Гражданский кодекс часть 1

по иску ФИО1, ФИО2 к ФИО5 о взыскании суммы неосновательного обогащения, расходов на содержание жилья, процентов за пользование чужими денежными средствами,

встречному иску ФИО5 к ФИО1, ФИО2 о взыскании суммы неосновательного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами, убытков, судебных расходов,

УСТАНОВИЛ:

ФИО1, ФИО2 обратились в Свердловский районный суд г. Иркутска с иском к ФИО5 о взыскании неосновательного обогащения В обоснование иска указали, что истец ФИО2 состоят в родственных отношениях с ответчиком ФИО5 Последняя является родной сестрой умершего мужа ФИО2 – ФИО9 Сын истца ФИО2 – ФИО10 приходится ответчику ФИО5 племянником. ФИО6 на праве собственности принадлежит квартира, расположенная по адресу: <адрес обезличен> Право ответчика ФИО5 на квартиру возникло из договора долевого участия в строительстве и акта приема-передачи квартиры, подписанного ответчиком 15.04.2016. По устной договоренности с ФИО5 и по согласованию с последней ФИО2 и ФИО1 в декабре 2014 года получили от нее ключи от квартиры, которая находилась в черновой отделке, за свой счет выполнили привлеченными силами перепланировку квартиры, чистовую отделку, включающую в себя выравнивание стен и пола, отделку обоями, укладу кафеля в ванной комнате, устройство натяжных потолков, установку санфаянса, встроенного кухонного гарнитура с бытовой техникой. Общая стоимость улучшений в квартире в результате выполненных работ составила 498 860,00 рублей, из которых 188 860,00 рублей – стоимость строительных материалов, 230 000,00 рублей – стоимость оплаты строительно-ремонтных работ, 80 000,00 рублей – стоимость монтажа кухонного гарнитура, духового шкафа и варочной поверхности. По договоренности с ФИО5 в квартире предполагалось проживание ФИО2, ФИО1 и ФИО7 Отделочные работы были проведены в период с декабря 2014 по май 2015 года, после чего ФИО1 и ФИО2 вселились в квартиру и проживали в ней вплоть до декабря 2016 года. Сын ФИО2 – ФИО34 после возвращения со службы в армии в квартиру не вселился. Отношения между ФИО2, ФИО1 с одной стороны, ФИО5 и ФИО7 с другой стороны стали постепенно портится, к декабрю 2016 года переросли в неприязненные, в связи с чем, ФИО2 и ФИО1 были вынуждены выехать из квартиры. В период проживания они исправно вносили плату на жилое помещение и коммунальные услуги, относились имуществу бережно, полагали, что ответчиком ФИО5 квартира согласно ее устным уверениям будет передана ФИО2 в собственность вплоть до момента окончательного ухудшения отношений. Отделочные работы в квартире ФИО5 выполняли с намерением использовать улучшения в собственных интересах в целях постоянного проживания самих истцов и сына ФИО2 – ФИО10 согласно имевшим место договоренностям с ответчиком. В связи с тем, что к моменту вынужденного выселения из квартиры неотделимые улучшения по согласованию с ФИО5 были уже внесены (поскольку отделочные работы завершились в период, когда отношения между истцами и ответчиком были хорошими), получить их в натуре невозможно, в связи с чем, полагают правомерным требовать взыскания в их пользу стоимости неотделимых улучшений, которая составляет неосновательное обогащение ФИО5 После выселения из квартиры истцы обращались к ФИО5 с требованием о выплате стоимости неосновательного обогащения в виде внесенных по согласованию с нею неотделимых улучшений квартиры, однако она делать это отказалась.

Неоднократно уточняя заявленные исковые требования в просительной части в соответствии с положениями ст. 39 ГПК РФ, со ссылкой на ст.ст. 8, 12, 1102, 1105 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ), истцы ФИО1, ФИО2 окончательно просили суд взыскать с ФИО5 в их пользу в равных долях:

- стоимость неосновательно сбереженного имущества на сумму 561 279,38 рублей, из которых: 189 523,00 рублей - стоимость строительных материалов, 230 000,00 рублей – стоимость ремонтно-отделочных работ, 80 000,00 рублей стоимость монтажа кухонного гарнитура, в т.ч. стоимость духового шкафа, электрической панели, сантехнического оборудования;

- сумму возмещения затрат за содержание квартиры в виде оплаты за жилищно-коммунальные услуги в размере 61 756,38 рублей;

- проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 44 393,90 рублей.

ФИО5, возражая против доводов иска, обратилась в суд с встречными исковыми требованиями к ФИО1, ФИО2 в обоснование которых указала, что ФИО1 и ФИО2 без каких-либо законных либо договорных оснований пользовались принадлежащим ей на праве собственности имуществом – квартирой, расположенной по адресу: <адрес обезличен>. В результате чего без каких-либо законных оснований сберегли за её счет сумму в виде платы за наем жилого помещения в размере стоимости помесячной платы за наем жилого помещения в аналогичных, схожих обстоятельствах за период, продолжительностью 20 месяцев и 20 дней с 07.04.2015 по 27.12.2016, когда ответчики проживали в квартире. Полагает, что сумма неосновательного обогащения с ответчиков по встречному иску должна быть взыскана в равной мере, в связи с чем, вправе требовать от каждого из них по ? части суммы неосновательного обогащения. Неосновательность обогащения вызвана тем, что ФИО1 и ФИО2 самовольно нарушили достигнутое между ней и ответчиками по встречному иску договоренность о том, что квартира предназначается для проживания сына ФИО2 – ФИО10, который приходится ФИО5 племянником. Вместо этого, ответчики по встречному иску вселились в квартиру и проживали в ней сами. Также полагает, что на сумму неосновательного обогащения подлежат начислению проценты за пользование чужими денежными средствами, которые должны рассчитываться исходя из стоимости помесячной оплаты за соответствующие периоды. Также истцом по встречному иску ФИО5 указано на то, что действиями ФИО1, ФИО2 по перепланировке принадлежащей ей на праве собственности квартиры, произведенной без согласования с нею, причинены убытки в размере стоимости работ и строительных материалов, которые необходимы для приведения квартиры в первоначальное состояние в соответствии с технической и договорной документацией, актом приема-передачи объекта долевого строительства.

ФИО5, уточнив в порядке статьи 39 ГПК РФ свои исковые требования, со ссылкой на статьи 15, 322, 1102, 1105, 1107, 1064, 1080, 1082 ГК РФ окончательно просила суд взыскать:

- с ФИО1 в ее пользу сумму неосновательного обогащения в размере 129 700,00 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 07.05.2015 по 17.10.2017 в размере 19 344,77 рублей;

- взыскать с ФИО2 в ее пользу сумму неосновательного

обогащения в размере 129 700,00 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 07.05.2015 по 17.10.2017 в размере 19 344,77 рублей;

- взыскать солидарно с ФИО1 и ФИО2 сумму убытков в размере 97 569, 60 рублей.

В судебном заседании истцы (ответчики по встречному иску) ФИО1, ФИО2, их представитель ФИО3, действующая на основании нотариальных доверенностей от 01.12.2016 и 12.04.2017 соответственно, исковые требования с учетом уточнений поддержали в полном объеме по существу повторив доводы иска и уточнений к нему. Суду пояснили, что между ними и ответчиком ФИО5 были хорошие, доверительные отношения. После смерти мужа - ФИО9, который приходился ФИО5 родным братом, ФИО2 вместе с сыном ФИО10 и ФИО1 проживали в предместье Рабочее. После приобретения ФИО5 квартиры в мкр. Березовый последняя неоднократно выражала свое намерение передать квартиру в собственность ФИО2 и ФИО10 в память об умершем брате. Указанный вопрос, в том числе, обсуждался на проводинах ФИО10 в армию, когда в том числе все вместе решали, каким образом проводить перепланировку в квартире. Тогда же ФИО5 высказала намерение передать ключи от квартиры, когда она построится, ФИО2 и ФИО1 для производства в ней ремонта, чтобы к окончанию срока службы ФИО10 квартира уже была пригодна для проживания, и чтобы они все, т.е. ФИО2, ФИО10 и ФИО1, в ней проживали. Впоследствии, когда дом фактически был достроен застройщиком, в ноябре 2014 года ФИО5 передала ФИО2 и ФИО1 ключи от квартиры, которые получила у застройщика, для начала ремонта. Она знала о том, что в квартире ведутся работы, в том числе по перепланировке и чистовой отделке с установкой санфаянса, производством электротехнических работ. Все работы выполнялись с официальным заключением договоров, оплата по которым подтверждается квитанциями. Работы подрядчики выполняли из материалов, которые приобретались ФИО1 и ФИО2 Все расходы ФИО2 и ФИО1 несли в равных долях. К моменту подписания ФИО5 акта приема-передачи квартиры от 07.04.2015 с застройщиком фактически все работы были выполнены и квартира была готова к вселению: произведена перепланировка, выполнены все отделочные работы, включая отделку стен, потолка, полов, установлен санфаянс, двери. ФИО5 не препятствовала ФИО1 и ФИО2 вселится в квартиру до возвращения ФИО10 со срочной службы в армии, поскольку между ними были именно такие договоренности, и ФИО5 продолжала высказывать намерение о том, что она перепишет квартиру на Сомовых Е. и ФИО35. К моменту празднования новоселья, на котором ФИО5 присутствовала, в квартире уже была установлена встроенная кухонная мебель. После возвращения со срочной службы ФИО10 в квартиру с ФИО8 и ФИО1 вселяться не захотел, не смотря на то, что перепланировку намеренно делали так, чтобы у него была отдельная комната. После женитьбы переехал жить к теще. Отношения между ФИО1, ФИО2 и ФИО5, ФИО10 стали постепенно портится, к декабрю 2016 года переросли в явно не приязненные, в связи с чем, ФИО1 и ФИО2 были вынуждены выехать из квартиры. Свои обещания переписать квартиру на ФИО2 и ФИО37 ФИО5 не выполнила. Просили первоначальные исковые требования удовлетворить в полном объеме.

Встречные исковые требования ФИО5 не признали в полном объеме по доводам письменных отзыва на встречный иск и уточнения к нему. По существу встречного иска ФИО1, ФИО2 пояснили, что перепланировка была согласована с ФИО5, кроме того, о произведенной перепланировке она знала, против нее никогда не возражала, впервые заявила такие требования только в суде. Сама участвовала в разработке вариантов перепланировки, вместе с ними чертила схемы, предлагала варианты, как это сделать лучше, чтобы было удобно проживать всем вместе: ФИО2, ФИО10 и ФИО1 В части встречных требований о взыскании платы за наем квартиры за период проживания пояснили, что речи о том, что они проживают в квартире на условиях коммерческого найма, никогда не было. Такие требования ФИО5 никогда с момента передачи ключей от квартиры в ноябре 2014 года не предъявляла, была согласна и поощряла вселение ответчиков по встречному иску в квартиру, вместе с ними праздновала новоселье, на которое подарила им холодильник. Единственной обязанностью истцов было оплачивать коммунальные услуги, но и это специально не оговаривалось, поскольку всегда предполагалось, что квартиру ФИО5 перепишет на Сомовых Е. и Ивана, поэтому к расходам, связанным с ее содержанием, относились как к расходам, связанным с собственным имуществом. В связи с чем, просили суд в удовлетворении встречного иска отказать полностью.

Ответчик (истец по встречному иску) ФИО5 в судебное заседание не явилась, о дне, месте и времени судебного заседания извещена надлежащим образом, посредством вручения судебной повестки лично ФИО5, о чем свидетельствует ее подпись в расписке от 08.11.2017, от 27.11.2017 года. О причинах неявки суду не сообщила, рассмотреть дело в свое отсутствие не просила.

Суд рассматривает гражданское дело в порядке ст. 167 ГПК РФ в отсутствие ФИО5

Представитель ответчика (истца по встречному иску) ФИО5 – ФИО4, действующий на основании нотариальной доверенности от 22.05.2017, первоначальные исковые требования ФИО1, ФИО2 не признал, по существу повторив доводы письменных отзыва на первоначальный иск и дополнений к нему. По существу первоначального иска суду пояснил, что ФИО6 никогда не поручала ФИО12 и ФИО11 делать ремонт в ее квартире. Единственное, что обсуждалось между ФИО6 и ФИО12 – это проживание в будущем в квартире ее племянника – Ивана после того, как он вернется из армии. Ключи от квартиры были переданы ФИО12 только в апреле 2015 года, когда был подписан акт приема-передачи квартиры, и только для того, чтобы она передала их своему сыну и племяннику ФИО6. Доказательств иных договоренностей истца по первоначальному иску, по мнению ФИО4, в материалы дела не представили. О том, что ФИО11 и ФИО12 выполняли ремонт в квартире, ФИО6 не знала. Утверждение о том, что ФИО6 обещала подарить квартиру, в связи с чем, в ней делался ремонт, являются голословными, тем более это касается ФИО11, который является по отношению к ФИО6 посторонним человеком. Полагает, что требования о взыскании неосновательного обогащения не подлежат удовлетворению, поскольку возврату подлежит неосновательно сбереженное или приобретенное имущество. Действительная стоимость неосновательно полученного имущества на момент его приобретения следует возвратить только в том случае, если доказана невозможность возвратить его в натуре. Вместе с тем, факт получения ФИО6 имущества как таковой им и его доверителем оспаривается. Никакое имущество ФИО6 за счет ФИО11 и ФИО12 не сберегала и в свою пользу не обращала. Кроме того, поскольку доказательств того, что имущество не может быть возвращено в пользу истцов по первоначальному иску полностью, суду не представлено, сами требования в указанной части остаются бездоказательными и удовлетворению не подлежат. Также суду не представлено доказательств того, что ФИО2 вообще каким либо образом участвовала в расходах по ремонту, поскольку все чеки подтверждают проведение платежных операций ФИО11. В части доказательств, представленных истцами по первоначальному иску в подтверждение своей позиции о произведенных расходах на ремонт, суду пояснил, что поскольку подавляющее число указанных платежных документов, в том числе договоров, датированы периодами до получения ФИО6 квартиры от застройщика, указанные документы не могут подтверждать произведенные расходы. Ни в одном из платежных документов не содержится указание на то, что имущество получено ФИО5 Договоры, заключенные ФИО11 с третьими лицами, не могут подтверждать возникновение неосновательного обогащения у ФИО6, поскольку она не уполномочивала ФИО11 на их заключение, никогда в последующем не одобряла их заключение, доказательства оплаты по договору от 15.12.2014 отсутствуют, собственником квартиры на момент заключения указанных сделок она не являлась. Платежные документы, подтверждающие внесение истцами по первоначальному иску коммунальных платежей не свидетельствуют о возникновении у ФИО6 неосновательного обогащения, поскольку не доказывают факт получения денег ФИО6, кроме того, доказательств того, что ФИО6 должна их оплачивать ООО УК «Березовый» в материалы дела не представлено. Кроме того, не могут быть взысканы с ФИО6 по ст. 395 ГК РФ проценты за пользование чужими денежными средствами, поскольку основной долг истцами не доказан, в первоначальном иске таких требований не было, а, соответственно, имеет место изменение основания и предмета иска, что не допустимо, отсутствует неправомерный характер удержания денежных средств. Просил суд в удовлетворении первоначальных требований отказать в полном объеме.

По существу встречного иска ФИО5 к ФИО2, ФИО1 пояснил, что самим первоначальным иском и позицией истцов по нему подтверждается период проживания в квартире ФИО6 без каких либо к тому оснований. Никаких устных договоренностей, позволяющих ФИО12 и ФИО11 проживать в квартире, не было. Ключи передавались ФИО12 для последующей передачи ФИО7, в отношении которого у ФИО6 были намерения предоставить квартиру для проживания. Вселение ответчиком по встречному иску в квартиру произошло помимо воли ФИО6. ФИО12 помимо этого ввела в заблуждение еще и ФИО11, которому внушила, что в квартире надо делать ремонт, чтобы потом проживать самим. В остальном повторил доводы встречного иска и уточнений к нему.

Суд, заслушав пояснения сторон, их представителей, допроси свидетелей, исследовав материалы гражданского дела, проходит к выводу о частичном удовлетворении первоначальных исковых требований и отказе в удовлетворении встречных исковых требований на основании следующего.

В части требований первоначального иска о взыскании с ФИО5 в пользу ФИО1, ФИО2 в равных долях стоимости неосновательно сбереженного имущества на сумму 561 279,38 рублей суд приходит к следующему.

Частью 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации закреплен правовой принцип, являющийся, в том числе, основой отраслевого гражданско-правового принципа, устанавливающего пределы осуществления гражданских прав, согласно которому осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

В соответствии с абзацем 1 части 1, частями 4, 5 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Если злоупотребление правом повлекло нарушение права другого лица, такое лицо вправе требовать возмещения причиненных этим убытков. Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

В обзоре судебной практики Верховного Суда РФ N 1 (2014), утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 24 декабря 2014 года, разъяснено, что установленный в ст. 10 ГК РФ запрет злоупотребления правом в любых формах направлен на реализацию принципа, закрепленного в ч. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации. Этот запрет не предполагает его произвольного применения судами, решения которых должны основываться на исследовании и оценке конкретных действий и поведения участников гражданско-правовых отношений с позиции возможных негативных последствий для этих отношений, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.

При решении вопроса о наличии в поведении того или иного лица признаков злоупотребления правом суд должен установить, в чем заключалась недобросовестность его поведения при заключении оспариваемых договоров, имела ли место направленность поведения лица на причинение вреда другим участникам гражданского оборота, их правам и законным интересам, учитывая и то, каким при этом являлось поведение и другой стороны заключенного договора.

В соответствии с п. 7 части 1 ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. В соответствии с этим гражданские права и обязанности возникают, в том числе, вследствие неосновательного обогащения.

Согласно ч. 1 ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Согласно п. 1 ст. 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 настоящего Кодекса. П. 2 вышеназванной статьи установлено, что правила, предусмотренные настоящей главой, применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли.

Для возникновения обязательства из неосновательного обогащения необходимо наличие совокупности следующих обстоятельств: сбережение имущества приобретателем; убытки потерпевшего, за счет которых обогатился приобретатель; отсутствие надлежащего правового основания для наступления указанных имущественных последствий.

В соответствии с частью 1 ст. 1105 ГК РФ в случае невозможности возвратить в натуре неосновательно полученное или сбереженное имущество приобретатель должен возместить потерпевшему действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества, если приобретатель не возместил его стоимость немедленно после того, как узнал о неосновательности обогащения.

Таким образом, по смыслу вышеприведенных норм права юридически значимыми обстоятельствами в настоящем споре, подлежащими установлению в судебном заседании, являются обстоятельства приобретения или сбережения ответчиком имущества без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований за счет истцов и невозможность возвратить это имущество в натуре, а именно: обстоятельства, касающиеся того, имел ли место факт приобретения ФИО11 и ФИО12 имущества и услуг, за счет которых были произведены улучшения в квартире ответчика; являются ли эти улучшения неотделимыми полностью либо в части и возможен ли их возврат в пользу истцов в натуре; во исполнение каких обязательств либо без таковых истцами по первоначальному иску передано ответчику приобретенное ими имущество; с какой целью осуществлялась такая передача; какие действия ответчика, в том числе предшествующие приобретению ФИО11 и ФИО12 имущества и услуг, а также улучшению за их счет потребительских качеств квартиры ФИО6, способствовали этому либо факт отсутствия таких обязательств.

В обзоре судебной практики Верховного Суда РФ N 1 (2014),, также разъяснено, что в целях определения лица, с которого подлежит взысканию необоснованно полученное имущество, суду необходимо установить наличие самого факта неосновательного обогащения (то есть приобретения или сбережения имущества без установленных законом оснований), а также того обстоятельства, что именно это лицо, к которому предъявлен иск, является неосновательно обогатившимся лицом за счет лица, обратившегося с требованием о взыскании неосновательного обогащения.

Судом установлено, что ФИО5 принадлежит на праве собственности квартира по адресу <адрес обезличен>, с кадастровым <Номер обезличен>, что подтверждено выпиской из ЕГРП от <Дата обезличена><Номер обезличен>, согласно которой в реестр недвижимости внесена запись <Номер обезличен> от <Дата обезличена>.

Согласно свидетельству о государственной регистрации права от <Дата обезличена>, основанием для государственной регистрации права собственности ФИО5 на вышеназванную квартиру является договор участия в долевом строительстве многоквартирного дома от <Дата обезличена><Номер обезличен> разрешение на ввод объекта в эксплуатацию от <Дата обезличена> и акт приема передачи квартиры от <Дата обезличена>.

Согласно акту приема-передачи квартиры от <Дата обезличена>, следует, что ООО «Норд-Вест» (Застройщик) предает, а ФИО5 (Участник долевого строительства) принимает однокомнатную квартиру площадью 49, 1 кв. м., из них: общей площадью 43, 0 кв. м., жилой 16, 7 кв. м., с балконом 6, 1 кв. м., по адресу: <адрес обезличен> (п.2). Участник долевого строительства осмотрел техническое, санитарное, противопожарное состояние объекта и претензий не имеет (п.3).

Таким образом, материалами гражданского дела факт принадлежности квартиры по адресу: <адрес обезличен> ответчику по первоначальному иску – ФИО5 подтвержден.

До регистрации права собственности на квартиру в ЕГРП правами залога ФИО5 был обременен земельный участок под объектом долевого строительства в целом, что следует из представленного в материалы гражданского дела договора долевого участия в строительстве от <Дата обезличена> № <Номер обезличен>, заключённого между ООО «Норд-Вест» и ФИО5 вплоть до ввода многоквартирного дома в эксплуатацию в силу положений Федерального закона от 30.12.2004 № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации». Соответственно, уже в стадии строительства многоквартирного жилого дома ФИО5 имела основания претендовать на передачу ей жилого помещения, объемно-планировочные решения и технические характеристики которого были отражены в договоре ДДУ и приложениях к нему после фактического окончания строительства многоквартирного жилого дома и последующего ввода его в эксплуатацию. Приложением № 1 к договору ДДУ согласована комплектация квартиры, которая включает электрическая разводка по квартире, печная розетка, электрические розетки, выключатели, выводы под светильники, центральное отопление, батареи алюминиевые, центральная канализация, центральное водоснабжение, открытая проводка воды и отопления, пол –бетонная стяжка, стены – пенобетон (без отделки). Потолок – бетонная плита, вентиляция, остекление. Таким образом, судом установлено, что согласно условиям договора ДДУ квартира подлежала передаче ФИО5 в черновом варианте без отделки.

В материалы гражданского дела истцами представлен договор на выполнение ремонтно-отделочных работ <Номер обезличен> от <Дата обезличена>, заключенный между ИП ФИО16 и ФИО13, согласно пункту 1.1 которого исполнитель обязуется выполнить из материалов заказчика работы, поименованные в приложении <Номер обезличен> к договору, на объекте по адресу: <адрес обезличен>. Стоимость работ составляет 230 130,00 рублей (пункт 2.1), сроки выполнения работ: с 15.12.2014 по 16.03.2015 (п.п. 3.1.1, 3.1.2). В приложении <Номер обезличен> к договору поименовано 37 наименований строительно-отделочных работ, включая демонтажные работы легких ненесущих перегородок, работы со стенами, с полом, с потолком, электромонтажные работы, сантехнические работы. Актом о приемке выполненных работ от 16.03.2016 ФИО16 и ФИО1 подтверждают факт выполнения ФИО16 всего перечня и объема по видам работ, указанных в приложении <Номер обезличен> к договору <Номер обезличен>, которые принимаются ФИО1 без претензий к их качеству. В подтверждение оплаты по договору <Номер обезличен> от <Дата обезличена> представлены квитанции к приходному кассовому ордеру от 15.12.2014, от 29.12.2014, от 12.01.2015, от 16.01.2015, от 09.02.2015, от 23.02.2015, от 16.03.2015, от 09.03.2015 на общую сумму 230 000 рублей.

Также в материалы гражданского дела истцами представлен договор возмездного оказания услуг между физическими лицами от 25.03.2016, согласно которому ФИО17 (Исполнитель) и ФИО1 (Заказчик) заключили договор по оказанию услуг по монтажу кухонного гарнитур, фартука, варочной панели и духового шкафа в период с 25.03.2016 по 20.04.2016, стоимость услуг составляет 80 000,00 рублей. Согласно рукописной расписке от 25.03.2016 ФИО17 получил от ФИО1 денежные средства в размере 80 000,00 тысяч рублей в счет оказания услуг по вышеназванному договору.

Также истцами в материалы гражданского дела представлены платежные документы, подтверждающие приобретение различных строительных, отделочных материалов, бытовой техники в период с декабря 2014 года по январь 2016 года: товарный чек от 18.12.2014 на сумму 19 062,50 рублей, накладная от 30.12.2014 на сумму 32 705,00 рублей, счет на оплату от 24.12.2014 на сумму 44 987,80 рублей; товарные чеки: от 06.01.2015 на сумму 5 122,00 рублей, на сумму 190,00 рублей, от 05.01.2015 на сумму 120,00 рублей, от 17.01.2015 на сумму 480,00 рублей; кассовые чеки: от 05.01.2015 на сумму 1 573,00 рубля, на сумму 130,00 рублей, на сумму 39,50 рублей, от 06.01.2015 на сумму 85,00 рублей, от 30.01.2015 на сумму 287,22 рубля, на сумму 236,00 рублей; квитанция от 30.01.2015 на сумму 1 000,00 рублей; товарный чек от 30.01.2015 на сумму 9 064,00 рублей; чек от 29.01.2015 на сумму 843,00 рублей; чек от 22.01.2015 на сумму 8 048,65 рублей; товарные чеки: от 09.02.2015 на сумму 195,00 рублей, от 10.02.2015 на сумму 295,00 рублей, от 13.02.2015 на сумму 1 290,00 рублей, от 20.02.2015 на сумму 375,00 рублей, от 09.02.2015 на сумму 132,50 рублей; кассовые чеки: от 12.02.2015 на сумму 52,00 рублей, на сумму 4 683,00 рублей, от 26.02.2015 на сумму 104,40 рублей; товарные чеки: от 26.02.2015 на сумму 2 056,00 рублей, от 20.02.2015 на сумму 1 680,00 рублей, от 28.02.2015 на сумму 840,00 рублей, от 12.02.2015 на сумму 1 240,00 рублей, от 25.02.2015 на сумму 1 866,00 рублей, на сумму 1 613,70 рублей, от 06.03.2015 на сумму 300,00 рублей, от 23.03.2015 на сумму 90,00 рублей, на сумму 345,00 рублей, от 19.03.2015 на сумму 100,00 рублей, от 24.03.2015 нас сумму 100,00 рублей, от 05.03.2015 на сумму 160,00 рублей, от 20.03.2015 на сумму 839,00 рублей, на сумму 2 032,05 рублей, на сумму 598,00 рублей, от 19.03.2015 на сумму 104,00 рублей, от 13.03.2015 на сумму 7 558,00 рублей, на сумму 3 896,00 рублей, от 14.03.2015 на сумму 7 867,00 рублей, от 23.03.2015 на сумму 219,00 рублей, от 18.04.2015 на сумму 5 697,78 рублей, от 19.05.2015 на сумму 15 056,14 рублей, на сумму 2 001,40 рублей, от 29.05.2015 на сумму 80,00 рублей, от 02.06.2015 на сумму 546,26 рублей, от 28.01.2016 на сумму 1 570,00 рублей, от 01.03.2015 на сумму 1 305,00 рублей, от 26.02.2015 на сумму 47,00 рублей, от 17.03.2015 на сумму 208,00 рублей, на сумму 134,00 рублей, 20.03.2015 на сумму 76,00 рублей, от 24.03.2015 на сумму 710,00 рублей, от 05.03.2015 на сумму 138,00 рублей, от 14.03.2015 на сумму 11 124,00 рублей, на сумму 7 867,00 рублей, от 27.12.2014 на сумму 20 100,00 рублей, от 05.03.2015 на сумму 11 075,00 рублей, от 14.03.2015 на сумму 970,00 рублей, на сумму 5 030,00 рублей, в том числе товарный чек от 13.04.2015 на сумму 16 700,00 рублей о приобретении духового шкафа BOSCH, товарный чек на общую сумму 14 400 рублей о приобретении электрической панели BOSCH стоимостью 8 600,00 рублей, вытяжки KRONA KAMILLA стоимостью 5 800,00 рублей.

Истцами ФИО14 и ФИО2 в обоснование своих исковых требовании представлен суду экспертное заключение строительно-технической экспертизы № 39-12-2016, выполненному ООО «Оценщик» в отношении объекта исследования – однокомнатной квартиры, расположенной по адресу <адрес обезличен>, подготовленное по заказу ФИО1 экспертом ФИО15, имеющим высшее образование, прошедшим профессиональную переподготовку по программе «Оценка бизнеса (предприятия)», повышение квалификации по программе «Оценочная деятельность», «Товароведение продовольственных и непродовольственных товаров», «Контроль качества строительства». В представленном заключении даны ответы на вопросы, о том, какие из произведенных в квартире работ являются неотделимыми улучшениями и какова их стоимость. Согласно описательной части исследования и выводам эксперта перечень произведенных неотделимых улучшений приведен в таблице 1 на странице 4 заключения, и включает в себя работы по полу: самовыравнивающейся смесью, керамической плиткой, устройством «теплого пола», ламината, пластикового плинтуса; работы со стенами: пенобетонные блоки, кирпич, ГКЛ, шпатлевка, ВДК, обои, керамическая плитка; работы с потолком: натяжной потолок, точечные светильники; установка входной металлической двери, двери в санузел; устройство откосов окон; устройство инженерного оборудования: смесители, ванная, унитаз, раковина, зеркало. Розетки и выключатели; установка кухонного гарнитура: встроенный Г-образный кухонный гарнитур из ЛСДП, фасады окрашенные, фурнитура, доводчики, плита двухкомфорочная электрическая, духовой шкаф. Стоимость неотделимых улучшений, произведенных в однокомнатной квартире, расположенной по адресу: <адрес обезличен>, по состоянию на 27.12.2016 округленно составляет 436 300,00 рублей; стоимость неотделимых улучшений с учетом износа округленно составляет 412 000,00 рублей.

Судом изучены документы, подтверждающие квалификацию эксперта ФИО18, в том числе документы, подтверждающие, что его ответственность в качестве оценщика застрахована. Оснований сомневаться в квалификации эксперта у суда не имеется. Суд принимает экспертное заключение ООО «Оценщик» в качестве письменного доказательства, поскольку по форме и содержанию оно соответствует нормам гражданского процессуального законодательства, является мотивированным, содержит ответы на поставленные заказчиком вопросы, выводы неясностей и противоречий не содержат, являются относимыми к настоящему спору. Исследование проведено в соответствии с методическими требованиями, изложенными в литературе, отраженной в заключении; примененные методы исследования полно отражены в заключении, дана надлежащая оценка полученным результатам, оснований не доверять которым не имеется. Компетентность, беспристрастность и выводы эксперта у суда сомнений не вызывают.

Судом также принимается во внимание, что ответчиком по первоначальному иску ФИО5, ее представителем ФИО4 выводы заключения и заключение в целом по существу не оспорены, доказательств недостоверности заключения, равно иных доказательств, опровергающих отраженные в нем выводы, в материалы гражданского не представлено.

Совокупность вышеприведенных обстоятельств, подтверждённых представленными в материалы гражданского дела доказательствами, проверенными судом по правилам их оценки исходя из требований относимости, допустимости и достоверности, свидетельствует о том, что в квартиру, принадлежащую ФИО5, были внесены улучшения по сравнению с техническим описанием квартиры, приведенным в Приложении №1 к договору ДДУ. Стоимость произведённых улучшений по состоянию на декабрь 2016 года округлённо составляет 436 300,00 рублей без учета износа, 412 000,00 рублей с учетом износа.

Вместе с тем, при оценке заключения ООО «Оценщик» в части содержащихся в нем сведений о характере отдельных улучшений, произведенных в квартире, суд не может согласится с выводами эксперта, которые будут приведены ниже, в виду следующего.

В соответствии с частями 1, 2 статьи 133 Гражданского кодекса Российской Федерации вещь, раздел которой в натуре невозможен без разрушения, повреждения вещи или изменения ее назначения и которая выступает в обороте как единый объект вещных прав, является неделимой вещью и в том случае, если она имеет составные части. Замена одних составных частей неделимой вещи другими составными частями не влечет возникновения иной вещи, если при этом существенные свойства вещи сохраняются.

Судом установлено, что на странице 5 заключения содержится вывод о том, что кухонный гарнитур: встроенный Г-образный кухонный гарнитур из ЛДСП, фасады окрашенные, фурнитура BLUM, доводчики, плита электрическая двухкомфорочная Bosch,стоимостью с учетом НДС 8 500,00 рублей, духовой шкаф электрический Bosch, стоимостью с учетом НДС 16 999,00 рублей полностью возможно считать неотделимым улучшением.

Вместе с тем, по мнению суда, варочная панель и духовой шкаф являются встраиваемой техникой и применительно к кухонному гарнитуру, встроенному в технические характеристики конкретного жилого помещения, является дополнительным оборудованием, имеющим стандартные размеры и стандартные эксплуатационные характеристики. Указанное дополнительное оборудование не является составной частью конструктивных элементов встроенного кухонного гарнитура, может быть демонтировано в случае необходимости (например, для ремонта) и заменено на новое. Демонтаж возможен без ущерба самому кухонному гарнитуру. Доказательств иного в заключении эксперта и иных материалах дела не содержится. Кроме того, в судебном заседании факт того, что духовой шкаф и варочная электрическая панель могут быть демонтированы, вывезены из квартиры не отрицался самими истцами по первоначальному иску ФИО1 и ФИО2, которые пояснили, что сделать этого не могут в виду того, что забрать указанную технику и установить её в настоящее время им негде.

Вывод эксперта о неотделимости указанных улучшений не соответствует положениям ст. 133 ГК РФ. Следовательно, стоимость указанных элементов кухонного гарнитура (пункты 32 и 34 таблицы № 4) подлежит исключению из стоимости неотделимых улучшений, определенных заключением ООО «Оценщик».

Помимо изложенного, на странице 18 заключения ООО «Оценщик» содержится продолжение таблицы 4 «Расчет стоимости материалов для производства неотделимых улучшений», в которой в п. 28 имеются сведения о включении в расчет зеркала с полками из стекла с подсветкой, стоимостью с учетом НДС в размере 5 000,00 рублей. Указанный вывод также не принимается судом как достоверно свидетельствующий о том, что факт наличия в квартире указанного зеркала свидетельствует о неотделимости данного улучшения, в связи с тем, что доказательств того, что оно не может быть изъято из квартиры без ухудшения ее потребительских свойств с учетом произведенных улучшений, а равно того, что использовать само зеркало в другом месте в результате такого изъятия будет не возможно либо не целесообразно в связи с ухудшением его первоначальных свойств, не представлено. В указанной части вывод эксперта о неотделимости указанного улучшения в виде установки зеркала не соответствует положениям ст. 133 ГК РФ. В связи с чем, стоимость зеркала также подлежит исключению из окончательной стоимости произведенных в квартире неотделимых улучшений.

Следовательно, из расчета стоимости неотделимых улучшений, произведенных экспертом в заключении, следует исключить стоимость духового шкафа в размере 16 999,00 рублей, стоимость – электрической варочной панели в размере 8 500,00 рублей, стоимость зеркала в размере 5 000,00 рублей, с учетом чего стоимость неотделимых улучшений составляет: 412 000,00 рублей (стоимость неотделимых улучшений с учетом износа по состоянию на декабрь 2016 года) – 16 999,00 рублей (стоимость духового шкафа) – 8 500,00 рублей (стоимость электрической варочной поверхности) – 5 000,00 рублей (стоимость зеркала) = 381 501,00 рублей.

В целях установления дополнительных доказательств либо опровержения факта производства неотделимых улучшений в квартире ФИО5 истцами ФИО1 и ФИО2, в том числе в период с 15.12.2014 по 26.12.2016, а равно в целях установления либо опровержения факта того, что ФИО5 знала о производимых в квартире работах, лицах, за чей счет такие работы производятся, а также того, что указанные работы производятся в целях последующего проживания указанных лиц в квартире, судом по существу рассматриваемого спора в судебном заседании опрошены свидетели со стороны истцов ФИО2 и ФИО1

Так, свидетель ФИО21 суду пояснила, что находится с ФИО2, ФИО1 в дружеских отношениях, была в квартире в связи с празднованием новоселья. На вопрос суда о том, по какой причине ФИО12 и ФИО11 делали ремонт в квартире, пояснила, что ФИО6 должна была передать квартиру им. В квартире были сделаны натяжные потолки, весь санузел, полы с подогревом, ламинат. Между ФИО11, ФИО12 и ФИО6 были хорошие, доверительные отношения, на проводинах сына ФИО12 – ФИО39 они все вместе рисовали планировку квартиры, все обсуждали, что свидетель видела лично.

Свидетель ФИО22 суду пояснил, что ему известно, что Е.и С. приобрели квартиру в микрорайоне Березовом в декабре 2014 года, а в январе 2015 начали делать ремонт, в мае 2015 года ремонт окончили. Он производил в квартире работы по сантехнике без заключения договора. Ремонт истцы делали для себя. О том, что квартира была приобретена Е. и С. знает со слов С.; ФИО6 во время производства свидетелем сантехнических работ в квартире не появлялась.

Свидетель ФИО23 суду пояснил, что знает ФИО5 и ФИО2 давно, проживал с ними по соседству в предместье Рабочее; затем они квартиру продали и приобрели эту. О том, что квартира была приобретена после продажи квартиры в предместье Рабочее, узнал со слов ФИО2. Свидетелю известно, что ФИО6 изначально была согласна на то, что квартира будет передана Е. и ФИО42 Сомовым, а в настоящее время этому препятствует. Квартира была приобретена в черновом варианте, Е. и С. делали в ней ремонт для себя и сына Ивана, воспринимал их как собственников квартиры. Отношения между ФИО11, ФИО12 и ФИО6 характеризовал как нормальные. Также свидетель присутствовал на проводинах Ивана, где стороны писали какие-то бумаги, касающиеся квартиры, однако, какие точно не знает, не слышал, что бы ФИО6 просила сделать перепланировку. В квартире был один раз после ремонта, там сделаны натяжные потолки, санузел, ванная, встроенная кухня.

Свидетель ФИО24 суду пояснил, что Е. и С. знает давно; ему известно, что они продали квартиру в Рабочем, а ФИО5 должна была сделать документы на новую квартиру в Березовом. Со слов С. ему известно, что полноправными хозяевами квартиры являются ФИО2 и ФИО50 В квартире был несколько раз, видел квартиру в состоянии чернового варианта, вместе с истцами думал, как сделать перепланировку. В производстве ремонта квартиры участвовал, поскольку у него был автомобиль. По вопросу перепланировки истцы обращались с вопросами к прорабу. Также суду пояснил, что собственником квартиры является ФИО6, которая ремонтом квартиры не интересовалась. Он присутствовал на проводинах Ивана и слышал, что Иван хотел видеть в квартире ремонт. Иных разговоров на проводинах по поводу ремонта не помнит. Со слов С. ему известно, что квартира предназначалась для проживания Е., С. и ФИО51 ФИО6 он в квартире ни разу не видел и впервые с ней познакомился в 2014 году, когда увозил С. к ней на дачу. Когда квартира была с черновым ремонтом, проживать в ней было невозможно; Е. и С. в квартире был сделан полный ремонт. Отношения между Давыдовой Любой и ФИО19 характеризовал как хорошие.

Свидетель ФИО25 суду пояснил, что ему известно, что Е. и ФИО53 досталась жилая площадь в предместье Рабочее – эту квартиру продали и купили квартиру в Березовом. В спорной квартире он вместе с ФИО20 делал перепланировку, сантехнику, стяжку, плитку, ванную и натяжные потолки. Работы производили по 8-10 часов в день, ФИО6 за это время в квартире не была ни разу, ФИО12 и ФИО11 в квартире бывали, говорили, что с ФИО6 хорошие отношения. Для производства работ по ремонту их с П-вым пригласил С., заключили соглашение, рассчитывался с ними С. по факту выполнения объема работ. Ремонт продолжался в течение двух-трех месяцев. Истцов ФИО11 и ФИО12 воспринимал как хозяев квартиры.

Заслушав показания свидетелей, суд находит их не противоречащими друг другу, иным собранным по делу доказательствам, а соответственно в совокупности с иными доказательствами подтверждающими факт того, что отделочные работы в квартире производились за счет, по инициативе истцов по первоначальном иску ФИО1, ФИО2 и с ведома ответчика по первоначальному иску ФИО5 Отделочные работы были начаты в декабре 2014 года до подписания ФИО5 акта приема-передачи квартиры. На момент начала отделочных работ квартира находилась в черновом варианте отделки, не позволяющем использовать ее по прямому целевому назначению – для проживания. Указанное обстоятельство также подтверждается представленным в материалы гражданского дела договором долевого участия в строительстве от <Дата обезличена><Номер обезличен>.3.2/37. Отделочные работы были завершены к моменту подписания ФИО5 акта приема-передачи квартиры от застройщика <Дата обезличена>, что исключает факт того, что ФИО5 могла не знать о том, что в принадлежащей ей квартире ФИО2 и ФИО1 выполнена перепланировка, сделан чистовой ремонт. Данные обстоятельства также свидетельствует о том, что ФИО5 не возражала против действий истцов и относилась к ним положительно. Судом также принимается во внимание факт того, что по существу ФИО5 и ее представитель факт передачи ключей от квартиры ФИО2 не отрицали, оспаривая период их передачи (не в ноябре 2014, а в апреле 2015 года). Однако, довод указанного возражения не нашел своего подтверждения в ходе рассмотрения дела по существу и опровергнуть иными собранными по делу доказательствами, поскольку вышеприведенными доказательствами подтверждается факт производства работ в квартире с декабря 2014 года, о возможности иного способа доступа в квартиру истцами по первоначальному спору, нежели при помощи использования ключа, переданного им ФИО5, в том числе неправомерного, сторонами спора, свидетелями суду не сообщено, доказательств этому не представлено.

Оценивая довод представителя ответчика ФИО5 - ФИО4 о том, что истцами по первоначальному иску не доказан факт того, что ФИО6 сберегла имущество за счет истцов по первоначальному иску, поскольку отсутствует какой либо документ, свидетельствующий о том, что приобретенное за счет средств ФИО11 и ФИО12 имущество в действительности получено ФИО5, и что заключение ООО «Оценщик» не может быть учтено в качестве доказательства стоимости неотделимых улучшений, суд приходит к следующему.

Судом установлен факт принадлежности спорной квартиры на праве собственности ФИО5 В соответствии с ДДУ квартира к ФИО5 от застройщика ООО «Норд-Вест» должна была быть передана без отделки. С ведома и разрешения ФИО5 ФИО1 и ФИО2 в квартиру были внесены улучшения, часть которых на сумму 381 501,00 рублей носит характер неотделимых улучшений. Вплоть до 26.12.2016 в квартире проживали ФИО1 и ФИО2, которые пользовались квартирой с учетом улучшений. Соответственно, вплоть до 26.12.2016 имущество, внесенное истцами по первоначальному иску в качестве неотделимых улучшений в потребительские свойства квартиры, принадлежащей ФИО5, находилось во владении самих истцов ФИО1 и ФИО2 С момента освобождения квартиры в связи с выездом 26.12.2016 и с прекращением ФИО1 и ФИО2 пользования квартирой для проживания, квартира поступила во владение ответчика ФИО5 Указанный вывод полностью соответствует положениям п. 1 ст. 209 ГК РФ, предусматривающей, что собственнику принадлежат, в том числе, права владения имуществом, если указанное право не передано им третьему лицу. Следовательно, довод представителя ФИО4 о том, что суду не представлены доказательства того, что имущество поступило во владение ФИО5, так как не принималось ею, основан на неверном толковании норм действующего законодательства. Также судом отклоняется довод представителя ФИО4, который со ссылкой на положения ст. 1105 ГК РФ указывает, что стоимость неосновательно полученного имущества определяется на момент его приобретения. Вместе с тем, в первоначальном иске содержаться сведения о том, что неосновательное обогащение у ФИО5 возникло в период с 15.12.2014 по 27.12.2016, в то время как заключение составлено по состоянию на декабрь 2016 года. Вместе с тем, судом учитывается характер спорных правоотношений, когда в спорный период с 15.12.2014 по 27.12.2016 истцы по первоначальному иску использовали внесенные за их счет неотделимые улучшения в своих целях – для проживания в квартире. Полностью во владение ответчика ФИО5 квартира в состоянии после произведенных ФИО1 и ФИО2 улучшений перешла после того, как последние освободили квартиру, выехав из нее для проживания в другое место жительства. Поскольку факт выезда истцов в декабре 2016 года сторонами не оспаривается, моментом перехода неотделимых улучшений во владение ответчика является момент перехода квартиры во владение ФИО5 вследствие освобождения ее от жильцов. Иные доводы стороны ответчика в указанной части основаны на неверном толковании положений нормы статьи 1105 ГК РФ.

