Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Коротковой А. Ю. к индивидуальному предпринимателю Васильеву А. А. о признании лицензионного договора недействительным, применении последствий недействительности сделки, взыскании судебных расходов,

У С Т А Н О В И Л:

Короткова А. Ю. (далее по тексту А.Ю. Короткова, истец) обратился в суд с иском к индивидуальному предпринимателю ФИО4 (далее по тексту ИП А.А. Васильев, ответчик) о признании лицензионного договора недействительным, применении последствий недействительности сделки, взыскании судебных расходов, указав в обоснование заявленных требований, что ДД.ММ.ГГГГ между ИП А.А. Васильевым и А.Ю. Коротковой заключен лицензионный договор о предоставлении права использования секрета производства (ноу-хау) №, по условиям которого лицензиар обязался предоставить лицензиату за вознаграждение и на указанный в договоре срок, право на использование секрета производства (ноу-хау) и коммерческое обозначение, принадлежащие лицензиару. Размер паушального взноса составил 360 000 руб.

Пунктом 4.2.2. Договора предусмотрено, что сумма паушального взноса уплачивается двумя частями: первая часть в размере 250 000 руб. не позднее ДД.ММ.ГГГГ; вторая часть в размере 110 000 руб. не позднее ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно пункту 4.2. Договора, размер ежемесячных роялти платежей составляет 3% от выручки лицензиата, но не менее 10 000 руб.

Во исполнение вышеуказанного договора А.Ю. Короткова оплатила сумму в размере 250 000 руб., а также по требованию лицензиара сумму в размер 115 000 руб. для настройки AmoCrm, настройки Ycilens, интеграции, а также осуществления маркетинговых услуг (настройка <данные изъяты>, настройка Вконтакте).

Однако лицензиар осуществил ненадлежащее исполнение своих обязанностей. Истец указывает, что заключенный договор является недействительным, поскольку является притворной сделкой, заключенной с целью прикрытия другой сделки, - договора коммерческой концессии, с иным субъектным составом, направлен на достижение других правовых последствий, прикрывая иную волю участников сделки, выраженную в желании действовать в рамках концессионных, а не лицензионных правоотношений.

Данное обстоятельство следует из того, что ответчик на своем сайте (<данные изъяты>/) указывает, что отношения между сторонами основываются именно на договоре франшизы студии лазерной эпиляции. Так и сам договор № говорит о том, что лицензиар предоставляет гарантию на франшизу «<данные изъяты>». Под гарантией понимается, что лицензиат при покупке бизнеса по франшизе затрачивает инвестиции на паушальный взнос, в соответствии с п.4.1 Договора, что и является затратами, на которые головной офис выделил срок окупаемости 6 месяцев со дня официального открытия студии (пункт 6.13 Договора).

Таким образом, спорный договор является притворной сделкой, поскольку он заключен с целью прикрытия другой сделки, - договор коммерческой концессии (франшизы). При заключении лицензионного договора ответчик не подтвердил, что он является правообладателем коммерческого обозначения «<данные изъяты>» и секрета производства (ноу-хау), то есть совершил сделку без наличия на то правоустанавливающих документов. При этом сам договор подписывал по поручению индивидуальный предприниматель ФИО2 (далее по тексту ИП ФИО2), который также не подтвердил свои полномочия на подписания договора, то есть доверенности на совершение действий от имени ИП А.А. Васильева. Кроме того, на интернет сайте указано, что правообладателем коммерческого обозначения «Gloss Laser» является ИП ФИО3 (далее по тексту ИП ФИО3), что также вызывает сомнения в правомочности действий ИП А.А. Васильева и ИП ФИО2.

Предметом спорного договора является объект гражданского права, который не может быть использован физическим лицом и является средством индивидуализации предпринимательской деятельности юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, к которым истец не относится, что также указывает на то, что у сторон была цель заключить именно договор коммерческой концессии.

Лицензиар не обеспечил государственную регистрацию права использования исключительных прав по договору, что привело к несоблюдению требования закона о государственной регистрации в федеральном органе исполнительной власти по интеллектуальной собственности предоставления права использования. Так, в предмете договора не указан номер документа, удостоверяющего исключительное право ИП А.А. Васильева на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации.

В связи с чем, А.Ю. Короткова ДД.ММ.ГГГГ направила Претензию в адрес ИП А.А. Васильева. ДД.ММ.ГГГГ в ответе на претензию ИП А.А. Васильев отказал в удовлетворении требований истца.

С учетом изложенного, истец просил суд признать лицензионный договор о предоставлении права использования секрета производства (ноу-хау) № от ДД.ММ.ГГГГ недействительным, применить последствия недействительности сделки, взыскать с ИП А.А. Васильев в пользу А.Ю. Коротковой денежные средства в размере № руб., судебные расходы по оплаченной при подаче иска в суд государственной пошлине в размере 7 150 руб., по оплате юридических услуг в размере № руб.

Истец А.Ю. Короткова обратилась с данным иском в <адрес> суд <адрес>.

Определением Приаргунского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ данное гражданское дело направлено для рассмотрения по подсудности в Приволжский районный суд <адрес>, в связи с тем, что ответчик ИП А.А. Васильев зарегистрирован в <адрес>, указанное определение не обжаловано сторонами, вступило в законную силу (л.д.196-197 т.1).

В соответствии с ч. 4 ст. 33 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело, направленное из одного суда в другой, должно быть принято к рассмотрению судом, в который оно направлено. Споры о подсудности между судами в Российской Федерации не допускаются.

С учетом указанных положений гражданского процессуального законодательства, гражданское дело было принято к производству Приволжского районного суда г. Казани определением от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.128).

Истец А.Ю. Короткова, а также ее представитель – адвокат ФИО9 в суд не явились, надлежащим образом извещены о дне и времени судебного заседания, конверты возвращены в суд в связи с истечением срока хранения (л.д.249, 250 т.1, л.д.1 т.2), представили письменный отзыв на возражение ответчика (л.д.158-163 т.1).

Представитель истицы А.Ю. Коротковой – ФИО7 в суд не явился, представил письменное ходатайство о проведении судебного заседания путем использования систем видеоконференц-связи (л.д.212 т.1), в связи с чем, судебное заседание, назначенное на ДД.ММ.ГГГГ было отложено на ДД.ММ.ГГГГ для организации судебного заседания путем использования систем видеоконференц-связи (л.д.239 т.1), подана заявка в <адрес> районный суд <адрес>, как указано в ходатайстве (л.д.242,243,247 т.1). Согласно ответу на заявку <адрес> районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, ввиду занятости комплекта ВКС не имеется технической возможности для проведения судебного заседания с использованием систем видеоконференц-связи на базе Чкаловского районного суда <адрес> (л.д.248 т.1).

Представитель ответчика ИП А.А. Васильева – ФИО8 в судебном заседании с исковыми требованиями не согласился, просил в иске отказать, представил письменные возражения (л.д.215-222 т.1), в которых указал, что ДД.ММ.ГГГГ истцом с ответчиком заключен лицензионный договор о предоставлении права использования секрета производства (ноу-хау) №, по условиям которого ИП А.А. Васильев предоставил истцу за вознаграждение и на указанный в договоре срок право на использование секрета производства (ноу-хау) и коммерческого обозначения, исключительные права которые принадлежат лицензиару (п.2.1 Договора). Обязательства лицензиара по предоставлению прав использования результатов интеллектуальной деятельности исполнены ответчиком, а именно ДД.ММ.ГГГГ в соответствии с п. 3.2.1, п. 2.2 Договора, способами, установленными в п. 9.3 Договора в адрес истца по электронной почте <данные изъяты>, указанной в разделе 10 Договора ответчиком направлен состав секрета производства путем предоставления доступа к электронному хранилищу данных (п. 3.2.1 Договора), а также предоставлено право использования в оговоренных Договором пределах, указанных результатов интеллектуальной деятельности. Этим же письмом на адрес электронной почты истца ДД.ММ.ГГГГ направлен акт о передаче секрета производства, который по прошествии трех рабочих дней в отсутствии возражений, свидетельствует о полной передаче секрета производства (ноу-хау) в адрес лицензиата, в соответствии с п.3.6.2 и п.3.6.2.1 Договора. В установленный Договором срок, от истца мотивированных возражений по акту передаче секрета производства не поступило.

В заключенном лицензионном договоре № от ДД.ММ.ГГГГ не указано об использовании лицензиатом комплекса исключительных прав по смыслу ст. 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации. В соответствии со ст. 431 Гражданского кодекса Российской Федерации между сторонами заключен именно лицензионный договор по правилам гл. 69 и гл. 75 Гражданского кодекса Российской Федерации. В отличии от договора коммерческой концессии, регулируемого гл. 54 Гражданского кодекса Российской Федерации, субъектный состав сторон лицензионного договора не содержит ограничений по организационно - правовой форме. Квалифицирующим признаком договора коммерческой концессии является передача в составе комплекса исключительных прав права на товарный знак или знак обслуживания.

По условиям лицензионного договора №/№ДД.ММ.ГГГГ прав на товарный знак или знак обслуживания, равно как и права использования исключительных прав лицензиара А.Ю. Коротковой не передавалось. Таким образом, спорный договор, не может быть квалифицирован в качестве договора коммерческой концессии. Учитывая, что со стороны А.Ю. Коротковой лицензионный договор подписан без протокола разногласий, следовательно, его содержание и правовая природа определена сторонами при его заключении, действительная воля сторон была направлена именно на заключение лицензионного договора по правилам гл. 69 и гл. 75 Гражданского кодекс Российской Федерации.

Заключенный лицензионный договор о предоставлении прав использования секрета производства (ноу-хау) не подлежит государственной регистрации, в соответствии с положениями гл.75 Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующей предоставления права использования ноу-хау. Кроме того, истец после заключения лицензионного договора зарегистрировался в качестве индивидуального предпринимать для осуществления предпринимательской деятельности «предоставление услуг парикмахерскими и салонами красоты» по заключенному лицензионному договору.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, привлеченные судом к участию в деле ИП ФИО2, ИП ФИО3 в суд не явились, надлежащим образом извещены о дне и времени судебного заседания, что подтверждается распиской ИП ФИО2 об извещении (л.д.240 т.1), конверт ИП ФИО3 возвращен в суд, в связи с истечением срока хранения (л.д.2 т.1).

С учетом указанных обстоятельств, суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, извещенных о времени и месте судебного заседания, которые не сообщил суду об уважительных причинах неявки и не просили рассмотреть дело в их отсутствие.

Заслушав в судебном заседании представителя ответчика ИП А.А. Васильев - ФИО8, исследовав представленные письменные доказательства и оценив их в совокупности, суд находит исковые требования подлежащими оставлению без удовлетворения, исходя из следующего.

Согласно статье 8 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. В частности, гражданские права и обязанности возникают из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему.

В соответствии со статьей 307 Гражданского кодекса Российской Федерации, в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как то: передать имущество, выполнить работу, оказать услугу, внести вклад в совместную деятельность, уплатить деньги и т.п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности (п.1). Обязательства возникают из договоров и других сделок, вследствие причинения вреда, вследствие неосновательного обогащения, а также из иных оснований, указанных в Гражданском кодексе Российской Федерации (п.2). При установлении, исполнении обязательства и после его прекращения стороны обязаны действовать добросовестно, учитывая права и законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для достижения цели обязательства, а также предоставляя друг другу необходимую информацию (п. 3).

Согласно статье 309 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями.

В соответствии со статьей 310 Гражданского кодекса Российской Федерации односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или иными правовыми актами.

Согласно статье 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена настоящим Кодексом, законом или добровольно принятым обязательством.

В силу части 1 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

В силу части 1 статьи 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если настоящим Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

В соответствии со статьей 1466 Гражданского кодекса Российской Федерации обладателю секрета производства принадлежит исключительное право использования его в соответствии со статьей 1229 настоящего Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на секрет производства), в том числе при изготовлении изделий и реализации экономических и организационных решений. Обладатель секрета производства может распоряжаться указанным исключительным правом.

Лицо, ставшее добросовестно и независимо от других обладателей секрета производства обладателем сведений, составляющих содержание охраняемого секрета производства, приобретает самостоятельное исключительное право на этот секрет производства.

Согласно пункту 1 статьи 1469 Гражданского кодекса Российской Федерации по лицензионному договору одна сторона - обладатель исключительного права на секрет производства (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования соответствующего секрета производства в установленных договором пределах.

В соответствии с пунктами 1, 2, 3 статьи 1027 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору коммерческой концессии одна сторона (правообладатель) обязуется предоставить другой стороне (пользователю) за вознаграждение на срок или без указания срока право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав, включающий право на товарный знак, знак обслуживания, а также права на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав, в частности, на коммерческое обозначение, секрет производства (ноу-хау). Договор коммерческой концессии предусматривает использование комплекса исключительных прав, деловой репутации и коммерческого опыта правообладателя в определенном объеме (в частности с установлением минимального и (или) максимального объема использования), с указанием или без указания территории использования применительно к определенной сфере предпринимательской деятельности (продаже товаров, полученных от правообладателя или произведенных пользователем, осуществлению иной торговой деятельности, выполнению работ, оказанию услуг). Сторонами по договору коммерческой концессии могут быть коммерческие организации и граждане, зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей.

На основании пунктов 1 и 2 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в настоящем Кодексе. Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом. Суд вправе применить такие последствия по собственной инициативе.

В силу статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Согласно статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Материалами дела установлено, что от ДД.ММ.ГГГГ между ИП А.А. Васильевым и ИП ФИО2 заключен агентский договор № №, по условиям которого ИП ФИО2, действуя по поручению от имени ИП А.А. Васильева (л.д.3-8 т.2), осуществлял поиск потенциальных клиентов, заинтересованных в заключении лицензионного договора о передаче секрета производства (ноу-хау).

В силу п. 2.2.1 Агентского договора ИП ФИО2 обязался осуществить поиск потенциальных клиентов, заинтересованных в заключении лицензионного договора о передаче секрета производства (ноу-хау) Принципала.

Заключать от имени Принципала с Клиентом лицензионный договор о передаче секрета производства (ноу-хау) (п.2.2.2).

При необходимости принимать от Клиента все платежи (паушальный взнос) по заключенным лицензионным договорам о передаче секрета производства (ноу-хау) (л.д.2.2.3).

Перечислять Принципалу в течение 5 (Пяти) банковских дней оплаты, полученные от Клиента по заключенным лицензионным договорам за вычетом агентского вознаграждения (п.2.2.4).

Вознаграждение Агента по настоящему договору составляет 75% от суммы, уплаченной клиентом в качестве паушального взноса.

Принципал ИП А.А. Васильев обязан оформить и выдать Агенту доверенность, оформленную в соответствии с требованиями законодательства, подтверждающую полномочия Агента перед третьими лицами на совершение действий, предусмотренных настоящим договором (п.3.3.1).

ДД.ММ.ГГГГ ИП А.А. Васильев выдал ИП ФИО2 доверенность № с правом подписания лицензионных договоров о передаче секрета производства (ноу-хау), получения на расчетный счет оплату паушального взноса от клиентов по заключенным лицензионным договорам (л.д.13 т.2).

Действуя от имени и по поручению ИП А.А. Васильева, ИП ФИО2 осуществил поиск потенциального клиента А.Ю. Короткову.

ДД.ММ.ГГГГ между ИП А.А. Васильевым, от имени и поручению которого действовал ИП Б.Ш. Гилязов, и ФИО1 заключен лицензионный договор о предоставлении права использования секрета производства (ноу-хау) №.

В соответствии с п. 2.1. Договора, Лицензиар обязуется предоставить Лицензиату за вознаграждение и на указанный в Договоре срок, право на использование секрета производства (ноу-хау) и коммерческое обозначение, принадлежащие Лицензиару.

Согласно п. 4.1.1. Размер паушального взноса составляет 360 000 (триста шестьдесят тысяч) рублей 00 копеек. (Формат №).

4.1.2. Сумма паушального взноса, предусмотренного в п. 4.1.1. уплачивается двумя частями: первая часть в размере 250 000 (двести пятьдесят тысяч) рублей 00 копеек не позднее

ДД.ММ.ГГГГ; вторая часть в размере 110 000 (сто десять тысяч) рублей 00 копеек не позднее ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно чеку по операциям «Сбербанк-онлайн» от ДД.ММ.ГГГГ А.Ю. Короткова уплатила ИП ФИО2 250 000,00 руб. в качестве исполнения своих обязательств по спорному договору, в назначении платежа указано оплата паушального взноса в рамках лицензионного договора № от ДД.ММ.ГГГГ, а также ДД.ММ.ГГГГ А.Ю. Коротковой оплачено 115 000 руб. (л.д.23,24 т.1).

