о том, что Банк воспользовался тем обстоятельством, что его «аффилированные лица, владеющие 50 % акций заемщика, вступили в злонамеренное соглашение с Банком» не имеет правового значения и не соответствует обстоятельствам дела. Статья 179 ГК РФ предусматривает в качестве основания для признания недействительным сделки, совершенной в результате злонамеренного сговора представителя стороны, а не акционеров. В соответствии со статьей 182 Гражданского кодекса Российской Федерации под представителем понимается лицо, которое в силу основанного на законе, доверенности или акте уполномоченного государственного органа полномочия имеет право совершать сделки от имени другого лица (представляемого). Для признания недействительным сделки по основаниям, указанным в статьей 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, сделка должна быть совершена от имени потерпевшего именно представителем, а именно должна быть заключена от имени потерпевшего непосредственно лицом, имеющим полномочия на совершения сделок от имени представляемого. Между тем, указанные истцом акционеры не заключали оспоренную сделку от имени заемщика и не имели полномочий на совершение каких-либо сделок
стороной оспариваемых сделок, могут предъявлять иски о признании недействительными только крупных сделок, сделок с заинтересованностью и совершенных с нарушением полномочий (ст. ст. 79, 84 ФЗ «Об акционерных обществах», ст. 174 ГК РФ), при этом законодательством не предусмотрено право акционера оспаривать сделки, совершенные акционерным обществом, по основаниям ст. 179 ГК РФ. Банк также считает необоснованными доводы истца о том, что спорное кредитное соглашение совершено под влиянием злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной. Как следует из условий оспоренного кредитного соглашения, данная сделка была заключена от имени заемщика его единоличным исполнительным органом (генеральным директором) (ст. 69 ФЗ «Об акционерных обществах»). Орган юридического лица не являются самостоятельными субъектами гражданских правоотношений; действия органов юридического лица, направленные на установление, изменение, прекращение прав и обязанностей юридического лица являются действиями самого юридического лица. Поэтому, по мнению ответчика, единоличный исполнительный орган заемщика (генеральный директор) не может рассматриваться как представитель потерпевшей стороны. Ответчик считает, что истцом не доказано
№ 19 при разрешении споров, возникающих в связи с исками акционеров, необходимо иметь в виду, что иски акционерами могут предъявляться только в случаях, предусмотренных законодательством. Акционеры, не являющиеся стороной оспариваемых сделок, могут предъявлять иски о признании недействительными только крупных сделок, сделок с заинтересованностью и совершенных с нарушением полномочий (статьи 79, 84 ФЗ «Об акционерных обществах», статья 174 ГК РФ). Таким образом, истец, не являясь стороной оспариваемой сделки, и соответственно, не являясь потерпевшим, не имеет права, основываясь на статусе акционера стороны сделки, оспаривать данную сделку по основаниям, предусмотренным статьей 179 Гражданского кодекса Российской Федерации. По смыслу статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, для признания сделки недействительной должно быть доказано наличие злонамеренного соглашения между представителем потерпевшей стороны и другой стороной в сделке. Как следует из условий оспоренного Кредитного соглашения, данная сделка была заключена от имени заемщика его единоличным исполнительным органом (генеральным директором). В соответствии со статьями 182, 183 Гражданского кодекса Российской
стороной оспариваемых сделок, могут предъявлять иски о признании недействительными только крупных сделок, сделок с заинтересованностью и совершенных с нарушением полномочий (ст. ст. 79, 84 ФЗ «Об акционерных обществах», ст. 174 ГК РФ), при этом законодательством не предусмотрено право акционера оспаривать сделки, совершенные акционерным обществом, по основаниям ст. 179 ГК РФ. Банк также считает необоснованными доводы истца о том, что спорное кредитное соглашение совершено под влиянием злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной. Как следует из условий оспоренного кредитного соглашения, данная сделка была заключена от имени заемщика его единоличным исполнительным органом (генеральным директором) (ст. 69 ФЗ «Об акционерных обществах»). Органы юридического лица не являются самостоятельными субъектами гражданских правоотношений; действия органов юридического лица, направленные на установление, изменение, прекращение прав и обязанностей юридического лица являются действиями самого юридического лица. Поэтому, по мнению ответчика, единоличный исполнительный орган заемщика (генеральный директор) не может рассматриваться как представитель потерпевшей стороны. Также банком заявлено о пропуске истцом
