Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании 16 сентября 2019 года апелляционные жалобы адвоката Оганесова Г.Р. и осужденной ФИО1 на приговор Центрального районного суда г. Читы от 30 апреля 2019 года, которым

ФИО1, <данные изъяты>, не судимая,

осуждена по ч.3 ст.159 УК РФ к штрафу в размере 200 000 рублей.

Также с осужденной ФИО1 в счет возмещения расходов на представителя потерпевшей А взыскано 25 000 рублей.

Заслушав доклад судьи Бушуева А.В., осужденную ФИО1, адвоката Оганесова Г.Р., поддержавших доводы апелляционных жалоб об отмене приговора и оправдании осужденной, потерпевшую А и ее представителя Тимофеева И.А., прокурора Фомину О.Г. об оставлении приговора без изменения, судебная коллегия,

у с т а н о в и л а:

ФИО1 признана виновной и осуждена за мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием с причинением ущерба в крупном размере, при следующих обстоятельствах:

В августе 2015 года, не позднее 18 августа 2015 года, у ФИО1 достоверно знающей, о желании ее знакомой А приобрести земельный участок для строительства дома, возник преступный корыстный умысел, направленный на хищение денежных средств путем обмана и злоупотребления доверием А. Для реализации задуманного, Шпак сообщила А, заведомо ложные сведения о наличии возможности оформления и приобретения любого земельного участка, как для А, так и для И, расположенного в <адрес>, для чего необходима передача ей денежной суммы. А, не подозревающая об истинных намерениях Шпак, доверяя последней, согласилась на предложение последней.

Шпак, не имея намерений на исполнение взятых на себя обязательств по оформлению и приобретению земельного участка для А, введя в заблуждение последнюю, сообщила о необходимости передачи денежных средств, в сумме 175 000 рублей, для оформления и приобретения земельного участка в <адрес>. 22 августа 2015 года в период времени с 19 часов до 22 часов, А, доверяя Шпак, привезла указанную сумму денежных средств в <адрес> по адресу: <адрес>, где Шпак, осуществляя задуманное, действуя умышленно, из корыстных побуждений, 22 августа 2015 года в период времени с 19 часов до 22 часов, находясь в <адрес> по вышеуказанному адресу, заведомо зная, что не сможет исполнить свои обязательства, путем обмана и злоупотреблением доверием, похитила денежные средства в сумме 175 000 рублей, принадлежащие А.

Продолжая умысел, на хищение денежных средств, принадлежащих А, путем обмана и злоупотребления доверием, Шпак, 27 августа 2015 года в период времени с 11 часов до 12 часов, сообщила А заведомо ложные сведения о наличии лучшего варианта земельного участка в <адрес> для чего необходима передача денежной суммы в размере 50 000 рублей. А, не подозревающая об истинных намерениях Шпак, доверяя последней, согласилась, а также, веря, что Шпак имеет возможность в оформлении любого земельного участка, как для нее, так и для И, высказала желание о приобретении еще одного земельного участка в <адрес> для ФИО2, продолжая реализацию задуманного, сообщила А, заведомо ложные сведения о наличии возможности оформления второго земельного участка, расположенного в <адрес>, для чего так же необходима передача денежной суммы. В свою очередь А, не подозревающая об истинных намерениях Шпак, согласилась на предложение последней.

Шпак, не имея намерений на исполнение взятых обязательств, обманывая А, введя ее в заблуждение, сообщила о необходимости передачи денежных средств, в сумме 115 000 рублей, для оформления и приобретения земельного участка в <адрес> для БА, и 50 000 рублей для приобретения и оформления лучшего варианта земельного участка в <адрес> для самой А.

31 августа 2015 года в период времени с 14 часов до 15 часов, А, доверяя Шпак, привезла указанную сумму денежных средств в <адрес> по адресу: <адрес>, где Шпак, осуществляя задуманное, действуя умышленно, из корыстных побуждений, находясь в <адрес> по вышеуказанному адресу, заведомо зная, что не сможет исполнить свои обязательства, путем обмана и злоупотребления доверием похитила денежные средства в сумме 165 000 рублей, принадлежащие А.

Впоследствии, Шпак похищенными деньгами на общую сумму 340 000 рублей распорядилась по своему усмотрению, чем причинила А ущерб в крупном размере на общую сумму 340 000 рублей.

В судебном заседании ФИО1 виновной себя не признала, отрицая наличие умысла на хищение денежных средств А, которые та передала ей для передачи третьему лицу для оформления земельных участков для нее (А).

В апелляционной жалобе адвокат Оганесов Г.Р., выражая несогласие с приговором, в интересах осужденной ФИО1, просит приговор отменить, вынести оправдательный приговор с прекращением уголовного преследования, в связи с отсутствием в действиях подзащитной состава преступления, поскольку выводы суда противоречат фактическим обстоятельствам уголовного дела. Указывает, что в апелляционном определении Забайкальского краевого суда от 21.03.2018 года, о направлении дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ указано на неисполнение указания прокурора о необходимости проверить версию стороны защиты, однако данное указание, в нарушение ст.37 УПК РФ не было исполнено. Как следует из материалов дела, Шпак и в переписке, и в личном общении всегда признавала долг перед А. Учитывая же крайне небольшой срок с момента предъявления просьбы о возврате денег до возбуждения уголовного дела (2 месяца), считает, что вывод суда о наличии умысла у Шпак на хищение, не обоснован. Переписка с <данные изъяты> предоставленная А и аудиозапись их разговора, несмотря на признаки их редактирования, противоречат выводам суда. Судом необосновано отказано в ходатайствах Шпак об истребовании полной переписки между ней и А, а так же в проведении проверки показаний Шпак с использованием технических средств «детектора лжи», что также могло помочь установить истину по данному уголовному делу;

В совместной апелляционной жалобе адвокат Оганесов Г.Р. и осужденная ФИО1, не согласившись с приговором, просят его отменить, вынести оправдательный приговор.

Указывают, что в апелляционном определении Забайкальского краевого суда от 21.03.2018 года, о направлении дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ указано на неисполнение указания прокурора о необходимости проверить версию стороны защиты, однако данное указание, в нарушение ст.37 УПК РФ не было исполнено. Небыли устранены пробелы следствия, на которые указал Забайкальский краевой суд и при повторном рассмотрении дела в суде. Суд первой инстанции необоснованно отказал в удовлетворении заявлявшихся Шпак ходатайств и проигнорировал ее доводы.

Потерпевшая и Шпак дают идентичные показания по обстоятельствам дела. Тем не менее, имеющиеся незначительные расхождения в них влияют на вывод относительно наличия или отсутствия признаков в действиях Шпак состава преступления. При оценке спорной части их показаний необходимо рассматривать не только версию дачи Шпак ложных показаний с целью избежать уголовной ответственности, как это делает обвинение и суд, но и возможность неверного восприятия потерпевшей произошедшего, в силу эмоций и конфликта. Если забыть о наличии противоречий в показаниях потерпевшей и представленных ей доказательствах, складывается следующая картина произошедшего. А, испытывая <данные изъяты>, обратилась к Шпак как <данные изъяты>. В ходе общения их начали связывать служебные, а затем и дружеские отношения. Когда А решила приобрести земельный участок для занятия сельским хозяйством совместно с <данные изъяты>, она попросила Шпак съездить с ней, посмотреть земельный участок на <адрес> и помочь определиться с выбором. Решив не приобретать данный участок, она попросила Шпак помочь, через ее знакомых, найти и оформить земельный участок для строительства жилого дома в <адрес>, Шпак пообещала попробовать сделать. Шпак озвучила определенные «знакомым» условия, с которыми А согласилась и выполнила их в августе-сентябре 2015 года, оплатив 340 тысяч рублей. Предположительный срок исполнения заказа был определен на ноябрь месяц, но был перенесен на январь-конец февраля 2016 года, что потерпевшую устраивало, что следует из предоставленной А переписки от 20 января 2016 года, в это время, конфликта еще не было. Шпак не пыталась уговорить А подождать, с целью затянуть возврат денег, а напротив сама ускоряет развитие событий. Она пытается конкретизировать, послав сообщения: «А, Вы просто скажите, прекращаем?», «Завершаем процесс?», после чего Шпак решает вернуть деньги. Начинается процесс согласования, исходя из переписки, Шпак пытается выяснить у А переданную сумму, так как деньги передавались частями в конвертах, а озвученные условия она уже не помнила. Шпак начинает решать вопрос возврата денежных средств. Выясняется, что часть денежных средств, в размере 60 000 рублей уже потрачена исполнителем. Вместе с тем Шпак признает и обещает А вернуть всю сумму, приняв на себя эти издержки. Попытки согласовать возврат денег происходят 4 и 10 марта, но они осложняются тем, что А не хочет взамен на передаваемые деньги написать расписку об отсутствии претензий. При этом со стороны А возникает агрессия, высказываются угрозы. Шпак, опасаясь того что А, являясь <данные изъяты>, и, обладая соответствующими связями, может создать ей проблемы в случае ненадлежащего оформления передачи денежных средств, обращается за помощью к юристу Е, которая в это время выехала по делам за границу, и попросила подождать ее возвращения, не предпринимать никаких действий. 20 марта Шпак с Ж вновь предлагают А забрать деньги, от чего последняя уклоняется. А подает заявление в правоохранительные органы, происходит возврат денег.