Факт перевода денежных средств и их получения сторонами не оспаривался.

Согласно статье 1235 Гражданского кодекса Российской Федерации по лицензионному договору одна сторона - обладатель исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования такого результата или такого средства в предусмотренных договором пределах. Лицензиат может использовать результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации только в пределах тех прав и теми способами, которые предусмотрены лицензионным договором. Право использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, прямо не указанное в лицензионном договоре, не считается предоставленным лицензиату.

Статьей 1465 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что секретом производства (ноу-хау) признаются сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и другие) о результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере и о способах осуществления профессиональной деятельности, имеющие действительную или потенциальную коммерческую ценность вследствие неизвестности их третьим лицам, если к таким сведениям у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании и обладатель таких сведений принимает разумные меры для соблюдения их конфиденциальности, в том числе путем введения режима коммерческой №.

В соответствии с п. 3.2.1, п. 9.3 Договора, стороны договорились об обмене документами в электронном виде, в том числе через адреса электронной почты, указанной в разделе 10 Договора. Состав секрета производства (ноу-хау), указанный в п.2.2. Договора передается посредством предоставления доступа к электронному хранилищу данных.

Как следует из материалов дела, после заключения лицензионного договора стороны приступили к фактическому исполнению указанных условий: истец произвел оплату паушального взноса во исполнение своих обязательств по договору в общей сумме 365 000 руб., а ответчик ИП А.А. Васильев предоставил истцу права использования результатов интеллектуальной деятельности, а именно в соответствии с п. 3.2.1, п. 2.2. Договора, способами, установленными в п. 9.3 Договора в адрес истца по электронной почте <данные изъяты>.com, указанной в разделе 10 Договора направил состав секрета производства путем предоставления доступа к электронному хранилищу данных, а также предоставил право использования в оговоренных Договором пределах, указанных результатов интеллектуальной деятельности. Указанные обстоятельства подтверждается скриншотом с личной страницы электронной почты (л.д.235-237 т.1).

Этим же письмом на адрес электронной почты истца ДД.ММ.ГГГГ ответчиком направлен акт о передаче секрета производства (л.д.234 т.1), который по прошествии трех рабочих дней в отсутствии возражений со стороны истца, свидетельствует о полной передаче секрета производства (ноу-хау) в адрес лицензиата, в соответствии с п.3.6.2 и п.3.6.2.1 Договора, учитывая, что в установленный Договором срок, от истца мотивированных возражений по акту передаче секрета производства не поступило.

Таким образом, суд считает, что ответчиком предоставлено равноценное встречное исполнение по Договору по смыслу абзаца 2 п. 4 ст. 453 Гражданского кодекса Российской Федерации, а истцом принято исполнение обязательств ответчика по договору. Фактическое исполнение спорного договора со стороны ответчика (передача состава ноу-хау) по смыслу ст. 183 Гражданского кодекса Российской Федерации, свидетельствует об одобрении заключенной сделки.

Суд не может согласиться с доводом истца о квалификации заключенного договора в качестве притворной сделки, поскольку данный довод не основан на нормах закона.

В соответствии со статьей 431 Гражданского кодекса Российской Федерации при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем составления сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

Разрешая спор, суд учитывает, что предметы договора коммерческой концессии и лицензионного договора принципиально различны.

Так, по смыслу п. 1 ст. 1027 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору коммерческой концессии правообладатель предоставляет пользователю право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав.

В то время как в соответствии с п. 1 ст. 1235 Гражданского кодекса Российской Федерации, по лицензионному договору лицензиар (обладатель исключительного права на результат интеллектуальной деятельности) предоставляет Лицензиату право использования такого результата.

В заключенном сторонами лицензионном договоре № от ДД.ММ.ГГГГ не указано об использовании Лицензиатом комплекса исключительных прав, то есть прав по смыслу ст. 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Суд приходит к выводу, что между сторонами заключен именно лицензионный договор по правилам гл. 69 и гл. 75 Гражданского кодекса Российской Федерации. В отличии от договора коммерческой концессии, регулируемого гл. 54 Гражданского кодекса Российской Федерации, субъектный состав сторон лицензионного договора не содержит ограничений по организационно - правовой форме, квалифицирующим признаком договора коммерческой концессии является передача в составе комплекса исключительных прав права на товарный знак или знак обслуживания.

По условиям заключенного сторонами лицензионного договора прав на товарный знак или знак обслуживания, равно как и прав использования исключительных прав Лицензиара, Лицензиату А.Ю. Коротковой не передавалось. Таким образом, спорный договор, не может быть квалифицирован в качестве договора коммерческой концессии.

Учитывая вышеизложенное, а также тот факт, что со стороны А.Ю. Коротковой лицензионный договор подписан без протокола разногласий, следует вывод, что его содержание и правовая природа определены сторонами с достаточной четкостью и действительная воля сторон была направлена именно на заключение лицензионного договора по правилам гл. 69 и гл. 75 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Заключенный сторонами лицензионный договор не подлежит государственной регистрации.

Согласно п.2.9. Договора стороны понимают и признают, что права, передаваемые по Договору, не подлежат государственной регистрации, вследствие чего предоставление права использования объектов исключительных прав по Договору, также не подлежат государственной регистрации.

В силу абз. 2 ст. 1235 Гражданского кодекса Российской Федерации, предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации по лицензионному договору подлежит государственной регистрации в случаях и в порядке, которые предусмотрены ст. 1232 настоящего Кодекса.

По смыслу п. 2 ст. 1232 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, когда результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации подлежит в соответствии с настоящим Кодексом государственной регистрации, предоставление права использования такого результата или такого средства по договору, также подлежит государственной регистрации.

Таким образом, в приведенных нормах закона указывается, что государственная регистрация договора предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации обязательна только в случаях, предусмотренных в Гражданском кодексе Российской Федерации. Положениями гл.75 Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующими предоставления права использования ноу-хау, не предусмотрена обязательная государственная регистрация секрета производства (ноу-хау), из чего следует, что такая регистрация не предусмотрена и для лицензионного договора о предоставлении права использования секрета производства.

Согласно статьи 1468 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору об отчуждении исключительного права на секрет производства одна сторона (правообладатель) передает или обязуется передать принадлежащее ей исключительное право на секрет производства (ноу-хау) в полном объеме другой стороне - приобретателю исключительного права на этот секрет производства.

По своей юридической природе данный договор является обычным гражданско-правовым договором, заключаемым в простой письменной форме, то есть никакой специальной регистрации данный договор не требует.

Таким образом, ответчик в сложившейся ситуации вправе осуществлять передачу прав на использование ноу-хау на основании лицензионного договора.

Поскольку исключительные права на ноу-хау не подлежат государственной регистрации, лицензионное соглашение о передаче права использования указанного комплекса прав также не подлежит государственной регистрации (пункт 2 статьи 1235, пункт 2 статьи 1232 Гражданского кодекса Российской Федерации).

А.Ю. Короткова после заключения лицензионного договора ДД.ММ.ГГГГ зарегистрировалась в качестве индивидуального предпринимателя ОГРНИП № для осуществления предпринимательской деятельности «предоставление услуг парикмахерскими и салонами красоты» по заключенному лицензионному договору №. При этом фактическое осуществление предпринимательской деятельности полностью зависит от воли самого истца.

Как было указано выше, ИП ФИО2, действуя в рамках предоставленных полномочий от имени и по поручению ИП А.А. Васильева принял от А.Ю. Коротковой денежные средства в общей сумме 365 000 руб. В дальнейшем, полученные денежные средства были переведены ИП ФИО2 за вычетом вознаграждения по агентскому договору, на расчетный счет ИП ФИО4. Факт перечисления денежных средств подтверждается платежным поручением № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.12 т.2), а также актом-отчетом по агентскому договору (л.д.9,10-11 т.2).

Представитель ответчика в ходе судебного заседания пояснил, что каких-либо претензий к ИП ФИО2 по агентскому договору ИП А.А. Васильев не имеет.

ИП ФИО3 и ИП А.А. Васильев в силу ст.1466 Гражданского кодекса Российской Федерации являются независимыми друг от друга обладателями секрета производства, поэтому имеют возможность распоряжаться указанным исключительным правом.

Разрешая спор, суд учитывает, что истец при заключении договора должен был действовать добросовестно и разумно, уяснить для себя смысл и значение совершаемых юридически значимых действий, сопоставить их со своими действительными намерениями, оценить их соответствие реально формируемым обязательствам.

Истец, ознакомившись с проектом договора, добровольно подписала его, при этом не имея опыта в предпринимательской деятельности, не была лишена возможности обратиться за соответствующей юридической консультацией для разъяснения смысла и природы сделки, которую она намеревается заключить.

Таким образом, суд не усматривает оснований для признания оспариваемого договора недействительным в связи с притворностью сделки, в целях прикрытия другой сделки.

Истец не оспаривал факт заключения договора, принял комплекс исключительных прав, принадлежащий ответчику, а также осуществлял иные действия, направленные на исполнение условий договора.

Как указано в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ№ «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей.

В соответствии с п. 2 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли.

Согласно п. 5 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

Правило «эстоппель» предполагает утрату лицом права ссылаться на какие-либо обстоятельства (заявлять возражения) в рамках гражданско-правового спора, если данные возражения существенно противоречат его предшествующему поведению. Основным критерием его применения является непоследовательное, непредсказуемое поведение участника гражданского правоотношения.

Истец полностью осознавал, какой договор был им заключен, какие обязательства возложены на сторон договора, что подтверждается исполнением договора со стороны истца (конклюдентные действия, направленные на реализацию проекта), а также фактическое исполнение спорного договора со стороны ответчика (передача состава ноу-хау) по смыслу ст. 183 Гражданского кодекса Российской Федерации, свидетельствует об одобрении заключенной сделки.

Кроме того, суд оценивает поведение истца как недобросовестное, непоследовательное и непредсказуемое, что дает основания применить положения п. 5 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Истец, получив доступ к информации, имеющую действительную или потенциальную коммерческую ценность вследствие неизвестности третьим лицам, заявляет требования о прекращении договорных отношений (в претензии – о расторжении лицензионного договора, по настоящему делу – о признании договора недействительным) и возврате денежных средств, однако полученное по сделке в виде ноу-хау возвращено быть не может, поскольку эта информация стала ему известной.

ДД.ММ.ГГГГ по мотиву притворности заключенного договора истец направил в адрес ответчика досудебную претензию о расторжении договора, получив от ответчика отказ от расторжении договора в одностороннем порядке, ДД.ММ.ГГГГ прекратил деятельность в качестве индивидуального предпринимателя и ДД.ММ.ГГГГ обратился с исковым заявлением о признании лицензионного договора недействительной сделкой и взыскании денежных средств.

Тогда как по настоящему спору стороны являются юридически равными субъектами, выступающими в гражданском обороте своей волей и в своем интересе, вступившие в имущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников (ст.ст. 1, 2 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о том, что между сторонами в надлежащей форме был заключен лицензионный договор, истец не была введена ответчиком в заблуждение, она осуществила исполнение договора, оплатив полностью денежные средства по договору, приступив к его исполнению, зарегистрировалась в качестве индивидуального предпринимателя, а также стороной ответчика спорный договор (передача состава ноу-хау) в рамках согласованных сторонами условий был исполнен, истец это исполнение приняла, следовательно, оснований для признания договора недействительным, как того требует истец, не имеется.

Кроме того, согласно разъяснениям, данным в пункте 87 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» согласно пункту 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

Таким образом, квалификация одной из сторон сделки заключенного договора как договора коммерческой концессии, при наличии доказательств, свидетельствующих о принятии условий заключенного договора, исполнение договора, для применения пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, недостаточно.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о том, что оснований для признания договора недействительным, применении последствий недействительности сделки, не имеется.

Относительно судебных расходов.

Согласно положению части 1 статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй настоящего Кодекса.

Учитывая, что требования А.Ю. Коротковой в полном объеме оставлены судом без удовлетворения, оснований для взыскания с ответчика судебных расходов по оплате государственной пошлины, по оплате услуг представителя, не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 12, 56, 98, 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

исковые требования Коротковой А. Ю. (ИНН № к индивидуальному предпринимателю Васильеву А. А. (ИНН №, ОГРНИП №) о признании лицензионного договора недействительным, применении последствий недействительности сделки, взыскании судебных расходов оставить без удовлетворения.

Решение суда может быть обжаловано сторонами в апелляционном порядке в Верховный Суд Республики Татарстан в течение месяца со дня изготовления в окончательной форме через Приволжский районный суд г.Казани.

Судья Приволжского

районного суда г. Казани №