Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Толстогузовой Е.В., рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью «СибирьЭко» (07АП-5632/2022) на решение Арбитражного суда Томской области от 16.05.2022 по делу № А67-10738/2021 (судья Токарев Е. А.) по заявлению индивидуального предпринимателя ФИО4 (ИНН <***> ОГРНИП <***>) к обществу с ограниченной ответственностью «СибирьЭко» (ИНН <***> ОГРН <***>) о взыскании 5 000 000,00 руб., обязании изъять из оборота и уничтожить контрафактный товар,

В судебном заседании приняли участие:

от истца: ФИО5, представитель по доверенности от 21.11.2020, паспорт;

от ответчика: ФИО6, представитель по доверенности от 26.05.2022, паспорт; ФИО7, представитель по доверенности от 26.05.2022, паспорт;

У С Т А Н О В И Л:

индивидуальный предприниматель ФИО4 (далее – ИП ФИО4, предприниматель, истец) обратился в Арбитражный суд Томской области с иском, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) к обществу с ограниченной ответственностью «СибирьЭко» (далее – ООО «СибирьЭко», общество, ответчик) о взыскании 5 000 000,00 руб. компенсации за незаконное использование товарного знака № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ», обязании изъять из оборота и уничтожить за свой счет контрафактные товары, этикетки, упаковки товаров, на которых размещен незаконно используемый товарный знак № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ».

Решением суда от 16.05.2022 требования удовлетворены.

Не согласившись с указанным решением, общество обратилось в Седьмой арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит решение арбитражного суда отменить, принять по делу новый судебный акт. Апелляционная жалоба мотивирована неполным выяснением обстоятельств дела, несоответствием выводов, изложенных в решении фактическим обстоятельствам дела, недоказанностью имеющих значение для дела обстоятельств.

Истец в отзыве, представленном в суд в порядке статьи 262 АПК РФ, представитель в судебном заседании, доводы жалобы отклонил, просит оставить решение суда без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

В судебном заседании представители апеллянта поддержали доводы жалобы, настаивали на ее удовлетворении.

Проверив материалы дела в порядке статьи 268 АПК РФ, изучив доводы апелляционной жалобы, отзыва, пояснений, приобщенные к материалам дела вещественные доказательства, заслушав представителей сторон, суд апелляционной инстанции считает решение не подлежащим отмене по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что ИП ФИО4 является правообладателем товарного знака «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ», что подтверждается свидетельством № 698703 от 15.02.2019 по заявке № 2018721752, с приоритетом товарного знака от 28.05.2018, выданным Федеральной службой по интеллектуальной собственности (л.д. 9).

Товарному знаку № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ» предоставлена правовая охрана в отношении товаров 29 класса МКТУ, включающего в т.ч. орехи обработанные, плоды или ягоды, сваренные в сахарном сиропе, что подтверждается копией свидетельства на товарный знак № 698703 с указанием классов МКТУ, в отношении которых предоставлена правовая охрана.

Как указано в иске, производство и реализацию продукции под товарным знаком № 698703 фактически осуществляет ООО «Эко-фабрика Сибирский кедр» (ИНН <***> ОГРН <***>) с согласия правообладателя.

Основным видом деятельности является 46.36 Торговля оптовая сахаром, шоколадом и сахаристыми кондитерскими изделиями.

Согласно сведениям из ЕГРЮЛ ФИО4 является владельцем 100% доли уставного капитала (10 000 руб.) ООО «Эко-фабрика Сибирский кедр», что отражено в выписке из ЕГРЮЛ записью от 01.04.2020 (строка 30 выписки).

С учетом изложенного, ИП ФИО4 и ООО «Эко-фабрика Сибирский кедр» согласно части 1 статьи 9 ФЗ от 26.07.2006 «О защите конкуренции» образуют группу лиц, в связи с чем, незаконное использование товарного знака № 698703 нарушает права обоих указанных лиц.

Также в иске указано, что 31.08.2021 правообладателю стало известно о нарушении его прав на товарный знак № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ» томским производителем ООО «СибирьЭко» (ИНН <***> ОГРН <***>), который размещает на своем товаре товарный знак, принадлежащий ИП ФИО8 (л.д. 10-21).

Правовых оснований использовать указанное средство индивидуализации у ООО «СибирьЭко» не имеется.

Ссылаясь на нарушение исключительных прав на товарный знак, ИП ФИО8 направил ООО «СибирьЭко» претензию с требованиями в т.ч.: прекратить незаконное использование товарного знака; изъять из оборота и уничтожить за свой счет контрафактные товары, этикетки, упаковки товаров, на которых размещен незаконно используемый товарный знак; выплатить компенсацию за нарушение исключительных прав (л.д. 31-35).

Неисполнение ответчиком требований претензии послужило основанием для обращения истца в арбитражный суд с настоящим иском. Суд пришел к выводу об обоснованности заявленных исковых требований, наличии оснований для взыскания компенсации в заявленном истцом размере. Рассмотрев материалы дела повторно, суд апелляционной инстанции считает выводы суда обоснованными, апелляционную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно пункту 1 статьи 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если ГК РФ не предусмотрено иное. Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением). Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными настоящим Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную настоящим Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается настоящим Кодексом.

В силу статьи 1477 ГК РФ на товарный знак, то есть на обозначение, служащее для индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринимателей, признается исключительное право, удостоверяемое свидетельством на товарный знак. В соответствии со статьей 1482 ГК РФ в качестве товарных знаков могут быть зарегистрированы словесные, изобразительные, объемные и другие обозначения или их комбинации. Товарный знак может быть зарегистрирован в любом цвете или цветовом сочетании. Согласно пункту 1 статьи 1484 ГК РФ лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 настоящего Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на товарный знак), в том числе способами, указанными в пункте 2 настоящей статьи. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на товарный знак.

Исключительное право на товарный знак может быть осуществлено для индивидуализации товаров, работ или услуг, в отношении которых товарный знак зарегистрирован, в частности путем размещения товарного знака:

1) на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации;

2) при выполнении работ, оказании услуг;

3) на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот;

4) в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе;

5) в сети "Интернет", в том числе в доменном имени и при других способах адресации (пункт 2 статьи 1484 ГК РФ).

Никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения (пункт 3 статьи 1484 ГК РФ).

Как отмечено в пункте 162 Постановления № 10, для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

При этом вероятность смешения зависит не только от степени сходства обозначений и степени однородности товаров для обычных потребителей соответствующих товаров, но и от иных факторов, в том числе от того, используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров, длительности и объема использования товарного знака правообладателем, степени известности, узнаваемости товарного знака, степени внимательности потребителей (зависящей в том числе от категории товаров и их цены), наличия у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом. При этом при выявлении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Таким образом, одним из юридических значимых обстоятельств, подлежащих установлению судами при рассмотрении дел соответствующей категории, является установление тождественности или сходства до степени смешения либо их отсутствие между товарным знаком, принадлежащим истцу, и обозначением, использованным ответчиком для индивидуализации своих товаров, а также однородность товаров (услуг), в отношении которых зарегистрирован товарный знак истца, и товаров (услуг), вводимых в гражданский оборот ответчиком.

Обозначение считается сходным до степени смешения с конкретным товарным знаком, если обычные потребители соответствующего товара ассоциируют обозначение с товарным знаком в целом, несмотря на отдельные отличия.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

Однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Пунктом 41 Правил составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденных приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 № 482 (далее - Правила), установлено, что обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением (товарным знаком), если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия. Согласно пункту 42 Правил словесные обозначения сравниваются со словесными обозначениями и с комбинированными обозначениями, в композиции которых входят словесные элементы.

Сходство словесных обозначений оценивается по звуковым (фонетическим), графическим (визуальным) и смысловым (семантическим) признакам, а именно:

1) звуковое сходство определяется на основании следующих признаков: наличие близких и совпадающих звуков в сравниваемых обозначениях; близость звуков, составляющих обозначения; расположение близких звуков и звукосочетаний по отношению друг к другу; наличие совпадающих слогов и их расположение; число слогов в обозначениях; место совпадающих звукосочетаний в составе обозначений; близость состава гласных; близость состава согласных; характер совпадающих частей обозначений; вхождение одного обозначения в другое; ударение;

2) графическое сходство определяется на основании следующих признаков: общее зрительное впечатление; вид шрифта; графическое написание с учетом характера букв (например, печатные или письменные, заглавные или строчные); расположение букв по отношению друг к другу; алфавит, буквами которого написано слово; цвет или цветовое сочетание;

3) смысловое сходство определяется на основании следующих признаков: подобие заложенных в обозначениях понятий, идей (в частности, совпадение значения обозначений в разных языках); совпадение одного из элементов обозначений, на который падает логическое ударение и который имеет самостоятельное значение; противоположность заложенных в обозначениях понятий, идей.

Признаки, указанные в этом пункте, учитываются как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.

Обстоятельства, связанные с определением сходства товарных знаков, в защиту исключительных прав на которые обращается истец, и обозначения, используемого ответчиком, имеют существенное значение для установления факта нарушения исключительных прав на товарные знаки, при этом суд должен учитывать представленные сторонами доказательства.

С учетом приведенных правовых норм и подходов правоприменительной практики в первую очередь подлежит разрешению вопрос о наличии или отсутствии сходства сравниваемых обозначений. Для его установления производится анализ обозначений на основании вышеприведенных критериев, после чего с учетом приведенного анализа осуществляется сравнение обозначений в целом. В случае установления отсутствия сходства дальнейший анализ не производится. При этом вхождение одного обозначения (например, словесного элемента, являющегося единственным элементом в защищаемом товарном знаке истца) в другое исключает вывод о несходстве таких обозначений. В случае установления сходства осуществляется анализ возможности смешения сравниваемых обозначений. При анализе возможности смешения учитывается не только степень сходства сравниваемых обозначений, однородность товаров и услуг, но и различительная способность защищаемых товарных знаков. Аналогичные положения содержатся в пункте 7.1.2.1 Руководства по осуществлению административных процедур и действий в рамках предоставления государственной услуги по государственной регистрации товарного знака, знака обслуживания, коллективного знака и выдаче свидетельств на товарный знак, знак обслуживания, коллективный знак, их дубликатов, утвержденных Приказом Роспатента от 24.07.2018 № 128 (далее - Руководство).

В соответствии с пунктом 7 Руководства оценка сходства обозначений производится на основе общего впечатления, формируемого, в том числе с учетом неохраняемых элементов, которые могут присутствовать в составе заявленного обозначения. При этом формирование общего впечатления может происходить под воздействием любых особенностей обозначений, в том числе доминирующих словесных или графических элементов, их композиционного и цветового решения. В силу пункта 7.1.1 Руководства при анализе обозначения следует учитывать, что потребитель в большинстве случаев не имеет возможности сравнить два знака и руководствуется общим впечатлением о знаке, виденном ранее. При этом потребитель, как правило, запоминает отличительные элементы знака.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

При наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе:

используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров;

длительность и объем использования товарного знака правообладателем;

степень известности, узнаваемости товарного знака;

степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены);

наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

При определении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Применительно к спорной правовой ситуации, наличие у истца исключительных прав на товарный знак № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ» подтверждено представленным в материалы дела свидетельством на товарный знак (знак обслуживания) и ответчиком не оспаривается.

Обращаясь в суд с настоящим иском, истец указывал на то, что им были обнаружены введенные в гражданский оборот ответчиком товары, содержащие обозначение, охраняемое принадлежащим ему товарным знаком, и для которых он зарегистрирован, в подтверждение чего в материалы дела были представлены скриншоты с предложениями о продаже контрафактного товара, выставленный на оплату счет, копия чека о приобретении контрафактного товара, фото образцов контрафактного товара (л.д. 10-21).

Также истцом приобщены к материалам дела упаковки контрафактного товара (л.д. 151), маркированных словесным элементом «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ», указан изготовитель: ООО «СибирьЭко», юридический адрес: 634034, <...>; дата изготовления: 19.03.2021, 28.06.2021, 10.08.2021. При сопоставлении представленных в материалы дела доказательств, а именно упаковок товара (л.д. 13-21, 151) со счетом и чеком (л.д. 10-12), усматривается факт приобретения истцом товара, изготовленного после даты государственной регистрации спорного товарного знака, содержащего спорное словесное обозначение, а также указание на то, что изготовителем данного товара является ответчик. Таким образом, факт использования ответчиком обозначения «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ» подтверждается упаковками спорного товара, фотографиями с изображением спорного товара, счетом и чеком, в которых содержатся сведения о товаре, его производителе, дате изготовления, дате покупки и стоимости.

Поскольку особый порядок фиксации факта нарушения исключительных прав правообладателя Гражданским кодексом Российской Федерации, иными правовыми актами не установлен, то представленные истцом доказательства соответствуют требованиям Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к доказательствам по делу.

Суд, сравнив используемое ответчиком обозначение с принадлежащим истцу товарным знаком с учетом положений Правил составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденными приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 № 482 (далее - Правила № 482), а также разъяснений высшей судебной инстанции, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - Постановление № 10), правомерно установил высокую степень сходства данных обозначений. При сопоставлении спорного обозначения ответчика с товарным знаком истца с точки зрения их графического и визуального сходства судом учтены правовые позиции, изложенные в Постановлениях Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.07.2006 № 2979/06, от 17.04.2012 № 16577/11, в пункте 37 Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 23.09.2015, согласно которым вывод о сходстве до степени смешения обозначений делается на основе восприятия не отдельных элементов, а общего впечатления, которое производят это обозначение и товарный знак в целом на среднего потребителя соответствующих товаров или услуг.

Оценивая наличия сходства между товарным знаком истца и обозначением ответчика, суд отметил следующее: - при оценке тождественности или сходства до степени смешения между сравниваемыми обозначением и товарным знаком суд руководствуется не только положениями статей 1229, 1252, 1477, 1484 ГК РФ, но и нормами, регулирующими вопросы сравнения обозначений, предусмотренными Правилами составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденными приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 № 482, методологическими подходами правоприменительной практики, изложенными в Руководстве по осуществлению административных процедур и действий в рамках предоставления государственной услуги по государственной регистрации товарного знака, знака обслуживания, коллективного знака и выдаче свидетельств на товарный знак, знак обслуживания, коллективный знак, их дубликатов, утвержденного приказом Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 24.07.2018 № 128; - при анализе возможности смешения учитывается не только степень сходства сравниваемых обозначений, однородность товаров и услуг, но и различительная способность защищаемого товарного знака.

Согласно сложившемуся в правоприменительной практике подходу установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд принял во внимание то, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения.

Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

При восприятии потребителем комбинированного обозначения, состоящего из изобразительного и словесного элементов, его внимание, как правило, акцентируется на словесном элементе. Словесный элемент к тому же легче запоминается, чем изобразительный. В состав словесных обозначений могут входить как сильные, так и слабые элементы. Сильные элементы оригинальны, не носят описательного характера.

Если при сравнении комбинированных обозначений будет установлено, что их словесные элементы тождественны или сходны до степени смешения, то такие комбинированные обозначения могут быть отнесены к сходным до степени смешения.

Если при сравнении словесного элемента комбинированного обозначения будет установлена его тождественность или сходство до степени смешения со словесным товарным знаком, то комбинированное обозначение может быть признано сходным до степени смешения с этим товарным знаком.

С учетом изложенного, суд первой инстанции пришел к верному выводу, что индивидуализирующую функцию в составе обозначения, использованного ответчиком на упаковке производимого им товара, выполняет его доминирующий словесный элемент «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ». Доминирующий словесный элемент спорного обозначения «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ» выполнен заглавными буквами кириллического алфавита в одну строку. Словесный элемент товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ» также выполнен заглавными буквами кириллического алфавита в одну строку.

По результатам сравнительного анализа указанных обозначений коллегия суда соглашается с выводом суда о том, что сравниваемые словесные элементы характеризуются наличием отличий в виде используемого шрифта, в цветовом сочетании, при помощи которого они выполнены.

Принимая во внимание характер противопоставленного товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 698703 как исключительно словесного обозначения, а также учитывая установленное судом сходство по звуковому и смысловому критериям значения сильного словесного элемента спорного обозначения, использованного ответчиком, и названного средства индивидуализации, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что незначительные отличия в графическом исполнении словесных элементов не приводят к принципиально различному восприятию сравниваемых обозначений в целом.

Изложенное, позволяет суду оценить степень сходства используемого ответчиком обозначения и товарного знака истца как высокую. Все товары, на упаковке которых ответчиком было использовано спорное обозначение, однородны товарам, для индивидуализации которых зарегистрирован товарный знак истца.

Поскольку обозначения, имеющиеся на изготавливаемом ответчиком товаре, ассоциируются с другим обозначением (товарным знаком) № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ» в целом, несмотря на их отдельные отличия, они считаются сходными до степени смешения с ним.

Ответчик указывает, что объем правовой охраны товарного знака № 698703 не подтвержден, без установления конкретного перечня товаров, в отношении которого действует правовая охрана товарного знака, невозможно установить факт нарушения исключительных прав. В материалах дела имеется только обложка свидетельства на товарный знак, без вкладыша, который позволил бы установить конкретный перечень товаров, в отношении которых действует правовая охрана товарного знака. Документ, позиционирующийся истцом как «копия свидетельства с указанием классов МКТУ» не должен был быть учтен судом, поскольку представляет собой распечатку с интернет-сайта Роспатента, а не вкладыш к свидетельству.

С данной правовой позицией суд апелляционной инстанции согласиться не может.

