Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» заявление конкурсного управляющего о взыскании убытков, причиненных действиями членов органа управления,

при участии сторон: согласно протоколу,

У С Т А Н О В И Л:

Приказом Банка России от 24.07.2015 № ОД-1774 у ОАО «Банк Российский Кредит» отозвана лицензия на осуществление банковских операций, Приказом Банка России от 24.07.2015 № ОД-1775 в банке назначена временная администрация.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 25.08.2015 принято к производству заявление Банка России о признании ОАО «Банк Российский Кредит» несостоятельным (банкротом).

Решением Арбитражного суда города Москвы от 13.10.2015 (резолютивная часть объявлена 06.10.2015) ОАО «Банк Российский Кредит» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыта процедура конкурсного производства, функции конкурсного управляющего возложены на государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов» (далее – конкурсный управляющий), о чем опубликованы сведения в газете «Коммерсантъ» № 192 (5702) от 17.10.2015.

Конкурсный управляющий 23.07.2018 (согласно штампу канцелярии суда) обратился в Арбитражный суд города Москвы с заявлением (с учетом уточнения предъявленных требований в порядке статьи 49 АПК РФ – т. 93 л.д. 1-3) о взыскании:

- с ФИО1 в пользу ОАО «Банк Российский Кредит» убытков в размере 2 452 971 108 руб. 01 коп.;

- с ФИО2 в пользу ОАО «Банк Российский Кредит» убытков в размере 2 341 254 215 руб. 32 коп.;

- с ФИО3 в пользу ОАО «Банк Российский Кредит» убытков в размере 1 691 628 421 руб. 35 коп.;

- с ФИО4 в пользу ОАО «Банк Российский Кредит» убытков в размере 1 579 911 528 руб. 66 коп.;

- с ФИО5, ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО4 солидарно в пользу ОАО «Банк Российский Кредит» убытков в размере 3 907 008 660 руб. 43 коп.

В судебном заседании представители конкурсного управляющего заявленные требования поддержали в полном объеме, приобщили к материалам дела дополнительные доказательства во исполнение определения суда от 05.05.2022.

Представитель ФИО1 возражал против удовлетворения предъявленных требований, приобщил к материалам дела копию не вступившего в законную силу Приговора Хамовнического районного суда города Москвы от 25.05.2022 по уголовному делу № 1-001/2022 о привлечении, в том числе, ФИО1 и ФИО3 к уголовной ответственности за совершение преступлений, предусмотренных частью 4 статьи 160 УК РФ.

Представители ФИО4, ФИО2 и ФИО3 возражали против удовлетворения предъявленных в отношении них требований по доводам письменных пояснений.

Иные участвующие в деле лица, в том числе ФИО5 и его финансовый управляющий, в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом в порядке ст.ст. 121, 123 АПК РФ, спор рассмотрен в порядке ст. 156 АПК РФ.

Изучив в совокупности материалы дела и представленные в материалы обособленного спора доказательства, выслушав позиции сторон, суд пришел к выводу, что заявление конкурсного управляющего подлежит удовлетворению в части по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 223 АПК РФ, пунктом 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными законодательством, регулирующим вопросы несостоятельности (банкротства).

Особенность функционирования кредитных организаций состоит в том, что они осуществляют достаточно крупную по своим масштабам деятельность на финансовом рынке, что обусловливает необходимость наличия в их штате значительного количества сотрудников, в том числе в органах управления. При этом банковская деятельность на финансовом рынке является строго и детально урегулированной, в частности, предъявляется значительное количество требований к перечню органов управления, а также к персональному составу лиц, в них входящих (например, статьи 11.1, 11.1-1 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности»).

Данные особенности деятельности банков предопределяют то, что в рамках дел об их банкротстве споры о привлечении сотрудников должника к ответственности в виде взыскания убытков, причиненных последнему, зачастую сопровождаются наличием большого количества ответчиков и необходимостью рассмотрения требований к каждому из них в отдельности.

При установлении того, повлекло ли поведение ответчика причинение убытков, необходимо, во-первых, принять во внимание наличие у ответчика возможности оказывать существенное влияние на принятие решения, повлекшего убытки для банка; во-вторых, установить наличие или отсутствие причинно-следственной связи в действиях (бездействии) по реализации ответчиком соответствующих полномочий и негативными последствиями для должника.

Конкурсным управляющим в качестве лиц, виновных в причинении банку убытков по рассматриваемым в настоящем обособленном споре основаниям, указаны пять ответчиков:

1. ФИО1, который с 01.06.2013 занимал должность Председателя Правления Банка, являлся членом Правления Банка, что подтверждено Приказом № 238-к от 01.06.2013 «О переводе работника на другую работу на должность Председателя Правления Банка»;

2. ФИО2 с 01.06.2013 занимал должность Первого заместителя Председателя правления Банка, являлся членом Правления Банка, а с 27.06.2013 также стал членом и Председателем Кредитного комитета Банка, что подтверждено представленными в материалы дела Приказом № 238-к от 01.06.2013 «О переводе работника на другую работу на должность Первого заместителя Председателя правления Банка» и Протоколом заседания Правления Банка от 27.06.2013.

Кроме того, доверенностями № 186 от 14.06.2013 и № 1744 от 26.12.2014 ФИО2 был уполномочен на совершение от имени Банка сделок и подписание финансово-расчетных документов, а также был наделен полномочиями по представлению интересов Банка во взаимоотношениях с Банком России и другими лицами.

3. ФИО3 с 29.01.2007 занимал должность заместителя Председателя правления Банка, являлся членом Правления Банка, с 15.07.2013 по совместительству занимал должность Директора департамента кредитования и инвестиций, а с 27.06.2013 был членом Кредитного комитета, что подтверждено Приказом № П-к от 29.01.2007 «О переводе работника на другую работу на должность заместителя Председателя правления Банка», Приказом № 404-к от 15.07.2013 «О приеме работника на должность Директора департамента кредитования и инвестиций по совместительству» и Протоколом заседания Правления Банка от 27.06.2013.

Также, доверенностью № 1750 от 26.12.2014 ФИО3 был уполномочен на совершение от имени Банка сделок и подписание финансово-расчетных документов, а также был наделен полномочиями по представлению интересов Банка во взаимоотношениях с Банком России и другими лицами.

4. ФИО4 с 01.06.2013 занимал должность заместителя Председателя правления Банка, являлся членом Правления Банка, а с 27.06.2013 был членом Кредитного комитета, что подтверждено Приказом № 240-к от 01.06.2013 «О приеме работника на работу на должность заместителя Председателя правления Банка» и Протоколом заседания Правления Банка от 27.06.2013.

5. ФИО5 с 01.08.2013 занимал должность Председателя совета директоров (Президента Банка), являлся членом Совета директоров Банка, что подтверждено Приказом № 565т-к от 01.08.2013 «О переводе работника на другую работу на должность Президента Банка».

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 21.11.2018 по настоящему делу, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 18.02.2019, о взыскании с ФИО5 в пользу должника убытков в сумме 33 294 938 689 руб. 05 коп. установлено, что ФИО5 как минимум с 10.09.2012 являлся фактическим собственником банка и контролировал его деятельность до момента отзыва лицензии.

Так, согласно раскрытому самим Банком списку лиц, под контролем либо значительным влиянием находился Банк, ФИО5 являлся одним из основных конечных собственников акционера Банка ООО «ПЭА «Промэлектро» (размер пакета акций в Банке 99,0321 %).

Владение Банком осуществлялось через две российские организации ООО «Дельфина_2000» и ООО «Акис-2000, принадлежащие оффшорным компаниям ЛЭВИСТОН ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД и ЭЛТОН ИЧВЕСТМЕНТС ЛТД (Гибралтар и Новая Зеландия соответственно), в свою очередь принадлежащих компании ТУРЛАСПКОНСАЛТАНТС ЛИМИТЕД (Кипр), 100 % акций которой контролировал ФИО5 через номинального держателя Кирикакула Эврипиду.

С учетом изложенного, судом был сделан вывод о том, что ФИО5 являлся основным владельцем Банка и имел возможность непосредственно влиять на принимаемые общим собранием акционеров Банка решения, формировать органы управления Банка.

За счет владения Банком ФИО5 обеспечил избрание себя Председателем Совета директоров (президентом) Банка, что фактически является высшей должностью в его органах управления (статья 67 Закона об акционерных обществах и пункт 16.8 Устава).

Кроме того, сохраняя статус Председателя Совета директоров, ФИО5 обеспечил выдачу себе доверенностей от 14.04.2014 № 670, от 09.07.2014 № 632 и от 09.07.2015 № 513, содержащих неограниченные полномочия на совершение от имени Банка всех видов сделок, в том числе на подписание договоров и расчетных документов без каких-либо ограничений по суммам.

Из изложенного видно, что почти все ответчики, за исключением ФИО3, заняли руководящие должности в Банке одномоментно.

Конкурсный управляющий, заявляя о привлечении перечисленных лиц к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков, ссылается на совершение/одобрение ими сделок, повлекших возникновение на стороне должника ущерба, которые фактически можно разделить на три эпизода:

1. Предоставление заведомо невозвратных кредитов на сумму свыше 10 млрд. руб. без надлежащего обеспечения техническим организациям, не ведущим реальной хозяйственной деятельности и прекратившим обслуживание кредитов одновременно с отзывом у банка лицензии;

2. Сделки по расторжению обеспечительных сделок (договоров ипотеки);

3. Отчуждение ликвидных облигаций федерального займа Министерства финансов Российской Федерации по договору РЕПО.

По каждому из изложенных оснований конкурсным управляющим заявлена ко взысканию сумма убытков исходя из персональной ответственности каждого из ответчиков.

В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 61.20 Закона о банкротстве в случае введения в отношении должника процедуры, применяемой в деле о банкротстве, требование о возмещении должнику убытков, причиненных ему лицами, уполномоченными выступать от имени юридического лица, членами коллегиальных органов юридического лица или лицами, определяющими действия юридического лица, в том числе учредителями (участниками) юридического лица или лицами, имеющими фактическую возможность определять действия юридического лица, подлежит рассмотрению арбитражным судом в рамках дела о банкротстве должника по правилам, предусмотренным настоящей главой.

Требование, предусмотренное пунктом 1 настоящей статьи, в ходе любой процедуры, применяемой в деле о банкротстве, может быть предъявлено от имени должника его руководителем, учредителем (участником) должника, арбитражным управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, конкурсным кредитором, представителем работников должника, работником или бывшим работником должника, перед которыми у должника имеется задолженность, или уполномоченными органами

В гражданском законодательстве закреплена презумпция добросовестности участников гражданских правоотношений (пункт 3 статьи 10 ГК РФ).

Данное правило распространяется и на руководителей хозяйственных обществ, членов органов его управления, то есть предполагается, что они при принятии деловых решений, в том числе рискованных, действуют в интересах общества и его акционеров (участников).

В силу статьи 393 ГК РФ должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства (пункт 1). Убытки определяются в соответствии с правилами, предусмотренными статьей 15 Кодекса (пункт 2).

Лицо, право которого нарушено, в соответствии со статьей 15 ГК РФ, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков. Под убытками согласно пункту 2 статьи 15 Кодекса понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности (статья 401 ГК РФ).

В постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» разъяснено, что лицо, входящее в состав органов юридического лица (единоличный исполнительный орган - директор, генеральный директор и т.д., временный единоличный исполнительный орган, управляющая организация или управляющий хозяйственного общества, руководитель унитарного предприятия, председатель кооператива и т.п.; члены коллегиального органа юридического лица - члены совета директоров (наблюдательного совета) или коллегиального исполнительного органа (правления, дирекции) хозяйственного общества, члены правления кооператива и т.п.; далее - директор), обязано действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно (пункт 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации;). В случае нарушения этой обязанности директор по требованию юридического лица и (или) его учредителей (участников), которым законом предоставлено право на предъявление соответствующего требования, должен возместить убытки, причиненные юридическому лицу таким нарушением.

В силу пункта 5 статьи 10 ГК РФ истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

Применительно к разъяснениями пункта 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» недобросовестность действий (бездействия) контролирующего лица предполагается, если он знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.).

Под сделкой на невыгодных условиях понимается сделка, цена и (или) иные условия которой существенно в худшую для юридического лица сторону отличаются от цены и (или) иных условий, на которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (например, если предоставление, полученное по сделке юридическим лицом, в два или более раза ниже стоимости предоставления, совершенного юридическим лицом в пользу контрагента). Невыгодность сделки определяется на момент ее совершения; если же невыгодность сделки обнаружилась впоследствии по причине нарушения возникших из нее обязательств, то директор отвечает за соответствующие убытки, если будет доказано, что сделка изначально заключалась с целью ее неисполнения либо ненадлежащего исполнения.

Согласно пункту 3.1.3 Положения Банка России № 254-П вся информация о заемщике, включая информацию о рисках заемщика, фиксируется в досье заемщика. Информация, использованная кредитной организацией для оценки качества ссуды, включая оценку финансового положения заемщика, должна быть доступна органам управления, подразделениям внутреннего контроля кредитной организации, аудиторам и органам банковского надзора. Исходя из пункта 3.1.5 Положения Банка России № 254-П, кредитная организация в порядке, установленном уполномоченным органом кредитной организации, документально оформляет и включает в досье заемщика профессиональное суждение, составленное в соответствии с требованиями пункта 3.1.1 настоящего Положения.

В соответствии с пунктом 3.1 Положения Банка России № 254-П кредитная организация обязана проводить оценку кредитного риска на постоянной основе на основании комплексного и объективного анализа деятельности заемщика с учетом его финансового положения, качества обслуживания долга по ссуде, а также всей имеющейся в распоряжении кредитной организации информации.

Согласно Положения Банка России № 254-П, если финансовое положение заемщика квалифицировано как «плохое» и обслуживание долга - «плохое», то категория качества ссудной и приравненной к ней задолженности - 5 категория качества, что свидетельствует о невозможности и нецелесообразности кредитования данного юридического лица.

Как усматривается из представленного в материалы дела отчета ГК «АСВ» об анализе финансового положения ОАО «Банк Российский Кредит» от 24.07.2015, в рамках осуществления функций надзора весной 2014 года Банк России отметил ряд негативных фактов в деятельности Банка. Так, в первую очередь был отмечен недостаточный объем информации по финансируемым Банком инвестиционным проектам, а именно неясность конечных объектов кредитования, запутанный характер использования выданных заемных средств и отсутствие достаточных обоснований их использования, низкое качество либо полное отсутствие залогового обеспечения. При этом, залогодатели/поручители, являясь собственниками инвестиционных проектов, не имели очевидной правовой или экономической взаимосвязи с заемщиками, по задолженности которых предоставляли обеспечение.

По итогам состоявшегося в мае 2014 года в ГУ Банка России по Центральному федеральному округу совместно с представителями Банка совещания был разработан и согласован план мероприятий по реструктуризации проблемных активов. Реализация плана предполагала поэтапное замещение в балансе Банка действующей и недостаточно обеспеченной ссудной задолженности «технических» компаний на ссудную задолженность с качественным обеспечением от собственников инвестиционных проектов.

Однако, в 2014 году, то есть незадолго до отзыва у банка лицензии и уже при наличии значительных финансовых затруднений, что неоднократно уже было установлено в рамках настоящего дела о банкротстве, ФИО1 от имени ОАО «Банк Российский Кредит» подписал семь кредитных договоров:

- кредитный договор <***> от 19.04.2014 с ООО «ПМСК», задолженность на дату открытия конкурсного производства составляет 400 000 000 руб. 00 коп.;

- кредитный договор <***> от 22.04.2014 с САНФЕЙС СОЛЮШНС ЛИМИТЕД, задолженность на дату открытия конкурсного производства составляет 3 907 008 660 руб. 43 коп.;

- кредитный договор <***> от 20.05.2014 с ООО «ПРОФФИНАНС», задолженность на дату открытия конкурсного производства составляет 893 984 983 руб. 74 коп.;

- кредитный договор <***> от 20.05.2014 с ООО «СЕНДЕРФОЛ», задолженность на дату открытия конкурсного производства составляет 1 506 584 880 руб. 88 коп.;

- кредитный договор <***> от 28.05.2014 с ООО «Д-Лайн», задолженность на дату открытия конкурсного производства составляет 986 076 250 руб. 00 коп.;

- кредитный договор <***> от 28.01.2014 с ООО «Пелотон», задолженность на дату открытия конкурсного производства составляет 600 000 000 руб. 00 коп.;

- кредитный договор <***> от 25.11.2013 с ООО «Стройинвест», задолженность на дату открытия конкурсного производства составляет 1 933 000 000 руб. 00 коп.

Конкурсный управляющий утверждает, что все перечисленные организации являлись техническими, а выданные им займы на сумму свыше 10 млрд. руб. – заведомо невозвратными.

Так, в первую очередь следует отметить, что заем на сумму почти в 4 млрд. руб. был выдан в отсутствие какого-либо обеспечения в пользу оффшорной компании САНФЕЙС СОЛЮШНС ЛИМИТЕД, подконтрольной фактическому бенефициару банка ФИО5, который в настоящее время является директором компании. Таким образом, по данной сделке ФИО5 привлекается к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков не только как контролирующее банк лицо, но и как контролирующий выгодоприобретатель по сделке, очевидно располагающий информацией об отсутствии у заемщика намерений по обслуживанию кредитной задолженности.

Кредитные средства САЙНФЕЙС СОЛЮШНС ЛИМИТЕД в рамках кредитного договора <***> от 22.04.2014 были получены в размере 66 000 000 долларов США исходя из условий договора на приобретение авиационной техники.

В кредитном досье конкурсным управляющим выявлен договор залога имущественного права № Р979-2015 от 22.04.2015 о передаче в залог банку права требования уплаты денежных средств по договору купли-продажи самолета Boeing 767-31 aer и двух двигателей PW-4060-3 от 25.04.2014, заключенному между залогодателем и Компанией Фаствэй Лизинг Лимитед (Fastway Leasing Limited).

Однако, указанный договор залогодателем не подписан, что установлено судебным актом. То есть денежные средства в сумме 4 млрд. руб. ОАО «Банк Российский Кредит» выдал в кредит оффшорной компании в отсутствие какого-либо обеспечения их возврата.

Кроме того, подтверждающие документы (договор купли-продажи самолета) о фактическом совершении сделок заемщиком имеются только на 10 000 000 долларов США.

Как указывает конкурсный управляющий, согласно сведениям Интерфакс Dun & Bradstreet (специализируется на сборе и анализе информации, ведении реестра сведений о частных компаниях, составлении кредитных рейтингов) по состоянию на 18.05.2016 САЙНФЕЙС СОЛЮШНС ЛИМИТЕД присвоен рейтинг D&B ННЗ - Финансовая устойчивость составляет USD 0 - 15,000 (на основе эмитированного капитала) и индикатор риска удовлетворительный (риск немного выше среднего).

Директор компании Andreas Georgiou также являлся директором еще 12 компаний, численность работников являлась минимальной (приблизительно 2 чел.), импортная либо экспортная деятельность компанией не осуществляется, в государственных органах по месту нахождения компании годовых финансовые отчетов отсутствуют.

Выпиской департамента регистрации компаний Республики Кипр в отношении САЙНФЕЙС СОЛЮШНС ЛИМИТЕД подтверждается, что текущим директором компании является ФИО5.

Указанные обстоятельства никем из участвующих в деле лиц не опровергнуты.

В отношении остальных шести займов следует отметить, что из представленных в материалы дела доказательств видно, что большинство директоров и участников заемщиков, по данным СПАРК и официального сайта ФНС России, обладают признаками «массовости» (являются руководителями либо учредителями более пяти юридических лиц).

Четыре заемщика (ООО «ПМСК», ООО «ПРОФФИНАНС», ООО «СЕНДЕРФОЛ», ООО «Стройинвест») расположены по адресам массовой регистрации, либо он признан недостоверным.

По информации Пенсионного Фонда Российской Федерации, Фонда социального страхования Российской Федерации заемщиками либо не производились соответствующие отчисления на работников, либо производились в минимальных объемах, численность работников также является минимальной (1-2 человека).

Уставный капитал пяти заемщиков сформирован в минимальном (ООО «ПМСК» ООО «Пелотон», ООО «Стройинвест») или в незначительном размере (ООО «ПРОФФИНАНС», ООО «СЕНДЕРФОЛ»).

Кредитные досье заемщиков не содержат сведений, подтверждающих реальное присутствие по своему местонахождению юридического лица, его постоянно действующего органа управления.

Заемщиками не заполнены различные разделы анкеты (основные контрагенты, обеспечение кредита, система управления и персонал, структура имущества предприятия, показатели деятельности).

Хозяйственные операции по расчетному счету в Банке заемщиками не совершались, или совершались в незначительном объеме. Контрагенты-получатели совпадают с контрагентами-плательщиками, что свидетельствует о транзитности движения денежных средств. Обороты заемщиков по счету несопоставимо малы по отношению к предоставленным кредитам, а объем получаемых доходов указанных заемщиков не покрывает размер принимаемых на себя обязательств.

Кредитные договоры двух заемщиков (ООО «ПМСК» на 400 млн. руб. , САЙНФЕЙС СОЛЮШНС ЛИМИТЕД на 4 млрд. руб.) заключены Банком без какого-либо обеспечения.

Кредитные средства трем заемщикам (ООО «Д-Лайн», ООО «Пелотон», ООО «Стройинвест») предоставлялись Банком при условии обеспечения исполнения обязательств заемщиков договорами залога приобретаемых за счет кредита имущественных прав на получение в собственность квартир.

Обязательства ООО «Д-Лайн» по кредитному договору при выдаче кредита обеспечивались поручительством ООО «Интерком Капитал» на основании договора поручительства № R2153-2014 от 29.08.2014, который 27.04.2015, то есть уже через шесть месяцев, был расторгнут по соглашению сторон, а также залогом имущественных прав требования на недвижимость. Однако, в день заключения договора залога между ООО «Д-Лайн» и третьим лицом (застройщиком) было подписано соглашение о возврате застройщику прав требования, в связи с чем права залога фактически прекратились.

Обеспечивающее обязательство ООО «Стройинвест» по договору залога имущественных прав, прекратилось спустя месяц после его заключения, в результате заключения соглашения между ООО «Стройинвест» и третьим лицом (застройщиком) соглашения о новации.

Договоры инвестирования, по которым ООО «Пелотон» обеспечивал выполнение своих обязательств перед Банком по кредитному договору <***> от 28.01.2014, расторгнуты на основании решений Арбитражного суда города Москвы от 05.12.2016 по делу № А40-186195/2016 и от 27.01.2017 по делу № А40-186191/16. Так, в рамках указанных арбитражных дел было установлено, что ООО «Пелотон» не предприняло необходимые меры для начала строительства объекта инвестирования (не получено даже разрешение на строительство).

Кроме того, выданные указанным заемщикам ссуды существенно превышали залоговую стоимость переданных в обеспечение прав требований (493 млн. руб. по кредитам ООО «Д-Лайн» на сумму 986 млн. руб., 350 млн. руб. по кредитам ООО «Пелотон» на сумму 700 млн. руб. и только 138,18 млн. руб. по кредитам ООО «Стройинвест» на сумму 1,93 млрд. руб.).

Таким образом, обеспечение по трем заемщикам (ООО «Д-Лайн», ООО «Пелотон», ООО «Стройинвест») являлось очевидно ненадлежащим и не влияло на риски невозврата средств, в связи с чем не могло учитываться при оценке убытков, в соответствии с пунктом 6.5 Положения № 254-П.

Согласно данным бухгалтерской (финансовой) отчетности, в соответствии с пунктом 3.3 Положения № 254-П, финансовое положение ООО «Д-Лайн», ООО «Пелотон», ООО «ПРОФФИНАНС», ООО «СЕНДЕРФОЛ» и ООО «Стройинвест» следовало оценить как плохое в связи с отсутствием у них возможности исполнять принимаемые на себя обязательства перед Банком своевременно и в полном объеме, а также в связи с наличием в их деятельности иных угрожающих негативных явлений (тенденций), вероятным результатом которых могут явиться несостоятельность (банкротство) либо их устойчивая неплатежеспособность.

У ООО «ПРОФФИНАНС» и ООО «ПМСК» уже на дату подачи заявок на выдачу кредита имелась задолженность по налогам и сборам, а также по страховым взносам.

Конкурсным управляющим в дополнительных письменных пояснениях (том 104, л.д. 1 – 38) приведен подробный анализ финансового состояния каждого из заемщиков.

Предписанием Банка России от 22.07.2015 № Т1-40-1-10/113404ДСП должнику было предъявлено требование устранить нарушение пункта 3.3 Положения Банка России № 254-П, оценив финансовое положение ООО «Стройинвест» как плохое вместо среднего и при среднем обслуживании долга классифицировать задолженность в IV категорию качества с формированием резерва в размере не менее 51 %.

В кредитном досье ООО «СЕНДЕРФОЛ» имеется предписание Банка России от 23.12.2014 № 40-01-40/175325ДСП, где финансовое положение общества оценивается как «плохое».

Также, Банк России в Письме от 04.04.2011 № 43-Т и Приложении № 5 к Положению № 254-П отдельно указывал, что наличие вышеперечисленных признаков указывает на возможное отсутствие у заемщиков реальной деятельности или ее осуществлении в незначительных объемах, однако Банк проигнорировал данные рекомендации и не принял никаких мер по минимизации уже известных ему рисков.

Исходя из сложившейся судебной практики, такие признаки, как наличие «массового» учредителя (участника), «массового» руководителя, отсутствие организации по адресу регистрации, отсутствие персонала, отсутствие налоговой отчетности либо ее представление с минимальными показателями, наличие численности организации в составе 1 человека, отсутствие собственных либо арендованных основных средств, транспортных средств свидетельствует о наличии «фирмы-однодневки» (письмо Министерства финансов Российской Федерации от 17.12.2014 № 03-02-07/1/65228).

При анализе рисков взаимодействия с техническими заемщиками следует учитывать письмо ФНС России от 16.06.2006 № 09-1-03/3103 о том, что при оценке правомерности использования банками списков адресов массовой регистрации и списков массовых заявителей необходимо иметь ввиду, что действующее законодательство не содержит эффективного инструмента противодействия созданию номинальных юридических лиц («фирм-однодневок»). При их создании для придания формального соответствия нормам законодательства зачастую фальсифицируются документы, используются утерянные паспорта, предъявляются фиктивные договоры аренды. Дальнейший анализ хозяйственной деятельности юридических лиц позволяет сделать вывод о том, что более 50 % этих организаций создается для участия в схемах уклонения от налогообложения, в схемах легализации и вывода активов за рубеж.

В свою очередь, Банк при наличии на его стороне финансовых затруднений не только выдал займы на сумму 10 млрд. руб. в пользу «фирм-однодневок» в отсутствие какого-либо экономически разумного обеспечения, но и фактически 4 млрд. руб. из них направил в пользу подконтрольной оффшорной компании за рубеж.

Тот факт, что деятельность всех заемщиков носила сомнительный характер, нашел свое подтверждение сразу же, как только у Банка была отозвана лицензия. Помимо системного неисполнения всеми заемщиками обязательств по кредитным договорам, они также прекратили сдавать бухгалтерскую и налоговую отчетность.

Все заемщики полностью проигнорировали судебные процессы по взысканию задолженности в пользу Банка и даже не представили письменные отзывы на заявления конкурсного управляющего, что также свидетельствует об отсутствии какой-либо хозяйственной деятельности и добросовестности указанных лиц.

Имеющаяся в Банке и (или) представленная в налоговые органы (органы статистики) финансовая и налоговая отчетность указанных заемщиков подтверждает, что организации в действительности не были способны исполнить обязательства перед Банком с учетом наличия следующих негативных признаков:

- объем получаемых доходов не покрывал размер принимаемых обязательств по кредитным договорам;

- отсутствие реальной финансово-хозяйственной деятельности у заемщиков;

- плохое финансовое положение заемщиков, убыточная деятельность;

- отсутствие основных средств.

В рамках обследования Временной администрацией финансового состояния Банка уже было установлено, что большинство кредитов подлежало отнесению в низшие IV-V категории качества с доначислением резервов на возможные потери в размере до 100% (полное обесценение). Данные факты отражены в Заключении Временной администрации Банка от 17.09.2015 .

В отношении шести из семи заемщиков ссудная задолженность взыскана на основании решений арбитражных судов. Однако, в рамках инициированных исполнительных производств ни у одного из заемщиков не было выявлено имущества, за счет которого обязательства перед Банком могли бы быть исполнены хотя бы в части.

В отношении ООО «ПМСК», ООО «ПРОФФИНАНС», ООО «СЕНДЕРФОЛ», ООО «Пелотон» и ООО «Стройинвест» возбуждены процедуры банкротства (конкурсное производство). Как пояснил конкурсный управляющий, ни в одной из процедуры хотя бы частичное погашение требований Банка не производилось, имущество, от реализации которого требования могли бы быть погашены, не выявлено.

Обстоятельства совершения кредитных сделок объективно свидетельствуют о том, что все ссуды заемщиков в нарушение требований Положений №№ 254-П и 262-П Банка России, Инструкции Банка по кредитовании юридических лиц и иных внутренних документов Банка выданы без комплексного анализа и объективной оценки финансового положения и хозяйственной деятельности заемщиков при неосмотрительном либо намеренном игнорировании общедоступной негативной информации, а оценка кредитных рисков являлась неполной и необъективной.

Причиной возникновения у Банка убытков по данным кредитным договорам стали неразумные и недобросовестные действия контролирующих лиц при рассмотрении заявок заемщиков, согласовании условий и одобрении кредитов с ними, а также при заключении с заемщиками кредитных договоров.

Из изложенного суд приходит к выводу о доказанности конкурсным управляющим обстоятельства заведомой невозвратности по всем семи займам с ООО «ПМСК», САНФЕЙС СОЛЮШНС ЛИМИТЕД, ООО «ПРОФФИНАНС», ООО «СЕНДЕРФОЛ», ООО «Стройинвест», ООО «Пелотон» и ООО «Д-Лайн» и причинении ОАО «Банк Российский Кредит» ущерба в размере суммы непогашенной кредитной задолженности.

Вместе с тем, следует учитывать, что на уровне Верховного Суда Российской Федерации (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 07.10.2021 № 305-ЭС18-13210 (2)) сформирована правовая позиция относительно критериев наличия или отсутствия оснований для привлечения контролирующих банк лиц к субсидиарной ответственности.

В данном случае судом рассматривается требование конкурсного управляющего о взыскании с ответчиков убытков, а не о привлечении их к субсидиарной ответственности, однако, суд полагает, что один из сформулированных высшим судом критериев является относимым и для рассмотрения требований о взыскании с контролирующих лиц убытков: ответчик является инициатором (соучастником) такого поведения и (или) потенциальным выгодоприобретателем возникших в связи с этим негативных последствий.

На аналогичный подход указано и в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2021 № 305-ЭС17-7124 (6): судам при разрешении споров о привлечении бывшего руководства банка к субсидиарной ответственности необходимо поименно устанавливать вовлеченность каждого конкретного ответчика в совершение вменяемых сделок применительно к каждой из них. Тот факт, что лица занимали одну и ту же должность в банке (например, входили в состав правления или кредитного комитета) либо обладали одинаковым статусом контролирующего лица, еще не означает потенциальной тождественности выводов в отношении их вины. Изучению подлежат возражения каждого ответчика, из чего следует, что общие выводы об их недобросовестности (неразумности), основанные исключительно на их принадлежности к числу контролирующих лиц (либо к одной группе контролирующих лиц), недопустимы. Само по себе наличие статуса контролирующего лица не является основанием для привлечения к субсидиарной ответственности (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 10.11.2021 № 305-ЭС19-14439(3-8)).

Это означает, что суд, установив наличие отношения ответчика к руководству банка, должен проверить, являлся ли конкретный ответчик инициатором, потенциальным выгодоприобретателем убыточной сделки либо действовал ли он с названными лицами совместно (статья 1080 ГК РФ).

Как уже было отмечено выше, все семь кредитных договоров были подписаны от имени Банка Председателем Правления (единоличный исполнительный орган управления Банком) ФИО1, имевшим право действовать от имени Банка без доверенности.

Пунктом 17.11 Устава установлено, что Председатель Правления и члены Правления при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах Банка добросовестно и разумно. Они несут ответственность перед Банком за причиненные Банку их виновными действиями (бездействиями) убытки. Председатель правления принимает окончательное решение при заключении от имени Банков кредитных договоров в сумме, составляющей менее 25% от суммы активов Банка.

В силу пункта 5.1. Должностной инструкции Председателя Правления ОАО «Банк Российский Кредит» Председатель Правления Банка должен знать:

- Основы рыночной экономики.

- Основы теории организации.

- Экономику банка.

- Основы бизнес-анализа и управления проектами.

- Основы финансового менеджмента.

- Внутрифирменное бюджетирование и управленческий учет.

- Основы финансового, налогового, гражданского и трудового законодательства.

- Отечественный и зарубежный опыт рациональной организации финансовой деятельности банка.

В свою очередь, ФИО1, не отрицая факт подписания кредитных договоров, указал, что не проводил оценку профессионального суждения, а полагался на положительное заключение кредитного комитета и визу ФИО5.

Вместе с тем, как разъяснено в пункте 3 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.12.2016 № 62 «О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве» неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор при принятии решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах; совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом).

Аналогичный правовой подход прослеживается в пункте 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53), разъясняющем, что Руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (далее - номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

В этом случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац первый статьи 1080 ГК РФ, пункт 8 статьи 61.11, абзац второй пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Таким образом, поскольку ФИО1 является лицом, непосредственно совершим все убыточные кредитные сделки, он подлежит привлечению к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков по каждой из них.

В отношении ФИО5 конкурсным управляющим предъявлены требования о взыскании убытков, возникших в связи с заключением Банком кредитного договора <***> от 22.04.2014 с САНФЕЙС СОЛЮШНС ЛИМИТЕД, по которому ФИО5 выступает не только в качестве лица, фактически руководившего деятельностью Банка, но и в качестве контролирующего выгодоприобретателя по сделке, в связи с чем указанное лицо также безусловно несет гражданско-правовую ответственность за совершение данной сделки.

Заявляя о привлечении к ответственности в виде взыскания убытков с ФИО2, ФИО3 и ФИО4 конкурсный управляющий ссылается на то, что указанные лица одобрили подписание всех семи кредитных договоров в качестве членов Кредитного комитета Банка, в подтверждение чего ссылается на соответствующие протоколы.

В свою очередь, пунктом 7 Постановления Пленума Высшего арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» разъяснено, что не является основанием для отказа в удовлетворении требования о взыскании с директора убытков сам по себе тот факт, что действие директора, повлекшее для юридического лица негативные последствия, в том числе совершение сделки, было одобрено решением коллегиальных органов юридического лица, а равно его учредителей (участников), либо директор действовал во исполнение указаний таких лиц, поскольку директор несет самостоятельную обязанность действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно (пункт 3 статьи 53 ГК РФ). В то же время наряду с таким директором солидарную ответственность за причиненные этой сделкой убытки несут члены указанных коллегиальных органов (пункт 3 статьи 53 ГК РФ, пункт 4 статьи 71 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», пункт 4 статьи 44 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»).

Не несут ответственность за убытки, причиненные юридическому лицу, те члены коллегиальных органов юридического лица, кто голосовал против решения, которое повлекло причинение убытков, или, действуя добросовестно (статья 1 ГК РФ), не принимал участия в голосовании (пункт 3 статьи 53 ГК РФ, пункт 2 статьи 71 Закона об акционерных обществах, пункт 2 статьи 44 Закона об обществах с ограниченной ответственностью).

Кроме того, надлежит принимать во внимание ограниченные возможности членов коллегиальных органов юридического лица по доступу к информации о юридическом лице, на основании которой они принимают решения.

Решения органов управления Банка, содержащие согласие на совершение сделок, сами по себе не являются основанием для безусловного их исполнения единоличным исполнительным органом общества, который обладает неотъемлемой автономией в принятии непосредственных решений о совершении сделок (пункты 1 и 2 статьи 69 Закона об акционерных обществах).

В соответствии с пунктами 1.1, 3 Положения о Кредитном Комитете, пунктом 7.1 Устава ОАО «Банк Российский Кредит» Кредитный комитет являлся постоянно действующим коллегиальным органом, а не исполнительным и, соответственно, не относился органам управления Банком.

Положением о кредитном комитете ОАО «Банк Российский Кредит», утвержденным Правлением Банка, определен его правовой статус в виде коллегиального совещательного органа и установлен порядок принятия решений. Целью деятельности комитета является подготовка и предварительное рассмотрение вопросов, связанных с выработкой и реализацией кредитной политики. Компетенцией Комитета является представление на рассмотрение органов управления предложений и (или) рекомендаций: о предоставлении кредитных ресурсов, условиях заключаемых кредитных соглашений, об условиях обеспечения, о классификации в категорию качества, отнесение актива в категорию проблемных.

Пунктом 5.11 Положения установлено, что решения Комитета носят рекомендательный характер для органов управления банка и подлежат утверждению соответствующим органом управления. Таким образом, Кредитный комитет не относится к органам управления Банком.

Пунктом 6 Инструкции по кредитованию юридических лиц, физических лиц и индивидуальных предпринимателей, утв. Приказом № 340 от 10.12.2012 и также Приказом № 108 от 28.01.2014, определено, что принятие решения о предоставлении кредита осуществляется Председателем Правления Банка на основании заключения Департамента кредитования и инвестиций с учетом рекомендаций кредитного комитета.

Редакция Инструкции от 28.01.2014 предусматривала, что на основании решения профильных служб Председатель Правления Банка принимал решения о предоставлении кредита, об изменении кредитных соглашений, признании деятельности заемщиков – юридических лиц реальной и т.д.

В силу пункта 6.2 Инструкции документом, подтверждающим принятие решения, является Распоряжение Председателя Правления Банка.

Таким образом, предварительное рассмотрение и рекомендательный характер решений кредитного комитета не являлись указанием для безусловного заключения кредитной сделки.

Исходя из корпоративной структуры Банка, заявка о выдаче кредита и финансовое положение потенциальных заемщиков анализировались кредитным департаментом Банка, по результатам чего готовилось мотивированное заключение о величине создаваемого резерва и возможности выдачи кредита. Ответчики пояснили, что такие заключения предоставлялись на заседания кредитного комитета в электронном виде в целях экономии сроков рассмотрения заявок и, впоследствии, приобщались в кредитное досье уже на бумажном носителе.

С учетом изложенного, суд приходит к выводу о недоказанности причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ФИО2 и ФИО4 и наступившим на стороне Банка убытками по данному эпизоду, что является основанием для отказа в удовлетворении предъявленных конкурсным управляющим требований к указанным ответчикам.

При этом, стоит отметить, что требования к ФИО2 и ФИО4, как к Заместителя Председателя Правления Банка, конкурсным управляющим не предъявлены, какие-либо правовые обоснования гражданско-правовой ответственности в связи указанным статусом ответчиков не приведены.

Вместе с тем, несмотря на то, что ФИО3 конкурсным управляющим также вменяется одобрение совершения сделок в составе кредитного комитета, суд находит обоснованными требования в отношении указанного лица, поскольку в материалы дела представлены доказательства того, что он действовал совместно и согласованно с ФИО1 и ФИО5.

Пунктом 56 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53) разъяснено, что материалы проведенных в отношении должника или его контрагентов мероприятий налогового контроля, документы, полученные в ходе производства по делам об административных правонарушениях и уголовным делам, могут быть использованы в качестве средств доказывания фактических обстоятельств, на которые ссылается заявитель, предъявивший требование о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности. Такие материалы не имеют для суда заранее установленной силы и подлежат оценке наряду с другими доказательствами (статьи 71, 75 и 89 АПК РФ).

Так, в материалы дела представлено Постановление от 25.02.2019 о привлечении ФИО3 в качестве обвиняемого по уголовному делу № 302/404763-15 с предъявлением ему обвинения в совершении шести преступлений, предусмотренных частью 4 статьи 160 УК РФ.

В рамках указанного уголовного дела следствием установлено, что в период с 01.06.2013 по 04.02.2014 в городе Москве ФИО5, полностью контролируя финансово-хозяйственную деятельность Банка, в целях систематического совершения тяжких преступлений – хищения денежных средств Банка в безналичной форме в особо крупном размере, вверенных Председателю Правления Банка ФИО1, а затем также и ему самому, с использованием своего и иных лиц служебного положения, создал организованную группу из числа подконтрольных и подотчетных ему сотрудников Банка и других лиц, определил свою руководящую роль в данной организованной группе и тогда же вовлек в ее состав руководящих сотрудников Банка, в том числе, Заместителя Председателя Правления Банка, члена Правления и одновременно Директора Департамента кредитования и инвестиций Банка ФИО3.

ФИО3, являясь наиболее активным участником организованной группы, руководствуясь поручениями ФИО5, используя свое служебное положение заместителя Председателя Правления и директора Департамента кредитования и инвестиций Банка обеспечивал:

- приискание руководителей коммерческих организаций, склонение их к участию в организованной группе в целях хищения денежных средств Банка и сокрытия преступных действий, определение их роли в совершении конкретных преступлений;

- своевременное представление в Банк от имени приисканных им и другими участниками организованной группы коммерческих организаций документов для открытия в Банке расчетных счетов, а также заявок и документов для выдачи данным коммерческим организациям кредитов в целях последующего хищения денежных средств Банка;

- формальные поверки финансового состояния вышеуказанных коммерческих организаций, формирование кредитных досье и досье клиента, изготовление кредитных договоров, внутренних распорядительных документов Банка, иных документов, необходимых для перечисления Банком кредитных денежных средств на расчетные счета приисканных заемщиков.

Приговором Хамовнического районного суда города Москвы от 25.05.2022 по уголовному делу № 1-001/2022 ФИО3 признан виновным в совершении шести преступлений, предусмотренных частью 6 статьи 160 УК РФ, с назначением ему наказания в виде лишения свободы на срок тринадцать лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Указанный приговор в законную силу не вступил, однако, исходя из приведенных процессуальных норм права суд учитывает приведенное постановление о привлечении в качестве обвиняемого.

С учетом изложенного, суд, принимая во внимание, что ФИО3 наряду с иными должностями занимал должность Директора Департамента кредитования и инвестиций Банка, в компетенцию которого входила подготовка заключения о финансовом состоянии потенциальных заемщиков, а также учитывая установленный в рамках уголовного дела факт его непосредственного участия в организованной ФИО5 преступной группе, приходит к выводу о наличии оснований для взыскания с него убытков по данному эпизоду.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу об обоснованности требований конкурсного управляющего по факту выдачи заведомо невозвратных кредитов техническим организациям в отношении ФИО5, ФИО1 и ФИО3.

По данному эпизоду с перечисленных ответчиков подлежат взысканию убытки в следующем размере:

- с ФИО1 в рамках персональной ответственности 1 579 911 528 руб. 66 коп. (по шести кредитам);

- с ФИО3 в рамках персональной ответственности 1 579 911 528 руб. 66 коп. (по шести кредитам);

- с ФИО5, ФИО1 и ФИО3 в порядке солидарной ответственности в размере 3 907 008 660 руб. 43 коп. (по кредиту САЙНФЕЙС СОЛЮШЕНС ЛИМИТЕД).

В отношении второго эпизода по расторжению обеспечительных сделок (договоров ипотеки) суд приходит к следующим выводам.

Как усматривается из материалов дела, одновременно с подписанием кредитных договоров с ООО «ПРОФФИНАНС» и ООО «СЕНДЕРФОЛ» договоры ипотеки двух земельных участков, кадастровая стоимость которых составляла 131 332 216 руб. 26 коп. и 92 101 569 руб. 12 коп.

Однако, 24.02.2015 указанные договоры ипотеки были расторгнуты в результате подписания соглашения об их расторжении. Со стороны ОАО «Банк Российский Кредит» указанные соглашения подписаны ФИО3 на основании Доверенности № 1750 от 26.12.2014, выданной ФИО1 как Председателем Правления Банка.

В силу пункта 6.4 Инструкции ОАО «Банк Российский Кредит» по кредитованию юридических лиц, физических лиц и индивидуальных предпринимателей, Принятие Банком решения по изменению условий действующих кредитных соглашений осуществляется в порядке, предусмотренном разделом 6 Инструкции. При этом согласование с Управлением риск-менеджмента (входит в состав Финансового департамента, подведомственного Первому заместителю Председателя правления ФИО2) проходит в случае изменения основных условий кредитования заемщика (по кредитным соглашениям на сумму более 15 млн. руб.): увеличения сроков финансирования, снижения процентной ставки, изменения структуры обеспечения.

В результате совершения ФИО3 указанных действий обязательства заемщиков ООО «ПРОФФИИАНС» и ООО «СЕНДЕРФОЛ» по возврату кредитных средств в размере 2 698 686 450 руб. 00 коп. остались без обеспечения ликвидным имуществом.

ФИО3 совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок.

ФИО1 указывает, что расторжение обеспечения с ним не согласовывалось и он узнал о них только в отзыве ФИО3. Однако, именно ФИО1 наделил ФИО3 полномочиями, не исключая полномочия по расторжения договоров ипотеки.

ФИО1 не обосновал ни цель предоставления такого полномочия по расторжению договоров ипотеки, ни целесообразность прекращения обеспечения кредитной задолженности.

С учетом изложенного, в отсутствие разумных экономических причин на расторжение договоров ипотеки при наличии на стороне Банка очевидного неустойчивого финансового положения, обеспечивавших исполнение обязательств заемщиков по возврату хотя бы ориентировочно 10 % выданных займов, суд приходит к выводу о том, что в результате действий ФИО3 и ФИО1 Банку были причинены убытки в размере кадастровой стоимости земельных участков в размере 223 433 785 руб. 38 коп., в связи с чем в рамках персональной ответственности исходя из предъявленных конкурсным управляющим требований подлежит взысканию в пользу должника 111 719 892 руб. 69 коп. с каждого.

В отношении третьего эпизода по отчуждению ликвидных облигаций федерального займа Министерства финансов Российской Федерации по договору РЕПО судом установлено следующее.

Из материалов дела усматривается, что член Правления Банка ФИО2 в период с сентября 2014 года по март 2015 года единолично заключил шесть договоров РЕПО с контрагентом ЗАО ФК «Интерфин трейд» на нерыночных условиях, что установлено вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 19.01.2018 по настоящему делу о банкротстве.

Так, указанным судебным актом (с учетом определения Арбитражного суда города Москвы от 28.06.2018 об исправлении опечаток) признаны недействительными следующие сделки:

1. договор РЕПО № Ц2544-2014 от 24.09.2014, заключенный между ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» и ЗАО ФК «Интерфин трейд»;

2. договор РЕПО № Ц2704-2014 от 10.10.2014, заключенный между ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» и ЗАО ФК «Интерфин трейд»;

3. договор РЕПО № Ц3098-2014 от 17.11.2014, заключенный между ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» и ЗАО ФК «Интерфин трейд :

4. договор РЕПО № ЦЗ160-2014 от 21.11.2014, заключенный между ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» и ЗАО ФК «Интерфин трейд»:

5. договор РЕПО № Ц3242-2014 от 01.12.2014, заключенный между ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» и ЗАО ФК «Интерфин трейд»:

6. договор РЕПО № Ц608-2015 от 20.03.2015, заключенный между ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» и ЗАО ФК «Интерфин трейд»:

7. договор РЕПО № Ц2159-2015 от 10.07.2015, заключенный между ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» и ЗАО ФК «Интерфин трейд».

Применены последствия недействительности сделок в виде восстановления задолженность ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» перед ЗАО ФК «Интерфин трейд» в размере 1 883 473 668 руб. 82 коп. и взыскания с ЗАО ФК «Интерфин Трейд» в пользу ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» стоимости облигаций федерального займа в общем размере 3 705 570 000 руб. 00 коп.

Заключение договора РЕПО № Ц2159-2015 от 10.07.2015 ранее в рамках настоящего дела о банкротстве послужило основанием для взыскания определением от 21.11.2018 убытков с ФИО5.

В рамках настоящего обособленного спора конкурсным управляющим предъявлены требования о взыскании убытков по шести иным договорам РЕПО.

Указанные сделки не проходили процедуру согласования Кредитным комитетом Банка, ввиду чего требования по данному эпизоду конкурсным управляющим предъявлены только к ФИО2, лицу подписавшему от имени должника указанные договоры на основании выданной ему доверенности, и ФИО1, лицу, выдавшему доверенность на совершение данных действий.

Пунктом 1.1 каждого из договоров было предусмотрено, что стороны заключают Договор РЕПО, состоящий из двух взаимосвязанных частей, а именно:

- первая часть РЕПО: Банк обязуется передать в собственность ЗАО ФК «Интерфин трейд» ценные бумаги, а ЗАО ФК «Интерфин трейд» обязуется их принять и оплатить;

- вторая часть РЕПО: ЗАО ФК «Интерфин трейд» обязуется передать в собственность Банка ценные бумаги, а Банк обязуется их принять и оплатить.

Общая стоимость ценных бумаг по первой части сделки состоит из: (номинальная стоимость всех ценных бумаг) х (стоимость одной ценной бумаги по сделке (% от номинальной стоимости) х (количество ценных бумаг) + (сумма накопленного купонного дохода).

Так по договорам РЕПО стоимость одной ценной бумаги по сделке (% от номинальной стоимости) составила в диапазоне от 37,00 % до 51,40 %.

В то же время реальная рыночная стоимость одной ценной бумаги составляла в диапазоне от 76,45 % до 102,06 %.

Из указанного следует, что Банк имел возможность привлечь денежные средства в значительно большем объеме, нежели фактически были им привлечены.

Таким образом Банк совершил отчуждение высоколиквидных активов (ценные бумаги ОФЗ) по стоимости существенно ниже рыночной.

В связи с тем, что в результате совершенных ФИО2 сделок высоколиквидные ценные бумаги оказались отчуждены Банком, оспаривание таких сделок не позволило компенсировать имущественные потери ОАО «Банк Российский Кредит». В соответствии с указанным определением суда в пользу Банка с компании ЗАО ФК «Интерфин-Трейд» взыскана стоимость утраченных ценных бумаг, а не истребованы сами ценные бумаги.

В свою очередь, как следует из общедоступных источников информации, в отношении ЗАО ФК «Интерфин-Трейд», реальная перспектива взыскания денежных средств отсутствует с учетом наличия следующих негативных факторов:

- организация не предоставляет налоговую и бухгалтерскую отчетность более 1 года;

- согласно данным последней бухгалтерской отчетности организации за 2015 год совокупный размер ее активов составлял лишь 244 787 тыс. руб. (даже без учета обязательств перед другими кредиторами), что более чем в 15 раз ниже размера взысканной в пользу Банка задолженности по всем договорам РЕПО;

- адреса Интернет-сайтов организации являются недостоверными или неактуальными, в частности по адресу http://interfintrade.ru/ открывается Интернет-сайт, посвященный китайской медицине, а другой адрес http://iftr.ru/ предлагается к продаже за 2,9 тыс. руб.

Представители ЗАО ФК «Интерфин-Трейд» в судебных заседаниях по оспариванию сделок не участвовали, отзывы не предоставляли, судебный акт не обжаловали.

В рамках возбужденного исполнительного производства произведено погашение задолженности только в сумме 1 550 736 руб. 63 коп., то есть менее 0,1 % от взысканной судом задолженности.

Исходя из представленного конкурсным управляющим расчета убыток от совершения указанных сделок РЕПО составил 1 522 685 373 руб. 34 коп., в связи с чем в рамках персональной ответственности исходя из предъявленных конкурсным управляющим требований подлежит взысканию в пользу должника в размере 761 342 686 руб. 67 коп. с ФИО2 и в размере 761 342 686 руб. 67 коп. с ФИО1.

Представленный управляющим расчет проверен судом, признан законным и обоснованным, мотивированных возражений и контррасчета от участвующих в деле лиц не поступило.

Доводы ФИО2 о том, что условия договоров РЕПО являлись рыночными подлежат отклонению с учетом вступившего в законную силу определения Арбитражного суда города Москвы от 19.01.2018, обязательного в силу статьи 16 АПК РФ для органов государственной власти, органов местного самоуправления, иных органов, организаций, должностных лиц и граждан. Указанные сделки признаны судом недействительными именно по основанию неравноценности встречного предоставления, а действительная рыночная стоимость определена на основании проведенной в рамках обособленного спора судебной оценочной экспертизы.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу о наличии оснований для удовлетворения требований конкурсного управляющего:

- о взыскании с ФИО2 убытков в рамках персональной ответственности в размере 761 342 686 руб. 67 коп. по третьему эпизоду со сделками РЕПО;

- о взыскании с ФИО1 убытков в рамках персональной ответственности в размере 2 452 971 108 руб. 01 коп. по первому эпизоду по шести кредитам, а также по второму эпизоду по расторжению договоров ипотеки и третьему эпизоду со сделками РЕПО;

- о взыскании с ФИО3 убытков в рамках персональной ответственности в размере 1 691 628 421 руб. 35 коп. по первому эпизоду по шести кредитам, а также по второму эпизоду по расторжению договоров ипотеки;

- о взыскании с ФИО5, ФИО1 и ФИО3 в порядке солидарной ответственности убытков в размере 3 907 008 660 руб. 43 коп. по первому эпизоду по кредитному договору с САНФЕЙС СОЛЮШНС ЛИМИТЕД.

В удовлетворении требований к ФИО2 и ФИО4 по первому эпизоду по шести кредитам суд отказывает.

При этом, доводы ответчиков о пропуске срока исковой давности по заявленным требованиям подлежат отклонению в силу следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 ГК РФ.

Согласно пункту 1 статьи 200 ГК РФ если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В пункте 68 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» разъяснено, что согласно пунктам 1 и 2 статьи 61.20 Закона о банкротстве со дня введения первой процедуры банкротства и далее в ходе любой процедуры банкротства помимо иных лиц правом на предъявление от имени должника требования о возмещении убытков, причиненных должнику членами его органов и лицами, определяющими действия должника (далее - директор), по корпоративным основаниям (статья 53.1 ГК РФ, статья 71 Закона об акционерных обществах, статья 44 Закона об обществах с ограниченной ответственностью) наделяются конкурсные кредиторы, уполномоченный орган, работники должника, в том числе бывшие, их представитель. Соответствующее требование подлежит рассмотрению в рамках дела о банкротстве.

Поскольку данное требование в силу прямого указания Закона о банкротстве подается от имени должника, срок исковой давности исчисляется с момента, когда должник, например, в лице нового директора, не связанного (прямо или опосредованно) с допустившим нарушение директором, или арбитражного управляющего, утвержденного после прекращения полномочий допустившего нарушение директора, получил реальную возможность узнать о допущенном бывшим директором нарушении либо когда о нарушении узнал или должен был узнать не связанный (прямо или опосредованно) с привлекаемым к ответственности директором участник (учредитель), имевший возможность прекратить полномочия директора, допустившего нарушение. При этом течение срока исковой давности не может начаться ранее дня, когда названные лица узнали или должны были узнать о том, кто является надлежащим ответчиком (например, фактическим директором) (статья 200 ГК РФ).

Из материалов дела усматривается, что ФИО1 являлся Председателем Правления Банка вплоть до назначения 24.07.2015 Приказом Банка России в Банке временной администрации в лице государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов».

С заявлением о взыскании убытков обратился конкурсный управляющий, который мог узнать о нарушениях, допущенных бывшим руководством Банка, в любом случае не ранее даты его утверждения судом, а применительно к рассматриваемой ситуации не ранее назначения в Банке временной администрации.

Как уже было указано выше, заявление конкурсного управляющего поступило в суд 23.07.2018, то есть в пределах установленного трехлетнего срока исковой давности.

Таким образом, срок исковой давности по заявленным конкурсным управляющим требованиям не пропущен.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 9, 16, 41, 64-68, 71, 75, 121, 123, 156, 184-186, 188 и 223 АПК РФ, арбитражный суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

взыскать с ФИО2 в пользу ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» убытки в размере 761 342 686 руб. 67 коп.

Взыскать с ФИО1 в пользу ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» убытки в размере 2 452 971 108 руб. 01 коп.

Взыскать с ФИО3 в пользу ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» убытки в размере 1 691 628 421 руб. 35 коп.

Взыскать солидарно с ФИО5, ФИО1 и ФИО3 в пользу ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» убытки в размере 3 907 008 660 руб. 43 коп.

В удовлетворении остальной части требований к ФИО2 отказать.

В удовлетворении требований конкурсного управляющего ОАО «БАНК РОССИЙСКИЙ КРЕДИТ» к ФИО4 отказать.

Определение может быть обжаловано в десятидневный срок в Девятый арбитражный апелляционный суд.

Судья Н.Л. Бубнова