Оценивая данные события, нельзя не обратить внимание на относительно короткий срок, прошедший с момента первого пожелания вернуть деньги до подачи заявления в правоохранительные органы - всего 1,5 месяца.

Первоначально А своим заявлением и противоречивыми показаниями пыталась создать впечатление, что Шпак должна была вернуть деньги в ноябре, но начала немотивированно затягивать их возврат, после чего вообще отказалась общаться с потерпевшей и возвращать деньги. Это утверждение было опровергнуто не только упомянутой частью переписки Шпак и А из которой следует, что последнюю вполне устраивает оформление документов к концу февраля 2016 года, но и аудиозаписью, которую предоставила потерпевшая, датированной после 4 марта: А: «Я уже ждала 2 месяца...», Шпак: « Не два, а один, давайте откроем переписку».

Понимая, что разговор записывается, и она может быть уличена во лжи, А меняет тему разговора, по сути, соглашаясь с данным фактом. В суде потерпевшая не оспаривала того, что требование о возврате денег было выдвинуто в конце января 2016 года. А также пытается создать видимость того, что Шпак отказалась с ней общаться. Действительно, согласно переписке, Шпак написала: «Вы вчера перегнули палку..., с этой минуты, я не общаюсь с Вами, с Вами будет общаться только юрист». Однако гораздо важнее не фраза, а тот факт, что общение, даже согласно предоставленной переписке, продолжилось. Как следует из показаний А, Шпак «все дальнейшие действия будет производить через своего адвоката, но никаких контактов адвоката она не предоставила», намекая, что это завуалированная попытка отказа от возврата денег. Однако, можно ли делать подобный вывод, если А эти контакты и не спрашивала, а продолжила активное общение со Шпак напрямую. Аналогична ситуация с утверждением А относительно того, что Шпак отказалась возвращать ей деньги. Предоставленная А распечатка переписки и аудиозапись, показания всех допрошенных свидетелей и данные о личности Шпак, в том числе, о ее хорошем материальном состоянии, свидетельствуют, что Шпак всегда, до последнего момента признавала долг, в полном объеме, и была готова его вернуть. Спор же сводился не к размеру или, тем более, факту возврата, а к тому как это оформить, так как стороны уже не доверяли друг другу. Деньги Шпак планировала вернуть сразу по возврату своего адвоката, с целью правильного оформления документов по их передаче. К сожалению, адвокат Е смогла вернуться в <адрес> через несколько дней после возбуждения уголовного дела и задержания Шпак.

Также из распечатки звонков и показаний Ж следует, что он, узнав о возникшей ситуации, позвонил А, предложив вернуть деньги, но не смог вернуть их ввиду неуверенности А в том, как это правильно сделать. Было принято решение вернуть деньги у следователя, (участкового) к которому Шпак была вызвана на следующий день, но этого не произошло, так как Шпак была задержана за сутки до даты ее вызова к участковому. Считают, что исходя из обстоятельств дела, личности Шпак, отсутствие с ее стороны намеков на желание скрыться или оказать давление на потерпевшую и свидетелей, целью ее задержания накануне дня, когда она была вызвана в правоохранительные органы, было оказание на нее давления. В этой связи показателен допрос Е, которая подтвердила, что консультировала Шпак по данному вопросу.

Исходя из позиции Шпак, озвученной юристу, вопрос стоял не в том возвращать или не возвращать деньги А, а только в том, как правильно это оформить, ввиду эмоциональности и занимаемого служебного положения потерпевшей. При этом из показаний Е следует, что именно она посоветовала Шпак, не возвращать денежные средства до ее приезда из командировки.

Предоставленные А распечатки сообщений с <данные изъяты> и аудиозапись опровергают версию обвинения. Из переписки видно, что с момента просьбы возврата денег до их возврата прошло всего 1,5 месяца, что Шпак не отказывалась вернуть всю сумму, и вопрос стоял не о том, возвращать или нет, а только о том, когда и как это оформить. В ходе предварительного следствия и в суде Шпак настаивала на том, что данная переписка, является удобной А «нарезкой» их переписки. Большая часть переписки, свидетельствующая в пользу Шпак, была удалена, а предоставленная «нарезка» существенно искажает смысл произошедшего. Факт того, что переписка предоставлена не в полном объеме подтверждается самой потерпевшей. Так как данная переписка велась в <данные изъяты>, то после того, как А удалила данную переписку со своего телефона, она автоматически удалилась и с телефона Шпак, что лишило возможности опровергнуть версию обвинения.

Несмотря на наличие технической возможности и следствие, и суд отказали в запросе данной информации, что лишало суд возможности использовать указанные данные как «допустимые» доказательства по настоящему уголовному делу. В частности, А была удалена переписка из которой следовало, что именно она уговорила Шпак поехать осмотреть участок земли в районе <адрес>, а не наоборот, как это следует из ее показаний. Так же, из удаленной переписки следовало, что затягивание сроков происходило, по вине А. Сначала она попросила один, затем два соседних участка земли (второй для Б), а затем третий (для К), меняла пожелания по месту расположения. В ноябре засомневалась в целесообразности оформления участков, так как думала уезжать в другой город ввиду получения сертификата на квартиру, после опять попросила продолжить оформление земли. Процедура поиска подходящего участка земли и его оформление в собственность трудоемкая и длительная процедура, которая во многих случаях может затянуться и на кратно более длительные периоды. Поэтому срок оформления земли при таком непостоянстве заказчика затянулся на два месяца с ноября до февраля.

Аналогична ситуация и с предоставленной А аудиозаписью. Данный разговор продолжался не менее полутора часов, а не 15 минут, в ходе которого А кричала и угрожала Шпак. Данное обстоятельство подтверждается свидетелями, что доказывает монтаж записи. Представленная запись, это так же удобная для А, нарезка разговора, которая так же в данном виде не могла быть использована в качестве доказательства по делу.

Техническая возможность такой нарезки у А была, так как подготовил ее к данной встрече ее друг, обладающий соответствующими познаниями, данные которого она назвать отказалась, так как он является <данные изъяты>. Однако и из этой записи видно, что Шпак признает долг и готова вернуть деньги, предлагая различные варианты оформления их передачи, прежде всего через нотариуса, при этом А ведет себя импульсивно первоначально отказываясь что-либо подписывать при передаче денег.

Определенную сложность в рассматриваемом деле представляет то обстоятельство, что Шпак, не желая создавать сложности для человека, которого просила об услуге, отказалась его называть, в связи с чем, сложно доказать объективность причин задержки возврата денежных средств. Однако без упоминания этих причин, общая картина произошедшего остается неполной.

