обязанность лизингополучателя по выплате лизинговых платежей не возникла. В подтверждение указанного довода, предприниматель указывает, что изъятие предмета лизинга происходило не у общества, а у ООО «СТИ-Агро» и на его территории. Фактически предмет лизинга у общества не изымался, так как не был передан лизингополучателю. Предприниматель отмечает, что на момент рассмотрения спора по делу № А55-14537/2014 и № А40-54501/15 предмет лизинга находился на территории ООО «СТИ-Агро». Предприниматель отмечает, что подписание сторонами акта приема- передачи не может служить основанием, подтверждающим фактическую передачу предмета лизинга , ссылаясь при этом на то что, согласно акту приема- передачи место передачи указано в г. Самара, С-ны Хутора, 80 корпус А, в то время как предмет лизинга фактически находился по иному адресу. Предприниматель указывает, что лизингополучатель предпринимал меры к получению предмета лизинга и по вступлению во временное владение и пользование им, что подтверждается судебными актами по делу № А55-14537/2014, в рамках которого общество обращалось с иском об истребовании
Российской Федерации (далее – ГК РФ) за период с 12.12.2020 по день фактического исполнения обязательства. Отказывая в удовлетворении исковых требований, суды трех инстанций руководствовались пунктами 1, 2, 4 статьи 421, статьями 422, 431, 453 ГК РФ, разъяснениями пункта 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах» и исходили из того, что, заключив соглашение от 09.06.2020 и подписав акт приема-передачи от 09.06.2020, лизингодатель и лизингополучатель согласовали последствия урегулирования отношений после расторжения договора лизинга , а именно: отсутствие финансовых претензий по взаиморасчетам. Кроме того, суд апелляционной инстанции указал на необоснованность доводов истцов о неправомерном включении в расчет сальдо встречных обязательств стоимости восстановительного ремонта, сославшись на наряд-заказ от 11.06.2020 № 48 и акт оказания услуг по ремонту от 01.12.2020. В кассационной жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, заявители, ссылаясь на нарушение судами норм материального права, просят пересмотреть в кассационном порядке указанные
суда кассационной инстанции по следующим основаниям. Между лизинговой компанией и обществом с ограниченной ответственностью «Стройэлит» (далее - первый лизингополучатель) заключен договор лизинга от 16.08.2018 № 95/18 в отношении транспортных средств - самосвалов МАЗ. По условиям договора право собственности на транспортные средства переходит к лизингополучателю после выплаты всей суммы лизинговых платежей. Имущество передано лизингополучателю по акту от 29.08.2018. Впоследствии 31.05.2019 заключен договор перенайма, на основании которого первый лизингополучатель передал свои права и обязанности по договору 16.08.2018 № 95/18 новому лизингополучателю - обществу с ограниченной ответственностью «Альянс Строй Техника» (далее - второй лизингополучатель), с передачей 19.06.2019 объектов лизинга . Обращаясь с требованием к лизинговой компании и второму лизингополучателю о взыскании неосновательного обогащения в размере 3 721 456,21 руб., истец указывал, что вследствие заключения договора перенайма от 31.05.2019 к договору лизинга и передачи предмета лизинга второму лизингополучателю, выкупные платежи, уплаченные им лизинговой компании, являются неосновательным обогащением и подлежат возврату. Суд первой инстанции, с
может быть передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации. Исследовав и оценив доказательства по делу в соответствии со статьей 71 АПК РФ, проанализировав условия договоров от 20.11.2014 и от 01.11.2016, акт приема-передачи от 13.12.2016, суды установили, что по условиям договора лизинга от 20.11.2014 срок его действия прекращается при переходе автомобиля в собственность истца; общество «Сальвия» (покупатель) на основании договора от 01.11.2016 приобрело автомобиль в собственность, который передан покупателю по акту приема-передачи от 13.12.2016, срок договора от 20.11.2014 окончился и с 13.12.2016 истец не является лизингополучателем и не обладает правами, предусмотренными лизингополучателю законодательством; истец был вправе предъявить требования по качеству автомобиля непосредственно продавцу (общество «РЕСО-Лизинг »), однако покупатель принял автомобиль на основании акта приема-передачи и претензий по качеству товара к продавцу не предъявил. При названных обстоятельствах, руководствуясь статьями 421, 431, 670 Гражданского кодекса Российской Федерации, положениями Федерального закона от 29.10.1998 № 164-ФЗ «О
купли-продажи № 1103/0286/КП/2018 от 09.11.2018 и Акт ввода Продукции в эксплуатацию к Договору купли-продажи № 1103/0286/КП/2018 от 09.11.2018, в соответствии с которыми Предмет лизинга - Рентгеновский компьютерный томограф FILIN СT-1500 TWIN – принят ответчиком и введен в эксплуатацию. Предмет лизинга полностью соответствует требованиям Договора лизинга по характеристикам, состоянию и комплектности. Согласно пункту 2.8 Договора лизинга, после получения Лизингодателем уведомления о вводе Предмета лизинга в эксплуатацию, стороны в течение 5 (пяти) рабочих дней подписывают Акт передачи в лизинг . Акт передачи в лизинг подписан Сторонами 24.08.2021. Все условия для возврата обеспечения исполнения договора по Договору лизинга, по мнению истца, являются наступившими. Срок для возврата обеспечения истек 18.10.2021 (24.08.21 г. плюс 5 рабочих дней плюс 32 календарных дня плюс 14 календарных дней=16 октября 2021 г., 18 октября – следующий рабочий день). Таким образом, истец полагает, что сумма обеспечения по Договору лизинга в размере 40 500 000 рублей, подлежит взысканию с ответчика. Вместе
