Гражданский кодекс часть 1

при участии в судебном заседании в режиме веб-конференции с использованием информационной системы «Картотека арбитражных дел» от истца, общества с ограниченной ответственностью «Гортест Урал»: Гаджиев А.Э. по доверенности от 09.01.2024; Аракелян Г.С. по доверенности от 09.01.2024;

от ответчика, общества с ограниченной ответственностью «Гортест Урал» (в настоящее время – ООО «РСК УРАЛ»): Посохова О.А. по доверенности от 09.01.2024,

в отсутствие представителей третьих лиц, извещенных о месте и времени рассмотрения дела извещенных надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда,

рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу ответчика, общества с ограниченной ответственностью «РСК УРАЛ»,

на решение Арбитражного суда Свердловской области

от 07 ноября 2023 года

по делу № А60-23141/2022

по иску общества с ограниченной ответственностью «Гортест Урал» (ИНН 6658496734, ОГРН 1176658005534)

к обществу с ограниченной ответственностью «Гортест Урал» (в настоящее время – ООО «РСК УРАЛ») (ИНН 6671093195, ОГРН 1196658011307),

третьи лица: Кыркунов Евгений Александрович, общество с ограниченной ответственностью «Гортест» (ИНН 7717616798, ОГРН 1087746489060), общество с ограниченной ответственностью «Уралгост» (ИНН 6658470503, ОГРН 1156658013050), Погодин Всеволод Игоревич, Осин Александр Владимирович,

о взыскании убытков в связи с незаконным использованием фирменного наименования, обязании совершения действий,

установил:

Общество с ограниченной ответственностью «Гортест Урал» (далее – ООО «Гортест Урал») обратилось в Арбитражный суд Свердловской области с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью «Гортест Урал» (в настоящее время – ООО «РСК УРАЛ») о взыскании убытков в виде упущенной выгоды за 2019 - 2021 годы в размере 1 446 484 руб., признании действий ООО «РСК УРАЛ» по регистрации и использованию фирменного наименования «Гортест Урал» с 15.09.2019 по 02.06.2022 актом недобросовестной конкуренции и злоупотреблением правом (с учетом уточнения исковых требований, принятого судом первой инстанции к рассмотрению на основании статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, на основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации привлечены Кыркунов Евгений Александрович (далее – Кыркунов Е.А.), общество с ограниченной ответственностью «Гортест» (далее – ООО «Гортест»), общество с ограниченной ответственностью «Уралгост» (далее – ООО «Уралгост»), Погодин Всеволод Игоревич (далее – Погодин В.И.), Осин Александр Владимирович (далее – Осин А.В.).

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 09.11.2022 в удовлетворении иска отказано.

Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.02.2023 решение суда оставлено без изменения.

Постановлением Суда по интеллектуальным правам от 29.06.2023 решение Арбитражного суда Свердловской области от 09.11.2022 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.02.2023 по делу № А60-23141/2022 отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела решением Арбитражного суда Свердловской области от 07.11.2023 иск удовлетворен, с ответчика в пользу истца взысканы убытки в виде упущенной выгоды за 2019 - 2021 годы в размере 1 446 484 руб., а также 33 464 руб. 84 коп. в возмещение расходов по оплате государственной пошлины, понесенных при подаче иска, действия ООО «РСК УРАЛ» по регистрации и использованию фирменного наименования «Гортест Урал» с 15.09.2019 по 02.06.2022 признаны актом недобросовестной конкуренции и злоупотреблением правом; истцу из федерального бюджета возвращена уплаченная им государственная пошлина в сумме 66 755 руб. 16 коп.

Не согласившись с принятым по делу решением, ответчик обратился с апелляционной жалобой, в которой просит его отменить и принять по делу новый судебный акт, которым отказать в удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Ссылаясь на нарушение судом норм материального права, ответчик приводит в апелляционной жалобе доводы об ошибочном толковании судом положений статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации с указанием на то, что наличие причинно-следственной связи при взыскании упущенной выгоды за нарушение прав на фирменное наименование предполагается. Считает, что судом не применены подлежащие применению положения статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, принципа эстоппель к действиям истца.

Апеллянт полагает, что истец не представил доказательств, что компания ответчика была зарегистрирована с намерением причинить вред истцу, а он вел переговоры с клиентами ответчика. Считает взаимоисключающими требования о признании злоупотребления правом и недобросовестной конкуренции.

Ссылаясь на нарушение судом норм процессуального права, ответчик указал на представленные в пояснениях от 25.08.2022, 25.09.2022 контррасчеты, которые оставлены судом без внимания. При этом, по мнению заявителя, суд освободил истца от доказывания причинно-следственной связи между действиями истца и возникшими убытками, посчитав, что она предполагается. Суд принял в качестве доказательства причинно-следственной связи представленные истцом заключения специалистов, отклонив представленных ответчиком заключения профильных специалистов с выводами о пороках заключений истца, поставив тем самым истца в преимущественное процессуальное положение. О назначении по делу судебной экспертизы истец не заявлял, несмотря на возложенное на него бремя доказывания. Как отмечает заявитель жалобы, установление обстоятельств только лишь на основании заключений специалистов, которые не являются объективными, чьи выводы оспорены другими письменными доказательствами, по мнению ответчика, нарушает основополагающие принципы равноправия и состязательности сторон, ставит истца в заведомо преимущественное положение.

Возражая на доводы апелляционной жалобы, истец в порядке статьи 262 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации направил отзыв.

В судебном заседании апелляционного суда представитель ответчика поддержал доводы своей апелляционной жалобы, которую просит удовлетворить, обжалуемое решение суда первой инстанции – отменить полностью.

