Бремя доказывания добросовестного приобретения - гражданское законодательство и судебные прецеденты

(или) возможностей в отношении должника и наступившими последствиями в виде банкротства должника, а также недостаточность имущества должника для расчетов с кредиторами. Уполномоченный орган ссылается на то, что именно действия контролирующих должника лиц - ФИО9 и Р.Л. Молибоги, подтвержденные решением выездной налоговой проверки, находятся в прямой причинно-следственной связи с возникновением задолженности по обязательным платежам и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, признанием должника несостоятельным (банкротом). Таким образом, на названных лиц перешло бремя опровержения названных обстоятельств и доказывания того, что их действия являлись разумными, добросовестными и не повлекли за собой признание должника банкротом. В этой связи в ходе судебного разбирательства по настоящему делу судами установлено следующее. В период совершения противоправных действий полномочия единоличного исполнительного органа (директора) должника исполнял ФИО9 (с 28.05.2004 по 21.01.2019 г.); также ФИО9 является учредителем Общества с долей участия в уставном капитале в размере 50 % голосов; ФИО2 также является учредителем Общества с долей участия в уставном капитале в размере

свидетельствующих о недобросовестном поведении стороны по делу, эта сторона несет бремя доказывания добросовестности и разумности своих действий (пункт 1 раздела 1 «Основные положения гражданского законодательства». Судебная коллегия по экономическим спорам. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утвержденной Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2015 года № 2 (2015). Оценивая действия сторон, как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное. Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, то

марта 2016 года № 7 (в редакции от 7 февраля 2017 года) «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств», разъяснено, если должник несет ответственность за нарушение обязательства или за причинение вреда независимо от вины, то на него возлагается бремя доказывания обстоятельств, являющихся основанием для освобождения от такой ответственности. Арбитражный суд апелляционной инстанции обращает внимание, что в гражданском законодательстве закреплена презумпция разумности и добросовестности участников гражданских, в том числе, корпоративных правоотношений (пункт 3 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации). В случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно , разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются (пункт 3 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации). При наличии доказательств, свидетельствующих о недобросовестном поведении стороны по делу, эта сторона несет бремя доказывания добросовестности и разумности своих действий (пункт 1 раздела 1 «Основные положения гражданского законодательства».

удовлетворения за счет указанного имущества требований независимых кредиторов и повлекло причинение вреда их имущественным правам. Неверного распределения бремени доказывания судом не допущено. В соответствии с правовой позицией, изложенной в п. 1 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации №2 (2015), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26.06.2015, при наличии доказательств, свидетельствующих о недобросовестном поведении стороны по делу, эта сторона несет бремя доказывания добросовестности и разумности своих действий. В ситуации, когда из совокупности представляемых доказательств у судов возникают обоснованные сомнения в добросовестности ответчика-приобретателя, возложение на другую сторону обязанность раскрыть добросовестный характер мотивов своего поведения и наличие у сделки разумных экономических оснований, не свидетельствует о нарушении судом норм процессуального права. Однако таких мотивов и оснований в рамках настоящего обособленного спора не раскрыто, мотивированные сомнения финансового управляющего и конкурсного кредитора, подтверждаемые совокупностью собранных по делу доказательств, участвующими в деле лицами не опровергнуты. При таких обстоятельствах, принимая их в совокупности, суд первой инстанции

как ФИО8 расходование полученных денежных средств не подтвердила, в своей отчетности не отразила, суд округа полагает, что суды обоснованно пришли к выводу, что факт получения денежных средств по спорной сделке ФИО8 не доказан. Ссылка заявителей на то, что на него необоснованно возложено бремя повышенного стандарта доказывания судом округа отклоняется в силу следующего. Исходя из принципов процессуального законодательства бремя доказывания стороной своих требований и возражений должно быть потенциально реализуемым исходя из объективно существующих возможностей в собирании тех или иных доказательств с учетом характера правоотношения и положения в нем соответствующего субъекта, а также добросовестной реализации процессуальных прав. Недопустимо возлагать на сторону обязанность доказывания определенных обстоятельств в ситуации невозможности получения ею доказательств по причине нахождения их у другой стороны спора, недобросовестно их не раскрывающей Финансовый управляющий как лицо, не участвовавшие в сделке, объективно лишен возможности представить в суд исчерпывающий объем доказательств, порочащих эту сделку. В то же время указанное лицо может заявить

расходы по оплате государственной пошлины. Требования поддержал. Указал, что ответчики не отрицают обстоятельств, указанных в иске и не представляют доказательств обратного. Поскольку транспортное средство <данные изъяты> продано ФИО2 ФИО3 и снято с учета (дата)., к возникшим данным правоотношениям не применима редакция пп.2 п.1 ст. 352 ГК РФ, согласно которой залог прекращается, если заложенное имущество возмездно приобретено лицом, которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом залога. При этом бремя доказывания добросовестного приобретения имущества, являющегося залоговым, лежит на лице, которое приобрело такое имущество. Из анализа ст. 160, пп 2,3 ст. 434, п.3 ст. 438, п.2 ст. 438, п.2 ст. 339 ГК РФ, следует, что заключение договора залога транспортного средства только путем составления одного документа, подписанного сторонами, не обязательно. В судебное заседание ответчик ФИО3 не явилась. Надлежаще извещена о месте и времени рассмотрения дела. Представила заявление о том, что исковые требования не признает. Ответчик ФИО2 в судебное

данное решение в апелляционном порядке не обжаловала. Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 21 января 2021 г. решение Лискинского районного суда Воронежской области от 14 сентября 2020 г. было оставлено без изменения, а апелляционная жалоба ФИО3 – без удовлетворения, то есть вышеуказанное решение от 14 сентября 2020 г. вступило в законную силу 21 января 2021 г. Кроме того, в данном апелляционном определении судебная коллегия указала на то, что бремя доказывания добросовестного приобретения спорного автомобиля в силу 56 ГПК РФ возложено на приобретателя, при этом ПАО «Плюс Банк» как залогодержатель выполнило требования закона, включив заложенное имущество в реестр уведомлений о залоге, находящийся в свободном доступе на сайте Федеральной нотариальной палаты, то есть в соответствии с действующим законодательством, информация о предмете залога содержалась в соответствующем реестре на момент приобретения ФИО1 заложенного имущества, в связи с чем вывода суда первой инстанции о том, что приобретатель заложенного имущества при

удовлетворении требования об обращении взыскания на заложенное имущество отменить и принять в указанной части новое решение, которым требования удовлетворить. Указывает, что ФИО2 не является добросовестным приобретателем. Суд ошибочно исходил из того, что сведения о залоге истцом были внесены после того, как спорный автомобиль был продан и поставлен ФИО2 на регистрационный учет. Вывод суда о том, что залог подлежит прекращению в связи с переходом права собственности на спорный автомобиль к добросовестному приобретателю является необоснованным. Бремя доказывания добросовестного приобретения спорного автомобиля лежит на ФИО2, однако последний доказательств того, что является добросовестным приобретателем, не представил. В возражениях ответчик ФИО1 просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения. Судебная коллегия, руководствуясь статьей 167, частью 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие надлежащим образом извещенных лиц, не явившихся в судебное заседание. Проверив материалы дела на основании абзаца 1 пункта 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса