Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы адвокатов Ногай П.Н. и Протасовой Г.В. в интересах осужденного ФИО1 о пересмотре приговора Верхнесалдинского районного суда Свердловской области от 13 декабря 2021 года и апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 18 апреля 2022 года в отношении

ФИО1, родившегося <данные изъяты>, несудимого,

осужденного по ч. 4 ст. 160 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы; по ч. 3 ст. 159 УК РФ к 2 годам лишения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно к 3 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении изменена на заключение под стражу, взят под стражу в зале суда.

В соответствии с п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей с 13 декабря 2021 года до дня вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Оправданного по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 330 УК РФ, на основании п. 1 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с не установлением события преступления; в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 330 УК РФ, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с отсутствием в деянии состава преступления; в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ, на основании п. 1 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с не установлением события преступления. За ФИО1 признано право на реабилитацию.

Взыскано с ФИО1 в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением, в пользу потерпевшего <данные изъяты> 918 000 рублей; в пользу потерпевшего <данные изъяты> – 705 000 рублей.

Сохранен арест на автомобиль «LADA 212140 LADA 4?4», 2018 года выпуска, идентификационный номер (VIN) <данные изъяты>, с государственным регистрационным знаком <данные изъяты>, наложенный на основании постановления Верхнесалдинского районного суда Свердловской области от 21 ноября 2019 года, до разрешения гражданских исков.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

В апелляционном порядке приговор изменен: из его описательно-мотивировочной части исключено указание на наличие смягчающих наказание обстоятельства – активное способствование раскрытию и расследованию преступлений, частичное возмещение вреда.

В части оправдания ФИО1 по ч. 1 ст. 330, ч. 2 ст. 330, п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ приговор отменен, материалы дела направлены на новое судебное разбирательство со стадии судебного разбирательства в тот же суд в ином составе.

Заслушав доклад судьи Чипизубовой О.А., выступления осужденного ФИО1 и адвокатов Ногай П.Н., Протасовой Г.В., поддержавших доводы кассационных жалоб, прокурора Нехаевой О.А., просившей судебные акты оставить без изменения, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ФИО1 (с учетом изменений, внесенных судом апелляционной инстанции) признан виновным в совершении хищения имущества <данные изъяты> путем присвоения на сумму 1 100 000 рублей, то есть в особо крупном размере; в хищении имущества <данные изъяты> путем мошенничества на сумму 705 000 рублей, то есть в крупном размере.

Преступления совершены в ЗАТО Свободный Свердловской области при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе адвокат Ногай П.Н. выражает несогласие с судебными актами, полагает, что судами нижестоящих инстанций допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права. Указывает, что в рамках уголовного дела не было проведено ни одной оценочной экспертизы, не представлено иных доказательств, подтверждающих размер причиненного ущерба. Все суммы, указанные в обвинительном заключении, приговоре и апелляционном определении, установлены только со слов потерпевших, которые являются заинтересованными лицами. Никаких объективных данных о стоимости похищенного имущества в материалах уголовного дела не имеется. Обосновывая условия передачи имущества <данные изъяты> суды обеих инстанций сослались на показания потерпевшего, свидетелей <данные изъяты><данные изъяты> однако защита неоднократно указывала на то, что показания даны ими со слов потерпевшего, непосредственными очевидцами событий они не являлись. Из описания преступных действий, изложенных в обвинительном заключении, следует, что передача имущества изначально носила законный характер, потерпевший <данные изъяты> добровольно передал его ФИО1, то есть в описании данного эпизода отсутствуют обязательные признаки объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ. В обвинительном заключении не указано время окончания преступления, т.е. с какого момента владение имуществом стало носить противоправный характер. Кроме того, из описания предполагаемого преступления следует, что умысел ФИО1 был направлен не на хищение имущества, а на неисполнение обязательства по оплате за него, что не может образовывать состав ст. 160 УК РФ. Ни в приговоре, ни в апелляционном определении не приведено достоверных доказательств, подтверждающих право собственности <данные изъяты> на трактор, вагон-бытовку и дизель-генератор. Кроме того, изначально обвинительное заключение содержало указание на завладение денежными средствами <данные изъяты> путем обмана и злоупотребления доверием, то есть два взаимоисключающих способа совершения предполагаемого преступления, что повлекло нарушение права на защиту. По окончании предварительного следствия и в ходе производства в суде первой инстанции не предъявлены для ознакомления вещественные доказательства. При этом в соответствующем постановлении следователь указала, что вещественные доказательства находятся у потерпевшего, но саму невозможность их предъявления она не обосновала. Таким образом, постановление является немотивированным, а указанная причина - необоснованной. Ходатайства о необходимости предъявления стороне защиты вещественного доказательства - трактора «ТТ4» были заявлены неоднократно, однако в их удовлетворении необоснованно отказано. При этом апелляционный суд указал, что данные ходатайства были разрешены в соответствии с требованиями закона, что не соответствует действительности. При таких обстоятельствах проведение ознакомления с материалами уголовного дела не соответствовало требованиям ст. 217 УПК РФ и повлекло нарушение права на защиту.

Полагает, что обстоятельства хищения ФИО1 автомобиля «ГАЗ-302-1269», принадлежащего <данные изъяты> также не установлены. Согласно материалам уголовного дела, осужденный ФИО1 с 11 сентября 2014 года зарегистрирован в г. Верхняя Салда Свердловской области. Для того чтобы приехать в квартиру потерпевшего, ФИО1 было необходимо оформить пропуск через контрольно-пропускной пункт ЗАТО Свободный. Однако в материалах уголовного дела отсутствует данная информация. Кроме того, вопреки выводу суда, осужденный ФИО1 физически не мог проехать на территорию ЗАТО Свободный через контрольно-пропускной пункт, а также выехать из города, на чужом автомобиле без номеров и без надлежащего оформления документов и полномочий, поскольку еще на въезде его не могли пустить на территорию ЗАТО. Никаких документов об оформлении пропусков на въезд и на вывоз имущества <данные изъяты> в материалах уголовного дела не имеется.

В нарушение требований ст. 389.7 УПК РФ, ни защитники, ни осужденный не были уведомлены об обжаловании приговора суда первой инстанции, копии соответствующих документов сторонам не вручены. Считает, что суд апелляционной инстанции принял решение, не предусмотренное ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ, тем самым вышел за пределы предоставленных ему полномочий, что является недопустимым. Решение суда апелляционной инстанции в части пересмотра уголовного дела по ч. 1 ст. 330, ч. 2 ст. 330, п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ влечет невозможность вынесения обвинительного приговора, поскольку в этом случае повлечет назначение наказание по совокупности приговоров, что ухудшит положение ФИО1 Кроме того, отмену приговора в части оправдания суд апелляционной инстанции мотивировал противоречием между установлением определенных действий ФИО1 и выводом об отсутствии события преступления. Однако в соответствии с п. 9 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ, суд мог устранить такое нарушение самостоятельно, изменив формулировку приговора. Оснований отмены приговора в части оправдания ФИО1 не имелось, поскольку в нем дан подробный правовой анализ представленных доказательств и фактических обстоятельств дела, и сделан обоснованный вывод об отсутствии событий преступлений. С учетом изложенного просит приговор в части признания ФИО1 виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 160, ч. ст. 159 УК РФ, и апелляционное определение отменить, уголовное дело в данной части возвратить прокурору для устранения допущенных нарушений.

В кассационной жалобе адвокат Протасова Г.В. указывает, что при рассмотрении уголовного дела судом нарушен принцип равенства граждан перед законом; приговор вынесен на недопустимых доказательствах; судами проигнорированы требования ст. ст. 7, 14 УПК РФ. По преступлению, предусмотренному ч. 4 ст. 160 УК РФ, уголовное дело возбуждено незаконно, без тщательной проверки заявления потерпевшего, который дает ложные показания. ФИО1 не мог быть осужден по ч. 4 ст. 160 УК РФ, поскольку имеются достаточные данные, указывающие на признаки гражданско-правовых отношений между ним и <данные изъяты> являющимися индивидуальными предпринимателями. При этом судом необоснованно положены в основу приговора показания потерпевшего о том, что был заключен договор арены имущества с последующим выкупом, поскольку договорные отношения с ФИО1 потерпевший не оформил, фактически согласился продать технику (4 бензопилы, вагон-бочку, трактор) за 500 000 рублей. Отмечает, что с сентября 2014 года до момента возбуждения уголовного дела <данные изъяты> не обращался с заявлением в правоохранительные органы. Конфликт между <данные изъяты> и ФИО1 возник тогда, когда последний потребовал документы на технику, чтобы подтвердить законность нахождения у него имущества, приобретенного у потерпевшего. Из показаний ФИО1 следует, что после получения документов на технику он был готов рассчитаться окончательно. Сумма причиненного <данные изъяты> ущерба определена со слов потерпевшего. Доказательств, подтверждается право собственности <данные изъяты> на переданное осужденному имущество, не имеется. Так, договор купли-продажи вагона-бытовки от 28.04.2018 является недопустимым доказательством, поскольку не установлена его реальная стоимость, документы на нее потерпевший не представил; показания потерпевшего относительно приобретения им дизель-генератора по договору купли-продажи противоречат показаниям свидетеля <данные изъяты> согласно которым он был приобретен за счет денежных средств <данные изъяты> а трактор и бензопилы приобретал ее муж. Также не установлено, что дизель-генератор ФИО1 обратил в свою пользу, поскольку, согласно показаниям потерпевшего, он не продавал его осужденному, договор хранения они не составляли, потерпевший это имущество ФИО1 не вверял. Суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты об осмотре трактора, хранящегося у <данные изъяты> который потерпевший незаконно уничтожил, поскольку, выехав по месту его хранения, защитники трактор там не обнаружили. Кроме того, у <данные изъяты> имелись 2 трактора, судом не указано в приговоре, какой из них был передан ФИО1, по делу не проведена товароведческая экспертиза, стоимость трактора не установлена, а показания потерпевшего в этой части противоречивы.

По преступлению, предусмотренному ч. 3 ст. 159 УК РФ, в отношении потерпевшего <данные изъяты> указывает, что последний и <данные изъяты> оформили договор купли-продажи автомобиля «Газель». <данные изъяты> в присутствии ФИО1 и его жены передал часть денежных средств в руки <данные изъяты> за приобретенную машину; оставшуюся часть <данные изъяты> передал ему после оформления документов в присутствии ФИО1 <данные изъяты> является незаинтересованным лицом, фактически пострадал в результате совершенной сделки, поскольку автомашина «Газель» была в залоге у банка, о чем ни <данные изъяты> ни ФИО1 не знали. Доказательств того, что ФИО1 в период с 01.01.2015 по 15.01.2015 проник на территорию пос. Свободный, где взяв у <данные изъяты> ключи от машины, забрал машину «Газель» без сопроводительных документов и покинул закрытую территорию через КПП поселка, не предоставлено. Не представлено и доказательств, подтверждающих факт получения ФИО1 от <данные изъяты> денежных средств в размере 600 000 рублей за автомашину «Газель». Судом приняты во внимание показания свидетелей <данные изъяты> которым об обстоятельствах дела известно со слов потерпевшего <данные изъяты> в связи с чем они не имеют доказательственного значения. Настаивает, что потерпевший <данные изъяты> также оговаривает ФИО1 в совершении преступления.

Полагает, что по остальным инкриминируемым деяниям ФИО1 был оправдан законно и обоснованно. Соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что стороной обвинения не представлено доказательств получения ФИО1 денежных средств от <данные изъяты> в размере 280 000 рублей и 800 000 рублей. По обвинению в совершении преступления в отношении потерпевшего <данные изъяты> вину в совершении преступления ФИО1 не признал, пояснил, что по просьбе <данные изъяты> помог продать ему снегоход. <данные изъяты> в судебном заседании подтвердил это, сообщив об отсутствии угроз применения насилия со стороны ФИО1, каких-либо претензий к последнему не имеет, денежные средства ему были возвращены. По факту хищения автомобиля у <данные изъяты> в материалах уголовного дела отсутствуют доказательства, подтверждающие тот факт, что <данные изъяты> являлся собственником автомобиля ЛАДЫ, следовательно, ему не мог быть причинен ущерб. Автомобиль был приобретен ФИО1, таким образом, он действовал в силу полномочий собственника, предоставил <данные изъяты> автомобиль во временное пользование.

Кроме того, копию протокола судебного заседания от суда первой инстанции сторона защиты получила лишь в марте 2022 года. В нарушение требований ст. 398.7 УПК РФ ФИО1 не была вручена копия ее дополнительной апелляционной жалобы. Суд апелляционной инстанции принял к рассмотрению апелляционное представление, которое подано с нарушением срока. С учетом изложенного просит приговор в части признания ФИО1 виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 160, ч. 3 ст. 159 УК РФ и апелляционное определение отменить, уголовное дело в данной части возвратить прокурору для устранения допущенных нарушений.

От Верхнесалдинского городского прокурора Желябовского Д.С. поступили возражения, в которых он указывает на несостоятельность доводов кассационных жалоб адвокатов, просит оставить их без удовлетворения, а судебные акты – без изменения.

Выслушав участников судебного разбирательства, проверив уголовное дело и доводы, содержащиеся в кассационных жалобах, судебная коллегия оснований для их удовлетворения не усматривает.

В соответствии с ч.1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального законов, повлиявшие на исход дела.

По смыслу данной нормы закона круг оснований для отмены или изменения судебного решения в кассационном порядке ввиду неправильного применения уголовного закона и (или) существенного нарушения уголовно-процессуального закона в отличие от производства в апелляционной инстанции ограничен лишь такими нарушениями, которые повлияли на исход уголовного дела, в частности на выводы о виновности, на юридическую оценку содеянного, назначение судом наказания.

Таких нарушений не установлено.

Так, выводы о виновности ФИО1 в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 160 и ч. 3 ст. 159 УК РФ, по факту незаконного завладения имуществом потерпевшего <данные изъяты> на общую сумму 1 100 000 рублей и потерпевшего <данные изъяты> на общую сумму 705 000 рублей, при обстоятельствах, изложенных в приговоре, подтверждаются приведенными в нем доказательствами, исследованными в судебном заседании, которые являются относимыми и допустимыми, получены в строгом соответствии с требованиями УПК РФ.

Совокупностью этих доказательств опровергаются все доводы кассационных жалоб о том, что ФИО1 преступлений не совершал.

Так, в подтверждение выводов об обратном суд обоснованно положил в основу приговора показания потерпевших <данные изъяты>

Их показания были тщательно проверены в судебном заседании и обоснованно признаны достоверными, поскольку они стабильны, последовательны, подтверждаются показаниями свидетелей <данные изъяты><данные изъяты> и других.

На основании этих доказательств достоверно установлено, что в пользовании у потерпевшего <данные изъяты> находились трактор «ТТ4», вагон-бытовка, 4 бензопилы, дизель-генератор, общей стоимостью 1 100 000 рублей. При этом никаких препятствий распоряжаться этим имуществом у него не имелось. Данное имущество он вверил ФИО1 вследствие устной договоренности о том, что все имущество, кроме дизель-генератора, последний с сентября до декабря 2014 года арендует, а в декабре этого же года должен выкупить. Дизель-генератор оставался вместе с этим имуществом, поскольку потерпевший намеревался его использовать сам и вывезти позже. При этом никаких документов между ними не составлялось. При этом ни в декабре 2014 года, ни в последующем ФИО1 денежные средства <данные изъяты> не передал, незаконно обратив все указанное имущество в свою пользу, что безусловно причинило материальный ущерб потерпевшему.

Доводы адвокатов о наличии противоречий в показаниях потерпевшего и его матери о том, при каких обстоятельствах <данные изъяты> получил это имущество (трактор - в дар от отца или выкуплен у него, дизель-генератор – оплачен лично или путем перевода денежных средств со счета <данные изъяты>, в котором он был директором (т. 11 л.д. 71)), не являются основанием для оправдания ФИО1, поскольку эти обстоятельства не имеют правового значения для разрешения данного уголовного дела и не ставят под сомнение сам факт того, что данное имущество находилось в обладании <данные изъяты> и его хищением ему причинен материальный ущерб.

Имеющиеся противоречия в показаниях потерпевшего <данные изъяты> и свидетелей либо не относятся к обстоятельствам, подлежащим доказыванию по данному уголовному делу, либо не являются существенными, объясняются запамятованием (поскольку допросы судом осуществлялись спустя более чем 5 лет после произошедшего), не могли повлиять на выводы о виновности ФИО1 и правильности квалификации его действий.

По обстоятельствам, имеющим правовое значение, показания этих лиц согласуются не только между собой, но и с иными доказательствами, содержание которых подробно приведено в приговоре, в том числе перепиской между <данные изъяты> и ФИО1, в которой последний, не оспаривая наличие у него задолженности перед потерпевшим, уклонялся от ее выплаты, приводя различные причины. При этом, вопреки доводам адвокатов, никаких встречных условий в виде передачи документов на имущество (отсутствие которых якобы являлось причиной того, что он до конца не рассчитывался с потерпевшим), осужденный не выдвигал.

Стоимость имущества, похищенного у <данные изъяты> объективно установлена показаниями не только самого потерпевшего, но и договорами купли-продажи вагона-бытовки и дизель-генератора, заключенного с <данные изъяты> документами, подтверждающими приобретение и стоимость бензопил; показаниями свидетелей <данные изъяты> о состоянии бытовки и ее стоимости; <данные изъяты> о том, что со слов самого ФИО1 ему известно, что трактор ТТ4 он приобрел за 500 000 рублей, данная стоимость для этого трактора была адекватна (т. 11 л.д. 73-74).

Доводы о том, что свидетель <данные изъяты> не опознала этот трактор по имеющимся в деле фотографиям в судебном заседании, приведены вопреки содержанию протокола судебного заседания.

Вопреки аргументам адвоката Протасовой Г.В., какой именно трактор был похищен у <данные изъяты> судом установлено и при описании преступного деяния, признанного доказанным, указано – лесохозяйственный трактор «ТТ4», 1976 года выпуска с государственным регистрационным номером <данные изъяты>, что объективно подтверждается совокупностью приведенных доказательств, в том числе сведениями, представленными Гостехнадзором.

Тот факт, что имущество какое-то время использовалось <данные изъяты> также не ставит под сомнение стоимость, установленную судом, а также показания потерпевшего, в том числе о том, что на момент его передачи ФИО1 оно стало стоить еще дороже, нежели он приобретал, что согласуется с общеизвестными сведениями об экономическом кризисе в Российской Федерации в 2014 году, обусловленном резким ростом инфляции, ослаблением российского рубля по отношению к иностранным валютам. По показаниями свидетелей все имущество, в том числе и трактор находилось в исправном состоянии, после передачи его ФИО1 долгое время эксплуатировалось.

Как видно из материалов уголовного дела, провести экспертизу вагона-бытовки было невозможно из-за ее перемещения в недоступное место; в отношении остальных предметов являлось не целесообразным, поскольку на момент изъятия они находились в состоянии, не пригодном для эксплуатации, трактор бал разобран, что препятствовало установлению их рыночной стоимости на момент хищения.

В этой связи отказ в осмотре этого трактора в ходе предварительного следствия не мог повлиять на исход дела. Судебное следствие окончено с согласия сторон, которые на его осмотре не настаивали. При этом по показаниям потерпевшего защитники засняли на видео и представили суду не то место, где фактически находились остатки трактора, переданные ему на хранение в ходе предварительного следствия.

Что касается отчета специалиста о стоимости вагона-бытовки, представленного суду кассационной инстанции, то он не свидетельствует о недостоверности показаний потерпевшего и других доказательств, положенных в основу приговора. Из содержания этого отчета следует, что оценка некоего вагона-бытовки проводилась с учетом износа по состоянию на 21 февраля 2022 года, в то время как преступление совершено более 7 лет назад; в каких условиях все это время он эксплуатировался не известно.

Доводы о том, что деньги за автомобиль <данные изъяты> передал потерпевшему <данные изъяты> прямо опровергаются протоколом опознания, в соответствии с которым в ходе предварительного следствия последний <данные изъяты> опознан не был.

Причины обращения <данные изъяты> с заявлением о привлечении ФИО1 к уголовной ответственности спустя длительный период времени в судебном заседании выяснялись. Сам потерпевший объяснил это тем, что осужденный угрожал ему, последствий он боялся, поскольку у ФИО1 был товарищ в правоохранительных органах, с которым он приезжал на разборки с другими лицами. После скоропостижной смерти этого товарища он и обратился в полицию (т. 11 л.д. 8, 14 (об), 17). Изложенное согласуется с показаниями потерпевшего <данные изъяты> о том, что осужденный позиционировал себя «смотрящим» за поселком, и результатами ОРМ, согласно которым ФИО1 имел знакомых среди лиц из правоохранительных органов.

Не является основанием для оправдания ФИО1 и представленный суду кассационной инстанции ответ войсковой части 34103 п. Свободный о том, что доступ граждан и въезд (выезд) транспортных средств на территорию контролируемой зоны ГО ЗАТО Свободный осуществляется через КПП дежурным, по КПП по пропускам (спискам); сведения на въезд (выезд) ФИО2 в период с 1 по 16 января 2015 года предоставить невозможно, поскольку соответствующая информация хранится 5 лет.

Из имеющихся в деле доказательств видно, что в исследуемый период времени осужденный работал на территории указанного ЗАТО и беспрепятственно посещал его.

Верно установив фактические обстоятельства дела, суд обоснованно признал ФИО1 виновным в совершении двух преступлений.

Вопреки доводам защитников, оснований не доверять показаниям потерпевших и свидетелей, которые положены в основу приговора, у суда не имелось. По обстоятельствам, подлежащим доказыванию, они полностью согласуются между собой и взаимно дополняют друг друга, не содержат существенных противоречий, влияющих на разрешение вопроса о виновности осужденного.

Какой-либо их заинтересованности в незаконном осуждении ФИО1 не усматривается. Перед допросами потерпевшие и свидетели предупреждались об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний. Оснований полагать, что они оговорили осужденного, из материалов уголовного дела не усматривается. Наличие личной неприязни к осужденному из-за его неправомерного поведения, как следует из материалов уголовного дела и протокола судебного заседания, не помешало потерпевшим дать правдивые показания, которые согласуются с совокупностью иных исследованных судом доказательств.

Доводы адвокатов о том, что свидетели, показания которых приведены в приговоре, непосредственными очевидцами совершения преступлений не были, не свидетельствуют о недопустимости их показаний, которые положены в основу приговора.

Так, согласно ст. 56 УПК РФ свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний. Указанные выше лица данным требованиям закона отвечают.

В соответствии со ст. 75 УПК РФ к недопустимым доказательствам относятся показания свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности.

Таких обстоятельств в отношении свидетелей, указанных защитниками, не установлено.

Иные доводы кассационных жалоб также являются несостоятельными, не свидетельствуют о незаконности приговора и не вызывают сомнений в правильности выводов суда о допустимости доказательств, доказанности событий преступлений, причастности к их совершению осужденного.

