прав и свобод; напротив, адресованное суду требование не реже чем через 3 месяца возвращаться к рассмотрению вопроса о наличии оснований для дальнейшего содержания подсудимого под стражей, независимо от того, имеются ли на этот счет какие-либо обращения сторон или нет, обеспечивает судебный контроль за законностью и обоснованностью применения этой меры пресечения и ее отмену в случае, если необходимость в ней не будет доказана. 4. Раздельная регламентация сроков содержания под стражей подозреваемых, обвиняемых в период предварительного расследования и подсудимых во время судебного разбирательства предопределяется логикой стадийного построения уголовного судопроизводства. Утверждение прокурором обвинительного заключения (обвинительного акта) и направление им уголовного дела для рассмотрения в суд по завершении предварительного расследования не влечет автоматического прекращения действия избранной на этапе предварительного расследования меры пресечения. Вместе с тем закрепленная статьей 228 УПК Российской Федерации обязанность судьи выяснить по поступившему уголовному делу в отношении каждого из обвиняемых, подлежит ли отмене или изменению избранная мера пресечения, предполагает решение
Российской Федерации общую продолжительность его содержания под стражей. 2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные О.В. Бельковым материалы, не находит оснований для принятия его жалобы к рассмотрению. 2.1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, исходя из стадийного построения уголовного судопроизводства, устанавливает раздельную регламентацию сроков содержания под стражей подозреваемых, обвиняемых в период предварительного расследования (статья 109) и подсудимых в период судебного разбирательства (статья 255), не предусматривая при этом общую предельную продолжительность применения данной меры пресечения. В силу этого исчисление сроков содержания под стражей на досудебной и судебной стадиях процесса осуществляется автономно. Соответственно, положения статей 109 и 255 УПК Российской Федерации не предполагают включение времени содержания под стражей на предыдущей стадии производства по уголовному делу в срок содержания под стражей на последующей стадии, как и наоборот. В противном случае порядок исчисления сроков содержания под стражей приводил бы к взаимозависимости решений об избрании и продлении меры пресечения в виде заключения под стражу, принятых судом
фактических обстоятельств: есть ли в деле соучастники; подсудны ли вменяемые им преступления суду присяжных; считает ли следователь и суд полезным и правильным раздельное рассмотрение дел. Право на суд присяжных, когда оно установлено и не ограничено процессуальным законом, не должно быть утрачено ради одной лишь процессуальной экономии или эффективности. Из Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 19 июля 2011 года N 17-П следует, что процессуальная экономия как таковая - не самоцель, что она предназначена дать основу быстрому и эффективному разрешению дел, но не допускает снижения уровня процессуальных гарантий. Еще больше отдельному производству могут препятствовать требования всесторонности и объективности, соблюдение которых Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации предполагает и на стадии предварительного расследования (часть вторая статьи 154), и в судебном следствии (часть вторая статьи 325). Они могут отчасти пострадать, если уголовные дела по связанным обвинениям рассматривать врозь. Так, суды разных составов, рассматривая частями одно, по сути, дело и неодинаково оценивая однородные деяния, совершенные
настоящим Федеральным законом. Согласно ч. 3 ст. 130 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд первой инстанции вправе выделить одно или несколько соединенных требований в отдельное производство, если признает раздельное рассмотрение требований соответствующим целям эффективного правосудия. Арбитражным судом установлено, что требование Министерства в общей сумме 8 724 199,65 руб. состоит из требования в размере 739 151,36 руб. субсидий, предоставленных должнику на возмещение части затрат на приобретение жилых помещений для проживания своих работников, а также из требования в размере 7 889 097,30 руб. субсидий, предоставленных должнику на возмещение части затрат на производство и реализацию молока. Кредитором в материалы дела не представлено доказательств в подтверждение обоснованности требования о возврате 7 889 097,30 руб. субсидий, так как данные документы изъяты в рамках расследованияуголовного дела и находятся на исследовании экспертов в рамках назначенных бухгалтерских и почерковедческих экспертиз. При этом документы, обосновывающие требование о возврате 739 151,36 руб. субсидий, представлены кредитором в материалы дела.
