по неисполненному должником кредитному обязательству; должник сообщил об отсутствии возможности погасить досрочно кредитное обязательство для продажи необремененного объекта, а согласие банка для согласования такой сделки получить не представлялось возможным; стороны заключили предварительный договор купли-продажи для возможности погашения должником кредитного обязательства и снятия обременения; должник не погасил кредитное обязательство к сроку заключения основанного договора, потратив полученные деньги на иные цели. ФИО7 пояснял, что, учитывая заинтересованность кредитора в совершении сделки в кратчайшие сроки (судебное понуждение к заключению основного договора осложнялось существующим обременением и долгим сроком), последний вынужден был пойти на условия должника о переводе на кредитора остатка неисполненного кредитного обязательства и выплатой ему дополнительно части денежных средств с обещанием вернуть их в будущем. Апелляционный суд полагает, что суд первой инстанции установил все фактические обстоятельства и исследовал доказательства, представленные сторонами по делу, правильно применены подлежащие применению нормы материального права, обстоятельства, установленные статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в качестве оснований для
установлении прав данных лиц либо возложении на них каких-либо обязанностей. В предмет спора по настоящему делу не входят обстоятельства создания инженерных сетей, взаимоотношений ответчика со своими инвесторами. Доказательств того, что на момент обращения с апелляционной жалобой заявители являются собственниками объекта, которым, по их мнению, без согласия участников долевой собственности распорядился ответчик, заключая в судебном порядке договор с истцом, материалы в дела не содержат. Суд апелляционной инстанции отметил, что в рамках данного спора понуждение к заключению основного договора обусловлено заключением предварительного договора. Вопросы исполнимости основного договора подлежат последующему разрешению между его сторонами. Принимая обжалуемый судебный акт, суд апелляционной инстанции отметил, что представленные в обоснование жалобы инвестиционные договоры не свидетельствуют о наличии у заявителей права собственности на инженерные сети, к которым общество «Уютный дом» обязано по решению суда осуществлять подключение. Так, в силу раздела 1 (термины и определения) представленных с апелляционной жалобой договоров под объектами понимаются инженерные коммуникации (сети водоснабжения, сети
арендатором по краткосрочному договору аренды от 03.02.2010, истец обратился с требованиями о признании ничтожными договоров инвестирования №1, №4 от 30.04.2010 и признании прав отсутствующими. Принимая оспариваемый акт, суд первой инстанции исходил из того, что истцом по требованию к предпринимателю ФИО1 о понуждении заключить краткосрочный и долгосрочный договоры аренды нежилого помещения не соблюден досудебный порядок урегулирования спора; предварительный договор №03/ПДА/01-23 от 17.12.2009 является заключенным и у истца отсутствует установленное законом право требования на понуждение к заключению основного договора на условиях предварительного к не являющемуся стороной предварительного договора лицу. Краткосрочный договор аренды 03.02.2010 является ничтожным, как не соответствующий требованиям статей 209, 608 Гражданского кодекса Российской Федерации, у истца отсутствует установленное договором либо законом право требования о понуждении к заключению долгосрочного договора аренды. Договоры инвестирования №1, №4 от 30.04.2010 не нарушают каких-либо прав истца, истец не является собственником спорного имущества. Апелляционный суд полагает, что основания для переоценки выводов суда первой инстанции отсутствуют.