В соответствии с пунктом 2 Административного регламента исполнения Федеральной службой по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам государственной функции по осуществлению ведения реестров зарегистрированных объектов интеллектуальной собственности, публикации сведений о зарегистрированных объектах интеллектуальной собственности, поданных заявках и выданных по ним патентах и свидетельствах, о действии, прекращении действия и возобновлении действия правовой охраны в отношении объектов интеллектуальной собственности, передаче прав на охраняемые объекты, об официальной регистрации объектов интеллектуальной собственности (Утвержден приказом Минобрнауки России от 12 декабря 2007 года № 346), Исполнение государственной функции по осуществлению ведения реестров зарегистрированных объектов интеллектуальной собственности и публикации сведений о зарегистрированных объектах интеллектуальной собственности, поданных заявках и выданных по ним патентах и свидетельствах, о действии, прекращении действия и возобновлении действия правовой охраны в отношении объектов интеллектуальной собственности, передаче прав на охраняемые объекты, о государственной регистрации объектов интеллектуальной собственности (далее - государственная функция) осуществляется Федеральной службой по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам (далее - Роспатент) во взаимодействии с другими федеральными органами исполнительной власти и иными организациями, с участием федеральных государственных учреждений, находящихся в ведении Роспатента, и с возложением на эти учреждения организационно-технического сопровождения выполняемой функции.

Указанные реестры находятся в свободном доступе в сети Интернет на официальном сайте Роспатента. Именно с указанного сайта и была предоставлена истцом спорная «распечатка».

Более того, судом первой инстанции верно учтено, что в обоснование своей позиции по делу ответчик ссылается на тот факт, что он добровольно после получения от истца претензии о незаконном использовании товарного знака № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ», т.е. с сентября 2021 г., прекратил его всяческое использование, таким образом, ответчик подтвердил факт использования им товарного знака истца.

Также коллегией суда отклоняется довод ответчика об отсутствии в материалах дела доказательств, подтверждающих какие-либо права ООО «Эко-фабрика Сибирский кедр» на товарный знак № 698703. Как указано в исковом заявлении, ИП ФИО4 является правообладателем товарного знака «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ», что подтверждается свидетельством № 698703 от 15.02.2019 по заявке № 2018721752, с приоритетом товарного знака от 28.05.2018, выданным Федеральной службой по интеллектуальной собственности. Производство и реализацию продукции под товарным знаком № 698703 фактически осуществляет ООО «Эко-фабрика Сибирский кедр» (ИНН <***>, ОГРН <***>) с согласия правообладателя.

С учетом изложенного, ИП ФИО4 и ООО «Эко-фабрика Сибирский кедр» образуют группу лиц (часть 1 статьи 9 ФЗ от 26.07.2006 «О защите конкуренции»), в связи с чем, незаконное использование товарного знака № 698703 нарушает права обоих указанных лиц.

Из указанных обстоятельств следует, что поскольку ФИО4 фактически является собственником ООО «Эко-фабрика Сибирский кедр», то любое нарушение прав ООО «Эко-фабрика Сибирский кедр» автоматически влечет нарушением прав ФИО4 и наоборот.

Ответчик считает вывод суда первой инстанции о длительности предполагаемого нарушения не основанным на материалах дела. Между тем, как пояснил сам ответчик в ходе рассмотрения дела он начал использовать спорное наименование задолго до того, как исключительные права на спорное наименование возникли у истца со ссылкой на договор на дизайн продукции от 25 февраля 2017 г.

Исходя из представленных документов следует, что дизайн спорной упаковки ответчика с нанесенным товарным знаком по свидетельству № 698703 был разработан ИП ФИО9 и передан по акту заказчику ООО «Сибереко» без замечаний. Никаких требований в отношении ООО «Сибереко» ИП ФИО4 относительно использования спорного обозначения не предъявлялось. ООО «Сибереко» стороной по настоящему делу не является.

Тот факт, что согласно части 1 статьи 9 ФЗ от 26.07.2006 «О защите конкуренции» ответчик и ООО «Сибереко» входят в группу лиц, само по себе не является фактом наличия у ответчика прав на использование дизайна упаковки, принадлежащего входящему в группу лиц юридическому лицу, и не может подтверждать факт возникновения каких-либо прав на спорное обозначение у ответчика.

Более того, как указал истец, ООО «СибирьЭко» - ответчик по настоящему делу согласно выписке из ЕГРЮЛ зарегистрировано в реестре юридических лиц (создано) 23.04.2018, т.е. за месяц до даты приоритета товарного знака по свидетельству № 698703 (28.05.2018).

Факт изготовления упаковок с использованием спорного словесного обозначения третьим лицом с 2017 года не подтверждает факт добросовестного применения спорных обозначений ответчиком в спорный период.

При этом судом первой инстанции обоснованно отмечено, что бремя доказывания возникновения и наличия права на коммерческое обозначение лежит на лице, заявляющем о наличии у него такого права.

Для признания за лицом исключительного права на коммерческое обозначение необходимо устанавливать, существует ли спорное обозначение, используется ли оно конкретным лицом для индивидуализации конкретного предприятия, с какого момента такое использование началось и продолжается ли это использование.

Кроме того, следует устанавливать, обладает ли коммерческое обозначение достаточными различительными признаками и имеются ли доказательства приобретения известности коммерческим обозначением на определенной территории. При этом должна быть установлена вся совокупность вышеназванных условий. В случае недоказанности наличия хотя бы одного из этих условий исключительное право на коммерческое обозначение не может считаться возникшим.

Данные обстоятельства устанавливаются судами, рассматривающими спор по существу, на основании документов, подтверждающих фактическое использование обозначения для индивидуализации предприятия.

Между тем ответчиком всей совокупности обстоятельств, указанных выше и имеющих значение для констатации факта наличия исключительного права на коммерческое обозначение, не представлено.

Ссылки ответчика на то, что он представил доказательства прекращения использования упаковки со спорным обозначением при рассмотрении дела в суде первой инстанции, не основаны на материалах дела.

Так, в материалах дела представлены скриншоты с различных сайтов в сети Интернет, где продолжают предлагаться к продаже товары производства ответчика с товарным знаком истца, в том числе фирменный интернет-магазин самого ответчика.

Кроме того, отсутствуют доказательства изменения макета на печать упаковки ответчика и исключения с упаковки товарного знака ответчика. Сами по себе УПД на поставку этикета не могут свидетельствовать о том, что на поставленных по ним этикетках отсутствует товарный знак истца, отсутствует акт инвентаризации, подтверждающий реальное количество остатков упаковки с товарным знаком истца на складе ответчика. Сам по себе акт списания на убытки не может свидетельствовать об уничтожении контрафактного этикета, также отсутствуют доказательства отзыва контрафактного товара у контрагентов, в адрес которых ранее он был поставлен ответчиком.

При этом судом приняты во внимание доводы истца о том, что истец начал использование спорного обозначения задолго до регистрации его в качестве товарного знака, а также задолго до разработки спорного дизайна ответчиком.

Из материалов дела (л.д. 111-150) следует, что 27 марта 2015 г. директором ООО «Снэк Фуд» был издан приказ о разработке нового дизайна упаковки «шоу-бокс» для фасовки в него весовых конфет. В соответствии с согласованным визуальным решением разработка дизайна «шоу-бокса» была завершена 29 мая 2015 г., указанная упаковка уже содержала спорное наименование «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ».

Реализация товара в новой упаковке началась в 2016 г., что подтверждается: товарной накладной № 2283 от 21.03.2016, товарной накладной № 6124 от 14.07.2016, товарной накладной № 11392 от 08.12.2016.

04 апреля 2016 г. директором ООО «Снэк Фуд» был издан приказ о разработке нового дизайна упаковки «Кедровое Ассорти» для фасовки в него конфет. В соответствии с согласованным визуальным решением разработка дизайна «Кедровое Ассорти» была завершена 09 июня 2016 г., указанная упаковка также содержала спорное наименование «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ».

Реализация товара в новой упаковке началась в 2016 г., что подтверждается: товарной накладной № 6142 от 14.07.2016, товарной накладной № 6492 от 27.07.2016, товарной накладной № 6826 от 08.08.2016.

ООО «Снэк Фуд» (ИНН <***> ОГРН <***>) создано в соответствии с законодательством РФ, запись о регистрации юридического лица внесена в ЕГРЮЛ 07.12.2006. В июле 2016 г. единственным участником ООО «Снэк Фуд» было принято решение о переименовании общества в ООО «Эко-фабрика Сибирский кедр». В настоящее время ФИО4 является владельцем 100% доли в уставном капитале ООО «Эко-фабрика Сибирский кедр», что подтверждается выпиской из ЕГРЮЛ.

ООО «ТД Сибирская ореховая компания» (ИНН <***> ОГРН <***>) создано в соответствии с законодательством РФ, запись о регистрации юридического лица внесена в ЕГРЮЛ 03.02.2012. В декабре 2015 г. единственным участником ООО «ТД Сибирская ореховая компания» принято решение о переименовании общества в ООО «Научно-производственная Сибирская ореховая компания». С даты создания и по ноябрь 2021 г. ФИО4 являлся владельцем 100% доли в уставном капитале ООО «НП Сибирская ореховая компания». Начиная с декабря 2021 г. ему принадлежит 76% доли в уставном капитале общества.

Таким образом, представленные истцом доказательства опровергают доводы ответчика о том, что он начал использовать спорное наименование задолго до того, как его разместил на своей упаковке истец.

На основании изложенного, установив факт сходства обозначений до степени смешения, а также то, что продукция, изготовленная ответчиком, однородна товарам, для которых зарегистрирован товарный знак истца, суд правомерно признал использование ответчиком на произведенном им товаре сходного до степени смешения обозначения незаконным использованием данного товарного знака, нарушающим исключительные права истца на товарный знак.

Поскольку ответчиком не представлены доказательства наличия у него прав на использование товарного знака № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ», следует признать, что изготовление товаров осуществлено без согласия правообладателя и нарушает принадлежащие ему исключительные права на товарный знак.

По мнению ответчика, при оценке сходства до степени смешения товарного знака истца и упаковки товара ответчика, судом первой инстанции были допущены существенные методологические ошибки.

Между тем, как разъяснено в пункте 13 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 13.12.2007 № 122 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности», вопрос о сходстве до степени смешения обозначений является вопросом факта и по общему правилу может быть разрешен судом без назначения экспертизы. Вопрос о сходстве до степени смешения обозначений, применяемых на товарах истца и ответчика, может быть разрешен судом с позиции рядового потребителя и специальных знаний не требует.

Суд, проведя сравнительный анализ используемого ответчиком обозначения с принадлежащим истцу товарным знаком с учетом положений Правил составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденными приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 № 482 (далее - Правила № 482), а также разъяснений высшей судебной инстанции, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - Постановление № 10), установил высокую степень сходства данных обозначений.

Выводы суда соответствуют разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 № 5/29 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации».

Несогласие заявителя с такой оценкой и иное толкование положении закона не является достаточным основанием для пересмотра судебных актов в апелляционном порядке.

В соответствии со статьей 1250 ГК РФ интеллектуальные права защищаются способами, предусмотренными Гражданским кодексом Российской Федерации, с учетом существа нарушенного права и последствий нарушения этого права. Предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации способы защиты интеллектуальных прав могут применяться по требованию правообладателей.

Отсутствие вины нарушителя не освобождает его от обязанности прекратить нарушение интеллектуальных прав, а также не исключает применение в отношении нарушителя мер, направленных на защиту таких прав.

Согласно пункту 1 статьи 1252 ГК РФ защита исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления в порядке, предусмотренном этим Кодексом, требования: 1) о признании права - к лицу, которое отрицает или иным образом не признает право, нарушая тем самым интересы правообладателя; 2) о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, - к лицу, совершающему такие действия или осуществляющему необходимые приготовления к ним, а также к иным лицам, которые могут пресечь такие действия; 3) о возмещении убытков - к лицу, неправомерно использовавшему результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без заключения соглашения с правообладателем (бездоговорное использование) либо иным образом нарушившему его исключительное право и причинившему ему ущерб; 4) об изъятии материального носителя в соответствии с пунктом 4 этой статьи - к его изготовителю, импортеру, хранителю, перевозчику, продавцу, иному распространителю, недобросовестному приобретателю; 5) о публикации решения суда о допущенном нарушении с указанием действительного правообладателя - к нарушителю исключительного права. Требование о прекращении нарушения либо угрозы нарушения прав может признаваться обоснованным и справедливым только тогда, когда имеет место незавершенное (длящееся) нарушение прав правообладателя (например, объект незаконно размещен на сайте) либо существует реальная угроза такого нарушения (например, совершаются действия практического характера, свидетельствующие о намерении незаконно использовать такой объект).

Такая позиция подтверждается, в том числе, разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации в пункте 57 Постановления № 10, согласно которым, в случае нарушения исключительного права правообладатель вправе осуществлять защиту нарушенного права любым из способов, перечисленных в статье 12 и пункте 1 статьи 1252 ГК РФ, в том числе путем предъявления требования о пресечении действий, нарушающих исключительное право, в частности о запрете конкретному исполнителю исполнять те или иные произведения.

Истцом заявлено требование об изъятии из оборота и уничтожении за свой счет контрафактных товаров, этикеток, упаковок товаров, на которых размещен незаконно используемый товарный знак № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ».

Ответчик указывал на то, что с момента, когда ему стало известно о зарегистрированном товарном знаке истца, а именно с момента получения претензии (сентябрь 2021 года), ответчик не использует на своих упаковках указанный выше товарный знак, в подтверждение чего представил акт на списание на убытки склад тары и этикетки от 30.09.2021, а также УПД, подтверждающие закупку ответчиком новых этикеток.

Между тем, учитывая, что акт на списание является внутренним документом ответчика, составлен не по унифицированной форме; акт инвентаризации либо иной документ, подтверждающий количество имеющихся у ответчика спорных этикетов не представлен суд первой инстанции правомерно отнесся критически к данным документам.

Кроме того, ранее изложено, что истцом представлены скриншоты с сайтов в сети Интернет, где размещены предложения о продаже товаров производства ответчика с нанесенным на них спорным обозначением: https://sibereco.com/ (скриншоты от 28.01.2022); https://larch.su/ (скриншоты от 27.04.2022); https://www.livemaster.ru/ (скриншоты от 27.04.2022); https://www.ozon.ru/ (скриншоты от 27.04.2022); https://fitomarket.ru/ (скриншоты от 27.04.2022); https://market.yandex.ru/ (скриншоты от 27.04.2022); https://www.100sp.ru/good/5 80201971 (скриншоты от 27.04.2022).

Поскольку надлежащих доказательств того, что ответчик в настоящее время не использует спорное обозначение, в материалы дела не представлено, суд пришел к верному выводу о том, что требование истца об изъятии из оборота и уничтожении за свой счет контрафактных товаров, этикеток, упаковок товаров, на которых размещен незаконно используемый товарный знак № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ», подлежит удовлетворению в полном объеме.

В соответствии с пунктом 3 статьи 1252 ГК РФ в случаях, предусмотренных Гражданским кодексом Российской Федерации для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права.

Ответственность за незаконное использование товарного знака установлена в пункте 4 статьи 1515 ГК РФ, согласно которому правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации: в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения; в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

Как отмечено в Обзоре судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите исключительных прав, утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 23.09.2015, при взыскании компенсации не учитываются сведения о том, знал ли нарушитель о неправомерности своих действий.

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим интеллектуальные права (статья 1250 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 3 статьи 401 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. К таким обстоятельствам не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств.

Согласно пункту 59 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», в силу пункта 3 статьи 1252 ГК РФ правообладатель в случаях, предусмотренных Гражданским кодексом Российской Федерации, при нарушении исключительного права имеет право выбора способа защиты: вместо возмещения убытков он может требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Одновременное взыскание убытков и компенсации не допускается. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения, при этом правообладатель не обязан доказывать факт несения убытков и их размер.

При заявлении требований о взыскании компенсации правообладатель вправе выбрать один из способов расчета суммы компенсации, указанных в подпунктах 1, 2 и 3 статьи 1301, подпунктах 1, 2 и 3 статьи 1311, подпунктах 1 и 2 статьи 1406.1, подпунктах 1 и 2 пункта 4 статьи 1515, подпунктах 1 и 2 пункта 2 статьи 1537 ГК РФ, а также до вынесения судом решения изменить выбранный им способ расчета суммы компенсации, поскольку предмет и основания заявленного иска не изменяются. Суд по своей инициативе не вправе изменять способ расчета суммы компенсации. При этом истец не лишен права заявлять сумму компенсации ниже низшего предела, установленного абзацем вторым статьи 1301, абзацем вторым статьи 1311, подпунктом 1 пункта 4 статьи 1515 или подпунктом 1 пункта 2 статьи 1537 ГК РФ.

Согласно разъяснению, изложенному в пункте 61 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 №10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" заявляя требование о взыскании компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда, истец должен представить обоснование размера взыскиваемой суммы, подтверждающее, по его мнению, соразмерность требуемой им суммы компенсации допущенному нарушению, за исключением требования о взыскании компенсации в минимальном размере.

Как разъяснено в пункте 62 постановления от 23.04.2019 №10, рассматривая дела о взыскании компенсации, суд, по общему правилу, определяет ее размер в пределах, установленных Гражданским кодексом Российской Федерации. По требованиям о взыскании компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей суд определяет сумму компенсации исходя из представленных сторонами доказательств не выше заявленного истцом требования. Суд определяет размер подлежащей взысканию компенсации и принимает решение, учитывая, что истец представляет доказательства, обосновывающие размер компенсации, а ответчик вправе оспорить как факт нарушения, так и размер требуемой истцом компенсации. Размер подлежащей взысканию компенсации должен быть судом обоснован.

При определении размера компенсации суд учитывает, в частности, обстоятельства, связанные с объектом нарушенных прав (например, его известность публике), характер допущенного нарушения (в частности, размещен ли товарный знак на товаре самим правообладателем или третьими лицами без его согласия, осуществлено ли воспроизведение экземпляра самим правообладателем или третьими лицами и т.п.), срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, наличие и степень вины нарушителя (в том числе носило ли нарушение грубый характер, допускалось ли оно неоднократно), вероятные имущественные потери правообладателя, являлось ли использование результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, права на которые принадлежат другим лицам, существенной частью хозяйственной деятельности нарушителя, и принимает решение исходя из принципов разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

За незаконное использование товарного знака правообладатель вправе требовать от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации от 10000 до 5000000 миллионов рублей, в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака (статья 1515 ГК РФ).

Истцом заявлено о взыскании с ответчика компенсации в размере 5000000 руб. за нарушение исключительного права на товарный знак.

Исследовав и оценив в соответствии со статьей 71 АПК РФ имеющиеся в деле доказательства, приняв во внимание доводы истца, характер допущенного ответчиком нарушения, степень вины нарушителя, а также исходя из принципов разумности и справедливости и соразмерности, судом первой инстанции определен размер взыскиваемой компенсации в заявленном истцом размере – 5 000 000,00 руб. с учетом требований разумности и справедливости, в отсутствие правовых оснований для снижения размера компенсации ввиду непредставления ответчиком в материалы дела соответствующих доказательств. При этом суд принял во внимание, что ответчик является непосредственным производителем спорной продукции, что исключает введение в оборот одной единицы товара; имеющимися в материалах дела доказательствами подтверждается значительный объем произведенной ответчиком контрафактной продукции (истцом представлены скриншоты с сайтов в сети Интернет, где размещены предложения о продаже товаров производства ответчика с нанесенным на них спорным обозначением: https://sibereco.com/; https://larch.su/; https://www.livemaster.ru/; https://www.ozon.ru/; https://fitomarket.ru/; https://market.yandex.ru/; https://www.100sp.ru/good/580201971; из представленных самим ответчиком в качестве доказательства использования новых упаковок без использования спорного обозначения УПД следует, что по продукту «снеки вишня и ядро» было закуплено 3000,00 шт. комплектов упаковки, по продукту «снеки клюква и ядро» - было закуплено 3000,00 шт. комплектов упаковки, по продукту «снеки ядро кедрового ореха» - была закуплена 1000,00 шт. комплектов упаковки. Из Акта на списание убытков следует, что ответчиком было списано 16000 комплектов этикеток – что, по мнению суда, также свидетельствует о больших объемах производимой ответчиком продукции) и, как следствие, значительный размер полученных доходов от реализации контрафактного товара; высокую степень смешения комбинированных обозначений ответчика, маркированных словесным элементом «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ», и товарного знака истца; длительность нарушения ответчиком исключительных прав истца (факт незаконного использования ответчиком товарного знака был зафиксирован 31.08.2021 и на дату рассмотрения спора судом ответчиком не представлено доказательств прекращения его незаконного использования. Более того, принято во внимание, что ответчик пояснял, что начал использовать спорное наименование задолго до того, как исключительные права на наименование возникли у истца – л. д. 107 - что свидетельствует о длительном времени использования ответчиком спорного обозначения); наличие доказательств того, что после получения претензии ответчик продолжал реализацию контрафактной продукции (истцом представлены скриншоты с сайтов в сети Интернет, где размещены предложения о продаже товаров производства ответчика с нанесенным на них спорным обозначением, в т.ч. скриншот с сайта самого ответчика, датированный 28.01.2022).

Коллегия суда апелляционной инстанции считает правомерными выводы суда первой инстанции, что заявленный размер компенсации является соразмерным и обоснованным, доказательств обратного ответчиком не представлено, при этом особо отмечено, что, несмотря на истребование судом у ответчика доказательств, позволяющих установить информацию о реализации им товаров со спорным обозначением, ответчик отказался их предоставить, указав об этом в заявлении о невозможности предоставления доказательств (л. д. 107). Ответчик несет риск не представления соответствующих доказательств.

С учетом выше изложенных фактических обстоятельств, подтверждающих широкую реализацию ответчиком товаров со спорным обозначением в течение длительного периода времени, с одной стороны, и уклонением ответчика от представления конкретной информации о реализации таких товаров, с другой стороны, у суда отсутствуют экономически обоснованные основания для определения иного размера компенсации, чем установленный законом максимальный размер компенсации.

Намеренное уклонение ответчика о предоставлении истребованных доказательств, содержащих информацию о реализации товара со спорным обозначением, направлено на сокрытие реальных оборотов продукции с целью уклониться от несения ответственности.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ, добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, то есть на ответчике лежала обязанность предпринять все меры, направленные на соблюдение прав третьих лиц при осуществлении им предпринимательской деятельности.

Соответственно, ответчик мог самостоятельно предпринять меры по проверке сведений о возможном нарушении исключительных прав истца на объекты интеллектуальной собственности, однако таких мер предпринято не было.

Ответчиком не было представлено надлежащих доказательств: - что размер компенсации многократно превышает размер причиненных убытков; - что истец понес убытки существенно менее заявленной суммы; - что нарушение не носит грубый характер.

В соответствии со статьей 2 ГК РФ под предпринимательской деятельностью понимается самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке.

Таким образом, при осуществлении предпринимательской деятельности ответчик должен осознавать наличие потенциальной возможности наступления или ненаступления событий, которые могут повлечь неблагоприятные имущественные последствия для деятельности предпринимателя.

При продаже любого товара ответчик должен осознавать, что помимо технических вопросов существуют вопросы, связанные с соблюдением интеллектуальных прав.

Информацию о правообладателе, охраняемых изображениях, лицензиатах и иные сведения, необходимые для осуществления предпринимательской деятельности, можно получить из открытых и общедоступных источников.

Отсутствие времени и желания ознакомиться или получить указанную информацию не может являться обстоятельством, исключающим ответственность и вину нарушителя исключительных прав.

Таким образом, в нарушение части 1 статьи 65 АПК РФ ответчиком в материалы дела не представлены соответствующие доказательства о неспособности ответчика удовлетворить требования истца в отношении нарушения исключительных прав последнего. Учитывая характер допущенного правонарушения и исходя из необходимости сохранения баланса прав и законных интересов сторон, принимая во внимание то, что ответчик допустил нарушение исключительных прав, действия по заключению лицензионного договора ответчиком не предприняты, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что размер заявленной к взысканию компенсации является разумным и справедливым. Кроме того, суд апелляционной инстанции учитывает, что компенсация является штрафной мерой ответственности и преследует, помимо прочих целей, цель общей превенции совершения правонарушений, что не выполняется в случае необоснованного снижения компенсации со стороны суда.

Требование о взыскании судебных расходов, рассмотрено в соответствии со статьями 101, 106, 110, 112 АПК РФ.

Как указывает ответчик, в определении от 14.12.2021 суд предложил истцу представить письменные пояснения относительно того, каким образом определен размер компенсации с указанием подпункта 4 статьи 1515 ГК РФ в срок до 13.01.2022, истец указанное определение суда не исполнил, предмет посредством указания на способ расчета компенсации не определил. В ответ истцом было заявлено ходатайство об истребовании доказательств, в котором он сослался на необходимость запроса у ответчика информации об объемах контрафакта для целей определения размера компенсации. Таким образом, ответчик полагает что предмет искового заявления не был определен вплоть до вынесения судом решения. Между тем, как указано в исковом заявлении, в соответствии с пунктом 4 статьи 1515 ГК РФ, правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации: 1) в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения; 2) в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака, при этом, в просительной части указано: «Взыскать с ООО «СибиръЭко» в пользу ИП ФИО4 компенсацию за незаконное использование товарного знака № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ» в размере 500 000 (Пятьсот тысяч) рублей».

Аналогичное указание содержится также в ходатайстве истца об уточнении исковых требований от 21.12.2021, в котором истец просит взыскать с ответчика «компенсацию за незаконное использование товарного знака № 698703 «ИЗ СИБИРИ С ЛЮБОВЬЮ» в размере 5000000 (Пять миллионов) рублей» и в ходатайстве истца об истребовании доказательств: «В соответствии с пунктом 4 статьи 1515 ГКРФ, правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения».

Более того, коллегия принимает во внимание пояснения истца о том, что данный вопрос был предметом обсуждения в ходе предварительного судебного заседания, назначенного судом на 01.02.2022, где достоверно было установлено, что, прося взыскать с ответчика компенсацию за незаконное использование товарного в размере 5 000000 рублей, истец ссылается именно на пп. 1 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ. В ходе указанного заседания от ответчика принимала участие представитель ФИО10 ФИО11 относительно предмета спора у представителя ответчика не возникло как в указанном заседании, так и при дальнейшем рассмотрении дела.

Таким образом, довод ответчика относительно неопределенности предмета спора не соответствует обстоятельствам дела.

Относительно отсутствия письменного расчета размера компенсации.

В соответствии с пп. 1 пунктом 4 статьи 1515 ГК РФ, Правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения. В соответствии с абз. 2 пунктом 3 статьи 1252 ГК РФ, размер компенсации определяется судом в пределах, установленных Гражданским кодексом, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости.

В ходе рассмотрения дела, истцом заявлялось о том, что в отсутствие объема реализованного ответчиком контрафактного товара, для истца не представляется возможным произвести расчет компенсации, соответствующий принципам разумности и справедливости. При этом, в ходе судебного заседания 12.05.2022 самим ответчиком в материалы дела представлен акт списания на убытки Склад Тары и Этикетки от 30.09.2021, согласно которому ответчиком было списано 8 000 штук этикета с нанесенным на него товарным знаком истца. Согласно абз. 3 пункта 65 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 23.04.2019г. № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса РФ», каждая сделка купли-продажи материальных ценностей (как идентичных, так и нет) квалифицируется как самостоятельное нарушение исключительного права.

Исходя из указанного, каждый факт реализации товара с товарным знаком истца является самостоятельным основанием для предъявления требований о взыскании компенсации от 10 000 до 5 000 000 рублей (пп.1 пункт 4 статьи 1515 ГК РФ). Аналогичная позиция применима и к хранению материальных носителей, на которые незаконно нанесен товарный знак, для целей введения в гражданский оборот, поскольку это является самостоятельным (отдельным) способом использования товарного знака (пп. 1 пункт 2 статьи 1484 ГК РФ). В соответствии с абз. 3 пункта 3 статьи 1252 ГК РФ, правообладатель вправе требовать от нарушителя выплаты компенсации за каждый случай неправомерного использования результата интеллектуальной деятельности.

Таким образом, материалами дела подтверждается факт изготовления ответчиком с целью дальнейшего введения в гражданский оборот 8000 упаковок с товарным знаком истца. Ответчик указывает, что истец злоупотребил налоговым правом, так при подаче искового заявления ввел суд и ответчика в заблуждение относительно размера своих материально-правовых притязаний, первоначально заявил требование на меньшую сумму (500 000 руб.), в последующем увеличив цену иска до 5 000 000 руб. Данные доводы судом апелляционной инстанции также подлежат отклонению, поскольку предмет заявленных исковых требований тождественен требованиям претензии, и несоответствие между суммами претензии и иска не может являться основанием для вывода о злоупотреблении правом.

Поскольку фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами на основании исследования имеющихся в деле доказательств, с учетом доводов и возражений участвующих в деле лиц, а окончательные выводы судов соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, у суда апелляционной инстанции отсутствуют основания для отмены либо изменения решения суда. С учетом изложенного, оснований для отмены решения суда первой инстанции, установленных статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, у суда апелляционной инстанции не имеется. Судебные расходы по оплате государственной пошлины в апелляционной инстанции, согласно статье 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и подпункту 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, в связи с отсутствием оснований для удовлетворения апелляционной жалобы относятся на ее подателя.

Руководствуясь статьями 258, 268, 271, пунктом 1 статьи 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Томской области от 16.05.2022 по делу № А67-10738/2021 оставить без изменения, а апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью «СибирьЭко» – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства
в Суд по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев
со дня вступления его в законную силу, путем подачи кассационной жалобы через Арбитражный суд Томской области.

Председательствующий

ФИО1

Судьи

ФИО2

ФИО3