Первая заминка произошла из-за того, что часть денежных средств была уже потрачена исполнителем в ходе оформления, порядка 60 тысяч. Подсчет точной суммы и принятие решения Шпак возместить ее из своих средств заняло порядка месяца. К этому моменту А начинает вести себя эмоционально, угрожает <данные изъяты>, где сама работает. Шпак предлагает А отдать расписку, когда ей отдадут деньги, чтобы последняя не имела никаких претензий. Однако А выражает недовольство этим требованием, и несмотря на то, что разговор записывался, ведет себя эмоционально, не предлагая вариантов, кроме простой ничем не фиксируемой передачи денег.

Эмоциональное поведение А продолжается, что подтверждается фразой Шпак из сохранившейся переписки «Мне нужно посоветоваться с юристами..., Вы вчера перегнули палку», что А в переписке даже не оспаривает. Именно данное поведение вынудило Шпак обратиться за помощью к Е, которая посоветовала, не возвращать денег до ее возвращения, с тем, чтобы решить данный вопрос в рамках закона.

Необходимость критически относится к оценке показаний А, подтверждается показаниями ее подруги Д, подтвержденные в суде о том, что А просила ее сказать органам следствия, что Шпак получила от потерпевшей 500 тысяч рублей (л.д. 70), что является заведомой неправдой.

Несмотря на отрицание А задержки в оформлении земли связанной планами по ее переезду в другой город, в связи с получаемым сертификатом на жилье, как и сам факт получения сертификата опровергаются не только <данные изъяты>Шпак, у которого она получала юридическую консультацию по данному вопросу, но и представленной ей перепиской (л.д. 78).

Аналогична ситуация и с ее планами <данные изъяты>, что категорически запрещено <данные изъяты>. В ходе предварительного следствия А оспаривала, что переписка со Шпак велась ей с разных телефонных номеров. Потом была вынуждена данный факт признать, но переписку так и не предоставила. Показания А существенно менялись в ходе предварительного следствия и по целому ряду других моментов.

Шпак в ходе предварительного следствия предлагала пройти проверку своих показаний с использованием технических средств «детектора лжи», заявляя аналогичное ходатайство в суде, в чем ей было отказано.

О качестве проведенного расследования свидетельствует в частности постановление о возвращении уголовного дела для производства дополнительного расследования от 14.11.2016 года, в котором заместитель прокурора района Л указывает, что следствие проведено неполно, версия защиты не опровергнута. Как следует из постановления об отказе в удовлетворении ходатайства следователя от 05.12.2016 года вынесенного заместителем прокурора края М: «Доводы Шпак, как обосновано, указал надзирающий прокурор, фактически не проверены».

С учетом анализа вынесенных обозначенных постановлений, можно утверждать, что указание прокуратуры на настоящее время так и не исполнено, а проведенные после этого следственные действия были направлены на создание видимости устранения указанных нарушений, и не имеют ничего общего с проверкой версии обвиняемой.

Далее указывают, что ст.159 УК РФ предусматривает ответственность за хищение чужого имущества путем введения в заблуждение. Как следует из разъяснений Верховного Суда РФ, получение денежных средств, путем введения в заблуждение, не образует состава преступления, предусмотренного ст.159 УК РФ, в случае если получившее таким образом денежные средства лицо планировало их вернуть. Даже если предположить, что Шпак обманула А в части приобретения земельного участка, но при этом планировала вернуть деньги, ее действия не содержат состава, предусмотренного диспозицией ст. 159 УК РФ.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденной и ее защитника, потерпевшая А, опровергая их доводы, просит оставить их без удовлетворения, приговор суда без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, выслушав мнения участников процесса, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, судебная коллегия приходит к выводу об отмене приговора и постановлении оправдательного апелляционного приговора, в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции (п.1 ст.389.15 УПК РФ).

Согласно ст.389.16 УПК РФ приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, а суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

Выводы суда о квалификации действий ФИО1 по ч.3 ст. 159 УК РФ, как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана и злоупотреблением доверия А с причинением ущерба в крупном размере, не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Судом апелляционной инстанции установлено, что в августе 2015 года, не позднее 18 августа 2015 года ФИО1, зная о желании знакомой ей А приобрести земельный участок для строительства дома, сообщила ей сведения о наличии возможности оформления и приобретения любого земельного участка, как для А, так и для И, расположенного в <адрес>, для чего необходима передача третьему лицу денежной суммы для оформления и приобретения земельных участков, на что та согласилась.

ФИО1, не имея намерений на хищение денежных средств А, сообщила ей о необходимости передачи третьему лицу денежных средств в сумме 175 000 рублей, для оформления документов на земельный участок в <адрес>. 22 августа 2015 года в период времени с 19 часов до 22 часов, А, привезла указанную сумму денежных средств в <адрес> по адресу: <адрес>, которые ФИО1 затем передала третьему лицу для оформления и подготовки документов на земельный участок.

Далее ФИО1 27 августа 2015 года в период времени с 11 часов до 12 часов сообщила А о наличии лучшего варианта земельного участка в <адрес> для чего необходима передача третьему лицу для оформления земельного участка денежной суммы в размере 50 000 рублей, на что А согласилась и высказала желание о приобретении еще одного земельного участка в <адрес> для ФИО2 Я.А. сообщила А о наличии возможности оформления второго земельного участка, расположенного в <адрес>, для чего так же необходима передача третьему лицу денежной суммы для оформления и подготовки документов на земельный участок, на что А согласилась.

ФИО1, не имея намерений на хищение денежных средств А, сообщила о необходимости передачи третьему лицу денежных средств в сумме 115 000 рублей для оформления и приобретения земельного участка в <адрес> для Б, и 50 000 рублей для приобретения и оформления лучшего варианта земельного участка в <адрес> для самой А

31 августа 2015 года в период времени с 14 часов до 15 часов А привезла указанную сумму в размере 165 000 рублей в <адрес> по адресу: <адрес>, которую ФИО1 затем передала третьему лицу для оформления и подготовку документов на земельные участки.

Впоследствии, А, не желая оформлять земельные участки на себя и Б потребовала от ФИО1 возврата переданных денежных средств в сумме 340 000 рублей, которые ФИО1 ей были возвращены.

В суде первой инстанции подсудимая ФИО1 вину в совершении преступления не признала, пояснила, что не хотела похищать деньги А, хотела помочь А в оформлении земельного участка в <адрес>, полученные от нее деньги передала третьему лицу, намерений завладеть данными деньгами не имела. С А она познакомилась на фестивале <данные изъяты> в 2015 году, А ходила к ней на <данные изъяты> в ее офис по адресу: <адрес>. В ходе консультаций у нее с А сложились дружеские отношения. В ходе беседы А сказала ей, что хочет заниматься сельским хозяйством, после чего они вместе в августе 2015 года, по просьбе А ездили в район <адрес>, где осмотрели сельскохозяйственные земли. Когда возвращались домой, обсуждали с А проблемы возделывания земель. Затем А обратилась к ней с просьбой помочь в приобретении земельного участка в <адрес> для индивидуального жилищного строительства. Она решила помочь А, для этого переговорила со своей знакомой, которая пообещала помочь и озвучила условия. Условия она передала А, которая с данными условиями согласилась. Она сообщила А, что необходимо представить копии паспорта, СНИЛС, ИНН, доверенность. Денежные средства и документы, полученные от А, она передала своей знакомой. А часто звонила, задавала вопросы по поводу участков. Поскольку ее знакомая говорила о дополнительных сроках, она ставила в известность об этом А. Затем между ней и А отношения испортились, возникла конфликтная ситуация, она перестала контролировать вопрос по земельным участкам. В январе 2016 года по поводу не возврата денежных средств и не оформления документов, у нее с А возник конфликт, на что она предложила потерпевшей пойти к нотариусу для оформления расписки о возврате денежных средств и отсутствии претензий, но А отказалась. От А она получила частями 340 000 рублей, лично она эти деньги не видела, передавала только пакет. Она так же сообщила А, что 60 000 рублей от общей суммы была потрачена, но А требовала вернуть всю сумму. В феврале, марте 2016 года она решила вернуть денежные средства А сама, но не знала, как их правильно передать ей, консультировалась с адвокатом Е. В настоящее время денежные средства в сумме 340000 рублей А возвращены. Настаивает, что передавала денежные средства для оформления земли третьему лицу, женщине, которая после смерти отца хотела отдать землю даже без денег, но деньги нужны были на оформление. Так как, необходимо было переоформить собственника, оформление документов на землю затянулось. Также А неоднократно меняла свои требования, сначала хотела получить один, затем второй и третий участок, менялись пожелания по расположению участков земли, что влияло на сложность исполнения заказа, так как старались подобрать необходимый земельный участок. Кроме того, А сомневалась и думала приобрести квартиру, либо приобрести земельный участок, выехать за пределы региона, в связи с чем, работа неоднократно по оформлению земли приостанавливалась.

