Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2, ООО «Нижневартовская Экологическая компания» о признании недействительным договора об отчуждении исключительного права на изобретения и применении последствий недействительной сделки.

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 обратился в суд с иском к ФИО2, ООО «Нижневартовская Экологическая компания» о признании недействительным договора от 04 октября 2013 года об отчуждении исключительного права на изобретения №№ зарегистрированного Федеральной службой по интеллектуальной собственности за номером № от 18 ноября 2013 года и применении последствий недействительности сделки в виде признания недействительной записи о государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права на изобретение № от 18.11.2013 года, внесенной Федеральной службой по интеллектуальной собственности.

В качестве основания заявленных исковых требований Истец указал, что договор от 04 октября 2013 года об отчуждении исключительного права на изобретения №№, зарегистрированный Федеральной службой по интеллектуальной собственности за номером № от 18 ноября 2013 года, не соответствует требованиям закона и является ничтожным в силу ст.168 ГК РФ, поскольку на момент подписания договора у ФИО3, подписавшего указанный договор, отсутствовали полномочия на совершение данной сделки. Истец ни устно, ни в оформленной на имя ФИО3 доверенности № от 24.09.2013 года, удостоверенной нотариусом Г.И.Г., не давал ФИО3 полномочий на отчуждение его исключительных прав на изобретения. Указанный договор от имени истца подписан ФИО3, который действовал без надлежащих полномочий на заключение данного договора. Доверенность №№ от 24.09.2013 года, на имя ФИО3 оформлена истцом с целью поручить ФИО3 подготовить проект лицензионного соглашения на простое использование в ООО «НЭК» патентов №№ Впоследствии 13 апреля 2015 года в виду злоупотребления полномочиями со стороны ФИО3, истец отменил и отозвал эту доверенность (распоряжение ФИО1 от 13.04.2015 года, удостоверенное нотариусом Г.И.Г. О том, что ФИО3 действует не в интересах доверителя, а в своем интересе, по мнению истца, говорит и то, что в договоре отчуждения указано заведомо заниженное вознаграждение (цена) за уступку исключительных прав. 31 марта 2015 года истцу стало известно о том, что в состав правообладателей по патенту на изобретение № помимо ФИО1 и ФИО2 введено еще одно лицо. В ответ на запрос в Федеральный институт промышленной собственности о составе правообладателей на патент, истцу было сообщено об утрате им прав на патенты. 13 апреля 2015 года истец обратился в Федеральный институт промышленной собственности с заявлением об отмене действия договора от 04 октября 2013 года об отчуждении исключительного права на изобретения и восстановлении истца в качестве прежнего правообладателя. В ответ ФИПС сообщил о невозможности расторжения ранее зарегистрированного договора об отчуждении исключительного права на результат интеллектуальной собственности.

В качестве основания заявленных исковых требований истец указал на ст.ст.166, 167, 168, п.1 абз.2 п.3 182 ГК РФ.

В судебном заседании представитель истца исковые требования поддержал в полном объёме, при этом уточнив исковое заявление. Истец дополнил основание иска, указав, что договор от 04.10.2013 года фактически совершен для вида, так как не повлек соответствующие правовые последствия и в силу п.1 ст. 170 ГК РФ является мнимой сделкой. Согласно договору об отчуждении исключительного права на изобретения от 04.10.2013 года в качестве Патентообладателей указаны ФИО1 и ФИО2, в качестве Приобретателей указаны ООО «Нижневартовская экологическая компания» и ФИО2 Таким образом, истец считает, что договор от 04.10.2013 года фактически совершен для вида, не повлек соответствующие правовые последствия, так как ФИО2 выступая с двух сторон договора как был правообладателем, так им и остался.

Представитель ответчика ООО «Нижневартовская Экологическая компания» исковые требования не признал, указав, что сведения, изложенные истцом в исковом заявлении намеренно и крайне грубо искажены и не соответствуют событиям имевшим место в сентябре – октябре 2013 года. Слова ФИО1 о том, что он не давал своего согласия на заключение Договора об отчуждении исключительного права и не был уведомлен о заключении такого Договора, а также не давал полномочий на отчуждение своих исключительных прав являются ложью. Ответчик утверждает, что истец сознательно вводит суд в заблуждение. Он прекрасно знал о предстоящем заключении Договора об отчуждении исключительных прав, был осведомлен о времени и месте заключения Договора, был в твердой памяти и ясном сознании, прекрасно отдавал себе отчет в последствиях заключения подобного Договора. Более того именно с целью заключения данного Договора об отчуждении исключительного права на изобретения №№ № №, ФИО1 была оформлена доверенность № № от 24.09.2013 года о вышесказанном свидетельствует непосредственно сам текст доверенности №№№ от 24.09.2013 года, удостоверенной нотариусом ФИО4 и зарегистрированной в реестре за №№, согласно которой гр. ФИО1 уполномочивает гр. ФИО3 «представлять мои интересы … расписываться за меня во всех документах и совершать все действия … по вопросам, касающимся договора отчуждения патентов на изобретение № № и другие документы, касающиеся юридически значимых действий производимых с патентами на изобретение». То обстоятельство, что этот абзац был специально включен в типовой текст доверенности прямо указывает на то, что сам факт выдачи доверенности на имя ФИО3 был продиктован необходимостью заключения договора отчуждения патентов на изобретение. Поэтому, слова ФИО1 о том, что он не давал ФИО3 согласия на заключения договора отчуждения патентов являются не состоятельными. Согласно п.1 ст. 1365 ГК РФ законодатель использует термин «договор об отчуждении патента» исключительно в отношении договора об отчуждении исключительного права на результат интеллектуальной деятельности. Именно эта формулировка – «совершать все действия по подписанию договора отчуждения патента» - использована доверителем (истцом) в доверенности. Соответственно все доводы истца, касательно ограничения полномочий ФИО3 лишь вопросами подготовки проекта лицензионного соглашения на простое использование патентов, являются необоснованными и противоречащими материалам дела. Ответчик утверждает, что согласно гражданскому законодательству отчуждение и залог исключительного права на изобретение, полезную модель или промышленный образец, предоставление по договору права их использования подлежат государственной регистрации в установленном законом порядке. Порядок государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права регламентирован Постановлением Правительства РФ от 24.12.2008 №1020. Процедура проверки документов, представляемых на регистрацию, регламентирована Приказом Роспатента от 29.12.2009 №186 «Об утверждении Рекомендаций по вопросам проверки договоров о распоряжении исключительным правом на результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации», согласно которой при проверке документов, представленных для регистрации договора, надлежащим образом должны проверяться полномочия представителя, действующего на основании доверенности. Таким образом, ответчик утверждает, что полномочия ФИО3 по заключению договора об отчуждении исключительного права на изобретения, дополнительно были проверены при процедуре государственной регистрации договора надлежащими органами государственной власти. При ненадлежащих полномочиях данный договор не был бы зарегистрирован. Также ответчик отмечает, что согласно справок по состоянию на 24.03.2016 года, выданных Федеральной службой по интеллектуальной собственности по патентам №№, действие указанных патентов было прекращено досрочно в связи с неуплатой годовой пошлины за поддержание патента в силе. Действие патентов восстановлено с 20.09.2013 года, то есть после уплаты указанных платежей ответчиком – ООО «НЭК». В последующие годы и по сегодняшний день уплата годовой пошлины за поддержание патентов в силе осуществлялась ООО «НЭК», действующего в качестве законного патентообладателя. Истец же в годы предшествующие заключению договора от 04.10.2013, а также в последующие годы уплату обязательных патентных пошлин не производил, из чего ответчик делает вывод о том, что ФИО1, считая себя законным патентообладателем, сознательно допускал возможность досрочного прекращения действия патента, либо же знал о переходе исключительных прав на изобретения третьему лицу – в данном случае ООО «НЭК». Ответчик также указал, что согласно выписки из ЕГРЮЛ от 30.03.2016г. №, ФИО1 является участником ООО «Нижневартовская Экологическая Компания». Размер его доли в уставном капитале ООО «НЭК» составляет 3,333%. Вхождение ФИО1 в состав учредителей ООО «НЭК» подтверждается протоколом №2 общего собрания участников ООО «НЭК» от 08.09.2011 года, согласно которому участниками общества было решено увеличить уставный капитал ООО «НЭК» за счет вкладов третьих лиц ФИО2 и ФИО1 в виде прав на использование патентов № в течение 12 лет. Номинальная стоимость передаваемых прав 500 руб. у гр-на ФИО1 и 500 руб. у гр-на ФИО2 Таким образом, уже тогда истец изъявил желание передать патенты обществу с ограниченной ответственностью «НЭК», однако в силу того, что на тот момент патенты находились под арестом в связи с возбужденным исполнительным производством в отношении ФИО1, надлежащим образом оформить переход прав на изобретения не удалось. Представитель истца факт вхождения ФИО1 в состав участников ООО «НЭК» отрицал, представленный представителем ответчика протокол №2 общего собрания участников ООО «НЭК» от 08.09.2011 года посчитал ненадлежащим и недостаточным доказательством участия истца в составе участников ООО «Нижневартовская Экологическая компания».

Представитель ответчика также указал, что на патенты, принадлежащие ФИО1, был наложен арест в рамках исполнительного производства №, возбужденного 05.02.2008 года, по взысканию с должника ФИО1 долга в размере 1 574 977,00 руб. в пользу взыскателей ФИО5, ФИО6. В рамках исполнительного производства было вынесено Постановление о передаче арестованного имущества на реализацию от 28.09.2010 г. Рыночная стоимость имущества была определена в рамках исполнительного производства профессиональным оценщиком ИП ФИО7 Согласно Постановлению об оценке вещи или имущественного права от 28.09.2010 г. и отчету оценщика № от 22.07.2010г. рыночная стоимость патента с учетом доли ФИО1 в 0,5% составила по патентам № в сумме 33 800,00 руб. Нереализованное имущество на торгах с уценкой в 25% было предложено взыскателям, которые в свою очередь отказались от взыскания. В итоге торги были признаны не состоявшимися и арест с имущества был снят. После снятия арестов с оспариваемых патентов (Постановления судебного пристава-исполнителя о снятии ареста от 17.06.2013г.) ФИО1 было решено заключить договор об отчуждении исключительного права на изобретения по патентам №, вследствие чего им была оформлена нотариальная доверенность на гр-на ФИО3 с целью заключения последним договора об отчуждении исключительного права на изобретения в отношении указанных патентов. Представитель ответчика утверждает, что ФИО1 был осведомлен о заключении договора об отчуждении исключительных прав на патенты, так как продолжал общаться с ФИО3; будучи учредителем ООО «НЭК» знал о ее производственной деятельности, в том числе основанной на переданных патентах, не платил государственные пошлины за поддержание патентов в силе. Информация о деятельности ООО «НЭК», в частности по переработке нефтешламов, основанной на патентах проданных ФИО1 по договору об отчуждении исключительного права от 04.10.2013 года, является открытой и общедоступной. Информация о ней с копиями оспариваемых патентов выложена на официальном сайте компании. То, что истец узнал о нарушении своих прав вследствие отчуждения прав на объекты интеллектуальной собственности только в марте 2015 года, а также факт обращения истца в Федеральный институт промышленной собственности в апреле 2015 года документально не подтвержден истцом. Таким образом, все вышеизложенные обстоятельства в совокупности свидетельствуют о необоснованности и незаконности доводов истца в отношении предъявленных исковых требований. Истец знал о предстоящем заключении договора об отчуждении исключительных прав, прекрасно отдавал себе отчет в последствиях заключения подобного Договора и целенаправленно оформил на гр-на ФИО3 доверенность № от 24.09.2013 года с полномочиями на заключения подобного договора. Более того, поведение истца после заключения сделки, выраженное в неуплате патентных пошлин, неиспользовании оспариваемых патентов в производственной деятельности, отсутствии притязаний истца на предмет сделки в течение длительного времени (в период с 2013 года по 2016 год), давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки. Согласно п.5 ст. 166 ГК РФ заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки. На основании вышеизложенного, представитель ответчика просит суд в удовлетворении исковых требований отказать.

Ответчик ФИО2 исковые требования также не признал, указав следующее. ФИО2 работает с истцом ФИО1 давно. Они оба являлись совладельцами патентов на изобретения №№. ФИО1 позвонил ФИО2 и сказал, что хочет продать свою долю патентов № ФИО3 Так как они оба являются совладельцами указанных патентов, то на их продажу ФИО1, необходимо согласие второго обладателя – ФИО2 В результате ФИО2 оформил на имя ФИО3 нотариальную доверенность от 16.09.2013 года с правом подписания лицензионных договоров и договоров отчуждения исключительного права на патенты №№, удостоверенную нотариусом Г.И.Г.. Ввиду того, что продать свою долю хотел только ФИО1, в договоре об отчуждении исключительного права от 04.10.2013 года ФИО2 указан также в качестве покупателя. ФИО2 подтверждает, что ФИО1 знал о заключаемом договоре об отчуждении исключительного права на изобретения, права на которые вытекают из патентов № от 04.10.2013 года и получил от ФИО3 денежное вознаграждение в сумме 100 000,00 рублей. ФИО2 подтвердил, что является участником ООО «Нижневартовская экологическая компания» вместе с ФИО1 Также ФИО2 подвердил, что после заключения договора об отчуждении исключительного права на изобретения от 04.10.2013 года продолжал работать с ФИО3 в рамках научного сотрудничества. ФИО1 также продолжал общение с ФИО3

Третье лицо ФИО3 представил письменные возражения на исковое заявление о признании недействительным договора об отчуждении исключительного права. ФИО3 указал, что в своем исковом заявлении ФИО1 намеренно и крайне грубо искажает события, имевшие место быть в сентябре – октябре 2013 года. Слова ФИО1 о том, что он не давал своего согласия на заключение Договора об отчуждении исключительного права и не был уведомлен о заключении такого Договора, а также не давал полномочий на отчуждение своих исключительных прав являются ложными. ФИО3, как физическое лицо, и как директор общества с ограниченной ответственностью «Нижневартовская Экологическая Компания» заверил суд, что ФИО1 сознательно вводит суд в заблуждение. Он прекрасно знал о предстоящем заключении Договора об отчуждении исключительных прав, был осведомлен о времени и месте заключения Договора, был в твердой памяти и ясном сознании, прекрасно отдавал себе отчет в последствиях заключения подобного Договора, что подтверждается текстом выданной ФИО1 доверенности № от 24.09.2013 года, где отдельным абзацем указано, что ФИО1 уполномочивает ФИО3 совершать за него все действия, связанные с вопросами отчуждения патентов на изобретение № №: «…. расписываться за доверителя во всех документах и совершать действия, связанные с выполнением поручения, а так же по вопросам, касающимся договора отчуждения патентов на изобретение № и другие документы…». Также ФИО3 указал на факт получения ФИО1 от него денежного вознаграждения. Письменные доказательства передачи денежных средств отсутствуют, так как ФИО1 был лично заинтересован в заниженной цене договора отчуждения исключительного права на изобретения и получения неофициальной суммы вознаграждения, так как все его имущество и счета на момент заключения сделки были арестованы в рамках исполнительного производства. Кроме того, в соответствии с ч.ч. 1, 4 ст. 421 ГК РФ, граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Первоначально ФИО3 обратился к ФИО1 с просьбой приобретения патентов на изобретения № в 2011 году. 08 сентября 2011г. был оформлен протокол общего собрания участников ООО «НЭК» №2, согласно которому ФИО1 и ФИО2 вошли в состав участников ООО «Нижневартовская Экологическая Компания». В качестве вклада в уставный капитал ООО «НЭК» явилось предоставление компании прав на использование патентов № № в течение 12 лет. Позднее выяснилось, что данные патенты находятся под арестом в рамках исполнительного производства, ввиду чего оформить надлежащим образом предоставление прав пользования патентами будет невозможным. Впоследствии ФИО3 стало известно о выставлении данных патентов на торги в рамках исполнительного производства. ФИО1 не был заинтересован в реализации данных патентов на торгах, так как в данном случае все вырученные за продажу патентов денежные средства пошли бы в счет погашения задолженностей по исполнительному производству. ФИО3 обратился к взыскателям по исполнительному производству ФИО8 и ФИО5 с просьбой отказаться от приобретения патентов в счет погашения взыскиваемой задолженности и снятия арестов с патентов. После снятия арестов с патентов в целях их продажи ФИО3, ФИО1 была оформлена доверенность на имя ФИО3 № № от 24.09.2013 года с правом совершения всех действий по вопросам, касающимся заключения договора отчуждения патентов на изобретение № №. Так в качестве патентообладателей выступали два лица – ФИО1 и ФИО2, ФИО2 также оформил доверенность на имя ФИО3 с полномочиями заключения договора об отчуждении исключительных прав на патенты. В рамках полномочий по настоящей доверенности ФИО3 по поручению и в интересах патентообладателей ФИО1 и ФИО2 заключил договор об отчуждении исключительного права на изобретения № № от 04.10.2013 года, согласно которому права по указанным патентам перешли ООО «Нижневартовская Экологическая Компания» и ФИО2 Участие ФИО2 в качестве стороны данной сделки было вызвано требованиями, выставляемыми Федеральным институтом промышленной собственности к форме и содержанию договора об отчуждении исключительных прав. Впоследствии ФИО3 произвел оплату годовых пошлин за поддержание патентов, вследствие чего их действие было восстановлено, и произвел государственную регистрацию перехода прав по указанным патентам на нового патентообладателя – ООО «НЭК». Таким образом, ФИО1 изначально знал о заключении договора об отчуждении исключительного права на изобретения № от 04.10.2013 года. Впоследствии ФИО1 сотрудничал с ФИО3, они общались, ФИО1 знал о том, что ООО «НЭК» осуществляет деятельность по переданным им патентам. ФИО1, зная о состоявшемся отчуждении, сознательно не платил государственные пошлины за поддержание патентов в силе. Годовые пошлины за поддержание патента в силе уплачивались компанией ООО «НЭК», что подтверждается платежными поручениями. В случае признания оспариваемой сделки, сделкой с заинтересованностью в соответствии с п.3 ст. 182 ГК РФ ФИО3 указал на необходимость применения срока исковой давности. Согласно ч. 2 ст. 181 ГК РФ, срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной. Все приведенные обстоятельства свидетельствуют, что ФИО1 знал об оспариваемой сделке в момент ее совершения.

В материалах дела также имеется письменный отзыв третьего лица – Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатент), в котором указано, что в соответствии с п. 5.8.2 Положения о Роспатенте, утвержденному Постановлением Правительства РФ от 21.03.2012 года №218, Роспатент осуществляет государственную регистрацию в том числе отчуждения исключительного права, в том числе на изобретения. В Роспатент 07.03.2013 г. поступило заявление от 03.09.2013 года от патентообладателей ФИО1 и ФИО2, подписанное их представителем ФИО3, о государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права от ФИО1 и ФИО2 к ООО «Нижневартовская Экологическая компания» и ФИО2 по патентам № на изобретения. Указанное заявление было рассмотрено Роспатентом в пределах своей компетенции на предмет его соответствия Гражданскому кодексу РФ и Административному регламенту исполнения Федеральной службой по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам государственной функции по регистрации договоров о предоставлении права на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, товарные знаки, знаки обслуживания, охраняемые программы для ЭВМ, базы данных, топологии интегральных микросхем, а также договоров коммерческой концессии на использование объектов интеллектуальной собственности, охраняемых в соответствии с патентным законодательством Российской Федерации (утв. Приказом Минобрнауки РФ от 29.10.2008 N 321). В результате рассмотрения указанного заявления и приложенных документов было установлено, что представленные документы полностью отвечают требованиям ГК РФ, в связи с чем Роспатентом 18.11.2013 года за № был зарегистрирован Договор об отчуждении исключительного права на вышеуказанные объекты промышленной собственности, в соответствии с которым в настоящее время их патентообладателем являются ООО «Нижневартовская Экологическая компания» и ФИО2 В отношении довода истца о том, что Договор подписан неуполномоченным на то лицом, необходимо отметить, что в представленном заявлении на регистрацию договора указано, что представителем патентообладателей является ФИО3 Указанное подтверждено доверенностью №№ от 24.09.2013г., выданной на имя ФИО3 его доверителем – ФИО1 Указанная доверенность удостоверена нотариусом г.Уфы Республики Башкортостан ФИО4 24.09.2013г. Кроме того из представленной доверенности следует, что ФИО1 доверяет ФИО3 «… совершать все действия, … а также по вопросам: касающимся договора отчуждения патентов на изобретение №№ и другие документы, касающиеся юридически значимых действий производимых с патентами на изобретения». Необходимо отметить, что при рассмотрении документов, касающихся государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права, добросовестность сторон презюмируется при наличии всех формальных атрибутов. В отношении довода истца о том, что цена, указанная в договоре является заниженной, необходимо отметить, что оценка реальной стоимости объектов промышленной собственности законодательством не отнесена к компетенции Роспатента. Таким образом, действия Роспатента по регистрации договора об отчуждении исключительного права на патенты № № на изобретения полностью основаны на законодательстве РФ.

В ходе судебного заседания по ходатайству представителя ответчика были опрошены свидетели ФИО6 и ФИО5, которые сообщили суду, что на патенты, принадлежащие ФИО1 был наложен арест в рамках исполнительного производства по взысканию с должника ФИО1 долга в пользу взыскателей ФИО5, ФИО6. В рамках исполнительного производства было вынесено постановление о передаче арестованного имущества на реализацию. Торги проходили несколько раз с уценкой. В итоге нереализованное имущество на торгах было предложено взыскателям – ФИО6 и ФИО5 Впоследствии к ФИО6 обратился ФИО3, который сообщил о достигнутой между ним и ФИО1 договоренности о продаже ФИО1 патентов ФИО3 и с просьбой отказаться от патентов. В результате ФИО6 и ФИО5 отказались от взыскания и впоследствии обратились к приставам с ходатайством о снятии арестов с патентов. Оба свидетеля подтвердили, что впоследствии они продолжали общаться с ФИО3 в рамках делового сотрудничества. При деловых встречах ФИО3 упоминал о встречах и продолжавшемся сотрудничестве с ФИО1

Выслушав стороны, изучив и оценив материалы дела, суд приходит к следующему.

В соответствии со ст. 153 Гражданского кодекса Российской Федерации, сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В силу ч. 1 ст. 160 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

В соответствии с п. 1 ст. 185 ГК РФ доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами.

Согласно п. 1 ст. 182 ГК РФ, сделка, совершенная одним лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого) в силу полномочия, основанного на доверенности, указании закона либо акте уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления, непосредственно создает, изменяет и прекращает гражданские обязанности представляемого.

Пунктом 1 статьи 185.1 ГК РФ предусмотрено, что доверенность на совершение сделок, требующих нотариальной формы, на подачу заявлений о государственной регистрации прав или сделок, а также на распоряжение зарегистрированными в государственных реестрах правами должна быть нотариально удостоверена, за исключением случаев, предусмотренных законом.

Согласно п.2 ст.168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Судом установлено, что истец ФИО1 совместно с ответчиком ФИО2 являлся патентообладателем изобретений №. Из материалов дела следует, что ФИО1 выдал доверенность ФИО3 №№ 24.09.2013 года с полномочиями представлять его интересы, … расписываться за него во всех документах и совершать все действия … по вопросам, касающимся договора отчуждения патентов на изобретение № № и другие документы, касающиеся юридически значимых действий производимых с патентами на изобретение. Указанная доверенность была удостоверена нотариусом нотариального округа город Уфа Республики Башкортостан Г.И.Г. и зарегистрирована в реестре за №

На основании указанной доверенности ФИО3 от имени истца ФИО1 был заключен договор об отчуждении исключительного права на изобретения № от 04.10.2013 года.

Материалы дела не содержат доказательств, подтверждающих наличие оснований, предусмотренных п.2 ст.168 ГК РФ для признания сделки недействительной.

В соответствии с ч.1 ст.56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. Истцом не доказан тот факт, что он не давал ФИО3 полномочий на отчуждение его исключительных прав на изобретения. Из текста доверенности №№ от 24.09.2013 года следует, что истец уполномочил ФИО3 в том числе на представительство его интересов и подписания всех документов по вопросам, касающимся договора отчуждения патентов на изобретение № № и других документов, касающиеся юридически значимых действий производимых с патентами на изобретение. Содержание доверенности было зачитано доверителю вслух. Дееспособность доверителя была проверена.

Намерение истца заключить договор отчуждения исключительного права на изобретение № № на момент оформления доверенности подтверждаются ответчиком ФИО2, третьим лицом ФИО3, а также свидетельскими показаниями.

Согласно ст. 1369 ГК РФ договор об отчуждении патента, лицензионный договор, другие договоры, посредством которых осуществляется распоряжение исключительным правом на изобретение, полезную модель или промышленный образец, заключаются в письменной форме. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность договора. Отчуждение и залог исключительного права на изобретение, полезную модель или промышленный образец, предоставление по договору права их использования подлежат государственной регистрации в порядке, установленном статьей 1232 ГК РФ.

В соответствии с п.5.8.2 Положения о Роспатенте, утвержденному Постановлением Правительства РФ от 21.03.2012 года №218, Федеральная служба по интеллектуальной собственности (Роспатент) осуществляет государственную регистрацию отчуждения исключительного права, в том числе на изобретения. В Роспатент 07.03.2013 г. поступило заявление от 03.09.2013 года от патентообладателей ФИО1 и ФИО2, подписанное их представителем ФИО3, о государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права от ФИО1 и ФИО2 к ООО «Нижневартовская Экологическая компания» и ФИО2 по патентам № № на изобретения. В результате рассмотрения указанного заявления и приложенных документов было установлено, что представленные документы полностью отвечают требованиям ГК РФ, в связи с чем Роспатентом 18.11.2013 года за № был зарегистрирован Договор об отчуждении исключительного права на вышеуказанные объекты промышленной собственности, в соответствии с которым в настоящее время их патентообладателем являются ООО «Нижневартовская Экологическая компания» и ФИО2 Полномочия ФИО3 на заключение оспариваемого договора на основании нотариальной доверенности № от 24.09.2013г. были проверены в установленном законом порядке.

Положением о патентных и иных пошлинах за совершение юридически значимых действий, связанных с патентом на изобретение, полезную модель, промышленный образец, с государственной регистрацией товарного знака и знака обслуживания, с государственной регистрацией и предоставлением исключительного права на наименование места происхождения товара, а также с государственной регистрацией перехода исключительных прав к другим лицам и договоров о распоряжении этими правами, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 10 декабря 2008 г. №941 предусмотрена уплата пошлин за поддержание в силе патента на изобретение, полезную модель, промышленный образец.

Согласно ст.1399 ГК РФ действие патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец прекращается досрочно при неуплате в установленный срок патентной пошлины за поддержание патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец в силе - по истечении установленного срока для уплаты патентной пошлины за поддержание патента в силе.

Материалами дела установлено, что истец ФИО1, начиная с 2010 года не платил, ежегодные обязательные патентные пошлины для поддержания в силе патента на изобретение, в связи с чем патенты прекратили свое действие досрочно. Действие патентов было восстановлено с 20.09.2013 года после уплаты соответствующих платежей ответчиком ООО «Нижневартовская Экологическая компания». В последующие годы оплата указанных пошлин осуществлялась также ООО «НЭК», что подтверждается материалами дела.

Отмена и отзыв доверенности истцом был осуществлен только 13 апреля 2015 года, то есть после момента заключения и государственной регистрации оспариваемой сделки.

Тот факт, что истец ФИО1 узнал о нарушении его прав как патентообладателя вследствие отчуждения его прав третьему лицу только в марте 2015 года истцом не был доказан.

Указанное истцом обстоятельство того, что в оспариваемом договоре отчуждения указано заведомо заниженное вознаграждение (цена) за уступку исключительных прав, не является основанием для признания договора недействительным.

Согласно п.3 ст. 1234 ГК РФ по договору об отчуждении исключительного права приобретатель обязуется уплатить правообладателю предусмотренное договором вознаграждение, если договором не предусмотрено иное. При отсутствии в возмездном договоре об отчуждении исключительного права условия о размере вознаграждения или порядке его определения договор считается незаключенным.

В оспариваемом договоре отчуждения исключительного права на изобретение № от 04.10.2013 года размер вознаграждения предусмотрен (пункт 1 договора).

К тому же согласно п.п.1, 4 ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.

Требования об оспаривании натуральной доверенности истцом не заявлялись.

Доказательств мнимости совершенной сделки истцом также представлено не было. Соответственно ссылка истца на п.1 ст. 170 ГК РФ в качестве основания признания совершенной сделки недействительной является необоснованной. Тот факт, что в договоре об отчуждении исключительного права на изобретения от 04.10.2013 года в качестве Патентообладателей указаны ФИО1 и ФИО2, а в качестве Приобретателей указаны ООО «Нижневартовская экологическая компания» и ФИО2 не свидетельствует о его мнимости. Для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. В подтверждение мнимости сделки заинтересованной стороне необходимо представить суду доказательства, которые бы подтверждали отсутствие направленности подлинной воли сторон при совершении оспариваемой сделки на создание правовых последствий, присущих данному виду сделки.

Поскольку судом не было установлено намерений всех участников спорных правоотношений не исполнять оспариваемую истцом сделку, суд не усмотрел правовых оснований для признания договора об отчуждении исключительного права на изобретения от 04.10.2013 года мнимой сделкой.

При таких обстоятельствах суд не находит оснований для удовлетворения иска.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194, 198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требования ФИО1 о признании недействительным договора от 04.10.2013 года об отчуждении исключительного права на изобретения № №, зарегистрированного Федеральной службой по интеллектуальной собственности за № от 18.11.2013г., а также применении последствий недействительности сделки в виде признания недействительной записи о государственной регистрации договора об отчуждении исключительного права на изобретение №, внесенной Федеральной службой по интеллектуальной собственности, отказать.

Решение может быть обжаловано в Верховный суд Республики Башкортостан в течение месяца со дня составления мотивированного решения через Ленинский районный суд г. Уфы.

Судья: А.М. Гималетдинов