Действия ФИО1 по ч. 4 ст. 160, ч. 3 ст. 159 УК РФ квалифицированы верно. Выводы об этом в приговоре подробно мотивированы, оснований не согласиться с ними не имеется, поскольку они основаны на законе и исследованных доказательствах, оценив которые суд правильно установил фактические обстоятельства и обоснованно признал осужденного виновным в совершении указанных преступлений.

Сомнений, которые можно было бы толковать в пользу ФИО1, не имеется, а доводы жалоб об отсутствии в его действиях указанных составов преступлений, являются несостоятельными. Оснований для иной квалификации содеянного, а также для постановления оправдательного приговора по указанным преступлениям у судов нижестоящих инстанций не имелось.

Судебное разбирательство проведено с соблюдением требований глав 35-39 УПК РФ. Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов стороне защиты в удовлетворении ходатайств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников судопроизводства, а также требований ст. 14 УПК РФ не допущено.

Постановленный в отношении ФИО1 приговор в части признания его виновным соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, в том числе в нем изложены описания преступных деяний, признанных судом доказанными, с указанием места, времени, способов их совершения, формы вины, целей и последствий преступлений; доказательства, на которых основаны выводы суда, и мотивы, по которым суд отверг доказательства и доводы, приводимые стороной защиты.

Что касается доводов о незаконности решения суда второй инстанции при отмене приговора в части оправдания ФИО1, то они также не могут быть признаны состоятельными и не влекут отмену апелляционного определения, исходя из следующего.

Так, аргументы относительно пропуска прокурором процессуального срока на подачу апелляционного представления судебная коллегия находит не соответствующими материалам уголовного дела и положениям уголовно-процессуального закона.

Как следует из материалов дела, 22 декабря 2021 года, то есть в срок, установленный УПК РФ, было принесено апелляционное представление, в котором содержалась просьба приговор в отношении ФИО1 изменить, исключить признанные смягчающими наказание обстоятельства – активное способствование раскрытию и расследованию преступления, частичное возмещение ущерба <данные изъяты> усилив назначенные наказания, а также отменить приговор в части оправдания.

Постановлением Верхнесалдинского районного суда Свердловсской области от 23 декабря 2021 года апелляционное представление было возвращено с указанием на необходимость устранить недостатки, допущенные при его составлении, с установлением судом конкретного срока, в течении которого было подано апелляционное представление, отвечающее требованиям УПК РФ, содержащее ту же просьбу, что и в первоначально поданном апелляционном представлении, в том числе об отмене приговора в части оправдания ФИО1

Таким образом, поскольку прокурором не был пропущен установленный ему судом срок для исправления недостатков, в силу ч. 4 ст. 389.6 УПК РФ апелляционное представление, поступившее в суд 30 декабря 2021 года, следует считать поданным в срок, установленный уголовно-процессуальным законом, соответственно, препятствий для рассмотрения уголовного дела судом апелляционной инстанции по доводам апелляционного представления не имелось.

Вопреки доводам кассационных жалоб, копии апелляционного представления и жалоб с дополнениями адвокатам и осужденному вручены, что подтверждается имеющимися в деле расписками ( т. 11 л.д. 202, 227, 232, 233, т. 12 л.д. 2, 38, 53, 60). С протоколом судебного заседания все участники судебного разбирательства ознакомлены. При этом длительный срок ознакомления обусловлен большим объемом протокола и не свидетельствует о существенном нарушении требований УПК РФ, которые влекут отмену судебных решений. Кроме того, как осужденный, так и его защитники участвовали в судебном заседании суда апелляционной инстанции, никто из них о неготовности и невозможности рассмотрения жалоб и представления по существу не сообщал, об отложении судебного заседания в связи с неполучением их копий или несвоевременным ознакомлением с протоколом судебного заседания не заявлял; о дате, времени и месте судебного заседания участники судебного разбирательства извещены заблаговременно (т. 12 л.д. 54, 58, 69).

В силу ст.ст. 389.15, 389.17, п. 4 ч. 1 ст. 389.20, ч. 2 ст. 389.24 УПК РФ по представлению прокурора оправдательный приговор суда первой инстанции может быть отменен судом апелляционной инстанции с передачей дела на новое судебное разбирательство, в связи с нарушениями уголовно-процессуального закона, которые повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.

Указанные и другие требования УПК РФ судом апелляционной инстанции существенно не нарушены.

В соответствии со ст. 305 УПК РФ в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора должны излагаться обстоятельства уголовного дела, установленные судом, основания оправдания подсудимого и доказательства их подтверждающие, а также мотивы, по которым суд отверг доказательства, представленные стороной обвинения.

Каждое доказательство, представленное стороной обвинения, в соответствии со ст. 87 УПК РФ, должно быть проверено судом путем сопоставления его с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.

Исходя из положений ст. 88 УПК РФ, каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела.

При постановлении приговора все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам, должны получить оценку.

Изложенные требования УПК РФ судом первой инстанции нарушены.

Верно признав несоблюдение судом первой инстанции правил проверки и оценки доказательств существенным нарушением уголовно-процессуального закона, которое повлияло на вынесение законного и обоснованного решения, суд апелляционной инстанции обосновано отменил приговор в части оправдания, направив уголовное дело на новое судебное рассмотрение.

Выводы суда второй инстанции мотивированны. При этом суждений, предопределяющих выводы суда первой инстанции при новом рассмотрении дела, в апелляционном определении не приведено. Его содержание не препятствует оправданию ФИО1 в том случае, если при новом рассмотрении уголовного дела для этого будут правовые основания, установленные исходя из надлежащей оценки судом всех доказательств, исследованных в судебном заседании.

При принятии оспариваемого определения суд апелляционной инстанции за рамки апелляционного представления не вышел.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.11.2012 № 26 «О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции», предусмотренный ст. 389.20 УПК РФ перечень решений, принимаемых судом апелляционной инстанции, не является исчерпывающим.

Таким образом, вынесение судом второй инстанции апелляционного определения, которым приговор в части признания ФИО1 виновным изменен, а в части оправдания отменен с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство, о нарушении УПК РФ не свидетельствует.

Доводы адвоката о том, что это может повлечь ухудшение положения осужденного, поскольку повлечет назначение наказания по ст. 70 УК РФ, основаны на неправильном понимании требований УК РФ.

Исключив по апелляционному представлению прокурора наличие двух смягчающих обстоятельств, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для усиления наказания.

Данный вывод является обоснованным, поскольку назначенное ФИО1 наказание как за каждое из совершенных преступлений, так и по их совокупности соответствует целям его исправления, предупреждения совершения им новых преступлений, восстановления социальной справедливости.

С учетом внесенных изменений, при его определении приняты во внимание все обстоятельства, предусмотренные ст.ст. 6, 60 УК РФ.

Вопросы о применении ч. 6 ст. 15, ст.ст. 53.1, 64, 73 УК РФ судом обсуждены, выводы об отсутствии оснований для их применения мотивированны. Каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступлений, поведением виновного во время или после их совершения, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности содеянного, судом не установлено. Исправление осужденного без реального отбывания наказания в виде лишения свободы не возможно. Оснований для изменения категории совершенных преступлений на менее тяжкие не имеется, с учетом фактических обстоятельств преступлений и степени их общественной опасности.

Процедура рассмотрения уголовного дела, предусмотренная главой 45.1 УПК РФ, судебной коллегией не нарушена, все выводы в апелляционном определении мотивированы, в связи с чем существенных нарушений УПК РФ, которые бы повлияли на исход дела и влекут его безусловную отмену, судом кассационной инстанции не усматривается.

Руководствуясь ст. 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

кассационные жалобы адвокатов Ногай П.Н. и Протасовой Г.В. в интересах осужденного ФИО1 о пересмотре приговора Верхнесалдинского районного суда Свердловской области от 13 декабря 2021 года и апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 18 апреля 2022 года в отношении ФИО1 оставить без удовлетворения.

Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Председательствующий

Судьи