Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел уголовное дело в отношении ФИО1 по кассационной жалобе защитника ФИО1 - адвоката Нуродиновой Ш.А. на приговор Ленинского районного суда г.Махачкалы от 18 октября 1999 года.

Заслушав доклад члена президиума Османова Т.С., объяснения защитника ФИО1 - адвоката Нуродиновой Ш.А., просившей удовлетворить кассационную жалобу, мнение заместителя прокурора Республики Дагестан Гамидова А.Б., полагавшего необходимым кассационную жалобу оставить без удовлетворения, президиум

у с т а н о в и л :

По приговору Ленинского районного суда г.Махачкалы от 18 октября 1999 года ФИО1, <дата> года рождения, ранее не судимый, осужден по п.«б» ч.3 ст.160 УК РФ к 5 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года.

Судом разрешена судьба гражданского иска.

В суд второй инстанции приговор не обжалован.

Согласно приговору ФИО1 признан виновным в присвоении, то есть хищении чужого имущества, вверенного ему, в крупном размере.

В кассационной жалобе защитник ФИО1 - адвокат Нуродинова Ш.А. просит отменить приговор.

В обоснование жалобы указывается, что уголовное дело рассмотрено с нарушениями уголовно-процессуального закона, которые выразились в том, что суд, признав необходимым участие прокурора в судебном разбирательстве, назначив и начав судебное разбирательство с его участием, в последующем, при неоднократных отложениях судебных слушаний, не известил государственного обвинителя о времени и месте очередных судебных заседаний, не обсудил и не разрешил в установленном законом порядке вопрос о возможности дальнейшего рассмотрения дела в отсутствие государственного обвинителя. В протоколах судебного заседания, в подлиннике и копии приговора фамилия участвовавшего в судебном заседании государственного обвинителя зачеркнута (замазана штрихом-корректором), что, по мнению адвоката, лишило орган прокуратуры обязанности всемерно способствовать всестороннему исследованию обстоятельств дела, правильному его разрешению и поддерживать обвинение лишь в меру его доказанности. Судом дело рассмотрено с нарушением ст.240 УПК РСФСР о непосредственном исследовании доказательств в судебном заседании, ч.1 ст.48 Конституции РФ, ч.1 ст.49 УПК РСФСР (в редакции 1999 года). После отказа ФИО1 от услуг адвоката в первый день судебного заседания 27 апреля 1999 года и несмотря на то, что после этого слушания дело неоднократно откладывалось с закрытием судебных заседаний и возобновлялось сначала в соответствии со ст.ст.267-278 УПК РСФСР, в том числе с оглашением обвинительного заключения, у ФИО1 не выяснялось желание пригласить защитника или о назначении его судом. Судом нарушено требование ст.302 УПК РСФСР о тайне совещания судей, которое выразилось в том, что согласно протоколу судебного заседания от 15 октября 1999 года по окончании судебного следствия, прений сторон, в которых участвовал только ФИО1, и его последнего слова суд удалился в совещательную комнату, после чего в этот же день - 15 октября 1999 года провозгласил приговор, тогда как подлинник приговора и его копия датированы 18 октября 1999 года. Таким образом, по мнению адвоката, приговор не был вынесен и провозглашён в день окончания судебного заседания, а постановлен при неизвестных обстоятельствах по истечении трех дней после судебного разбирательства. В жалобе также оспаривается наличие в действиях осужденного состава преступления, обосновывается это со ссылкой на постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 года № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», указывается, что судом не дана надлежащая оценка исследованным в судебном заседании доказательствам, не опровергнуты доводы осужденного о его невинности, в обоснование приводятся показания последнего и свидетелей, ставится вопрос о пересмотре указанного приговора и о прекращении уголовного дела на основании п.2 ч.1 ст.24 УПКРФ.

Постановлением судьи Верховного Суда Республики Дагестан Атаева М.А. от 14 июня 2016 года кассационная жалоба с уголовным делом передана на рассмотрение в судебном заседании суда кассационной инстанции – президиума Верховного Суда Республики Дагестан.

Кассационная жалоба подлежит оставлению без удовлетворения.

В соответствии со ст.401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального законов, повлиявшие на исход дела.

Такие нарушения не допущены.

По мнению автора жалобы, в материалах дела нет сведений о том, что после отложения судебного разбирательства на 30 августа, 6 сентября, 4 и 15 октября 1999 года орган прокуратуры извещался о времени и месте судебного разбирательства дела. При этом в судебных заседаниях не обсуждался вопрос о причинах неявки представителя этого органа и возможности рассмотрения дела без его участия, в связи с чем судом нарушены требования ст.245 УПК РСФСР о равенстве прав участников судебного разбирательства.

Между тем, из материалов уголовного дела следует, что с 14 сентября по 27 ноября 1998 года оно рассматривалось одним составом суда и определением Ленинского районного суда от 27 ноября 1998 года возвращено для производства дополнительного расследования (том 9 л.д.5-84, 85-91, 92-95).

После отмены определения Ленинского районного суда от 27 ноября 1998 года о возвращении дела для производства дополнительного расследования (определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Дагестан от 9 февраля 1999 года) дело рассматривалось другим составом суда и с участием сторон.

Постановлением судьи от 1 марта 1999 года судебное заседание по данному уголовному делу было назначено с участием прокурора и адвоката (том 9 л.д.108).

В первых судебных заседаниях участвовал государственный обвинитель Алистанова Н.М. (том 9 л.д.112, 113).

Этот же государственный обвинитель указан участником судебного разбирательства, начиная с 27 апреля 1999 года.

Однако, фамилия государственного обвинителя во вводных частях протоколов судебных заседаний, при объявлении состава суда и участников судебного разбирательства и при обсуждении порядка исследования доказательств, замазаны штрихом-корректором (том 9 л.д.116 и на обороте, л.д.117 на обороте).

То же самое сделано с фамилией государственного обвинителя во вводных частях в подлиннике приговора и его копии (том 9 л.д.179, 196).

Вместе с тем, все указанные исправления должны были быть оговорены и удостоверены судьями, входящими в состав суда, что вытекает из требований ч.4 ст.312 УПК РСФСР, что не было сделано, а из истребованной из Ленинского районного суда г.Махачкалы копии приговора следует, что уголовное дело в отношении ФИО1 рассмотрено с участием гособвинителя Алистановой Н.М., в связи с чем доводы жалобы о нарушении судом требований ст.245 УПК РСФСР о равенстве прав сторон не обоснованы.

Кроме того, ст.248 УПК РСФСР не предусматривала обязательное участие обвинителя в судебном разбирательстве в отличие от действующего Уголовно-процессуального кодекса РФ (ч.1 ст.246 УПК РФ).

Довод жалобы, что отказ ФИО1 от адвоката не выражен в письменном виде собственноручно, что ставит под сомнение его добровольность и свидетельствует о нарушении судом права осужденного ФИО1 на защиту, не основан на законе.

В обоснование своих доводов автор жалобы указывает, что подсудимому ФИО2 не разъяснены права, предусмотренные ст.46 УПК РСФСР, а лишь написано, что они ему ясны, у него не выяснялся вопрос о его желании пригласить адвоката или о назначении его судом, что повлекло нарушение ст.ст.19, 48 УПК РСФСР об обеспечении подозреваемому и обвиняемому права на защиту и о приглашении, назначении и замене адвоката.

Между тем, в соответствии с ч.1 ст.50 УПК РСФСР обвиняемый вправе в любой момент производства по делу отказаться от защитника. Такой отказ допускается только по инициативе самого обвиняемого и не может являться препятствием для продолжения участия в деле государственного или общественного обвинителя, а равно защитников других подсудимых.

Из протокола судебного заседания следует, что для защиты интересов подсудимого ФИО1 судом назначен адвокат Ибрагимов М.Б., представивший ордер от 22 апреля 1999 года № 1240 (том 9 л.д.114).

После разъяснения прав, предусмотренных ст.46 УПК РСФСР, подсудимый ФИО1 заявил ходатайство об отказе от услуг адвоката и что свои интересы в судебном заседании будет защищать сам. Ходатайство подсудимого судом рассмотрено с участием сторон, по результатам которого суд удовлетворил ходатайство подсудимого и освободил адвоката Ибрагимова М.Б. от участия в судебном разбирательстве по защите интересов подсудимого ФИО1 (том 9 л.д.116 оборот).

Часть 3 ст.160 УК РФ не относится к категории преступлений, по которым было обязательно участие защитника. ФИО1 на момент совершения преступления и рассмотрения дела в суде являлся совершеннолетним и дееспособным.

Довод жалобы, что судом допущено нарушение тайны совещания судей при постановлении приговора, также нельзя признать обоснованными.

Согласно ст.302 УПК РСФСР приговор постановляется судом в совещательной комнате и, удалившись в неё, судьи не должны покидать её до момента провозглашения приговора.

Из протокола последнего судебного заседания следует, что после выступления ФИО1 в прениях сторон и его последнего слова суд удалился в совещательную комнату.

В жалобе указывается, что судом допущено нарушение закона, выразившееся в том, что суд, не объявив участникам судебного разбирательства время, дату предполагаемого провозглашения, в тот же день, то есть 15 октября 1999 года вышел из нее и провозгласил приговор, а согласно подлиннику приговора и его копиям он вынесен 18 октября 1999 года, спустя три дня после окончания судебного разбирательства по делу (том 9 л.д.165-178, 179-195, 196-201).

Между тем, согласно той же ст.302 УПК РСФСР закон не обязывал судью объявлять дату предполагаемого выхода из совещательной комнаты и провозглашения приговора. Такое обязательство возникло у суда в связи с введением с 1 июля 2002 года Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации на основании ч.2 ст.295 УПК РФ.

Данных о том, что судом в период с 15 по 18 октября 1999 года были рассмотрены ещё какие-либо дела, в жалобе не приведено.

Таким образом, доводы о том, что судом допущено нарушение тайны совещания судей при постановлении приговора, не основаны на материалах дела и на законе.

Доводы жалобы об оспаривании наличия в действиях осужденного состава преступления со ссылкой на постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 года № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», где указывается, что судом не дана надлежащая оценка исследованным в судебном заседании доказательствам, не опровергнуты доводы осужденного о его невинности, также не состоятельны.

В соответствии со ст.401.1 УПК РФ в суде кассационной инстанции проверяется только законность приговора либо иного вступившего в законную силу судебного решения, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального права (вопросы права).

С учетом данного ограничения доводы кассационных жалобы или представления, если в них оспаривается правильность установления судом фактических обстоятельств дела (вопросы факта), проверке не подлежат (п.10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 января 2014 года № 2 «О применении норм главы 47.1 УПК РФ, регулирующих производство в суде кассационной инстанции»).

При таких обстоятельствах доводы кассационной жалобы о допущенных судом первой инстанции нарушениях уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход уголовного дела в отношении ФИО1, нельзя признать обоснованными и они подлежат отклонению.

На основании изложенного, руководствуясь ст.401.14 УПК РФ, президиум

п о с т а н о в и л :

Кассационную жалобу защитника ФИО1 - адвоката Нуродиновой Ш.А. оставить без удовлетворения.

Приговор Ленинского районного суда г.Махачкалы от 18 октября 1999 года в отношении ФИО1 оставить без изменения.

Председательствующий Р.М.Мирзаев