же деяние уголовную ответственность, лицо подлежит административной ответственности на основании закона, действовавшего во время совершения административного правонарушения (часть 2.1). Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, устанавливая административную ответственность, законодатель в рамках имеющейся у него дискреции может по-разному, в зависимости от существа охраняемых общественных отношений, конструировать составы административных правонарушений и их отдельные элементы, включая такой элемент состава административного правонарушения, как объективная сторона, в том числе использовать в указанных целях бланкетный (отсылочный) способ формулирования административно- деликтныхнорм , что прямо вытекает из взаимосвязанных положений статьи 1.2, пункта 3 части 1 статьи 1.3 и пункта 1 части 1 статьи 1.3.1 КоАП Российской Федерации; применяя бланкетные нормы законодательства об административных правонарушениях, компетентные субъекты (органы, должностные лица) административной юрисдикции обязаны воспринимать и толковать их в неразрывном единстве с регулятивными нормами, непосредственно закрепляющими те или иные правила, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность (постановления от 14 февраля 2013 года N 4-П и от 16 июля
в какой они в системе действующего правового регулирования позволяют арбитражным судам при привлечении к ответственности юридических лиц за недекларирование по установленной форме товаров, подлежащих таможенному декларированию, использовать в целях исчисления размера административного штрафа рыночную стоимость этих товаров на территории Российской Федерации. При этом, не подвергая сомнению полномочие законодателя устанавливать за совершение административных правонарушений для юридических лиц повышенный - в сравнении с гражданами - размер административных наказаний, заявитель усматривает несоответствие Конституции Российской Федерации указанных административно- деликтныхнорм в том, что они не отвечают требованиям формальной определенности закона, исключающим в правовом государстве возможность его неоднозначной интерпретации и произвольного применения. Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях, включая и настоящее Постановление, неоднократно констатировал, что санкции за любое административное правонарушение должны быть четко определены в законе, причем таким образом, чтобы исходя из текста соответствующей нормы - в случае необходимости с помощью толкования, данного ей судами, - каждый мог предвидеть административно-правовые последствия своих действий (бездействия);
– Постановление № 3-П), закрепление специальных (особых) сроков давности привлечения к административной ответственности, производных от нарушения законодательства Российской Федерации того или иного вида, также не приводит к отступлению от вытекающего из конституционных принципов правового государства, верховенства закона и равенства всех перед законом и судом требования определенности правового регулирования и как таковое не влечет за собой - при условии правильного установления в производстве по делу об административном правонарушении объекта противоправного посягательства, находящегося под защитой административно- деликтной нормы , - риска их произвольного истолкования и применения. Указанная позиция также изложена и в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 26.03.2019 № 823-О (далее – Определение № 823-О). Как следует из Определения № 823-О, федеральный законодатель, предусмотрев в части 15 статьи 19.5 КоАП РФ административную ответственность, в том числе за невыполнение изготовителем предписания федерального органа исполнительной власти, уполномоченного на осуществление государственного контроля (надзора) за соблюдением требований технических регламентов к продукции, как особого случая невыполнения
права, может иметь неблагоприятные последствия с ущемлением прав и свобод стороны, в интересах которой установлен соответствующий гражданско-правовой институт, в данном случае - для потерпевшего. И поскольку обязательное страхование гражданской ответственности владельцев транспортных средств не может подменять собой и тем более отменить институт деликтных обязательств, как определяют его правила главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации, применение правил указанного страхования не может приводить к безосновательному снижению размера возмещения, которое потерпевший вправе требовать от причинителя вреда. Согласно постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 10 марта 2017 г. № 6-П Закон об ОСАГО как специальный нормативный правовой акт не исключает распространение на отношения между потерпевшим и лицом, причинившим вред, общих норм Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах вследствие причинения вреда. Следовательно, потерпевший при недостаточности страховой выплаты на покрытие причиненного ему фактического ущерба вправе рассчитывать на восполнение образовавшейся разницы за счет лица, в результате противоправных действий которого образовался этот ущерб, путем предъявления к нему
случаях должно применяться общее правило о начислении процентов с момента просрочки, то есть с момента начала совершения нарушения. Поскольку действующим законодательством установлена неустойка на случай просрочки исполнения обязательства по возврату обеспечения заявки и данное требование, как было указано выше, носит договорный, а не деликтный характер, на сумму обеспечения подлежит начислению неустойка с момента, в который это обеспечение должно было быть возвращено, а не с момента вступления в силу решения суда, установившего незаконность действий организатора торгов. Учитывая изложенное, Судебная коллегия признала верными выводы судов первой и апелляционной инстанций, касающиеся дня, с которого должны исчисляться проценты за пользование чужими средствам - 10.11.2017. Ввиду допущенных судом округа нарушений норм Судебная коллегия отменила принятый им судебный акт и оставила в силе судебные акты судов первой и апелляционной инстанций, правильно разрешивших заявленные требования при установленных обстоятельствах. Приведенные заявителем в надзорной жалобе доводы о неверной квалификации вида обеспечения, ошибках в установлении вида ответственности и периода
направлены на переоценку установленных судом апелляционной инстанции обстоятельств, что не входит в полномочия Верховного Суда Российской Федерации. Выводы судов по доводам общества о пропуске исковой давности соответствуют установленным по делу обстоятельствам, а также нормам материального права, иного мнения по результатам рассмотрения кассационной жалобы общества, не имеется. Таким образом, судами апелляционной и кассационной инстанций по настоящему делу были установлены все обстоятельства, необходимые для разрешения спора, а также правильно применены нормы материального права, регулирующие деликтные обязательства, а также нормы о гражданско-правовых договорах, доводы кассационной жалобы не опровергли выводы судов, в связи с чем они не являются основанием для передачи жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации. Учитывая изложенное и руководствуясь статьями 291.6, 291.8 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, ОПРЕДЕЛИЛ: отказать в передаче кассационной жалобы публичного акционерного общества «Совфрахт» для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации. Судья Верховного Суда Российской
средств, требование о возврате денежных сумм не может быть квалифицировано в качестве деликтного или возникшего из неосновательного обогащения. Направление и принятие заявки и перечисление в ее обеспечение денежных средств, в том числе, с вытекающим из закона условием об их возможном возврате свидетельствуют о договорных отношениях сторон сходных с отношениями из соглашения о задатке. Нарушение обязанности по возврату перечисленной суммы в рамках таких отношений, с одной стороны, отличается от отношений деликтной преддоговорной ответственности, а также, с другой стороны, регулируется специальными нормами , которые исключают применение общих правил о задатке. Таким образом, требование о возврате обеспечения носит договорный характер. Особенности взыскания процентов за пользование чужими средствами в соответствующих случаях установлены, в том числе, пунктом 1 статьи 395 Гражданского кодекса, в соответствии с которыми в случаях неправомерного удержания денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате подлежат уплате проценты на сумму долга. Размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России,
их возникновения; из договора и из деликта. В случае если вред возник в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения договорного обязательства, нормы об ответственности за деликт не применяются, а вред возмещается в соответствии с правилами об ответственности за неисполнение договорного обязательства или согласно условиям договора, заключенного между сторонами. Указанная позиция подтверждена в Постановлении Президиума ВАС РФ от 18.06.2013 N 1399/13 по делу № А40- 112862/11-69-982. Полагает, что в рассматриваемом споре предъявление требования со ссылкой на деликтные нормы , применяемые именно в случаях отсутствия договорных отношений, носит неправомерный характер. Кроме того полагает, что вина ООО «Автомобильный завод «ГАЗ» в возникновении возгорания автомобиля отсутствует. Согласно материалам дела автомобиль был приобретен в 2011 году, следовательно, на момент возгорания (30.05.2014) находился за пределами гарантийного срока. Согласно техническому заключению ФПС ИПЛ по ЧР от 06.06.2014 причиной возгорания послужило воспламенение газовоздушной смеси, сформировавшейся при утечке газа в двигательном отсеке. Данная позиция была подтверждена и по результатам проведения
ввиду пожар, возникший извне, как стихийное бедствие. Судом не принимаются ссылки ответчика на ст. 1064 Гражданского кодекса РФ, согласно которой вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса РФ). В данном случае стороны были связаны между собой договорными отношениями, то есть имеет место спор о неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательств, вследствие чего к возникшим правоотношениям деликтные нормы применению не подлежат. Таким образом, требование о взыскании ущерба в виде рыночной стоимости торгового павильона в сумме 2 000 000 рублей является обоснованным и подлежащим удовлетворению. Размер данного ущерба подтверждается отчетом ЗАО «ГАКС» № 2583 от 10 декабря 2006 года об определении рыночной стоимости имущества (том 1 л.д.22). Оспаривая выводы эксперта, представитель ответчика в нарушение ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ не представил ни одного доказательства, опровергающего его выводы, не привел ни одного конкретного
на то, что довод истца о том, что при заключении договора страхования имущество было осмотрено и сфотографировано, не подтверждено надлежащими доказательствами, как и довод, что истец представлял сведения о наличии оборудования в Министерство здравоохранения. При таких обстоятельствах, вывод суда первой инстанции о том, что истцом не доказан размер исковых требований, правомерен. По мнению суда апелляционной инстанции, ссылки истца на статьи 15, 1082 Гражданского кодекса Российской Федерации безосновательны, поскольку ответчик не является причинителем вреда и деликтные нормы в данном случае не применимы), ввиду того, что между сторонами заключен договор страхования, соответственно, действуют договорные нормы и именно заключенный между сторонами договор определяет порядок выплаты страхового возмещения. В силу статьи 939 Гражданского кодекса Российской Федерации страховщик вправе требовать от выгодоприобретателя, в том числе, когда им является и страхователь, выполнения обязанностей по договору страхования. При этом риск последствий невыполнения или несвоевременного выполнения обязанностей, которые должны были быть выполнены ранее, несет выгодоприобретатель. Поскольку заявителем не
правонарушениях, пришел к выводу, что закрепление специальных (особых) сроков давности привлечения к административной ответственности, производных от нарушения законодательства Российской Федерации того или иного вида, не приводит к отступлению от вытекающего из конституционных принципов правового государства, верховенства закона и равенства всех перед законом и судом требования определенности правового регулирования и как таковое не влечет за собой - при условии правильного установления в производстве по делу об административном правонарушении объекта противоправного посягательства, находящегося под защитой административно- деликтной нормы , - риска их произвольного истолкования и применения. Из правовой позиции, изложенной в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 26 марта 2019 года № 823-О, следует, что федеральный законодатель ограничил самостоятельные составы административных правонарушений, объектом посягательства которых является нарушение установленного порядка управления. Статья 19.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях включена законодателем в главу 19 указанного кодекса, объединяющую административные правонарушения против порядка управления. Объективную сторону рассматриваемого административного правонарушения, предусмотренного частью 5 статьи 19.8 Кодекса
