Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Кузнецова Е.А., совместной апелляционной жалобе потерпевших П.А.Ф., А.У.Н., С.Е.И., А.В.Г., Г.В.К., Ш.Н.Е., апелляционной жалобе потерпевшего А.Н.Б., апелляционной жалобе защитника осужденной ФИО1 - адвоката Филипповой Е.Г. на приговор Верхнеуфалейского городского суда Челябинской области от 23 июня 2021 года, которым

ФИО1, родившаяся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданка <данные изъяты>, несудимая,

оправдана по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, с признанием на основании п. 1 ч. 2 ст. 133 УПК РФ за ней права на реабилитацию и обращение в Верхнеуфалейский городской суд Челябинской области с требованиями о возмещении имущественного и морального вреда, о восстановлении в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах,

осуждена по ч. 3 ст. 159 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 100 000 рублей; по ч. 2 ст. 159 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 50 000 рублей. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно к наказанию в виде штрафа в размере 145 000 рублей.

До вступления приговора в законную силу мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении осужденной оставлена без изменения.

Гражданские иски потерпевших (гражданских истцов), заявленные к ФИО1, оставлены для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства с признанием за потерпевшими права на возмещение ущерба, причиненного преступлением.

Арест на имущество осужденной ФИО1 сохранен до рассмотрения гражданских исков.

В соответствии со ст. 81, 82 УПК РФ разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав выступления прокурора Поспеловой З.В., поддержавшей доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб потерпевших, возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы защитника осужденной - адвоката Филипповой Е.Г., суд апелляционной инстанции

установил:

ФИО1 оправдана по обвинению в совершении в период с 01 октября 2018 года по 27 февраля 2019 года легализации (отмывании) денежных средств на сумму 700000 рублей путем проведения финансовых операций между юридическими лицами <данные изъяты> и <данные изъяты>, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 174.1 УК РФ.

Она же признана виновной и осуждена за мошенничество, то есть хищение чужого имущества, а именно денежных средств ряда жителей г.Верхней Уфалей Челябинской области, приведенных в приговоре, на общую сумму 905 350 рублей, путем злоупотребления доверием, совершенное с причинением значительного ущерба каждому потерпевшему, в крупном размере.

Преступление совершено в период с 23 сентября 2014 года по декабрь 2018 года в г. Верхний Уфалей Челябинской области при обстоятельствах, описанных в приговоре.

Она же признана виновной и осуждена за мошенничество, то есть хищение чужого имущества, а именно денежных средств в сумме 65000 рублей, принадлежащих А.У.Н., путем злоупотребления доверием, совершенное с причинением значительного ущерба потерпевшему.

Преступление совершено в сентября 2018 года в г. Верхний Уфалей Челябинской области при обстоятельствах, описанных в приговоре.

Стороны с данным приговором не согласились.

В апелляционном представлении прокурор г. Верхнего Уфалея Кузнецов Е.А. считает постановленный приговор незаконным, необоснованным, подлежащим отмене ввиду неправильного применения уголовного закона, в связи с нарушением уголовно-процессуального законодательства, несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, а также несправедливостью назначенного наказания. В обоснование доводов указывает, что суд, принимая решение об отсутствиях в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, нарушил требования п. 2 ст. 307 УПК РФ, а также не учел разъяснения, данные в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 № 55 «О судебном приговоре», а лишь сослался на показания ФИО1, при этом не дал оценку совокупности доказательств, собранных в ходе предварительного следствия и полученных в ходе судебного следствия. Обращает внимание, что сторона защиты своё ходатайство о представлении доказательств в опровержение доказательств по обвинению по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, а именно о допросе свидетеля Б.Т.В. и приобщении расписки, заявила лишь в судебном заседании, а не в ходе предварительного следствия. Также обращает внимание на противоречие в доказательствах стороны защиты, а именно в показаниях свидетеля Б.Т.В. и С.А.В. в части даты заключения договора займа, который, согласно показаниям Б.Т.В., был заключен 03.10.2018, а из показаний С.А.В. следует, что датой заключения договора являлось 01.10.2018. Считает, что судом первой инстанции дана ненадлежащая оценка ответу из Росфинмониторинга, согласно которому заключенная 01.10.2018 года сделка не имеет экономического обоснования, а также имущественному положению ФИО1, которая на момент заключения указанной сделки денежными средствами в сумму 700000 рублей не могла обладать. Считает, что обвинительный приговор в отношении ФИО1 за совершенные преступления по ч. 3 ст. 159 и ч. 2 ст. 159 УК РФ, то есть за хищения денежных средств на общую сумму более 900000 рублей, по смыслу закона, может являться наряду с другими материалами дела подтверждением вывода о преступном характере тех денежных средств в сумме 700000 рублей, правомерный вид которым ФИО1 стремилась придать путем совершения финансовых операций. Также полагает, что с учетом обстоятельств преступных деяний, в совершении которых ФИО1 признанна виновной, корыстных мотивов этих преступлений в отношении значительного количества граждан, большинство из которых являются пенсионерами, суд назначил ФИО1 чрезмерно мягкое наказание. В частности считает, что назначенное осужденной наказание в виде штрафа недостаточно мотивировано, в приговоре не дана оценка имущественному положению осужденной. Просит приговор отменить.