Представитель истца указал на законность и обоснованность обжалуемого решения суда первой инстанции, просил оставить его без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Привлеченные к участию в деле третьи лица, извещенные надлежащим образом о месте и времени рассмотрения апелляционной жалобы, явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, что в соответствии со статьей 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не препятствует рассмотрению дела в их отсутствие.

Законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке статьей 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела, установлено судом, общество «Гортест Урал» (ОГРН 1176658005534) учреждено 12.01.2017 с фирменным наименованием – общество с ограниченной ответственностью «Гортест Урал». Запись о создании названного юридического лица внесена в Единый государственный реестр юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ) 25.01.2017.

Согласно выписке из ЕГРЮЛ основным видом деятельности общества «Гортест Урал» (ОГРН 1176658005534) является сертификация продукции, услуг и организаций (код ОКВЭД 71.20.8).

Ответчик – общество «Гортест Урал» (ОГРН 1196658011307) зарегистрировано в качестве юридического лица 15.02.2019. Согласно выписке из ЕГРЮЛ основным видом деятельности указанного общества также является сертификация продукции, услуг и организаций (код ОКВЭД 71.20.8).

Использование ответчиком при ведении идентичного вида деятельности тождественного фирменного наименования послужило основанием для направления истцом в его адрес претензии и последующего обращения в арбитражный суд с иском по настоящему делу.

В период производства по настоящему делу, а именно 03.06.2022, в ЕГРЮЛ внесена запись о переименовании общества «Гортест Урал» (ОГРН 1196658011307) в общество «РСК УРАЛ», что послужило причиной уточнения истцом предмета исковых требований и отказа от требований о пресечении вменяемого ответчику правонарушения. Истец просит взыскать упущенную выгоду в сумме 1 446 484 руб., признать действия общества с ограниченной ответственностью «РСК УРАЛ» по регистрации и использованию фирменного наименования «Гортест Урал» с 15.09.2019 по 02.06.2022 актом недобросовестной конкуренции и злоупотреблением правом.

При новом рассмотрении дела иск признан судом подлежащим удовлетворению.

Исследовав материалы дела, доводы апелляционной жалобы, отзыва на нее, заслушав в судебном заседании пояснения представителей сторон, суд апелляционной инстанции оснований для отмены или изменения судебного акта не установил в связи со следующим.

Согласно пункту 1 статьи 54 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо имеет свое наименование, содержащее указание на организационно-правовую форму, а в случаях, когда законом предусмотрена возможность создания вида юридического лица, указание только на такой вид. Наименование некоммерческой организации и в предусмотренных законом случаях наименование коммерческой организации должны содержать указание на характер деятельности юридического лица.

В силу пункта 4 статьи 54 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо, являющееся коммерческой организацией, должно иметь фирменное наименование.

Требования к фирменному наименованию устанавливаются настоящим Кодексом и другими законами. Права на фирменное наименование определяются в соответствии с правилами раздела VII настоящего Кодекса.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, если этим Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных тем же Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными указанным Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную данным Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается этим Кодексом.

Согласно пункту 1 статьи 1473 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо, являющееся коммерческой организацией, выступает в гражданском обороте под своим фирменным наименованием, которое определяется в его учредительных документах и включается в единый государственный реестр юридических лиц при государственной регистрации юридического лица.

В силу пункта 1 статьи 1475 Гражданского кодекса Российской Федерации на территории Российской Федерации действует исключительное право на фирменное наименование, включенное в единый государственный реестр юридических лиц.

Пунктом 1 статьи 1474 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что юридическому лицу принадлежит исключительное право использования своего фирменного наименования в качестве средства индивидуализации любым не противоречащим закону способом (исключительное право на фирменное наименование), в том числе путем его указания на вывесках, бланках, в счетах и иной документации, в объявлениях и рекламе, на товарах или их упаковках.

Не допускается использование юридическим лицом фирменного наименования, тождественного фирменному наименованию другого юридического лица или сходного с ним до степени смешения, если указанные юридические лица осуществляют аналогичную деятельность и фирменное наименование второго юридического лица было включено в единый государственный реестр юридических лиц ранее, чем фирменное наименование первого юридического лица (пункт 3 этой же статьи).

В соответствии с пунктом 2 статьи 1473 Гражданского кодекса Российской Федерации фирменное наименование юридического лица должно содержать указание на его организационно-правовую форму и собственно наименование юридического лица, которое не может состоять только из слов, обозначающих род деятельности.

Фирменное наименование является средством индивидуализации юридического лица, под которым оно выступает в гражданском обороте, осуществляя коммерческую деятельность. При помощи фирменного наименования участники социально-экономических отношений могут различать различных субъектов рынка. При активном экономическом участии юридического лица в определенном секторе или различных секторах экономики его фирменное наименование приобретает большую известность, узнаваемость в глазах потребителя через предоставляемые товары (услуги).

В силу статьи 49 Гражданского кодекса Российской Федерации коммерческие организации, за исключением унитарных предприятий и иных видов организаций, предусмотренных законом (кредитных организаций, страховых организаций и обществ взаимного страхования, инвестиционных фондов), наделены общей правоспособностью и могут осуществлять любые виды предпринимательской деятельности, не запрещенные законом, в том случае, если в их учредительных документах не содержится исчерпывающий перечень видов деятельности, которыми они вправе заниматься.

Согласно статьям 1473 и 1475 Гражданского кодекса Российской Федерации фирменное наименование определяется в учредительных документах юридического лица и включается в ЕГРЮЛ при государственной регистрации юридического лица.

В соответствии с пунктом 3 статьи 1474 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускается использование юридическим лицом фирменного наименования, тождественного фирменному наименованию другого юридического лица или сходного с ним до степени смешения, если указанные юридические лица осуществляют аналогичную деятельность и фирменное наименование второго юридического лица было включено в ЕГРЮЛ ранее, чем фирменное наименование первого юридического лица.

Исключительное право на фирменное наименование на территории Российской Федерации действует на основании статьи 1475 Гражданского кодекса Российской Федерации со дня государственной регистрации юридического лица и прекращается в момент исключения фирменного наименования из ЕГРЮЛ в связи с прекращением юридического лица либо изменением его фирменного наименования.

В силу вышеприведенных правовых норм, а также части 6 статьи 1252 Гражданского кодекса Российской Федерации, если различные средства индивидуализации (фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания, коммерческое обозначение) оказываются тождественными или сходными до степени смешения и в результате такого тождества или сходства могут быть введены в заблуждение потребители и (или) контрагенты, преимущество имеет средство индивидуализации, исключительное право на которое возникло ранее.

Таким образом, не допускается использование юридическим лицом фирменного наименования, тождественного или сходного до степени смешения с фирменным наименованием иного юридического лица при одновременном наличии двух условий: 1) осуществление юридическими лицами аналогичной деятельности; 2) фирменное наименование иного юридического лица было включено в ЕГРЮЛ ранее, чем фирменное наименование первого юридического лица.

Сведения о кодах ОКВЭД (с 01.01.2016 – ОКВЭД 2), то есть сведения о видах деятельности, которые юридическое лицо предполагает осуществлять, включаются в ЕГРЮЛ (подпункт «п» пункта 1 статьи 5 Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»).

В пункте 151 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что согласно пункту 3 статьи 1474 Гражданского кодекса Российской Федерации защите подлежит исключительное право на фирменное наименование юридического лица, раньше другого включенного в ЕГРЮЛ, вне зависимости от того, какое из юридических лиц раньше приступило к соответствующей деятельности.

Из материалов дела следует тождество (сходство до степени смешения) сравниваемых фирменных наименований истца и ответчика (до момента его переименования в ходе производства по настоящему делу), приоритет фирменного наименования истца над фирменным наименованием ответчика, а также идентичность основного вида деятельности истца и ответчиками лицами, участвующими в деле, не оспаривается ответчиком.

В обоснование иска истец ссылается на незаконное использование фирменного наименования истца в фирменном наименовании ответчика при оказании однородных с деятельностью истца услуг.

Ответчик и третьи лица в своих отзывах и письменных пояснениях обращали внимание суда на признаки злоупотребления истцом своими правами, недобросовестной конкуренции.

В силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом 3 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что в случае, если злоупотребление правом выражается в совершении действий в обход закона с противоправной целью, последствия, предусмотренные пунктом 2 этой же статьи, применяются, поскольку иные последствия таких действий не установлены Гражданским кодексом Российской Федерации.

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу разъяснений пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» положения Гражданского кодекса Российской Федерации, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статья 3 Гражданского кодекса Российской Федерации), подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, суд исходит из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

По смыслу приведенных норм и их официальных разъяснений, для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной его целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей).

При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений. В этом случае выяснению подлежат действительные намерения лица.

Из приведенных выше правовых норм также следует, что под злоупотреблением правом понимается и ситуация, когда лицо действует формально в пределах предоставленных ему прав, но недозволенным способом, и целью его действий является обход установленных в целях защиты прав другого лица обязательных требований и ограничений.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, законными и обоснованными признаются выводы суда первой инстанции о недоказанности ответчиком наличия в действиях истца признаков злоупотребления правом, выражающихся в ограничении конкуренции, поскольку доказательства, с достаточной очевидностью свидетельствующие о том, что истец действовал исключительно с намерением причинить вред ответчику либо злоупотребило правом в иных формах, в том числе действовало с целью ограничения конкуренции, в настоящем деле отсутствуют. Как верно отмечено судом, само по себе предъявление настоящего иска не может свидетельствовать о злоупотреблении правом со стороны истца.

Судом первой инстанции при этом приняты во внимание пояснения истца о том, что он узнал о существовании ответчика и его деятельности только в 2020 году (после опубликования бухгалтерской отчетности ответчика за 2019 год).

Добросовестность истца подтверждена решением Суда по интеллектуальным правам от 22.03.2022 по делу № СИП-759/2021, а иск по настоящему делу подан незамедлительно после вступления в силу данного решения, то есть после разрешения спора о конкуренции одноименных средств индивидуализации.

Исходя из изложенного, арбитражный суд пришел к выводу об отсутствии в действиях истца признаком злоупотребления правом.

Так, ответчик и Кыркунов Е.А. ссылались на то, что истцу надлежит отказать в защите исключительного права на фирменное наименование, поскольку третье лицо зарегистрировало и использовало домен «gortestural.ru» ранее даты регистрации фирменного наименования истца.

Между тем, гражданское законодательство не устанавливает какого-либо преимущества в обладании и использовании доменного имени в зависимости от даты его регистрации по отношению к дате приоритета фирменного наименования.

В силу разъяснений пункта 33 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 пункт 1 статьи 1225 Гражданского кодекса Российской Федерации содержит исчерпывающий перечень результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации, которым предоставляется правовая охрана на основании и в порядке, предусмотренных частью четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации.

При этом к числу результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, охраняемых в этом порядке, не отнесены, в частности, доменные имена.

Требования истца к ответчику в частности обусловлены фактом регистрации и использования ответчиком фирменного наименования «Гортест Урал», а не «gortestural». При этом из материалов дела и ЕГРЮЛ не следует, что ответчик обладает (обладал) исключительным правом на фирменное наименование на иностранном языке.

Соответственно, вопрос принадлежности третьему лицу прав на доменное имя не имеет правового значения при установлении нарушения ответчика по отношению к истцу.

Кроме того, предметом настоящего спора является конкуренция объектов интеллектуальной собственности истца и ответчика. Возможная конкуренция аналогичных объектов истца и третьего лица, Кыркунова Е.А., в предмет настоящего спора не входит и в случае существования такого конфликта он может быть предметом рассмотрения в рамках отдельного судебного процесса.

При этом из ответа ООО «Бегет» на запрос суда следует, что в период с 12.06.2020 по 19.04.2021 администратором доменного имени являлось иное лицо, а не Кыркунов Е.А., ответчик является администратором доменного имени лишь с 19.04.2021.

Довод ответчика о том, что аффилированное с ответчиком юридическое лицо ООО «Уралгост» (ИНН 6658470503, дата регистрации 24.04.2015, до 14.12.2017 единственным участником был Кыркунов Е.А.) использовало данное обозначение «Гортест Урал» в своей деятельности, начиная с 24.04.2015, и до 29.04.2021 ООО «Уралгост» имело исключительное право на товарный знак «Гортест Урал» (№ регистрации 677624) также отклоняется судом как несостоятельный.

В силу части 6 статьи 1252 Гражданского кодекса Российской Федерации, если различные средства индивидуализации (фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания, коммерческое обозначение) оказываются тождественными или сходными до степени смешения и в результате такого тождества или сходства могут быть введены в заблуждение потребители и (или) контрагенты, преимущество имеет средство индивидуализации, исключительное право на которое возникло ранее.

Приоритет исключительного права третьего лица – общества «Уралгост» на знак обслуживания (30.06.2017) не имеет преимущества перед фирменным наименованием истца с приоритетом правовой охраны от 25.01.2017.

Как пояснил истец, претензии истца и иных юридических лиц Погодина В.И. к ответчику возникли в 2020 году, когда стало известно о незаконном использовании средств индивидуализации с элементом «ГОРТЕСТ» и «Гортест Урал».

В июле - августе 2020 года истец и иные юридические лица заключают договоры с ООО «Юридическая фирма «Интеллект» для защиты своих исключительных прав на фирменные наименования, а в сентябре - октябре 2020 года поданы возражения в Роспатент против предоставления правовой охраны товарному знаку «Гортест Урал» № 677624 в целях защиты исключительного права на фирменное наименование.

При этом решением Роспатента от 29.04.2021, оставленным в силе решением Суда по интеллектуальным правам от 22.03.2022 по делу № СИП-759/2021, удовлетворено возражение истца по настоящему делу и признана недействительной регистрация указанного знака обслуживания в отношении услуг 42-го «анализ воды; анализ компьютерных систем; анализ химический; аудит в области энергетики; инжиниринг; испытания клинические; испытания материалов; испытания текстильных изделий; исследования в области бактериологии; исследования в области биологии; исследования в области геологии; исследования в области защиты окружающей среды; исследования в области косметологии; исследования в области механики; исследования в области химии; исследования и разработка новых товаров для третьих лиц; исследования научные; исследования нефтяных месторождений с целью эксплуатации; исследования подводные; исследования технические; калибровка [измерения]; консультации в области информационной безопасности; консультации в области информационных технологий; консультации в области разработки и развития компьютерной техники; консультации по вопросам информационной безопасности; консультации по вопросам программного обеспечения; консультации по защите цифровых данных; консультации по технологическим вопросам; контроль за нефтяными скважинами; контроль качества; контроль технический автомобильного транспорта; мониторинг компьютерных систем для выявления неисправностей; мониторинг компьютерных систем для обнаружения несанкционированного доступа или взлома данных; мониторинг компьютерных систем с удаленным доступом; оценка качества леса на корню; оценка качества шерсти; оцифровка документов [сканирование]; перенос данных или документов с физического носителя на электронный; предоставление информации в области компьютерных технологий и программирования через веб-сайты; преобразование данных и информационных программ, за исключением физического преобразования; проведение исследований по техническим проектам; составление технической документации; услуги в области химии; услуги дистанционного резервного копирования данных; услуги консультационные в области информационных технологий; услуги консультационные в области телекоммуникационных технологий; услуги научных лабораторий; физика [исследования]; хранение данных в электронном виде; экспертиза инженерно-техническая; услуги по сертификации продукции, включенные в 42 класс» и 45-го «арбитраж; исследования юридические; консультации по вопросам интеллектуальной собственности; контроль в области интеллектуальной собственности для юридических лиц; лицензирование интеллектуальной собственности; лицензирование программного обеспечения [услуги юридические]; представление интересов в суде; регистрация доменных имен [услуги юридические]; управление делами по авторскому праву; управление юридическое лицензиями; услуги по внесудебному разрешению споров; услуги по подготовке юридических документов; услуги по разрешению споров; услуги юридические, связанные с согласованием договоров для третьих лиц; услуги по сертификации продукции, включенные в 45 класс» классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее – МКТУ).

Согласно абзацу второму пункта 2 статьи 1512 Гражданского кодекса Российской Федерации признание недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку влечет отмену решения федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности о регистрации товарного знака.

Доводы ответчика о том, что истец не подтвердил широкую известность фирменного наименования на дату регистрации ответчика, а также о том, что истец с 2017 года именует и продвигает себя в сети интернет как «Центр сертификации Ростест Урал», также отклоняются судом с учетом следующего.

Гражданское законодательство не воспрещает хозяйствующему субъекту использовать несколько средств индивидуализации своей деятельности. При этом вопрос правомерности использования истцом в своей деятельности словесного обозначения «Ростест» не входит в предмет настоящего спора.

При указанных обстоятельствах ссылка ответчика на заключение проведенное ООО «Серенити Продакшн» в виде независимого лица как маркетинговое агентство, на предмет использования названий и упоминаний, содержащих «ООО «Гортест Урал», признается судом несостоятельной.

Представленное ответчиком в материалы дела заключение АО «Уиллстрим», подготовленное по результатам опроса 141 представителей компаний и которым констатируется вывод о том, что только 11 ответили, что знают бренд «Гортест Урал», то есть всего 8-9 % целевой аудитории истца, судом отклоняется, поскольку не является относимым доказательством по делу. Факторы определения выбора клиентов в рамках экономических отношений не относятся к юридическим фактам, подлежащим установлению при рассмотрении настоящего спора.

Ссылка ответчика на увеличение выручки истца в 2021 году по сравнению с 2017 годом судом отклоняется, поскольку не имеет правового значения для рассмотрения настоящего спора.

Доводы ответчика о непредставлении истцом доказательств широкой известности среди потребителей истец не понес значительных расходов на рекламу и продвижение в 2017 - 2019 годах опровергаются материалами настоящего дела.

С учетом разъяснений пункта 3 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 28.03.2018, при разрешении возникшего по данному делу спора следует дать оценку вопросу о соответствии либо несоответствии требованиям добросовестности действий по регистрации организации – ответчика с тем же наименованием, что и наименование ранее созданной организации – истца.

Как разъяснено в пункте 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04.03.2021 № 2 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства», в силу запрета недобросовестной конкуренции хозяйствующие субъекты вне зависимости от их положения на рынке при ведении экономической деятельности обязаны воздерживаться от поведения, противоречащего законодательству и (или) сложившимся в гражданском обороте представлениям о добропорядочном, разумном и справедливом поведении (статья 10.bis Парижской конвенции, пункты 3, 4 статьи 1 Российской Федерации, пункты 7 и 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции).

С учетом этого недобросовестной конкуренцией могут быть признаны действия как конкурента, так и лица, которое на момент совершения подобных действий конкурентом не является, но своими действиями оказывает влияние на конкурентную среду, получая при этом необоснованные конкурентные преимущества.

На основании правовой позиции высшей судебной инстанции при рассмотрении доводов о нарушении запрета недобросовестной конкуренции должны быть установлены в совокупности: факт осуществления хозяйствующим субъектом действий, способных оказать влияние на состояние конкуренции; отличие избранного хозяйствующим субъектом способа конкуренции на рынке от поведения, которое в подобной ситуации ожидалось бы от любого субъекта, преследующего свой имущественный интерес, но не выходящего за пределы осуществления гражданских прав и честной деловой практики; направленность поведения хозяйствующего субъекта на получение преимущества, в частности имущественной выгоды или возможности ее извлечения, при осуществлении экономической деятельности за счет иных участников рынка, в том числе посредством оказания влияния на выбор покупателей (потребителей), на возможность иных хозяйствующих субъектов, конкурирующих добросовестно, извлекать преимущество из предложения товаров на рынке, на причинение вреда хозяйствующим субъектам - конкурентам иными подобными способами (например, в результате использования (умаления) чужой деловой репутации).

Для доказывания факта недобросовестной конкуренции необходимо установление как специальных признаков, определенных нормами статей 14.1 - 14.7 Закона о защите конкуренции, так и общих признаков недобросовестной конкуренции, предусмотренных пунктом 9 статьи 4 названного Закона, статьей 10.bis Парижской конвенции.

Как разъяснено в абзаце шестом пункта 169 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10, квалификация действий правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак путем его государственной регистрации в качестве акта недобросовестной конкуренции зависит от цели, преследуемой лицом при приобретении такого права, от намерений этого лица на момент подачи соответствующей заявки. Цель лица, его намерения могут быть установлены с учетом в том числе предшествующего подаче заявки на товарный знак поведения правообладателя, а равно его последующего (после получения права) поведения. В случае если лицо подает заявку на государственную регистрацию в качестве товарного знака обозначения, использующегося иными лицами, оценке подлежат в числе прочего известность, репутация обозначения, вероятность случайности такого совпадения.

Указанные разъяснения применимы и к иным средствам индивидуализации, в том числе к фирменным наименованиям.

Недобросовестная цель приобретения исключительного права устанавливается единожды, и ее выявление порождает последствия не только для взаимоотношений лиц, участвующих в деле, в котором она анализировалась, но и в целом для самого товарного знака.

С точки зрения определения намерений при установлении вопроса о добросовестности приобретения исключительных прав на товарный знак исследованию подлежат как обстоятельства, связанные с самим приобретением исключительного права, так и последующее поведение правообладателя, свидетельствующее о цели такого приобретения.

При отсутствии прямых доказательств знания ответчиком об использовании истцом спорного обозначения на момент подачи заявки, такое знание может быть установлено на основе косвенных доказательств в зависимости от вышеупомянутого стандарта доказывания «баланс вероятностей» - насколько вероятно, что ответчик не случайно выбрал такое же обозначение, а зная об обозначении истца.

Такая вероятность устанавливается, в том числе, с учетом особенностей самого спорного обозначения: чем оно более оригинально, тем менее вероятно, что два лица могли его начать использовать самостоятельно, независимо друг от друга.

Аналогичный подход следует из постановлений президиума Суда по интеллектуальным правам от 22.12.2014 по делу № СИП-14/2014 и от 07.12.2015 по делу № СИП-195/2015.

Действия ответчика по регистрации и использованию фирменного наименования являются намеренными и представляют собой акт недобросовестной конкуренции, что подтверждается следующими обстоятельствами.

Истцом активно используется свое фирменное наименование до даты регистрации и осуществления деятельности ответчиком.

В подтверждение осуществления деятельности под своим фирменным наименованием с 2017 года представлены Заключение по результатам рассмотрения возражения Федеральной службой по интеллектуальной собственности, решение Суда по интеллектуальным правам от 22.03.2022 по делу № СИП-759/2022, бухгалтерская (налоговая) отчетность истца за 2019 - 2021 годы, бухгалтерская (налоговая) отчетность истца за 2017 - 2018 года, свидетельство об аккредитации Истца при «Центре Сертификации Поставщиков» в статусе официального представителя, свидетельство, подтверждающее статус генерального партнера ООО «Белотест», договоры с поставщиками услуг в сфере сертификации, гражданско-правовые договоры, акты оказанных услуг, платежные поручения, коммерческие предложения.

Из банковской выписки по кредиту истца следует, что с даты учреждения истца (25.01.2017) до даты учреждения ответчика (15.02.2019) выручка истца составила не менее 39 млн. руб., оказано услуг не менее чем 401 клиенту, оказано не менее 620 услуг, что наряду со взаимодействием с иными контрагентами (поставщиками, банками, юридическими и консалтинговыми компаниями и др.) свидетельствует о широкой известности фирменного наименования истца на момент учреждения ответчика.

Истец активно использовал фирменное наименование и вкладывал значительные материальные и интеллектуальные ресурсы в узнаваемость своего фирменного наименования, что подтверждается штатными расписаниями, расходами на рекламу и продвижение услуг, документами, подтверждающими оказание истцом услуг под своим фирменным наименованием, в том числе в коммерческих предложениях, а также использованием одноименного сайта.

Ответчик был осведомлен об использовании истцом фирменного наименования «Гортест Урал» до даты регистрации компании Ответчика. Данный вывод можно сделать исходя из следующего.

Учредителем и генеральным директором ответчика является Осин Александр Владимирович, который также является участником и генеральным директором ООО «Уралгост» (ИНН: 6658470503, ОГРН: 1156658013050), что подтверждается выпиской из ЕГРЮЛ.

Осин А.В. до июня 2017 года выполнял в юридических лицах Погодина В.И. функции системного администратора, что подтверждается электронной перепиской между Погодиным В.И. и Осиным А.В., представленной в материалы дела.

Таким образом, вопреки возражениям ответчика, учредитель Осин А.В., он же участник и единоличный исполнительный орган ответчика, до создания (учреждения) общества «Гортест Урал» (ОГРН 1196658011307) – ответчика состоял в фактически сложившихся договорных отношениях с истцом.

Ссылка ответчика на недоказанность факта наличия трудовых отношений между Осиным А.В. и истцом признается судом несостоятельной, поскольку истец не заявлял о наличии трудовых отношений между указанными лицами, между Осиным А.В. и ответчиком имели место гражданско-правовые отношения, что подтверждается электронной перепиской.

Ответчик и ООО «Уралгост» находятся по одному адресу и до мая 2022 года индивидуализировались одними табличками и указателями с обозначением «Гортест Урал», что не оспаривается ООО «Уралгост» в отзыве по делу № А60-2196/2022.

Осведомленность ответчика в лице Осина А.В. об осуществлении истцом деятельности в области сертификации под фирменным наименованием «Гортест Урал» подтверждается наличием договорных отношений между Обществом и Истцом, что подтверждается платежными поручениями № 70 от 01.02.2017 и № 4 от 22.02.2017.

Бывший генеральный директор истца с июня 2017 года была трудоустроена в ООО «Уралгост». При этом с января по июнь 2017 года указанное лицо была трудоустроена у Истца, что также указывает на осведомленность ответчика в лице Осина А.В. об осуществлении истцом предпринимательской деятельности под фирменным наименованием «Гортест Урал».

Ответчик в судебном заседании 09.06.2022 не оспаривал осведомленность ответчика о существовании компании Истца, а также наличие корпоративного конфликта, фактически обусловившего регистрацию ответчика под тождественным фирменным наименованием, что подтверждается аудиопротоколом.

Также при рассмотрении дела в судебном заседании Суда по интеллектуальным правам от 22.06.2023 ответчик признал, что знал о компании истца, однако, расценивал свои действия по регистрации компании со схожим фирменным наименованием правомерными, а именно при использовании домена «gortestural.ru», который перешел директору ответчика, Осину А.В., при продаже компании ООО «Уралгост».

Учитывая пояснения ответчика, наличие вышеуказанных связей контролирующих общества лиц, наличие корпоративного конфликта, трудоустройство бывшего директора ответчика у истца, узкоспециализированный рынок услуг в области сертификации при ограниченном числе конкурентов на территории Свердловской области, следует прийти к выводу, что Осин А.В., желая воспользоваться узнаваемостью фирменного наименования истца, а также реализуя намерение на недобросовестное конкурирование на фоне корпоративного конфликта, зарегистрировал юридическое лицо под тождественным фирменным наименованием истца при оказании аналогичных услуг с целью извлечения прибыли за счет узнаваемости фирменного наименования истца.

Вышеуказанное подтверждает известность ответчику факта использования фирменного наименования истцом, наличие заведомо недобросовестной цели ответчика и умышленную регистрацию под тождественным фирменным наименованием.

Данные обстоятельства подтверждаются следующим материалами дела.

Стенограмма аудиозаписи с контрагентом истца подтверждает, что ответчик, пользуясь фирменным наименованием, переманивает клиентскую базу истца (приложение № 9 к пояснениям истца от 05.09.2022).

В письме от 02.09.2022 ИП Жулгутыпова Г.А. (клиент истца) сообщает, что сотрудник ответчика ввел ее в заблуждение, сообщив о переходе менеджера истца якобы в другой отдел (приложение № 10 к пояснениям истца от 05.09.2022).

Анализ выписок по расчетным счетам ответчика и истца свидетельствует о том, что клиенты истца в результате недобросовестного конкурирования под тождественным фирменным наименованием, а также проведения ответчиком маркетинговых, рекламных и иных компаний были переориентированы на работу с ответчиком.

Так, в своих письмах ООО «УМЗ», ООО «АСДМ-ТМ» и индивидуальный предприниматель Стукова Л.О. подтверждают, что имели намерение на заключение договора с Истцом, а не Ответчиком, поскольку ранее сотрудничали с компанией Истца и не знали о существовании компании Ответчика.

Ответчиком не представлены доказательства, опровергающие сведения, содержащиеся в указанных документах, а также не приведены основания для признания данных доказательств недопустимыми по смыслу процессуального законодательства (статьи 9, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Заявлений о фальсификации ответчиком также не заявлено.

Доводы о недопустимости указанных доказательств носят голословный характер и выражают лишь несогласие ответчика с содержание указанных доказательств.

Среднесписочная численность сотрудников компании ответчика – один человек указывает на то, что ответчик учреждал компанию не для реальной работы, а в целях недобросовестного конкурирования посредством регистрации компании с фирменным наименованием истца. При этом единственным работником ответчика является генеральный директор Осин А.В., проживающий и осуществляющий деятельность в г. Санкт-Петербурге, что подтверждает доводы о наличии в деятельности ответчика признаков недобросовестной конкуренции.

Ссылки ответчика на фотографии с корпоративного мероприятия, из которых, по мнению ответчика, следует, что руководитель третьего лица и участник истца Погодин В.И. и его бывший бизнес-партнер Кыркунов Е.А. были не только знакомы, но и находились в дружеских отношениях, скриншот электронного письма Погодина В.И. Кыркунову Е.А., где Погодин В.И. определяет последнего как акционера с долей 50 % прибыли в общем бизнесе по сертификации, данные выводы не опровергают (статьи 9, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Таким образом, судом установлен факт недобросовестной конкуренции ответчика при использовании им фирменного наименования истца.

Вышеперечисленные обстоятельства позволяют сделать вывод о злоупотреблении ответчиком правом.

Согласно пункту 4 статьи 1474 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо, нарушившее исключительное право иного лица на фирменное наименование, по требованию правообладателя обязано по своему выбору прекратить использование фирменного наименования, тождественного фирменному наименованию правообладателя или сходного с ним до степени смешения, в отношении видов деятельности, аналогичных видам деятельности, осуществляемым правообладателем, или изменить свое фирменное наименование, а также обязано возместить правообладателю причиненные убытки.

Статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы.

Упущенной выгодой являются не полученные кредитором доходы, которые он получил бы с учетом разумных расходов на их получение при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (пункт 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств).

На основании пункта 3 статьи 393 Гражданского кодекса размер подлежащих возмещению убытков, в том числе убытков в форме упущенной выгоды, должен быть установлен с разумной степенью достоверности. Суд не может отказать в удовлетворении требования кредитора о возмещении убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, только на том основании, что размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению обязательства.

Как разъяснено в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25, расчет упущенной выгоды, представленный истцом, как правило, является приблизительным и носит вероятностный характер и это обстоятельство само по себе не может служить основанием для отказа в иске. Кроме того, положение пункта 4 статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому при определении упущенной выгоды учитываются предпринятые стороной для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления, не означает, что в состав подлежащих возмещению убытков могут входить только расходы на осуществление таких мер и приготовлений.

Должник не лишен права представить доказательства того, что упущенная выгода не была бы получена кредитором (пункт 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 № 7).

Исходя из приведенных норм и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, при доказывании размера упущенной выгоды истец должен раскрыть доказательства, подтверждающие действительную возможность ее извлечения в соответствующем размере, в том числе с учетом того, какая деятельность велась обществом до нарушения его права, какие приготовления были сделаны для ее продолжения.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 10.02.2009 № 244-О-О, вред, причиненный истцу, не подлежит доказыванию, защита допускается при наличии и выявлении фактов нарушения прав организации использованием другой организацией такого же наименования, а также при наличии фактов, которые подтверждали бы намерение ответчика использовать наименование истца с целью введения кого-либо в заблуждение.

При этом при подсчете суммы упущенной выгоды следует учесть, что нарушение ответчиком исключительного права истца путем широкого и длительного использования в коммерческой деятельности сходного степени смешения фирменного наименования естественным образом приводит к перераспределению потребительского спроса в пользу ответчика, что не может не влиять на прибыль истца.

При этом установление причинно-следственной связи по настоящему делу не требуется доказывать, поскольку возникновение убытков является обычным последствием допущенного ответчиком нарушения исключительно права истца.

Как разъяснено в абзаце 2 пункта 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 № 7, при установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается.

Как указанного ранее, ответчик, регистрируя юридическое лицо и осуществляя предпринимательскую деятельность под тождественным фирменным наименованием истца, привлекал потенциальных клиентов и оказывал им услуги.

Истцом определен размер убытков исходя из размера чистой прибыли ответчика за 2020 год (774 000 руб.) и за 2021 год (403 000 руб.). Расчет предполагаемой прибыли истца за 2019 год в размере 276 484 руб. определен экспертом Специализированного частного учреждения «Ростовский центр судебных экспертиз» (далее – СЧУ «РЦСЭ»). При определении размера упущенной выгоды полученной в 2019 году, эксперт СЧУ «РЦСЭ» применил метод, основанный на расчете показателя рентабельности предприятия, который способен спрогнозировать прибыльность фирмы от своей деятельности.

Исходя из расчета эксперта рентабельность продаж истца в 2019 году составляет – 5,2 % (1 713 000,00 (чистая прибыль) / 32 952 000,00 (выручка) x 100 %).

5 317 000 руб. (размер выручки истца по данным отчетности) х 5,2 % = 276 484 руб.

Таким образом, упущенная выгода, полученная за 2019 год составляет – 276 484 руб.

В опровержение доводов ответчика о недоказанности истцом обстоятельств, являющихся условиями (основанием) для взыскания с ответчика возмещения убытков, в том числе факта несения убытков (упущенной выгоды), противоправности в действиях ответчика, причинно-следственной связи между действиями ответчика и возможными убытками истца в материалы дела представлены заключения Санкт-Петербургского государственного экономического университета и Специализированного частного учреждения «Ростовский центр судебных экспертиз».

Заключения оформлены в соответствии с требованиями статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Поскольку заключения специалистов соответствуют действующим требованиям; достоверность сведений, изложенных в нем, квалификация экспертов надлежащим образом не оспорена, ответчик в отзыве не указал, какие данные в заключении являются недостающими для вывода о возникновении на стороне истца убытков, данные заключения обоснованно приняты судом первой инстанции в качестве доказательства по делу. Выводы специалистов основывается на данных бухгалтерской отчетности компании истца с 2017 - 2021 годы, выписках по расчетному счету истца, которые позволили проследить анализ динамики новых клиентов и количество оказанных услуг, выписках по счету ответчика, которые позволили определить размер затраченных средств на рекламу

Истцом с разумной степенью достоверности доказаны убытки в виде упущенной выгоды за 2020 - 2021 годы исходя из метода расчета, правомерность которого подтверждена Конституционным Судом Российской Федерации в определении от 26.02.2021 № 224-О и Верховным Судом Российской Федерации в определении от 13.02.2020 по делу № А56-115004/2018, а также за 2019 год посредством метода, основанного на расчете показателя рентабельности предприятия.

В пункте 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 № 7 указано, что согласно пункту 5 статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации суд не может отказать в удовлетворении требования кредитора о возмещении убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, только на том основании, что размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков, включая упущенную выгоду, определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению обязательства.

Согласно заключению СЧУ «РЦСЭ» упущенная выгода ООО «Гортест Урал» (ИНН 6658496734) за период 2020 г. - 2021 г. составляет – 16 068 384,64 руб. (упущенная выгода определена на основании метода расчета прогнозных показателей).

Данный вывод подтверждает разумность и обоснованность упущенной выгоды за спорный период в размере 1 446 484 руб., предъявленной истцом ко взысканию.

Выбранный истцом способ исчисления убытков, а именно возмещение упущенной выгоды в размере чистой прибыли, извлеченной ответчиком вследствие нарушения прав на фирменное наименование, соответствует сложившейся судебной практике.

В свою очередь, ответчиком мотивированный контррасчет не представлен.

В Заключении, представленном ответчиком (в том числе, заключение ООО «Экономическая и бухгалтерская экспертиза» (перед специалистом поставлен вопрос: определить, какие факторы могут повлиять на упущенную выгоду истца за период деятельности с 2019 по 2021 годы), приведены количественные показатели и проведен анализ относительно компании ответчика, а не истца. При этом специалист не опровергает какие-либо расчеты и/или выводы, приведенные в заключении от СЧУ «РЦСЭ» и не приводит своих расчетов.

Указанное заключение специалиста оценено судом критически, поскольку не свидетельствуют об ошибочности выводов заключения, представленного истцом, не опровергает указанные выводы, является субъективным мнением специалиста, составление специалистом по форме критической рецензии на заключение эксперта (специалиста) одинаковой с ним специализации без наличия на то каких-либо процессуальных оснований не может расцениваться как надлежащее доказательство.

Доказательства того, что упущенная выгода не была бы получена истцом, в материалы дела не представлены, иного суду не доказано (статьи 9, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Контррасчет ответчика, основанный на сведениях в отношении трех клиентов истца, не основан на нормах права и не может быть принят судом.

Доводы апелляционной жалобы направлены исключительно на переоценку правильно установленных по делу обстоятельств и не могут являться основанием для отмены обжалуемого судебного акта.

Нарушений норм процессуального права, являющихся безусловным основанием для отмены судебного акта в соответствии со статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судом апелляционной инстанции не установлено. Решение арбитражного суда отмене не подлежит.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы по уплате государственной пошлины по апелляционной жалобе относятся на заявителя.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 258, 266, 268, 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

П О С Т А Н О В И Л :

Решение Арбитражного суда Свердловской области от 07 ноября 2023 года по делу № А60-23141/2022 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Суд по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия через Арбитражный суд Свердловской области.

Председательствующий

Н.А. Гребенкина

Судьи

М.В. Бородулина

Д.Ю. Гладких