Из оглашенных в суде первой инстанции показаний, данных на следствии в качестве подозреваемой и обвиняемой ФИО1 следует, что она предупреждала А о том, что все это не совсем законно, что все может вскрыться, что если не получится решить вопрос по оформлению земельного участка, то денежные средства могут не вернуть, А согласилась на эти условия сделки. Она предлагала А связаться со знакомой, но А просила не афишировать ее место работы и фамилию. Необходимые документы и денежные средства, переданные А по ее просьбе, она забирала в центре по адресу: <адрес> на стойке у администратора. Срок подготовки документов на землю, она сама не определяла. А неоднократно ее спрашивала о том, готовы ли документы, на что она отвечала ей, что ей не известно. На просьбу А об оформлении второго участка она также согласилась помочь, и попросила подготовить новый пакет документов, который А привозила в офис и оставляла на стойке администратора. Документы и денежные средства, полученные от А, передавала знакомой, через приезжавших от ее имени лиц. Примерно в ноябре или октябре 2015 года А высказывала просьбу о прекращении процесса оформления земельного участка, так как нужны были денежные средства, на приобретение квартиры, а через некоторое время попросила продолжить оформление земли. В конце января 2016 года, зная, что документы будут готовы в середине февраля 2016 года, она сообщила об этом А, но А ей написала, что в начале февраля 2016 года ей нужна вся сумма, которую она передала. Она решила вернуть деньги А из своих денежных средств, а потом попытаться решить этот вопрос. А стала требовать с нее все денежные средства, выговаривать, что обратится в полицию. Вопрос возврата денежных средств обсуждался несколько раз, точная дата не озвучивалась, но она постоянно озвучивала, что денежные средства готова вернуть непосредственно в день общения с А в марте, при этом просила написать расписку нотариально заверенную, что к ней претензии она не имеет. Поскольку поведение А было агрессивным, она боялась, что после возврата денежных средств та будет предъявлять дополнительные претензии. 19 апреля 2016 года с Ж звонили А и предлагали перечислить деньги на банковскую карточку, но так как она отказалась, они планировали вернуть деньги у участкового, к которому по данному вопросу вызвали на 20 апреля 2016 года, но она была задержана. Умысла на хищение денежных средств у А у нее не было. Причиной, по которой денежные средства не были возвращены сразу, явилось то, что денежные средства находились не у нее, а у других лиц, которые оказывали помощь в поиске и оформлении участка, а также поведение самой А. Она опасалась связей А, как <данные изъяты>, поэтому хотела обезопасить себя и оформить передачу денежных средств юридически грамотно, решила дождаться юриста Е, чтобы проконсультироваться по данному поводу (т.1 л.д.153-158, 232-235, л.д.241-243, 255-257, т.2 л.д.104-106, т.3 л.д.67-69, т.4 л.д.230-232).

По мнению судебной коллегии, суд первой инстанции необоснованно отверг показания подсудимой ФИО1, поскольку они являются стабильными, непротиворечивыми, соответствуют действительности и согласуются с другими исследованными доказательствами.

В подтверждение виновности осужденной ФИО1 стороной обвинения представлены, а судом положены в основу обвинительного приговора следующие доказательства:

- показания потерпевшей А, данные на следствии и в суде, из которых следует, что после того, как она познакомилась со Шпак и та узнала, что она хочет купить землю и заняться сельским хозяйством, сообщила ей, что имеет возможность помочь ей оформить земельный участок в любом районе города, недорого. Она сообщила ей, что хотела бы приобрести участок земли для ИЖС в <адрес>. Шпак ответила, что нужно принести деньги и начнется оформление земельного участка в собственность. Затем Шпак назвала сумму в размере 175000 рублей, необходимую для передачи третьему лицу за оформление участка. Затем Шпак сообщила ей о том, что имеется лучший вариант земельного участка в <адрес>, но необходимо доплатить 50000 рублей. Она согласилась приобрести данный участок и подготовила требуемую сумму. Деньги по просьбе Шпак она принесла 22 августа 2015 года, и оставила у администратора Д<адрес>, где работала Шпак по <адрес> в непрозрачном пакете, который должен был забрать человек. Затем Шпак предложила оформить еще один участок за 115000 рублей, для Б. Она обсудила это с Б, и согласилась. Необходимую сумму денег, она привезла в тот же центр 28 августа 2015 года, передала администратору, о чем в телефонном тексте сообщила Шпак. Вместе с деньгами она передала копию паспорта, СНИЛС и ИНН, заявлений и доверенностей по поводу оформления участков она не писала и Шпак не передавала. Какое-то время она вопрос об участках перед Шпак не поднимала, но когда спросила ее об этом, Шпак сказала, что дела продвигаются, нужно подождать. Сомнения по поводу земельных участков у нее стали возникать в декабре 2015 года, также в декабре между ними произошел конфликт, но не из-за этого. Потом Шпак сказала, что документы будут оформлены после новогодних праздников, позже сообщила о новых обстоятельствах неготовности документов. Она интересовалась у Шпак результатами оформления земельных участков, их расположением, но конкретных ответов не получила, в осмотре участка Шпак ей отказывала. В феврале 2016 года, она поняла, что Шпак ее обманывает, и потребовала возврата денег, на что та сказала, что нужно подождать, ссылаясь, что документы оформляются, нужно потерпеть. Затем Шпак сообщила, что оформление документов приостановлено, часть денег в сумме 60000 рублей уже потрачена и не будет возвращена. 19 февраля 2016 года Шпак прислала смс-сообщение о том, что документы на ее имя на возврате, и 4 марта 2016 года будут возвращены деньги. 9 марта 2016 года она встречалась со Шпак, настаивала на возврате денег, на что Шпак ей предложила сходить к нотариусу, и написать документ о том, что та вернула ей деньги, а она не имеет к ней никаких претензий. 10 марта 2016 года на ее сообщение Шпак отказалась идти к нотариусу, сообщила, что больше общаться с ней не будет, что все разговоры теперь через ее адвоката, которого не назвала, она обратилась с заявлением в полицию. Причиненный ущерб в сумме 340000 рублей для нее значительный, денежные средства ей были возвращены после возбуждения уголовного дела.

В ходе очной ставки со ФИО1 потерпевшая А подтвердила, что Шпак предложила ей помощь в оформлении документов на приобретение земли в <адрес>, озвучив условия, сумму денежных средств необходимую для оформления, а так же срок оформления документов и земли в собственность - ноябрь 2015 года, затем дата перенесена была Шпак на январь 2016 года, позже на февраль, настаивала, что не просила вернуть Шпак деньги до декабря 2015 года, не говорила о желании переехать в другой город, не меняла условия, так как не знала, где будет расположен ее земельный участок, просила оформить участок для себя и Б (т.1 л.д. 172-177).

В ходе проверки показаний на месте А, подтвердив показания, уточнила место расположения земельных угодий за <адрес>, где она вместе со Шпак осматривали участок, с целью возможного приобретения ею угодий (т. 2 л.д. 234-241).

Заявление потерпевшей А, согласно которому она обратилась в правоохранительные органы 21 марта 2016 года (т.1 л.д.3).

Протокол осмотра сотовый телефона <данные изъяты>, предоставленный потерпевшей А, а так же аудиозапись разговора со Шпак, скриншоты смс-сообщений, сообщений <данные изъяты> между Шпак и А, сотовый телефон был признан вещественным доказательством, приобщен к материалам уголовного дела, возвращен потерпевшей А (т.1 л.д 181-184, 185-187, 188, 189-192).

В ходе осмотра и прослушивания фонограммы, зафиксирован состоявшийся разговор между Шпак и А, участие в котором они не отрицали, по поводу возврата денежных средств потерпевшей, именно женщиной, занимающейся оформлением документов, и, опасающаяся завершить сделку в данный период времени; обсуждают перенос дат возврата денежных средств, затем в ходе беседы Шпак указывает дату 11 марта 2016 года и время - с 13 часов до 14 часов возврата денежных средств А, настаивая, что не может познакомить А с человеком, который занимается оформлением земли (т.1 л.д. 193-198).

В ходе осмотра копий скриншотов сообщений <данные изъяты> и смс-сообщения, изъятых при осмотре сотового телефона <данные изъяты> потерпевшей А зафиксированы с 20 августа 2015 года переписка между потерпевшей А и Шпак, обсуждение между ними возможности приобретения земли, условия, сумма, время и место передачи денежных средств, и какие необходимы документы на участок для нее и дополнительный участок для Б. В период с 22 августа 2015 года по 31 августа 2015 года денежные средства, озвученные Шпак переданы ей А, в оговоренном порядке. В сообщениях в период сентябрь-ноябрь 2015 года, Шпак сообщает А, что движение по оформлению земли идут, занимаются <данные изъяты>, переносятся сроки готовности на ноябрь, затем декабрь, январь 2016 года. В декабре 2015 года А просит вернуть ей деньги или сообщить о готовности документов, на что Шпак говорит о решении данного вопроса после Нового года, в январе. Не получив документы в январе, А настаивает на возврате денег до 1 февраля 2016 года, отказываясь от дальнейшего оформления документов на участки земли. В ходе обсуждения о переданной А сумме, Шпак подтвердила, что переданная сумма для оформления земли составила 340 000 рублей. Далее, в период с 01.02.2016 по 04.03.2016 года, обсуждался вопрос по возврату денежных средств, способе возврата путем перечисления на карту, переносе дат перечисления денежных средств, из текста следует, что денежные средства не поступили, документов, подтверждающих перевод Шпак не предоставлены (т. 1 л.д. 199-222).

Аудиозапись разговора Шпак и А, скриншоты смс-сообщения и сообщения <данные изъяты>, изъятые в ходе осмотра сотового телефона А, признаны вещественными доказательствами и приобщены к материалам уголовного дела (т.1 л.д.223).

- показания свидетеля Б, которая подтвердила показания данные на следствии, показала, что в начале 2015 года от А узнала, что она посещает <данные изъяты>ФИО1, с которой познакомилась на фестивале. А хотела приобрести землю для строительства дома, ФИО1 предложила услуги по оформлению земельного участка в <адрес> для А. Со слов А ей известно, что для оформления земельного участка потребовалась определенная сумма на решение данного вопроса. В конце августа 2015 года А ей сообщила, что Шпак предложила приобрести земельный участок в <адрес>, для чего необходимо передать 250000 рублей. Они согласились с условиями, для чего она и А оформили кредит: она в <данные изъяты> на сумму 100000 рублей, А оформила кредит в <данные изъяты> на сумму 156 000 рублей. Позже А ей сообщила, что есть возможность приобрести земельный участок для нее, что необходимо заплатить еще сумму 115000 рублей. Общая сумма, которую А передала Шпак, составила 340000 рублей. Со слов А ей известно, что оформление документов постоянно откладывалось, участки земли ей Шпак не показывала, ни с кем не знакомила. Когда стало понятно, что никакого земельного участка не будет, А попросила вернуть денежные средства, а ФИО1 отказывалась возвращать деньги, говорила, что нужно подождать. В январе 2016 года она ходила в офис к Шпак, где разговаривала с ней и просила вернуть деньги, Шпак обещала решить этот вопрос в течение недели, однако деньги были возвращены А после возбуждения уголовного дела.

- показания свидетеля В, пояснившего суду, что он работает <данные изъяты>, <данные изъяты>. Земельных участков для индивидуального жилищного строительства в муниципальной собственности «<данные изъяты>» нет. Аукционы по продаже земельных участков в <адрес> в 2015-2016 годах не проводились, с 2010 года земельных участков в данном районе, находящихся в муниципальной собственности, нет.

Согласно информации, предоставленной <данные изъяты>, следует, что в период с июля 2015 года по февраль 2016 года аукционов по продаже земельных участков и аукционов на право заключения договора аренды земельных участков, находящихся в собственности <данные изъяты>, расположенных в <адрес>, не проводилось (т. 2 л.д. 90).

- показания свидетеля Г, показавшего, что в период с 2015 по 2018 год работал в <данные изъяты>. В <адрес> 99 % земельных участков заселены, зарегистрировано право частной собственности, в этом районе самые дорогие земельные участки, в среднем <данные изъяты>. Земельные участки, находящиеся в муниципальной собственности выставляются на продажу для индивидуального жилищного строительства, в соответствии с требованием закона, путем проведения аукциона после поступления заявления гражданина о приобретении земельного участка. В <данные изъяты> заявления о приобретении земельных участков в районе <адрес> в собственность от ФИО1, А в 2015-2016 годах не поступали. С заявлением должно обратиться лично лицо, с документом, удостоверяющим личность, либо по доверенности, с предоставлением данных документов.

Справка <данные изъяты>, из которой следует, что в период с сентября 2015 года по январь 2016 года работы по межеванию земельных участков на территории <адрес> сотрудниками <данные изъяты> не проводились (т. 1 л.д. 231).

- показания свидетеля Д, оглашенные в порядке ст. 281 УПК РФ, с согласия сторон, согласно которым она работала в <адрес><данные изъяты> посменно с З. Директором центра являлась Шпак, которая проводила индивидуальные консультации. Сначала А была <данные изъяты>Шпак, затем между ними сложились дружеские отношения. Примерно в сентябре 2015 года в вечернее время приезжала А и передала для Шпак пакет с надписью <данные изъяты>, что было в пакете, она не знала, внешне было похоже на документы. Про второй пакет ей ничего не известно. В январе 2016 года случайно встретила А, она была расстроена, на ее вопрос о произошедшем, рассказала, что Шпак обещала помочь в приобретении земельного участка, она передала ей деньги, а Шпак ее обманула и не хочет возвращать деньги (т. 1 л.д. 161-164, т.4 л.д. 1-8).

- показания свидетеля З, оглашенные в порядке ст. 281 УПК РФ, с согласия сторон показания, согласно которым с января 2015 года она стала работать у Шпак в <адрес> по адресу: <адрес>, сменяла Д. Работая в центре, познакомилась с А, которая приходила на прием к Шпак. Из общения она поняла, что между ними были хорошие отношения. Со слов Д ей стало известно о произошедшем конфликте между Шпак и А, но суть конфликта не знает. Она уволилась в августе 2015 года, пакетов, конвертов от А она для Шпак не передавала. С А о земельных участках не разговаривала. В ходе допроса ей от следователя стало известно, что Шпак пообещала А купить земельный участок, для чего А передала ей денежные средства, земельный участок А не получила, а Шпак денежные средства обратно не возвращает (т. 1 л.д. 178-180, т. 3 л.д. 235-238).

- показания свидетеля Е, оглашенные в порядке ст. 281 УПК РФ, с согласия сторон, согласно которым она знакома со ФИО1 около 2 лет, с момента проведения фестиваля. Она занимается юридической деятельностью, общается со Шпак по рабочим вопросам. В начале марта 2016 года, когда она находилась в командировке, ей звонила Шпак и сбивчиво объяснила ситуацию с А, с которой были вопросы по деньгам, говорила, что намерена вернуть А деньги, но как не знает. Она предложила ей ничего не предпринимать, дождаться ее возвращения. Вернувшись из командировки, она встретилась со Шпак, которая сообщила, что А попросила ее о помощи в покупке земли и передала денежные средства. Деньги Шпак передала от А другому человеку, сумму денег не знает. Когда Шпак написала, что документы готовы, А отказалась от приобретения земли и потребовала назад деньги. Шпак говорила, что А передавала ей пакеты с документами и денежными средствами, переданные пакеты она не открывала, просто передавала, о получении узнавала от знакомой, которой они предназначались. Также Шпак ей рассказала, что на оформление документов для А было потрачено 60000 рублей, но она готова была все отдать сама. Она обсуждала со Шпак, как вернуть деньги А, <данные изъяты>, посоветовала Шпак обратиться к адвокату, и просто так денежные средства не отдавать, оформить документально (т. 2 л.д. 85-88, т. 3 л.д. 244-246).

- показания свидетеля Ж, который пояснил, что является <данные изъяты>Шпак, охарактеризовал ее положительно. Со слов ФИО1 ему утром 19 апреля 2016 года стало известно о ситуации с А, написанном ею заявлении. Шпак рассказала, ему, что А попросила помочь купить ей земельный участок для строительства дома, в связи с чем передала Шпак 340000 рублей. Деятельность ФИО1 никогда не была связана с куплей-продажей земли. Утром она рассказала ему о ситуации, а после обеда ее задержали. Также она сообщила, что 60000 из переданной суммы были потрачены на выполнение работ по оформлению земли. Он не спрашивал какие и в каком районе оформлялись земельные участки, а также их стоимость, пытался уладить конфликт путем переговоров, так как решил вернуть деньги А у нотариуса, но она настаивала на передаче денег в присутствии следователя, это было через несколько дней, после задержания Шпак. Когда пытался вернуть деньги, на руках у него было 280000 рублей, недостающую сумму в размере 60000 рублей был намерен передать А в ближайшее время, так как взял их из своего бизнеса. Денежные средства были переданы А в присутствии следователя, о чем была составлена расписка.

Из детализации по телефонному номеру, используемого ФИО1, исследованной в суде первой инстанции, в период с 20.08.2015 по 31.08.2015 года зафиксированы время, продолжительность соединений и время отправления смс-сообщений с абонентами (т. 2 л.д. 244-300, т. 3 л.д. 1-58).

Исходя из совокупности имеющихся в материалах уголовного дела доказательств, судебная коллегия находит ошибочным выводы суда первой инстанции о достаточности исследованных доказательств, для признания ФИО1 виновной в совершении инкриминируемого ей деяния.

Статья 159 УК РФ предусматривает ответственность за мошенничество, т.е. хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием. Способом завладения имуществом при мошенничестве может быть обман или злоупотребление доверием в любых формах, преступление совершается только с прямым умыслом, обязательный признак субъективной стороны - корыстная цель.

Согласно закону мошенничество является одной из форм хищения, поэтому ему присущи все признаки хищения. С субъективной стороны мошенничество, как и любое хищение, характеризуется прямым умыслом и корыстной целью. Корыстная цель при хищении предполагает стремление обратить похищенное чужое имущество в свою собственность или собственность третьего лица. Она реализуется как получение фактической возможности владеть, пользоваться и распоряжаться похищенным имуществом как своим собственным. Отсутствие корыстной цели исключает квалификацию изъятия чужого имущества как хищения.

Такие обстоятельства (предусмотренные законом) по данному делу, судом первой инстанции, по мнению судебной коллегии не установлены. В деле нет доказательств, подтверждающих наличие в действиях осужденной ФИО1 преднамеренного обмана или злоупотребления доверием с целью безвозмездного завладения деньгами А

Так, из показаний потерпевшей А, данных на следствии и в суде, следует, что она 22 и 28 августа 2015 года передала деньги в сумме 340 000 рублей, копии паспорта СНИЛС и ИНН ФИО1 для оформления земельных участков в собственность в <адрес> третьим лицом, знакомой Шпак, которые она оставляла в <адрес>Шпак<адрес>. Заявлений и доверенностей по поводу оформления участков, она не писала и Шпак не передавала. Какое-то время она вопрос об участках перед Шпак не поднимала, но когда она спросила ее об этом, Шпак сказала, что дела продвигаются, нужно подождать. Сомнения по поводу земельных участков у нее стали возникать в декабре 2015 года, также в декабре между ними произошел конфликт. Шпак сказала, что документы будут оформлены после новогодних праздников, позже сообщила о новых обстоятельствах неготовности документов. Она интересовалась у Шпак результатами оформления земельных участков, их расположением, но конкретных ответов не получила, в осмотре участка Шпак ей отказывала. В феврале 2016 года, она, считая, что Шпак ее обманывает, потребовала возврата денег, на что та сказала, что нужно подождать, ссылаясь, что документы оформляются, нужно потерпеть. Затем Шпак сообщила, что оформление документов приостановлено, часть денег в сумме 60000 рублей уже потрачена и не будет возвращена. 19 февраля 2016 года Шпак прислала смс-сообщение о том, что документы на ее имя на возврате и 4 марта 2016 года будут возвращены деньги. 9 или 10 марта 2016 года она встречалась со Шпак, настаивала на возврате денег, на что Шпак ей предложила сходить к нотариусу, где она вернет ей деньги, а она напишет расписку, но в назначенный день Шпак ей не позвонила, ее звонки сбрасывала, на ее смс-сообщение Шпак ответила, что будет с ней общаться только в присутствии адвоката, после этого она обратилась с заявлением в полицию. Причиненный ущерб в сумме 340000 рублей для нее значительный, денежные средства ей были возвращены после возбуждения уголовного дела.

В суде апелляционной инстанции потерпевшая А пояснила, что Шпак ее обманула, так как не выполнила взятые на себя обязательства. Шпак не отрицала, что взяла у нее деньги и согласна была их вернуть. 4 марта 2016 года между ней и Шпак состоялся разговор, из которого следовало, что Шпак должны были отдать денежные средства, но ей их на тот момент еще не вернули, поэтому она не смогла ей их отдать. Поскольку отношения между ними испортились, Шпак настаивала на передачу денег в присутствии нотариуса, но 11 марта 2016 года передача денег не состоялась, Шпак на звонки не отвечала, она обратилась в полицию 21 марта 2016 года. После возбуждения уголовного дела Ж предлагал ей передать деньги в сумме 280 000 рублей в присутствии нотариуса, но так как сумма денег была неполной, она отказалась от них. Затем в присутствии следователя Ж передал ей 340 000 рублей.

Из показаний осужденной ФИО1, данных в суде, следует, что похищать деньги А она намерений не имела, хотела помочь А в оформлении земельного участка в <адрес>. Полученные от нее деньги передала третьему лицу, которая занималась оформлением земельных участков. А обратилась к ней с просьбой помочь в приобретении земельного участка в <адрес> для ИЖС, она решила помочь ей, для чего переговорила со знакомой, которая пообещала помочь и озвучила условия. Условия она передала А, с которыми та согласилась. Она сообщила А, что необходимо представить копии паспорта, СНИЛС, ИНН, доверенность. Деньги и документы от А, она передала знакомой. А часто звонила, задала вопросы по поводу участков, но поскольку знакомая говорила о дополнительных сроках, она ставила в известность об этом А. Затем между ней и А возникла конфликтная ситуация, отношения испортились, и она стала не контролировать вопрос с землей. В январе 2016 года по поводу не возврата денежных средств и неоформления документов, у нее с А возник конфликт, на что она предложила потерпевшей пойти к нотариусу для оформления расписки о возврате денежных средств и отсутствии претензий, но А отказалась. От А она передала третьему лицу 340 000 рублей, лично она эти деньги не видела, передавала только пакет. Она так же сообщила А, что 60 000 рублей от общей суммы была потрачена в ходе оформления документов, но А требовала вернуть всю сумму. Она хотела вернуть денежные средства А, но не знала, как их правильно передать ей, консультировалась с адвокатом Е, которая посоветовала отдать деньги не из рук в руки, а официально. В настоящее время денежные средства в сумме 340000 рублей А возвращены. Она передавала деньги для оформления земли третьему лицу, женщине, которая после смерти отца хотела отдать землю даже без денег, но деньги нужны были на оформление. Так как необходимо было переоформить собственника, оформление документов на землю затянулось. А неоднократно меняла свои требования, сначала хотела получить один, затем второй и третий участок, менялись пожелания по расположению участков земли, что влияло на сложность исполнения заказа, так как старались подобрать необходимый земельный участок. Кроме того, А сомневалась и думала приобрести квартиру, либо приобрести земельный участок, выехать за пределы региона, в связи с чем, работа неоднократно по оформлению земли приостанавливалась.

