лицами, привлеченными Подрядчиком при исполнении Контракта, конфиденциальной информации и персональных данных работников Заказчика, в течение всего срока выполнения обязанностей, принятых им на себя в соответствии с Контрактом, а после прекращения действия Контракта, независимо от оснований его прекращения, бессрочно. 21.7. В случае нарушения Подрядчиком обязанности обеспечить неразглашение (нераскрытие) лицами, привлеченными Подрядчиком при исполнении Контракта, конфиденциальной информации и персональных данных работников Заказчика, Подрядчик несет ответственность в соответствии с условиями Контракта. 21.8. Убытки, причиненные Заказчику в связи с нарушением Подрядчиком обязанности о неразглашении (нераскрытии) конфиденциальной информации и персональных данных работников Заказчика, а также обязанности обеспечить неразглашение (нераскрытие) лицами, привлеченными Подрядчиком при исполнении Контракта, конфиденциальной информации и персональных данных работников Заказчика, подлежат возмещению Подрядчиком в полной сумме сверх неустойки. 22. Срок действия Контракта 22.1. Контракт вступает в силу с даты его заключения Сторонами и действует по 31.12.2019. Сроки исполнения отдельных этапов исполнения Контракта установлены в приложении N 3 к Контракту. 23. Порядок расторжения
представленного сторонами в электронном виде. Уполномоченные стороны ходатайствовали о его утверждении без личного присутствия лиц в судебном заседании. Последствия заключения мирового (медиативного) соглашения сторонам понятны. При указанных обстоятельствах суд полагает, что заявление сторон о заключении мирового (медиативного) соглашения подлежит удовлетворению. В связи с заключением мирового (медиативного) соглашения истцу подлежит возврату из федерального бюджета 17 570 руб. Учитывая, что данный судебный акт подлежит публикации во всеобщем доступе, а в пункте 11 медиативного соглашения содержится условие о неразглашении информации , связанной с исполнением соглашения, то в целях публикации из резолютивной части определения суда исключен текст медиативного соглашения. При этом в материалы дела определение суда приобщается в полном объеме. Руководствуясь статьями 139 - 141, 184 - 186 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд О П Р Е Д Е Л И Л: Утвердить мировое (медиативное) соглашение, заключенное между истцом - обществом с ограниченной ответственностью «ТРАСТ» (ОГРН 1065258032290, ИНН 5258061494) и ответчиком - акционерным
она получена в связи с работой. Заявитель считает, что налоговый орган игнорирует объяснения тех сотрудников, которые показали, что имеют доступ к базам данных и пользуются ими. Из показаний Лавровой М.В, и Богданова И.С. следует, что в силу своих должностных обязанностей они имели доступ к базе данных Axiome, получить доступ к базе данных можно только из корпоративной сети компании при введении логина и пароля. Также данные сотрудники подтвердили, что на эту базу данных распространяется условие о неразглашении информации в соответствии с трудовым договором. Богданов И.С. (менеджер по развитию бизнеса) в ответе на запрос адвоката сообщил, что база Axiome относится к информационным ресурсам компании, на которые распространяется общее условие о неразглашении в соответствии с трудовым договором. Поэтому отдельного обязательства о неразглашении он не давал. Доступ к базе предоставлялся только из корпоративной сети компании. Для доступа были необходимы логин и пароль. Эти же логин и пароль использовались и для входа в корпоративную сеть.
при участии: от истца: Блинова М.К., Демичева Е.Б., Горшенина А.А. - представителей по доверенностям; от 1 и 2 ответчиков: Смирнова М.В. – представителя по доверенностям; установил: открытое акционерное общество «Биосинтез» обратилось в арбитражный суд Пензенской области с иском к обществам с ограниченной ответственностью «Сурский квартал» и «СВ-Строй» о признании недействительным в силу ничтожности договора цессии № 08/14 от 17 декабря 2014 г., заключенного ими в нарушение пункта 13.4 договора подряда № 22/12-с/12БИО-1081, имеющего условие о неразглашении информации третьим лицам. Исковые требования основаны на статьях 166, 167, 168 и части 2 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации. В судебном заседании от истца поступило дополнение исковых требований, в котором он указывает, что уступленная по договору цессии задолженность -13673211 руб. 64 коп., подтвержденная подписанными сторонами актами по форме КС-2, фактически является авансовым платежом, поскольку акт приема передачи всех выполненных работ по договору не подписан, а, следовательно, у ООО «Сурский квартал» не возникло право
руб. расходов по государственной пошлине. Не согласившись с принятым судебным актом, ОАО «МегаФон» обратилось в Первый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит решение суда отменить в части удовлетворения исковых требований на основании статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с недоказанностью имеющих значение для дела обстоятельств, которые суд считал установленными; несоответствием выводов, изложенных в решении, обстоятельствам дела. Оспаривая законность решения, заявитель указывает, что пункт 10.2 договора подряда содержит условие о неразглашении информации по договору другим лицам, а также условие, ограничивающее переход прав кредитора к другому лицу. Считает, что на основании статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации договор уступки является ничтожным. По мнению заявителя, вывод суда о законности требований истца по взысканию долга за работы, выполненные по акту приемки от 17.02.2011, неверен. Считает, что работы, предъявленные по данному акту, являются дополнительными. Указывает на отсутствие дополнительного соглашения, либо протокола, подписанного заказчиком на выполнение этих работ. При этом
не разглашать каким-либо способом третьим лицам информацию, содержащуюся в настоящем Договоре, его приложениях и документах, за исключением случаев, предусмотренных законодательством Российской Федерации и настоящим Договором, в том числе: третьим лицам в целях заключения Банком сделок в связи с реализацией прав Банка по настоящему Договору и/ или обеспечению, включая уступку прав требования, не может быть расценена как согласие заемщика на заключения договора уступки права требования по кредитному договору, так как данный пункт содержит лишь условие о неразглашении информации . При таких обстоятельствах, уступка ОАО «ФИО37» прав по спорным кредитным обязательствам ОАО «ФИО38», не имеющему лицензии на осуществление банковской деятельности без письменного согласия заемщика противоречит требованиям закона, природе кредитного договора, что делает такую уступку ничтожной, не влекущей юридических последствий (ст. 167, 168 ГК РФ). В связи с вышеизложенным, суд не находит оснований для удовлетворения исковых требований ОАО «ФИО39». На основании изложенного и руководствуясь ст. 194-199 ГПК РФ, суд РЕШИЛ: В удовлетворении иска
представляемых сторонами друг другу, включая персональные данные заемщика, за исключением случаев, предусмотренных законодательством Российской Федерации и настоящим договором, в том числе:…при передаче Банком указанной информации, а также сведений о размере полученного заемщиком по настоящему договору кредита и о его погашении:… третьим лицам в целях заключения Банком сделок в связи с реализацией прав Банка по настоящему договору и (или) обеспечению, включая уступку прав требования. Таким образом, в подп. 3.4.3 пункта 8 кредитного договора содержится условие о неразглашении информации третьим лицам и предусмотрены исключения из этого правила. Вместе с тем, в указанном пункте договора не содержится условие о том, что Банк может передавать право требования по кредитному договору лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности. Помимо этого, иные разделы кредитного договора также не предусматривают право кредитора (банка) уступать право требования по договору третьим лицам, не имеющим лицензии на осуществление банковской деятельности. На основании изложенного, суд первой инстанции правомерно отказал в
