Гражданский кодекс часть 1

по апелляционным жалобам осужденного Болтышева Е.В., его защитника - адвоката Самсонтьева В.В., осужденной Романовой Н.В., апелляционному представлению заместителя прокурора Свердловского района г. Красноярска Евдокимовой Е.А., на приговор Свердловского районного суда г. Красноярска от 23 апреля 2015 года, которым

Болтышев Е.В., родившийся <дата> в <адрес>, гражданин РФ, со средне-специальным образованием, работающий <данные изъяты>, имеющий малолетнего ребенка, зарегистрированный по адресу: <адрес>, проживающий в <адрес>, судимый (с учетом постановления суда от 27 февраля 2012 года):

25 апреля 2007 года по п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ в редакции ФЗ от 7 марта 2011 года, с применением ст. 73 УК РФ, к 1 году 10 месяцам лишения свободы условно, с испытательным сроком 1 год, постановлением суда от 28 сентября 2007 года условное осуждение отменено с направлением Болтышева Е.В. для отбывания наказания в места лишения свободы,

27 февраля 2008 года по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ в редакции ФЗ от 7 декабря 2011 года, ст. 324 УК РФ, с применением ч. 2 ст. 69 УК РФ, с частичным присоединением не отбытой части наказания по приговору от 25 апреля 2007 года на основании ст. 70 УК РФ, к 2 годам 1 месяцу лишения свободы,

7 апреля 2008 года (с учетом постановления суда от 12 мая 2008 года) по п.п. «а,б» ч. 2 ст. 158 УК РФ в редакции ФЗ от 7 декабря 2011 года, с применением ч. 5 ст. 69 УК РФ, с частичным сложением с наказанием за преступления, предусмотренные п. «в» ч. 2 ст. 158, ст. 324 УК РФ, по приговору от 27 февраля 2008 года, с применением ст. 70 УК РФ, с частичным присоединением не отбытой части наказания по приговору от 25 апреля 2007 года, к 2 годам 3 месяцам лишения свободы, освобожденный 26 февраля 2009 года на основании постановления суда от 25 февраля 2009 года условно-досрочно на неотбытый срок 9 месяцев 22 дня,

12 ноября 2009 года по ч. 2 ст. 159 УК РФ в редакции ФЗ от 7 декабря 2011 года (два преступления), по ч. 1 ст. 158 УК РФ в редакции ФЗ от 7 марта 2011 года, п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ в редакции ФЗ от 7 декабря 2011 года, ч. 2 ст. 160 УК РФ в редакции ФЗ от 7 декабря 2011 года, с применением ч. 2 ст. 69 УК РФ, ст. 70 УК РФ, с частичным присоединением не отбытой части наказания по приговору от 7 апреля 2008 года, к 3 годам лишения свободы, освобожден 3 июля 2012 года на основании постановления суда от 20 июня 2012 года условно-досрочно на неотбытый срок 3 месяца 14 дней,

осужден: по ч. 3 ст. 30, п.п. «а,б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к 8 годам лишения свободы со штрафом в сумме 35 000 рублей, по п.п. «а,б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к 8 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в сумме 40 000 рублей, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний, к 10 годам лишения свободы со штрафом в сумме 50 000 рублей, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с самостоятельным исполнением дополнительного наказания в виде штрафа;

Романова Н.В., родившаяся <дата> в <адрес>, гражданка РФ, с образованием 8 классов, не работающая, зарегистрированная по адресу: <адрес>, проживающая в <адрес>, ранее не судимая,

осуждена: по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ к 4 годам лишения свободы, по ч. 3 ст. 30, п.п. «а,б», ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к 8 годам лишения свободы со штрафом в сумме 35 000 рублей, по п.п. «а,б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к 8 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в сумме 40 000 рублей, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний, к 10 годам лишения свободы со штрафом в сумме 50 000 рублей, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима, с самостоятельным исполнением дополнительного наказания в виде штрафа.

Заслушав доклад судьи Гроцкой Н.А., объяснения осужденного Болтышева Е.В., его защитника - адвоката Шульгиной Ю.В., осужденной Романовой Н.В., ее защитника - адвоката Толстиковой Е.А. по доводам апелляционных жалоб и апелляционного представления, мнение прокурора Черенкова А.Н., поддержавшего доводы апелляционного представления и полагавшего приговор изменить, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л:

Романова и Болтышев осуждены за незаконный сбыт наркотических средств в значительном размере, группой лиц по предварительному сговору, за покушение на незаконный сбыт наркотических средств в значительном размере, группой лиц по предварительному сговору, а Романова также и за покушение на незаконный сбыт наркотических средств, совершенные в <адрес> в период <дата>, при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

Осужденный Болтышев в апелляционной жалобе, не соглашаясь с приговором, находит его необоснованным, немотивированным, незаконным, подлежащим отмене, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Считает, что судом не были соблюдены требования, предусмотренные ст. 297, ч. 2 ст. 307 УПК РФ, п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебном приговоре». Так, указывая в приговоре, что ряд свидетелей выступили фактически с позиции стороны обвинения, суд при этом не назвал этих свидетелей, не изложил существо их показаний, не указал, какие из доказательств он принял во внимание, а какие отверг, с приведением мотивов принятых решений. При оценке заключения эксперта суд сделал вывод, который не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Ссылаясь на ст.ст. 75, 88 УПК РФ, полагает, что заключение эксперта в отношении смывов с его, то есть Болтышева, рук, не соответствует требованиям процессуального закона, является недопустимым доказательством и подлежит исключению из приговора.

Просит приговор отменить и направить уголовное дело на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства другим составом суда.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 2 сентября 2015 года осужденный Болтышев, не соглашаясь с приговором, по тем же основаниям, указывает, что протокол судебного заседания велся с грубыми нарушениями ст. 259 УПК РФ. В нем отсутствуют вопросы участников судебного заседания, в результате чего искажен смысл ответов. Указывает, что им были поданы замечания на протокол, однако судом они не были фактически рассмотрены, а просто необоснованно отклонены. Также указывает, что суд не рассмотрел ни одно ходатайство, заявленное стороной защиты, об исключении доказательств, нарушая ст.ст. 119-122 УПК РФ. При этом суд ссылался на то, что оценка доказательствам будет дана в совещательной комнате при вынесении итогового решения по делу, однако, по мнению Болтышева, спустя год, на основании такого протокола судебного заседания, суд не мог дать им необходимую оценку. Считает, что протокол судебного заседания является недопустимым доказательством, подлежащим исключению из материалов дела.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 4 сентября 2015 года осужденный Болтышев указывает, что судом не было учтено, что все проверочные закупки наркотических средств были проведены оперативными сотрудниками по собственной инициативе. Это подтверждается показаниями свидетеля ФИО1 о том, что ему предложили участвовать в проверочной закупке наркотических средств у Романовой, свидетеля ФИО2, из которых следует, что она именно по просьбе сотрудников УФСКН согласилась участвовать в закупе наркотиков. В материалах дела отсутствуют сведения о том, что он и Романова занимались сбытом наркотических средств или готовились к нему. ОРМ 6 апреля 2013 года и 28 мая 2013 года были проведены при отсутствии предусмотренных законом оснований, поскольку по настоящему делу отсутствуют доказательства того, что у сотрудников УФСКН имелись данные для подозрения его и Романовой в распространении наркотических средств, и что они совершили бы преступления без привлечения оперативными сотрудниками ФИО1 и ФИО2. Полагает, что суд не исследовал уголовное дело, встал на сторону обвинения и вынес приговор на сфальсифицированных показаниях оперативных сотрудников УФСКН. Суд, признавая виновность Романовой в покушении на сбыт ФИО1 наркотического средства, незаконно сослался на показания последнего, не приняв во внимание, что показания ФИО1 противоречивы, выбрал те из них, которые удобны для обвинительного приговора. Расхождения в показаниях ФИО1 можно было устранить детализацией телефонных соединений Романовой. Романова поясняла, что ФИО1 ей не звонил, кроме 6 апреля, когда он просил ее помочь приобрести наркотик. Суд удовлетворил ходатайство защиты о запросе детализации, однако так ее и не предоставил.

Кроме того, Болтышев считает, что привлечение в качестве представителей общественности ФИО16 и ФИО17 при досмотре ФИО1 и передаче ему денежных средств, проводилось с нарушением закона, при составлении протокола допущена фальсификация. Так, данные свидетели в суде пояснили, что все действия происходили в дневное время, вместе с тем, в протоколах личного досмотра ФИО1, осмотра и передачи ему денежных средств указано, что они производились в вечернее время. Также эти свидетели пояснили, что им не разъясняли их права и обязанности, ФИО1 не раздевали, никто его не досматривал, в их присутствии он никому не звонил. Кроме того, Болтышев указывает на отсутствие в материалах дела данных о том, что деньги на проведение проверочной закупки выдавались из кассы ОВД. По его мнению, это свидетельствует о том, что сотрудники наркоконтроля занимаются подстрекательством к совершению преступлений и спровоцировали Романову, являющуюся лишь лицом, употребляющим наркотики, к приобретению для ФИО1 наркотического средства.

Также считает, что наличие у сотрудников УФСКН оперативной информация о совместном сбыте наркотических средств на территории <адрес> Романовой и Е., о чем пояснили сотрудники ФИО5 и ФИО4, ничем не подтверждено. Суд в основу обвинения положил сомнительные показания закупщика ФИО1, являющегося лицом, употребляющим наркотики, показания понятых ФИО17 и ФИО16, которые опровергли в суде свое участие в качестве понятых, показания заинтересованных лиц ФИО5 и ФИО4, которые ничем не подтверждены. Вместе с тем, суд в приговоре не дал оценку его, то есть Болтышева, показаниям о том, что ФИО3 является наркосбытчиком, и наркотики приобретались у него для личного употребления. Не оценил также показания Романовой о том, что 6 апреля 2013 года она по просьбе ФИО1 помогла ему в приобретении наркотика, взяв у последнего деньги и передав их находящемуся за рулем ФИО3, а полученный от последнего наркотик передала ФИО1. Из показаний свидетеля ФИО7, данных в суде, следует, что ФИО3 торгует наркотиками и ездит на серебристой машине. Свидетель ФИО6 пояснил, что ФИО3 занимается сбытом наркотиков, они вместе приобретали у него наркотики для личного употребления, и серебристый автомобиль принадлежит ФИО3. Из показаний ФИО1 следует, что он, то есть Болтышев, 6 апреля 2013 года не был за рулем серебристого автомобиля. Совокупность указанных показаний, детализации телефонных соединений, в которым отражены ежедневные соединения с ФИО3 на протяжении последних двух месяцев, по мнению Болтышева, подтверждают приобретение ими, то есть Болтышевым, Романовой, и свидетелями, наркотиков у ФИО3 для личного употребления. Доказательств, что был факт сбыта наркотиков, стороной обвинения не представлено. Считает, что, исходя из фактических обстоятельств дела, установленных в судебном заседании, подтверждаются в полном объеме показания Романовой, данные в суде по эпизоду 6 апреля 2013 года.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 7 сентября 2015 года осужденный Болтышев выражает несогласие с выводами суда в приговоре о том, что нарушений закона об ОРД не усматривается. Считает, что документы по проведению ОРМ вынесены с нарушениями закона, сфальсифицированы, на основании них составлено обвинительное заключение, в связи с чем, оно также является незаконным. Из представленной суду копии журнала КУСП видно, что никакой информации о готовящемся преступлении не поступало, КУСП зарегистрирован после проведения проверочной закупки и их задержания. То есть проведение проверочной закупки в целях проверки якобы поступивших сведений о преступлении было незаконным. Указанное, по мнению Болтышева, свидетельствует о составлении рапорта задним числом, после проведения проверочной закупки, соответственно, о ее незаконности, нарушении требований закона об ОРД и о провокации преступления. Кроме того, считает, что постановление о проведении ОРМ также было составлено после проведения проверочной закупки. В связи с чем, по его мнению, нарушены процессуальные правила собирания, проверки доказательств и фиксации проведенных процессуальных действий в соответствующих документах.

Также указывает, что оперативные сотрудники не смогли пояснить, какие сведения, из каких источников и когда ими полученные, стали основанием для подозрения и проведения ОРМ. Из ответа ФИО5 на запрос следователя от 30 декабря 2013 года, по мнению Болтышева, следует, что у оперативных сотрудников появилась информация о преступлении только тогда, когда они сами его спровоцировали, а именно, 6 апреля 2013 года и 28 мая 2013 года. Также указывает, что на постановлении о проведении проверочной закупки от 6 апреля 2013 года отсутствует печать, подтверждающая заверение данного постановления руководителем, подлинность подписи должностного лица, в связи с чем, это постановление недействительно, не имеет юридической силы.

Считает, что суд фактически вынес приговор на результатах ОРМ, не подкрепленных процессуальными документами, формально исследовал дело. Так, по материалам дела, ФИО1 выдал наркотическое средство 6 апреля 2013 года, приобретенное в результате проведения ОРМ «Проверочная закупка», в присутствии понятых ФИО10 и ФИО9, однако следователь не провел допрос данных лиц, с составлением соответствующего протокола, суд их также не допросил по обстоятельствам добровольной выдачи.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 8 сентября 2015 года осужденный Болтышев также выражает несогласие с выводом суда о том, что все рапорты зарегистрированы в установленном законом порядке, указывая, что рапорт оперативного сотрудника с сообщением о поступивших сведениях и с просьбой для их проверки в целях обнаружения возможных признаков нарушения закона, разрешить проведение ОРМ, отсутствует в деле. В постановлении о проведении проверочной закупки от 6 апреля 2013 года фигурируют неустановленная женщина по имени Н. и неустановленный мужчина по имени Е., то есть проверочная закупка проводилась в отношении указанных лиц. Вместе с тем, из постановления о предоставлении результатов ОРД от 6 апреля 2013 года, результатов ОРМ, постановления о проведении ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» от 22 января 2013 года, рапорта от 27 марта 2013 года в отношении Романовой, следует, что сотрудники УФСКН владели информацией в отношении конкретного лица - Романовой Н.. Вместе с тем, на основании представленных материалов ОРМ, следователем 8 апреля 2013 года возбуждено уголовное дело в отношении неустановленного лица.

Выражает несогласие с выводом суда, что при возбуждении уголовного дела 8 апреля 2013 года достоверными данными о совершении данного преступления именно Романовой, следствие не располагало, поэтому уголовное дело было возбуждено в отношении неустановленного лица. Считает, что суд не исследовал дело, сослался в приговоре на представленную ФИО5 справку от 17 апреля 2013 года, не дав оценку ее законности. Также в деле имеется справка, представленная ФИО5 10 апреля 2013 года. В данных справках указано, что были установлены лица, сбывшие наркотическое средство, а именно, Романова Н. и Болтышев Е.. Считает, что эти справки сфальсифицированы, составлены позже, так как следователь 8 июня 2013 года вынес постановление о приостановлении предварительного следствия в связи с не установлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, и поручил начальнику 4 отдела УФСКН принять меры по установлению лиц, совершивших преступление. Также свидетель ФИО1 в суде пояснил, что в момент проведения проверочной закупки 6 апреля 2013 года велась видеозапись. Но данная запись не была приобщена к делу, так как, по мнению Болтышева, она доказывает то, что Романова лишь посредник между ФИО3 и ФИО1.

Указывает, что в деле не имеется ни одного достоверного доказательства совершения им и Романовой сбыта наркотиков, кроме ничем не подтвержденных показаний сотрудников УФСКН и сфальсифицированных документов. Кроме того, считает, что по делу допущены нарушения закона об ОРД, результаты проверочной закупки сфальсифицированы оперативными сотрудниками, однако, вопреки нормам УПК РФ, следователь ФИО8 не осуществил проверку законности проведенного ОРМ, а продолжил покрывать провокацию преступления оперативными службами и фальсифицировать документы.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 9 сентября 2015 года осужденный Болтышев не соглашается с выводом суда о допустимости результатов ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров». Указывает, что постановлением суда от 22 января 2013 года разрешено прослушивание телефонного аппарата, который находился в пользовании Романовой, с указанием номера имей телефонной трубки, а прослушивание телефонных переговоров и снятие информации в отношении Романовой, с разрешения заместителя начальника УФСКН, проводилось по ее абонентскому номеру. Полагает, что данные действия сотрудников УФСКН, результаты прослушивания телефонных переговоров незаконны, поскольку Романова в суде поясняла, что она за период с 22 января 2013 года по 28 мая 2013 года неоднократно меняла телефонный аппарат. Также считает, что допущено нарушение ст. 23 Конституции РФ, предусматривающей, что право на тайну телефонных переговоров можно ограничить судебным решением, а не решением заместителя начальника УФСКН.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 10 сентября 2015 года осужденный Болтышев указывает, что суд необоснованно не поверил показаниям его и Романовой в судебном заседании. Полагает, что материалами дела объективно подтверждается, что показания Романовой, на которых построено обвинение, сфальсифицированы, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Так, в письменном ходатайстве Романова просила признать недопустимыми, как полученные с нарушением норм УПК РФ, и исключить из материалов дела, ее показания, данные 29 мая 2013 года, поясняя, что в момент задержания находилась под воздействием наркотических средств и психотропных веществ, поэтому адекватно не понимала, что происходит, не могла правильно оценить свои действия и их последствия. Сотрудники УФСКН намеренно воспользовались ее беспомощным, неадекватным состоянием, не провели обязательного освидетельствования на предмет алкогольного, наркотического опьянения, дали ей на подпись протокол допроса, в котором она расписалась, не читая, и не понимая, о чем идет речь. Тот факт, что показания Романовой сфальсифицированы, по мнению Болтышева, подтверждается протоколами задержания Романовой и ее допроса, согласно которым, задержание Романовой и ее допрос произошли одновременно, однотипностью по своему содержанию объяснений Романовой, взятых у нее 29 мая 2013 года следователем ФИО8, и ее показаний от 29 мая 2013 года, а также тем обстоятельством, что следователь ФИО8, вынося постановление о возбуждении уголовного дела 29 мая 2013 года в 8.20 часов, указывает в нем сведения, которые стали ему известны только в 17.00 при допросе Романовой. Указывая, что на самом деле задержана Романова была еще 28 мая 2013 года в 22.00 часов, Болтышев считает, что до того момента, когда ее доставили к следователю в 17.00 часов, оперативные сотрудники со следователем сами составили данные показания, чтобы каким-либо образом создать доказательственную базу, и дали Романовой подписать их. Показания Романовой не могут быть законными и потому, что, по ее пояснениям, она состоит на учете в КНД, с 2000 года употребляет наркотики. Считает, что суд в приговоре не мог ссылаться на названные показания Романовой, так как они являются недопустимым доказательством.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 11 сентября 2015 года осужденный Болтышев выражает несогласие с выводами суда о том, что не указание сотрудниками наркоконтроля источника получения оперативной информации, не может свидетельствовать о недопустимости всех проведенных в отношении него и Романовой оперативных мероприятий. Считает, что представленный ФИО5 ответ на запрос суда о направлении дела оперативного учета, содержащего сведения, послужившие основанием для проведения ОРМ «Проверочная закупка», лишь подтверждает тот факт, что у сотрудников УФСКН не было оснований подозревать его и Романову в причастности к сбыту наркотиков, но суд не дал этому оценку. В записях «прослушивания телефонных переговоров» отсутствует разговор, на который ссылается в указанном ответе сотрудник ФИО5. Более того, как видно из детализации телефонных соединений Романовой, не имеется и соединения между Романовой и ФИО2. Отражено только соединение в 15.56 часов, когда ФИО2 звонила с просьбой открыть дверь подъезда. ФИО2 знала, что Романова не наркоторговец, а может только приобрести у ФИО3 наркотики, и обращалась к Романовой лишь за помощью купить для нее наркотики. Также в детализации телефонных соединений отражен звонок ФИО2 Романовой в 21.17 часов, когда она просила помочь купить для нее наркотики у ФИО3. Однако сотрудники УФСКН не представили запись этого разговора, так как он, по мнению Болтышева, подтверждает их провокацию. Вместе с тем, считает, что оперативные сотрудники обязательно бы приобщили запись данного разговора в качестве доказательства сбыта Романовой наркотиков, если бы он подтверждал это обстоятельство.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 14 сентября 2015 года осужденный Болтышев выражает несогласие с оценкой судом доводов стороны защиты о том, что действия Романовой и Болтышева были спровоцированы сотрудниками полиции, как надуманным, со ссылкой на показания свидетеля ФИО5 о наличии оперативной необходимости проведения ОРМ 6 апреля 2013 года и 28 мая 2013 года. Однако, по мнению Болтышева, суд необоснованно взял за основу показания оперативного сотрудника ФИО5, который является заинтересованным лицом. Они не соответствуют действительности, противоречат фактическим обстоятельствам и материалам дела. А именно, поручению следователя ФИО8 от 23 декабря 2013 года о производстве сотрудниками 4 отдела отдельных следственных действий и комплекса ОРМ по уголовному делу, направленных на установление свидетелей сбыта наркотиков ФИО1 6 апреля 2013 года и ФИО2 28 мая 2013 года, причастности Болтышева и Романовой к другим аналогичным преступлениям, на определение круга их общения, источников приобретения наркотических средств. На данное поручение ФИО5 представил справку от 30 декабря 2013 года о том, что свидетели сбыта наркотиков ФИО1 и ФИО2 Болтышевым и Романовой, причастность их к другим преступлениям не установлены; в круг общения Болтышева и Романовой входят лица, употребляющие наркотики; установлено лицо, у которого Болтышев и Романова приобретали героин - мужчина таджикской национальности ФИО22, который был задержан 25 июня 2013 года за сбыт героина. По мнению Болтышева, указанный мужчина не имеет отношения к данному делу, и считает, что сотрудниками УФСКН представлены документы, которые не относятся к делу, чтобы создать видимость проделанной работы. Однако суд не дал оценку этим документам.

Также на протяжении судебного разбирательства стороной защиты пояснялось, что сбытом наркотиков занимается ФИО3. В материалах дела он заявлен стороной обвинения в качестве свидетеля, но в суде не допрошен, тем самым, сторона защиты была лишена возможности допросить этого свидетеля. Указание суда в приговоре на то, что доводы об осуществлении ФИО3 незаконного сбыта наркотиков, рассмотрению не подлежат, в соответствии со ст. 252 УПК РФ, противоречит его же указанию, что при определении вида и меры наказания Болтышеву и Романовой учитывает их желание изобличить лиц, причастных к обороту наркотиков, то есть ФИО3. Считает, что суд не дал оценку исследованным в суде доказательствам, из которых видно, что ФИО3 является сбытчиком, а Романова лишь посредник в приобретении у него наркотиков.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 15 сентября 2015 года осужденный Болтышев, оспаривая указание в приговоре о том, что вину Болтышева и Романовой подтверждают показания свидетеля ФИО2, данные на следствии, и подтвержденные в суде, просит учесть, что ФИО2 доставил в суд ФИО5 по поручению судьи, в связи с чем, стороной защиты был заявлен отвод председательствующему, судье Дмитренко, который он признал необоснованным. Однако судья незаконным образом давал распоряжения о принудительном приводе в зал судебного заседания свидетелей, тем самым изначально встал на сторону обвинения. В деле имеются также запросы судьи начальнику оперативной службы УФСКН с просьбой обеспечить явку в судебное заседание свидетелей, а именно, вызвать ФИО2, ФИО23, ФИО7, ФИО18, ФИО3, ФИО14, ФИО6, ФИО20, ФИО21, ФИО16, ФИО17, ФИО19. Считает, что, тем самым, суд лишил сторону защиты на беспристрастное, справедливое, всестороннее судебное разбирательство, а также равноправия сторон, поскольку свидетели, как в ходе следствия, так и в суде, остались под давлением сотрудников УФСКН. Полагает, что объяснение суда о невозможности доставления судебными приставами свидетелей обвинения, ФИО2 и других, в связи с отсутствием их по месту жительства, не является основанием для доставления их сотрудниками УФСКН. Считает, что со стороны последних имело место сокрытие информации от суда, а также оказание ими давления на свидетелей при судебном разбирательстве. Также указывает, что, согласно ст. 232 УПК РФ, распоряжение суда о принудительном приводе в зал судебного заседания исполняет служба судебных приставов, а в компетенцию оперативных сотрудников УФСКН не входит доставление свидетелей в судебное заседание. Из этого, по мнению Болтышева, следует, что суд склонился на сторону обвинения, тем самым, нарушил принципы законности, беспристрастности, состязательности сторон и право на справедливое судебное разбирательство. Также указывает, что в нарушение требований закона о том, что свидетели допрашиваются порознь, ФИО5 был допрошен в судебном заседании, и он же принудительно доставил свидетеля ФИО2. Свидетель ФИО2 в зале суда ни на один вопрос ответить не смогла, говорила, что ничего не помнит, просила огласить ее показания, данные в ходе следствия, то есть, по его, Болтышева, мнению, говорила то, что сказал ей ФИО5, доставивший ее в суд. Считает, что суд фактически лишил сторону защиты права допросить свидетеля. Кроме того, учитывая личность ФИО2, считает, что суд не мог основывать приговор на ее показаниях, так как она долгое время употребляет наркотические средства и психотропные вещества, неоднократно судима, в том числе и за сбыт наркотиков, также ФИО2 пояснила, что в 2003 году ей делали операцию - трепанацию черепа, после чего у нее провалы в памяти. В справке врача указано наличие у ФИО2 ряда серьезных заболеваний, при которых, по мнению Болтышева, она не могла участвовать в ОРМ в качестве закупщика наркотиков. Полагает, что данные ФИО2 показания ей диктовали оперативные сотрудники. В материалах дела не имеется ни одного доказательства, которое бы подтверждало ее показания. В том числе, просит обратить внимание на то, что, согласно заключению эксперта, отпечатков пальцев на пакете с наркотическим средством и следов наркотических средств на руках его, то есть Болтышева, и Романовой, не обнаружено.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 16 сентября 2015 года осужденный Болтышев указывает, что судом не было исследовано постановление о проведении проверочной закупки, не дана оценка его законности. Также повторно обращает внимание на то, что на данном постановлении отсутствуют какие-либо реквизиты, его номер, нет печати УФСКН, подлинность подписи должностного лица не заверена оттиском печати, в связи с чем, считает, что оно не имеет юридической силы. Доказательством того, что этого постановления не было в момент проведения проверочной закупки, находит и то, что оно не было никому вручено сразу после проведения ОРМ. Кроме того, указывает на отсутствие в материалах дела рапорта, на основании которого выносилось данное постановление, что, по его мнению, также свидетельствует о том, что оно составлено после проведения ОРМ. Все это, как считает осужденный, свидетельствует о незаконности постановления о проведении проверочной закупки, так как у сотрудников УФСКН не было оснований подозревать его и Романову в сбыте наркотиков, о провокации со стороны оперативных сотрудников, недопустимости результатов ОРМ, несоответствии выводов суда и незаконности вынесенного приговора.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 17 сентября 2015 года осужденный Болтышев указывает, что стороной защиты, для изобличения свидетелей обвинения ФИО6, ФИО7, ФИО1, ФИО2, ФИО3 в даче ими ложных показаний, было заявлено ходатайство о запросе детализации телефонных соединений с 1 января 2013 года по 1 июня 2013 года в компанию Мегафон, абонентских номеров, находившихся в пользовании его, то есть Болтышева, и Романовой. Суд удовлетворил ходатайство, однако данная детализация так и не была истребована, что незаконно. В результате не предоставления детализации телефонных соединений суд сделал неправильные выводы. Так, в приговоре суд ссылается на показания свидетелей ФИО6 и ФИО7, данные в ходе предварительного следствия, а изменение их показаний в суде расценивает лишь как желание смягчить ему, то есть Болтышеву, и Романовой, наказание. Находит такой вывод суда предвзятым. Суд не учел пояснения ФИО6, что он давал такие показания, но был в состоянии сильного наркотического опьянения, на него оказывалось психологическое давление, ему говорили, какие показания нужно давать, а он просто подписал протокол. Также суд не дал оценку показаниям ФИО6 о том, что ФИО3 является сбытчиком наркотиков, а также его, то есть Болтышева, показаниям в суде, что он хотел приобрести у ФИО3 героин для ФИО6. Указывает, что на данный момент ему компания Мегафон предоставила детализацию телефонных соединений с 1 апреля 2013 года по 1 июня 2013 года с его номера телефона, где не отражено ни одного соединения между ним и ФИО6, кроме дня задержания, когда ФИО6 ему звонил. Это, по его мнению, подтверждает, что показания, данные на следствии ФИО6, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, о чем и пояснял ФИО6 в зале суда. Также не отражено ни одного соединения между его, Болтышева, номером и номером ФИО7, что подтверждает ее показания в суде. В то же время, в детализация отражены ежедневные, на протяжении двух месяцев, соединения между ним, то есть Болтышевым, и ФИО3, что подтверждает ложность показаний ФИО3 на следствии, а также то, что он, то есть Болтышев, обращался к нему за приобретением наркотиков для личного употребления. Однако суд не разобрался в деле, полностью встал на сторону обвинения, тем самым, вынес несправедливый, незаконный приговор.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 18 сентября 2015 года осужденный Болтышев считает незаконными и не соответствующими действительности выводы суда о допустимости доказательств по делу, на которые он ссылается при вынесении приговора. Так, в приговоре указано, что на поверхности изъятых в ходе личного досмотра у Болтышева денежных билетов обнаружены следы СХВ, состав которого однороден составу, которым помечались денежные средства, передаваемые ФИО2 для проведения ОРМ «Проверочная закупка» в отношении Болтышева и Романовой. Однако суд не принял во внимание показания его, то есть Болтышева, и оперуполномоченного ФИО13, о том, что при его, Болтышева, личном досмотре были обнаружены две денежные купюры, которые в свете лазера имели зеленоватое свечение, но на его руках подобного свечения выявлено не было. В процессе судебного разбирательства он, Болтышев, заявлял, что, согласно протоколу, смывы с рук у него были сделаны 29 мая 2013 года, а на исследование эксперту представлен конверт, где указана дата взятия смывов - 28 мая 2013 года. Считает, что это подтверждает его пояснения, что деньги ему не принадлежат, их подкинули сотрудники УФСКН, но данные пояснения суд признал неубедительными. При этом признал в приговоре, что указание другой даты в установочной части заключения эксперта является технической опиской. Однако он не согласен с таким выводом. Считает, что суду следовало более тщательно исследовать доказательства. Ряд документов в деле содержат указание, что смывы с его рук производил оперуполномоченный ФИО24 28 мая 2013 года, но из протокола изъятия смывов с рук следует, что их произвел оперуполномоченный ФИО15 29 мая 2013 года. Полагает, что сотрудники УФСКН предоставили на экспертизу тампон, на который нанесли следы СХВ, которым были помечены денежные купюры.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 21 сентября 2015 года осужденный Болтышев, выражая несогласие с утверждением суда о том, что доводы о незаконной деятельности ФИО3 рассмотрению не подлежат, указывает, что факт незаконного сбыта ФИО3 наркотиков подтвержден в ходе судебного следствия, показаниями его, то есть Болтышева, Романовой, ФИО6, ФИО7 и другими материалами дела. ФИО3 был заявлен стороной обвинения в качестве свидетеля обвинения. Однако суд лишил сторону защиты возможности допросить данного свидетеля в суде, огласил его показания, несмотря на то, что сторона защиты возражала против этого, указывала, что показания ФИО3 расходятся с материалами дела. Кроме того, судом, несмотря на возражение стороны защиты, были оглашены показания свидетелей ФИО18 и ФИО23. Полагает, что суд нарушил требования ст. 281 УПК РФ, не указал оснований, по которым он огласил показания свидетелей, сведениями о причинах их неявки в суд не располагал. Считает данное решение суда незаконным.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 22 сентября 2015 года осужденный Болтышев указывает, что в ходе судебного следствия стороной защиты были заявлены ходатайства, в том числе об исключении доказательств, полученных с нарушением процессуального закона. Суд постановил, что ходатайства будут рассмотрены в совещательной комнате при вынесении приговора, однако, ссылаясь на ст. 235 УПК РФ, считает, что ходатайства подлежали рассмотрению непосредственно после их заявления, при разрешении ходатайства суд был обязан вынести постановление, копию которого вручить участникам процесса. Считает, что своими действиями суд нарушил принцип состязательности сторон, право на защиту.

Также суд не дал оценку тому, что были нарушены требования закона, регулирующие порядок назначения и производства судебной экспертизы. Со всеми постановлениями о назначении экспертиз и заключениями экспертиз он и Романова были ознакомлены уже после их проведения. Тем самым, он и Романова были лишены реальной возможности воспользоваться правами, предусмотренными ч.1 ст. 198 УПК РФ. Также считает, что были нарушены п. 11 ч. 4 ст. 47, ч. 1 ст. 11, ч. 2 ст. 16, ч. 3 ст. 195 УПК РФ, однако суд не дал надлежащую оценку этому обстоятельству.

В дополнениях к апелляционной жалобе, датированных также 22 сентября 2015 года, осужденный Болтышев заявляет о несогласии с доводами и решением суда о целесообразности назначения ему дополнительного наказания в виде штрафа. Считает, что судом сделаны ошибочные выводы об его имущественном положении, так как он не имеет недвижимости, транспортного средства и других материальных ценностей. Также суд не учел, что у него на иждивении находится малолетний ребенок, которому он обязан выплачивать алименты до достижения 18-летнего возраста. Так как он, то есть Болтышев, находится в СИЗО более двух лет, и не может быть трудоустроен, то на данный момент его задолженность составляет 100 тысяч рублей, которую надо будет погашать.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 23 сентября 2015 года осужденный Болтышев не согласен с тем, что срок исчисления ему наказания указан судом с 29 мая 2013 года. Полагает, что суд нарушил положения ст. 91, ч. 7 ст. 302 УПК РФ, поскольку не учел время его фактического задержания. Он был задержан 28 мая 2013 года, что подтверждается рапортом об обнаружении признаков преступления, актом о проведении ОРМ «Проверочная закупка», показаниями ФИО5, протоколом его, Болтышева, личного досмотра. Он был доставлен в здание УФСКН, где содержался в статусе задержанного с применением специальных средств. Вместе с тем, суд не выделил материалы и не направил их для возбуждения уголовного дела в отношении сотрудников УФСКН за его незаконное задержание, считая при этом, что задержан он был 29 мая 2013 года.

В дополнениях к апелляционной жалобе, также датированных 23 сентября 2015 года, осужденный Болтышев указывает, что судом при разрешении ходатайств стороны защиты о признании недопустимыми доказательств, данные доказательства были исследованы формально, неполно, с нарушением УПК РФ и иных законодательных актов. По этой причине принятое судом решение, об отказе в удовлетворении ходатайств о признании доказательств недопустимыми, является незаконным.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 24 сентября 2015 года осужденный Болтышев не согласен с тем, что судом признаны несостоятельными доводы стороны защиты о том, что ФИО5 одновременно регистрировал рапорт КУСП и проводил обыск в жилище Романовой и Болтышева, что свидетельствует, по мнению стороны защиты, о фальсификации и недопустимости всех доказательств по делу. При этом суд указал, что обследование жилища подсудимых проводил ФИО15, но, согласно материалам дела, ФИО5 также находился в данной квартире до конца всех оперативных мероприятий, в связи с чем, не мог в это же время регистрировать рапорт в КУСП. Также не согласен с утверждением суда, что сообщение о преступлении можно передать по телефону, считает, что это противоречит закону и является нарушением.

В данном дополнении к жалобе Болтышевым также повторно приведены, имеющиеся, по его мнению, факты фальсификации материалов дела, на которые он указывал ранее в апелляционной жалобе на приговор и дополнениях к ней. Настаивает, что обвинение построено на фальсификации, однако суд, не разобравшись в деле, вынес обвинительный приговор.

Также обращает внимание на то, что, согласно выводам суда, он и Романова занимались сбытом наркотиков, их фасовкой и хранением, однако считает, что это опровергается фактическими обстоятельствами дела, заключениями эксперта о том, что на поверхности тампонов со смывами с его рук и рук Романовой алкалоиды опия и их ацетильные производные не обнаружены, на поверхности полимерного пакета, изъятого в ходе личного досмотра ФИО2, следы рук не обнаружены.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 25 сентября 2015 года осужденный Болтышев считает, что суд фактически вынес обвинительный приговор на недопустимых доказательствах. Указывает, что стороной защиты было заявлено о недопустимости доказательств, необходимости исключения их из перечня доказательств, представленных стороной обвинения, а именно, протоколов допросов, следственных действий, результатов ОРМ, однако судом доводы защиты были незаконно отклонены. В судебном заседании свидетели полностью опровергли показания, данные ими в ходе предварительного следствия, однако суд сослался на них в приговоре. Суд не выполнил требования закона о том, что приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены. Суд не принял мер к полному и объективному исследованию доказательств и их оценке, не привел мотивов, почему отдает предпочтение одним доказательствам и отвергает другие. Суду следовало тщательно исследовать доказательства виновности, представленные стороной обвинения, и дать им надлежащую оценку в соответствии со ст. 307 УПК РФ. Судом также ошибочно, и в нарушение закона, определены форма вины и мотивы преступления. Не доказана субъективная сторона инкриминируемого ему преступления, наличие у него умысла на распространение наркотиков. Стороной обвинения не было представлено никаких убедительных доказательств его причастности к сбыту наркотиков. В связи с изложенным, считает, что приговор не может быть признан законным и обоснованным.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 2 ноября 2015 года осужденный Болтышев указывает, что суд не поверил показаниям свидетелей ФИО6 и ФИО7, данным в зале суда, а их показания в ходе следствия нашел логичными и последовательными, однако при этом не принял во внимание, что свидетели отказались от показаний, данных в ходе предварительного следствия. К этому дополнению Болтышев также приобщил детализацию телефонных соединений его номера за период с 1 апреля 2013 года по 1 июня 2013 года, предоставленную ему компанией Мегафон, из которой, как он считает, видно, что между его номером и номерами телефонов ФИО6 и ФИО7 отсутствуют соединения. Это, по мнению осужденного, говорит о несоответствии выводов суда, а также подтверждает показания свидетелей, данные ими в судебном заседании.

Адвокат ФИО11 в апелляционной жалобе в интересах осужденного Болтышева, не соглашаясь с приговором, считает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, в результате чего судом неправильно применен уголовный закон. При этом указывает, что в приговоре доказанность вины Болтышева основывается, главным образом, на показаниях Романовой, данных на предварительном следствии, непосредственно после ее задержания. В дальнейшем от показаний в части виновности Болтышева она отказалась. В приговоре суд находит последующие показания Романовой надуманными, а ее довод, что она подписывала протокол, не читая, поверив следователю, несостоятельным. Вместе с тем, в судебном заседании Романова пояснила, что в момент первоначального допроса в качестве подозреваемой, 29 мая 2013 года, она находилась в состоянии наркотического опьянения. Данное обстоятельство судом оценено не было. Следователь ФИО8, составивший указанный протокол допроса подозреваемой, был доподлинно осведомлен, что Романова и Болтышев являются наркозависимыми людьми. Однако в отношении Романовой освидетельствование на состояние наркотического опьянения не провел, тогда, как в отношении Болтышева освидетельствование было проведено, и подтвердило состояние наркотического опьянения. Указывая, что все неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого, считает возможным то, что указанный протокол допроса Романова подписала в состоянии наркотического опьянения. Кроме того, считает, что доводы Романовой о том, что она подписала уже составленный протокол допроса, подтверждаются большим объемом данного документа, который, по мнению адвоката, невозможно составить за 20 минут. Расценивая изменение показаний свидетелей ФИО6 и ФИО7, лишь как желание помочь своим знакомым Болтышеву и Романовой избежать более суровой уголовной ответственности, судом не учтено то обстоятельство, что указанные свидетели в судебном заседании были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Не исключает оказания давления на свидетелей при допросе на предварительном следствии, как на наркозависимых людей. Кроме того, ФИО6 заявил в суде, что при допросе на предварительном следствии давал показания в состоянии наркотического опьянения. Допрос следователя ФИО8 в судебном заседании, по обстоятельствам допроса свидетеля ФИО6, по мнению защиты, не снимает вопрос о состоянии свидетеля в момент допроса, так как следователь является лицом явно заинтересованным. В ходе проведения предварительного расследования и судебного следствия Болтышев неоднократно заявлял, что он и Романова, являясь наркозависимыми людьми, приобретали наркотические средства, в том числе у ФИО3. По эпизодам, инкриминируемым Болтышеву, он утверждал, что героин Романова брала у ФИО3 и передавала ФИО2. То есть Романова действовала в интересах приобретателя наркотического средства. Несмотря на то, что ФИО3 в обвинительном заключении заявлен как свидетель стороны обвинения, в судебном заседании он допрошен не был. Полагает, что оперативные сотрудники УФСКН, которые по поручению прокуратуры обеспечивали явку свидетелей обвинения в суд, намеренно не доставили ФИО3. Тем самым, сторона защиты была лишена возможности допросить указанного свидетеля. Сторона защиты, задавая вопрос оперативным сотрудникам об источнике информации и настаивая на допросе в суде ФИО3, пыталась установить юридически значимые обстоятельства в рамках предъявленного подсудимым обвинения, поскольку от этого зависит правильность квалификации их деяний. Приговором, на основании показаний свидетелей ФИО5 и ФИО4, признано установленным, что у оперативных служб УФСКН имелась информация о причастности Романовой и Болтышева к незаконному сбыту наркотических средств, однако в деле нет объективных данных, подтверждающих их показания в этой части. Считает, что имеющиеся по делу обстоятельства свидетельствуют об отсутствии в оперативной службе УФСКН информации о преступной деятельности Романовой и Болтышева. Также Болтышев неоднократно заявлял, что оперативно-розыскное мероприятие «Проверочная закупка» было проведено в результате провокационных действий оперативных сотрудников, а ФИО3 действовал по их указанию.

На основании изложенного, просит приговор отменить и направить дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции другим составом суда.

Осужденная Романова в апелляционной жалобе, не соглашаясь с приговором, считает его незаконным, необоснованным, несправедливым и подлежащим отмене, ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела. При этом указывает, что выводы суда об ее виновности не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании, при рассмотрении дела суд не был объективным, в основу приговора положены доказательства, вызывающие сомнения. В ходе судебного следствия доказательств, свидетельствующих о наличии у нее умысла на незаконный сбыт наркотических средств, стороной обвинения представлено не было. Иные данные, свидетельствующие о том, что она совершала аналогичные действия ранее, либо готовилась к сбыту наркотических средств, в деле отсутствуют. Полагает, что все доказательства, представленные суду, свидетельствуют о том, что она не совершила бы преступление без вмешательства сотрудников УФСКН. Ссылаясь на детализацию телефонных переговоров с ее номера, указывает, что ее действия были спровоцированы сотрудниками полиции, так как все звонки от ФИО2 были входящими. Также указывает, что доказательственная база основана только на показаниях действующих сотрудников УФСКН, заинтересованных в исходе дела. Показания иных свидетелей констатируют лишь факт ее соучастия в приобретении наркотических средств. Из показаний закупщика следует, что между ними была предварительная договоренность об оказании помощи в приобретении наркотических средств, ранее он никогда не приобретал у нее наркотики, и ему не было известно, что она занимается их сбытом. В судебном заседании установлено, что 28 мая 2013 года закупщик привлек ее в качестве посредника для приобретения наркотического средства в количестве соразмерном разовому употреблению. По договоренности с закупщиком она выполнила объективную сторону деяния, которое предусматривает ответственность за соучастие в незаконном приобретении без цели сбыта наркотического средства. По его просьбе она купила и передала ему наркотик, поэтому умысел у нее был на оказание помощи в приобретении наркотического средства, а не в его сбыте. В судебном заседании также установлено, что у нее не имелось наркотического средства на момент договоренности с закупщиком. Предварительная договоренность об оказании помощи была не со сбытчиком, а с приобретателем наркотика, она действовала в интересах приобретателя, поэтому такая договоренность не может расцениваться, как признак сбыта наркотического средства. Изложенное, по ее мнению, свидетельствует о неправильной квалификации ее действий. Судом не проверены и не опровергнуты доводы защиты, не устранены все сомнения в ее виновности. Просит приговор в отношении нее изменить, переквалифицировать ее действия на ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228 УК РФ и снизить наказание.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 2 сентября 2015 года осужденная Романова, не соглашается с приговором по тем же основаниям, но просит его отменить и направить дело на новое рассмотрение иным составом суда. Полагает, что суд нарушил требования уголовного и уголовно-процессуального закона, закона об ОРД, что влечет отмену приговора. А именно, в деле отсутствуют данные, которые бы подтверждали факт передачи материалов ОРМ следователю, что не позволяет использовать их в качестве доказательств, влечет признание всех полученных доказательств недопустимыми.

Также указывает, что суд в основу приговора положил показания свидетелей ФИО5 и ФИО4, которые являются сотрудниками УФСКН, следовательно, заинтересованными в исходе дела лицами. Кроме того, суд взял лишь ту часть показаний свидетелей, которая необходима для обвинительного приговора. В ходе судебного заседания противоречия, несоответствие их показаний материалам дела, не устранены. А именно, постановление о проведении ОРМ «Проверочная закупка» от 6 апреля 2013 года оформлено в отношении Н. и Е., занимающихся сбытом наркотических средств. Согласно заявлению закупщика ФИО1, он добровольно согласился участвовать в ОРМ «Проверочная закупка» в отношении Романовой Н.. Из изложенного, по мнению Романовой, следует, что сотрудники УФСКН уже владели информацией в отношении конкретных лиц, однако в последующем постановления о возбуждении уголовного дела, о его приостановлении вынесены в отношении неустановленных лиц.

Считает, что проведение ОРМ «Проверочная закупка» в отношении нее и Болтышева является доказательством провокационных действий со стороны сотрудников УФСКН. Сотрудники УФСКН, вопреки положениям закона об ОРД, не пресекли незаконных действий, а подстрекали ее и Болтышева на совершение преступлений в период с 6 апреля 2013 года по 28 мая 2013 года. Также, по мнению Романовой, вызывает сомнение добровольность обращения закупщика ФИО1 в УФСКН, поскольку в ходе судебного заседания ФИО1 заявил, что он добровольно и самостоятельно не обращался в УФСКН, а его попросили сотрудники позвонить именно Романовой Н.. Исходя из детализации телефонных соединений, ФИО1 звонил на ее номер раньше, чем началось оформление документов ОРМ, и в вечернее время. Вместе с тем, в судебном заседании свидетели, понятые ФИО17 и ФИО16 утверждали, что досмотр ФИО1 проходил в дневное время, около 14 часов. Также они пояснили, что при них ФИО1 не передавали ни деньги, ни диктофон, и что ФИО1 в их присутствии никуда не звонил. В деле отсутствует рапорт с регистрацией КУСП о готовящемся преступлении.

Кроме того, указывает, что по делу был нарушен предусмотренный законом порядок назначения и производства судебной экспертизы, она была лишена реальной возможности воспользоваться правами, предусмотренными ч. 1 ст. 198 УПК РФ, с постановлениями о назначении химической экспертизы она и ее защитник были ознакомлены уже после проведения экспертизы. Также указывает, что были нарушены требования, предусмотренные п. 11 ч. 4 ст. 47, ч. 1 ст. 11, ч. 2 ст. 16, ч. 3 ст. 195 УПК РФ, однако суд не дал надлежащую оценку данному обстоятельству.

Кроме того, указывает, что суд, в нарушение ст. 307 УПК РФ, ст. 60 УК РФ, при вынесении ей окончательного наказания не учел влияние размера и срока наказания на ее исправление, а также на условия жизни ее семьи. В материалах дела имеются справки о том, что она страдает рядом хронических тяжелых заболеваний, также имеются документы о состоянии здоровья ее отца, с которым она совместно проживала, осуществляла за ним уход. При назначении дополнительного наказания суд обязан был учесть его влияние на ее исправление, а также ее материальное положение. В ходе судебного заседания установлено, что она не имеет постоянного источника дохода, зарегистрирована по месту фактического проживания в муниципальном жилом помещении, на ее иждивении находится ее отец, он является недееспособным, источника дохода не имеет. Несмотря на ее состояние здоровья, неоднократное обращение за медицинской помощью в местах лишения свободы, суд признал ее трудоспособной. Возможности исполнить приговор в части дополнительного вида наказания она не имеет. Также считает, что основное наказание в виде 10 лет лишения свободы является суровым. На основании изложенного назначение ей дополнительного наказания в виде штрафа находит необоснованным.

Также указывает, что на протяжении судебного заседания ею подавались различные ходатайства, но суд, вопреки требованиям ст.ст. 120,121 УПК РФ, не рассматривал их. Кроме того, при разрешении ходатайств не выносил постановления, с вручением их копий участникам процесса. Полагает, что своими действиями суд лишил ее прав, предусмотренных гл. 16 УПК РФ, на состязательность сторон, на защиту.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 8 сентября 2015 года осужденная Романова указывает, что в приговоре суд, признавая ее и Болтышева виновными в совершении преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, в обоснование своих выводов сослался на ее показания, данные в качестве обвиняемой, показания свидетелей ФИО1, ФИО2, ФИО6, ФИО7, оперативных сотрудников УФСКН ФИО5, ФИО4, понятых, принимавших участие в следственных действиях, а также на материалы проведения проверочных закупок наркотиков и на заключения химических экспертиз. Совокупность указанных доказательств, по мнению суда, позволила прийти к выводу о доказанности виновности ее и Болтышева в совершении покушений на незаконный сбыт наркотиков в группе лиц. Однако считает, что в судебном заседании не установлено наличие у нее умысла на распространение наркотиков. Как усматривается из материалов дела, все проверочные закупки наркотических средств были проведены оперативными сотрудниками по собственной инициативе. В деле, в том числе в представленных материалах ОРМ, отсутствуют сведения о том, что она и Болтышев занимались сбытом наркотиков или готовились к нему.

Судья полностью встал на сторону обвинения, в связи с чем, стороной защиты ему был заявлен отвод, который он признал необоснованным. Также судья проигнорировал все нарушения, фальсификацию и несоответствие материалов дела фактическим обстоятельствам. Так, суд не дал оценку ее показаниям и показаниям свидетелей, данным в судебном заседании, по эпизоду от 6 апреля 2013 года, из которых видно, что она была лишь посредником между ФИО3 и ФИО1, и действовала в интересах покупателя, поэтому ее действия должны квалифицироваться как пособничество в приобретении наркотиков. Данные ею в суде показания подтверждаются показаниями свидетелей ФИО5, ФИО1, ФИО7, ФИО6, которые суд не принял во внимание, и не мотивировал, почему он их отверг. В то же время в приговоре суд сослался на показания свидетеля ФИО1, несмотря на то, что они противоречивые, неправдоподобные, и, по ее мнению, даны им под диктовку оперативных сотрудников. Также в зале суда ФИО1 пояснил, что во время проведения ОРМ велась видеозапись. Но данная запись не была приобщена к материалам дела, потому что не соответствует обстоятельствам дела.

Считает, что в деле нет ни одного доказательства, которое подтверждало бы факт сбыта ею наркотика, кроме, ничем не подтвержденных, показаний оперативных сотрудников, которые спровоцировали ее на приобретение для ФИО1 наркотика. Как пояснил ФИО1, он позвонил ей под воздействием сотрудников, и не думал, что она ему поможет. Из содержания телефонного разговора с ФИО1 видно, что она, зная ФИО3, у которого можно приобрести наркотик, своим ответом подразумевала, что поможет приобрести ФИО1 наркотик у ФИО3. Доказательство того, что она на встречу с ФИО1 приезжала с ФИО3, нашло свое подтверждение в суде. Однако судья не дал оценку вышеизложенному, а взял за основу показания оперативных сотрудников.

Также ею было заявлено ходатайство о запросе детализации телефонных соединений, из которой было бы видно, что, вопреки показаниям ФИО1, он не звонил ей ни до декабря 2012 года, ни после, а только во время проведения проверочной закупки. Суд удовлетворил данное ходатайство, но детализацию так и не истребовал из компании Мегафон.

Также указывает, что стороной защиты на протяжении судебного следствия заявлялось о незаконности, необоснованности проведении ОРМ, о нарушениях, невыполнении требований ФЗ об ОРД. Судом по всем ходатайствам было вынесено одно решение, указанное в приговоре, о том, что нарушений закона об ОРД не усматривается. Не соглашаясь с данными выводами, ссылается на то, что в материалах дела отсутствует мотивированный, с регистрационным номером, рапорт оперативного сотрудника об имеющейся оперативной информации, с обоснованием просьбы к руководителю оперативного подразделения о даче разрешения на проведение проверочной закупки. На постановлениях о проведении проверочной закупки отсутствуют печати, заверяющие подписи должностных лиц, в связи с чем, оно недействительно, не имеет юридической силы. В деле отсутствуют какие-либо документы, подтверждающие, что из кассы МВД получались деньги для проведения проверочной закупки. Понятые ФИО16 и ФИО17 в суде пояснили, что ФИО1 в их присутствии не раздевали, его досмотр не проводился. Вопреки пояснениям ФИО5 в суде, проведение ОРМ 6 апреля 2013 года и 28 мая 2013 года не было вызвано оперативной необходимостью. Также, по ее мнению, материалы дела свидетельствуют о том, что результаты ОРМ не передавались следователю, они сфальсифицированы и составлены задним числом, после их задержания.

Кроме того, стороной защиты было заявлено ходатайство об исключении из числа доказательств записей прослушивания телефонных переговоров, поскольку постановление суда от 22 января 2013 года вынесено на прослушивание телефона, который находится в ее, Романовой, пользовании, то есть на номер имей телефона, а само прослушивание и снятие информации велось в отношении ее абонентского номера. Считает, что действия сотрудников УФСКН являются незаконными, а записи прослушивания телефонных переговоров не могут являться допустимыми доказательствами, Также она в суде пояснила, что за период с 22 января 2013 года по апрель 2013 года неоднократно меняла телефонный аппарат.

Считает, что суд вынес обвинительный приговор на недопустимых доказательствах, не принял мер к полному и объективному исследованию доказательств, их оценке, не привел мотивов, почему отдает предпочтение одним доказательствам и отвергает другие. Стороной защиты было заявлено о недопустимости доказательств и необходимости их исключения из перечня доказательств, однако судом данное ходатайство было отклонено, что незаконно.

Суд также нашел надуманными ее доводы о том, что показания на следствии она подписывала, не читая, поверив следователю. Однако в судебном заседании она пояснила, что в момент первоначального допроса в качестве подозреваемой 29 мая 2013 года находилась в состоянии наркотического опьянения. Следователь ФИО8, составивший указанный протокол допроса, был доподлинно осведомлен, что она и Болтышев являются наркозависимыми людьми. Однако в отношении нее освидетельствование на состояние наркотического опьянения не провел, тогда, как в отношении Болтышева освидетельствование было проведено и подтвердило состояние наркотического опьянения. Оперативные сотрудники со следователем сфальсифицировали данные показания и дали ей подписать их, воспользовавшись ее состоянием. Она расписалась, не читая, и не понимая, о чем идет речь. Ее первоначальные показания, которые взял за основу суд, не могут являться доказательством, так как составлены с грубыми нарушениями УПК РФ. Так, согласно материалам дела, исходя из сведений, указанных в протоколах ее задержания и допроса, следует, что протокол допроса по времени составлен ранее протокола задержания. Также считает, что за 20 минут невозможно составить показания на двух листах машинописного текста. Однако суд не дал оценку нарушениям закона, взял за основу ее первоначальные показания, несмотря на то, что она их не подтвердила в суде. Считает, что данные показания подлежат исключению из доказательств и не могут лечь в основу обвинения.

Кроме того, указывает, что ответ ФИО5 на запрос суда в оперативной службе УФСКН копии журнала учета со сведениями об источнике оперативной информации, что стало основанием подозревать ее и Болтышева в сбыте наркотиков, лишь подтверждает, что у сотрудников не было оснований подозревать ее и Болтышева в сбыте наркотиков. Со стороны оперативных сотрудников было совершено подстрекательство к особо тяжкому преступлению, то есть провокация. В записях прослушивания телефонных переговоров не отражен звонок, на который в данном ответе ссылается ФИО5. Более того, как видно из детализации ее телефонных соединений, отсутствуют соединения между нею и ФИО2, кроме того, когда в 15.56 часов ФИО2 звонила с просьбой открыть подъездную дверь. ФИО2 знала, что она, то есть Романова, может только помочь приобрести у ФИО3 наркотики, и обратилась к ней лишь за помощью купить для нее наркотики. В детализации телефонных соединений также отражен звонок в 21.17 часов, когда ФИО2 просила помочь купить для нее наркотики у ФИО3. Однако сотрудники наркоконтроля не предоставили этот разговор, так как он подтверждает их провокацию. Вместе с тем, они обязательно бы приобщили запись данного разговора между нею и ФИО2 в качестве доказательства сбыта ею наркотика, если бы он подтверждал это обстоятельство.

Романова также выражает несогласие с оценкой судом доводов стороны защиты о том, что действия ее и Болтышева были спровоцированы сотрудниками полиции, как надуманных, со ссылкой на показания свидетеля ФИО5 о наличии оперативной необходимости проведения ОРМ 6 апреля 2013 года и 28 мая 2013 года для изобличения всей преступной группы лиц, причастных к незаконному обороту наркотических средств, каналов поставки наркотических средств. Однако, по мнению Романовой, суд необоснованно взял за основу показания оперативного сотрудника ФИО5, который является заинтересованным лицом. Они не соответствуют действительности, противоречат фактическим обстоятельствам и материалам дела. А именно, поручению следователя ФИО8 от 23 декабря 2013 года о производстве сотрудниками 4 отдела действий, направленных на установление свидетелей сбыта наркотиков ФИО1 6 апреля 2013 года и ФИО2 28 мая 2013 года, на установление причастности Болтышева и Романовой к другим аналогичным преступлениям, на определение круга их общения, источников приобретения наркотических средств. На данное поручение ФИО5 представил справку от 30 декабря 2013 года, согласно которой, свидетели преступной деятельности Болтышева и Романовой, а именно, сбыта наркотиков ФИО1 и ФИО2, причастность их к другим преступлениям не установлена; в круг общения Болтышева и Романовой входят лица, употребляющие наркотики; установлено лицо, у которого Болтышев и Романова приобретали героин - мужчина таджикской национальности ФИО22, который был задержан 25 июня 2013 года за сбыт героина. Считает, что указанный мужчина не имеет отношения к данному делу, и сотрудниками УФСКН представлены документы, которые не относятся к делу, чтобы создать видимость проделанной работы. Суд не проверил данную информацию, хотя стороной защиты указывалось на данный факт.

Также в ходе судебного разбирательства стороной защиты пояснялось, что сбытом наркотиков занимается ФИО3. В материалах дела он заявлен стороной обвинения в качестве свидетеля, но в суде не допрошен, тем самым, сторона защиты была лишена возможности допросить этого свидетеля. Находит, что указание суда в приговоре на то, что доводы о незаконной деятельности ФИО3, в том числе, осуществлении им незаконного сбыта наркотиков, рассмотрению не подлежат, в соответствии со ст. 252 УПК РФ, противоречит его же указанию, что при определении вида и меры наказания Болтышеву и Романовой учитывает их желание изобличить лиц, причастных к обороту наркотиков, то есть ФИО3. Считает, что суд не дал оценку всем исследованным в суде доказательствам, из которых видно, что ФИО3 является сбытчиком, а она, Романова, лишь посредник в приобретении у него наркотиков.

Также, оспаривая указание в приговоре о том, что вину Болтышева и Романовой подтверждают показания свидетеля ФИО2, данные на следствии, и подтвержденные в суде, просит учесть, что ФИО2 доставил в суд ФИО5 по поручению судьи, в связи с чем, стороной защиты был заявлен отвод председательствующему, судье Дмитренко, который он признал необоснованным. Однако судья изначально встал на сторону обвинения, незаконным образом давал распоряжения о принудительном приводе в зал судебного заседания свидетелей, что подтверждается запросами судьи начальнику оперативной службы УФСКН с просьбой обеспечить явку в судебное заседание свидетелей, а именно, вызвать ФИО2, ФИО23, ФИО7, ФИО18, ФИО3, ФИО14, ФИО6, ФИО20, ФИО21, ФИО16, ФИО17, ФИО19. Считает, что, тем самым, суд лишил сторону защиты на беспристрастное, справедливое, всестороннее судебное разбирательство, а также равноправия, так как свидетели, в ходе следствия и в суде, остались под давлением сотрудников УФСКН. Полагает, что объяснение суда о невозможности доставления судебными приставами свидетелей обвинения, ФИО2 и других, в связи с отсутствием их по месту жительства, не является основанием для доставления их сотрудниками УФСКН. Считает, что со стороны последних имело место сокрытие информации от суда, а также оказание ими давления на свидетелей при судебном разбирательстве. Также указывает, что, согласно ст. 232 УПК РФ, распоряжение суда о принудительном приводе в зал судебного заседания исполняет служба судебных приставов, а в компетенцию оперативных сотрудников УФСКН не входит доставление свидетелей в судебное заседание. Из этого, по мнению Романовой, следует, что суд склонился на сторону обвинения, тем самым, нарушил принципы законности, беспристрастности, состязательности сторон и право на справедливое судебное разбирательство. Также указывает, что в нарушение требований закона о том, что свидетели допрашиваются порознь, ФИО5 был допрошен в суде, и он же принудительно доставил свидетеля ФИО2. Свидетель ФИО2 в зале суда ни на один вопрос ответить не смогла, говорила, что ничего не помнит, просила огласить ее показания, данные в ходе следствия, то есть, по ее, Романовой, мнению, говорила то, что сказал ей ФИО5, доставивший ее в суд. Считает, что суд фактически лишил сторону защиты права допросить свидетеля. Кроме того, учитывая личность ФИО2, считает, что суд не мог основывать приговор на ее показаниях, так как она долгое время употребляет наркотические средства и психотропные вещества, неоднократно судима, в том числе и за сбыт наркотиков, также ФИО2 пояснила, что в 2003 году ей делали операцию - трепанацию черепа и у нее после этого провалы в памяти, в справке врача указано на наличие у нее ряда серьезных заболеваний, при которых, по ее мнению, ФИО2 не могла участвовать в ОРМ «Проверочная закупка» в качестве закупщика наркотиков. Полагает, что ФИО2 диктовали показания оперативные сотрудники, видно, что показания ФИО2 и ФИО5 однотипные. В материалах дела не имеется ни одного доказательства, которое бы подтверждало ее показания. В том числе, согласно заключению эксперта, отпечатков пальцев на пакете с наркотическим средством не имеется.

Указывает, что суд не исследовал материалы дела, встал на сторону обвинения, взял за основу ничем не подтвержденные показания ФИО5. Суд не поверил показаниям свидетелей ФИО6 и ФИО7, данным в суде, а показания, которые они дали в ходе следствия, при задержании, признал логичными и последовательными. Однако названные свидетели отказались от показаний, которые они давали на следствии.

Суд также незаконно отказал стороне защиты в запросах детализации телефонных соединений ее, то есть Романовой, и Болтышева, в то же время из детализаций было бы видно, какие показания свидетелей, на следствии или в суде, являются правдивыми. Она и Болтышев указывали, что ФИО3 является наркоторговцем, наркотики для ФИО1 и ФИО2 они приобретали у него, что также подтверждается показаниями ФИО6 и ФИО7, однако суд необоснованно отверг данные доводы. ФИО3 не был допрошен, были только оглашены его показания, несмотря на возражения стороны защиты. Также, в нарушение закона, при наличии возражений со стороны защиты, суд огласил показания свидетелей ФИО18 и ФИО23. Суд нарушил требования ч.2 ст.281 УПК РФ, поскольку не проверил обстоятельства, указанные в данной статье, и не привел оснований, согласно которым, он огласил показания. Данными о причинах неявки свидетелей суд не располагал.

Также указывает, что суд не дал оценку тому, что в деле имеется ряд процессуальных нарушений, которые допустил следователь, не принял мер к их устранению, а вынес обвинительный приговор по результатам ОРМ, которые не являются доказательствами по делу. Следователем, после предоставления ему материалов ОРМ «Проверочная закупка» от 6 апреля 2013 года, не были допрошены свидетели, представители общественности, ФИО10 и ФИО9. Судом также не были допрошены указанные свидетели. Кроме показаний оперативного сотрудника, факт добровольной выдачи ФИО1 наркотика 6 апреля 2013 года ничем не подтверждается.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 14 сентября 2015 года осужденная Романова указывает, что, согласно рапорту о задержании, она была задержана в 22.00 час 28 мая 2013 года в ходе проведения ОРМ «Проверочная закупка», однако протокол задержания оформлен 29 мая 2013 года в 17.25 час, то есть на протяжении более 13 часов ее незаконно удерживали сотрудники УФСКН в здании отдела. Считает, что суд должен был разрешить вопрос о направлении материалов дела для привлечения их к ответственности.

Также указывает, что судом не дана оценка законности проведения ОРМ. В соответствии с требованиями ч.7 ст.8 ФЗ об ОРД проверочная закупка проводится на основании постановления, утвержденного руководителем органа, осуществляющего ОРД, но по данному уголовному делу постановление о проведении ОРМ «Проверочная закупка» подписано заместителем начальника УФСКН по Красноярскому краю. Документов, подтверждающих исполнение им обязанностей начальника УФСКН, суду не представлено, его подпись не заверена печатью. Также считает, что постановление оформлено задним числом, о чем свидетельствует то, что на нем не указан регистрационный номер, а в деле отсутствует рапорт должностного лица о даче разрешения на проведение ОРМ «Проверочная закупка», то есть документ, которым подтверждается информация о готовящемся преступлении, и на основании которого выносится постановление о проведении ОРМ. Однако суд не принял во внимание данные факты, что повлекло вынесение несправедливого приговора.

Также суд нарушил нормы и правила назначения наказания, установленные УК РФ. Так, в ходе судебного заседания ею были представлены справки о том, что ее отец, с которым она совместно проживала, страдает рядом серьезных заболеваний, он прикован к кровати, самостоятельно не может ничего делать, нуждается в постоянном уходе, заботе и опеке. Данное обстоятельство, по ее мнению, является смягчающим. Также смягчающим обстоятельством должна быть признана ее опиоидная зависимость в течение длительного времени, наличие у нее тяжелых хронических заболеваний. Отсутствие у нее отягчающих обстоятельств влечет обязанность суда назначить наказание по правилам ст. 62 УК РФ. Суд в описательно-мотивировочной части приговора не обосновал свои выводы, согласно которым назначил ей наказание.

Кроме того, указывает на то, что вопреки требованиям закона, суд в ходе судебного заседания не разъяснил допрашиваемым лицам их права, предусмотренные ст.ст. 51, 56 Конституции РФ, а также ст. 306 УК РФ.

В основу обвинительного приговора, по факту сбыта наркотиков ФИО1 6 апреля 2013 года, судом положены доказательства, не исследованные в ходе судебного заседания.

Суд не принял во внимание, что результаты ОРД не приобщены надлежащим образом к материалам дела и не признаны органом следствия в качестве доказательств, согласно ст. 84 УПК РФ.

Судом не рассмотрены ходатайства, поданные ею и Болтышевым в ходе судебного заседания, нарушены нормы, установленные гл. 16 УПК РФ.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 17 сентября 2015 года осужденная Романова указывает, что во время судебного разбирательства судом, при рассмотрении ходатайств стороны защиты о признании доказательств недопустимыми, данные доказательства были исследованы формально, неполно, с нарушением УПК РФ, и принятое судом решение, об отказе в удовлетворении ходатайств, является незаконным.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 21 сентября 2015 года осужденная Романова не согласна с тем, что срок исчисления ей наказания следует считать с 29 мая 2013 года. Ссылаясь на ст. 91, ч.7 ст.302 УПК РФ, считает, что судом незаконно не учтено время ее задержания, а именно, 28 мая 2013 года. То, что она фактически была лишена свободы 28 мая 2013 года, объективно подтверждается материалами дела, а также показаниями ФИО5, рапортом об обнаружении признаков преступления, актом о проведении ОРМ «Проверочная закупка». С 28 мая 2013 года она находилась в статусе задержанной с применением специальных средств. Вместе с тем, суд не выделил материалы и не направил их для возбуждения уголовного дела в отношении сотрудников УФСКН за незаконное задержание, считая при этом, что задержана она была 29 мая 2013 года.

В дополнениях к апелляционной жалобе от 5 октября 2015 года осужденная Романова указывает о своем несогласии с утверждением суда приговоре, что она имела корыстные побуждения, помогая ФИО2 в приобретении наркотиков. Это опровергли свидетели ФИО6 и ФИО2. Из их показаний следует, что она не занималась сбытом наркотиков, а лишь помогла ФИО2 в приобретении героина. Тем самым, подтверждаются ее, то есть Романовой, показания, данные в зале суда. Но суд проигнорировал данный факт

Также в приговоре суд указал, что находит надуманными ее доводы о том, что свои показания на следствии она подписывала, не читая, поверив следователю. С данными выводами она не согласна. Считает, что суд встал на сторону обвинения, так как исследованными в зале суда материалами дела объективно подтверждается, что ее показания сфальсифицированы, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Она подала суду письменное ходатайство с просьбой признать недопустимыми, как полученные с нарушениями норм УПК РФ, и исключить из материалов дела, ее показания, данные 29 мая 2013 года. В этом ходатайстве она указала, что на момент задержания находилась под воздействием наркотических средств и психотропных веществ, соответственно, адекватно не понимала, что происходит и не могла оценивать свои действия, а также их последствия. Сотрудники УФСКН намеренно воспользовались ее беспомощным состоянием и, не проведя обязательного освидетельствования на предмет алкогольного, наркотического опьянения, дали ей подписать протокол допроса, в котором она расписалась, не читая его, и не понимая, о чем идет речь. Также тот факт, что ее показания сфальсифицированы и даны ей на подпись, подтверждается протоколами ее задержания и допроса, согласно которым, ее задержание и допрос происходили в одно и то же время.

Как видно из протокола судебного заседания, судом не исследованы ее объяснения, взятые 29 мая 2013 года следователем ФИО8, и не учтено, что данные объяснения однотипны по своему содержанию с ее показаниями от 29 мая 2013 года. Также обращает внимание на то, что следователь ФИО8, вынося постановление о возбуждении уголовного дела 29 мая 2013 года в 8.20 часов, указывает в нем сведения, которые стали ему известны только в 17.00 при ее допросе. Ссылаясь на то, что на самом деле она была задержана еще 28 мая 2013 года в 22.00 часов, считает, что до того момента, когда ее доставили к следователю в 17.00 часов, оперативные сотрудники со следователем сами составили данные показания, чтобы каким-либо образом создать доказательственную базу, и дали ей подписать их. Ее показания не могут быть законными и потому, что она состоит на учете в КНД, с 2000 года употребляет наркотики. Считает, что суд в приговоре не мог ссылаться на ее показания, данные в ходе предварительного следствия, так как они являются недопустимым доказательством. 5 июня 2013 года, когда она уже пришла в адекватное состояние, то пояснила, что сущность предъявленного обвинения ей понятна, виновной себя не признает.

Прокурор ФИО29 в апелляционном представлении просит приговор изменить, ввиду неправильного применения уголовного закона.

При этом указывает, что действия Болтышева и Романовой по эпизоду незаконного сбыта наркотического средства героин ФИО2 28 мая 2013 года судом квалифицированы как оконченный сбыт наркотического средства.

Из показаний свидетеля ФИО5, следует, что сбыт наркотического средства ФИО2 произошел в момент проведения ОРМ «Наблюдение».

Ссылаясь на то, что передача наркотического средства осуществлена в ходе оперативно-розыскного мероприятия, проводимого представителями правоохранительных органов в соответствии с Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности», считает, что содеянное следует квалифицировать по ч. 3 ст. 30 и соответствующей части ст. 228.1 УК РФ, так как в этих случаях происходит изъятие наркотического средства из незаконного оборота. Полагает, что поскольку у ФИО2 сотрудниками полиции наркотическое средство было изъято, то действия Романовой и Болтышева по указанному эпизоду подлежат переквалификации на ч. 3 ст. 30, п.п. «а,б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, в остальной части приговор следует оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и представления, суд апелляционной инстанции находит, что постановленный в отношении Болтышева и Романовой приговор подлежит изменению.

Несмотря на непризнание своей вины Болтышевым и частичное признание своей вины Романовой, суд пришел к обоснованному выводу, что их виновность в совершении инкриминируемых деяний нашла полное подтверждение в ходе судебного разбирательства в показаниях свидетелей и материалах дела.

Так, в подтверждение виновности Романовой по эпизоду покушения на незаконный сбыт наркотических средств 6 апреля 2013 года Попову суд правильно привел следующие доказательства.

Свидетели, сотрудники УФСКН, ФИО5 и ФИО4 подтвердили, что в отделе имелась оперативная информация о том, что Романова и мужчина по имени Е. совместно занимаются сбытом наркотических средств на территории <адрес>. 6 апреля 2013 года к ним обратился ФИО1 и добровольно написал заявление об участии в ОРМ «Проверочная закупка» в отношении Романовой, после чего договорился с ней о приобретении у нее наркотика, в присутствии понятых его досмотрели, передали деньги и диктофон, затем в районе <адрес>ФИО1 в автомобиле купил у Романовой наркотическое средство, которое добровольно выдал.

Свидетель ФИО1 подтвердил факт сбыта ему Романовой наркотического средства героин в рамках проведения ОРМ, при указанных в приговоре обстоятельствах.

Свидетели, представители общественности, ФИО17 и ФИО16 подтвердили, что в их присутствии ФИО1 был досмотрен, ему были переданы денежные средства в сумме 1000 руб. для проведения ОРМ, о чем были составлены соответствующие протоколы, замечаний не было, права и обязанности разъяснялись.

Показания вышеуказанных свидетелей, а также вина Романовой по данному эпизоду обвинения, подтверждаются письменными доказательствами: актом о проведении ОРМ «Проверочная закупка», которым зафиксирован факт приобретения ФИО1 у Романовой наркотического средства 6 апреля 2013 года около дома <адрес>; протоколами личного досмотра ФИО1, осмотра и передачи ему денежных средств для проведения проверочной закупки наркотических средств у Романовой, добровольной выдачи ФИО1 наркотического средства, полученного от Романовой; заключением судебно-химической экспертизы о том, что вещество, выданное ФИО1, является смесью, содержащей наркотическое средство; детализацией телефонных соединений между ФИО1 и Романовой, протоколами осмотра и прослушивания фонограммы, заключения эксперта, из которых следует, что ФИО1 звонил Романовой и просил продать ему наркотическое средство на 1000 руб., на что Романова ответила согласием и назначила место встречи; протоколами допроса Романовой и ее показаниями в судебном заседании, в которых она сама подтвердила, что действительно по просьбе ФИО1 передала ему наркотическое средство.

Виновность Болтышева и Романовой в незаконном сбыте наркотических средств по предварительному сговору и в покушении на незаконный сбыт наркотических средств по предварительному сговору ФИО2 также доказана в судебном заседании.

Как правильно указал суд, она подтверждается показаниями самой Романовой, данными в ходе предварительного следствия, о том, что она и Болтышев сбывали вместе наркотические средства, для этого Болтышев покупал героин, фасовал его, наркотики они хранили в тайном месте, и продавали их. 28 мая 2013 года к ней обратилась ФИО2, которой она ранее уже продавала героин, и попросила продать ей героин, на что она согласилась, в этот же день ФИО2 приехала к ним на <адрес>, где Болтышев продал ей героин на 1000 руб. В вечернее время ФИО2 вновь позвонила и попросила продать ей героин. Когда ФИО2 приехала, она, то есть Романова, по указанию Болтышева, взяла пакет с героином и передала его ФИО2 за 1000 руб. Деньги отдала Болтышеву. Через некоторое время в квартиру зашли сотрудники полиции, но она успела смыть пакетики с героином в туалете. В ее сумке были обнаружены полимерные пакеты, которые она хранила по указанию Болтышева, а также сотовые телефоны, которыми с ней и Болтышевым рассчитывались наркоманы за героин.

Кроме того, в подтверждении виновности Болтышева и Романовой по названным эпизодам обвинения суд обоснованно привел следующие доказательства.

Свидетели, сотрудники УФСКН, ФИО5 и ФИО4 также подтвердили, что в отделе имелась оперативная информация о том, что Романова и мужчина по имени Е. совместно занимаются сбытом наркотических средств на территории <адрес>. Также имелась информация, что неустановленная женщина собирается приобрести у Романовой и Болтышева героин. 28 мая 2013 года было проведено ОРМ «Наблюдение» в районе <адрес>, в ходе которого была задержана ФИО2, с ее слов, приобретшая у указанных лиц героин, который был изъят. ФИО2 согласилась участвовать в ОРМ «Проверочная закупка» у Романовой и Болтышева, и с участием покупателя ФИО2 был сделан закуп наркотических средств на меченые деньги в сумме 1000 руб. ФИО2 была сопровождена в здание наркоконтроля, где добровольно выдала приобретенное наркотическое средство. Вскоре из подъезда дома вышел Болтышев, сел в такси, и был задержан, в автомобиле также находились ФИО6, ФИО14, ФИО18, ФИО23, в квартире дома <адрес> были задержаны Романова, ФИО6, ФИО3, но Романова успела смыть наркотические средства в унитазе. Ее руки излучали свечение в свете лазера. Болтышев при задержании пояснял, что хотел продать героин ФИО14, однако, заметив автомобиль с сотрудниками, сбросил наркотик рядом с автомобилем.

Свидетель ФИО2, принявшая участие в качестве покупателя в ОРМ «Проверочная закупка», подтвердила, что она ранее неоднократно покупала героин у знакомых Болтышева и Романовой. 28 мая 2013 года около 15 час она в очередной раз приобрела у них героин, который ей передал Болтышев по их с Романовой месту жительства на <адрес>. После чего ее задержали с героином, она рассказала, у кого приобрела его, ей предложили изобличить Романову и Болтышева в незаконном сбыте наркотических средств, на что она согласилась, ей были переданы меченые деньги 1000 руб., она договорилась с Романовой о приобретении у нее героина на эту сумму, с сотрудниками наркоконтроля приехала домой к Романовой и Болтышеву, где последний, на лестничной площадке дома, передал ей героин, а она ему деньги. Наркотик она добровольно выдала сотрудникам УФСКН.

Свидетели ФИО25 и ФИО20, участвующие при личном досмотре ФИО2 и передаче ей денежных купюр, подтвердили, что у ФИО2 был изъят пакетик с порошкообразным веществом, которое она высыпала на пол. Вещество было собрано и упаковано. ФИО2 пояснила, что это героин, который она приобрела у знакомых Н. и Е. на <адрес>. Затем ФИО2 были переданы деньги 1000 руб. для проведения ОРМ, помеченные специальным химическим веществом, номера и серии купюр были переписаны в протокол.

Свидетели ФИО21 и ФИО26 подтвердили факт своего участия при выдаче ФИО2, в рамках ОРМ, свертка с веществом, которое, по словам ФИО2, являлось героином, и было приобретено ею на <адрес>.

Свидетель ФИО12 подтвердила факт добровольной выдачи ФИО2, в ходе ее личного досмотра 29 мая 2013 года, пакетика с героином, который она приобрела у своих знакомых Н. и Е. по <адрес>.

Также ФИО12 подтвердила свое участие в личном досмотре Романовой в указанной квартире, где у нее были обнаружены и изъяты сотовые телефоны, полимерные пакеты с контактными застежками, шприцы в упаковках, денежные средства, руки Романовой излучали свечение в свете лазера.

Аналогичные показания по обстоятельствам проведения личного досмотра Романовой дала свидетель ФИО27.

Свидетели ФИО13 и ФИО19, участвовавшие при личном досмотре Болтышева 29 мая 2013 года, подтвердили, что у него были изъяты сотовый телефон, а также две купюры по 100 руб. каждая, которые в свете лазера имели зеленоватое свечение.

Все допрошенные по делу свидетели, являющиеся участниками проведенных следственных и процессуальных действий, подтвердили фактические обстоятельства, отраженные в соответствующих протоколах.

Свидетель ФИО7 подтвердила, что Болтышев и Романова совместно занимались сбытом наркотических средств, также давали ей героин под реализацию, а она им отдавала деньги после его продажи.

Свидетель ФИО6 подтвердил, что он неоднократно приобретал у Болтышева и Романовой героин, последние всегда ездили вместе в автомобиле, деньги он отдавал кому-либо из них, и кто-то из них передавал ему героин. 28 мая 2013 года он в очередной раз поехал к Болтышеву за героином на <адрес>. Болтышев вышел и пытался передать ему героин, но не смог этого сделать, так как все они были задержаны сотрудниками наркоконтроля.

Вина Романовой и Болтышева по данным эпизодам обвинения подтверждается письменными доказательствами: актом о проведении ОРМ «Наблюдение», материалами ОРМ «Проверочная закупка», которыми зафиксированы факты приобретения ФИО2 наркотического средства 28 мая 2013 года около 17 и около 22 час в доме <адрес>; протоколом личного досмотра ФИО2, в ходе которого у нее был изъят героин, по ее словам, приобретенный у Н. и Е.; протоколами личного досмотра ФИО2, осмотра и передачи ей денежных купюр, помеченных специальным химическим веществом, для проведения проверочной закупки наркотических средств у Романовой и Болтышева, серии и номера которых совпали с изъятыми в ходе личного досмотра у Болтышева, и, согласно заключению эксперта, на изъятых у Болтышева купюрах обнаружены следа однородного специального химического вещества, такие же следы обнаружены в смывах с рук Романовой; протоколом добровольной выдачи ФИО2 наркотического средства, полученного от Романовой и Болтышева; заключением судебно-химической экспертизы о том, что вещество, изъятое у ФИО2, а также выданное ею, является наркотическим средством героином; протоколом личного досмотра Романовой и заключением эксперта, согласно которым, пленки с контактной застежкой, изъятые у Романовой, однородны, по цвету, физическим свойствам и молекулярному составу, с изъятыми у ФИО2 и добровольно выданными ею вместе с приобретенным в ходе ОРМ героином; детализацией телефонных соединений между ФИО2 и Романовой, подтверждающих факт общения между ними непосредственно перед продажей ФИО2 героина; протоколами осмотра и прослушивания фонограммы, заключением эксперта, из которых следует, что Болтышев и Романова в разговоре между собой и иными лицами ведут речь о незаконном сбыте ими наркотических средств данным лицам.

Обсуждая доводы апелляционных жалоб и представления при проверке законности и обоснованности постановленного в отношении Романовой и Болтышева приговора, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Вопреки доводам жалоб, оснований для признания недопустимыми доказательствами протоколов личного досмотра ФИО1, осмотра и передачи ему денежных средств, по доводам, на которые указывают осужденные в апелляционных жалобах, не имеется, так как в ходе судебного разбирательства установлено, что личный досмотр ФИО1, осмотр и передача ему денежных купюр для участия в ОРМ были произведены на законном основании и в предусмотренном законом порядке.

Доводы Болтышева о том, что, обнаруженные у него меченые денежные купюры, были подброшены сотрудниками наркоконтроля во время его задержания, являются несостоятельными, поскольку они голословны, приведены им без ссылки на какие-либо факты, оснований полагать о совершении сотрудниками УФСКН подобных действий, не доверять их показаниям, показаниям иных свидетелей и изложенным в соответствующих процессуальных документах обстоятельствам, опровергающим названные утверждения Болтышева, не имеется.

Вопреки доводам жалоб осужденных, никаких оснований подвергать сомнению законность проведенных по делу экспертиз не имеется. Их производство осуществлено в установленном законом порядке, выводы экспертов сделаны на основании материалов, представленных им для исследования, мотивированы, ясны, понятны и не вызывают сомнений в их правильности.

Также суд апелляционной инстанции не может согласиться с приведенными в жалобах доводами о нарушении прав стороны защиты при назначении экспертиз. Как видно из материалов дела, Романова, Болтышев и их защитники действительно были ознакомлены с постановлениями о назначении экспертиз уже после их проведения, одновременно с заключениями экспертиз, однако при этом никаких замечаний по их производству не высказали, поставить перед экспертами какие-либо дополнительные вопросы не просили.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, оперативно-розыскные мероприятия «Наблюдение», «Проверочная закупка наркотических средств» проведены в соответствии с требованиями Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», переданы следователю и приобщены им в уголовное дело в установленном законом порядке, поэтому материалы ОРМ обоснованно приняты судом в качестве допустимых доказательств по делу.

При этом, вопреки доводам осужденных, судом дана правильная оценка, как надлежаще оформленным, всем документам, которые были составлены при проведении ОРМ. В том числе, суд обоснованно признал соответствующими требованиям закона постановления о проведении ОРМ, как вынесенные уполномоченными лицами, в установленном порядке; записи прослушивания телефонных переговоров, осуществленные на основании судебного решения, и в частности, постановления суда от 22 января 2013 года, которым дано разрешение на прослушивание телефонных переговоров в отношении Романовой не только по используемому ею телефонному аппарату с определенным номером имей, но и другим абонентским номерам и имей телефонных аппаратов, установленным в ходе проведения ОРМ. Также суд обоснованно не усмотрел нарушений закона при подаче и регистрации рапортов о незаконной деятельности Романовой и Болтышева.

Наряду с этим, судом правильно признано, что у правоохранительных органов имелись основания для проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении Романовой и Болтышева, поскольку сотрудники УФСКН обладали информацией о совместном занятии данными лицами незаконным сбытом наркотических средств. То обстоятельство, что сотрудниками наркоконтроля не указан источник получения ими оперативной информации, не противоречит требованиям закона, напротив, данные сведения не подлежат разглашению согласно Федеральному закону «О государственной тайне».

Кроме того, в ходе судебного следствия установлено, что умысел на незаконный сбыт наркотических средств сформировался у Болтышева и Романовой независимо от действий сотрудников правоохранительных органов, в связи с чем, действия Романовой по передаче наркотических средств ФИО1, а также совместные действия ее и Болтышева, связанные с передачей наркотических средств ФИО2, не были спровоцированы, а были выявлены и пресечены правоохранительными органами.

Наряду с этим, проведение ОРМ 6 апреля 2013 года, а затем 28 мая 2013 года, как пояснил сотрудник УФСКН ФИО5, было вызвано оперативной необходимостью по изобличению всей преступной группы лиц, причастных к незаконному обороту наркотических средств, всех посредников и поставщиков, каналов поставки наркотических средств, в результате чего, была установлена вся преступная сеть, конкретные данные лиц, причастных к незаконному обороту наркотических средств, задержаны эти лица, в том числе поставщик наркотических средств.

Давая оценку показаниям допрошенных по делу лиц, суд обоснованно не нашел оснований сомневаться в достоверности показаний Романовой в ходе предварительного следствия, в которых она изобличает себя и Болтышева в совершении инкриминируемых им преступлений, и свидетелей обвинения, в которых они также изобличают Романову и Болтышева в незаконной деятельности по сбыту наркотических средств, поскольку эти показания согласуются между собой и с остальными доказательствами.

Правдивость указанных показаний Романовой и свидетелей обвинения проверена судом путем сопоставления их показаний с совокупностью всех доказательств по делу, и каких-либо оснований, не доверять этим показаниям, не установлено.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, достоверность показаний названных в них свидетелей, в том числе, ФИО5, ФИО4, ФИО1, ФИО2, не вызывает сомнений, противоречий в их показаниях не усматривается, они логичны, последовательны, подтверждены показаниями иных свидетелей и другими доказательствами по делу.

Также суд правильно принял в качестве доказательств показания свидетелей ФИО6 и ФИО7, данные в ходе предварительного следствия, а изменение ими показаний в судебном заседании расценил лишь как желание помочь своим знакомым Болтышеву и Романовой, с которыми они находились в дружеских отношениях, избежать более суровой уголовной ответственности.

Причин для оговора Романовой себя и Болтышева, а также обоих осужденных - свидетелями обвинения, судом не установлено.

То обстоятельство, что Романова и свидетели, на которых указывается стороной защиты в жалобах, являются лицами, употребляющими наркотические средства, не может свидетельствовать о недостоверности их показаний.

Доводы Романовой о том, что она дала показания, изобличающие ее и Болтышева в совершении преступлений, находясь в состоянии наркотического опьянения, подписала их, не читая, являются несостоятельными. Эти показания были даны и подписаны Романовой в присутствии защитника, при этом никаких замечаний от последних не поступило. Полученные из КНД документы, в том числе и, представленная Романовой в суд апелляционной инстанции, справка из КНД от 29 мая 2013 года, не подтверждают факт нахождения Романовой при ее допросе в состоянии наркотического опьянения.

В том числе, как верно указал суд, несостоятельными являются и доводы Романовой о том, что признательные показания были ею даны под воздействием сотрудников УФСКН. Совокупность вышеприведенных доказательств, подтверждающих вину Романовой и Болтышева в совершении инкриминируемых им деяний, согласуется с изложенными Романовой обстоятельствами совершения преступлений, с указанием ею малозначительных деталей, дат, фамилий, имен, описанием механизма совершения преступлений, последовательности действий.

Кроме того, эти доводы Романовой опровергаются, как показаниями сотрудников УФСКН, так и показаниями следователя ФИО8, согласно которым, признательные показания Романова дала добровольно, самостоятельно излагая обстоятельства совершенных ею и Болтышевым преступлений, какого-либо воздействия со стороны сотрудников на нее не оказывалось, текст ее показаний никто заранее не заготавливал, ей не диктовал.

Таким образом, вопреки доводам апелляционных жалоб, суд в судебном заседании полно и объективно проверил заявление Романовой о даче ею признательных показаний в состоянии наркотического опьянения, а также под воздействием сотрудником правоохранительных органов, которое не нашло своего подтверждения.

Также следует принять во внимание и тот факт, что на стадии предварительного расследования по делу каких-либо жалоб на действия сотрудников правоохранительных органов от Романовой и ее защитника не поступало.

Признательные показания Романовой, которые даны ею в ходе предварительного следствия, обоснованно, в соответствии со ст. 276 УПК РФ, были оглашены в судебном заседании, при наличии существенных противоречий между показаниями, данными Романовой в ходе предварительного следствия и в суде.

Тот факт, что в судебном заседании показания, данные Романовой и свидетелями ФИО7, ФИО6 в ходе предварительного следствия, не подтверждены ими, не свидетельствует о недопустимости этих доказательств.

При таких обстоятельствах, доводы апелляционных жалоб, о наличии оснований для сомнения в достоверности показаний свидетелей обвинения, об оговоре ими осужденных, а также о недостоверности показаний Романовой в ходе предварительного следствия, об оговоре ею себя и Болтышева, суд апелляционной инстанции находит несостоятельными.

Вопреки доводам жалоб, суд на законном основании, в соответствии с требованиями ст. 281 УПК РФ, огласил показания ряда свидетелей, в том числе ФИО3, так как суд принял все возможные меры к вызову данных свидетелей, неоднократно выносил постановления об их принудительных приводах в судебное заседание, которые не представилось возможным исполнить, ввиду не установления местонахождения этих свидетелей, что подтверждается рапортами судебных приставов-исполнителей.

Тот факт, что свидетель ФИО3 не был допрошен в судебном заседании, никаким образом не повлиял на полноту и объективность судебного разбирательства, не нарушил право стороны защиты участвовать в допросе свидетеля, поскольку она имела возможность реализовать это право на стадии предварительного следствия.

Кроме того, как правильно указано в приговоре, суд не мог в рамках рассмотрения настоящего дела проверять доводы стороны защиты об осуществлении ФИО3 незаконного сбыта наркотических средств, поскольку в силу ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и только по предъявленному ему обвинению.

То обстоятельство, что доставление в суд свидетелей осуществлялось с помощью сотрудников УФСКН, не свидетельствует о нахождении свидетелей под воздействием данных сотрудников. Доводы стороны защиты об оказании давления на свидетелей при их доставлении в суд со стороны сотрудников УФСКН, является лишь предположением, никаких фактов, которые бы подтверждали данное обстоятельство, в материалах дела не содержится. Более того, данные свидетели уже были допрошены в ходе предварительного следствия, при оглашении их показаний в судебном заседании подтвердили достоверность своих показаний.

Также, вопреки доводам жалоб осужденных, то обстоятельство, что представители общественности ФИО9 и ФИО10 не были допрошены в ходе предварительного и судебного следствия, не свидетельствует о его неполноте. Факт добровольной выдачи ФИО1 наркотического средства, приобретенного им у Романовой 6 апреля 2013 года, не вызывает сомнений, он зафиксирован в протоколе добровольной выдачи предметов, который, без замечаний, подписан всеми участниками данного процессуального действия. Сама Романова также не оспаривает, что действительно 6 апреля 2013 года передала ФИО1 наркотик. При таких обстоятельствах никакой необходимости в допросе ФИО9 и ФИО10 в качестве свидетелей не имелось.

Давая оценку показаниям осужденных об их невиновности в совершении преступлений, суд обоснованно расценил их как способ защиты от предъявленного обвинения и не принял во внимание, поскольку они опровергаются совокупностью добытых в судебном заседании доказательств.

Предметом тщательной проверки и оценки суда первой инстанции являлись и вновь приведенные осужденными доводы в апелляционных жалобах, в которых они заявляют о недопустимости доказательств, незаконности проведенных процессуальных и следственных действий, результатов ОРМ.

Судом правильно признан в качестве допустимых ряд доказательств, на которые он сослался в приговоре, так как они согласуются с остальными доказательствами по делу, порядок их получения нарушен не был, что свидетельствует о допустимости данных доказательств и достоверности указанных в них сведений, подтверждающих обстоятельства совершения Болтышевым и Романовой инкриминируемых им преступлений.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции считает необходимым согласиться с доводами апелляционной жалобы осужденного Болтышева, которые он приводит, оспаривая доказательственное значение заключения эксперта в части сделанных им выводов об обнаружении в смывах с рук Болтышева специального химического вещества, которым были помечены денежные средства, переданные закупщику для проведения ОРМ.

Поскольку в протоколе изъятия у Болтышева образцов для сравнительного исследования (т.1 л.д. 201), заключении эксперта (т.2 л.д. 13-16), протоколе осмотра предметов (т.2 л.д. 62-65), постановлении о признании и приобщении к делу вещественных доказательств (т. 2 л.д. 69-71) имеются расхождения в части указания даты взятия образцов у Болтышева и данных лица, взявшего образцы, которые не представилось возможным устранить в судебном заседании, то заключение эксперта в части его выводов о том, что на поверхности тампонов со смывами с рук Болтышева обнаружены следы специального химического вещества, состав которого однороден составу, которым помечались денежные средства, передаваемые ФИО2 для проведения ОРМ «Проверочная закупка» в отношении Болтышева и Романовой (т.2 л.д. 13-16), следует признать недопустимым доказательством.

Соответственно, необходимо исключить из описательно-мотивировочной части приговора (лист приговора 7) указание на протокол изъятия образцов для сравнительного исследования (т.1 л.д. 201) и заключение эксперта в части его выводов о том, что на поверхности тампонов со смывами с рук Болтышева обнаружены следы специального химического вещества, состав которого однороден составу, которым помечались денежные средства, передаваемые ФИО2 для проведения ОРМ «Проверочная закупка» в отношении Болтышева и Романовой (т.2 л.д. 13-16), как на доказательства виновности Болтышева.

Всем остальным доказательствам по делу суд дал надлежащую оценку, проверил их с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, и, вопреки доводам жалоб, обоснованно положил в основу приговора, привел мотивы, по которым признал их достоверными, а также указал основания, по которым он принимает одни доказательства и отвергает другие.

Подробный анализ доказательств изложен судом в приговоре.

Судом также приведены мотивированные выводы о доказанности вины Болтышева и Романовой, о несостоятельности доводов стороны защиты об их непричастности к совершению инкриминируемых преступлений, и данные выводы суд апелляционной инстанции находит правильными.

В том числе, суд сделал обоснованный вывод о наличии предварительного сговора между Болтышевым и Романовой на незаконный сбыт наркотических средств 28 мая 2013 года, о чем свидетельствуют совместные и согласованные действия Романовой и Болтышева, направленные на незаконный сбыт наркотических средств, распределение ролей между ними, наличие обнаруженных и изъятых у них полимерных пакетов, необходимых для расфасовки наркотических средств, совместное использование ими денежных и материальных ценностей, вырученных от продажи наркотических средств.

Все свои выводы по заявленным осужденными доводам, ссылаясь на которые они оспаривали свою виновность и представленные стороной обвинения доказательства, которые вновь приводятся в апелляционных жалобах, суд подробно, правильно и убедительно мотивировал в приговоре, с ними суд апелляционной инстанции согласен.

Имеющие значение по делу фактические обстоятельства установлены судом правильно и в полном объеме.

Оценив собранные по делу доказательства в совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о виновности Болтышева и Романовой в рамках предъявленного обвинения и верно квалифицировал их действия.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами апелляционного представления и предложенной в нем квалификацией действий Болтышева и Романовой, связанных с незаконным сбытом наркотического средства ФИО2 в рамках оперативно-розыскного мероприятия «Наблюдение», по следующим основаниям.

Из фактических обстоятельств дела видно, что 28 мая 2013 года сотрудниками УФСКН проводилось ОРМ «Наблюдение» не в отношении ФИО2, а за адресом, где проживали Болтышев и Романова. ФИО2 не находилась постоянно в поле зрения сотрудников наркоконтроля, могла распорядиться приобретенным наркотическим средством по своему усмотрению, избавиться от него, что подтверждается ее действиями по высыпанию героина на пол при личном досмотре. Со своей стороны Болтышев и Романова выполнили все необходимые действия по передаче ФИО2 наркотического средства, то есть совершили его незаконный сбыт. То обстоятельство, что у ФИО2 сотрудниками полиции наркотическое средство было изъято, не влияет на квалификацию преступления как оконченного.

При решении вопроса о виде и мере наказания Болтышеву и Романовой судом, в соответствии со ст.ст. 6, 60 УК РФ, с достаточной полнотой учтены характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, данные о личности виновных, смягчающие наказание обстоятельства, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств у Романовой, наличие отягчающего обстоятельства в виде рецидива преступлений у Болтышева, а также влияние назначаемого наказания на исправление виновных и условия жизни их семьи, состояние здоровья, как самих осужденных, так и их родственников, оказание им помощи осужденными.

Вопреки доводам жалоб, суд в полном объеме учел смягчающие обстоятельства в отношении каждого из осужденных.

С учетом всех названных обстоятельств суд пришел к правильному выводу о том, что Болтышеву и Романовой необходимо назначить наказание в виде реального лишения свободы.

Также суд апелляционной инстанции соглашается с решением суда о назначении осужденным дополнительного наказания в виде штрафа, которое принято с учетом тяжести совершенных ими преступлений, а также имущественного положения осужденных и их семей, с учетом возможности получения ими заработной платы или иного дохода.

Назначенное Болтышеву и Романовой наказание является справедливым, соразмерным содеянному, оснований для его смягчения не имеется. Его вид и размер определен судом в соответствии с требованиями уголовного закона.

Срок наказания осужденным правильно исчислен судом со дня вынесения приговора, то есть с 23 апреля 2015 года, с зачетом времени содержания их под стражей с 29 мая 2013 года по 22 апреля 2015 года.

Доводы Романовой и Болтышева о том, что они были задержаны 28 мая 2015 года, являются необоснованными. В порядке ст. 91 УПК РФ, согласно протоколу задержания, они были задержаны 29 мая 2013 года. Обоснованность и время задержания Романовой и Болтышева были предметом проверки суда при решении вопроса об избрании им меры пресечения в виде заключения под стражу, и установлено, что они были задержаны 29 мая 2013 года, при наличии предусмотренных законом оснований. Данное постановление суда вступило в законную силу.

Право Болтышева и Романовой на защиту соблюдено, в том числе, вопреки доводам жалоб осужденных, их защита надлежащим образом осуществлялась со стороны адвокатов ФИО11 и ФИО28, которые на протяжении предварительного и судебного следствия полностью поддерживали позицию осужденных, оказывали им необходимую и достаточную помощь в реализации своего права на защиту.

Нарушений уголовно-процессуального закона при проведении судебного следствия, в частности, при допросе свидетелей, на что указывается осужденными в жалобах, судом не допущено, всем свидетелям в судебном заседании надлежащим образом были разъяснены их права и обязанности, они были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний, что подтверждается содержанием протокола судебного заседания.

Также, вопреки доводам жалоб осужденных, все заявленные ими ходатайства рассмотрены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, принятые по ним решения являются законными и обоснованными.

Как видно из протокола судебного заседания, заявленные осужденными ходатайства о признании доказательств недопустимыми рассматривались судом сразу по мере их поступления. При этом принятие судом решения о необходимости разрешения ходатайств по существу уже в совещательной комнате, при постановлении приговора, поскольку оно связано с оценкой доказательств, не противоречит требованиям закона, и в приговоре судом дана оценка доводам осужденных по каждому оспариваемому ими доказательству.

Также, исходя из положений ст.ст. 235, 256 УПК РФ, уголовно-процессуальным законом предусмотрено принятие решения судом, по ходатайствам о признании доказательств недопустимыми, без удаления в совещательную комнату, а с занесением их в протокол судебного заседания.

Протокол судебного заседания по настоящему делу содержит указание о каждом, принятом по ходатайству, решении суда, с приведением его мотивов. Копия протокола судебного заседания вручена обоим осужденным.

Поэтому доводы Болтышева и Романовой о том, что судом не был соблюден порядок рассмотрения их ходатайств о признании доказательств недопустимыми, а именно, по итогам рассмотрения ходатайства судом не было вынесено решение в виде отдельного процессуального документа, с вручением им его копии, являются несостоятельными.

То обстоятельство, что в судебное заседание не поступили и не были предметом проверки детализации телефонных соединений, запрошенные судом по ходатайству стороны защиты, не повлияло на полноту и объективность судебного следствия.

Детализация телефонных переговоров была представлена в суд апелляционной инстанции самим осужденным Болтышевым, исследована в судебном заседании, но она не опровергает установленные судом первой инстанции обстоятельства, свидетельствующие о совершении Болтышевым и Романовой инкриминируемых им преступлений.

Также, вопреки доводам жалоб, в ходе предварительного и судебного следствия нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену вынесенного в отношении осужденных приговора, не допущено.

Судом апелляционной инстанции, выше, мотивировано решение о необходимости изменения приговора, в части приведенного в нем перечня доказательств, в остальном он постановлен в соответствии с требованиями главы 39 УПК РФ, основан на относимых и допустимых доказательствах, исследованных в судебном заседании, совокупность которых является достаточной для принятия законного и обоснованного решения по делу, а именно, о виновности Болтышева и Романовой в инкриминируемых им преступлениях, выводы суда соответствуют установленным в судебном заседании фактическим обстоятельствам дела.

Вопреки доводам жалоб, никаких данных, свидетельствующих о фальсификации материалов уголовного дела, о необъективности органов предварительного следствия и суда, их заинтересованности в исходе дела, представленные материалы не содержат. В том числе, отсутствуют какие-либо основания подвергать сомнению законность и обоснованность принятого судьей, в соответствии с требованиями ст.ст. 61-65, 256 УПК РФ, решения от 29 сентября 2014 года об отклонении заявленного ему отвода.

Поданные осужденными замечания на протокол судебного заседания рассмотрены судьей с соблюдением положений ст. 260 УПК РФ, оснований для признания незаконными и необоснованными постановлений судьи от 14 ноября 2014 года, от 18 июня 2015 года, от 19 июня 2015 года, об отклонении этих замечаний, судом апелляционной инстанции не установлено. Доказательственное значение протокола судебного заседания не вызывает сомнений, так как он соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ.

Таким образом, оснований для отмены постановленного в отношении Болтышева и Романовой обвинительного приговора, не имеется, он подлежит изменению по указанным выше обстоятельствам.

В остальной части приговор в отношении Болтышева и Романовой подлежит оставлению без изменения, а поданные апелляционные жалобы и представление - без удовлетворения.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

О П Р Е Д Е Л И Л:

Приговор Свердловского районного суда г. Красноярска от 23 апреля 2015 года в отношении Болтышева Е.В. и Романовой Н.В. изменить:

исключить из описательно-мотивировочной части приговора (лист приговора 7) указание на протокол изъятия образцов для сравнительного исследования (т.1 л.д. 201) и заключение эксперта в части его выводов о том, что на поверхности тампонов со смывами с рук Болтышева Е.В. обнаружены следы специального химического вещества, состав которого однороден составу, которым помечались денежные средства, передаваемые ФИО2 для проведения ОРМ «Проверочная закупка» в отношении Болтышева и Романовой (т.2 л.д. 13-16), как на доказательства виновности Болтышева Е.В.

В остальной части данный приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного Болтышева Е.В., его защитника - адвоката Самсонтьева В.В., осужденной Романовой Н.В., апелляционное представление заместителя прокурора Свердловского района г. Красноярска Евдокимовой Е.А. - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Красноярский краевой суд в кассационном порядке, предусмотренном гл. 47.1 УПК РФ.

Председательствующий:

Судьи: