Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании 20 октября 2022 года в зале № 7 апелляционную жалобу Индивидуального предпринимателя Стрижова Романа Николаевича на решение Арбитражного суда Самарской области от 05 июля 2022 года № А55-38529/2021 (судья Балькина Л.С.)

по иску Общества с ограниченной ответственностью "ЗИНГЕР Спб"

к Индивидуальному предпринимателю Стрижову Роману Николаевичу

о взыскании 120 000 руб.,

У С Т А Н О В И Л:

Общество с ограниченной ответственностью "ЗИНГЕР СПб" обратилось в Арбитражный суд Самарской области с иском к Индивидуальному предпринимателю Стрижову Роману Николаевичу о взыскании 120 000 руб. компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак №266060, расходов по оплате государственной пошлины в размере 2000 руб., стоимости Товара 120 руб., почтовых расходов 115 руб., государственной пошлины за получение выписки из ЕГРИП 200 руб., расходов на фиксацию правонарушения 5000 руб. (с учетом принятого судом увеличения размера исковых требований). Истец явку представителя в судебное заседание не обеспечил, извещен надлежащим образом в соответствии с положениями ст. 123 Арбитражного процессуального кодекса РФ.

Решением Арбитражного суда Самарской области от 05 июля 2022 года № А55-38529/2021 исковые требования удовлетворить частично.

С Индивидуального предпринимателя Стрижова Романа Николаевича (ИНН 631700010121) в пользу Общества с ограниченной ответственностью "ЗИНГЕР Спб" (ИНН 7802170190) взыскано 17 142 руб. 86 коп. компенсации, 657 руб. в счет возмещения судебных расходов по оплате государственной пошлины, 17 руб. 14 коп. стоимости товара, 16 руб. 43 коп. почтовых расходов, 28 руб. 58 коп. расходов по предоставлению выписки из ЕГРИП, 714 руб. 50 коп. расходов на фиксацию нарушения.

В остальной части в иске отказано.

С Общества с ограниченной ответственностью "ЗИНГЕР Спб" в доход федерального бюджета взыскана госпошлина в сумме 1 943 руб.

Не согласившись с принятым судебным актом, ответчик обратился в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой считает принятое решение незаконным и необоснованным, просит решение отменить в иске отказать.

При этом в жалобе заявитель указал, что исковое заявление было принято с нарушением процессуальных норм, содержащихся в АПК РФ, так как с иском в суд обратилось лицо, у которого не было правовых полномочий представлять интересы истца в виду отсутствия доверенности, оформленной надлежащим образом. Однако, данные доводы ответчика не были приняты судом во внимание. Учитывая, что индивидуальные предприниматели Шевченко Виктор Михайлович ИНН 611901913900, ОГРНИП 317619600080999 и Седов Сергей Александрович ИНН 616705505460, ОГРНИП 305616331300012, наделенные определенными полномочиями по первоначальной нотариальной доверенности, выданной с правом передоверия от общества с ограниченной ответственностью «ЗИНГЕР СПб», юридическими лицами не являются, то передавать полномочия иным лицам они могут только на основании доверенности, удостоверенной нотариусом. Такая сделка считается ничтожной.

Не были также приняты судом во внимание доводы ответчика о том, что договор поручения № 17-01/2020 от 17.01.2020г.. заключенный между обществом с ограниченной ответственностью "Медиа-НН" ИНН 5261051030. ОГРН 1065261029954 в лице директора Онучина Дмитрия Фарисовича, действующего на основании Устава, являющимся "Заказчиком" и обществом с ограниченной ответственностью "Техносфера НН" ИНН 5257140400 в лице директора Винокурова Сергея Васильевича, являющимся "Исполнителем" по данному договору, был заключен 17.01.2020г.. а доверенность, составленная в простой письменной форме и заверенная индивидуальным предпринимателем Шевченко Виктором Михайловичем ИНН 611901913900, ОГРНИП 317619600080999. согласно которой доверенное лицо по первоначальной доверенности индивидуальный предприниматель Шевченко Виктор Михайлович ИНН 611901913900. ОГРНИП 317619600080999. действующий от имени общества с ограниченной ответственностью «ЗИНГЕР СПб» в порядке передоверия уполномочивает общество с ограниченной ответственностью "Медиа-НН" ИНН 5261051030. ОГРН 1065261029954 и других лиц осуществлять от имени общества с ограниченной ответственностью «ЗИНГЕР СПб» на территории Российской Федерации перечисленные в доверенности действия была выдана 31.12.2020г.. то есть через 11 месяцев после заключения договора поручения № 17-01/2020.

Исходя из того, что на момент подписания договора поручения № 17-01/2020 от 17.01.2020г., общество с ограниченной ответственностью "Медиа-НН" ИНН 5261051030, ОГРН 1065261029954 в лице директора Онучина Дмитрия Фарисовича, действующего на основании Устава, являющимся "Заказчиком" не был наделен соответствующими полномочиями от общества с ограниченной ответственностью «ЗИНГЕР СПб» ИНН 7802170190, ОГРН 1027801539083, то данный договор юридической силы не имеет, а действия, совершенные на его основе, не влекут юридических последствий.

Сведения о месте и времени судебного заседания были размещены на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: WWW.11ааs.arbitr.ru и на доске объявлений в здании суда.

В судебном заседании представитель ответчика апелляционную жалобу поддержал, решение суда считает незаконным и необоснованным, просил его отменить по основаниям, изложенным в апелляционной жалобе.

В судебное заседание представители истца не явились, о времени и месте судебного разбирательства извещены надлежащим образом в соответствии с частью 6 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, извещенных о месте и времени судебного разбирательства.

Проверив законность и обоснованность обжалуемого решения в соответствии со ст. ст. 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, рассмотрев представленные материалы и оценив доводы апелляционной жалобы в совокупности с исследованными доказательствами по делу, выслушав представителя ответчика, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд установил.

Как следует из материалов дела, ООО «ЗИНГЕР СПб» (правообладатель) является обладателем исключительных прав на товарный знак №266060 (в виде словесного обозначения «ZINGER»), что подтверждается свидетельством на товарный знак №266060, зарегистрированным в Государственном Реестре товарных знаков, знаков обслуживания РФ 26.03.2004 года, срок действия исключительного права продлен до 03.07.2030.

Истец указывает, что 22.07.2021 в торговой точке, расположенной по адресу: г. Самара, ул. Вилоновская, д.138,, был установлен факт предложения к продаже и реализации от имени ИП Стрижова Р. Н. товара — маникюрный инструмент (ножницы для ногтей). Факт реализации указанного товара от имени ИП Стрижова Р.Н. подтверждается кассовым чеком от 22.07.2021, спорным товаром, а также видеосъемкой (DVD-диск, фиксирующий процесс приобретения истцом спорного товара).

Считая, что действиями ответчика по продаже вышеуказанного товара нарушены исключительные права истца на объекты интеллектуального права, истец направил в адрес ответчика претензию с требованием добровольно возместить причинный ущерб в виде компенсации по факту нарушения исключительных прав. Неисполнение требования, изложенного в претензии, послужило основанием для обращения истца с иском в суд.

Устанавливая фактические обстоятельства дела на основании полного и всестороннего исследования представленных доказательств, частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции руководствовался статьями 1225, 1477, 1479, 1484, 1482, 1229, 1515, 1250, 1233, 493 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правомерно исходил из того, что материалами дела подтверждается, что истец обладает исключительными правами на спорный товарный знак, в отношении которых было зафиксировано нарушение ответчиком.

При этом, суд первой инстанции верно указал, что исходя из приведенных норм права, а также положений ч.1 ст.65 АПК РФ, в предмет доказывания по требованию о защите права на товарный знак входят следующие обстоятельства: факт принадлежности истцу указанного права и факт его нарушения ответчиком путем использования товарного знака либо обозначения, сходного с ним до степени смешения.

Также суд первой инстанции обоснованно указал, что материалами дела подтверждается, что истец обладает исключительными правами на спорный товарный знак, в отношении которых было зафиксировано нарушение ответчиком.

При этом, как верно отмечено судом первой инстанции факт нарушения ответчиком прав истца на товарный знак путем реализации спорного товара подтвержден совокупностью представленных в материалы дела доказательств.

В силу ст. 493 ГК РФ договор розничной купли-продажи считается заключенным в надлежащей форме с момента выдачи продавцом покупателю кассового или товарного чека или иного документа, подтверждающего оплату товара.

Таким образом, суд первой инстанции обоснованно отметил, что материалами дела подтверждается, что спорная реализация товара произведена ответчиком (либо от его имени).

В материалы дела представлены: кассовый чек от 22.07.2021, содержащий сведения о получателе денежных средств - ИП Стрижов Р. Н., ИНН предпринимателя, видеозапись процесса закупки. Указанная видеозапись позволяет определить время, место, в котором было произведено распространение товара, а также обстоятельства покупки. Видеосъемка произведена в целях самозащиты гражданских прав на основании ст. ст.12, 14 ГК РФ. Таким образом, представленные в материалы дела доказательства, в своей совокупности и взаимосвязи, полностью подтверждают факт реализации ответчиком товара - маникюрный инструмент, на упаковке которого присутствует слово "Zinger".

Оценив представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о том, что истец доказал факт нарушения его исключительных прав на товарный знак действиями ответчика по продаже товара - маникюрного инструмента "Zinger". Иного ответчиком не доказано (ст. ст. 9, 65 АПК РФ).

При этом, доказательств, свидетельствующих о наличии у ответчика права на реализацию в предпринимательских целях спорных объектов интеллектуальной собственности, в деле также не имеется. Таким образом, как верно указано судом первой инстанции осуществляя его продажу без согласия правообладателя, ответчик нарушил исключительные права последнего.

Довод ответчика об отсутствии у Скотниковой Н.Ю. правовых полномочий действовать от имени истца обоснованно отклонен судом первой инстанции в силу следующего.

Как следует из материалов дела, исковое заявление от 27.12.2021 подписано представителем – Скотниковой Н.Ю. на основании доверенности от 31.12.2020, выданной ИП Шевченко В.М. в порядке передоверия, который, в свою очередь, действует на основании доверенности от 30.12.2021, выданной ООО "Зингер СПБ", данная доверенность удостоверена нотариально.

Уточненное исковое заявление от 25.01.2022 подписано Скотниковой Н.Ю. на основании доверенности от 31.12.2021, выданной в порядке передоверия ИП Седовым С.А. , действующим на основании доверенности от 29.12.2021, выданной ООО "Зингер СПБ".

Согласно пункту 1 статьи 187 ГК РФ, лицо, которому выдана доверенность, должно лично совершать те действия, на которые оно уполномочено. Оно может передоверить их совершение другому лицу, если уполномочено на это доверенностью.

Передоверие полномочий осуществляется посредством выдачи доверенности новому представителю. При этом доверенность, выдаваемая в порядке передоверия, должна быть нотариально удостоверена, за исключением случаев, когда доверенность в порядке передоверия выдается юридическими лицами, руководителями филиалов и представительств юридических лиц (пункт 3 статьи 187 ГК РФ).

Согласно материалам дела, первоначально доверенность на защиту и представительство интересов истца выдана 30.12.2020 индивидуальному предпринимателю Шевченко В.М., данная доверенность удостоверена нотариально. В последующем индивидуальным предпринимателем Шевченко В.М. в порядке передоверия выдана 31.12.2020 доверенность от имени ООО "Зингер СПБ" иным лицам, в том числе, Скотниковой Н.Ю.

ООО "Зингер СПБ" также 29.12.2021 выдана доверенность ИП Седову С.А., данная доверенность удостоверена нотариально. ИП Седовым С.А. в порядке передоверия выдана 31.12.2021 доверенность от имени ООО "Зингер СПБ" иным лицам, в том числе, Скотниковой Н.Ю.

При этом согласно пункту 3 статьи 23 ГК РФ к предпринимательской деятельности граждан, осуществляемой без образования юридического лица, соответственно применяются правила названного Кодекса, которые регулируют деятельность юридических лиц, являющихся коммерческими организациями, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов или существа правоотношения.

Учитывая изложенное, выдача индивидуальным предпринимателем доверенности в порядке передоверия по существу соответствует выдаче доверенности в порядке передоверия юридическим лицом, при этом согласно прямому указанию пункта 3 статьи 187 ГК РФ, в указанном случае нотариальное удостоверение выдаваемой в порядке передоверия доверенности не требуется.

В силу изложенного, суд первой инстанции обоснованно указал, что доводы ответчика об отсутствии правовых полномочий на представление интересов истца у ООО "Медин-НН" сделаны на основе неполного толкования ГК РФ, без учета специальных правил передоверия полномочий, предусмотренных в отношении юридических лиц, подлежащих распространению на индивидуальных предпринимателей.

По смыслу положений п.3 ст.1492, п.2 ст. 1481, п.1 ст.1503 ГК РФ, исключительное право на товарный знак распространяется только на те товары и услуги, которые были заявлены правообладателем при регистрации товарного знака, и в отношении которых последний получил правовую охрану, что должно быть отражено в свидетельстве на товарный знак.

Истцом спорный товар обоснованно отнесен к 8 МКТУ.

По смыслу пункта 41 Правил составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденных Приказом Минэкономразвития России от 20.07.2015 № 482, обозначение считается тождественным с другим обозначением (товарным знаком), если оно совпадает с ним во всех элементах. Обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением (товарным знаком), если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия. Таким образом, при сопоставлении обозначения и товарного знака основное правило заключается в том, что вывод делается на основе восприятия не отдельных элементов, а общего впечатления от товарного знака и противопоставляемого обозначения. Пунктом 43 Правил установлено, что сходство изобразительных обозначений определяется на основании следующих признаков: внешняя форма; наличие или отсутствие симметрии; смысловое значение; вид и характер изображений (натуралистическое, стилизованное, карикатурное и так далее); сочетание цветов и тонов. Перечисленные признаки могут учитываться как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.

Сравниваемые обозначения на спорном товаре, приобретенном у ответчика, и товарные знаки истца содержат визуальное и графическое сходство, сходство внешней формы, одинаковое смысловое значение, словесное обозначение совпадает с зарегистрированным товарным знаком истца. Незначительное расхождение в деталях изображений не препятствуют восприятию у обычного потребителя данных изображений как изображений товарных знаков, принадлежащих истцу.

С учетом изложенного, а также исходя из положений, закрепленных в пункте 13 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 № 122 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности", согласно которым вопрос о сходстве до степени смешения обозначений является вопросом факта и по общему правилу может быть разрешен судом без назначения экспертизы, суд, основываясь на осуществленном им сравнении обозначений и изображений на товаре, и товарными знаками истца, приходит к выводу о том, что они являются сходными до степени смешения с товарными знаками истца в глазах потребителя ввиду наличия достаточного количества совпадающих признаков.

Таким образом, суд первой инстанции верно указал, что анализ представленной в дело копии свидетельства на товарный знак №266060 с изображением этого товарного знака и фотография инструмента, проданного ответчиком свидетельствуют о том, что на проданном ответчиком товаре присутствует обозначение, сходное до степени смешения с товарным знаком №266060, при этом с наличием явных и существенных различий товарного знака и изображения на проданном товаре.

Учитывая, что ответчик доказательств правомерности использования принадлежащего истцу товарного знака не представил, об истребовании дополнительных доказательств от лица, продавшего ему спорный товар не заявлял, суд первой инстанции обоснованно признал доказанным факт незаконного использования ответчиком товарного знака истца.

Согласно ст.1301 ГК РФ в случаях нарушения исключительного права на произведение автор или иной правообладатель наряду с использованием других применимых способов защиты и мер ответственности, установленных настоящим Кодексом (статьи 1250, 1252 и 1253), вправе в соответствии с п.3 ст. 1252 настоящего Кодекса требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в размере до пяти миллионов рублей. Согласно разъяснениям, данным в п.п. 43, 43.2, 43.3 Постановления от 26.03.2009 совместного Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 5/29 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации", применяя положения ст.ст. 1299-1301, 1309-1311, 1515 и 1537 ГК РФ о взыскании компенсации, суды должны учитывать, что компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения, при этом правообладатель не обязан доказывать размер понесенных убытков.

Пунктом 4 ст. 1515 ГК РФ предусмотрены два типа компенсации, применимых при нарушении исключительного права на товарный знак, и правообладатель вправе сделать выбор по собственному усмотрению: в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда, исходя из характера нарушения (подпункт 1); в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой, исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака (подпункт 2).

В рассматриваемом случае истцом заявлено требование (с учетом уточнения) о взыскании компенсации в размере 120 000 рублей на основании пп.2 п.4 ст. 1515 ГК РФ, а именно - в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

Истцом в обоснование заявленных требований в материалы дела представлен лицензионный договор от 26.02.2019 с ООО "Глобал" на предоставление права использования спорного товарного знака, в связи с нарушением исключительного права на который заявлен иск в рамках настоящего спора. Вменяемое ответчику нарушение исключительного права истца совершено в период действия указанного договора, что сопоставимо с моментом предоставления права пользования товарного знака.

При этом, как верно отмечено судом первой инстанции указанный договор, как усматривается из материалов дела, недействительным не признан, о его фальсификации лицами, участвующими в деле, не заявлялось, из числа доказательств по делу он не исключен. Договор, как доказательство по делу, опорочен либо опровергнут иными материалами дела не был.

Кроме того, доказательств оплаты лицензиатом платежей, предусмотренных условиями лицензионного договора, в дело не представлено. Вместе с тем, поскольку ответчик на это обстоятельство не ссылался, оно не может служить основанием для исключения лицензионного договора из числа доказательств.

Взыскание судом компенсации в размере ниже исчисленного истцом, исходя из двукратной стоимости права использования товарного знака возможно в случае, если судом определена иная цена, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование соответствующего результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации тем способом, который использовал нарушитель.

В этом случае частичное удовлетворение требований является результатом не "снижения" размера компенсации, а взыскания компенсации, исходя из установленного судом размера стоимости права использования товарного знака (Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.10.2020 по делу №А65-9947/2020).

При этом для определения размера стоимости права использования товарного знака суд должен определить (с учетом доводов и возражений лиц, участвующих в деле) на что конкретно направлены (если они имеются) доводы ответчика о необходимости взыскания компенсации в меньшем размере, чем заявлено истцом, - на оспаривание доказываемой истцом цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование спорного товарного знака, либо на установление обстоятельств, позволяющих снизить размер компенсации ниже установленного по формуле (пункты 1, 2 части 4 статьи 1515 ГК РФ).

Поскольку формула расчета размера компенсации, определяемого исходя из двукратной стоимости права использования соответствующего результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (пункт 2 части 4 статьи 1515 ГК РФ), императивно определена законом, доводы ответчика о несогласии с заявленным истцом расчетом размера компенсации могут основываться лишь на оспаривании указанной истцом цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование права, и подтверждаться соответствующими доказательствами, обосновывающими иной размер стоимости этого права. При определении стоимости права использования спорного товарного знака необходимо учитывать способ его использования нарушителем, в связи с чем за основу расчета размера компенсации должна быть взята только стоимость права за аналогичный способ использования.

Суд на основании имеющихся в материалах дела доказательств и доводов лиц, участвующих в деле, устанавливает стоимость права, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование спорного товарного знака. Определение судом суммы компенсации в размере двукратной стоимости права в меньшем размере по сравнению с заявленным требованием, если суд определяет размер компенсации на основании установленной им стоимости права, которая оказалась меньше, чем заявлено истцом, не является снижением размера компенсации.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование соответствующего средства индивидуализации тем способом, который использовал нарушитель.

Как разъяснено в пункте 61 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление Пленума от 23.04.2019 N 10), заявляя требование о взыскании компенсации в двукратном размере стоимости права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации либо в двукратном размере стоимости контрафактных экземпляров (товаров), истец должен представить расчет и обоснование взыскиваемой суммы, а также документы, подтверждающие стоимость права использования либо количество экземпляров (товаров) и их цену.

Если правообладателем заявлено требование о выплате компенсации в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, то определение размера компенсации осуществляется исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное их использование тем способом, который использовал нарушитель.

Определенный таким образом размер по смыслу пункта 3 статьи 1252 ГК РФ является единственным (одновременно и минимальным, и максимальным) размером компенсации, предусмотренным законом, в связи с чем суд не вправе снижать ее размер по своей инициативе.

Суд на основании имеющихся в материалах дела доказательств и доводов лиц, участвующих в деле, устанавливает стоимость, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование соответствующего средства индивидуализации.

В ряде постановлений Суда по интеллектуальным правам (11.12.2019 № С01-1179/2019 по делу № А53-2527/2019, от 30.12.2019 № С01-436/2019 по делу № А40-224162/2, от 30.01.2020 № С01-1590/2019 по делу № А31-11902/2018, от 04.03.2020 № С01-51/2020 по делу № А67-9643/2018, от 02.07.2020 № С01-457/2020 по делу № А40-196841/201) отмечено, что взыскание судом компенсации в размере ниже исчисленного истцом исходя из двукратной стоимости права использования товарного знака возможно в трех случаях:

- при ином определении судом цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование соответствующего результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации тем способом, который использовал нарушитель. В этом случае частичное удовлетворение требований является результатом не "снижения" размера компенсации, а взыскания компенсации, исходя из установленного размера стоимости права использования товарного знака;

- при снижении подлежащей взысканию суммы компенсации ниже определенной судом двукратной стоимости права использования товарного знака на основании абзаца третьего пункта 3 статьи 1252 ГК РФ;

- при снижении подлежащей взысканию суммы компенсации ниже определенной судом двукратной стоимости права использования товарного знака на основании постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13.12.2016 № 28-П.

Исходя из требования об установлении обстоятельств дела с учетом доводов и возражений лиц, участвующих в деле, суд должен определить, на что конкретно направлены доводы ответчика о необходимости взыскания компенсации в меньшем размере, чем заявлено истцом, - на оспаривание доказываемой истцом цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование соответствующего результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, либо на установление обстоятельств, позволяющих снизить размер компенсации ниже установленного по формуле.

Суд первой инстанции верно отмечает, что согласно разъяснениям, изложенным в пункте 35 Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 23.09.2015 (далее - Обзор от 23.09.2015), при избранной истцом компенсации в виде двойной стоимости права использования товарного знака, в предмет доказывания входит установление стоимости правомерного использования товарного знака, и определение конкретного размера компенсации за установленное нарушение, исходя из этой стоимости. При этом определение обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, является обязанностью арбитражного суда на основании части 2 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. После установления судом на основании имеющихся в материалах дела доказательств и доводов лиц, участвующих в деле, стоимости использования товарного знака, указанная сумма в двукратном размере составляет размер компенсации за соответствующее нарушение, определяемый по правилам подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ. Определенный таким образом размер является по смыслу пункта 3 статьи 1252 ГК РФ единственным (одновременно и минимальным, и максимальным) размером компенсации, предусмотренным законом, по правилам указанной нормы.

Согласно постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 24.07.2020 № 40-П по делу о проверке конституционности подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросом Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда (деле - Постановление КС РФ от 24.07.2020 № 40-П) определенный таким образом размер компенсации может быть снижен судом не более чем вдвое. При этом Конституционный суд также отметил, что снижением размера компенсации за нарушение исключительного права с учетом настоящего Постановления не могут подменяться как установление судом обстоятельств рассматриваемого им дела, так и исследование им доказательств, относящихся к допущенному нарушению и условиям правомерного использования товарного знака, на стоимость которого ссылается истец.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 47 Обзора от 23.09.2015, суд определяет размер компенсации не произвольно, а исходя из оценки представленных сторонами доказательств.

Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 24.07.2020 № 40-П указал, что подпункт 2 пункта 4 статьи 1515 данного Кодекса в системной связи с абзацем вторым пункта 3 его статьи 1252 допускает различные правовые оценки в зависимости от того, кто является правообладателем и нарушителем, а равно от способа нарушения. Например, возможна ситуация, когда субъект права, занимающийся предпринимательской деятельностью и являющийся конкурентом правообладателя товарного знака, маркирующего им свои товары, маркирует, не заключив лицензионный договор, товары тем же товарным знаком или обозначением, сходным с ним до степени смешения (пункт 2 статьи 1515 данного Кодекса), намереваясь незаконно эксплуатировать экономический успех правообладателя.

Иную оценку может получить ситуация, когда право на товарный знак нарушено индивидуальным предпринимателем, занимающимся розничной торговлей и продающим товары, маркированные товарными знаками правообладателя, который, в свою очередь, не производит товары, а заключает лицензионные договоры с производителями. Здесь появляются риски заключения лицензионных договоров лишь для обоснования большого размера взыскиваемой компенсации, без намерения их реально исполнять. Такое злоупотребление должно быть исключено при установлении и исследовании фактических обстоятельств дела судом, имеющим возможность оценить доказательства исполнения договора.

Применительно к последней ситуации в законодательстве отсутствуют критерии сравнимости обстоятельств нарушения с условиями использования товарного знака, для которых определена стоимость, положенная в основу компенсации, исчисленной в двукратном размере. Между тем в этом случае индивидуальный предприниматель, не занимаясь - в отличие от лицензиатов - изготовлением товаров, нарушает право на товарный знак иным способом, например, продает малоценный товар хозяйственного назначения и тем самым причиняет правообладателю незначительный ущерб. Нет в законе и критериев для установления сравнимости обстоятельств при заключении нескольких лицензионных договоров.

Представление в суд лицензионного договора не предполагает, что компенсация во всех случаях должна быть определена судом в двукратном размере цены указанного договора (стоимости права использования), поскольку с учетом пункта 4 статьи 1515 ГК РФ за основу рассчитываемой компенсации должна быть принята цена, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование соответствующего товарного знака тем способом, который использовал нарушитель. Такой вывод содержится, в частности, в постановлениях Суда по интеллектуальным правам от 11.12.2019 по делу № А53-2527/2019, от 04.12.2019 по делу № А14-3727/2018, от 19.02.2020 по делу № А49-8814/2018, от 05.08.2020 № С01-613/2019 по делу № А05-10589/2018.

В случае если размер компенсации рассчитан истцом на основании лицензионного договора (либо иного договора), суд соотносит условия указанного договора и обстоятельства допущенного нарушения: срок действия лицензионного договора; объем предоставленного права; способы использования права по договору и способ допущенного нарушения; перечень товаров и услуг, в отношении которых предоставлено право использования и в отношении которых допущено нарушение (применительно к товарным знакам); территория, на которой допускается использование (Российская Федерация, субъект Российской Федерации, населенный пункт); иные обстоятельства.

Следовательно, арбитражный суд может определить другую стоимость права использования соответствующего товарного знака тем способом и в том объеме, в котором его использовал нарушитель, и, соответственно, иной размер компенсации по сравнению с размером, заявленным истцом.

Указанная правовая позиция содержится также в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2021 № 310 -ЭС20-9768 по делу № А48-7579/2019.

С учетом изложенного суд первой инстанции обоснованно указал, что из представленных в дело документов следует, что ООО «ЗИНГЕР Спб» является правообладателем товарного знака №266060 в виде словесно-изобразительного обозначения «Zinger» в отношении товаров и услуг 8 классов МКТУ, при этом к восьмому классу товаров, к которому относятся приобретенный у ответчика маникюрный инструмент, входит достаточно широкий круг других товаров - от бритв до щипцов.

Лицензионный договор заключен в отношении одного товарного знака - ZINGER в отношении 7 классов МКТУ. Неисключительная лицензия на право использования вышеуказанных товарных знаков передана на весь срок действия договора в отношении всех товаров, указанных в свидетельствах на товарные знаки.

Пунктом 2.1 предусмотрено, что лицензиат обязан уплачивать лицензиару лицензионное вознаграждение в виде ежеквартальных платежей в размере 60 000 руб.

Как было указано выше, избранный истцом способ компенсации, предусмотренный п.4 ст.1515 ГК РФ, предполагает доказывание и установление в процессе рассмотрения судебного спора размера стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

Таким образом, суд первой инстанции верно исходил из того, что фиксированный размер вознаграждения в сумме 60 000 рублей, предусмотренный п.2.1 лицензионного договора, не может служить доказательством цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака истца.

Учитывая, что доказательства, опровергающие использование товарного знака в течение периода, составляющего один квартал, ответчиком не представлены, сравнимыми (идентичными, сопоставимыми) обстоятельствами в контексте настоящего спора следует считать: использование одного из предусмотренных лицензионным договором товарных знаков; использование товарного знака в отношении одного вида товара из 7 класса товаров и услуг.

Только при наличии в лицензионном договоре вышеуказанных сравнимых обстоятельств использования товарного знака, вознаграждение за использование по такому договору может считаться подтверждением цены, которая при сравнимых обстоятельствах взимается за правомерное использование товарного знака.

При этом, суд первой инстанции обоснованно отметил, что имеющийся в материалах дела лицензионный договор, устанавливающий фиксированное вознаграждение в размере 60 000 рублей, вышеуказанным критериям идентичности обстоятельств не отвечает.

С учетом изложенных обстоятельств суд первой инстанции правомерно пришел к выводу, что цена, которая при сравниваемых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака истца тем способом, которым его использовал ответчик, составляет 8 571,43 руб. (60 000 руб. / 1 товарный знак / 7 классов МКТУ = 8571,43 руб.).

Учитывая, что в соответствии с частью 4 статьи 1515 ГК РФ правообладатель вправе требовать компенсации в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака, суд верно указал, что размером компенсации за нарушение исключительного права на спорный товарный знак является удвоенная цена 17 142,86 руб. Таким образом, правомерен вывод суда первой инстанции о том, что компенсации подлежит сумма 17 142,86 руб.

Аналогичный подход при определении размера компенсации содержится в постановлении Суда по интеллектуальным правам от 19.02.2020 по делу №А49-8814/2018.

Доводы о несоразмерности такой суммы компенсации размеру вероятных убытков правообладателя не могут служить основанием для увеличения размера компенсации, поскольку вид компенсации был избран истцом.

Лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий (часть 2 ст. 9 АПК РФ).

Суд не вправе самостоятельно изменять вид компенсации, избранной правообладателем.

В Постановлении от 13 февраля 2018 года № 8-П Конституционный Суд Российской Федерации указал, что в каждом конкретном случае меры гражданско-правовой ответственности, устанавливаемые в целях защиты конституционно значимых ценностей, должны определяться исходя из требования адекватности порождаемых ими последствий (в том числе для лица, в отношении которого они применяются) тому вреду, который причинен в результате противоправного деяния, с тем чтобы обеспечивалась их соразмерность правонарушению, соблюдался баланс основных прав индивида и общего интереса, состоящего в защите личности, общества и государства от противоправных посягательств (абзац 4 п. 6 мотивировочной части Постановления от 13 февраля 2018 года № 8-П).

Штрафной характер неустойки, как следует из Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 10.01.2017 № 2256-О, должен стимулировать к правомерному (договорному) использованию объектов интеллектуальной собственности и вместе с тем способствовать восстановлению нарушенных прав, а не обогащению правообладателя.

В Постановлении от 13 февраля 2018 года № 8-П Конституционный Суд Российской Федерации также отметил, что если при рассмотрении конкретного дела будет выявлено, что применимые нормы ставят одну сторону (правообладателя) в более выгодное положение, а в отношении другой предусматривают возможность неблагоприятных последствий, то суд обязан руководствоваться критериями обеспечения равновесия конкурирующих интересов сторон и соразмерности назначаемой меры ответственности; иное не согласовывалось бы ни с конституционными принципами справедливости и соразмерности, ни с общими началами частного права (абзац 6 п. 6 мотивировочной части Постановления от 13 февраля 2018 года № 8-П).

В Постановлении от 24.07.2020 № 40-П Конституционный Суд Российской Федерации указал, что оценка сопоставимости условий использования с обстоятельствами нарушения должна осуществляться судом, рассматривающим конкретное дело, а правовое регулирование не должно препятствовать нахождению баланса интересов правообладателя и индивидуальных предпринимателей - ответчиков, притом, что поиск такого баланса оказывается затруднен при формальном подходе к сопоставимости. При оценке стоимости права, которая взимается за правомерное использование товарного знака тем способом, который использовал нарушитель, следует учитывать и правила об исчерпании исключительного права на товарный знак (статья 1487 данного Кодекса), предполагающие, что розничному продавцу не требуется заключать лицензионный договор с правообладателем в случае продажи товара, введенного в гражданский оборот на территории Российской Федерации правообладателем или с его согласия (абз. 5 п. 4.3 мотивировочной части Постановления от 24.07.2020 № 40-П).

Отсутствие у суда правомочия определить размер компенсации, отличный от указанного истцом, могло бы повлечь - вразрез с правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации о необходимости учета фактических обстоятельств дела и вопреки требованиям справедливости и разумности - явную несоразмерность налагаемой на ответчика имущественной санкции ущербу, причиненному истцу, и тем самым нарушение баланса их прав и законных интересов, которые, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 13 декабря 2016 года № 28-П, защищаются статьями 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации и соблюдение которых гарантируется основанными на этих статьях принципами гражданско-правовой ответственности в сфере предпринимательской деятельности (абзац 5 пункта 4 мотивировочной части Постановления от 13 декабря 2016 года № 28-П).

На основании вышеизложенного, требования истца правомерно удовлетворены частично, в размере 17 142 руб. 86 коп. компенсации за нарушение исключительных прав. В остальной части в иске обоснованно отказано.

В силу норм ст. 110 АПК РФ суд первой инстанции верно также указал, что при указанных обстоятельствах с ответчика в пользу истца следует взыскать 657 руб. в счет возмещения судебных расходов по оплате государственной пошлины, 17 руб. 14 коп. стоимости товара, 16 руб. 43 коп. почтовых расходов, 28 руб. 58 коп. расходов по предоставлению выписки из ЕГРИП, 714 руб. 50 коп. расходов на фиксацию нарушения. С Общества с ограниченной ответственностью "ЗИНГЕР Спб" в доход федерального бюджета следует взыскать государственную пошлину в сумме 1943 руб. (с учетом увеличения размера исковых требований).

Доводы заявителя жалобы об отсутствии полномочий на обращение в суд с иском отклоняются апелляционным судом в силу следующего.

Согласно материалов дела, первоначально доверенность на защиту и представительство интересов истца выдана последним 30.12.2020 индивидуальному предпринимателю Шевченко В.М., данная доверенность удостоверена нотариально (бланк 78 АБ 9754510).

При этом, суд апелляционной инстанции отмечает, что согласно пункту 3 статьи 23 ГК РФ, к предпринимательской деятельности граждан, осуществляемой без образования юридического лица, соответственно применяются правила настоящего Кодекса, которые регулируют деятельность юридических лиц, являющихся коммерческими организациями, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов или существа правоотношения.

Исковое заявление подписано представителем Скотниковой Н.Ю., действующей на основании доверенности от 31.12.2021, выданной индивидуальным предпринимателем Шевченко В.М., со ссылкой на первоначальную доверенность от 30.12.2020.

В силу изложенного, доводы апеллянта о ничтожности доверенностей основаны на неполном толкования ГК РФ, без учета специальных правил передоверия полномочий, предусмотренных в отношении юридических лиц, подлежащих распространению на индивидуальных предпринимателей.

У суда апелляционной инстанции нет оснований для переоценки выводов суда первой инстанции, признавшего наличие оснований для частичного удовлетворения иска.

Принимая во внимание изложенное, арбитражный апелляционный суд считает, что обжалуемое решение принято судом первой инстанции обоснованно, в связи с чем основания для удовлетворения апелляционной жалобы отсутствуют.

Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, не доказывают нарушения судом первой инстанции норм материального или процессуального права либо несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела, всем доводом в решении была дана надлежащая правовая оценка.

Иных доводов в обоснование апелляционной жалобы заявитель не представил, в связи с чем Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд не находит оснований для отмены решения Арбитражного суда Самарской области от 05 июля 2022 года № А55-38529/2021, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Расходы по уплате государственной пошлины по апелляционной жалобе в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации отнести на заявителя жалобы.

Руководствуясь статьями 266-271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

П О С Т А Н О В И Л:

Решение Арбитражного суда Самарской области от 05 июля 2022 года № А55-38529/2021 - оставить без изменения, апелляционную жалобу Индивидуального предпринимателя Стрижова Романа Николаевича - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в двухмесячный срок в Суд по интеллектуальным правам.

Председательствующий С.Ш. Романенко

Судьи Е.А. Митина

Л.Л. Ястремский