не ранее, чем через один год с начала срока лизинга. В этом случае Лизингополучатель обязан письменно уведомить Лизингодателя (Ответчика) о своем намерении досрочно расторгнуть Договор лизинга не позднее, чем за 10 (десять) рабочих дней до даты предполагаемого расторжения. Датой расторжения может быть только следующий рабочий день после даты уплаты очередного лизингового платежа. Пунктом 4 статьи 1 Общих условий установлено, что началом срока лизинга считается дата подписания Акта передачи оборудования в лизинг Лизингодателем Лизингополучателю. Акт передачи в лизинг подписывается одновременно с Актом ввода в эксплуатацию. Акт ввода оборудования в эксплуатацию по контракту № L0110166 от 08 июня 2011 года был подписан сторонами 07 октября 2011 года, Акт передачи в лизинг (акт приемки-передачи) был подписан сторонами 11 октября 2011 года, дата подписания которого является началом исчисления срока лизинга. Таким образом, право на досрочное расторжение Договора лизинга у Истца возникло с 11 октября 2012 года. Пользуясь предоставленным правом на досрочное расторжение Договора лизинга,
взыскать с ООО «Новострой ХХ1» самостоятельно определенную сумму амортизации котельной за период с 01.11.2009 по 08.10.2011 в размере 1 390 468 руб. 56 коп. Данный расчет истец подтверждает справкой, согласно которой амортизация котельной исчисляется от первоначальной ее стоимости без НДС - 4 924 576руб. 27коп. с учетом срока полезного ее использования, определенного истцом в количестве 85 месяцев. Соответственно ежемесячная амортизация котельной составляет 57 936 руб. 19коп. Моментом начала амортизации истец определил 30.11.2006 ( акт передачи в лизинг ). Суд первой инстанции, разрешая заявленные требования, оценив, по правилам статьи 65 и 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, имеющиеся в деле доказательства, пришел к обоснованному выводу об отказе в удовлетворении исковых требований. В соответствии с пунктом 2 статьи 1104 Гражданского кодекса Российской Федерации приобретатель отвечает перед потерпевшим за всякие, в том числе и за всякие случайные, недостачу или ухудшение неосновательно приобретенного или сбереженного имущества, происшедшие после того, как он узнал или должен
во исполнение договора купли-продажи произведена оплата по договору купли-продажи в полном объеме за 2 объекта в сумме 5 000 000 руб. Актом приема-передачи от 22.08.2012 подтверждается получение лизингополучателем в пользование 1 единицы техники. В соответствии с договором лизинга (пункт 2.5 общих условий договоров лизинга № ЛОТ-300312), Лизингополучатель обязан принять предмет лизинга в месте поставки непосредственно у Поставщика с сопутствующими документами и услугами, на которого также возлагается обязанность контроля, включая требования по сроку поставки. Акт передачи в лизинг подписывается сторонами в целях подтверждения перехода прав владения и пользования на предмет лизинга, с установленной в акте даты начинает течь срок пользования предметом лизинга. Письмом от 10.10.2012 ответчик обратился к лизингодателю с письмом на указание о том, что не получил одну единицу техники и просит оказать содействие в получении техники или возврате денежных средств. Письмом 153 от 29.12.2012 лизингодатель известил лизингополучателя о расторжении договоров лизинга, просил сообщить о месте нахождения транспортных средств, возвратить
договор лизинга не ранее, чем через один год с начала срока лизинга. В этом случае лизингополучатель обязан письменно уведомить лизингодателя о своем намерении досрочно расторгнуть договор не позднее, чем за десять рабочих дней до даты предполагаемого расторжения. Датой расторжения может быть только следующий рабочий день после даты уплаты очередного лизингового платежа. Пунктом 4 статьи 1 приложения № 2 к договору установлено, что началом срока лизинга считается дата подписания акта передачи оборудования в лизинг. Акт передачи в лизинг подписывается одновременно с актом ввода в эксплуатацию. Акт ввода оборудования в эксплуатацию по контракту от 08.06.2011 № L0110166 подписан сторонами 07.10.2011, акт передачи в лизинг подписан сторонами 11.10.2011, указанная дата является началом исчисления срока лизинга. Таким образом, право на досрочное расторжение договора лизинга у истца возникло с 11.10.2012. 30.10.2012 истец направил ответчику уведомление № 49 о досрочном расторжении договора лизинга оборудования с 15.11.2012. Указанное уведомление направлено ответчику 30.10.2012 факсимильной и телеграфной связью. Данные
отношении ФИО10, объяснениями ФИО10 от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.6-6 оборот, 7); - протоколом серии <адрес>3 от ДД.ММ.ГГГГ, постановлением от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО11, объяснениями ФИО11 от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.8-8 оборот, 9); - фото-таблицей составления материалов об административном правонарушении (л.д.11-18); - копией журнала выезда автотранспорта ООО «Начало» (л.д.24-25); - приказом ООО «Начало» о вынесении предупреждения ФИО9, ФИО10 и ФИО11 за отклонение от маршрута движения (л.д.37); - объяснительными записками ФИО9, ФИО10 и ФИО11, ФИО1 и ФИО7 (л.д.38-42); - актами передачи в лизинг зерноуборочных комбайнов (л.д.43-46) Из материалов дела усматривается, что протоколы, отражающие применение мер обеспечения производства по делу, составлены уполномоченным должностным лицом, нарушений требований закона при их составлении не допущено, все сведения, необходимые для правильного разрешения дела, в протоколах отражены. Решая вопрос о допустимости исследованных в судебном заседании письменных доказательств, суд не находит нарушений закона при их собирании и фиксации, признает все исследованные доказательства допустимыми. В силу п. 23.5 Правил дорожного движения, утвержденных Постановлением Совета
