Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Быховской М. Ю. к Меркушенковой Е. Е. о признании недействительным договора дарения недвижимого имущества, признании права собственности, прекращении права собственности на недвижимое имущество, истребовании имущества из чужого незаконного владения

по кассационной жалобе Быховской М. Ю.

на решение Раменского городского суда Московской области от 20 февраля 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 7 октября 2020 г.,

заслушав доклад судьи Гольман С.В., выслушав представителя Быховской М.Ю. по доверенности Бахтыозина Д.Н., поддержавшего кассационную жалобу,

установила:

Быховская М.Ю. обратилась в суд с иском к Меркушенковой Е.Е. о признании недействительным договора дарения земельного участка и жилого дома, заключённого между Быховским Ю.С. и Меркушенковой Е.Е. 9 декабря 2013 г., признании за Быховской М.Ю. права собственности на земельный участок с кадастровым номером №, площадью 2975 квадратных метров, и расположенные на нём жилой дом, здание бани и здание бассейна, находящиеся по адресу: <адрес>, – а также о прекращении права собственности Меркушенковой Е.Е. на недвижимое имущество и истребовании из чужого незаконного владения Меркушенковой Е.Е. в пользу Быховской М.Ю. земельного участка, жилого дома, здания бани и здания бассейна.

В обоснование заявленных требований Быховская М.Ю. указала, что решением Черёмушкинского районного суда города Москвы от 9 октября 2009 г. установлен факт принятию Быховской М.Ю. наследства, открывшегося после смерти деда – Быховского С.Я.

Решением Раменского городского суда Московской области от 29 октября 2018 г. по делу № 2-5931/2018 признан незаключённым договор дарения земельного участка с кадастровым номером № площадью 2975 квадратных метров, и расположенных на нём жилого дома, здания бани и здания бассейна, находящихся по адресу: <адрес>, – датированного 26 сентября 2008 г., подписанного ФИО24 от имени ФИО10 и ФИО9 Данным решением суда установлено, что договор дарения не порождает правовых последствий, перечисленное в нём имущество из собственности ФИО10 в пользу ФИО9

По мнению истца, указанное имущество входит в состав наследства ФИО10, наследником к имуществу которого она является. Меркушенкова Е.Е. владеет спорным имуществом незаконно, на основании ничтожного договора дарения от 9 декабря 2013 г., заключённого ею с ФИО9

Решением Раменского городского суда Московской области от 20 февраля 2020 г., оставленным без изменения судебной коллегией по гражданским делам Московского областного суда от 7 октября 2020 г., в удовлетворении исковых требований Быховской М.Ю. отказано в полном объёме.

В кассационной жалобе истец Быховская М.Ю. просит об отмене решения суда и апелляционного определения как незаконных и необоснованных и о направлении дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции, ссылается на нарушение судами норм материального и процессуального права, указывает на ошибочность выводов судов о пропуске срока исковой давности, отсутствие у ФИО9 права распоряжения спорным имуществом как основанного на незаключённой сделке, на наличие у неё права заявления виндикационного иска.

В соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, находя участвующих в деле лиц извещёнными о времени и месте судебного заседания согласно требованиям главы 10 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, принимая во внимание, что ответчик и представители не обеспечили возможность подключения для участия в судебном заседании посредством веб-конференции по указанному логину в отсутствие сведений об уважительности причин к тому и их участие в деле обязательным не признано, судебная коллегия рассматривает дело в отсутствие неявившихся в судебное заседание участвующих в деле лиц.

Исследовав материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были допущены при рассмотрении настоящего дела.

Из материалов дела следует и судом первой инстанции установлено, что ДД.ММ.ГГГГ умер приходящийся истцу дедом ФИО10, ДД.ММ.ГГГГ рождения, проживавший на момент смерти по адресу: <адрес>, – и составивший по месту жительства завещание в пользу Быховской М.Ю.