являющаяся супругой ответчика, отозвала свое согласие на заключение предварительного договора купли-продажи 16 % доли в уставном капитале Общества, принадлежащей ответчику, а также на продажу всей доли ответчика в уставном капитале Общества в размере 50%, которая находится в совместной собственности ФИО5 и ФИО3, в связи с чем, заключение основного договора противоречило бы положениям ст. 35 СК РФ, в частности пункта 3 указанной статьи, который предусматривает необходимость получения согласия супруга на совершение рассматриваемой сделки. Понуждение к заключению основного договора заведомо с нарушением права совместной собственности супругов, не допустимо (определение Верховного Суда Российской Федерации от 01.11.2018 N 305-ЭС18-18564 по делу № А40-118868/2017). Фактов злоупотребления правом в действиях ответчика и третьего лица (ФИО3) апелляционным судом не выявлено. Кроме того, вопреки доводам ФИО1, как верно отметил суд первой инстанции, предварительный договор, не предусматривающий распоряжения долей, не лишал ФИО3, права на отзыв своего согласия на совершение сделки ФИО5 по продаже доли (части доли) в уставном
170 рублей, по условиям договора ответчик обязывался в период действия договора не совершать каких-либо сделок в отношении приобретаемого имущества с иными лицами. Однако в дальнейшем истец установил, что участок большей площади 18.04.2016 был отчужден ООО «СК «Империя», также 27.01.2016 в отношении участка была зарегистрирована ипотека в пользу <данные изъяты> и <данные изъяты> Предложений о заключении основного договора в установленный предварительным договором срок до 30.12.2016 не поступало. Полагая условия предварительного договора нарушенными, а понуждение к заключению основного договора невозможным, истец 30.06.2016 направил ответчику заявление о расторжении заключенного договора, оставшееся без ответа. В связи с этим истец просил взыскать с ответчика в судебном порядке преданные по договору денежные средства, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 01.01.2017 в размере 10 901,42 рублей, компенсацию морального вреда в размере 5 000 рублей и штраф в размере 50% от подлежащих взысканию в его пользу денежных средств. Также истец просил взыскать с ответчика
течение года с момента заключения предварительного договора. Таким образом, исходя из содержания вышеприведенной нормы, предварительный договор порождает для его сторон, обязательства по заключению в будущем основного договора, и не может расцениваться как самостоятельное основание для признания права собственности на объект недвижимости. Правовые последствия уклонения одной из сторон от заключения основного договора регулируются ч. 5 ст. 429 ГК РФ, то есть, законом предусмотрен конкретный способ защиты прав стороны по предварительному договору, а именно понуждение к заключению основного договора . Указанное требование может быть заявлено в течение шести месяцев с момента неисполнения обязательства по заключению договора. В соответствии с ч. 6 ст. 429 ГК РФ обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращаются, если до окончания срока, в который стороны должны заключить основной договор, он не будет заключен либо одна из сторон не направит другой стороне предложение заключить этот договор. Судом установлено, что ответчику ФИО2 на праве собственности принадлежит индивидуальный жилой дом и земельный
760 рублей, по условиям договора ответчик обязывался в период действия договора не совершать каких-либо сделок в отношении приобретаемого имущества с иными лицами. Однако в дальнейшем истец установил, что участок большей площади 18.04.2016 был отчужден ООО «СК «Империя», также 27.01.2016 в отношении участка была зарегистрирована ипотека в пользу <данные изъяты> и <данные изъяты> Предложений о заключении основного договора в установленный предварительным договором срок до 30.12.2016 не поступало. Полагая условия предварительного договора нарушенными, а понуждение к заключению основного договора невозможным, истец 30.06.2016 направил ответчику заявление о расторжении заключенного договора, оставшееся без ответа. В связи с этим истец просил взыскать с ответчика в судебном порядке преданные по договору денежные средства, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 01.01.2017 в размере 10 340 рублей, компенсацию морального вреда в размере 5 000 рублей и штраф в размере 50% от подлежащих взысканию в его пользу денежных средств. Также истец просил взыскать в его
течение года с момента заключения предварительного договора. Таким образом, исходя из содержания вышеприведенной нормы, предварительный договор порождает для его сторон, обязательства по заключению в будущем основного договора, и не может расцениваться как самостоятельное основание для признания права собственности на объект недвижимости. Правовые последствия уклонения одной из сторон от заключения основного договора регулируются ч. 5 ст. 429 ГК РФ, то есть, законом предусмотрен конкретный способ защиты прав стороны по предварительному договору, а именно понуждение к заключению основного договора . Указанное требование может быть заявлено в течение шести месяцев с момента неисполнения обязательства по заключению договора. В соответствии с ч. 6 ст. 429 ГК РФ обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращаются, если до окончания срока, в который стороны должны заключить основной договор, он не будет заключен либо одна из сторон не направит другой стороне предложение заключить этот договор. Как верно установлено судом, и подтверждается материалами дела, ответчику ФИО2 на праве собственности принадлежит
как истец выбрал именно тот способ защиты, который и был указан в основании иска и на который ссылается суд в своем решении, как о подлежащим применению в данном споре. Различие же формулировок предмета иска в данном споре не имеет правовых различий. Истец полагает, что формулировка предмета иска как о «понуждении к заключению основного договора» или же о «признании договора купли-продажи заключенным на условиях предварительного договора», в данном деле не имеет правовых различий. Понуждение к заключению основного договора фактически происходит через признания договора купли-продажи заключенным на условиях предварительного договора. Не согласился с решением суда и ответчик ФИО7, в своей апелляционной жалобе просит решение суда отменить в части отказа в удовлетворении его встречных исковых требований и признать предварительный договор от 30.05.2019 недействительным (кабальным). В апелляционной жалобе ответчик ссылается на то, что предварительный договор купли-продажи заключен на крайне невыгодных условиях, а именно согласно представленному в материалы дела заключению специалиста рыночная стоимость спорной
