Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании с использованием систем веб-конференции кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» (ул. Промышленной, д. 61/144, г. Набережные Челны, Республика Татарстан, 423800, ОГРН 1101650000870) на решение Арбитражного суда Хабаровского края от 02.07.2020 по делу № А73-7537/2018 и постановление Шестого арбитражного апелляционного суда от 16.09.2020 по тому же делу

по иску общества с ограниченной ответственностью «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» к обществу с ограниченной ответственностью «Евроазия групп» (ул. Нововыборгская, д. 18, литер А, пом. 1-12, г. Хабаровск, 680014, ОГРН1152721004138) о защите исключительных прав на товарные знаки.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Хабаровская таможня (ул. Карла Маркса, д. 94А, г. Хабаровск, 680013, ОГРН 1022701131826), Долгих Денис Евгеньевич (г. Хабаровск), Ерлыков Александр Витальевич (г. Хабаровск).

В судебном заседании приняли участие представители:

от общества с ограниченной ответственностью «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» — Горячев И.С. (по доверенности от 22.04.2019);

от общества с ограниченной ответственностью «Евроазия групп» — Зубок М.Е. (по доверенности 25.08.2020) посредством системы веб-конференции;

от Хабаровской таможни — Колесникова Т.В (по доверенности от 20.08.2020 № 05-51/160) посредством системы веб-конференции.

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» (далее – общество «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ») обратилось в Арбитражный суд Хабаровского края с уточненными в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к обществу с ограниченной ответственностью «Евроазия групп» (далее — общество «Евроазия групп») исковыми требованиями о признании контрафактными семь тракторов, ввезенных по декларации на товары № 10703050/18418/0000015, а их ввоз на территорию Российской Федерации — незаконным; об изъятии спорных тракторов и их уничтожении за счет общества «Евроазия групп» без компенсации.

Определением Арбитражного суда Хабаровского края от 22.05.2018 к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Хабаровская таможня.

Решением Арбитражного суда Хабаровского края от 14.12.2018, оставленным без изменения постановлением Шестого арбитражного апелляционного суда от 07.03.2019 в удовлетворении исковых требований отказано.

Постановлением Суда по интеллектуальным правам от 12.08.2019 названные решение суда первой инстанции и постановление апелляционного суда отменены, дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд Хабаровского края.

При новом рассмотрении дела определением от 14.10.2019 к участию в деле в качестве третьих лиц привлечены Долгих Денис Евгеньевич и Ерлыков Александр Витальевич.

Решением Арбитражного суда Хабаровского края от 02.07.2020, оставленным без изменения постановлением Шестого арбитражного апелляционного суда от 16.09.2020, в удовлетворении исковых требований общества «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» отказано.

Не согласившись с вынесенными по делу судебными актами, общество «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» обратилось в Суд по интеллектуальным правам с кассационной, в которой просит решение первой инстанции и постановление апелляционной инстанции отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе суда.

В обоснование кассационной жалобы ее заявитель указывает на неправильное применение судами норм материального права, а именно: статей 9 и 10 Конвенции по охране промышленной собственности (заключена в Париже 20.03.1883, далее — Парижская конвенция), статей 10, 1252, 1484, 1487 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), пункта 16 приложения № 26 Договора о Евразийском экономическом союзе (заключен в Астане 9.05.2014); неприменение правовой позиции высшей судебной инстанции, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 13.02.2018 № 8-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 4 статьи 1252, статьи 1487 и пунктов 1, 2 и 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью "ПАГ"» (далее — постановление
№ 8-П); на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела, а также нарушение норм процессуального права, как то: части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В частности, заявитель кассационной жалобы считает ошибочными, с точки зрения права и фактических обстоятельств дела, а также недостаточно мотивированными выводы судов об отсутствии оснований для признания спорных тракторов контрафактными и их изъятия и уничтожения.

В судебном заседании представитель общества «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» поддержал кассационную жалобу, просил ее удовлетворить.

Общество «Евроазия групп» и таможенный орган в отзывах и их представители в ходе судебного заседания доводы заявителя кассационной жалобы оспорили, считая обжалуемые судебные акты законными и обоснованными.

Иные третьи лица, надлежащим образом извещенные о начале судебного процесса с их участием, а также о месте и времени рассмотрения жалобы, в том числе посредством размещения соответствующей информации на официальном сайте суда в телекоммуникационной сети Интернет, явки своих представителей в суд кассационной инстанции не обеспечили, что согласно части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в его отсутствие.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 № 12 «О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 27.07.2010 № 228-ФЗ «О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации», при наличии в материалах дела уведомления о вручении лицу, участвующему в деле, либо иному участнику арбитражного процесса копии первого судебного акта по рассматриваемому делу либо сведений, указанных в части 4 статьи 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, такое лицо считается надлежаще извещенным при рассмотрении дела судом апелляционной, кассационной, надзорной инстанции, при рассмотрении судом первой инстанции заявления по вопросу о судебных расходах, если судом, рассматривающим дело, выполняются обязанности по размещению информации о времени и месте судебных заседаний, совершении отдельных процессуальных действий на официальном сайте арбитражного суда в сети Интернет в соответствии с требованиями абзаца второго части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. При этом отсутствие в материалах дела доказательств, подтверждающих получение лицами, участвующими в деле, названных документов, не может расцениваться как несоблюдение арбитражным судом правил Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о надлежащем извещении.

Как установили суды и усматривается из материалов дела, обществом «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» иск предъявлен в защиту исключительных прав на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации № 142272 и № 169308.

Товарный знак «CASE» по свидетельству Российской Федерации № 142272 зарегистрирован 17.05.1996 на имя иностранного лица — Кейс Корпорейшн, корпорация штата Делавэр (53404, Висконсин, Стейт Стрит Расин 700, США) с приоритетом правовой охраны от 18.12.1995 в отношении товаров 7-го и 12-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее — МКТУ), в том числе «тракторы». В результате регистрации 16.04.2015 изменений наименования правообладателя указанного товарного знака в качестве такого в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации указано иностранное лицо — СиЭнЭйч Индастриал Америка ЛЛК (700 Стейт Стрит Расин, штат Висконсин 53404, США).

Товарный знак «» по свидетельству Российской Федерации № 169308 зарегистрирован 17.05.1996 на имя иностранного лица — Нью Холланд Н.В. (Проф.Бавинклаан № 5, 1183 Ат Амстелвен, Нидерланды) с приоритетом правовой охраны от 18.12.1995 в отношении товаров 7-го и 12-го класса МКТУ, в том числе «тракторы». В результате регистрации 13.05.2014 перехода исключительного права на указанный товарный знак его правообладателем в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации указано иностранное лицо — СиЭнЭйч Индастриэл Н.В. (Крэйнз Фарм Роуд, Базилдон, Эссекс SS14 3 AD, Великобритания).

Хабаровским таможенным постом Хабаровской таможни при таможенном декларировании товаров, завезенных участником внешнеэкономической деятельности ‑ обществом «Евроазия групп», в результате документального контроля в декларации на товары № 10703050/180418/0000015 установлены следующие товары – семь тракторов под «торговой маркой HARBIN DONGJIN MINSK TRACTOR CO., LTD», шесть из которых имеют на компонентах товарный знак «CASE» и один — «NEW HOLLAND».

В отношении указанных товаров принято решение о приостановлении выпуска на десять рабочих дней до 11.05.2018.

Причинами приостановления выпуска данных товаров послужила информация, полученная по результатам проведенного таможенного досмотра о вероятной замене информационных табличек, и результаты проведенной ранее в отношении моделей данных товаров экспертом ЭИО № 3 (г. Хабаровск) ЭКС – регионального филиала ЦЭКТУ г. Владивосток таможенной экспертизы от 06.10.2017 № 12410030/0027681.

В данном заключении сделан вывод о том, что на тракторах имеется информация о моделях, соответствующих товарным знакам, информация о которых содержится в ТРОИС, а именно: товарный знак «CASE» (свидетельство № 142272), товарный знак «NEW HOLLAND» (свидетельство № 169308) и об изготовителе данных товаров – «CNH Industrial N.V.», а также установлен год выпуска тракторов по моделям: «DJ210»– 2012, 2014 годы выпуска; «DJ385»– 2008, 2009 годы выпуска; «DJ8040»– 2010 год выпуска.

Хабаровским таможенным постом 25.04.2018 в адрес общества «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» был направлен запрос, в ответ на который названное общество сообщило следующее:

товары № 1–4 (тракторы 2016 модель «DJ210», 4 штуки, изготовителем которых заявлено HARBIN DONGJIN MINSK TRACTOR CO., LTD) являются тракторами торговой марки «CASE», модель «Puma 210», изготовитель – CNH Industrial Europe Holding SA, правообладатель товарного знака — СиЭнЭйч Индастриал Америка ЛЛК;

товары № 5–6 (тракторы 2016 г.в., модель «DJ385», 2 штуки, изготовителем которых заявлено HARBIN DONGJIN MINSK TRACTOR CO., LTD) являются тракторами торговой марки «CASE», модель «Steiger 385», изготовитель и правообладатель товарного знака — СиЭнЭйч Индастриал Америка ЛЛК;

товар № 7 (трактор 2016 г.в., модель «DJ8040», 1 штука, изготовителем которых заявлено HARBIN DONGJIN MINSK TRACTOR CO., LTD), является трактором «New Holland», модель «T8 8040», правообладатель товарного знака — СиЭнЭйч Индастриал Н.В., производителями могут быть либо СиЭнЭйч Индастриал Америка ЛЛК (США) либо общество «СиЭнЭйч Индастриал Руссия» (ранее – общество «СиЭнЭйч КАМАЗ Индустрия»). Модель трактора New Holland Т8 8040 снята с производства в 2011 году как устаревшая и на заводе в г. Набережные Челны, и на заводе в США (700 Стейт Стрит, Расин, штат Висконсин, 53404, США).

В ответе на письмо таможенного органа также указывалось, что лицензионные либо иные договоры на право использования вышеуказанных товарных знаков между правообладателями и обществом «Евроазия групп» не заключались.

В результате проведенного таможенного контроля в форме таможенного досмотра (акт таможенного досмотра № 10703050/240418/000042) выявлено, что товары, заявленные в ДТ № 10703050/180418/0000015, не обозначены какими-либо товарными знаками.

На основании КДТ от 07.05.2018, 23.05.2018, 24.05.2018, 28.05.2018, оформленных генеральным директором общества «Евроазия групп» Чжоу Ю, 13.07.2018 принято решение о корректировке таможенной стоимости в ДТ 10703050/180418/000015: в графы 12, 43, 45, 46, 47, «В» внесены соответствующие изменения. В связи с этим начальником Хабаровского таможенного поста приняты решения по классификации № РКТ-10703050-18/000011, РКТ-10703050-18/00012, РКТ-10703050-18/000013, РКТ-10703050-18/000014, РКТ-10703050-18/000015, РКТ-10703050-18/000016, РКТ-10703050-18/000017, согласно которым код ТН ВЭД ЕАЭС ввезенных товаров изменен на «8701955000», а также изменено описание товаров в части указания верного года выпуска, страны происхождения (Великобритания и США), сведения о том, что тракторы были в эксплуатации.

Хабаровской таможней 23.10.2018 постановлением об административном правонарушении № 10703000-520/2018 декларант привлечен к административной ответственности по части 2 статьи 16² Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее – КоАП РФ), предусматривающей ответственность за недекларирование либо недостоверное декларирование товаров.

Общество «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ», считая, что исключительные права правообладателя на вышеуказанные товарные знаки нарушены тем, что ответчик принял меры по частичному удалению товарных знаков с оригинальных товаров и нанес на них товарный знак (обозначение) «DONGJIN MINSK», а затем задекларировал товары, произведенные в США либо в Европе как изготовленные в КНР производителем «HARBIN DONGJIN MINSK TRACTOR CO., LTD», и выдал за товары иного производителя, обратился с вышеназванными требованиями в суд.

В качестве истца указано общество «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» как уполномоченное лицо, внесенное в Таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности.

Определением суда первой инстанции от 27.07.2018 по делу назначалась судебная экспертиза по установлению принадлежности тракторов к торговым маркам «CASE» и «NEW HOLLAND», проведение которой было поручено обществу с ограниченной ответственностью «Амурская Независимая экспертиза».

Согласно экспертному заключению от 19.10.2018 тракторы, заявленные по декларации на товары № 10703050/180418/0000015: модель DJ210, производства HARBIN DONGJIN MINSK TRACTOR CO., LTD, двигатель F4DE9684B*J № 997054, VIN номер DJ1010152, год выпуска 2016; модель DJ210, производства HARBIN DONGJIN MINSK TRACTOR CO., LTD, двигатель F4DE9684BM № 994850, VIN номер DJ1010097, год выпуска 2016; модель DJ210, производства HARBIN DONGJIN MINSK TRACTOR CO., LTD, двигатель F4DE9684B*J № 1015138, VIN номер DJ1010256, год выпуска 2016; модель DJ210, производства HARBIN DONGJIN MINSK TRACTOR CO., LTD, двигатель F4DE9684B*J № 980934, VIN номер DJ1010668, год выпуска 2016; модель DJ385, производства HARBIN DONGJIN MINSK TRACTOR CO., LTD, двигатель F3BE0684Q*EXXX № 142101 VIN номер DJ3010067, год выпуска 2016; модель DJ385, производства HARBIN DONGJIN MINSK TRACTOR CO., LTD, двигатель F3BE0684Q*EXXX № 146159, VIN номер DJ3010122, год выпуска 2016, являются тракторами торговой марки «CASE». Трактор, заявленный обществом «Евроазия групп» по Декларации на товары № 10703050/180418/0000015 как трактор сельско-хозяйственный колесный модель DJ8040, производства HARBIN DONGJIN MINSK TRACTOR CO., LTD, двигатель 6ТАА-8304 № 73115942, VIN номер DJ4010022, год выпуска 2016, является трактором торговой марки «NEW HOLLAND».

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из того, что ответчиком осуществлен ввоз на территорию России Федерации оригинальных товаров (без каких-либо вмешательств в конструктивные элементы тракторов), введенных в оборот на территории другого государства на законных основаниях с согласия правообладателя, что свидетельствует об исчерпании исключительного права истца на товарные знаки, а каких-либо доказательств незаконного использования ответчиком товарных знаков суду не представлено.

Суд первой инстанции указал, что он не может признать спорные тракторы контрафактными, поскольку они не имеют признаков изготовления тракторов каким-либо иным изготовителем, не производящим товары торговой марки «CASE» и «NEWHOLLAND» и нанесения (воспроизведения) указанной торговой марки на изделия, не являющиеся оригинальными.

Ввоз оригинальных товаров, произведенных, маркированных охраняемым в Российской Федерации товарным знаком и введенных в гражданский оборот самим правообладателем (или с его согласия), законно и возмездно приобретенных ответчиком на вторичном рынке вне территории Российской Федерации, не является нарушением исключительного права истца на принадлежащие ему товарные знаки, в связи с чем отсутствуют основания для применения к ответчику меры ответственности в виде изъятия и уничтожения тракторов.

Суд первой инстанции также пришел к выводу, что заявленная истцом санкция не соответствует принципу соразмерности совершенному правонарушению, и указал, что в силу абзаца первого пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Суд апелляционной инстанции поддержал выводы суда первой инстанции и отметил, что с учетом правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении № 8-П, в связи с тем, что изначально спорные тракторы были приобретены на территории Китая у официального дистрибьютора, право на товарный знак, размещенный на тракторах, исчерпалось с момента первого введения товара в гражданский оборот непосредственно с согласия правообладателя на территории данного государства.

Кроме того, отклоняя доводы истца о соразмерности заявленного способа восстановления нарушенных прав, суд апелляционной инстанции отметил, что общество «Евроазия групп» как лицо, допустившее правонарушение, понесло соответствующее наказание в виде привлечения к административной ответственности по части 2 статьи 16² КоАП РФ, устранило допущенные правонарушения путем подачи скорректированной декларации о товарах, оплатило в полном объеме подлежащие оплате таможенные пошлины, налоги, что при отсутствии признаков контрафактности товара и учитывая значительную стоимость даже бывших в употреблении тракторов, позволяет сделать вывод о невозможности признания заявленной истцом санкции соответствующей принципу соразмерности совершенному правонарушению.

Суд апелляционной инстанции также отметил, что, разрешая спор и принимая решение об отказе в иске, суд первой инстанции в мотивировочной части фактически рассмотрел требования истца о признании товара контрафактным и установил, что товар не является контрафактным и оснований для запрета для его ввоза на территорию Российской Федерации, и как следствие, оснований для его уничтожения, не имеется.

Суд кассационной инстанции, отменяя названные судебные акты и направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции указал, что из судебных актов не усматривается мотивов, по которым суд первой инстанции отверг доводы истца, изложенные в исковом заявлении и дополнениях к нему от 06.12.2018 (т. 7, л.д. 33–38) и пришел к выводам об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований, в том числе к выводам об отсутствии нарушения исключительных прав истца. В частности, указывая в решении от 14.12.2018, что истец не оспаривал оригинальность ввезенных ответчиком товаров, суд первой инстанции не дал оценку доводам истца о том, что товар перестал быть оригинальным после многочисленных манипуляций над ним и превратился в контрафактный товар, а также о том, что фальсификация товаров компанией «CNHIndustrial» на территории КНР с целью выдать их за товар марки «ДУНЬЦЗИНЬ МИНСК» («Harbin Dongjin Minsk Tractor Co., Ltd.») никак не может расцениваться как законное введение в оборот оригинального товара (т.7, л.д. 19, второй абзац снизу). Суд оставил без внимания доводы истца о том, что при импорте ответчиком спорного товара (тракторов) были видоизменены практически все основные характеристики тракторов, перечисленные в Техническом регламенте Таможенного Союза ТР ТС 031/2012: 0.1 заводская марка (зарегистрированное наименование изготовителя); 0.2 Тип: 0.2.1 Торговая марка; 0.3 Характеристики для идентификации типа трактора: 0.3.1 Табличка изготовителя (расположение и способ установки), 0.3.2 Номер шасси; 0.4 Категория трактора; 0.5 Наименование и адрес изготовителя; 0.6 Расположение и способ установки регистрационных знаков и надписей, и большинство спорных товаров были не предназначены для ввоза на территорию Российской Федерации в связи с особенностями климата в Российской Федерации (особенности конструкции и работы тракторов не предполагают их длительное использование в условиях низких температур, существующих в Российской Федерации).

Суд апелляционной инстанции при наличии соответствующих доводов истца в апелляционной жалобе не устранил эти нарушения.

Между тем исследование перечисленных обстоятельств имело существенное значение при рассмотрении настоящего дела с учетом его предмета и основания для вывода о том, являются ли тракторы, ввезенные ответчиком, контрафактным товаром или нет. Данное нарушение привело к тому, что суд не установил, может ли рассматриваться в качестве оригинального товара товар с существенным изменением его основных характеристик, перечисленных в Техническом регламенте, даже без изменения конструкций его составных частей и в случае, когда первоначальным источником происхождения этого товара являлся правообладатель товарных знаков, полностью или частично уничтоженных на данном товаре в результате действий третьих лиц.

Без установления перечисленных обстоятельств выводы судов о несоразмерности заявленной истцом санкции – об изъятии и уничтожении товаров – последствиям правонарушения являются преждевременными.

Кроме того, суд апелляционной инстанции, соглашаясь с выводом суда первой инстанции о несоразмерности заявленной истцом санкции последствиям совершенного правонарушения, также исходил из того, что общество «Евроазия групп» как лицо, допустившее правонарушение, понесло соответствующее наказание в виде привлечения к административной ответственности по части 2 статьи 16² КоАП РФ, устранило допущенные правонарушения путем подачи скорректированной декларации о товарах, оплатило в полном объеме подлежащие оплате таможенные пошлины, налоги.

Суд кассационной инстанции отметил, что данный вывод суда апелляционной инстанции сделан без учета того, что ответчик в данном деле не был привлечен к административной ответственности за нарушение исключительных прав на товарные знаки. Кроме того, суд апелляционной инстанции не мотивировал, какое значение для рассмотрения настоящего дела имеет факт привлечения ответчика к административной ответственности на основании части 2 статьи 16² КоАП РФ. Вместе с тем применение к лицу, нарушившему исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, мер административной или уголовной ответственности не исключает возможности применения к этому же лицу мер защиты интеллектуальных прав в гражданско-правовом порядке (пункт 53 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее — Постановление № 10)).

Суд кассационной инстанции также согласился с доводами заявителя кассационной жалобы — общества «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» и обратил внимание судов на то, что, процитировав положения статьи 10 ГК РФ в обжалуемых судебных актах, суды не исследовали, являются ли действия истца недобросовестными, в т.ч. нарушающими требования Конституции Российской Федерации и основные начала гражданского законодательства, в частности ограничивающими ввоз на внутренний рынок Российской Федерации конкретных товаров или реализующими ценовую политику, состоящую в завышении цен на российском рынке по сравнению с другими рынками в большей степени, чем это характерно для обычной экономической деятельности и для удовлетворения разумного экономического интереса правообладателя.

Также при рассмотрении требования об изъятии и уничтожении товаров суды нижестоящих инстанций не выясняли вопросы о качестве этих товаров и (или) наличия необходимости применения соответствующих мер для обеспечения безопасности, защиты жизни и здоровья людей, охраны природы и культурных ценностей по состоянию на дату выявления правонарушения (Постановление № 8-П, пункты 25, 75 Постановления № 10).

Кроме того, как указал суд кассационной инстанции выводы судов первой и апелляционной инстанций об исчерпании исключительного права истца на спорные товарные знаки не соответствуют положениям пункта 4 статьи 1252, статьи 1487, пунктов 1 и 2 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ, пункта 16 приложения № 26 Протокола об охране и защите прав на объекты интеллектуальной собственности к Договору о ЕАЭС, статей 9 и 10 Парижской конвенции, правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в Постановлении № 8-П. Так, судами нижестоящих инстанций не установлено, были ли товары (тракторы) правомерно введены в гражданский оборот на территории любого из государств-членов Евразийского экономического союза, в то время как Китайская Народная Республика таковым не является.

Кроме того, как указал суд кассационной инстанции, делая вывод о недоказанности истцом факта отсутствия запрета правообладателя на использование товарных знаков, суд первой инстанции нарушил требования статей 8, 9, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, неверно распределив бремя доказывания, и не учтя, что истцу в качестве подтверждения факта несанкционированного использования достаточно заявить об отсутствии его согласия, в то время как соблюдение требований законодательства об интеллектуальной собственности и наличие прав на использование объекта интеллектуальной собственности должен доказать ответчик путем представления соответствующих доказательств. Истец, в свою очередь, вправе представлять свои доказательства в опровержение правовой позиции и доводов ответчика.

При изложенных обстоятельствах суд кассационной инстанции соглашается с доводом заявителя кассационной жалобы о неверном распределении судами нижестоящих инстанций бремени доказывания по настоящему спору, выразившемся в возложении на истца обязанности доказывания того, что имеется запрет ввозить на территорию России товары, маркированные вышеназванными товарными знаками, что в том числе привело к выводам, не соответствующим фактическим обстоятельствам дела.

Кроме того, суд кассационной инстанции указал на правомерность довода заявителя кассационной жалобы о неверном распределении судами судебных расходов.

При новом рассмотрении дела суд первой инстанции определением от 18.11.2019 назначил судебную экспертизу, на разрешение которой поставил следующие вопросы:

1. Являются ли таблички (шильды), расположенные на каждом из семи тракторов, заявленных обществом «Евроазия групп» по декларации на товары № 10703050/180418/0000015 и зарегистрированных в органах Гостехнадзора под указанными моделями и идентификационными номерами, табличками (шильдами) производства завода торговой марки «CASE» для тракторов 1-6 и завода торговой марки «NEW HOLLAND» — для трактора 7 и установлены они заводским или кустарным способом?

2. Имеются ли признаки замены, сокрытия, дополнительного (параллельного) нанесения кустарным способом или дублирования идентификационных (серийных), заводских номеров и табличек (шильдов) на кабине, раме, двигателе, переднем и заднем мосту на указанных тракторах ?

3. Нанесены ли на кабины тракторов товарный знак «CASE» для тракторов 1-6 и товарный знак «NEW HOLLAND» для трактора 7? Если не нанесены, то имеются ли признаки их удаления, закрашивания?

4. Нанесены ли на раму (кабину) каждого из указанных семи тракторов следующие идентификационные номера: для трактора 1 – номер ZCBH10923; для трактора 2 – номер ZCBH15745, для трактора 3 – номер Z9F113681; для трактора 4 – номер Z9F112949; для трактора 5 – номер ZCBH10681; для трактора 6 – номер ZCBH11268; для трактора 7 – номер ZARW04888? Если нанесены, то в заводских условиях или кустарным способом? Если не нанесены, то имеются ли следы данных номеров, в том числе признаки их удаления, сокрытия, изменения?