Решением Черёмушкинского районного суда города Москвы от 9 октября 2009 г., вступившим в законную силу 23 октября 2009 г., установлен факт принятия Быховской М.Ю. наследства, открывшегося после смерти ФИО10

26 сентября 2008 г. ФИО19, действовавшим от имени ФИО10, и ФИО9 подписан договор дарения земельного участка, площадью 2975 квадратных метров, с кадастровым номером № с жилым домом, зданием-баней и зданием-бассейном, расположенных по адресу: <адрес>.

Решением Раменского городского суда Московской области от 29 октября 2018 г. данный договор дарения признан незаключённым.

9 декабря 2013 г. между ФИО9, приходившимся истцу отцом, Меркушенковой Е.Е., являвшейся супругой ФИО9, был заключён договор дарения указанного недвижимого имущества.

ДД.ММ.ГГГГФИО9 умер.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 11 ноября 2015 г. по гражданскому делу по иску Меркушенковой Е.Е. к Быховской М.Ю., ФИО11 о признании права собственности на жилой дом, земельный участок, строения и по встречному иску Быховской М.Ю. к Меркушенковой Е.Е. о признании договоров дарения недействительными, применении последствий недействительности сделки, признании права собственности на жилой дом и здания, земельный участок в порядке наследования установлено. Что после вступления ДД.ММ.ГГГГ в законную силу решения <данные изъяты> от 9 октября 2009 г. Быховская М.Ю. не предпринимала мер по получению свидетельств о праве на наследство по завещанию на спорные объекты недвижимости и регистрации права собственности. В указанном решении отсутствует упоминание о фактическом принятии спорного имущества в порядке наследования. Быховской М.Ю. не представлено доказательств фактической реализации полномочий собственника в отношении данного имущества, тогда как при добросовестной реализации своего права на спорное имущество она должна была своевременно узнать о регистрации права и договора дарения от 26 сентября 2008 г. В период с 2008 г. по 2013 г.. ФИО9 осуществлял полномочия собственника в отношении спорного имущества, фактически владел, оплачивал налоги и иные платежи, и при жизни отца Быховская М.Ю. не оспаривала его полномочия собственника. С иском по означенному делу Быховская М.Ю. обратилась 14 января 2015 г., по истечении исковой давности, исходя из чего судом было отказано в удовлетворении исковых требований Быховской М.Ю.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 11 ноября 2015 г. удовлетворены исковые требования Меркушенковой Е.Е. о признании права собственности на спорное имущество, поскольку договор дарения от 9 декабря 2013 г. совершён в письменной форме, в соответствии с требованиями действующего законодательства, дар фактически передан Меркушенковой Е.Е. 9 декабря 2013 г. ФИО25 выдал нотариально удостоверенную доверенность на имя ФИО12 с правом подачи договора дарения на государственную регистрацию в пользу Меркушенковой Е.Е. Поскольку 12 декабря 2013 г. ФИО9 умер, возникло препятствие для регистрации перехода права собственности на имущество. В виду того, что смерть дарителя не может являться основанием для отказа в приобретении одаряемым права собственности на недвижимое имущество, для отказа в государственной регистрации прав, право собственности ФИО9 на спорные объекты недвижимости не прекращено, договор дарения от 9 декабря 2013 г. недействительным не признан, то судом были удовлетворены требования Меркушенковой Е.Е. о признании права собственности на спорное недвижимое имущество, поименованное в договоре дарения от 9 декабря 2013 г.

Принимая во внимание вышеизложенное, установленные апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 11 ноября 2015 г. обстоятельства – как преюдициальные, руководствуясь статьями 181, 199, 200, 204 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции, разрешая настоящий иск Быховской М.Ю., пришёл к выводу о том, что Быховской М.Ю. пропущен срок исковой давности, что является самостоятельным основанием в удовлетворении иска.

При этом суд исходил из того, что Быховская М.Ю. ранее обращалась в суд с иском об оспаривании договора дарения от 9 декабря 2013 г.; о данной сделке узнала 18 августа 2014 г., что следует из апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 19 ноября 2018 г. по заявлению Быховской М.Ю. о пересмотре апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 11 ноября 2015 г. по вновь открывшимся обстоятельствам. С настоящим иском Быховская М.Ю. обратилась 26 ноября 2019 г., за пропуском трёхгодичного срока исковой давности, ходатайств о восстановлении срока исковой давности не заявила.

Исковые требования по настоящему делу и ранее рассмотренным искам с участием Быховской М.Ю. имею различные основания, и срок исковой давности по рассматриваемым требованиям не приостанавливался на период рассмотрения других гражданских дел.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции о пропуске истцом срока исковой давности и об отказе в удовлетворении иска Быховской М.Ю. по данному мотиву согласился.

Дополнительно суд апелляционной инстанции, сославшись на положения статей 301, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункта 35 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2019 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», указал, что требования о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности сделки и об истребовании имущества из чужого незаконного владения не могут быть заявлены одновременно, поскольку правовая природа таких способов защиты прав как признание сделки или применение последствий недействительности сделки и истребование из чужого незаконного владения исключает одновременное их избрание лицом при выборе способа защиты своих прав. Поскольку истец собственником имущества, переданного по договору дарения от 9 декабря 2013 г. не является, то правом истребования спорного имущества не обладает.

Между тем, выводы судов нижестоящих инстанций основаны на неправильном толковании и применении норм материального и процессуального права.

В соответствии с частью 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, решение суда должно быть законным и обоснованным.

Согласно части 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 3 того же постановления, решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 – 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

При определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела.

Поскольку основанием иска являются фактические обстоятельства, то указание истцом конкретной правовой нормы в обоснование иска не является определяющим при решении судьей вопроса о том, каким законом следует руководствоваться при разрешении дела (пункт 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. № 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству»).

В силу статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1).

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3).

В соответствии со статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом (часть 1).

Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (часть 2).

Таким образом, суду при рассмотрении дела следует вынести на обсуждение вопрос о юридической квалификации правоотношений и определить, какие нормы права подлежат применению при разрешении спора.

Данные требования в силу статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подлежат распространению и на суд апелляционной инстанции.

По смыслу статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.

В соответствии с пунктом 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», в силу статьи 194 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в форме решения принимаются лишь те постановления суда первой инстанции, которыми дело разрешается по существу, а круг вопросов, составляющих содержание решения, определён статьями 198, 204 - 207 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно части 4.1 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в случае отказа в иске в связи с истечением срока исковой давности или признанием неуважительными причин пропуска срока обращения в суд в мотивировочной части решения суда указывается только на установление судом данных обстоятельств.

Пунктом 38 Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции» разъяснено, что если суд апелляционной инстанции придет к выводу о том, что принятое судом первой инстанции в предварительном судебном заседании (абзац второй части 6 статьи 152 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) решение об отказе в удовлетворении иска (заявления) по причине пропуска срока исковой давности или пропуска установленного федеральным законом срока обращения в суд является незаконным и (или) необоснованным, то он на основании части 1 статьи 330 и статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации отменяет решение суда первой инстанции. В такой ситуации с учетом положений абзаца второго части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации о повторном рассмотрении дела судом апелляционной инстанции оно подлежит направлению в суд первой инстанции для его рассмотрения по существу заявленных требований, поскольку обжалуемое решение суда было вынесено в предварительном судебном заседании без исследования и установления иных фактических обстоятельств дела.

Вместе с тем, данное толкование основано на положениях абзаца 2 части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации о повторном рассмотрении дела судом апелляционной инстанции, которое не может быть реализовано вследствие принятия решения судом первой инстанции без исследования и установления фактических обстоятельств дела, и суду апелляционной инстанции в силу аналогии закона, предусмотренной частью 4 статьи 1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случае несогласия с выводами суда первой инстанции об отказе в иске в связи с пропуском срока исковой давности без исследования и установления иных фактических обстоятельств дела следует рассмотреть вопрос о направлении дела в суд первой инстанции на новое рассмотрение в случае отсутствия оснований для перехода к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции без учёта особенностей, предусмотренных главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Из вышеуказанных норм права также следует недопустимость в случае если обжалуемое решение суда было вынесено без исследования и установления иных фактических обстоятельств дела указание на таковые судом апелляционной инстанции.

В соответствии с пунктом 1 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации, гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. В соответствии с этим гражданские права и обязанности возникают, в частности, из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему.

Согласно пункту 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации, право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

Пунктом 1 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что договор считается заключённым, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Признание договора незаключённым означает отсутствие каких-либо договорных обязательств между его сторонами. Вместе с тем, если имело место фактическое исполнение договора, последствия признания договора незаключённым определяются исходя из норм, регулирующих внедоговорные обязательства.

Так, в силу пункта 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счёт другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретённое или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Пунктом 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплено, что недействительная сделка не влечёт юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента её совершения.

В постановлении Конституционного суда Российской Федерации от 21 апреля 2003 г. № 6-П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева» разъяснено, что в случае, если по возмездному договору имущество приобретено у лица, не имевшего права его отчуждать, собственник вправе обратиться в суд в порядке статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации с иском об истребовании имущества из незаконного владения лица, приобретшего это имущество (виндикационный иск). Поскольку добросовестное приобретение в смысле статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации возможно только тогда, когда имущество приобретается не непосредственно у собственника, а у лица, которое не имело права отчуждать это имущество, то последствием сделки, совершённой с таким нарушением, является не двусторонняя реституция, а возврат имущества из незаконного владения (виндикация).

В соответствии с пунктом 35 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», если имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе обратиться с иском об истребовании имущества из незаконного владения приобретателя (статьи 301, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации). Когда в такой ситуации предъявлен иск о признании недействительными сделок по отчуждению имущества, суду при рассмотрении дела следует иметь в виду правила, установленные статьями 301, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Из изложенных норм закона и разъяснений по их применению следует, что если недвижимое имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, и между истцом и ответчиком отсутствуют договорные отношения, то независимо от избранного истцом способа защиты права (то есть заявление требования об истребовании жилого помещения из чужого незаконного владения, либо заявление требования о признании недействительными сделок по отчуждению жилого помещения, либо заявление таких требований одновременно) применяются правила статей 301, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно статье 301 Гражданского кодекса Российской Федерации, собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения.

В силу пункта 2 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации, если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чём приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

В пункте 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» разъяснено, что в соответствии со статьёй 301 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, обратившееся в суд с иском об истребовании своего имущества из чужого незаконного владения, должно доказать своё право собственности на имущество, находящееся во владении ответчика.

Право собственности на движимое имущество доказывается с помощью любых предусмотренных процессуальным законодательством доказательств, подтверждающих возникновение этого права у истца.

Доказательством права собственности на недвижимое имущество является выписка из ЕГРП. При отсутствии государственной регистрации право собственности доказывается с помощью любых предусмотренных процессуальным законодательством доказательств, подтверждающих возникновение этого права у истца.

В пункте 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» разъяснено, что по смыслу пункта 1 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.

Согласно пункту 40 того же Постановления, если при рассмотрении иска об истребовании движимого имущества из чужого незаконного владения судом будет установлено, что основанием возникновения права собственности истца является ничтожная сделка и отсутствуют другие основания возникновения права собственности, суд отказывает в удовлетворении заявленных исковых требований независимо от того, предъявлялся ли встречный иск об оспаривании сделки, поскольку в силу пункта 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации ничтожная сделка недействительна независимо от признания её таковой судом. Аналогичная оценка может быть дана судом незаконному акту государственного органа либо органа местного самоуправления (далее - органа власти), положенному в основание возникновения права собственности лица на движимое имущество.

В соответствии с пунктом 41 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», по смыслу статьи 133 Гражданского кодекса Российской Федерации, если неделимое имущество продано неуправомоченным отчуждателем нескольким лицам на основании одной сделки и находится в их владении, на стороне приобретателя образуется множественность лиц. По этой причине указанные лица являются соответчиками по иску об истребовании имущества из чужого незаконного владения. Приобретатели неделимой вещи вправе возражать против этого иска по основаниям, предусмотренным статьёй 302 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Из приведённых правовых норм и акта их толкования следует, что при рассмотрении иска собственника об истребовании имущества из незаконного владения лица, к которому это имущество перешло на основании сделки, юридически значимыми и подлежащими судебной оценке обстоятельствами являются наличие либо отсутствие воли собственника на выбытие имущества из его владения, возмездность или безвозмездность сделок по отчуждению спорного имущества, а также соответствие либо несоответствие поведения приобретателя имущества требованиям добросовестности.

При этом бремя доказывания факта выбытия имущества из владения собственника помимо его воли с учётом части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации возлагается на самого собственника.

Поскольку истцом заявлены требования о признании недействительной сделки, заключённой между ФИО9 и Меркушенковой Е.Е., о признании права собственности на спорное имущество как входящее в наследственную массу после смерти ФИО18 и истребовании его из чужого незаконного владения, и судом установлен факт смерти ФИО9, а спорные правоотношения допускают правопреемство, то суду, исходя из статей 1110, 1152-1154 Гражданского кодекса Российской Федерации, части 3 статьи 40, части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, надлежало выяснить, кем из наследников в установленном статьями 1152 - 1154 Гражданского кодекса Российской Федерации порядке принято наследство после смерти как ФИО10, так и ФИО9, и привлечь их к участию в деле в качестве соответчиков в случае отсутствия совпадения их с истцом.

Вместе с тем данный вопрос предметом исследования суда первой инстанции не являлся, и судом апелляционной инстанции в нарушение требований части 3 статьи 327.1, части 1 статьи 327 Гражданского кодекса Российской Федерации не проверен. Круг лиц, чьи права и обязанности могут быть затронуты судебным постановлением по рассматриваемому спору, а также тех лиц, которые могут заявить требования о пропуске срока исковой давности по тем или иным требованиям, заявленным Быховской М.Ю., фактически не установлен.

Согласно пункту 1 статьи 1110 Гражданского кодекса Российской Федерации, при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил данного Кодекса не следует иное.

В соответствии с пунктами 2 и 4 статьи 1152 Гражданского кодекса Российской Федерации, принятие наследником части наследства означает принятие всего причитающегося ему наследства, в чём бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось. Принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество, когда такое право подлежит государственной регистрации.

Согласно пункту 1 статьи 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

В соответствии с пунктом 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», при отсутствии надлежаще оформленных документов, подтверждающих право собственности наследодателя на имущество, судами до истечения срока принятия наследства (статья 1154 Гражданского кодекса Российской Федерации) рассматриваются требования наследников о включении этого имущества в состав наследства, а если в указанный срок решение не было вынесено, – также требования о признании права собственности в порядке наследования.

В пункте 34 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании» разъяснено, что наследник, принявший наследство, независимо от времени и способа его принятия считается собственником наследственного имущества, носителем имущественных прав и обязанностей со дня открытия наследства вне зависимости от факта государственной регистрации прав на наследственное имущество и её момента (если такая регистрация предусмотрена законом).

Таким образом, принявший наследство наследник лица, принадлежащее которому имущество было впоследствии отчуждено по незаключённой или недействительной сделке другому лицу и впоследствии третьим лицам, не лишён права виндикационной защиты по отношению к лицу, являющему титульным собственником вещи и обладающим ею и заявления требования о признании права собственность на вещь как входящую в наследственную массу.

Вместе с тем выводы суда апелляционной инстанции о том, что истец собственником имущества, переданного по договору дарения от 9 декабря 2013 г., не является и потому правом его истребования не обладает, не мотивированны, сделаны без учёта вышеприведённых норм материального права и оценки представленных истцом решений судов об установлении факта принятия наследства и о признании договора дарения земельного участка от 26 сентября 2008 г. недействительным.

Исходя из предмета и оснований иска, его виндикационного характера, к заявленным истцом требованиям применяется общий срок исковой давности, который, в силу статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации составляет три года.

Согласно пункту 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В абзаце 2 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» разъяснено, что если иное не установлено законом, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо, право которого нарушено, узнало или должно было узнать о совокупности следующих обстоятельств: о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Указанные правила применительно к настоящему спору подразумевают обязанность суда установить начальный момент течения срока исковой давности, то есть день, когда истец узнал или должен был узнать об отсутствии у ФИО9 права распоряжения, права собственности на спорное имущество, отчуждённое им по договору дарения Меркушенковой Е.Е., право собственности на которое признано судебным постановлением только исходя из установления обстоятельств, препятствующих государственной регистрации перехода права собственности в связи со смертью дарителя, и наличия у ФИО9 на момент подписания договора права собственности на отчуждаемое имущество, что не может служить препятствием к оспариванию права собственности Меркушенковой Е.Е. на имущество по иным основаниям.

Данные обстоятельства судами не установлены. Сам по себе факт, когда истец узнала (должна была узнать) о заключении договора дарения между ФИО9 и Меркушенковой Е.Е. значения не имеет, поскольку течение срока исковой давности начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а также о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Решением Раменского городского суда Московской области от 29 октября 2018 г. по делу № по иску Быховской М.Ю. к Меркушенковой Е.Е. о признании договора незаключённым признан незаключённым договор дарения от 26 сентября 2008 г., подписанный ФИО19 от имени ФИО10 и ФИО9

Из обстоятельств, установленных судом по настоящем спору и по делу № следует, что договор дарения был подписан и регистрация договора дарения от 26 сентября 2008 г. произведена уже после смерти ФИО10

Согласно подпункту 5 пункта 1 статьи 188 Гражданского кодекса Российской Федерации, действие доверенности прекращается вследствие смерти гражданина, выдавшего доверенность.

Вместе с тем решением Раменского городского суда Московской области от 29 октября 2018 г. по делу № установлено, что доверенность от ФИО10 на имя ФИО19 и ФИО20, якобы изготовленная на бланке серии №№ и зарегистрированная за реестровым номером 1 к-3225, нотариусом не регистрировалась и не удостоверялась, имеет признаки отличия реквизитов нотариуса и несоответствия штампа лицензии и удостоверительной надписи нотариуса установленной законодательством форме. Поскольку у ФИО19 отсутствовали полномочия на подписание договора дарения от имени ФИО10, договор дарения не содержит выраженной воли ФИО10, не подписан дарителем или должным образом уполномоченным лицом, суд пришёл к выводу о том, что данный договор является незаключёФИО4, договор не порождает правовых последствий и перечисленное в нём имущество из собственности ФИО10 не выбывало.

Также решением Раменского городского суда Московской области от ДД.ММ.ГГГГ по делу № установлено, что Быховской М.Ю. стало известно о наличии поддельной доверенности 15 мая 2018 г.

Согласно пункту 2 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, а также в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом.

Между тем, установленные судом в решении Раменского городского суда Московской области от ДД.ММ.ГГГГ по делу № обстоятельства, имеющие юридическое значение по делу, определяющие права ФИО10 на спорное имущество, основательность прав ФИО9 на спорное недвижимое имущество и прав по распоряжению им, момент, когда Быховская М.Ю. узнала (должна была узнать) о недействительности договора дарения между ФИО9 и Меркушенковой Е.Е., судами первой и апелляционной инстанции были оставлены без внимания.

При таком положении, выводы судов об отказе в удовлетворении иска Меркушенковой Е.Е. нельзя признать законными и обоснованными.

В связи с изложенным судебная коллегия приходит к выводу, что допущенные судами нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов сторон, повлияли на разрешение спора в целом, и с учётом интересов законности и необходимости соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) находит подлежащим отмене апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное и разрешить дело в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 7 октября 2020 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда.

Председательствующий: (подпись)

Судьи: (подпись)