Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационные жалобы иностранного лица – Entertainment One UK Limited (45 Warren Street, London WIT 6AG, GB, регистрационный номер 2989602) и индивидуального предпринимателя ФИО1 (г. Екатеринбург, ОГРНИП <***>) на решение Арбитражного суда Свердловской области от 22.05.2019 по делу № А60-14934/2019 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.08.2019
по тому же делу

по исковому заявлению иностранного лица – Entertainment One UK Limited к индивидуальному предпринимателю ФИО1 о защите исключительных прав на произведения изобразительного искусства.

В судебное заседание явились представители:

от Entertainment One UK Limited – ФИО2 (по доверенности от 06.03.2019 № 77 АВ 7605719);

от индивидуального предпринимателя ФИО1 – ФИО3 (по доверенности от 30.04.2019 № 7).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

иностранное лицо – Entertainment One UK Limited (далее – истец, иностранное лицо) обратилось в Арбитражный суд Свердловской области с исковым заявлением к индивидуальному предпринимателю ФИО1 (далее – ответчик, ИП ФИО1, предприниматель) о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на произведения изобразительного искусства (рисунков) в размере
1 304 442 рублей (с учетом принятого судом на основании статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации увеличения размера исковых требований).

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 22.05.2019, оставленным без изменения постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.08.2019, исковые требования удовлетворены частично, с ответчика в пользу истца взыскана компенсация в размере 369 193 рубля 36 копеек, а также расходы по уплате государственной пошлины в размере 7371 рубль. Кроме того, с истца в доход федерального бюджета взыскана государственная пошлина в размере 10 000 рублей.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, ссылаясь на нарушение норм материального и процессуального права, иностранное лицо и ИП ФИО1 обратились в Суд по интеллектуальным правам с кассационными жалобами.

Иностранное лицо просит отменить решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции и направить дело на новое рассмотрение в соответствующий арбитражный суд.

ИП ФИО1 просит отменить решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции и принять новый судебный акт, в котором снизить размер компенсации за нарушение исключительного права до 10 000 рублей.

Как следует из содержания кассационной жалобы иностранного лица, оно выражает несогласие с обжалуемыми судебными актами только в части, касающейся размера взысканной компенсации.

По мнению иностранного лица, суды нижестоящих инстанций в нарушение правил, установленных пунктом 3 статьи 1252 и подпунктом 3 статьи 1301 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), и разъяснений, изложенных в пунктах 59, 61 и 62 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление Пленума № 10), неправильно установили содержание правовой позиции, сформулированной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 13.12.2016 № 28-П, и необоснованно снизили размер заявленной истцом к взысканию компенсации ниже минимального предела, установленного законом для данного вида компенсации.

Иностранное лицо указывает на то, что им было заявлено требование о взыскании компенсации в двукратном размере стоимости права использования произведения, определяемой исходя из цены, которая при сравниваемых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование, а за основу для расчета компенсации истец принял вознаграждение, установленное на момент совершения ответчиком правонарушений в лицензионном соглашении, предусматривающем предоставление простой (неисключительной) лицензии, в размере 10 000 долларов США, что по курсу Центрального банка Российской Федерации на дату фиксации правонарушений (03.10.2018) и в двукратном размере составляет 1 304 442 рубля.

При этом иностранное лицо обращает внимание на то, что размер компенсации рассчитан исходя из двукратной стоимости права использования произведений без учета их количества, то есть фактически за один рисунок, а не в двукратном размере стоимости права использования каждого из четырех спорных произведений.

Иностранное лицо считает, что ответчиком не представлено доказательств другой цены, а материалы дела не содержат сведений об иной стоимости права использования спорных произведений в зависимости от периода такого использования, притом что установленные лицензионным соглашением 10 000 долларов США определены как минимальное гарантированное роялти (вознаграждение).

Как утверждает иностранное лицо, судами нижестоящих инстанций в нарушение правил, установленных частью 4 статьи 170 и частью 2 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не указаны мотивы, по которым были отклонены следующие доводы истца об объеме нарушения:

ответчик позиционировал себя как крупнейшего производителя тортов на Урале;

согласно сведениям в Едином государственном реестре индивидуальных предпринимателей (далее – ЕГРИП) об ИП ФИО1 основным видом ее деятельности является «торговля оптовая сахаром, шоколадом и сахаристыми кондитерскими изделиями»;

на сайте ответчика размещена информация о том, что изготовление и продажа детских тортов с использованием популярных объектов интеллектуальной собственности составляют значительную часть его предпринимательской деятельности;

из представленных ответчиком документов, в частности из приложения к ответу на претензию, следует, что еще 18.02.2018 аналогичный торт был изготовлен ответчиком «к доставке».

На кассационную жалобу иностранного лица от ИП ФИО1 поступил письменный отзыв, в котором выражено несогласие с изложенными в ней доводами.

По мнению предпринимателя, иностранное лицо неправильно излагает правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, изложенную в постановлении от 13.12.2016 № 28-П, а законом не установлено низших пределов для определения судом размера компенсации.

В отзыве на кассационную жалобу ответчик не отрицает факт незаконного использования принадлежащих истцу объектов интеллектуальной собственности, однако считает, что взысканная судом компенсация в размере 369 193 рубля 36 копеек не соответствует тяжести допущенного им нарушения, поскольку у него не было намерений и умысла злоупотреблять охраняемыми правами, а торт был изготовлен и реализован в единственном экземпляре.

С учетом изложенного предприниматель просит отказать в удовлетворении кассационной жалобы иностранного лица.

В своей кассационной жалобе ИП ФИО1 также выражает несогласие с размером взысканной компенсации и с выводами судов о его несоответствии характеру допущенного нарушения, поскольку она превышает стоимость изготовленного торта в 200 раз, намерения и умысел на использование исключительных прав для продвижения продукции отсутствовали, были приняты немедленные действия по удалению с сайта словесного обозначения и самого изображения торта.

Кроме того, предприниматель полагает, что судами нижестоящих инстанций неверно определен период неправомерного использования результатов интеллектуальной деятельности.

Поскольку при рассмотрении других дел за нарушения с использованием более известных персонажей («Фиксики», «Маша и Медведь») и массовое (тиражное) использование объектов интеллектуальной собственности размер компенсации определялся судами в пределах от 10 000 до 60 000 рублей, то в спорной ситуации, по мнению ответчика, она должна быть уменьшена до 10 000 рублей.

Предприниматель указывает на то, что в обжалуемых судебных актах были установлены следующие обстоятельства: продажа товара в рамках предложения на сайте ответчиком не осуществлялась, нарушение не носило грубый характер; ответчик ранее не привлекался к ответственности за данное нарушение и добровольно прекратил использование товарных знаков по требованию истца – однако это не повлияло на решение суда.

Как считает ИП ФИО1, осуществляемая ей деятельность направлена на изготовление эксклюзивных тортов и пирожных, каждый заказ является индивидуальным, обсуждается с заказчиком исходя из его личных пожеланий и предпочтений и «конвейерное» изготовление отсутствует, о чем свидетельствует выполненная на торте надпись «ГЕОРГИЙ 2», который был изготовлен по присланному заказчиком (покупателем) эскизу торта «Свинка Пеппа», выполненному в виде скриншота из сети Интернет. После этого фотография торта была выставлена на сайте ответчика как наглядное изображение, поскольку предприниматель не предполагал, что данные персонажи и название являются объектами исключительных прав.

Ответчик настаивает на том, что его сайт не является каталогом предлагаемой к реализации продукции, а содержащиеся на нем фотографии изготовленных и проданных кондитерских изделий по предыдущим заказам выставлены как образцы (варианты), в связи с чем отсутствовало продвижение продукции ответчика за счет использования изображений «Свинка Пеппа», так как размещенные на торте фигурки не использовались для цели индивидуализации товара и повышения спроса на него и из представленной в материалах дела публичной оферты следует, что информация на сайте носит справочный характер.

