числа лиц, участвующих в деле. Решением Арбитражного суда Калининградской области от 07.10.2020, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 19.01.2021 и постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 12.05.2021, в удовлетворении требований отказано. В кассационной жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, заявитель просит отменить состоявшиеся судебные акты, ссылаясь на существенное нарушение судами норм материального и процессуального права. В обоснование доводов жалобы заявитель указывает, что из системного толкования положений Устава Общества усматривается запрет на отчуждение доли в уставном капитале юридического лица третьим лицам. По утверждению ФИО1, он не извещался надлежащим образом о намерении второго участника подарить свою долю. В соответствии с частью 1 статьи 291.1, частью 7 статьи 291.6 и статьей 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), кассационная жалоба подлежит передаче для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации, если изложенные в ней доводы подтверждают наличие существенных нарушений норм материального права и
выводу о том, что договор дарения доли, заключенный 24.01.2008 ФИО2 и ФИО3 является мнимым, так как стороны не намеревались реально исполнять его и не исполнили (не уведомляли общество о состоявшейся уступке доли; в ЕГРЮЛ сведения об изменении состава участников не вносились; ФИО2 продолжал осуществлять полномочия участника общества); срок исковой давности для признания сделки недействительной не пропущен. Поскольку ФИО2 не утратил статуса участника общества, при заключении договора дарения от 25.03.2010 обществом «Георесурсы» и ФИО2 запрет на отчуждение доли третьим лицам без согласия других участников общества не был нарушен и, следовательно, отсутствуют основания для признания указанной сделки недействительной. Требования о признании недействительным договора дарения, заключенного 01.06.2015 обществом «Георесурсы» и ФИО1 данным судом удовлетворены, поскольку на дату заключения указанной сделки 5% доли в уставном капитале общества дарителю не принадлежали и он был не вправе распоряжаться данной долей. С учетов итогов рассмотрения первоначального и встречного исков суд признал за ФИО2 право на долю в
327 АПК РФ, статьей 39 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве», разъяснениями, изложенными в пункте 50 постановления Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2015 № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства» и пришли к выводу об отсутствии оснований для приостановления исполнительного производства, поскольку заявителем не приведены и документально не обоснованы обстоятельства, подтверждающие необходимость приостановления исполнительного производства. При этом суды исходили из того, что запрет на отчуждение доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью «Дром» (далее – общество «Дром»), который был оспорен ФИО4 в рамках иного дела, отменен судебным приставом-исполнителем в связи с установлением того обстоятельства, что доля в уставном капитале общества «Дром» принадлежит ФИО4, а не должнику; оспаривание должником постановления и бездействия судебного пристава-исполнителя в судебном порядке в рамках иных дел само по себе не может служить основанием для приостановления исполнительного производства; заявителем не представлены доказательства обращения в суд
судебных актов, принятых по делу, и доводов кассационной жалобы заявителя не установлено. Принимая обжалуемые судебные акты, суды первой и апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статей 1, 11, 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федеральным законом от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве», исходили из того, что постановлением арест на принадлежащее ФИО1 имущество не накладывался, запрет на совершение регистрационных действий в отношении этого имущества не устанавливался. В частности, исходя из буквального содержания названного постановления, им установлен запрет на отчуждение доли ФИО3 в уставном капитале ООО «Дром» и на совершение регистрационных действий с этой долей, при этом, поскольку в действительности ФИО3 какая-либо доля в уставном капитале этого общества не принадлежала, а единственным участником общества являлся ФИО1, указанное постановление не создало каких-либо ограничений в отношении имущества (доли), принадлежащего ФИО1 Сама по себе ссылка в этом постановлении на якобы существующую долю ФИО3 в уставном капитале ООО «Дром» не означает, что запрет на совершение действий по отчуждению
уставом правила не могут противоречить существу законодательного регулирования товарищеского соглашения, которое заключается в том числе в недопустимости ситуации, при которой участнику запрещается выход из общества без возможности возврата своих инвестиций. Бессрочный запрет или необходимость получения согласия на отчуждение доли (акции) уравновешивается правом выхода из общества в случае отказа в согласии или при наличии запрета на отчуждение (пункт 2 статьи 23 Закона 14-ФЗ), но при этом с точки зрения баланса интересов допустим запрет (необходимость получать согласие) на отчуждениедоли в течение разумного краткосрочного периода (например, экономически прогнозируемый срок окупаемости или срок разработки технологии) в отсутствие права на выход (права потребовать от общества приобрести долю) участника, затронутого такими ограничениями. Преимущественное право покупки доли в уставном капитале выступает функциональным эквивалентом ограничений на отчуждение доли в уставном капитале, хотя не исключая полностью отчуждение, но гарантируя сохранение персонального состава участников. Следовательно, преимущественное право покупки доли также не может создавать препятствия в отчуждении участниками своих
обстоятельства спора, оценив оспариваемую сделку на предмет наличия признаков недействительности по основаниям, предусмотренным статьей 10 ГК РФ, правомерно посчитали недоказанным истцом, что при совершении данной сделки ее стороны действовали со злоупотреблением правом исключительно с намерением причинить вред кредиторам должника. При этом суды обоснованно приняли во внимание, что на момент рассмотрения спора оспариваемая сделка расторгнута соглашением сторон от 10.12.2021 и стороны принимали меры к внесению соответствующих изменений в ЕГРЮЛ; на момент заключения договора дарения запрет на отчуждение доли отсутствовал, размер субсидиарной ответственности установлен не был, у ФИО2 имелось и иное имущество, на которое впоследствии наложен арест. При таких обстоятельствах суды правомерно в соответствии со статьями 11, 12, 166 ГК РФ пришли к выводу, что Банк, не являющийся стороной оспариваемой сделки, не доказал наличие у него подлежащего защите правового интереса в признании договора дарения недействительным, и отказали в иске Банку. Довод подателя жалобы о том, что расторжение договора дарения доли не влияет
15 по Санкт-Петербургу (далее – Инспекция). Решением суда от 07.12.2018 в удовлетворении иска отказано. Истец, обжаловав в апелляционном порядке решение, просит его отменить ввиду несоответствия выводов о суда первой инстанции требованиям закона с учетом его истолкования в судебной практике. Судом не была дана надлежащая оценка тому, что один из супругов, являющийся сособственником доли в силу статьи 34 Семейного кодекса РФ, может не являться участником общества. Вывод суда о том. что установленный Уставом Общества запрет на отчуждение доли не является препятствием к получению прав участника общества бывшей супругой истца при разделе общего имущества, податель апелляционной жалобы считает не соответствующим закону. Как разъяснено в Определении ВАС РФ от 18.06.2012 N ВАС-6886/12 по делу N А63-819/2011, в соответствии с Федеральным законом «Об обществах с ограниченной ответственностью» переход доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью к одному из супругов в результате раздела совместно нажитого имущества не влечет автоматически приобретение статуса участника общества. Аналогичная
перевода на него прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи от 11 сентября 2018 года, внести в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись о прекращении права собственности ФИО4 на 2\3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру. В судебном заседании истец поддержал свои исковые требования и просил признать договор купли-продажи недействительным, считает, что ФИО2 не имел права отчуждать принадлежащую ему долю в квартире, так как имелся запрет на отчуждение доли в квартире, в связи с наличием у него задолженности по выплате алиментов, также пояснил, что со стороны ФИО3 никаких нарушений закона при оформлении договора купли-продажи допущено не было, просит перевести на него права покупателя по договору, но денежными средствами не располагает, считает, что в счет долговых обязательств ФИО2 перед ним, ему должна быть передана его доля в квартире. Представитель истца, действующий на основании доверенности, ФИО5, считает, что было нарушено право истца на преимущественное