доказательства и доводы сторон в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд первой инстанции проанализировав основания наложения ареста, верно установил, что 04.05.2018 в Управление Росреестра по Краснодарскому краю поступило Постановление Октябрьского районного суда г. Краснодара от 03.05.2018 о наложении ареста на следующие объекты недвижимого имущества, принадлежащие ООО «ДСМУ-Газстрой», расположенные по адресу: г. Краснодар, ул. Раздельная, 2/2: склад, КН: 23:43:0120014:58; котельная, КН: 23:43:0120014:59; бытовка, КН: 23:43:0120014:56; проходная, КН: 23:43:0120014:57; диспетчерская, КН: 23:43:0120014:55; административно-складское помещение, КН: 23:43:0120014:53; земельный участок с КН: 23:43:0120014:62; земельный участок с КН: 23:43:0120014:61. Арест был наложен в рамках расследованияуголовного дела. В соответствии с пунктом 3 статьи 1 Федерального закона от 13.07.2015 № 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости" (далее - Закон о государственной регистрации) государственная регистрация прав на недвижимое имущество - юридический акт признания и подтверждения возникновения, изменения, перехода, прекращения права определенного лица на недвижимое имущество или ограничения такого права и обременения недвижимого имущества. Согласно части
адресу: г. Екатеринбург, ул. Черепанова, д.5, было признано вещественным доказательством в ходе рассмотрения уголовного дела № II701360047019635, в связи с чем требования в указанной части подлежат выделению в отдельное производство. Согласно ч. 3 ст. 130 АПК РФ арбитражный суд первой инстанции вправе выделить одно или несколько соединенных требований в отдельное производство, если признает раздельное рассмотрение требований соответствующим целям эффективного правосудия. В свою очередь истец, полагает, что выделение требований в отдельное производство не представляется возможным, поскольку статус и судьба транспортных средств не определены, территориальные подразделения МВД РФ не предоставляют истцу полную информацию о ходе и результатах расследованияуголовных дел. Так, 30.03.2021 ООО «ЕППО» направило в адрес различных подразделений полиции запросы о предоставлении информации - является ли то или иное транспортное средство вещественным доказательством: в СУ УМВД России по Всеволжскому району Ленинградской области - по авто № 4 Тойота Ленд Крузер 200 гос. per. знак Т 286 MP 51. Получен ответ от
сопоставление данных первоначальной и корректирующей деклараций, что само по себе не является подтверждением факта нарушения налогового законодательства. Корректирующая налоговая декларация по налогу на добавленную стоимость за 1 квартал 2014 г. была представлена в связи с самостоятельным выявлением ошибок, обнаруженных в представленной ранее налоговой декларации по НДС. Указывают, что обществом велся раздельный учет операций, облагаемых по различным ставкам налога на добавленную стоимость. В связи с тем, что база данных, свидетельствующая о ведении раздельного учета изъята в ходе расследованияуголовного дела, которое в настоящий момент рассматривается Вурнарским районным судом, ходатайствовали об отложении судебного разбирательства по делу с целью копирования информации с системного блока и представления дополнительных доказательств. Представители налогового органа заявленные требования не признали. Пояснили, что пени начислены в связи с проведением зачета уплаченной за 1 квартал 2014 года суммы налога в счет ранее возникшей задолженности. Оспариваемое решение полагали законным и обоснованным. Указали, что по требованию налогового органа документы, подтверждающие ведение
стороны буквально является одинаковым, равно как и квалификация, а именно, умышленное совершение организованной группой, в особо крупном размере, покушения на хищение путем мошенничества 136 318 086 руб. 92 коп., из которых было похищено 58 389 460 руб. 50 коп. Одинаковым в каждом из поступивших уголовных дел относительно инкриминированного преступления Павленко, Мониду и Морозову преступления по ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ является перечень доказательств, на которые сторона обвинения ссылается, как подтверждающие их виновность. Раздельное расследование уголовных дел , как уже отмечено выше, было обусловлено лишь тем, что обвиняемым Морозовым было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, что в подобных случаях является обязательным (п.4 ч.1 ст.154 УПК РФ). То есть ходатайство государственного обвинителя подлежит удовлетворению, поскольку, по глубокому убеждению суда, соединение уголовных дел №1-19/2020 и №1-22/2020 не повлечет увеличения обвинения Павленко, Мониду и Морозову, а, соответственно, ухудшения процессуального положения последних, судебное разбирательство по делу будет продолжено в тех же пределах, в которых
разрешено. Также обращает внимание, что ДД.ММ.ГГГГ основное уголовное дело № и уголовное дело №, возбужденное в отношении Ниязова Д.М., соединены в одно производство с присвоением номера №, из которого ДД.ММ.ГГГГ выделено уголовное дело в отношении Ниязова Д.М. по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 6 ст. 290 УК РФ, с присвоением того же номера №. Постановление о выделении уголовного дела противоречит требованиям положениям ст. ст. 146, 154, 447 УПК РФ, а раздельное расследование уголовных дел с ДД.ММ.ГГГГ затруднило доступ Ниязова Д.М. к правосудию, ограничило его права на судебную защиту, при том, что установить объем и перечень иных материалов дела, выделенных указанным постановлением в копиях, в силу отсутствия указания на них в постановлении о выделении, не представляется возможным. Электронные носители ни в подлинниках, ни в дубликатах с копиями в уголовное дело № не выделялись и в рамках ст. 217 УПК РФ ознакомление с этими материалами не осуществлялось, в нарушении
