Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер АП-8402/2021 ) ООО "Силовые Технологии" на решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 29.01.2021 по делу № А56-63198/2020 (судья Кузнецов М.В.), принятое

по иску 1) АО "Шнейдер Электрик"; 2) Шнейдер Электрик СЕ

к ООО "Силовые Технологии"

3-е лицо: 1) Кингисеппская Таможня; 2) ООО "Свердловэлектро-Силовые Трансформаторы"

о прекращении нарушения прав

установил:

Акционерное общество «Шнейдер Электрик» (ОГРН: 1027739393637), Компания SchneiderElectricSE обратились в Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к Обществу с ограниченной ответственностью «Силовые технологии» (ОГРН: 1126027005598) об обязании прекратить нарушение исключительных прав Шнейдер Электрик СЕ (SchneiderElectricSE), АО «Шнейдер Электрик» на международные товарные знаки № 715395 (товарный знак в виде словосочетания «SchneiderElectric», набранного буквами латинского алфавита); № 714636 (графическое изображение, включающее два знака «=» и размещенную в центре латинскую букву «S», по классам МКТУ 06, 09, 11, 36, 37, 39, 42); № 715396 (текстовый товарный знак в виде словосочетания «SchneiderElectric», набранного буквами латинского алфавита) по классам МКТУ 06, 09, 11, 36, 37, 39, 42) в связи с введением в оборот на территории РФ оборудования (Микропроцессорное устройство релейной защиты Sepam 60 серия с комплектующими) без разрешения правообладателя и изъятии такого оборудования из оборота (в т.ч. прекратить перевозку и хранение) на территории Российской Федерации, взыскании с ООО «Силовые технологии» в пользу АО «Шнейдер Электрик», Шнейдер Электрик СЕ (SchneiderElectricSE) компенсации за незаконное использование товарного знака в размере 5 000 000 (пять миллионов) рублей, взыскании с ООО «Силовые технологии» судебных расходов по оплате госпошлины в размере 54 000 руб.

К участию в деле привлечены в качестве третьих лиц Кингисеппская таможня, (ОГРН 1024701427376) и ООО "Свердловэлектро-силовые трансформаторы" (ОГРН: 1024701427376).

Решением суда первой инстанции от 29.01.2021 требования Истцов удовлетворены.

В апелляционной жалобе Ответчик, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального права и не соответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, просит решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новый судебный акт. В обоснование жалобы ее податель ссылается на отсутствие правовых оснований для взыскания с Ответчика компенсации в заявленном размере, поскольку спорный товар не является контрафактным в силу поддельного происхождения, а также не отвечает принципу справедливости, а также правовой позиции изложенной в постановлении Конституционного суда Российской Федерации от 24.06.2020 №40-П.

В судебном заседании представитель истца с доводами жалобы не согласился, просил решение суда первой инстанции оставить без изменения.

Представитель третьего лица ООО "Свердловэлектро-силовые трансформаторы" поддержал позицию истца.

Ответчик, уведомленный о времени и месте рассмотрения жалобы своих представителей в судебное заседание не направил, что в силу ст. 156 АПК РФ не является процессуальным препятствием для рассмотрения жалобы по существу.

Направленное ответчиков в апелляционный суд ходатайство об отложении рассмотрения апелляционный жалобы оставлено без удовлетворения.

Законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверены в пределах доводов жалобы в соответствии с часть 5 статьи 268 АПК Российской Федерации.

Как следует из материалов дела, Шнейдер Электрик СЕ (SchneiderElectricSE) является правообладателем товарных знаков по свидетельству международной регистрации:

- № 715395 (текстовый товарный знак в виде словосочетания «SchneiderElectric», набранного буквами латинского алфавита, по классам МКТУ 06, 09, 11, 36, 37, 39, 42;

- № 714636 (графическое изображение, включающее два знака «=» и размещенную в центре латинскую букву «S», по классам МКТУ 06, 09, 11, 36, 37, 39, 42),

- № 715396 (текстовый товарный знак в виде словосочетания «SchneiderElectric», набранного буквами латинского алфавита) по классам МКТУ 06, 09, 11, 36, 37, 39, 42).

Акционерное общество «Шнейдер Электрик» является официальным представителем компании SchneiderElectric в России. Права на использование товарных знаков SchneiderElectric на территории России принадлежат АО «Шнейдер Электрик» на основании лицензионного договора от 01.10.2010, зарегистрированного в Роспатенте 17.02.2011 под № РД0076821, заключенного между SchneiderElectric (Лицензиар) и АО «Шнейдер Электрик» (Лицензиат). Согласно лицензионному договору Лицензиату предоставлены права на ряд товарных знаков SchneiderElectric, в том числе на товарные знаки по свидетельству международной регистрации № 715395 (текстовый товарный знак в виде словосочетания «SchneiderElectric», набранного буквами латинского алфавита, по классам МКТУ 06, 09, 11, 36, 37, 39, 42, № 714636 (графическое изображение, включающее два знака «=» и размещенную в центре латинскую букву «S», по классам МКТУ 06, 09, 11, 36, 37, 39, 42), № 715396 (текстовый товарный знак в виде словосочетания «SchneiderElectric», набранного буквами латинского алфавита) по классам МКТУ 06, 09, 11, 36, 37, 39, 42).

В целях дополнительной правовой охраны товарные знаки «SchneiderElectric» включены в таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности Российской Федерации (ТРОИС) согласно письму ФТС России от 10.12.2013 г. № 14-42/56252 «О товарных знаках компании «SchneiderElectric».

Предъявляя иск, истец указал на то, что компанией PowerTechnology (экспортер) на территорию Российской Федерации ввезено оборудование - Микропроцессорное устройство релейной защиты Sepam 60 серия с комплектующими, которое производится компанией SchneiderElectric во Франции и сертифицировано в соответствии с нормами ЕС для распространения на территории Европейского Союза.

По имеющейся у Истца информации, указанное оборудование ввезено через Таможенный пост МАПП Ивангород, который относится к Кингисеппской таможне Северо-Западного таможенного управления.

Полученное от PowerTechnology оборудование, на территории Российской Федерации реализует ООО «Силовые Технологии» (ИНН 6027145156), тем самым нарушая права АО «Шнейдер Электрик» как официального представителя SchneiderElectric в Российской Федерации.

Оборудование (Микропроцессорное устройство релейной защиты Sepam 60 серия с комплектующими) было поставлено ООО «Силовые технологии» (ИНН 6027145156) в адрес ООО «СвердловЭлектро-Силовые трансформаторы» (ИНН 6674239607) в количестве 63 комплектов на основании договора поставки № 2015/0918 18.09.2015.

17.09.2019 товар по Спецификации № 7 к договору поставки № 2015/0918 от 18.09.2015 был принят ООО «СВЭЛ-Силовые трансформаторы», что подтверждается Универсальным передаточным документом № 442 от 17.09.2019.

Приобретаемое оборудование предназначалось для проекта АО «Инженерностроительный центр УГМК», ПС-110/6/6кВ «Рудничная» Технологическая подстанция подземного рудника «Юбилейный» ООО «Башкирская медь» г. Сибай Республики Башкортостан, о чем ООО «Силовые технологии» было известно исходя из письма ООО «Силовые технологии» № 43 от 27.08.2019.

Письмом от 12.08.2019 № 390-каз-2019 АО «Шнейдер Электрик» довело до сведения АО «Инженерно-строительный центр УГМК» информацию о том, что для реализации указанного проекта оборудование (Микропроцессорное устройство релейной защиты Sepam 60 серия с комплектующими) у официального представителя SchneiderElectric в России – АО «Шнейдер Электрик» не приобреталось.

Письмом от 10.10.2019 № 3040-иц АО «Инженерно-строительный центр УГМК» направило в адрес АО «Шнейдер Электрик» документы в отношении происхождения оборудования (документы предоставлены поставщиком - Обществом с ограниченной ответственностью «СвердловЭлектро – Силовые трансформаторы»).

В ответ АО «Шнейдер Электрик» письмом от 14.10.2019 № исх-192 сообщило АО «Инженерно-строительный центр УГМК» о ввозе указанного оборудования с нарушением таможенных процедур, о несоответствии оборудования российским техническим требованиям, об отсутствии русифицированной версии оборудования, произведенного за рубежом (о несанкционированном вмешательстве в программную часть терминала), что подтверждено письмом SIA «SCHNEIDERELECTRICLATVIJA» от 14.10.2019, об отсутствии гарантии на такое оборудование в связи с этим.

Таким образом, по мнению истца, ответчик незаконно ввез оборудование, маркированное товарными знаками «SchneiderElectric», на территорию РФ. Ответчик ссылается на то, что спорное оборудование было ввезено на основании контракта № 30102018 от 30.10.2018, заключенного между ООО «Силовые технологии» и PowerTechnology, в составе распределительных щитов.

Полагая, что Ответчик допустил нарушение прав Истца на товарные знаки путем реализации товара маркированного товарными знаками по свидетельству международной регистрации № 715395 (текстовый товарный знак в виде словосочетания «SchneiderElectric», набранного буквами латинского алфавита, по классам МКТУ 06, 09, 11, 36, 37, 39, 42, № 714636 (графическое изображение, включающее два знака «=» и размещенную в центре латинскую букву «S», по классам МКТУ 06, 09, 11, 36, 37, 39, 42), № 715396 (текстовый товарный знак в виде словосочетания «SchneiderElectric», набранного буквами латинского алфавита) по классам МКТУ 06, 09, 11, 36, 37, 39, 42), Истец направил в адрес Ответчика претензию с требованием прекратить нарушение исключительных прав Истца на товарные знаки и выплатить компенсацию за допущенные нарушения.

Не исполнение требований претензии послужило основанием для обращения истца в суд с настоящим иском.

Суд первой инстанции, удовлетворяя требования Истцов, признал их обоснованными как по праву, так и по размеру.

Апелляционный суд, изучив материалы дела, оценив доводы жалобы не находит оснований для ее удовлетворения.

Согласно пункту 1 статьи 1229 ГК РФ гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается Кодексом.

В силу пункта 2 статьи 1484 ГК РФ исключительное право на товарный знак может быть осуществлено для индивидуализации товаров, работ или услуг, в отношении которых товарный знак зарегистрирован, в частности путем размещения товарного знака: на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации; при выполнении работ, оказании услуг; на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот; в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе; в сети "Интернет", в том числе в доменном имени и при других способах адресации.

В постановлении от 13.02.2018 N 8-П Конституционный Суд Российской Федерации дал разъяснение, согласно которому статья 1487 ГК РФ предусматривает национальный режим исчерпания исключительного права, которое означает, что на территории определенного государства исключительное право на размещенный правообладателем на конкретном товаре товарный знак, подлежащее правовой охране на территории данного государства, исчерпывается с момента первого введения товара в гражданский оборот непосредственно правообладателем или с его согласия на территории данного государства. Региональное же исчерпание прав предполагает исчерпание правообладателем исключительного права на товарный знак в рамках таможенной территории нескольких государств, и региональный принцип исчерпания исключительного права предусмотрен только для стран - членов ЕАЭС. Тогда как при международном исчерпании прав исключительное право на товарный знак признается исчерпанным по отношению к конкретному товару с момента его первого введения в гражданский оборот непосредственно правообладателем или с его согласия на территории любого государства.

В свою очередь, статьей 1487 ГК РФ установлено, что не является нарушением исключительного права на товарный знак использование этого товарного знака другими лицами в отношении товаров, которые были введены в гражданский оборот на территории Российской Федерации непосредственно правообладателем или с его согласия.

Таким образом, импорт на территорию Российской Федерации товаров из других иностранных государств, не являющихся членами ЕАЭС, возможен только с согласия правообладателя.

С учетом приведенных положений статей 1484 и 1487 ГК РФ, а также правовой позиции, изложенной в пункте 15 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 N 122 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности", ввоз ответчиком на территорию Российской Федерации товаров, маркированных товарным знаком истца, без согласия последнего, является незаконным. При этом ввоз на территорию Российской Федерации товара с размещенным на нем товарным знаком является формой использования товарного знака. Следовательно, ввоз такого товара без согласия правообладателя является нарушением исключительных прав истца.

Принадлежность Истцам исключительных прав на товарные знаки, в защиту которых они обратилась в суд с настоящим исковым заявлением, установлена судом, подтверждается материалами дела и не оспаривается ответчиком.

Также судом первой инстанции установлено, что ввоз обществом на территорию Российской Федерации товара, маркированного спорными товарными знаками без разрешения Истцом, был осуществлен с целью его дальнейшего введения в гражданский оборот, что является нарушением исключительных прав АО «Шнейдер Электрик» (ОГРН: 1027739393637) и Компании Schneider Electric SE на спорные товарные знаки.

Судом установлено, что спорное оборудование в соответствии с декларацией на товары № 10218060/060919/0006241, ООО «Силовые технологии» ввезено под видом «Распределительный щит», где производителем и владельцем товарных знаков значится Power Technology. При этом в дополнении к декларации (описание товара 1, графа 31, продолжение) указано на ввоз в составе распределительного щита «реле защиты с дисплеем - русский интерфейс типа S60», т.е. без указания действительного наименования оборудования - «Sepam», его производителя и владельца исключительных прав.

В соответствии с ответом Кингисеппской таможни товар под товарным знаком «Schneider Electric» на Ямбургском таможенном посту Кингисеппской таможни в 2018-2019 гг. не оформлялся.

Следовательно, Ответчик фактически не задекларировал ввоз оборудования реле защиты Sepam в количестве 63 штук и его комплектующих (20 контактный разъем питания под винт типа CCA 620, токовый разъем типа ССА 634, модуль входов выходов типа MES 120 G и др.), введя таможенный орган в заблуждение относительно предмета поставки и декларирования.

Ответчиком не предоставлено доказательств довода о том, что часть комплектующих: 20 контактный разъем питания под винт типа CCA 620, токовый разъем типа ССА 634, модуль входов-выходов типа MES 120 G, модуль связи 2-х пров. типа ACE 949-2 для Sepam, кабель связи длиной 3 м типа CCA 612 для модуля связи, приобретено в России у иных поставщиков в свободном доступе. Кроме того, такой довод противоречит письму Power Technology OU (регистрационный номер EE 11983027), письму Schneider Electric (регистрационный номер 40003197626), где подтверждены оригинальность оборудования Sepam и его поставка вместе с комплектующими.

Также судом установлено, что оборудование Sepam с комплектующими поставляется только с программным обеспечением на английском и французском языках, поскольку оно предназначено для продажи на территории Европейского Союза, что подтверждается письмом SIA @SCHNEIDER ELECTRIC LATVIJA» от 14.10.2019.

Вместе с тем, поставленное Ответчиком спорное оборудование предусматривало русскую версию программного обеспечения, что позволяет суду сделать вывод о несанкционированном вмешательстве в программное обеспечение оборудования, ввезенного в Российской Федерации

Таким образом, судом первой инстанции правомерно был установлен факт нарушения обществом исключительных прав на спорные товарные знаки компании.

В рамках апелляционной производства Ответчиком не представлено суду доказательств позволяющих переоценить выводы суда первой инстанции о нарушении обществом прав АО «Шнейдер Электрик» (ОГРН: 1027739393637) и Компании Schneider Electric SE на спорные товарные знаки.

Согласно разъяснениям, изложенным в постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13.02.2018 N 8-П введение в гражданский оборот на территории Российской Федерации без согласия лица, которому принадлежит исключительное право на товарный знак, товаров, на которых размещен этот товарный знак, влечет применение в отношении нарушителя определенных мер воздействия (ответственности). В частности, правообладатель вправе требовать изъятия из оборота и уничтожения контрафактных товаров за счет нарушителя, а также требовать от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации.

Соответственно, в каждом конкретном случае меры гражданско-правовой ответственности, устанавливаемые в целях защиты конституционно значимых ценностей, должны определяться исходя из требования адекватности порождаемых ими последствий (в том числе для лица, в отношении которого они применяются) тому вреду, который причинен в результате противоправного деяния, с тем, чтобы обеспечивалась их соразмерность совершенному правонарушению, а также соблюдался баланс основных прав индивида и общего интереса, состоящего в защите личности, общества и государства от противоправных посягательств.

При применении положений пункта 4 статьи 1252, статьи 1487, пунктов 1 и 2 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ отсутствуют конституционно-правовые основания для назначения таких мер ответственности за нарушение исключительного права на товарный знак, как изъятие из оборота и уничтожение товаров, ранее введенных правообладателем в гражданский оборот на территории другого государства и ввезенных на территорию России без его согласия (параллельный импорт), - в отличие от последствий ввоза поддельных товаров, изъятие и уничтожение которых может не производиться лишь в порядке исключения (если введение таких товаров в оборот продиктовано необходимостью защиты общественно значимых интересов). Это означает, что товары, ввезенные на территорию России в порядке параллельного импорта, могут быть изъяты из оборота и уничтожены лишь в случае установления их ненадлежащего качества и (или) для обеспечения безопасности, защиты жизни и здоровья людей, охраны природы и культурных ценностей, что, однако, не исключает применение иных последствий нарушения исключительного права на товарный знак с учетом содержащегося в указанном постановлении конституционно-правового истолкования положений пункта 4 статьи 1252, статьи 1487, пунктов 1 и 2 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ.

Аналогичная правовая позиция изложена в пункте 75 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление от 23.04.2019 N 10).

Суд первой инстанции, руководствуясь разъяснением, данным в пункте 14 действовавшего в момент принятия решения суда постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2006 N 15 "О некоторых вопросах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторских и смежных правах", а также статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правомерно исходил из того, что именно на ответчике, осуществившем незаконный ввоз товара на территорию Российской Федерации и ссылающемся на оригинальность этого товара, введение этого товара в оборот на территории другого государства самим правообладателем, лежит бремя доказывания наличия данных обстоятельств.

Поскольку же ответчик таких доказательств не представил и более того, указал в таможенной декларации, на основании которой был ввезен спорный товар, что производителем этого товара является компания Power Technology OU, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о недоказанности того, что ввезенный ответчиком товар является оригинальным, а, следовательно, и к выводу о возможности применения к ответчику такой меры гражданско-правовой ответственности, как изъять контрафактный товар.

Согласно пункту 3 статьи 1252 ГК РФ в случаях, предусмотренных Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

Размер компенсации определяется судом в пределах, установленных Кодексом, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости.

Статьей 1301 ГК РФ предусмотрено, что в случаях нарушения исключительного права на произведение автор или иной правообладатель наряду с использованием других применимых способов защиты и мер ответственности, установленных Кодексом (статьи 1250, 1252 и 1253), вправе в соответствии с пунктом 3 статьи 1252 Кодекса требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации: в размере от десяти тысяч рублей до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда; в двукратном размере стоимости экземпляров произведения или в двукратном размере стоимости права использования произведения, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование произведения.

Возможность взыскания компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак предусмотрена статьей 1515 ГК РФ.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 62 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление N 10), размер подлежащей взысканию компенсации должен быть судом обоснован. При определении размера компенсации суд учитывает, в частности, обстоятельства, связанные с объектом нарушенных прав (например, его известность публике), характер допущенного нарушения (в частности, размещен ли товарный знак на товаре самим правообладателем или третьими лицами без его согласия, осуществлено ли воспроизведение экземпляра самим правообладателем или третьими лицами и т.п.), срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, наличие и степень вины нарушителя (в том числе носило ли нарушение грубый характер, допускалось ли оно неоднократно), вероятные имущественные потери правообладателя, являлось ли использование результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, права на которые принадлежат другим лицам, существенной частью хозяйственной деятельности нарушителя, и принимает решение исходя из принципов разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

Исходя из приведенных норм права, а также положений части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, при предъявлении требования о взыскании компенсации за нарушение исключительного права доказыванию подлежат: факт принадлежности истцу указанного права и факт его нарушения ответчиком путем незаконного использования. При определении размера компенсации подлежат учету вышеназванные критерии.

Установление указанных обстоятельств является существенным для дела и от их установления зависит правильное разрешение спора, при этом вопрос оценки представленных на разрешение спора доказательств на допустимость, относимость и достаточность является компетенцией суда, разрешающего спор.

Из искового заявления следует, что компенсация заявлена Компанией в размере, рассчитанном на основании подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ, то есть в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения.

Удовлетворяя исковые требования в полном объеме, суд первой инстанции принимал во внимание характер допущенного Ответчиком нарушения, степень вины нарушителя, вероятные убытки правообладателя, а также учел принципы разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

В частности суд учел, что оборудование не было задекларировано Ответчиком и ввезено в РФ под видом другого товара в обход таможенных процедур, товарные знаки «Schneider Electric» являются известными для потребителей в области цифровых технологий и автоматизации и широко применяются при строительстве домов, зданий, сооружений, объектов инфраструктуры и промышленности, о чем ООО «Силовые технологии» не могло не знать, нарушение имеет грубый характер, поскольку ввоз сопряжен с несанкционированным вмешательством в программное обеспечение оборудования, оборудование предназначалось для АО «Инженерно-строительный центр УГМК», объект ПС110/6/6кВ «Рудничная» Технологическая подстанция подземного рудника «Юбилейный» ООО «Башкирская медь» г. Сибай Республики Башкортостан, что могло поставить под угрозу жизнь и здоровье работников подземного рудника, нарушение является длящимся с даты ввоза оборудования (сентябрь 2019 года).

Кроме того, суд принял во внимание вероятные убытки, причиненные правообладателю, подтвержденные стоимостью одной единицы сертифированного товара.

Суд первой инстанции также исходил из того, что Ответчик не представило каких-либо доказательств в обоснование того, что заявленный истцом размер компенсации с учетом установленных выше обстоятельств должен быть снижен. При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что при осуществлении предпринимательской деятельности Ответчик должен был осознавать наличие потенциальной возможности наступления или ненаступления событий, которые могут повлечь неблагоприятные имущественные последствия для его деятельности в связи с нарушением исключительных прав иных лиц.

В контексте приведенных выше норм права и вышеизложенных правовых позиций высшей судебной инстанции, прямо обязывающих суды первой и апелляционной инстанции устанавливать размер подлежащей взысканию компенсации исходя из конкретных обстоятельств дела и имеющихся в нем доказательств, судебная коллегия суда апелляционной инстанции приходит к выводу, что определенный судом первой инстанции размер компенсации исходя из доводов и доказательств, представленных как истцом, так и ответчиком, является обоснованным.

С учетом вышеизложенного, решение суда первой инстанции является законным и обоснованным.

Оснований, предусмотренных статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации для отмены (изменения) судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь статьями 269 - 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 29.01.2021 по делу N А56- 63198/2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Суд по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий

О.В. Горбачева

Судьи

М.В. Будылева

Л.П. Загараева