им имущественными отношениями, не основанными на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, т.е. не основанными на публичном праве. Нет никаких оснований утверждать, что и арбитражный управляющий обладает какими-либо административными или иными государственно-властными полномочиями, и приписывать ему публично- правовойстатус. Непонятно, почему Конституционный Суд полагает, что обязанности арбитражного управляющего, определенные, в частности, пунктами 4 и 6 статьи 24 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", - принимать меры по защите имущества должника, анализировать его финансовое состояние, действовать добросовестно и разумно и т.д., - носят публично-правовой характер. Очевидно, это не так. Все эти требования прямо вытекают из Гражданского кодекса Российской Федерации. Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" исходит из того, что арбитражный управляющий обязан иметь регистрацию в качестве индивидуального предпринимателя, т.е. лица, осуществляющего индивидуальную деятельность от своего имени и на свой риск. Его обязанности, в том числе перечисленные выше, вполне укладываются в схему доверительного управления имуществом, т.е. отношений, также регулируемых гражданским правом
не перерегистрировал. Финансовым управляющим ФИО3 20.10.2021 были направлены ФИО2 требования о передаче указанных транспортных средств. Требование должником получено 18.11.2021, однако транспортные средства финансовому управляющему переданы не были. По мнению финансового управляющего, данные транспортные средства в соответствии со статьей 213.25 Закона о банкротстве подлежат включению в конкурсную массу должника и последующей реализации в рамках процедуры банкротства. Суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявленных требований исходя из следующего. Закон о банкротстве в статье 213.9, регламентирующий правовой статус финансового управляющего , не содержит прав или обязанностей финансового управляющего на передачу (получения) имущества должника в свое владение или пользование в процедуре банкротства. Часть 9 статьи 213.9 Закона о банкротстве предусматривает обязанность гражданина предоставить финансовому управляющему по его требованию любые сведения о составе своего имущества и его месте нахождения. При этом в случае неисполнения данной обязанности финансовый управляющий направляет в арбитражный суд ходатайство об истребовании доказательств, а не имущества принадлежащего должнику. При этом должник несет
является профессиональным участником дела о банкротстве и на нем лежит обязанность действовать добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества (пункт 4 статьи 20.3 Закона о банкротстве). В отношении арбитражного управляющего принцип разумности означает соответствие его действий определенным стандартам, установленным, помимо законодательства о банкротстве, правилами профессиональной деятельности арбитражного управляющего, утверждаемыми постановлениями Правительства Российской Федерации, либо стандартам, выработанным правоприменительной практикой в процессе реализации законодательства о банкротстве. Из смысла норм Закона о банкротстве, регулирующих правовой статус финансового управляющего , следует, что финансовый управляющий должника является лицом, обеспечивающим законное, правильное и эффективное проведение процедур банкротства должника физического лица). Назначение юридической фигуры финансового управляющего определяет круг прав, которыми финансовый управляющий наделен Законом о банкротстве, а также круг обязанностей, возложенных на него указанным нормативным правовым актом. Согласно положениям статьи 20.3 Закона о банкротстве финансовый управляющий обязан действовать в интересах не только самого должника, но также его кредиторов и общества. В соответствии с пунктом 1
документов и сведений. Отказывая в удовлетворении ходатайства в части истребования транспортных средств, суд первой инстанции исходил из того, что финансовый управляющий должником не предоставил правового обоснования со ссылками на конкретные статьи Закона о банкротстве, предусматривающие обязательность передачи имущества должника финансовому управляющему после введения процедуры реализации имущества, учитывая, что имущество должника может быть реализовано в предусмотренном законом порядке и без его предварительной передачи финансовому управляющему. В частности, в статье 213.9 Закона о банкротстве, регламентирующей правовой статус финансового управляющего , не содержится прав и обязанностей финансового управляющего на передачу (получения) имущества должника в свое владение или пользование в процедуре банкротства. Как указал суд первой инстанции, иное толкование Закона о банкротстве привело бы к тому, что только финансовый управляющий сможет владеть (фактически обладать) и пользоваться (извлекать полезные свойства) имуществом должника. Например, владеть и управлять автомобилем должника сможет только финансовый управляющий, пользоваться мебелью или техникой, теле-радио-видео аппаратурой должника сможет только финансовый управляющий, должник же
банкротстве физические лица, юридические лица, государственные органы и органы местного самоуправления представляют запрошенные арбитражным управляющим сведения в течение семи дней со дня получения запроса без взимания платы. Исходя из положений статьи 213.9 Закона о банкротстве, а также иных норм указанного Закона финансовый управляющий, утверждаемый арбитражным судом в деле о банкротстве гражданина, имеет права и несет обязанности, а также осуществляет функции, аналогичные функциям арбитражного управляющего в деле о несостоятельности (банкротстве) юридического лица. Таким образом, правовой статус финансового управляющего в деле о банкротстве гражданина аналогичен правовому статусу арбитражного управляющего в деле о банкротстве юридического лица, поэтому положения части 4 статьи 14.13 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях следует распространять на всех арбитражных управляющих во всех процедурах банкротства как юридических, так и физических лиц (граждан). В связи с чем, сам по себе статус финансового управляющего, а не арбитражного управляющего юридического лица, не является определяющим для квалификации данного правонарушения. Как установлено судом и следует
картам, об остатках электронных денежных средств и о переводах электронных денежных средств от граждан и юридических лиц (включая кредитные организации), от органов государственной власти, органов местного самоуправления. Исходя из положений статьи 213.9 Закона о банкротстве, а также иных норм указанного Закона финансовый управляющий, утверждаемый арбитражным судом в деле о банкротстве гражданина, имеет права и несет обязанности, а также осуществляет функции, аналогичные функциям арбитражного управляющего в деле о несостоятельности (банкротстве) юридического лица. Таким образом, правовой статус финансового управляющего в деле о банкротстве гражданина аналогичен правовому статусу арбитражного управляющего в деле о банкротстве юридического лица, поэтому положения части 4 статьи 14.13 КоАП РФ следует распространять на всех арбитражных управляющих во всех процедурах банкротства как юридических, так и физических лиц (граждан). В связи с чем, сам по себе статус финансового управляющего, а не арбитражного управляющего юридического лица, не является определяющим для квалификации данного правонарушения. Физические лица, юридические лица, государственные органы, органы управления государственными
о том, что в оспариваемой части истец, заключив с агентом договор от ДД.ММ.ГГГГ осознанно исключил себя из участников правоотношений по осуществлению публичных торгов, а также сделки купли-продажи автомобиля. Доводов, а равно и доказательств того, что он не имел возможности участвовать в публичных торгах из-за допущенных нарушений правил их проведения истец не привел. Таким образом, ФИО1 является ненадлежащим истцом по заявленным исковым требованиям. Решая вопрос об обоснованности предъявления требований к ответчику суд руководствуется следующим. Правовой статус финансового управляющего в деле о банкротстве физического лица установлен пунктами 7, 8 статьи 213.9 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве). Из перечисленных в Законе правомочий вытекает, что финансовый управляющий выступает от имени гражданина, в отношении которого проводятся процедуры банкротства, но не вступает в правомочия собственника его имущества. Пунктом 3 статьи 213.26 Закона о банкротстве установлено, что имущество гражданина, часть этого имущества подлежат реализации на торгах в порядке,
пользу каких-либо работ или услуг. Обращает внимание суда, что с иском обратился не сам Комиссаров, а финансовый управляющий должника ФИО3, признанного банкротом, действующий в рамках исполнения своих обязанностей по возврату в конкурсную массу должника любого имущества должника. Поэтому тот факт, что сам ФИО3 ранее не обращался в суд о взыскании с ответчика этих денежных средств не имеет никакого значения для объективного определения судом обстоятельств, имеющих значение для дела, так как во-первых: процессуальный и правовой статус финансового управляющего и самого должника ФИО3 в указанных обстоятельствах не один и тот же; во-вторых: указанные денежные средства взыскиваются с ответчика не в пользу ФИО3, а в пользу всех его кредиторов. Считает, что даже если у ответчика имелись бы какие-либо законные основания не возвращать самому ФИО3 полученное от него безвозмездно имущество должника (при том, что этих законных оснований нет), он все равно обязан был бы возвратить любое безвозмездно полученное имущество должника -ФИО3 в конкурсную массу,
недействительными, не представлены. Оспаривая решение суда, заявитель апелляционной жалобы указывает на то, что судом не обоснован отказ в удовлетворении требования истца о взыскании убытков в размере уплаченного задатка со ссылкой на ст. 15 ГК РФ и п. 4 ст. 20.4 Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", мотивируя тем, что финансовый управляющий ФИО2 способствовал уменьшению стоимости имущества (автомобиля), не были указаны фактические характеристики товара (пробег). Как правомерно указано судом первой инстанции, правовой статус финансового управляющего в деле о банкротстве физического лица установлен п.п. 7, 8 ст. 213.9 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», из норм которого следует, что финансовый управляющий выступает от имени гражданина, в отношении которого проводятся процедуры банкротства, но не вступает в правомочия собственника его имущества. Финансовый управляющий ФИО2, заключая договор купли-продажи от 31.10.2019, выступал от имени ФИО6, по договору купли-продажи покупатель должен оплатить приобретаемый им автомобиль продавцу. В пункте 6 договора указаны
в виде возврата долей объектов недвижимости, а распоряжение имуществом должника в приоритетном порядке в пользу отдельного кредитора в нарушение законных прав и интересов других конкурсных кредиторов. Ссылается на то, что суд апелляционной инстанции в нарушение положений ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) не перешел к рассмотрению дела по первой инстанции, а в тексте апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 16 сентября 2021 года правовой статус финансового управляющего после удовлетворения его ходатайства о привлечении по делу в качестве третьего лица не указывается. В обоснование доводов жалобы представитель ссылается на то, что ответчик свои обязательства по договорам в виде оплаты, выполнил в полном объеме и представил суду доказательства в установленном законом порядке. Считает, что суд неправомерно исключил из доказательств расписку ФИО10 о получении денежных средств, так как доказательств, подтверждающих введение в заблуждение ФИО10 со стороны ФИО2 в материалах дела не имеется. Обращает
