Гражданский кодекс часть 1

конкурсный управляющий общества с ограниченной ответственностью «Кайрос» ФИО5, на основании решения Арбитражного суда Свердловской области от 11.12.2021 по делу №А60-54668/2021, паспорт;

от иных лиц, участвующих в деле, представители не явились;

(лица, участвующие в деле, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда),

рассмотрел в судебном заседании апелляционные жалобы финансового управляющего индивидуального предпринимателя ФИО1 ФИО2 и третьего лица общества с ограниченной ответственностью «Малина» в лице конкурсного управляющего ФИО4

на определение Арбитражного суда Свердловской области

от 27 апреля 2023 года

о признании доказанным наличие оснований для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника,

вынесенное в рамках дела №А60-54668/2021

о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью «Кайрос» (ИНН <***> ОГРН <***>),

заинтересованное лицо с правами ответчика: ФИО1,

третье лицо: 1) общество с ограниченной ответственностью «Малина», 2) финансовый управляющий индивидуального предпринимателя ФИО1 ФИО2

установил:

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 29.10.2021 приняток производству заявление общества с ограниченной ответственностью «Юристройинвест» (далее – ООО «Юристройинвест») о признании общества с ограниченной ответственностью «Кайрос» (далее – ООО «Кайрос», должник) несостоятельным (банкротом), возбуждено производство по настоящему делу о банкротстве.

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 11.12.2021 ООО «Кайрос» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре отсутствующего должника; конкурсным управляющим должника утвержден ФИО5, член ассоциации «Региональная саморегулируемая организация профессиональных арбитражных управляющих».

Публикация о введении в отношении должника конкурсного производства произведена в газете «КоммерсантЪ» от 18.12.2021 №231(7193).

28.12.2021 конкурсный управляющий должника ФИО5 (далее – конкурсный управляющий) обратился в арбитражный суд с заявлением, в котором, с учетом принятого в дальнейшем в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) уточнения требований, просил признать доказанным наличие установленных пунктами 2, 4 статьи 10 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) оснований для привлечения бывшего руководителя должника ФИО1 (далее - ФИО1, ответчик) к субсидиарной ответственности по обязательствам должника; взыскать с ФИО1 в пользу ООО «Кайрос» в порядке субсидиарной ответственности денежные средства в размере требований кредиторов в общей сумме 62 558 129,22 руб.; в случае признания судом недоказанным наличия основания для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности, взыскать с нее убытки в размере 133 738 000 руб.

Определениями арбитражного суда от 28.09.2022 и от 15.11.2022 в порядке статьи 51 АПК РФ к участию в рассмотрении заявления конкурсного управляющего в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью «Малина» (далее – ООО «Малина») и финансовый управляющий индивидуального предпринимателя ФИО1 ФИО2 (далее – ФИО2).

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 27.04.2023

заявление конкурсного кредитора удовлетворено; ФИО1 привлечена к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Кайрос» в размере 62 558 129,22 руб.

Не согласившись с вынесенным определением, финансовый управляющий ФИО1 ФИО2 и третье лицо ООО «Малина» в лице конкурсного управляющего ФИО4 обратились с апелляционными жалобами, в которых просят указанный судебный акт отменить.

Финансовый управляющий ФИО1 ФИО2 в своей апелляционной жалобе, ссылаясь на неполное выяснение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, и на неправильное применение судом норм материального и процессуального права, указывает на то, что при установлении имущественного состояния должника суд первой инстанции исследовал исключительно внешние источники, необоснованно не исследовав внутренние документы ООО «Кайрос», без которых невозможно определить дату возникновения одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве. Полагает, что суд первой инстанции необоснованно не учел наличие у конкурсного управляющего ФИО5 возможности самостоятельного получения большинства документов (в частности, таких, как справка о составе участников ООО «Кайрос» с момента его создания по настоящее время; свидетельство о государственной регистрации должника (ОГРН), свидетельств о постановке должника на учет в налоговом органе (ИНН); протоколы общих собраний участников должника; списки аффилированных лиц; бухгалтерский баланс должника; отчетность, сдаваемая должником в пенсионный фонд и в фонд социального страхования; выписки по расчетным счетам и вкладам должника) из налоговых и регистрирующих органов, банков и кредитных организаций и от других лиц; не запросил указанные документы у конкурсного управляющего, не проанализировал их в установленном законом порядке. Считает, что при разрешении вопроса о наличии имущественного кризиса у ООО «Кайрос» и определении даты возникновения одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве, суд первой инстанции необоснованно не принял во внимание доводы ФИО1, приведенные при рассмотрении обособленного спора об истребовании документов ООО «Кайрос» относительно отсутствия у нее возможности передать истребимые документы (так, в отзыве на заявление об истребовании документов ФИО1 указала на нахождение документов ООО «Кайрос» в помещении общества с ограниченной ответственностью «Деловая Недвижимость» по адресу: <...>, что подтверждается решением Арбитражного суда Свердловской области от 28.05.2019 по делу №А60-2119/2019).

Третье лицо ООО «Малина» в своей апелляционной жалобе, с учетом дополнений к ней, ссылаясь на неполное выяснение судом обстоятельств, имеющих значение для дела; на недоказанность имеющих для дела обстоятельств, которые суд посчитал установленными; на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела; на нарушение и неправильное применение судом норм материального и процессуального права, приводит доводы о необоснованном включении в размер субсидиарной ответственности обязательств должника перед ООО «Юристройинвест» (правопредшественник ООО «Кайрос») в размере 43 497 100 руб. и перед обществом с ограниченной ответственностью «Велес» (далее – ООО «Велес») в размере 13 653 513,28 руб. В обоснование своей позиции указывает на то, что изначально право требования к ООО «Кайрос» принадлежало ООО «Малина» в размере 43 497 100 руб., возникло ввиду признания недействительной сделки по перечислению ООО «Малина» денежных средств в пользу ООО «Кайрос» на основании определения Арбитражного суда Свердловской области от 25.01.2019; ООО «Юристройинвест» приобрело право требования ООО «Малина» к ООО «Кайрос» по результатам торгов по продаже дебиторской задолженности ООО «Малина» (сообщение от 25.06.2021 №6891894) за 117 700 руб.; в рамках дела о несостоятельности (банкротстве)ООО «Малина» (№А60-30688/2017) определением Арбитражного суда Свердловской области от 26.08.2021 произведена процессуальная замена ООО «Малина» на правопреемника ООО «Юристройинвест» по требованию к ООО «Кайрос» в размере 43 497 100 руб., установленному определением Арбитражного суда Свердловской области от 25.01.2019 по делу №А60-30688/2017. Отмечает, что должник, ООО «Малина» и ООО «Велес» являются аффилированными (заинтересованными) по отношению друг к другу лицами, входящими в одну группу компаний, которая контролировалась одним лицом – ФИО1 Таким образом, поскольку приобретенное ООО «Юристройинвест» право требования к ООО «Кайрос» является производным от права требования ООО «Малина» - лица, аффилированного по отношению к должнику, то применительно к абзацу 3 пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве обязательства должника перед ООО «Юристройинвест» не подлежит включению в размер субсидиарной ответственности. Обращает внимание на то, что в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) №А60-30688/2017 по итогам рассмотрения обособленного спора о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Малина» требования аффилированных (заинтересованных) по отношению к данному должнику кредиторов, включенных в реестр, в частности, ООО «Велес» в размере 14 800 000 руб., не были учтены судом при определении размера субсидиарной ответственности.

До начала судебного заседания от конкурсного управляющего ФИО5 поступил отзыв, от кредитора ООО «Юристройинвест» - письменные возражения, в которых они просят обжалуемое определение суда оставить без изменения, а апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Ко дню судебного заседания от кредитора ООО «Юристройинвест» поступили письменные возражения на апелляционную жалобу третьего лица ООО «Малина», с учетом поступивших уточнений.

Мотивированный отзыв также поступил от ФИО1, в котором она просила обжалуемое определение суда отменить, апелляционные жалобы финансового управляющего ФИО2 и третьего лица ООО «Малина» - удовлетворить.

В судебном заседании представитель третьего лица ООО «Малина» заявил ходатайство о приобщении к материалам дела представленных до начала судебного заседания письменных дополнений к апелляционной жалобе.

Конкурсный управляющий ФИО5 возразил против удовлетворения данного ходатайства.

Данное ходатайство рассмотрено апелляционным судом в порядке статьи 159 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) и удовлетворено на основании части 2 статьи 268 АПК РФ, представленные третьим лицом письменные дополнения к апелляционной жалобе приобщены к материалам дела.

Определением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.07.2023 судебное разбирательство отложено на 26.07.2023, обязав конкурсного управляющего должника ФИО5 представить в суд письменные пояснения относительно размера включенных в реестр требований кредиторов с указанием суммы требований каждого кредитора, актуальный реестр требований кредиторов должника с приложением всех судебных актов о включении в реестр, письменные пояснения по дополнениям к апелляционной жалобе ООО «Малина», сведения о погашении ООО «Велес» кредитору ООО «Деловая недвижимость»; финансового управляющего ФИО2 представить в суд сведения о сформированной конкурсной массе должника ФИО1, реестр требований кредиторов, сведения по погашению требований кредиторов.

В материалы дела от конкурсного управляющего ООО «Кайрос», третьего лица ООО «Малина», поступили письменные пояснения с приложением документов.

От кредитора ООО «Юристройинвест» поступили возражения против приобщения дополнительных документов, представленные ООО «Малина» и финансовым управляющим ФИО2

Данное ходатайство рассмотрено апелляционным судом в порядке статьи 159 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) и удовлетворено на основании части 2 статьи 268 АПК РФ, представленные третьим лицом и конкурсным управляющим ООО «Кайрос» письменные дополнения с приложениями приобщены к материалам дела.

Представители финансового управляющего ФИО1 ФИО2 и третьего лица ООО «Малина»доводы своих апелляционных жалоб поддержали в полном объеме, на отмене обжалуемого определения суда настаивали, против удовлетворения апелляционных жалоб друг друга возражений не заявили.

Конкурсный управляющий ФИО5против позиции апеллянтов возражал по мотивам, изложенным в письменном отзыве на апелляционные жалобы.

Иные лица, участвующие в деле и не явившиеся в заседание суда апелляционной инстанции, уведомлены о времени и месте рассмотрения апелляционных жалоб надлежащим образом. В силу статьи 156, 266 АПК РФ неявка лиц не является препятствием для рассмотрения апелляционных жалоб в их отсутствие.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 266, 268 АПК РФ.

Как следует из материалов дела, общество с ограниченной ответственностью «Кайрос» зарегистрировано в качестве юридического лица 20.01.2011. Инспекцией ФНС по Верх-Исетскому району г. Екатеринбурга присвоен ОГРН <***>. Основным видом деятельности Общества является торговля оптовая пищевыми продуктами, напитками и табачными изделиями. ФИО1 являлась директором должника с 16.05.2013г., а также является единственным участником ООО «Кайрос» с 18.09.2013.

Определением суда от 29.10.2021 по заявлению ООО «Юристройинвест» возбуждено производство по настоящему делу о банкротстве ООО «Кайрос».

Решением суда от 11.12.2021 ООО «Кайрос» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре отсутствующего должника; конкурсным управляющим должника утвержден ФИО5.

Обращаясь с заявлением о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий просил признать доказанным наличие установленных пунктами 2, 4 статьи 10 Закона о банкротстве оснований для привлечения бывшего руководителя должника ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника; взыскать с ФИО1 в пользу ООО «Кайрос» в порядке субсидиарной ответственности денежные средства в размере требований кредиторов в общей сумме 62 558 129,22 руб.; в случае признания судом недоказанным наличия основания для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности, взыскать с нее убытки в размере 133 738 000 руб.

Рассмотрев требования заявителя, суд первой инстанции пришел к выводу о доказанности оснований для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам общества «Кайрос».

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционных жалоб, исследовав имеющиеся в материалах дела доказательства в порядке статьи 71 АПК РФ, проанализировав нормы материального и процессуального права, арбитражный апелляционный суд пришел к следующим выводам.

Конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО1 по обязательствам должника общества с ограниченной ответственностью «Кайрос», в том числе ссылаясь на обстоятельства совершения в 2017 годах сделки, повлекшей банкротство должника.

Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (Закон от 29.07.2017 N 266-ФЗ) введена в действие глава III.2 Закона о банкротстве "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве".

Согласно переходным положениям, изложенным в пунктах 3, 4 ст. 4 Закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ, рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной ст. 10 Закона о банкротстве, которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ.

Порядок введения в действие соответствующих изменений в Закон о банкротстве с учетом Информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (Информационное письмо ВАС РФ от 27.04.2010 N 137) означает следующее.

Правила действия процессуального закона во времени приведены в п. 4 ст. 3 АПК РФ, где закреплено, что судопроизводство в арбитражных судах осуществляется в соответствии с федеральными законами, действующими во время разрешения спора, совершения отдельного процессуального действия или исполнения судебного акта.

Между тем, действие норм материального права во времени, подчиняется иным правилам - п. 1 ст. 4 ГК РФ, согласно которому акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие; действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, прямо предусмотренных законом.

Как следует из правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, в частности изложенных в постановлениях от 22.04.2014 N 12-П и от 15.02.2016 N 3-П, преобразование отношения в той или иной сфере жизнедеятельности не может осуществляться вопреки общему (основному) принципу действия закона во времени, нашедшему отражение в ст. 4 ГК РФ. Данный принцип имеет своей целью обеспечение правовой определенности и стабильности законодательного регулирования в России как правовом государстве и означает, что действие закона распространяется на отношения, права и обязанности, возникшие после введения его действий; только законодатель вправе распространить новые нормы на факты и порожденные ими правовые последствия, возникшие до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу, либо, напротив, допустить в определенных случаях возможность применения утративших силу норм.

При этом, согласно ч. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации, закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Этот принцип является общеправовым и универсальным, в связи с чем, акты, в том числе изменяющие ответственность или порядок привлечения к ней (круг потенциально ответственных лиц, состав правонарушения и размер ответственности), должны соответствовать конституционным правилам действия правовых норм во времени.

Таким образом, подлежит применению подход, изложенный в п. 2 Информационного письма ВАС РФ от 27.04.2010 N 137, по которому к правоотношениям между должником и контролирующими лицами подлежит применению редакция Закона о банкротстве, действовавшая на момент возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к такой ответственности.

Применительно к рассматриваемому случаю, ввиду периода времени, к которому относятся обстоятельства, с которыми кредитор связывает ответственность ответчика (неподача заявления о признании должника банкротом; невозможность погашения требований кредиторов вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица) настоящий спор должен быть разрешен с применением статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 №134-ФЗ), положений главы III.2 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 29.07.2017 №266-ФЗ, которая вступила в законную силу с 30.07.2017).

Основания и порядок привлечения к субсидиарной ответственности руководителя и (или) учредителей (участников) должника в случае нарушения ими положений действующего законодательства ранее были предусмотрены нормами ст. 10 Федерального закона N 127-ФЗ от 26.10.2002 "О несостоятельности (банкротстве)" (Закон о банкротстве, Закон).

Согласно статье 2 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей на момент действий, положенных конкурсным управляющим в основу заявленных требований, контролирующее должника лицо - лицо, имеющее либо имевшее в течение менее чем три года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (в частности, контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, руководитель должника).

Таким образом, к контролирующим должника лицам относятся руководитель или учредитель (участник) должника, собственник имущества должника - унитарного предприятия, члены органов управления, члены ликвидационной комиссии (ликвидаторы).

Как указано выше, ФИО1 являлась директором должника с 16.05.2013г., а также является единственным участником ООО «Кайрос» с 18.09.2013.

В соответствии с п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей на момент действий, положенных конкурсным управляющим в основу заявленных требований, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств:

причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;

контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

В п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - Постановления Пленума N 53) разъяснено, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (ст. 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

При доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Доказывая отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности, в том числе при опровержении установленных законом презумпций (пункт 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), контролирующее лицо вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено исключительно внешними факторами (неблагоприятной рыночной конъюнктурой, финансовым кризисом, существенным изменением условий ведения бизнеса, авариями, стихийными бедствиями, иными событиями и т.п.).

Если банкротство наступило в результате действий (бездействия) контролирующего лица, однако помимо названных действий (бездействия) увеличению размера долговых обязательств способствовали и внешние факторы (например, имели место неправомерный вывод активов должника под влиянием контролирующего лица и одновременно порча произведенной должником продукции в результате наводнения), размер субсидиарной ответственности контролирующего лица может быть уменьшен по правилам абзаца второго пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве (п. 19 постановления Пленума N 53). Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 23 постановления Пленума N 53, презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок. Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Из материалов дела усматривается, что в обоснование заявления о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий ссылается на следующие обстоятельства.

Между ООО «Велес» и ООО «Кайрос» был заключен договор займа от 11.02.2013г. (с учетом дополнительных соглашений) в соответствии с которым ООО «Кайрос» обязуется предоставить в заем денежные средства в размере 350000000 рублей. Денежные средства по договору займа перечислялись на расчетный счет ООО «Велес».

30.09.2015г. между ООО «Кайрос» и ООО «Велес» подписано соглашение о новации обязательства в части процентов, подлежащих уплате.

Вместе с тем в материалы дела представлены платежные поручения о перечислении денежных средств на счет должника только в сумме 133 738 000 руб., в связи с чем суд сделал вывод о том, что договор займа был заключен только на эту сумму. Указанные обстоятельства установлены определением Арбитражного суда Свердловской области от 28 ноября 2018 года по делу №А60-13524/2018.

10.02.2017 ФИО1 контролирующей и действующей от имени обоих участников сделки, был заключен договор уступки прав требования в сумме 147 016 970,66 руб., по которому права требования к ООО «Велес», без встречного предоставления (безвозмездно), были переданы от должника ООО «Кайрос» новому кредитору ООО «Деловая недвижимость».

Определением от 28 ноября 2018 года по делу №А60-13524/2018 (резолютивная часть определения объявлена 21 ноября 2018 года) требования кредитора общества с ограниченной ответственностью «Деловая недвижимость» в т.ч. в размере 133 738 000 руб. (по переданному праву требованию) включены в третью очередь реестра требований должника ООО « Велес».

В то же время, в рамках дела о банкротстве ООО «Малина» №А60- 30688/2017 18.10.2018 конкурсный управляющий ООО «Малина» ФИО4 обратилась в Арбитражный суд Свердловской области с заявлением о признании недействительными сделками перечислений денежных средств, произведенных ООО «Малина» в пользу ООО «Кайрос» в период с января 2014 года по март 2017 года, в размере 1 500 042 758,00 рублей, применении последствий их недействительности в виде возврата денежных средств в конкурсную массу ООО «Малина» в той же сумме применительно к положениям пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, статей 10, 168, 170 ГК РФ, дополнив заявление требованием о признании недействительными сделками перечислений ООО «Малина» в пользу ООО «Кайрос» денежных средств в период с 23.12.2016 по23.05.2017 в размере 43 497 100,56 рубля применительно к положениям пункта 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве.

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 25.01.2019 с учетом дополнительного определения от 07.02.2019 заявление конкурсного управляющего удовлетворено частично. Сделки по перечислению в период с 23.12.2016 по 01.03.2017 ООО «Малина» (ИНН <***>) в пользу ООО «Кайрос» (ИНН <***>) денежных средств в общей сумме 43 497 100,00 рублей признаны недействительными. Применены последствия недействительности сделки в виде взыскания с ООО «Кайрос» (ИНН <***>) в пользу ООО «Малина» (ИНН <***>) денежных средств в общей сумме 43 497 100,00 рублей. Задолженность ООО «Малина» (ИНН <***>) перед ООО «Кайрос» (ИНН <***>) восстановлена в общей сумме 43 497 100,00 рублей.

Таким образом, на дату 10.02.2017 у должника уже имелась задолженность перед ООО «Малина» (правопреемник ООО «Юристройинвест») по перечислениям в период с 23.12.2016 по 01.03.2017 г., признанные недействительными и кредиторы ООО «Малина» (правопреемник ООО «Юристройинвест») могли бы получить удовлетворение за счет переданного аффилированному лицу ООО «Деловая недвижимость» прав требований к ООО «Велес».

Судом первой инстанции установлено, что ООО «Велес» должник по сделке уступке прав требований, на момент передачи прав требований (10.02.2017) был платежеспособным и имел на балансе недвижимое имущество:

- нежилое здание, общей площадью 1 467.5 кв. метров, количество этажей (в том числе подземных) - 2, год ввода в эксплуатацию 2015 год, кадастровый (или условный) номер: 66:45:0200294:40, находящееся по адресу: Свердловская область, г. Каменск -Уральский, ул. Алюминиевая, дом 79;

- имущественное право - право аренды земельного участка на срок с 09.10.2015 09.10.2064. площадью 1 667 кв. метров, категория земель - земли населенных пунктов, по адресу Свердловская область, г. Каменск - Уральский, ул. Алюминиевая, с северо - западной стороны кинотеатра «Юбилейный», кадастровый (условный номер) 66:45:0200294:40;

- нежилое здание, общей площадью 2 068,7 кв. метров, литер А, этажность (в том числе подземных этажей) - 2, год ввода в эксплуатацию - 2008 год, кадастровый (условный) номер 66:41:0504099:103, находящееся по адресу: <...>;

- имущественное право - право аренды земельного участка на неопределенный срок, площадью 4 679 кв. метров, категория земель - земли населенных пунктов, разрешенное использование - под объект торговли. Адрес земельного участка: <...> кадастровый (условный) номер 66:41:0504099:15;

- земельный участок 995 кв.м., кад. номер 66:41:0306100:1, документально зарегистрированное здание (фактически отсутствующее).

В пределах земельного участка находятся следующие объекты недвижимости:

- кадастровый номер 66:41:0000000:90983 (сооружение коммунального хозяйства, дворовая канализация от жилого дома уд ФИО6 4 (5 и 3) до присоединения в дворовую канализацию Д 150 мм от жилого дома ул. ФИО6, 1, форма собственности – муниципальная;

- кадастровый номер 66:41:0000000:105647(сооружение коммунального хозяйства -сеть наружного (уличного) освещения), форма собственности - муниципальная.

Согласно отчету № 32/09/18-Н/Б-2 об оценке рыночной и ликвидационной стоимости нежилого здания, права аренды земельного участка, расположенных по адресу <...> -д, принадлежащих ООО «Велес» Итоговая величина рыночной стоимости Объекта оценки, руб. (без учета НДС) 60 514 000 (Шестьдесят миллионов пятьсот четырнадцать тысяч) руб.

Отчет № 32/09/18-Н/Б-1 об оценке рыночной и ликвидационной стоимости нежилого здания, права аренды земельного участка, расположенных по адресу <...>, принадлежащих ООО «Велес» - итоговая величина рыночной стоимости Объекта оценки, руб. (без учета НДС) 28 227 000 (Двадцать восемь миллионов двести двадцать семь тысяч) рублей.

Согласно отчету временного управляющего по состоянию на 01.01.2018 активы баланса ООО «Велес» составляли 708 457 000,00 руб. (Определение 07 февраля 2020 года по делу №А60-13524/2018).

07.03.2018 в арбитражный суд поступило заявление АО «Газпромбанк» (ИНН <***>, ОГРН <***>) о признании ООО «Велес» несостоятельным (банкротом), в связи с наличием задолженности в размере 164 488 624 руб. 16 коп.

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 29.03.2018 возбуждено производство по делу № А60-13524/2018 о признании общества «Велес» несостоятельным (банкротом).

Определением от 12.07.2018 в отношении общества «Велес» введено наблюдение, временным управляющим должником утвержден Чу Э.С.

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 05.12.2018 по делу № А60-13524/2018 общество «Велес» признано банкротом, в отношении него введено конкурсное производство, конкурсным управляющим должником утвержден Чу Э.С.

При включении требований в реестр требований кредиторов ООО «Велес» нового кредитора ООО «Деловая недвижимость» в суд обратилась сама ФИО1, директор (решение №12 от 05.06.17).

Несмотря на то, что ООО «Кайрос» было привлечено третьим лицом, его интересы ФИО1 не представляла, возражений по включению от имени ООО «Кайрос» в связи с безвозмездной передачей прав требований новому кредитору ООО «Деловая недвижимость» не заявляла (определение об отложении от 26 сентября 2018 года по делу № А60- 13524/2018).

Суд первой инстанции согласился с доводами конкурсного управляющего о том, что в отсутствии спорной сделки у ООО «Кайрос» сохранилась бы возможность предъявить встречные требования к ООО «Велес» и включиться в реестр требований кредиторов ООО «Велес».

Между тем, в реестр требований ООО «Кайрос» включен ООО «Велес», частично исполнив обязательства по кредитным договорам на сумму 74 642 616,80 руб. При этом Общество «Велес», исполнившее обязательства перед банком АО «Газпромбанк», определило долю каждого из поручителей в размере 19 352 960 руб. 55 коп. и включено в реестр в общей сумме 13 653 513 руб. 28 коп. в реестр требований кредиторов должника общества с ограниченной ответственностью «Кайрос» (ИНН <***> ОГРН <***>) в порядке третьей очереди.

Следовательно, ФИО1 совершая безвозмездную сделку уступки прав требований передав права требования по займам в размере по договору от 10.02.2017г. в размере 147 016 970,66 руб. (фактически по платежам по займам в размере 133 738 000 руб.) аффилированному предприятию ООО «Деловая недвижимость» к ООО «Велес» при наличии задолженности перед кредиторами не только безвозмездно вывела ликвидный актив (права требования по займам в размере 147 016 970,66 руб. к ООО «Велес» имеющего достаточно активов для расчетов по ним), по которому могли быть получены денежные средства в конкурсную массу должника, но и увеличила кредиторскую задолженность перед кредиторами ООО «Велес», ООО «Малина» включенными в реестр требований должника, которые выплатили причитающиеся на поручителей доли каждого из поручителей в размере 19 352 960 руб. 55 коп., а ООО «Кайрос» передав все активы в ООО «Деловая недвижимость» сделать этого в связи с отсутствием финансовых активов объективно не смогло.

Кроме того, ООО «Кайрос» посредством данной сделки уступки прав требования ООО «Деловая недвижимость» совершенной ФИО7 утратило права каким либо образом, в связи с введением банкротства, влиять на принимаемые в банкротстве ООО «Велес» решения, предоставленные только кредиторам включенным в реестр.

Также ФИО1, заключая от имени ООО «Кайрос» договор поручительства № 2616-462-П/4 от 11.01.2017 с АО «Газпромбанк» по обязательствам взаимосвязанного заёмщика ООО «Аппетина», не могла не понимать, что в связи с отсутствием у ООО «Кайрос» уже к тому времени достаточных активов, для расчета с кредитором обязательства перед АО «Газпромбанк» не могут быть исполнены должником.

Требование АО «Газпромбанк» о погашении задолженности по кредитному соглашению от 11.01.2017 как поручителя по обязательству ООО «Аппетина» по договору № 2616-462-К-П/4 от 11.01.2017 в адрес ООО «Кайрос» направлено 06.06.2017. Указанное требование осталось без удовлетворения по причине недостаточности денежных средств, что свидетельствует о наличии признаков неплатежеспособности должника как минимум по состоянию на 06.09.2017.

26.07.2017 Банк обратился в Октябрьский районный суд гор. Екатеринбурга с исковым заявлением о взыскании задолженности по кредитному договору солидарно с ООО «Аппетина», ФИО1, ООО «Меркурий», ООО «Малина», ООО «Кайрос», ООО «Торговый дом «Сосновый бор», ООО «Велес», ООО «Деловая недвижимость» и обращении взыскания на заложенное имущество.

На основании решения Октябрьского районного суда гор. Екатеринбурга 26.10.2017 по делу №2-4307/2017, с учетом апелляционного определения Свердловского областного суда от 21.03.2018 №33-4488/2018, солидарно с ООО «Аппетина», ФИО1, ООО «Меркурий», ООО «Малина», ООО «Кайрос», ООО «Торговый дом «Сосновый бор», ООО «Велес», ООО «Деловая недвижимость» взыскана задолженность по состоянию на 21.07.2017 в сумме 126 803 965 руб. 47 коп.

Определением суда от 01 марта 2022 года по делу №А60-54668/2021 требования кредитора - акционерного общества «Газпромбанк» (ИНН <***> ОГРН <***>) в общей сумме 5 377 678 руб. 86 коп., в том числе: 5 354 428 руб. 86 коп. процентов, 23 250 руб. госпошлины включены в реестр требований кредиторов должника общества с ограниченной ответственностью «Кайрос» (ИНН <***> ОГРН <***>) в порядке третьей очереди.

Как видно и материалов дела, с учетом суммы требований, включенных в реестр требований кредиторов должника, в результате совершения контролирующим должника лицом спорной сделки, причинён существенный врем имущественным правам кредиторов, произошло существенное уменьшение имущества должника, за счет которого было возможно погашение требований кредиторов. ФИО1 спорной сделкой создала условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, из-за их действий окончательно была утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

При доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства (пункт 19 постановления Пленума N 53).

Ответчиком отзыв на заявленные требования не представлен, обстоятельства, свидетельствующие об отсутствии оснований привлечения к субсидиарной ответственности не раскрыты, судом не установлены.

Оценив представленные сторонами доказательства с позиций статьи 71 АПК РФ, и установив наличие условий, предусмотренных п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве, в связи с чем презюмируется наличие причинно-следственной связи между несостоятельностью должника и действиями (бездействием) контролирующих его лиц, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о наличии и доказанности всех имеющих значение фактов для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в указанной части.

В качестве еще одного основания для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, которое установил суд, является причинение вреда имущественным правам кредиторов в результате неподачи заявления о признании должника банкротом по основанию, предусмотренном п. 2 ст. 10 Закона о банкротстве.

На основании пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Закона о банкротстве, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых Законом о банкротстве возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.14 Закона о банкротстве правом на подачу заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.12 настоящего Федерального закона, в ходе любой процедуры, применяемой в деле о банкротстве, обладают конкурсные кредиторы, представитель работников должника, работники либо бывшие работники должника или уполномоченные органы, обязательства перед которыми предусмотрены пунктом 2 статьи 61.12 настоящего Федерального закона, либо арбитражный управляющий по своей инициативе от имени должника в интересах указанных лиц.

Согласно пункту 1 статьи 9 Закон о банкротстве руководитель должника или индивидуальный предприниматель обязан обратиться в арбитражный суд с заявлением должника в случае, если удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств, обязанности по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами; если уполномоченным органом должника принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника; если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества, и в иных случаях, предусмотренных Законом о банкротстве.

В соответствии с пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 этой же статьи, не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

Сам факт превышения размера кредиторской задолженности над размером активов, отраженный в бухгалтерской отчетности должника, не является свидетельством не возможности должника исполнить свои обязательства и не может рассматриваться как единственный критерий, характеризующий финансовое состояние должника.

Наличие неисполненных обязательств перед кредиторами также не влечет безусловной обязанности руководителя должника - юридического лица обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом.

Показатели, с которыми законодатель связывает обязанность должника по подаче в суд заявления о собственном банкротстве, должны объективно отображать наступление критического для должника финансового состояния, создающего угрозу нарушений прав и законных интересов других лиц.

Такой датой, по мнению конкурсного управляющего, является дата 10.02.2017 - безвозмездная передача прав требований по бесспорному обязательству займам на крупную сумму 133 738 000 руб., данная сделка выходила за пределы обычной хозяйственной деятельности общества (право требования было передано взаимосвязанному предприятию безвозмездно), но и объективно было причиной начала объективного банкротства должника, последующей несостоятельности (банкротства) предприятия, которое без возврата ранее выданных бесспорных займов, лишилось всех оборотных средств и не смогло далее осуществлять финансово-хозяйственную деятельность, производить расчеты с кредиторами. Как следствие в 2017 года, должник перестал сдавать бухгалтерскую и финансовую отчетность, движения по банковским расчетным счетам прекратились.

Вместе с тем, возврат займов, уступленных по безвозмездной сделке, в размере 133 738 000 руб. позволил бы погасить все требования кредиторов включенных в реестр 62 558 129,1 и не допустить банкротства ООО «Кайрос», либо осуществить продажу требований с торгов процедуре банкротства должника и направление полученных денег на расчеты с кредиторами.

При этом дату объективного банкротства правильно определять не исходя из бухгалтерской стоимости активов, а необходимо основываться на реальной цене этих активов.

Определение момента возникновения объективного банкротства на основании размера чистых активов по данным бухучета, не может быть положено в основу расчета так как эти данные, указаны самой ФИО1 и могут быть умышленно искажены либо отражать стоимость активов, не соответствующую действительности, в силу объективных причин.

Таким образом, необходимо руководствоваться реальной (рыночной) стоимостью его активов. Исходя из смысла указанного постановления Пленума № 53, объективное банкротство имеет следующие особенности: это момент времени, когда возникла неспособность удовлетворять требования кредиторов; в дальнейшем данная неспособность непрерывно сохранялась, стала стабильной; активы должника должны быть оценены по реальной стоимости.

Согласно сведениям, полученным с сайта ФССП РФ, ООО «Кайрос» имел неисполненные обязательства переданные для принудительного исполнения и которые не могли быть исполнены в связи с отсутствием имущества, подлежащего взысканию.

Судом первой инстанции установлено, что с конца 2016 года активы должника начали непрерывно только исключительно уменьшаться и эта тенденция с начала 2017 года приняла лавинообразный характер, что свидетельствует об объективном банкротстве должника подразумевающем именно стабильную неспособность должника удовлетворить требования кредиторов в будущем.

Согласно последних бухгалтерских балансов за 2016 год, 2017год результаты деятельности ООО «Кайрос» носили убыточный характер, убыток составил - 22 055 т.р. и - 19 513 т.р. соответственно, а совокупный финансовый 1245703197_13338275 результат деятельности ООО «Кайрос» на начало 2017 года (10.02.2017 года) уже составил -60 940 т.р. , по итогам 2017 года , составил -29 168 т.р., Денежные потоки от финансовых операций за 2017год так же имели отрицательные показатели - 45 214 т.р.

Отраженные на бухгалтерском балансе 2017год активы не свидетельствуют об их фактическом наличии, так как конкурсному управляющему ФИО5, директором ФИО1 они переданы не были, доказательств обратного ФИО1 в материалы дела не представлено.

По результатам анализа конкурсным управляющим установлено, что деятельность должника в 2017году носила символический характер, в основном осуществлялись только внутригрупповые транзитные операции, на незначительные суммы, которые не могли каким либо образом свидетельствовать о возможности восстановления платежеспособности предприятия ООО «Кайрос». Обязательства должника превысили реальную стоимость активов и в последующем вплоть до введения процедуры банкротства неспособность удовлетворить все требования кредиторов сохранилась.

На февраль 2017года уже были обязательства перед кредитором ООО «Малина» по финансовым перечислениям и уже взяты кредитные обязательства перед АО «Газпромбанк».

Учитывая изложенное, в том числе факт осведомленности ФИО1 о наличии обязательств перед ООО «Малина» и АО «Газпромбанк» в размере более чем 120000000 руб. после вынесения решения Октябрьского районного суда города Екатеринбурга по делу № 24307/2017 от 26.10.2017, в отсутствие доказательств наличия плана по выходу из кризисной ситуации, а равно как и равноценных активов у должника, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ФИО1, являясь руководителем должника, действуя разумно и осмотрительно, 26.10.2017 осознавала наличие возникшей обязанности по обращению в суд с заявлением о несостоятельности (банкротстве) ООО «Велес», в связи с чем, не позднее 26.11.2017 должна была подать соответствующее заявление.

Вместе с тем данную обязанность ФИО1 не исполнила, процедуру банкротства ООО «Велес» инициировал конкурсный кредитор АО «Газпромбанк», по заявлению которого 07.03.2018 возбуждено производство по делу о банкротстве должника.

Согласно реестра требований кредиторов следует, что после 26.11.2017 у должника возникла задолженность перед уполномоченным органом в размере 2 786 руб., указанная задолженность включена в реестр требований кредиторов.

При таких условиях, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о доказанности совокупности обстоятельств, необходимых для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности на основании статьи 61.12 Закона о банкротстве, за несвоевременную подачу заявления о признании должника банкротом и удовлетворил требования конкурсного управляющего в данной части.

Доказательств обратного на момент рассмотрения апелляционной жалобы ответчиком в соответствии со статьей 65 АПК РФ представлено не было.

Учитывая, что должник признан несостоятельным банкротом решением от 11.12.2021, заявление о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности поступило в арбитражный суд 28.12.2021, срок исковой давности не может считаться пропущенным, в связи с чем судом первой инстанции правомерно отклонен довод ООО «Малина» о пропуске конкурсным управляющим срока исковой давности.

В соответствии с пунктом 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве (пункт 4 статьи 10 Закона о банкротстве в ранее действовавшей редакции) размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Определяя размер субсидиарной ответственности контролирующего должника, суд первой инстанции исходил из суммы непогашенного размера требований кредиторов в размере 62 558 129 руб. 22 коп.

Вместе с тем, в соответствии с пунктом 11 статьи 61.11 Закона о несостоятельности (банкротстве) не включаются в размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица требования, принадлежащие этому лицу либо заинтересованным по отношению к нему лицам. Такие требования не подлежат удовлетворению за счет средств, взысканных с данного контролирующего должника лица.

По мнению суда апелляционной инстанции, с учетом аффилированности ООО «Велес» (13 653 513,28) и ООО «Юристстройинвест» (ООО «Малина») (43 497 100,00) к ФИО1 их требования не подлежали взысканию с ФИО1 в качестве субсидиарной ответственности.

Указание конкурсным управляющим ООО «Кайрос» на то обстоятельство, что ООО «Юристстройинвест» не является лицом аффилированным (заинтересованным) по отношению к должнику – несостоятелен.

В обоснование своего требования конкурсный управляющий ООО «Кайрос» ФИО5 ссылается на постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.04.2022 года, который был вынесен по результатам рассмотрения апелляционной жалобы АО «Газпромбанк» на определение Арбитражного суда Свердловской области в третью очередь реестра требований кредиторов ООО «Кайрос».

Заявитель жалобы АО «Газпромбанк» полагал, что требование подлежало субординации и удовлетворению в порядке, предшествующем распределению ликвидационной квоты на основании положений Обзора судебное практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утв. Президиумом Верховного суда РФ от 29.01.2020 г.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции отмечает, что при определении размера субсидиарной ответственности в соответствии со п. 11 ст. 61.11 Закона о несостоятельности (банкротстве) не предусматривает, что в размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица не учитываются требования субординированных кредиторов. Положениями п. 11 ст. 61.1 Закона о банкротстве предусмотрено, что не включаются в размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица требования, принадлежащие этому лицу либо заинтересованным по отношению к нему лицам. Такие требования не подлежат удовлетворению за счет средств, взысканных с данного контролирующего должника лица.

Таким образом, не имеет правового значения факт субординации требования кредитора, доказыванию подлежит факт установления заинтересованности кредитора.

Кроме того, судом апелляционной инстанции было отказано субординации требования кредитора ООО «Юристройинвест» поскольку не был доказан факт компенсационного финансирования со стороны ООО «Малина» (первоначально требование принадлежало ООО «Малина», было приобретено ООО «Юристройинвест» на торгах при продаже дебиторской задолженности в деле о банкротстве ООО «Малина») в условиях имущественного кризиса ООО «Кайрос».

При перемене лица в обязательстве (ООО «Малина – ООО «Юристройинвест») подлежат применению положения в абз. 2 п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки", согласно которого, первоначальный кредитор не может уступить новому кредитору больше прав, чем имеет сам; вместе с тем на основании закона новый кредитор в силу его особого правового положения может обладать дополнительными правами, которые отсутствовали у первоначального кредитора.

Следовательно, в случае привлечения к субсидиарной ответственности ФИО1 в рамках дела № А60-54668/2021 по обязательствам ООО «Кайрос», требование ООО «Юристройинвест» не подлежат бы включению в размер субсидиарной ответственности ФИО1 по признаку заинтересованности требования первоначального кредитора ООО «Малина».

Суд апелляционной инстанции полагает необходимым отметить, что в случае учета требований ООО «Велес» в размере 13 653 513,28 руб. и ООО «Юристройинвест» (ООО «Малина») в размере 43 497 100,00 рублей в размере субсидиарной ответственности ФИО1 и включения требований в реестр требований ООО «Кайрос» о привлечении к субсидиарной ответственности в размере 62 558 129 руб. 22 коп. будут нарушены права независимых кредиторов ФИО1, в том числе ООО «Малина», поскольку значительный размер денежных средств, подлежащий распределению в процедуре банкротства ФИО1 будет направлен на погашение требования ООО «Кайрос» и, как следствие, направлены на погашение требований заинтересованных лиц (ООО «Велес» и ООО «Юристройинвест, требование ООО «Малина»). Следовательно, будет нарушен баланс на справедливое, полное и соразмерное удовлетворение требований независимых кредиторов в деле о банкротстве ФИО1

Также необходимо отметить, что при привлечении ФИО1 в деле о банкротстве ООО «Малина» А60-30688/2017 к субсидиарной ответственности в соответствии с п. 11 ст. 61.11 Закона о банкротстве она не была привлечена к субсидиарной ответственности на размер требования ООО «Велес» в размере 14 800 000 рублей (постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.11.2021, постановление Арбитражного суда Уральского округа от 29.03.2022).

Таким образом, в размер субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должника, не подлежат включению требования аффилированных по отношению к должнику ООО «Велес» в размере 13 653 513,28 руб. и ООО «Юристстройинвест» в размере 43 497 100,00 руб.

Возражений относительно включения в размер требований уполномоченного органа задолженности в сумме 18,53 руб. не заявлено.

Довод о том, конкурсным управляющим ООО «Кайрос» также было заявлено требование о взыскании с ФИО1 убытков в размере 133 738 000 рублей несостоятелен, поскольку не имеет значения для правильного рассмотрения спора.

ФИО1 привлечена к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Кайрос» на размер требований, включенных в реестр требований кредиторов ООО «Кайрос».

Вопреки доводам конкурсного управляющего оснований для взыскания с ФИО1 убытков по гражданско-правовым основаниям отсутствуют, судом первой инстанции верно разрешен вопрос о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности с учетом заявленных конкурсным управляющим ООО «Кайрос» ФИО5 требований.

В соответствии с пунктом 23 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" предусмотрено, что согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Согласно пункта 20 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" при решении вопроса о том, какие нормы подлежат применению - общие положения о возмещении убытков (в том числе 3 статья 53.1 ГК РФ) либо специальные правила о субсидиарной ответственности (статья 61.11 Закона о банкротстве), - суд в каждом конкретном случае оценивает, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц, действующих совместно либо раздельно) на деятельность должника, проверяя, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого воздействия.

Если допущенные контролирующим лицом (несколькими контролирующими лицами) нарушения явились необходимой причиной банкротства, применению подлежат нормы о субсидиарной ответственности (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве), совокупный размер которой, по общим правилам, определяется на основании абзацев первого и третьего пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

В том случае, когда причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 ГК РФ, вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 ГК РФ.

Независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) самостоятельно квалифицирует предъявленное требование. При недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения контролирующего лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную статьей 53.1 ГК РФ, суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков.

Положениями пункта 21 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" предусмотрено, что если необходимой причиной объективного банкротства явились сделка или ряд сделок, по которым выгоду извлекло третье лицо, признанное контролирующим должника исходя из презумпции, закрепленной в подпункте 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, такой контролирующий выгодоприобретатель несет субсидиарную ответственность, предусмотренную статьей 61.11 Закона о банкротстве, солидарно с руководителем должника (абзац первый статьи 1080 ГК РФ).

Как указано выше, в обоснование конкурсный управляющий ООО «Кайрос» указывает, что между ООО «Кайрос» и ООО «Велес» был заключен договор займа от 11.02.2013 года на 150 000 000 рублей, перечислено ООО «Кайрос» в пользу ООО «Велес» было перечислено 133 738 000 рублей всего было 133 738 000 рублей. В последующем ООО «Кайрос» уступило свое право требования к ООО «Велес» в размере 147 016 970,66 рублей ООО «Деловая недвижимость». У ООО «Кайрос» право требования к ООО «Велес» по договору займа являлось единственным ликвидным активом. Другого имущества у ООО «Кайрос» не имелось.

Данные обстоятельства также подтверждаются отчетом конкурсного управляющего ООО «Кайрос» ФИО5

Кроме того, постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.10.2022 года А60- 54668/2021 было отказано в истребовании документов у ФИО1 со ссылкой на то, что что ООО «Кайрос» не ведет деятельность с 2017 года, бухгалтерская отчетность должника не сдавалась с 2017 года, движение по расчетным счетам приостановлено с 2018 4 года, следовательно, документы, касающиеся финансово-хозяйственной деятельности общества за период с 2018 года объективно отсутствуют.

С учетом вышеизложенных обстоятельств, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о том, что сделка ООО «Кайрос» по уступке права требования к ООО «Велес» в пользу ООО «Деловая недвижимость» в размере 147 016 970,66 рублей и явилась единственной и необходимой причиной объективного банкротства ООО «Кайрос», по которым выгоду извлекло третье лицо, признанное контролирующим должника исходя из презумпции, закрепленной в подпункте 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, соответственно ФИО1 правомерно была привлечена к субсидиарной ответственности, в соответствии со статьей 61.11 Закона о банкротстве.

Принимая во внимание вышеизложенное, обжалованный судебный акт подлежит изменению в части установления размера субсидиарной ответственности, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела (пункт 2 части 1 статьи 270 АПК РФ) с принятием в данной части нового судебного акта о взыскании с контролирующего лица должника ФИО1 в пользу ООО «Кайрос» в порядке привлечения к субсидиарной ответственности в размере 5 407 534 руб. 47 коп.

Нарушений при рассмотрении дела судом первой инстанции норм процессуального права, которые в соответствии с частью 4 статьи 270 АПК РФ могли бы повлечь отмену обжалуемого судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

При обжаловании определений, не предусмотренных в подпункте 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, уплата государственной пошлины не предусмотрена, государственная пошлина при подаче апелляционной жалобы заявителем не уплачивалась.

Руководствуясь статьями 176, 258, 266, 268, 269, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Свердловской области от 27 апреля 2023 года по делу № А60-54668/2021 изменить, изложив пункт третий резолютивной части в следующей редакции:

Взыскать с ФИО1 в пользу общества с ограниченной ответственностью «Кайрос» 5 407 534 руб. 47 коп.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Свердловской области.

Председательствующий

Л.В. Саликова

Судьи

Е.О. Гладких

Л.М. Зарифуллина