В апелляционной жалобе потерпевшие П.А.Ф., А.У.Н., С.Е.И., А.В.Г., Г.В.К., Ш.Н.Е. указывают на своё несогласие с приговором суда, в связи с чрезмерной мягкостью назначенного ФИО1 наказания. Считают, что ФИО1 в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства давала ложные показания, пытаясь уйти от ответственности. Обращают внимание суда на то, что версия стороны защиты о получении С.А.В. и ФИО1 денежных средств от Б.Т.В. фактически не проверялась, данный факт подтверждается лишь свидетельскими показаниями и распиской. Указывают, что ранее ФИО1 была судима за аналогичное преступление, пусть к настоящему времени судимость и снята. Полагают, что указанные обстоятельства являются поводом для отмены приговора.

В апелляционной жалобе адвокат Филиппова Е.Г., действующая в интересах осужденной, выражает свое несогласие с приговором суда в части признания ФИО1 виновной по ч.ч. 2, 3 ст. 159 УК РФ, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Указывает на заинтересованность в исходе дела потерпевшего А.У.Н. и свидетеля А.Г.Р., в связи с чем, полагает, что их показания являются сомнительными, содержат существенные противоречия в части происхождения денежных средств на сумму 65000 рублей. Считает, что суд необоснованно не принял довод защиты о неправомерном признании в качестве потерпевшего А.У.Н., а не А.Г.Р. Полагает, что судом оставлены без внимания доводы стороны защиты о том, что в силу положений ст. 161, 162 Гражданского кодекса РФ, факт передачи Б.Т.В. денежных средств С.А.В. и ФИО1 не может подтверждаться свидетельскими показаниями, а иных не представлено. Ссылаясь на материалы уголовного дела, выражает несогласие с суммами, переданными потерпевшими ФИО1 Полагает необоснованными выводы суда о том, что ФИО1 виновна в хищении денежных средств путем злоупотребления доверием, поскольку на общем собрании жителей было принято решение, что именно ФИО1 будет заниматься оформлением документов для газификации. Просит приговор в части обвинения по ч. 2 ст. 159 и ч. 3 ст. 159 УК РФ отменить и вынести оправдательный приговор.

Потерпевший А.Н.Б. в своей апелляционной жалобе, а также в возражении на апелляционною жалобу адвоката Филипповой Е.Г. выражает несогласие с приговором в части решения суда о возмещении причиненного ему ущерба. Указывает, что ФИО1 не только совершила мошенничество в отношении его денежных средств на сумму 30 000 рублей, но и лишила его возможности включить своё домовладение в проект газификации. Просит признать его больше других пострадавшим по данному делу, так как ему причинен не только материальный, но и моральный вред. Также просит выдать ему исполнительный лист для принудительного взыскания с ФИО1 суммы причиненного ему ущерба в размере 30 000 рублей, а в удовлетворении апелляционной жалобы адвоката Филипповой Е.Г. отказать.

Выслушав участников процесса, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалоб, а также возражения, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

На основании ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таковым, если постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

В данном случае постановленный приговор соответствует требованиям ст. 307 - 309 УПК РФ. В нем содержится описание двух преступных деяний, признанных судом доказанными, с указанием места, времени, способа совершения каждого, формы вины, мотивов и преступных последствий.

Изучение материалов уголовного дела показало, что выводы суда о наличии событий 2-х преступлений против собственности и о виновности ФИО1 в их совершении соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на совокупности исследованных в судебном заседании и подробно приведенных в описательной - мотивировочной части приговора доказательств, которые обосновано признаны допустимыми, достоверными и достаточными для постановления обвинительного приговора.

Проверка, анализ и оценка всех представленных сторонами доказательств произведены судом в строгом соответствии с требованиями ст. 17, 87, 88 УПК РФ.

Вопреки доводам апелляционных представления и жалоб, в приговоре суд привел мотивы, по которым признал одни доказательства достоверными, а другие отверг, в числе последних показания осужденной об отсутствии у неё умысла на хищение денежных средств потерпевших, в том числе у А.У.Н., а также о том, что денежные средства граждан от А.У.Н. она получила не в полном объёме. Не согласиться с выводами суда оснований не имеется, неустранимых сомнений в виновности осужденной в совершении 2-х преступлений приговор не содержит.

Обстоятельства описанных в приговоре двух преступных деяний и виновность ФИО1 в их совершении, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного разбирательства, подтверждаются совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании и подробно приведенных в приговоре, а именно:

- показаниями потерпевших А.В.Г., Л.Л.Н., Н.В.В., Г.В.К., П.А.Ф., П.М.В., А.У.Н., С.Е.И., данными в судебном заседании, а также показаниями иных потерпевших, допрошенных в ходе предварительного следствия, оглашенными в судебном заседании в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ, согласно которым каждый из них сообщил об обстоятельствах принятия в 2014 году решения на общем собрании заинтересованных жителей г.Верхнего Уфалея о газификации домовладений, расположенных, в частности по улицам Красная, Уральская, ФИО6, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, Комсомольская, Карла Маркса, о назначении представителя данных граждан в лице А.У.Н., о сборе на данную газификацию денежных средств на общую сумму 1 767 000 рублей, а также о передаче данных средств А.У.Н. и по согласованию с ним - ФИО1, проявившей инициативу в решении организационных задач при оформлении документов. Также указанные потерпевшие сообщили о ставших в 2018 году им известных проблемах в проведении данной газификации домовладений из-за недостатка денежных средств и неполноты представленных ФИО1 документов. В ходе инициированных жителями отчетных собраний о причинах срыва в проведении газификации, им стало известно, что взаимоотношениями с проектной организацией занималась ФИО1, ей же были переданы гражданами и А.У.Н. все собранные денежные средства. Однако проектные работы по газификации завершены не были, полный комплект документов для этого ФИО1 не предоставила, платежными документами она подтвердила целевое расходование собранных денежных средств лишь на сумму 787 900 рублей. Назвать цели, на которые была израсходована остальная сумму денег, ФИО1 назвать не смогла. При этом при выяснении общим собранием у представителей проектной организации <данные изъяты> о причинах срыва в проведении проектных работ выяснилось, что с начала 2016 года и до 2018 года ФИО1 на связь не выходила, необходимые документы не предоставила, тритий транш оплаты за проект не внесла, в том числе не в полном объёме оплатила услуги за межевание отдельных домовладений, без которого завершение проекта было не возможным. При этом факт получения денежных средств на сумму 1 767 000 рублей ни ФИО1, ни А.У.Н. не оспаривали. Факт не внесения в полном объёме денежных средств за проект газификации, за межевание ряда домовладений ФИО1 также не оспаривала. При этом в личных разговорах до 2018 года ФИО1 уверяла граждан, что проект газификации готов, что ожидается завершение государственной экспертизы. Однако в 2018 году было установлено, что проектные работы по газификации были не завершены, по этой причине производство государственной экспертизы не начиналось. В связи с недостачей собранных денежных средств заинтересованные жители обратились к депутату своего округа, а также в правоохранительные органы с целью выяснения судьбы собранных ими на газификацию денежных средств;

- показаниями потерпевшего А.У.Н., согласно которым он подтвердил, что все денежные средства собранные заинтересованными жителями г.Верхнего Уфалея для газификации домовладений он передал ФИО1, поскольку она единолично взялась за оформление необходимых проектных и разрешительных документов, а также за оплату этих документов и работ. В том числе сообщил, что в сентябре 2018 года ФИО1 обратилась к нему с предложением сложиться с ней деньгами по 65000 рублей на общую сумму 130000 рублей и срочно оплатить необходимые оставшиеся работы по проекту газификации. В ходе разговора ФИО1 ему сообщала, что эта сумма 130000 рублей является дополнительной, нужна срочно, поэтому в дальнейшем они смогут собрать её с жителей и возместить свои расходы. Такое объяснение ему показалось убедительным и он согласился, договорившись с ФИО1 о встрече в одном из магазинов в г.Верхний Уфалей. Однако в тот день он был в отъезде, поэтому передачу денежных средств ФИО1 он поручил своей супруге А.Г.Р., которая передала приехавшей в магазин ФИО1 указанные денежные средства в сумме 65000 рублей. В дальнейшем обещанные ФИО1 работы выполнены не были, целевое расходование этих средств на сумму 65000 рублей ФИО1 ему подтвердить не смогла, каким образом она распорядилась полученной от него суммой, ему не известно. Считает, что ФИО1 похитила его деньги;

- показаниями свидетелей Р.И.А., А.Г.Р., И.С.В., Ж.Т.В, П.Д.Г., данными в судебном заседании, а также показаниями иных свидетелей, допрошенных в ходе предварительного следствия, оглашенными в судебном заседании в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ, согласно которым они сообщили об обстоятельствах участия ФИО1 в 2014-2016 года при оформлении документов для составления проекта на газификацию ряда домовладений в г.Верхний Уфалей, в получении ею денежных средств от граждан и представителя жителей А.У.Н. на эти цели. Также согласно показаниям свидетелей установлено, что по договору с проектной организацией все необходимые документы для газификации ФИО1 будет собирать и представлять самостоятельно. В этой связи цена договора по проведению проектных работ для ФИО1 была снижена. Однако к июню 2016 года для завершения проекта не хватало сведений от 5 организаций. Об этом ФИО1 была поставлена в известность, но недостающие документы она не предоставила и перестала выходить на связь. В 2018 году, когда заинтересованными жителями стали проводиться общие собрания для выяснения причин срыва в газификации, выяснилось, что с 2016 года ФИО1 в полном объёме работы не оплатила, судьбой проекта не интересовалась, в связи с чем ранее представленные документы устарели и возникла необходимость сборе новых актуальных документов. При этом сложностей с оформлением и предоставлением этих документов возникнуть не могло, на повторный сбор документов для выполнения проектных работ ушло порядка 2-3 месяцев. Кроме того, целевое расходование всей суммы полученных от граждан и А.У.Н. денежных средств ФИО1 подтвердить не смогла;

- письменными доказательствами, в том числе такими как: - заявление А.У.Н. о привлечении к уголовной ответственности ФИО1 по факту мошенничества, зарегистрированное за № 4226 от 23.11.2018; - копией протокола общего собрания от 23 ноября 2018 года, в соответствии с которым была установлена общая сумма денежных средств, собранная заинтересованными жителями г.Верхний Уфалей на газификацию, которая составила 1 756 000 рублей. Участвовавшая на данном собрании ФИО1 возражений против данной суммы не высказывала; - коллективной жалобой в органы полиции жителей улиц ФИО2, ФИО5, Комсомольская, ФИО3, Уральская, Красная, ФИО4, К.Маркса, ФИО6 Уфалей, зарегистрированной за №4567 от 18.12.2018, в которой они просили проверить деятельность ФИО1 на предмет наличия уголовного преступления, при осуществлении работ по подготовке проектной документации по газификации домовладений; - постановлениями и протоколами о производстве выемок документов у А.У.Н. и других лиц, содержащих сведения о получении от граждан денежных средств на газификацию, о передаче этих денежных средств ФИО1, а также об истребовании документов, связанных с газификацией домовладений, в том числе договора на выполнение проектно-сметной документации линейного сооружения, сметы, плана проекта газификации, технических заданий, отчета, копии чека, фотографии квитанции; - протоколы осмотров документов, изъятых по уголовному делу, согласно которым осмотрены, изъятые по делу документы, в том числе приходно-кассовые ордера и расписки о передаче (получении) денежных средств, тетрадные листки из рабочих тетрадей со сведениями о получении А.У.Н. и ФИО1 денежных средств от граждан, договоры о выполнении проектных работ по газификации, письма - уведомления, сметы; - договор № 31 от 23.09.2014 на выполнение проектно-сметной документации линейного сооружения, заключенный между <данные изъяты> в лице директора А.В.Г. и уполномоченного представителя жителей ФИО1; - акт сверки взаимных расчетов <данные изъяты>, в соответствии с которым по договору №31 от 23.09.2014 в <данные изъяты> были перечислены денежные средства на общую сумму 787 900 рублей; - дополнительное соглашение от 16.01.2019 к договору №31 от 23.09.2014; - договор возмездного оказания услуг от 22.11.2018 между <данные изъяты> и уполномоченным представителем жителей улиц г.В.Уфалей ФИО1 со счетом на оплату услуг; - смета на оказание услуг по проектированию на сумму 168000 рублей 05 копеек; - правоустанавливающие документы ИП ФИО1; - смета за проведение проектных работ по договору №31 от 23.09.2014 на общую сумму 958 990 рублей; - письмо <данные изъяты> на имя ФИО7 о неисполнении последней условий договора №31 от 23.09.2014; - письмо <данные изъяты> на имя Р.И.А., ФИО1, в соответствии с которым, необходимо продлить срок действия ряда документов, для дальнейшей реализации проекта; - смета на инженерно-геодезические работы на сумму 220000 рублей; - перечень домов, входящих в проект по газификации объекта «г.Верхний Уфалей. Газоснабжение жилых домов по ул.ФИО5, ФИО2, Комсомольская, ФИО3, Красная, ФИО4, Уральская», в количестве 142 домов; - задание от заказчика от 08.09.2014, содержащего список адресов, желающих стать участниками программы газификации, подписанное главным инженером проекта И.С.В. и ФИО1, однако в данный список не были включены 12 владельцев домовладений, которые наравне с другими сдали денежные средства на газификацию, в их числе потерпевший А.Н.Б.; - договор № 99-15 от 29.11.2015 между ИП П.Д.Г. и ФИО1 по выполнению кадастровых работ для проектирования и строительства газопровода, которым определена стоимость работ в размере 150000 рублей; - заключение эксперта № 1065 от 10 декабря 2019 года, в соответствии с которым рукописные записи, расположенные в строках приходных кассовых ордеров без номеров от 13.12.2015 г. ( на сумму 10 000 рублей), от 18.01.2015г. ( на сумму 400 000 рублей). без даты (на сумму 35 000 рублей), от 18.01.2015 г. ( на сумму 60 000 рублей), от 29 ноября 2015 г. ( на сумму 50 000 рублей), от 24.12.2015г. ( на сумму 35 000 рублей), от 20.09…г.(на сумму 100 000 рублей), от 20.04.2016 г. ( на сумму 36 000 рублей) (за исключением записи «проект газифик.»), от 15.01.2015 (на сумму 50 000 рублей), от 20.04.2016г. (на сумму 34 000 рублей); в квитанциях к приходному кассовому ордеру без номеров от 18 января 2015 г. ( на сумму 400 000 рублей), от 13.12.2015г. (на сумму 45 000 рублей), от 01.12…г.(на сумму 25 000 рублей), от 20.04.2016г. (на сумму 36 000 рублей),от 24 ноября 2015г. (на сумму 50 000 рублей), от 13.12.2015 г. ( на сумму 10 000 рублей), от 24.12.2015 г. (на сумму 25 000 рублей), от 15.01.2016г. (на сумму 50 000 рублей), от 20.04.2016 г. (на сумму 34000 рублей), выполнены ФИО1 Рукописные записи «А.У.Н.», расположенные в нижних горизонтальных срезах листов, и записи «проект газифик.» в приходном кассовом ордере от 20.04.2016г., выполнены А.У.Н.;

- показаниями осужденной ФИО1 в той части, в которой её показания не противоречат иным доказательства, исследованным в судебном заседании, а именно в части обстоятельств её добровольных действий при решении задач по газификации домовладений, по заключению договорных отношений с проектной организацией <данные изъяты>, по получению денежных средств от граждан и А.У.Н. на решении задач по газификации домовладений.

Показания осужденной ФИО1 в данной части суд первой инстанции обоснованно признал достоверными и допустимыми, поскольку они даны с участием защитника, при разъяснении ФИО1 процессуальных прав и предупреждении её о том, что данные показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и в случае последующего отказа от этих показаний.

Оснований для признания данных показаний ФИО1 самооговором не имеется, поскольку при сопоставлении их с другими доказательствами, они нашли своё объективное подтверждение и наличие самооговора исключается.

Существенных противоречий, вопреки доводам апелляционных представления и жалобы стороны защиты осужденной, позволяющих усомниться в их достоверности, не имеется. Некоторые неточности были устранены в ходе судебного разбирательства и не влияют на выводы суда о наличии событий двух преступлений и о виновности ФИО1 в их совершении.

Оснований не доверять показаниям потерпевших и свидетелей, признанным судом первой инстанции достоверными и положенным в основу приговора, не имеется, поскольку они логичны, последовательны, согласуются между собой и подтверждаются другими исследованными по делу доказательствами. Причин для оговора ФИО1 со стороны потерпевших, а также свидетелей, вопреки доводам апелляционной жалобы защитника, судом не установлено.

Данных, свидетельствующих о получении показаний от потерпевших и свидетелей на предварительном следствии с нарушением закона, в материалах дела не имеется.

Нарушений требований уголовно-процессуального законодательства при производстве следственных действий, в том числе при допросах потерпевших, свидетелей, а также при производстве выемок и осмотров предметов (документов), судом апелляционной инстанции не усматривается. Данные следственные действия, их содержание, ход и результаты, зафиксированные в соответствующих протоколах, проведены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, в том числе компетентными должностными лицами с применением технических средств либо с участием понятых.

Вышеуказанные иные письменные документы, исследованные в ходе судебного разбирательства и приведенные в обжалуемом приговоре, обоснованно признаны судом первой инстанции допустимыми, достоверными, поскольку в ходе судебного разбирательства сторонами не оспорены, а совокупностью исследованных доказательств не опровергнуты. Данные письменные документы согласуются как между собой, так и с иными исследованными доказательствами по делу, отвечают требованиям, предъявляемым УПК РФ к такому виду доказательств.

Сомневаться в правильности выводов эксперта, проводившего по делу почерковедческую экспертизу, давшего своё заключение, а также ставить под сомнение компетентность данного эксперта, у суда первой инстанции оснований не возникло, не усматривает таковых и суд апелляционной инстанции. Выводы в заключении эксперта полны, мотивированы, ясны, сделаны на полном и тщательном исследовании. Экспертом при проведении экспертизы дана подписка о разъяснении ему положений ст. 57 УПК РФ и он предупрежден об ответственности за дачу заведомо ложного экспертного заключения по ст. 307 УК РФ.

Собранных по делу доказательств достаточно для постановления приговора, необходимости в сборе дополнительных доказательств не имелось.

Судом были тщательно проверены и обоснованно отвергнуты, как несостоятельные, доводы стороны защиты осужденной ФИО1 о её непричастности к инкриминируемым ей 2-ум преступлениям в отношении денежных средств потерпевших, об отсутствии у неё умысла на мошенничество, о том, что недостающая сумма денежных средств находилась у А.У.Н., который сам похитил эти деньги, возложив вину в этом на ФИО1

Суд апелляционной инстанции соглашается с данными выводами и отмечает, что указанные доводы не нашли своего объективного подтверждения и опровергаются совокупностью исследованных судом первой инстанции и приведенных выше доказательств.

Кроме того, проверяя постановленный приговор по доводам апелляционного представления и жалобе потерпевших в части незаконности, необоснованности и несправедливости решения об оправдании ФИО1 по обвинению в совершении ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, суд апелляционной инстанции учитывает, что в соответствии со статьей 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

В соответствии с принципом презумпции невиновности, предусмотренным ст. 49 Конституции РФ, неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.

По смыслу закона, в пользу подсудимого толкуются не только неустранимые сомнения в его виновности в целом, но и неустранимые сомнения, касающиеся формы вины, признаков объективной стороны, степени и характера участия в совершении преступления, смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств и т.д.

В данном случае судом первой инстанции данные требования закона соблюдены, в том числе при принятии решения об оправдании ФИО1

Вывод суда об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренных ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, соответствует фактическим обстоятельствам дела и основан на проверенных в судебном заседании доказательствах, оцененных судом с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, подробный и правильный анализ которых приведен в приговоре.

Так, по мнению стороны обвинения, подтверждением вины ФИО1 в совершении легализации (отмывания) приобретенных ею в результате совершения мошенничества денежных средств на сумму 700 000 рублей, путем совершения финансовых операций в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами, являются те доказательства, приведенные следователем в обвинительном заключении, а также изложенные судом в обжалуемом приговоре, в которых содержатся сведения об обстоятельствах хищения ФИО1 денежных средств у граждан, а также о внесении на счет юридического <данные изъяты> наличных денежных средств на общую сумму 700000 рублей с дальнейшим перечислением их на счёт <данные изъяты> на основании договора займа от 01.10.2018. А также, по мнению стороны обвинения, доказательствами совершенного ФИО1 преступления по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ являются сведения о материальном положении ФИО1 (выписки по банковским счетам, справки 2НДФЛ, ответы из Росреестра, ГИБДД, ГУ ОПФ РФ по Челябинской области, Росфинмониторинга), согласно которым возможность законного появления в октябре 2018 года у ФИО1 денежных средств на сумму 700 000 рублей отсутствовала, таковыми средствами оправданная на тот момент не обладала. При этом экономическое обоснование в совершенной 01.10.2018 сделке между <данные изъяты> и <данные изъяты> также отсутствует.

В иных доказательствах, представленных стороной обвинения, не содержится каких-либо сведений о причастности ФИО1 к совершению легализации (отмывания) денежных средств. Однако, оценив представленные стороной обвинения в этой части доказательства, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что они, вопреки доводам апелляционного представления и жалобе потерпевших, не образуют ту необходимую и достаточную совокупность, наличие которой привело бы к твердому и безусловному убеждению о совершении ФИО1 преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 174.1 УК РФ.

В то же время в обжалуемом приговоре, вопреки доводам апелляционных представления и жалобы потерпевших, судом приведены в качестве доказательств, опровергающих доводы обвинения не только показания ФИО1 и её сожителя – свидетеля С.А.В., но и показания свидетеля Б.Т.В., а также договор в простой письменной форме – расписке о денежном займе, взятом ФИО1 у Б.Т.В. в октябре 2018 года на сумму 700000 рублей. При этом в судебном заседании свидетель С.А.В. и оправданная ФИО1 дали показания, что причинами совершения банковской операции по переводу денежных средств со счета <данные изъяты> на счет <данные изъяты> явилось участие последнего в контракте (сделке), требующей первичное вложение юридическим лицом собственных денежных средств на сумму 700000 рублей. При этом по условиям банка единовременное поступление указанной суммы на счет <данные изъяты> должно иметь под собой соответствующее обоснование. В связи с чем было принято решение взять в долг у знакомой Б.Т.В. указанную сумму денежных средств, внести её на счет юридического лица <данные изъяты>, учредителем и директором которого является ФИО1, а затем оформить между <данные изъяты> и <данные изъяты> договор займа, что и было сделано. Описанные действия, согласно показаниям С.А.В., ФИО1 и Б.Т.В., а также представленным документам, в том числе переданным ими в банк, состоялись в течение первых числе октября 2018 года.

Между тем деяние, предусмотренное ст. 174.1 УК РФ, относится к преступлениям в сфере экономической деятельности и обязательным признаком состава такого преступления является цель вовлечения денежных средств и иного имущества, полученного в результате совершения преступления, в легальный экономический оборот с тем, чтобы скрыть их криминальное происхождение, придать им видимость законно полученных и создать возможность для извлечения последующей выгоды.

Согласно ст. 3 Федерального закона от 7 августа 2001 года N 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» под легализацией доходов, полученных преступным путем, понимается придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами или иным имуществом, полученным в результате совершения преступления, т.е. совершение действий с доходами, полученными от незаконной деятельности таким образом, чтобы источники этих доходов казались законными, а равно действий, направленных на сокрытие незаконного происхождения таких доходов.

Таким образом, для наличия состава преступления, предусмотренного ст. 174.1 УК РФ, необходимы не просто финансовые операции и сделки с этими деньгами и имуществом, полученными преступным путем, а действия, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, придание им видимости законности.

В данном случае стороной обвинения не представлено достаточных доказательств ни только о наличии у ФИО1 умысла на придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами, но и их получение в результате совершения преступления.

Мотив преступного деяния, а именно в чём заключалась необходимость для ФИО1 придать в октябре 2018 года законность источнику происхождения у неё 700000 рублей, стороной обвинения в данном случае не установлен и не доказан.

Кроме того, доводы стороны обвинения о преступности происхождения денежных средств в сумме 700000 рублей, которым ФИО1 своими преступными действиями придала правомерный вид, опровергнуты представленными стороной защиты доказательствами.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что оснований для признания доказательств стороны защиты в этой части недостоверными и недопустимыми не имеется.

Согласно ч. 1 ст. 4 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» следует, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судами.

Согласно ч. 1 ст. 17 УПК РФ судья оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью.

При этом судом была обеспечена для сторон возможность дополнить доказательства. Сторона обвинения как в ходе предварительного следствия, так и в ходе судебного разбирательства имела достаточную возможность, чтобы опровергнуть доказательства стороны защиты, однако опровергающих доказательств представлено не было. Строить же приговор на предположениях и догадках суд не вправе.

Нарушений принципов состязательности, равноправия сторон в судебном заседании не допускалось. Необоснованного отказа в удовлетворении ходатайств, которые могли иметь существенное значение для вынесения законного, обоснованного и справедливого судебного решения, нарушений процессуальных прав участников судебного разбирательства, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого решения, из уголовного дела не усматривается.

Оснований для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ суд апелляционной инстанции не усматривает, поскольку предусмотренные ст. 73 УПК РФ обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу, установлены, обвинительное заключение отвечает требованиям ст. 220 УПК РФ, в нем изложены все предусмотренные законом обстоятельства, в том числе формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части и статьи Уголовного кодекса РФ, существо обвинения с указанием в полном объеме данных, подлежащих доказыванию и имеющих значение по делу.

С учетом вышеизложенного, судом обоснованно сделан вывод об отсутствии состава преступления в действиях ФИО1, связанного с легализацией (отмыванием) денежных средств, и на основании ч. 2 ст. 302 УПК РФ она оправдана по предъявленному обвинению в этой части.

В части принято судом первой инстанции решения об осуждении ФИО1 по предъявленному обвинению в совершении двух преступлений, связанных с хищением денежных средств граждан, суд апелляционной инстанции соглашается с приведенной в приговоре юридической квалификацией действий ФИО1:

в отношении денежных средств граждан на общую сумму 905 350 рублей - по ч. 3 ст. 159 УК РФ, как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем злоупотребления доверием, совершенное в крупном размере;

в отношении денежных средств А.У.Н. на сумму 65 000 рублей - по ч. 2 ст. 159 УК РФ, как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем злоупотребления доверием, с причинением значительного ущерба гражданину.

При этом в части юридической квалификации по ч. 3 ст. 159 УК РФ суд апелляционной инстанции полагает необходимым исключить из осуждения ФИО1 излишнее указание на такой квалифицирующий признак состава преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ, как причинение значительного ущерба гражданам. Приходя к данному выводу, суд апелляционной инстанции учитывает, что в указанной части осуждения установлен более квалифицированный признак состава преступления, предусмотренный ч. 3 ст. 159 УК РФ, а именно мошенничество, совершенное в крупном размере. Кроме того, при осуждении за мошенничество с причинением значительного ущерба гражданам судом в приговоре не приведена оценка имущественного положения каждого потерпевшего с указанием на то, что совершенное в отношении его денежных средств мошенничество на сумму от 3000 рублей до 20000 рублей, причинило конкретному потерпевшему значительный ущерб, ссылка на данное обстоятельство при описании преступного деяния также отсутствует.

В то же время по смыслу закона и исходя из примечания 2 к ст. 158 УК РФ следует, что значительный ущерб гражданину в статьях главы 21 УК РФ, за исключением части пятой статьи 159, определяется с учетом его имущественного положения, стоимость похищенного имущества и его значимость для потерпевшего, размер заработной платы, пенсии, наличие у потерпевшего иждивенцев, совокупный доход членов семьи, с которыми он ведет совместное хозяйство, и др. При этом ущерб, причиненный гражданину, не может быть менее размера, установленного примечанием 2 к статье 158 УК РФ.

Кроме того, по смыслу уголовного закона, а также исходя из разъяснений, данных в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 № 55 «О судебном приговоре», следует, что выводы относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, ее части либо пункту должны быть мотивированы судом. Признавая подсудимого виновным в совершении преступления по признакам, относящимся к оценочным категориям (например, тяжкие последствия, существенный вред, наличие корыстной или иной личной заинтересованности), суд не должен ограничиваться ссылкой на соответствующий признак, а обязан привести в описательно-мотивировочной части приговора обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии в содеянном указанного признака.

В то же время исключение из осуждения ФИО1 по преступлению, предусмотренному ч. 3 ст. 159 УК РФ, указания на причинение гражданину значительного ущерба в данном случае, по мнению суда апелляционной инстанции, не является основанием для смягчения наказания, поскольку это указание по своей сути не влечёт изменения обвинения, не уменьшает объём осуждения, а допущено ошибочно.

При этом размер похищенных осужденной денежных средств установлен судом в соответствии с показаниями потерпевших и на основании содержащихся в материалах дела документов, сомневаться в достоверности которых оснований не имеется.

Вопреки доводам апелляционных представления и жалоб потерпевших, суд первой инстанции назначил осужденной ФИО1 наказание в виде штрафа с соблюдением принципов законности и справедливости, в соответствии с требованиями уголовного закона, в частности положений ст. 6, 43, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, влияния назначенного наказания на исправление осужденной и на условия жизни её семьи, а также данных, характеризующих личность осужденной, смягчающих наказание обстоятельств, отраженных в приговоре, и мнения потерпевших, которые на строгом наказании не настаивали.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание ФИО1 за каждое совершенное преступление, судом обоснованно признано наличие у неё на иждивении несовершеннолетнего ребенка, а также отсутствие у неё судимости (ч. 2 ст. 61 УК РФ).

Обстоятельства, отягчающие наказание ФИО1, судом не установлены.

В качестве данных о личности осужденной судом принято во внимание удовлетворительные характеристики с места жительства и работы ФИО1

Новых обстоятельств, прямо предусмотренных ч. 1 ст. 61 УК РФ, которые могут влиять на вопросы назначения наказания, сторонами в суд апелляционной инстанции не представлено, таковые судом не установлены.

Обоснования не применения положений ч. 6 ст. 15, ст. 64 УК РФ в приговоре приведены должным образом, с чем суд апелляционной инстанции соглашается, поскольку исходя из фактических обстоятельств дела, характера и степени общественной опасности совершенных ФИО1 преступлений, её поведения после совершения преступлений, а также характера наступивших последствий от её действий, судом не усматривается наличие исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих характер и степень общественной опасности совершенных деяний, а также фактические обстоятельства совершенного преступления не свидетельствуют о меньшей степени его общественной опасности.

Окончательное наказание с применением ч. 3 ст. 69 УК РФ ФИО1 назначено правильно, а именно по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний.

Решение суда о сохранении ареста, наложенного на имущество осужденной, является обоснованным, принято в соответствии с требованиями главы 8 Федерального закона «Об исполнительном производстве» от 02 октября 2007 года N 229-ФЗ, поскольку направлено на защиту прав потерпевших (гражданских истцов), которым причиненный имущественный ущерб до настоящего времени не возмещен и приговор в части гражданских исков не исполнен. По смыслу же закона и разъяснениям, данным в п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2020 N 23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу», следует, что если по уголовному делу на имущество обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за его действия, для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска был наложен арест, то в случае удовлетворения гражданского иска суд в приговоре указывает имущество, соразмерное удовлетворенным требованиям, арест на которое сохраняет свое действие до исполнения приговора в части гражданского иска.

В данном размер имущества, на который наложен арест, не превышает размер исковых требований, которые судом рассмотрены, но приговор в части гражданских исков не исполнен.

Вместе с тем, проверив в соответствии с положением ст. 389.19 УПК РФ производство по делу в полном объёме, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что апелляционное представление в части доводов о несоответствии выводов суда, приведенных в приговоре, фактическим обстоятельствам, установленным в ходе судебного разбирательства, подлежит удовлетворению, а постановленный приговор изменению на основании положений ч. 4 ст. 389.16 УПК РФ ввиду допущенных судом существенных противоречий при описании обоих преступных деяний и при квалификации действий осужденной.

Так, при описании преступных деяний, связанных с мошенничеством в отношении денежных средств граждан на сумму 905 350 рублей, а также в отношении денежных средств А.У.Н. судом допущены суждения о совершении ФИО1 преступных действий не только путем злоупотребления доверием потерпевших, но и путём их обмана, то есть путем сознательного сообщения потерпевшим заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений

В то же время при разрешении вопроса о юридической квалификации действий ФИО1 суд обоснованно пришел к выводу, что непосредственное хищение имущества жителей г.В.Уфалей, пожелавших газифицировать свои домовладения, было осуществлено осужденной путем злоупотребления их доверием, то есть путем использования с корыстной целью доверительных отношений с данными гражданами, в том числе А.У.Н., с большинством которых она состояла в знакомстве.

Сведения же об обмане со стороны ФИО1, содержащиеся в показаниях потерпевших и свидетелях, приведенные судом при описании деяния, по своей сути, исходя из фактических обстоятельств дела, являлись, по мнению суда апелляционной инстанции, для ФИО1 лишь способом избежать уголовной ответственности за уже противоправное корыстное обращение в свою пользу денежных средств граждан, а не способом хищения этих средств.

Исключение из описания преступных деяний указанного суждения о совершении преступных действий, в том числе путём обмана, не влечет в данном случае изменения объёма осуждения ФИО1, а, следовательно, фактических и правовых оснований для смягчения назначенных ей наказаний не имеется.

Кроме того, руководствуясь положениями ст. 389.19 УПК РФ, а также доводами апелляционной жалобы потерпевшего А.Н.Б. о его несогласии с решением суда в части возмещения ему имущественного ущерба, суд апелляционной инстанции усматривает наличие допущенного в приговоре нарушения при принятии решения по гражданским искам гражданских истцов (потерпевших). В связи с чем на основании ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ приговор в данной части подлежит изменению в силу следующего.

Согласно описательно – мотивировочной части приговора, суд при обсуждении вопроса по исковым требованиям гражданских истцов указал, что гражданские иски потерпевших являются обоснованными, поскольку каждому из потерпевших причинен имущественный ущерб на конкретную сумму. Однако исковые требования о взыскании с осужденной полной суммы уплаченных на газификацию средств являются необоснованными, так как установлен факт совершения ФИО1 частичной оплаты этих средств за подготовку проекта и межевание. В связи с чем суд усмотрел необходимость в проведении дополнительных расчетов, позволяющих определить конкретный размер материального вреда, подлежащего возмещению за счет осужденной, что является правильным. В этой связи судом признано право за каждым потерпевшим на возмещение ущерба и одновременно гражданские иски оставлены для рассмотрения в порядке гражданского производства. Аналогичная формулировка принятого судом решения приведена в резолютивной части приговора.

Однако такая формулировка в резолютивной части приговора является явно препятствующей исполнению судебного решения, поскольку, согласно положению ч. 2 ст. 309 УПК РФ при необходимости произвести дополнительные расчеты, связанные с гражданским иском, требующие отложения судебного разбирательства, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска и передать вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

В данном случае резолютивная часть приговора не содержит решение суда о передаче вопроса о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства, в связи с чем требуется это решение изложить в редакции, приведенной в ч. 2 ст. 309 УПК РФ, в противном случае данное существенное нарушение уголовно-процессуального закона ограничит гарантированное право потерпевших на возмещение причиненного им преступлением имущественного ущерба.

Оснований для внесения в приговор других изменений либо отмены приговора, суд апелляционной инстанции не усматривает. Внесенные изменения в приговор не влияют на законность и обоснованность принятого судом решения о наличии и доказанности событий двух преступных деяний, а также о виновности в их совершении ФИО1

Дело рассмотрено с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, как следует из протокола судебного заседания, суд создал сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. При этом сторона защиты активно пользовалась предоставленными законом правами, в том числе, исследуя доказательства и участвуя в разрешении процессуальных вопросов. Суд первой инстанции исследовал все представленные сторонами доказательства и разрешил по существу все заявленные сторонами ходатайства в порядке, установленном ст. ст. 256, 271 УПК РФ, путем их обсуждения всеми участниками судебного заседания и вынесения судом соответствующего постановления. Данных о необоснованном отклонении ходатайств, заявленных стороной защиты, судебной коллегией не установлено.

Руководствуясь статьями HYPERLINK "consultantplus://offline/ref=85B3429E2385A3FDF93596CF1E9F6C12F5A108E013FC6A6858DB5385DD335E4BF1C8664B514A177FF0CFCA4468B4177C89D66D910Cz0X3E" 389.15, 389.16, 389.17, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

определил:

приговор Верхнеуфалейского городского суда Челябинской области от 23 июня 2021 года в отношении ФИО1 изменить:

исключить из описательно – мотивировочной части суждение о совершении преступных действий, в том числе путём обмана;

исключить из осуждения ФИО1 по преступлению, предусмотренному ч. 3 ст. 159 УК РФ, указание на причинение гражданину значительного ущерба;

решение по гражданским искам в резолютивной части изложить в следующей редакции: признать за гражданскими истцами право на удовлетворение гражданских исков и передать вопрос о размере возмещения гражданских исков для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

В остальной части тот же приговор оставить без изменения, а апелляционные представление и жалобы защитника осужденной, а также потерпевших – без удовлетворения.

Настоящее апелляционное определение может быть обжаловано в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции в порядке, предусмотренном гл. 47.1 УПК РФ, путем подачи кассационной жалобы через суд первой инстанции в течение 6 месяцев со дня вступления в законную силу приговора.

В рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции вправе принимать участие лица, указанные в ч. 1 ст. 401.2 УПК РФ, при условии заявления ими ходатайства об этом.

Председательствующий:

Судьи: