификации действий подсудимого ФИО1 выражали лишь только представители потерпевших, в то время как надлежащее уведомление судом потерпевших об изменении государственного обвинителя и о предоставлении им возможности выразить своё мнение по данным обстоятельствам в материалах дела отсутствует.

Описательно-мотивировочная часть приговора содержит противоречия, судом неверно установлено количество акций ОАО «С.», приобретенных П..

Помимо этого, в описательно-мотивировочной части приговора суд, делая вывод об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 330 УК РФ, положил в основу приговора показания подсудимого ФИО1 о том, что при совершении сделки он думал, что мог распоряжаться акциями. Вместе с тем, в ходе судебного заседания из показаний потерпевших Г. и П., исследованных материалов уголовного дела установлено, что потерпевшие, оформив доверенности на ФИО1, наделили его только правомочиями по владению и управлению акциями, принадлежащим им на праве собственности.

Суд в описательно-мотивировочной части приговора сделал вывод о том, что фактическим владельцем контрольного пакета акций являлся генеральный директор ОАО «С.» И.В.Ф., положив в основу приговора показания Н., Ч. и С. о том, что все происходило с ведома генерального директора. При этом судом не приняты во внимание показания потерпевших Г., П., Ф., Б. о приобретении данных акций потерпевшими, а также о том, что никаких указаний по управлению акциями они не получали, распоряжались ими самостоятельно. Более того, сразу же после того, как Г. и П. узнали о совершении сделок по отчуждению их акций, они приняли меры по защите своих нарушенных прав - отозвали доверенность и обратились в правоохранительные органы. Таким образом, сделка собственниками не была одобрена, следовательно, вывод суда о том, что потерпевшие не обращались за защитой своих прав, необоснован.

Считает, что судом необоснованно принято во внимание лингвистическое исследование доверенностей от имени Г. и П. специалистом М., так как в ходе судебного заседания установлено, что при проведении исследования М. не был предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ, более того, не имеет лицензии по осуществлению экспертной деятельностью.

Оценив показания свидетеля Ф.А.Ю. в части неполучения им денег от сделки купли-продажи акций, суд при этом не мотивировал своего решения, сославшись лишь на показания свидетеля С.. Вместе с тем, в ходе предварительного расследования, а также в ходе судебного заседания С. не пояснял о том, что денежные средства передавались Ф.А.Ю.

Суд, не изложив мотивы, по которым он отверг другие доказательства, принял во внимание только показания подсудимого ФИО1, вместе с тем, не дал оценки показания свидетелей Ш., Ч. и С. в ходе предварительного расследования.

В резолютивной части приговора судом не принято решение по предъявленному органами предварительного расследования обвинению по ч. 4 ст. 160 УК РФ, а также в нарушение требований ст. 306 УПК РФ не разъяснен порядок возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

В кассационной жалобе адвокат Ерофеев В.В. в интересах потерпевшей П.И.В. просит приговор суда отменить, полагая его не законным, необоснованным и нарушающим права потерпевших. В нарушение требований закона судом не приняты во внимание все исследованные в судебном заседании доказательства. В основу приговора суд положил показания ФИО1, а также заитересованных в исходе дела свидетелей Ч. и С., при этом суд не учел наличие противоречий в их показаниях. В свою очередь показания свидетелей Ш., потерпевших оценки в приговоре суда не получили. Суд не дал оценки показаниям ФИО1 о том, что в разговоре с И. он высказывал опасения о последствиях совершаемой сделки.

При оценке наличия или отсутствия умысла Нарыгина суд, приняв во внимание личность ФИО1, не имеющего юридического образования, но обладающего значительным профессиональным опытом в сфере оборота акций, упустил, что ФИО1 являлся руководителем юридической фирмы и арбитражным управляющим, то есть осведомленным в особенностях доверительного управления акциями. Поэтому выводы суда о том, что ФИО1 не является специалистом в области гражданского права, являются неверными.

Суд указал, что потерпевшие Г. и П. не обращались в суд за защитой своих прав в порядке гражданского судопроизводства, в связи с этим факт ничтожности сделки судом не рассматривается и суд не находит нарушений ст.ст. 183, 185 ГК РФ. Однако, по смыслу ст. 330 ч.1 УК РФ, на потерпевших не лежит обязанность осуществлять защиту своих прав посредством гражданского судопроизводства. Объективная сторона ст. 330 УК РФ требует от граждан оспаривания правомерности действий, причиняющих вред законным интересам, в данном случае это оспаривается в уголовно-правовом порядке.

Вывод суда о том, что привлечение к уголовной ответственности за самоуправство возможно лишь при наличии цели – причинении потерпевшим существенного вреда не обоснован.

Выводы суда, что сделка была совершена в присутствии лица, являющегося фактическим правообладателем акций, основан только на показаниях заинтересованных лиц, которые на протяжении предварительного и судебного следствия существенно изменялись, однако оценки не получили, как не получили оценки и показания потерпевших, а также свидетелей И., Ф., Б., С.. Критическая оценка судом показаний Ф.А.Ю. не мотивирована. М., давший лингвистическое заключение, не был предупрежден об уголовной ответственности.

В возражениях на кассационное представление представитель оправданного ФИО1 ФИО2 полагает, что оправдательный приговор судом постановлен законно, обоснованно и справедливо, а аргументы государственного обвинителя являются несостоятельными. Статья 305 УПК РФ не предусматривает прямой обязанности суда приводить мотивы согласия суда с переквалификацией действий подсудимого обвинением. Участники процесса со стороны обвинения не были лишены возможности изложить свое мнение при изменении государственным обвинителем обвинения в сторону смягчения. Допущенная судом опечатка при указании количества акций у П. на одну штуку из 1 757 246 акций не могла повлечь принятие необоснованного и незаконного судебного решения. Доводы государственного обвинителя, что Г. и П. наделили ФИО1 лишь правомочиями по владению и управлению акциями не согласуется с существом переданных прав. Вывод суда о том, что потерпевшие не обращались за защитой своих прав обоснован. Суд оценил заключение лингвиста М.А.П. не как заключение эксперта, а как заключение специалиста, в качестве кого он был допрошен. Выводы суда сделаны на основе полного и всестороннего исследования доказательств. Поскольку в судебных прениях обвинение отказалось от квалификации преступления по ч.4 ст. 160 УК РФ, суд был не обязан принимать решение по предъявленному органами предварительного расследования обвинению. Суд в действиях ФИО1 нарушения порядка, предусмотренного ст. 183,185 ГК РФ, то есть, в том числе и порядка, который был положен в основу обвинения по ст. 160 ч.4 УК РФ, обоснованно не установил. Порядок возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием, ФИО1 был разъяснен, о чем указано в резолютивной части приговора.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных представления и жалобы, судебная коллегия находит, что приговор судом постановлен законно и обоснованно на основании совокупности доказательств, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре.

В соответствии с требованиями ст.297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым.

Согласно ст. 305 УПК РФ в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора излагаются: существо предъявленного обвинения; обстоятельства уголовного дела, установленные судом; основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие; мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения; мотивы решения в отношении гражданского иска.

Судом при постановлении оправдательного приговора требования уголовно-процессуального закона не нарушены.

Фактические обстоятельства дела судом установлены правильно. При этом суд обоснованно указал, что обвинение ФИО1 в том, что он, помимо воли собственников акций ОАО «С.», в нарушение ст. 183, 185 ГК РФ, на основании доверенностей от 22 ноября 2008г. заключил ничтожные договоры купли-продажи от 2 апреля 2010г., представил передаточные распоряжения о переходе права собственности на ценные бумаги, причинив Г. и П. имущественный вред соответственно в сумме по 175 724,7 руб., в судебном заседании своего подтверждения не нашло.

Доводы ФИО1 о том, что сделку купли-продажи акций ОАО «С.», номинально принадлежащих Г. и П., а фактически ими распоряжался генеральный директор ОАО «С.» И., с С. он оформил по указанию генерального директора И.В.Ф. в кабинете последнего и в присутствии последнего, обвинением не опровергнуты. Как не опровергнуты и доводы ФИО1 о том, что доверенности от Г. и П. представляли ему полномочия на продажу акций, поскольку одним из пунктов доверенности были указаны его полномочия «обменивать за цену и условиях по своему усмотрению», «передавать и принимать в залог», «подписывать и подавать передаточные распоряжения».

Наличие данных пунктов в доверенностях подтвердила свидетель Ш., и.о. нотариуса, нотариально заверившая данные доверенности. При этом Ш. пояснила, что такой текс доверенности был предложен доверителями, самого ФИО1 при этом не было. Свидетель пояснила, что данные полномочия можно толковать двояко, в том числе, как право мены, так и продажи.

О том, что текст доверенностей имеет противоречия, неясности, возможности различного толкования понятий и полномочий, подтвердил и допрошенный в качестве специалиста лингвист М., в компетентности которого у суда оснований сомневаться не было и доводы как кассационного представления, так и кассационной жалобы в этой части судебная коллегия находит несостоятельными.

Суд обоснованно указал, что вменяемые следствием в вину ФИО1 действия по регистрации права собственности на акции в реестре акционеров ОАО «С.», в том числе и подписание передаточных распоряжений от имени Г. и П. произведены ФИО1 в точном соответствии с полномочиями доверенного лица, указанного в доверенностях потерпевших, в данном случае, ФИО1 и каких-либо нарушений действующего законодательства в действиях ФИО1 не усматривается.

Не имеется нарушений порядка, установленного нормами ст. 183, 185 Гражданского кодекса РФ, в действиях ФИО1, и при совершении сделки и оформлении договора купли-продажи акций ОАО «С.», принадлежащих Г. и П.. Из показаний самих потерпевших Г. и П. следует, что именно они добровольно в 2008г. выдали ФИО1, (без ведома последнего, и доводы его в этой части также не опровергнуты), доверенности, согласно которым уполномочили ФИО1 на представление своих интересов по управлению и владению акциями. Доверенности в установленном законом порядке нотариально удостоверены, на момент совершения сделки купли-продажи 02 апреля 2010г. соответствовали требованиям закона и оснований для их прекращения, в соответствие со ст. 188 ГК РФ, признания их ничтожными не имелось.

В ходе судебного заседания установлено, что потерпевшие Г. и П. за защитой своих прав в суд в порядке гражданского судопроизводства не обращались и договоры купли-продажи недействительными не признавались. Обращение П. в суд в порядке гражданского судопроизводства о признании сделки недействительной состоялось только 20 ноября 2012г., то есть спустя длительное время после возбуждения уголовного дела, решения по указанному иску в суд не представлено.

Суд, на основании установленных обстоятельств, пришел к правильному выводу о том, что при установлении факта совершении гражданско-правовой сделки с превышением полномочий он подлежит оценке в рамках гражданского судопроизводства по иску уполномоченного лица. Также обоснованна ссылка суда на правовую позицию Конституционного Суда РФ, выраженной в Определении № 037-О-О от 2 июля 2009г., согласно которой не предполагается возможность привлечения лица к уголовной ответственности, совершающего правомерную гражданско-правовую сделку.

Доводы кассационных представления и жалобы о том, что суд не дал должной оценки показаниям свидетелей Ч., С., не принял во внимание показания потерпевших Г., П., свидетелей Ф.А.Ю., Б. являются необоснованными.

Суд, оценив показания как самого обвиняемого ФИО1, так и показания свидетелей Ч., С., потерпевших Г. и П., свидетелей Ф., Б., пришел к обоснованному выводу о том, что утверждения ФИО1 о том, что Г. и П. являлись только номинальными владельцами акциями ОАО «С.», фактически же им распоряжались Ф.Ю.В., а после смерти последнего генеральный директор ОАО «С.» И.В.Ф., который и поручил ему совершить сделку купли-продажи вышеуказанных акций, ничем не опровергнуты.

Из показаний Ч. следует, что именно по распоряжению И.В.Ф. как генерального директора ООО «С.», но не ФИО1, она готовила проекты договоров купли-продажи, а также распоряжения о переходе права собственности на ценные бумаги. Из показаний С. следует, что по указанию И.В.Ф.он купил акции Г. и П., зная, что и Г., и П. фактическими владельцами акций не были и никоим образом не участвовали в распоряжении ими.

Это косвенно подтверждается и показаниями самих потерпевших, пояснивших, что акции им были переданы Ф.Ю.В. и И.В.Ф., при этом ни Г., ни П. не смогли представить суду какие-либо доказательства о покупки ими акций. Сами потерпевшие показали, что по указанию Ф.Ю.В. они оформили доверенности владения и управления их акциями на ранее им незнакомого ФИО1. Согласно установленных судом обстоятельств с момента приобретения акций и до момента смерти генерального директора ОАО «С.» И.В.Ф. летом 2012г. Г. и П. судьбой акций и самого предприятия не интересовались, доверенности не оспаривали, как не оспаривали и договоры купли-продажи.

Кроме того, суд надлежащим образом оценил и показания свидетелей И.Е.В., И.В.И., Ф.Н.А. о том, что акции, якобы купленные Г. и П., фактически принадлежали семьям Ф. и И. и договоры купли-продажи этих пакетов акций с Г. и П. были оформлены не с целью фактически передать им право собственности на контрольный пакет акций предприятия, а с целью сохранить контроль над предприятием через доверенных лиц. Также обоснованно суд взял за основу показания потерпевшей П. в ходе предварительного следствия о том, что денежные средства за акции, якобы купленные ею у Ф.Ю.В., заплатил сам Ф.Ю.В.

Суд обоснованно указал, что полученные доказательства подтверждают показания ФИО1 о том, что он не считал Г. и П. фактическими собственниками, имел все основания полагать, что реальными собственниками контрольного пакета акций ОАО С. являются Ф.Ю.В. и И.В.Ф., распоряжение которого выполнил, не имея при этом каких-либо данных о том, что Г. и П. действительно оплачивали стоимость приобретенных акций.

Также обоснованными следует считать выводы суда о том, что доводы защиты о совершении сделки по инициативе генерального директора ОАО «С.» И., который на момент заключения сделки 2 апреля 2010г. был жив, не опровергнуты, как не опровергнуты и утверждения ФИО1, подтвержденные С., что денежные средства, полученные ФИО1 от С. в результате продажи акций Г. и П., были переданы И.В.Ф., который, в свою очередь, передал их Ф.А.Ю. Факт растраты денежных средств ФИО1 также не нашел своего подтверждения в судебном заседании, в результате чего обвинением был заявлен отказ от данного обвинения.

Вывод суда о том, что умысел ФИО1 не был направлен на причинение существенного вреда Г. и П. как собственникам акций, ФИО1 исполнял указания фактического правообладателя акций генерального директора «С.» И.В.Ф. на продажу акций С., а полученные денежные средства от продажи акций были переданы Ф.А.Ю., мотивирован и обусловлен совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, на основании которых суд подверг критической оценке показания свидетеля Ф.А.Ю. о не получении им денег, вырученных в результате продажи акций.

В соответствии с конституционным принципом презумпции невиновности обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном Уголовно-процессуальном Кодексе порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом, толкуются в пользу обвиняемого.

Судебная коллегия находит вывод суда о недоказанности вины ФИО1 в совершении преступления обоснованным и мотивированным, а оправдание ФИО1 законным.

Доводы представления о нарушении судом праа потерпевших возражать против позиции государственного обвинителя в случае отказа его от обвинения и переквалификации действий обвиняемого на иную статью уголовного закона, отсутствия надлежащего уведомления потерпевших об изменении государственным обвинителем обвинения, не предоставлении им возможности выразить свое мнение по данным обстоятельствам, несостоятельны.

Как видно из материалов уголовного дела, суд обеспечил возможность участия потерпевших в судебном заседании и они таким правом воспользовались. И Г., и П. доверили право представлять их права и защищать интересы своим представителям, которые участвовали в судебном разбирательстве.

Из материалов уголовного дела видно, что суд своевременно и надлежащим образом уведомлял потерпевших о датах судебного разбирательства, однако Г. в судебное заседание не являлась, а П. обратилась в суд с заявлением о продолжении судебного заседания в ее отсутствие. После изменения государственным обвинителем обвинения суд представил потерпевшим и их представителям, а также подсудимому и его защитнику достаточное время для определения своей позиции. В ходе судебных прений представители потерпевших выразили свое мнение и поддержали государственного обвинителя, не возражая против отказа от обвинения по ст. 160 ч.4 УК РФ и переквалификации обвинения на ст. 330 ч.1 УК РФ. Потерпевшие, надлежащим образом уведомленные судом о дне судебного заседания, не ходатайствовали об отложении судебного разбирательства.

В соответствии с законом, полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения, как влекущий прекращение уголовного дела, равно как и изменение государственным обвинителем обвинения в сторону смягчения, должны быть мотивированы со ссылкой на предусмотренные законом основания, а вынесение судом решения, обусловленного соответствующей позицией государственного обвинителя, допустимо лишь по завершению исследования значимых для этого материалов дела и заслушивания мнений участников судебного заседания со стороны обвинения и защиты. Требования закона судом соблюдены.

Обоснования изменения государственным обвинителем обвинения были приведены, мнения сторон выслушаны.

Нарушение требований ст. 305 УПК РФ судом не допущено, существо предъявленного обвинения судом изложено, как и позиция государственного обвинителя в части изменения обвинения. Обвинение по ст. 330 ч.1 УК РФ ФИО1 не предъявлялось.

Указание судом при изложении установленных им обстоятельств о наличии у ФИО4 вместо 1 757 246 штук акций 1 757 247 штук акций судебная коллегия расценивает как техническую опечатку, которая не повлияла на существо установленных судом обстоятельств и не может поставить под сомнение их достоверность.

Доводы о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона в части не изложения судом в резолютивной части приговора принятого решения по предъявленному органами предварительного следствия обвинению по ст. 160 ч.4 УК РФ также являются несостоятельными.

В судебном заседании государственный обвинитель не заявлял полный отказ от обвинения, а заявил о изменении обвинения, по результатам которого суд принял решения, изложенное в резолютивной части приговора.

В резолютивной части приговора суд указал о порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

Таким образом, судебная коллегия находит приговор суда законным и обоснованным, доводы кассационных представления и жалобы неубедительными и несостоятельными, удовлетворению не подлежащими.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

Приговор Октябрьского районного суда г. Улан-Удэ Республики Бурятия от 20 декабря 2012г. в отношении ФИО1 оставить без изменения, а кассационное представление государственного обвинителя старшего помощника прокурора Октябрьского района Ткачевой Н.В., кассационную жалобу представителя потерпевшей П.И.В. адвоката Ерофеева В.В. без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: