Гражданский кодекс часть 1

Первоначально ФИО1 обратился в Невский районный суд Санкт-Петербурга с исковым заявлением к ФИО2, в котором просил взыскать с ответчика в свою пользу сумму долга по договору займа в размере 620 000 руб., расходы по уплате государственной пошлины в размере 9 400 руб.

В обоснование заявленных исковых требований истец указал, что ДД.ММ.ГГГГФИО2 написана расписка, в соответствии с которой она получила от ФИО1 сумму в размере 620 000 руб. Истец указал, что данный займ являлся целевым и должен был быть направлен на подготовку необходимых документов и оформление договора, являющегося основанием для перехода к истцу права собственности на <данные изъяты> доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, однако, в нарушение положений ст. 309 Гражданского кодекса РФ, принятые на себя обязательства ответчиком исполнены не были.

В последующем, истцом заявленные исковые требования уточнены в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса РФ (далее по тексту – ГПК РФ), и, с учетом уточнения требований, истец указывал на то, что на стороне ответчика могло образоваться неосновательное обогащение, которое он просил взыскать с ФИО2 в указанном размере.

Решением Невского районного суда Санкт-Петербурга от ДД.ММ.ГГГГ в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказано.

Апелляционным определением Невского районного суда Санкт-Петербурга от ДД.ММ.ГГГГ вышеуказанное решение Невского районного суда Санкт-Петербурга оставлено без изменения.

Постановлением Президиума Санкт-Петербургского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе судей.

В суд истец ФИО1, ответчик ФИО2 не явились, о дате, месте и времени судебного заседания извещены надлежащим образом в соответствии с требованиями ст. 113 Гражданского процессуального кодекса РФ посредством передачи телефонограммы, принятой лично истцом и ответчиком, что подтверждается материалами дела.

Кроме того, в соответствии с частью 7 статьи 113 ГПК РФ в целях информирования участников процесса о движении настоящего дела информация о принятии искового заявления к производству, о времени и месте судебного заседания заблаговременно была размещена судом на его официальном сайте в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет".

Каких-либо ходатайств об отложении слушания дела, доказательств уважительности причин не явки в суд ФИО1 и ФИО2 в материалы дела не представлено.

Согласно части 1 статьи 48 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации граждане вправе вести свои дела в суде лично или через представителей. Личное участие в деле гражданина не лишает его права иметь по этому делу представителя.

Стороны реализовали свое право на участие в суде через представителей.

Представитель истца ФИО1 – <данные изъяты> в суд явился, заявленные исковые требования поддержал в полном объеме.

Представитель ответчика ФИО2 – <данные изъяты> в суд явился, возражал против заявленных исковых требований, поддержал представленное ходатайство о применении последствий пропуска истцом срока исковой давности.

При таком положении, суд полагает рассмотреть дело в отсутствие ФИО1, ФИО2, в силу ст. 167 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Выслушав представителя истца, представителя ответчика, изучив материалы дела, исследовав представленные по делу доказательства в их совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд приходит к следующему.

В ходе судебного разбирательства по делу судом установлено, что стороны состояли в браке, зарегистрированном ДД.ММ.ГГГГ и прекращенном ДД.ММ.ГГГГ на основании решения мирового судьи от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 27, 44).

ДД.ММ.ГГГГФИО2 и ФИО1 как созаемщики (с условием об их солидарной ответственности) заключили с ОАО «Сбербанк России» кредитный договор № на предмет предоставления кредита в сумме 2 352 000 руб. на срок <данные изъяты> месяцев под <данные изъяты>% годовых для приобретения квартиры по адресу: <адрес>, с условием об использовании для оплаты приобретаемой квартиры личных средств покупателей в сумме не менее 2 834 000 руб. (л.д. 68-72).

ДД.ММ.ГГГГФИО2 и ФИО1 по договору купли-продажи квартиры с использованием кредитных средств приобрели в общую долевую собственность (по <данные изъяты> доле каждый) <данные изъяты> квартиру общей площадью <данные изъяты> кв.м по адресу: <адрес> право собственности в соответствующих долях было зарегистрировано за сторонами ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 66-67).

Ранее, ДД.ММ.ГГГГ, ФИО2 (фамилия до вступления в брак с истцом – <данные изъяты> продала принадлежавшую ей квартиру в <адрес> по цене 4 975 000 руб. (л.д. 75-79).