5. Является ли трактор 7, зарегистрированный в органах Гостехнадзора как трактор модели Т8 8040, год выпуска 2010, заводской номер DJ4010022, номер двигателя 73115942 – трактором модели Т8 8040? Если нет, то возможно ли установить модель данного трактора, исходя из его внешнего вида, конструктивных особенностей и технических характеристик? 6. Пригодны ли указанные тракторы для длительного использования в условиях низких температур?

7. Безопасны ли в эксплуатации указанные тракторы?

Согласно заключению судебной экспертизы от 03.02.2020 эксперт по результатам осмотра, изучения представленных документов и информации из сети Интернет установил совпадения: тракторов № 1, 2, 5, 6 с тракторами модели «Рumа210» торговой марки «CASE»; тракторов № 3, 4 с тракторами модели «CASE385» торговой марки «CASE», трактора № 7 с трактором модели «TG305» торговой марки «NEW HOLLAND» пришел к следующим выводам. Совпадения установлены по внешним, конструктивным признакам, по наличию информационных табличек и логотипов. Судебный эксперт сформулировал следующие выводы:

1. Таблички (шильды), расположенные на каждом из семи тракторов, заявленных обществом «Евроазия групп» по Декларации на товары № 10703050/180418/0000015 и зарегистрированных в органах Гостехнадзора под указанными моделями и идентификационными номерами, не являются табличками (шильдами) производства завода торговой марки «CASE» для тракторов 1–6 и завода торговой марки «NEW HOLLAND» для трактора 7 и установлены они кустарным способом.

2. На исследуемых тракторах имеются факты замены, сокрытия, дополнительного (параллельного) нанесения кустарным способом или дублирования идентификационных (серийных), заводских номеров и табличек (шильдов) на кабине, раме, двигателе, мостах.

3. На кабинах тракторов отсутствуют товарные знаки «CASE» (1–6 трактора) и товарный знак «NEW HOLLAND» (седьмой трактор). На местах расположения данных товарных знаков на 1, 2, 5 и 6 тракторах наклеены надписи «ДУНЦЗИНЬ МИНСК DJ210».

4. На рамах пяти из семи исследуемых тракторов имеются следующие идентификационные номера: на 1 тракторе – номер ZCBH10923; на 2 тракторе – номер ZCBH15745, на 5 тракторе – номер ZCBH10681; на 6 тракторе – номер ZCBH11268; на 7 тракторе – номер ZARW04888. Данные номера нанесены в заводских условиях. На третьем и четвертом тракторах номера на рамах (Z9F113681 и Z9F112949) не обнаружены.

5.Седьмой трактор, зарегистрированный в органах Гостехнадзора как трактор модели «Т8 8040», год выпуска 2010, заводской номер DJ4010022, номер двигателя 73115942, является трактором модели «TG305» торговой марки «NEWHOLLAND».

6. Исследуемые трактора пригодны для длительного использования в условиях низких температур.

7. Ответить на вопрос «Безопасны ли в эксплуатации указанные трактора?» не представляется возможным ввиду отсутствия сертификатов соответствия требованиям Технического регламента Таможенного союза «О безопасности сельскохозяйственных и лесохозяйственных тракторов и прицепов к ним», выдаваемого на основании испытаний, выполненных аккредитованной испытательной лабораторией.

В удовлетворении ходатайства общества «Евроазия групп» о проведении дополнительной экспертизы определением суда первой инстанции от 23.06.2020 было отказано.

Отказывая в удовлетворении исковых требований суд первой инстанции исходил из следующего.

Как указал суд первой инстанции, факт обладания истцом исключительных прав на спорные товарные знаки подтверждается материалами дела и лицами, участвующими в деле не оспаривается. Проведенными судебными экспертизами по установлению принадлежности тракторов к торговой марке «CASE» и «NEW HOLLAND» установлен факт принадлежности тракторов торговой марки «CASE» и торговой марки «NEW HOLLAND».

При этом суд установил, что каких-либо доказательств незаконного использования ответчиком товарного знака, то есть совершения действий по незаконному размещению (воспроизведению) товарного знака на приобретенных ответчиком товарах, в нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суду не предоставлено. Каких-либо вмешательств в конструктивные элементы тракторов экспертами не обнаружено.

Доводы истца о том, что товары являются контрафактными, поскольку при импорте тракторов видоизменены практически все основные характеристики тракторов, перечисленные в Техническом регламенте Таможенного Союза ТР ТС 031/2012 отклонены судом первой инстанции как основанные на неверном применении норм права. Так, как указал суд первой инстанции, характеристики тракторов, на которые ссылается истец, перечисленные в Техническом регламенте Таможенного Союза ТР ТС 031/2012 указываются при сертификации техники, но его требования не распространяются на бывшие в употреблении тракторы. Таким образом, довод истца о том, что при импорте бывших в употреблении тракторов на них распространяются требования указанного технического регламента о необходимости сертификации ввозимых тракторов прямо противоречит пункту 2 статьи 1 ТР ТС 031/2012.

Суд первой инстанции также обратил внимание истца на то, что вышеуказанное подтверждается также пунктом 5 Решения Коллегии Евразийской экономической комиссии от 25.12.2012 № 294 «О Положении о порядке ввоза на таможенную территорию Таможенного союза продукции (товаров), в отношении которой устанавливаются обязательные требования в рамках Таможенного союза» согласно которому представление таможенным органам документов, удостоверяющих соответствие продукции (товаров) обязательным требованиям, или сведений о таких документах не требуется при помещении под таможенные процедуры, указанные в пункте 4 названного Положения, продукции (товаров) бывшей в употреблении (эксплуатации). Представленный истцом ответ от 04.10.2019 Евразийской экономической комиссии отклонен судом, поскольку направленный истцом запрос от 22.10.2019 не содержал указание на то, что запрос направлен в отношении бывших в эксплуатации тракторов, а ответ на запрос носит информационный характер.

При этом, как указал суд первой инстанции, согласно статье 7 технического регламента Таможенного союза «О безопасности машин и оборудования» машины и (или) оборудование, бывшие в эксплуатации, а также комплектующие изделия и запасные части к машинам, используемые для ремонта (технического обслуживания) машин и (или) оборудования, не подлежат подтверждению соответствия требованиям технического регламента.