Из оглашенных судом показаний Шпак, данных на следствии, следует, что она предупреждала А о том, что все это не совсем законно, что все может вскрыться, что если не получится решить вопрос по оформлению земельного участка, то денежные средства могут не вернуть, А согласилась на эти условия сделки. Срок подготовки документов на землю, она сама не определяла. А неоднократно ее спрашивала о том, готовы ли документы, на что она отвечала ей, что ей не известно. Документы и денежные средства полученные от А передавала знакомой, через приезжавших от ее имени лиц. Примерно в октябре, ноябре 2015 года А высказывала просьбу о прекращении процесса оформления земельного участка, так как нужны были денежные средства, на приобретение квартиры, а через некоторое время попросила продолжить оформление земли. В конце января 2016 года, зная, что документы будут готовы в середине февраля 2016 года, она сообщила об этом А, но А написала, что в начале февраля 2016 года ей нужна вся сумма, которую она передала. Она решила вернуть деньги А из своих денежных средств, а потом попытаться решить этот вопрос. А стала требовать с нее все время денежные средства, выговаривать, что обратится в полицию. Вопрос возврата денежных средств обсуждался несколько раз, она говорила А, что деньги готова вернуть А в марте, просила написать расписку нотариально заверенную, что к ней претензии она (А) не имеет, поскольку поведение А было агрессивным, она боялась, что после возврата денежных средств та будет предъявлять дополнительные претензии. 19 апреля 2016 года с Ж звонили А и предлагали перечислить деньги на банковскую карточку, но так как она отказалась, они планировали вернуть деньги у участкового, к которому по данному вопросу вызвали на 20 апреля 2016 года, но она была задержана. Причиной, по которой денежные средства не были возвращены сразу, явилось то, что денежные средства находились не у нее, а у других лиц, которые оказывали помощь в поиске и оформлении участка, а также поведение самой А, она опасалась связей А, как <данные изъяты>, поэтому хотела обезопасить себя и оформить передачу денежных средств юридически грамотно, решила дождаться юриста Е, чтобы проконсультироваться по данному поводу, умысла похищать деньги А у нее не было (т.1 л.д.153-158, 232-235, л.д.241-243, 255-257, т.2 л.д.104-106, т.3 л.д.67-69).

В суде апелляционной инстанции ФИО1 пояснила, что деньги за оформление земельных участков А, оставленные ею у администратора, передавались третьему лицу в качестве вознаграждения за помощь в оформлении документов. О ходе работ она узнавала по мере того, как А обращалась к ней с этим вопросом, она полагала, что работа по оформлению участков будет выполнена. Имя лица, которое занималось оформлением участков, она не называла, так как не хочет «подставлять» его. А она говорила, что если ее не устраивают сроки выполнения работ, тогда можно вернуть деньги, о ходе выполняемых работ узнавала со слов и сообщала А, что происходит. Переданные третьему лицу деньги ей вернули после встречи с А в марте 2016 года, но не все, а 280 000 рублей, поскольку сказали, что 60 000 рублей были потрачены на работу по оформлению документов. Она была готова вернуть 340 000 рублей А при встрече у нотариуса в марте 2016 года, но посчитала, что расписки не достаточно, по совету адвоката, который сказал, чтобы она ничего не передавала, решила дождаться ее и оформить передачу денег документально.

Показания ФИО1 о том, что изначально, передавая деньги за оформление земельных участков третьему лицу, она имела намерения похитить эти деньги и не имела намерений не возвращать их А, когда та отказалась от продолжения оформления земельных участков для нее и Б, подтверждаются также показаниями свидетелей Е, Ж, Б, а также фактом возвращения денег А

Из показаний свидетеля Б, данных в суде и на следствии, которые были оглашены с согласия сторон, согласно протоколу судебного заседания, следует, что А хотела приобрести земельный участок для дома. Со слов А знает, что Шпак, с которой А познакомилась на фестивале и между ними образовались дружеские отношения, предложила в конце августа 2015 года приобрести через третье лицо земельный участок в <адрес>, так как это будет дешевле. Они с А в банках взяли кредиты, общая сумма, которую А передала Шпак, составила 340000 рублей. Со слов А ей известно, что оформление документов постоянно откладывалось, участки земли ей Шпак не показывала, ни с кем не знакомила. В январе 2016 года А поговорила со Шпак и поставила ей срок возврата денег до 4 февраля 2016 года, но Шпак деньги не вернула. В январе 2016 года она ходила в офис к Шпак, где разговаривала с ней, просила вернуть деньги, Шпак обещала решить этот вопрос и вернуть деньги в течение недели, однако деньги были возвращены после возбуждения уголовного дела.

Из оглашенных судом с согласия сторон показаний свидетеля Е следует, что ФИО1 консультировалась у нее по работе, так как у нее юридическое образование, она являлась до февраля 2016 года адвокатом, практиковалась по гражданским и арбитражным делам. В начале марта 2016 года, когда она находилась в командировке, ей звонила Шпак, сбивчиво объясняла ситуацию с А, что та передала ей документы и попросила через знакомую их оформить, но затем потребовала возврата денег, она была напугана, так как А работала <данные изъяты>, говорила, что намерена вернуть А деньги, но как не знает. Она предложила ей ничего не предпринимать, дождаться ее возвращения. Вернувшись из командировки в середине марта 2016 года, она встретилась со Шпак, которая сообщила, что А попросила помочь оформить документы на земельный участок, через знакомую и передала ей деньги. Деньги Шпак передала от А другому человеку, сумму денег не знает. Когда Шпак написала, что документы готовы, А отказалась от приобретения земли и потребовала назад деньги. Шпак говорила, что А передавала ей пакеты с документами, и денежными средствами, но та не считала и денег не видела, переданные пакеты она не открывала, просто передавала, о получении узнавала от знакомой, которой они предназначались. Также Шпак ей рассказала, что на оформление документов для А было потрачено 60 000 рублей, но она готова была все отдать сама. Она обсуждала со Шпак как вернуть деньги А, она посоветовала Шпак обратиться к адвокату, и просто так денежные средства не отдавать, оформить все документально. При встрече Шпак сказала, что готова отдать деньги, но не совсем понимает, как правильно это сделать (т. 2 л.д. 85-88, т. 3 л.д. 244-246).

Из показаний свидетеля Ж, данных в суде, следует, что он является <данные изъяты>ФИО1, охарактеризовал ее положительно. Со слов ФИО1 ему стало известно о ситуации с А, написанном ею заявлении. Шпак рассказала, ему, что А попросила помочь купить ей земельный участок для строительства дома, в связи с чем передала ей 340 000 рублей. Деятельность ФИО1 не была связана с куплей-продажей земли. Утром ФИО1 рассказала ему о ситуации, а после обеда ее задержали сотрудники полиции. Также она же ему сказала, что 60 000 из переданной суммы уже были потрачены на выполнение работ по оформлению земли. Он не спрашивал у нее какие и в каком районе оформлялись земельные участки и их стоимость, пытался уладить конфликт путем переговоров, но результата не достиг, так как решил вернуть деньги А у нотариуса, но она настаивала на передаче денег в присутствии следователя, это было примерно через несколько дней, после задержания Шпак. Когда пытался вернуть деньги, на руках у него было 280000 рублей, недостающую сумму в размере 60000 рублей был намерен передать А в ближайшее время, так как взял их из своего бизнеса. Денежные средства были переданы А в присутствии следователя, о чем была составлена расписка. Проблема с возвратом денег до возбуждения уголовного дела, по его мнению, состояла не в самом возврате денег, а по причине как их вернуть юридически правильно с отражением данного факта на бумаге. Также в суде он пояснил, что первая встреча с А по факту возвращения денег состоялась примерно за день до ареста Шпак, он обсуждал с ней сложившуюся ситуацию, как вернуть ей деньги, чтобы это было документально подтверждено. Затем А сама назначила встречу, которая состоялась в <адрес>, где он говорил ей о намерении вернуть деньги, они договорились встретиться у нотариуса, чтобы тот заверил факт возврата денег, он пришел с деньгами, но при встрече оказалось, что нотариус такие сделки не заверяет, затем они приходили к другому нотариусу, чтобы он вернул А деньги, но нотариус также сказал, что не заверит такую сделку.

Показания свидетелей Д и З, оглашенные в порядке ст.281 УПК РФ, с согласия сторон, также не подтверждают выводы суда о наличии корыстного умысла у ФИО1 на завладение деньгами А

Так, из показаний свидетеля Д следует, что она работала в <адрес><данные изъяты> посменно с З, директором центра являлась ФИО1, которая проводила индивидуальные консультации. А была <данные изъяты>Шпак, затем между ними сложились дружеские отношения. Примерно в сентябре 2015 года в вечернее время приезжала А и передавала для Шпак пакет с надписью <данные изъяты>, что было в конверте она не знала, внешне было похоже на документы. Про второй пакет ей ничего не известно. В январе 2016 года при случайной встрече с А узнала от нее, что Шпак обещала помочь в приобретении земельного участка, она передала ей деньги, а Шпак ее обманула и не хочет возвращать деньги (т. 1 л.д. 161-164, т.4 л.д. 1-8).

Из показаний свидетеля З следует, что с января по август 2015 года она работала у ФИО1 в <адрес> по адресу: <адрес>, сменяла Д. Работая в центре, познакомилась с А, которая приходила на прием к Шпак. Из общения она поняла, что между ними были хорошие отношения. Со слов Д ей стало известно о произошедшем конфликте между Шпак и А, но суть самого конфликта не знает, никаких пакетов, конвертов от А она для Шпак не передавала. С А ни о каких земельных участках не разговаривала (т. 1 л.д. 178-180, т. 3 л.д. 235-238).

Из исследованных в суде первой инстанции аудиозаписей разговора между ФИО1 и А, скриншотов сообщений <данные изъяты> и смс-сообщений, вопреки выводам суда первой инстанции о наличии корыстного умысла на завладение деньгами А у ФИО1, видно, что Шпак не отказывалась вернуть деньги А, вопрос стоял не в том, возвращать или нет деньги, а только в том, когда и как правильно оформить возврат денег.

Судебная коллегия не может согласиться с выводами суда о том, что ФИО1 сообщала А ложные сведения, а также сведения, о которых умалчивала, а именно о невозможности приобретения в собственность А земельного участка для себя и Б в <адрес>, о которых ФИО1 не могла не знать, а также, что ФИО1 в силу занимаемой должности, должностных обязанностей не имела отношения к решению вопроса об оформлении в собственность физического лица земельных участков и, обманывая и злоупотребляя доверием А, сообщала сведения о подготовке документов, не обладая необходимой информацией о приобретаемых земельных участках, их расположении, не имея документов и, что обращение Шпак к иному лицу, которое трудоустроено в какой-либо специализированной организации, предоставляющей указанные услуги на законных основаниях, либо осуществляющее самостоятельную предпринимательскую деятельность, либо имеющего в собственности какой-либо участок земли, о котором заявляла подсудимая в ходе предварительного расследования и в судебном заседании, не нашло своего подтверждения.

В обоснование данных выводов суд сослался на показания свидетелей Е, В, Г, а также на информацию, предоставленную из <адрес>, справку <данные изъяты>, согласно которым ни ФИО1, ни другое лицо не обращалось в соответствующие органы с документами для оформления земельных участков на имя А, ФИО1 никогда сделками с земельными участками не занималась.

Однако с данными выводами суда судебная коллегия не может согласиться.

Согласно ст.49 Конституции РФ каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда; обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Конституционный принцип презумпции невиновности, в соответствии с которым бремя доказывания предъявленного лицу обвинения лежит на стороне обвинения, предполагает и освобождение обвиняемого от обязанности собирать доказательства своей невиновности.

Как правильно указано в апелляционных жалобах осужденной ФИО1 и адвоката Оганесова Г.Р. версия стороны защиты о том, что денежные средства, переданные АФИО1, предназначались для передачи третьему лицу, ни в ходе предварительного следствия, ни в ходе судебного рассмотрения дела по существу, опровергнута не была, была дана лишь критическая оценка показаниям ФИО1 в этой части, однако ФИО1 никогда не указывала, что она обращалась в государственные органы для оформления земельных участков в собственность.

Кроме того, в материалах уголовного дела имеются постановления заместителей прокурора Центрального района г. Читы о возвращении уголовного дела для производства дополнительного следствия от 14 ноября 2016 года, 1 октября 2018 года, а также постановление судебной коллегии Забайкальского краевого суда о направлении уголовного дело прокурору в порядке ст.237 УПК РФ, в которых органам следствия было указано на необходимость проверки доводов ФИО1 о том, что деньги А были переданы третьему лицу для оформления земельных участков.

Из материалов уголовного дела следует, что в ходе дополнительного расследования произведен допрос потерпевшей А и проверка ее показаний на месте по вопросу выезда и осмотра ею участка в <адрес>, который она желала приобрести ранее, что не отрицала и Шпак, также была запрошена информация об абонентах, совершавших переговоры со Шпак за короткий промежуток времени - с 20 августа по 31 августа 2015 года, хотя из материалов дела, показаний Шпак следует, что она общалась с лицом, которому были переданы деньги для оформления земельных участков в более продолжительный период, с середины августа 2015 года по март 2016 года.

По мнению судебной коллегии, стороной обвинения не было представлено суду первой инстанции убедительных и достаточных доказательств в совершении ФИО1 мошенничества в отношении А, как того требуют нормы уголовно-процессуального закона, обстоятельства, относящиеся к объективной и субъективной стороне преступления, судом с достоверностью не установлены.

Предусмотренный ст.14 УПК РФ принцип презумпции невиновности содержит требования, согласно которым все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом, толкуются в его пользу. Таким образом, по смыслу закона, в пользу подсудимого толкуются неустранимые сомнения в его виновности в целом, в том числе сомнения, касающиеся формы вины, степени, способа и характера совершения преступления.

В соответствии со ст. 302 УПК РФ, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана совокупностью достоверных доказательств, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены.

Выводы суда, изложенные в обвинительном приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, поскольку не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. При этом суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, что в соответствии со ст. ст. 389.15, 389.16 УПК РФ является основанием для отмены обвинительного приговора в отношении ФИО1 и постановления в отношении нее оправдательного приговора.

На основании п. 4 ч. 2 ст. 133 УПК РФ за ФИО1 следует признать право на реабилитацию.

Учитывая, что обвинительный приговор в отношении ФИО1 судебной коллегией по уголовным делам отменен в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления, предусмотренного ч.3 ст.159 УК РФ, судебная коллегия отказывает в удовлетворении исковых требований А о взыскании со ФИО1 процессуальных издержек в виде оплаты труда представителя в размере 25 000 рублей, а также о взыскании морального вреда со ФИО1

Избранная в отношении ФИО1 мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении подлежит отмене.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.15, 389.16, 389.20, 389.23, 389.28, 389.29, 389.30, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия,

п р и г о в о р и л а:

Приговор Центрального районного суда г.Читы от 30 апреля 2019 года в отношении ФИО1 отменить.

Признать ФИО1 невиновной и оправдать ее по обвинению в совершении преступления, предусмотренного по ч.3 ст.159 УК РФ, на основании п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ, в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления.

На основании ст.134 УПК РФ признать за ФИО1 право на реабилитацию.

Меру пресечения ФИО1 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, отменить.

Вещественные доказательства: сотовый телефон <данные изъяты>, возвращенный А в ходе предварительного расследования, оставить по принадлежности, разрешить к распоряжению, скриншоты смс-сообщений, переписки <данные изъяты>, аудиозапись на СД диске, хранить при уголовном деле.

В удовлетворении исковых требований А о взыскании морального вреда со ФИО1 и о взыскании со ФИО1 процессуальных издержек в виде оплаты труда представителя – отказать.

Апелляционные жалобы осужденной ФИО1 и адвоката Оганесова Г.Р. удовлетворить.

Апелляционный приговор может быть обжалован в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий:

Судьи: