Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Русмаш» (ул. Мира, д. 23, оф. 01, г. Электросталь, Московская обл., 144007, ОГРН 1085053002495) на решение Арбитражного суда Красноярского края от 24.05.2018 по делу № А33-28024/2017 (судья Антропова О.А.) и постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 20.07.2018 по тому же делу (судьи Петровская О.В., Бабенко А.Н., Белан Н.Н.)

по иску общества с ограниченной ответственностью «Русмаш» к индивидуальному предпринимателю Суртаеву Николаю Николаевичу (г. Канск, Красноярский край, ОГРНИП 304245019600091) о защите исключительных прав,

с участием в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, общества с ограниченной ответственностью «РусЗапчасть» (ул. Петухова, д. 67, корп. 8, оф. 4,

Новосибирск, 630088, ОГРН 1155476027255) и индивидуального предпринимателя Новикова Сергея Владимировича (ОГРНИП 312505305500019).

В судебном заседании принял участие представитель общества с ограниченной ответственностью «Русмаш» – Колпаков С.В. (по доверенности от 01.01.2018).

Суд по интеллектуальным правам
УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью «Русмаш» (далее – общество) обратилось в Арбитражный суд Красноярского края с иском, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к индивидуальному предпринимателю Суртаеву Николаю Николаевичу (далее – предприниматель) о взыскании 200 000 рублей компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак по свидетельству Российской Федерации № 473042, а также 200 рублей на получение выписки из ЕГРИП, 580 рублей расходов на покупку контрафактного товара, и 98 рублей расходов на оплату почтовых услуг.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью «РусЗапчасть» и индивидуальный предприниматель Новиков Сергей Владимирович.

Решением Арбитражного суда Красноярского края от 24.05.2018, оставленным без изменения постановлением Третьего арбитражного апелляционного суда от 20.07.2018 иск удовлетворен частично: с ответчика в пользу истца взыскано 20 000 рублей компенсации, 87 рублей 80 копеек судебных издержек, и 700 рублей судебных расходов по уплате государственной пошлины, в удовлетворении остальной части иска отказано.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, общество обратилось в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой, ссылаясь на неправильное применение судами норм материального права и нарушение норм процессуального права, а также на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, просит решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отменить, и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Доводы заявителя кассационной жалобы сводятся к несогласию с данной судами оценкой доказательствам, указывающим на невозможность удовлетворения исковых требований в полном объеме. Считает, что суды неправомерно снизили размер компенсации за нарушение исключительных прав, так как в рассматриваемом случае таких оснований не имелось, поскольку размер компенсации был рассчитан на основании подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ). Полагает, что ответчиком в материалы дела не было представлено доказательств, подтверждающих возможность ее снижения. Также полагает, что аффилированность или ее отсутствие не имеет правового значения для настоящего спора. В связи с чем, по мнению истца, судам следовало руководствоваться ценой, указанной в лицензионном договоре от 01.03.2016 № 2, поскольку он не был признан недействительным.

В судебном заседании представитель общества поддержал доводы, изложенные в кассационной жалобе, просил решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отменить, и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Предприниматель и третьи лица, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, в том числе путем публичного

уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в их отсутствие.

В силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы, если иное не предусмотрено названным Кодексом.

Рассмотрев кассационную жалобу общества, проверив в порядке статей 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами норм материального права и соблюдения норм процессуального права, а также соответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела при принятии обжалуемых судебных актов, суд кассационной инстанции пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для ее удовлетворения в связи со следующим.

Как установлено судами, общество, являясь правообладателем товарного знака « » по свидетельству Российской Федерации № 473042, обращаясь в арбитражный суд с настоящим иском, указало, что в принадлежащей ответчику торговой точке, 04.09.2016 предприниматель использовал указанный товарный знак без разрешения правообладателя, поскольку осуществил реализацию автоматического натяжителя цепи «ПИЛОТ» для автомобилей ВАЗ (АНЦ «ПИЛОТ»), на упаковку которого

было нанесено изображение, сходное до степени смешения с указанным товарным знаком.

Определив размер компенсации в соответствии с подпунктом 2 пункта 4 статьи 1515 на основании лицензионного договора от 01.03.2016 № 2 (далее – договор от 01.03.2016 № 2), заключенному с индивидуальным предпринимателем Новиковым Сергеем Владимировичем, которому истцом была предоставлена неисключительная лицензия использования товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 473042 в отношении товаров 12-го класса МКТУ на срок до 13.09.2021 на территории Российской Федерации (зарегистрирован Федеральной службой по интеллектуальной собственностью 26.05.2016 за № РД0198781), обратился в арбитражный суд с рассматриваемым требованием.

В свою очередь суд первой инстанции определил, что из данного договора невозможно установить по какой цене обычно истцом предоставляется право использования товарного знака, поскольку установил, что данное третье лицо в своей хозяйственной деятельности спорный товарный знак не использует, однако является учредителем общества. Таким образом, посчитав, что факт аффилированности лиц лицензионного договора мог повлиять на установленный в этом договоре размер лицензионного вознаграждения, ввиду непредставления обществом в материалы дела иных лицензионных договоров, заключенных с другими лицами, пришел к выводу, что указанный договор не может быть принят в качестве доказательства для определения размера права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается обществом за правомерное использование товарного знака. Однако поскольку установил факт принадлежности истцу спорного товарного знака, а также факт его использования предпринимателем без разрешения правообладателя,

в качестве оснований для снижения размера компенсации ответчик указывал на однократность нарушения исключительных прав истца, незначительное количество спорного товара, незначительную стоимость контрафактного товара, на факт того, что ответчик не является производителем товара, применив к спорным правоотношениям правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, изложенную постановлении от 13.12.2016 № 28-П, учитывая принципы разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения, суд снизил размер компенсации с 200 000 рублей до 20 000 рублей, тем самым удовлетворив исковые требования в части.

Суд апелляционной инстанции указанные выводы поддержал, оставив оспариваемое решение в силе.

Вопреки доводам заявителя кассационной жалобы, Суд по интеллектуальным правам считает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на представленных в материалы дела доказательствах, и соответствуют нормам материального и процессуального права.

Как видно из оспариваемых судебных актов, суды, основываясь на положениях статей 1229, 1252, 1484, 1515 ГК РФ, а также разъяснениях, изложенных в совместном постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 5 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 29 от 26.03.2009 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – постановление от 26.03.2009 № 5/29), оценив в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в совокупности и взаимосвязи все приведенные сторонами доводы и представленные в материалы дела доказательства, установив факт незаконного использования предпринимателем вышеназванного товарного знака без разрешения правообладателя в отношении однородных товаров, пришли к

выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения исковых требований. Вместе с тем учитывая, что лицензиар является учредителем лицензиата, которым не было представлено доказательств использования спорного товарного знака, а обществом не было представлено в материалы дела иных лицензионных договоров в отношении данного товарного знака, заключенных с другими лицами, а следовательно, договор от 01.03.2016 № 2 не мог быть принят в качестве доказательства, для определения размера права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается истцом за правомерное использование товарного знака, поскольку факт аффилированности лиц лицензионного договора мог повлиять на установленный в этом договоре размер лицензионного вознаграждения, применив к спорным правоотношениям правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, изложенную постановлении от 13.12.2016 № 28-П, исходя из характера нарушения, степени вины нарушителя, принципов разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения, суды посчитали возможным уменьшить сумму компенсации до 20 000 рублей.

Суд по интеллектуальным правам считает, что суды пришли к обоснованному выводу о том, что материалами дела подтверждается факт использования предпринимателем товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 473042 без разрешения правообладателя, что в силу статей 1229, 1252, 1484, 1515 ГК РФ, является основанием для удовлетворения исковых требований.

В пункте 3 статьи 1252 ГК РФ указано, что в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Компенсация подлежит взысканию при

доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

Размер компенсации определяется судом в пределах, установленных настоящим Кодексом, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости.

Пунктом 4 статьи 1515 ГК РФ предусмотрено, что правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации: в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения; в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

Таким образом, пунктом 4 статьи 1515 ГК РФ предусмотрены два типа компенсации, в равной мере применимых при нарушении исключительного права на товарный знак, и правообладатель вправе сделать выбор по собственному усмотрению. Поэтому размещение на контрафактных товарах обозначения, сходного до степени смешения с товарным знаком истца, позволяет правообладателю по своему выбору требовать взыскания компенсации в размере, предусмотренном подпунктом 1 либо подпунктом 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ, в том числе в двукратном размере стоимости данного товара.

В пункте 43.4 постановления от 26.03.2009 № 5/29 разъяснено, что если правообладателем заявлено требование о выплате компенсации в двукратном размере стоимости права использования произведения, объекта смежных прав или товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное их использование, то при определении размера компенсации за основу

следует принимать вознаграждение, обусловленное лицензионным договором, предусматривающим простую (неисключительную) лицензию, на момент совершения нарушения.

Следовательно, в рассматриваемом случае, при определении размера компенсации в соответствии с подпунктом 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ необходимо установить по какой цене обычно истцом предоставляется право использования товарного знака, и исходя из двукратного размера стоимости такого использования, определить размер компенсации.

Как указывалось ранее, общество, обращаясь в арбитражный суд с настоящим иском (о взыскании с ответчика компенсации в размере 200 000 рублей), определило размер компенсации в соответствии с подпунктом 2 пункта 4 статьи 1515 на основании договора от 01.03.2016 № 2, заключенному с индивидуальным предпринимателем Новиковым Сергеем Владимировичем, которому истцом была предоставлена неисключительная лицензия использования товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 473042 в отношении товаров 12-го класса МКТУ, для которых он зарегистрирован за вознаграждение в размере 100 000 рублей за отчетный период, равный 12-ти месяцам с момента вступления настоящего договора в силу (пункт 4.1 договора).

Однако суды, установив, что лицензиар, предоставленное ему право названным договором не использует, и одновременно является с лицензиатом аффилированным лицом, поскольку является учредителем общества, посчитали, что факт аффилированности лиц данного договора, в отсутствие иных лицензионных договоров, заключенных лицензиаром с другими лицами, мог повлиять на установленный в этом договоре размер лицензионного вознаграждения.

Довод общества о том, что аффилированность или ее отсутствие не имеет правового значения для настоящего спора, а следовательно, по мнению истца, судам следовало руководствоваться ценой, указанной в лицензионном договоре от 01.03.2016 № 2, поскольку он не был признан

недействительным, не может быть признан обоснованным, поскольку из анализа приведенных выше норм ГК РФ следует, что реализация и защита исключительного права на товарный знак предполагает его реальное использование в целях индивидуализации товаров, работ и услуг при осуществлении предпринимательской деятельности.

Аналогичная правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 20.01.2016 по делу № 310-ЭС15-12683.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

По правилу части 1 статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказательства представляются лицами, участвующими в деле.

В то же время, лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий (часть 2статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Ввиду того, что истцом не был доказан факт использования лицензиатом спорного товарного знака в отношении товаров 12-го класса МКТУ, для которых третьему лицу обществом на основании договора была предоставлена неисключительная лицензия на его использование, а лицензиаром, в свою очередь не было представлено в материалы дела иных лицензионных договоров в отношении данного товарного знака, заключенных с другими лицами, учитывая, что факт аффилированности лиц лицензионного договора мог повлиять на установленный в этом договоре размер лицензионного вознаграждения, Суд по интеллектуальным правам считает, что суды, на основании представленных в материалы дела доказательств, сделали правильный вывод о том, что из данного договора невозможно установить по какой

цене обычно истцом предоставляется право использования товарного знака. Тогда как с учетом изложенных обстоятельств, данный договор не может быть принят в качестве доказательства, для определения размера права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается обществом за правомерное использование товарного знака.

Суд по интеллектуальным правам считает, что снижая размер компенсации, предусмотренной подпунктом 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ, суды правомерно руководствовались критериями, изложенными в постановлении от 13.12.2016 № 28-П.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 13.12.2016 № 28-П, на которую сослались суды первой и апелляционной инстанций, при определенных условиях возможно снижение судом размера компенсации ниже низшего предела, однако такое уменьшение возможно лишь по заявлению ответчика и при следующих условиях: убытки поддаются исчислению с разумной степенью достоверности, а их превышение должно быть доказано ответчиком; правонарушение совершено ответчиком впервые; использование объектов интеллектуальной собственности, права на которые принадлежат другим лицам, с нарушением этих прав не являлось существенной частью деятельности ответчика и не носило грубый характер (например, если продавцу не было заведомо известно о контрафактном характере реализуемой им продукции).

Таким образом, следует учитывать, что в соответствии с приведенной правовой позицией снижение размера компенсации ниже минимального предела обусловлено Конституционным Судом Российской Федерации одновременным наличием ряда критериев, обязанность доказывания соответствия которым возлагается на ответчика.

Из материалов дела следует, что при рассмотрении дела ответчиком было заявлено о наличии оснований для снижения заявленной

компенсации на основании критериев, изложенных в постановлении от 13.12.2016 № 28-П, со ссылкой на то, что предприниматель не является производителем товара, нарушение исключительных прав совершено впервые, отсутствие грубого характера нарушения.

Суды первой и апелляционной инстанций, оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, представленные в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимной связи, руководствуясь вышеперечисленными критериями, приняв во внимание принцип признания равенства участников регулируемых правоотношений, срок и характер использования ответчиком спорного товарного знака, необходимость восстановления имущественного положения правообладателя этого товарного знака и сохранения баланса прав и законных интересов сторон, с учетом принципов разумности и обоснованности, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения, сочли обоснованной необходимость снижения размера компенсации до 20 000 рублей.

У суда кассационной инстанции отсутствуют основания для переоценки выводов судов первой и апелляционной инстанций в части определения размера компенсации, которые в достаточной степени мотивированы.

При этом суд кассационной инстанции отмечает, что определение размера компенсации относится к компетенции судов, рассматривающих спор по существу. Суд кассационной инстанции не наделен полномочиями по переоценке фактических обстоятельств дела, установленных судами первой и апелляционной инстанций на основании собранных по делу доказательств.

Суд кассационной инстанции считает ошибочным мнение истца о том, что невозможно снижение компенсации, заявленной в порядке, предусмотренном подпунктом 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ, поскольку вне зависимости от выбранного правообладателем вида компенсации суды

при определении ее размера должны учитывать, в частности, характер допущенного нарушения, срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности, степень вины нарушителя, наличие ранее совершенных лицом нарушений исключительного права данного правообладателя, вероятные убытки правообладателя, а также принципы разумности, справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения.

Кроме того, согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.04.2017 № 305-ЭС16-13233 по делу № А40-131931/2014, учитывая системную связь подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ с пунктом 3 статьи 1252 ГК РФ, подход, допускающий снижение размера компенсации ниже низшего предела, установленного законом, должен применяться как к размеру компенсации, определяемому по усмотрению суда, так и в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

Таким образом, Суд по интеллектуальным правам считает, что суды первой и апелляционной инстанций, принимая во внимание изложенные обстоятельства, с учетом разъяснений высших судебных инстанций обоснованно снизили размер заявленной истцом компенсации за допущенное ответчиком нарушение исключительного права на спорный товарный знак до 20 000 рублей, что не противоречит нормам действующего законодательства и сложившейся правоприменительной практике.

Возражения общества в данной части по существу сводятся к изложению его субъективного мнения об отсутствии правовых оснований для снижения размера заявленной им к взысканию компенсации.

Вместе с тем занятая им правовая позиция основана на неверном толковании норм права.

Несогласие заявителя кассационной жалобы с результатами содержащейся в оспариваемых судебных актах оценки доказательств по делу не является основанием для их отмены, поскольку его доводы не свидетельствуют о неправильном применении судами норм материального или процессуального права.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 № 16549/12 сформулирована правовая позиция, согласно которой из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Суд по интеллектуальным правам считает, что судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении настоящего спора правильно определен круг обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора и подлежащих исследованию, проверке и установлению по делу, правильно определены законы и иные нормативные акты, которые следовало применить по настоящему делу, дана оценка всем имеющимся в деле доказательствам с соблюдением требований законодательства.

Тогда как фактически доводы кассационной жалобы направлены на переоценку представленных в материалы дела доказательств и установленных судами обстоятельств, что не относится в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к полномочиям суда кассационной инстанции.

В соответствии с частью 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд, рассматривающий дело в кассационной инстанции, не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были

установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Суд кассационной инстанции полагает, что вопреки доводам кассационной жалобы, фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, а окончательные выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, которые основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Нарушений норм материального и процессуального права, являющихся в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебных актов, судом кассационной инстанции не установлено.

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты подлежат оставлению без изменения, кассационная жалоба общества – без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Красноярского края от 24.05.2018 по делу № А33-28024/2017 и постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 20.07.2018 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Русмаш» – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий

судья Н.Н. Погадаев

Судья Т.В. Васильева

Судья С.М. Уколов

признал исковые требования обоснованными. Вместе с тем, ввиду того, что