Как полагает ответчик, судами неправильно установлен срок «неправомерного использования исключительного права», который в действительности составлял 15 дней (с 03.10.2018 по 18.10.2018), поскольку словесное обозначение «Свинка Пеппа» в названии торта было заменено на «Семейка свинок» сразу после поступления претензии истца – 18.10.2018, а 15.05.2019 с сайта ответчика было удалено само изображение торта «Семейка свинок».

Предприниматель считает, что разъяснения, содержащиеся в пункте 21 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2017), утвержденного президиумом Верховного Суда Российской Федерации 12.07.2017, подтверждают допустимость снижения исходя из обстоятельств дела размера компенсации ниже пределов, установленных подпунктом 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ.

В судебном заседании представитель иностранного лица поддержал изложенные в его кассационной жалобе доводы и возражал против удовлетворения кассационной жалобы ответчика.

По мнению иностранного лица, доводы предпринимателя направлены на переоценку доказательств и сделанных на их основании выводов, сама по себе возможность приобретения товара «под заказ» не исключает производство и продажу такой продукции ответчиком самостоятельно, что установлено судами.

Кроме того, по мнению истца, реализация товара была произведена ответчиком при осуществлении им предпринимательской деятельности, а довод о неправильном определении судом периода нарушения исключительных прав истца несостоятелен, поскольку обстоятельство смены ответчиком названия торта без удаления его изображения не свидетельствует о факте прекращения использования произведений изобразительного искусства.

Представитель ИП ФИО1 напротив настаивал на обоснованности доводов его кассационной жалобы и просил отказать в удовлетворении кассационной жалобы иностранного лица.

Законность обжалуемых решения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационных жалобах, и возражениях относительно жалоб.

Как следует из обжалуемых судебных актов, иностранное лицо обладает исключительными правами на следующие товарные знаки, которым предоставлена правовая охрана на территории Российской Федерации:

по международной регистрации № 1224441 в виде словесного обозначения «РЕРРА PIG» с датой регистрации 11.10.2013, в том числе для товара «игрушки» 28-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее – МКТУ);

по международной регистрации № 1212958 в виде изобразительного обозначения «свинки Пеппы» с датой регистрации 11.10.2013, в том числе для товара «одежда» 25-го класса МКТУ.

На странице 3 решения суда первой инстанции установлено, что иностранное лицо обратилось с иском вследствие нарушения его исключительного права на указанные товарные знаки, а кроме того, истец ссылается на нанесение на товар изображений, созданных путем переработки следующих произведений изобразительного искусства – рисунков: «Peppa Pig» (Свинка Пеппа), «Mummy Pig» (Мама Свинка), «Daddy Pig» (Папа ФИО4), «George Pig» (поросенок Джордж).

Факт допущенного ответчиком нарушения суд первой инстанции посчитал доказанным исходя из оценки нотариального протокола от 03.10.2018 осмотра страниц сайта «www.9ostrovov.ru» в сети Интернет, в котором зафиксированы сведения об изготовлении и реализации (продажи/предложения к продаже) ИП ФИО1 тортов «Семейство Пеппы» с использованием изображений «Peppa Pig» (Свинка Пеппа), «Mummy Pig» (Мама Свинка), «Daddy Pig» (Папа ФИО4), «George Pig» (поросенок Джордж).

При этом судом сделан вывод о том, что представленными в материалы дела свидетельствами о регистрации товарных знаков и «аффидавитом» подтверждается, что обладателем исключительного права на названные произведения изобразительного искусства является истец – Entertainment One UK Limited (Энтертеймент Уан ЮКей Лимитед), Соединенное Королевство, WIT 6AG Лондон, Уоррен Стрит, 45.

Руководствуясь положениями Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений от 09.09.1886 (далее – Бернская конвенция), Всемирной конвенции об авторском праве от 06.09.1952, Протоколом к Мадридскому соглашению о международной регистрации знаков от 27.06.1989, суд первой инстанции установил, что Российская Федерация и Великобритания являются их участниками, в связи с чем в отношении исключительных прав истца на произведение и на товарный знак в Российской Федерации применяется национальное законодательство по охране интеллектуальной собственности.

Разрешая спор, суд первой инстанции применял правила, предусмотренные статьями 1229, 1252, 1515, 1477, 1481, 1484, 1250, 1253, 1301 ГК РФ и пунктами 14.4.2, 14.4.2.2 Правил составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товарного знака и знака обслуживания, утвержденные Приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 05.03.2003 № 32, а также учитывал правовые позиции, изложенные в пункте 13 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 № 122, в пункте 37 Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 23.09.2015, в пунктах 43.2 и 43.2 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 № 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации».

Таким образом, к спорным правоотношениям суд первой инстанции применял нормы материального права, регулирующие отношения, связанные с использованием как произведений, так и товарных знаков.

Суд первой инстанции установил, что период незаконного использования товарного знака составил 7 месяцев 12 дней: с 03.10.2018 (даты фиксации нарушения согласно нотариальному протоколу осмотра от 20.07.2017) по 15.05.2019 (дата удаления информации с сайта ответчика).

Указав на то, что суд не вправе по своей инициативе снижать размер компенсации ниже минимального установленного законом предела, суд первой инстанции применил правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, изложенную в постановлении от 13.12.2016 № 28-П, поскольку пришел к выводу о том, что ответчик не только заявил о снижении, но и в соответствии со статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказал необходимость применения судом такой меры.

Как следует из обжалуемого решения, в случае, если бы ответчик на условиях, аналогичных или сопоставимых с условиями заключенного между истцом и обществом с ограниченной ответственностью «ТВК-Р» договора от 01.09.2017, использовал товарный знак № 1212958, то стоимость такого права использования составила бы ориентировочно 24 988 руб. 76 коп. за один месяц использования.

Полагая, что в материалах дела отсутствуют доказательства осуществления ответчиком реальных сделок купли-продажи спорного товара на протяжении всего периода нарушения, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ответчик получил положительный экономический эффект от такой деятельности, однако несмотря на длительный период нарушения имеет место только один факт продажи, нарушение не носило грубый характер, отсутствовал «злой умысел» на причинение ущерба истцу, ранее ответчик не привлекался к гражданско-правовой ответственности за такое нарушение интеллектуальных прав, после получения претензии истца ответчик добровольно прекратил использование товарного знака.

На основании изложенного суд первой инстанции посчитал возможным определить размер компенсации в соответствии с подпунктом 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ исходя из двукратной стоимости права использования товарного знака в размере 369 193 рубля 36 копеек.

Кроме того, суд распределил судебные расходы за рассмотрение иска пропорционально удовлетворенным требованиям, взыскал с ответчика в пользу истца в возмещение судебных расходов по уплате государственной пошлины 7371 рублей и с истца в доход федерального бюджета – 10 000 рублей.

Суд апелляционной инстанции, повторно рассматривавший дело в соответствии с частью 1 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, согласился со всеми выводами суда первой инстанции, оставил обжалуемое решение без изменения, а апелляционные жалобы истца и ответчика – без удовлетворения.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что доводы апелляционных жалоб истца и ответчика по существу совпадали с доводами рассматриваемых кассационных жалоб.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационных жалобах и в отзывах на них, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу о наличии оснований, предусмотренных статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены обжалуемых судебных актов в силу следующего.

По смыслу положений пункта 1 статьи 1225 ГК РФ товарные знаки и произведения изобразительного искусства являются самостоятельными объектами интеллектуальной собственности. При этом товарный знак относится к средствам индивидуализации, а произведения изобразительного искусства являются результатами интеллектуальной деятельности.

В силу статьи 18 Бернской конвенции она применяется ко всем произведениям, которые к моменту ее вступления в силу не стали еще общественным достоянием в стране происхождения вследствие истечения срока охраны.

Согласно статье 1 (6) Бернской конвенции произведения, указанные в статье 1 названной конвенции, пользуются охраной во всех странах Союза. Эта охрана осуществляется в пользу автора и его правопреемников.

Статьей 1 (1) Бернской конвенции предусмотрено, что термин «литературные и художественные произведения» охватывает любую продукцию в области литературы, науки и искусства, вне зависимости от способа и формы ее выражения, включая, среди прочего, рисунки.

При этом в соответствии со статьей 5 (2) Бернской конвенции помимо установленных ей положений, объем охраны, равно как и средства защиты, представляемые автору для охраны его прав, регулируются исключительно законодательством страны, в которой истребуется охрана.

На основании пункта 1 статьи 1270 ГК РФ автору произведения или иному правообладателю принадлежит исключительное право использовать произведение в соответствии со статьей 1229 названного Кодекса в любой форме и любым не противоречащим закону способом (исключительное право на произведение), в том числе способами, указанными в пункте 2 статьи 1270 ГК РФ. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на произведение.

Таким образом, только автор или иной правообладатель может использовать произведение установленными законом способами.

В соответствии с абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 1229 ГК РФ правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением). Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными настоящим Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную настоящим Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается настоящим Кодексом.

В пункте 89 Постановления Пленума № 10 разъяснено, что использование произведения науки, литературы и искусства любыми способами, как указанными, так и не указанными в подпунктах 1–11 пункта 2 статьи 1270 ГК РФ, независимо от того, совершаются ли соответствующие действия в целях извлечения прибыли или без такой цели, допускается только с согласия автора или иного правообладателя, за исключением случаев, когда ГК РФ допускается свободное использование произведения.

Каждый способ использования произведения представляет собой самостоятельное правомочие, входящее в состав исключительного права, принадлежащего автору (иному правообладателю). Право использования произведения каждым из указанных способов может быть предметом самостоятельного лицензионного договора (подпункт 2 пункта 6 статьи 1235 ГК РФ).

Незаконное использование произведения каждым из упомянутых в пункте 2 статьи 1270 ГК РФ способов представляет собой самостоятельное нарушение исключительного права.

Исходя из положений пункта 1 статьи 1225, пунктов 1 и 3 статьи 1252, статьи 1301 ГК РФ, в их взаимосвязи, при нарушении исключительного права на произведение правообладатель вправе по своему выбору требовать от нарушителя вместо взыскания убытков выплаты компенсации за нарушение указанного права, в том числе в двукратном размере стоимости права использования произведения, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование произведения тем способом, который использовал нарушитель (подпункт 3 статьи 1301 ГК РФ).

Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения, при этом правообладатель не обязан доказывать факт несения убытков и их размер (абзац второй пункта 59 Постановления Пленума № 10).

Из приведенных норм материального права с учетом правовых позиций высшей судебной инстанции, а также из положения части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации следует, что на ответчика возлагается бремя доказывания соблюдения им требований законодательства при использовании спорного произведения. В противном случае такое лицо признается нарушителем исключительного права и для него наступает гражданско-правовая ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации. Истец же должен лишь подтвердить факт принадлежности ему указанного права, и факт использования соответствующего произведения ответчиком, вместе с тем истец освобождается от доказывания причиненных ему убытков.

Установление указанных обстоятельств является существенным для дела, от них зависит правильное разрешение спора. При этом вопрос оценки представленных на разрешение спора доказательств на допустимость, относимость и достаточность является компетенцией суда, разрешающего спор.

Как следует из текста искового заявления и иных представленных в материалы дела процессуальных документов, иностранное лицо ссылалось на допущенное ответчиком нарушение принадлежащих ему исключительных прав на четыре произведения изобразительного искусства – рисунки.

Между тем из обжалуемых решения и постановления не усматривается, каким образом суды исследовали наличие у иностранного лица соответствующих исключительных прав и на основании каких доказательств они пришли к выводу о том, что истец ими обладает.

Как указывалось выше, суд первой инстанции установил, что истец является правообладателем двух товарных знаков по международной регистрации № 1224441 и № 1212958, однако вопреки положениям пункта 2 части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не указал, на основании каких доказательств был сделан такой вывод.

Суд кассационной инстанции отмечает, что в материалах дела отсутствуют документы, которые бы подтверждали представление в суд свидетельств о регистрации товарных знаков.

Судебная коллегия обращает внимание также на то, что про товарный знак по международной регистрации № 1224441 не упоминается ни в одном имеющемся в материалах дела письменном документе, исходящем от иностранного лица.

При анализе товаров, для индивидуализации которых зарегистрированы вышеназванные товарные знаки, суд первой инстанции указал такие наименования рубрик, как «игрушки» 28-го класса МКТУ и «одежда» 25-го класса МКТУ, однако впоследствии не оценил доводы сторон спора о том, что факт нарушения заключается в изготовлении кондитерского изделия – торт.

Таким образом, суд первой инстанции в качестве оснований иска исследовал не те обстоятельства, на которые ссылалось иностранное лицо и которые имеют существенное значение для правильного разрешения спора, а самостоятельно без учета положений статьи 10, статей 64, 65, 67–71, части 1 статьи 162 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации установил факты, на наличие которые не указывал истец и которые не основаны на представленных в материалы дела доказательствах.

На основании части 1 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в порядке апелляционного производства арбитражный суд по имеющимся в деле и дополнительно представленным доказательствам повторно рассматривает дело.

Из материалов настоящего дела не усматривается, что в Семнадцатый арбитражный апелляционный суд стороны спора представляли дополнительные доказательства (в частности, в обоснование наличия у истца исключительных прав на товарные знаки), однако допущенные судом первой инстанции нарушения норм материального и процессуального права не были устранены на стадии апелляционного обжалования, поскольку коллегия судей согласилась со всеми выводами суда первой инстанции.

Более того, из обжалуемых решения и постановления невозможно сделать вывод о том, какое количество требований было заявлено иностранным лицом, на какое количество допущенных ответчиком нарушений он ссылался, сколько фактов нарушений было установлено судами нижестоящих инстанций, и поскольку иск удовлетворен частично, то в каком объеме и какие требования были признаны судами обоснованными и подлежащими удовлетворению, а в удовлетворении каких требований ему отказано.

Основаниями для изменения или отмены решения, постановления арбитражного суда первой и апелляционной инстанций являются несоответствие выводов суда, содержащихся в решении, постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, и имеющимся в деле доказательствам, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (часть 1 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), если нарушение или неправильное применение норм процессуального права привело или могло привести к принятию неправильного решения, постановления (часть 3 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

На основании части 2 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации неправильным применением норм материального права являются: 1) неприменение закона, подлежащего применению; 2) применение закона, не подлежащего применению; 3) неправильное истолкование закона.

Суд по интеллектуальным правам считает, что судами первой и апелляционной инстанций были существенно нарушены и неправильно применены нормы материального права и допущены существенные нарушения процессуального права.

Разрешая спор и удовлетворяя частично исковые требования, суд первой инстанции руководствовался нормами материального права, устанавливающими различный правовой режим в отношении самостоятельных объектов интеллектуальной собственности – произведений искусства и товарных знаков, исходил из того, что основанием иска является нарушение прав иностранного лица как правообладателя товарных знаков по международным регистрациям № 1224441 и № 1212958.

Суд кассационной инстанции обращает внимание на то, что материалами дела не подтверждается, что иск был подан в защиту исключительных прав на указанные товарные знаки, и материалы дела не содержат никакой информации относительно наличия ходатайств (заявлений) истца об изменений основания либо предмета иска, за исключением ходатайства иностранного лица об изменении размера заявленных исковых требований, которые, как указывалось выше, были приняты судом первой инстанции определением от 24.04.2019.

Из текста кассационной жалобы истца однозначно следует, что он настаивает на том, что иск подан в защиту исключительных прав на произведения и компенсация рассчитана исходя из двукратной стоимости права использования произведений (том 2, л.д. 5).

Таким образом, судом первой инстанции по собственной инициативе изменено основание иска, неправильно определен предмет спора, дана неправильная правовая квалификация спорным правоотношениям и исходя из указанного рассмотрено дело по доказательствам, отсутствующим в материалах дела, не применены нормы права, подлежащие применению и напротив, применены нормы права, не подлежащие применению.

На основании изложенного Суд по интеллектуальным правам полагает, что неправильная правовая квалификация спорных правоотношений привела к необоснованному привлечению предпринимателя к гражданско-правовой ответственности.

В соответствии с частью 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения арбитражный суд оценивает доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений; определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по данному делу; устанавливает права и обязанности лиц, участвующих в деле; решает, подлежит ли иск удовлетворению.

Частью 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что в мотивировочной части решения должны быть указаны фактические и иные обстоятельства дела, установленные арбитражным судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения; мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле; законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии решения, и мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле; обоснования принятых судом решений и обоснования по другим вопросам, указанным в части 5 указанной статьи.

В силу части 5 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации резолютивная часть решения должна содержать выводы об удовлетворении или отказе в удовлетворении полностью или в части каждого из заявленных требований, указание на распределение между сторонами судебных расходов, срок и порядок обжалования решения.

Кроме того, согласно положениям части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в мотивировочной части решения могут содержаться ссылки на постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и сохранившие силу постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по вопросам судебной практики, на постановления Президиума Верховного Суда Российской Федерации и сохранившие силу постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, а также на обзоры судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утвержденные Президиумом Верховного Суда Российской Федерации.

Анализ мотивировочной части обжалуемого решения свидетельствует о том, что суд первой инстанции руководствовался разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 № 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», которое с 23.04.2019 не подлежит применению на основании пункта 181 Постановления Пленума № 10.

Несоответствие решения суда первой инстанции указанным требованиям процессуального законодательства свидетельствует о нарушении норм процессуального права.

Проверяя законность постановления суда апелляционной инстанции, судебная коллегия отмечает, что несмотря на то, что настоящее дело было рассмотрено на стадии апелляционного обжалования, в нарушение положений частей 1–3 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд апелляционной инстанции фактически уклонился от проверки обжалуемого решения на предмет наличия оснований для его отмены, что привело к необходимости обращения лиц, участвующих в деле, с кассационными жалобами в Суд по интеллектуальным правам.

Следовательно, вывод суда апелляционной инстанции об отсутствии оснований для отмены решения суда первой инстанции является необоснованным.

Таким образом, обжалуемые решение и постановления подлежат отмене на основании части 1 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации как принятые с нарушение норм материального и процессуального права и не соответствующие имеющимся в деле доказательствам.

На основании вышеизложенного судебная коллегия полагает, что вследствие допущенных судами нижестоящих инстанций нарушений, заявленные иностранным лицом исковые требования фактически не рассмотрены, в связи с чем оценка доводов кассационных жалоб истца и ответчика о несогласии с размером взысканной компенсации является преждевременной, поскольку повлечет за собой установление фактических обстоятельств дела и оценку представленных в материалы дела доказательств, что не входит в компетенцию суда кассационной инстанции.

Поскольку для принятия законного и обоснованного решения требуется установление фактических обстоятельств дела, исследование и оценка доказательств, а также совершение иных процессуальных действий, предусмотренных при рассмотрении дела в суде первой инстанции, что невозможно в суде кассационной инстанции в силу его полномочий, дело в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит передаче на новое рассмотрение в Арбитражный суд Свердловской области.

При новом рассмотрении дела суду необходимо устранить указанные недостатки, установить и исследовать все существенные для правильного рассмотрения дела обстоятельства, в том числе определить размер компенсации за допущенное предпринимателем нарушение исключительных прав истца на те объекты интеллектуальной собственности, которые заявлены истцом исходя из оценки доказательств, представленных в материалы дела.

Согласно части 3 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при отмене судебного акта с передачей дела на новое рассмотрение вопрос о распределении судебных расходов разрешается арбитражным судом, вновь рассматривающим дело.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Свердловской области от 22.05.2019 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.08.2019 по делу № А60-14934/2019 отменить.

Направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд Свердловской области.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий Е.С. Четвертакова

Судьи В.В. Голофаев

Н.Н. Погадаев