Судом также отклоняется довод стороны ответчика о том, что оснований для взыскания стоимости неотделимых улучшений не имеется, поскольку квартира предназначалась для проживания сына ФИО2 - ФИО10, для чего и делался ремонт в квартире, и который в ней в настоящее время проживает, поскольку достоверных доказательств этого с учетом положений ст. 56 ГПК РФ стороной ответчика по первоначальному иску не представлено. Факт регистрации ФИО10 по адресу расположения спорной квартиры к таким доказательствам не относится, поскольку согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 02.07.2009 № 14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного Кодекса Российской Федерации» факт регистрации лица по месту жительства в спорном жилом помещении не является безусловным доказательством возникновения у такого лица жилищных прав, а, соответственно, не может являться безусловным доказательством проживания лица в адресе нахождения спорной квартиры. Каких-либо иных доказательств проживания ФИО10 в квартире на момент рассмотрения настоящего спора судом не представлено.

В ходе исследования и оценке собранных по делу доказательств, обстоятельств, перечисленных в статье 1109 ГК РФ, с которыми гражданское законодательство связывает невозможность возврата неосновательного обогащения, суд не находит. Стоимость неотделимых улучшений не относится к имуществу, переданному во исполнение обязательства до наступления срока исполнения; к имуществу, переданному во исполнение обязательства по истечении срока исковой давности; к заработной плате и приравненных к ней платежам, иным выплатам, перечисленным в п. 3 названной нормы; денежным суммам и иному имуществу, предоставленному во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности (в указанной части в том числе в связи с тем, что ФИО5 и ее представителем факт наличия намерений ФИО5 использовать квартиру для проживания ФИО10, в интересах которого, в том числе действовали ФИО2, ФИО1, не отрицался).

Оценив в совокупности собранные по делу доказательства, суд, руководствуясь положениями ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации о том, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон и каждая сторона должна представить доказательства в обоснование своих требований или возражений, приходит к выводу о том, что стороной истцов по первоначальному иску представлены объективные доказательства, с достоверностью подтверждающие факт неосновательного сбережения ответчиком ФИО5 имущества в виде стоимости неотделимых улучшений, произведенных в спорной квартире. Судом установлено, что за счет ФИО1 и ФИО2 в квартире ФИО5 в период с 15.12.2014 по 27.12.2016 были произведены улучшения, которые, за исключением установленных в кухонном гарнитуре варочной поверхности и духового шкафа, а также навешанного в ванной комнате зеркала, имеют характер неотделимых. Указанные неотделимые улучшения потребительских свойств квартиры внесены с ведома ФИО5 и не предназначались для использования последней, а должны были использоваться ФИО1 и ФИО2 Улучшения поступили во владение ФИО5 вместе с квартирой с 27.12.2016 (с момента освобождения квартиры жильцами ФИО1 и ФИО2). Оснований для безвозмездного сбережения указанных улучшений за счет ФИО1 и ФИО2 у ФИО5 не имеется, поскольку договорённостей между указанными лицами по данному поводу никогда не достигалось, гражданское законодательство таких оснований также не содержит. Стоимость неотделимых улучшений на момент поступления их во владение ФИО5 с учетом износа составляет 381 501,00 рублей, которые должны быть возмещены ФИО5 в пользу ФИО1 и ФИО2 в равных долях, т.е. по 190 750,50 рублей в пользу каждого из истцов по первоначальному иску. Доказательств обратного суду не представлено, в связи с чем, имеются основания для частичного удовлетворения первоначальных исковых требований.

Исковые требования о взыскании с ФИО5 в пользу ФИО1, ФИО2 процентов за пользование чужими денежными средствами суд находит подлежащими удовлетворению в силу следующего.

Судом установлено, что во владение ФИО5 с 27.12.2016 поступила принадлежащая ей на праве собственности квартира в состоянии, объективно свидетельствующем о внесении в ее потребительские свойства неотделимых улучшений при вышеприведенных обстоятельствах. Стоимость неотделимых улучшений установлена судом в размере 381 501,00 рублей с учетом износа на 27.12.2016. Основания для сбережения стоимости указанных неотделимых улучшений у ФИО5 за счет ФИО1 и ФИО2, внесших указанные улучшения с ведома ответчика, отсутствуют, возмещения их стоимости в пользу ФИО1, ФИО2 ФИО5 на момент рассмотрения спора судом не произведено.

В соответствии с п.п. 1, 3 ст. 395 ГК РФ в случаях неправомерного удержания денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате подлежат уплате проценты на сумму долга. Размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором. Проценты за пользование чужими средствами взимаются по день уплаты суммы этих средств кредитору, если законом, иными правовыми актами или договором не установлен для начисления процентов более короткий срок.

Истцами по первоначальному иску с учетом уточнений заявлено о взыскании в их пользу с ФИО5 в равных долях процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 01.01.2017 по 06.11.2017. Расчет произведен исходя из суммы уточненных требований, которыми размер неосновательного обогащения определен истцами в большем размере, нежели он нашел подтверждение в ходе рассмотрения дела по существу.

С учетом изложенного, расчет процентов по ст. 395 ГК РФ, произведенный ФИО1, ФИО2 и поддержанный ими в ходе судебного разбирательства, судом признается неверным, а требования в указанной части подлежащими удовлетворению частично на сумму 30 175,15 рублей в виду следующего.

В соответствии с Информацией Банка России от 16.09.2016 с 19.09.2016 учетная ставка составляет 10,0%; от 24.03.2017 с 27.03.2017 ? 9,75%; от 28.04.2017 со 02.05.2017 ? 9,25%; от 16.06.2017 с 19.06. 2017 ? 9%; от 15.09.2017 с 18.09.2017 ? 8,5%; от 27.10.2017 с 30.10. 2017 ? 8,25%.

Таким образом, расчет процентов за пользование денежными средствами ФИО1, ФИО2 производится по формуле:

(размер суммы неосновательного обогащения) х (количество дней в периоде действия размера учетной ставки) х (размер учетной ставки) / 365 дней

За период с 01.01.2017 по 26.03.2017 количество дней пользования чужими денежными средствами составляет 85 дней;

за период с 27.03.2017 по 01.05.2017 – 36 дней;

за период с 02.05.2017 по 18.06.2017 – 48 дней;

за период с 19.06.2017 по 17.09.2017 – 91 дней;

за период с 18.09.2017 по 29.10.2017 – 42 дней;

за период с 30.10.2017 по 06.11.2016 ? 8 дней.

Таким образом, размер процентов:

381 501,00 х 85 х 10%/365 =8 884,27 рублей;

381 501,00 х 36 х 9,75%/365=3 668,68 рублей;

381 501,00 х 48 х 9,25%/365=4 640,72 рублей;

381 501,00 х 91 х 9%/365=8 560,25 рублей;

381 501,00 х 42 х 8,5%/365=3 731,39 рублей;

381 501,00 х 8 х 8,25%/365=689,84 рублей.

Итого: 30 175,15 рублей.

Указанная сумма подлежит взысканию с ФИО5 в пользу ФИО1, ФИО2 в равных долях, по 15 978,58 рублей в пользу каждого.

В части исковых требований ФИО1, ФИО2 о взыскании в их пользу с ФИО5 стоимости расходов на оплату коммунальных услуг суд приходит к выводу об отказе по следующим основаниям.

Как установлено судом, ФИО1 и ФИО2 в период с 15.12.2014 вели в спорной квартире отделочные работы, по окончании которых въехали в квартиру в целях дальнейшего проживания и использовании квартиры по назначению вплоть до своего выселения 26.12.2016.

Судом также установлено, что ФИО5 передала ключи от квартиры ФИО2, между ними были достигнуты и реализовывались договоренности, в силу которых ФИО1 и ФИО2 пользовались спорной квартирой для проживания, а, следовательно, имели место фактические отношения пользования имуществом и извлечении из него полезных потребительских свойств.

Из пояснений ФИО2 и ФИО1 следует, что они пользовались имуществом как своим собственным, ожидая того, что ФИО5 выполнит данные ФИО2 обещания о том, что перепишет квартиру на ФИО2 и ее сына – ФИО7, перед третьими лицами ФИО1 и ФИО2 в связи с этим позиционировали ФИО2 как собственника квартиры.

В соответствии с частями 1-3 ст. 30 ЖК РФ собственник жилого помещения осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему на праве собственности жилым помещением в соответствии с его назначением и пределами его использования, которые установлены настоящим Кодексом. Собственник жилого помещения вправе предоставить во владение и (или) в пользование принадлежащее ему на праве собственности жилое помещение гражданину на основании договора найма, договора безвозмездного пользования или на ином законном основании, а также юридическому лицу на основании договора аренды или на ином законном основании с учетом требований, установленных гражданским законодательством, настоящим Кодексом. Собственник жилого помещения несет бремя содержания данного помещения и, если данное помещение является квартирой, общего имущества собственников помещений в соответствующем многоквартирном доме, а собственник комнаты в коммунальной квартире несет также бремя содержания общего имущества собственников комнат в такой квартире, если иное не предусмотрено федеральным законом или договором. Собственник жилого помещения несет бремя содержания данного помещения и, если данное помещение является квартирой, общего имущества собственников помещений в соответствующем многоквартирном доме, а собственник комнаты в коммунальной квартире несет также бремя содержания общего имущества собственников комнат в такой квартире, если иное не предусмотрено федеральным законом или договором.

В соответствии с частью 1, п.п. 5, 6 части 2 ст. 153 ЖК РФ граждане и организации обязаны своевременно и полностью вносить плату за жилое помещение и коммунальные услуги. Обязанность по внесению платы за жилое помещение и коммунальные услуги возникает у собственника помещения с момента возникновения права собственности на такое помещение с учетом правила, установленного частью 3 статьи 169 настоящего Кодекса; лица, принявшего от застройщика (лица, обеспечивающего строительство многоквартирного дома) после выдачи ему разрешения на ввод многоквартирного дома в эксплуатацию помещения в данном доме по передаточному акту или иному документу о передаче, с момента такой передачи.

Оценивая представленные сторонами письменные доказательства, пояснения сторон, показания свидетелей в их совокупности, суд приходит к выводу, что между сторонами спора фактически возникли отношения по договору безвозмездного пользования жилым помещением, когда собственник квартиры ФИО5 передала ФИО2 и ФИО26 во временное пользование спорную квартиру.

Отказывая в удовлетворении требований в указанной части суд принимает во внимание, что ФИО2, являясь невесткой ответчика ФИО5, при вселении в квартиру исходила из имеющейся между ней и ответчиком договоренности, что квартира впоследствии будет передана е собственность ФИО2 и ее сына – ФИО7 в память об умершем брате ФИО5 – ФИО27, который приходился ФИО2 и ФИО7 мужем и отцом соответственно. Указанной позиции истец по первоначальному иску ФИО2 придерживалась на протяжении всего разбирательства по делу. Также ФИО2 неоднократно заявляла, что все, что предпринималось ею и ФИО1 для улучшения квартиры, делалось исключительно в связи с тем, что между ней и ФИО5 имелись вышеназванные договоренности. Все допрошенные судом свидетели подтвердили, что ФИО1 и ФИО2 позиционировали ФИО2 и ФИО7 как собственников квартиры. С учетом вышеприведенных положений ст. 31 ЖК РФ суд приходит к выводу, что между ФИО5 и ФИО2 действительно имели место договоренности о праве пользования ФИО2 квартирой, в силу которых ФИО2 полагала вопрос о переходе права собственности на квартиру в пользу нее и ее сына фактически разрешённым, осознавала себя как собственник квартиры. ФИО1 вселился в квартиру вместе с ФИО2 в качестве члена ее семьи. Пользовался квартирой для проживания наравне с ФИО2, хранил в ней свои вещи. Из существа фактически сложившихся между сторонами настоящего спора отношений по пользованию имуществом ФИО2 и ФИО1 регулярно вносили плату за жилое помещение и коммунальные услуги. Поскольку вселились в квартиру сразу по окончании отделочных работ, что по срокам совпало с приемкой ФИО5 квартиры от застройщика по акту, указанную обязанность исполняли с момента, с которого она должна в силу положений части 2 ст. 153 ЖК РФ возникнуть у лица, принявшего квартиру от застройщика. Исполняли указанную обязанность ФИО2 и ФИО1 солидарно, что означает, что обязанность может быть исполнена как всеми обязанными лицами, так и любым из указанных лиц самостоятельно.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что ФИО2 и ФИО28 имели соглашение с ФИО5 о порядке пользования имуществом, в силу которого обязанность по внесению платы за жилое помещение и коммунальные услуги была возложена на ФИО2 и ФИО1, что соответствует положениям части 7 ст. 31 ЖК РФ, согласно которым гражданин, пользующийся жилым помещением на основании соглашения с собственником данного помещения, имеет права, несет обязанности и ответственность в соответствии с условиями такого соглашения.

Следовательно, исковые требования ФИО2 и ФИО1 в указанной части, удовлетворению не подлежат в полном объеме.

Встречные исковые требования ФИО5 к ФИО2 и ФИО1 о взыскании неосновательного обогащения в виде размера ежемесячной платы за наем жилого помещения как сбереженных за ее счет денежных средств удовлетворению не подлежат в силу следующего.

В соответствии с п. 2 ст. 1105 ГК РФ лицо, неосновательно временно пользовавшееся чужим имуществом без намерения его приобрести либо чужими услугами, должно возместить потерпевшему то, что оно сберегло вследствие такого пользования, по цене, существовавшей во время, когда закончилось пользование, и в том месте, где оно происходило.

Определением суда от 20.07.2017 года по ходатайству представителя ответчика (истца по встречному иску) ФИО5 – ФИО4 судом назначена комплексная строительно-оценочная экспертиза. На разрешение экспертов поставлен, в том числе вопрос определения рыночного размера платы за наем квартиры в микрорайоне <адрес обезличен> период с 04.07.2015 по 27.12.2016 (20 месяцев и 20 дней или 632 дня). Производство комплексной строительно-оценивающей экспертизы в части проведения оценочной экспертизы поручено эксперту ООО «Прайс Хаус ТВ» ФИО29

Согласно заключению комплексной судебной экспертизы №01-08/17 от 26.09.2017 рыночная стоимость платы за наём квартиры по адресу <адрес обезличен>, принадлежащей ФИО5, в период с 07.04.2015 по 27.12.2016 составляет 259 400 рублей. Исходя из выводов эксперта среднемесячный размер платы за наем квартиры составляет: 259 400,00 рублей / 632 дня х 30 дней = 12 313,29 рублей

Вместе с тем, суд, с учетом установленных по делу обстоятельств, не находит оснований для удовлетворения встречных исковых требований в указанной части.

В соответствии с положениями ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Сделки совершаются устно или в письменной форме (простой или нотариальной). Сделка, которая может быть совершена устно, считается совершенной и в том случае, когда из поведения лица явствует его воля совершить сделку. Молчание признается выражением воли совершить сделку в случаях, предусмотренных законом или соглашением сторон (статья 158 ГК РФ).

В соответствии с подпунктом 2 пункта 1 стать 161 ГК РФ должны совершаться в простой письменной форме, за исключением сделок, требующих нотариального удостоверения сделки граждан между собой на сумму, превышающую десять тысяч рублей, а в случаях, предусмотренных законом, - независимо от суммы сделки.

Несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства (пункт 1 статьи 162 ГК РФ).

Учитывая то, что установленный судом среднемесячный размер платы на наем квартиры по адресу: <адрес обезличен>, превышает максимально допустимый размер цены сделки, которая может быть заключена устно, каких-либо допустимых доказательств того, что между сторонами (ФИО5 с одной стороны, ФИО2 и ФИО1 с другой стороны) в установленной законом форме заключен договор коммерческого найма суду не представлено, суд приходит к выводу, что факт наличия между истцом и ответчиками по встречному иску отношений, в силу которых у ответчиков возникла обязанность ежемесячного внесения платы за наем жилого помещения в размере его рыночной стоимости в пользу ФИО5, а у последней, соответственно, возникло право требовать внесения такой платы, материалами гражданского дела не подтверждается. Также суд принимает во внимание, что требование о взыскании неосновательного обогащения было предъявлено в суд только в связи с заявлением первоначального иска, о чем свидетельствует процессуальный характер встречного иска, отсутствие сведений о том, что до начала судебного спора подобное требование ФИО5 предъявлялось к ФИО2, ФИО1 во внесудебном порядке. Исходя из изложенного, требования ФИО5 о взыскании в ее пользу с ФИО2, ФИО1 рыночной стоимости платы за наем жилого помещения за период с 07.04.2015 по 26.12.2016 в размере 259 400,00 рублей удовлетворению не подлежат.

В связи с изложенным, суд не находит оснований для удовлетворения требований о взыскании в пользу ФИО5 с ФИО2, ФИО1 процентов за пользование чужими денежными средствами, исчисляемых исходя из размера рыночной стоимости платы за наем жилого помещения. В связи с чем, суд в удовлетворении встречных исковых требований в указанной части приходит к выводу отказать в полном объеме.

В части требований о взыскании в пользу ФИО5 с ФИО2, ФИО1 убытков, вызванных несогласованной перепланировкой квартиры, расположенной по адресу: <адрес обезличен> связи с необходимостью приведения квартиры в первоначальное состояние в соответствии с техническим паспортом, актом приема-передачи, договором ДДУ, суд приходит к следующему.

Анализ собранных по делу доказательств не содержит оснований для удовлетворения указанного требования.

В соответствии с частью 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

С учетом основания встречного иска в указанной части, истец должна доказать факт того, что перепланировка, произведённая в принадлежащей ей квартире, выполнена ответчиками без согласования с нею, факт того, что выполненная перепланировка требует приведения технических характеристик квартиры в первоначальное состояние, а также факт причинения убытков.

Однако, в ходе судебного разбирательства таких доказательств ФИО5, ее представителем – ФИО4 в материалы гражданского дела не представлено.

В противоположность этому судом установлено, что ФИО5 не могла не знать о произведенной в квартире перепланировке. Напротив, знала о ней, на проводинах племянника в армию участвовала в обсуждении возможного проекта перепланировки, что подтверждается пояснениями свидетелей, договором подряда на выполнение строительно–отдельных работ от 15.12.2014, актом приема-передачи к указанному договору от 16.03.2015, актом приема-передачи квартиры от 07.04.2015, которые в совокупности свидетельствуют о том, что к моменту подписания акта о приемке у застройщика квартиры, перепланировка в ней уже была выполнена. На момент подписания акта 07.04.2015 ФИО5 подтвердила, что с техническим состоянием квартиры ознакомилась, соответственно, не могла не увидеть произведенных изменений, присутствовала на новоселье в квартире, сама передала ключи от квартиры.

Пояснения представителя ФИО4 о том, что ключи от квартиры были переданы только 07.04.2015 после подписания акта приема-передачи квартиры, не подтверждены какими-либо доказательствами со стороны ФИО5 Содержание указанных пояснений входит в противоречие и иными собранными по делу доказательствами. Так, в материалы гражданского дела представлен акт приема-передачи квартиры от 07.04.2015, подписанный ФИО5 от лица участника долевого строительства по договору ДДУ. Однако, в указанном акте отсутствуют сведения о том, что застройщик передал ФИО5 ключи от квартиры, тогда как содержатся сведения о том, что с техническим состоянием на момент подписания акта она ознакомлена, что подтверждает факт того, что о произведенной к этому перепланировке ФИО5 было известно. Более того, согласно приложению № 1 к договору на выполнение строительно-отделочных работ от 15.12.2014 пунктом 16 наименования работ указана установка входной металлической двери. Согласно акту приема-передачи работ по договору от 16.03.2015 ФИО1 (Заказчик) и ИП ФИО16 (Исполнитель) подтвердили, что к указанному моменту дверь была установлена. Факт приобретения входной металлической двери подтверждается товарным чеков от 27.12.2014 года. Таким образом, собранные по делу доказательства свидетельствуют о том, что ключи от квартиры ФИО5 ФИО2 07.04.2015 передавать не могла, поскольку к указанному моменту в квартире уже была установлена новая металлическая дверь. Дверь установлена работниками, нанятыми ФИО1

Кроме указанного довода, который признается судом недостоверным, иных доказательств того, что перепланировки в квартире произведена без ведома разрешения ФИО5 суду не представлено.

Также суду не представлено доказательств того, что произведённая в квартире перепланировка требует безусловного приведения квартиры в первоначальное состояние в соответствии с техническим паспортом, актом приема-передачи, договором ДДУ. Так, в частности, суду не представлено доказательств, что технические характеристики квартиры – жилого помещения, отличаются после внесенных изменений от указанных в акте приема-передачи.

Из поступившего в материалы гражданского дела заключения комплексной судебной экспертизы №01-08/17 от 26.09.2017 следует, что для приведения квартиры в первоначальное состояние, соответствующее техническому паспорту, акту приема-передачи от 07.04.2015, договору долевого участия в строительстве от 19.09.2013, необходимо произвести работы по демонтажу выполненного ремонта и работы по перепланировке квартиры.

Стоимость строительных работ, которые необходимо произвести для приведения квартиры в первоначальное состояние, соответствующее техническому паспорту, составляет 79 504, 52 рублей. Стоимость строительных работ, которые необходимо произвести для приведения квартиры в первоначальное состояние, соответствующее акту приема-передачи и договору долевого участия в строительстве, составляет 97 569, 60 рублей. Однако сведений о том, что квартира, безусловно, не может быть сохранена в перепланированном состоянии с учетом того, что судом установлен факт осведомленности ФИО5 о произведенной перепланировке, в экспертном заключении не содержится, не смотря на то, что ответ на подобного рода вопрос в разрезе вопроса о произведенной в квартире перепланировке находится в компетенции эксперта-строителя ФИО30 Требовать приведения квартиры в первоначальное состояние в установленных обстоятельствах ФИО5 может только по причине несоответствия произведенной по согласованию с нею перепланировки требованиям безопасности. Вместе с тем, ФИО5, ее представитель – ФИО4 перед экспертом такой вопрос не поставили, правом на заявление ходатайство о проведении по делу дополнительной экспертизы не воспользовались.

Содержащиеся в экспертном заключении эксперта ФИО30 сведения о размере убытков, в указанных обстоятельствах могут быть судом оценены исключительно как перечень и стоимость работ, требуемых для приведения квартиры в первоначальное техническое состояние как квартиры с черновой отделкой в соответствии с проектной документацией, отраженной в приложении к договору ДДУ, поскольку ни технический паспорт, ни акт приема-передачи квартиры не отражают действительное состояние квартиры на момент составления указанных документов с учетом установленного факта оконченной к моменту их составления перепланировки. Основания для оценки объема и стоимости перечисленных в экспертном заключении работ в качестве убытков ФИО5 при таких обстоятельствах у суда отсутствуют, поскольку сведений о том, что квартира не может быть сохранена в перепланированном состоянии по причине наличия угрозы жизни и безопасности для проживающих в ней лиц в материалы дела не представлено. В указанных обстоятельствах встречные исковые требования о взыскании убытков удовлетворению не подлежат.

Заявление представителя ответчика (истца по встречному иску) ФИО5 - ФИО4 о распределение в соответствии со ст. 98 ГПК РФ судебных расходов, понесенных ФИО5 на оплату услуг судебных экспертов в сумме 30 000,00 рублей, удовлетворению не подлежит, поскольку данные расходы понесены ФИО5 в связи с предоставлением ею доказательств в подтверждение доводов встречного иска, в удовлетворении которого отказана в полном объеме.

В силу ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.

Согласно ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Из материалов настоящего гражданского дела следует, что ФИО5 в связи с подачей встречного иска понесла расходы по оплате государственной пошлины в размере 1 730,00 рублей, что подтверждается приложенным к встречному иску чеком-ордером от 28.06.2017 на указанную сумму.

Принимая во внимание, что в ходе судебного разбирательства размер встречных исковых требований ФИО5 был увеличен, то в соответствии со ст. 333.19 НК РФ государственная пошлина при цене иска 395 659,14 рублей составляет 7 156,59 рублей. В связи с чем, суд полагает правильным взыскать с ФИО5 в доход местного бюджета муниципального образования город Иркутск оставшуюся сумму государственной пошлину из расчета: 7 156,59 – 1 730,00 = 5 426,59 рублей.

Учитывая вышеизложенное, руководствуясь ст. ст. 193 – 199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования ФИО1, ФИО2 удовлетворить частично.

Взыскать с ФИО5 в пользу ФИО1 сумму неосновательного обогащения в размере 190 750,50 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 15 087,58 рублей, всего взыскать 205 838, 08 (Двести пять тысяч восемьсот тридцать восемь рублей 08 копеек) рублей.

Взыскать с ФИО5 в пользу ФИО2 сумму неосновательного обогащения в размере 190 750,50 проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 15 087,58 рублей, всего взыскать 205 838, 08 (Двести пять тысяч восемьсот тридцать восемь рублей 08 копеек) рублей.

В удовлетворении исковых требований ФИО1, ФИО2 к ФИО5 о взыскании суммы неосновательного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами в большем размере, расходов на содержание жилья – отказать.

Встречные исковые требования ФИО5 к ФИО1, ФИО2 о взыскании суммы неосновательного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами, убытков, судебных расходов – оставить без удовлетворения.

Взыскать с ФИО5 в доход местного бюджета муниципального образования город Иркутск государственную пошлину в размере 5 426,59 (Пять тысяч четыреста двадцать шесть рублей 59 копеек) рублей.

Решение может быть обжаловано сторонами в апелляционном порядке в Иркутский областной суд через Свердловский районный суд г. Иркутска в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Судья Л. В. Жильчинская