В отношении довода истца о том, что товар перестал быть оригинальным после многочисленных манипуляций над ним и «превратился» в контрафактный товар, а также о том, что фальсификация товаров компанией CNH Industrial на территории КНР с целью выдать их за товар марки «ДУНЬЦЗИНЬ МИНСК» (Harbin Dongjin Minsk Tractor Co., Ltd.), суд первой инстанции указал, что изменение идентифицирующих компонентов тракторов является сферой ответственности собственника тракторов (статья 210 ГК РФ), и с точки зрения законодательства о техническом регулировании является действием, вводящим в заблуждение приобретателей, но не признаком контрафактности товара.

Довод истца о том, что после приобретения и ввоза техники на территорию КНР тракторы не были поставлены на гарантийное обслуживание и не числятся в реестре правообладателя, как указал суд первой инстанции, также не является подтверждением контрафактности, поскольку указанные действия относятся к сфере полномочий собственника. Иное ограничивало бы полномочия собственника, в том числе при эксплуатации, ремонте техники, установке дополнительного оборудования, которая утрачивая в процессе эксплуатации первоначальное состояние и признаки, должна была бы признаваться контрафактной, что не соответствует цели правовой защиты прав владельца товарного знака.

Довод истца о том, что владелец товарных знаков «CASE» и «NEW HOLLAND» никогда не производили трактора с идентификационными номерами, начинающиеся с буквенного обозначения «DJ», подтвержден выводом эксперта о том, что на технику нанесены не оригинальные таблички, при наличии оригинальных номеров. Однако, как указал суд, данное обстоятельство не опровергает принадлежность техники к торговым маркам «CASE» и «NEW HOLLAND», о чем экспертом также сделан вывод.

На основании изложенного суд первой инстанции констатировал отсутствие оснований для признания спорных тракторов контрафактными, поскольку они не имеют признаков изготовления каким-либо иным изготовителем, не производящим товары торговой марки «CASE» и «NEW HOLLAND» и нанесения (воспроизведения) указанных товарных знаков на изделиях, не являющихся оригинальными.

Довод истца о ничтожности договоров купли-продажи тракторов, заключенных ответчиком с третьими лицами после выпуска тракторов в обращение, мотивированный тем, что спорные трактора являлись предметом судебного разбирательства, был также отклонен судом первой инстанции. Так, суд установил, что договоры купли-продажи были заключены ответчиком с третьими лицами после вступления в силу решения Арбитражного суда Хабаровского края по настоящему делу об отказе в иске. Договоры купли-продажи заключены собственником тракторов, пороков сделки судом не установлено.

В отношении требования об изъятии и уничтожения тракторов судом первой инстанции был исследован вопрос об их безопасности. С учетом постановления Правительства Российской Федерации от 13.11.2013 № 1013 «О техническом осмотре самоходных машин и других видов техники, зарегистрированных органами, осуществляющими государственный надзор за их техническим состоянием», Постановления № 8-П, пункта 75 Постановления № 10 суд, а также учитывая вывод судебного эксперта о том, что спорны тракторы не являются поддельными, могут эксплуатироваться в условиях низких температур, спорные тракторы осмотрены органами гостехнадзора, что подтверждает их соответствие требованиям безопасности эксплуатации, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для вывода о несоответствии тракторов требованиям безопасной эксплуатации и, как следствие, отсутствуют основания для применения к ответчику меры ответственности в виде изъятия и уничтожения спорных тракторов.

В то же время суд первой инстанции отклонил довод ответчика о злоупотреблении правом со стороны истца, указав, что обращение с иском о защите исключительного права направлено на пресечение нарушения и восстановление нарушенного права, что является допустимыми способами защиты и не может рассматриваться как недобросовестное поведение правообладателя.

Апелляционный суд поддержал выводы суда первой инстанции, в том числе вывод об обладании истцом исключительными правами на вышеуказанные товарные знаки, а также об отсутствии доказательств незаконного использования ответчиком товарного знака, а именно: совершения действий по незаконному размещению (воспроизведению) товарного знака на приобретенных ответчиком товарах.

Кроме того, отклоняя доводы заявителя апелляционной жалобы (истца) об ошибочности вывода суда первой инстанции об исчерпании права истца на вышеуказанные товарные знаки, апелляционный суд указал, что в данном случае право на товарный знак, размещенный на спорных тракторах, исчерпалось с момента первого введения товара в гражданский оборот непосредственно с согласия правообладателя на территории иностранного государства (КНР).

В соответствии с частью 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации Арбитражный суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражений относительно жалобы.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы кассационной жалобы и возражений (отзывов) на нее, выслушав мнение явившихся в судебное заседание представителей лиц, участвующих в деле, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами норм материального и норм процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам полагает, что кассационная жалоба подлежит удовлетворению в силу следующего.

Судами верно определены нормы материального права, подлежащие применению при разрешении настоящего спора, а именно: нормы статей 1229, 1477 и 1484 ГК РФ, устанавливающие право правообладателя товарного знака по своему усмотрению разрешать или запрещать иным лицам использование принадлежащего ему средства индивидуализации товаров и услуг, а также нормы статей 1252 и 1515 ГК РФ, в соответствии с которыми правообладатель товарного знака вправе, в том числе требовать пресечения действий, нарушающих исключительное право или создающих угрозу его нарушения, лица, совершающему такие действия или осуществляющему необходимые приготовления к ним, а также требовать изъятия спорных (контрафактных) товаров (материальных носителей) из оборота и уничтожения без какой бы то ни было компенсации.

Вместе с тем коллегия судей кассационной инстанции соглашается с доводами заявителя кассационной жалобы о неверном применении соответствующих норм материального права к обстоятельствам данного конкретного дела.

Пунктом 1 статьи 1477 ГК РФ признается исключительное право на товарный знак, то есть на обозначение, служащее для индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринимателей. Лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 названного Кодекса любым не противоречащим закону способом (пункт 1 статьи 1484 ГК РФ). Пунктом 2 статьи 1484 ГК РФ предусмотрены, в частности, следующие способы осуществления исключительного права на товарный знак: 1) путем размещения товарного знака на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации; 2) путем использования товарного знака при выполнении работ, оказании услуг; 3) путем размещения товарного знака на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот; 4) путем размещения товарного знака в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе; 5) путем размещения товарного знака в сети Интернет, в том числе в доменном имени и при других способах адресации.

Никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения (пункт 3 статьи 1484 ГК РФ).

Таким образом, использование при выполнении работ, оказании услуг обозначения, тождественного товарному знаку правообладателя или сходного с ним до степени смешения без согласия правообладателя, является нарушением исключительного права на товарный знак.

Совокупность приведенных выше норм права устанавливает обязательный круг обстоятельств, подлежащих доказыванию по спорам о защите исключительного права на товарный знак.

В частности, для признания использования обозначения лицом (не правообладателем) нарушением исключительного права на товарный знак правообладателю такого товарного знака надлежит доказать тождественность или сходство до степени смешения используемого обозначения с обозначением, охраняемым в качестве товарного знака, а также вероятность смешения двух обозначений в глазах потребителей. При этом вероятность смешения обозначений выступает в качестве необходимого элемента нарушения исключительного права.

Равно истцу надлежит обосновать в спорных (неочевидных) ситуациях идентичность либо однородность товаров (услуг) ответчика, идентифицируемых спорным обозначением, с товарами (услугами), для которых зарегистрирован товарный знак истца, обуславливающую вероятность смешения товаров и услуг истца и ответчика в восприятии рядового потребителя.

Пунктом 6 статьи 1252 ГК РФ установлено, что если различные средства индивидуализации (фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания, коммерческое обозначение) оказываются тождественными или сходными до степени смешения и в результате такого тождества или сходства могут быть введены в заблуждение потребители и (или) контрагенты, преимущество имеет средство индивидуализации, исключительное право на которое возникло ранее, либо в случаях установления конвенционного или выставочного приоритета средство индивидуализации, которое имеет более ранний приоритет.

Таким образом, в предмет доказывания по требованию о защите права на товарный знак входят следующие обстоятельства: факт наличия указанного права и его принадлежность истцу, а также факт его нарушения ответчиком путем использования обозначения, тождественного либо сходного до степени смешения с товарным знаком, в отношении товаров и услуг, для индивидуализации которых зарегистрирован товарный знак, или однородных товаров (услуг), если в результате такого использования возникнет вероятность смешения. Соответствующие обстоятельства устанавливаются на момент возникновения спорных правоотношений (на момент совершения вменяемого ответчику правонарушения).

Из существа иска, обстоятельств дела и ответов представителя истца на вопросы коллегии судей кассационной инстанции следует, что требования истца к ответчику обусловлены выявленным истцом фактом, так называемого, параллельного импорта ответчиком товаров, маркированных вышеуказанными товарными знаками (ранее маркированных, но впоследствии удаленных, частично удаленных). Ответчику истцом вменялось ввоз на территорию Российской Федерации товаров (тракторов), на которых до их ввоза и таможенного декларирования товарные знаки «CASE» и «» были заменены либо частично заменены на иные обозначения, не являющиеся средствами индивидуализации истца либо иностранных лиц — СиЭнЭйч Индастриал Америка ЛЛК (США) и СиЭнЭйч Индастриэл Н.В. (Великобритания).

В силу части 1 статьи 1515 ГК РФ товары, этикетки, упаковки товаров, на которых незаконно размещены товарный знак или сходное с ним до степени смешения обозначение, являются контрафактными.

Исходя из смысла статьи 1229 ГК РФ факт незаконного использования ответчиком принадлежащего истцу права на товарный знак заключается в его использовании без согласия правообладателя и данное обстоятельство само по себе указывает на контрафактность товара.

Как указывалось выше, суды первой и апелляционной инстанций, отказывая в иске, пришли к выводу о том, что спорные трактора являются оригинальными, реализованными на территории КНР с разрешения правообладателя (правообладателей) товарных знаков.

Вместе с тем судами не учтено, что применительно к спорам о, так называемом, параллельном импорте, неправомерное использование товарного знака состоит не в незаконном нанесении товарных знаков на неоригинальную (поддельную) продукцию правообладателя, а ввоз на территорию Российской Федерации без разрешения такого правообладателя товаров, правомерно маркированных соответствующими средствами индивидуализации в стране, в которой они произведены.

Так, в силу положений пункта 2 статьи 1484 ГК РФ ввоз на таможенную территорию Российской Федерации товаров, маркированных товарным знаком, является формой использования товарного знака при введении в гражданский оборот на территории России.

В соответствии с пунктом 4 статьи 1252 ГК РФ в случае, когда изготовление, распространение или иное использование, а также импорт, перевозка или хранение материальных носителей, в которых выражены результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, приводят к нарушению исключительного права на такой результат или на такое средство, такие материальные носители считаются контрафактными и по решению суда подлежат изъятию из оборота и уничтожению без какой бы то ни было компенсации, если иные последствия не предусмотрены названным Кодексом.

Вменяемое истцом ответчику правонарушение является оконченным с момента перемещения товаров, содержащих воспроизведение товарного знака или сходных с ним обозначений, через таможенную границу Российской Федерации и подачи таможенному органу таможенной декларации.

Суды первой и апелляционной инстанций в обжалуемых судебных актах установили факт ввоза ответчиками на территорию Российской Федерации спорных товаров.

Суд кассационной инстанции, ранее направляя настоящее дело на новое рассмотрение, дал суду первой инстанции указание установить происхождение спорного товара с тем, чтобы определить возможность применения разъяснений Постановления № 8-П при определении меры ответственности, заявленной истцом.

Вместе с тем данные обстоятельства не освобождали истца от необходимости доказать (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), а суды — исследовать наличие товарных знаков, в защиту которых предъявлен иск, на спорных тракторах на момент совершения вменяемого ответчику правонарушения (на момент их ввоза на территорию Российской Федерации и подачи декларации на товары в таможенный орган).

Однако из обжалуемых судебных актов не представляется возможным определить, установили ли суды первой и апелляционной инстанций наличие на спорных тракторах вышеуказанных словесного и комбинированного товарных знаков либо обозначений, сходных с ними до степени смешения. В то же время обжалуемые судебные акты содержат следующие выводы судов: «установлен факт принадлежности тракторов торговой марки «CASE» и торговой марки «NEWHOLLAND»» (абзац четвертый страницы 14 судебного решения); «изначально спорные трактора были приобретены на территории Китая у официального дистрибьютора, право на товарный знак, размещенный на тракторах, исчерпалось …» (абзац третий страницы 25 постановления апелляционного суда).

При данных обстоятельствах вывод судов о необоснованности требований истца, основанных на утверждении о неправомерном использовании ответчиком вышеуказанных товарных знаков при ввозе на территорию Российской Федерации и таможенном декларировании спорных семи тракторов, представляется противоречивым и не соответствующим вышеприведенным нормам права.

Согласно правовой позиции, выраженной в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 16.07.2015 № 1680-О положения статей 288 и 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не позволяют арбитражным судам выносить немотивированные судебные акты – соответствующие требования к содержанию судебных актов арбитражных судов первой, апелляционной и кассационной инстанций закреплены соответственно частью 4 статьи 170, частью 2 статьи 271, частью 2 статьи 289 и частью 1 статьи 291.13 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Отсутствие в числе установленных оспариваемыми нормами оснований для отмены или изменения судебных актов нижестоящих судов такого основания, как немотивированность судебного акта, не препятствует суду кассационной инстанции исправить допущенное нарушение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного решения, постановления (часть 3 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) или повлияло на исход дела и без его устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод, законных интересов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, а также защита охраняемых законом публичных интересов (часть 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Решение вопроса об отнесении выявленных судом кассационной инстанции нарушений норм процессуального права к числу влекущих отмену или изменение проверяемого судебного акта производится этим судом в каждом конкретном деле исходя из его фактических обстоятельств.

Суды первой и апелляционной инстанций не исследовали и не дали правовой оценки доводам ответчика о наличии на спорных тракторах вышеуказанных товарных знаков, на наличие (частичное сохранение) которых указывал истец.

Вместе с тем коллегия судей, вопреки доводам заявителя кассационной жалобы, отмечает, что решение об изъятии из оборота и уничтожении принимается судом в случае, если установлено наличие у ответчика контрафактных материальных носителей (пункт 75 Постановления № 10). Аналогичный подход применим и в отношении исковых требований к ответчику о запрете ввоза спорных товаров по вышеуказанной декларации на товары в случае, когда суды установили состоявшийся факт ввоза и последующего введения в гражданский оборот посредством их реализации третьим лицам.

Доводы истца о недействительности сделок ответчика с третьими лицами, в результате которых спорные товары введены в гражданский оборот и фактически выбыли из владения ответчика не отменяют того обстоятельства, что фактическое выбытие спорных товаров из владения ответчика препятствует удовлетворению вышеуказанных исковых требований.

В то же время истец не лишен права изменить предмет иска в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с положениями статьи 286, части 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не вправе пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела с учетом ранее данных указаний суда кассационной инстанции, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в постановлении либо были отвергнуты судом апелляционной инстанции.

В связи с тем, что пределы рассмотрения дела в суде кассационной инстанции ограничены проверкой правильности применения судами норм материального и процессуального права, а также соответствия их выводов о применении норм права установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам (части 1 и 3 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), у Суда по интеллектуальным правам не имеется полномочий для самостоятельного установления обстоятельств, входящих в предмет доказывания, как то: наличие на спорных тракторах вышеуказанных товарных знаков, в защиту которых предъявлен иск.

При изложенных обстоятельствах дело подлежит направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду надлежит учесть вышеизложенное, принять меры к установлению факта наличия либо отсутствия на спорных тракторах на момент совершения вменяемого ответчику правонарушения товарных знаков, в защиту которых предъявлен иск, и по результатам исследования вынести обоснованный и законный судебный акт, исходя из предмета и оснований заявленных исковых требований.

Кроме того, при новом рассмотрении дела суду надлежит учесть, что исходя из буквального толкования положений норм статей 1252, 1515 ГК РФ, правообладатель вправе предъявить требования о защите своих исключительных прав к нарушителю в случае незаконного размещения средства индивидуализации или обозначения сходного до степени смешения с этим средством индивидуализации на товарах, для которых он зарегистрирован, либо однородных этим товарам. Согласно статье 1254 ГК РФ если нарушение третьими лицами исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, на использование которых выдана исключительная лицензия, затрагивает права лицензиата, полученные им на основании лицензионного договора, лицензиат может наряду с другими способами защиты защищать свои права способами, предусмотренными статьями 1250 и 1252 названного Кодекса.

Таким образом, по общему правилу, установленному названными статьями ГК РФ, право на иск по данной категории споров о защите исключительных прав на товарные знаки принадлежит их правообладателю (правообладателям) или лицу, обладающему исключительной лицензией на их использование.

Как указывалось выше, суды первой и апелляционной инстанций при разрешении спора исходили из того, что материалами дела подтверждается факт обладания истцом — обществом «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» — исключительными правами на товарные знаки «CASE» и «» по свидетельствам Российской Федерации № 142272 и № 169308 соответственно, что, как указали суды, не оспаривалось иными лицами, участвующими в деле.

Вместе с тем вне зависимости от наличия или отсутствия возражений лиц, участвующих в деле, суду надлежит проверить право общества «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» на иск, поскольку из представленных им в обоснование исковых требований документов, а равно из данных Государственного реестра товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации не следует, что названное общество является или являлось на момент совершения вменяемого ответчику правонарушения правообладателем указанных товарных знаков, а равно отсутствуют сведения об обладании истцом исключительной лицензией на использование спорных товарных знаков.

Из искового заявления общества «СИЭНЭЙЧ ИНДАСТРИАЛ РУССИЯ» следует, что его требования мотивированы тем, что названное общество является «уполномоченным лицом, внесенным в ТРОИС» и действует при подаче иска от имени правообладателей товарных знаков.

При этом судам надлежит учесть, что согласно части 2 статьи 44 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации истцами являются организации и граждане, предъявившие иск в защиту своих прав и законных интересов. Лицо, выступающее в арбитражном процессе не в своих, а в чужих интересах и не имеющее правовых оснований для обращения с иском к ответчику, признается ненадлежащим истцом.

Поскольку дело повторно направляется на новое рассмотрение в суд первой инстанции, дело подлежит рассмотрению в ином составе суда первой инстанции (пункт 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

По результатам нового рассмотрения дела суду первой инстанции в соответствии с частью 3 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации также надлежит распределить расходы по уплате государственной пошлины за подачу апелляционных и кассационных жалоб.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Хабаровского края от 02.07.2020 по делу № А73-7537/2018 и постановление Шестого арбитражного апелляционного суда от 16.09.2020 по тому же отменить.

Дело № А73-7537/2018 направить в Арбитражный суд Хабаровского края на новое рассмотрение в ином составе суда.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья		Р.В. Силаев
судьи		Д.А. Булгаков
		Н.Н. Погадаев