Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Фомичевой Любови Евгеньевны (Нижегородская обл., ОГРНИП 304525226400070) на решение Арбитражного суда Нижегородской области от 09.06.2015 (судья Курашкина С.А.) и постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 07.09.2015 (судьи Бухтоярова Л.В., Александрова О.Ю., Наумова Е.Н.), принятые в рамках дела № А43-27686/2014

по иску общества с ограниченной ответственностью «Юниверсал Мьюзик» (Кутузовский проспект, дом 36, стр. 23, Москва, 121170, ОГРН 1077746048720)

к индивидуальному предпринимателю Фомичевой Любови Евгеньевне

о взыскании 120 000 рублей компенсации за нарушение исключительных смежных прав на фонограммы,

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью «Юниверсал Мьюзик» (далее — общество) обратилось в Арбитражный суд Нижегородской области с иском к индивидуальному предпринимателю Фомичевой Любови Евгеньевне (далее — предприниматель) о взыскании 120 000 рублей компенсации (с учетом увеличения размера исковых требований) за нарушение исключительных смежных прав на фонограммы.

Решением Арбитражного суда Нижегородской области от 09.06.2015 иск удовлетворен в заявленном размере. Кроме того, судом с предпринимателя в пользу общества взысканы проценты на случай неисполнения судебного решения, а также 8 000 рублей в возмещение расходов на составление экспертного заключения, 100 рублей — на приобретение спорного диска, 32 рублей 60 копеек — почтовых расходов, 2 300 рублей — на оплату государственной пошлины; в доход федерального бюджета с предпринимателя взыскано 2 300 рублей государственной пошлины.

Постановлением Первого арбитражного апелляционного суда от 07.09.2015 принят отказ общества от иска в части взыскания процентов на случай неисполнения судебного акта, в указанной части решение суда первой инстанции отменено и производство по делу прекращено. В остальной части решение оставлено без изменения.

Не согласившись с принятыми судебными актами, предприниматель, ссылаясь на нарушение судами норм процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела, обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит их отменить и производство по делу прекратить.

В обоснование кассационной жалобы предприниматель указывает на недоказанность того, что именно общество является правообладателем исключительных прав на спорные фонограммы, а также того, что им (фонограммам) предоставлена правовая охрана на территории Российской Федерации.

Как указывает предприниматель, лицензионный диск в материалах дела отсутствует, а имеющийся в материалах дела диск является неотносимым доказательством.

Предприниматель, также ссылаясь на отсутствие в материалах дела легальной продукции общества (диска), ставит под сомнение наличие на спорном диске указанных обществом произведений Nelly Furtado.

Заявитель кассационной жалобы считает, что видеозапись покупки спорного диска, диск и товарный чек не могут служить доказательствами, позволяющими установить вину ответчика.

Предприниматель обращает внимание суда кассационной инстанции на то, что при видеозаписи процесса покупки спорного диска не были зафиксированы вывеска, уголок потребителя, отсутствует информация о дате осуществления видеосъемки, продавце товара.

Считает, что невозможно установить тождество диска, зафиксированного в процессе видеосъемки, и диска, представленного в материалы дела.

Предприниматель указывает, что товарный чек не подписан, подпись продавца не расшифрована, печатью предпринимателя не скреплен, что свидетельствует о недопустимости указанного доказательства.

Кроме того, предприниматель оспаривает право общества на иск, поскольку последний основан на договоре от 01.04.2007, по условиям которого обществу переданы объекты интеллектуальной собственности на условиях неисключительной лицензии, что исключает самостоятельное обращение лицензиата в суд с требованием о взыскании компенсации.

Общество в отзыве доводы кассационной жалобы оспорило и одновременно ходатайствовало о ее рассмотрении в отсутствие его представителя.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы.

Законность обжалуемых судебных актов проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 23.03.2013 в торговой точке, расположенной в торговом центре «Малинка» по адресу: ул.Ленина, г. Ворсма, Нижегородская обл., приобретён диск формата МР3 «Nelly Furtado», содержащий фонограммы музыкальных произведений: «Afraid», «Maneater», «Promiscuous», «Glow», «Showtime», «No Hay Igual», «Те Busque», «Say It Right», «Do It», «In God's Hands», «Wait For You», «Somebody To Love», входящие в альбом Nelly Furtado «Loose».

Общество, полагая, что принадлежащие ему исключительные права на указанные фонограммы были нарушены в результате реализации без разрешения правообладателя спорного диска, обратилось в арбитражный суд с настоящим иском.

В обоснование своего права на иск обществом был представлен договор от 01.04.2007, заключенный между ним и компанией ЮэМДжи Рекордингс Сервисиз / UMG Recording Services Inc., в соответствии с условиями которого истцу предоставлены исключительные права на использование фонограмм, видеоклипов, программ, на художественное оформление, саундреки, синглы, альбомы и сборники согласно приложению к указанному договору.

В подтверждение факта реализации спорного диска предпринимателем обществом представлен товарный чек, видеосъемка процесса покупки и спорный диск формата MP3.

Суд первой инстанции, признав за обществом право на иск и установив факт реализации предпринимателем контрафактного диска со спорными музыкальными произведениями, исковые требования удовлетворил в полном объеме. Также судом первой инстанции с предпринимателя в пользу общества были взысканы проценты на случай неисполнения судебного акта.

Суд апелляционной инстанции в связи с отказом истца от иска в части взыскания процентов на случай неисполнения судебного акта производство по делу в указанной части прекратил, в остальной части оставил решение суда первой инстанции без изменений.

В силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы, если иное не предусмотрено названным Кодексом.

Рассмотрев кассационную жалобу, проверив в порядке статей 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции норм материального права и соблюдения норм процессуального права, а также соответствие выводов судов установленным фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции пришел к выводу о наличии оснований для отмены обжалуемых судебных актов в силу нижеследующего.

В соответствии со статьей 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных названным Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными ГК РФ), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную ГК РФ, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается этим Кодексом.

В силу пункта 3 статьи 1252 ГК РФ в случаях, предусмотренных названным Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

По правилам статьи 1301 ГК РФ в случаях нарушения исключительного права на произведение автор или иной правообладатель наряду с использованием других применимых способов защиты и мер ответственности, установленных названным Кодексом (статьи 1250, 1252 и 1253), вправе в соответствии с пунктом 3 статьи 1252 ГК РФ требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в размере от десяти тысяч рублей до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда; в двукратном размере стоимости экземпляров произведения или в двукратном размере стоимости права использования произведения, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование произведения.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 2 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 № 122 (далее — Информационное письмо ВАС РФ № 122), с учетом положений статьи 494 ГК РФ предложение к продаже экземпляра фонограммы, совершенное лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность по продаже товаров в розницу, является использованием исключительных прав в форме распространения.

При этом в пункте 6 Информационного письма ВАС РФ № 122 указано на то, что доказательствами незаконного распространения контрафактной продукции путем розничной продажи могут выступать кассовый чек, отчет частного детектива, свидетельские показания, контрафактный диск с записью и отличающийся от лицензионного диска внешним видом обложки и наклейки на диск, отсутствием средств индивидуализации, сведений о правообладателе и производителе.

С учетом приведенных правовых норм и в соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2006 № 15 «О вопросах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах», при предъявлении требования о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав в бремя доказывания истца входит подтверждение факта наличия у него исключительного права на объект интеллектуальной собственности, а также факта использования данных прав ответчиком.

Суды, удовлетворяя исковые требования, признали доказанным истцом как факт принадлежности обществу исключительных смежных прав на спорные фонограммы, так и факт введения предпринимателем в гражданский оборот спорного контрафактного диска, содержащего вышеперечисленные фонограммы. Также суды пришли к выводу о недоказанности ответчиком правомерности использования им исключительных смежных прав на указанные фонограммы.

Как указывалось выше, предприниматель в кассационном порядке оспаривает обоснованность соответствующих выводов нижестоящих судебных инстанций.

В частности, предприниматель в отзыве и пояснениях к нему, в апелляционной жалобе, а равно и в кассационной жалобе оспаривает право общества на иск, основанный на лицензионном договоре, предоставляющем истцу право использования исключительных смежных прав на фонограммы на условиях простой (неисключительной), по мнению предпринимателя, лицензии.

Данный довод, вопреки требованиям статьи 6, части 3 статьи 15, части 4 статьи 170 и части 2 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не получил должной оценки в решении и постановлении судов первой и апелляционной инстанций.

В обоснование прав на спорные объекты интеллектуальной собственности, обуславливающие право общества на иск, оно в исковом заявлении ссылалось на вышеупомянутый договор от 01.04.2007 с компанией ЮэМДжи Рекордингс Сервисиз / UMG Recording Services Inc. Общество и предприниматель не оспаривают лицензионную природу указанного договора.

Вместе с тем, по правилам статьи 1254 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент совершения предпринимателем вменяемого ему правонарушения — до 01.10.2014), если нарушение третьими лицами исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, на использование которых выдана исключительная лицензия, затрагивает права лицензиата, полученные им на основании лицензионного договора, лицензиат может наряду с другими способами защиты защищать свои права способами, предусмотренными статьями 1250, 1252 и 1253 названного Кодекса.

Таким образом, исходя из заявленных обществом оснований иска, оно вправе претендовать на взыскание компенсации с предпринимателя за нарушение исключительных смежных прав на спорные фонограммы только в случае, если осуществляет использование соответствующих объектов интеллектуальной собственности на условиях исключительной лицензии.

Обжалуемые судебные акты не содержат анализа условий указанного лицензионного договора на предмет исключительного либо неисключительного характера лицензионных прав предоставленных обществу по указанному договору; мотивированные выводы о квалификации указанного договора как предоставляющего обществу исключительную лицензию на использование указанных смежных прав отсутствуют.

При этом судам надлежало принять во внимание установленную частью 2 статьи 1236 ГК РФ презумпцию неисключительности лицензии, применяемую в случаях, когда в лицензионном договоре прямо не указано иного.

Вместе с тем, в пункте 7.7 договора от 01.04.2007 общество и компания ЮэМДжи Рекордингс Сервисиз / UMG Recording Services Inc. согласовали, что их правоотношения по указанному договору определяются и регулируются в соответствии с законодательством США. Указанное условие договора согласуется с нормами пунктов 1 и 2 статьи 1210 ГК РФ.

Как следствие, при квалификации указанного договора, судам надлежало принять с участием сторон меры к установлению содержания норм иностранного права, определяющих правовую природу и регламентирующих соответствующие виды обязательственных правоотношений.

Приведенная в отзыве на кассационную жалобу ссылка общества на установленную статьей 1322 ГК РФ презумпцию принадлежности истцу как изготовителю спорных фонограмм исключительных смежных прав на них коллегией судей во внимание не принята.

Аналогичный довод заявлялся истцом и при рассмотрении настоящего дела в судах первой и апелляционной инстанций в качестве контрдовода на возражения ответчика. Однако данный аргумент носит взаимоисключающий характер с первоначально заявленным основанием иска об обладании исключительными смежными правами на условиях лицензионного договора. При этом из материалов дела не усматривается, что истец заявлял в порядке, предусмотренном статьей 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, об изменении оснований иска и такое изменение было принято судом.

При данных обстоятельствах вывод судов о наличии у общества права на иск, основанного на лицензионном договоре от 01.04.2007, нельзя признать соответствующим фактическим обстоятельствам дела, что в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены обжалуемых судебных актов и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Относительно иных доводов заявителя кассационной жалобы коллегия судей считает необходимым отметить следующее.

Выражая сомнения в предоставлении спорным объектам интеллектуальных прав правовой охраны в Российской Федерации, предприниматель не учитывает нижеследующее.

Согласно статье 1321 ГК РФ исключительное право на исполнение действует на территории Российской Федерации в случаях, когда: исполнитель является гражданином Российской Федерации; исполнение впервые имело место на территории Российской Федерации; исполнение зафиксировано в фонограмме, охраняемой в соответствии с положениями статьи 1328 того же Кодекса; исполнение, не зафиксированное в фонограмме, включено в сообщение в эфир или по кабелю, охраняемое в соответствии с положениями статьи 1332 названного Кодекса; в иных случаях, предусмотренных международными договорами Российской Федерации.

Статьей 1328 ГК РФ установлено, что исключительное право на фонограмму действует на территории Российской Федерации в случаях, когда: изготовитель фонограммы является гражданином Российской Федерации или российским юридическим лицом; фонограмма обнародована или ее экземпляры впервые публично распространялись на территории Российской Федерации; в иных случаях, предусмотренных международными договорами Российской Федерации.

На момент возникновения спорных правоотношений истца и ответчика, как и на момент рассмотрения их спора по существу правовая охрана исполнениям и фонограммам предоставлялась на основе следующих международных договоров: Международной конвенции об охране прав исполнителей, изготовителей фонограмм и вещательных организаций (заключена в Риме 26.10.1961; далее – Римская конвенция), Договора Всемирной организации интеллектуальной собственности по исполнениям и фонограммам (заключен в Женеве 20.12.1996; далее – Договор ВОИС), Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (заключено в Марракеше 15.04.1994; далее – Соглашение ТРИПС).

Согласно пункту 3 статьи 5 Федерального закона от 15.07.1995 № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в Российской Федерации непосредственно и в силу части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации обладают приоритетом над внутренним законодательством. К признакам, свидетельствующим о невозможности непосредственного применения положений международного договора Российской Федерации, относятся, в частности, содержащиеся в договоре указания на обязательства государств-участников по внесению изменений во внутреннее законодательство этих государств.

Большинство норм Римской конвенции и Договора ВОИС в части установления национального режима соответствующим субъектам, регламентации объема их прав и условий их охраны носят самоисполнимый характер, то есть непосредственно с даты вступления в силу соответствующего международного договора, регламентируют права и обязанности исполнителей, производителей фонограмм (Римская конвенция и Договор ВОИС) и вещательных организаций (Римская конвенция). Схожий вывод можно сделать и в отношении норм Соглашения ТРИПС, которое в статье 1 налагает на договаривающиеся государства обязанность предоставить режим, предусмотренный в этом Соглашении, гражданам и юридическим лицам других договаривающихся государств.

Пункт 2 статьи 20 Римской конвенции предусматривает, что ни одно договаривающееся государство не обязано применять ее положения к исполнениям или передачам в эфир, которые имели место, или фонограммам, которые были записаны до вступления данной Конвенции в силу в отношении этого государства. Соответственно, каждое государство вправе самостоятельно во внутреннем законодательстве решить вопрос о предоставлении правовой охраны исполнениям и фонограммам с обратной силой.

Согласно статье 22 Римской конвенции договаривающиеся государства вправе заключать последующие специальные соглашения, наделяющие исполнителей, производителей фонограмм или вещательных организаций более широкими правами.

В пункте 1 статьи 22 Договора ВОИС закреплено иное, по сравнению с Римской конвенцией, правило о действии его норм во времени. На договаривающиеся государства было возложено обязательство применять с необходимыми изменениями (mutatis mutandis) положения статьи 18 Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений (заключена в Берне 09.09.1886; с изменениями от 28.09.1979; далее – Бернская конвенция) к правам исполнителей и производителей фонограмм, предусмотренным в Договоре ВОИС.

Кумулятивное толкование нормы пункта 1 статьи 22 со статьей 1 Договора ВОИС, предусматривающей, что никакие содержащиеся в нем нормы не умаляют существующие обязательства, которые договаривающиеся государства имеют в отношении друг друга по Римской конвенции, позволяет сделать вывод, что с момента вступления названного Договора в силу для Российской Федерации следует осуществлять охрану прав исполнителей и производителей фонограмм, которые являются гражданами договаривающихся государств, при условии, что соответствующие объекты смежных прав к моменту вступления указанного Договора в силу не стали еще общественным достоянием в стране происхождения вследствие истечения срока охраны. При этом пункт 2 статьи 22 Договора ВОИС наделяет договаривающиеся государства правом ограничивать его обратную силу лишь в отношении статьи 5 (личные неимущественные права исполнителей) теми исполнениями, которые имели место после вступления в силу данного Договора в отношении этого государства.

Аналогичные положения об обратной силе предоставления охраны прав производителей фонограмм и исполнителей в существующих фонограммах на основании статьи 18 Бернской конвенции предусмотрены также в пунктах 2 и 3 статьи 70 Соглашения ТРИПС.

В силу статьи 30 Венской конвенции о праве международных договоров (заключена в Вене 23.05.1969; далее – Венская конвенция) при указании в тексте одного международного договора на то, что он обусловлен предыдущим или последующим договором или что он не должен считаться несовместимым с таким договором, преимущественную силу имеют положения этого другого договора. В тексте Договора ВОИС такого указания не содержится. Вопрос о соотношении Договора ВОИС и Римской конвенции урегулирован таким образом, что указанные международные договоры носят, за отдельными исключениями (в частности статья 3 Договора ВОИС) автономный характер по отношению друг к другу.

В пункте 1 статьи 1 Договора ВОИС указывается, что ничто в названном Договоре не умаляет существующие обязательства, которые договаривающиеся государства имеют в отношении друг друга по Римской конвенции. При этом в пункте 3 данной статьи особо отмечено, что Договор ВОИС никоим образом не связан с какими-либо другими договорами и не ущемляет какие-либо права и обязательства по ним. Аналогичная норма о соотношении с Римской конвенцией содержится в пункте 2 статьи 2 Соглашения ТРИПС.

Пункт 3 статьи 30 Венской конвенции предусматривает, что если все участники предыдущего договора являются также участниками последующего договора, но действие предыдущего договора не прекращено или не приостановлено, предыдущий договор применяется только в той мере, в какой его положения совместимы с положениями последующего договора.

Из вышеизложенного следует вывод, что арбитражные суды в соответствии с пунктом 6 статьи 14 Соглашения ТРИПС применяют с необходимыми изменениями (mutatis mutandis) к правам исполнителей и производителей фонограмм, являющихся гражданами и юридическими лицами государств-членов Всемирной торговой организации (ВТО), положения статьи 18 Бернской конвенции.

Таким образом, на территории Российской Федерации охране подлежат и те исполнения и фонограммы, которые были впервые записаны до присоединения Российской Федерации к соответствующим международным договорам, при условии, что они не перешли в общественное достояние вследствие истечения срока охраны в стране их происхождения.

При этом в отношении прав исполнителей и производителей фонограмм, не являющихся гражданами и юридическими лицами государств-членов ВТО, подлежат применению те международные договоры, в которых участвует Российская Федерация и соответствующее иностранное государство.

Довод о неправомерности основанного исключительно, по мнению предпринимателя, на заключении от 02.10.2014 привлеченного обществом специалиста (эксперта) вывода судов о наличии на спорном диске вышеуказанных фонограмм, противоречит содержанию обжалуемых судебных актов.

Так, из решения суда первой инстанции от 09.06.2015 следует, что в судебном заседании судом самостоятельно был осуществлен осмотр представленного в качестве вещественного доказательства диска формата МР3 «Nelly Furtado» и его упаковки; проверено наличие вышеуказанных фонограмм на диске и возможность их воспроизведения (абзац второй страницы 3 решения).

Довод ответчика об отсутствии в материалах дела лицензионного диска, содержащего вышеперечисленные фонограммы исполнителя Nelly Furtado, противоречит материалам дела. Такой диск «Nelly Furtado. Loose», оформление которого соответствует дизайн-макету, также представленному обществом в материалы дела в качестве самостоятельного доказательства, представлен во втором томе дела (лист дела 121).

Иные доводы предпринимателя, направленные на переоценку представленных истцом в подтверждение утверждения о реализации спорного диска предпринимателем (в его торговой точке) доказательств, а именно: видеозаписи процесса покупки, товарного чека и спорного диска МР3 «Nelly Furtado», коллегия судей отклоняет, поскольку переоценка доказательств и обстоятельств дела в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не входит в полномочие суда кассационной инстанции.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 № 16549/12 сформулирована правовая позиция, согласно которой из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Соответствующие доводы могут быть повторно заявлены предпринимателем при новом рассмотрении данного спора в суде первой инстанции.

При новом рассмотрении спора суду первой инстанции надлежит учесть вышеизложенное, дать мотивированную оценку доводу ответчика о неисключительном характере лицензии истца, на которой основано его право на иск, принять меры к установлению указанного обстоятельства на основании собранных по делу доказательств.

По результатам нового рассмотрения суду первой инстанции в соответствии с частью 3 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации также надлежит распределить судебные расходы сторон по уплате государственной пошлины, в том числе за подачу апелляционной и кассационной жалоб.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Нижегородской области от 09.06.2015 по делу № А43-27686/2014 и постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 07.09.2015 по тому же делу отменить.

Направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд Нижегородской области.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий судья Р.В. Силаев

Судья А.А. Снегур

Судья В.А. Химичев