Гражданский кодекс часть 1

по заявлению конкурсного управляющего АКБ «Век» (АО) о взыскании убытков со ФИО4 в размере 4 045 838 051,46 руб., ФИО1 в размере 2 997 435 895,23 руб., ФИО3 2 236 706 477,52 руб., ФИО5 3 821 073 750,38 руб., ФИО2 в размере 1 875 354 090,38 руб. в солидарном порядке

в деле о банкротстве АКБ «Век» (АО)

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 24.08.2016 акционерный коммерческий банк «Век» (акционерное общество) (далее – АКБ «Век» (АО), должник) признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыта процедура банкротства - конкурсное производство, функции конкурсного управляющего возложены на Государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов».

Конкурсный управляющий должником обратился в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о взыскании убытком в солидарном порядке с ФИО4 (далее - ФИО4), ФИО5 (далее - ФИО5), ФИО1 (далее – ФИО1), ФИО2 (далее - ФИО2), ФИО3 (далее - ФИО3).

Определением Арбитражного суда города Москвы от 06.09.2021, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 24.11.2021, в конкурсную массу АКБ «ВЕК» (АО) взысканы убытки с ФИО4 в размере 4 045 838 051 руб. 46 коп., ФИО5 в размере 3 821 073 750 руб. 38 коп., ФИО1 в размере 2 997 435 895 руб. 23 коп., ФИО2 в размере 1 875 354 090 руб. 38 коп., ФИО3 в размере 2 236 706 477 руб. 52 коп. в солидарном порядке.

Не согласившись с принятыми по обособленному спору судебными актами, ФИО1, ФИО5, ФИО4, ФИО3 обратились в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых просят отменить определение и постановление, направить обособленный спор на новое рассмотрение.

Также с кассационной жалобой обратилась ФИО2, в которой просит определение и постановление отменить в части взыскания с нее убытков, в отменной части принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении требований конкурсного управляющего должником о взыскании убытков с ФИО2

В обоснование кассационных жалоб ФИО1, ФИО5, ФИО4, ФИО3 и ФИО2 ссылаются на нарушение судами норм материального и процессуального права, а также несоответствие выводов, изложенных в обжалуемых судебных актах, фактическим обстоятельствам по делу и имеющимся в деле доказательствам.

На кассационные жалобы поступил отзыв и дополнительные пояснения к нему от конкурсного управляющего должником, в которых он просит оставить обжалуемые судебные акты без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Определением Арбитражного суда Московского округа от 22.03.2022 произведена замена судьи Михайловой Л.В. на судью Каменецкого Д.В.

Ходатайства ФИО4 и ФИО2 об отложении судебного разбирательства подлежат отклонению, поскольку отсутствуют основания, предусмотренные статьей 158 АПК РФ.

В судебном заседании суда кассационной инстанции ФИО1, ФИО5, ФИО4, ФИО3 и ФИО2, а также представители ФИО4 и ФИО2 поддержали доводы, изложенные в кассационных жалобах.

Представитель конкурсного управляющего должником возражал против удовлетворения жалобы, просил оставить определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции без изменения, поддержал доводы, изложенные в отзыве на кассационную жалобу и дополнительных пояснениях к нему.

Обсудив доводы кассационных жалоб, заслушав ФИО1, ФИО5, ФИО4, ФИО3 и ФИО2, а также представителей ФИО4 и ФИО2, представителя конкурсного управляющего должником, проверив в порядке статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции пришел к следующим выводам.

Согласно нормам п. 1 ст. 61.20 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" в случае введения в отношении должника процедуры, применяемой в деле о банкротстве, требование о возмещении должнику убытков, причиненных ему лицами, уполномоченными выступать от имени юридического лица, членами коллегиальных органов юридического лица или лицами, определяющими действия юридического лица, в том числе учредителями (участниками) юридического лица или лицами, имеющими фактическую возможность определять действия юридического лица, подлежит рассмотрению арбитражным судом в рамках дела о банкротстве должника по правилам, предусмотренным настоящей главой.

Ответственность, установленная приведенной правовой нормой, является гражданско-правовой, поэтому убытки подлежат взысканию в соответствии со статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В соответствии со статьями 1064, 1082 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

При этом лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Для наступления ответственности, установленной правилами названных статей, необходимо наличие состава (совокупности условий) правонарушения, включающего: факт нарушения другим лицом возложенных на него обязанностей, (совершения незаконных действий или бездействия), наличие причинно-следственной связи между допущенным нарушением и возникшими у заявителя убытками, а также размер причиненных убытков.

Согласно статье 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В силу части 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Как установлено судами, в заявлении о привлечении контролирующих должника лиц к гражданско-правовой ответственности в форме взыскания убытков, а также в ходе судебных заседаний конкурсным управляющим должником указывалось, что заинтересованные лица (ответчики) входили в состав следующих органов управления Банка:

ФИО4 - председатель Правления Банка в период с 07.04.2004 по 24.08.2016; член Совета директоров Банка в период с 28.05.2014 по 24.08.2016;

ФИО5 - член Правления, первый заместитель председателя Правления в период с 20.07.2004 по 24.08.2016;

ФИО1 - член Правления, заместитель председателя Правления в период с 04.07.2011 по 24.08.2016;

ФИО3 - член Правления, заместитель председателя Правления в период с 28.04.2011 по 30.12.2015;

ФИО2 - член Правления в период с 22.12.2004 по 01.09.2016; главный бухгалтер Банка в период с 07.12.2004 по 24.08.2016.

Согласно Положению «О кредитном комитете АКБ «Век» (ЗАО)», утвержденному протоколом № 4 от 24.02.2014 Советом директоров АКБ «Век» (АО) кредитный комитет является коллегиальным рабочим органом Банка, основными задачами кредитного комитета являются: принятие решений, способствующих реализации основных направлений кредитной политики Банка (пункт 1.1, глава 2).

Главой 4 Положения «О кредитном комитете» установлено, что руководство кредитным комитетом осуществляет его Председатель, который избирается Комитетом.

Председатель комитета предлагает повестку дня заседания Комитета, представляет точку зрения Комитета на заседаниях Правления и иных руководящих органов Банка при рассмотрении вопросов, связанных с деятельностью Комитета, дает поручения членам Комитета и иным специалистам Банка по вопросам, связанным с деятельностью Комитета.

Председатель Правления АКБ «Век» (АО) ФИО4 являлся Председателем кредитного комитета. Заместители председателя Правления АКБ «Век» (АО) и члены правления ФИО1, ФИО3. ФИО5. главный бухгалтер и член правления ФИО2 входили в состав кредитного комитета, данное обстоятельство ответчики не отрицают, равно как и не отрицают своих действий по одобрению и подписанию кредитных договоров, которыми Банку причинен ущерб.

Суды указали, что установленные материалами дела обстоятельства свидетельствуют о том, что контролирующие Банк лица, подписывавшие/одобрявшие сделки, причинившие Банку ущерб, были осведомлены об условиях сделок, статусе контрагентов и возможности в любой момент отказаться от их заключения.

В соответствии с уставом АКБ «Век» (АО) Председатель Правления, являясь единоличным исполнительным органом банка, осуществляет руководство текущей банковской деятельностью, возглавляет его коллегиальный орган - Правление, в том числе, распоряжается имуществом банка в соответствии с законодательством Российской Федерации и настоящим уставом; без доверенности действует от имени банка; совершает сделки от имени банка, подписывает документы от имени банка, протоколы заседаний Правления (пункты 23.10, 23.11.1, 23.11.2, 23.11.3 Устава Банка).

Правление - коллегиальный исполнительный орган банка. К компетенции Правления банка относятся вопросы руководства текущей банковской деятельностью, за исключением вопросов, отнесенных к компетенции общего собрания акционеров или Совета директоров банка (пункты 23.1, 23.3 Устава Банка).

Согласно пункту 2 статьи 71 Закона об акционерных обществах члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный' исполнительный' орган общества (директор, генеральный» директор), временный «единоличный» исполнительный» орган, члены коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), равно как и управляющая организация или управляющий», несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания ответственности не установлены федеральными законами.

Основными задачами кредитного комитета являются: принятие решений, способствующих реализации основных направлений кредитной политики Банка (пункт 1.1, глава 2).

Таким образом, суды правомерно отклонили доводы заявителей кассационных жалоб о том, что они действовали добросовестно и разумно, в соответствии с принятыми в Банке внутренними документами.

Также доводы о том, что в соответствии с их должностными инструкциями не отвечали за осуществление кредитной политики Банка – несостоятельны и опровергаются именно внутренними документами Банка.

Суды установили, что применяемые кредитными комитетами формы голосования общеизвестны - «за» и «против» (с правом отразить особое мнение в итоговом решении).

При этом ответчики не оспаривают своего участия в одобрении/подписании сделок, причинивших Банку ущерб в составе кредитного комитета.

Также суды отметили тот факт, что, исходя из процедуры одобрения и выдачи кредитов, в Банке был сформирован определенный алгоритм действий, направленный на совершение указанных сделок.

Таким образом, в Банке был сформирован порядок предоставления Банком кредитов заемщикам установленный специальным внутренним положением Банка, регламентирующими условия и процедуру принятия таких решений.

Суды установили, что в материалы дела представлены протоколы заседания кредитного комитета Банка, на которых заинтересованными лицами принимались решения о кредитовании рассматриваемых заемщиков, а также сами договоры, подписанные контролирующими лицами (в том числе председателями кредитного комитета).

С учетом изложенного, исходя из указанных норм действующего законодательства, Положения о кредитном комитете, Положении о Правлении, действующего алгоритма принятия Банком решений, следует, что каждый этап принятия решения о выдаче ссуды являлся обязательным и необходимым для выдачи кредита.

Учитывая указанное, исходя из указанных норм и внутренних положений Банка, следует согласиться с выводом судов, что не имеет значения в составе какого органа руководители Банка принимали решения - внутри созданного подразделения Банка, такого как кредитный комитет, или внутри органа управления Банком, такое как Правление, поскольку само по себе обстоятельство того, что заинтересованные лица при одобрении технических кредитов действовали как в составе кредитного комитета, так и в составе Правления, не отменяет их статуса в органах управления Банком и обязанности действовать добросовестно и разумно.

Имеет значение лишь то , какой характер носило данное решение и к каким последствиям оно привело или должно было привести.

Если данное решение лица, обязанного выступать от имени Банка добросовестно и разумно, таковым не являлось, влекло причинение для Банка убытков, то данные лица должны нести ответственность за такое решение.

Кроме того, образование в Банке органа управления, но при этом не несущего в лице своих членов ответственности, предусмотренной действующим законодательством, расценивалась бы как недобросовестная попытка уклонения от предусмотренной законом ответственности при сохранении за заинтересованными лицами возможности распоряжаться имуществом Банка и одобрять его сделки.

Таким образом, суды пришли к выводу, что действующий в Банке алгоритм принятия решений о выдаче кредита, соответствовал сложившейся в Банке практике.

По практике Банка кредиты не подлежали выдаче без принятия решения кредитным комитетом, в составе которого сделки одобряли заинтересованные лица.

Единый алгоритм представлял собой систему, каждый этап которой являлся обязательным условием для подписания Банком кредитного договора с заемщиком.

Согласно пункту 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее – Постановление № 62) добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в том числе в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на юридическое лицо действующим законодательством.

В соответствии с подпунктом 5 пункта 2 Постановления № 62 недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица.

В этой связи довод контролирующих Банк лиц о том, что одобрение ими сделок, причинивших Банку ущерб в составе кредитного комитета, а не в составе Правления банка, правильно отвергнут судами.

Как указали суды, сформированная на настоящий момент судебная практика предусматривает, что, несмотря на то, что решение ответчики принимали в данном случае как члены кредитного комитета, они имели полномочия членов органов управления Банка и могли давать обязательные для кредитной организации указания, имели возможность не допустить заключения заведомо убыточных сделок.

В соответствии с пунктом 10.1 Устава Банка утвержденным общим собранием участников 29.05.2015 (протокол № 24), органами управления Банка в период совершения убыточных сделок являлись:

Общее собрание акционеров Банка - высший орган управления;

Совет директоров Банка;

Правление Банка - коллегиальный исполнительный орган;

председатель Правления Банка - единоличный исполнительный орган.

Согласно пункту 23.1 Устава Банка, коллегиальным исполнительным органом является Правление Банка.

Избрание Правления и досрочное прекращение полномочий его членов осуществляется по решению Совета директоров. Правление Банка подотчетно Совету директоров и Общему собранию акционеров Банка.

В соответствии с пунктом 23.3 Устава к компетенции Правления Банка относятся вопросы руководства текущей деятельностью, за исключением вопросов, отнесенных к компетенции Общего собрания акционеров или Совета директоров, в том числе решение в пределах своей компетенции вопросов руководства и контроля над текущей банковской деятельностью (пункт 23.3.2); принятие решений о классификации (реклассификации) ссудной задолженности, когда это предусмотрено требованиями Банка России (пункт 23.3.5); принятие решений по другим вопросам текущей деятельности Банка (пункт 23.3.31).

На основании пункта 23.7 Устава в состав Правления Банка должны быть включены заместители председателя Правления Банка, а также главный бухгалтер Банка.

Пунктом 23.10 Устава установлено, что председатель Правления Банка, являясь единоличным исполнительным органом Банка, осуществляет руководство текущей деятельностью, возглавляет его коллегиальный исполнительный орган - Правление.

Председатель Правления Банка действует без доверенности от имени Банка (пункт 23.11.2), совершает сделки и подписывает документы от имени Банка (пункт 23.11.3); осуществляет внутренний контроль в Банке в соответствии с порядками и процедурами, предусмотренными внутренними документами (пункт 23.11.7); выдает доверенности для представительства от имени Банка, издает приказы и распоряжения в соответствии со своей компетенцией (пункт 23.11.8); обеспечивает участие во внутреннем контроле всех работников Банка в соответствии с их должностными обязанностями (пункт 23.11.19); осуществляет иные полномочия, не отнесенные к компетенции Общего собрания, Совета директоров и Правления Банка (пункт 23.11.22).

Заинтересованные лица (ответчики) входили в состав следующих органов управления Банка:

ФИО4 - председатель Правления Банка в период с 07.04.2004 по 24.08.2016; член Совета директоров Банка в период с 28.05.2014 по 24.08.2016.

ФИО5 - член Правления, первый заместитель председателя Правления в период с 20.07.2004 по 24.08.2016.

ФИО1 - член Правления, заместитель председателя Правления в период с 04.07.2011 по 24.08.2016.

ФИО3 - член Правления, заместитель председателя Правления в период с 28.04.2011 по 30.12.2015.

ФИО2 - член Правления в период с 22.12.2004 по 01.09.2016; главный бухгалтер Банка в период с 07.12.2004 по 24.08.2016.

Кроме того, часть из вышеуказанных лиц являлась акционерами Банка:

ФИО4 - акционер Банка с долей участия в акционерном капитале 19,15%;

ФИО1 - акционер Банка с долей участия в акционерном капитале 4,49%;

ФИО3 - акционер Банка с долей участия в акционерном капитале 4,49%;

ФИО5 - акционер Банка с долей участия в акционерном капитале 4,49%.

В соответствии со статьей 61.10 Закона о банкротстве, контролирующее должника лицо это физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий, при этом возможность определять действия должника может достигаться, в том числе, в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии.

Кроме того, согласно статье 2 Закона о банкротстве, с учетом статьи 14 Закона о банкротстве кредитных организаций контролирующее должника лицо - лицо, имеющее либо имевшее право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника (в частности, контролирующим должника лицом может быть лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, могло совершать сделки от имени должника).

В соответствии с пунктом 1 статьи 185 Гражданского кодекса Российской Федерации доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу или другим лицам для представительства перед третьими лицами.

Доверенность выдается только с согласия будущего доверенного лица, и с момента выдачи доверенности такое лицо как получает права, так и несет ответственность за их реализацию без ущерба для лица, ее выдавшего. Ввиду того, что доверенность выдается от имени компании, уполномоченное лицо обязано не причинять вред доверителю реализацией предоставленных полномочий.

В соответствии с пунктом 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. Такую же обязанность несут члены коллегиальных органов юридического лица (наблюдательного или иного совета, правления и т.п.).

В соответствии с пунктом 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Таким образом, в силу прямого указания Закона, внутренних нормативных документов Банка, подтверждения самими контролирующими лицами, довод об отсутствии у ответчиков статуса контролирующего лица - верно отклонен судом первой инстанции.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций.

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированное (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.).

Суд устанавливает степень вовлеченности лица. привлекаемого к ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

С учетом установленных обстоятельств дела, признанием ответчиками фактов одобрения сделок, причинивших ущерб Банку, подписания данных сделок на основании выданной доверенности, суды пришли к правильному выводу, что следует признать, доказанным вовлеченность ответчиков в процесс управления Банком, что является дополнительным фактом, подтверждающим наличие у них статуса контролирующего Банк лица.

Суды, изучив материалы дела, пришли к правильному выводу, что лица, непосредственно подписавшие договоры (в том числе на основании доверенности) являются максимально вовлеченными в процессе нанесения ущерба, доказательств обратного ответчиками в суд не предоставлено, а представленные доказательства отвергнуты судом.

Несостоятелен довод ответчиков о разумности и добросовестности их действий, в связи с тем, что они действовали в соответствии с принятыми в Банке внутренними распорядительными документами и должностными инструкциями.

Так, суды обоснованно отметили, что ответчики как лица, имеющие в соответствии с действующим законодательством, уставом и внутренними документами Банка, полномочия на дачу обязательных указаний, могли и должны были не допустить заключения сделок, причиняющих ущерб.

Принимая во внимание степень участия указанных выше ответчиков в деятельности по кредитованию технических заемщиков Банка, их должностное положение, есть все основания для привлечения к гражданско-правовой ответственности.

Доказательства, опровергающих факт причинения ущерба, представленные ответчиками верно отклонены судом, как не отвечающие признакам относимости и допустимости доказательств.

Отклоняя доводы о том, что в должностные обязанности ответчиков не входили обязанности по оценке кредитного риска и проверке контрагентов банк, суды обоснованно указали, что вред имущественным правам кредиторов был причинен ответчиком не в рамках трудовых, а в рамках гражданско-правовых отношений.

Так, суды отметили, что ответчики принимали участие в подписании кредитных соглашений, повлекших причинение Банку ущерба.

Являясь членами коллегиального исполнительного органа банка, ответчики принял на себя ответственность за последствия принятия деловых решений об одобрении сделок.

Отсутствие необходимой компетенции, а также излишнее доверие профильным подразделениям банка не являются обстоятельствами, которые отнесены законодателем к числу обстоятельств, наличие которых исключают виновность в причинении вреда. Неумышленное причинение вреда не освобождает ответчика от ответственности, так как он не был лишен фактической возможности дать спорным сделкам критическую оценку и воздержаться от их одобрения.

В связи с этим, суд апелляционной инстанции обоснованно указал на несостоятельность довода ФИО2 о необходимости применения при рассмотрении настоящего дела положений, изложенных в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 07.10.2021 № 305-ЭС18-13210(2).

Судами установлено, что кредитные договоры с заемщиками - физическим и юридическими лицами подписаны от имени Банка председателем Правления ФИО4, а также членами Правления ФИО1, ФИО5, ФИО3 Указанные сделки одобрялись кредитным комитетом Банка, в состав которого на момент их одобрения входили ФИО4, ФИО5, ФИО1, ФИО3 и ФИО2, являвшиеся одновременно членами Правления Банка.

Согласно пункту 1 статьи 71 Федерального закона 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее – Закон об акционерных обществах) члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор), временный единоличный исполнительный орган, члены коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), а равно управляющая организация или управляющий при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества, осуществлять свои права и исполнять обязанности в отношении общества добросовестно и разумно.

Как усматривается из пункта 2 статьи 71 Закона об акционерных обществах члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор), временный единоличный исполнительный орган, члены коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), равно как и управляющая организация или управляющий, несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания ответственности не установлены федеральными законами.

Указанные положения корпоративного законодательства также находят свое отражение в статье 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также пункте 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункте 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми лица, входящие в состав органов управления, несут ответственность за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания ответственности не установлены федеральными законами.

Согласно подпункту 5 пункта 2 Постановления № 62 недобросовестность действий руководителя считается доказанной в том случае, когда он знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.).

В пункте 3 Постановления № 62 раскрыто понятие неразумности действий руководителя, которая считается доказанной, когда руководитель принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение, либо до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах.

Таким образом, вина лиц, входящих в органы управления юридическим лицом, состоит в совершении ими действий, противоречащих интересам общества, и непринятии ими с должной степенью заботливости осмотрительности мер, необходимых для предотвращения убытков для общества, нарушении его интересов.

Как установили суды, конкурсным управляющим должником представлены доказательства, что председатель Правления Банка ФИО4, а также ФИО5, ФИО9, ФИО3 и ФИО2, являвшиеся членами Правления Банка одобряли и принимали решения о выдаче кредитов заемщикам, не осуществлявшим реальной хозяйственной деятельности, что привело к причинению для Банка значительного ущерба в общем размере 4 304 944 121 руб. 74 коп.

Данные доказательства приняты судами, в результате чего сделан верный вывод, что ответчики принимали решение о выдаче кредитов от имени Банка при явном нарушении требований к оценке деятельности заемщиков, установленных Банком России в Положение № 254-П, приведшее к занижению реальных рисков у Банка по невозврату выдаваемых кредитов и как следствие ущербу для Банка.

В соответствии с пунктом 3.1 Положения № 254-П оценка кредитного риска по каждой выданной ссуде (профессиональное суждение) должна проводиться кредитной организацией на постоянной основе.

Согласно пункту 3.1.1 Положения № 254-П профессиональное суждение выносится по результатам комплексного и объективного анализа деятельности заемщика с учетом его финансового положения, качества обслуживания заемщиком долга по ссуде, а также всей имеющейся в распоряжении кредитной организации информации о заемщике, в том числе о любых рисках заемщика, включая сведения о внешних обязательствах заемщика.

В пункте 3.1.2 Положения № 254-П установлено, что источниками получения информации о рисках заемщика являются правоустанавливающие документы заемщика, его бухгалтерская, налоговая, статистическая и иная отчетность, дополнительно предоставляемые заемщиком сведения, средства массовой информации и другие источники, определяемые кредитной организацией самостоятельно.

Кредитная организация должна обеспечить получение информации, необходимой и достаточной для формирования профессионального суждения о размере расчетного резерва.

Из пункта 3.1.3 Положения № 254-П усматривается, что вся информация о заемщике, включая информацию о рисках заемщика, фиксируется в досье заемщика.

Согласно пункту 3.5 Положения № 254-П на всех этапах оценки финансового положения заемщика кредитная организация учитывает вероятность наличия неполной и (или) неактуальной и (или) недостоверной информации о заемщике.

Вместе с тем, как указали суды, в нарушение указанных требований при принятии решения о выдаче кредитов Банк не воспользовался предоставленным ему правом на получение дополнительной и достаточной информации и документов в отношении заемщиков, проверку и учет имеющейся у него информации о заемщиках.

В частности, Банком дополнительно не запрашивалась и не получена информация и подтверждающие документы относительно количества сотрудников заемщиков; исполнения обязанности заемщиков по уплате налогов; документов, подтверждающих проведение операций по хозяйственной деятельности, а также актов выполненных работ / оказанных услуг; документов, подтверждающих права заемщиков на аренду помещений или пролонгацию договоров аренды, так как в большинстве случаев договор аренды заключался на срок, не превышающий 11 месяцев; отсутствия бухгалтерской и налоговой отчетности с документами, подтверждающими ее направлением в налоговый орган.

Одновременно с этим, Банк пренебрег имеющейся у него информацией в отношении заемщиков о минимальной заработной плате; минимальном объеме налогов; отсутствии арендных платежей, а также иных платежей, сопутствующих заявленному заемщиками виду деятельности (оптовая торговля); не установил иные обстоятельства, фактически указывающие на неведение заемщиками реальной хозяйственной деятельности, перечисленные в настоящем заявлении.

Кроме того, в силу абзаца 6 пункта 3.1.1 Положения № 254-П Банком при оценке риска должен быть обеспечен учет иных существенных факторов, в том числе обстоятельств указывающих на неведение заемщиками реальной хозяйственной деятельности или ведение ее в незначительных объемах.

Согласно приложению № 5 к Положению № 254-П к данным обстоятельствам могут относится, в том числе: отсутствие на последнюю отчетную дату у заемщика собственных либо находящихся в пользовании на основании договора аренды основных средств или иного имущества, необходимых для осуществления деятельности (производственных мощностей, складских помещений, транспортных средств, торговых точек, офисных помещений и прочих), в том числе переданных в залог, осуществление заемщиком операций в банке-кредиторе, которые не имеют очевидного экономического смысла (носят запутанный или необычный характер), отсутствие заемщика по месту нахождения, указанному в учредительных документах, или по заявленному им фактическому месту нахождения, отсутствие штатного расписание в отношении заемщиков, отсутствие в течение более чем трех месяцев фактических выплат сотрудникам или их осуществление в размере ниже официального прожиточного минимума, установленного в субъекте Российской Федерации по месту регистрации заемщика, в расчете на одного занятого.

Таким образом, в случае проведения комплексного и объективного анализа информации о рассматриваемых заемщиках, Банком были бы установлены обстоятельства, указывающие на то, что заемщики не вели реальной хозяйственной деятельности, не могли генерировать доходы для возврата кредитов, а само кредитование заемщиков в отсутствие ликвидного обеспечения повлекло убытки для Банка.

С учетом указанного, следует согласиться с выводом судов, что ответчики, входя в состав органов управления Банка, имея возможность организовать работу Банка по истребованию дополнительной информации о заемщиках, проверке данной информации, проведению комплексного и объективного анализа сведений о заемщиках, имея возможность получить доступ ко всем материалам и кредитному досье заемщиков, не могли не знать, что принятие решений о выдаче кредитов рассматриваемым заемщикам нарушает требования Положения № 254-П, не отвечает добросовестному и разумному поведению органов юридического лица.

Таким образом, суды пришли к правильному выводу, что при тщательной, объективной и комплексной организации ответчиками порядка сбора, проверки Банком сведений о заемщиках, были бы установлены обстоятельства, указывающие на неведение заемщиками реальной хозяйственной деятельности, значительный риски невозврата заемщиками данных кредитов, а также не причинен ущерб Банку.

Кроме того, суды отметили, что в период совершения вышеуказанных сделок по выдаче заведомо невозвратных кредитов, полномочия Председателя Правления Банка осуществлял ФИО4

Согласно пункту 1 статьи 69 Закона об акционерных обществах руководство текущей деятельностью общества осуществляется единоличным исполнительным органом общества (директором, генеральным директором) и коллегиальным исполнительным органом общества (правлением, дирекцией).

Также в соответствии со статьей 11.1 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности», текущее руководство деятельностью кредитной организации осуществляется ее единоличным исполнительным органом и коллегиальным исполнительным органом.

Согласно пункту 5 Постановления № 62, в случаях недобросовестного и (или) неразумного осуществления обязанностей по выбору и контролю за действиями (бездействием) представителей, контрагентов по гражданско-правовым договорам, работников юридического лица, а также ненадлежащей организации системы управления юридическим лицом директор отвечает перед юридическим лицом за причиненные в результате этого убытки (пункт 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, суды пришли к правомерному выводу, что ФИО4, являясь руководителем кредитной организации, отвечал за организацию эффективной системы управления Банком, наличие которой оградило бы Банк от взаимодействия с заведомо неплатежеспобными организациями, однако она в банке организована не была.

Применительно к деятельности Банка по выдаче ссуд это означает, что руководитель, отвечая за положительную динамику деятельности Банка, обязан организовать проведение реальной надлежащей проверки платежеспособности заемщиков и осуществлять контроль за ее проведением, не допуская кредитования «технических» заемщиков.

Также особое внимание руководитель должен уделять вопросу реальной обеспеченности исполнения заемщиками принимаемых на себя кредитных обязательств.

Действуя добросовестно и разумно, обеспечивая выполнение нормативно-правовых актов Банка России и внутренних документов Банка, руководитель Банка мог и должен был соответствующим образом организовать

работу, дать необходимые поручения и проверить их исполнение.

При должной степени осмотрительности, разумности и добросовестности действий ФИО4 по организации работы Банка в соответствии с требованиями нормативных актов и внутренних положений, кредиты техническим заемщикам не были бы выданы.

Как обоснованно указано судами, изложенное свидетельствует о виновном бездействии ФИО4, в результате которого Банку причинен ущерб.

Согласно статье 1080 Гражданского кодекса Российской Федерации лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшим солидарно.

Ответчики, будучи руководителями Банка, должны были в силу статей 53 Гражданского кодекса Российской Федерации и 71 Закона об акционерных обществах действовать добросовестно и разумно в интересах Банка.

Как правильно указали суды, вина ответчиков заключается в том, что они подписали договоры с физическими и юридическими лицами заведомо неспособными исполнить свои обязательства: председатель Правления Банка - ФИО4, заместитель председателя Правления Банка и член Правления - ФИО3, заместитель председателя Правления Банка и член Правления - ФИО1

одобряли на заседаниях кредитного комитета Банка заключение указанных выше договоров: Председатель Правления Банка - ФИО4, заместитель Председателя Правления Банка и член Правления - ФИО3, заместитель Председателя Правления Банка и член Правления - ФИО1, заместитель Председателя Правления Банка и член Правления - ФИО5, член Правления - ФИО2

неразумно и недобросовестно осуществляли контроль за действиями работников Банка: виновное бездействие председателя Правления Банка - ФИО4, выраженное в виде ненадлежащего исполнения своих должностных обязанностей, в том числе неосуществления должного контроля за действиями заместителей председателя Правления по заключению/подписанию сделок, неосуществления своевременного и надлежащего контроля за соблюдением всеми структурными подразделениями Банка требований Положения № 254-П по отражению достоверной информации в кредитных досье и предоставления кредитов техническим заемщикам, а также недобросовестных действий в отношении Банка, повлиявших на ухудшение финансового положения и, как следствие, его банкротство.

Суды пришли к правомерному выводу, что у организаций, которым были выданы кредиты, существовали признаки организаций, заведомо неспособных исполнить обязательства (организаций, не осуществляющих реальной хозяйственной деятельности), однако данные обстоятельства не были оценены ответчиками. Ответчики не оценивали, что заемщик - физическое лицо не имел возможности вернуть предоставленный ему кредит, а также ряд иных фактов.

Суды обеих инстанций, исследовав и оценив все представленные сторонами доказательства, а также доводы и возражения участвующих в деле лиц, руководствуясь положениями действующего законодательства, правильно определили спорные правоотношения, с достаточной полнотой выяснили имеющие существенное значение для дела обстоятельства, пришли к обоснованному и правомерному выводу об удовлетворении заявленных требований.

Нормы материального права, в том числе на нарушение которых в кассационных жалобах ссылаются ФИО1, ФИО5, ФИО4, ФИО3 и ФИО2, применены судами правильно.

Ссылки заявителей кассационных жалоб на судебно-арбитражную практику по иным делам подлежат отклонению, поскольку, во-первых, в данном деле установлены иные фактические обстоятельства, во-вторых, приведенная практика судов сформирована при разрешении заявлений о привлечении контролирующих должников лиц к субсидиарной ответственности, тогда как в данном случае конкурсным управляющим заявлено о взыскании убытков.

Более того, вопреки доводам кассационных жалоб, при определении размера взыскиваемых убытков для каждого ответчика суды учитывали степень негативного влияния действий (бездействия) каждого контролирующего лица на деятельность должника.

Доводы кассационных жалоб свидетельствуют о несогласии ФИО1, ФИО5, ФИО4, ФИО3 и ФИО2 с установленными судами обстоятельствами и оценкой доказательств, и, по существу, направлены на их переоценку.

Переоценка доказательств и установление новых обстоятельств находится за пределами компетенции и полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, определенных положениями статей 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Нормы процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены определения и постановления в соответствии с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, также не нарушены.

Руководствуясь статьями 176, 284, 286 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 06.09.2021, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 24.11.2021 по делу № А40-125012/2016 оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий-судья Е.А. Зверева

Судьи: Д.В. Каменецкий

В.Л. Перунова