Также, из пояснений ФИО2 следует, что средства от продажи указанной квартиры были использованы для приобретения вышеназванной квартиры в Санкт-Петербурге (л.д. 38-40).

С ДД.ММ.ГГГГФИО2 и ее дочь <данные изъяты> года рождения, совместно с ФИО1 зарегистрированы по месту жительства в квартире по указанному выше адресу (л.д. 28, 41).

ДД.ММ.ГГГГФИО2 выдала ФИО1 расписку, согласно тексту которой получила от него денежную сумму в размере 620 000 руб. «за дальнейшее оформление документов и справок по передаче права собственности, выданного на ее имя» (так в расписке), «и оформления права собственности на имя ФИО1 на квартиру по адресу <адрес>». В расписке имеется указание о том, что сумма является окончательной и изменению не подлежит (л.д. 24).

Накануне, ДД.ММ.ГГГГ, <данные изъяты>ФИО1 – приобрела в отделении ПАО «Сбербанк России», расположенном в <адрес>, сберегательный сертификат на предъявителя <данные изъяты> на сумму 620 000 руб., что подтверждено копией сертификата и документами о его оплате (л.д. 57, 58, 91).

Данный сертификат, как следует из объяснений истца, <данные изъяты> передала ему в дар для урегулирования имущественных отношений с супругой, с этой целью он совершил <данные изъяты> поездку в <адрес> (л.д. 89 – справка о приобретенном железнодорожном билете), и именно этот сертификат он передал ФИО2, в связи с чем была оформлена указанная выше расписка.

Указанные обстоятельства подтверждаются свидетельскими показаниями <данные изъяты> (л.д. 82-83) и согласуются с содержанием сообщения ПАО Сбербанк на имя ФИО2 с информацией об оплате сберегательного сертификата <данные изъяты>, осуществленной ДД.ММ.ГГГГ на сумму 600 000 руб. путем перечисления денежных средств на ее банковскую карту (л.д. 104).

ФИО2 вышеуказанные объяснения ФИО1 и представленные им доказательства опровергнуты не были. Однако, как следует из объяснений ФИО2, указанная в расписке денежная сумма, получена от реализации сертификата, была использована на нужды семьи – для погашения кредита, который был получен ФИО2 в период брака для обустройства приобретенной квартиры (л.д. 39).

В подтверждение указанных объяснений ответчик ФИО2 представила в суд справку Банка ВТБ 24 (ПАО) от ДД.ММ.ГГГГ, выданную на имя ФИО2, согласно которой ссудная задолженность по кредитному договору № от ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ полностью погашена (л.д. 43), а также график погашения кредита, согласно которому кредит был выдан ДД.ММ.ГГГГ в сумме 500 000 руб. под <данные изъяты>% годовых, на срок <данные изъяты> дней, его погашение окончено ДД.ММ.ГГГГ, в графике отражены операции по досрочному погашению кредита в сумме 200 000 руб. от ДД.ММ.ГГГГ, 50 000 руб. от ДД.ММ.ГГГГ, 40 000 руб. от ДД.ММ.ГГГГ и 25 000 руб. от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 73-74).

Также, как установлено судом, ДД.ММ.ГГГГ сторонами с помощью нотариуса был составлен и подписан проект брачного договора, предусматривающего изменение установленного законом режима общей совместной собственности супругов и признание квартиры по адресу: <данные изъяты>, личной собственностью ФИО1, с условием о принятии им самостоятельной полной ответственности за исполнение обязательств по кредитному договору от ДД.ММ.ГГГГ с ОАО «Сбербанк России» (л.д. 105-106).

Однако, соответствующий брачный договор в нотариальной форме, предусмотренной п. 2 ст. 41 Семейного кодекса РФ, сторонами заключен не был.

Основания требований истца сводятся к тому, что он передал ФИО2 сберегательный сертификат, по которому ФИО2 тогда же была получена оплата, что его передача была обусловлена соглашением сторон о переходе к истцу принадлежавшей ответчику доли в праве общей собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес> однако такой переход не состоялся, при этом сертификат не относился к общему имуществу супругов, и был получен истцом в дар от его <данные изъяты> с целью оказания ему материальной помощи для расчета с ФИО2, а потому сумма сберегательного сертификата, поступившая в распоряжение ответчика, подлежит возврату в качестве неосновательного обогащения.

Истец также указал, что спорная сумма не отвечает признакам неосновательного обогащения, не подлежащего возврату (ст. 1109 Гражданского кодекса РФ), поскольку не передавалась в дар или в целях благотворительности, а также не передавалась во исполнение заведомо не существующего обязательства, что прямо следует из содержания выданной ФИО2 расписки.

Разрешая спор по существу, суд, оценив содержание расписки ФИО2 от ДД.ММ.ГГГГ, с учетом положений ст.ст. 160, 161, 309, 310, 432, 807 и 808 Гражданского кодекса РФ, приходит к выводу о том, что данная расписка не может признаваться доказательством заключения сторонами договора займа. Отсутствие между сторонами заемных отношений подтверждается содержанием выданной ответчиком расписки, а также других представленных в суд документов, в том числе проекта брачного договора, из которых следует, что денежная сумма в виде сберегательного сертификата была получена ФИО2 не на условиях возвратности, а в связи с имевшейся между сторонами договоренностью о передаче ФИО1 доли в праве собственности на квартиру, принадлежавшей ФИО2

Вместе с тем, разрешая заявленные исковые требования по существу, суд приходит к следующему.

В силу п. 1 ст. 844 Гражданского кодекса РФ сберегательный и депозитный сертификаты являются именными документарными ценными бумагами, удостоверяющими факт внесения вкладчиком в банк суммы вклада на условиях, указанных в соответствующем сертификате, и право владельца такого сертификата на получение по истечении установленного сертификатом срока суммы вклада и обусловленных сертификатом процентов в банке, выдавшем сертификат.

По смыслу положений п. 2 ст. 34 Семейного кодекса РФ к общему имуществу супругов относятся доходы каждого из супругов от трудовой деятельности, предпринимательской деятельности и результатов интеллектуальной деятельности, полученные ими пенсии, пособия, а также иные денежные выплаты, не имеющие специального целевого назначения (суммы материальной помощи, суммы, выплаченные в возмещение ущерба в связи с утратой трудоспособности вследствие увечья либо иного повреждения здоровья, и другие). Общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации, и любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.

В силу п. 1 ст. 36 Семейного кодекса РФ имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, а также имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам (имущество каждого из супругов), является его собственностью.

Согласно пояснениям истцовой стороны, не опровергнутым надлежащими и бесспорными доказательствами со стороны ответчика, сертификат был передан истцу в дар, в связи с чем, данный сертификат, принимая во внимание приведенную выше норму п. 1 ст. 36 Семейного кодекса РФ признается личной собственностью ФИО1

Кроме того, суд учитывает, что в случае, если у ФИО1 перед <данные изъяты> возникло заемное обязательство, сертификат в данном случае также подлежит отнесению к личной собственности ФИО1, принимая во внимания положения п. 1 ст. 807 Гражданского кодекса РФ, по смыслу которого по договору займа деньги или иные вещи передаются в собственность заемщика, и п. 1 ст. 45 Семейного кодекса РФ, по смыслу которого допускается существование у каждого из супругов собственных обязательств.

Таким образом, правовой статус имущества в виде сберегательного сертификата, полученного ФИО1 от <данные изъяты> следует определить как личное имущество истца.

В свою очередь, содержание выданной ФИО2 расписки, во взаимосвязи с составленным сторонами проектом брачного договора, никак не указывает на то, что передача сертификата была связана с достижением общей цели сторон, то есть с удовлетворением семейных нужд, а свидетельствует об урегулировании между ними определенного имущественного вопроса – связанного с передачей истцу прав на приобретенную сторонами квартиру.

Вместе с тем, указанная договоренность реализована не была: брачный договор, проект которого был составлен сторонами, не был заключен в надлежащей форме, не заключалось ими также какое-либо соглашение о разделе имущества, который в силу п. 1 ст. 37 Семейного кодекса РФ возможен как в период брака, так и после расторжения по требованию любого из супругов.

Из копии сообщения ОАО «Сбербанк России» от ДД.ММ.ГГГГ на имя истца, представленной в материалы дела, следует несогласие банка на изменение условий кредитного договора и исключение из него одного из созаемщиков до расторжения брака между ними (л.д. 135).

Таким образом, указанное обстоятельство явилось причиной, по которой оформление брачного договора не было доведено до конца.

В силу п. 1 ст. 1102 Гражданского кодекса РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 настоящего Кодекса.

Правила, предусмотренные настоящей главой, применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли (п. 2 ст. 1102 Гражданского кодекса РФ).

По смыслу ст. 1103 Гражданского кодекса РФ правила об обязательствах вследствие неосновательного обогащения подлежат применению (поскольку иное не установлено законодательством и не вытекает из существа соответствующих отношений) также к требованиям о возврате исполненного по недействительной сделке (пункт 1), к требованиям одной стороны в обязательстве к другой о возврате исполненного в связи с этим обязательством (пункт 3).

Исходя из приведенных выше положений п. 1 ст. 36 и п. 1 ст. 45 Семейного кодекса РФ, поскольку у каждого из супругов может иметься имущество, признаваемое его личной собственностью, возможно и совершение между супругами сделок, результатом которых может быть как приобретение одним из супругов имущества, не признаваемого общим имуществом супругов, так и возникновение иных обязательственных отношений, включая обязательства из неосновательного обогащения.

Содержание расписки и проекта брачного договора прямо указывают на то, что спорная сумма не предназначалась для оформления права общей собственности супругов, ее передача была связана с договоренностью сторон о приобретении ФИО1 доли в праве общей собственности на квартиру, принадлежавшей ФИО2, однако эта договоренность не была реализована.

Возражая против иска, ФИО2 указывала на то, что полученная от истца денежная сумма фактически была использована в интересах семьи, а именно для погашения кредита, взятого на семейные нужды, в связи с чем неосновательное обогащение у нее возникло.

Однако, приведенные выше данные о порядке погашения кредита, полученного ФИО2 в Банке ВТБ 24 (ПАО) ДД.ММ.ГГГГ, не согласуются с доводами ответчика о направлении полученной от истца ДД.ММ.ГГГГ денежной суммы (в виде сберегательного сертификата) на погашение указанного кредита, поскольку размер полученной суммы значительно превышал суммы операций по досрочному погашению, к тому же лишь две из них – на суммы 200 000 руб. и 50 000 руб. – были приближены по времени к моменту получения спорной суммы от истца (произведены в июне и в августе 2014 года).

Между тем, истец оспаривал как сам факт использования переданной им ответчику денежной суммы для погашения вышеназванного кредита, указывая на то, что по данным ПАО Сбербанк сумма оплаты сберегательного сертификата в размере 600 000 руб. была перечислена на счет банковской карты ответчика (л.д. 140), так и факт использования указанного кредита на нужды семьи (для обустройства приобретенной квартиры на <адрес>), утверждая, что в действительности, он был использован для ремонта и обустройства другого жилого помещения, расположенного по адресу: <данные изъяты> находящегося в собственности матери ответчика <данные изъяты> а также указывая на то, что семейные отношения между сторонами были прекращены и они проживали раздельно с ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 54-56).

В данном случае, именно на ФИО2 лежала обязанность по доказыванию факта использования кредитных средств, полученных ею в Банке ВТБ 24 (ПАО), на нужды семьи, поскольку п. 2 ст. 35 Семейного кодекса РФ, п. 2 ст. 253 Гражданского кодекса РФ установлена презумпция согласия супруга на действия другого супруга по распоряжению общим имуществом, однако положения о том, что такое согласие предполагается также в случае возникновения у одного из супругов долговых обязательств с третьими лицами, действующее законодательство не содержит, напротив, в силу п. 1 ст. 45 Семейного кодекса РФ, предусматривающего, что по обязательствам одного из супругов взыскание может быть обращено лишь на имущество этого супруга, допускается существование у каждого из супругов собственных обязательств, исходя из чего в случае заключения одним из супругов договора займа или совершения иной сделки, связанной с возникновением долга, такой долг может быть признан общим лишь при наличии обстоятельств, вытекающих из п. 2 ст. 45 Семейного кодекса РФ, бремя доказывания которых лежит на стороне, претендующей на распределение долгов.

Соответствующие правовые позиции приведены в «Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2016)» (утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 13 апреля 2016 года), пункт 5 раздела «Судебная коллегия по гражданским делам».

Однако на какие-либо доказательства в подтверждение направления использования кредитных средств, полученных в Банке ВТБ 24 (ПАО) в июне 2013 года, ответчик в ходе судебного разбирательства не ссылалась.

Факт использования суммы сберегательного сертификата на семейные нужды ответчиком не доказан, при этом содержание выданной ответчиком расписки указывает на иное назначение полученных денежных средств, а представленные ответчиком документы содержат сведения о порядке погашения кредита, не согласующиеся с размером суммы, указанной в расписке.

В ситуации, когда одним из супругов получены от другого супруга денежные средства или иное имущество, признаваемые личным имуществом последнего и предназначенные не для удовлетворения семейных нужд, а для исполнения определенного обязательства между супругами, однако такое обязательство не было исполнено либо соответствующий договор не был заключен, возможно удовлетворение судом требования о возврате переданного имущества по правилам о неосновательном обогащении, в том числе с учетом состоявшегося в <данные изъяты> года расторжения брака между сторонами.

При указанных обстоятельствах, суд приходит к выводу о том, что денежные средства в размере 620 000 руб. подлежат взысканию с ответчика в пользу истца в соответствии с положениями ст. 1102 Гражданского кодекса РФ.

В ходе судебного разбирательства по делу ответчиком заявлено ходатайство о применении последствий пропуска истцом срока исковой давности.

Разрешая данное ходатайство, суд приходит к выводу об отказе в его удовлетворении ввиду следующего.

Согласно статьям 195, 196 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено. Общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

Течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

На требование о возврате неосновательно приобретенного или сбереженного имущества распространяется общий срок исковой давности, исчисляемый по правилам статей 196, 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, начало которого определяется моментом, когда лицо приобрело или сберегло имущество другого лица, либо когда лицо, за счет которого произошло сбережение, узнало о нем.

Как установлено судом, причиной, по которой оформление брачного договора не было доведено до конца, явился отказ ОАО «Сбербанка России» в изменении условий кредитного договора и исключения из него одного из созаемщиков, датированный ДД.ММ.ГГГГ. В связи с данным отказом урегулирование между сторонами определенного имущественного вопроса – связанного с передачей истцу прав на приобретенную сторонами квартиру, в связи с которым и была передана истцом ответчику спорная сумма, стало невозможным.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу, что трехлетний срок исковой давности истцом не пропущен, поскольку о нарушении своего права истец узнал не ранее ДД.ММ.ГГГГ, в суд с исковым заявлением о взыскании денежных средств истец обратился ДД.ММ.ГГГГ, то есть в пределах срока исковой давности. При этом, с исковым заявлением истец обратился в суд и в пределах трех лет с даты составления ответчиком расписки и передачи истцом ответчику денежных средств (ДД.ММ.ГГГГ).

То обстоятельство, что с уточненным исковым заявлением, в котором истец указал, что на стороне ответчика могло образоваться неосновательное обогащение, истец обратился только ДД.ММ.ГГГГ, не имеет в данном случае правового значения.

Первоначальное исковое заявление подано истцом в пределах срока исковой давности и содержало требование о взыскании денежных средств.

Правовым последствием удовлетворения как первоначального так и уточненного искового заявления являлось бы взыскание денежных средств с ответчика.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце 3 пункта 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", по смыслу части 1 статьи 196 ГПК РФ суд определяет, какие нормы права следует применить к установленным обстоятельствам. Суд также указывает мотивы, по которым не применил нормы права, на которые ссылались лица, участвующие в деле. В связи с этим ссылка истца в первоначальном исковом заявлении на не подлежащие применению в данном деле нормы права сама по себе не является основанием для отказа в удовлетворении заявленного требования.

Кроме того, взысканию с ответчика подлежат расходы, понесенные истцом на уплату государственной пошлины, в размере 9 400 руб. в соответствии с требованиями ст. 98 ГПК РФ, ст. 333.19 Налогового кодекса РФ.

Разрешая заявленное ФИО2 ходатайство о взыскании с ФИО1 расходов по оплате юридических услуг в размере 75 000 руб., суд, руководствуясь положениями ст.ст. 98, 100 ГПК РФ, приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения данных требований ответчика, поскольку исковые требования ФИО1 удовлетворены судом в полном объеме, в связи с чем решение суда состоялось в пользу истца.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования ФИО1 – удовлетворить.

Взыскать с ФИО2 АлексА.ны, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, место рождения: <адрес>, в пользу ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, денежные средства в размере 620 000 руб., расходы по уплате государственной пошлины в размере 9 400 руб.

В удовлетворении ходатайства ФИО2 АлексА.ны о взыскании с ФИО1 расходов по оплате юридических услуг – отказать.

Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение месяца путем подачи апелляционной жалобы через Невский районный суд Санкт-Петербурга.

Судья: Семенова О.А.

Мотивированное решение изготовлено ДД.ММ.ГГГГ.