Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Григорьевой Натальи Александровны (г. Иркутск, ОГРНИП 315385000023440) на постановление Четвертого Арбитражного апелляционного суда от 15.10.2021
по делу № А19-27659/2019

по исковому заявлению акционерного общества «Сеть телевизионных станций» (ул. Правды, д. 15, стр. 2, Москва, 127137, ОГРН 1027700151852) к индивидуальному предпринимателю Григорьевой Наталье Александровне о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на произведения изобразительного искусства.

В судебном заседании приняли участие:

от акционерного общества «Сеть телевизионных станций» – Янова С.И. (по доверенности от 01.01.2022, посредством веб-конференции, размещенной в информационной системе «Картотека арбитражных дел»).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

акционерное общество «Сеть телевизионных станций» (далее – истец, общество) обратилось в Арбитражный суд Иркутской области с исковым заявлением к индивидуальному предпринимателю Григорьевой Наталье Александровне (далее – ответчик, предприниматель) о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на произведения изобразительного искусства.

Решением Арбитражного суда Иркутской области от 25.02.2021 в удовлетворении исковых требований отказано в полном объеме.

Постановлением Четвертого Арбитражного апелляционного суда от 15.10.2021 указанное решение отменено, исковые требования удовлетворены частично. С предпринимателя в пользу общества взыскана компенсация за нарушение исключительных прав на произведения изобразительного искусства в размере 180 000 рублей.

Не согласившись с постановлением апелляционного суда, предприниматель обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит его отменить, принять по делу новый судебный акт.

В обоснование несогласия с обжалуемым постановлением предприниматель указывает на нарушение судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, которое, по его мнению, привело к принятию незаконного и необоснованного судебного акта по настоящему делу.

Ответчик указывает, что в обжалуемом постановлении фигурирует компенсация в размере 760 000 рублей, между тем размер исковых требований по настоящему делу составляет 640 000 рублей.

Предприниматель отмечает, что на момент вынесения решения судом первой инстанции статус ответчика в качестве индивидуального предпринимателя прекращен.

Ответчик также полагает, что суд апелляционной инстанции не анализировал и не упоминал в постановлении акт от 30.08.2019 к договору № Д-СТС0312/2015, согласно которому истцу 27.04.2015 и 25.04.2015 перешли исключительные права на изображение логотипа «Три кота», изображения персонажей «Коржик», «Карамелька», «Компот», «Мама», «Папа», «Лапочка», «Горчица», «Шуруп».

Предприниматель приходит к выводу, что ссылка суда апелляционной инстанции на другие дела, в частности дело № А19-18674/2019, несостоятельна, поскольку указанный акт от 30.08.2019 истцом ранее в материалы дел в арбитражные суды не представлялся, либо стороны недостаточно хорошо изучали имеющиеся документы.

Кроме того, ответчик выражает несогласие с размером взысканной компенсации, считает ее завышенной, чрезмерной, не соответствующей характеру допущенного правонарушения.

Ответчик отмечает, что вывод апелляционного суда о том, что предприниматель неоднократно привлекался к ответственности за аналогичные нарушения, а также о систематичности нарушения
(решение Арбитражного суда Иркутской области от 25.12.2017 по делу № А19-22023/2017) носит субъективный характер, так как «неоднократность» - это два и более раза.

В Суд по интеллектуальным правам поступил отзыв, в котором истец выразил несогласие с правовой позицией ответчика, полагая, что изложенные в кассационной жалобе доводы сводятся к изложению обстоятельств, являющихся предметом исследования судов, и не опровергают законность и обоснованность принятого по настоящему делу постановления.

В судебном заседании суда кассационной инстанции 13.04.2022 истец выступил с правовой позицией, возражал против аргументов кассационной жалобы.

Ответчик, надлежащим образом извещенный о времени и месте разбирательства, в судебное заседание не явился, своего представителя не направил, что в силу положений части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в его отсутствие.

Законность обжалуемого постановления суда апелляционной инстанции проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и отзыве на нее.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, 17.04.2015 между истцом и обществом с ограниченной ответственностью «Студия Метраном» (далее – продюсер) заключен договор № Д-СТС-0312/2015 заказа производства с условием об отчуждении исключительного права.

В соответствии с пунктом 1.1 указанного договора истец поручает, а продюсер обязуется осуществить производство фильма и передать (произвести отчуждение) истцу исключительное право на фильм в полном объеме, при этом исключительное право на фильм в полном объеме согласно разделу договора «Понятия и определения» включает и исключительное право на каждый элемент фильма, рабочие материалы, основу (в частности, на изображения произведений изобразительного искусства - изображения персонажей) и логотипа в полном объеме. Согласно условиям договора исключительно право отчуждается в полном объеме без ограничения территории и способа использования.

В соответствии с пунктом 2.3.7 договора продюсер вправе привлекать для производства третьих лиц, а также заключать с ними договоры от своего имени с условием отчуждения исключительных прав на созданные объекты.

Во исполнение взятых на себя обязательств продюсер (по договору - заказчик) заключил с индивидуальным предпринимателем Сикорским А.В. (далее – исполнитель) договор от 17.04.2015 № 17-04/2 по оказанию комплекса услуг по производству фильма и передачи (отчуждения) исключительных прав на результат интеллектуальной деятельности заказчику в полном объеме, включая услуги художника-постановщика (пункт 1.1), при полном осознании права заказчика распоряжаться передаваемым (отчуждаемым) исключительным правом без ограничения способов использования (пункт 1.1.2 договора № 17-04/2).

Помимо исключительного права на фильм (как в целом, так и на отдельные его части), как усматривается из пункта 1.1.4 договора № 17-04/2, исполнитель отчуждает в пользу заказчика исключительные права на любые иные результаты интеллектуальной деятельности, созданные исполнителем в качестве художника - постановщика (произведения изобразительного искусства - изображения персонажей и логотипа).

Во исполнение указанного условия 25.04.2015 был подписан акт приема-передачи к договору от 17.04.2015 № 17-04/2, согласно которому исполнитель передал заказчику исключительные права на изображения персонажей (как на самостоятельные объекты авторского права, созданные творческим трудом автора): «Коржик», «Карамелька», «Компот», «Мама», «Папа», «Бабушка», «Дедушка», «Нудик», «Гоня», «Лапочка», «Сажик», «Шуруп», «Бантик», «Изюм», «Горчица».

Акт приема-передачи исполнителем заказчику исключительного права (отчуждение) и утверждения логотипа (в русскоязычном написании) фильма под условным названием «Три кота» по договору от 17.04.2015 № 17-04/2 подписан 25.04.2015, согласно которому исполнитель передал исключительное право на логотип «Три кота» заказчику в полном объеме.

Правообладателем в декабре 2018 года, апреле 2019 года в семи разных торговых точках, принадлежащих ответчику, были приобретены товары – пластиковые игрушки в виде объемных фигурок из мультсериала «Три кота».

Факт покупки у ответчика товара правообладатель обосновал приложенными к исковому заявлению оригиналами товарных чеков от 13.12.2018, от 04.04.2019, от 08.04.2019, от 09.04.2019, от 17.04.2019, от 22.04.2019, от 25.04.2019, в которых указан ОГРНИП 315385000023440 и ИНН 381105162257 продавца, а также видеозаписями процесса приобретения товаров, произведенной в целях самозащиты гражданских прав на основании статьи 14 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ).

В материалах дела отсутствуют сведения о том, что после осуществления первой закупки истец предупредил ответчика о нарушении принадлежащих ему исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности или заявил требования о прекращении нарушения прав истца.

Претензия направлена в адрес ответчика после последней закупки.

Не получив ответа на претензию, истец обратился в Арбитражный суд Иркутской области с настоящим исковым заявлением.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из того, что истцом не доказан факт нарушения ответчиком исключительных прав на произведения изобразительного искусства. Суд первой инстанции согласился с доводами ответчика, что исключительное право на результаты интеллектуальной деятельности не может быть отчуждено до даты подписания соответствующего акта приемки-передачи, соответственно исключительное право на результаты интеллектуальной деятельности у ответчика может возникнуть не ранее передачи ему таких прав.

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и принимая по делу новый судебный акт о частичном удовлетворении заявленных требований, отметил, что 25.04.2015 подписан акт приема-передачи к договору от 17.04.2015, согласно которому исполнитель – художник – постановщик Сикорский А.В. передал заказчику – продюсеру – обществу с ограниченной ответственностью «Студия Метроном» исключительные права на изображения персонажей (как на самостоятельные объекты авторского права, созданные творческим трудом автора): «Коржик», «Карамелька», «Компот», «Мама», «Папа», «Бабушка», «Дедушка», «Нудик», «Гоня», «Лапочка», «Сажик», «Шуруп», «Бантик», «Изюм», «Горчица».

Таким образом, в результате заключения указанных договоров и подписания актов приема-передачи исключительных прав общество приобрело в полном объеме исключительные права на произведения изобразительного искусства – изображение логотипа «Три кота», изображения персонажей «Карамелька», «Коржик» «Компот», «Мама», «Папа», «Лапочка», «Горчица», «Шуруп».

Суд апелляционной инстанции также отметил, что из общедоступных сведений сети «Интернет» следует, что в эфир на телеканале СТС мультипликационный фильм «Три кота» вышел 24.10.2015.

Принимая во внимание указанные обстоятельства, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что истец обладал исключительными правами на указанный логотип и изображения персонажей задолго до проведения мероприятий по закупке.

Учитывая то, что истец осуществил факт закупки контрафактного товара в разных торговых точках в течение короткого промежутка времени, направление претензии в адрес ответчика лишь после последней закупки, суд апелляционной инстанции взыскал с предпринимателя в пользу общества компенсацию за нарушение исключительных прав на произведения искусства в размере 180 000 рублей.

Не согласившись с принятым по настоящему делу постановлением, ответчик обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе, отзыве на нее, заслушав представителя истца, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных в обжалуемом судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для его отмены или изменения в силу следующего.

Согласно статье 1225 ГК РФ произведения науки, литературы и искусства являются результатами интеллектуальной деятельности, которым предоставляется правовая охрана (интеллектуальной собственностью).

В силу статьи 1226 ГК РФ на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации) признаются интеллектуальные права, которые включают исключительное право, являющееся имущественным правом, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, также личные неимущественные права и иные права (право следования, право доступа и другие).

В соответствии с пунктом 1 статьи 1229 ГК РФ гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если настоящим Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Согласно положениям статьи 1259 ГК РФ объектами авторских прав являются произведения науки, литературы и искусства, в том числе произведения изобразительного искусства, независимо от достоинств и назначения произведения, а также от способа выражения.

В соответствии с пунктом 4 статьи 1259 ГК РФ для возникновения, осуществления и защиты авторских прав не требуется регистрация произведения или соблюдение каких-либо иных формальностей.

В силу пункта 1 статьи 1270 ГК РФ автору произведения или иному правообладателю принадлежит исключительное право использовать произведение в соответствии со статьей 1229 настоящего Кодекса в любой форме и любым не противоречащим закону способом (исключительное право на произведение), в том числе способами, указанными в пункте 2 настоящей статьи. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на произведение.

Как разъяснено в пункте 82 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 10), с учетом пункта 3 статьи 1259 ГК РФ, согласно которому охране подлежат произведения, выраженные в какой-либо объективной форме, под персонажем следует понимать совокупность описаний и (или) изображений того или иного действующего лица в произведении в форме (формах), присущей (присущих) произведению: в письменной, устной форме, в форме изображения, в форме звуко- или видеозаписи, в объемно-пространственной форме и др.

Не любое действующее лицо произведения является персонажем в смысле пункта 7 статьи 1259 ГК РФ. Истец, обращающийся в суд за защитой прав именно на персонаж как часть произведения, должен обосновать, что такой персонаж существует как самостоятельный результат интеллектуальной деятельности. При этом учитывается, обладает ли конкретное действующее лицо произведения достаточными индивидуализирующими его характеристиками: в частности, определены ли внешний вид действующего лица произведения, характер, отличительные черты (например, движения, голос, мимика, речевые особенности) или другие особенности, в силу которых действующее лицо произведения является узнаваемым даже при его использовании отдельно от всего произведения в целом.

При подтверждении наличия индивидуализирующих характеристик действующего лица его охраноспособность в качестве персонажа (пункт 7 статьи 1259 ГК РФ) презюмируется. Ответчик вправе оспаривать такую охраноспособность.

Охрана авторским правом персонажа произведения предполагает, в частности, что только автору или иному правообладателю принадлежит исключительное право использовать персонаж любым способом, в том числе путем его воспроизведения или переработки (подпункты 1 и 9 пункта 2 статьи 1270 ГК РФ).

Воспроизведением персонажа признается изготовление экземпляра, в котором используется, например, текст, содержащий описание персонажа, или конкретное изображение (например, кадр мультипликационного фильма), или индивидуализирующие персонажа характеристики (детали образа, характера и (или) внешнего вида, которые характеризуют его и делают узнаваемым). В последнем случае воспроизведенным является персонаж и при неполном совпадении индивидуализирующих характеристик или изменении их несущественных деталей, если несмотря на это такой персонаж сохранил свою узнаваемость как часть конкретного произведения (например, при изменении деталей одежды, не влияющих на узнаваемость персонажа).

В отношении персонажа произведения не используется понятие сходства до степени смешения. Наличие внешнего сходства между персонажем истца и образом, используемым ответчиком, является лишь одним из обстоятельств, учитываемых для установления факта воспроизведения используемого произведения (его персонажа).

В силу пункта 3 статьи 1252 ГК РФ в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

Размер компенсации определяется судом в пределах, установленных настоящим Кодексом, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости.

В соответствии со статьей 1301 ГК РФ в случаях нарушения исключительного права на произведение автор или иной правообладатель наряду с использованием других применимых способов защиты и мер ответственности, установленных настоящим Кодексом (статьи 1250, 1252 и 1253), вправе в соответствии с пунктом 3 статьи 1252 настоящего Кодекса требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации:

1) в размере от десяти тысяч рублей до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения;

2) в двукратном размере стоимости контрафактных экземпляров произведения;

3) в двукратном размере стоимости права использования произведения, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование произведения тем способом, который использовал нарушитель.

Как разъяснено в пункте 62 Постановления № 10, рассматривая дела о взыскании компенсации, суд, по общему правилу, определяет ее размер в пределах, установленных Гражданским кодексом Российской Федерации (абзац второй пункта 3 статьи 1252).

По требованиям о взыскании компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей суд определяет сумму компенсации исходя из представленных сторонами доказательств не выше заявленного истцом требования.

Суд определяет размер подлежащей взысканию компенсации и принимает решение (статья 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), учитывая, что истец представляет доказательства, обосновывающие размер компенсации (пункт 3 части 1 статьи 126 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), а ответчик вправе оспорить как факт нарушения, так и размер требуемой истцом компенсации (пункт 3 части 5 статьи 131 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Размер подлежащей взысканию компенсации должен быть судом обоснован. При определении размера компенсации суд учитывает, в частности, обстоятельства, связанные с объектом нарушенных прав (например, его известность публике), характер допущенного нарушения (в частности, размещен ли товарный знак на товаре самим правообладателем или третьими лицами без его согласия, осуществлено ли воспроизведение экземпляра самим правообладателем или третьими лицами и т.п.), срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, наличие и степень вины нарушителя (в том числе носило ли нарушение грубый характер, допускалось ли оно неоднократно), вероятные имущественные потери правообладателя, являлось ли использование результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, права на которые принадлежат другим лицам, существенной частью хозяйственной деятельности нарушителя, и принимает решение исходя из принципов разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

В силу разъяснений, содержащихся в пункте 65 Постановления № 10, распространение нескольких материальных носителей при неправомерном использовании одного результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации составляет одно правонарушение, если такое нарушение охватывается единством намерений правонарушителя (например, единое намерение нарушителя распространить партию контрафактных экземпляров одного произведения или контрафактных товаров). При этом каждая сделка купли-продажи (мены, дарения) материальных носителей (как идентичных, так и нет) квалифицируется как самостоятельное нарушение исключительного права, если не доказано единство намерений правонарушителя при совершении нескольких сделок.

При доказанном единстве намерений правонарушителя количество контрафактных экземпляров, товаров (размер партии, тиража, серии и так далее) может свидетельствовать о характере правонарушения в целом и подлежит учету судом при определении конкретного размера компенсации.

Судебная коллегия приходит к выводу о несостоятельности доводов кассационной жалобы.

Так, относительно довода предпринимателя о том, что на момент вынесения решения судом первой инстанции статус ответчика в качестве индивидуального предпринимателя прекращен, судебная коллегия отмечает следующее.

Как указано в разделе VI Разъяснения по вопросам, возникающим в судебной практике (вопрос № 4) Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2014), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 24.12.2014, из смысла норм процессуального законодательства с учетом разъяснений высших судебных инстанций следует, что гражданин может быть лицом, участвующим в арбитражном процессе в качестве стороны, исключительно в случаях, если на момент обращения в арбитражный суд он имеет государственную регистрацию в качестве индивидуального предпринимателя либо если участие гражданина без статуса индивидуального предпринимателя в арбитражном процессе предусмотрено федеральным законом (например, статьи 33 и 225.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Как следует из материалов дела, ответчик на момент подачи обществом искового заявления в суд обладал статусом индивидуального предпринимателя, что подтверждается выпиской из Единого государственного реестра индивидуальных предпринимателей.

Применительно к доводу ответчика о том, что истцу на момент проведения закупки спорного товара не принадлежали исключительные права на соответствующие результаты интеллектуальной деятельности, а суд апелляционной инстанции не анализировал и не упоминал в постановлении акт от 30.08.2019 к договору № Д-СТС0312/2015, согласно которому истцу 27.04.2015 и 25.04.2015 перешли исключительные права на изображение логотипа «Три кота», изображения персонажей «Коржик», «Карамелька», «Компот», «Мама», «Папа», «Лапочка», «Горчица», «Шуруп», судебная коллегия отмечает следующее.

Вопреки аргументам кассационной жалобы, суд апелляционной инстанции на основе надлежащей правовой оценки представленных в материалы дела доказательств по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской федерации пришел к обоснованному выводу о возникновении исключительных прав у общества задолго до совершения закупки спорного товара, выводы по данному поводу должным образом мотивированы.

Из материалов дела следует, что истцом представлены доказательства, подтверждающие принадлежность истцу исключительных прав: договор № Д-СТС-0312-2015 заказа производства с условием об отчуждении исключительного права от 17.04.2015, договор от 17.04.2015 № 17-04/2 по оказанию комплекса услуг по производству фильма и передачи (отчуждения) исключительных прав на результат интеллектуальной деятельности, а также соответствующие акты.

Так, как верно отметил суд апелляционной инстанции, между истцом и обществом с ограниченной ответственностью «Студия Метроном» 17.04.2015 заключен договор № Д-СТС-0312/2015 заказа производства с условием об отчуждении исключительного права.

Во исполнение взятых на себя обязательств заказчик заключил с исполнителем договор от 17.04.2015 № 17-04/2 по оказанию комплекса услуг по производству фильма и передачи (отчуждения) исключительных прав на результат интеллектуальной деятельности заказчику в полном объеме (п. 1.1.). Согласно п. 1.1.2 исполнитель осознает, что заказчик вправе распоряжаться передаваемым (отчуждаемым) исключительным правом без ограничения способов использования.

Во исполнение указанного условия 25.04.2015 подписан акт приема-передачи к договору от 17.04.2015 № 17-04/2, согласно которому исполнитель передал заказчику исключительные права на изображения персонажей (как на самостоятельные объекты авторского права, созданные творческим трудом автора): «Коржик», «Карамелька», «Компот», «Мама», «Папа», «Бабушка», «Дедушка», «Нудик», «Гоня», «Лапочка», «Сажик», «Шуруп», «Бантик», «Изюм», «Горчица».

Также во исполнение указанного условия 25.04.2015 подписан акт приема-передачи исключительного права (отчуждение) и утверждения логотипа (в русскоязычном написании) фильма под условным названием «Три кота» по договору от 17.04.2015 № 17-04/2, согласно которому исполнитель передал исключительное право на логотип «Три кота» заказчику в полном объеме.

В этой связи, как верно отметил суд апелляционной инстанции, в результате заключения указанных договоров истец приобрел исключительные права на вышеуказанные произведения изобразительного искусства в полном объеме. Все положения договоров и актов в совокупности свидетельствуют о том, что истцу были переданы в полном объеме исключительные права на произведения изобразительного искусства.

Судебная коллегия также принимает во внимание аргументы отзыва на кассационную жалобу, согласно которым в материалы дела истцом дополнительно представлен акт от 30.08.2019 к договору от 17.04.2015 № Д-СТС-0312/2015, подтверждающий приобретение исключительных прав на логотип и изображения персонажей со стороны истца.

Указанный акт был составлен в связи с принятием сторонами договора от 17.04.2015 № Д-СТС0312/2015 решения об упорядочивании документации по правоотношениям, существующим между сторонами. По итогам проведенной сверки составлен акт от 30.08.2019, в котором поименованы все объекты интеллектуальной собственности, права на которые были переданы истцу в рамках исполнения договора от 17.04.2015 № Д-СТС-0312/2015, также имеется изображение указанных объектов интеллектуальной собственности (произведений изобразительного искусства) в различной вариации с учетом уникальности созданных произведений. В акте указана дата отчуждения исключительных прав на перечисленные произведения в пользу истца, коррелирующая с датами, установленными судом апелляционной инстанции.

В этой связи аргументы кассатора, в том числе со ссылкой на акт от 30.08.2019 не нивелируют правильного вывода суда апелляционной инстанции о принадлежности истцу исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности задолго до совершения закупки спорных товаров

Довод предпринимателя о несостоятельности ссылки суда апелляционной инстанции на другие дела (в частности на дело № А19-18674/2019) не свидетельствует о незаконности обжалуемого судебного акта, в котором на основе надлежащего изучения представленных в материалы дела доказательств суд апелляционной инстанции пришел к верному выводу о принадлежности исключительных прав на вышеуказанные результаты интеллектуальной деятельности истцу и о нарушении этих прав ответчиком.

Аргументы подателя кассационной жалобы о чрезмерности взысканной суммы компенсации признаются судебной коллегией несостоятельными.

Как разъяснено в пункте 62 Постановления № 10, размер подлежащей взысканию компенсации должен быть судом обоснован. При определении размера компенсации суд учитывает, в частности, обстоятельства, связанные с объектом нарушенных прав (например, его известность публике), характер допущенного нарушения (в частности, размещен ли товарный знак на товаре самим правообладателем или третьими лицами без его согласия, осуществлено ли воспроизведение экземпляра самим правообладателем или третьими лицами и т.п.), срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, наличие и степень вины нарушителя (в том числе носило ли нарушение грубый характер, допускалось ли оно неоднократно), вероятные имущественные потери правообладателя, являлось ли использование результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, права на которые принадлежат другим лицам, существенной частью хозяйственной деятельности нарушителя, и принимает решение исходя из принципов разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

В пункте 65 Постановления № 10 также разъяснено, что распространение нескольких материальных носителей при неправомерном использовании одного результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации составляет одно правонарушение, если такое нарушение охватывается единством намерений правонарушителя (например, единое намерение нарушителя распространить партию контрафактных экземпляров одного произведения или контрафактных товаров). При этом каждая сделка купли-продажи (мены, дарения) материальных носителей (как идентичных, так и нет) квалифицируется как самостоятельное нарушение исключительного права, если не доказано единство намерений правонарушителя при совершении нескольких сделок.

Суд апелляционной инстанции установил, что истец осуществил закупки контрафактного товара в разных торговых точках ответчика в течение двух месяцев, в короткий промежуток времени. В материалах дела отсутствуют сведения о том, что после осуществления первой закупки истец предупредил ответчика о нарушении принадлежащих ему исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности или заявил требования о прекращении нарушения прав истца.

Поскольку единство намерений ответчика подтверждено материалами дела, апелляционный суд, учитывая правовые позиции судов высших инстанций, исходя из принципов разумности и соразмерности, учитывая характер допущенного правонарушения, обстоятельств конкретного дела, пришел к обоснованному выводу о наличии оснований для взыскания денежной компенсации в общей сумме 180 000 рублей, исходя из количества реализованных объектов охраны (9 объектов) с определением компенсации за каждое по 20 000 рублей.

Суд апелляционной инстанции пришел к верному выводу, что в настоящем споре размер определенной компенсации является соразмерным совершенному правонарушению, и является справедливой и достаточной мерой ответственности.

При этом ходатайство ответчика о снижении размера компенсации ниже низшего предела апелляционным судом во внимание не принималось, поскольку не имелось совокупности обстоятельств для такого снижения.

Аргументы кассационной жалобы о неверной ссылке суда апелляционной инстанции на систематичность нарушения не привели к принятию неверного судебного акта, поскольку судом апелляционной инстанции установлено, что ответчик ранее привлекался к гражданско-правовой ответственности за нарушение исключительных прав (решение Арбитражного суда Иркутской области от 25.12.2017 по делу № А19-22023/2017), что исключает наличие всех необходимых критериев для снижения компенсации ниже низшего предела, в том числе применительно к положениям постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13.12.2016 № 28-П.

Относительно аргументов кассационной жалобы о том, что в обжалуемом постановлении указан размер искового требования – 760 000 рублей, между тем размер исковых требований по настоящему делу составляет – 640 000 рублей, судебная коллегия отмечает, что ошибочное указание в обжалуемом постановлении соответствующих сведений (760 000 рублей) не повлияло на правильность принятого судебного акта, поскольку суд апелляционной инстанции при расчете размера компенсации с учетом единства намерений ответчика верно установил количество реализованных объектов (9 штук) и размер подлежащей к взысканию компенсации по 20 000 рублей за каждый из них, сумма в 180 000 рублей установлена с учетом этих обстоятельств верно.

Суд по интеллектуальным правам считает, что фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судом на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, а окончательные выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, которые основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что оценка доказательств является прерогативой судов первой и апелляционной инстанций.

Пределы рассмотрения дела в суде кассационной инстанции ограничены проверкой правильности применения судами норм материального и процессуального права, а также соответствия их выводов о применении норм права установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

Выводы суда апелляционной инстанции Суд по интеллектуальным правам находит соответствующими установленным по делу обстоятельствам, имеющимся в деле доказательствам и закону.

Таким образом, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу о том, что фактически доводы заявителя кассационной жалобы направлены на переоценку установленных судом фактических обстоятельств дела, что не относится в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к полномочиям суда кассационной инстанции.

В соответствии с частью 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд, рассматривающий дело в кассационной инстанции, не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Несогласие кассатора с результатами содержащейся в оспариваемом судебном акте оценки доказательств по делу не является основанием для его отмены, поскольку его доводы не свидетельствуют о неправильном применении судом норм материального или процессуального права, и не опровергают установленные им обстоятельства.

Суд по интеллектуальным правам считает, что судом апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего спора правильно определен круг обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора и подлежащих исследованию, проверке и установлению по делу, правильно определены законы и иные нормативные акты, которые следовало применить по настоящему делу, дана оценка всем имеющимся в деле доказательствам с соблюдением требований законодательства.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебных актов, судом кассационной инстанции не установлено.

С учетом изложенного обжалуемый судебный акт подлежит оставлению без изменения, кассационная жалоба – без удовлетворения.

Расходы по уплате государственной пошлины, понесенные при подаче кассационной жалобы, по правилам статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относятся на заявителя этой жалобы.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 15.10.2021 по делу № А19-27659/2019 оставить без изменения, кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Григорьевой Натальи Александровны – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Ю.В. Борисова

Судья

Д.А. Булгаков

Судья

Д.И. Мындря